Месть на десерт (СИ)

Глава 50

Ярослав

Я джентльмен, мля!

Поэтому надеваю трусы. После душа. И лишь поверх завязываю полотенце. Ну не в офисных же брюках рассекать по дому. Но и сразу в труселях перед Анютой появляться тоже как-то не комильфо. Она девочка пугливая.

Выхожу из ванной. Через открытую дверь гостиной вижу, как Анюта застилает диван простыней. И на меня накатывает. Капец… Так бы и прыгнул на нее из-за угла голодным тигром. Так бы и растерзал на этом самом диване…

Полотенце надувается парусом. Лежать, я сказал! Джентльмены испуганных страусят не едят. Во всяком случае — без предварительной нежной прожарки…

— Яр…

Анюта замечает меня и, мило краснея, пытается игнорить мою мою мачту. А я пытаюсь повернуться к ней так, чтобы мачта была в анфас и не сильно резала глаз.

— Я сейчас найду тебе одеяло.

И она идет в комнату, где стоят коробки.

— Анют, мне не холодно.

— Но ночью ты можешь замерзнуть.

— Замерзну — приду к тебе.

Ее рука замирает над коробкой.

— Не бойся. Я же обещал быть джентльменом. Если ты сама на меня не набросишься, буду держать себя в руках.

Ага, ага. И себя, и свою торчащую мачту…

— Ты же знаешь, что нужно делать, чтобы усыпить перевозбужденного мальчика, — продолжаю я.

— Что?

Анюта все еще роется в коробках.

— Ты же сама давала советы. Напои меня теплым молоком, обними, погладь за ушком, почеши пузико…

— Не было там про пузико! — смеется она. — Да и нет у тебя пузика.

Она косится на мой пресс, который я, естественно, напрягаю изо всех сил.

— Пузика, может, и нет, но, если поискать примерно в том районе, можно найти что-нибудь интересное.

Она смущенно вспыхивает. Поворачивается ко мне с одеялом в руках. Я протягиваю руки, чтобы взять его у нее. Наши пальцы соприкасаются…

Дальше все как в тумане.

Прихожу в себя — одеяло валяется на полу. Там же мое полотенце. Анюта прижата к стене и зафиксирована надежным захватом. А мой язык изучает ее гланды…

Фак… Я же вообще не собирался!

— Боже, — срывается с губ Анюты, как только я даю ей передышку. — Ты так целуешься…

— Как?

— Умопомрачительно…

— А хочешь узнать, как я…

— Яр!

Ее ладонь упирается в мою грудь. Она как будто пытается оттолкнуть меня. Что совсем не просто, учитывая мои габариты.

Она меня боится?

Дрожать, вроде, перестала. Но вся сжалась. И смотрит, как котенок на волкодава, разинувшего пасть.

Да не сожру я тебя! Разве что пооблизываю и слегка понадкусываю. Это будет не больно, клянусь!

Ладно. Я джентельмен. Я обещал.

Анюта сейчас в шоке, расстроена, испугана всем произошедшим… Не лучший момент для нашего первого раза.

— Может, киношку посмотрим? — предлагаю я.

— Давай! — с облегчением соглашается Анюта.

— Какую?

— Мне все равно.

— Мне тоже…

Мы подняли спинку дивана, набросали на него подушек и включили телевизор. И даже нашли какой-то ромком. Или боевик. Или… Я вообще без понятия, что там идет. Я весь — в Анюте. В ее запахе. В прикосновениям к ее нежной коже. В ее дыхании…

Мы пьем теплое молоко. С печеньками. Детский сад, ясельная группа! Но так сейчас надо.

— Засыпаешь?

Анюта зевает.

— Это от шампанского…

— Да что ты там выпила? И когда это было.

Она кладет голову мне на плечо.

— Я всегда от него спать хочу. И от теплого молока тоже…

Понятно. Комбо, усыпляющее Анюту. Буду знать.

Ее голова все больше тяжелеет. Дыхание замедляется. Она начинает сползать с моего плеча.

Я подхватываю ее, поднимаю на руки. отношу в постель. Она обнимает меня за шею, не хочет отпускать. Ну, во всяком случае, мне так кажется.

Я заворачиваю ее в одеяло, ложусь рядом и прижимаю к себе.

Просто поспим вместе.

Надеюсь, преграда из одеяла и слово джентльмена удержат меня и мою мачту…

Утро. Я просыпаюсь, Анюта лежит рядом, подложив ладошку под щеку. Я тоже лежу… местами. А местами уже поднялся и готов к подвигам.

Мля! Надо валить отсюда, а то я за себя не отвечаю.

Иду на кухню, роюсь в шкафах. Нахожу блинную муку. И делаю то, что привык делать, когда у меня ночует Дениска.

Через полчаса слышу топот босых ног. Анюта стоит на пороге, кухни, удивленно таращится на меня.

— Ты уже… А я хотела быстренько завтрак приготовить…

— Я нажарил тебе блинчиков. Любишь их?

Мой вполне невинный вопрос вызывает совершенно неожиданную реакцию.

Губы Анюты начинают дрожать. Глаза наполняются слезами. Она шмыгает носом…

— Анют, ты чего? Что случилось? Коля? Он что-то сделал?

Написал или позвонил, пока я тут на кухне возился..

— Ты… ты…

— Я что-то сделал не так?

— Ты сделал мне блинчики! Никто никогда… Всегда только я…

Я не понимаю, в чем дело. Ну, пожарил я блинчики на завтрак. Почему из-за этого Анюта плачет?