Мой неидеальный мужчина

Глава 6 Наше безумно сладкое перемирие

Ася

Не знаю, что на меня нашло. Утонула в мягком, с чарующей поволокой взгляде. В его глазах сокрыта какая-то таинственная сила с которой трудно бороться. Гипнотический натиск невозможно купировать. Захлебнулась чувствами, не имея другой альтернативы. Забота Дмитрия растопила корку льда в какой-то части меня. Заставила оголить душу заново. Вытащила слёзы наружу. Возникла острая необходимость в сексе, в его нежности, в любви. Страх, что этот момент больше не повторится никогда, спровоцировал всплеск адреналина и слишком сильное возбуждение, разогнал по венам огонь с такой скоростью, что казалось, они вот-вот лопнут, сгорят к чертовой матери. Я словно слетела с катушек. Отмела все здравые мысли прочь, потому что внутренности мощно скрутило вожделением, да так, что я была готова продать душу за одну недозволенную ночь с любимым мужчиной.

Треск белья обжог кожу бёдер и привёл меня в чувство, но Дима не дал окончательно опомниться, завернул на мне полотенце и впился в губы, словно голодный зверь.

Прижимаюсь к нему, ощущая жар его тела и каменную эрекцию. Распаляющий поцелуй будто вихрем поднимает во мне все внутренности к груди, создавая эффект порхающих бабочек, заставляет тело дрожать, выгибаться под нежными и тёплыми ладонями.

– Моя маленькая глупышка… – улавливаю на задворках сознания хриплый стон мужчины. Легкий укус за губу вперемежку с несдержанным шипением приводит меня в состояние исступления, размякаю и тут же взлетаю в воздух на его сильных руках.

Дима покидает ванную и бережно несёт меня куда-то к выходу через залитую приглушённым светом спальню. Тишину комнаты нарушает спокойное, посапывающее дыхание Сашки. Облегчённо вздыхаю, прижимаясь к груди любимого. Смыкаю на короткое время веки, вдыхая запредельный аромат его шеи и плыву, погружаясь в сладостное марево, улавливая звук тихо закрывающейся за нами двери. Здесь не слишком темно. Яркий лунный свет проникает сквозь огромные окна, освещая ещё одну в этой квартире широкую двухспальную кровать под белым, стёганным покрывалом. Опустив меня на мягкую поверхность, Дмитрий слегка отстраняется, распахивает полотенце и даёт волю своим рукам, вырывая из моей груди громкий всхлип. Оглядываясь назад, я с изумлением понимаю: какой же я действительно была глупой…

Дмитрий

Разжимаю ладони, отпуская потяжелевшую грудь, которая только что помещалась в каждой из них полностью. Ася слишком остро реагирует на прикосновение к соскам, в них сосредоточилась вся её чувствительность. Каждое, даже самое невинное касание отзывается дрожью в её теле и тихим сдавленным стоном удовольствия, от которого у меня сводит внутренности сладкой истомой. Едва сдерживаю себя, чтобы не наброситься на неё с растущим и воющим во мне голодом. Хочу прижать к себе свою женщину и никогда не разжимать объятий, дышать ею, наслаждаться её близостью. Для меня настал тот момент, когда со страстью приходит ощущение эмоциональной привязанности. Ася влилась в каждую мою клеточку и засела там настолько плотно, что уже ничем не вытравишь, даже ненавистью.

– Чего же ты ждёшь? – задыхаясь от переизбытка чувств, шепчет в ночной тишине. – Твоя одежда промокла насквозь, снимай её, Дим, иди ко мне. Не дразнись, достаточно испытывать свою выдержку. Моя давно кончилась.

– У нас вся ночь впереди… – затаив дыхание, кончиками пальцев скольжу по контуру её красивого лица, следую по изгибу шеи, обрисовывая танцующую жилку на ней, затем острые ключицы… худенькие плечи. Ася вздрагивает от щекотки. Возвращаю ладонь обратно к шее, пальцами массируя чувствительные точки. Горячая кровь струится под бархатной кожей. Её пульсация эхом откликается во мне, проходя сквозь рецепторы на руке. Будоражит. Заводит. Разгоняет в голове движение мыслей. Стоит лишь представить её раскрытую передо мной, и меня начинает рвать на куски острым желанием пройтись языком по мягким розовым складкам, толкнуться им в тёплое, влажное лоно и насладиться пьянящим вкусом возбужденного женского естества.

– Сашка может проснуться. Пожалуйста, не тяни время, – хнычет и следом вспыляется: – Черт! Воронцов, я сейчас передумаю и оставлю тебя здесь одного репетировать монолог Гамлета.

Губы несдержанно расплываются в улыбке, поражаюсь тому, как резко она поменялась.

Отстраняюсь и отхожу к изножью кровати, не отрывая взгляда от распластавшегося на ней стройного тела. Ленивым и в то же время уверенным движением снимаю с себя футболку, бросая на пол. Неспешно тянусь пальцами к пряжке ремня, внимательно следя за тем, как Ася, окутанная лунным светом, нетерпеливо сводит колени вместе, сжимая пальчики на ногах. Тихое звяканье фурнитуры смешивается с моим прерывистым дыханием и шорохом постельного белья под женскими ладошками и ступнями. Избавляюсь от джинсов и носков, выравниваюсь в полный рост, достаю из шкафчика оливковое масло для массажа и медленной поступью подхожу к краю матраца, испытывая нашу близость словно впервые. Я бы всё отдал, чтобы снова окунуться в те головокружительные ощущения, что у нас были.

– Боксеры тоже снимай, Воронцов… хочу наслаждаться твоим шикарным телом, – хриплый голос Аси, проникая под кожу, поднимает на ней каждый волосок, затрагивая нервные узелки. Смотрю, как она порочно разводит ноги в стороны, призывно покачивая бёдрами, и едва не теряю контроль над собой. Горящие и жаждущие глаза не дают покоя моему телу, а душу так вовсе прожигают насквозь. Избавиться от последней преграды – значит подписать себе смертный приговор, но желание прикоснуться к ней каждой клеточкой своего тела толкает меня на безумство и я беспрекословно подчиняюсь её воле.

Ася приподнимается на локтях, прожигая взглядом зону паха. Моё тело горит адским огнём, так хочется ощутить её влажный язык на себе, особенно здесь… на члене, где всё пульсирует и пылает мучительным пламенем… Прикрываю на секунду глаза, сжимая рукой раскалённую головку. С губ срывается приглушённый стон. Пульсация эхом проходит по венам, выколачивая сумасшедший ритм в висках. Неспешным поглаживанием пытаюсь успокоить натиск крови в жилках, но безрезультатно, я хочу большего, чем свою ладонь. Забираюсь на кровать и становлюсь на колени между её раскинутых ног, с похотью наблюдая за тем, как её пальчик соблазнительно кружит по плоскому животу вокруг пупка. Твою же мать! Я теряюсь в желаниях, не зная, чего больше хочу: ласкать её разгоряченное тело собственными руками, или же наслаждаться игрой её робких пальцев с «кнопочками», на которые я сам укажу.

– Ниже… – раздаётся мой сдавленный приказ. Судорожный вдох впускает в легкие густой и пьянящий аромат её возбуждённого тела, смешанный с запахом феромонов, миндаля и ванильных сладостей. Слежу за тонкой застывшей кистью любимой девочки. – Прикоснись к себе, Ася… Покажи мне, как ты это делала раньше.

– Что ты задумал? – облизывая губы, обращает внимание на бутылочку в моих руках.

– Закрой глаза и расслабься, – шепчу ей, открывая крышку флакона. Ася покорно откидывается на подушки, предвкушая удовольствие, ёрзает попой. – Сегодня только твой вечер, я хочу, чтобы он тебе запомнился, – наливаю небольшое количество масла на её дрожащий живот и гладко выбритый лобок.

– Дим… – стонет с мольбой в голосе, учащённым дыханием вздымая кверху грудь. – Я сгорю от стыда… я так не привыкла… вернее, никогда этого не делала.

– У тебя появился шанс многому научиться со мной. Маленькая, стыдиться будешь утром, а сейчас выполняй. Опусти пальцы на клитор.

– Боже… – едва слышно шепчет и несмело кладёт руку на живот, касаясь кончиками пальцев налитого на шелковистую кожу масла. – Я не рассчитывала на такое откровенное шоу! Ты бессовестный манипулятор.

– Ммм… кто бы говорил… – с грудным урчанием тонкой струйкой добавляю ещё масла ей на грудь, увлажняя упругие холмики, закрываю флакон и отставляю его в сторону, затем развожу её ноги шире и позволяю действовать самостоятельно, отстраняясь. Смущение волнами приливает к её лицу, вынуждая щёки покрываться румянцем, это не так заметно в сумерках, как чувствуется по её поведению и сбивчивому дыханию.

– Ты слишком соблазнительная в этой позе, такая открытая и вся моя! Только моя! – с упоением разглядываю её тело. – Если бы ты знала, какое наслаждение получает от этого мужчина, не стала бы сдерживать себя. Не зажимайся. Просто сделай то, о чём прошу. Ласкай себя, Ася, я хочу раскрыть для тебя новые грани удовольствия! – мягко, чтобы не вспугнуть, но настойчиво уговариваю её.

Преодолевая смущение, выдыхает и позволяет мышцам расслабиться. Ладонь соприкасается с влажным пятном, медленными круговыми движениями распределяет масло по животу. Боюсь, что долго не выдержу эту пытку и сам закончу начатое.

– Клитор, Ася! – ее рука вздрагивает и начинает спускаться вниз, рисуя масляную дорожку к заветной цели. Нежное скольжение пальцев по лобку разжигает во мне дикий и неконтролируемый голод. Откровенно и бесстыдно поглаживая себя по члену, хочу её до безумия вот такую: покорную, пошлую и в то же время чувственную, свою грешную девочку с томным взглядом, пылающим похотью из полуопущенных ресниц. Как же она жаждет большего. Блять! Я бы дал ей то, чего она хочет, но ради её же блага, не могу позволить обоим сорваться в пропасть. Сдавливая ладонь на раскалённой головке, в порыве унять бешеную пульсацию смешанную с накалом боли, втягиваю воздух, ощущая, как жжет от него мои пазухи. Челюсти давно плотно сжаты. Не могу расслабиться. Не сейчас, Дим. Терпи! Сегодня только горячая прелюдия, и если то, чем мы на данный момент безумно поглощены, считается грехом – гореть нам обоим в аду за такой блаженный миг удовольствия.

Низкое мычание Аси буквально оглушает меня, когда кончики её пальцев плавно очерчивают половые губы, затрагивая бахрому розовой плоти. Средний палец слегка надавливает на клитор и снова опускается вдоль промежности, скользя между влажных складочек. Спина изящно выгибается в экстазе, а манящий рот приоткрывается в сладкой истоме, выдыхая упоительный стон. Твою же мать! Как от всего этого штырит! Скрючивает, как наркомана по очередной дозе кайфа. Меня потряхивает предоргазменная дрожь. Задыхаюсь на пару с ней от нахлынувших чувств, которые беспощадно рвут на части, захлестывают с головой до умопомрачения. Облизываю пересохшие губы и рвано хриплю:

– Вращай пальчиком по кругу, Ася…

Белоснежные зубки впиваются в краешек губы, тонкие пальчики принимаются кружить вокруг чувствительной жемчужины. Женское тело под протяжный стон вздрагивает и выгибается, словно от разряда тока, дрожит. Зрелище ещё то! Уничтожает напрочь терпение.

– Быстрее! – ускоряюсь сам, глухо рыча, истязая себя рукой и упиваясь её реакцией на мой голос. Асин вскрик на мгновение отрезвляет меня. Вовремя замираю, чтобы не взорваться на её живот. Глубокие рваные вдохи ни хрена не помогают успокоиться. Я, словно безумец, хочу наслаждаться её порочным видом, дыханием, движением тела, голосом.

– Погрузи палец в лоно, маленькая! – хрипя, перевожу дыхание вместе с ней. – Неглубоко. Войди в себя пальчиком.

Ася послушно подчиняется, погружая в себя средний фаланг, её узкое влагалище принимает палец, туго сжимаясь вокруг него. Резкий выдох и встречное плавное движение бёдер завораживает. Ещё одно. И ещё… Её тело, охваченное нереальным возбуждением, сгорает в томительной агонии. Осознание того, что я, скользя ладонью по налитому кровью члену, наблюдаю за каждым её движением, приводит девочку в неописуемое исступление, которое слетает с уст восхитительными стонами. Ася срывается под всхлип и ускоряет темп, лаская себя изнутри. В восторге приоткрывает рот и давится стоном, до хруста в костяшках сжимая свободной рукой простыню. Видя, что она на грани, перехватываю тонкое запястье и отстраняю его, заводя её руку за голову. Нависаю над ней, касаясь тела Насти своим.

– Дим… – задыхаясь, хнычет в ответ на мои действия. – Я же почти…

– Дальше я сам, любимая… – уверенно шепчу ей на ушко, прикусывая жилку на влажной от пота шее. – Позволь мне завершить начатое.

Ася

Мне никогда не было так хорошо как сейчас, в эту самую минуту. Нет в мире ничего приятнее и волнительнее, чем плавиться и сгорать, словно свеча, в чувственных и в то же время крепких мужских объятиях под пристальным и пылающим взглядом любимого человека.

– Боже мой, Ася, моя дикая Ася… – разливается бархатный голос Дмитрия в ночной тишине, обволакивая рассудок и тело пьянящей истомой. – Если бы ты только знала, что вытворяешь с моим сердцем и душой… непослушная девочка…

Зубы под глухое рычание нежно вгрызаются в сонную артерию, зажимая её, доводят меня до дрожи на ряду с влажным, скользящим по коже языком. Жаркое дыхание Димы медленно опаляет линию шеи вплоть до острой ключицы. Мгновение, и мягкие губы оставляют на косточке свою печать: одну, вторую, третью… их не счесть. Поцелуи, словно огненные вспышки, разгораются на теле в разных местах.

– Маленькая, как же я соскучился по ним, – горячий язык касается чувствительного затвердевшего соска и я вздрагиваю, выгибаясь под ним, шумно дыша и подставляя для ласки изнывающую грудь. Укус сомкнувшихся на тугой бусине зубов вырывает из моего горла сладостный вскрик, обжигает нежную кожу, запускает под ней острую пульсацию.

– О, Боже! – задыхаюсь, наслаждаясь болезненным жжением и прохладой от дуновения воздуха. – С ума сойти, как приятно быть во власти твоих опытных рук. Долго терпеть такую мучительную пытку я не смогу. Сделай что-нибудь или убей меня.

Димка тихо смеётся, обтирая свои губы, испачканные маслом, об мою щёку.

– Сначала массаж, – нежно прикусывает мочку уха, возвращая мне блестящий испытывающий взгляд, – затем мы кое-что попробуем, не прибегая к сексу. Тебе ещё рано, Ася. Я не хочу пренебрегать советами врачей.

– Дим… пожалуйста, продолжай… – шёпотом на выдохе молю, скользя руками между его лопаток вдоль позвоночника к крестцу, ощущая, как мужское тело превращается в камень, как мышцы его спины упругими бугорками вибрируют под моими ладонями, и как, опуская ниже свой таз, он упирается краем разгоряченной головки в мою набухшую и пульсирующую плоть. Нас обоих прошибает током, срывая из уст протяжные, приглушённые стоны.

– Моя горячая девочка, – шепчет мне в губы, бережно, но так по-собственнически сжимая ладонью потяжелевшую, скользкую от масла грудь, – ты вся мокрая, моя хорошая… такая податливая и нежная. Как же я рад, что ты вернулась ко мне, Асенька. Я безумно ждал этого часа.

С удовлетворённым стоном Дима накрывает мои губы своими, проникая головкой члена между налитых кровью складочек, замирает во мне, вбирая поцелуем мой охрипший голос с мольбой, углубляя сладкую пытку до умопомрачения, плавно исследуя нёбо языком, скользя по чувствительным точкам, вынуждает в исступлении извиваться под натиском его ласк. Не в силах сдержаться, подаюсь вниз, опуская ладони на твёрдые ягодицы, хватаясь за них руками, пытаюсь насадиться на член ещё сильнее, ещё глубже. Хочу почувствовать своего мужчину в себе полностью, вжать в себя до самого упора, погасить жажду слишком сильного возбуждения, но этот чертов безумец, словно вылитый из прочной стали, не поддаётся мне! От нестерпимого желания хнычу ему в рот, на мгновение смыкая зубы на его языке, в безрезультатной попытке своей глубиной захватить то, что давно моё по праву! Только моё! Этот мужчина принадлежит мне!