Мой безумный Новый год

Глава 13

— Скажи честно, ты в него влюбилась, да? — вопрос Вики поставил меня в ступор. Хотя я и ожидала, что после общения в чате с девчонками, она наберёт меня в мессенджере лично и задаст все интересующие вопросы.

И как ей интернета там на всё хватает, удивительно.

— Я не понимаю, о чём ты.

— Все два года ваших недоотношений ты утверждала, что ты не испытываешь никаких чувств к Косте. И вот сейчас ты выкинула максимально странный номер, в котором на первых ролях выступает глупость, на вторых — глупость, а на третьих несусветная глупость. Ничего не хочешь пояснить? Последний раз, я за тобой замечала подобное очень давно. Напомнить при каких обстоятельствах? — голос подруги доносится слишком чётко. Так как будто она стояла рядом и отчитывала меня, как нерадивую школьницу, распекая на все лады. И не из злобности и вредности, а просто потому, что в глубине души очень за меня переживала. И боялась повторения той истории… Ведь она знала как никто другой через что мне когда-то пришлось пройти.

— Викуль, торжественно клянусь — я не питаю к Захарову никаких романтических чувств. — рассмеялась я, подняв вверх левую руку в подтверждение своих слов, хотя Мезенцева этого и не видела. — Мне просто захотелось развеяться. И поверь, если получится так, что я бессмысленно скатаюсь туда и обратно, меня ещё потом о-о-очень долго не будет тянуть на подобные авантюры.

— Очень на это надеюсь, — протянула Вика. В голосе подруги явно слышалось облегчение, хотя она по-прежнему была начеку. Такая уж Мезенцева, ничего не поделаешь.

Я в очередной раз прокрутила в голове этот разговор, заходя в лобби отеля вместе со своим соседом.

«Ты что в него влюбилась?»

Вопрос никак не хотел уходить у меня из головы. А может Вика, как всегда, попала в точку? Насколько сильно мне будет неприятно, если Захаров бросит меня здесь и останется отмечать праздники с женой? И была ли правдива моя реакция на его последние поступки? Или за злостью и раздражительностью я прячу нечто большее?

Да нет, Штейнке, ерунда какая-то. Захаров — это Захаров. Милый, безалаберный, временами бесячий… и лучший любовник, который у меня когда-либо был. Но ничего более.

И всё-таки лёгкий червячок сомнения предательски поселился где-то на уровне желудка и начал точить изнутри, заставляя меня периодически хмуриться. Захотелось просто усесться на пол в комнате, обхватить себя руками, чтобы успокоиться и избавиться от этого гадкого тревожного чувства.

А что, если я ошибаюсь?

Я работала в компании уже больше трех лет, когда наш питерский филиал почтил своим присутствием Константин Захаров — один из наших стратегически важных партнёров в сибирском регионе, знающий себе цену красавец мужчина в самом расцвете сил и прожжённый бабник, каких только свет не видывал.

Ещё до того момента, как его нога в дорогих кожаных ботинках переступила порог нашего офиса, ни для кого было не секретом, сколько женщин он уложил вот к этим самым ногам в московском филиале нашей компании. Если честно, как по мне — цифра была сильно преувеличена. А вот после того, как я столкнулась с ним лицом к лицу, я была готова признать, что нет — скорее даже не дотягивала до правды.

Есть такие мужики, которым обаяния матушка природа отсыпала столько, сколько было запрещено законом. И чувства юмора, такого лёгкого, искрометного, от которого сразу поднималось настроение. В плане внешности Захаров был хорош собой, но, если разбирать его типаж на составляющие, убрав его фирменное обаяние и харизму — далеко не Апполон. Высокий, в меру спортивный, с вполне приятными правильными чертами лица, пепельно-русыми волосами и прожигающим тебя насквозь каре-зелёными глазами. Излишне самоуверенный, невыносимо жаркий, бл**ский взгляд. Ничего удивительного, что вся женская половина московского офиса выпрыгивала из трусов при его появлении. Даже несмотря на то, что тот по слухам был уже давно женат.

Я не заводила романов на работе. Даже когда очень сильно нуждалась в сексе или на душе было так гадко и пусто, что хотелось лезть на стену. Принципиально. Я разделяла работу и личное. Как-никак должность руководителя отдела стратегического планирования обязывала меня в первую очередь думать головой.

Поэтому, когда в конце рабочего дня, после двухчасовой демонстрации аналитики за последний квартал, рядом с моим ухом раздалось:

— Поужинаем сегодня вечером?

Я была не удивлена и не обрадована данным фактом.

Все уйдут, а я останусь. Ну конечно — Захаров, как хищник, подкрался сзади, пока я, стоя спиной к двери собирала бумаги со стола, и встал практически вплотную, так что я могла разложить по нотам его дорогой парфюм.

— Только ты и я…, - рука как бы невзначай легла мне на талию и притянула к себе. Никакого табуна мурашек, никакого электрического разряда. Я спокойно повернулась к нему, с лёгким любопытством заглянув в его бл**ские глаза, которые сейчас светились и обжигали меня каким-то янтарным блеском.

«И чего все так растекаются перед ним?» — удивлённо подумала я.

— Что скажешь, Лер?

У нас в компании по этикету все друг к другу обращались на «ты» и по именам. Но всё же слышать из его уст своё имя, да ещё и в такой обстановке было несколько… странно. Как будто он перешёл все немыслимые границы приличий.

— Скажу: спасибо, но нет.

— И даже не скажешь, что в другой раз обязательно? — хитро прищуривается, улыбаясь так, что на правой щеке появляется ямочка. На лице ни грамма смущения или досады. Наверное, не привык к отказам от слова «совсем». И сейчас вряд ли понимает, что перед ним именно тот самый случай. Немыслимый и невероятный во вселенной Захарова.

— И даже не скажу, — спокойно соглашаюсь я, убирая его руки с талии и отходя на приличное расстояние, за своё рабочее место. Мой кабинет, конечно, не проходной двор, но мало ли кто может нагрянуть помимо Захарова под конец рабочего дня. Ещё чего не хватало, чтобы моё имя потом полоскали по всем нашим филиалам.

— А можно узнать почему? — скрестив руки на груди, и с интересом смотрит на меня, как на диковинный экспонат Кунсткамеры.

Смотрю на него в ответ спокойным и равнодушным взглядом. День был долгий. Никаких отмазок, поэтому только правда и ничего кроме правды.

— Можно. Не хочу.

Вспоминая потом этот наш разговор с Костей, я вынесла вердикт, что он прикипел ко мне и прицепился так надолго, как банный лист, просто из принципа — потому что я тогда была единственная, кто не бегал за ним с высунутым языком. Костя с моим вердиктом был в корне не согласен. По словам Захарова, всё дело в моей охеренной заднице, без которой он просто не может жить.

Он каждый раз искренне смеётся и притягивает меня к себе, сжимая «виновницу», из-за которой он ступил на путь разврата. Я смеюсь в ответ.

Мы оба знаем правду, но шутить ведь всегда веселее.