Монгол. Черный снег

Глава 34

Мы стояли у входа в шахту. Густой, удушливый воздух казался липким. Мои пальцы сжимали оружие так, что оно, казалось, треснет. В груди горело. Моя голова пульсировала от ярости, нетерпения и боли. И тут мой телефон завибрировал. Я вытащил его так резко, что чуть не уронил. Экран засветился. Имя отправителя. Диана.

Чёрт.

Это она.

Моё сердце застучало так сильно, что в ушах зазвенело. Я открыл сообщение.

— "Тамир, ты всегда был моим…"

Обрывок текста. Всего лишь одно предложение. Но каждая буква врезалась в мой мозг.

Ты всегда был моим…

Дыхание сбилось. Я не мог сделать вдох. Мои пальцы дрожали так сильно, что телефон чуть не выпал из рук.

— Диана! — выдохнул я, чувствуя, как голос срывается.

Но в ту же секунду экран замерцал. Связь оборвалась.

— НЕТ! — закричал я, пытаясь обновить сообщение.

Пустота. Глухая, чёртова пустота.

— Что там, Тамир? — подал голос Тамерлан, но я даже не повернулся к нему.

Она жива. Она жива. Она жива…

Эти слова крутились у меня в голове, как мантра.

****

— Чёрт возьми, найдите что-нибудь в этом сраном дерьмовом месте! Это же какой-то пункт управления! — бросил Тамерлан своим людям, глядя на меня, как на время, которое вот-вот сорвётся с катушек.

И они нашли.

Старая система наблюдения. Её запустили, экран ожил, замигал. Изображение было размытым, но я увидел её.

— Тамир… — начал Тархан, но я поднял руку, заставляя его замолчать.

Диана.

Она шла по коридору. Лицо в крови, её руки дрожали, но она шла. Она держалась.

— Чёрт, Диана… — мои слова были едва слышны.

Я сделал шаг ближе к экрану, как будто это могло меня приблизить к ней.

— Диана! — закричал я, но экран не отвечал.

Она остановилась. Её взгляд поднялся. Она смотрела прямо в камеру. Наши глаза встретились через эту чёртову технику. Её губы шевелились, она что-то говорила.

— Говори! Говори, мать твою! — крикнул я, стукнув кулаком по столу.

Но я не мог разобрать её слов.

И тут она оглянулась назад. Её лицо напряглось. Она услышала что-то.

Гул.

На экране появилось новое изображение: часы. Обратный отсчёт. Она показывает в камеру часы…И плачет.

00:10… 00:09… 00:08…

— НЕТ! — закричал я, как будто мог остановить это чёртово время.

Она сделала ещё один шаг, но тут всё замерло. Экран ослепил меня вспышкой.

Взрыв.

Грохот сотряс землю. Мы все упали. Пыль поднялась в воздух, и всё вокруг оглушило. Это было рядом. Рядом блядь!

Я слышал, как Тархан что-то кричал, как люди Тамерлана отдавали команды. Но я не слышал их слов. Всё, что я слышал, — это гул. Гул внутри меня.

Мы выскочили наружу. Перед глазами стояло только одно: облако дыма и обломки.

— Диана… — выдохнул я, чувствуя, как внутри что-то ломается.

Обломки падали с высоты, и каждое их падение было, как гвоздь в мою грудь внутри которой образовалась воронка, мое сердце разодралось на ошметки.

— Диана!!! — закричал я, бросившись вперёд.

— Тамир! Стой! — крикнул Тамерлан, но я не слушал.

Я подбежал к входу в шахту. Обломки, бетон, камни — всё завалило проход. Я начал разрывать завалы руками. Камни резали кожу, пальцы кровоточили, но я не замечал.

— Чёрт возьми! Чёрт возьми! — рычал я, как зверь. — Где она?! Где…где она?

Тамерлан подскочил ко мне, схватил за плечо:

— Тамир, стой! Ты не можешь ничего сделать!

Я вырвался, резко, почти ударив его.

— Не смей мне это говорить! — заорал я ему в лицо.

— Она мертва, брат, — сказал он тихо, но твёрдо. — Там…вряд ли кто-то остался в живых. Ублюдок…и он тоже мертв. Возможно, твоя девочка его уничтожила.

Я замер на секунду, потом резко выхватил пистолет и направил его на Тамерлана.

— Если ты ещё раз скажешь, что она мертва, — прошипел я, голос сорвался от ярости. — Я пристрелю тебя.

— Сделай это, — бросил он, глядя мне прямо в глаза. — Если это сможет унять твою боль, сделай это. Причини боль моим близким…если для тебя это станет спасением!

Его спокойствие свело меня с ума.

— Ты ничего не понимаешь… — я рыдал, меня трясло. Я упал на колени, завыл, сгребая комья земли…

Тархан встал между нами, подняв руки:

— Вы не понимаете! Она жива! Она там! — я кричал так громко, что горло начало болеть.

Руки дрожали. Пальцы были окровавлены, кожа разодрана в клочья. Горели, как в аду. Я смотрел на них, как на чужих. Кровь текла тонкими струйками, капала на серые, острые осколки камней. Красные пятна смешивались с грязью, растекались, оставляя следы.

Это всё, что осталось от неё. От её надежды.

— Диана… — я попытался выговорить её имя, но слова выходили, будто рвались на части.

Мой голос дрожал. Сломанный, пустой. Я поднял кулак. Мышцы напряглись так сильно, что плечо свело болью.

Удар.

Камни не двинулись.

Я снова поднял руку.

Удар.

Камни не трещали. Они оставались на месте.

— НЕТ! — вырвалось из меня рычанием, хриплым и диким.

Ещё удар. И ещё.

— Чёрт возьми! — Удар! — НЕТ! — Удар!

Боль не проходила. Она разрасталась, пожирая меня изнутри. Каждый удар только усиливал её.

Мои кулаки разбивались об эти чёртовы камни, но я не чувствовал ничего. Только ненависть. Только пустоту. Только эту раздирающую боль.

— Диана! — я закричал, как зверь, который потерял свою стаю. — Ты не можешь оставить меня! Не можешь!

Камни не отвечали.

Тишина была оглушающей. Она давила на меня, давила на голову, грудь, на каждую чёртову клетку моего тела.

Мои руки больше не чувствовали, как острые края разрывают кожу. Кровь капала всё быстрее, капли падали на землю, оставляя багровые следы.

Я бью.

И снова.

И снова.

И каждый раз это не помогает.

— Диана! — я кричал в никуда. Голос срывался, превращался в глухой хрип.

Моё тело больше не выдерживало. Ноги дрожали, дыхание рвалось, как в лихорадке.

Я упал. Упал на руки, опустил голову прямо на холодные, мокрые камни.

— Блядь… — прошептал я, с трудом выдавливая из себя воздух. — Диана…

Моя грудь вздымалась, как у зверя, загнанного в угол. Я ловил воздух ртом, но он не наполнял лёгкие. В голове звенело. В глазах пульсировало. Мир вокруг больше не существовал. И её имя, которое разрывало меня изнутри.

Я не знал, сколько времени прошло. Может, минуты. Может, часы. Всё слилось воедино.

Где-то позади меня стояли Тамерлан и Тархан.

Молчали.

Они ничего не могли сказать. Ничего не могли сделать. Мои братья стояли в стороне, потому что понимали: сейчас меня нельзя трогать. Я был мертвым. Развороченным, разорванным. Полностью, до самого основания.

Диана… ты не можешь быть мертва. Не можешь.

Я шептал это себе снова и снова, как молитву, как последнюю надежду.

Я смотрел в завал, но видел только её лицо.

Только её.

Её улыбка. Её глаза. Её голос, который теперь звучал только в моей голове, тише, словно ускользал.

Она не могла исчезнуть. Не могла.

Я чувствовал, как внутри всё пустеет, как с каждым глухим ударом камня по земле мои последние надежды умирают.

И вдруг что-то изменилось.

Тень.

Сквозь пыль и дым я что-то увидел. Что-то мелькнуло, еле уловимое.

Я замер.

Всё тело напряглось, будто перед прыжком. Сердце, которое было глухим молотом в груди, вдруг застучало так быстро, что воздух стал тяжелее.

Глаза прищурились, и я наклонился вперёд, будто хотел вглядываться сильнее.

— Что это… — прошептал я, едва дыша.

Сначала я подумал, что это камень упал. Или ещё один чёртов обломок.

Но тень двигалась.

Я не верил.

— Нет… — выдохнул я.

Это должно быть галлюцинация. Моё сознание играло со мной. Выдавало то, что я хотел увидеть.

Тень. Просто тень.

Я проморгался, словно пытался отогнать это наваждение.

Но тень не исчезала. Она становилась всё яснее.

Я чувствовал, как в груди что-то разгорается. Грубо, дико. Тонкий луч надежды бился внутри меня, как слабое, но яростное пламя.

И тогда я увидел её.

Она.

Диана.

Она вышла из дыма, как призрак, который я боялся потерять навсегда.

Её лицо было покрыто копотью и кровью. Щёки испачканы грязью, а волосы прилипли ко лбу. Одежда — изодрана, висела лохмотьями, вся в пятнах и разрывах. Её тело шаталось от слабости, но она шла.

Шла ко мне.

С каждым шагом её движения становились чуть увереннее, хотя ноги всё ещё дрожали. Она была измождена, истощена. Но она жила.

Она жила.

Я застыл, как парализованный.

— Диана… — я не мог дышать. Шепотом, хрипло. Грудь сжалась так сильно, будто вокруг неё сомкнулась стальная хватка.

Моё тело застыло.

Я хотел двинуться, но ноги дрожали. Они отказывались слушаться.

Я поднялся на ноги, но всё ещё не верил.

— Чёрт… Диана! — я закричал, надрывая глотку, так сильно, что наверное порвал связки, словно слова могли дотянуться до неё.

Она подняла глаза.

Её взгляд нашёл мой.

Я увидел, как в её глазах что-то изменилось. Даже сквозь пыль и грязь её усталое, измождённое лицо осветилось слабым, почти незаметным блеском.

Она смотрела прямо на меня. Мои губы дрожали. Руки были холодны, несмотря на всю горячую кровь, что текла внутри.

Она здесь.

И я больше не мог стоять на месте.

Я побежал. Каждый шаг отрывал меня от земли, как будто она больше не имела надо мной власти. Её образ становился всё ближе, всё яснее.

Мир вокруг больше не существовал. Только она. Только её лицо.

Она пошатнулась.

— Нет! — я выкрикнул, но мой голос был сдавленным, хриплым.

Я успел.

Схватил её, прежде чем она упала.

Её тело было лёгким, будто она потеряла половину своего веса. Её дыхание было тихим, слабым, но я чувствовал его.

— Чёрт, Диана… — я опустился на колени, удерживая её, как будто она могла раствориться в воздухе.

Она подняла руку, медленно, словно это требовало от неё нечеловеческих усилий, и коснулась моего лица.

— Я знала… — выдохнула она, её голос был еле слышным, слабым. — Я знала, что ты придёшь…

Я не сдержался. Мои руки сжались на её талии, а губы дрожали от слёз, которые я больше не мог сдерживать.

— Ты жива… — прошептал я. Мой голос был тихим, почти беззвучным. — Ты жива.

Я прижал её к себе, чувствуя, как её тело дрожит, как её пальцы слабо цепляются за мою рубашку.

— Я никогда не оставлю тебя… никогда, — мои слова были больше для меня, чем для неё, но она улыбнулась.

Слабая, уставшая, но настоящая улыбка.

Я сидел на земле, обнимая её. Мои колени упирались в грубый, холодный камень, но я ничего не чувствовал. Ни боли, ни жара вокруг, ни того, как по щеке текли капли пота, смешанные с кровью. Мир вокруг рушился. Дым поднимался тяжёлыми клубами, обволакивая всё вокруг. Пыль оседала на лицо, руки, одежду, но мне было плевать.

Обломки шахты валялись повсюду, покрытые копотью и грязью. Где-то вдали слышались обрывки голосов, звук падающих камней, потрескивание огня. Всё это казалось далёким, как в другом измерении.

Потому что она была здесь.

Живая.

Её дыхание — слабое, едва уловимое, но я чувствовал его. Каждый вдох. Каждую неровную попытку наполнить лёгкие воздухом. Я склонился ближе, прижимая её лицо к своей груди. Её волосы пахли дымом, кровью и металлом. Разорванные пряди цеплялись за мои пальцы, но я гладил их, осторожно, будто боялся, что могу её сломать. Её руки. Такие слабые, такие лёгкие, они всё ещё обвивали меня. Тонкие пальцы дрожали, цепляясь за мою рубашку, как будто она боялась, что я исчезну.

— Я здесь, Диана, — прошептал я, слова застревали в горле.

Моя грудь болела. Это была боль, которую я не мог объяснить. Она исходила изнутри, вырывалась вместе с каждым вздохом. Я не знал, были это слёзы или остатки страха, которые ещё не успели улетучиться. Я закрыл глаза.

И впервые за всё это время почувствовал, как моё сердце начинает замедляться.

Оно всё ещё стучало быстро, слишком быстро, но больше не рвалось из груди, не разрывалось на куски.

Её дыхание было неровным, почти болезненным, но она дышала.

И это было всё, что мне нужно.

Мир вокруг мог продолжать падать в пучину хаоса. Дым, кровь, пыль — всё это могло остаться навсегда. Но мне было плевать.

Плевать.

Она была здесь. В моих руках.

— Ты со мной, — прошептал я снова, как будто эти слова могли удержать её здесь, рядом.

Я снова взглянул на неё. Её лицо было испачкано копотью, щёки в царапинах, губы потрескались, но она была прекрасна. Самая красивая девочка…самая любимая.

Я наклонился и осторожно коснулся губами её лба. Всё, что было раньше, всё, что осталось позади, больше не имело значения. Её дыхание, её дрожь, её сердце, которое всё ещё билось рядом с моим, — вот что было важно.

Мир мог продолжать рушиться.

Но она была моей.

Теперь и навсегда.