Миа: Тьма над Горным краем – 2

1. Браслет

Вместо Лессли ко мне склонялся жуткий маг-менталист! Я хотела отшатнуться от зловещей тьмы, убежать, закричать, но не смогла сдвинуться с места – ледяной ужас сковал тело. Горло сдавило – я не произнесла ни звука. И отвести глаза от этой свирепой тьмы тоже была не в силах. Перестала видеть краски, различать лица, уши заложило от ватной тишины, словно вокруг не шумел студенческий бал.

Не сразу я осознала, что маг лишил меня способности сопротивляться, как до этого поступал с другими девушками. Так вот что чувствовала Берна – я вспомнила ее молящий взгляд и ответы невпопад, и паника захватила меня.

– Вот так, слушайся меня! Ты интересная девушка, я сразу это понял, как только увидел на ярмарке. Активная драконья кровь и большая жизненная сила – то, что нам требуется. К сожалению, придется оставить тебя здесь до утра, этой ночью у меня еще дела. Сейчас ты пойдешь в свою комнату. Если спросят, ответишь, что устала. А завтра я позову тебя. Иди.

И ноги послушно понесли меня к выходу из зала. Тело было тяжелым, словно налито металлом, но упрямо двигалась вперед, слепо повинуясь приказу. Я не могла ни оглянуться, ни лавировать в толпе, постоянно натыкалась на возмущенных адептов. Вслед неслись нелестные замечания, но, глухая и равнодушная ко всему, я шла и шла, медленно проталкивалась к дверям. Левую руку нестерпимо жгло холодом. Я скосила глаза вниз – на запястье тускло поблескивал темный металл браслета. Ничуть не сомневаюсь, он точь-в-точь такой же, как у бедняжки Берны. А может, даже тот самый уродливый ободок, сплошь покрытый странными рунами.

Кто-то поймал меня за руку. Я, как зомби, попыталась двигаться дальше. Не вышло. Яр остановил меня насильно и развернул к себе.

– Миа, ты куда? Ты же обещала ждать в конце зала…

Я не слушала, что он говорит, – просто смотрела на Яра и ясно сознавала, что вижу его в последний раз. На глаза набежали слезы. Сейчас он отпустит меня и все – я уйду, а утром просто исчезну из университета, и мой изуродованный труп найдут где-нибудь в горах, когда придет весна.

– Что с тобой?

– Отпусти, я устала. Иду к себе, – губы механически двигались, слова вылетали против воли. А глаза – единственное, что было живо на моем лице и еще подчинялось мне – смотрели на Яра с мольбой. Слезы покатились по щекам. Похоже, проклятый маг просто не властен над ними.

– Что с тобой, крошка? – Яр сжал мое лицо в ладонях и принялся стирать слезы. – Тебя кто-то обидел? Пойдем, я разберусь…

– Оставь, я иду к себе. Устала.

Слова, вероятно, составляли разительный контраст с выражением моих глаз. Яр прижал мое безвольное тело к себе. И принялся гладить меня по волосам, пытаясь успокоить.

– Ты обиделась, что я долго не возвращался, милая? Но, понимаешь, там на Лесса наехали оборотни из местных, за то, что их девчонки подрались, решая кто пригласит его. Пока их утихомирил… Ну, не плачь, пожалуйста, детка. – Оборотень, действительно не понимал, что со мной.

«Молю, не отпускай меня, Яр! – мысленно взмолилась я. – Ты не видишь, что я – сейчас не я? Позволила бы я так обнимать меня? И разве Билли не отшвырнул бы тебя немедленно, как только ты ко мне прикоснулся? Пожалуйста, Яр, пойми это!»

Яр внезапно отпустил меня и даже отступил на шаг. Я мысленно застонала от боли и разочарования.

«Нет, Яр, не надо, удержи меня, пожалуйста!» – кричала я и билась внутри своего тела, ставшего таким чужим, но ноги уже понесли меня прочь.

Краем глаза только и успела заметить, что Яр выхватил маговизор и что-то быстро печатает, но что и кому, похоже, мне не суждено узнать. Тело спешило выполнить приказ зловещего мага.

У дверей зала уже не толпились адепты, я беспрепятственно добралась до выхода. Даже не вспомнила про плащ, вышла на крыльцо в одном платье, но не ощутила ни мороза, ни ледяного порывистого ветра. Тело ничего не чувствовало, зато внутри я рыдала, мысленно прощаясь с этим миром и взывая к Светлым богиням. Яркое мельтешение снежинок в иллюзорной гирлянде над входом, в начале вечера казавшееся таким прекрасным, сейчас вызывало отвращение, хотя я почти не различала, где свет, а где тень. Слишком поздно для себя я поняла, кто все это затеял и зачем. Медленно спустилась со ступенек и, равномерно переставляя ноги, направилась к корпусу общежития.

– Миа, постой! – кто-то схватил меня, накинул на плечи плащ. Обнял со спины, мешая двигаться. – Что с тобой? – Меня, как куклу, развернули и я застыла от ужаса, увидев лицо Лесса так близко. Неосознанно я ожидала снова утонуть в темной бездне провалов глаз тхарова мага, но это был настоящий Лессли. Мой друг, не подделка! В его чуть раскосых карих глазах, таких добрых и нежных, смотрели с тревогой.

– Отпусти. Иду в комнату. Устала, – равнодушные слова вновь сорвались с моих губ.

– Какого тхара ты так говоришь, Миа? Что случилось? Что с тобой? – лицо друга исказило отчаяние, он встряхнул меня за плечи.

Тело, существующее отныне само по себе, без участия моей воли, попыталось оттолкнуть его. Уперев обе руки в грудь Лесса, оно стремилось во что бы то ни стало выполнять приказ мага. Приятель схватил меня за запястья, но тут же с криком отдернул руки. Я с отчаянием увидела, что Лесс сжал правую руку, между его пальцев струилась кровь, казавшаяся черной в ночном мраке, который едва-едва разгоняли редкие фонари.

«Нет, не отпускай меня, Лессли! Держи!» – из глаз снова хлынули слезы.

Я знала, что так будет, знала, что и он отпустит, и мы больше не увидимся. Никогда.

А ноги уже топали прочь, их размеренное движение доводило меня до исступления. Ну, почему я не в состоянии бороться с чужой волей? Откуда эта позорная слабость и покорность ханна, которого ведут на бойню. Хотелось упасть в грязный черный снег и замерзнуть насмерть, лишь бы не становиться безвольной жертвой мерзкого менталиста. Но такой возможности тело мне не давало, ноги несли меня к общежитию.

Лесс вдруг вновь оказался передо мной. Теперь он с кем-то разговаривал. Правая ладонь была обмотана платком. Он обхватил меня за плечи и обнял, не позволяя оттолкнуть себя.

– Я уверен, Яр, дело в этом тхаровом браслете!

Кто-то приподнял мою безвольную руку за предплечье. На запястье тускло поблескивал знакомый браслет. Да, те же руны, что и у несчастной Берны.

– Говоришь, эта ерунда жжется? – Яр взял мою руку и, посветив себе экраном маговизора, внимательно осмотрел браслет. – Похоже, на орочьи руны, я видел что-то подобное у степняков. Я плохо в этом разбираюсь, знаю только, что у них есть артефакторы, которые используют магию крови для создания особенно сильных вещиц. Наверняка, эта железка тоже из таких.

– Ты посмотри, Миа никак не реагирует, а если отпустить – просто уходит. И ничего не говорит, кроме пары фраз. А еще Билли, чтоб его Тхар побрал, молчит. Это какая-то магия или действие уродского артефакта?

– Его не было на ней в начале вечера, я же на эту руку цветы надевал, – пробормотал Яр. – Значит, точно браслет. Теперь вопрос, как его снять?

– Похоже, он заряжен от прикосновений. – Лесс взглянул на свою руку и поморщился. – Сам знаешь, только надевший снять может такую вещь.

– А если попробовать арнийской сталью? – предложил оборотень. – Она же против магического воздействия.

– Ну, могло бы сработать, – неуверенно произнес Лесс, закутывая меня в плащ поплотнее. – Только где же ты возьмешь дорогостоящий инструмент из арнийской стали, да еще ночью?

– Я знаю одно место. Погнали! – Яр безо всяких церемоний обхватил меня за бедра и легко забросил себе на плечо. После чего помчался куда-то что было духу. Лессли не отставал. Я же тряслась кверху ногами, руки безвольно болтались, где-то в районе подтянутого оборотнического зада. Но я вовсе была не в претензии: во-первых, тело ничего не чувствовало, а во-вторых, слава Светлым богиням, друзья меня не бросили, не отпустили и, надеюсь, верно определили причину моего странного поведения.

Оказалось, что они направляются к перелазу через университетскую стену. Перед подъемом Яр поставил меня на ноги и дал немного отдышаться. Голова кружилась от прилившей крови, мои ноги с упорством, достойным лучшего применения, двинулись к общежитию. Тут я вновь оказалась на плече у оборотня, который легко взобрался на стену.

– Интересно, а тот маг, что надел браслет, поймет, что Миа не выполнила его приказа? – спросил Лесс, когда они мчались по темным улицам.

– Эта штучка на ее руке может быть снабжена «следилкой». Кто бы ни был тот маг, вполне мог и магический маячок на нее повесить.

– Ну, мы же никак не сможем проверить это? Вроде нужен другой маг-менталист, чтобы определить, есть ли на Мии что-то.

– Или просто достаточно сильный маг-боевик с хорошим чутьем… Меня такому не учили. Тише, похоже, впереди стража!

Ребята живо шмыгнули в какую-то темную подворотню и оказались в закутке между грубо сколоченными сараями. В углу высилась груда пустых ящиков и деревянные бочки, составленные аккуратной горкой. Яр спустил меня с плеча и дернул за руку, принуждая спрятаться за всей этой тарой. Он посадил меня к себе на колени, одной рукой удерживая за талию, а другой закрыл мне рот. Не лишняя предосторожность, вот только моего придавленного мычания, что меня надо отпустить, его ладонь почти не заглушала.

Блеснул луч фонаря, страж зашел в дворик. Слава Шандору, я на время заткнулась и перестала твердить осточертевшее «Я иду к себе». Внутри я вся сжалась: если нас обнаружат, упрячут в сырое подземелье, у нас ведь нет документов.

Вдруг у меня жутко заныла левая рука, браслет словно сдавил ее – вероятно, маг все-таки имеет возможность отслеживать мои передвижения, и обнаружил, что я нахожусь довольно далеко от университетского общежития. А вдруг стражи здесь по его сигналу? Что если власти города заодно с этим жутким преступником? Ведь пригласили же его в университет, чтобы декорировать праздник зимы. Столько вопросов и ни одного ответа.

– Гайдер, что там? – донесся с улицы окрик патрульного.

– Да показалось, будто кто-то забёг сюда… – грубый голос прозвучал пугающе близко. – Вроде никого.

– Вылезай оттуда, не будь идиотом. Тебе что, больше всех надо? От командора прибавки все равно не дождешься!

– Ща, иду!.. – откликнулся Гайдер, прошел еще немного и осветил фонарем пространство за бочками.

Яр не стал ждать, пока он нас рассмотрит и потребует ответа, кто мы такие. Метнул в стража один из ящиков и, взвалив меня на плечо, полез куда-то вверх. Лесс тем временем ловко выбил подпорку, которая удерживала тяжелую груду бочек. Подскакивая и громыхая, бочонки покатились прямо на стража, а тот, судя по его крикам, только что получил ящиком по упакованной в металлический шлем голове.

Я не уследила, каким образом (а может, на время потеряла сознание), но мы оказались на крыше этих самых деревянных сараев и дальше, наш путь пролегал исключительно по кровлям зданий. Давно затихли вдали шум и свистки стражей, они наверняка организовали за нами погоню. Короткими перебежками друзья пересекали очередную улицу, а потом вновь карабкались на крыши.

Оказалось, это самый безопасный путь, потому что больше со стражей мы не встречались, хотя пару раз слышали шаги патруля. А друзья пробирались вперед и вперед и мне казалось, что конца у этой дороги нет. Похоже, тот, кто должен мне помочь, живет на самой окраине Виала.

Иногда мальчики устраивали краткий привал, чтобы дать мне прийти в себя. Я уже не могла говорить и двигаться, только слабо стонала, потому что проклятый браслет буквально сжигал мое опухшее запястье. Боль была невыносимой, причем, подозреваю, она носила не физический, а скорее психологический характер. Злобный менталист не оставлял меня ни на минуту. А еще я постоянно ожидала, что он настигнет нас, и, замирая от ужаса, боялась уже не за себя – потому что сама больше не надеялась выжить, – а за друзей. Они непременно погибнут в схватке с таким страшным и безжалостным противником.

– Негодяй воздействует на нее даже на расстоянии, – пробормотал Яр, хмурясь. – Видимо, это тот самый маг, которого Миа видела из окна той ночью. Тхар, что делать-то?

Лесс не ответил. Склонившись надо мной, он осторожно стирал испарину с моего лба платком, в который завернул пригоршню грязного снега. А затем той же ледяной тканью перевязал мое распухшее под браслетом запястье, надеясь облегчить боль. Его переносицу, как всегда, в минуты тревоги пересекала вертикальная складочка. Мое сознание туманилось, эта деталь некоторое время служила якорем, удерживая меня на грани забытья. Но вскоре, когда перед глазами снова замелькали сапоги Яра и крытые черепицей и железом скользкие крыши, надвинулось что-то тяжелое и черное. И я провалилась в ту самую бездну, которая смотрела на меня из глаз жуткого мага.