Мои подружки

Мне было двенадцать лет, когда в соседнюю квартиру вселилась молодая семья с двумя дочерьми — семи и двух лет от роду. Наш дворик небольшой, и я часто сталкивался со старшей — Наташкой. То у ворот, то возле сараев. Она постоянно при встрече со мной краснела и старалась быстрее проскочить мимо, а я не мог понять, с чем это связано.

Как все мальчишки в этом возрасте, я сгорал от любопытства, как же устроено женское тело. Сестры у меня не имелось, так что подсматривать мне было не за кем, а как хотелось! Конечно же, пару раз в компании друзей мы рассматривали фотографии с голыми женщинами, но качество снимков оставляло желать лучшего (это происходило в далеких 70-х годах, когда «в СССР секса не было»). Поэтому в наших головах бродило одно лишь желание — увидеть, а еще лучше — пощупать письку какой-нибудь девчонки. Я белой завистью завидовал Сереге, у которого имелась сестра младше его на два года, с которой он, по его словам, «вытворял все, что только приходило ему в голову…» Но на все наши предложения, чтобы Динка появилась в нашей компании и продемонстрировала, что же у нее под трусиками, он отвечал категорическим отказом.

Так прошло около двух лет. Как-то раз утром, в начале июля, я увидел, что дядя Паша, отец Наташки, натягивает между двух яблонь, растущих в углу нашего двора, большой гамак. Я подошел к нему.

— Привет, дядь Паш!

— Здорово.

— Для кого вы его устраиваете?

— Для своей Ленки (младшей дочки), пускай днем, на свежем воздухе спит, да и самому после работы поваляться не грех.

— А мне можно будет на нем полежать?

— Да, конечно, только старайся его не оборвать.

— Конечно, дядь Паш, не бойтесь, не оборву.

Подвесив гамак, сосед ушел на работу, а я тут же забрался в него, устроился поудобнее и, раскачиваемый ветерком, задремал. Проснулся я оттого, что меня трясла за плечо тетя Софа, мать Наты и Лены.

— Вставай, лежебока, тебя уже мама на обед звала, а я сейчас в гамак Лену уложу, пусть поспит.

Я сходил пообедать и вернулся во двор. Подойдя к гамаку, я увидел, что он застелен одеялом, а на одеяле, раскинувшись, посапывает Ленка. На ней были только тонкие белые трусики.

Гамак был удачно расположен в глубине двора и не просматривался из окон нашего дома. Я огляделся: вокруг никого не было. От мысли, что я сейчас смогу увидеть письку Ленки, у меня участилось сердцебиение.

Я наклонился и провел пальцем по письке спящей девочки, обтянутой трусиками. Ленка не пошевелилась, и ритм ее дыхания не изменился. Тогда я осмелел и потянул резинку трусиков вниз. Передо мной открылся чудесный вид: пухлый холмик, разделенный пополам ровной чертой разреза. Я аккуратно раздвинул эти мягкие губки и увидел розовые лепестки, на вершине которых виделся какой-то капюшон, а внизу между ними было отверстие, уходящее вглубь тела.

Я провел пальцем по этой расщелине и понюхал палец. От него пахло мочой и еще чем-то непонятным. Я, было, собрался продолжить исследования дальше, но послышались чьи-то шаги. Трусики Ленки мной тут же были приведены в порядок, и я сделал вид, как будто укачиваю малышку.

Обернувшись, я увидел подходившую Наташку.

— Ты что здесь делаешь?

— Да вот, подошел, смотрю — ворочается, решил немного ее укачать.

— А-а, понятно…

— А ты куда собралась?

— Сейчас Маринка должна прийти поиграть, а я подошла проверить, не проснулась ли Ленка. А ты чем собрался заниматься?

— Не знаю, все ребята разъехались кто куда: кто на море, кто к бабушке в деревню. Я один из компании остался, скукота страшная.

— С нами будешь играть?

— А во что?

— Найдем, не бойся.

Я окинул взглядом хрупкую Наташину фигурку, одетую в легкий сарафанчик и прикинул, что во время игры, во что бы мы ни играли, я смогу подсмотреть, какого цвета трусики у старшей из сестер, а, может быть, и у подружки — симпатичной девочки того же возраста, что и Наташка. А потом подрочу.

— Ну, хорошо, уговорила…

Наташка, довольная, захлопала в ладошки и закружилась на месте. Подол ее сарафана от вращения приподнялся, еще бы чуть-чуть, и показались бы трусики, но Наташка тут же перестала кружиться и, ухватив меня за руку, потянула за собой за сараи. Оказывается, эти две подружки расчистили тупичок за сараями, притащили туда поломанные стулья и старую раскладушку. От дождя и солнца этот уютный уголок укрывал скат крыши.

— Ну вот, здесь мы и играем с Маринкой…

— Неплохо вы здесь все устроили, мне нравится. А во что играете?

— По-разному. В дочки-матери, в доктора…

— Взрослые сюда не приходят?

— Нет, они все еще думают, что здесь заросли.

— Понятно…

— О, вот и Маринка!

В проходе между сараями показалась девочка в тонкой футболке и коротеньких шортах.

— Привет, Маришка!

— Привет. Я вижу, Наташка тебя все-таки затащила к нам в гости…

— Ага, так я не пойму, чья это идея была?

— Наша общая. Мы давно хотели с тобой подружиться, но ты не обращал на нас внимания. А ты нам обеим нравишься. Вот.

С этими словами Маринка подошла и стала около меня, а потом вдруг обняла меня и чмокнула в губы.

— Эй, подруга, так не честно, я тоже хочу его поцеловать! — и после этих слов к моим губам прижались губы Наташки.

Я стоял ошарашенный. Меня. Поцеловали. Две. Девочки. И все это так неожиданно и приятно. Губы девчонок пахли ягодами.

— А здесь жарко… Давайте притащим ванну, натаскаем в нее воды, а когда она нагреется на солнце, будем в ней плескаться.

— Давай, а мы и не догадались раньше это сделать. Вот что значит мужчина — хихикнула Маринка.

Притащить в этот закуток огромную жестяную ванну, было делом пяти минут. Еще около пятнадцати минут мы дружно таскали воду из расположенной неподалеку от двора колонки. Когда набралось полванны, я остановил девчонок.

— Хватит, а то долго греться будет.

В течение часа, пока солнце грело воду, мы сидели на раскладушке и болтали. Из-за растянувшейся ткани девчонки все время съезжали в образовавшуюся яму и прижимались ко мне. Вначале они старались держать расстояние, но потом перестали обращать на это внимание. Я положил руки на их коленки и в процессе разговора слегка их поглаживал, млея от мысли, что ко мне с двух сторон прижимаются сразу две симпатичные девочки.

Приблизительно через час, возвратившаяся из туалета Наташка опустила руку в воду и объявила, что она уже нагрелась и можно начинать купаться. Мы начали раздеваться. Я быстро сбросил с себя шорты и уселся в ванну, наблюдая за раздевающимися девочками. Под сарафаном Наташки оказались шелковые светло-голубые плавки, а под Маринкиными шортами — тоненькие беленькие трусики.

Девчонки, перешагнув край ванны, устроились рядышком со мной. Посидев немного спокойно, мы затеяли возню — брызгались, щекотали друг друга. В процессе игры я заметил, что намокшие трусики девочек абсолютно ничего не скрывают. От такой картины мой дружок зашевелился в плавках и моментально поднялся, оттопыривая резинку. Девчонки тут же притихли и во все глаза смотрели на это чудо превращения невзрачной колбаски в довольно-таки мощный ствол. Я, в свою очередь, разглядывал их облепленные мокрой тканью письки.

— Ух, ты, какой он у тебя большой… А можно мы его потрогаем? — спросила Маришка.

— Только если разрешите потрогать ваши письки.

— Ладно, но ты первый.

Я, поколебавшись, решился и резким движением стянул плавки до колен. Мой дружок, освобожденный из тесного плена, закачался, направленный почти вертикально вверх. Маришка протянула руку и дотронулась до ствола. Ее пальчики легко пробежались по моему напряженному члену. От этих прикосновений он, казалось, еще более напрягся и увеличился.

— А он шевелится…

— Ты же его трогаешь, а ему приятно.

— И я, и я хочу тоже! — с этими словами Наташка протянула руку и дотронулась до головки. Ее влажные пальчики коснулись уздечки, и я почувствовал, что скоро не выдержу и кончу.

— Ну, хватит, теперь ваша очередь.

Подружки поднялись и синхронными движениями сняли свои промокшие трусики. Я протянул руки к их лобкам и погрузил пальцы во влажные теплые расщелины. Девочки дружно ойкнули и слегка присели, но, так как я продолжил ласкать их письки, часто задышали и придвинулись ко мне поближе. Я почувствовал, как под моими пальцами набухают и увлажняются их тайные складочки.

Маринка вдруг резко отшатнулась.

— Все, я больше не могу, у меня ноги подкашиваются и внизу живота очень жарко.

С этими словами она плюхнулась в ванну, обдав нас брызгами.

Ноги Наташку тоже, по-видимому, не держали, она ухватилась за мое плечо и тихонько стонала от удовольствия. Еще пара движений — и она обессилено сползла на дно ванны.

— Как же мне хорошо и приятно, если бы кто знал…

Она помотала головой.

— Брр, кайф! Зря ты, Маринка, не дотерпела…

Марина не спеша вылезла из ванны, легла на раскладушку и раздвинула ножки.

— Пожалуйста, полижи мне письку и поласкай ее пальчиком.

Я не заставил себя долго ждать, и, опустившись на колени, припал губами к ее безволосой щелке. Провел языком сверху вниз, затем обратно. Маринка часто задышала. Я раздвинул пальцами эти тощие губки и лизнул открывшийся вход во влагалище, а затем всунул язык как можно глубже, достав им до девственной плевы. Девочка что-то промычала и, ухватив меня за голову, прижала ее посильнее к низу живота. Я ухватил ее клитор губами и слегка его покатал. Это было последней каплей. Маринка судорожно сжала коленями мою голову, всхлипнула и тут же расслабилась.

— Девчонки, я не пойму, кто вас такому научил? Насколько мне известно, в вашем возрасте думают только о куклах и нарядах, а тут такое…

— Это Маринкин двоюродный брат нас научил, он пару месяцев назад приезжал в гости на неделю, ночевал у нее в комнате, сначала ее обучил, а после и меня. Нам все это так понравилось, что мы и сами продолжили так развлекаться. Мне давно хотелось с тобой подружиться, а ты не обращал на меня внимания. И вообще, я хочу сделать тебе приятное. Иди сюда!

Я подошел к Наташе; она обхватила мой член пальчиками и начала двигать кожу вверх-вниз.

Я почувствовал, что долго не выдержу.

— Ната, я сейчас кончу!

Наташка молча ускорила движения своей ладони, и я почувствовал, как меня накрывает горячая волна оргазма… Мой член дернулся несколько раз, и тяжелые капли спермы полетели прямо на лицо довольной Наташки.

— Ну как?

— Кайф! Этому тебя тоже Маринкин кузен научил?

— Ага, и еще сказал, что это полезно для нашей кожи.

С этими словами она стала растирать сперму по телу.

Мне стало любопытно.

— А вы с ним больше ничем не занимались?

— Письками терлись, но только снаружи, мы вообще еще целки, ты что, не заметил? — ответила Маринка.

— У тебя видел, а у Наташки нет.

— Хочешь увидеть?

— Ха, спрашиваешь!

Наташка согнала Марину с раскладушки, улеглась на ее место, развела ножки почти на шпагат и раскрыла пальцами губки. Я нагнулся поближе и возле входа во влагалище действительно увидел тонкую пленку девичьей плевы. Наташкина щелка сочилась влагой. Я высунул язык и вновь стал ласкать этот нежный розовый бутончик, проникая языком как можно глубже во влагалище и касаясь им пленки.

Наташка охнула и попыталась сжать ноги, но я придержал ее за бедра руками и, ненадолго отвлекшись от своего приятного занятия, промычал ей:

— Не мешай!

Наташка расслабилась и всецело отдалась приятным ощущениям. А у меня от мысли, что так неожиданно сбылись самые заветные желания, и я ласкаю письку красивой девочки, вновь воспрянул мой дружок. Это не осталось незамеченным Маринкой, и ее ручка обхватила мой ствол, то поглаживая его, то перебирая яички. От такой ласки член раздулся до неимоверных размеров и вскоре струи спермы потекли на подставленную ладошку Маринки.

Она тут же принялась растирать белесые струйки по своему телу.

Я устало присел на стул.

— Я еще хочу! — заявила Наташка. — Полижи мне!

— Подожди пару минут, дай чуть отдохнуть, я к члену притронуться не могу, да и отлить не мешало бы сходить.

— Можно мне с тобой? Хочу посмотреть, как ты писаешь.

— Только если и ты мне тоже самое покажешь.

— Хорошо, пойдем.

Мы с Наташкой быстро оделись и, оглядываясь, чтобы никто из взрослых нас не увидел, пробежали по дорожке в туалет, деревянная будка которого стояла недалеко от сараев.

Туалет был просторный, и мы в нем свободно разместились. Я стал перед дыркой, и, достав свой конец, пустил золотистую струйку, целясь по центру отверстия.

Наташка присела на корточки у боковой стены, глядя во все глаза на это действо, потом заерзала…

— Ну ты скоро? А то от твоего журчания мне очень сильно захотелось писать, прямо не могу уже терпеть.

— Так писай, кто ж тебе не позволяет?

Я стряхнул последние капли и, убирая конец в шорты, отступил к двери, уступая место подружке.

Наташка присела, развела ножки и из ее письки полилась более широкая, чем моя, струйка. Меня поразила длина струи, явно больше метра. Я тоже присел на корточки и внимательно наблюдал за процессом. А дело явно доставляло девочке удовольствие. Она писала, испытывая почти такое же удовольствие, которое испытывала, когда я трогал ее между ножек.

Когда Ната закончила писать, я поднялся, приоткрыл дверь, осмотрелся, чтобы не попасться, но во дворе никого не было. Мы вновь проскочили в наш закуток, где нас встретила заждавшаяся Маринка.

Все втроем мы вновь влезли в теплую воду, я нежными движениями смыл с тел девочек свою сперму и потом мы еще долго плескались в ванне, пока Наташу не позвала мама.

Наташка быстро вытерлась полотенцем, надела свой сарафан и умчалась. Мы с Маринкой остались вдвоем. Она сидела у меня на ногах, спиной ко мне, даже не сидела, а полулежала, откинувшись на мою грудь. Я гладил ее ножки, потихоньку продвигаясь вверх к девчоночьей письке, но Маринка вдруг отвела мою руку и поднялась из ванны.

— Мне пора, скоро мама вернется с работы, а в это время я должна быть дома.

— Завтра придешь?

— Конечно! Мне очень понравилось! А тебе?

— Спрашиваешь! Конечно.

Марина оделась и убежала домой. Я вылил воду из ванны, перевернул ее возле стены, чтобы высыхала, развесил на веревочке полотенце, забытое Наташкой и вышел из тупичка во двор. Ната возилась с проснувшейся к тому времени Ленкой.

— А Марина где?

— Домой побежала, да и я пойду, пожалуй…

— Еще выйдешь?

— Сегодня, наверное, нет. Вечером по дому дел много. Завтра точно выйду, поиграем.

Я шел домой и думал о том, что день прошел отлично, что до конца каникул еще уйма времени, и еще о том, что дружба с девочками — очень приятное занятие…

На следующее утро, позавтракав, я вышел во двор. В песочнице сидела Ленка и лепила куличи. Я подошел поближе и присел на бордюр песочницы, наблюдая за тем, как трусики сидевшей на корточках Ленки то и дело открывают ее маленькую письку, когда их хозяйка двигалась.

Со стороны дома послышались шаги. Это шла тетя Софа.

— Доброе утро! Не присмотришь за Леной? А я через полчаса вернусь, только в магазин схожу.

— А Наташа где?

— Спит еще, лентяйка… — улыбнулась тетя Софа.

— Конечно, посижу, не беспокойтесь.

Соседка, захватив с собой сумку, ушла, хлопнув калиткой. Я огляделся по сторонам. В принципе, в доме и дворе остались мы втроем — Ленка, я и спящая Наташка. Все взрослые разошлись кто куда, то на работу, то по магазинам.

Я перешагнул через бортик, подошел к играющей девочке и опустился рядом с ней на колени, потом вообще прилег, чуть ли не касаясь носом ножек малышки. В это время, Ленка, играя, упала на спину и в ее трусики набился песок. Ее спинка тоже испачкалась, и я, подняв девочку, стряхнул прилипшие песчинки, потом провел руками по ее попке под трусиками и слегка ее помял. Мне понравилось ощущение нежной кожи под пальцами.

Я взял малышку на руки. Она обняла меня за шею и обхватила ножками мою талию. Я подхватил ее под попку ладонью, при этом мои пальцы проникли в трусики. Так, с Ленкой на руках, я пошел в тупичок за сараи. Там я, не спуская ее с рук, присел на стул.

Мои пальцы путешествовали по промежности девочки. Я потихоньку гладил щелку, перебирая пальцами нежные складки. Попробовал просунуть палец чуть вглубь, но Ленка недовольно заерзала. Я приподнял девочку, поставил ее себе на колени и приспустил трусики, обнажив маленький детский лобочек. От открывшейся передо мной картины мой уже давно напружиненный член еще более напрягся и буквально рвал шорты. Я расстегнул молнию и высвободил его из плена. На головке выступила капля смазки. Обхватив Ленку за бедра, я положил большие пальцы на ее письку и осторожно раздвинул мягкие губки. Потом приблизил лицо к ее лобку и провел языком по раскрывшемуся разрезу. Ленка захихикала, видно ей было щекотно.

Я совсем снял с четырехлетней девочки трусики и посадил ее себе на ноги так, что ее ножки свисали по сторонам, а писька прижалась к моему члену. Приподняв ее одной рукой за попку, другой рукой я направил головку члена ей во влагалище. Головка, раздвинув наружные губки, уперлась. Я не хотел лишать малышку девственности, да и размеры явно не подходили, поэтому я просто стал двигать Ленку за попку так, что ее писька скользила по моему члену. Она была горячая и быстро увлажнилась.

Вскоре я почувствовал, что скоро кончу и, пересадив девочку на стул, отошел в угол и брызнул спермой за кусты. Убрав сдувшийся член в шорты, натянул трусики на Ленкину попку, подхватил ее на руки и пошел к дому.

Открыв дверь Наташкиной квартиры, я прошел в зал, где опустил Ленку на пол в углу, где были сложены ее игрушки. Она занялась игрой, а я потихоньку прошел в детскую, где, разметавшись по кровати, спала Наташка.

Из-за жары, с самого утра накрывавшей тяжелым пологом все вокруг, она спала ничем не укрываясь, а из одежды на ней были только узенькие х/б трусики, вдобавок сбившиеся в сторону настолько, что почти оголяли ее письку.

Я на цыпочках подошел к кровати и осторожно отодвинул полоску трусиков в сторону, полностью открывая Наташину щелку. Потом смочил палец слюной и провел им по нежным складкам.

Тут же мне пришлось отдернуть руку, так как Наташа заворочалась, просыпаясь. Она открыла глаза, увидела меня и удивленно спросила:

— Ты как здесь очутился?

— Тетя Софа пошла в магазин, Ленку оставила под моим присмотром в песочнице, но она упала и вымазалась в песке, я ее отряхнул, но надо переодеть, а то трусики грязные.

— Да ладно, пусть в этих бегает, все равно через пять минут будет такая же, как сейчас.

— А что это ты до сих пор еще спишь? Я уже давно проснулся, уже успел и чаю попить и по двору кое-что сделать, еще и за твоей сестренкой приглядывал.

— Да я вчера поздно легла спать, книга интересная попалась… Ты никому не расскажешь про нее, если я тебе ее покажу?

— А что за книга?

— Это даже не книга, а, скорее тетрадь, почти все написано от руки, но много вклеенных фотографий и несколько статей из каких-то журналов. Есть даже просто рисунки.

— Ната, я уже и так умираю от любопытства… Что это за книга?

— Поклянись, что никому про нее не расскажешь!

— Клянусь!

Наташка сунула руку под подушку и достала из-под нее толстую общую тетрадь, распухшую от вклеенных в нее фотографий. Потом протянула тетрадку мне. Я раскрыл обложку, и сразу обратил внимание на фотографию, на которой крупным планом было изображено влагалище со вставленным в него членом.

— Ну ничего себе! — вырвалось у меня.

— Там еще поинтересней есть, листай дальше.

Не вчитываясь в текст, я быстро пролистал тетрадь. На фото, цветных и черно-белых, были показаны, наверное, все способы занятий сексом: и анальный, и оральный, и, само собой, обычный. От увиденных фотографий у меня стало тесно в шортах. Я покосился на Наташку. Она заглядывала через мое плечо, ее глаза горели, а правой ладошкой она натирала свою письку.

Самыми интересными сюжетами были темы с детьми, нашими сверстниками. Девочка лет восьми в полупрозрачной ночной рубашке с явным удовольствием ласкала пенис мальчишки лет четырех, по-видимому, братца.

— Ната, а ты не хочешь так же? — спросил я, показывая на фото, где пара занималась оральным сексом в позиции 69.

— Хочу, но скоро мама должна вернуться.

— А пошли в наш уголок, там нам никто не помешает…

— А Ленка? Ее куда денешь?

— С собой возьмем, она маленькая, ничего не поймет и не расскажет. Сейчас снова воды в ванну наносим, нагреется, сами искупаемся, Ленку искупаем.

— Ладно, пойдем.

Наташка быстро застелила кровать покрывалом, надела шортики и маечку и мы, прихватив с собой Ленку с охапкой игрушек, пошли в свой тупичок. Ната возилась с сестренкой, а я установил ванну на солнцепеке и натаскал в нее воды.

— Ну вот, вода уже набрана, можно и передохнуть. — С этими словами я вытянулся на раскладушке. Полуприкрыв глаза, я смотрел на стоявшую на коленях Наташку, которая играла с сидящей на корточках сестрой. Зрелище было замечательное: попка Наташки, обтянутая шортиками, а ниже, меж ее расставленных ног было видно письку Ленки, так как ее трусики вновь отвисли и ничего не скрывали. Мой член снова поднялся.

— Ната!

— Чего?

— Оставь ее, иди сюда, пускай сама играет.

Наташа выпрямилась и подошла ко мне. Ее взгляд сразу остановился на бугре, выпирающем у меня в шортах. Она улыбнулась и начала раздеваться. Я тоже быстро сбросил шорты вместе с трусами и подвинулся, давая ей место рядом с собой. Наташа легла рядом и прижалась ко мне своим худеньким телом.

Я обнял ее одной рукой, а вторую положил на низ Наташиного живота. Она тоже обняла меня и поцеловала в губы.

— Ну что, попробуем, как в книге?

— Давай!

Ната поднялась и встала на колени надо мной, так, что ее писька находилась прямо у моего лица, потом легла на меня грудью и взялась за мой торчащий член двумя руками. Она оттянула кожицу вниз и подула на головку, потом лизнула ее.

— А это вкусно, ты чуть-чуть соленый.

С этими словами она взяла головку в рот и начала ее посасывать, как барбариску, мне стало очень приятно. Желая сделать приятное и Наташе, я взялся за ее попочку и пригнул ее вниз, чтобы добраться до вожделенной дырочки. Я лизнул Наташину щелку и сообщил ей:

— А ты на вкус кисленькая.

Наташка хихикнула, продолжая облизывать мою головку. Я обхватил Наташин клитор губами и слегка покатал его. Ната застонала и розовая дырочка ее попки стала сжиматься перед моими глазами. Недолго думая, я намочил палец слюной и потихоньку стал его вставлять внутрь попки. На удивление, он почти свободно вошел на всю длину. Наташа охнула и вдруг вобрала в свой ротик мой член до основания, я даже удивился, как он влез.. От неожиданности я почувствовал, что больше не могу сдерживаться и начал спускать свою сперму в ротик Наташки. Она поперхнулась, но, так как я не прекращал ласкать ее клитор и дырочку попки, то жадно проглотила все, что я слил ей в рот и тут же сама кончила, сжимая мой палец мышцами попки и брызнув на меня ароматной влагой из своей девственной щелки.

Наташка распласталась на мне, переводя дыхание. Я вынул палец из попки и тоже лежал, расслабившись.

— Если бы кто знал, до чего же хорошо… Когда ты мне пальчик в попу вставил, мне так приятно стало… Я сама люблю туда себе то пальчик вставлять, то фломастер. И мне так хорошо делается…

— Я так и понял, что ты любишь играться со своей попкой, очень уж свободно мой палец туда вошел… Маринка скоро придет?

— А что?

— Ты ей про книжку не говорила?

— Так это она мне и принесла, ей кто-то из подружек дал почитать.

— Да-а, если родители эту тетрадку найдут, попы будут синие от ремня.

— И не говори, поэтому я ее и прячу.

— Ну так все-таки, когда Маринка появится?

— Да уже скоро должна прийти. А ты что, хотел и с ней так же развлечься?

— А почему бы и нет? Или ты ревнуешь?

— Вот уж ни капельки! Мне даже интересно будет на вас посмотреть.

В это время заигравшаяся Ленка куда-то влезла, и Наташка, вскочив с раскладушки, бросилась к ней и, наклонившись, стала ей помогать. Вид сзади был чудесный: округлая попка, а внизу меж слегка расставленных ног, выпуклость лобка. Ната повернулась ко мне.

— Опять подсматриваешь?

— Не подсматриваю, а просто смотрю. Слушай, давай оденемся пока, а то вдруг кто-нибудь зайдет…

— Ага, давай.

Мы быстро оделись и занялись кто чем. Ната возилась с младшей сестрой, а я принес молоток и гвозди, сделал вешалку, потом приволок из сарая старое зеркало и повесил его на стенку. Стало уютней.

— А если дождь пойдет, куда спрячемся, вы подумали? — спросил я у Наташки.

— Когда дождь был, мы в комнате играли.

— Понятно. Я предлагаю устроиться в нашем сарае, там, где старая мебель. Только там надо порядок навести и расставить все как надо. А здесь пусть останется так как есть: и ванна и раскладушка. В жару будем здесь играть, а по вечерам или в дождь — в сарае.

Наташка запрыгала и захлопала в ладошки.

— Скорее пошли!

— Сейчас, только ключ возьму… Забирай Ленку и подходи к сараю.

Я сбегал за ключом и, немного повозившись с замком, открыл дверь.

— Да тут можно неплохо устроиться.

— Ага, только пыли много, порядок наводить надо, а так все есть — и диван-кровать, и пара кресел, даже свет есть и розетки работают. Я сейчас сюда приемник принесу.

Я отправился за ВЭФом, а Наташка, отведя Ленку домой и сдав ее вернувшейся тете Софе, вместе с пришедшей Маринкой, занялась наведением порядка. Девчонки принесли веник, ведро, какие-то тряпки и развили бурную деятельность, выставив меня за дверь, чтобы не мешал. Иногда они звали меня, чтобы передвинуть что-либо тяжелое и опять отправляли во двор. Я слонялся по двору, слыша шум работы и хихиканье девчонок, видимо, Ната делилась с Маринкой последними новостями.

— Тащи сюда зеркало и сам заходи, посмотришь, что получилось. — позвала меня Марина. Я переступил порог, держа в руках зеркало и не узнал комнату. Нигде ни пылинки, диван застелен стареньким покрывалом, на маленьком окне — занавеска, словом, жилая комната.

— Что застыл столбом? Вешай зеркало и проходи, только разуться не забудь.

Я посмотрел под ноги. Пол был застлан стареньким ковриком.

— Молодцы, девчонки, никогда не думал, что из сарая можно комнату сделать. Сюда теперь можно и гостей водить. И играть тут можно при любой погоде. Спасибо, хорошо поработали. — с этими словами я поцеловал своих подружек.

Я настроил приемник на «Маяк», сбегал домой за газировкой, Ната принесла печенье, а Марина — конфеты. Мы сидели втроем на диване, пили газировку, ели печенье, короче, отдыхали. Вдруг дверь открылась и вошла тетя Софа.

— Ух ты, молодцы, как вы тут все замечательно сделали. Я хоть буду знать, где вас искать, если что… Наташ, я ухожу и Лену с собой забираю. Квартиру я закрыла. У тебя ключ с собой?

— Да, мама.

— Ну все, я пошла, не балуйтесь здесь.

— Хорошо, не будем.

Когда дверь закрылась, я повернулся к Маринке.

— Тебе Наташа рассказала, чем мы сегодня с ней занимались?

— Да, и я тоже так хочу!

— Пойдемте сначала искупаемся, вода уже, наверное, нагрелась.

Мы побежали в тупичок, где уже часа три стояла на солнцепеке вода в ванне. Наташка первая сбросила с себя шортики и маечку и плюхнулась в воду.

— Ура, теплая!

Она поднялась на ноги, и я залюбовался ее телом — струйки воды стекали с ее темных волос, пробегая по чуть выделяющимся грудкам, белые трусики промокли, прилипли к телу и ничего не скрывали.

— Я и не думала, что такая грязная после этой уборки. Сейчас ополоснулась, и так легко! Маринка, залезай скорее!

Та не заставила себя долго ждать и, скинув платье, влезла в ванну, где они вдвоем начали мыть друг друга, брызгаясь во все стороны водой и заливисто смеясь. Маринкины зеленые трусики от воды растянулись и отвисли, совершенно открывая при ее движениях моему жадному взгляду все то, что под ними обычно скрыто.

— А ты что там стоишь? Забирайся к нам! — позвала меня Марина. Я снял шорты, поправил поднявшийся член, чтобы он смотрел вверх и не мешал двигаться и, перешагнув бортик ванны, сел в теплую воду. Тут же мои плавки были оттянуты вниз и к напряженному стволу прикоснулись ладошки обеих девчонок. Девочки в четыре руки мыли меня везде, а я лежал, как султан, позволяя им делать с собой что угодно, даже глаза прикрыл, чтобы их не смущать. Вдруг я почувствовал, что моего дружка касаются уже не руки, а чьи-то губы, а следом за ними и язычок. Я открыл один глаз: над моим членом склонилась голова Маринки.

— Мариш, подожди, здесь же неудобно, пойдем на раскладушку или на диван…

Маринка что-то отрицательно промычала, не выпуская изо рта моего члена и продолжила его ласкать губами и языком. Вскоре я почувствовал, что приближается оргазм и сказал об этом Маринке, но она только ускорила движения. Я задергался, кончая, а Маринка глотала мою сперму, но не успевала, и из уголков ее рта стекали белые струйки.

Маринка выпустила изо рта мой обмякший член, облизнулась и сказала Наташке: — А это и правда очень вкусно, а я не верила.

Я предложил:

— Девчонки, пойдемте на диван, там удобней и закрыться можно, чтобы никто не зашел.

Они согласились и, наскоро вытершись, мы перебрались в сарай.

Зайдя внутрь, я закрыл дверь на крючок предложил девчонкам раздеться полностью. Они сначала не соглашались, но я их убедил, сказав, что в мокрых трусиках все равно все выделяется, вдобавок я их письки уже вчера видел, и вообще, не надо диван мочить, а трусики пусть сохнут на веревочке возле окна. Я подал им пример, сняв мокрые плавки, выжав их и повесив на веревку. Девочки разделись и тоже повесили свое белье сушиться. Наташа села в кресло, а я раздвинул диван, уложил на него Маринку и, раздвинув ее ножки, принялся лизать ее клитор. Девочка согнула ножки в коленях и прижала их к груди. Я с удвоенной силой принялся ласкать щелку девочки, иногда опускаясь языком к анусу. После ванны он был чистый и ничем не пах. Продолжая ласкать клитор, я смочил палец слюной и, повторяя утренний опыт, вставил его в попку Маринки. Он проходил с большим трудом, чем в Наташину, но тоже довольно свободно.

Маринка начала постанывать от удовольствия, ее ручки нежно перебирали мои волосы и прижимали мое лицо к киске. Вдруг она схватила меня за руку и буквально втолкнула мой палец себе в попу до конца, сжала его мышцами, длинно выдохнула и расслабилась. Я было начал извлекать палец, но она остановила меня, сказав, чтобы я не торопился его вынимать, а пошевелил еще. Я стал двигать пальцем, ощупывая им стенки кишки. Большой палец я поместил на клитор и начал делать круговые движения, лаская эту маленькую шишечку. Маринка задвигала бедрами, то сжимая их, то вновь разводя. Еще несколько моих движений — и она повторно кончила, брызнув мне на руку прозрачной струйкой. Я вынул палец из ее попки. Маринка лежала на диване, полностью расслабившись и с довольнейшей улыбкой на личике. Я повернулся посмотреть на Наташку. Та сидела, забравшись на кресло с ногами, ноги широко расставлены, одной рукой она гладит клитор, а два пальца второй находятся глубоко в ее попке. По ней было видно, что она скоро кончит: пальцы двигались быстро и энергично. Еще пара движений, и она обмякла, вынув пальцы и бессильно раскинув руки.

У меня от всего увиденного в который раз уже за сегодня встал. Я предложил:

— Девчонки, раз вы так любите ласкать свои попки, давайте я кому-нибудь из вас туда засуну?

Маринка помотала головой, не соглашаясь, а Наташка молча подвинулась к краю кресла и, положив ноги на подлокотники, поманила меня пальчиком.

— Давай, только потихоньку.

Я подошел к ней и встал на колени перед креслом. Головка торчащего члена находилась как раз напротив дырочки попки. Взяв рукой член, я приставил его ко входу и надавил. Он не хотел влезать — смазки не было. Тогда я начал лизать эту розовую дырочку, вводя язык внутрь и стараясь получше смазать ее слюной. Потом набрал слюны на пальцы и покрутил ими вокруг головки своего дружка, вновь приставил его на прежнее место и надавил. В этот раз дело пошло веселее. Я смотрел, как залупка, раздвигая мышцы ануса, входит внутрь Наташиной попы. Вот она уже и внутри. Я приостановился и спросил:

— Тебе не больно?

На что получил ответ:

— Терпимо, продолжай.

Я продолжил входить, и вскоре весь ствол поместился в попке Наташи. Дав ей привыкнуть к новым ощущениям, я начал потихоньку двигаться внутри тела подружки, постепенно наращивая темп и размах движений. Вскоре я двигал им уже на полную длину, оставляя внутри только головку. Анус девочки довольно плотно сжимал мой член. Он был узок и упруг, словно резиновый. На лице Наташки, еще недавно морщившемся от боли, было нарисовано изрядное удовольствие. Вскоре она обхватила меня ножками, посильнее прижимая меня к себе и кончила, опередив меня на несколько секунд. Я разрядился внутри нее, вынул обмякший член из тихо чавкнувшего ануса и увидел, как из незакрывшейся дырочки вытекает малофейка.

Вытерев пот со лба, я повернулся ко второй девочке. Марина лежала, повернувшись на бок, одна рука была зажата между ног, на лице застыло ошарашенное выражение.

— Наташа, ты как?

— Просто замечательно! Немного попа болит, но столько удовольствия! Сегодня я уже больше ничего не хочу, честно.

— А я бы еще хотела поразвлекаться, но скоро мама придет, мне пора. — С этими словами Маринка поднялась с дивана, подошла к веревке и пощупала свои трусики. — О, уже почти высохли.

Она оделась, поцеловала Наташку, прижалась ко мне на мгновение, проведя рукой по моему полустоящему члену, нагнулась и чмокнула его в кончик.

— Ну все, я побежала, пока! Будет время — я тоже дам тебе в очочко!

Хлопнула дверь. Мы с Наташкой тоже оделись и, сложив диван, сели на него, попивая лимонад, слушая музыку и болтали обо всем. Когда уже стемнело, нас позвали по домам. Закрыв дверь сарайчика на ключ, я шел домой, прокручивая в голове весь сегодняшний день и мечтая о завтрашнем.