Меж двух огней

Глава 1

Свет бил прямо в лицо.

Скривившись, я повернулась на другой бок, однако это меня не спасло. Теперь солнце упорно нагревало затылок...

Пожалуй, раньше я бы непременно насладилась его теплом, но после той аварии мне хотелось лишь темноты и тишины... Что тоже было недоступно. Оставалось только терпеть...

— Доброе утро! — послышалось от двери.

Открывать глаза — мою последнюю защиту — не было никакого желания. Отвечать — тоже.

— Как вы себя чувствуете?

Стандартный вопрос. Каждый день ко мне приходили разные люди, называющие себя врачами, и спрашивали одно и то же.

Надоело...

— Нормально, — выдавила всё-таки.

Иначе запрут в больнице навеки.

— Всё помните?

— Да.

Последовала небольшая пауза.

— Не хотите поговорить? — поинтересовались уже значительно ближе.

— Нет.

Краткие фразы давались мне легче всего.

— А придётся, — сообщили, неожиданно выбившись из привычного сценария.

Удивившись, я покосилась на собеседника и обомлела.

Новое лицо. Да ещё и мужское...

И как я сразу не распознала его по голосу?..

— Простите, а вы кто? — обиженная на собственную невнимательность, поджала губы я.

— Врач, — улыбнулся гость, распахнув свой халат и помахав им на манер плаща. — А что, не видно?

— Белую хламиду сейчас любой нацепить может, — по-прежнему недовольно возразила я.

— Тоже верно, — согласно кивнул мужчина. — И всё же я не любой, а ваш новый лечащий врач.

Но меня обмануть было не так просто.

— Я числюсь у Марины Алексеевны, — осуждающе покачала головой. — А вы, вероятно, очередной психотерапевт. Вот только начинать работу с обмана потенциального пациента — плохой признак. Не располагает к себе.

Посетитель мягко усмехнулся:

— Я никого не обманываю. Марина Алексеевна с сегодняшнего дня в декрете.

И я озадаченно нахмурилась.

Почему-то в моей памяти не отложилось, будто она ждёт ребёнка...

Ребёнка...

В груди защемило.

Теперь у меня вряд ли будут дети. Муж погиб, прихватив с собой сына и дочь, а я, как назло, выжила в той автокатастрофе... Но кому нужна безногая женщина-инвалид? Кто на меня такую посмотрит? Взять даже этого врача. Вполне себе красивый мужчина, да и я не уродина... Была. Зачем ему я? Ответ очевиден.

А ведь жизнь так хорошо складывалась… Лучше бы я осталась лежать там, в покорёженной машине, вместе с семьёй...

Тряхнув волосами, я решительно отогнала суицидные мысли.

Нельзя так думать! Никогда!

— Не помню, чтобы Марина Алексеевна была в положении, — протянула с сомнением.

— Ничего странного, — отмахнулся мужчина, присаживаясь на кровать. — Живота почти не было видно. При плотной комплекции это нормально.

Прикосновение его рук даже через одеяло вызвало бурю эмоций, которые я не могла подавить без посторонней помощи. Благо, врач ничего не заметил. В тот момент он как раз деловито обнажил мои ноги и принялся разматывать бинты...

Вид уродливых культей, укоротивших когда-то прекрасные конечности практически вдвое, отрезвил меня лучше любого иного средства. И вот уже на место жаркого порыва души пришла боль, дыхание выровнялось, а я с невероятной ясностью осознала — моё влечение к гостю навеяно обычным одиночеством. Стремлением обрести себя, заполнить внутреннюю пустоту...

Вздохнув, я отвернулась, терпеливо ожидая наступления самого неприятного...

— Чувствуете что-нибудь? — вдруг спросил мужчина.

Началось.

Так и хотелось вывалить ему все свои переживания... Однако я сдержалась.

— Каждое ваше движение, — ответила холодно.

— А сейчас?

— Да.

— И так?

— Да.

— А тут не больно?

— Нет.

Вся боль давно уже сконцентрировалась в сердце...

Закончив осмотр, мужчина встал, вернул всё на место и выпрямился.

— Ну, что сказать, — улыбнулся он. — Состояние прекрасное, раны заживают отлично...

Все эти стандартные комментарии я уже выучила наизусть.

Глава 2

— Доброе утро! — бодро поприветствовали с порога. — Как настроение?

— Доброе, — скривилась я, открыв глаза.

Опять солнце... Сколько можно? Но против природы не пойдёшь. Весна только-только вступила в свои права.

— Мешает? — заметив мою реакцию, тут же спросил врач.

Я кивнула — и через несколько секунд палата погрузилась в блаженный полумрак.

— А почему вы никого не попросили опустить жалюзи раньше? — вновь устроившись рядом, поинтересовался мужчина.

И от его близости мне опять стало жарко... Поэтому вместо ответа я попыталась принять более вертикальное положение, подтянувшись на руках. И, конечно, на помощь немедленно пришёл гость, подхватил меня подмышки и усадил, не забыв поправить подушку.

— Спасибо, — нейтрально поблагодарила я, пытаясь подавить эмоции.

— Гимнастику делаете? — вернувшись к ногам, врач принялся снова разматывать бинты.

И меня словно обдали ледяной водой.

— Да.

— А массаж?

Я сглотнула и отвернулась.

— Вы разминаете культи? — повторил мужчина.

И от этого страшного слова меня аж передёрнуло.

«Разминать»!.. Да я на них даже смотреть не могла!

— Нет, — откликнулась сухо.

— Почему?

Проще было промолчать, чем признаваться в собственной слабости.

— Вы понимаете, что откладываете своё выздоровление? Что в дальнейшем вам будет сложнее привыкать к протезам? И учиться ходить будет в разы труднее?

— На том, что тут выдают, невозможно ходить, — угрюмо заметила я.

— Почему же. Люди ходят...

— Передвигаются!

Мужчина хмыкнул:

— Начинать всё равно придётся с них. А там уже поменяете.

Настала моя очередь усмехаться.

Чтобы купить новые ноги получше, нужны деньги...

Благо, врач меня понял и развивать тему дальше не стал.

— Значит, будем делать массаж вместе, — решительно заявил он, откладывая в сторону свои записи. — Дважды в день — утром и вечером.

От подобных перспектив у меня перехватило дыхание... К сожалению, не столько от радости, сколько от ужаса.

Проводить лишние минуты с мужчиной, вызывающим влечение одним лишь своим присутствием — не самая путная идея. Особенно в моём безнадёжном случае.

— Я лучше сама, — сказала, облизнув мгновенно высохшим языком свои искусанные губы.

— Конечно, — кивнул врач. — Но начнём вместе.

И меня охватил липкий страх.

Это же надо так крупно вляпаться!

Даже при обычном осмотре его прикосновения были приятны, но вид изуродованных конечностей неизменно превращал наслаждение в пытку.

И неважно, что мне всё равно ничего не светило. Было банально стыдно за свой вид перед этим симпатичным мужчиной...

Что же будет дальше?.. И как это выдержать?!

— Я понимаю, что вам неприятно видеть свои ноги, — благополучно завершив осмотр и накрыв меня одеялом, обронил посетитель. — В этом нет ничего плохого. Подобные чувства логичны, но с ними надо бороться. Вам теперь с этим жить.

Не могла ничего возразить. Врач был абсолютно прав. Но мне так не хотелось щупать эти обрубки... Я боялась получить реальные доказательства их существования, наивно надеясь обратить произошедшее в страшный сон...

А между тем мужчина уже развернулся к двери.

— Я приду через час, как закончу обход.

В глубине души вспыхнул и сразу погас огонь.

Глупые надежды. Пора смириться с одиночеством.

— Простите, но я до сих пор не знаю, как вас зовут, — желая отвлечься, послала вопрос вдогонку.

— А что я ваш новый врач — уже убедились? — понимающе улыбнулся гость.

Отрицать очевидное не было смысла.

— Да. Только нянечка не смогла вспомнить имя. Сказала, сложное...

— Вельмар, — не дав закончить, сообщил мужчина.

Сдержать удивление я не сумела, выразительно покосившись на собеседника.

— Да-да, — несколько замученно покивал он. — Маман решила выделиться, а мне всю жизнь страдать.

— Извините... — выдавила смущённо.

— Ничего, — отмахнулся врач. — Я уже привык. За столько лет-то.

Глава 3

— А почему вы не любите солнце? — неожиданно поинтересовался Вельмар, глядя меж прутьев жалюзи на улицу.

Его вопрос застал меня врасплох. Я даже массаж прекратила, повернувшись к окну.

— Вообще, я очень люблю солнце, тепло и лето.

— Значит, вас просто утренние лучи раздражали?

И я сразу догадалась, что он имел в виду. Поэтому промолчала, с остервенением растирая неприятно шершавую и одновременно такую гладкую кожу обрубка... Было немного дискомфортно, но это ничуть не мешало. Даже наоборот — боль отрезвляла.

Что-то я слишком расслабилась за последние дни.

Сбоку устало вздохнули:

— Что вас смутило в моём невинном вопросе, раз вы опять решили замкнуться в себе?

— Не понимаю, зачем вам это знать, — холодно откликнулась я.

— Просто поддерживаю нейтральный разговор. Как это принято — погода, природа... — последовала короткая пауза. — Но, судя по всему, опять наступил на больную мозоль. Простите.

И в палате воцарилась тишина.

Я всё ждала, когда же врач снова заговорит, но он будто и не собирался, продолжая рассматривать что-то на улице.

Внутри зашевелилась совесть.

— Что там? — подала голос я.

Вопрос прозвучал подозрительно хрипло, однако мужчина не обратил на это никакого внимания, что было только к лучшему.

Ещё не хватало мне от простуды лечиться! Почему-то казалось, что за это Вельмар тоже возьмётся лично.

— Ничего особенного, — он отпустил жалюзи и резко повернулся ко мне.

— Люди гуляют, да? — догадливо усмехнулась я.

Было горько это осознавать, но не настолько, чтобы игнорировать очевидное.

Мне подобного не дано. И потихоньку я уже начала смиряться со своими потерями.

Врач удивлённо посмотрел на меня:

— Хотите, я вас выведу?

— Так вы за этим спрашивали?.. — вдруг осенило меня.

Мужчина кивнул, и на губы сама собой скользнула улыбка.

— Но у вас же, наверное, полно дел... — нерешительно протянула я, испытывая естественное смущение.

— Полчасика найти можно. При желании.

Последнее присутствовало. И немаленькое. Хотя всего неделю назад я даже думать ни о чём таком не хотела!

— Только сначала вам надо закончить массаж, — вернул меня на землю Вельмар. — И своими разговорами я, похоже, вас лишь отвлекаю.

— Нет, что вы! — я спешно возвратилась к работе, переключившись на вторую ногу. — Что же касается солнца...

— Да? — вмиг насторожился врач.

— Тогда меня раздражало любое проявление радости, — призналась виновато. — И свет был одним из них.

Я ожидала молчания, задумчивого хмыканья, тишины — любого проявления профессионального интереса собеседника... Но никак не смеха!

— Что-то не так? — испугавшись, вскинула голову я.

— Нет-нет. Всё хорошо. Извините, — мужчина вытер выступившие слезы. — Просто я с чего-то решил, что сейчас вы заговорите об аллергии и чувствительной коже.

Я понимающе улыбнулась.

Логичное предположение при виде такой бледной поганки.

— Обгораю я и правда легко, — сообщила спокойно. — Но за несколько минут ничего не случится.

— Это отлично! — неподдельно обрадовался Вельмар.

И я почувствовала, как его позитивное настроение заполняет палату, окончательно вытесняя скопившиеся по углам страдания.

— А насчёт того, о чём вы говорите... — как бы между делом пояснил врач. — Ничего страшного. Типичные признаки депрессии. И я рад, что вы смогли из неё выбраться. Полагаю, скоро можно будет и выписку оформлять... Если вы научитесь правильно разминать рубцы, — он приблизился. — Вот здесь вы ни разу не провели рукой. Почему? Больно?

Я замотала головой, временно потеряв дар речи.

От него шёл невероятно приятный и мужественный аромат. Не стерильности, как бывает от медицинских работников, и не спирта, а обычный человеческий запах одеколона, дезодоранта или чего-то из той же области. С лёгким привкусом терпкого пота...

В груди стало немного тесно.

— Тогда там не забудьте, — он указал пальцем. — И вот тут ещё, посильнее...

От его случайных прикосновений к моим рукам тело словно током пронзило, в результате чего я аж отшатнулась.

— Всё в порядке? — заметив мою реакцию, обеспокоенно спросил Вельмар.

Пришлось с досадой резюмировать, что он подмечает каждую мелочь...

Глава 4

Весь день лил дождь. Мне даже необязательно было смотреть в окно, чтобы в этом убедиться. Я отчётливо различала каждую каплю, ударившуюся в стекло, чувствовала, как ветер рвёт крышу, слышала, как гремит гром, и видела, как сверкают молнии сквозь щели в жалюзи.

Стихия разошлась не на шутку...

Разумеется, ни о какой обещанной прогулке Вельмар не заикнулся ни утром, ни днём, во время своего второго визита, ни вечером. А я и не настаивала, в принципе не желая напоминать об этом. Боялась, что всё было просто шуткой, которую я приняла за чистую монету. Да и навязываться не хотелось... Проще потом попросить помочь нянечку или медсестру. Пускай вывезут и оставят где-нибудь в тенёчке на часок или на полдня — неважно. Лишь бы погода была сухой и солнечной.

— Доброй ночи, — вдруг ближе к отбою заглянул врач. — Ещё не спите?

— Нет, — я улыбнулась. — А вы почему всё ещё на работе?

— Дежурю, — беззаботно откликнулся мужчина и зашёл, везя за собой противно дребезжащую тележку.

Я напряглась, ассоциативно подумав об уколах, капельницах, клизмах и прочих неприятных процедурах...

В общем, ничего хорошего в этом визите мне не виделось. Не с таким дополнением.

— Вот, решил слегка поднять вам настроение. А то вы с утра какая-то подавленная. Но оно и понятно — дождь в целом не настраивает на весёлый лад, а тут ещё и на улицу не выйти...

Не прерываясь, Вельмар помог мне сесть повыше, достал столик, установил его на кровати и только после этого подкатил свою каталку, временно оставленную у двери, поближе...

Вот тогда-то я и обомлела.

— Что это?

— Фрукты, — усмехнулся мужчина, переставляя тарелки с подноса. — На любой вкус. Полагаю, вы ужасно соскучились по витаминам...

— Но зачем?!

Врач пожал плечами:

— Просто захотелось сделать вам приятное.

Я заинтересованно изогнула брови, не торопясь приниматься за еду. Хотя, откровенно говоря, клубника манила... И виноград. И черешня... И абрикосы с персиками...

Где Вельмар только умудрился всё это достать?! И сколько отдал денег за эти деликатесы... Страшно представить. Вряд ли рядовой сотрудник государственной клиники получает достаточно, чтобы позволить себе такое...

Кто же тогда мой собеседник? И каковы истинные мотивы его поступка?..

— Изначально я планировал банально заказать ужин, но ваши вкусы мне неизвестны, да и кормят здесь вполне прилично и весьма сытно. Вряд ли бы вы проголодались к этому моменту. А фрукты — как десерт. Никому не повредят.

С последним была полностью согласна. Насытиться ими стало бы проблематично.

— Но к чему всё это? — по-прежнему пребывая в сомнениях, вопросила я. — Неужели действительно просто так?..

— Может, я рассчитываю компенсировать отсутствие прогулки? — невинно предположил врач.

Словно и сам не знал причину.

Я упрямо покачала головой:

— Вы не виноваты, что она сорвалась. К тому же её легко перенести, необязательно было устраивать этот пир...

— Вам не нравится, — резюмировал Вельмар, не скрывая огорчения.

Совесть настойчиво ткнулась в грудную клетку... Или это толкнулось сердце?..

— Нет, что вы! — подхватив за хвостик ближайшую ягодку, воскликнула я.

Всё-таки мужчина старался, от души... Незачем было его обижать.

И врач облегчённо выдохнул, аккуратно присаживаясь рядом.

— Вкусно? — спросил он.

А я смогла лишь кивнуть — такой спелой и приторно-сладкой оказалась черешня. Остановиться было физически невозможно.

Только умяв половину тарелочки и обратив, наконец, свой взор на следующее лакомство, я запоздало сообразила, что всё это время Вельмар сидел и молча смотрел, как я ем.

Стало неловко.

— А вы не присоединитесь?.. — растерянно поинтересовалась я.

— С удовольствием, — прямо-таки расцвёл мужчина, нацелившись на абрикос.

Минуты три мы молча наслаждались сочными фруктами. Лишь клубника несколько портила общую картину, будучи хоть и ароматной, но абсолютно безвкусной.

— Вина не желаете?.. — тоже переключившись на эту ягоду, предложил Вельмар.

Я удивлённо распахнула глаза:

— У вас и оно есть?!

— Я тщательно подготовился, — вновь усмехнулся мужчина.

Да уж. Действительно, очень основательно подошёл к вопросу...

— Давайте, — решилась я.

Прыгать в омут, так с головой... По крайней мере, именно так я ощущала тот вечер. И прекращать его не собиралась.

Глава 5

— Привет! — сквозь сонную пелену донёсся до меня знакомый голос. — Как спалось?

С трудом открыв глаза, я медленно села, потянулась и с удивлением обнаружила, что голова не болит, тело не ноет и в целом нет никаких свидетельств бурно проведённой ночи.

Разве только...

— Я бы ещё поспала, если честно, — призналась, с трудом подавив зевоту.

А было ли что-то вообще? С чего симпатичному, даже, скорее, красивому, здоровому мужчине интересоваться инвалидом?..

— Ты хоть подремала, — приблизившись, улыбнулся Вельмар, — а я уже больше суток на ногах. Если не считать пары блаженных часов с тобой... Но и там отдыхать было некогда.

И я ожидаемо покраснела.

— Суток?.. — озадаченно переспросила. — Значит, завтрак уже прошёл?

В желудке расстроенно заурчало.

— Обед через полчаса, — быстро поцеловав меня в нос, сообщил врач. — Как раз успеем массаж сделать.

И потянулся к одеялу.

Я рефлекторно сжалась:

— Погодите!

— Ну что опять? — тяжело вздохнув, поинтересовался Вельмар. — Мы же вроде выяснили, что это необходимо...

— Я могу и сама.

— Можешь, — согласился мужчина. — Но какой в этом смысл?

Ответить прямо не получалось.

— Ты напрасно стесняешься, — без проблем догадался собеседник. — Во-первых, я уже так или иначе знаю о твоём состоянии. Во-вторых, отсутствие наблюдения будет лишь вызывать у меня лишнее беспокойство. А, в-третьих, вчера, если ты не заметила, нам это как-то не мешало...

Его намёк вновь вогнал меня в краску.

Да уж. После того, что мы вытворяли, смущаться как-то мелочно...

И всё же кое-чего я в упор не понимала.

— Вельмар, скажите...

— В-четвёртых, — строго прервал меня он, — вчера мы перешли на «ты». И я разрешил называть меня коротким именем.

Это я помнила... Но так было ночью, после того, как Мар практически влил в меня две бутылки вина, наполнив себе от силы бокала три. Я была пьяна и счастлива, не понимала, что творю... Теперь же оценивала ситуацию трезво. И она мне не нравилась.

— Скажите, — упрямо повторила я, — вы добавили во вчерашнее вино что-то возбуждающее? Или, быть может, непосредственно в мой бокал?

Возмущение на лице собеседника сменилось удивлением.

— Что за глупости лезут тебе в голову?! Зачем мне это?..

Вот и мне было интересно, зачем ему соблазнять инвалида. Точнее, я догадывалась о причинах... Но уж больно радикальным выходил метод вывода пострадавшей из депрессии. Как бы в худшую не вогнать...

Хотя, при правильной расстановке приоритетов и должном логичном объяснении Вельмар, пожалуй, сумел бы решить эту проблему.

— Ответьте, пожалуйста, — терпеливо попросила я. — Было ли там что-то?

— Нет, — стиснув кулаки, жёстко произнёс врач. — Там было только вино — расслабляющий алкогольный напиток, стирающий некоторые границы. Ничего специально я не добавлял.

— А зачем вы принесли вино?

— Затем же, зачем и фрукты. Просто хотел внести в твою жизнь немного романтики.

И я поняла, что подобным образом собеседник может ещё долго увиливать от прямых ответов. Пока я не оглашу настоящий вопрос... Но это было сделать чрезвычайно трудно.

Рушить собственные мечты и надежды всегда сложно.

— Я понимаю, что тебя гложет, — спустя минуту тишины, объявил Мар. — Ты боишься, что твои чувства ненастоящие, не уверена в их истинности.

На деле я сомневалась в серьёзности намерений собеседника, но и тут он был абсолютно прав. Проскальзывали такие мыслишки.

— В конце концов, ты считаешь, что предаёшь память погибшего мужа, и за это тебя мучает совесть...

Тоже верно.

— Не стоит. Ты ищешь тепла — и это нормально. Для меня сейчас неважно, насколько реально твоё отношение ко мне.

На этом сердце словно покрылось льдом. Окаменело, как я сама.

Вот Вельмар себя и выдал...

Я не была ему нужна. Являлась лишь временной игрушкой...

— Сегодня вечером я подготовлю все необходимые документы для твоей выписки, — подтвердил мои страхи мужчина. — Полагаю, что ты здорова и вредить себе уже не будешь. Тебе же хотелось поскорее покинуть это заведение, да?.. — на этом он поднял на меня взгляд и растерянно замер, заметив резкую перемену в моем настроении. — Алиса?..

Не в силах сдержать эмоции, я отвернулась, поджав дрожащие от обиды губы. Слишком жестоким вышел обман.

Глава 6

Ни вечером того дня, ни утром следующего Вельмар меня так и не навестил. Изнывая от душевной боли, я остервенело растирала обрубки и разминала одеревеневшие мышцы укороченных конечностей, готовясь к свободе...

Ну и пытаясь забыться, разумеется. Всё-таки Мар умудрился достаточно глубоко запустить когти в моё сердце.

Наконец, ближе к концу рабочего дня, он изволил появиться. С ворохом одежды в руках и какими-то бумагами.

Из груди вырвался непроизвольный вздох.

Хотя на что ещё я могла надеяться?.. Всё же ясно.

— Мне казалось, в больницах выписывают по утрам, — как можно безразличнее заявила я, внутри кипя от гнева. — И предупреждают заранее.

Знала бы — позвонила родителям. Меня же даже забрать было некому!

Да и не догадывался никто о моём несчастье. Не сообщила я... Не смогла. Иначе они бы давно приехали, потратив кучу денег...

Нет! Теперь лишних средств у нас не будет.

Удивительно, но в ответ гость промолчал. Приблизился, понуро опустив голову, сгрузил мою одежду на кровать... И сел рядом.

— Нам нужно поговорить, — наконец обронил он.

Нельзя сказать, что я была согласна... Но и не согласна тоже не была.

— Для начала хотелось бы взглянуть, что вы написали в заключении, — ловко перехватив инициативу, я протянула руку к медицинской папке и, не встретив никакого сопротивления, осторожно вытащила тонкую стопку белых листов с печатным текстом.

Больше ввести меня в заблуждение у врача не получится. Не позволю!

— Там нет моего заключения, — вдруг сообщил Вельмар.

И я застыла, едва добравшись до нужной странички.

— Странно, — покосилась на бумагу. — Печать в конце есть, значит, выписка действительна. Но вы же сами упоминали, что без решения психотерапевта меня не отпустят!

— Да. И с данным пунктом всё в порядке. Я договорился с Еленой Викторовной, обозначил твою точку зрения — и она всё подписала.

Я озадаченно тряхнула волосами:

— Ничего не понимаю! Разве вы не психотерапевт?

— Нет.

— А кто тогда?

— Консультирующий хирург ожогового отделения.

Легче не стало.

— И как же к вам попала я?!

— Случайно, — пожал плечами мужчина, аккуратно извлекая документы из моих ослабевших пальцев. — Марина Алексеевна не соизволила никого поставить в известность о своём деликатном положении. Поэтому её уход стал для всего персонала огромной неожиданностью.

И я с облегчением подумала, что пропустила наличие живота у своего прошлого врача не из-за подавленного состояния.

— Обычно в таких ситуациях пациентов делят между оставшимися докторами, но сейчас одна из сотрудниц этого отделения в отпуске, другая на больничном. Вот меня и попросили временно принять на себя ответственность за всех больных, приписанных к Марине Алексеевне. Как единственного более-менее свободного хирурга.

— А у себя в ожоговом вы никого не ведёте?.. — по-прежнему не веря собеседнику, уточнила я.

— Нет. Лишь консультирую. Моя основная работа проходит в частной клинике, сюда же я обычно приезжаю пару раз в неделю на несколько часов. И никогда бы не согласился никого заменить, если бы не заметил тебя...

На сердце вмиг потеплело — это надежда на счастье подняла голову, разгоняя спустившиеся тучи...

— А как же протезы?! — вдруг вспомнила я. — Я их ещё даже в глаза не видела!

— Ничего страшного. Мы пройдём этот период реабилитации несколько в другой обстановке. Так сказать, домашней.

На секунду мне представилось, как Вельмар приезжает в мой родной городок, заходит в старую захламлённую квартирку моих родителей... И я поняла, что краснею. Увы, не от радости.

— А почему бы не сделать этого здесь?.. — резонно поинтересовалась я. — Где есть всё необходимое оборудование?

— Потому что завтра из отпуска возвращается Галина...Константиновна, кажется. Ты перейдёшь к ней, а я вернусь к прежнему ритму работы.

— И что? — непонимающе спросила я. — Нельзя оставить меня у вас?

— К сожалению, — вздохнул врач. — Я и выписку тебе оформлял со скандалом. Но уж очень хочется, чтобы свои первые шаги ты сделала под моим присмотром...

И у меня вновь перехватило дыхание.

— Алиса... — Мар пересел ближе. — Не знаю, что ты там себе напридумывала — но я хочу быть рядом с тобой. Всегда. Или до тех пор, пока ты не решишь, что я тебе не нужен.

Этакое своеобразное признание в любви затронуло самые потаённые струны моей души. Правда, я понятия не имела, что на него ответить… Но собеседник ничего и не ждал.

Глава 7

Резкий запах нашатыря привёл меня в чувство.

Вздрогнув, я сразу села, и только после испуганно распахнула глаза и огляделась.

Помещение, в котором я оказалась, меньше всего походило на больничную палату, скорее на весьма богато и изыскано обставленную спальню. Но обрадовало меня не это, а то, что рядом на кровати сидел с виду абсолютно здоровый Вельмар, сжимая в тонких пальцах ватку, пропитанную дурно пахнущим раствором.

— Ты как? — тут же спросила я.

— В порядке, — с усмешкой ответствовал Мар.

И у меня отлегло от сердца.

Хоть кому-то из нас повезло.

— А я?.. — поинтересовалась, сглотнув.

На этом мужчина неожиданно тепло улыбнулся.

— У тебя был глубокий обморок, но никаких повреждений. Просто упала на сиденье, и всё.

Сказать, что я удивилась — значит, ничего не сказать.

— Мы же разбились! Я слышала...

— Тебе показалось. Вспомнились картины из прошлого.

— Я не помню той аварии, — упрямо покачала головой.

— Ты — возможно. Но твой разум бережно хранит эту информацию.

Возразить было нечего.

Главное, что всё обошлось. Я выдержала!

— Не волнуйся, — поцеловал меня в нос Мар. — Через пару поездок ты перестанешь терять сознание, а в скором времени — и нервничать.

От ужаса я на мгновение лишилась дара речи.

— Ты собираешься заставить меня ещё раз сесть в машину?! — заорала в голос.

Внутри всё смешалось — обида, страх, негодование... Меня буквально распирало, я с трудом сдерживалась, чтобы не наброситься на собеседника. И останавливало даже не увечье, а предполагаемая сила и ловкость Вельмара. Понятно, что он не преминет воспользоваться моментом и обязательно поменяет тему вместе со манерой нашего общения, переведя и то, и другое в горизонтальное положение, где я однозначно забуду обо всём на свете. Но обсуждаемый вопрос был слишком важен для меня, чтобы позволить подобному случиться.

Удовольствие удовольствием, а жизнь важнее. Пусть даже это и пустая фобия.

— Нет, — демонстративно прочистив мизинцами уши, наконец ответил врач.

И я почувствовала невероятное облегчение.

— Одним разом не обойдётся.

— Мар! — вновь воскликнула я, пылая от праведного возмущения. — Ты издеваешься?! Что за радикальные способы лечения тут практикуются? Это неправильно!

На фоне всего озвученного было страшно представить, как станет выглядеть обучение меня хождению на протезах.

— Никаких способов, одна только необходимость. Надо же будет как-то ездить на обследования.

Открыв рот, чтобы высказать следующее недовольство, я озадаченно прикусила язык.

Действительно. Что бы я выбрала сама — остаться в больнице под сухим и безразличным наблюдением очередного врача, или возможное счастье с некоторым неудобствами? Ответ очевиден.

Если бы у меня была машина времени, я бы повторила сделанный шаг без раздумий.

— Пойми, Алиса, — склонившись к моему лицу, зашептал Вельмар, — я никоим образом не желаю тебе зла. И издеваться тоже не в моих привычках, хотя тебе вполне могло показаться иное.

Вот тут он попал в яблочко.

— Просто я не сумел найти другого выхода в нашей ситуации. Особенно — после того неудачного появления медсестры. Понимаешь?

Молча кивнув, я обняла мужчину, вынудив его навалиться сверху.

Разумеется, мы рассчитывали на продолжение, но судьба распорядилась иначе.

— Значит, я не ослышалась? — неожиданно раздался незнакомый женский голос. — Наша гостья уже пришла в себя?

Замерев на миг, я с силой оттолкнула Мара и уставилась на незнакомку.

Немолодая, ухоженная, элегантная. В ней всё располагало к себе, кроме презрительного выражения лица.

— Да, маман, — устало вздохнув, подтвердил Вельмар, даже не обернувшись.

Собственно, об их кровном родстве я догадалась сразу, поэтому никакого приступа ревности не испытала. Слишком много общих черт, чтобы так ошибиться.

— Конечно, мне не показалось! Её вопли слышал весь дом. Никто, кроме твоей оборванки, не мог совершить ничего подобного.

И я залилась краской. Ведь моё присутствие в этой комнате, с её богатым убранством, и правда выглядело неуместно.

— Мама! — строго воскликнул Мар. — Я же предупреждал!

— О чём, Велечка? — так приторно поинтересовалась гостья, что у меня аж зубы свело. — Что ты привёз в дом свою будущую жену?