Мемуар. Часть I

= 05 =

Звонил Егор Нелидов. По характерному «Дениска!» я сразу узнал его. Он так называл меня и в 10, и в 30 лет.

– Алло.

– Дениска! Привет! Ты куда пропал?

– В смысле, «куда пропал»?

– Ну договаривались же вчера к Гирсычу пойти…

Кто такой Гирсыч, я знал. Андрей Гирсов, однокашник Егора. Зачем мы к нему ходили, я тоже помнил. Зимой пить пиво на улице было холодно, водку по кафе – дорого, поэтому мы приходили по субботам к Андрею и пили у него. Его родители были людьми простыми. Отец работал на заводе РТИ, мать – в промтоварном магазине. Они считали, что мы все равно найдем, где выпить, так пусть это будет теплая квартира, чем какой-нибудь грязный подъезд. Отец выпивал с нами рюмочку и уходил смотреть телевизор. Мы оставались в комнате Гирсыча и пьянствовали потихоньку, обсуждая дела минувшей недели. Потом мы оставались у них ночевать. Компания была небольшая, «близкий круг», поэтому всем хватало места на диване в большой комнате и в комнате Андрея. На улицу нас не пускали, мотивируя это тем, что мы прошибем кому-нибудь голову, замерзнем в сугробе или нас заберут в вытрезвитель или в милицию, творить свой милицейский беспредел. Мы не так много пили, чтобы замерзнуть в сугробе, но возвращаться ночью домой, уставшим от пьянки, не хотелось. Поэтому мы охотно согласились первый раз, нам понравилось, как нас принимали и это вошло в традицию. На следующий день было воскресенье, никому никуда не надо было. Мы спали сначала часов до 11, а потом ровно до 10.30 утра. Часть из нас и так спала в большой комнате, другие туда подтягивались. Включался телевизор и там в 10.30 начиналась программа «Пока все дома». Это очень подходило к тому, что происходит. По ТВ «Пока все дома» и у нас – «пока все дома». Обычно к этому времени уже был готов пирог, который делала мама Андрея. С рыбой, с капустой, с рисом или с мясом с чем-нибудь. Потом мы специально даже скидывались, чтобы не объедать семью Гирсовых. Мама Андрея всегда отказывалась, но мы находили способы. Например, покупали немного мяса и капусты и «заказывали» на завтра пирог с этими ингредиентами. Это для нее было приемлемо, а пекла она великолепно. Мы пили чай, ели пирог и потихоньку отходили от пьянки. Потом прощались и расходились по своим делам.

Но это было по субботам, при чем тут «вчера», пятница? Этот вопрос я задал Егору. Оказывается, в прошлое воскресенье мы договорились на пятницу, т. к. в субботу приглашены к некоему Лехе на день рождения. Кто такой Леха, я не помнил, но начал догадываться, о чем это он. Решил уточнить:

– Это Леха с Вторчермета, что ли?

– С какого Вторчермета? На Юго-Западе он живет…

– Ну с Юго-Запада… Он ведь твой друг, мы недавно познакомились, я у него еще ни разу не был.

– Вспомнил? А чего вчера не пришел?

– Да всю неделю дома сидел, на работу не ходил, плохо себя чувствовал.

– Так ты сегодня тоже не поедешь?

– Да нет, вроде получше стало. Давай съездим. Где встречаемся? Я дорогу к нему не знаю.

– Подгребай к Гирсычу опять, часам к пяти, от него поедем. Возьми с собой чего нибудь.

– Само собой, – сказал я и положил трубку.

Под «само собой» подразумевалось взять чего-нибудь на общий стол. На выпивку скидывались заранее, кто не скидывался, отдавал потом, уже на празднике. А вот с закуской было сложнее. Накормить человек пятнадцать хозяевам было сложно. Продукты, которые начали появляться в магазинах, стоили неприличных для советского человека денег. Народ еще не привык. Конечно, это лучше, чем полный голяк. Но платить деньги, для кого-то очень большие, чтобы кормить толпу людей… Поэтому хозяева покупали основное: картошку там, сосиски, морковь, лук, молоко, хлеб… А гости приносили остальное, у кого что было: соленые огурцы, маринованные грибы, консервы и прочее. Девчонки думали, какие салаты можно из принесенного приготовить или выставляли так. В результате получался шикарный стол, со скромным основным блюдом, например, пюре с одной сосиской. И куча разносолов в виде закусок и салатов.

Я сказал маме, что приглашен на день рождения и спросил, что можно будет взять с собой. Она выдала мне банку консервированных помидор, банку зеленого горошка и пол-палки сервелата. Обойдутся, подумал я и сервелат положил обратно в холодильник. «Куплю немного вареной колбасы, сервелат я там даже попробовать не успею», — сказал вслух. Мама рассмеялась над моей «хозяйственностью». Я сказал в свое оправдание, что половину из приглашенных вообще не знаю и возможно, буду видеть последний раз в жизни. Я и именинника-то, честно говоря, не помнил.

Писанину свою я забросил, папку убрал далеко в стол. Мне предстояло впервые «выйти в свет» в 1993 году. Ну ладно, во второй. Я немного волновался, а потом подумал, что даже если я буду молчать и никого не узнавать вокруг себя, окружающие воспримут это как странность и не более.

Никто не закричит «Это человек из 2020 года, ему на самом деле 49 лет, он только прикидывается молодым!!!» Надеюсь, я буду вести себя более адекватно обстоятельствам и никому не покажусь странным. Я успокоился и начал собираться. Времени было еще навалом, но я хотел ничего не упустить. Так, одену я джинсы, рубашку и свитер. На ноги зимние ботинки, вот они стоят. Потом куртку, вязаную шапку. Надо взять перчатки. Вот они, кожаные, лежат на тумбочке перед зеркалом. Рядом лежат ключи от дома. Да, это мои, вот ключ от бабушкиной квартиры на связке. Надо выложить ключи от офиса, которые мне мама вернула, чтобы не потерять их на пьянке. Так, а это что? Сигареты, зажигалка… Да, я ведь курил… Нафиг. Не буду я начинать курить, хоть и бросил достаточно легко несколько лет назад. Или вперед… Выбросил сигареты в мусорное ведро в туалете, зажигалку оставил. Что там еще в карманах? Несколько бумажек, в основном использованные абонементы на общественный транспорт. Туда же, в ведро. Портмоне. В нем деньги, несколько тысяч рублей. Ну да. «У настоящего мужчины должен быть портмоне, а не кошелек» – вспомнил я чью-то фразу. Это было смешно сейчас, когда использовались только бумажные деньги. Кошелек – он для монет.

Семнадцать тысяч рублей. Много это или мало? Как узнать?

Я пошел в комнату, взял первую попавшуюся газету, стал изучать рекламные объявления. Так. Компьютеры. 486-й комп стоит 11 с половиной миллионов рублей, 386-й – 4 миллиона. Ну да, 486-е только появились. Два месяца назад покупал в ТОО «Елена» компьютер, содрал с них 5 %… Если тогда он стоил где-то 4 миллиона, 5 % это 200 тысяч. Да, примерно так и получается. Деньги – это наверное остатки моего «богатства». Больше цен, даже оптовых, я не нашел.

– Мам, я пошел в магазин, надо чего?

Я оделся и вышел на свежий воздух. Воздух был чистым, как у меня за городом. Это потому, что мало машин, подумал я и пошел по магазинам. Цены на продукты меня порадовали. А вот на презервативы – нет. Советских, понятно не продавали, они были даром не нужны. А импортные стоили в ларьке почти как бутылка водки, правда за упаковку, где было три штуки. Я купил две упаковки, на всякий случай. Водки я тоже купил бутылку, ведь я скорее всего, не «сбрасывался». Купил хлеба, молока по просьбе мамы. Колбасы вареной 300 грамм на общий стол. Зашел на Шарташский рынок и купил немного винограда, мандарин и яблок. Так, что еще взять? Упаковку сока. Вроде всё.

Пришел домой и положил виноград, мандарины, яблоки в полиэтиленовый мешок. В матерчатую сумку уложил этот мешок, сок, колбасу, водку и банки. У меня начал созревать коварный план, насчет сегодняшнего вечера. Я как раз раздумывал, как бы осторожненько разузнать у мамы, съехал ли квартирант из квартиры на Бардина. Хорошо, что не стал узнавать. Позвонил Егор и я понял что квартирант – уже съехал. Квартира свободна, ведь именно туда я отвел Катю в прошлый раз. Если уж Истории суждено повториться, так почему бы не попытаться улучшить её? Заодно проверим, какая она, История… Гибкая ли, поддается ли изменению? Я плотно пообедал и… завалился спать. Послеобеденный сон говорят полезен. Особенно тем, у кого планы на ночь.

Поспал я немного, часа два. Надо было выдвигаться. Я дошел до дома Гирсова за полчаса. Он жил на улице Машинной, возле второго входа в ЦПКиО. В XXI веке там была широкая дорога, соединявшая Восточную и центр города с дорогой в аэропорт, Кольцовский тракт. А в 1993 году это была маленькая тихая улочка. Можно было поехать вокруг, на общественном транспорте, но мне хотелось пройтись пешком. Я хотел посмотреть окрестности, как они изменились. В смысле, «отмотались» назад во времени… Ну, вы поняли…

Седалищный нерв не болел, да и вообще, засиделся я дома, надо было размяться. Короче, очень много было причин. Тем более, в те годы я часто ходил пешком. По ночам, когда транспорт уже не ходил. Надо вспоминать.

Я прошел по Восточной, ко входу в ЦПКиО им. Маяковского. Он почти не изменился. Прошел через парк ко второму выходу и вышел к дому Андрея. Поднялся на лифте, на восьмой этаж, потом пешком на девятый. Лифт в этом подъезде ходил почему-то только до восьмого этажа. Постоял на площадке… Именно здесь мы дрались с Сашкой 28 лет назад. Или всего месяц назад, по этому времени… Наконец, позвонил в дверь.

Открыли быстро, по квартире сновали туда-сюда несколько однокашников Егора, пара-тройка их девушек, родители Андрея Гирсова, его брат. На меня никто не обратил внимания. «Привет, привет», вот и все. Я разделся, поставил сумку подальше в угол, чтобы не затоптали. Прошел в комнату Андрея и увидел его и Егора. «О! Денис, привет!». Андрей вскочил, чтобы пожать мне руку. Он был невысокий, коренастый и подвижный, как мячик. Рельефные мускулы играли под майкой. Он занимался гимнастикой и мог единственным из нас ходить на руках, делать с места сальто назад и другие штуки.

– Почему вчера прогулял?

– Так вчера вроде пятница была. Сегодня, вот, явился. А тут что за бедлам?

Я прикинулся, что не помню про день рождения неведомого мне Лехи. Раз уж Егор не рассказал о нашем телефонном разговоре. Повернулся и подмигнул Егору, который тоже поднимался навстречу. Пожал ему руку и задержал взгляд на его лице. Егор Нелидов. Живой.

Он рассмеялся. «Что смотришь, не узнал? Давно не виделись?»

Я подумал: «Давно. Лет тринадцать. Даже на памятнике изображение старше выглядит, чем ты сейчас». Но сказать ничего не успел, потому, что Гирсов опять заговорил со мной. Начал объяснять, что сегодня планы другие, мы идем на день рождения. Решили просто здесь собраться, а эти дураки решили салаты сделать, чтобы потом время не тратить. Уже выходить пора, за пединститутскими ехать, а у них "конь не валялся". Они плюнули и решили здесь отсидеться, авось их мать быстрее с кухни выпнет, чем он.

Андрей говорил быстро, как обычно. Мы сели, он продолжал рассказывать. О том, как Катя познакомила его со своими одногруппницами, как он присмотрел там себе одну. Да и остальные вроде ничего так…

Наконец, в комнату заглянули и спросили нас, чего мы расселись, все стоят уже одетые и нас ждут. Конечно, никто еще не был одет, мы собрались и начали отправлять из квартиры народ партиями, чтобы не толпились в коридоре. Потом вышли сами, у всех были сумки в руках. Поехали в общежитие пединститута. Около него нас ждали Илья, Катя и несколько девушек. Мы шумно поздоровались и все вместе пошли на автобус. Добрались почти вовремя. Знающие люди быстро провели нас от остановки до дома именинника через дворы и вот мы на месте. Я постепенно узнавал людей, с которыми был знаком в 1993 году, даже Лехино лицо тоже узнал.

Дальше пошла обычная пьянка. Все доставали свои припасы, я тоже достал всё, кроме фруктов и сока. Пил я мало, часто пропускал. На это сначала обращали внимание, я отшучивался. Потом всем стало всё равно и на меня переставали обращать внимание. Только мои друзья на меня поглядывали. Что, слишком тихо себя веду? Я помнил, что был на таких мероприятиях раньше гораздо активнее. Что поделать – годы. Мне было скучновато среди этой молодежи. Пусть записывают эту странность на то, что я мало пью и остаюсь трезвый. Впрочем, постепенно я тоже опьянел, как раз к моменту, как народ захотел гулять. Мы шли, орали «Луис Альберто…», в общем все шло, как я помнил. Около своего дома я должен был сказать, что у меня в этом доме квартира. Я сказал, ведь кто я такой против Истории… Получил свою порцию поздравлений и зависти…

А когда вернулись, начал действовать. Попытался менять историю. Илья уже напился и мало обращал на Катю внимания. Она тоже мало пила, но кажется не скучала. Следила за своими подругами. Чтобы их кто-нибудь случайно не соблазнил и не изнасиловал. Она чувствовала за них ответственность, ведь именно благодаря ей они оказались в незнакомой компании. Я подсел к Кате и сказал: «Не переживай, ничего с твоими подругами не случится». Она ответила, что Андрей Гирсов уж очень за Ольгой увивается. Я знал, что где-то через полгода-год они поженятся, поэтому заверил: «У него самые серьезные намерения. Отвечаю. Она ему сразу понравилась.» Катя засмеялась:

– Ага. Влюбился с первого взгляда! Все вы такие!

– Да он мне про неё все уши прожужжал, пока мы до общаги ехали. Он ведь прямо там в нее вцепился?

– Ну да…

Кажется она мне поверила, да и не очень ей хотелось надсмотрщицей быть. Ей хотелось веселиться, как и остальным. Желательно в компании своего парня. Но Илья на нее внимания не обращал, шарабохался пьяный от одних к другим. Парни, кто был без подружек, оказывали внимание новеньким девушкам. Егор был в их же числе. Считал, что Катя от него никуда не денется. Оставался я. Вел себя спокойно, на новеньких не засматривался, был без девушки… Поневоле она обратила на меня внимание. Я продолжал трепаться с ней о разной чепухе и полностью завладел её вниманием.

Мы были немного пьяные и игривые. Она видела меня как будто впервые. Да и то верно. Раньше я ей знаков внимания не оказывал, относился, как к «девушке друга», а пил вместе с Ильей. Сейчас меня как будто подменили. Мы сидели за столом, пили, закусывали вместе со всеми, но как будто бы немножко отдельно. Когда начались танцы, я сразу позвал её. Мы танцевали друг напротив друга и когда начался медленный танец, я её пригласил. Обнял чуть крепче, чем «девушку друга». Музыка, выпивка, танцы, полумрак, парень рядом… Она забыла о своих подругах, как они забыли про неё. В середине второго медленного танца, после молчания, как будто подыскивая слова, я сказал: «Давай сбежим отсюда». Она спросила:

– Куда?

– Сначала в коридор. Потом оденемся и подышим воздухом.

– Недавно же гуляли

– А ты еще не хочешь?

– Можно

Еще смутно, но она начала догадываться, что я предлагаю.

Катя оглянулась на Илью, который пил за столом в компании других выпивох, на Егора, который в ритме танца шептал что-то на ушко новенькой, на своих «подопечных», которые уже вполне освоились и о Кате не вспоминали… И быстро пошла в коридор.

Мы шли по улице, будто бы гуляя про предыдущему маршруту. Только я чаще оглядывался по сторонам. Можно было нарваться на гопников, ведь с нами больше не было пьяной компании, самой способной напугать кого угодно. Время было уже начало первого, фонари еще горели и было многолюдно, для спального района. Ах, да, сегодня же субботний вечер. Не одни мы гуляли. Когда мы дошли до моего дома, Катя хитро улыбнулась и спросила:

– Это, кажется, твой дом?

– Этот. Хочешь посмотреть мою квартиру?

– Хочу.

В прошлый раз народ тоже хотел посмотреть мою квартирку, но я не повел туда 15 рыл. Катя -- это другое дело. Мы зашли, она сказала, что тут совсем пусто и не обжито. Я сказал, что квартирант только выехал, надо достать вещи из кладовки и обживать. Если она мне поможет, будет здорово. Пока она снимала верхнюю одежду, я прошел на кухню с сумкой, которую нес с собой. Помыл фрукты, распаковал сок и вынес их на блюде в комнату.

– Сюрприз!

Катя радостно взвизгнула и попробовала виноград.

– Кислый!

– Ешь мандарины и яблоки, они получше.

Сам я тоже снял куртку, распахнул чуланку и стал доставать все подряд.

Нашел скатерть, ковер, полотенца, торшер и конечно же, постельное белье с подушками и одеялами. Скатерть расселил на столе, попросив Екатерину подержать тарелку и пакет сока. Потом нашел два высоких стакана, помыл их. Разлил сок и спросил «За что выпьем?» Она взяла сок и ответила:

– За твое новоселье.

Мы отпили по глотку и я предложил:

– Ну что, давай все раскладывать.

Мы расстелили ковер, поставили торшер, зажгли его, погасили верхний свет. Комната сразу преобразилась. Убогие желтые стены ушли в темноту, ковер мягко шелестел под ногами, торшер освещал только вокруг себя, создавая в комнате полумрак. Я подошел к Кате, приобнял её за талию и поцеловал. Она ответила. Сначала робко, потом во всю силу. Я оторвался от неё и спросил:

– Любишь одеяла в пододеяльники заправлять?

– Нет!

– А надо!

Мы быстро расстелили диван, заправили одеяла и подушки, разложили их на простыне.

– Душ или ванна?

– Без разницы.

Мы быстро раздели друг друга, не забывая целоваться. Потом пошли в душ, но долго под ним не выдержали. Наскоро вытерев друг друга полотенцами, мы их побросали и нырнули в постель. Я не забыл прихватить с собой из куртки упаковку с презервативами. Потом мы занимались любовью. Я надел презерватив, тихонько шепнув ей: «Мы ведь деток не хотим?» и без промедления вошел в неё. Такой неприятности как тогда, в моем первом 1993 году, не произошло. Мой член был крепок и силен. Сменили несколько поз, одной из которых я Катю, кажется, удивил. Она начала постанывать, в такт моим движениям. Чувствуя приближение оргазма я встал, будто хочу сменить позицию. Когда она села, не зная какую позу принять, встал на диван, снял презерватив и недвусмысленно предложил минет. Она, естественно, поняла. Также поняла, что презерватив нужен не от недоверия к ее здоровью, а для её защиты.

Когда мы закончили, я сходил за соком и фруктами. Поставил возле дивана на пол. Лег на спину на край постели. Она устроилась под одеялом, взгромоздившись на меня. Кормила меня виноградом, сама ела мандарины. Не такой уж он и кислый.

Мы немного отдохнули и я уселся в изголовье постели. Катя хотела приподняться вслед за мной, но я придержал её за плечо. Наконец, когда мое естество оказалось перед ней, она поняла, чего я хочу. Она поерзала, устраиваясь поудобнее между моих раздвинутых ног и начала демонстрировать, что еще умеет в плане минета. Закончив выступление, она была вознаграждена порцией крема. Твердая четверка, возможно даже с плюсом, мысленно оценил я. Довольно неплохо, для 1993 года… Или она что, тоже путешественница во времени?

Я её поцеловал в пухлые губки, мы еще немного поворковали и я предложил поспать. Было уже поздно, а она вряд ли готовилась к сегодняшней ночи, как я. Укрывшись одеялами и погасив торшер, мы поцеловали друг друга на ночь и уснули. По крайней мере я.

Проснулись мы поздно, скорее всего, от голода. Я не стал кормить ее белковым продуктом собственного производства, а деловито надел презерватив. Катя в предвкушении лежала и наблюдала. Я был отдохнувшим, выспавшимся и трезвым. Поэтому мог показать себя во всей красе. Опыт + молодость = гремучая смесь! Ну, в общем, на четверочку тоже выступил. Как оценила меня Катя, не знаю. Но чувство голода ей немного притупил. По крайней мере стонала и вскрикивала она, как сытая.

Мы оделись и пошли завтракать. Благо идти было недалеко. В моем доме располагалась «Пельменная». Несмотря на то, что время завтрака у нормальных людей уже кончилось, а время обеда еще не началось, нам пришлось отстоять очередь. Натрескавшись салатами и пельменями со сметаной из стакана, мы возжелали культурной программы.

Посетили кинотеатр «Дружба», где отсмотрели художественный фильм «Комедия строгого режима», билеты на который я разрешил купить Катюше. Похохотали и хорошо отдохнули. Зашли в универсам, купили печенье, пряники, чай в пакетиках и сахар. Пошли домой, нашли в кладовке чайник, сахарницу, стаканы и бабушкины подстаканники. Вскипятили чай и долго пили его с печеньем. Потом снова забрались в постель. Увидев, что я вновь достаю упаковку с последним оставшимся презервативом, Катя пожелала надеть его сама. Закончив с сексуальными утехами, я засобирался домой. Она было закапризничала, захотев остаться подольше. Но я это быстро пресек. Вежливо, но твердо, я сказал, что хорошего помаленьку, у меня завтра важный день и мне надо подготовиться. Я совсем не хотел, чтобы Катя подумала, что я неё влюбился. А уж тем более, не хотел поселить её в квартире.

Потом перевел разговор на Илью. Сказал, что мне давно не нравится, как он относится к Кате. Что он мне кажется недостойным человеком, спивающимся дегенератом и я жалею, что считал его другом. А теперь, после того, как мы переспали с Катей, хочу вовсе прервать с Ильей отношения. Сказал, что конечно, не мое дело, но я советую ей уйти жить в общежитие или опять снять комнату. Она задумалась, но немного обиделась на мою откровенность. Я сказал, что может думать что хочет, но я ей желаю только добра. Честно.

Мы поцеловались в знак примирения, я дал ей свой телефон и предложил звонить в любое время. Потом мы вышли из подъезда и нос к носу столкнулись с Егором. История вновь напомнила о себе и своих закономерностях. Он опять разыскивал нас, только уже без претензий по поводу водки, а с недоумением, куда мы вчера подевались. Медленно идя к остановке, мы рассказали, как провели день. Без подробностей, конечно. Потом мне в голову пришла одна мысль. Я демонстративно достал связку ключей, отделил от нее ключ от квартиры, где мы только что были. Сказал, что хочу сделать там косметический ремонт. Попросил Егора прикинуть, взглядом строителя, что там можно не дорого и своими силами сделать. Что самому мне сейчас некогда, а вот у Екатерины, кажется, есть время и она может показать квартиру. Чтобы она не почувствовала себя вещью, которую передают из рук в руки, спросил ее:

– Катя. Сможешь показать Егору квартиру?

И посмотрел ей прямо в глаза.

Я предоставлял ей полное право выбора. Она могла сказать «Мне некогда» и тогда я бы сказал «Ну, тогда в другой раз, Егор». Но я не сомневался в её ответе. «Могу» ответила она и потупила глазки. Я вспомнил, в каком беспорядке мы оставили постель и улыбнулся. Протянул ключ обалдевшему Егору.

– Посмотришь?

– Посмотрю, — только и смог вымолвить он.

Они проводили меня до остановки. Когда я увидел подъезжающий автобус, то сказал им обоим: «Только осторожней, кабы чего не вышло», — сунул Нелидову в карман остававшуюся у меня упаковку презервативов и сел в автобус.

В заднее стекло помахал им рукой. Они помахали мне в ответ. Автобус медленно отъехал и потом повернул, по кольцу, на улицу Ясную. А они все стояли, разглядывая то, что Егор достал из кармана.