Любовь вопреки

Глава 19. Ярослав

Работы выше крыши сегодня, много заказов, мало времени на их выполнение, поэтому в офисе сегодня собрались почти все удаленщики и стараемся активничать на свой возможный максимум.

И я стараюсь. Честное слово, изо всех сил, но стоит мне на долю секунды отвести взгляд от ноута, бумаг или еще чего-то, что погружает меня в работу, я сразу же думаю о Маше, в ту же секунду.

Это невыносимо, я ничего не могу с собой поделать. Просто беру себе всё больше и больше задач, выполняя их параллельно, только бы не вспоминать прошлую ночь, которую я провел с Машей.

Свалил быстро, пока Маша еще не проснулась, потому что не представлял просто эту утреннюю встречу, и сейчас не представляю, как вообще ей в глаза смотреть и что говорить.

Еще и она дура! Со мной сгореть, отпускать не хотела… Да я вообще себя рядом с ней не контролировал, как не сорвался и не трахнул ее по-настоящему — загадка. Хорошо, что остановился, конечно. Жаль, что поздно.

Ладно я без мозгов, тормозов и, видимо, совести. Но она-то зачем со мной?.. Это она меня всю жизнь терпеть не могла, и правильно делала! Терпеть ведь не могла, видеть рядом не хотела… Ну да, мы стали нормально общаться как она приехала, но ведь это меня на ней повернуло сразу, а она…

Стоп.

Стоп-стоп-стоп.

Если эта глупышка в меня тоже втрескалась, то у нас большие проблемы. Охренительно большие проблемы. И я всё-таки надеюсь, что ею двигало что-то другое, а не чувства ко мне.

Если я посрусь с отцом, я переживу. А вот если она будет изгоем в глазах Лены и отца… нет-нет, этого нельзя допустить. Я знаю, как они с Леной связаны, да я сам себя на кусочки порву, если из-за меня они перестанут общаться.

А я точно знаю, что проблемы будут. Потому что мой отец мне за Машку голову оторвет, Ленка презирать будет, и самой Машке достанется за то, что головой не думала. И всё. Косые взгляды, подорванное доверие, намеки. Она сломается, и я не могу этого допустить.

К сожалению, рабочий день заканчивается, и все расходятся по домам. А я хочу куда угодно, но только не туда. У нас огромные проблемы, которые надо как-то решать. И если у Маши и правда ко мне есть какие-то чувства, то надо на корню их отрубить, чтобы потом больнее не было.

Поеду к пацанам. Пусть отвлекут, херни всякое наговорят мне, чтобы я угомонился. Обычно это работает. У нас там своеобразный сеанс психотерапии с пивом и чипсами.

Приезжаю к ним, почти вся толпа в сборе. Тут всегда хорошо. Мне и жить в этом дворе нравилось, несмотря на то, что район тут не самый благополучный.

— Здарова, мужики, дамы, — киваю всем и усаживаюсь на лавочку. Али нет, а Анька звонила, говорят, обещала подъехать. Значит, и он придет. Он только ради нее тут в последнее время тусуется, влюбился, страдает, потому что она с другим. Короче, живой сериал.

— Че загруженный такой? — спрашивает Рус.

Качаю головой. Надо рассказать, а стремно как-то…

— Я чуть не трахнул свою сестру.

— Чего-о-о-о, — орут близнецы, роняя челюсти на землю. — Дело семейное, да, Яр?

— Пошли нахер, — бросаю беззлобно, — мы не кровные. Просто ее мама и мой отец женаты лет десять уже.

— Вы десять лет под одной крышей жили и ты решил сорваться? Ей восемнадцать-то хоть есть?

— Девятнадцать ей, — хмурюсь. Тоже мне, плюсы. — Мы терпеть друг друга не могли всю жизнь, она потом в разъездах была целый год, не виделись. А потом вернулась вся до охуения горячая, красивая, заботливая и попадающая в неприятности. Ну… запал я, короче. Сорвался, хотя и она не была против, а теперь мозг себе жру и домой идти не хочу.

— Ситуация… — снова в один голос бросают близнецы.

— Да в чем ситуация-то? — спрашивает Рус. — Кровь не одна, чужие люди значит. Трахайся на здоровье и не парься.

— Как всё просто у тебя, — говорю негромко, и вижу подъезжающее такси. Анька. Надо сворачивать тему, а то засмущаю ее, она стеснительная.

Мы переключаемся в обсуждение недавнего футбольного матча, но я вдруг слышу несколько странных звуков, которые не похожи на обыденные звуки этого райончика.

— Чё за звуки? — спрашиваю, и все, кто тут есть, резко замолкают и пытаются прислушаться. — С той стороны, слышите?

— Да трахается наверное кто-то как обычно, — смеется Саня из близнецов. — Пойди посмотри, порнуху снимешь.

— Да нет, там чёт другое, я серьезно, — я уверен, что это не секс, звуки вообще другие. Становится как-то не по себе, все молчат, и я, кажется, четко слышу звуки ударов.

Не выдерживаю и встаю из-за стола, идя на звук. В темном переулке не видно ни черта, но там сзади проезжает машина и светит фарами, и я точно вижу замес, где какие-то отморозки херачат нашего Али и руками, и ногами.

— Али бьют, сука! — ору на весь двор, и бегу спасать друга.

Все бегут за мной, и начинается какая-то лютая жесть. Нас замечают, быстро пытаются смыться, близнецы бегут туда, мы с Русом остаемся здесь.

Включаем фонарики на телефонах, и блять… Крови просто жесть, Али без сознания, дай бог живой. Я слышу вскрик Аньки, но времени сейчас ее успокаивать нет. У меня звонит телефон и я сбрасываю, даже не глянув, кто там, пытаясь нащупать пульс Дамира. Я ни хера не понимаю, но мне кажется, что он слабый, но есть.

Рус орет, чтобы вызывали скорую и ментов, Анька падает на колени рядом и начинает орать и плакать, умоляя не умирать его. Всё крутится какой-тот жестью, я оттаскиваю Аню, Рус продолжает нащупывать пульс, слышу крики близнецов, что они поймали одного из уродов, и просто жду, когда всё это закончится.

Скорая приезжает быстро, вызываюсь ехать в Дамиром, оставляя Аньку Филу, снова сбрасываю чей-то звонок, и через двадцать минут сижу в коридоре больнички, не чувствуя ровным счетом ни хера.

Да… Не думал я, что вечер закончится именно так.

— Какого черта?! — слышу голос и поднимаю голову. Да блять. Что ж так всё вовремя-то? Это отец Манукяна, сынок которого пытался угробить Машку. — Я спрашиваю, какого ты черта тут делаешь? Что тебе надо от моего сына?

А… до меня доходит. Видимо, его отпрыск тоже лежит тут. Логично, что с побоями в одно отделение.

Мне хочется ему ответить хоть что-то, но сил на слова просто нет. И я просто говорю ему:

— Не нужен он мне. У меня друга избили, к нему приехал.

— Потому что вы все — отбросы общества, — выплевывает он.

— И ваш сынок — предводитель, — говорю, не контролируя себя.

— Не смей его трогать, — не успокаивается тот.

— Если он не тронет Машку больше, — говорю последнее, что хотел сказать, а потом отвлекаюсь на звук хлопнувшей двери.

Там Анька. И Манукян, видя, что я отвлекаюсь, наконец-то уходит.

Она вся в крови и слезах падает на лавку рядом со мной и устало падает на стену спиной.

— Что с ним? — спрашивает так тихо, что я еле слышу.

Отвечаю то, что мне сказал врач еще в скорой после осмотра.

— У него три ножевых. Под ребра, плечо и в бедро. Там какая-то артерия, что ли, я не разбираюсь нихуя. Короче крови дохерища потерял. Пульс никакой, давление так же. А еще хер знает, задето ли что-то внутри. И есть ли переломы от ударов тоже пока неизвестно.

— Господи…

Да уж… не то слово.

И мы просто сидим. Вечность, кажется. Телефон в кармане снова вибрирует, но мне в целом даже почти плевать на него. Не сейчас. Не до этого любой разговор, какой бы не предстоял. Кто бы там не звонил.

Спустя какое-то время наконец-то выходит доктор, рассказывает о состоянии Дамира. Там всё пиздец сложно, нужна кровь и быстро, но когда я предлагаю свою, оказывается, что там очень редкий резус-фактор. И подходит Анькина. И она идет без раздумий сразу же, спасать человека, которого едва знает.

И я снова просто жду. Не могу уехать, совесть не позволяет.

Минут через пятнадцать присоединяется Фил, ему звонят мужики из ментовки, рассказывают что там и как, и выходит медсестра, отчитываясь, что всё в реанимации идет хорошо и Анька напрямую отдает кровь Дамиру.

Нас вырубает на этой чертовой лавке в больнице, и просыпаюсь я от того, что Аня легонько трясет меня за плечо.

— Я-яр…

— О, ты как?

Она рассказывает нам с Филом как все прошло, передает мне вещи Дамира, чтобы я отдал, и нам приходится уйти, потому что делать тут сейчас нечего.

Фил везет Аньку домой, а я приезжаю к себе. На квартиру. Не готов я сейчас домой, да и ехать далеко, а я в кашу вымотан, надо поменьше времени за рулем быть.

Кидаю телефон на зарядку, потому что тот вырубился посреди ночи, заставляю себя принять душ и падаю на кровать в одном полотенце. Отрубаюсь.