Дима
Когда возвращаюсь с Егором домой на тумбе стоит кастрюля.
- Мам, эт че?
Открываю кастрюлю и зависаю. Внутри борщ.
Мама только пришла с работы, она бы просто чисто физически не успела приготовить, тем более такой сложный суп.
- Приходила внучка Тамары Васильевны, сказала, что бабушка ее передала Егору суп. Я удивилась, конечно. Ну ладно, спасибо.
Во мне начинает закипать злость. Я знаю, что это не Тамара Васильевна отправила Ирку с супом, а она сама решила свой суп пожертвовать нам потому, что слышала, что кушать Егору будет нечего после школы.
Черт! Начинаю загоняться по этому поводу. Ну и зачем ей все это?
Беру кастрюлю, намереваясь отнести обратно, как Егор, вдруг, выходит из комнаты и требует свой суп. Деваться некуда, приходится есть. Остатки переливаю в другую кастрюлю, мою. Собираюсь на тренировку и несу пустую кастрюлю соседям.
Не успеваю второй раз нажать на звонок, как дверь открывается. На пороге стоит Ирка, в домашнем простом платье, с распущенными волосами. Не даю даже мысли пробраться о том, как она выглядит и почему моя кровь начинает быстрее бежать по венам и, с претензией, спрашиваю, протягивая ей злосчастную кастрюлю:
- Зачем???
Закатывает глаза, забирая ее, и ставит на комод. Выходит в подъезд, закрывает дверь, прижимаясь к ней спиной и с таким же наездом отвечает:
- За надобностью!
Скрещивает руки на груди.
Не понял…
- Что это, черт подери, должно значить?
- Каков вопрос таков и ответ! – приподняв бровь, высокомерно отвечает она.
Провожу руками по лицу и рычу:
- Ириска, чтоб тебя! Не делай этого больше!
- У тебя забыла спросить, когда и кому мне делать добрые дела!
Мелкая зараза! Меня как капитана вся команда побаивается, когда я не в духе, а этой все равно.