Малышка для свирепого. Продолжение

Глава 45

Анна

Я не могу в это поверить. У Эмира есть брат, о котором он мне ничего не рассказывал. Он ни разу не рассказывал мне о своей семье. Но почему сейчас во все это втянули меня? Не могу…. У меня не выходит найти ответ. Все так запуталось…. Я ничего не понимаю. Нет. Я не хочу понимать. Не хочу знать причины их вражды. Мне только нужно на воздух. Сделать хотя бы глоток свежего воздуха….

— Что случилось? — слышу голос женщины за его спиной. — Для чего вы меня позвали?

— Не смейте ко мне приближаться! Я не знаю, что ты задумал, но этого не будет! Эмир этого не допустит.

— Допустит или нет, это уже не важно! Ты в моих руках, девочка Аня, — проводит рукой по выбившейся пряди волос и притягивает к себе. Единственное, что я испытываю перед ним — страх. От него просто веет холодом и лицемерием. Дышать с ним одним воздухом уже противно. — Ты моя маленькая игрушка. Не смотри на меня так. С ребенком я ничего не сделаю. У нас с ним одна кровь. А вот ты…. Насчет тебя я подумаю. Мне даже стало интересно, что мой братец нашел в тебе. Неужели так хороша в постели, что он отказался от услуг местных шлюх?

Не выдерживаю и даю ему пощечину. Быстро осознав всю ситуацию, отступаю назад. Потому что сейчас в его глазах пылает ненависть и отвращение, которые он скрывает под проскальзывающей на лице ухмылкой.

— Что такое? Мои слова тебя так сильно ранили? — задает вопрос и делает шаг мою сторону. — Запомни, я тебя не трону только по той причине, что ты носишь ребенка от моего брата. Выкинешь что-то подобное еще раз, и жалеть об этом будешь долго.

От его слов мне становится не по себе. Опираюсь спиной на стену и начинаю жадно вдыхать воздух. Мне хочется кричать. Выплеснуть все наружу, но я не могу. Не при нем. Я ничего не могу сделать.

— Уведи ее в спальню и одну не оставляй! А ты и ты, если еще раз будете шмалять в доме, лично пристрелю, — говорит своей охране и уходит.

А я стою и не могу пошевелиться. Ноги будто приросли к полу. А еще страх…. Страх, что Эмир не успеет прийти ко мне. Что я рожу нашего сына, и он не увидит его. Нет. Так не должно быть. Не должно.

Ощущаю толчок и кладу руку на живот. Мой малыш не должен увидеть этого человека. Не должен.

— Ложись в кровать, — говорит женщина, прикоснувшись к моему плечу.

— Не прикасайся ко мне! — чуть — ли не выкрикиваю. — Зачем помогаешь этому чудовищу?

— Кто из них еще большее чудовище, тебе лучше меня известно, — отвечает на вопрос. — Ильяз лишь марионетка, которая пытается выжить в тени своего брата. Это ведь Эмир его бросил.

— Я не верю! Не верю тебе!

— Успокойся и ложись! Своим упрямством ты сделаешь только хуже ребенку, — говорит мне. — А если это произойдет, то поверь мне, он тебя не пощадит.

Эмир не мог так поступить. А если бы и мог, то должна быть веская причина такому поступку. Они мне ничего не расскажут. Но я боюсь этого человека. Один его взгляд способен раздавить меня.

Боже, почему все это происходит со мной?

Сколько же еще мне нужно вынести, чтобы снять с себя оковы и вздохнуть полной грудью?

— Мне нужно на воздух.

— Исключено! Без разрешения тебе запрещено куда— либо выходить, — отвечает мне. — Тебе лучше сидеть спокойно и делать то, что тебе скажут!

Я почти всю жизнь и так делаю, что мне скажут. Только лучше от этого не становится. Неприятности сами находят меня. Сажусь на кровать и поглаживаю свой живот. Мне нужно держаться ради него…. Ради малыша. Делаю глубокий вдох, но слезы сами стекают по моему лицу. Я столько раз пыталась быть сильной, но у меня ничего не выходит.

— Что значит, Эмир его бросил?

— Ты начинаешь слишком много болтать. Продолжишь в том же духе, и тебя снова накачают снотворным, — говорит мне.

— Значит, использовать меня в качестве разменной монеты — это нормально, а ответить на вопросы — нет? Я не понимаю.

Женщина смотрит на меня и, скрестив руки на груди, усмехается. На что я надеюсь? Никто из них не даст мне ответа. Я не гость в этом доме. Я пленница, которая должна принять эту роль и действовать правилам. Только это выше моих сил. Слушать человека, присутствие которого невыносимо, тяжело. Он давит меня. А я…. Я ничего против него не могу. Здесь нет никого, кому бы я могла довериться. В ком могла бы быть уверена. Никого нет.

— Глупая ты девочка! Так и не услышала того, что тебе говорят! — говорит мне. — Ты важна не только для Эмира, но и для Ильяза. И чем больше ошибок ты совершаешь, тем быстрее выведешь его из себя. Я скажу тебе только один раз: если это произойдет, его не остановит никто. Даже ребенок, которого ты носишь. Поэтому держи свой язык за зубами. Не задавай лишних вопросов и не лезь на рожон. Со временем ты об этом можешь сильно пожалеть. И никто, слышишь? Никто не сможет тебе помочь.

— Это же дикость!

— Это жизнь, девочка. Жестокая жизнь, в которой живут все эти люди. Здесь нет сожаления. Каждый пытается выжить, как может, — говорит мне. — Я уже давно с ним и прекрасно знаю, на что он способен. Тебе ведь еще не доводилось видеть, как человек убивает человека?

Я не хочу об этом говорить. Мне кажется, что в тот день я увидела слишком много. И вспоминать об этом я не хочу. Мне нужно подумать о том, как быть дальше. И как справиться со всей этой ситуацией. Если я буду делать, как хочет этот человек, то он увезет меня. А если нет, тогда… Что тогда он сделает? Убьет нас? Он ведь не просто так приставил ко мне эту женщину.

— А ты? Кто ты такая, раз так много знаешь?

— Врач! Моя обязанность — следить за твоим состоянием. Так что будь любезна выполнять все рекомендации. — говорит мне.

— Ну, надо же, какая любезность. Я не стану этого делать. И уезжать отсюда тоже не собираюсь. Раз ты называешь Эмира чудовищем, тогда должна знать и то, что он сделает, если с нами что-то случится.

— Глупая. А ты уверена, что он успеет? — смеется женщина.

Она приближается ко мне, пока дверь в спальню не открывает охрана. Тот ненормальный парень, который утром приносил мне поднос. Я начинаю думать о том, что угодила в общество каких— то психопатов…

— Что ты делаешь? — задает вопрос, посмотрев на нее.

— Ничего! Так, собиралась преподнести урок этой соплячке, — отвечает ему. — Тебе же известно, что с нами будет потом, если мы облажаемся.

— Только ты, видимо, этого не усвоила! — слышу голос того мужчины и вздрагиваю. — Уведите, а ты пойдешь со мной. — переводит на меня свой взгляд. — Внизу накрыли ужин. Тебе нужно поесть. И веди себя так, как подобает матери моего племянника.

Сейчас я ничего не могу ему возразить. С его появлением все мое тело сковывает страх. Поток мыслей в моей голове готов разорвать меня на части. От его прикосновений к моему телу мне не по себе, вплоть до тошноты. Кажется, что от него исходит крови…. Я думала, что мне это показалось, но пятна крови на его белой рубашке, которые он скрывает под пиджаком, говорят об обратном.

Делаю глубокий вдох, а затем выдох. Стараюсь сдерживать эмоции, которые готовы вырваться из меня. И мне дается это с большим трудом. Как и каждый шаг, который я делаю рядом с ним.

Меня возвращает в реальность только телефонный звонок. Мужчина отпускает меня и передает в руки Сивого.

— Не трогай меня!

— Не делай хуже себе. Пойми же ты уже, что своими выходками ты только вредишь себе и ребенку, — говорит Сивый.

— Отведи ее в столовую, — слышу голос за спиной.

Сивый берет меня под руку и помогает спуститься вниз. И это несмотря на то, что мне не нужна его помощь.

— Я же сказала, отпусти!

Проходим по небольшому коридору, пока не оказываемся в небольшой гостиной. В которой помещается только стол и камин. Сажусь на стул и смотрю на еду, при виде которой меня начинает воротить.

— Ешь, — говорит мужчина.

— Я не голодна.

— Послушай меня: я говорю, ты делаешь! — говорит мне. — Ты же хочешь увидеться со своим Эмиром.

— Что это значит?

— Это будет ваша последняя встреча, — говорит с ухмылкой на лице. — Уж об этом я позабочусь!