Мое роковое влечение (СИ)

9

— Воронцова, шеф вызывает.

Из рук выскальзывает любимая чашка с кофе. Заторможено смотрю, как бокал летит на пол, как перламутровые осколки летят в стороны и пол окрашивает почти черная жидкость. Сквозь туман слышу возгласы сотрудников. Очень аккуратно спускаюсь со стула на корточки, сгибаюсь над разбитой надеждой наладить свою жизнь хотя бы долбаным кофе.

Собираю черепки и какого-то черта взяв в руки удивленно рассматриваю.

— Ник, ты что?

Не реагирую на возглас Жени. Продолжаю тупо смотреть. На край белой офисной блузки попадает напиток. Следом расползается уродливое пятно. М-да…

— Встань, я клининг вызвала уже. Сейчас уберут все. Ник!

— Да-да, Жень. Все. Встаю.

Поднимаюсь, ползу назад свое мягкое кресло. Глаза не поднимаю, но явно чувствую на себе внимание всего отдела. Дернуло же поработать сегодня вместе со всеми. Идиотка, мать твою, вот к чему твои тренинги привели. Сиди теперь тут в неловком положении.

Мне так хочется заплакать. Впервые в жизни на людях не могу сдержать эмоции. Под веками закипают непрошеные слезы. Бессонная ночь дает о себе знать тоже. Всю ночь провертелась, словно не дорогой пружинный блок подо мной был, а раскаленные ежи ворочались. От заката до рассвета сканировала телефон.

Пусто. Зеро. Ноль.

Макс пропал. Он уехал, даже не попрощавшись. Исчез из номера, когда уснула.

Услышав известие о том, что он должен пропасть ненадолго приняла спокойно. Хотела разобраться в своих мыслях. Но я же не знала, что Макса не будет два месяца. Два! Хотя меня это не касается. Да и не в тех отношениях, чтобы требовать что-то. В целом знаковое слово «отношение» не о нас. Но мог бы дать весточку, хоть маленькую, но не захотел. Значит не судьба. И черт с ним. Я ему никто.

Сбоку хлопочет женщина. Что-то бормочет о неаккуратности и спешно затирает разруху. Женя одергивает тетку, защищает меня, говорит, что со всеми бывает. Я же извинительно смотрю на женщину. Смутившись, она коротко кивает и быстро выходит.

— Женька, зачем ты так резко?

— Ой, ладно, — краснеет она. — Ничего страшного.

— Воронцова! Бегом к шефу, — громкий голос Марии Стефановны поднимает меня со стула. — Самая особенная тут?

Внезапно шарашит злость. Что за беспардонность? Я ей не мелочь тут, а между прочим, начальник отдела. При всех так орать! Ненормальная.

— Тональность прикрутите, — бросаю ей с вызовом. — Дома так кричать станете. Не Вы вызываете, а шеф, так что можете быть передать Алексею Александровичу, что буду через минуту.

Фыркнув, тетка уносится. Идиотка! Держит хабалку неизвестно за что здесь. Я прячу испорченный рукав под пиджак встаю и ухожу в полном молчании. Сегодня сотрудники увидели шоу. Впервые за все время что тут работаю. Ладно, переживу.

Лифтом сознательно не пользуюсь. Нужно немного выдохнуть, подумать в тишине. Мысли все равно, как заколдованные, возвращаются к нему. Ничего с собой не поделать. Вцепилась в неизвестность. Да может Макс вообще редкостный урод. Может он маньяк на препаратах и только в короткие встречи в адеквате был.

Да что я несу…

Останавливаюсь на площадке между этажами. Две минуты у окна постою и пойду. Вот только мыслями соберусь.

Он мой дурман…

Идиотка. Влюбилась почти в призрак. Мне нужно врачу показаться. Прижимаюсь лбом к холодному стеклу, зажмуриваю глаза. Не могу сама себе объяснить отчего так отчаянно грущу. В груди колотится так сильно, что пульсирующие удары вызывают боль.

Звонок телефона опускает с небес на землю. Шеф торопит. Не глядя, нажимаю боковую кнопку, глухо выдавливаю сухое:

— Алло.

— Привет, Ника.

— Ты?!!!

Руки начинают дрожать так сильно, что удержать телефон становится почти невозможно. Тональность его голоса максимально спокойная. Обыденно спрашивает без всякой эмоциональной окраски. Я же наоборот сгораю, услышав Макса.

— Да, — в мембране трещит папиросная бумага. Густой выдох накрывает с головой. Будто сигаретный дым почувствовала. — Я.

— Как твои дела, Макс? — тащу ногтем по стеклу.

С изуверским удовольствием смотрю, как заворачивается пластина. Ноготь немного отстает от кожи, на подоконник скатывается крошечная брусничка крови. Не больно. Нет, не больно.

— Отлично. У тебя?

Ему все равно. Сейчас окончательно убеждаюсь. Макс настолько скупо разговаривает, что откровенно не понимаю зачем вообще позвонил. После его «отлично» хочется положить трубку, но я этого не делаю. Хочу что-то сказать, но в горле дикий спазм. Пытаюсь прокашляться и не помогает. В итоге сиплю в ответ.

— Прекрасно.

Макс ничего на это не отвечает. Но я явственно различаю щелк зажигалки и глубокую затяжку. Он ничего не говорит. Просто курит, а я слушаю как Макс дышит. С шумом выпускает воздух, даже один раз причмокивание уловила. Это невозможно. Это ненормально. Это ужасно все.

Все это ужасно!

Я запала на мистера Икс окончательно. Я больная. И кажется именно я, не он.

Больше всего на свете хочу сейчас оказаться с Максом в темной комнате. Почувствовать его горячее дыхание на коже, ощутить силу рук, забыться под мощными толчками. Опять вдыхать неповторимый аромат свежести. Быть готовой к любым экспериментам. Быть готовой на все.

Ладонь сжимается в кулак и ногти болезненно впиваются в кожу.

— Ника, будь умницей.

— Не поверишь, я всегда умница, — парирую с явной осиплостью в голосе. — Почти. Макс, зачем ты звонишь? — срываюсь. Мне крайне важно понимать. — Спросить, как у меня дела?

— Да, — твердо высекает. — Запрещено?

— Зачем? — боль в голосе не скрыть.

Макс замолкает. А я жду.

Ругаю себя за несдержанность. Почему жду оправдания? Чего вообще жду? Ослу понятно, что не нужна. Так зачем же рефлексировать тогда? Выравниваю дыхание, сгребаю остатки разума, пытаюсь здраво оценивать ситуацию. Главное, понимать — мы ничего друг другу не должны. В рамках нашего знакомства тем более.

— Скучаю. Пиздец просто… Веришь?

На последних звуках его голос окончательно глохнет. Но Макс произнес эти слова с такой интонацией, что сердце заходится. Все принципы «до» летят в мусорку. «Скучаю-скучаю-скучаю». Я влюблена в его голос, в его рокочущую хриплость, в низкую тягучую патоку.

Мурашки огромным табуном скачут по телу. Изнемогаю от желания потрогать Макса. И пусть, что глаза закрыты, пусть! Меня трясет от нетерпения и горечи. От того, что невозможно это сделать.

— Когда ты приедешь? — от переполнявших эмоций некуда деться. Это единственное, что могу спросить. На его вопрос отвечать не хочу, потому что ни в чем не уверена, кроме своих ощущений. — Долго еще?

— Не знаю, Ник, — тяжелый вздох. — Думаю да.

— Жаль.

— Такая работа, детка, — чувствую, как улыбается. — У меня дел одно есть. Обещай выполнить не пререкаясь. Это важно.

— Чего ты хочешь?

Уже знаю, что выполню. Мне без вариантов.

— Иди наверх и послушай своего начальника. Все, что получишь, ты заслужила. Мне пора.

В ту же секунду в мембране раздаются противные гудки. Все. Он снова пропал. Навстречу вылетает ненормальная секретарши и орет, чтобы быстрее поднялась. Вытираю выступившие слезы. Юркаю в кабинет, здороваюсь с шефом. Получаю повышение и, как следствие, громадную зарплату.