Мой Мир 0

Глава 21 Новая ступень

Я вышел из подвала в палисадник. Мне казалось, что я весь перемазан в воспоминаниях несчастной жертвы коричневых. Передо мной то и дело вставали картины ее воспоминаний. Очень захотелось чего-то совсем другого. Я зашел на какую-то небольшую полянку, образованную Лесом видимо в учебных целях, лег на нее и закрыл глаза. Лес осторожно коснулся меня, и я стал взахлеб, просто истерически, делиться с ним тем, что видел. Я показывал ему, как человеческая самка под влиянием чужеродного воздействия убивает одного своего детеныша, а другого детеныша отдает в качестве инкубатора и пищи. Я показывал ее безволие и ужас, всю степень насилия над ней. Я открывал все пропасти чужеродности и неприемлемости паучьей магии, всю глубину их ненависти к нам.

Лес мощно и понимающе гудел. Он увидел во всем этом потрясение устоев мироздания. Ко мне потянулись лианы. Они аккуратно сняли с меня одежду и оплели меня, создавая успокаивающий контакт. В конце концов, я стал им и увидел все его «глазами». Я представлял из себя единый организм, состоящий из тысяч или миллионов деревьев. Я почувствовал, что моя жизнь бесконечна и в то же время очень ранима и уязвима. Я понял, что все рождается, и все гибнет, давая своей гибелью новую жизнь и оставаясь при этом частичкой в общей памяти. В конце концов, я понял, каким должна была быть модель нашего взаимодействия друг с другом, и дал Лесу всю свою ненависть к коричневой чуме.

Он представил для себя это в виде планомерно и бездумно уничтожаемой жизни в угоду чьих-то, абсолютно чуждых этой жизни, интересов. Нет, не в виде пожара. Хотя пожары он не любил, но на месте пожара всегда быстро возникала новая поросль. Он представил это в виде сухостойных деревьев, в смрадной тени которых не может ничего вырасти уже никогда. Он почувствовал боль, и я дал ему Красное. Он почувствовал жажду изгнать это, и я дал ему Черное. Он захотел понять образ врага, и я дал ему образ паука и коричневого мешка. Он захотел подпитку от других сил, которые были бы могли помочь ему, и я дал ему Золотое и Синее. Он захотел предугадывать трансформации Врага и находить его под личинами, и я дал ему Фиолетовое. Он захотел ощущать заранее присутствие Врага, и я дал ему сгустки. Все это начало сплетаться, смешиваться, закручиваться в совершенно безумный вихрь.

Тогда я открыл себя и отдал ему все Серое, что у меня было. Оказывается, его было много. Очень много. Сначала оно поглотило все эти цвета, а потом они все проявились, но уже смешавшись, не смешиваясь. Закрутившись в огромную воронку, вся эта субстанция вытянулась ввысь и коснулась эргрегора. И он принял ее, принял как равную. Он вошел в нее настоящими коричневыми знаниями, чтобы Враг не мог укрыться от нее под землей, он дал голубого, чтобы ветер мог переносить частички этих знаний по всему свету. Затем то, что получилось, он обрушил на Лес миллиардами брызг. И на месте каждой капли образовалась почка. Лес стал пытаться вырастить их всех, но у него не хватило его (даже его!) колоссальных сил. Тогда я обратился к Первичному Огню и Океану. И они вошли в меня огромными мощными энергетическими потоками. Напрямую Лес не смог бы их принять, но я сумел, смешав их и пропустив через себя, сделать их огромным серым водопадом, который, попадая к Лесу, мгновенно преобразовывался в доступную ему Зеленую энергию.

И почки начали набухать, расти и лопаться с невероятной скоростью. Вскоре на их месте образовались многоцветные цветы, в середине каждого из которых был отросток в виде языка. Через некоторое время этот язычок затвердевал и отваливался, а цветок тут же опадал. В «эфире» каждое отпадание язычка звучало как хлопок, который возвещал о завершении процесса сознания и авторизации этого чудесного маленького артефакта. Вскоре пространство наполнилось десятками, сотнями, тысячами, миллионами хлопков. От этого многоголосого хора заложило уши. Я понял, что мы смогли сделать невероятное — мы смогли объединить все силы этого мира в борьбе с общим Врагом.

Почувствовав небывалое облегчение, я провалился в огромное пустое пространство, образовавшееся на месте меня. Я падал вниз или вверх, не знаю, но мне было хорошо и спокойно. В конце я увидел свет, который манил меня. Я знал, что я хочу туда. Вокруг меня были тишина и пустота. Стенки начали сужаться, и вот я уже в узком коридоре, который ведет меня прямо к ярчайше-белому и такому манящему источнику. Я уже был совсем рядом и хотел ускориться, рвануться туда, но вдруг услышал, что кто-то зовет меня. Я замедлил движение и обернулся. Сзади, на огромном расстоянии сплетаясь в замысловатые узоры, переплетались язычки пламени. Зеленый, Золотой, Черный, Синий, Фиолетовый и маленький молочно-белый. За ними были еще зеленые, золотые. Они звали меня и просили вернуться. Я вдруг понял, что без меня они погибнут, увидел их боль и отчаянье. Я понял, что они пока не безразличны мне и повернул обратно. Чем ближе я к ним подлетал, тем больше понимал, что люблю их и не могу, не должен от них никуда уходить — я для них еще не все сделал. Тогда я рванулся к ним. Они оплели меня, лаская и благодаря, и передо мной все погасло.

Я с трудом открыл тяжеленные веки. На моем члене сидела Зеленая, ее талию оплетал Хлыст, а ее плеч касались Золотая и Красная. К ее лбу шел от башни двухцветный фиолетово-синий тентакль. а к ее рукам губами прикоснулись две ее зеленые ученицы. Плеч Золотой касались уже ее Желтые ученицы. А моего лба касался маленький Хасим. Слезы из его глаз падали на мое лицо, и он шептал:

— Вернись ко мне, дядя Юджин.

Когда я открыл глаза, Хасимка закричал:

— ОН ВЕРНУЛСЯ!!! — и обнял меня.

Фигура распалась, тентакль втянулся в башню. Все ученицы были в глубоком обмороке. На меня опустилась Зеленая и прошептала:

— Ты вернулся. Не смей уходить без меня, — и потеряла сознание.

Я закрыл глаза и провалился в сон.

Когда я в следующий раз пришел в себя, мне было хорошо. Я лежал на этой поляне, оплетенный травой как одеялом. И я был полон. Полон до краев бурлящей энергией. Я посмотрел внутрь себя — мой шар стал просто невероятно огромен, а края мешка терялись вдали. Я крикнул в эфир:

— ДОБРОЕ УТРО! Я ВЕРНУЛСЯ!

И немедленно мне ответили родные голоса, послав эманацию тепла и счастья. Трава расступилась, и я упруго вскочил — меня просто распирало от огромного количества обновленной энергии. Мне хотелось любить весь мир. И мой член немедленно подтвердил эту готовность. Сколько меня не было? Я не знал. Передо мной появилась Зеленая. После всего, что было, она как бы повзрослела. Чисто внешне, чисто физически она была еще прекраснее, чем раньше, но ее изумрудные глаза… Они стали другими. Старше, мудрее и ближе. Это была уже не та девочка, которая отчаянно отдавалась мне на берегу, и уже не та волшебница, которая стала великой, восстановив Зеленую школу. Это был Серый Адепт. Это было бесконечно близкое мне существо, то существо, которое бросилось ко мне на помощь, поняв, что я ухожу и отдало все, без остатка, ни разу не усомнившись в этом. Положившее все только на алтарь надежды, что я ее услышу. Слившись воедино и став центральным стержнем, она аккумулировала Общий Зов и послала мне его. Да, и другие поступили так же. Она подошла ко мне, скинув одежду. Прижавшись, она подняла глаза, и я почувствовал ее голос, ее эмоции:

— Никогда, слышишь, никогда не уходи туда без меня. Без нас. Мы не боимся смерти — с тобой ее не существует, мы боимся жизни без тебя. Ты стал нашей сутью.

Я сгреб ее в охапку и прижал к себе. Она шепнула:

— Пойдем, Сестры ждут.

Ее маленькая ручка сжала мой член, и она повела меня в башню. Я, наслаждаясь ее спокойным и мощным зеленым цветом, не заметил пути, не заметил, как мы поднялись на самый верх. Там меня ждали еще два таких же адепта. Они тоже изменились, неуловимо, но кардинально. А вокруг нас окружало Синее и Фиолетовое свечение. Мы слились, и я дал каждой из них огонек новой жизни, который трепетно замерцал в самом их центре.

Потом мы лежали, плотно прижавшись друг к другу.

— Расскажите мне, что это было?

Ответила башня:

— Когда ты вышел, мы отдавали все силы решению тех задач, которые ты перед нами поставил. Было тяжело и у нас ничего не получалось. И вдруг все изменилось: мы увидели тебя, и увидели, что вокруг тебя закручиваются колоссальные, совершенно невероятные и не смешиваемые друг с другом силы. Тряслись сами основы. Ты сумел замкнуть их на себя и переплавить во что-то новое, единое, а потом выстрелил это в небо. Огромный поток невероятной силы устремился вверх и вернулся оттуда миллиардами светящихся точек, которые скрылись в лесу. И там появилось настоящее чудо — огромное количество артефактов невиданной силы, которые были созданы для защиты всех существ этого мира. Неважно какого они цвета, артефакты им не противоречат и не оказывают никакого влияния. Они защищают их от страшной беды уничтожения силой, не принадлежащей этому миру. Мы смотрели на это чудо. Смотрели на то, что ты, твоя суть, отдав всего себя, начал медленно подниматься. Мы были заворожены и не могли пошевелиться, вдруг Зеленая рванулась к тебе, одновременно мы услышали отчаянный крик Хасимки: «Он уходит!!!». Зеленая была первой, она Старшая. Мы интуитивно построили общую сеть вокруг нее и отдали ей все наши силы. И она послала тебе Зов Надежды. Ты был уже жутко высоко, но услышал нас и вернулся. Всё. Мы не знаем, что это было, и как это работает. Но оно работает! Волшебники всего мира во время происходившего не могли пошевелиться, не могли обратиться к своим энергиям.

Я рассказала своей тете, что у нас произошло. Она сказала, что ей выпала великая честь присутствовать при рождении нового вида магии и нового вида энергии. Серой энергии, совмещающей и примиряющей все цвета. Как ты хочешь назвать созданный тобой артефакт?

— Хм… — я задумался. — А давайте назовем его «Водяное перемирие»?

— А что это?

— В том мире, откуда я пришел, иногда происходит следующее: Случается Великая сушь — все источники воды пересыхают. И тогда все живые существа начинают подтягиваться к немногим, оставшимся на тысячи километров вокруг, источникам воды, без которых невозможна жизнь. И в этот момент никто не имеет право убить другого или не дать ему напиться. Около этих источников мирно стоят рядом медведи и зайцы, антилопы и тигры. Каждый пьет ровно столько, чтобы не умереть и отходит, давая место другим.

— Хозяин! Сестры! Брат! Давайте назовем созданный нашим Хозяином артефакт «Серое перемирие»?

— Да.

Пошел мелодичный звон.

Мне не терпелось проверить, как работает новый артефакт. Я вышел в палисадник, и ко мне немедленно с радостным криком подбежал Хасимка. Он обнял меня и прижался.

— Дядя Юджин! Я так испугался за тебя!

Я обнял его и с удивлением увидел, что не только его сгустки стали значительно мощнее и чаще. Он немного изменил цвет — в нем появился легкий серый окрас.

— Хасим, ты хочешь быть первым, кто попробует, как действует новый Артефакт?

Он посмотрел на меня. Уже не мальчик — Маленький Мужчина.

— Да.

Мы подняли один из лепесточков, во множестве валяющихся везде. Хасим снял рубашку. Мы поднесли «Серое перемирие» к нему и стали проводить им, пытаясь понять, куда его прикрепить. Напротив сердца артефакт немного дернулся, и я прижал его. Из него выросли тонкие корешки, которые потянулись к телу мальчика. Через мгновение они вросли в него. Артефакт вырвался из моих пальцев и прижался к нему. С огромной скоростью он врос внутрь, под кожу. Снаружи осталось только маленькое серо-зеленое пятнышко. Хасим немного дернулся и покачнулся. Взгляд его на секунду остекленел, но почти сразу обратно приобрел осмысленное выражение. У меня на внутреннем мониторе загорелось маленький огонек. И я точно знал, кому он принадлежит. Я ментально обратился к нему:

— Хасим!

Мальчик стал удивленно оглядываться, поскольку видел, что мой рот закрыт.

— Это я — дядя Юджин. Мы можем с тобой общаться.

— Как мне говорить с тобой? — спросил он ртом.

— Обращайся мысленно ко мне через него

Через секунду я услышал в голове:

— Дядя Юджин, ты меня слышишь?

— Слышу.

Мальчишка расцвел. Да, неожиданные свойства: коммуникатор. Интересно, только со мной, или их можно завязать друг на друга? И можно ли его отключить, а то голова лопнет. Оказалось, можно. Уффф…

— Что ты почувствовал?

— Щекотку, небольшой укол и небольшое головокружение.

— Пойдем проверять?

— Да, — сказал он и взял меня за палец.

— Юдоля! Подготовь помещение и помести туда пауков, которые были вымыты из заднего прохода их «живого контейнера» — нашей несчастной Желтой. Они уже вылупились?

— Да. И они весьма агрессивны.

— Давай проведем два испытания. Первое в помещении башни и второе в Палисаднике. Поймем радиус действия артефакта не в экранированном помещении. Ну, и еще, оставь какое-то количество для опытов. Мы же сумеем их поймать, если они разбегутся по палисаднику?

— Да, но я предлагаю не рисковать — при испытании вне башни я их обездвижу и буду следить за изменением их ауры.

— Хорошо. Сообщи, когда будешь готова.

Я, в связи с тем, что сам весь был артефактом, которого они до-смерти боялись, вынужден был следить за экспериментом дистанционно, ориентируясь на показания башни. Кстати, она транслировала на меня очень качественную картинку, как в аурном, так и в обычном, визуальном диапазоне.

Вот она выделила из стены несколько паучков: прозрачная коричневая аура. Голод и агрессивность.

— Будь готова их уничтожить, если что-то пойдет не так.

— Хорошо.

— Иди, Хасим, но будь осторожен.

Кстати я посмотрел на состояние его сгустков. Они были совершенно спокойны. То ли он мне просто безоглядно верил, то ли у нас действительно получилось.

Он вошел в башню. Пока он был за экранированной стеной, пауки были совершенно спокойны. Картина изменилась, когда он вошел в помещение, у паучков наступила паника. Мерзко-коричневая аура страха, перемежавшаяся с красными всполохами боли. Они бросились в самый дальний угол. В помещении было темновато, и Хасим не сразу их увидел. Потом он решил к ним подойти. Паучки бросились врассыпную. Он стал со смехом гонять их по комнате. И ему все-таки удалось «зажать» двух в углу. Когда расстояние до них стало около метра, пауки впали в ступор, а когда он протянул к ним руку, и расстояние стало около полуметра — их ауры лопнули и они просто сдохли. Великолепно! Кстати, после внедрения артефакта в ауре Хасима, кроме моего серого оттенка, появился достаточно внятный серо-зеленый цвет.

— Молодец, Хасим!

Он оглянулся, по привычке ища источник моего голоса, и улыбнулся.

Теперь вторая часть эксперимента. Всех паучков, кроме пятерых, стеновые тентакли загнали обратно в нишу в стене, а этих обездвижили. У них в ауре была обычная для живого существа, аура страха от того, что они не могут двигаться. Затем тентакли вынесли их на улицу и расположили на одной линии примерно в метре друг от друга. Хасим медленно пошел по направлению к ним. Примерно в четырех метрах от первого у него началось беспокойство. В трех метрах — паника, в двух — смертельная паника, в метре — шок, в полуметре — смерть. При этом картина распространялась на всех. У первого — шок, у второго паника, и так далее. После смерти первого паука я остановил Хасима и попросил выйти кого-нибудь из учеников. Вышла Кудина. Я попросил ее поднять артефакт и приложить его к какой-нибудь «не живой» деревяшке. Она нашла какую-то палку. Артефакт немного «подумал» и прилепился к ней в виде серо-зеленого «нароста». Тогда она взяла палку и, неся ее перед собой, пошла к паукам. Картина с аурами пауков повторилась. Вдруг она рванула бегом. Ауры оставшихся в живых паучков стали взрываться со скоростью ее движения. Всё примерно понятно. Я велел всем собраться во дворе. Решил сделать «общее собрание».

Все высыпали. В первых рядах стояли мои, за Золотой — две ее ученицы, за Зеленой — ее. Когда я вышел перед ними, то обратил внимание, что та девочка, первая Желтая ученица, узнала меня, и градус ее желания учиться сразу подскочил многократно.

Я сказал:

— Соратники! Несколько дней назад мы с вами вместе сделали огромное дело по спасению этого мира. Сейчас я покажу вам, что такое пауки.

И я прокрутил перед их внутренним взором картины, которые увидел у нашей пленницы. С эмоциями в процессе и после ее осознания содеянного. Сказать, что у них был шок — не сказать ничего.

— Как действует «Серое перемирие», вы видели. Давайте защитим себя. Возьмите лепесток и приложите к себе к области сердца.

Все немедленно обнажились по пояс и сделали это. Перед моим взором зажглись персонифицированные точки. После этого я взял один из артефактов и приложил к стене башни. Они слились.

Тогда я обратился к ним:

— Ученицы, сейчас наступает очень непростое время для нас. Создав «Серое перемирие», мы фактически вступили в войну с пауками. Поэтому Ваши наставницы вынуждены будут иногда и, я подозреваю, часто, отвлекаться на более насущные дела. Для каждой из вас башня разработает индивидуальную программу обучения по вашим цветам. Занятия будут проходить не менее пяти часов в день. Кроме того, у вас очень разный уровень общего образования, поэтому предлагаю создать класс по обычному обучению письму, счету, математике, естественным наукам. Возглавить его я хочу поручить Кудине — у нее высокий уровень грамотности и есть опыт преподавания. В этом классе не будут иметь значения ваши цвета, иначе может сложиться ситуация, что вы будете великими волшебницами, не умеющими написать свое имя. Отчет по вашему обучению Кудина будет сдавать Башне. И с ней же согласует методики. Плохое обучение в этом классе может быть основанием для отчисления, учтите это. Вы должны быть лучшими.

Теперь предлагаю разойтись и приступить к занятиям, поскольку, я подозреваю, скоро все ваши силы понадобятся в войне. И тогда, чем вы будете грамотнее и сильнее, тем больше у нас шансов на успех. К вашим наставницам вы будете обращаться «Первая и цвет».

Все разошлись.

Потом я обратился к башне:

— Юдоля, у тебя в сложившейся ситуации будет особая роль. «Серое перемирие» дает возможность связываться разным артефактам друг с другом. Для этого надо активизировать и настроить канал. Я не думаю, что надо кому-то об этом рассказывать. Я с Первыми, и вы друг с другом можем общаться по-другому. Теперь самое важное: скоро таких точек коммуникации будет очень много. Я настрою твой артефакт так, что ты сможешь слушать их всегда и в любой момент времени. Меня не интересует, кто кому изменяет, и какого цвета родился теленок. Но мы сможем таким образом получить прекрасный рычаг управления — мы будем знать, что происходит, узнавать настроения людей, знать, какие законы могут быть приняты, и заранее вычислить предателей. Тебе надо выделить под это особый большой объем памяти. Ты не сможешь прослушать всё, поэтому поставь «метки» на какие-то ключевые слова. По их произнесении ты начинаешь активизировать прослушивание.

— Поняла. Буду думать о списке ключевых слов.

— Вы с Желтой из подвала все отработали?

— Вроде бы да. Сейчас я обрабатываю ее воспоминания. К концу наших сеансов, мне кажется, она стала безумной. Они сильная — держалась до последнего.

— Понял.

Я в задумчивости постоял перед башней и немного поэкспериментировал с «Серым перемирием». Вдруг мне стало понятно, что я должен сделать для того, чтобы смог при помощи «Серого перемирия» прослушивать пространство рядом с человеком, в которого он внедрен. Х-м-м, оставим на будущее. Государственное управление — штука тонкая.

У меня остался еще один вопрос. Я взял «перемирие» и пошел в подвал. Меня встретили наполненные сумасшедшей болью глаза. В какой-то момент она меня узнала.

— Серый… я не могу больше… отпусти меня к моим детям…

— Потерпи еще немного, скоро я отпущу тебя. Ты отдала все свои долги, осталось чуть-чуть.

— Хорошо…

Я снял заклинание боли с личинок, расположенных в ее матке и еще сильнее экранировал коричневый мешок. Личинки достаточно быстро воспряли и стали выстраиваться в какой-то узор.

— Юдоля, фиксируй.

— Уже.

Я взял артефакт и стал подносить к ней. Личинки стали проявлять заметное беспокойство. Но, видимо, их защита была значительно выше, чем у уже вылупившихся пауков. Я внедрил в нее артефакт и стал наблюдать. Личинки стали сумасшедшим образом сопротивляться. Они выбрасывали импульсы в ее нервную систему, чтобы она выбросила их наружу. Ее ноги страшно дергались, матка и живот сильно сокращались. Тем не менее, примерно через четверть часа светящиеся точки, символизирующие их, стали гаснуть одна за другой. Да, они определенно имели колоссальный запас жизненных сил. Со смертью последней личинки сокращения в ее теле прекратились.

Дальше предстояло самое интересное. Я постепенно стал ослаблять захват коричневого мешка. Он был в небольшом «ступоре». Потом попробовал опять захватить контроль над телом. Это уже получалось с трудом. Артефакт выпускал навстречу свои нити. Ее тело начало трясти, глаза потеряли всякую осмысленность. Так они и боролись друг с другом без какой-либо явной победы одной из сторон. Основная схватка развернулась за мозг. Глаза несчастной закатились, и она впала в беспамятство. Я так понял, что коричневые стремились захватить ключевые точки, а артефакт выжигал их нити, попутно разрушая саму личность тела-носителя. Примерно час происходила эта борьба. Ее собственная аура попеременно приобретала разные оттенки, при каждой смене теряя свою яркость. В какой-то момент она просто начала бледно светиться, сигнализируя о полном разрушении мозговой активности Желтой. По сути это была просто оболочка. Я решил больше ее не мучать.

— Иди к детям, — сказал я и сжег все огромной порцией первичного огня.

Когда пламя успокоилось, а тело превратилось в пепел, на пол упал абсолютно целый артефакт. Корешки у него были все еще выпущены, как будто он продолжал борьбу. Я поднял его. Он мгновенно успокоился и превратился в язычок на моей ладони. Для интереса я попытался его просканировать. Не получилось. Крепкая получилась вещица. Цельная.

Я связался с Лесом и попросил собрать артефакты в одно место. Вернее, в два. Основное количество было в самом Лесу. В нашем палисаднике была только малая часть. И то получилась десятиметровая гора перед воротами.