Мой любимый Небожитель (СИ)

Глава 30. Смертельно опасные пустоши...

Великие Пустоши на юге планеты Минас…

Его звали Заивель. Зоннён, сбежавший от правосудия много веков назад. Его род пытался убить правителя зоннёнов — неприступного и коварного тирана Арраэха, но потерпел сокрушительное поражение. Его отца и всех братьев, кроме младшего, схватили и упекли в тюрьму, а Заивелю удалось сбежать. Он прихватил с собой своих верных сторонников, надеясь обосноваться в неизученной части вселенной и начать новую жизнь, но… планет, пригодных для жизни, не попадалось. И тогда он наткнулся на Минас.

Жалкая по размерам и состоянию — эта планета с трудом подошла под образ нового дома, но Заивель решил просто переждать на ней некоторое время, чтобы отправиться потом дальше.

Однако ожидание растянулось на сотни лет…

Техника медленно приходила в негодность, и зоннёны всё сильнее нервничали. Их лучший техник, способный ремонтировать звездолёты, погиб двести лет назад во время песчаной бури. Нелепая и ужасная смерть…

С того момента порча зоннёнского имущества еще более ускорилась.

Заивель ненавидел местных аборигенов. Они казались ему пародиями на гуманоидных существ и поражали его своей недалекостью. Они виделись ему просто животными, хотя некоторые из его соратников были с самого начала не прочь обзавестись несколькими женщинами ради плотских утех, и Заивель позволил им это. Правда, ненадолго. Некоторые из аборигенок начали рождать детей, и это привнесло сумятицу в ряды его подданных. Кто-то полюбил своих отпрысков так сильно, что пожелал им лучшей жизни, и это реально начало мешать планам зоннёнского предводителя.

Женщин и полукровок он изгнал, и некоторые из его слуг — предателей ушли вслед за ними, чтобы жить среди мерзких дикарей. Заивель с отвращением махнул на них рукой и приказал больше никогда не приводить в зоннёнское поселение и на корабль местных женщин.

Сегодня он едва заставил себя появиться в храме аборигенов, чтобы забрать очередную партию золота, столь необходимую им для починки звездолета. Добывать золото самостоятельно зоннёнам было проблематично, хотя несколько золотых жил они всё же опустошили в течение последних пары сотен лет.

Появившись под уродливыми сводами, Заивель начал привычные речи, надеясь убраться отсюда как можно скорее, и монахи торопливо принесли свои подношения. Почувствовав облегчение при мысли о скорейшем побеге, зоннён подхватил глиняные сосуды телекинезом и собрался стремительно ретироваться, как вдруг… что-то ударило по его силе, перерубав ментальный поток, удерживающий в воздухе дары, и сердце зоннёна в ужасе приостановилось.

Это был кто-то, обладающий бо́льшей силой, чем у него, а Заивель считался носителем клановых даров, и победить его было крайне непросто.

Замер на пару мгновений, а потом резко обернулся, намереваясь встретиться с очевидным соотечественником лицом к лицу, как вдруг… одна сумасшедшая аборигенка буквально налетела на него торпедой, и Заивель поторопился нырнуть в телепортацию, случайно потянув дикарку вместе с собой.

Вынырнул в Великих Пустошах прямо перед собственным кораблём.

Дикарка, обессиленно хватая ртом воздух, упала прямо у его ног, но Заивель был слишком занят своими лихорадочными мыслями и ужасом, царившим в душе.

За ним действительно пришли? Неужели правитель Арраэх добрался даже на эту захолустную затерянную планету?

При мысли о том, что правитель мог послать за ним элитный гвардейский отряд, ему стало откровенно плохо, и он, неуклюже пнув ногою валяющуюся на земле женщину, поторопился к кораблю, не имея сил телепортироваться из-за обуревавшего его волнения…

Илва упала на горячий песок и закашлялась. Голова кружилась, подкатывала тошнота. Лучезарный, стоящий рядом, резко развернулся, но его нога вдруг зацепила ее бедро, и девушка почувствовала болезненный удар.

Застонала, слыша стремительно удаляющиеся шаги.

Что это вообще было? Лучезарный разгневался на нее за то, что она коснулась его? Что ж, он вправе злиться…

С трепетом подняла голову и попыталась сфокусировать зрение.

Увиденное шокировало ее до глубины души. Невдалеке прямо на горячем холме из песка высилась невероятная громадина совершенно странной формы. Если бы не отчетливый блеск металла на ней, Илва подумала бы, что это какое-то громадное мифическое животное, вышедшее понежиться на солнце. И Лучезарный уверенно двигался в сторону этого «чудовища».

Илва видела, как развеваются его длинные золотые волосы при ходьбе и как взлетают вверх края светлой туники. Неожиданно внутри громадины открылся прямоугольный зёв, и повелитель божеств исчез внутри этого зева в то же самое мгновение.

Девушка затрепетала. Это небеса? Но почему здесь… так жарко и пусто?

Она огляделась. Вокруг простирались бесконечные пески, словно в центре Великих Пустошей. В груди змеей скрутилась тревога, сердце сжалось от дурного предчувствия и ощущения нависшей над ней смертельной опасности.

Вдруг вспомнились синие и прекрасные глаза златокудрого раба. Стало еще больнее. Они с ним больше никогда не увидятся? Неужели это конец?

То, что Лучезарный бросил ее здесь, возможно, насмерть, Илву как-то не удивляло. Он бог — могущественный и недостижимый. С чего вдруг ему заботиться о ней? К тому же, она посмела притронуться к нему. Возможно, она действительно заслуживает наказания в его глазах…

Вдруг «чудище» издало ужасный громкий рокот, прокатившийся по воздуху и по ушам. Илва задрожала, инстинктивно пытаясь отползти подальше, но в этот момент зев снова распахнулся. Из него выпрыгнул Лучезарный и направился прямиком к ней.

Неужели он смилостивился и решил помочь?

Девушка закусила губу от волнения и попыталась подняться на ноги, хотя они почему-то ужасно ослабели.

Наконец, ей удалось встать на колени, когда Лучезарный приблизился на довольно близкое расстояние и остановился.

Его золотые локоны развевались на ветру, а большие синие глаза горели… не очень хорошим огнем.

Предвкушение! Жестокое и кровожадное предвкушение — вот что Илва прочитала в его взгляде. На неё волной накатил страх, а в голове просигнализировала мысль, что великое божество просто не может быть ТАКИМ!

Лучезарный поднял вверх руку, держа в ладони странный предмет, не похожий ни на один из тех, которых приходилось видеть Илве. Девушка замерла, остро ощущая, как в затылок ей задышала смерть.

— Пощади… — прошептала она, не справляясь с голосом, но в этот момент яркая вспышка ослепила глаза, а еще через мгновение острая боль пронзила ее грудную клетку, заставив закричать.

Мир перевернулся, превратившись в одну сплошную агонию, а после пришло спасительное забытье...