Мое роковое влечение (СИ)

14

Бегу быстрее ветра. Не стала ждать такси, просто бегу, как спринтер по городу через несколько кварталов. Я задыхаюсь. Я плачу. Я реву навзрыд. Прохожие расступаются перед моим наверняка безумным видом. Мне плохо.

Растираю по лицу сопли и слезы. Невыносимо клокочет в горле, наружу вырываются воющие звуки и хрип. Это Макс. Тайпанов.

Господи….

Нет утомленности. Даже ноги не устали нисколько.

Я бегу.

Сумка падает. Сажусь на землю и подбираю выпавшее. Все ерунда, главное ключи от квартиры, где могу запереться на все замки.

— Вам помочь? — рядом присаживается незнакомая девушка. — Вам плохо? Да что Вы плачете? Эй!

Качаю головой. Не поднимая глаз, впихиваю назад все в сумку. Девушка помогает мне и бормочет о том, что все мужики козлы и что-то в этом роде. Я ей благодарна, но сейчас даже кивнуть не могу в ответ. Молча поднимаюсь и быстро иду дальше.

Макс! Макс!!! Макс!!!!

И Кирилл тоже возможно жив и здоров? И что же теперь? Как быть…

Хотя бред. Мы в разводе, даже если допустить, но прошлое владеет мной. Оно захватывает в страшные липкие сети и мурыжит, что есть сил. Будто снова туда возвращаюсь и вот-вот проснусь.

— Аккуратнее, сумасшедшая! — грубый толчок в плечо не сбивает с цели.

Маниакально исчезает асфальтная лента перед глазами. Перебираю бесконечное полотно торопко и скоро. Голова готова взорваться. Что Макс подумает обо мне, когда проснется. Знала же, что сбегу утром. Этой ночью отдавалась ему особенно жарко. Знойно растекалась и…

Я схожу с ума по нему.

Но я не могу… Нужно разобраться. Мне крайне важно остаться одной ненадолго. Тайпанов бы не отпустил. Я слабая. Не выдержала, поддалась бы. Шоковое состояние не оставляет. Ударяет по нервам все сильнее и сильнее, как только начинаю думать о нас.

Я ненормальная. Я больная.

Так проникнуться только лишь запахом человека, подсесть на касания, на осязание. На эмоции быть прикрученной, ждать его! Ждать и пропадать от неведения и понимать, что готова будешь снова и снова быть с ним. Влюбиться заочно. Втрескаться так сильно, что всю жизнь готовой с повязкой на лице ходить.

Бегом поднимаюсь на этаж и только заперев дверь, падаю около нее и дышу, словно загнанная лошадь. Трясущимися руками снимаю обувь, бросаю около входа пальто и, держась за стены, бреду в ванную. Долго умываюсь. Еще дольше растираю лицо до красноты.

Мимолетный взгляд в зеркало не радует. Чучело. Ну и что! Плевать. Моя жизнь треснула пополам. Забираюсь на диван, поджимаю под себя ноги. Обнимаю руками и вновь реву. Что со мной? В глубине души трепещется страх. Я понимаю, что с этого момента все пойдет не так. Будет значительно хуже.

Тревога растет и ширится. Она сминает и растирает в пыль. Да, Боже… Лучше бы и оставалась в этой атласной повязке. Лучше бы!

— Макс.

Его имя тысячу раз повторяю. Бесконечно шепчу, как молитву. Если бы вы знали, как же я боюсь. Предчувствия никогда не обманывали. Я их ненавижу. Все будет плохо. Знаю.

Он влюбился в меня. Сам сказал. Он меня любит. С тех самых пор, когда замужем была. Кто ты теперь такой, Макс Тайпанов. Я не знаю тебя. Почему…

Они скрывали свою работу. И Кир скрывал. Да кто они такие, черт возьми. Чувствую себя дурацкой марионеткой, которую дергают за нитки, как хотят. Но главное лишь одно — Макс мне дорог теперь. Уверена, что вернусь. Если, конечно, он захочет меня такую ненормальную. Просто… Просто я не вынесла всего и сбежала.

Хотя могу ли себя винить? Ну в чем же виновата?

Не каждый выдержит такое. А я и так не самый сильный представитель человечества.

Глухая вибрация телефона вырывает из клейкого состояния. Тайпанов. Звонит. Звонит. Звонит. Сообщения. Волнуется. И вновь слезы градом. Сквозь пелену, с трудом попадая в буквы, пишу, что нахожусь дома. Не хочу, чтобы волновался. Короткое «Ок» заставляет реветь пуще прежнего. Все. Связь обрывается.

Сижу долго, пока за окном темнеть не начинает. Прихожу в себя от голодного урчания в желудке. Пить хочется страшно. Во рту сухо и жарко. Пытаюсь вспомнить, о чем думала и не могу воспроизвести. Словно старая телега поднимаюсь на затекшие ноги и замираю от того, что слышу, как в замочной скважине проворачивается ключ. От ужаса немею. Мне кажется, что тело настолько измучено, а душа скована, что могу умереть в любую секунду.

Двигаюсь в прихожую. И не успеваю дойти до двери, как она распахивается. В темном проходе маячит плотная мужская фигура. Резко бью по включателю и пытаюсь кричать, но не могу. Хрипло издаю каркающий звук и не верю свои глазам. Прямо на меня смотрит Кирилл.

Зажимаю горло, потому что кажется, что там начинает хлюпать и сипеть. Взмахиваю в его сторону рукой, попутно оседаю на пол. Подламывающиеся ноги не в силах удержать меня.

— К-р-р-р…

Последнее, что вылетает изо рта, после чего отключаюсь. Темнота. Жар. Пульсация вен. Плохо. Задыхаюсь.

— Вероника! — строгий голос зовет меня.

Я плаваю между прослойками жирного слипшегося тумана. Он сизыми клоками висит в воздухе. Каждое касание противно и мерзко. Это похоже на старый разодранный матрац, из которого выглядывают грязные куски ваты. Холодно и липко.

Внезапно на лицо приземляется мокрая тряпка. Меня от отвращения вырывает из дурацкого сна. Открывая глаза, вижу склонившееся лицо бывшего мужа. Он беспокойно бегает глазами по лицу и придерживает на лбу холодную пропитанную влагой ткань.

— Кир, — слабо пищу.

Не могу поверить. Просто в шоковом шоке пребываю. Он тут. Он вернулся.

Не в силах шевелиться, просто рассматриваю его. Кирилл очень изменился. Взгляд жесткий, безжалостный. Зрачки металлом отливают. Нависает, как каменный утес, готовый придавить в любую минуту.

— Вероника, все в порядке, — ласково говорит, что так значительно отличается от внешности. Все же она обманчива. — Мне многое нужно объяснить. Теперь все станет по-другому. Я все это время думал о тебе.

Слова заставляют вжаться в подушки и замереть. Чтобы не отвечать, прикрываю глаза и громко сглатываю. Зажмуриваюсь крепче, чтобы провалиться куда-нибудь еще. Что же делать…

— Мы снова будем вместе. Ты простишь меня, Ник? Это была не моя вина. Стечение обстоятельств сильнее. Просто был вынужден.

— Да правда, Кир? — громовой голос сотрясает стены моей квартиры. — Это ты мне расскажи тоже. Интересно послушать.

Из-за закрытых век выкатываются слезы. Макс. Он пришел.