Малая доза стервозности

Пятница, 30 октября

В конце рабочего дня у Евгения Терновского было приподнятое настроение. Сегодня он собирался провести вечер со своей любимой женщиной. Ради этого случая он решил уйти с работы пораньше, что было для него событием чрезвычайным. Хотя бизнес у Евгения давно был поставлен на прочную основу и работал как часы, не было дня, чтобы сам председатель правления банка «Реград» не явился на работу.

С Людой он познакомился в троллейбусе несколько лет назад. Его машина никак не хотела заводиться, а личный шофер безуспешно пытался справиться с ней. Не дожидаясь окончания этого поединка, Терновский решил, что доедет на городском транспорте один – благо недалеко.

Войдя на конечной остановке в троллейбус, Терновский сел на свободное сиденье и углубился в мыслительный процесс по увеличению финансовой мощи своего банка. Мысли его были настолько далеки от реальности, что он лишь на второй остановке заметил у себя на коленях две красные гусиные лапы. Удивившись столь странному факту, Евгений подумал о превратностях жизни вообще и о езде в городском транспорте в частности.

Только сейчас Терновский обратил внимание на туго набитую авоську, в которой явно не умещались конечности бедной птицы. Тут Евгений заметил, что троллейбус уже давно перешел в разряд «резиновых» по количеству ехавшего в нем народа. И за неимением свободного пространства, сумка с гусем была протиснута между креслами. Столь нахальное вторжение в частную жизнь не могло оставить равнодушным Терновского, и он посмотрел вверх, ища глазами наглого хозяина птицы, и с ужасом увидел, что на его шляпе примостился второй гусь, только с розовыми лапами, который торчал из такой же авоськи, висевшей на руке у женщины, крепко вцепившейся в поручень.

Терновский хотел было с возмущением воскликнуть: «Уберите от меня птицу!» Но его слова так и замерли на устах, потому что он увидел бездонные синие глаза хозяйки этих гусей. Хотя по ее лицу пробежали первые морщинки, женщина показалась ему невообразимо красивой. Как истинный джентльмен, Евгений вскочил, уступая ей место. Однако оказалось, что хозяйка гусей выходит на следующей остановке, и Терновский любезно предложил ей донести авоськи до дома. Он тогда еще подумал, как полезно иногда ездить на городском транспорте. Так в его жизнь вошла любовь.

Сладкие воспоминания прервал телефонный звонок. «Евгений Николаевич, на проводе Игорь Дмитриевич», – сообщила секретарша.

– Я слушаю, – произнес Терновский.

– Привет, Евгений, – раздался голос его партнера по бизнесу Игоря Юрко. – У меня для тебя интересная информация.

– Наверное, опять по поводу грандиозных проектов объединения банков «Реград» и «Импекс», – отмахнулся Евгений. Он прекрасно знал своего партнера и его идеи, которые особым разнообразием не отличались.

– Нет, – нисколько не обидевшись, произнес Игорь. – Это аналитическая справка о новой программе правительства и возможных изменениях в банковской системе.

Это было уже интересней.

– Ладно, – откликнулся Терновский, – только не сейчас. Загляни ко мне завтра часов в десять.

– Эта информация не терпит отлагательств. Программа будет принята не сегодня-завтра, и мы должны быть готовы к любым неожиданностям. Завтра нам надо ее уже обсудить и наметить план действий.

– Хорошо, хорошо, – сдался Терновский. – Но я сейчас уезжаю, мне надо заехать в одно место по важному делу. К сожалению, смогу поговорить с тобой только по дороге.

Игорь усмехнулся, подумав про себя: «Знаем, какое важное дело тебя ждет». Он догадывался, что у Терновского была любовница, что в принципе воспринимал положительно. Однако его удивляло, что Евгений пытался от всех скрыть этот факт. Сам Юрко никогда и ни от кого не скрывал своих любовных связей, более того, он щедро делился опытом с друзьями и рассказывал пикантные подробности своих похождений. А вслух он произнес:

– Вот и прекрасно. Подъезжай к булочной, что напротив нашего филиала в Волжском районе, там я передам тебе документы, а ты их посмотришь дома. Перед сном, – многозначительно сказал Игорь.

– Встретимся через пятнадцать минут.

Евгений торопился на встречу с Людой. Надевая пальто, Терновский попытался определить, что же может содержаться в аналитической записке. Но так и не придя ни к какому выводу, решил не торопить события и вновь окунулся в приятные воспоминания.

Спускаясь в лифте в просторный вестибюль центрального здания банка, он подумал: какое совпадение, что и в день знакомства с Людмилой, и в этот вечер он опять оказался без своего шофера, что случалось с ним крайне редко. Должно произойти нечто необычное. «Что день грядущий нам готовит?» – неожиданно пришла на ум подходящая к случаю фраза Ленского из оперы «Евгений Онегин». Терновский невольно улыбнулся такой ассоциации. Он еще не знал, что эти слова окажутся пророческими.

Этот день принес неожиданности не только Терновскому Евгению Николаевичу, но и его личному шоферу и телохранителю Русанову Сергею. Около четырех часов ему позвонила на работу соседка по лестничной клетке и взволнованно сообщила, что в его квартире слышны шаги и какие-то голоса. Несколько раз звонила в дверь, надеясь, что это кто-то из своих, но никто не открывает. Наверное, забрались воры.

Сергей отпросился у Терновского с работы, коротко, без подробностей обрисовав ситуацию, и помчался домой. Он буквально влетел к себе на третий этаж и остановился перед закрытой дверью собственной квартиры, раздумывая, правильно ли он поступает, входя в квартиру, не дождавшись милиции, которую предусмотрительно вызвали соседи. Поколебавшись несколько секунд и твердо решив, что такому бравому парню по силам разобраться с какими-то грабителями, а милиция… когда еще она здесь появится, Сергей решительно вошел в квартиру.

С первого взгляда он не обнаружил дома ничего необычного. Первым делом он проверил наличие денег и документов. Они лежали, как обычно, на своем месте. Немного успокоившись, он проверил сохранность других ценностей. Все было в порядке. Никаких следов взлома. Да и кто мог позариться на его холостяцкое жилище? Обстановке он не придавал большого значения, главное, чтобы была удобная кровать. Решив, что соседи, которые к тому времени столпились в его коридоре, что-то напутали, он дал им отбой и закрыл дверь. Только тут Сергей почувствовал, как усталость наваливается на него. Чтобы освежить голову и упорядочить мысли, он направился в ванную комнату, открыл дверь и… замер – в ванне лежал покойник.

Когда Сергей увидел труп, ему стало не по себе. Нет, он не относился к разряду слабонервных. Пройдя афганскую мясорубку, он видел и не такое. Но труп в собственном доме… Малоприятным было и то, что мужчина был обнаженным. Нельзя сказать, что Сергей никогда не видел голых мужчин, хотя это – малопривлекательное зрелище, в отличие от обнаженных женщин, но голых трупов… Никогда! А тут еще милиция, которая должна была подъехать с минуты на минуту. Поверят ли, что покойника ему подкинули? Вряд ли. Проще найти убийцу, когда он находится рядом.

У Сергея в голове все окончательно перемешалось. Попытавшись трезво мыслить, он вышел на улицу и закурил сигарету. Раздумывая о своем ответе милиции, Сергей решил, что лучше сказать правду. За этими раздумьями его и застал подъехавший наряд милиции.

Резко взвизгнули тормоза, и из остановившегося милицейского «лунохода» вывалился немногочисленный личный состав опергруппы. Последним, кряхтя и ругаясь, вылез старший группы капитан Ермаков. Сорока пяти лет от роду, он уже имел брюшко и с трудом умещался на переднем сиденье «лунохода».

Осмотревшись, капитан заметил у подъезда мужчину, сидящего в позе роденовского мыслителя с сигаретой в руке. Это привлекло его внимание: мужчина, казалось, был пьяный. Нельзя сказать, что капитан Ермаков был не согласен с тем образом жизни, который вели многие его соотечественники. Он и сам был не прочь при случае выпить и в количестве спиртного себя не ограничивал. Ненависть к пьяницам у капитана была профессиональной. Еще совсем недавно он, тогда еще старший лейтенант, работал на дежурке, которая собирала пьяниц по всей округе.

Служил Ермаков честно: забирал всех, даже трезвых, у которых косил хотя бы один глаз, взятки брал регулярно и помногу. В общем, работник был исправный. Настоящий служака. Но при очередной облаве он оплошал, проявил слишком большое рвение: не по рангу грубо обошелся с одним из «отцов города», да еще содрал с него взятку в двукратном размере.

Собственно, последнее обстоятельство и послужило основным поводом для разбора дела Ермакова на дисциплинарной комиссии, главным аргументом которого было превышение нормы взятки. Кому-то не давали покоя ермаковские «повышенные тарифы». После рассмотрения дела на комиссии Ермаков был уволен. «В связи с переходом на другую работу» его перевели в другой отдел и повысили в звании. По старой привычке к пьяным капитан Ермаков питал необычайную привязанность.

– Алкаш? – произнес вслух сам себе капитан, глядя на сидящего мужчину.

– Непохоже, товарищ капитан, – ответил сержант.

Но Ермаков его не слышал и продолжал размышлять: забрать – не забрать.

– А, ладно, – махнул рукой капитан и направился к подъезду.

Поравнявшись с мужчиной, капитан поинтересовался у него этажом нужной квартиры. Мыслитель, не поднимая глаз, переспросил:

– Что?

– Ядрена вошь, он еще и не слышит! – выругался капитан. – Точно, в отключке. – Мысленно Ермаков обрадовался, что не потерял своей профессиональной квалификации и сразу определил пьяного. – Иванов, вызывай «трезвяк». – И, обращаясь к мужчине, проревел: – Спрашиваю, на каком этаже находится квартира… – здесь капитан запнулся, забыв номер.

– Номер семьдесят, – подсказал сержант.

– Семьдесят, будь она неладна, – повторил Ермаков.

– На третьем этаже, первая дверь направо, – меланхолично ответил мужчина.

Капитан Ермаков удивился такой осведомленности и, главное, памяти пьяницы.

– Откуда вам известны такие подробности?

– Я в ней бывал.

– Этого и следовало ожидать, – хмыкнул капитан.

– И неоднократно, – как ни в чем не бывало продолжал мужчина.

– ?!

– Я там живу.

– Так это вы убийца?

– Я?! – только тут мужчина поднял на капитана глаза и уже спокойно добавил: – Ах, это вы. Наконец-то. – И, как бы отвечая на предыдущий вопрос: – Я уже и сам не знаю.

– Иванов, отменяй «трезвяк». – Капитан снял фуражку, расстегнул китель и стал вытирать большим носовым платком пот со своей лысеющей головы. – Вы гражданин Русанов?

– Да, – упавшим голосом ответил Сергей.

– Что у вас случилось?

– Ну, как вам сказать… В общем… Пойдемте – сами увидите, – произнес Русанов неопределенно.

– Так что же у вас произошло? – повторил капитан вопрос, когда они уже поднялись в квартиру.

– Вот посмотрите, – оживился Сергей, открывая дверь в ванную комнату. – Видите?

Капитан заглянул в открытую дверь, но, ничего необычного не увидев, спросил:

– Что?

– Как что? Труп! – пояснил Сергей, удивляясь чрезвычайной тупости блюстителей закона. Он был человеком трезвомыслящим и, конечно, не относил эту категорию служащих к интеллектуальной элите. Но чтобы проблемы с рассудком достигали такой степени – это выходило за все рамки его философского мировоззрения.

– Какой труп? – переспросил изумленный капитан, начиная подозревать, что этот на вид нормальный мужик свихнулся на почве детективных романов.

– Большой, мужской и белый, – съязвил Сергей, начиная терять терпение. – Который в ванне лежит!

– Вы что, шутить изволите? – несколько по-старомодному спросил капитан.

– Какие могут быть шутки, если в моей собственной ванне плавает труп!

– Да-а-а, – многозначительно произнес капитан и странно посмотрел на Русанова. – Ванна пуста!

Теперь пришла очередь удивляться Русанову. Он посмотрел на капитана и заглянул в ванную. Трупа не было!

Сергей почувствовал себя еще отвратительней. Настоящим идиотом, место которому в палате номер шесть психиатрической больницы. Сейчас он готов был провалиться сквозь землю.

Доблестная милиция, проведя необходимые действия и не обнаружив явных признаков вторжения посторонних лиц, составила протокол ложного вызова и удалилась, оставив Русанова в состоянии прострации.