Мой безумный Новый год

Глава 26

Наверное, мы бы могли подружиться. Если отбросить явный интерес с его стороны и периодически проскакивающие у меня пошлые мысли в адрес Ромы, то мы действительно смогли бы стать хорошими друзьями. Потому что сумели поймать ту самую пресловутую «одну волну». Это когда и чувство юмора совпадает, и когда вы по любому вопросу можете откровенно высказать мнение без оглядки на то, что подумает собеседник. И разговор получается сам собой такой витиеватый, интересный, когда одна тема сменяет другую, а вы всё никак не можете остановиться.

Да, давно я не получала такого удовольствия от общения. Пожалуй, сохраню на память телефон товарища писателя. Как знать, вдруг мне доведётся когда-либо нагрянуть в Москву. Свалюсь ему, как снег на голову… Ага, как выяснилось, это я отлично умею. И я уверена, что он вряд ли откажет мне во встрече. Даже если будет очень сильно занят. Не знаю, почему-то у меня внутри было именно такое ощущение, основанное исключительно на женской интуиции и завышенном самомнении.

Конечно, большой вопрос, как на самом деле отнёсся бы Рома к такой спонтанной дружеской встрече. И как он вообще относится к дружбе между мужчиной и женщиной. Вот эта тема пока не всплывала у нас в разговоре. Но это пока…

Несмотря на мои многочисленные мимолетные связи, в дружбу между мужчиной и женщиной я верила. Но при одном условии — когда между людьми полностью отсутствует сексуальный подтекст. Так было у меня с Эдиком, к которому я искренне относилась как к брату и товарищу, а он считал меня кем-то вроде непутёвой вредной сестры. Но что касалось Ромы… тут был не просто подтекст, а такой чётко сформулированный посыл, написанный огромным жирным шрифтом и заключенный в одну ёмкую и лаконичную фразу: «Я ТЕБЯ ХОЧУ». И вчерашний вечер был тому отличным подтверждением. Как жаль, что в отличие от товарища писателя, я не умею читать его мысли, как раскрытую книгу. Уж очень интересно, что означали те самые странные взгляды во время нашей лыжней прогулки — относились ли они к вчерашнему незабываемому посещению ресторана и всем тем событиям, что последовали после, или тут дело было совершенно в другом.

Уже по устоявшейся традиции, душ я заняла первая. Рома, конечно, побурчал немного, но скорее так, для проформы. Правда в этот раз мне даже не пришлось использовать аргумент «я девочка и всё такое», потому что мне и правда нужно было как можно скорее привести себя в порядок — принять души, высушить волосы, сделать небольшую укладку, накраситься и сложить свои вещи. А ещё в идеале успеть пообедать до прибытия Кости.

Выйдя из душа, я опять словила какое-то чувство дежавю — и дело было вовсе не в том, что Ковальчук вновь решил сверкнуть своим подкаченным тренированным телом. И даже не в том, что я снова утопала в халате, который мне был явно большой, и так и норовил соскользнуть с плеча и вывалить на всеобщее обозрение мои верхние «девяноста». Просто в наш номер будто бы вновь ворвался вихрь, сплетённый из искр и электрических разрядов. Одно неосторожное движение и то ли коротнёт, то ли сожжёт. И взгляд этот Ромы, проникающий под махровую ткань халата…

Нет, с этим напряжением нужно было однозначно что-то делать. И вовсе не так, как хотел бы Ковальчук, и что так явно сейчас читалось в его взгляде. Потому что… ну это было бы совсем перебор предаваться безумию за несколько часов до прибытия Кости! В теории, конечно, можно… но зачем?

В конце-то концов, мы взрослые люди, и умеем держать себя в руках! А если нет, то просто утыкаемся в телефон и начинаем листать ленту новостей, делая вид, что там показывают что-то невероятно интересное. Собственно, так я и сделала, а заодно проверила сообщения от Кости. Захаров не звонил и не писал, и если бы я не была так уверена, что он боится моего гнева, то я бы определённо напряглась из-за его столь долгого молчания.

Но ведь не станет же он второй раз меня «опрокидывать»? Он, конечно, временами тот ещё идиот, но всё-таки не настолько… И уж точно он не самоубийца. А потому — долой негативные мысли и установки!

Бросаю на кровать косметичку — потому что не признаю туалетные столики в отелях. Наводить марафет за ними чертовски неудобно. Прохожусь полотенцем по мокрым волосам, чтобы немного подсушить их перед тем, как отдать на растерзание фену. И в этот момент слышу стук в дверь.

Уборка номера? Так у нас вроде бы уже с утра убирались…

Распахиваю дверь и впечатываю свой взгляд в какое-то размалёванное недоразумение в самом вульгарном платье, которое я когда-либо видела в своей жизни.

— Рома, прив… ой! — начинает шмякать своими перекаченными губами «недоразумение», прижимая к себе и своим нелепо подкаченным буферам бутылочку вина. — Извините… Я, наверное, ошиблась номером.

С удивлением переводит взгляд с цифры, что красуется на двери нашего номера на мою застывшую персону и потом вновь на дверь, будто сомневаясь в своих умственных способностях. Но это она зря, конечно. Сомневаться в наличии у себя мозгов надо было после посещения неумелого пластического хирурга и рукожопого косметолога, а циферка на двери вообще-то правильная.

Так, а я-то чего сейчас торможу? К Роману нагрянула дама, а я настолько впечатлилась её неземной красотой, что позабыла напрочь все правила гостеприимства.

— Нет, не ошиблись. Рома пока в душе… — поспешила сказать я, но тут же осеклась под злобным прищуренным взглядом незнакомой девицы. Которая с нескрываемой ненавистью рассматривала мой банный халат и мокрые волосы. А уж куда она мне хотела сейчас затолкать свою бутылочку вина, которое она явно принесла в качестве тяжёлой артиллерии для окучивания товарища писателя, я даже озвучивать не буду!

Ну молодец, Лер! Красотка просто! Объяснила так объяснила — теперь Ковальчук огребёт по полной программе. Потому что этой размалёванной курице явно не понравился мой внешний вид, который натолкнул её на совершенно неверные выводы!

— Ясно! — прошипела она и, гордо тряхнув своей нарощенной гривой, понеслась к лифту. По пути одарив меня парочкой нелестных слов, самым приличным из которых являлось «сука».

Нет, ну я, конечно, не святая, но в данном случае ничего плохого я Роме делать не планировала (отжать у человека кровать — это не считается!). Кто ж знал, что у него сегодня намечается интересное рандеву с силиконовой долиной! Но вообще-то мог бы и дождаться, пока я свалю в закат и уже потом спокойно пуститься во все тяжкие. Не по-соседски как-то это всё. А если кратко то, просто — фу!

Я тяжело вздохнула и захлопнула дверь.

Нет, я не ревную. Потому что это смешно и нелепо по всем статьям. И положа руку на сердце — чувство вины меня тоже особо не тревожило. Так скорее лёгкая досада из-за идиотского стечения обстоятельств, в результате которых я оказалась провинившейся стороной.

— Кто это был?

Ковальчук уже вышел из ванной комнаты и даже успел полностью одеться. Эх… значит, капельки воды, стекающие по подкаченному мужскому торсу мне не видать, как своих ушей. Так, ладно, нужно сосредоточиться на делах насущных. Мне ведь выпала почётная миссия — обрадовать мужика, что сегодня ему ничего не перепадёт. Потому что… а вот, потому что не надо выбирать себе для сексуальных игрищ таких безмозглых дур! А то, что Лера «молодец», это конечно тоже одна из важных причин испорченного вечера, но далеко не первостепенная.

— Да так… заходила к тебе тут одна дама, — очень расплывчато начала я. — Но, судя по всему, больше не зайдёт.

— Чего?!

— Ром, свиданию твоему… сейчас постараюсь подобрать литературное слово, погоди — кирдык ему, в общем! — картинно вздохнула я, грациозно проследовав к кровати. — Понимаешь ли, мадмуазель, которую ты выбрал для любовных утех, увидела меня, приревновала и сделала неправильные выводы.

— Какие ещё выводы?? — взревел Рома.

— Ну… наверное, что душ мы принимали вместе, — пожала я плечами, — Ну и думаю, вряд ли ей пришло в голову, что мы с тобой просто по-соседски делим на двоих один номер.

— О боги, — простонал Ковальчук, утыкаясь лицом в свои ладони.

— В общем, скорее всего мы с тобой в её глазах теперь два ярких представителя животного мира: ты — козёл, а я — сука, — попыталась обернуть все в шутку я. По реакции Ромы пока было непонятно насколько сильно его расстроил факт сорванного свидания и насколько сильно он сейчас хочет свернуть мне шею.

Ковальчук не спеша проследовал в другой конец номера и обессиленно опустился в кресло.

— Лер, ты хоть один день можешь прожить, ни во что не вляпавшись, а?

— Это риторический вопрос, надеюсь? — вскинула я брови. Вот, между прочим, обидно! Я вот вообще сегодня не планировала общаться с этими «утиными историями» и выслушивать в свой адрес отборную брань! И это я ещё легко отделалась! Я уверена, что открой я этой мадмуазель дверь, замотанная в одно лишь полотенце, эта ненормальная мне парочку волос точно бы выдрала.

— Вообще-то нет, — усмехнулся Рома, — За несколько дней ты умудрилась приехать в незнакомый город и остаться ночью одна без жилья, нарваться на приставания местного криминального авторитета и выбесить… одну девушку.

Ну спасибо, что не упомянул наш поцелуй во время танца и как я висела на нём в лифте! Но вместо того, чтобы смутиться и покраснеть я решила пойти в наступление:

— Что хоть за девушка? Мог бы и предупредить вообще-то, что у тебя будут гости! Я бы хоть приоделась! — возмутилась я.

— М-да… думаю, это не сильно бы помогло, — крякнул писатель.

— Погоди, то есть ты ей не сказал, что живешь в номере не один? — осенило меня. И судя по тому, как обречённо вздохнул и скромно потупил свой взор Ковальчук, я попала не в бровь, а в глаз.

— Да, не сказал… ну сам дурак, конечно…

— Дурак — это не то слово!

— Мы вообще на другое время договаривались… творчество обсудить, — стал оправдываться Ковальчук.

Творчество обсудить! Три ха-ха! За кого он меня вообще принимает? Неужели так смущается называть вещи своими именами?

Я постаралась спрятать довольную улыбку. Потому что теперь список главных виноватых возглавляла не я, а товарищ писатель.

— Ох, ну спасибо конечно, что назначил свой сексуальный марафон уже после моего отъезда! Знаешь, вот просто гора с плеч! — съязвила в ответ я, продолжая буравить Рому суровым взглядом. — Я, конечно, человек широких взглядов, но мне бы вот не хотелось бы собирать чемодан под аккомпанемент вашего бурного… обсуждения творчества!

— Млять! Лера! Не надо, пожалуйста, до такой степени всё извращать! И вообще — вот вы девушки всегда опаздываете, кто ж знал, что она придет на несколько часов раньше…

— Ладно, с этим разобрались, — беззаботно махнула рукой я и потянулась к своей косметичке, — Тут на повестке дня более серьёзный вопрос.

— Как теперь мне всё это разруливать?

— Нет, как тебе дальше жить с таким отвратительным вкусом! — не выдержала я и расхохоталась. — Блин, Ром! Я только во время завтрака насчитала пять одиноких красивых баб, которые стреляли глазами в твою сторону. А ты выбрал самый неликвидный товар!

— Так, знаешь, что?! — Ковальчук вдруг резко подорвался с места и навис надо мной, уперев руки в бока. Выглядел он одновременно и комично и… грозно.

Кажется, вот теперь точно — упс. Силиконовая кукла с её расширенными от гнева ноздрями, в которых при большом желании я бы могла уместить свой чемодан — это были ещё цветочки. Похоже, именно сейчас я всё-таки перегнула палку. Но чёрт — разве на правду обижаются? Молодой, красивый мужик, которого отмечают своим вниманием женщины — вот ему самому не жалко размениваться на подобные экземпляры, что ломились недавно в нашу дверь?

Нет, наверное, я всё-таки ни черта не научилась разбираться в мужчинах в свои тридцать с хвостиком.

— Что? — спокойно встретилась я с его взглядом, навесив на лицо обворожительно хитрую улыбочку.

Рома набрал воздуха в лёгкие и уже было открыл рот, чтобы обрушить на меня всё то, что он сейчас обо мне думал. Но к счастью, меня спас телефонный звонок.

Костя.

Захаров сейчас актуален как никогда.

Я жестом попросила писателя повременить с разбором полётов и ответила на звонок.

— Да-да, — протянула я.

— Привет, малыш, — голос Захарова звучал как-то слишком безрадостно и отстранённо для человека, который закидывал меня два дня сообщениями, что «безумно соскучился». — Я… я не приеду. Понимаешь, Крис… В общем, Кристина попала в больницу.