Мой босс - Дед Мороз

8

— А еще раз поцелуешь? — проворковал над ухом Назар и, нисколечко не сомневаясь в том, что ему не откажут, возложил руки мне на талию.

Я попыталась его отпихнуть, но тщетно. Назар все той же незыблемой горой нависал надо мной, пытаясь пощупать за те места, к которым ему никто прикасаться не разрешал. Вот уж называется поцеловала раз на свою голову!

— Тебя не смущает то, что у меня в руках нож? — поинтересовалась я, пытаясь с максимально равнодушным видом нарезать огурцы и дальше.

— Ну так отложи его, нашла проблему, — фыркнул Назар, как будто дело было в этом очевиднейшем действии, и еще раз прицелился для поцелуя.

Вместо того, чтобы подставить шею или щеку, я с силой двинула его локтем в живот. На самом деле, я прекрасно понимала, что мужчине будет не особо-то и больно, потому, услышав недовольное шипение у себя за спиной, только усмехнулась.

— У меня же нож! — обвинительно воскликнула я. — Ты понимаешь, что это опасно?

— Ты вообще самая опасная женщина на свете, — расхохотался Назар. — Давай я сам порежу салат, хочешь?

— Представляешь, я умею орудовать ножом. Открой лучше маслины.

— Это оливки, — с профессиональной дотошностью отметил Исаев. — И вообще, оливки и маслины — это одно и то же растение, только немного другая технология консервирования… Это у нас придумали два названия. А… Что ты так смотришь?

Я улыбнулась.

— Просто удивляюсь, что ты способен здраво рассуждать о чем-то, вроде даже с интересом, и не распускать руки.

— Прогресс, — хмыкнул Назар. — Уже руки. Были ж лапы? Слушай, — он достал из холодильника баночку оливок и легко открыл ее, — а лапы чьи? Кошачьи, тигриные…

— Медвежьи.

— Ну-у-у! Я совсем не похож на медведя, — возразил Назар.

— Нет. Ты похож на хорька.

— Ни капли.

— Тогда на суслика.

— И на суслика совершенно не похож. Хотя они, между прочим, милые, — возразил Исаев, улыбаясь так, словно я сделала ему комплимент, а не сравнивала с каким-то животным. — И вот нет бы назвать львом, царем зверей, нет! Тебе обязательно всегда язвить?

— Если тебе известна эта моя дурная привычка, зачем спрашиваешь?

— До сих пор тешу себя глупыми надеждами, что ты не настолько неисправима и однажды поймешь, какое счастье свалилось тебе на голову. Вместо того, чтобы все время огрызаться, ты должна благодарить небеса, что они ниспослали меня, как светлого ангела…

Назар перехватил мой внимательный взгляд и, от греха подальше, все-таки отобрал нож и сам взялся за салат. Я с трудом сдержалась, чтобы не вылить мужчине на голову воду из миски, но самым большим злом во вселенной все равно называть его не стала. Воспоминание о Вите каждый раз отрезвляло меня и возвращало обратно из таинственного мира идеальных мужчин, с которыми я сравнивала Исаева.

Тряхнув волосами, что после естественного высыхания все еще торчали во все стороны и невероятно сильно завивались, я устроилась на стуле и закинула ногу на ногу, кажется, исключительно для того, чтобы подчеркнуть собственную независимость и женскую силу. Вообще, хотела сказать что-то, но невольно залюбовалась тем, как мужчина уверенно нарезал овощи.

Плавные движения ножа почему-то вызвали у меня улыбку. Назар работал быстро, профессионально, и я ни с того ни с сего поинтересовалась:

— Так ты правда работал поваром?

— Ну, да, — пожал плечами Назар. — А ты думаешь, что я тебе лгал?

— Мало ли. С тебя станется…

— Нет, — улыбнулся он. — Я правда был поваром, но на самом деле это адский труд. Управлять бизнесом попроще, чем постоянно готовить, до двух часов ночи отплясывать на кухне, а потом на десять утра новая смена. Потом, когда уже дорос до приличных высот и мог красоваться в белом кителе, как-то выгорел немного, вот и ушел. Теперь готовлю только для своих.

— А для своих — это для кого? — спросила я.

— Для брата, для родителей, когда у них бываю. Для бабушки, хотя я нечасто к ней наведываюсь.

— И вы в таких хороших отношениях?

Назар закатил глаза.

— Не-а. Это они в хороших отношениях друг с другом. Глеб прям надежда семьи — кошелек на ножках…

— Скажи еще, с пузиком.

— Не скажу, мы ж близнецы, — фыркнул Исаев. — И до сих пор похожи как две капли воды. Но характеры разные, и мы с детства соперники. Во всем. Даже вот сейчас, когда… — он вдруг запнулся. — Да черт с ней, с моей семейкой. Ты лучше про себя расскажи. Чего ты решила журналисткой стать?

— Тебе честно ответить? — закатила глаза я. — Моя мечта стать журналисткой — это последствие родительского запрета. Мама считала, что каждый журналист — редкостный гад.

— А мама у тебя кто?

— О, — я скривилась. — Профессиональная Снегурочка и несостоявшийся технолог пищевого производства. И вообще, тьфу на нее. Моя мама — не тот человек, о котором стоит говорить… И вообще… Что-то мне не очень. Я пойду в гостиную, — я схватилась со своего места.

— Что случилось? — удивился Назар.

— Тошнит, — ляпнула я первое, что пришло в голову. — И жарко. Там подожду.

Не хватало еще только моих родителей с ним обсуждать!

В гостиной было не менее жарко, чем на кухне, но тут я по крайней мере могла устроиться на диване и притвориться особо разумным фикусом. Подобными способностями в присутствии Назара я не обладала, ему почему-то всегда хотелось дернуть именно меня, именно мне озвучить очередной свой коварный вопрос.

Саша сидел за столом и искренне пытался ввести хоть несколько фраз в текстовый файл, открытый у него на ноутбуке.

— Ну, посмотри на меня, — Ксюша стояла, опершись спиной о столешницу, вооруженная каким-то кремом для заживления ран. — Саша!

— Ксю, со мной все в порядке. На мне все заживает, как на собаке.

— Ну так пусть заживает еще быстрее, в чем проблема?! — возмутилась она, встряхивая тюбиком с целебной мазью. — Я ж тебя не розовыми блестками обмазываю, в конце концов!

— Ничего не нужно.

— Саша!

— Да оставь ты его в покое, — усмехнулась я. — Он, может, начитался в своих исходниках, что шрамы украшают мужчину.

Ксю перегнулась через Сашино плечо, посмотрела в текст и скривилась.

— «Шрамы у парня шли через всю спину, длинные, старые, уродливые. Она протянула руку, осторожно касаясь самого тонкого, и спросила…» Сань! Спасибо, но длинных уродливых шрамов тебе точно не надо!

— У меня и не будет, меня ж хлыстом не били, — пожал плечами парень.

— Я ударю, если не дашь замазать тебе синяк и разбитую губу.

Александр издал что-то между полным разочарования стоном и удовлетворенным хмыканьем и наконец-то повернулся к своей девушке. Ксюша, моментально воспрянув духом, принялась за лечебные меры.

Вообще, главный вывод, который я сделала из всего этого: Саша терпеть не мог лечиться. Он с таким нежеланием в прошлый раз дал промыть рану и остановить кровотечение, словно Ксюша по меньшей мере собиралась разрезать его скальпелем на кусочки. Теперь, когда пришло время второго раунда, он кривился и взглядом косил то вправо, то влево, явно подумывая, как бы это максимально незаметно сбежать от заботы собственной девушки.

— Твой бывший — козел, — отметила я, наблюдая за каждым движением Ксю. — И как ты с ним встречалась?

Ксюша только хмыкнула, свободной рукой потрепала Сашу по волосам, а тот, не заботясь о том, что размажет лекарство, перехватил ее ладонь и быстро поцеловал в запястье. Очевидно, наличие у Ксюши бывшего его нисколечко не смущало и не расстраивало.

— Это была ужасная ошибка. Но если на пути к такому прекрасному и высокому чувству к одному замечательному человеку, — последнее явно было призвано характеризовать Александра, — необходимо шагнуть на гнилую ступеньку, наверное, оно того стоит.

Я прикинула, как бы обрадовался Витя, узнав, что проходит в жизненном списке Ксю под кодовым названием «гнилая ступенька» и усмехнулась. Ксения тоже мягко рассмеялась и тряхнула каштановыми волосами; они волной рассыпались по плечам, и девушка, покончив наконец-то с нанесением мази на Сашины боевые отметины, раздраженно фыркнула и попыталась собрать волосы в косу.

— Тарелки берите себе сами! — донесся из кухни голос Назара; через полминуты на пороге гостиной появился уже он сам.

В одной руке мужчина держал все ту же миску с салатом, во второй — основное. Мясо пахло так восхитительно, что его можно было съесть вместе с тарелкой, от гарнира тянуло какими-то пряностями.

— Там же еще было в холодильнике что-то? — удивился Саша. — Ты зачем готовил?

— От нечего делать, Сань, как обычно это и происходит, — ухмыльнулся Исаев.

— Переводишь продукты, чтобы мы потом померли с голоду?

— Ты смотрел здесь в кладовку? С голоду тут помереть не светит ни нам, ни моли, ни мышам, если они вдруг совершат попытку диверсии, — Назар медленно, чтобы ничего не перевернуть, подошел к столу и водрузил на него тарелки. — Мы зачем платили за все эти запасы, чтобы потом оставить их местной хозяйке на радость?

— Да ты, оказывается, жадина, — я сбегала за посудой и столовыми приборами на кухню и теперь осуществляла попытки правильно сервировать стол.

— Не жадина, всего лишь стараюсь максимально использовать собственные ресурсы, — рассмеялся Назар. — Блин, ну что ты делаешь, Кира? Вилки вообще не туда!

Он потянулся, чтобы исправить очередную мою нелепую ошибку, и мы будто случайно соприкоснулись пальцами. Я вздрогнула, попыталась отпрянуть, но Назар словно нарочно перехватил мою ладонь и крепко сжал ее.

— У тебя руки холодные. А говорила, что жарко.

— Одно другому не мешает, — отметила я, ощущая себя так, словно по моему телу гоняли электрические разряды, и осторожно высвободила руку. — Я вообще-то есть хочу, м?

— Ага. И не только есть, — подмигнул мне Назар. — Присаживайся, — он отодвинул для меня стул, предлагая устроиться, и я медленно опустилась на сидение, старательно игнорируя гулкое биение сердца.

А этот паразит, вместо того, чтобы просто сесть рядом, опустил руки мне на плечи.

— Массаж расслабляющий не желаешь? — прошептал он мне на ухо. — М? Могу устроить…

Я скосила взгляд на руку Назара, пока что покоившуюся у меня на плече, и сердито нахмурилась. Потом поймала его за запястье и оттолкнула, стараясь игнорировать собственные желания, крутившиеся вихрем в голове. Ну и что, что он мне нравится? Да хоть бы с ума от него сходила! Все равно не повод сдаваться.

У меня и без Назара дел в жизни хватает. И проблем тоже.

— Не желаю, — буркнула я. — с тобой расслабляться ни на секунду нельзя.

— Зря, зря. Могли б неплохо повеселиться, — подмигнул мне Исаев, но руки все-таки убрал, занял место с правой стороны от меня и решительно придвинул к себе блюдо с мясом, чтобы переложить с него в свою тарелку несколько кусочков.

— Я и без массажа не скучаю.

— Видишь, — ухмыльнулся Назар. — А представь, какой был бы эффект, если б я все-таки сделал массаж!

Я закатила глаза и решительно от него отвернулась. Правда, тут же перехватила внимательный взгляд Ксю и поняла, что мы со своей привычной грызться по поводу и без едва не спалили всю контору. Потому что, судя по тому, как по-кошачьи прищурилась Ксюша, даже не думая отворачиваться от меня, она таки что-то заподозрила.

Ответить на любые претензии мне было нечего, и потому пришлось сделать вид, будто я страшно увлечена едой. Назар никаких подозрений же в свою сторону не почувствовал, ну, или слишком хорошо маскировался, потому что он продолжил есть со все той же шаловливой улыбкой на губах.

— Салат будешь? — поинтересовался он у меня.

— С удовольствием, — сглотнув, отозвалась я.

— Больше оливок, как ты любишь?

— Ага.

На самом деле, в греческом салате меня куда больше прельщал сыр фета. Оливки я не то чтобы не любила, просто относилась к ним максимально равнодушно. Но Назар проявил щедрость, и едва не половину моего салата составили чертовы оливки. К счастью, с мясом они гармонировали неплохо, и я могла есть, не особо кривясь.

Хотелось верить, что ни на одну из специй, в которых Назар мариновал эту вырезку, у меня нет аллергии. Не хотелось бы пасть жертвой кулинарных способностей собственного «жениха» — и, разумеется, работодателя.

Минут пять мы провели в такой тишине, что для постановки диагноза «напряженная атмосфера» точно не надо было становиться поразительным диагностом. Я едва не подавилась очередной оливкой, которую пыталась прожевать, и повернулась к Назару:

— Слушай, тут правда прохладно.

— Я ж говорил, что у тебя руки как лед, — кивнул мужчина, перехватывая мою ладонь и крепко сжимая ее. — Сильно замерзла?

— Принеси мне кофту, пожалуйста, — попросила я, не зная, чего мне хочется — выгнать Назара из-за стола или действительно заставить его обо мне заботиться.

— Хорошо, только скажи, где лежит.

Он с такой легкостью поднялся из-за стола, что я аж кашлянула от удивления. Это ж надо! Мне почему-то казалось, что Назар должен послать меня к черту и сказать, что он не нанимался бегать за какими-то там кофтами. А он так спокойно себя повел, как будто действительно считал вполне нормальным проявлять заботу!

Ну, собственно, это и было нормально. Для жениха и невесты. Но мы ж чужие друг другу люди!

— У меня в чемодане. В том, который побольше, на дне. Ты ее сразу узнаешь, она такая… Ну, теплая на вид.

Я лихорадочно пыталась вспомнить, действительно ли всунула в чемодан кофту, а Назар, понимающе кивнув, направился к лестнице на второй этаж.

Наверное, я выглядела шокировано, потому что Саша ни с того ни с сего закашлялся, а Ксюша прищурилась еще подозрительнее. Ну и что не так-то? Впрочем, я сама виновата. Не надо было таращиться на Назара, как на седьмое чудо света, когда он без претензий согласился мне помочь!

— Что-то не так? — уточнила я у Александра максимально спокойным голосом.

— Ухаживающий за кем-либо Назар — это сильно, — честно ответил Александр. — Мы как бы достаточно давно знакомы, и он раньше никогда…

— А что, часто с девушками знакомил? — отозвалась я. — А то мне интересно, скольких он удостоил этой чести.

У Саши покраснели кончики ушей. Видать, он подумал, что я ревную, а значит, сейчас начну трепать нервы что ему, что Назару, выспрашивать о бывших жениха.

Сашу от расспросов, а меня от разоблачения спас громкий стук в дверь.

— Это еще кто… — удивился Александр, поднимаясь с места. — Странно, тут же фиг проедешь. Неужели кто-то из ребят подъехал?

Я очень надеялась, что это не так. Еще только с другими друзьями Назара мне знакомства не хватало!

Но, когда Саша открыл дверь, а из коридора донеслось возмущенное «какого черта», я поняла, что лучше б это были друзья Назара.

Потому что громкое и произнесенное явно витиным голосом «я пришел разобраться» не вселяло надежды на светлое будущее.

Ксюша побледнела.

— Что ж он сюда лазит-то все время?! — возмутилась я, обращаясь к ней. — Не верю, что правда любит. Такие не способны.

— И я не верю. Но он никак не может понять, что я уже не его девушка. Как же это, его, Витю, и бросили прежде, чем он успел уйти сам! — прошептала она, отвечая мне. — Наверное, у него случился настоящий когнитивный диссонанс!

— Возможно, — серьезно кивнула я. — Но он реально странный.

— Скорее, реальная скотина.

Мы, не сговариваясь, поднялись на ноги и направились в коридор. Судя по тому, что Витя до сих пор не влетел в гостиную, Саша совершенно не собирался впускать его внутрь. Но держать глухую оборону против Виктора было отнюдь не так просто; он упорно пытался совершить прорыв.

— Я буду говорить только с Оксанкой! — громко заявил он. — Потому что я пришел ее вернуть! Она должна не с чужим мужиком прохлаждаться, а быть со своим парнем!

— Слушай, — вмешалась Ксю, — я и так со своим парнем. Со своим парнем Александром. А с тобой у нас даже что было — то кончено. И можешь сюда больше не приходить, слышишь?

Витя повернулся к ней и вытаращил на девушку свои глаза. Теперь, старательно изображая страшное удивление, он был еще более неприятным, чем прежде, и я аж дернулась от испытанного отвращения. Что за мерзкий человек, не знающий слова «нет»!

— Быстро же ты, однако, перепрыгнула! Пару дней назад была вся такая влюбленная, а как только кто пальцем поманил…

Ксюша покраснела. Я была готова дать голову на отсечение, что причина ее розовых щек — не смущение перед Витей, а скорее закипавшая в груди злость. Девушка разве что молнии из глаз не метала и крепко сжимала зубы, пытаясь сдержать крик.

— Слушай, — не стала молчать я, — если ты такой идеальный, Вить, а она такая плохая, так быстро к другому переметнулась, то чего ж ты к ней лезешь, пытаешься поговорить? Оставил бы в покое, да и все. В мире полно девушек. Чего ты трогаешь Ксю?

— Тебя сюда лезть не просили! — возмутился Виктор. — Я сам с Оксанкой разберусь!

Я покосилась на Сашу; судя по виду, тот собирался продолжить разборки путем вышвыривания Вити прочь из дома. Не факт, что этот подход был неправильным, но мне все равно не хотелось пускать ситуацию на самотек.

— Пойду позову Назара, — решительно промолвила я. — Что он там на втором этаже столько прохлаждается?

Витя зыркнул на меня, но ничего не сказал. Ксюша только спешно кивнула, подтверждая: присутствие Назара необходимо, потому что, возможно, Саша не сдержится и натворит глупостей.

Я, проклиная Исаева, заблудившегося где-то в мире кофт и чемоданов, еще и, как всегда, сделавшего это в самый неподходящий момент, решительно направилась к ступенькам. На второй этаж буквально взлетела, краем уха вслушиваясь в перепалку внизу. На какое-то время Витя затих; было слышно только упорный голос пытавшейся что-то втолковать ему Ксюши.

— Назар! — позвала я, шагая по коридору второго этажа. — Назар, ну ты долго там еще?

Решительно дернув дверь, что вела в нашу комнату, я буквально влетела в нашу комнату и остановилась под давлением тяжелого, сердитого взгляда.

Назар, кажется, даже не пытался найти кофту. Он стоял, держа в руках какой-то маленький предмет. Раскрытый чемодан валялся в стороне; он явно не вызывал у Исаева ни капли интереса.

Мужчина сделал шаг ко мне. Я наконец-то сумела рассмотреть то, что он держал в руках, и побледнела. Черт!

Я даже не помнила, как это оказалось в чемодане. Наверное, сгребла вместе со своей косметикой и просто бросила поверх вещей, а потом так и не удосужилась разобрать.

Это ж надо так…

— И когда ты собиралась мне об этом сказать? — с угрозой произнес мужчина.

— Назар, — пискнула я, — это не то, что ты подумал…

Он смотрел на меня так, как смотрят обычно на предателей.

— Да? А тут можно подумать что-то не то? — прошипел он. — Я, значит, бегаю вокруг нее, выпрашиваю поцелуи, как у последней недотроги…

Я попятилась и едва не зацепилась за порог.

— А ты все это время знала и даже не думала, что в роли моей «невесты» потом докинешь мне дополнительный десяток проблем? Ты почему не сказала, что беременна?! Или ты собиралась спихнуть этого ребенка на меня?

— Я все объясню…

— Да уж, — прорычал Назар. — Будь добра, объясни, что это забыло в твоем чемодане!

И зло протянул мне положительный тест на беременность, заботливо упакованный в зип-пакет.