Мой ненастоящий

8. Маргаритка

Платье, как я ожидала, совершенно дурацкое. Нет, юбка, конечно, заканчивается чуть ниже середины бедер, могло быть критичнее, но все-таки даже с моей длиной ног оно чересчур откровенное. А Лане, наверное, в нем нельзя было и наклоняться.

– Ну и? – выходя из спальни я застаю Машу в кресле, чинно сложившую ручки на коленях. – Где меня изволит ждать барин?

– Я провожу вас в столовую, – с энтузиазмом подскакивает девушка, явно обрадованная скоростью моего облачения. Впрочем, количество одежды на мне обязывало, конечно, не задерживаться

Шагая вслед за Машей по квартире Ветрова я волей-неволей вертела головой по сторонам. Мда. Пожалуй, тут одна только “зала с бильярдом” по метражу больше, чем моя крохотная однушка на окраине Кузьминок.

Оформлено все было как-то уж слишком безлико. Дорого, холодно и нейтрально. Не хватало милых личных мелочей, фотографий на полках, настоящей зелени комнатных растений… Нет, я очень любила отсутствие внешнего китча как такового, но сейчас у меня было ощущение, что я попала в офис. Один большой офис, с парой комнат для релаксаций. Пожалуй, даже в офисе нашего головного отделения было куда душевнее, чем у Владислава Каримовича в личной квартире.

Там мы хоть под клиентов подстраивались. Сюда клиентов явно не водили. И за цель кому-то понравиться точно не ставили…

– Что, уже прикидываешь, в какое место в моей квартире первым делом повесишь шторы, Маргаритка?

К сожалению, мой босс фактически ловит меня “с поличным”, как черт из табакерки вынырнув из тех комнат, мимо которых мы проходили. Кабинет – если я успела заметить верно…

– Даже не думала, – я скрещиваю руки на груди. Бывший неоднократно обвинял меня в том, что я таким образом от него закрываюсь, и отчасти, наверное, так оно и было. В такой позе и вправду я чувствовала себя чуть безопаснее.

Какая жалость, что с Ветровым “чуть” – это безумно мало. Я и так-то его побаивалась – тяжелый характер, высокая требовательность, большой вес в обществе, да и положение моего непосредственного начальника, способного уволить меня за малейшую провинность, играли свою роль. А сейчас – я вообще перестала понимать, что происходит.

– Ну конечно, – хмыкает Ветров ловя пальцами мой локоть, – ни единой женщины не бывало в моей квартире и не планировало все здесь переделать под себя.

– Это были ваши женщины, – едко комментирую я, – не надо меня с ними сравнивать.

– Ну, так и ты практически моя, Маргаритка, – хмыкает Владислав Каримович, и я с трудом удерживаюсь от того, чтобы не дернуть агрессивно локтем, – нам осталось только оговорить твои условия.

Мне даже кажется, что я ослышалась.

– А вы намерены оговаривать? – я приподнимаю бровь и красноречиво кошусь на платье. – По-моему, вы ясно даете понять, что мое мнение в расчет не берется. Вот только, хотите вы этого или нет, но вашей женой я все равно становиться не соглашусь, ни за какие коврижки.

Бесполезно. Он и ухом не ведет. Будто все мои возражения мажут мимо, даже не залетая к нему в уши.

– Маша, иди, дальше я сам её провожу до столовой, – произносит Ветров хладнокровно. – К завтраку уже накрыли?

– Да, Владислав Каримович, – девушка исполнительно кивает и, развернувшись, уходит в обратную сторону.

– Не хотел говорить при Маше, сейчас скажу спокойно, – на мою талию падает тяжелая рука Ветрова, – тебе чертовски идет это платьице, Цветочек. Думаю, стоило и чулки к нему приложить, смотрелось бы еще лучше.

Я останавливаюсь. Просто потому, что становится невозможно дальше нормально дышать. Выворачиваюсь из хватки босса, разворачиваюсь к нему лицом, гляжу прямо в ядовито-синие глаза. Смеющиеся. Ему весело. Весело надо мной издеваться!

– Я вам не кукла, Владислав Каримович. Прекратите эти ваши дурацкие игры.

– На данный момент ты мне невеста, Цветочек. Практически то же самое, что ты сказала. Будешь делать то, что я скажу, без каких-либо споров. Только это от тебя и требуется.

Я хочу его ударить. Так отчаянно, что аж сжимаются кулаки и стискиваются губы в одну тонкую линию.

В его лице – ни капли эмоций, кроме этого бесконечного взгляда “сверху вниз”. Об холодный бесстрастный лед его глаз можно и в лепешку разбиться. Боже, как же это бесит…

– И каковы же будут ваши дальнейшие указания, мой господин? – ядовито и сквозь зубы цежу я. – Установите вашей новой наложнице рабочее расписание?

Короткий смешок в ответ меня абсолютно не устраивает.

– Невеста – не наложница, Маргаритка, – снисходительно бросает мой босс, – хотя если тебе так хочется – мы включим в твои обязанности и эти.

Он умеет поставить меня в тупик. Только-только я решила, что все поняла, и что таким вот идиотским способом мой босс решил нарваться на обвинение в харрасменте, как тут же звучит “если тебе хочется”, “твои обязанности”…

Да о чем он вообще тут ведет свои речи? Если это не домогательство, то что?

В отличие от меня, Ветров легко считывает мое смятение, криво ухмыляется, снова прихватывает меня за локоть и ведет вперед. В столовую – в большую, светлую комнату, с овальным столом, застеленным белоснежной скатертью и уже сервированным. Под прозрачными крышками что-то аппетитно дымится, но я не приглядываюсь – ощущаю тошноту при одной только мысли о еде. Здесь, кажется, теплится жизнь, хоть и едва-едва, благодаря букету свежих тюльпанов в вазе, приютившейся между тарелок, но все-таки!

Только здесь мой босс разжимает пальцы, которыми сжимал мое запястье – будто оставил пять ожогов на коже.

– Присаживайся, Цветочек, не скромничай, – бросает Ветров через плечо, – что предпочитаешь сделать сначала? Позавтракать? Поговорить о делах?

– О делах, – мой выбор его не удивляет. Если честно, сейчас у меня кусок в горло б не полез.

Блин, почему я сама отвечаю так, будто уже вступила с ним в переговоры?

Ветров, меж тем, обходит стол и поднимает черную папку с какими-то документами, спрятавшуюся за вазой, опускает её на один край стола, сам садится за другой.

Видимо, это мне…

– Что это? – нерешительно касаюсь оставленных мне бумаг.

– Брачный контракт, – бесстрастно откликается Владислав Каримович, поднимая крышку и с большей охотой уделяя внимание своему завтраку, нежели мне. – Ты должна подписать его сегодня. Свадьба состоится через неделю. Можешь приступать к изучению условий.

Объяснил так объяснил! Хоть аплодируй!

Какая еще свадьба? Какой брачный контракт? Я ведь просто работаю на него! Пока еще работаю…

Боже, как мне будет не хватать… той зарплаты, что он мне платит.

– Владислав Каримович, – я отодвигаю папку чуть в сторону, – я не выйду за вас замуж. Ни с брачным договором, ни без него. Это даже звучит бредово.

– Ничего бредового в этом предложении нет, – спокойно откликается Ветров, – и если бы ты немножко поработала своей умной головой, Цветочек, ты бы поняла, что на самом деле это отличный вариант для тебя.

– Вы собирались жениться на другой женщине, – я покачиваю головой, – я просто подвернулась вам под руку. Я не хочу становиться инструментом вашей мести Лане Викторовне.

Потом его месть свершится, он снова вернет её свою постель, а меня совершенно случайно переедет какой-нибудь поезд. Ну, я, конечно утрирую, но про мстительный нрав Ланы Михальчук было прекрасно известно. Даже то, что я чуть-чуть побыла на её месте – уже повод огрести неприятностей, а уж стать женой Ветрова в придачу… Нет. Этого я точно не переживу.

Владислав Каримович поднимает на меня глаза. И его глаза настолько откровенно смеются, что я снова теряюсь в недоумении.

– Тебе не скучно сидеть в тишине, Цветочек? – мягко интересуется мой босс и, не дожидаясь моего ответа, кивает. – Конечно, скучно. Позволь, я тебе кое-что включу.

Он выкладывает свой телефон на стол, вводит какой-то чертовски мудреный графический ключ, касается какого-то значка на дисплее. Автоматический голос нейросети предупреждает нас, что все разговоры записываются в целях улучшения качества обслуживания.

Знакомый голос… Такой же я вчера слушала, когда перезванивала в цветочный магазин…

– Салон цветов “One Million”, оператор Анастасия, слушаю вас…

Ну точно, тот самый цветочный бутик, в котором я оформляла заказ на эти гребаные гортензии…

– Здравствуйте, Анастасия.

Этот бархатистый, такой обходительный голос служит мне будто кнутом поперек спины. Вот его-то я услышать точно не ожидала. А уж то, что он говорит далее…

– Я бы хотел внести изменения в сделанный ранее заказ. Заменить цветы.

– Назовите номер заказа…

Воспроизведение останавливается, подчиняясь легкому касанию пальцев моего босса. И вправду, дальше слушать нечего. Все стало предельно ясно. Особенно то, что я дура…

– Тебе ведь понравились тюльпаны, да, Цветочек? – Ветров насмешливо склоняет голову набок.

Воздух у меня в легких вскипает от ярости. Боже. Я же… Я же вчера чуть не в коме шла к нему в кабинет, уверенная, что он даже слушать меня не станет. А он… Он сам заменил цветы в заказе!

И ведь надо ж ему было заказать именно мои любимые тюльпаны!

И все-таки, идею, что все это он крутит, потому что хочет отомстить Лане за скандал за час до помолвки, приходится зарубить на корню. Он сам все это организовал.

– Зачем вам это было нужно? – хрипло выдыхаю, пытаясь справиться с эмоциями. Боже, с каким же удовольствием я бы сейчас швырнула в его голову солонкой. Нельзя! Я ведь не Лана! Какая все-таки жалость, что я – не она!

– Чтобы расставить последние точки, – Владислав Каримович бесстрастно пожимает плечами, – мне нужно было окончательно избавиться от Ланы, да и взять тебя наконец в оборот.

– Меня? – повторяю, пытаясь поверить в услышанное, и не получается.

– Цветочек, – мой босс закатывает глаза, – тебя, разумеется. Или ты думаешь, совершенно случайно в приглашениях на помолвку не было указано даже имени невесты? Ты думаешь, я зря поручил именно тебе выбор платья для моей невесты? Думаешь, у Ланы не нашлось личного стилиста? Все это я планировал с самого начала.

– Вы сказали, что не доверяете её вкусу, – я вроде смотрю на цветы, но все равно ничего не вижу.

– Твоя доверчивость очень умиляет, Маргаритка, но она же тебя и подводит. Уже подвела…

Как многозначительно звучит его тон. Будто оплеуха лично мне.

Да, доверчивость, граничащая с глупостью – мое проклятие, обеспечившее мне историю не самых приятных знакомств и связей. Не будь я так наивна, не было бы у Сивого той флэшки.

Да и тут я бы не сидела…

– Допустим, вы собирались провернуть это с самого начала, – я беру себя в руки, – но с чего вы вдруг решили, что я соглашусь на это ваше предложение? Вы – мой начальник. Я никогда не рассматривала вас…

– Ты в последние полгода вообще никого не рассматривала в таком ключе, Маргаритка, – мой босс покачивает головой, перебивая меня.

Ну, не полгода. Дольше. Гораздо дольше.

– Давай припомним, из каких условий я тебя забрал, – пронзительные синие глаза впиваются в мое лицо, – ты терпела домогательства моего отчима на прежней работе. Старый хрыч распускал руки, ты же – стискивала зубы и терпела. Почему?

Я закусываю губу.

Не хочу отвечать.

Это унизительно, знать про себя такие вещи. Что ты спустишь некоторые закидоны босса, если он хорошо платит. Так, что в кои-то веки можно питаться чем-то кроме гречки и картошки.

– У меня есть глаза, Рита, – первый раз за несколько недель Владислав Каримович обращается ко мне без его дурацкого прозвища, – я плачу тебе весьма немало, но при этом ты виртуозно экономишь на одежде, обуви, снимаешь конуру в паршивом районе, даже таскаешь с собой еду, потому что так дешевле. У кого-то огромная дыра в кармане, и этот кто-то – не я.

– Вы что, собирали на меня досье? – осипшим голосом уточняю я. Как далеко он зашел в своих розысках, интересно?

– Слегка навел справки, – Владислав Каримович позволяет себе уклончивую улыбку, – когда взвешивал причины, по которым ты можешь принять мое предложение. Но даже на поверхности плавает слишком много. У тебя большие финансовые проблемы, Цветочек. Я могу помочь тебе их разрулить. Более того, я предлагаю тебе закрыть для себя этот вопрос до конца твоей жизни.

– Вам-то это зачем? – вырывается у меня изо рта.