(моя) чужая семья

Глава 11

Карина…

Вечер прошёл очень хорошо. Мы со Стасом сделали попкорн, смотрели какой—то фильм. Кажется комедию. Мне было спокойно рядом с другом, но в душе было немного тревожно. Как пройдет визит к врачу? Как будет вести себя Юданов? И смогу ли я сохранять спокойствие рядом с ним? Всё—таки от этого мужчины ещё во время моего замужества, по коже бежали мурашки. Да, я настроила себя на позитив, но закон подлости ведь никто не отменял, верно?

Естественно, с утра подскочила ни свет ни заря. Какое—то время бродила по комнате, но в итоге решила спуститься, позавтракать и выйти на улицу. Накануне не удалось нормально посмотреть территорию. Не было настроения.

На кухне меня встретила женщина.

— Доброе утро, — широко улыбнулась она.

— Доброе, — поморщилась. Вчера я видела домработницу, но не запомнила, как её зовут.

— Анна Николаевна, — произносит, будто прочитав мои мысли, — Можно просто Анна.

— Извините, — как же неловко.

— Ничего страшного, — отмахивается, — Вы что—то хотели?

— Да, но я сама всё сделаю, — не хочу, чтобы за мной ухаживали.

— Простите, что вмешиваюсь, но Кирилл Витальевич просил напомнить, чтобы вы не завтракали.

На секунду замираю. Вот блин! Анализы. Я совсем забыла.

— Точно. Спасибо большое. У меня совсем вылетело из головы, — с тоской смотрю на бутерброды, которые делает женщина.

— У беременных такое бывает. Вот, возьмите с собой. А ещё вот это, — достаёт из под стола термос, — Там чай. Перекусите.

У меня на глаза наворачиваются слёзы от такой заботы.

— Наверняка Кирилл Витальевич позаботится о том, чтобы вы поели после, но я взяла на себя смелость, собрать небольшой перекус. На всякий случай.

— Вы просто волшебница, — благодарно выдыхаю. Уж не знаю, что там задумал Юданов после врача, но завтракать с ним я не намерена, так что хлопоты женщины не пропадут даром.

— Да что вы, — отмахивается, — Пустяки. Мне в радость о ком—то заботиться. В этом доме давно не было людей, — мне кажется или я слышу грусть?

— А как же ваш шеф? – сажусь за стол. Мне становится интересно поговорить с прислугой. Они всегда всё знают.

— Он редко сюда приезжает. И не любят, когда его беспокоят.

— Хм…, — это что, действительно дом, где мужчина встречался с любовницами? Нет, меня конечно его личная жизнь не волнует, но какую—то брезгливость я ощутила.

— Кирилл Витальевич никогда сюда никого не приводил.

— Вы что, телепатией обладаете? – в шоке смотрю на Анну. В ответ, она лишь добродушно смеётся.

— Вы такая смешная. Карина Влади…

— Просто Карина! – резко пресекаю обращение по отчеству, — Пожалуйста.

— Как скажите. Карина, у вас все ваши мысли на лице написаны. Вы как открытая книга. Зря вы думаете плохо о моём боссе, — проскальзывают нотки обиды, — Кирилл Витальевич очень хороший человек!

Удивительно, но за последние дни подобную фразу в разной интерпретации я слышу постоянно.

— Вы вообще знаете кто я ему? – становится любопытно, как Юданов меня представил.

— Нет, — отрицательно мотает головой, — Сказал лишь, что вы хозяйка теперь в этом доме. Вы…, — явно хочет спросить о наших с ним отношениях, но не решается, — В любом случае, мне велено подчиняться вам.

Морщусь от того, как это звучит. На затворках сознание мелькает вчерашний разговор. Тогда я не обратила на это внимание, но сейчас вспомнила. Кирилл действительно сказал, что я хозяйка. Не гостья, не родственница. Может, я слишком зацикливаюсь, но почему у меня такое чувство, будто за этим определением кроется что—то важное?

— Ясно, — вздыхаю, — Надеюсь, мы с вами поладим.

Развивать разговор не спешу. Вдруг ляпну не то. Да и как—то быстро я забыла, на кого изначально работала эта женщина. Стоит быть настороже. На всякий случай.

Неловкое молчание нарушают шаги.

— Господи, Карина, мало того, что ночью по комнате бегала, спать не давала, так ещё и утром. Ты что, вообще не спала? – зевая, поинтересовался Стас.

— Упс, — улыбнулась, — Прости.

— Доброе утро, Анна Николаевна, — парень кивает женщине. Опа. Это они уже знакомы или он более внимательнее, чем я?

— Здравствуйте, Станислав, — на лице женщины снова улыбка, — Вам как обычно?

Так, определённо первый вариант.

— Да, — поворачивается ко мне, — Чего ты нервничаешь? – спрашивает прямо в лоб.

— Ничего я не…

— Карина! – строго пресекает попытку солгать. Вот что за люди меня окружают? Чтецы мыслей, рентгены. Почему все видят меня насквозь?

— Ладно. Немного волнуюсь перед встречей с врачом, — немного лукавлю. Конечно, мне хочется убедиться, что с моим малышом всё в порядке. И есть некоторые страхи. Однако не признаюсь, что ещё не представляю как общаться с братом Андрея.

— Всё будет хорошо, — успокаивает друг, — И помни, о чём я тебе говорил. Присмотрись к Кириллу, — подмигивает, а я раскрываю рот от удивления. Мне показалось или он сводничеством пытается заниматься? Ну это уже перебор!

— Ты на что это намекаешь? – спрашиваю, прищурившись косясь на Стаса.

— Да ни на что, — как—то поспешно отвечает, — Всего лишь прошу попробовать создать реальное впечатление о человеке, а не надуманное.

О да, было бы ещё это так просто. Но я постараюсь. Ведь больше мне ничего не остаётся.

— Какие у тебя планы на день? – интересуюсь у друга, переводя тему.

— Вообще есть кое—какие дела, — уклончиво отвечает Стас.

— Но ты же не уедешь? – в голосе звучит лёгкий испуг. Так, спокойно Карина, что опять за паника? Возьми себя наконец в руки!

— Нет конечно! Я же обещал! – внимательно разглядывает моё лицо. Ну вот что он хочет увидеть? Эмоции?

— Анна, вы не могли бы накрыть мне в столовой? – неожиданно спрашивает у домработницы.

— Конечно. Сейчас, — подхватив пару тарелок, женщина выходит из кухни. Парень подходит ко мне и берёт меня за руки.

— Кариш, помни, тебе нечего бояться и нет причин для беспокойства. Не накручивай себя. Если будут проблемы – мы с Кириллом их решим.

— Как ты можешь ему так доверять, — поражённо выдыхаю. Этот вопрос никак не даёт мне покоя.

— Ты ведь знаешь, кто его брат и…

— Кирилл не его брат. Используй мой совет. Не пори горячку и присмотрись. Обещаешь?

— Да.

Отвечаю вполне искренне. Но когда раздаются шаги, невольно вздрагиваю. В кухню заходит Юданов. Кивает Стасу и задерживает свой взгляд на мне. Реакция стандартная. По коже бегут мурашки.

— Доброе утро. Ты готова? – спокойно спрашивает мужчина.

— Доброе. Да.

— Отлично. Едем.

Целую в щёку друга и выхожу на улицу, вслед за Кириллом. Он галантно открывает передо мной дверь. Надо же, какой воспитанный. Молча сажусь. Задумавшись о чём—то не сразу слышу, что говорит мне Юданов.

— Что? – переспрашиваю, переводя взгляд на него.

— Ты меня совсем не слушала?

— Нет, — отвечаю честно, не задумываясь. Только после мелькает мысль – может стоило соврать? Ожидаю увидеть злость, но её нет. Кирилл просто усмехается.

— Пристегнись, — кивает на ремень и после того, как слышит щелчок, поворачивает ключ.

Честно говоря, я очень удивлена. Возможно из—за того, что мужчина не стал орать, как сделал бы его брат, я немного расслабляюсь.

— Открой бардачок.

«Это был не приказ, а мягкая просьба» — мелькает у меня в голове. Отмечаю каждую его эмоцию, каждую интонацию в голосе. Пытаюсь понять какой он. Такой же как Андрей? Или я действительно слишком зациклилась?

Делаю, как он говорит.

— Там синяя папка. Возьми её. Это твоё.

Заинтриговал. Что это значит? Достаю какие—то бумаги, вчитываюсь, и теряю дар речи.

— Это шутка такая? – в шоке спрашиваю мужчину.

— Нет.

Юданов не многословен. Его короткое «нет» как ответ, меня совершенно не устраивает.

— Как это нет? Здесь дарственная на дом!

— Совершенно верно, — кивает.

— Что это за дом? Я ничего не понимаю!

— Дом, в котором ты сейчас живешь, принадлежит тебе, — поясняет мужчина, — Позже, ты можешь делать с ним всё, что захочешь. Можешь продать или остаться жить там. Договор с охранным агентством заключён на год, но я планирую его продлевать, так что за безопасность можешь не беспокоиться.

— И что вы хотите взамен? – прищуриваюсь. Сейчас наверняка последует какое—нибудь гадкое предложение.

— Ничего. Ты ничего мне не должна и ничем не обязана.

— Всё равно не понимаю, — у меня в голове куча мыслей. Одна хуже другой. И лучше бы этому гаду объясниться, пока я сама не додумала всё.

— Карин, тебе нужно где—то жить, — видимо понимает, что я на грани, — Теперь у тебя есть такое место. Вряд ли ты вернёшься к отцу. Но даже если так. За продажу дома можно выручить хорошие деньги. Их тебе хватит на безбедную жизнь, — хочу возразить, но не успеваю, — Разумеется, я понимаю, что ты не собираешься всегда сидеть без дела. С учёбой, работой мы так же решим вопрос. Постепенно. Я помогу тебе. Сделаю всё, что от меня зависит. На данный момент мне хочется, чтобы ты чувствовала себя увереннее. Ты не гостья, не должница. Скорее, это я твой должник. К сожалению, многие вещи исправить уже нельзя. Но помочь прийти к светлому будущему в моих силах. Для тебя и твоего малыша, — смотрит на мой живот. Мне кажется или я увидела промелькнувшую нежность во взгляде? Да нет, наверное показалось. На языке крутится один вопрос, который я не могу не задать.

— Этот ребёнок от твоего брата, — вижу, что мужчина улыбнулся уголками губ. Ну да, я немного успокоилась, после его пламенной речи, и снова вернулась на «ты».

— Но как я поняла, вы не очень хорошо ладили, мягко говоря. Зачем тогда?

Естественно, я не хочу чтобы ненависть с отца переносили на малыша. Но ожидала этого.

— Это в первую очередь твой ребёнок. Всё остальное – не важно. Позволь мне позаботиться о вас.

Просьба. Нотки мольбы. Сложно Кириллу действительно важно моё разрешение. Он давит на меня, но только не сейчас. В данный момент он просто хочет помочь. Кажется искренне. Или я совсем голову потеряла из—за гормонов.

— Спасибо большое, — тихо бормочу себе под нос. Не знаю, слышит ли это Кирилл. Лично я растрогана до глубины души. Когда ожидаешь худшего, а получаешь лучшее, волей неволей становится легче.

— Я ведь не идиот. И знаю, что ты мне не веришь. Отчасти я сам постарался в этом, отчасти Андрей, — при упоминании брата в голосе отчётливо различается злость, — Но это уже в прошлом. Хочу, чтобы ты понимала, я действительно пришёл с миром. Мне сложно, потому что…, — осекается и резко замолкает.

— Потому что? – подталкиваю, так как хочу услышать предложение до конца. Но что—то меняется.

— Неважно. Просто знай, что мои намеренья искренние, без каких—либо скрытых мотивов.

Разговор заходит в тупик. Почему Юданов так резко оборвал его? Непонятно.