Мое водолечение

Предисловие к первому изданию

Благосостояние бессмертной души составляет главную мою заботу и обязанность, как священника. В этом цель моей жизни, за то я готов умереть. Но и смертные тела доставили мне в течение 30–40 лет немало забот и труда. Я не искал этого труда. Приход всякого больного был и есть теперь для меня в тягость. Только взгляд на того, Кто сошел с небес, чтобы исцелить наши недуги, и мысль, что «блаженны милосердные, ибо и им оказано будет милосердие…, последний глоток воды не остается без награды», могли заставить меня отказаться от этой попытки, которую я теперь делаю, несмотря на все просьбы разных просителей всех сословий и положений. Эта попытка была тем труднее, что мои лечебные советы доставляли мне не выгоду, а скорее неоценимую потерю времени; не почести, а порицание и преследование; не благодарность, насмешку и злорадство. Понятно, я думаю, каждому, что после таких происшествий у меня не могло быть особой охоты писать, тем более, что тело мое, удрученное годами, и душа уже требуют покоя.

Только настоятельные, неотступные требования моих друзей, утверждающих, что грешно унести с собою в могилу столько познаний, приобретенных долгим опытом, бесчисленные письменные просьбы излеченных мной, но в особенности мольбы бедных, покинутых, больных жителей деревни заставляют меня взять перо в дрожащие руки.

К беднейшим классам, к заброшенным, забитым жителям деревни я всегда относился с особенной любовью и вниманием. Им-то, главным образом, я посвящаю свою книжку. Изложение, сообразно цели, просто, ясно. Я намеренно пишу в форме беседы, что, по-моему, гораздо лучше, чем сухое, краткое изложение.

Дальше всего была от меня мысль выступить против существующего направления в медицине; не думаю я также полемизировать с кем-либо в отдельности, и нападать на чьи-либо познания и призвания.

Я прекрасно знаю, что, в сущности, только специалист может издавать такие вещи; но мне все-таки кажется, что и таковые должны быть благодарны частному лицу, которое делится с ними своими сведениями, приобретенными долголетним опытом.

Всякое возражение, всякую правильную поправку я охотно встречу и приму с благодарностью. На критику же, вытекающую только из партийности, я не стану обращать никакого внимания и спокойно снесу «шарлатана» и «недоучку».

Мое самое сильное желание — это, чтобы врач снял с меня эту трудную работу; ничего другого я бы не хотел, как только, чтобы врачи основательнее изучили метод лечения водой. При этом моя работа сможет быть немного полезной для них. Должен сказать, что я мог быть страшно богаче, если бы только хотел брать предлагаемые мне пациентами деньги; а этих пациентов без преувеличения были у меня тысячи, десятки тысяч. Многие пациенты приходили ко мне и говорили: «Я даю 100, 200 марок, если вы меня вылечите». Страждущий ищет помощи и охотно платит врачу, что ему следует, если только он его излечивает, все равно, будет ли исцеление от медицинской бутылки или просто кружки.

Знаменитые врачи положили начало методу лечения водой; но вместе с ними сошли в могилу и их познания и советы. О если бы, наконец не наступило светлое, долгое утро после зари. За каждое названное или указанное в книге имя я беру ответственность на себя. Несколько суровый способ выражения местами зависит от моего сурового, резкого характера. Но с таким характером я дожил до старости и трудно теперь изменить его.

Да благословит Господь Бог эту выходящую в свет книжку.

И когда мои друзья узнают, что я перешел в вечность, пусть помолятся они за меня, пусть пошлют за меня свою молитву туда, где Врач врачей исцеляет наши души.

Верисгофен, 1 октября 1886. Автор.