Меч гоблинов

1. Осада и надувательство

Ожившая веревка плыла вдоль морских стен Замка Скернаха. Ни один из двух мужчин, цеплявшихся за ее узлы, не осмеливался взглянуть на лодку, которая качалась на волнах метрах в пятидесяти ниже них. Взъяренное море билось о скалы, которые служили укрытием для двух пловцов, и мешали взбесившейся воде проглотить их обоих с потрохами.

Свободный конец веревки, словно извивающаяся рептилия, зацепился между зубцами. Далмаск и Брайот взобрались по ней и удобно расположились на парапете. Отсюда сражение в восточном бастионе слышалось, как лязг миллиона покрытых броней скорпионов. Ему вторили торжествующие и предсмертные крики людей. Морской ветер был отравлен запахом крови; в свете заходящего солнца клубились столбы поднятой пыли.

— Из всех людей — именно я. Почему? — простонал Далмаск. Он посмотрел на веревочный узел, затянувшийся на его ноге, и отбросил разом обмякшую веревку. Его заклинания кончились.

— Я не воин! И не надо меня принимать за него!

Он почти кричал. Караульный, обходивший башню, двинулся по направлению к ним. Брайот едва успел одеть повязку на свой левый глаз и обернуться к нему, как часовой уже раскрыл рот, чтобы поднять тревогу.

Далмаск помахал своими длинными пальцами перед лицом опешившего малого и прошептал несколько слов. Воин испуганно таращил глаза и разевал рот, но из его горла не выходило ни звука. Однако спустя мгновение, он поднял копье и бросился на них.

Брайот увернулся от удара и ухитрился отбить копье вверх.

Теперь пригодился меч, бывший в его руке. Клинок воткнулся чуть ниже подмышки и вошел внутрь панциря часового. Заклинания Далмаска оказались недолгими. Парень рухнул вниз с тяжелыми стонами и подвываниями, увлекая Брайота за собой.

— Здесь, должно быть, полно ведьм или колдунов. Им есть из кого выбирать, — захныкал Далмаск, безвольно опускаясь на парапет.

— Заткнись, — прорычал Брайот, силясь выдернуть меч. — Лучше помоги мне вытащить это.

Клинок, хотя и вошел точно в сердце, застрял между ребром и пластиной панциря часового. Далмаск нерешительно двинулся к трупу. Его одежда, которую он закрепил перед подъемом с помощью кожаного ремня, теперь ослабла и путалась под ногами. Внезапно колдун, почти не раздумывая, бросился назад и приник щекой к орудийной башне. Звук шагов, поднимавшихся по лестнице, достиг их слуха.

Брайот выпустил меч, нащупал лежащее рядом копье и рванулся к выходу из башни. Он успел как раз вовремя, чтобы использовать свое преимущество. Когда голова второго воина вылезла на солнечный свет, он схватил его за горло и душил до тех пор, пока тело не обмякло. Затем он легко перепрыгнул через труп.

К счастью, жертва оказалась довольно тощей, и Брайоту удалось стащить тело вниз по ступеням без особого шума. Он постоял несколько мгновений в напряженной тишине, прислушиваясь к гулу голосов на нижних этажах.

Затем он положил копье первого часового рядом, взял меч второго, еще влажный от крови, и сложил негнущиеся пальцы покойника вокруг его рукоятки. Если труп обнаружат, со стороны должно было показаться, что воин уполз от остальных, получив смертельную рану. Лишь бы это помогло скрыть его и Далмаска след!

Когда Брайот вернулся, он увидел, что колдун пытается перерезать пластины панциря своим маленьким кинжалом, высвобождая его меч.

— Дай мне это, — потребовал Брайот, забирая нож. В любой момент могла подняться тревога. Он ловко разогнул пластины и тут же отрезал большой кусок от края одежды Далмаска, обнажив его длинные ноги. Этой тряпкой он вытер свой меч.

— Я думаю, он еще поможет нам, если ты вновь надумаешь не вовремя раскрыть свой рот.

— Тебе, наверное, хочется узнать, — продолжил он, когда они решились спуститься по узкой лестнице, — почему именно на тебя пал выбор графа Веббы? Дело в том, что король Дамиан не любит колдовства, и в этой стране немного практикующих волшебников. Ты должен благодарить бога за то, что они вернули твои пожитки и выпустили тебя из донжона.

— В этой тюрьме у меня не было никаких прав. Возьмем… — начал Далмаск и остановился. Его более низкий компаньон заткнул ему рот толстой ладонью, не пропускавшей ни звука.

Лестница привела их к длинной галерее, идущей над комнатой стражи. Последние ступени Брайот одолел на четвереньках, осторожно приблизился к балюстраде и вгляделся в суматоху, царившую внизу.

В тот же миг грохочущий залп осадных орудий возвестил о начале приступа на южных стенах Скернаха. Хотя Брайот и знал о подготовке, его действительный размах был для него неожиданностью. Он подпрыгнул на месте, ощутив колебания, сотрясшие громадную крепость. Вслед за этим он почувствовал глухой удар по левому локтю. Далмаск полз рядом с ним и размахивал головой так, словно башня и замок уже рушились вокруг них.

Брайот радостно осклабился, когда голос внизу призвал всех к оружию, чтобы заткнуть брешь на южном бастионе. Копьеносец и колдун видели, как друг за другом выходили вражеские солдаты, на ходу поправляя оружие и надевая головные уборы.

Брайот спустился вниз сразу же, как только комната опустела. Он вернулся назад по деревянной приставной лестнице, нагруженный шлемами, панцирями, и волоча за собой ярко-голубой плащ. Далмаск решительно вытянул руку.

— Стой! Я вынес достаточно унижений. Я не буду разыгрывать фигляра в каком-то снаряжении обыкновенного воина. Я отказываюсь…

— Вырви мой левый глаз, — перебил его Брайот. — Одевайся, у нас есть шанс выбраться отсюда живыми. Мы не сдохнем, если ты поторопишься и прекратишь свое нытье. К тому же, это не обыкновенный солдатский наряд. Только шлем лейтенанта может украсить твою голову. Конечно же, плащ, который полагается к нему, слишком длинный для меня!

Он быстро переоделся и вскоре уже помогал своему сопротивлявшемуся компаньону. Потом он привел Далмаска за угол галереи к массивной деревянной двери. Здесь колдун возобновил свои стенания, пока солдат отпирал засовы.

— Я остановился на том, что имел ничтожно мало прав в донжоне. Меньше даже, чем сейчас, — повторил Далмаск. — Человека моего положения и способностей могут использовать так только по недоразумению…

— Черта с два! — взорвался Брайот. Он схватил высокого мужчину и затряс его изо всех сил. — Ты был пойман на месте преступления, когда грабил Мавзолей графа Веббы! Ты думал, что такая мелкая сошка, как я, не узнает об этом, а? Но я знаю! По всем нашим законам тебя должны были убить. И вместо того, чтобы отрабатывать свое освобождение, ты истязаешь мне уши в самой середине опасного дела. Отныне — рассчитывай на меня, если только замолчишь и будешь паинькой. Об остальном позабочусь я сам!

С последними словами он впихнул колдуна в дверь. Они вышли в проход, который образовывал дугу над террасой, полоской сада и рвом, наполненным копьями. Он заканчивался высокими воротами донжона метрах в двадцати справа от них. Скернах был огромной крепостью, неприступной со стороны моря. Три других возможных пути соединяли внешние крепостные валы с внутренними структурами замка, и пока еще это последнее убежище казалось изолированным и отстраненным от кровавой драмы, разыгравшейся на крепостных валах.

Ворота, к которым приблизились Брайот и Далмаск, охранялись командой стражников, видно, в качестве предосторожности против коллизий битвы. Солдаты беспокойно бряцали оружием и вглядывались поверх невысоких крыш и двориков на ощетинившиеся противником внешние стены. Время от времени они обменивались возгласами с мужчинами, спешившими на помощь защитникам крепости или уворачивались от шальных стрел, которые залетали к ним с далекой ограды. После относительного затишья внутри северо-восточной башни грохот снаружи казался исчадием ада.

Они уже прошли половину пути, отделявшего их от ворот, когда Далмаск вдруг осел, как набивная кукла, увлекая своего компаньона и мучителя вниз на колени. Брайот брезгливо поморщился; колдун не был ни ранен, ни испуган.

— Довольно ты мучил и притеснял меня! — проскрежетал Далмаск, хватаясь за панцирь Брайота. — То, что я сделаю или скажу сейчас, может погубить все предприятие и оставить нас лежать пронзенными на дне этой канавы.

— Ч-что? Да я убью тебя!

— Дурак! Тогда ты умрешь, ничего не выполнив. Теперь обещай — сразу же, как только мы слезем отсюда, ты скажешь мне нашу конкретную цель. Я болен и измучен слепым использованием моей силы. Я не знаю даже, сколько энергии я должен накопить. Обещай!

— Хорошо, лопнуть моим глазам! Обещаю! — Брайот выпрямился, помогая ему подняться. Его единственный глаз сверкал на колдуна с удвоенной яростью и тщетно скрываемой местью. Их стычка заняла не более минуты, начальник стражи, вышедший к ним с противоположного конца, еще не приблизился.

— Новости с поля боя! — крикнул Брайот подходившему сержанту. Одной рукой он обнял Далмаска, а другой отдал честь, которая, как он знал, применялась только в войсках противника. Сержант признал его, а Брайот тем временем продолжал с деланным усилием: — Лейтенант ранен… но он должен… доставить записку… собственноручно. Высшее командование ожидает его…

Начальник стражи повернулся и пошел впереди них, так как он не мог помочь раненому на этом узком пространстве. Он открыл ворота донжона и жестом предложил двух сопровождающих, но Брайот решительно отказался.

— Они могут пригодиться вам для исполнения служебного долга, сержант. Мы сами выполним это.

Как только они повернули за угол безлюдного внутреннего коридора, одноглазый мужчина бросился бежать, увлекая за собой своего компаньона.

— Что за спешка? — задохнулся Далмаск. — Ведь ты обещал…

— Не сейчас, — прошептал Брайот, с трудом продолжая свой бег. — Ты подумай, где должен входить курьер главного хозяина? Почему он, раненый и все прочее, карабкается на башню со стороны моря, чтобы отнести рапорт? Когда эти остолопы начнут думать, они станут не в меру любопытными. И тогда… Тихо!

Он перешел на шаг. Они оказались в коридоре увешанном желтыми гобеленами и устланном чем-то черным. В пяти метрах справа от них за открытой дверью сидел, склонившись над столом, вражеский полковник. Вход в комнату охранялся двумя вооруженными стражниками.

Офицер поднял глаза, когда эти двое проходили мимо него, небрежно направляясь в оружейную комнату, которая была следующей за его дверью. Дальше проход вел в крытую галерею, которая, очевидно, проходила по внутренней стене донжона. Но Брайот свернул направо, минуя подставку для копий. Здесь он подтолкнул Далмаска, указывая на полку с арбалетами, и изобразил руками хватательное движение. Сам же опустился на колени перед стендом, увешанным щитами.

Голос настиг их из коврового холла.

— Лейтенант?

Брайот беззвучно выругался, продолжая шарить по стене. Внезапно верхняя часть стенда повернулась внутрь, а нижняя распахнулась наружу, придавив правую голень колдуна. Далмаск подавил крик, едва не выронив арбалет и стрелы. Послышался шорох шагов из холла.

Брайот зашипел и скрылся в открывшейся верхней секции. Колдун последовал за ним. Еще мгновение, и они оба стояли в потайном проходе. Фальшивая стена качнулась и захлопнулась за ними. Второй призыв полковника замер на полуслове.

2. Диалоги в темноте

— Этот потайной ход в запасники с провиантом — просто подарок судьбы для нас, — тихо сказал Брайот. — Дай мне оружие. Теперь — держись за конец моих ножен. Впереди два поворота. Я не хочу потерять тебя в темноте.

— Можем ли мы разговаривать? Нас не услышат?

— Да, но только негромко. Здесь на редкость сильное эхо. А так опасность невелика. Мы окружены стенами почти в метр толщиной в самом узком месте, — Брайот довольно хихикнул. — А ты, похоже, имеешь мужество, когда приходит конец твоему терпению. Ты здорово напугал меня там наверху.

— Я понял, что тебе известно о моем преступлении, и поэтому не мог больше рассчитывать на лучшее обращение. Око за око. Слушай, ты сам сказал мне, что хорошо знаешь Скернах. Но это говорит о высоком ранге. Кем ты был прежде, чем стать копьеносцем?

— Капитаном личной охраны Замка Скернах, — похоже, Брайот говорил правду. — Но я ухитрялся использовать эти тайные коридоры в своих личных целях; поэтому, верно, пришлось побыть копьеносцем. Некоторое время. Сейчас впереди будет лестница. Крутая. Но на ней меньше опасность потеряться или за… Черт! Иди точно вслед за мной, но не забывай, что у тебя более длинные ноги.

Они поднимались по лестнице молча; колдун берег дыхание. Однако через пару минут он не выдержал:

— А что? Наказали ту женщину, которая была замешана в этом деле?

— Нет. Она была благородных кровей. Но… Как ты узнал? — Брайот остановился, потом насмешливо фыркнул. — Можно подумать, ты пользуешься своей силой только для того, чтобы раскрывать чужие тайны. Хорошо, допустим была замешана женщина. Но это привело к тому, что я лишился глаза и убил человека. Для нее же это была очередная забава.

Они продолжали подниматься в темноте. Затем Брайот, словно он и не делал паузы, продолжил.

— К счастью, граф Вебба мудрый человек, которому известны все… гм, капризы любви. Хотя мои действия были самозащитой, но, учитывая то, чью жизнь я отнял… Он был бы прав, если бы казнил меня. Вместо этого он понизил меня в должности. Она уехала из Джулны. Без сомнения, для новых великих завоеваний. Мы все забыли ее…

Далмаск улыбнулся, воспользовавшись темнотой, но промолчал. Они вышли на лестничную площадку. Копьеносец подал знак остановиться. Колдун с благодарным вздохом опустился на холодный камень.

— Теперь, мне кажется, у тебя есть шанс получить обратно все, что ты потерял?

— Более того. Не считая, правда, глаза. Смотри. Завоеватель двинулся на Джулну и занял этот замок почти три недели тому назад. Завтра, благодаря графу Веббе, король Дамиан должен вернуть его обратно. Если наша миссия завершится успешно, уже через неделю Замок Скернах будет моим.

В этот момент Далмаск словно забыл, какого труда ему стоило подвести другого к его обещанию. Он нетерпеливо перебил:

— Вздор! Твои люди устоят против сил Тормахана? Глупец! Нет главаря наемников, подобного ему, во всей истории Окбы. Ты думаешь, твой царек сможет сдержать орду, которая опустошила весь континент и явилась к вам для пустячной перестрелки? Когда Завоеватель научит жителей Джулны вставать перед ним, он разрушит ее и соседние страны. Но и тогда он не затратит сил больше, чем ребенок, который мучает муравья!

— Когда? — другой почти крикнул, содрогаясь.

И тут же зажал себе рот ладонью. Далмаск не ответит, если увидит потрясенное лицо своего компаньона.

Брайот поднялся со звуком, клокочущим яростью и смехом в его груди. С трудом сдерживаясь, он прошипел:

— Иди за мной.

— Ты обещал… — начал было Далмаск, но опоздал. Его проводник уже взбегал по крутым ступеням, дыша сквозь сжатые зубы. Колдун потащился вслед за ним. Его сердце колотилось, ноги дрожали, когда они, наконец, прибыли к месту. Ни о чем не подозревавший Далмаск по инерции наскочил на меньшего мужчину. Они оба закачались на головокружительной высоте лестницы.

Брайот метнулся к одной стене и уперся согнутой ногой в противоположную. Молниеносным движением он выбросил в сторону левую руку и успел схватить колдуна за предплечье. Они вновь обрели равновесие.

Брайот только пожал плечами: сейчас было не время для хорошей взбучки. Ослабив свою хватку, он отдал Далмаску арбалет и потянул за какой-то рычаг наверху.

Лестничная клетка затопилась красноватым солнечным светом. Оба мужчины на мгновение ослепли и тут же содрогнулись от дикого рева снаружи. Схватившись за оружие, Брайот поднялся наверх с уклончивым:

— Подожди.

Несмотря на грохот, Далмаск следовал этому совету только несколько минут. Затем он повторил путь своего компаньона и оказался на изогнутом зубчатом парапете, который, по-видимому, огибал целиком главную башню. Снаружи он походил на декоративный карниз, но внутри был широк и снабжен потайными арками, ведущими в глубь донжона.

Взглянув через маленькую бойницу, колдун с ужасом обнаружил, что находится на высоте птичьего полета над картиной разрушительной битвы. В лучах предзакатного солнца стены замка отбрасывали глубокие тени на происходившее внизу, но по всплескам блестящих шлемов, клинков и конских сбруй сражение рисовалось бешеной яростной бойней крошечных человечков-кукол. Пороховой дым ел глаза; грохот стоял оглушительный.

Далмаск медленно двинулся вдоль парапета. На обратной стороне башни он нашел Брайота, припавшего к земле у сквозной вертикальной щели, из которой во все времена защитники крепости выливали кипящую смолу на головы атакующих. Копьеносец стрелял из арбалета в самую гущу рукопашной схватки внизу. Он злобно взглянул на Далмаска, и тот поспешил убраться восвояси.

Осторожно спустившись в отверстие, колдун забился в угол и зажал ладонями уши. Последнее, что он увидел, было торжествующее лукавое лицо одноглазого Брайота. Затем люк закрылся, погружая их в укромную темноту и тягостное молчание.

— У них не было времени догадаться, откуда летят стрелы, — хихикнул воин. — Войска защищали уже открытые ворота — наши люди внутри. Мы будем брать донжон сегодня с наступлением ночи, этаж за этажом…

— На этом наша миссия завершится? — в голосе Далмаска послышалось раздражение. — Веселитесь, пока вести не дойдут до Тормахана, и тогда…

— Неужели ты до сих пор не понял? — перебил его Брайот. — Тормахану все известно. Ты и вправду подумал, что мы забрались сюда только для того, чтобы я пострелял из арбалета? Наша главная задача — достать Меч.

— Меч? Ты имеешь в виду — Светомеч!

— Конечно! Завоеватель оказался в ловушке вместе с горсткой своих людей. Он будет защищаться и ждать, пока подойдет подкрепление. Но даже ему необходимо порой отдыхать — и тогда придет наше время!

— Тормахан здесь?! — Далмаск давно гнал от себя это подозрение. — Здесь, в Замке Скернах… — его голос осекся, он побледнел.

Не в силах глядеть на обмякшего компаньона и не вполне понимая, что случилось, Брайот выпалил остальное:

— Естественно, он здесь. И он никогда не расстается со Светомечом, верно? Когда я говорил, что Завоеватель взял Скернах, я имел в виду именно его, а не его орду!

— Тормахан всегда в гуще событий, будь то поход или битва. Он триумфатор. Когда он занял весь Южный континент, он не удовольствовался этим. Вместе с группой разведывательных войск он перешел через горы и двинулся на северо-восток.

— Разве ты не видишь? Поступив так, он совершил свою первую тактическую ошибку. Мы отрезали его от чертовой стаи! И тогда граф Вебба решил воспользоваться случаем. Но обремененный указом короля Дамиана против колдовства, он никак не мог отыскать в этих краях приличного волшебника. У него не было даже времени послать за ним куда-нибудь в Корпад. Тормахан был здесь, в Замке Скернах — здесь же под рукой была Джулнаианская армия и я, знающий замок. Тогда вспомнили про тебя. Безумное рискованное предприятие, и мы должны успеть… Далмаск, что с тобой?

Слова копьеносца откликнулись гулким эхом. Окутанный мраком, колдун дрожал, обхватив руками колени. Он вспоминал.

Первые кузницы в Лонохе, месте его рождения, где жидкий металл превращался в оружие, которое продавалось за пределами горного края. Он и другие молодые ребята предпочитали держаться подальше от шумных и пылких сборищ. И вот мутный поток воинов, которые перевалили через скалы, чтобы собрать дань, причитавшуюся им с озерных жителей.

Это была орда, которая не разбирала между правыми и виноватыми, пуская кровь у должников и невинных. Их главарь, мрачная фигура, окутанная тайной, держал поводья сверхчеловеческой власти. И Далмаск, один из тысяч, пострадавших от бессмысленного разрушения, лишился своего второго срока обучения в кузнице.

Он умирал от голода, прячась на дне канавы, и в конце концов примкнул к обозу наемников, выбрав между жизнью и смертью. Он развлекал и терпел насмешки воинов, боясь обнаружить свою огромную силу, чтобы не быть завербованным в мрачный союз.

Главный хозяин, набирающий силу, выступил из Лоноха, чтобы поработить Риам. Потом была Мадирия, где целые города людей превращались в пирамиды из костей и плоти, сложенные у ворот подожженных городов. Много лет прошло с той поры, но это зрелище навеки врезалось в его память. В то время он был слугой офицера, который многому научился, следуя его уже тогда разумным советам. Дважды он видел самого Тормахана. Он не скоро забудет оба эти раза.

Когда орда повернула на запад в теперь уже легендарное нашествие на Шафранный Эскарп, Далмаску удалось скрыться. Став помощником колдуна, в маленьком Мадирианском порту он сел на корабль, который отправлялся к далеким островам Мофака и оттуда в Корпад. Прочь от земель, занятых Тормаханом. Прочь от ужаса и хаоса…

Шлем колдуна звякнул о стену. Рука мягко трясла его. Голос шептал:

— В чем дело, Далмаск? Ты, кажется, уснул?

— Нет. Иди. Я пойду вслед за тобой.

— Что-нибудь не так?

— Все в порядке. Показывай дорогу. Здесь холодно.

Дыхание смерти коснулось Далмаска, и он чувствовал озноб.

Ни армия, ни сама природа с ее джунглями и обезвоженными пустынями, не могли сдержать поступь Тормахана. Короли колдовского мира пали перед ним вслед за Шафранным Эскарпом. И вот теперь безрассудный граф королевства тихой заводи выбрал заурядного колдуна, который едва хромает по ступеням, чтобы сразиться с этим могуществом.

— Мы не были до конца уверены в твоей преданности, поэтому Вебба приказал не открывать тебе многого, пока ты не согласишься сделать все, что сможешь, для нашего успеха. Смотри, твоя плата будет высокой.

— Я все обдумал, мой одноглазый друг. Но если «сделать все» — значит убить или поразить его молнией, то ты жестоко ошибаешься. У меня нет такой силы.

— Нет, нет. Тормахан нам нужен живым, как заложник против его легионов. Конечно, если вдруг он не исчезнет, как делал это не раз, когда был приперт к стенке. Мы здесь для того, чтобы выкрасть его меч. Он — ничто без него, верно? Говорят, он спит только три часа в сутки. Я думаю, этого будет достаточно. Осторожно — здесь снова площадка. Присядем.

Брайот помог колдуну сесть и протянул ему сумку.

— Поешь что-нибудь, пока я схожу на разведку. Да. Я оставил здесь свой шлем. Смотри, не урони его с лестницы.

Еще один люк отворился со скрипом и потоком заплесневелого воздуха. Тусклый свет нехотя проник внутрь. Копьеносец помедлил, глядя на обессилевшего колдуна, который печально жевал сухари.

Его слабовольный партнер за эти несколько минут изменился до неузнаваемости. Брайот предпочел бы прежнего жалкого и растерянного неумеху этому внезапно постаревшему человеку, спокойному и благодушному перед лицом смерти.

3. Тормахан Непобедимый

На этот раз Брайот, выбравшись из люка, оказался в потайных пределах, идущих вдоль внутренних стен донжона. Он повернул направо и отыскал укромную нишу, в стене которой был выдолблен глазок. Он приложил к нему свой единственный глаз и тихо выругался. По полу комнаты были разбросаны сундуки и перевернутые стулья. На подиуме в центре спальни стояла полуразвалившаяся кровать, окруженная рваным, криво висевшим пологом. Сквозь дым и чад было видно, что комната не используется, придя в такое состояние со времени взятия замка Тормаханом.

Скорее их враг проводил здесь вечера, читая батальные истории или прочищая мозги своим генералам, когда не разрабатывал планов кампании и не участвовал в битвах. Но — если довериться слухам — где он проводит те три часа своего короткого отдыха? Может ли человек не иметь места для частной жизни?

Брайот резко обернулся. Его челюсть отвисла, волосы на руках и подбородке встали дыбом, он отступил на шаг назад. Прямо по направлению к нему из полутемного коридора плыла узкая бледная голова, увенчанная ореолом серых локонов.

— Спальня хозяина? — спросила голова, спускаясь, чтобы посмотреть в глазок. — Не похоже, что Тормахан пользуется ею. Разве ты слышал, что он спит в походных штаб-квартирах?

— Черт, — Брайот отодрал язык от неба и побагровел. — Черт побери! Ты чуть не вспугнул меня! Эта комната — хитрая штучка, сквозь стены слышны все звуки. Ты сказал, что он не отдыхает? Но разве он не участвует в оргиях со своими союзниками? Нет, он должен нуждаться во сне…

— Говорят, ему достаточно трех часов. И никто не может побеспокоить его в это время… — Голова Далмаска повернулась, чтобы посмотреть с другого угла. — Но он не обычный человек…

Чародей оставил на лестнице свой шлем, длинный плащ укрывал его до пят, способствуя появлению странной иллюзии.

Дверь в комнату с треском распахнулась, заглушив последние слова колдуна. Пришел черед Далмаска отпрянуть со стоном и искаженным от ужаса лицом.

На пороге спальни стоял великан. Он занимал собой весь проем двери в ширину и в высоту. На мгновение он помедлил, внося в комнату свой сложный высокий шлем. Пространство комнаты разом уменьшилось, словно не в силах вместить столь грозное и враждебное ей присутствие. Личность вошедшего не вызывала сомнений.

В три шага огромный мужчина очутился в центре спальни, не замечая того, что стояло на его пути. Обломки трещали под его тяжестью, остальное было отброшено в сторону. Его дыхание напоминало дыхание хищного зверя. Кривой меч с широким клинком ярко светился в его левой руке, и даже свежая кровь не омрачала этого блеска.

Брайот любовно смотрел на великолепное снаряжение, забрызганное кровью. В мире, где люди довольствовались тонкими рапирами и носили кожаные туники, обшитые металлом, или панцири из китового уса и даже дерева, этот гигант, похоже, тратил баснословные суммы для своей защиты. Окба была бедна железом, но на Тормахане красовалась чудесная кованая кольчуга. Может, вовсе не волшебный меч, а огромные размеры и снаряжение стали залогом его непобедимости?

Но как мог мужчина подобных размеров ускользать столь легко? В лабиринтовом лесу Западной Ирии Завоеватель оказался отрезан от главного войска, его личная охрана была перебита. Окруженный, он отстреливался с вершины холма до полуночи. С двух сторон он был защищен большими камнями, а с третьей — грудой тел своих друзей и врагов. Во время паузы в сражении стрелок противника забрался наверх и увидел, что Тормахан исчез.

Исчез, хотя не было ни одного колдуна, живого или мертвого, рядом с ним. Не нашли следов его тела и среди трупов, разбросанных по кругу его противниками. Но через несколько часов он вновь появился, собрав рассеянный отряд, и удерживал высоту до подхода новых сил. Как? Глядя теперь на легендарную фигуру, Брайот понимал, почему наемник вселяет подобный ужас. Очевидно, Далмаск также знал и верил всем легендам.

Массивная голова повернулась. Копьеносец отпрянул назад, так как этот шлем, похожий на сову, с нащечными пластинами, скрывавшими лицо, казалось, смотрел прямо на него.

Однако Тормахан не только не видел Брайота, но даже не догадывался о секрете фриза, покрывшего его сторону стены. Гигант вслушивался в лязг битвы на нижних этажах. Внезапно он устремился к двери. Его сочащийся кровью меч оставил на полу узкую полоску влаги. Мужчина снова нагнулся и вышел наружу.

Брайоту пришлось чуть ли не волоком тащить колдуна по коридору. Когда тяжелая каменная плита затворилась за ними, Далмаск почти задыхался.

— Да что, черт возьми, происходит с тобой? Неужели ты так испугался?

— Да. Я не хотел поднимать шума. Но мои чары не могут ни повредить ему, ни защитить нас от него.

— Надеюсь, это нежелание попробовать свои силы не было вызвано страхом, так? Вспомни, его неуязвимость никогда не была по-настоящему проверена.

Брайот постарался вложить в свои слова как можно больше убедительности, подавив свои собственные сомнения.

— Он здесь наверху, потому что попался в ловушку. Могу поспорить, наши уже сражаются на лестницах. Мы должны следить за тем, как бы ему не удалось опять скрыться… Проклятие! Мне нужно было удостовериться, что граф Вебба занял все этажи.

— Иди, если нужно. Я послежу за ним.

— Оставить тебя — здесь? Если ты испортишь, если издашь хотя бы звук…

— Я умру. Что м-может быть проще?

У Брайота не было выбора. Почти никто из офицеров Веббы не знал колдуна, и его могли по ошибке прикончить. Пришлось положиться на страх Далмаска. Копьеносец, затаив дыхание, поднял плиту. Другой мужчина медленно скрылся из вида, лестница вновь погрузилась в темноту. Брайот начал спускаться.

Далмаск нашел низкую нишу и уселся в ней, уперевшись коленями в стену. Отсюда он увидел Тормахана, который вернулся с полудюжиной мужчин и стоял за порогом двери. Двое из них были ранены; эти проковыляли в комнату и легли среди обломков на полу.

Тяжелая дверь оставалась полуоткрытой. За ней мелькали кричащие люди. Время тянулось медленно. Далмаск сжал свои острые колени, чтобы как-то облегчить их судорожное положение. Его глаза высохли и покраснели, словно он не моргал несколько часов.

Внезапно дверь распахнулась. Четверо вооруженных мужчин, кренясь, вошли в спальню, всецело занятые своими тяжелыми ранами. Только один из них остался стоять настороже, повернувшись лицом к порогу. Он упал первым, сбитый с ног Тормаханом, который ворвался в комнату сразу же вслед за этим.

Первый, второй, третий — он наносил смертельные удары. Воины в красно-желтом падали вниз, сраженные своим предводителем.

Комната поплыла в тумане перед глазами Далмаска; пол был устлан трупами. Один из двух мужчин, которые вошли первыми, был уже мертв. Второй привстал на колени, сгибаясь под тяжестью топора. Тормахан не спеша приблизился к нему. Изумление воина было разбито вдребезги ударом меча, который раскроил ему лицо и череп.

Затем Завоеватель невозмутимо подошел и сел на край постели. Он снял шлем. Далмаск увидел копну желто-белой гривы, забрызганные кровью безмятежные черты; глаза, горящие, как драгоценные камни.

Рядом послышался шорох. Колдун резко повернул голову, едва не повредив мышцы шеи. К нему в проход втискивался Брайот. Далмаск поморщился. Хорошо, что он не был напуган его приближением. Он бы обязательно прыгнул, и в замке появились бы еще два трупа.

Брайот выпрямился, чтобы посмотреть в глазок. Внезапно он гневно наклонился к колдуну с громким и растерянным шепотом.

— Черт побери! Куда он подевался?

— Тсс! — неистово прошипел Далмаск. Звуки битвы снаружи, возможно, заглушили слова копьеносца. Он тотчас же взглянул в свой глазок.

Тормахана в спальне не было.

4. Заколдованный меч

— Дьявол тебя побери! — Брайот наклонился над стариком, его пальцы согнулись как когти. — Мы заняли все этажи; наши в главном коридоре. Он должен быть здесь, и нигде больше! Ты же караулил? Где он?!

Далмаск не ответил. Он схватил Брайота за руку и притянул к глазку.

То, что увидели оба мужчины, походило на призрачный круговорот вокруг меча, который лежал на кровати, возвышавшейся на подиуме спальни. Мгновение Тормахан — или его разреженный образ — смотрел на стену, укрывавшую обоих наблюдателей. Затем угроза на его лице сменилась выражением важности. Он снова исчез, как рассеивающийся дым.

— Ч-что? — начал Брайот. — Ты в-видел…

— Я видел, — Далмаск хлопнул его по лбу ладонью. — Я знал. — Колдун выпутался из своего положения и поднялся с тяжелым стоном. Он натер лицо, прижимаясь к камню.

— Как можно войти в комнату?

— Что? Но Тормахан, — он или его дух, — там…

— Нет, мой одноглазый друг. Скажи мне, сейчас полночь?

— Где-то так. Я хотел найти Веббу, и меня чуть не убили. На это ушло время. Какая разница…

Брайот машинально нажал рукой другой скрытый рычаг. Часть стены в том месте, где зигзаг алькова соединялся с коридором, повернулась, открывая узкий проход. Далмаск медлил, его лицо покрылось испариной. Это место отдавало запахом смерти — или чем-то худшим.

Даже толстокожий Брайот чувствовал присутствие Тормахана. Хотя гигант исчез, он словно парил где-то рядом, невидимый обыкновенному смертному. Готовый наброситься и уничтожить их обоих.

— Брайот, ты доверяешь мне? — Колдун пересекал комнату, как человек, идущий по пояс в воде.

— Да. Теперь — да.

— Есть две вещи, которые должен сделать Вебба, чтобы одолеть Тормахана. Ты должен убедить его в этом. Понял?

— Да, Далмаск. Но ведь Тормахана — нет?

— Слушай внимательно: убеди Веббу, что Тормахан у нас в руках, но требуется главное заклинание, чтобы победить его могущество. Для этого Замок Скернах, будучи только что взятым, должен опустеть. Вебба не должен оставить здесь ни одного отряда, своего или противника. Понял?

— Но почему? Что мы такого увидели?

Далмаск положил тяжелую руку на плечо компаньона.

— Ты видел. Ты видел, как он исчез. Он вернется, как делает это каждую ночь. Три часа… вот почему говорят, что он уединяется на это время. Итак, все должно быть сделано быстро. И, возможно, если я прав, нам удастся остановить его силу.

— А что если Вебба…

— Он должен. Есть предположение, и мы обязаны рискнуть. Вот то, что ты должен сказать: Тормахан преуспевает в битвах и одерживает победы. Если Вебба хочет нанести ему поражение, нужно всеми силами избежать столкновения. Поэтому — иди быстрей.

Одноглазый мужчина вышел. Подозрение боролось со страхом на его лице. Потом его выражение сделалось твердым; он решился. Брайот повернулся к двери и обнажил меч.

Далмаск поднял оружие Завоевателя с постели и вытер его покрывалом. Его руки дрожали. Когда с глухим шумом Брайот вновь появился в дверях, Далмаск бросил меч.

— Маленькая проблема, — копьеносец запыхался. — Что это?

— О, Дева Мария! — колдун покачнулся, сжимая кулаки. И с неестественным спокойствием добавил: — Да. Пусть человек принесет пустой ящик — самый длинный ящик для хранения оружия — в башню, на которую мы взбирались в первый раз. Он должен быть настолько длинным, чтобы в нем поместился меч. Пусть он будет тяжелым и имеет секретное устройство или замок. Теперь иди.

Брайот ушел. Далмаск с дрожью опустился на колени.

Рядом с ним на полу лежал Светомеч, около него клинок убитого воина. Они были относительно чистыми, и поэтому казались совершенно одинаковыми. Конечно же, размышлял Далмаск, Светомеч светится только, когда он окровавлен и находится в руках у Тормахана. Завоеватель не зря экипировал своих офицеров оружием, похожим на его собственное. Значит, его безопасность заключалась в его анонимности. Поспешное избавление от Брайота привело его к мыслям о прошлом. Далмаск знал о непобедимых подвигах Тормахана гораздо лучше, чем жители Джулны. Но кто может догадаться о его секрете?

Он обвел взглядом комнату и подтвердил свое предположение. Один топороносец и пять меченосцев. Но в спальне было шесть мечей. Что там говорил Брайот? «Тормахан никогда не бывает без своего меча». Неужели…

Будучи совершенно уверенным, Далмаск завернул оба похожих меча в плащ. Он нервно ходил по захламленной, залитой кровью комнате, дожидаясь, когда стихнут звуки боя и суматохи. Наконец он начал спускаться.

Он совершил свой путь по крепости, то и дело перелезая через обломки и обходя трупы. Логика подсказывала ему самое короткое расстояние. Вдруг чья-то стрела просвистела в воздухе перед ним.

Колдун мгновенно присел с проклятиями. Этот стрелок мог быть врагом, избежавшим окружения, или кем-нибудь из сторожевого отряда Веббы, если замок еще не очистился. Оплывающие факелы повсюду отбрасывали колеблющиеся неправдоподобные тени. По аллеям внизу тянулись обозы раненых. Сколько времени уже прошло?

— Очень хорошо, — вздохнул Далмаск. Он не надеялся, что дело окажется слишком легким.

Колдун выпрямился и побежал. Он вынужден был перескакивать через мертвых, его тело согнулось. У входа в морскую башню он остановился, чтобы сбросить вниз мешавшие обломки.

Послышался свист, и вторая стрела воткнулась в его правый бок.

Далмаск зашатался, его лицо исказилось судорогой. Он вошел в ворота. У основания лестницы его ноги подогнулись, он опустился на каменный пол, зажимая руками рану и избегая лишних движений. Далмаск начал повторять в уме заклинания, непрерывно глядя на пальцы. Это заняло лишнюю минуту, но боль отступила.

Пронзительный крик снаружи прервал его сосредоточение. Жестоко, но он понадеялся, что это стрелок нашел свою смерть. Колдун прикрыл глаза. Отгоняя боль, он сломал стрелу, торчавшую из грудной клетки. Затем с помощью связки мечей и соседней стены он с трудом встал на ноги.

Пройдя половину пути на вершину башни, Далмаск опустился на ступени. Это никуда не годилось: он не мог больше подниматься. Шаги сказали ему, что кто-то услышал его стон. Он ждал.

— Черт возьми! Куда ты запропастился?

Это был Брайот. Копьеносец с усилием тащил узкий, но тяжелый ящик. Усатый, средних лет мужчина, который выглядел элегантным даже в помятых окровавленных доспехах, следовал за ним. Граф Вебба, его пепельно-серая непокрытая грива.

Брайот открыл ящик перед Далмаском. Когда колдун опустил в него свою ношу, он увидел сломанное древко стрелы и снова выругался.

— Светомеч? — спросил граф. На утвердительный кивок Далмаска он добавил: — Мы не должны выпускать его из виду. Теперь о Тормахане.

— Отнесите его наверх и сбросьте в бухту; там должно быть глубоко, — произнес колдун и захлопнул крышку. Он прошептал несколько тихих слов, его руки лежали на замке. Когда он обернулся к ним, его лицо было мертвенно-серым.

— Сейчас три часа ночи? Если три, и он еще не появился, я был прав. Подальше от атмосферы конфликта и столкновений он ослаб. В растерянности он будет беспомощен.

— Еще нет трех часов, но какая разница… — вмешался Брайот. — Мы должны привести к тебе лекаря.

— Да, — согласился граф. — Я побуду с ним, Брайот. Тем не менее, Далмаск, мы не можем бросить Светомеч в…

— Глупцы, чем вы слушали меня? — опираясь о стену, Далмаск попытался встать. — Я просил освободить замок, чтобы ослабить силу Тормахана после трех часов. В результате — вы считаете меня сумасшедшим?

— Нет. Но не только я не понял, что говорил мне Брайот об исчезновении Тормахана, но он и сам говорил, не понимая! — Граф подошел, чтобы помочь ему. — Тем более, этот меч…

— Тормахан запечатан здесь! — Далмаск хлопнул по ящику. — Да. Я наложил несложные запирающие заклинания, но все, связанное с оружием, должно быть укрощено им же! Неужели вы до сих пор не поняли? Тормахан — не человек. Словно некоторые заколдованные сущности, рабы кольца, замка или лампы. Тормахан — джин! Когда-то заклинания, которые связывали его с хозяйской волей, были разрушены. Возможно, здесь было замешано чье-то волшебство — неважно.

Какой бы ни была причина, Тормахан свободен. И только на три часа в сутки он должен возвращаться в свое пространство. Но есть одно «но» — он может жить и преуспевать в этом мире, только пока его меч в работе. Поэтому он сам использует его! Вот почему Завоеватель всегда ищет битв и раздора.

— О, боги. Вы понимаете, что вы сказали? — Вебба задумался. — Если предположить, что вы правы, когда избавляетесь от меча, то где же Завоеватель? У нас не будет заложника против вторжения! Что будет с Джулной, если мы сделаем это?..

— Что будет со всей Окбой, если вы не сделаете? — Далмаск почти кричал. — Возьмите военнопленных в качестве заложников; объявите о смерти Тормахана. Вероятно, никто в орде не знает об его истинной сущности, он не мог позволить себе этого. Я скоро умру. У меня нет ни времени, ни сил подчинить Завоевателя нашей воле. Беретесь ли вы со мной спорить? Мы говорим о судьбе мира!

Не дожидаясь приказа своего начальника, Брайот поднял ящик и взвалил его на плечо с глухим ворчанием. Он начал подниматься по ступеням.

Далмаск улыбнулся. Он ничего теперь не чувствовал. Если бы не граф, он, вероятнее всего, упал бы с лестницы. Вебба, одной рукой поддерживая колдуна, вставил другой рукой факел в настенный рожок.

Когда они были наверху лестницы, одиночный всплеск достиг их слуха; звук, который смешался с ревом волн внизу.

— Сделано. Этот ящик был тяжелющий, — сказал Брайот. Позади его темного силуэта морской ветер разгонял зловоние битвы. Скернах казался сказочным замком под огромным голубым полумесяцем Окбы.

— За несколько дней до моей смерти я пошлю кого-нибудь вниз, чтобы он обвязал веревку вокруг ящика, — произнес Вебба. — Ровно в полночь того дня я расплавлю его и, помимо этого, помещу останки в каменный саркофаг.

— Это будет здорово, а, Далмаск? — Брайот подошел и склонился над смутными очертаниями колдуна.

— Он не может тебя слышать. — Граф вздохнул и секунду помедлил. — Он был удивительным человеком, этот парень, прятавшийся за твоей спиной.

— Вы не поняли, Ваше высочество. Вы ничего не поняли, — Брайот издал сдавленный звук. Он смотрел в сторону от Веббы в молчаливое хранилище внизу башенных стен.