Любовь заказывали? (СИ)

Глава 25

Но я замерла…"Снимешь заклятье, когда полюбишь," — в голову врезались кричащие слова.

Люблю или я просто хочу снять проклятье? Это словно какое-то наваждение. Что если я ошибаюсь? Что если моё шестое чувство подведет меня? Люблю?

— Что? — нетерпеливо переспрашивает брюнет.

Я вижу как томно поднимается и опускается его грудная клетка. Глаза его пылают страстью и жаждой. От него исходит обжигающий жар, который обдает меня дорожками пъянительных мурашек.

— Я тебя…хочу…попросить…

— О чем? — выражение его лица тут же меняется, угольные брови изгибаются в знак удивления.

Я не отвожу своих глаз от его изящных губ, затаив в глубине души влечение. Пытаюсь утихомирить его. Но оно отказывает мне, выступая на коже мелкой дрожью. Но рассудок вовремя просыпается, зазвенев гулким звоном в висках.

— Не заезжай больше за мной, я наверное не смогу больше заниматься репетиторством, — выпаливаю я и делаю шаг назад под пленительным взглядом голубоглазого.

— Что? Но почему? — он пытается приблизиться ближе, поднимая свою руку хочет дотронуться до меня.

— Нет, прошу, Дин, не трогай меня! — восклицаю я, разрывая между нами хрупкую связь без шанса на восстановление.

— Я не понимаю тебя…Неужели ты до сих пор боишься меня?

Парень вмиг холодеет, отстранившись от меня, прячет свою белую руку в карман. Его улыбка вмиг тает, как лед под смертельными лучами солнца, больно задевая моё сердце. Я отрицательно киваю головой, а в душе воцаряется опустошение.

— Тогда, что тебя отталкивает? Почему ты не даешь мне прикоснуться к тебе? Неужели я тебе совсем не нравлюсь? Джорджи, прошу не отвергай меня… — в его голосе слышится горечь и сожаление.

Его тон заставляет мою душу вонзить в собственное сердце острые, как бритва, когти, оставляя на нем огромный кровавые рубцы. Брюнет печально опускает голову, пряча от меня свой потерянный взгляд.

— Прости, Дин, — я останавливаюсь, замечая, что холодная колючая слеза подбирается к моей щеке.

Быстро смахнув ее с лица, против собственной воли тихо поворачиваюсь и иду в совершенно другую сторону. Я боюсь, что я обманываю сама себя. Что если это вовсе не любовь? Ведь я не знаю, что такое любить по-настоящему, я не знаю, как распознать страсть и любовь…Влюбленность и привязанность…Одержимость и зависимость…Одолжение и долг…

Я не слышу за собой шагов, только душераздирающая тишина, которая злорадно смеется мне в след. Я виновата во всем…Я не хочу его обижать, но симпатия — это еще не любовь. Не хочу, чтобы он по принуждению любил меня, не хочу, чтобы любил из-за этого чертового заклятья. Я надеялась, что он не последует за мной, и он не последовал, исчезая во мраке ночи. Мысль о том, что я сейчас совершила, была невыносима, но я шла вперед, захлебываясь в собственных слезах…

***

Жестокий холод обжигал кожу, впиваясь в неё своими зубами, хотел прокусит её до самых костей. Но мне было не до него. Внутри тошнотворная пустота, которая разъедала меня изнутри, пыталась разорвать мою уже погибшую душу на части, но душа еще сопротивлялась, она подавала сигналы на спасение. Я шла в неизвестном направлении, одна. Совершенно одна…Шелест, опрокинутых на землю, листьев, напоминал мне, что я еще могу чувствовать. Слезы почему-то не покидали меня. Я вспоминала его глаза, наполненные такой тоской и горечью, будто в его душе что-то сломалось и виновата в этом только я. Я причинила ему горечь.

— Дура, — обессиленно простонала, обнимая себя за хрупкие плечи и впиваясь в них ногтями.

Из души вырывался крик отчаянья. Зачем? Зачем Бог послал мне эти испытания? Почему я не могу жить обычной человеческой жизнью? Почему меня окружают одни неприятности, которые вовсе не хотят покидать меня?

— Почему? — шепчу я и измученно зажмуривая глаза, а перед собой вижу только его.

Его расстроенные глаза заставляют моё сердце разбиваться на тысячи мелких осколков, словно хрусталь. Я вытираю колючие соленые слезы, чувствуя на своей ладони их влагу, и начинаю рыдать еще сильнее. Я так устала…Устала терпеть на своих плечах этот тяжкий груз…Устала быть сильной…

Но безжалостный холод продолжает атаковать, и я, слабо переступая с ноги на ногу, направляюсь подальше от темноты, которая уже давно поглотила город в свои смертельные объятия.

Уже глубокой ночью я заваливаюсь в квартиру. Ноги жутко гудели от проклятых туфель. Снимая их, я облегченно сажусь на ледяной гладкий пол, поджимая под себя изнеможенные ноги, чтобы хоть как-то согреть дрожащее тело. Мысли о Дине ни на секунду не покидают меня. Где он сейчас? Что думает? Что делает? "Джорджи, прошу, не отвергай меня…" — его слова выжигаются в груди, наполняя её разочарованием и сожалением, они уже давно сидят во мне и ждут своего часа, чтобы нанести больной окончательный удар по бездыханному сердцу…

Внезапно меня оглушает громкий звук, сначала я не особо соображаю, что это. Вновь раздражающий сигнал…Я резко подрываюсь с места, понимая, что это звонят в дверь. Мысли путаются. Я стою напротив металлической двери, за которой кто-то стоит. Опять длинный звонок, но я почему-то колеблюсь, начиная судорожно дрожать и бегать глазами. Но неожиданная тишина пугает меня и, соскользнув с места, я быстро распахиваю дверь в надежде за ней увидеть только его…Его доброе и теплое лицо, которое мне так необходимо. Необходимо, как искупление…

— Дииин! — радостно восклицаю я, но увидев напротив совсем другого человека, мое сердце разом рухнуло.

В дверях стоял тот, которого мне сейчас нужно избегать всяческим образом, с которым мне никак нельзя видится. Я хочу быстро закрыть дверь, но сильный толчок металла ударяет меня в живот, отчего я отлетаю назад, приземлившись на жесткую поверхность холодного кафеля, и ударяюсь локтем.

— Не угадала! Я уж думал не откроешь, — язвительно произносит голос и входит в квартиру.

Я широко распахиваю глаза и пытаюсь отползти назад, предчувствуя свою неизбежную погибель.

— Почему не спишь? — спрашивает непрошеный гость и садиться передо мной на корточки, жадно рассматривая своими карими глазами мое испуганное лицо.

Передо мной сидит наглый Метт, брат Дина. Он пугающе улыбается, пожирая меня своими обезумевшими глазами. Его широкие скулы нервно дергаются, и я понимаю, что это не к добру. Он что-то задумал.

— Что тебе нужно? — я стараюсь укрыть дрожь в голосе, хочу отползти от него, как можно дальше, преодолевая боль в локтях.

Но сильная хватка жесткой руки хватает меня за лодыжку, удерживая и не давая доступ на какую-либо борьбу. Я напряглась, чувствуя себя совсем беспомощной. Застыв без движения, я ощущаю отвратный привкус на своем языке. Меня охватило чувство потерянности и бессилия.

— Ну, не бойся, — уже шепчет парень. — Я не сделаю тебе больно.

— Пусти меня, — молю я, еле отдернув ногу, встаю и пристально слежу за реакцией кареглазого.

— Что тебе нужно? — еще раз повторяю свой вопрос, уже сделав на своем лице недовольный вид.

— Ты…

Его ответ принудил меня оцепенеть на месте, глотая воздух через рот. Внутри все рухнуло. Это казалось неизбежным. Это казалось кошмарным сном…Как бы мне хотелось, чтобы это был действительно просто кошмар. Но шаг ко мне навстречу, говорит о том, что это все происходит наяву.

— Что за бред? Уходи, — у меня тут же засосало под ложечкой.

— Ты прогоняешь меня? — парень удивленно скривился, пожимая плечами. — Прогоняешь меня, зная что это квартира не твоя?

— Я за неё заплачу, — испуганно возразила я, скрестив руки, пряча вырез на груди, куда уже минуты две пялился черноволосый парень.

— Видишь ли, в чем дело. Со мной сегодня что-то произошло, — он заложил руки за спину и подошел ко мне, принуждая напрячь тело, что есть мочи. — Я не могу объяснить это словами.

Я уже понимала о чем он говорит, но делала вид, что недоумеваю, сильнее сжав бедра, которые рассматривал с некой жаждой во взгляде кареглазый. Он словно разглядывал экспонат в краеведческом музее. Я смутилась, мрачно нахмурив свои брови.

— Но теперь я одержим тобой, — сказал он, обходя вокруг меня, будто вокруг окаменевшей статуи.

Я надеялась, что дрожь в коленях и в пальцах не выдадут, обуявшего меня, ужаса и паники. Я искала спасение, но ничего не находила, чувствуя горячее дыхание на своих плечах. "Дин, Боже, Дин, ты сейчас нужен мне! — повторяла я про себя слова, словно молитву."

— Метт, — я попыталась хоть как-то отвлечь парня от себя. — Уходи, пожалуйста…Уже поздно…

Но он внезапно приблизился и схватил меня, его руки крепко обвили талию, силком притягивая к его груди. Я почувствовала всю тяжесть его тела, вцепляясь в его крепкие руки, пыталась хоть как-то себя освободить. Но все мои попытки были тщетны, мои хрупкие руки ничего не могли сделать. Я начала царапать его горячую, как накаленный металл, кожу, что по видимому только раззадорило парня. Он впился своими влажными губами в мою шею, болезнено обжигая своим горячим дыханием. Ко мне подступил приступ тошноты и отвращения.

— Пусти меня! — с губ сорвался обостренный крик.

Но парень словно и не слышал меня. Его рука скользнула по моему животу к груди. Все внутри меня взорвалось от ужасающей ярости. Сердце сковала невероятная злость, которая разбудила во мне спящего дьявола.

— Ты, чертов ублюдок, если ты сейчас не отпустишь меня, я разорву тебя на части!

Парень лишь хрипло рассмеялся, в его глазах блеснула омерзительная похоть. Мои ноги вмиг подкосились и я поняла, что уже обречена. Спасения нет…

Кареглазый крепко ухватил меня, приподнимая как какую-то вещь, и закинул на плечо. Голова моя безжизненно повисла, уже ничего не соображая, я смотрела на, уходящий из-под ног, пол.

— Я люблю, когда девушка строит из себя недотрогу, — только и смогла услышать хриплые слова в свой адрес.

Парень понес меня куда-то, и, ошарашено оглянувшись, я поняла, что это был маршрут прямо в спальню.