Моногамист

Глава 52. Угроза

Ariel Pink & Dam Funk — Baby

В июне Лурдес исполнилось полгода, и мы встречали гостей: Кира всё же дожала своего супруга — они приехали к нам погостить со всеми своими тремя детьми. Это было весело и очень шумно, поэтому, когда гости уехали, мы с Лерой выдохнули с облегчением. Вернувшаяся в дом относительная тишина, но главное — наше время наедине, казались тогда квинтэссенцией счастья. Уже тогда я понял, что семья и дети — это прекрасно, но мне жизненно необходимо проводить с женой наедине определённые часы в неделю — это как лекарство, отвечающее за мой душевный покой и здоровье. И я сейчас не о сексе: это могут быть просто молчаливые обнимашки в постели или гуляния вдоль побережья, утренний кофе в диванах крытой террасы — её излюбленного рабочего места, когда одна моя рука обязательно лежит на её бедре, а другая держит чашку, пока Лера читает свои статьи по применению методов математического моделирования в практике производственных компаний — у неё просто нет другого времени для этого, вся её жизнь сейчас — это Лурдес. У нас нет няни: я готов рассматривать варианты, но Лера категорически против.

— Я своего ребёнка не доверю никому! — был её ответ на моё небольшое предположение: «А может быть?».

И, конечно, я не столько заботился об облегчении участи своей супруги, сколько хотел бы заполучить больше её внимания в своё личное и безраздельное пользование. Понял, что как бы безумно не любил всех наших детей, в день мне необходим минимум час Леры без примесей в виде вечно недовольной Лурдес на её руках или стонущего над её ухом Алёши, уговаривающего мамочку помочь ему с решением уравнения, за которое препод что-нибудь пообещал. И только Соня из этой троицы всегда предпочитает меня, и я ей бесконечно рад, но Леры «только для меня» мне очень не хватает. Мне мало наших ночей и нашей мышиной близости, потому что:

— Тише, Лурдес разбудишь!

— Сам разбужу, сам же буду развлекать!

— А на работу как зомби опять поедешь?

— Ладно, пошли в душ?

— Ну, давай…

А в ванной можно и покричать, потому что двери я уже заменил на звуконепроницаемые, но между раундами супружеской любви Лера всё равно выбегает в спальню проверить: «Не проснулась ли моя Лурдочка?».

Нет, я всем доволен, но жены мне мало. «Маловато будет!» — как говорит усатый дядька из любимого Лериного мультика.

И вот однажды ночью только мы с Лерой уснули, оба уставшие, но сытые и довольные, как пропищал её сотовый, она убежала в ванну, чтобы поговорить, а у меня весь сон пропал: кто может звонить ночью? Наверняка же что-нибудь да случилось!

— Что такое? — испуганно спрашиваю у вернувшейся жены.

— Это моя сестра. Хочет, чтобы встретили её завтра вечером…

— Кира?

— Нет, это другая сестра — Николь, двоюродная. Ну, типа кузины, по-вашему.

— Да знаю я, что значит двоюродная.

— Ну, раз знаешь, хорошо.

— А ты чего такая недовольная? Не любишь её?

— Да как тебе сказать… Недолюбливаю. В последний раз мы общались лет 10 назад, я думала, она и забыла обо мне давным-давно, а тут вдруг «встретьте».

Лера поднимает брови и сидит насупившись.

— Не огорчайся! Всё будет хорошо! Гости — это же всегда весело! Ведь так? — притягиваю её к себе — у меня ещё есть пару часов, чтобы поспать.

— Да, это будет то ещё веселье, — задумчиво отвечает моя жена, устраиваясь поудобнее на моём плече и уткнувшись носом мне в шею именно так, как я люблю.

Знаю я таких людей, как Николь: они интересуются тобой только тогда, когда ты можешь быть полезен для них. Возможно, это и неправильно, но к приезду Николь у меня было предвзятое отношение ещё до её появления в нашем доме.

И как я ни старался быть приветливым, думаю, моё отторжение этого человека легко читалось в выражении лица, моих жестах и поступках.

Уже в тот момент, когда родственница обвила меня, подобно лиане, что совсем не было похоже на приветственные объятия совершенно незнакомых людей, я понял, что Лера имела в виду под «тем ещё весельем». Понял и не на шутку напрягся: над моим уютным маленьким миром, тем самым, которым я так трепетно дорожил, нависла угроза — к счастью к тому моменту своей супружеской жизни я уже понял, что другие женщины на территории моего обитания — опасность. И не важно, что я думаю, чувствую и как отношусь к интервенции — Лера всё равно будет ревновать. У меня было чёткое ощущение, что эта её ревность — уязвимое место в крепости моей семьи, и я, как её защитник, обязан был предусмотреть все возможные отрицательные исходы.

Я не мог тогда объяснить себе свои же ощущения, но где-то внутри себя понимал, что Лерина ревность — это не совсем то обычное явление, которому подвержены абсолютно все нормально чувствующие люди, а скорее какая-то патологическая и не так часто встречающаяся реакция. Проще говоря, я чётко знал: один неверный мой шаг — и она сбежит. Именно сбежит, потому что однажды уже, когда мы отдыхали на Сейшелах, именно это почти и произошло. Тогда я умудрился её остановить, и очень скоро наша река семейной жизни потекла по тихому руслу, где таких крутых порогов больше не наблюдалось. Я был счастлив, она была счастлива, мы оба не жили, а парили в своей эйфории, наслаждаясь друг другом и покоем, но внутри себя я был уверен: одна моя ошибка, и всё рухнет. Вопрос: «Почему она так остро реагирует на внимание других женщин ко мне?» — очень долго занимал моё сознание, но из множества вариантов ответа я так и не выбрал верный. Проблема даже не в остроте, а в неадекватности! Я тоже ревную, но уходить от неё после каждого оказанного ей знака внимания, каким бы он ни был или её реакция на него, я не собирался! И дело не в мужских и женских различиях: девушки никогда не отказывались от меня так легко, как это в любую минуту готова была сделать Лера. Единственное исключение, которое приходило мне на ум — Наталья, но и она ушла после моей поистине вопиющей провинности: назвать женщину другим именем во время секса — это перебор, не так ли? Тем не менее, между Лерой и Натальей определённо было нечто общее, только я не мог понять, что именно. Несколько лет спустя это объяснение мне предоставит мой лучший друг Марк, и в тот день мой мир в очередной раз перевернётся.

Николь начала свои атаки практически сразу, поставив меня, тем самым, в самый настоящий тупик — я не знал как себя вести: сказать Лере прямо, что её сестра меня домогается, я, разумеется, не мог, но и предпринять какие-либо резкие действия в адрес кузины тоже не представлялось возможным — Лера хоть и призналась, что недолюбливает сестру, тем не менее, это был её гость, и я не имел права портить их без того не лучшие отношения.

В первый же день я решил, что мой метод — доходчиво донести до Николь, как безумно люблю её сестру, и что другими женщинами не интересуюсь, как бы хороши они ни были, однако уже знал наперёд, что это вряд ли поможет, опять же потому, что типаж напористой охотницы мне был слишком хорошо известен, гораздо лучше, чем скромной и до ужаса обидчивой девочки-математика!

The Lightning Seeds — You Showed Me

Рука Николь легла на моё бедро спустя всего пару часов после её появления в моём доме. Гостья оказалась ещё более прыткой, чем я мог предположить — воспользовалась моментом моего уединения в детской, и наличие двоих детей её совершенно не смутило: Леры рядом нет — и ладно, самое время действовать!

Продолжаю сидеть на полу, так же, как и сидел до этого, но взглядом даю понять, что недоволен. Острые красные ногти, больше похожие на когти хищной птицы, нежели на дамские ноготки, вонзаются мне в кожу, и даже через мягкую ткань моих домашних штанов мне больно. Терпеть не могу длинные острые ногти у женщин, особенно когда они оставляют роспись Росомахи на моей спине — больно, между прочим! И потом, под ногтями может быть куча микробов! Вот мне интересно, какой идиот придумал, что расцарапать мужчине спину — это проявление страсти!?

Более не церемонясь, убираю её руку.

— А я думал, ты — скромница!

— С чего бы?

— Ну, ты ведь — младшая сестрёнка Валерии, должно же у вас быть что-то общее!

Николь искусственно, но от этого не менее громко смеётся, запрокинув голову, затем, особенно не церемонясь, кладёт свою руку мне на плечи, больно упираясь своим подбородком в одно из них.

— Ты просто невообразимый красавчик, ты знаешь это?

— Да, Николь, до меня уже дошло, что я в твоём вкусе.

— И что же? Куда мы двинемся дальше?

— Мои планы неизменны — я к жене в спальню, а ты — как хочешь.

— А я — девочка, которая любит развлекаться, и которая терпеть не может зануд, вроде тебя!

— Какое счастье! Ну прямо гора с плеч! А я уж думал, что заинтересовал тебя: озадачился, как объяснять, что женат, люблю жену и планирую быть ей верным до гроба!

Снова хохот, и вторая её рука ложится мне на грудь. Я тут же механически сканирую дверь на предмет Лериных осуждающих глаз, и прежде, чем успеваю что-либо предпринять, к нам коршуном подскакивает Соня, хватает одну блудливую руку и сбрасывает её с меня, а за ней и вторую!

— Ай, больно! — орёт блондинка Николь, видно Соня её ещё и ущипнуть умудрилась, хе-хе!

А я ликую: если Лере нет дела до охраны своих владений, то Соне есть! Ну хоть один соратник в защите нашей крепости!

— Чего ты ржёшь?! — возмущается пострадавшая.

— У нас всё под контролем, имей это в виду, сестричка!

Беру своих девчонок на руки и спускаюсь к Лере — от греха подальше.

Всё последующее время вечера пятницы проходит спокойно, без эксцессов.

В субботу утром гостья выдвинула тяжёлую артиллерию — свои бёдра. И, чёрт, это было бы нелегко… для меня — на такие бёдра, как у неё, я реагирую. Обычно. Но в то утро мне, можно сказать, повезло — мы с Лерой УЖЕ многократно ублажили друг друга, моё либидо было сыто и мирно дремало в уголочке, так и не узнав о провокации. И я даже решил, что у меня есть веский повод гордиться собой!

В то утро я имел возможность составить почти полную картину о прелестях нашей гостьи: мне показали не только бёдра, но и грудь, без проблем различимую в широком вырезе её шёлкового халата. Полностью показали, а не невинный краешек, если я вдруг недостаточно чётко выразился.

Я включил святошу, а что ещё оставалось? Вёл с ней беседы о самых важных в жизни выборах, о том, как правильно их совершать, и какое огромное значение в моей жизни они имеют. Подход сработал: к Лериному появлению гостья хотя бы грудь свою прикрыла, но бёдра так и остались на экспозиции. И белья на ней не было — это мне тоже показали, перекрещивая ноги, но уже при Лере, которая в момент Х искала в холодильнике брокколи, чтобы приготовить для Лурдес пюре, такое же точно, каким когда-то давно ставила на ноги меня… Господи, как вспомню то время… Тошнота и комок в горле…

Интересно, вот эта вульгарная, самоуверенная, беспредельно нахальная и бесцеремонная девица знает хоть что-нибудь о жизни, о боли, об отчаянии? О настоящей любви, той которая не в радости, а в горе и неприглядности, бессилии, уродстве, изнуряющем физическом упадке, где красота становится иллюзией, а просто отсутствие боли — мечтой. И мне эту мечту подарила моя жена Валерия.

Когда-то при мысли о ней первое, о чём я думал — был секс. Сейчас я воспринимаю её совсем иначе, для меня Лера перестала быть просто безумно желанной женщиной, это мой человек, это моя поддержка и опора, это мой якорь и мой маяк, мой штурвал и моя каюта, где я могу просто счастливо жить. Мы постепенно прорастаем друг в друга так, как это делают вековые деревья, и если теперь разорвать, будет уже не просто больно, как тогда в Кишинёве, это будет мучительная и неизбежная смерть… Я думаю, для нас обоих. Теперь уже — для нас обоих.

Моя цель — защита семьи любой ценой. Я смотрю далеко вперёд, я предпринимаю шаги, я предвосхищаю события и… и совершаю нелепые ошибки.

{Иоганн Пахельбель — Канон ре мажор}

В то утро у нас с Лерой была годовщина знакомства. Подарок у меня был придуман давным-давно, дело оставалось за малым — подготовить соответствующий антураж: красные лепестки на постели, ванильная ванна, свечи с запахом апельсина и лаванды — стандартный набор любящего мужа.

Сделаю небольшое отступление. Я уже упоминал, что в первый год нашей совместной жизни мы с Лерой вдвоём отдыхали на Сейшелах (ну, некое убогое подобие свадебного путешествия), так вот, тогда я косячил едва ли не каждый день, и после крупнейшей нашей ссоры, из-за которой жена едва не ушла от меня, утром следующего дня я додумался купить себе книгу о семейной психологии. Впоследствии прочёл ещё с десяток, но именно в той, в самой первой, написанной, к слову, женщиной и была прописана истина, которой я успешно придерживаюсь и сейчас:

«Женщине не так и много нужно для счастья: немного ласки, толика объятий и не слишком редкие знаки внимания любимого мужчины. Обнимите свою супругу, скажите ей, как она красива сегодня, а если устала, отметьте, как важна для вас её забота; подарите ей поцелуй, не ради секса, а просто так, крепко сожмите в своих объятиях, уходя, и заключите её в них же, возвращаясь; вспомните о вашей годовщине и подарите ей букет белых цветов, ведь белый — цвет чистой и искренней любви, той, о которой вы должны напоминать ей хотя бы иногда, хотя бы изредка. Счастливая женщина станет вашей музой, вашим неиссякаемым источником вдохновения, хранительницей вашего очага и любящей матерью ваших детей, которые никогда не будут болеть, потому что, запомните, счастливые дети не болеют!».

Слово «болеть» обрело для меня совсем не то значение, какое оно имеет для обычных людей, для меня оно глубоко прочувствовано и окрашено мириадом отрицательных эмоций пережитого. Я не хочу, чтобы в моём доме, моей семье кто-то болел, поэтому моя жена получает подарки на все возможные годовщины, и 10 минут, потраченные на заказ пакета с красными лепестками у ближайшего флориста — для меня не проблема. Зато как горели её глаза, и какими сладкими были её стоны! Поверьте, это того стоит!

Проблема в том, что обломы приходят оттуда, откуда не ждали: я забыл банковскую карту на барной стойке. Где звонил, готовя попутно кофе для жены, там и бросил, дурья башка. И эту карту прихватила «обеспеченная» родственница. Не долго думая, я установил на банковском платёжном инструменте лимит, который посчитал нужным, и решил понаблюдать за этой забавной ситуацией — именно это и было ошибкой, потому что я не додумался, что у поступка имелся куда как более глубокий смысл, нежели трата чужих денег. А всему виной слухи и длинный язык моей подруги (в чём я уже начинаю сомневаться) Кристен: ведь я, оказывается, дарю карты всем женщинам, с которыми сплю! Если б это было правдой, вот ей Богу, я б уже раз сто обанкротился!

Эта карта станет большой проблемой, но до неё нам нужно ещё добраться.

Mia Martina feat. Waka Flocka — Beast

Вечером у нас собрались друзья — небольшая компания самых близких и самых любимых мною людей. С самого начала нашей совместной жизни я очень хочу, чтобы и Лера влилась, чтобы мои друзья любили её так же, как и меня.

Сижу на террасе, утонув в мягком белом диване, и отвечаю на сообщения от Хелен: сегодня суббота, и обычно хотя бы половину дня я работаю — доделываю то, что не успел за неделю. Внезапно меня обдаёт облаком приторно-сладких терпких духов, Николь опускается рядом, и горячее полуобнажённое бедро тут же прилипает к моему:

— Не хочешь потанцевать? Твоя подружка Крис говорит, ты отпадно танцуешь!

— Моя подружка Крис вообще очень любит поболтать. Советую фильтровать информацию, что она выдаёт.

— Не скромничай, меня это заводит ещё сильнее, — её горячее дыхание уже обжигает моё ухо.

Чёрт, где Лера? Нет, ну правда, когда жена рядом, мне намного легче — эта настырная девица ведёт себя не так нахально! Поднимаюсь и иду в дом, чтобы найти жену… Ладно, чтобы спрятаться у неё под крылом! Да, мне уже нужна её защита!

— Ты что гостей бросил? — спрашивает, разводя ромашковый чай кипячёной водой для Лурдес.

— По тебе соскучился, — обнимаю её плечи.

Она довольно улыбается, но, тем не менее, упрямствует:

— Мы же десять минут назад виделись!

— Ну и что? А я всё равно соскучился! — целую в шею долго, глубоко, дразню её языком — точно знаю, она это любит… Завожусь…

— Лурдес не спит! — шепчет она, сама уже с придыханием.

— Давай мне её? Я попробую на террасе уложить.

С трудом отрываясь от любимой жены, беру дочку на руки — нужно срочно выполнять отцовский долг. Жду, пока Лера закончит переливать чай в бутылочку.

— Ты иди, не жди меня! — настаивает.

— Нет уж, я лучше подожду. Не могу оторваться от тебя!

Снова улыбается, а я рад — всё держу под контролем, как настоящий мужик, как методично и учит меня Пинчер.

Спускаемся к бассейну, ребята уже навеселе, расслабленные, живые, непринужденные. Марк усиленно «окучивает» Николь, но та и ухом не ведёт в его сторону — я знаю, меня ждёт. Не дождётся.

— Да вы нереально достали уже со своей эмансипацией! — восклицает Джейкоб. — Сейчас на пару секунд сосредоточьтесь и вдумайтесь в то, что я скажу: вам самой природой определена пассивная роль! Вот вам простой пример: кто в сексе ведёт?

— Оба! — злобно парирует ему Кристен.

— Вопрос к жене: Анна, как часто ты бываешь «сверху»?

— Почему я должна при всех это обсуждать?!

— А почему бы и нет? А кто только что доказывал, что женская роль важнее? Сказала — отвечай за свои слова. Ну, так что, когда в последний раз ты дала мужу расслабиться?

— Я не люблю эту позу.

— Конечно, не любишь! Так же, как я не люблю готовить, раскладывать посуду, заниматься продуктовым шопингом и прочее. Это и есть роли, дорогая моя, я вкалываю в сексе, ты — на кухне. Это и есть равновесие, понимаешь? Но природа, тем не менее, дала вам чёткую роль — вы снизу! И у нас она не спросила, чего мы хотим, и устраивает ли нас такой расклад: в главном в жизни удовольствии выкладываться физически в ущерб кайфу, но в обмен на почётную главную роль!

— А я согласен с тобой Джейк! — просыпается Марк. — Какого чёрта? Вот, правда, какого хрена мы в главном жизненном кайфе вкалываем как лошади?

— Ой, не могу! И смешно, и такое сочувствие сразу! Теперь чаще буду сверху, уговорили! — смеётся Ника.

— Что вот прям так серьёзно всё? — тоже смеясь, интересуется Кристен.

— А хочешь попробовать? Я сейчас тебе изображу персональный workout, — Марк завёлся уже не на шутку. — Да почему персональный? Девчонки, предлагаю вам уникальный шанс познать мужские ощущения в сексе!

— Ну давай, жги, — поощряю его.

— Итак, девули мои, познайте истину: cочетание физической нагрузки с воздействием на главный эрогенный орган — это основа мужских ощущений. Поэтому: пункт первый — 50 приседаний с гантелями. Можно на постели, но это сложнее, поэтому допускается расположение на полу, главное, не забывайте про свой основной эрогенный орган! — ход его мысли мне нравится.

— Это какой? — интересуется Николь.

— Клитор, моя дорогая, он самый, родимый, ваш уникальный природный бонус! Одной рукой держим гантелю, другой трём клитор.

— А если мой главный эрогенный орган — мозги? — подначивает его Николь.

— Купи расчёску! — предлагаю ей я.

MS MR — Hurricane

Наша компания взрывается смехом, но Николь не теряется:

— Считай, купила, дальше что?

— Дальше смена позы — 30 отжиманий, — я включаюсь в игру, — но можно и 50, если предположить, что мессионерская поза по душе партнёру!

— И не забывай про клитор! — добавляет Марк.

Все мы снова давимся хохотом, и я продолжаю:

— Как только с мессионерами покончено, вновь переходим к приседаниям — желательно снова 50, но можно и 30. Тут уже зависит, что лучше у тебя прокачано — ноги или руки.

— Физическая форма — наше все! — подтверждает Марк.

— Хреновое ваше все. Некоторые могут после работы, ночного клуба, полночи и в пять заходов! — Кристен бросает на меня многозначительный взгляд, и этот самый взгляд аккуратно пойман моей женой. В этот момент я понимаю, что в разговоре участвуют все, кроме неё.

— Это же сексуальное рабство! — восклицает Джейкоб.

— Так ладно, проехали рабство, объясни, почему приседания? Это в какой позе вы приседаете? — настаивает Николь.

— Как в какой? — удивляюсь, — А doggy-style?

— Так в doggy-style вы не приседаете, а двигаете попой взад-вперёд, нет?

— Здрасьте, приехали! В doggy-style мужчина стоит не на коленях. Разгибатель бедра (квадрицепс) несет ответственность за стойку на полусогнутых.

— Чего ж вы, бедные мужики, так рветесь заняться сексом, если это такая офигенная нагрузка на ваши многострадальные мышцы? — снова включается Анна, а моя жена всё молчит.

— Рвемся, ибо секс — удовольствие. Это такой веселый намек о том, что удовольствие вашего партнера может быть совсем другим, если вы дадите ему похалявить, — самый момент посмотреть многозначительно на мою жену, намекнув ей, тем самым, на очевидные вещи, а заодно дать повод присоединиться к обсуждению наболевших вопросов, но Лера отвлеклась, поднимая погремушку Лурдес.

— Слушайте, а почему мужчины иногда так громко сопят? Причём совсем не во время секса, а просто в присутствии дамы? Это они уже мысленно в процессе? — подначивает нас Николь.

— Милая, тебе просто не те мужики попадались! — Марк кладёт ей руку на плечи, уже не в первый раз за вечер, но Николь тут же её сбрасывает и обращается уже лично к нему:

— А ты, значит, тот?

— Само собой, детка!

— А вот теперь действительно смешно! — парирует она. — Но вернёмся к теме: если вы, парни, испытываете ТАКИЕ муки во время секса — мне вас жалко. Не пробовали влюбиться? А перед этим лучше хорошо подготовиться физически!

— Согласна, — поддакивает Анна. — Когда вы занимаетесь любовью (а не сексом) — вы вообще не думаете о своём теле. Вы занимаетесь самым приятным для всего человечества делом и не задумываетесь о том, какую ногу свело! Просто получаете удовольствие от любого движения своего и партнёра.

— Да что ты, дорогуша!? Когда сведет ногу, тебе без разницы будет, любовью вы занимаетесь или сексом! — спорит Марк.

— Ладно, оставим ногу в покое, но задумываться о том, сколько приседаний, 50 или 30, любящий мужчина точно не будет. Кайф сам собой получается, если ты просто чувствуешь удовольствие своё и партнёра.

— Ни фига себе, теория, а почему мы ни разу не проверяли её на практике? — с сарказмом замечает своей жене Джейкоб.

— О Боги, как всё запущено… — Марк бросает мне взгляд «это невероятно!». — Чувствовать гораздо лучше получается, когда крупные мышцы не задействованы в работе. Мы вам медицинские факты тут доводим, а ты, Анна, нам свое мировоззрение!

— Анна, абсолютно согласен с этим утверждением, но и физиологию никто не отменял: сосредоточиться на эротических ощущениях в расслабленном состоянии гораздо легче и приятнее, и оттенков больше, — объясняю я.

— А в поте лица своего и попы своей оттенков вы не почувствуете! — добавляет Марк.

— Всё, — громко восклицает Николь, — пора в лесбиянки! Не могу я быть причиной таких мужских страданий! Как подумаю о всех мужиках, которых я заставила так мучиться — так сердце кровавыми слезами обливается!

— Ну, если женщина в более выигрышном положении, что ж вы этого так добиваетесь? — подпитывает беседу Кристен.

— Так общество устроено, чтобы мы добивались, — отвечаю.

— Общество? Мне кажется, это не от общества зависит, а от природы… — о, Боги, кажется, это моя жена решила, наконец, высказаться.

Но её никто не поддерживает, поэтому это делаю я:

— Что заставляет тебя так думать, душа моя?

— Мужчина сеятель, женщина земля. Разная природа, разные нужды и потребности, разная душевная организация.

MS MR — Fantasy

Простая и глубокая мысль — в этом вся моя жена, но людям не интересны истины, с которыми не поспорить, поэтому моя Лера так и остаётся в игноре. Чётко ощущая это, она спустя некоторое время поднимается, забирает у меня уже немного капризную Лурдес и уходит в дом, вероятно, кормить.

А злободневная тема, тем не менее, продолжает жить своей жизнью:

— Поза «женщина сверху» вас утраивает?

— Это не совсем тот тип физической нагрузки, который ложится на мужчину, когда он сверху, как ты не понимаешь? — уже выходит из себя Джейкоб. — Речь ведь не о том, чтобы поменяться позами в сексе, мы говорим вам о ролях! О ролях в жизни вообще!

— Тем не менее «наездница» — более предпочтительный вариант, ну так, хотя бы для разнообразия, — не сдаётся Марк.

Николь пересаживается ко мне, бедро опять вплотную к моему, я немного отодвигаюсь, но пару секунд спустя всё повторяется. Бросаю предупреждающий взгляд, она его ловит и не отпускает, смотрит мне прямо в глаза:

— Почему тогда мужчины не просят нас, женщин, быть сверху? Я лично не отказываюсь. Опят же есть поза типа ложки, doggy-style тоже не такая тяжелая. Зачем тогда мужчины сами наверх лезут?

Отвечаю:

— Во-первых, элемент покорения, во-вторых, элемент воспитания. В третьих, привычка. В четвертых, малограмотность в вопросах секса. Да до фига причин.

— Ложка мне нравится! — заявляет Марк. — Вообще, ты — выдумщица, Николь, я смотрю. Только с женатиками — нехорошо это. Особенно, когда рядом полно свободных мужиков.

— Это ты что ли «полно»? Да ты даже на одного целого не тянешь, парень. Иди в качалку попу прокачивай! Чтобы не потеть так уж сильно!

— Не понял, что за наезды, барышня?

— Это не наезды, это отъезды от очевидных «докопов»! Ритм, темп и скорость — исключительно мужская прерогатива. Хотите легкости воспользуйтесь рукой.

— Николь, мне кажется, или ты хочешь поучить меня сексу?

— Зачем ты мне? Пусть твоя девушка занимается твоим образованием во имя собственного же блага.

— А у меня нет девушки!

— И это не удивительно, если учесть, сколько трагизма обрушила на тебя природа, наделив членом, а не клитором! Это ж надо так мучиться в сексе!

А я думаю, как-то нехорошо — все здесь, а Лера там одна наверху. Ребёнок общий, а отдуваться ей одной. И какое-то странное чувство, словно её обидели.

— А я и не говорил, что мучаюсь! Тут Алекс больше всех заливал, а я только поддакивал!

— Только не трогай Алекса, у нас знаешь, как это называется?

— Как?

— Валить с больной головы на здоровую! Алекс тут прикалывается над вами, а вам и невдомёк!

— Не понял?

В этот момент ладонь Николь ложится на моё бедро и бодренько так перемещается в район моего паха. Твою ж мать, да как же мне это надоело!

— Так всё! — встаю. — Вы можете тут дискутировать до утра, а мне рано завтра вставать — дочку на прогулку везти.

— Боже, Алекс, когда ты успел стать таким занудой? Так хорошо сидели, весело! — стонет Кристен.

— Ну, так и сидите, в чём проблема?!

— Без тебя будет уже совсем не то! — поддакивает Анна.

— Моя жена ушла с ребёнком, а я считаю своим долгом быть с ними.

— Чёртов подкаблучник! — негромко обвиняет Кристен и зарабатывает от меня тяжеленный взгляд. Пока предупреждающий — не нравятся мне эти её закидоны в последнее время.

{Stereo Dub — Safe and Sound (feat. Karen Souza)}

На следующий же день у нас по плану морская прогулка на яхте — не самая лучшая в моей жизни, хочу заметить. Почему? Да потому что я давным-давно не чувствовал себя настолько паршиво: как мартовский кот, причём единственный на всю округу. Не знаю, что с ними случилось со всеми, вероятно, какой-то Никольский вирус — может это родственница покусала всех? Ладно, Крис, от неё можно ждать чего угодно, но Анна! Да ещё в присутствии мужа!

Первую половину воскресного дня под натиском облизывающих взглядов я наивно полагал, что причина кроется в моём полуобнажённом виде — у него, как ни крути, всегда есть последствия. Но, чёрт возьми, я тоже человек и тоже хочу в июльскую жару немного раздеться! Да хотя бы джинсы сменить на шорты! Молчу уже про купание в океане! Не в одежде же!!!

Но, слава Богу, вскоре до меня дошла суть проблемы. Случилось это в тот самый момент, когда мы с Лерой только было начали заниматься любовью в своей уединённой каюте, обладая, между прочим, полным законным правом на этот интим, как вдруг дверь открылась, явив нам наглое лицо Николь, зашедшей, якобы, объявить нам о готовности мяса в барбекю, сгори оно до самых чёрных угольков! В тот самый момент я понял, что все эти люди методично провоцируют и топчут мою жену. Я разозлился, но ещё больше меня расстроил тот факт, что она никак этому не сопротивляется!

Вот честное слово, меня это злит уже! Ну почему защита нашей семьи — это только моя забота? Что за манера у неё плыть по течению? Нет, когда она берётся за дело, результаты потрясают, как, например, наше примирение у Дона на вечеринке — согласен, тогда она выполнила всю работу за меня. Но на этом же всё! Больше с её стороны никаких усилий!

Разумеется, Лера отказалась продолжать наше вероломно нарушенное уединение, конечно же, не подозревая, что именно на это и рассчитывала её сестрёнка: знала наперёд, что Лера смутится, у меня обломается кайф, и я разозлюсь на жену. Ну а дальше всё по классическому сценарию: было бы кому раздувать уже тлеющие угольки пожара!

Ну так не дождётесь!

Мои действия: демонстративно не отхожу от жены ни на шаг, при всех соблазняю её (тут она неосознанно мне подыграла и то, только потому, что мы танцевали, а танцы и Лера — это беспроигрышное сочетание), нежные ласки, милые нашёптывания на ушко, прыжок в воду опять же только с женой вдвоём (тут, правда, я немного заигрался в своё удовольствие — предпринял попытку освежить Лерочкину память, впрочем, безуспешно) — и клиент готов: провокаторша стала сама жертвой провокации. Николь сиганула в воду с вполне очевидной целью — обратить на себя МОЁ внимание.

Я, конечно, прекрасно помнил, как бодро и подолгу она плавала у нас в бассейне, но это был, чёрт возьми, открытый океан, и, прыгнув с высоты, она могла удариться о поверхность, неверно рассчитать угол и слишком глубоко уйти под воду, одним словом, я прыгнул за ней. Но, обнаружив эту актрису почти у самой поверхности, понял что ошибся, однако было уже поздно — она повисла на мне, театрально всхлипывая, на что мне было бы совершенно наплевать, если бы не одно «но»: эта интриганка обвила меня ногами за талию, прижавшись так плотно, как только могла, и начала не так сильно, но всё же, тереться тем самым своим местом о то самое моё место! И попробуй потом объясни жене, что у мужчины такие манёвры вызывают неизбежные рефлексы, и не важно, как ты относишься к интервенту, да будь он хоть крокодилом!

И если бы Лера была внимательнее к моим потребностям, со мной, вероятнее всего, не случилось бы то, что случилось. Однако, сутки без секса для меня — это слишком много! Я уже с утра был на взводе, и намекал жене, и ластился, но она ни в какую — «у нас гости»! Да гори они синим пламенем, эти гости!

Спасибо Марку — действительно помог мне отодрать от себя эту Горгону.

Чтобы остыть мне пришлось поплавать. Пока плавал, заставил себя очень хорошо подумать: теперь уже было очевидно, что сестра моей жены не просто распущенная девица, какой я её увидел вначале, а коварная интриганка, уверенно идущая к своей цели. И цель эта куда серьёзнее, нежели разовый или двухразовый секс с мужем своей сестры — она явно метила на Лерино место, причём действовала настолько самоуверенно, что я не сразу понял: она пытается убрать Леру со своего пути абсолютно любыми средствами, не смущаясь тем, как я на них реагирую, главное — устранить помеху, а как только это будет сделано, она легко «приберёт объект к рукам». Думаю, у неё помимо вполне очевидных выгод имелся также и некий азарт охотницы: чем сложнее задача, тем веселее победа!

На моё счастье, моя жена так ничего и не заметила — иногда её невнимательность и полное отсутствие замашек «ищейки» меня здорово выручают.

Но так дальше не могло продолжаться. Я понял, что меня точно ждёт какой-нибудь «сюрприз» от настырной родственницы и поэтому отдал распоряжение подключить камеры по всему периметру дома, кроме нашей с женой спальни — интим должен оставаться интимом. И хотя мне безумно нравилось проделывать с Лерой всякие интимные ласки в самых разных и неожиданных местах, смущая её, тем самым, и ещё сильнее возбуждаясь от её стыдливого румянца, теперь придётся ограничиться только спальней во имя безопасности нашей семьи.

Jessie Ware — 50 Meet Me In The Middle

Понедельник прошёл спокойно. Во вторник Хелен торжественно объявляет мне прямо посреди рабочего дня:

— Мистер Соболев, мисс Бакалова ожидает Вас в кабинете.

— ЧТО!? — вырывается из меня вопль.

Хелен в шоке и тут же кидается оправдываться:

— Но, босс, Вы же сами дали своей жене полный карт-бланш, а это её сестра, так, по крайней мере, она представилась на ресепшн.

— Жене, Хелен! А не тем, кто пользуется её именем!

— Простите, я поняла… Больше не повторится, — перепугано лопочет моя помощница.

— Стоп, — говорю. — Я погорячился. Правила остаются правилами, а мисс Бакалову будем считать досадным исключением. Скажи ей, что я занят. И выпроводи поскорее, потому что мой кабинет мне понадобится через 20 минут, поняла?

— Да, конечно, сэр.

Вечером я по глупости вернулся домой как обычно — в половине седьмого. Кровожадная охотница уже ждала меня в боевой готовности и полном обмундировании: декольте едва ли не до пупка и вырез на спине, практически открывающий верхнюю часть ягодиц.

Лера встретила меня поцелуем и объятиями, ну как обычно, но насладиться друг другом нам не дали — сестрёнка влезла едва ли не между нами. Я в шоке. Я в ужасе и недоумении! Что с моей Валерией? Она совсем что ли ослепла? Сколько ещё мне всё это терпеть? Отвешиваю родственнице крайне недоброжелательный взгляд, на который она как обычно никак не реагирует.

— А что у нас за маскарад сегодня? — спрашиваю.

— О чём ты? — интересуется жена.

— О наряде твоей сестры!

Лера смотрит мне в глаза, подняв брови: «Ты что несёшь?», мол. И я, немного пристыдившись, смягчаю свой выпад:

— Я просто подумал, вы задумали тематический вечер, ну, или что-то вроде того. У нас будут ещё гости? — улыбаюсь жене, обнимаю её, но она продолжает пылать негодованием.

— Нет, гостей больше не планировалось, если только ты кого-нибудь не позвал, — а это уже упрёк-намёк на моих друзей, которых Лера, прямо скажем, недолюбливает.

Ладно, думаю, потерплю ещё немного. Не ясно только, зачем моей жене понадобилось закрывать глаза на все выкрутасы своей сестрички, которую она лет 10 не видела, и так бы и дальше это продолжалось, не нарисуйся я на горизонте. Загадка, однако.

В дальнейшем, правда, Николь вела себя адекватно — мы поужинали, немного пообщались и разошлись по комнатам. За всё время с её стороны ни единого выпада в мой адрес — ясное дело, из-за Лериного присутствия.

Get Lucky — Karen Souza

А утром я оказался пойман на кухне за завтраком, и так и не понял, была ли это спланированная акция или случайность, потому что Николь заявилась заспанная и неухоженная, впервые за всё время без косметики, и я отметил, что в ней присутствует здоровая натуральная красота. Она молча подошла ко мне, сидящему за нашим любимым с Лерой маленьким столом у стеклянной стены, где мы по выходным и в те дни, когда моя жена встаёт раньше обычного, завтракаем вместе. Живя в этом доме в одиночестве, я никогда не замечал ни этот стол, ни этот уютный угол, с которого открывался обзор на море, на террасу и сад, на кухню с гостиной. Но с тех пор, как его облюбовала моя Лерочка, это место стало особенным для меня — именно здесь случаются наши тёплые минуты вдвоём, пока дети и Эстела спят. Я люблю такие моменты — в них есть какая-то особая магия.

Именно поэтому то, что последовало далее и вызвало во мне бунтарский протест: моё священное место осквернили!

Началось всё довольно невинно — Николь уселась на Лерино место и, зевнув, поздоровалась:

— Доброе утро!

— Доброе, — недобро ответил я.

— Ты так рано уже на ногах, выбрит, надушен и в костюме! — сонливость быстро исчезает из её голубых глаз.

— Через 20 минут я должен быть в своей машине и уверенно двигаться в сторону работы.

— Вот и я об этом. В такую рань ты поднимаешься, занимаешься спортом, много работаешь, выглядишь потрясно, всегда благоухаешь, зачем это всё? Неужели для Леры?

— Это просто жизнь. Ты ведь тоже зубы чистишь по утрам. Наверняка же не для меня!

Последнюю фразу я зря сказал: собеседница тут же занимает позу самоуверенной львицы, в глазах азарт, резко откидывает волосы назад, вложив в этот жест максимум сексуальности, меняет положение ног, и я нарочно не стремлюсь узнать, в белье она сегодня или нет.

— А вот я в этом не уверена, — заявляет с вызывающей улыбкой.

— То есть, ты хочешь сказать, что зубы не чистишь, если на горизонте не маячит подходящий самец?

— Видишь ли, моя жизнь сама собой как-то так складывается, что её горизонт всегда переполнен самцами, так что зубы чистятся каждый день. Сложнее выбрать из всего многообразия наиболее достойного. Ты ведь сам твердил мне про самый главный жизненный выбор. Я твои слова обдумала, и поняла, что ты прав: свой шанс на счастье упускать нельзя.

— Николь, я уже давал тебе понять и не раз, но если у тебя с пониманием настолько серьёзные проблемы, на этот раз скажу прямо: меня не интересуют женщины. У меня есть моя жена, и мне её более чем достаточно!

— Я бы так не сказала, судя по тому, что случилось между нами прямо в дикой бездне океана…

Она окидывает меня оценивающим взглядом с полочки «горячий безбашенный секс», затем наклоняется вперёд, немного нависнув над столом, от чего полы её шёлкового китайского халата легко раздвигаются, и мне снова достаётся беспрепятственный обзор её более чем полной груди. Даже чересчур полной, я бы сказал. Мне больше по вкусу такие, как у Леры… Ладно, если честно, эти мне тоже, блин, нравятся, а как они могут не нравиться? Но это никак не меняет моего отношения к вопросу.

Тем временем Николь наклоняется ещё ниже, так, что я могу даже видеть её… короче, всё могу видеть, и выдыхает мне в лицо:

— Я о том чуде, которое обнаружилось у тебя под шортами… Ты мне понравился! Большой, крепкий, всегда готовый!

Так и подмывало сказать ей на это:

— Всё так, детка: природа меня не обделила, но это всё не для тебя, так что — не раскатывай губу!

Но я ж человек воспитанный, с женщинами говорить подобным образом не пристало, поэтому реальным моим ответом было:

— Тебе показалось, Николь. А вообще, ты не находишь, что ведёшь себя неподобающе?

— А это смотря, с какой стороны посмотреть!

— И что же видно с твоей стороны?

— С моей? Есть мужчина, достойный лучшего, чем то, что у него уже есть. Он неудачно попал в сети пустой и холодной женщины, которые, я не удивлюсь, она даже не потрудилась расставить.

«А это уже — правда» — подумалось мне. Я действительно сам себя «поймал», сам себя затолкал в Лерину сетку, в которой меня до сих пор никто не держит, но я упорно в ней сижу и не жалуюсь — мне всё нравится, это главное.

— С моей стороны глупо упускать такую возможность, — продолжает она, заигрывающе улыбаясь и поглаживая меня рукой по плечу.

Я аккуратно убираю эту руку — уже научен горьким опытом, но она мягко и как бы невзначай, почти ненавязчиво возвращается обратно.

— А ты задумывался когда-нибудь, что было бы, если б рядом с тобой оказалась не пресная Лера, а яркая и горячая женщина?

— Такие у меня были. И я даже называл их жёнами.

Тем временем рука ползёт уже по моей груди вниз, я её перехватываю, и Николь тут же сжимает мою кисть своей. Я бы испугался, ей Богу, но Лера в такой час всегда спит, поэтому терпеливо жду, как далеко зайдёт это «исчадие ада», чтобы иметь повод выставить её вон.

Но Николь резко садится на место, прихватив мою чашку с кофе, и, словно потеряв ко мне интерес, устремляет свой взор в сторону моря:

— Красивый у тебя дом и замечательное здесь место. Просто потрясающее. Если бы мой мужчина построил такой дом, я бы причислила его к лику святых, не меньше.

— С чего ты взяла, что это я его построил?

— Лерка сказала. Ты же строитель.

— Вообще-то, архитектор, — поправляю. — Николь, ты читала «Маленького принца» Экзюпери когда-нибудь?

— Читала, и что же?

— Тогда вспомни или перечитай вот эти строки: «Вы красивые, но пустые. Ради вас не захочется умереть. Конечно, случайный прохожий, поглядев на мою розу, скажет, что она точно такая же, как вы. Но мне она одна дороже всех вас. Ведь это её, а не вас я поливал каждый день. Её, а не вас накрывал стеклянным колпаком. Её загораживал ширмой, оберегая от ветра. Для неё убивал гусениц, только двух или трех оставил, чтобы вывелись бабочки. Я слушал, как она жаловалась и как хвастала, я прислушивался к ней, даже когда она умолкала. Она — моя».

Николь долго смотрит на меня:

— Зря ты так противишься мне — себе только хуже делаешь, не замечая очевидных вещей и упуская лучшие для себя возможности. Я пробуду у вас ещё несколько дней. Если передумаешь, ты ведь знаешь, где моя комната?

— Разумеется.

— Ок, тогда помни, каждую ночь я тебя жду. Тебя и твоего дружка, обделённого лаской и вниманием. Не хочешь сам — подумай хотя бы о нём! — встаёт и с видом королевы покидает столовую и меня в полном недоумении.

Николь, пожалуй, переплюнула даже Брук по настырности и навязчивости, а главное, в наглой самоуверенности. Тем не менее, после этого разговора я выдохнул с облегчением — решил, что родственница больше не станет лезть напролом, и спустя обещанные ею несколько дней уберётся восвояси.

Я ошибался.

Calum Scott — Yours

В пятницу, ближе к вечеру, мне позвонила Лера:

— Ты когда домой вернёшься?

— Поздно, у меня встреча.

— С кем?

— Ты не знаешь, это по работе.

— Уверен, что я не знаю этого человека?

— Ну, не уверен точно, возможно вы и встречались где-нибудь на вечеринке, а почему ты спрашиваешь?

— Любопытствую. Ладно, пока.

— Лера, мне не нравится твой голос. Ты в порядке?

— Нет, я не в порядке. Но это не имеет никакого значения, по всей видимости. Ладно, Лурдес капризничает, мне пора. Удачного вечера.

— Лера, я…

И гудки в ответ — бросила трубку. У меня оборвалось сердце. Набираю её сам — не берёт. Ещё раз набираю — абонент не доступен.

Я в ужасе — Лера на грани срыва, подобное поведение совершенно не в её духе, значит, дома явно случилась какая-то катастрофа, и не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы понимать, что имя ей — «Николь».

Домой я не еду, а гоню, и как часто бывает в подобных ситуациях — попадаю в аварию. К счастью, без пострадавших, но машину я разбил и свою и несчастной девушки, сидящей за рулём Доджа.

— Мисс, — обращаюсь я к ней, — у меня дома беда, потому так и торопился. Я прошу вас войти в положение, давайте решим наши финансовые вопросы быстро и на месте? Я выпишу вам чек?

Девушка кивает, поедая меня при этом глазами, и я для себя отмечаю, что начинаю ненавидеть своё лицо ещё больше, чем раньше.

— Можно я позвоню вам? — спрашивает она внезапно.

— Зачем? — недоумеваю и чувствую, как мой голос наливается свинцом.

— Ну Вы же сказали, у Вас беда… Чтобы узнать, всё ли у Вас в порядке!

— Давайте, я лучше сам Вам позвоню?

— Давайте, — и протягивает мне визитку, из которой я узнаю, что разбил машину флориста Джанет Ли.

Но мне в этот момент совершенно всё равно, кем является девушка, будь она хоть космонавтом — у меня дома Беда!

Через пару минут я снова несусь домой, но теперь уже на разбитой машине. Дом нахожу всё в том же положении, что и раньше, пожара нет, полиции нет, медработников с каретой скорой помощи тоже. Но почему-то легче не становится.

По лестнице, ведущей в нашу спальню, я бегу, перепрыгивая по три ступеньки, и очевидно, делаю это с таким грохотом, что Лера выходит мне навстречу.

Увидев её, у меня одновременно и облегчение и тревога: она дома, и это главное, но в глазах у неё столько боли, что у меня сжимается сердце.

Chad Lawson — She

Я даже не помню тот момент, когда мы оба решили обняться, просто вжались друг в друга с такой силой, какая бывает только в моменты острых переживаний, когда нечто страшное оказывается позади тебя, и ты в ту же секунду осознаёшь, как дорого для тебя то, что ты мог вот только что потерять…

Моя Лера плакала, и это были первые её слёзы с тех пор, как она избавила меня от моей болезни… Лера, которая почти никогда не плачет, как бы ни было тяжело, моя стойкая и упрямая Лера, стыдливо вытирала обильные ручьи со своих щёк. Она ничего не сказала, ни слова, ни единой жалобы на свою сестру, но мне не нужно было знать: решение уже было принято.

Я выставил Николь из нашего дома на следующий же день, великодушно дав отоспаться после «бурно проведённой ночи со мной» — эта бессовестная нахалка умудрилась убедить Леру в том, что у нас свидание и Бог весть ещё в чём, а виной всему злополучная банковская карта, та самая, которую я дарю всем, с кем сплю!

И моя Лерочка поверила… Почему? Ну почему, Лер?

Я не стал терзать её и без того расшатанную нервную систему этим вопросом, главное, что я услышал, и что стало моей наградой за бдительность:

— После того, как ты открыл эту дверь, всё итак встало на свои места.

И я ей ответил:

— Лера, не верь людям, верь только своему сердцу и помни о том, что я обещал тебе: я никогда не обижу тебя. Никогда, никак и ничем. Помни это, пожалуйста, всегда, и всегда говори со мной прежде, чем впадать в панику. Ладно?

— Ладно, — уверенно отвечает она, крепко обнимая меня за талию, и прижимая своё лицо к моей груди.

— Ладно.

А я думаю о том, что важнее и дороже моей семьи для меня ничего нет, и с каждым днём врастаю в неё всё больше и больше, растворяясь в жене и детях. Не существует больше «Я», есть только «МЫ».

Никому, никогда и ни при каких обстоятельствах я не позволю разрушить свою семью, уничтожу любого, кто посмеет поставить её под угрозу, будь это хоть сам Папа Римский!