Мое наказание

Глава 8.

Алия

Черт, Алия, нужно же хоть что-то сказать.

– Ох, Алия Максимовна, – снисходительно улыбнулся Михаил, поворачиваясь в мою сторону. – Не нужно мне сочувствовать, не для этого это я тебе сказал.

– А для чего же?

– Для того, чтобы ты поняла, что играть я не собираюсь ни в какие игры. Может, все-таки, пригласишь тогда на чай? Разговор обещает быть долгим, раз ты такая неугомонная.

Пригласить? В квартиру? Да он же обсмеет, как только увидит, где я живу. Нет, я любила то место, где мы жили вместе с Сережей. Для меня она была самая уютная. Ведь не место красит человека, а человек место. Помню, как с Сережей ругались, когда выбирали обои для комнат. Ведь, въезжая туда, было ощущение, что ремонт делался в пятидесятых годах, зато мебель была практическая новая. И, как, получив первую зарплату, спустили практически, выбирая мелочушки для нашего скромного интерьера.

Не говоря ни слова больше, выхожу из машины и слышу, как вместе с моей дверью хлопает Михаила, а следом и водителя.

– А Кеша пойдет с нами?

Какой он тебе Кеша, Алия?!

– Ой…

Хочу исправиться, но замираю с широко распахнутыми глазами, увидев лицо Михаила: челюсть сжимается и из спокойного мужчины он превращается в непонятно что.

– А тебе он так понравился? – спрашивает сквозь зубы Михаил.

Я действительно не понимаю, что происходит. Мужчина не сводит с меня взгляд, ожидая ответа. Ярость нарастает в нем, это прекрасно ощущается даже через такое небольшое расстояние.

– Босс, я не…

Вмиг и Михаил уже держит этого здоровяка за грудки, прижимая к машине. Я вижу, как за пиджаком у Миши в свете фонаря отблескивается пистолет и это не на шутку пугает. Не хватало, чтобы еще из-за этого он наставлял оружие на неповинного человека!

– Михаил, мне никто не понравился, – четко по буквам выговариваю, пытаясь приблизиться к нему. – Отпусти его, пожалуйста.

– Почему я должен его отпустить, Алия? – рычит на меня Михаил, а другой рукой уже тянется к пистолету.

– Да потому что меня пугает твое неадекватное состояние!

Я не собиралась кричать, но эти последние шестнадцать часов были адовые для меня. С утра меня «подложил» начальник, потом я узнала про болезнь друга и сейчас в моем дворе разыгрывается сцена из дешевой мелодрамы. Я не собиралась рыдать, стоя под фонарем и машины ягуар, но напряжение достигло своей точки апогея. Расплакалась, как девчонка, Размазывая остатки туши по лицу. Сильной себя считала, самостоятельной и независимой!

– И откуда вообще все это свалилось на мою голову! Где я нагрешила-то! – стою, причитаю, а потом, утерев рукавом нос, разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и ухожу: – Да хоть переубивайте друг друга! Я вас вообще вижу, считай второй раз в своей жизни!

Усталость, копившиеся во мне столько лет, подкашивала ноги. Просто человек ( в моем случае я) не готова ни морально, ни физически справиться с нахлынувшими проблемами.

– Эй, дама, – меня резко разворачивают и прижимают к себе.

Михаил

«Блять, во Миха, сука ты попал» - думал про себя, когда смотрел на эту тощую фигуру, которая рыдала по непонятной мне причине. Ну, погорячился, с кем не бывает?

Эта дама разворачивается и стремительно приближается к своему подъезду немного пьяной походной, а я наблюдаю вслед за ее фигурой. Хороша, чертовка, действительно хороша.

Но разве от меня убежишь, Алия Максимовна?

– Эй, дама, – говорю ей.

Длинные светлые волосы небрежно раскиданы, а мне нужно всего лишь три шага, чтобы очутиться рядом с ней, и я делаю их, хватая ее за руку. Несколько густых прядей бьют по моему лицу и путаются в ее губах. Она как чертов ангел, который решил спуститься с неба. Кожа гладкая, что хочется провести по ней пальцем и проверить настолько же она и мягкая. Ее запах клубники и персика ударяет по моему обонянию. Я даже и не догадывался, что запах может быть настолько вкусным. Мой рот мгновенно наполняется слюной.

Желание прикоснуться к ней, не только руками, выяснить какая она на самом деле, сбивает меня с ног. Поддаюсь своему желанию и стираю с ее щеки слезу.

Алия поднимает на меня свои глаза, и в который раз я ощущаю, как мне под дых врезал какой-нибудь батан. Каждый раз мне приходится удивляться и в то же время наслаждаться цветом ее глаз. Они настолько насыщенного синего цвета, что это просто нереально. Отвести от нее взгляд приходится с каждым разом все труднее и труднее.

Ее полные губы немного прикрываются, чтобы сделать вздох, а я теряю голову…

Это чертово месиво в моей голове, когда я нахожусь рядом с ней.

Я не должен. Я не обязан. Я не могу.

Именно сейчас готов взять против воли и доставить ее в свою квартиру. Но, черт, причинить ей боль? Я наоборот убью каждого, если хоть волос упадет с ее головы.

И самый первый в этой очереди стал Мишустин. Подлая скотина и ублюдок, в которого с наслаждением спустил курок. Но даже сейчас не могу действовать в открытую, лишь только потому, что его старший братец по матушке сидит в верхушке министерства. А мне проблем и так сейчас хватает, куда за глаза. Одна стычка брата с севером чего стоит… Погибшего брата. И, как бы это не звучало, но Игорь заслужил сейчас лежать в земле. Слишком дохуя плохого в этой жизни сделал. И отчасти в этом есть и моя вина. Возможно, если я был бы чуток терпимее к нему и раньше упек его в психушку, то всего этого не случилось. Но, твою ж мать, почему в свои восемнадцать лет должен был утирать нос мужику двадцати семи лет?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Миш, – шепчет Алия, пробуждая меня от транса. – Мне больно.

Я не замечаю того, как мои пальцы стискивают ее подбородок, но эта девушка не делает и шага, чтобы отстраниться от меня.

– Я никогда не причиню тебе боль. Запомни это, - говорю ей охрипшим голосом.

Мне чертовски хочется ее поцеловать, но есть много «но». И самое главное, что этот ангел не заслуживает быть рядом с таким, как я. У нее должна быть тихая жизнь с обычным мужиком, который работает с восьми до пяти пять дней в неделю. Но сможет ли этот мужик дать ей то, чего она так заслуживает?

Я вру самому себе, когда внушаю, что не хочу быть с ней. Эти три недели дались охренеть, как тяжко. За пару часов она смогла меня заинтересовать, как никто другая. Хочет казаться гордой львицей, а на самом деле львенок, который только-только познает мир. И я хотел бы наблюдать за тем, как она незаметно для себя, но верно сходит с ума, из последний сил сопротивляясь мне. Хотел бы видеть, как ее глаза мутнеют и наливаются страстью, как голос начинает дрожать, когда я говорю ей то, что она жаждет услышать, но тщательно пытается это скрыть. Как в полумраке горят ее глаза, а смущение будет сменяться необузданной страстью. Чувствовать, как ее дрожит ее тело, когда случается кульминация нашего момента. И чувствовать ее размеренное дыхание, когда она будет спать на моем плече. Так почему же я должен себе в этом отказать?