Это унизительно.
Айрон покидает челнок, а я за ним левитирую обездвиженной куклой.
— Пусти меня, — цежу сквозь зубы.
У меня выходит только вертеть головой.
Мы внутри круга из колонн, арок и ступенчатых ярусов из белого камня и узких окон, от стекол которых отражается солнце и слепит глаза.
За этим круговым архитектурным пафосом возвышаются зловещие горы со снежными острыми вершинами.
Делаю вывод, что Храм Шепчущих воткнули посреди горной долины, и пешочком сюда вряд ли выйдет добраться. Голова чуток кружится от звенящего чистотой воздуха, который пронизан горным холодом.
Я покрываюсь мурашками.
— Лорд Айрон, — шепчет мужской голос. — Мы вас не ждали.
— Моя невеста, — мрачно отвечает тот.
Я взвизгиваю, когда мягкий рывок выносит меня вперед.
— Не ори, — цыкает Айрон, и поток пружинистой энергии опускает меня на гладкий камень к ногам высокого и тощего Высшего в серых скромных одеждах. — Тут не орут, и Первый Жрец не любит крики.
Волосы у Первого Жреца коротко острижены, а рога спилены до двух круглых пеньков. Лицо будто восковое, глаза — цепкие и глубоко-посаженные.
Сажусь, скромненько оправляю подол платья и затем бездумно поднимаю ладони, соединяю большие и указательные пальцы в круг на лбу и говорю, прикрыв глаза:
— Приветствую.
Зависаю на несколько секунд и понимаю, что это приветствие из моей прошлой жизни, в которой я была почтительной младшей жрицей Храма Белой Розы.
— О, великий шепчущий, — тихо говорит Жрец, — к нам закинуло одну из розочек?
— Я со всей скромностью протестую, — убираю руки со лба и повторяю, — протестую. Я не невеста.
— Невеста, — цыкает Айрон.
— Лорд Айрон не делал мне предложения, — ищу в холодных глазах Жреца поддержки. — А даже если бы сделал, то я бы твердо отказалась.
— Подготовьте ее, — Айрон идет мимо, четко отстукивая каблуками сапог свои уверенные шаги. — Сейчас она ваша проблема.
— Это произвол, — возмущенно отзываюсь я. — Отказываюсь быть твоей женой!
Даже не оглядывается и неторопливо шагает к главной арке храма, за которыми отворяются двери и выплывают другие молчаливые Жрецы.
Прижимают ладони к груди, опускают лица, приветствуя Айрона, который совсем без почтения и вальяжно потягивается, вскинув руки над рогатой головой.
— Да пошел ты!
Вскакиваю на ноги, а Жрец передо мной, не моргая, медленно поднимает руку к восковому лицу и щелкает узловатыми пальцами.
Я вздрагиваю, потому что его тихий щелчок прокатывается по воздуху вибрацией. Я замираю, ожидая, что сейчас я грохнусь в обморок, но ничего не происходит.
— И что? — недоуменно вопрошаю я у Жреца.
— Ты только подтверждаешь, что розочки не от мира сего, — шепотом отвечает он.
— Эй, — охаю я, — это было грубо. Вы все такие?
Затем я понимаю, что со всех сторон к нам неторопливо, но уверенно семенят другие жрецы. Десятки жрецов с отсутствующими лицами и спиленными рогами.
— Я тут не останусь, — пячусь.
Жрец прищуривается и опять щелкает пальцами, и его дружки ускоряются, шаркая подошвами сандалий по камню.
Шурх-шурх-шурх.
Пипец, жуткие! Как марионетки без своей воли.
Кидаюсь к челноку, новый щелчок узловатых пальцев, и жрецы уже бегут ко мне.
— Блин! Отстаньте! — верещу я. — Айрон! Куда ты меня притащил?! В Храм Зомби?!
Ныряю в челнок и взвизгиваю:
— Приказываю подняться в воздух!
Ничего не происходит.
Я подозревала, что челнок не подчиниться мне, но надежда умирает последней. Дергаю утопленный в боковой панели рычаг, который по моим прикидкам должен отвечать за ручную разблокировку открытой двери, и в челнок заглядывает один из жрецов.
— Без боя не дамся! — заявляю я.
Глупая угроза.
Через несколько секунд меня уже выволакивают из челнока, игнорируя мои крики, сопротивление и даже укусы.
— Не учат в Храме Белой Розы смирению? — шепотом спрашивает Первый Жрец, когда меня тащат мимо него.
— А я сбежала от этих противных старух, — рявкаю я, — но лучше бы с ними осталась!
— Это многое объясняет, — вздыхает Первый Жрец, — очередная глупая бунтарка.
— Этот брак будет незаконным! — пытаюсь ногами зацепиться за гладкий камень, но у меня не получается затормозить. Ступни предательски скользят. — Я под протекцией Храма Белой Розы!
— Но ты же сбежала, — усмехается Первый Жрец, медленно следуя за мной, — и потеряла эту протекцию. Ты отказалась от нее ради своей судьбы. Очень смело, дитя, и самоотверженно. Ты отдашь свою жизнь за нового сына Высших.