Монгол

Глава 6

Девчонка снова буянила в бункере, а Монгол неотрывно следил за каждым её движением. Разбила стул, сломала ножку стола. Принялась было за кровать, да закончились силёнки. Упала на постель и заревела, обнимая подушку.

– Глупый волчонок.

Надо признать, он начал не с того. Не думал, что девчонка окажется настолько строптивой. Он, конечно, знал от воспитателей, что она не подарок, но не мог даже представить, насколько. Да и голоден был до неё, чего скрывать. Девственница… Как сладко ебать бабу, зная, что до тебя там никого не было. Особенно приятно такую поиметь после тысяч шлюх. Он ведь так долго ждал. Целых одиннадцать лет.

В бункер вошёл, когда утренние лучи начали пробираться в окно. Захотелось вдруг на озеро, вновь ощутить запах утреннего тумана и окунуться в прохладную после ночи воду. Заодно выгуляет волчонка, а то, чего доброго, голову себе проломит, пока его не будет.

Свернувшись на манер кошки, она с тоской смотрела в стену и делала вид, что не замечает Архана. Правда, слегка вздрогнула, когда он присел рядом. Снова подумал, что она другая. Совершенно не похожа на свою сестру. Та с удовольствием раздвигала ноги и просила добавки.

– Вставай. Прогуляемся, раз уж ты проснулась так рано.

О том, что знает, кто всю ночь носился по бункеру, говорить не стал. Незачем ей знать, что он наблюдает, а то совсем с ума сойдёт.

– Что, решил прикопать меня ранним утречком? – голос её осип, а у Монгола мгновенно встал.

– Прикопать? Зачем? Тебя ещё ебать и ебать. И если не хочешь, чтобы я начал прямо сейчас, поднимай свою жопу.

Можно, конечно, и пристроиться разок, да она ещё от первого раза не отошла. Трясётся вся.

Услышав его угрозу, быстро встала, обняла себя руками. В глазах страх вперемешку с ненавистью. Нет, так не пойдёт. Архану нужна жена, а не убийца в постели. А эта запросто в спину нож воткнёт. Даже не поморщится. Промахнулся тут, конечно… Надо было её с детства самому воспитывать.

– Пойдём, – взял её за руку, а девчонка тут же заупрямилась. Отпустил. – Пойдём, сказал. Думал бы убить, уже давно грохнул бы.

Подтолкнул её к двери, а сам пошёл следом. Отметил, что Алине идёт его футболка и даже очень. Может, не покупать ей вещи? Пусть всё время в его футболках ходит.

Не удержался, шлёпнул её по заднице, а когда та ударила его по руке, схватил за талию и дёрнул на себя. Девчонка вскрикнула и засучила ногами.

– Пусти, козёл! Пустииии!

– Ай-яй-яй, какая дерзкая. Кому-то я подрежу сейчас язычок, – зажав ей рот, выдохнул в ухо, и Алина замерла. – Если ещё раз услышу что-то подобное, мы с тобой поговорим по-другому. Не зли меня, волчонок. Это тебе не на руку, – резко отпустил и тут же подхватил, когда она чуть не упала на ступеньки.

До озера довёл Алину за руку, а она то и дело смотрела по сторонам, видимо, искала пути для побега. Неугомонная.

– Пришли, – вдохнув поглубже, кивнул на водную гладь, над которой поднималось солнце. – Смотри, волчонок, как красиво. Нравится, а? – притянул её к себе, обнял за шею, а Алина схватила его обеими руками за локоть. Похоже, подумала, что душить её будет. Дура. – Расслабься. Сейчас купаться пойдём.

Отпустив её, снял брюки, взялся за футболку, а девчонка заглядывалась вокруг.

– Даже не думай. Если вчера я тебя пожалел, то сегодня этого может не случиться. Поставлю раком там, где поймаю, и отъебу.

А она думала. По лисьим глазам видел. Но бежать не осмелилась. Жаль.

– Снимай тряпки, – бросив одежду на корягу, повернулся к ней, а девчонка опустила взгляд на его член и замерла. – Или ты на него хочешь?

Встрепенулась, обняла себя руками. Что за дурацкая привычка?

– Я не хочу… Не буду раздеваться.

Не слишком ли много «не буду» он слышит в последнее время? И это уже начинает подбешивать.

– Ты разденешься и пойдёшь в воду. Сейчас же.

– А если нет? Потащишь? Утопишь? Ты за этим меня сюда привёл? Решил избавиться, и концы в воду? – а голос дрожит, боится.

– Иди сюда, – положив руку ей на затылок, надавил и уткнул носом в свою грудь. – Успокойся. Не собираюсь я тебя топить, глупая. Немного поплаваем и всё. Тебе понравится.

Она упёрлась в его живот руками, пытаясь оттолкнуть, но быстро выдохлась и сдалась. Стояла молча, пока стаскивал с неё одежду, и мелко дрожала.

– Ну всё, прекращай, – скользнул взглядом по обнажённой груди с алыми, острыми сосками, которую она пыталась прикрыть одной рукой, потому что второй прикрывала низ. С трудом оторвал взгляд. – Просто искупаемся.

– Я не умею плавать.

Да, а об этом он как-то не подумал.

– Ничего, я умею, – и, подхватив девчонку на руки, понёс в воду.

Та тихо вскрикнула, рефлекторно обняла его за шею и подобрала ноги.

– Не надо! Пожалуйста!

– Не бойся, – прижал крепче и резко опустился вместе с ней под воду.

Алина трепыхнулась и, извернувшись кошкой, обхватила Монгола ногами, даже не заметив, что прижалась промежностью к его члену. Тот сразу же встал, и плевать, что вода холодная. Вот же оторву себе выбрал…

Когда вынырнули на поверхность, Алина выдохнула и неразборчиво что-то выкрикнула. Зубы стучали, а губы стали синими, но в глазах искренний восторг.

– Ты что, впервые в воде? – старался не обращать внимания на её соски, что, затвердев окончательно, царапали его кожу. Блядь, как же это заводит.

– Д-да! – кивнула отрывисто, сжала ноги, чтобы не соскользнуть.

– А как же море? Я же ради тебя весь ваш отряд отправлял в Крым. Не купалась там?

– Неа… – протянула задумчиво, видимо, удивившись тому факту, что вовсе не государство обеспечивало детдомовцам отдых на юге.

– Почему?

Пожала плечами, спрятала взгляд и ослабила руки.

– Держись крепче, – прижал к себе ещё сильнее, а член болезненно дёрнулся от её близости. – Так почему ты не научилась плавать?

– Некому было учить… Наши с Лерой родители утонули, и я боялась…

Дослушивать её не стал, сбросил с себя и подхватив за талию, поволок на берег.

– Никогда больше не произноси её имя, поняла? Никогда!

Было в этом человеке что-то, чего я боюсь до ужаса. Так, что зубы стучали. Он опасен и невменяем. Совершенно точно маньяк. Бедная Лерка… Это что ей пришлось вытерпеть перед смертью? Этому гаду ведь мало просто убить. Он будет потешаться и издеваться. Играть, как и со мной…

Теперь сомнений не осталось. Именно он расправился с моей сестрой. То, как он отреагировал лишь на одно её имя, доказывало это лучше всяких улик.

Затащив меня на участок, толкнул к уже знакомой лестнице, и сердце пропустило несколько ударов. Только не этот жуткий бункер, в котором меня запирали, как собаку. Да он даже к своим псам относится лучше, чем ко мне. И как долго это будет продолжаться?

– Не пойду! – заупрямилась, хватаясь свободной рукой за ветку какого-то дерева, так, словно это меня могло спасти.

– Пойдёшь, – зло рванул меня на себя, отдирая от дерева и таща дальше.

– Я не хочу туда! Не хочу в бункер! Отпусти! – драться с ним бессмысленно, но я пыталась. Без боя сдаваться не собиралась, потому что мой внутренний стержень – единственное, что у меня осталось. И этому бандиту его не согнуть. Он мог убить меня, мог покалечить, а события последних дней показывали, что именно так всё и будет, но мой дух ему не сломить. Если только вырвать вместе с позвоночником…

– Ты будешь там сидеть, пока не научишься себя хорошо вести, – открыл тяжёлую дверь, затолкал меня внутрь. – Увидимся вечером, волчонок.

Скрежет металла, загоревшаяся красная лампочка под потолком и я… Одинока, беззащитна перед чудовищем и слаба телом. Лера, наверное, также чувствовала себя… Потому и стала шлюхой. У неё не было выбора. И когда её впервые принудили лечь под клиента, никто не заступился, никто не помог выбраться из болота, в котором она погрязала с каждым днём всё сильнее. А потом появился он. Будь проклят тот день, когда Лерка познакомилась с этим монстром в человеческом обличье. Страшно представить, что он творил с ней… Если Монгол захочет, он и со мной сможет сделать всё, что пожелает его чёрная душа. И я не смогу сопротивляться. Я в его глазах – всего лишь маленькая букашка, которую прихлопнуть – минутное дело. Да просто скормит меня своим псам и дело с концом.

Шаталась от стены до стены несколько часов кряду, а потом заскрежетала дверь. Присев на краешек кровати, обняла подушку, как бы защищаясь, и с изумлением уставилась на Батыя, который вошёл с подносом.

– Ешь, – поставил еду на кровать рядом со мной. – Стол сломала, теперь ешь так, – проворчал недовольно, но даже не взглянул на меня.

Собрав все обломки, вынес их из бункера, захлопнул дверь. Тяжело вздохнув, перевела взгляд на блюда, накрытые крышками. Такие подают в ресторанах. И пахло безумно вкусно… Желудок возмущённо заворчал, требуя пищи, и я, сглотнув слюну, подняла одну из крышек. Морепродукты с винным соусом.

– Ох, мамочки…

Удержаться не смогла. Тут же схватила вилку (почему-то пластмассовую) и набросилась на еду. Пережевав огромную креветку, запрокинула голову от наслаждения, но проглотить не смогла. Креветка застряла в горле, когда я увидела под потолком камеру видеонаблюдения.

– Какого хрена?!

Отставив поднос в сторону, поднялась с кровати и, уперев руки в бока, уставилась на красную точку. Камера активна и она меня снимала. А кто наблюдает – не секрет.

– Ты! Ты гребаный извращенец! Нравится подглядывать, да? Озабоченный вуайерист! – искренне надеялась, что он меня слышит. – Ты мерзкая тварь! Ненавижу! – схватив обеими руками поднос со всем содержимым, швырнула его в камеру, но он не долетел, и вся еда расползлась по стене грязным пятном.

Нашла обломок стула, который не заметил Батый, и запустила его. Он долетел. Камера заискрила и повисла объективом вниз, а я приготовилась к сражению с Монголом. Но время шло, а он не приходил. Не появился и Батый. Никого. Поесть так и не удалось, что расстраивало больше всего остального.

Прождав до глубокой ночи, я укуталась в одеяло и, прислонившись к стене, уснула сидя.

Без связи со своей пленницей Архан заскучал. Наблюдать за ней – особое удовольствие. Раньше не замечал за собой склонности к вуайеризму, но с этой девчонкой всё по-другому. Даже с её сестрой такого не было. Нет, любовь была, конечно. Одержимая, больная. Но таких странных чувств Валерия не вызывала. Когда в одно мгновение хочется приласкать, а уже в следующее – пристрелить.

Строптивая кошка расшибла камеру, и теперь Монгол мог только догадываться, чем она там занимается. Успокаивало лишь осознание, что девочка под надёжным замком, и ей оттуда не выбраться.

– Может, починить? – Батый почесал затылок, неловко переминаясь с ноги на ногу.

– Нет. Пусть сидит. Завтра утром отнесёшь ей еду и снова запрёшь.

Пора уже взяться за воспитание этой оторвы. Планы Монгола стремительно летели в пропасть, и он понимал, что детьми тут и не пахнет. Эта сумасшедшая не покорится. Придётся ломать.

– Что-то ещё, шеф?

– Да. Заводи машину. В город поедем, развлечёмся.

Проснулась когда стрелка часов, висящих на стене, показывала полдень. Рядом со мной исходила паром тарелка с жареным беконом и картофелем, а я испуганно завертелась, осматривая бункер. Никого…

Съев завтрак, наконец, почувствовала приятную тяжесть в желудке и блаженно откинулась на подушки. Что ж, накормили, не изнасиловали… Похоже, день задался. Хотя он ещё и не закончился… Камера по-прежнему висела под потолком, не подавала никаких признаков функционирования. Тоже неплохо. От мысли, что за мной круглосуточно наблюдает этот маньячина, бросало в дрожь.

Время шло, но Монгол не появлялся. Не пришёл он и вечером. Ни он, ни Батый… Я снова проголодалась и уже начинала нервничать. Не то чтобы сильно желала лицезреть этих сволочей, но от разных нехороших догадок становилось не по себе. А вдруг обо мне забыли? Или, может, подонков, наконец, посадили в тюрьму? Или убили… Чего мне хотелось бы больше всего, но опять же, на данный момент это не в моих интересах. А, может, Монгол просто понял, что от меня ему нет никакого толка, и оставил здесь умирать?

Чего только ни передумала, пока дверь ни открылась, и ни вошёл Батый с очередной порцией еды. Молча поставил тарелку на кровать, пошел к двери.

– Постой! Батый! Тебя же так зовут, да? Да подожди ты! – кинулась за ним, но дверь перед моим носом снова захлопнулась.

Заталкивая в себя мясо, тихо ревела, шмыгая носом и утирая слезы. Безумно хотелось помыться, пройтись. Хотя бы поспать нормально, не шарахаясь от малейшего звука и не ожидая, что вот-вот придёт насильник и снова полезет на меня. Хотелось свободы и больше никогда не увидеть страшную рожу Батыя. И, конечно же, Монгола. Хотелось просто бежать, чтобы ветер трепал мои волосы, а я дышала полной грудью.

Но всё ещё теплилась во мне надежда, что утром я проснусь в своей маленькой комнатушке с облезлыми стенами, а всё произошедшее окажется не больше, чем дурацким сном. Я тогда не знала, что сидеть в бункере мне придётся больше двух недель.