Моя дорогая Женевьева

Валери ПАРВ

МОЯ ДОРОГАЯ ЖЕНЕВЬЕВА

Анонс

Богатый и влиятельный бизнесмен Джеймс Лэнгфорд готов пойти на что угодно, лишь бы найти дочь и сделать ее своей наследницей прежде, чем он ляжет на операционный стол. Когда, как ему кажется, поиски увенчались успехом, на пути воссоединения с его обожаемой Женевьевой возникает еще одно весьма серьезное препятствие - в лице молодой женщины, взявшей девочку на воспитание и полюбившей ее как родную дочь.

"Дорогая Женевьева!

Когда-нибудь ты вырастешь и спросишь, где я был в первые месяцы твоей жизни. Я хочу, чтобы ты знала: я ни на минуту не забывал о тебе. Каждый раз при виде маленькой девочки приблизительно твоего возраста у меня все разрывалось внутри. Я никогда не прекращал искать тебя и не терял надежды найти мое сокровище.

Когда, наконец, мне это удалось, то при первом взгляде на тебя у меня перехватило дыхание, как бывает при виде великолепного захода солнца или от звуков рождественских гимнов. Сжав твою крохотную ладошку, я понял, что ожидание закончилось.

Благодаря Зои, которая так замечательно заботилась о тебе, пока мы были в разлуке, я знаю об основных вехах твоей жизни и молюсь лишь о том, чтобы разделить с тобой другие важные события, предстоящие тебе в будущем. Если со мной что-нибудь случится, с тобой всегда будет Зои и уверенность в моей любви, которая помогла мне разыскать тебя и привезти домой. Никогда не забывай, что ты для меня - все.

С любовью, папа".

ПРОЛОГ

Билл Марголин тяжело вздохнул, хотя и знал, что это не произведет впечатления на его пациента, стоявшего к нему спиной у окна, откуда открывался вид на живописную гавань Сиднея.

Остается только пожалеть, что не все его пациенты находятся в такой великолепной форме, подумал врач. Джеймсу понадобится вся его сила, чтобы выжить. Хоть Биллу и неприятно сообщать ему дурные новости, но, как врач и друг, он обязан был предупредить Джеймса о риске, которому тот подвергался.

Губы Билла дернулись в усмешке. Никому еще не удавалось заставить Джеймса Лэнгфорда сделать что-то против его воли. Этот человек непреклонен, когда хочет чего-то добиться. Может, в этом секрет его успеха?

Когда они с Джеймсом были еще студентами, Билл готов был отдать все на свете за такое телосложение, как у друга, не говоря уже о его легендарном обаянии...

- С операцией нельзя больше затягивать, - повторил он, переведя взгляд на рентгеновские снимки.

Джеймс, быстро закончив одеваться, пронзил друга выразительным взглядом голубых глаз. Пододвинув стул, оседлал его и забарабанил пальцами по спинке.

- Ты же сказал, что пуля не переместилась со времени последнего обследования.

- Верно, но это может произойти в любой момент. Из-за того, что она зажимает нерв в позвоночнике, у тебя возникают невыносимые головные боли.

Джеймс печально взглянул на него, массируя левое предплечье.

- И зуд, и онемение в руке тоже из-за этого. Можешь не напоминать.

- Если я не буду этого делать, ты никогда не решишься на операцию. Джеймс нахмурился.

- Когда меня подстрелил тот ближневосточный фанатик, которому не хотелось, чтобы иностранцы работали в его стране, врачи заверяли меня, что операция по удалению пули причинит больше вреда, чем пользы.

- Но это было до того, как она зашевелилась. Джеймс, я же тебе объяснял. Хирургическое вмешательство - единственный выход. Я был бы рад, если б существовали другие пути, но их нет. Ты должен разрешить мне назначить день операции.

- Хочешь побыстрее от меня избавиться? - хмуро пошутил Джеймс. Ему были жизненно необходимы еще три месяца, а потом пусть доктора делают все, что считают нужным.

- Это даст тебе хоть какой-то шанс выжить, - заговорил врач через силу. Я знаю, что операция рискованная, но оставить пулю как есть, пока тебя не парализует или ты не умрешь, - риск куда серьезней.

Джеймс обеими руками оперся о стол друга и встретил его обеспокоенный взгляд.

- Билл, скажи мне главное. Сыграют ли решающую роль три месяца?

- Прости, Джеймс, я не гадалка и ответить на твой вопрос не в состоянии. Одно я знаю точно: я не могу позволить тебе рисковать жизнью ради завершения какой-то сделки. Губы Джеймса растянулись в улыбке.

- Ты плохо меня знаешь, Билл. Дело не в бизнесе.

- Что же это за срочное дело, которое нельзя отложить?

- Возвращение моей дочери. - Джеймс наклонился вперед, наслаждаясь изумлением, отразившимся на лице друга. Он и сам выглядел так же сегодня утром, когда узнал потрясающие новости. - Детективы считают, что им удалось найти Женевьеву.

Врач громко откашлялся, явно пытаясь справиться с переполнявшими его чувствами.

- Ты уверен? Спустя полтора года! Я думал, ты уже потерял надежду разыскать ее.

Кто-кто, а Джеймс этой надежды никогда не терял - не такой он человек.

- Ни в коем случае. Как только ты сообщил о необходимости операции и связанном с ней риске, я стал торопить детективов. Я не собираюсь сдохнуть на твоем операционном столе, не увидев дочь и не передав ее в надежные руки.

Билл медленно кивнул:

- Я понимаю, почему тебе нужно время.

- Так оно у меня есть?

Врач провел тонкими пальцами по волосам, начавшим седеть еще со студенческой поры.

- Тянуть с операцией очень рискованно. Я бы хотел постоянно наблюдать за твоим состоянием, а ты должен пообещать как можно меньше волноваться.

- Заметано, - заверил его Джеймс. - Спасибо, Билл.

Врач покачал головой.

- Не надо меня благодарить. Должно быть, я с ума сошел, раз отпускаю тебя, не назначив точной даты операции, но я знаю, что ты пережил с тех пор, как исчезли Рут и малышка. Где же ты их разыскал?

- Да здесь же, в Сиднее. Они все время были почти под самым моим носом, а я не знал, - ответил Джеймс.

- Рут знает, что ты напал на ее след? Лицо Джеймса потемнело.

- Рут погибла. Судно потерпело крушение в гавани.

Билл воздержался от банальных соболезнований. Вся любовь, которую его друг испытывал к своей жене, умерла в тот день, когда та сбежала с его ребенком. Поработав в службе безопасности на Ближнем Востоке, где Рут и познакомилась с Джеймсом, она хорошо научилась запутывать следы. Лишь горстка ближайших друзей, включая Билла, знала, через какой ад прошел Джеймс по вине Рут.

- А что с дочерью? - осторожно поинтересовался Билл.

Джеймс открыл дипломат, достал папку и раскрыл ее.

- Я получил это два часа назад. - Сверху лежала черно-белая фотография. Эта женщина заботилась о Женевьеве после смерти Рут. Старший детектив не сомневается, что ребенок рядом с ней - моя дочь. - Джеймс протянул снимок через стол.

Билл внимательно вгляделся в фотографию. На ней верхом на пони была запечатлена радостно улыбающаяся девочка лет четырех-пяти. Рядом с пони стояла молодая, потрясающе красивая женщина. По прикидке доктора, около пяти футов и шести дюймов ростом и с идеальной фигурой и копной вьющихся волос, разметавшихся по плечам.

Билл Марголин невольно улыбнулся солнечной радости женщины. Она выглядела немного растрепанной, но счастливой. Все внимание женщины было приковано к сидевшему на пони ребенку. Она смотрела на девочку так, словно та была центром мироздания. Сам будучи отцом, доктор понимал это чувство.

- Что ты собираешься делать? - негромко спросил Билл, чувствуя, как у него сдавило сердце. Если след опять окажется ложным, Джеймсу будет очень тяжело.

Его друг с заметным трудом оторвался от снимка. Взгляд, обращенный на Билла, светился решимостью.

- Когда приеду в офис, я должен получить окончательное подтверждение, что это моя дочь. Потом я хочу с ней увидеться, узнать, как она жила с тех пор, как ее увезли. Судя по всему, эта женщина, Зои Холден, не разыскав семью, взяла ее на воспитание.

- Выходит, она не знает, чей это ребенок? Джеймс отрицательно покачал головой.

- Для нее это станет настоящим потрясением. - Руки Джеймса сжались в кулаки, но он постарался расслабиться. - Могу себе представить, что она будет испытывать. Я ведь сам через это прошел.

- Может быть, стоит для начала обратиться к ней по официальным каналам, предложил Билл и тут же, поймав мрачный взгляд Джеймса, понял, что напрасно сказал это.

- Если б я действовал через официальные каналы, то по-прежнему ничего бы не знал, - ответил он. - На этот раз я все буду делать сам. - Он захлопнул папку. - Зои Холден занимается продажей недвижимости в местной риэлторской фирме. Так совпало, что моя компания подыскивает особняк, чтобы принимать высокопоставленных иностранных гостей, а ее агентство предоставляло консультации. Я договорился об осмотре дома. Это даст мне прекрасную возможность выяснить, что из себя представляет эта женщина и в каких условиях живет Женевьева.

Билл беззвучно присвистнул.

- Смахивает на детектив, но это, действительно, способ познакомиться с ней, не раскрывая карт. Когда ты ее увидишь?

Джеймс взглянул на золотые часы "Ролекс".

- У нас с ней назначена встреча во второй половине дня. Чем скорее я верну дочь, тем быстрее ты сможешь меня прооперировать. Договорились?

Врач нахмурился.

- Нельзя так беспечно относиться к своему здоровью, но если ты меня послушаешься и не будешь переживать, то, возможно, операцию удастся немного отодвинуть. Одному Богу известно, какой ты упрямец. И если у тебя есть шанс вернуть Женевьеву, я не вправе тебе мешать. А теперь проваливай. Меня ждут больные, которым действительно нужна моя помощь.

Джеймс распрощался с доктором и спустился в подземный гараж.

В машине он опять достал фото, полученное от частного детектива. Он разглядывал его уже в сотый раз и успел выучить каждую деталь, но ему по-прежнему не надоедало смотреть на него. После полутора лет, прожитых с мучительным ощущением потери, Джеймс теперь испытывал восторг при каждом взгляде на четырехлетнюю малышку. Огромные темные глаза, ангельская улыбка все вызывало у него глубокую уверенность в том, что это его дочь.

Его взгляд упал на женщину, придерживающую пони. Красива. Не из тех красавиц, которые появляются на обложках журналов. Ее красота естественная. К тому же она не позировала фотографу, а значит, притворяться ей не было нужды, и улыбалась ребенку она совершенно искренне. На ней были пляжные шорты и крохотная маечка. Джеймс на секунду представил, как обнимет ее за удивительно тонкую талию и закружит в воздухе, чтобы узнать, действительно ли ее смех такой серебристый, как обещает улыбка...

В позвоночнике задергался нерв, и он ощутил боль в том месте, где сбоку от шеи сидела пуля. Это вернуло его к реальности. Чтобы снять боль, Джеймс стал делать глубокие успокаивающие вдохи и выдохи, уговаривая себя, что такая реакция на эту женщину вызвана тем, что она воспитывает его дочурку. Ничего другого нет и быть не может. Потому что, как только она узнает, кто он и что ему надо, скорее вырежет ему сердце, чем подарит улыбку.

Глава 1

Девочка уперла крошечные кулачки в бока.

- Мамуля, что значит "вылитый портрет"? Подавив улыбку, Зои оторвалась от краткого обзора рынка недвижимости, изучением которого занималась.

- Это означает, что один человек очень похож на другого. Где ты это услышала? Джинни нахмурилась.

- Мама Саймона говорит, что он вылитый портрет своего папы. - Она помолчала, задумчиво наморщив лобик. - А я твой вылитый портрет?

Зои постаралась, чтобы чувства не отразились на лице. Джинни вовсе не была ее портретом. Девочка темненькая, а она блондинка. Устремленные на нее глаза Джинни ярко-голубые, а у самой Зои глаза цвета осенней листвы.

Зои ощутила такой прилив любви к этому ни на кого не похожему ребенку, что глаза ее наполнились слезами счастья и благодарности. Для нее это явилось настоящим благословением - стать матерью такой прекрасной и внешне и внутренне малышки, как Джинни. Им не нужно быть похожими, чтобы ощущать сильную и прочную связь.

Чтобы скрыть нахлынувшие чувства, она потрепала Джинни по густым каштановым волосам.

Джинни тяжело вздохнула.

- Мне не нужна мамочка, которая уехала. Я бы хотела родиться у тебя, и тогда я была бы твоим вылитым портретом.

У Зои снова все сжалось внутри, но она с любовью улыбнулась малышке. Джинни так редко говорила о своей настоящей матери, что ее потрясло напоминание о ее существовании.

Она рассердилась на себя за такую реакцию, считая, что должна быть благодарна судьбе и не роптать. Этот ребенок стал ей подарком, которого она так и не дождалась в неудачном браке с Эндрю и о котором она так долго и страстно мечтала. Доктор за доктором уверяли, что со здоровьем у нее все в порядке, если не считать глубокого ощущения собственного несчастья. Но от ревности Эндрю в ней словно что-то застыло.

После смерти мужа жизнь Зои стала гораздо спокойнее, хотя она до сих пор содрогалась, вспоминая, как все переменилось в одно мгновение. Он не поверил, что она отправляется на деловой семинар с коллегой по работе. Не сомневаясь, что Зои собирается на свидание с другим мужчиной, Эндрю поехал за ней и, ослепленный яростью, врезался в телеграфный столб. Он скончался на месте.

Зои больше не позволяла себе мечтать о романтических приключениях, но никак не могла расстаться с желанием иметь ребенка. В тот день, когда у нее появилась возможность заботиться о Джинни и любить ее как собственную дочь, она поняла, что мечта ее осуществилась. Ни одному ребенку не доставалось столько любви и заботы.

Зои отложила папку и взяла пухленькие ручки Джинни в свои ладони.

- Разве я не повторяю тебе каждый день, что ты моя девочка и что я очень-очень тебя люблю?

Джинни серьезно кивнула, а Зои глубоко вздохнула.

- Помнишь медвежонка, которого я сделала тебе на прошлый день рождения? Джинни снова кивнула.

- А большого медведя, которого подарил тебе Санта-Клаус?

- Когда я была еще маленькая, - подтвердила Джинни с таким серьезным видом, что Зои с трудом удержалась от улыбки.

- Разве ты любишь большого медведя меньше из-за того, что не я его сделала? Джинни, похоже, возмутила эта мысль.

- Конечно, нет. Я обоих медведей люблю одинаково.

Зои обняла девочку, чувствуя, что глаза опять на мокром месте.

- Ну вот, теперь ты знаешь, как я к тебе отношусь. Ты моя самая замечательная малышка, и совершенно не важно, что ты не росла внутри меня.

- Или если бы меня принес Санта-Клаус, - закончила Джинни с победной ноткой в голосе. Затем она с надеждой добавила:

- Может быть, если я попрошу Санта-Клауса...

- Он не приносит детей, - перебила Зои, прежде чем Джинни успела высказать свою мечту. - И тебя принес не он.

Джинни покусала нижнюю губку.

- Я знаю, но вот было бы здорово, если бы он подарил мне маленького братика или сестричку.

Зои ощутила приступ боли. Она понимала, что чувствует Джинни. Желание иметь еще одного ребенка, который рос бы вместе с Джинни, играл бы с ней, открывал бы для себя мир, и всепоглощающая любовь, которую Зои могла ему предложить, были для нее почти невыносимы. Не в первый раз она заставила себя благодарить судьбу. Она может любить Джинни и заботиться о ней - о большем и мечтать нельзя. Она выдавила слабую улыбку:

- Кстати, не пора ли тебе собираться на детскую площадку?

К несказанному облегчению Зои, смена темы, как всегда, сработала.

- А ты со мной пойдешь? - спросила Джинни, туг же позабыв о Санта-Клаусе и малышах. Зои отрицательно покачала головой.

- Сегодня вас отведет мама Саймона, Джули. Я должна показать один дом хорошему дяде, который специально приедет сюда.

Джинни скорчила гримаску.

- Обязательно? Почему он не может сам посмотреть дом?

Зои усмехнулась настойчивости девочки.

- Не может, и все. А теперь беги, собирайся. Тетя Джули сейчас придет.

Малышка помчалась через холл в свою спальню. Через несколько минут она вернулась с рюкзачком в виде коалы и любимой куклой Барби. Тут как раз раздался звонок в дверь. Зои открыла, и Джинни бросилась навстречу стоявшим на пороге Саймону и его матери. Пообещав хорошо себя вести, дети ушли, взявшись за руки и оживленно болтая.

Зои едва успела достать документы, которые могли ей понадобиться при осмотре дома, когда опять раздался звонок в дверь.

Джеймс Лэнгфорд ждал, с трудом сдерживая нетерпение. Попросив секретаря назначить встречу с Зои Холден, он не ожидал, что эта встреча произойдет в ее квартире. Он уже припас благовидный предлог, чтобы после осмотра дома Стрэтфилда добиться приглашения зайти к ней.

И вот он здесь! Джеймс был так близок к тому, чтобы найти дочь, что уже ощущал вкус победы.

В доме действительно живет ребенок. На полянке валялся трехколесный велосипед, под кустом розмарина алым пятном горел мяч. В отчете, дожидавшемся его на столе по возвращении от врача, детективы отмечали эти признаки наряду с другими.

Джеймсу понадобилось полчаса, чтобы более или менее прийти в себя и продолжить чтение собранных детективами доказательств и информации о прошлом госпожи Холден.

Оказалось, что она не всегда занималась недвижимостью. До получения лицензии агента по недвижимости Зои работала няней. Ее покойный муж жил по соседству с ее работодателем, так они и познакомились. После смерти мужа она зарабатывала на жизнь, присматривая за чужими детьми, и параллельно осваивала свою нынешнюю профессию.

Судя по отчету. Рут часто оставляла ребенка с Зои. Размышляя о том образе жизни, который избрала для себя Рут, Джеймс почувствовал, как сердце кольнула боль обиды. Освободившись от неизбежных в браке ограничений, она бросилась в круговорот самых невероятных приключений, пробуя все подряд, от парашютного спорта, спусков по горным рекам и до занятий парусным спортом в Сиднейской гавани. Последнее увлечение стоило ей жизни.

Что вынуждало его жену идти на все эти сумасшествия? Джеймсу оставалось только гадать. Пыталась доказать что-то себе самой? Или стремилась досадить Джеймсу, зная, что он никогда не одобрил бы такой образ жизни?

К черту! Он не был тираном, требующим от жены сидеть взаперти. Но он действительно считал, что материнство налагает определенные обязательства.

Он сделал резкий выдох. Хотя со времени бегства Рут прошло немало времени, известие о ее гибели полтора года назад стало для него настоящим ударом. Не потому, что он все еще любил ее. Он не такой дурак. Но потому, что она так бессмысленно погибла. Словно свеча на ветру, Рут погасла намного раньше срока. И поскольку она никогда не делилась с ним своими чувствами, он не представлял себе, какова его доля вины в случившейся трагедии.

Скрываясь вместе с Женевьевой под вымышленными именами, Рут исключила для властей всякую возможность разыскать девочку. Судя по отчету детектива, были испробованы все каналы поисков. Зои Холден тоже предпринимала подобные попытки. Когда стало очевидным, что семью найти не удастся, она в конце концов взяла девочку на воспитание.

У Джеймса почти не оставалось сомнений в том, что он наконец нашел то, что искал, но до полного воссоединения с Женевьевой он не желал верить никаким доказательствам. А вот своей интуиции Джеймс доверял. Именно она подтолкнула его предпринять еще одну безнадежную попытку и не сдаваться. Спасибо провидению, что он так и поступил, иначе не стоять бы ему сейчас здесь с пересохшим горлом, влажными ладонями и бешено бьющимся сердцем. Он не испытывал ничего подобного, даже работая над созданием современной сети телекоммуникаций в ближневосточной стране в исключительно взрывоопасной обстановке.

Сделав глубокий вдох, он опять потянулся рукой к звонку. Но дверь распахнулась прежде, чем он успел позвонить второй раз, и он оказался лицом к лицу с женщиной, чье изображение видел на фотографии.

Первое, что он понял, это то, что в жизни она гораздо привлекательнее. К тому же она оказалась еще стройнее, чем он себе представлял. Однако фотографии не удалось передать решительных линий ее скул и вызывающего блеска янтарных глаз, от которого он почувствовал слабость. Лишь длительный опыт ведения переговоров с самыми разными людьми помог ему скрыть произведенный ею эффект.

- Зои Холден? - произнес он с усилием, хотя заранее знал ответ.

Женщина нервно сглотнула, отвела взгляд, потом снова посмотрела на него. Неужели он вызвал у нее такие же чувства? Однако голос ее звучал ровно, когда она произнесла:

- Вы, должно быть, Джеймс Лэнгфорд. Джеймсу, как он ни был избалован женским вниманием, польстила такая реакция. Он знал, что его шесть футов и два дюйма роста могут оказывать пугающее воздействие. Сестра обвиняла его в том, что он специально наращивает мышцы. Она, разумеется, заблуждалась. В наши дни хорошая физическая форма необходима для успеха в делах. Если же это заставляло врагов подумать дважды, прежде чем перейти ему дорогу, то Джеймс не имел ничего против.

Женщина уверенно протянула ему руку, и Джеймс невольно испытал уважение. Хотя ее ладонь утонула в его крупной руке, пожатие оказалось твердым и деловым.

- Я Зои Холден. Приятно познакомиться. Ее музыкальный голос оказался столь же потрясающим, как и рукопожатие, но больше всего его поразили ее золотистые волосы. Они были так красивы, что у любого мужчины захватило бы дух. Будь Джеймс обычным клиентом, которому она должна была показать дом, он серьезно подумал бы о том, чтобы предложить ей обсудить сделку за ужином.

Такой соблазн уже возник, признался он себе, но его останавливала уверенность в том, что, узнав истинную причину его визита, она не захочет продолжать отношения с ним.

- Зовите меня Джеймсом, - попросил он, и она кивнула.

- Прекрасно, Джеймс. Я возьму бумаги по дому Стрэтфилда, и мы сможем ехать.

Джеймс ждал в дверях, пока Зои складывала бумаги в кожаную папку. Она чувствовала, что он не спускает с нее глаз. От его внимания у нее неожиданно улучшилось настроение.

Ее клиентами чаще всего были престарелые инвесторы, относившиеся к ней, как к дочери, и иногда приглашавшие ее на семейные встречи. Зои редко приходилось сталкиваться с мужчинами, подобными Джеймсу Лэнгфорду. Как и большинство людей, она знала о нем понаслышке. Его компания создала первую систему спутниковой связи в Австралии, а теперь работала по всему миру. Он был президентом кабельной телевизионной сети, нескольких радиостанций и имел какое-то отношение к программному обеспечению. Коллеги Зои снабдили ее информацией о нем, как только он заинтересовался домом Стрэтфилда.

Однако никакая информация не смогла подготовить ее к тому, что она увидела. Дело было не только в его росте, хотя Зои ошеломило открытие, что она даже на каблуках достает ему только до плеча. Глаза у него были удивительного голубого цвета, точь-в-точь как у Пола Ньюмена.

В сочетании с высоким ростом и спортивным телосложением это производило весьма сильное впечатление. Но у нее захватывало дух не только от его внешности. От Джеймса исходило ощущение почти гипнотической силы. Нетрудно было понять, почему он столь удачлив в делах. Стоило ей открыть дверь, как она ощутила исходившую от него властность. Однако держался он весьма непринужденно. Такой человек вполне мог быть потомком Александра Македонского, усмехнувшись, подумала она.

Однако стоп! Что за глупости лезут ей в голову! Этот человек - ее клиент. Богатый, удачливый, необыкновенно мужественный и привлекательный, и все же он - клиент. Нельзя предаваться глупым фантазиям.

Вероятно, ее подруга Джули права. Она, действительно, слишком много времени проводит либо одна, либо с Джинни. Наверное, ей не хватает общения. Если она позволит своим воспоминаниям об Эндрю отравить себе жизнь, то он одержит двойную победу.

Она понимала, что общение - это одно, а связь с мужчиной, особенно таким, как Джеймс Лэнгфорд, - совсем другое. Кому, как не Зои, знать, что мужчины собственники. Эндрю требовал полного подчинения, отчета за каждую минуту проведенного времени. Она не собиралась вновь становиться чьей бы то ни было игрушкой.

Когда она с папкой в руках вернулась к Джеймсу, ее улыбка была исключительно деловой:

- Идемте, моя машина у дома.

- В моей было бы удобнее, - он указал на черный блестящий "бранкстон турбо", по сравнению с которым ее скромный седан заметно проигрывал.

- Но я знаю дорогу, - возразила Зои, не понимая, почему ей так важно выиграть этот раунд. Она убеждала себя, что просто пытается быть практичной, настаивая на том, чтобы они ехали в ее машине, но причины крылись глубже. В присутствии Джеймса Лэнгфорда она волновалась, хотя и не отдавала себе отчет, почему.

Дело было не в его внешности или богатстве.

Занимаясь недвижимостью, она научилась работать с разными людьми. И, как ни странно, не сомневалась, что с ним ее честь в безопасности, хотя его, возможно, и рассмешила бы, а может, и задела бы столь старомодная мысль.

Нет, в нем было еще что-то, предостерегавшее об опасности, а может, это просто ее воображение не в меру разыгралось?

Зои немного удивилась, когда он без дальнейших возражений скользнул на пассажирское место и потянулся, чтобы изнутри открыть кнопку ее дверцы. Какой же он большой, невольно подумала она, ощутив, что ее автомобильчик слишком тесен для такого гиганта.

- Вы уже много домов посмотрели? - спросила она, стараясь переключиться на дела, прежде чем мысли снова примут опасное направление.

- Мой заместитель посмотрел несколько особняков, но ни один полностью не соответствует потребностям компании.

Зои искоса взглянула на него.

- А что именно нужно вашей компании?

- Достаточно большой земельный участок. Желательно на возвышенности. И еще чтобы дом не был новым и наши высокопоставленные гости во время своего пребывания здесь могли бы ощутить дух Австралии.

- Значит, вы покупаете не для себя? Он покачал головой.

- Нет, не для того, чтобы там жить. У меня уже есть пентхаус в центре города и дом в нескольких милях от Сиднея, рядом с заповедником Ватаган.

Ее глаза округлились от удивления:

- Я знаю это место. Мои бабушка и дедушка жили неподалеку от Волломби. Я часто кормила кенгуру почти у самого крыльца.

Его интерес заметно возрос.

- Возможно, я с ними знаком. Зои ощутила боль.

- Они умерли несколько лет назад с разницей всего в несколько месяцев. Я там уже давно не бывала.

Зои часто навещала их. Она до сих пор помнила прогулки по роскошному зеленому тропическому лесу и свои попытки перекричать хор цикад летними вечерами.

Может быть, это объяснялось тем, что в детстве дедушкин дом был для нее единственным настоящим домом? Ее родители были ботаниками, достаточно известными каждый в своей области, но жившими в благородной бедности. Большую часть времени они проводили в экспедициях, оставляя единственную дочь на попечение родственников, поскольку не могли позволить себе платить за интернат.

После смерти отца, подхватившего какую-то редкую тропическую болезнь в экспедиции по Южной Африке, мать Зои уединенно жила на южном побережье Нового Южного Уэльса, в окружении зарослей сада, где она выращивала лечебные растения.

К этому времени мать и дочь настолько отдалились друг от друга, что Зои уже не могла представить, как смогла бы жить вместе с матерью. К счастью, она уже работала няней и жила в семье своей воспитанницы, так что этот вопрос никогда и не обсуждался.

- А ваш муж?

Голос Джеймса вернул Зои к реальности, перекрыв поток воспоминаний, нахлынувших при упоминании о местах, где прошло ее детство.

- Мой муж погиб два года назад в автомобильной аварии, - тихо ответила она.

Зои кивнула в ответ на неловкие соболезнования Джеймса, не желая объяснять, что, хотя она переживала из-за преждевременной смерти Эндрю, ощущения личной потери у нее не было.

Ей потребовалось несколько месяцев, чтобы избавиться от чувства вины, потому что смерть Эндрю освободила ее от его чрезмерной ревности. Поначалу она корила себя за то, что не слишком горюет из-за смерти мужа, пока однажды Джули серьезно не напомнила ей, что Эндрю сам убил ее любовь.

- Я заметил игрушки на поляне перед домом, - продолжал Джеймс. - Сколько у вас детей?

Зои была удивлена. Обычно интерес клиентов мужского пола к ее личной жизни не шел дальше вопроса, замужем ли она. Она решила, что Джеймс просто поддерживает вежливый разговор.

Она сосредоточилась на дороге. До поворота к дому Стрэтфилда было уже недалеко. И тут она заметила, что Джеймс внимательно смотрит на нее в ожидании ответа.

- У меня нет своих детей, - ответила она без всякого выражения, одновременно пытаясь понять, почему рассказывает ему больше, чем необходимо. Но есть воспитанница, Джинни. Сегодня она отправилась гулять с моей соседкой и ее сыном.

Джеймс прерывисто вздохнул. Зои решила, что он уже сожалеет об интересе, проявленном к ее семье. И напрасно. Она не собиралась вытаскивать пачку детских фотокарточек.

Следующие его слова озадачили ее.

- У меня тоже была дочка. Дети могут доставлять много радости.

Прошедшее время не осталось ею не замеченным. Неужели его ребенок умер?

- С ней что-то случилось? - осторожно спросила Зои.

Краем глаза она заметила, как окаменело его лицо.

- Да, но это не была детская болезнь. Костяшки ее пальцев на руле побелели. Нет, только не похищение. Высокое положение, которое он занимал в деловых кругах, делало такое предположение весьма вероятным.

- Тогда что же?

- Моя жена решила, что наш брак ее не устраивает, - объяснил он. - Она увезла дочь в другую страну и воспользовалась вымышленным именем, чтобы я не смог их найти.

Боль, звучавшая в его голосе, передалась и Зои. Хотя у них с Эндрю никогда не было детей, она могла представить себе то отчаяние, которое бы испытала, если б с ней так поступили. Она быстро заморгала.

- Вам известно, где они?

Боковым зрением она увидела его напряженный кивок.

- Мне понадобилось много времени, но теперь я знаю. - Рассказывать подробности он не стал. - Сколько лет вашей приемной дочери?

Это вовсе не походило на вопрос, заданный из вежливости. Скорее складывалось впечатление, что он хочет поговорить о ее ребенке, желая отвлечься от мыслей о собственной потере.

- Ей четыре с половиной, - ответила Зои, - через несколько месяцев она пойдет в школу. Не знаю, как я буду без нее.

- У вас с мужем не было собственных детей, так, кажется, вы сказали?

- У нас.., как-то не получилось. Были кое-какие проблемы. - Даже сейчас ей было непросто говорить о своем замужестве, начавшемся так хорошо, пока не проявился истинный характер Эндрю. - Джинни полностью излечила меня от разочарования. Она чудесный ребенок, безобразница, как и все дети в ее возрасте, но такая ласковая, что я не могу на нее долго сердиться.

Джеймс скрестил руки на широкой груди.

- Надеюсь, вы ее не слишком балуете? Зои чуть усмехнулась.

- Разве можно избаловать четырехлетнюю малышку? Конечно, я не разрешаю ей делать все по-своему, но что касается выражения моей любви, то, по-моему, тут не может существовать ограничений, разве не так?

Он чуть сменил позу, чем привлек ее взгляд. Его профиль был наполовину в тени.

- К несчастью, я не успел в этом разобраться.

Сердясь на себя, Зои притихла. И зачем только она рассказывает ему о радостях материнства? Ведь этим она лишь напоминает ему о потере. Конечно, он первым заговорил об этом, напомнила она себе, но можно было бы отвечать и более тактично. Зои с облегчением заметила нужный им поворот.

- Мы почти приехали.

Джеймс почувствовал ее облегчение, но не подал вида. Он также не проявил особого интереса при первом взгляде на особняк, когда они въезжали в автоматически открывшиеся ворота. Неужели он притворяется незаинтересованным, чтобы сбавить цену в торговле за дом? - думала Зои. Пока они говорили о детях, он казался гораздо более оживленным, чем когда автомобиль подъехал к дому.

Не считая смотрителя, жившего в коттедже на территории, владение было пустынным. У Зои вновь возникло чувство неловкости. Она объяснила его молчанием, установившимся между ними, как только она заглушила мотор.

- Что вы хотели бы посмотреть сначала: территорию или дом? - спросила она, почему-то надеясь, что ему захочется осмотреть сад.

- Дом, - решил он. - Насколько я понял, здесь шесть спален.

Скорее всего, ее беспокойство объяснялось разговором о пропавшей дочери, подумала Зои. Она не могла не посочувствовать Джеймсу. Чтобы разрядить обстановку, Зои заговорила о достоинствах особняка.

Джеймс тут же отреагировал, начав задавать вопросы о доме, его истории и окружающей земле. К тому моменту, когда Зои показала ему все, что заслуживало внимания, прошло больше часа. Не считая заданных им вопросов, по его поведению она никак не могла понять, состоится сделка или нет.

Зои вдруг спохватилась, что почему-то постоянно говорит о себе. Его вопросы были столь ненавязчивыми, что лишь после окончания осмотра она осознала, что они больше говорили о ней самой, чем о доме.

- Если вам захочется еще раз взглянуть на дом, я с удовольствием организую повторный осмотр, - сказала она по пути к машине.

- В этом нет необходимости. Я его куплю. Зои не верила своим ушам. Неужели он вот так запросто решил купить дом стоимостью в миллион долларов? Одних комиссионных от этой сделки хватит, чтобы на ближайшее время решить все проблемы, связанные с заботой о Женевьеве.

- Правда? - переспросила она, чувствуя, как профессионализм уступает место восторгу. - Я так рада. Я почувствовала, что он вам подойдет, как только вы объяснили, что нужно вашей компании.

Джеймс едва заметно кивнул.

- Компания, конечно, захочет произвести некоторые изменения. Добавить несколько современных удобств, усилить безопасность стоянки для машин.

- Я уполномочена обсуждать ваши предложения, - заверила она его, подсчитывая в уме стоимость усовершенствований, которые он наметил. Без сомнения, он понимает, что они отразятся на окончательной цене дома.

Он назвал цифру лишь немногим меньше той, что она определила, которая так или иначе превышала рыночную стоимость. Джеймс согласился с ней. Она не сомневалась, что ее клиенты примут это предложение без дальнейших переговоров.

- По пути домой я заеду к продавцу, - сказала она. - Уверена, что он сочтет ваше предложение приемлемым, так что мы можем встретиться в моем офисе и подготовить предварительные документы уже сегодня днем, если вас это устроит.

Он облокотился на крышу автомобиля, встретив ее взгляд с тревожащей прямотой. Ей подумалось, что любая женщина рискует утонуть в синих озерах его глаз. У нее возникло сверхъестественное ощущение, что ему известно о ней буквально все: каждый секрет, каждое темное пятнышко ее биографии. И это ее заинтриговало.

Чтобы избавиться от этого наваждения, она чуть тряхнула головой. Опять фантазии, Зои? Да что с тобой сегодня? Ты, наверное, просто потеряла голову, провернув такую важную сделку. Она отказывалась верить, что ее состояние объясняется присутствием Джеймса.

Его чуть насмешливая улыбка согрела ей душу:

- У вас есть при себе оферта?

Она кивнула и достала документ из папки. Он едва взглянул на бумагу, прежде чем вписать туда цену, которую они обсуждали, и подписать документ. Она отметила, что подпись у него четкая и решительная, такое же впечатление производил и он сам.

- Ну вот, у вас есть мое предложение в письменной форме, - сказал он. Всем остальным займется мой заместитель, Брайан Денгейт.

Зои почувствовала легкое разочарование. Значит, он не будет участвовать в оформлении покупки.

- В таком случае мне было очень приятно работать с вами, Джеймс, - она уселась на водительское место, а он - на сиденье рядом. - Через пятнадцать минут я доставлю вас к вашему автомобилю.

- Я не тороплюсь, - сказал он, чем застал ее врасплох. - Я хотел бы обсудить с вами еще несколько вопросов.

Они уже подъехали к ее дому, а Джеймс так ничего и не спросил, лишь говорил о каких-то малозначимых вещах.

- Не хотите зайти на кофе? - предложила Зои и затаила дыхание в ожидании ответа.

Он кивнул. Зои не могла понять, привлекает ли она его так же, как он ее, но по крайней мере он не отказался.

Квартира у нее была скромная, но уютная. Конечно, он привык совсем к другому, подумала Зои, переступая через игрушки в холле по дороге в гостиную. Она сама оклеила ее обоями кремового цвета, украсила мексиканским ковром ручной работы и добавила несколько ярких деталей, например глиняный кувшин с огромными бумажными подсолнухами.

Джеймс сел на диван, а она принесла кофе и домашний ореховый пирог. Однако от пирога он отказался, а кофе так и остался нетронутым, потому что внезапно Джеймс произнес:

- Зои, я должен вам кое-что сказать. Он выглядел таким серьезным, что она внезапно испугалась.

- Если вас беспокоит вопрос о наследовании...

- Это не о доме, - перебил он. - Это связано с Женевьевой.

На секунду имя сбило ее с толку, затем она поняла:

- Вы имеете в виду Джинни. А что такое? Джеймс достал из кармана пиджака пачку документов.

- Я не знаю, как помягче сообщить это вам, но сомнений нет. Ребенок, которого вы зовете Джинни, - моя дочь, Женевьева. Здесь все доказательства, которые вам могут потребоваться.

Глава 2

Зои показалось, словно холодная волна накрыла ее с головой. Ей вдруг стало тяжело дышать. Вот, наверное, что чувствуешь, когда тонешь, подумала она.

- Она. - что?

- Она моя дочь, которую у меня отняли полтора года назад. Ее настоящее имя - Женевьева Матильда Лэнгфорд.

Острая боль сдавила сердце Зои. Она-то думала, что Джеймс решил продлить встречу не ради деловых вопросов. Правда же привела ее в неописуемый ужас. Весь его интерес к ее замужеству и ребенку был вызван лишь желанием проверить уже известную ему информацию. Словно пантера, играющая со своей добычей, он всего лишь выжидал подходящий момент, чтобы сообщить ужасную новость. Она была настолько шокирована, что чувствовала себя не в состоянии защищаться.

Он пришел, чтобы забрать Джинни. Эта мысль обожгла ее. Ее красавица, ее любимая дочурка принадлежала ему.

Этого не может быть! Это страшный сон, от которого она вот-вот пробудится. Она почувствует, как Джинни настойчиво тянет ее за волосы, заставит себя открыть глаза и станет спорить, что еще рано вставать. "Мамочка, но солнышко уже встало", - будет твердить Джинни. Смеясь, Зои спустит ноги с кровати и с пожеланием доброго утра прижмет к себе сладкое детское тельце.

- Зои, с вами все в порядке? Голос Джеймса вернул ее к грубой реальности.

- Со мной все нормально. Я просто.., не знаю, что сказать.

- Не надо ничего говорить. Вы прекрасно заботились о Женевьеве.

Зои вздрогнула от решимости, прозвучавшей в его голосе, и с трудом произнесла:

- Вы говорите так, словно все кончено. Он вскинул голову.

- Вы же понимаете, что так и есть. Вы могли заниматься ее воспитанием, только пока не удавалось разыскать ее родственников. А теперь у нее есть семья. Я ее отец, и она должна быть со мной.

- Но Рут мне говорила... - Зои прикусила язык, чтобы не выпалить все накопившиеся обвинения. Рут удалось убедить ее, что отец Джинни был бесчувственным дикарем, безразличным к жене и дочери.

Джеймс покорно вздохнул:

- Что бы она ни говорила обо мне, это могло быть такой же ложью, как и ее вымышленное имя.

Зои засомневалась. Пока они осматривали дом, в ней стало зарождаться сочувствие к нему. Тем не менее Рут отзывалась о нем как о трудном и равнодушном человеке, слишком занятом бизнесом, чтобы проводить много времени с семьей. Каков же настоящий Джеймс Лэнгфорд? - думала она.

Он был широко известен как ни перед чем не останавливающийся предприниматель, создавший международную компанию связи. Журнал "Тайм" назвал его однажды "австралийским бульдозером". А теперь она стояла на пути этого бульдозера, и, если придется, он ее раздавит. Зои ухватилась за еще одну соломинку. - Вы же сказали, что ваша жена увезла дочь в другую страну. - Может быть, все-таки произошла какая-то путаница с фамилиями? Он кивнул.

- Так и было. Она уехала в Австралию. Когда мы познакомились, моя компания занималась созданием сети спутниковой связи на Ближнем Востоке. Рут обеспечивала безопасность проекта. Никто из нас не предвидел случившегося, но для иностранцев это было замкнутое и одинокое место. Политическая ситуация была непростой, и нам не разрешалось выходить из штаб-квартиры поодиночке. Он поморщился. - В подобной ситуации люди проявляют друг к другу больше интереса и быстрее завязывают отношения, чем в обычных обстоятельствах.

- Вы поженились на Ближнем Востоке? - осипшим голосом спросила она.

- Мы этого не планировали, пока Рут не забеременела. - Услышав резкий вздох Зои, он нахмурился. - Не будьте такой впечатлительной. Мы принимали меры предосторожности, но Рут перенесла пищевое отравление, и таблетка не оказала нужного действия. Рут не относилась к женщинам, которые стремятся завести семью, и не думаю, что она бы ответила мне "да", если бы не беременность.

По опыту своего непродолжительного знакомства с его женой Зои догадывалась, что он прав. Рут производила впечатление женщины, наслаждавшейся своей властью над мужчинами, но не любившей подолгу оставаться на приколе. Как мать она мало интересовалась успехами своего ребенка, о которых Зои сообщала ей регулярно.

Рут во многом напоминала Зои бабочку, беспрестанно порхавшую с цветка на цветок и не терпящую, когда что-то не по ней.

- Я подозреваю, вы знаете, что она из себя представляла.

- Я была знакома с ней очень недолго, - объяснила Зои. Голос ее звучал глухо из-за боли, сдавившей горло. - Она представилась как Рут Сэливан и сказала, что работает курьером в деловой части города. Иногда она оставляла Джинни у меня на ночь, так что я привыкла к тому, что девочка здесь спит. Но, когда однажды Рут не приходила за дочкой два дня, я отправилась к ней узнать, не заболела ли она. Никто не открывал, а соседи ее не видели, так что я позвонила в полицию.

- Которая обнаружила, что она погибла при крушении парусника, - договорил Джеймс. Судя по его голосу, он до сих пор не свыкся с этим.

- По словам полицейских, у нее были довольно легкомысленные приятели, подбивавшие ее пробовать все новые и новые опасные виды спорта, - добавила Зои.

Джеймс тяжело вздохнул.

- Зная Рут, я не думаю, что ей требовались уговоры. Она любила ходить по лезвию ножа. Это давало ей ощущение полноты жизни. Работа на Ближнем Востоке удовлетворяла ее потребность в приключениях. Я должен был предвидеть, что она и со мной не остепенится.

- Что же между вами произошло? - Зои не удержалась от вопроса, желая знать как можно больше о жизни Джинни до того, как она попала к ней. До сих пор она могла строить догадки лишь на основании рассказов Рут.

Его лицо помрачнело.

- Когда выяснилось, что она беременна, я предложил вернуться в Австралию, чтобы ребенок родился здесь. - Прежде чем продолжить, Джеймс долго напряженно молчал. - Некоторое время все, вроде бы, шло неплохо, потом Рут заскучала. Мне пришлось снова поехать на Ближний Восток, чтобы завершить начатое. Рут хотела ехать со мной, но Женевьеве не исполнилось еще и двух лет. Я постарался до минимума сократить свою поездку. Предполагалось, что меня не будет всего месяц.

Его голос дрогнул. Зои ощутила боль, причиняемую ему воспоминаниями, словно это была ее собственная боль. В каком-то смысле так оно и было. Если бы не эти события, разыгравшиеся в другой части света, ей бы сейчас не пришлось страдать.

- Неужели она не могла подождать месяц? - выдавила Зои, произнося то, что ему было не под силу. Как могла женщина, мать его ребенка, не ждать всю жизнь человека, которого любила, если это необходимо?

- Под конец.., вмешались обстоятельства. Прошло гораздо больше месяца, прежде чем я смог вернуться, - хрипло ответил он. - К моему приезду ее уже не было, и она забрала с собой дочь.

Зои машинально отметила, что он не попытался объяснить, какие именно обстоятельства задержали его. Что бы ни случилось, это не ее дело. Он рассказывает свою историю, только чтобы помочь ей понять, как Джинни попала к ней на воспитание. Самым нелепым было то, что она все понимала. На его месте она тоже сделала бы все на свете, чтобы разыскать ребенка. Но материнские чувства сопротивлялись этому всеми силами. Как она могла справиться с тем, что ей предстоит расстаться с Джинни?

- Я понимаю, как вам должно быть тяжело, - признал Джеймс. И тем не менее она чувствовала, что никакие уговоры и даже слезы не собьют его с пути, как один утес не может изменить мощного потока реки.

- Тяжело? - эхом отозвалась она, поднимая на него глаза, в которых стояли слезы. - Это не просто тяжело, это невозможно вынести. Мне кажется, вы даже приблизительно не представляете себе, насколько это тяжело, мистер Лэнгфорд.

Он жестом указал на документы, лежавшие между ними на кофейном столике.

- Вы уверены, что я не понимаю ваших чувств? Если вы согласитесь поехать в мой офис, я покажу вам папку, больше, чем этот стол, заполненную сведениями, с трудом, буквально по капле, собираемыми с того самого дня, когда меня разлучили с Женевьевой. Так что не говорите мне, что я не представляю себе, каково вам.

Она заставила себя спросить:

- Что вы собираетесь делать?

Джеймс отошел к окну, отодвинул занавеску, затем опустил ее и повернулся к Зои. Его лицо смягчилось сочувствием, но глаза горели решимостью:

- Я собираюсь ближе узнать своего ребенка, снова стать ему отцом. Мы слишком долго жили в разлуке.

Она сцепила пальцы рук на коленях.

- Значит, наша встреча была лишь уловкой? - спросила она деревянным голосом. - Неужели вы полдня играли со мной в кошки-мышки, выжидая момента, чтобы сообщить, зачем вы на самом деле хотели меня увидеть?

Он гневно сверкнул на нее глазами.

- Это не было уловкой, - сказал он. - Компания действительно собирается купить дом для размещения высокопоставленных гостей. Но вы правы, я не ради дома назначил с вами встречу. - Он огляделся по сторонам. - Я хотел лично увидеть, какая вы и как жил мой ребенок.

Зои вскочила на ноги, в ней кипела ярость.

- Да как вы посмели явиться сюда и проверять меня вот так исподтишка? возмутилась она. - Может быть, у меня и нет таких средств, как у вас, но, живя у меня, Джинни ни в чем не нуждалась.

Лицо Джеймса потемнело. Он застыл, словно изваяние, только руки сжались в кулаки.

- Если бы мы поменялись ролями, вы поступили бы точно так же. К счастью, команда частных детективов, которую я привлек к поискам с момента исчезновения Женевьевы, заверила меня, что ей прекрасно жилось у вас. То, что я увидел сегодня, подтвердило их слова, так что из-за этого вам не стоит сердиться. Наоборот, я вам несказанно признателен за то, что вы сделали.

Его слова Зои пропустила мимо ушей. Ее осмелились проверять! Это слишком живо напомнило ей о бесконечных подозрениях Эндрю, вплоть до слежки за ее автомобилем, чтобы убедиться в том, что она действительно не встречается с другими мужчинами.

- Вы установили за мной слежку? - повторила она, чувствуя, как ее передернуло от отвращения. - Вам не приходило в голову просто постучать в дверь и спросить меня обо всем, что вас интересовало?

- Я не хотел встречаться с вами, не проверив все досконально. Слишком часто я ошибался, заходил в тупик и испытывал разочарование за разочарованием. Если бы оказалось, что этот ребенок - не моя дочь, вы никогда бы даже не узнали, что я вами интересовался.

Зои словно окатили ледяной водой.

- Не могу поверить, что вы за мной следили без моего ведома. Это почти... - она пыталась подобрать нужное слово, - извращение. За сколькими людьми вы шпионили без их ведома, копаясь в подробностях их жизни?

Джеймс в два шага оказался рядом с ней и, твердо взяв ее за плечи, заставил посмотреть себе в лицо.

- Зои, прекратите! Я знаю, что вы потрясены и у вас есть полное право злиться. Но я не собираюсь извиняться за то, что использовал все существующие средства, даже грязные, чтобы найти свою дочь. Речь должна идти только о ней, а не о моих или ваших чувствах.

К своему ужасу, Зои почувствовала, как по щекам безжалостно покатились слезы. Она еле слышно чертыхнулась, а его объятия становились все крепче, пока, наконец, она не прижалась к его твердой груди. Джеймс гладил ее по волосам, утешая.

- Не надо, пожалуйста. Его руки скользнули вниз по ее шее и задержались на вздрагивавших плечах, а губы естественно коснулись волос.

Зои не сопротивлялась, ей хотелось почувствовать себя в его объятиях с того самого момента, когда она открыла ему дверь.

Джеймс провел губами по ее лбу. Зои потребовалось все самообладание, чтобы вспомнить, кто он и почему явился к ней. Джинни!

Она отчаянно ухватилась за мысль о девочке и ощутила, как возвращаются силы. Он отпустил ее, как только она уперлась ладонями в его мускулистую грудь.

- Простите, - пробормотала Зои, извиняясь за момент слабости.

Чуть насмешливой улыбкой он дал понять, что нет смысла отрицать, что оба они правильно поняли случившееся. Ситуация была взрывоопасной. Воздух раскалился от эмоций.

- Не надо извиняться, - сказал Джеймс. Имея на руках все карты, он мог позволить себе благородный жест. Зои все еще не могла забыть нежность, с которой он обнимал ее, кожа горела в том месте, куда он ее поцеловал.

Джеймс шпионил за ней в собственных интересах, а значит, он ничем не лучше Эндрю, напомнила она себе.

- Вы не дадите мне немного времени? Я хотела бы изучить ваши документы... - Ее голос затих. Она почти не сомневалась, что с документами все в порядке. Человек вроде Джеймса Лэнгфорда шага не сделает, прежде чем не будет во всем уверен. Просто ей требовалось время, чтобы привыкнуть к мысли, что жизнь ее навсегда переменится.

Кроме того, ей нужно подготовить Джинни к еще одному крутому повороту в ее жизни, и без того богатой потрясениями. Это будет самой тяжелой задачей.

Джеймс кивнул без особой охоты.

- Я не буду вас торопить. Из бумаг вы сами все поймете, но можете задавать мне любые вопросы, и я постараюсь на них ответить. А пока я хотел бы встретиться с Женевьевой.

Зои почувствовала, как от лица отхлынула вся кровь.

- Но вы не собираетесь сказать ей, кто вы?

Джеймс неотрывно смотрел ей в глаза. - За кого вы меня принимаете? Ладно, не говорите. Если вам легче считать меня негодяем - пожалуйста. Но не думайте отговорить меня от желания снова сблизиться с ней, стать частью ее жизни. Когда настанет подходящий момент, она узнает всю историю.

Он оказался справедливее, чем она могла рассчитывать.

И он прав, она действительно пыталась подогнать его под мерки негодяя. Настоящей же негодяйкой была Рут, втянувшая их всех в эту невыносимую ситуацию. Зои с болью кивнула.

- Конечно, вы имеете право видеть ее. - Больше, чем она сама, если разобраться. На нее нашло озарение. - В субботу я веду ее на местную ярмарку. Одним из основных мероприятий будет благотворительный аукцион, в котором я участвую. Может быть, встретимся там? Ей это не покажется таким странным.

Лицо Джеймса буквально преобразилось. Зои слишком поздно сообразила, как могло быть воспринято подобное предложение. Она словно призналась, что имеет привычку знакомить Джинни с чужими мужчинами.

- Я имела в виду, что не хочу, чтобы у нее сложилось неверное представление о вас и обо мне.., о нас, - запнулась она.

В его голубых глазах заиграло изумление.

- Не дай Бог, чтобы у нее возникло ложное представление о.., нас, - сказал Джеймс, подтрунивая. Затем он вернулся к деловому тону:

- Ярмарка - хорошая мысль. Я хотел бы увидеть Женевьеву пораньше, но, возможно, нам всем требуется время, чтобы привыкнуть к этой ситуации.

На секунду на его лице отразилась глубокая, почти невыносимая тоска, от которой потемнели глаза. Боль в Зоином сердце усилилась, когда она осознала, что просит его еще на несколько дней отложить воссоединение с ребенком, которое и без того затянулось.

У нее чуть было не вырвалось: "Подождите, она скоро будет дома. Вам не надо больше ни на день откладывать встречу с ней". Но Зои прикусила язык, так и не сказав ничего. Без сомнения, Джеймс с радостью бы принял ее предложение, и она могла его понять. Но еще не была к этому готова.

Она не могла так вот просто расстаться со своим ребенком.

Зои проводила Джеймса до двери, договорившись встретиться на ярмарке.

Когда она вернулась в комнату, ее с молчаливым осуждением ждали документы, устанавливающие отцовство Джеймса. Она долго смотрела на них, прежде чем заставить себя открыть папку.

Глава 3

Зои казалось, что она прожила целую вечность с тех пор, как Джеймс ошарашил ее сногсшибательной новостью, на самом же деле с того момента до ярмарки прошло всего два дня. Это были два самых длинных дня в Зоиной жизни. Она вновь и вновь задавалась вопросом, почему согласилась встретиться с Джеймсом.

Собираясь на ярмарку, она призналась себе, что другого выбора у нее не было. Вновь пригласить Джеймса к себе домой она не могла. Возможно, боялась?

Он имел право видеть собственного ребенка. И встречу лучше устроить в общественном месте, так все пройдет легче, уговаривала она себя. На нейтральной территории. Он убедится, какой прекрасной матерью она была, и решит оставить Джинни у нее.

Ведь случаются же в жизни чудеса? Зои вздрогнула, увидев на пороге ванной комнаты маленькую фигурку.

- Мамочка, я готова. Мы идем? - Девочка едва сдерживала нетерпение. Зои ощутила прилив материнской гордости.

- Как только соберусь, милая. Я скоро. Джинни скорчила подозрительную гримаску:

- Ты надела самое нарядное платье, а волосы у тебя непонятно уложены и вьются. Ты не сможешь покататься со мной на чертовом колесе.

Зои опустилась перед девочкой на колени.

- Смогу. Мне захотелось принарядиться и накрутить волосы просто потому, что.., просто так. - Она вовсе не собиралась производить впечатление на Джеймса Лэнгфорда!

Джинни наморщила носик:

- И пахнешь ты по-другому.

Ладно, она действительно воспользовалась духами "Шанель № 5", подаренными одним из клиентов на прошлое Рождество.

- Не слишком ли ты наблюдательна? - спросила она Джинни, крепко ее обняв.

Высвободившись из объятий, Джинни поинтересовалась:

- Что значит "наблюдательна"?

Зои встала, поправляя свое единственное сшитое на заказ облегающее шелковое платье бледно-зеленого цвета. Строгие линии смягчала отделка вышивкой по линии выреза. Ее соседка Джули называла платье потрясающим.

- Можешь не сомневаться, в нем ты всех сразишь наповал, - заявила она, когда Зои засомневалась, стоит ли тратиться на него. Неужели ей захотелось надеть его, чтобы более уверенно чувствовать себя с Джеймсом? Она и не подумала бы об этом, если бы дело было только в его мужской привлекательности.

- "Наблюдательна" значит, что ты все замечаешь, - объяснила Зои, заканчивая припудриваться. Она, действительно, выглядит слишком празднично для обыкновенной ярмарки, но сегодня ей особенно необходимо чувствовать уверенность в собственных силах.

Когда они добрались до главной улицы, которую сегодня закрыли для проезда, Джеймса нигде не было видно. У ярмарочных аттракционов и торговых рядов уже толпился народ, но Джеймса Зои разглядела бы в любой толчее.

Нервы у нее были напряжены до предела. Она обрадовалась, когда Джинни попросила купить ей билет в огромный надувной замок для прыжков, где уже с визгом кувыркалось несколько ребятишек.

- Я присяду вон там, откуда тебя видно, и выпью чашечку кофе, - сказала Зои взволнованной девчушке. Она выбрала столик в окружении цветов и присела на деревянный стул. - "Каппуччино", пожалуйста, - сделала она заказ возникшему рядом официанту.

- Два, - добавил низкий голос. Зои словно ударило током, когда Джеймс усаживался напротив. Она уже почти уговорила себя, что он не придет и все будет хорошо. И вот он здесь, а у нее внутри все переворачивается. Она пожалела, что не позавтракала. В его присутствии у нее вдруг закружилась голова.

- Вы побледнели. Может быть, вам что-нибудь съесть? - предложил он с редкостной проницательностью.

- Со мной все в порядке, - возразила она. Едва ли в таком состоянии она сможет что-либо проглотить.

Джеймс рассеянно кивнул, оглядывая ближайшие аттракционы.

- Где Женевьева?

Ответом ему послужил ее взгляд. Проследив за ним, Джеймс увидел Джинни, с восторженным визгом прыгавшую в надувном замке. Его реакцией был глубокий и резкий вдох. - Фотографии и близко не передали, какая она красавица.

Зои посмотрела на его напряженное лицо. Оно светилось родительской гордостью. Ее пронзила острая боль. Зои очень хотелось, чтобы оказалась права Рут и ему было бы наплевать на свою жену и ребенка. Однако это не так.

- Она замечательная девочка, добрая и отзывчивая, - проговорила Зои.

Его взгляд с явной неохотой вернулся к Зои, словно ему стоило усилий оторваться от созерцания счастливого ребенка.

- Вы хорошо ее растили, - произнес Джеймс голосом, охрипшим от избытка чувств.

Зои поклялась себе, что не станет опускаться до просьб, но слова все-таки вырвались:

- Почему бы не позволить мне продолжать заниматься этим и дальше?

Официант поставил перед ними кофе. В голосе Джеймса прозвучал вызов:

- Если бы мы поменялись ролями, смогли бы вы взять и уйти?

Положив в "каппуччино" сахар, Зои наблюдала, как посыпанная шоколадом пенка тает так же, как многие ее надежды и мечты.

- Нет, не смогла бы.

На его щеках заиграли желваки.

- И тем не менее ждете этого от меня?

- Вы почти два года не появлялись в ее жизни, два года, в течение которых я была для нее единственным родным человеком. Вы сами сказали, что я прекрасно справляюсь. - Зои не стала добавлять, что за эти два года привыкла думать о самом Джеймсе как о каком-то чудовище. Она смутилась, поскольку в действительности столкнулась с человеком, полным решимости любой ценой вернуть своего ребенка и вовсе не похожим на чудовище.

- Это не меняет фактов. Я ее отец, - ответил Джеймс. Он поставил чашку на стол, затем сцепил пальцы, словно приняв какое-то решение. - Зои, я надеялся, что мы сможем прийти к соглашению полюбовно, но ваше упрямство не оставляет мне выбора.

Она почувствовала, как по спине пробежал озноб.

- Что вы собираетесь делать?

Он поднял на нее полный решимости взгляд.

- Я думал, что вы просто занимаетесь продажей недвижимости, но поле вашей деятельности гораздо шире, не так ли?

Что он хочет сказать?

- Да, - осторожно признала Зои. - Продажей дома Стрэтфилда я занималась только из уважения к владельцу.

- В интересах которого вы управляете несколькими жилыми домами? - (Она снова кивнула.) - Значит, вы собираете квартплату, подыскиваете жильцов, решаете их проблемы и в целом заботитесь обо всем в интересах владельца? Это должно занимать у вас много времени.

- У меня достаточно времени, чтобы быть Джинни хорошей матерью, если вы на это намекаете. В его глазах сверкал огонь:

- Я ни на что не намекаю. Просто констатирую факты. Ваша работа отнимает у вас массу времени.

У Зои возникло ощущение пустоты. Его шпионы неплохо на него поработали, собрав о ней столько информации.

- Это не означает, что Джинни предоставлена сама себе, - заявила она. - Я люблю ее. И много работаю, чтобы дать ей все, чего она заслуживает. Как ее воспитательница, я получаю пособие, но его недостаточно, чтобы обеспечить ей такую жизнь, о которой я мечтаю.

Выражение его лица было обвиняющим. - Я и не говорю, что вы недостаточно о ней заботитесь. Скорее, вы не всегда можете находиться рядом.

Его замечание вызвало у нее самые глубокие опасения. Что же лучше: хорошо зарабатывать и дать Джинни возможность вступить в жизнь так, как она того заслуживает, или ограничить ее материально и быть ей просто матерью? Рут не видела здесь никакой дилеммы. Для нее на первом месте всегда были собственные нужды. Возможно, обвиняя Зои, Джеймс думал о Рут. Если это действительно так, то как ей убедить его в том, что она не похожа на его покойную жену? Возмущение пересилило в ней отчаяние.

- Не могу поверить, что вы используете эту информацию против меня.

- Я воспользуюсь чем угодно, чтобы вернуть дочь.

Он действительно пойдет на все, Зои поняла это по его сверкающему взгляду.

- Мамочка, ты видела, как я прыгаю? - услышала она звонкий голосок. У Зои перевернулось сердце, когда Джинни быстро подбежала к ней сзади и остановилась за стулом, широко раскрыв глаза при виде незнакомого мужчины.

Зои обняла девочку за талию и притянула поближе.

- Ты молодец. А теперь поздоровайся с... - мистером Лэнгфордом? Твоим отцом? Как прикажете его представить?

Джеймс улыбнулся и протянул девочке руку. Голос его чуть дрогнул, когда он произнес:

- Меня зовут Джеймс, и мне очень приятно с тобой познакомиться, Женевьева.

На секунду у Зои замерло сердце, ей вдруг показалось, что Джинни сейчас узнает Джеймса. По его напряженному лицу она поняла, что он думал о том же. Но мгновения шли, а реакции Джинни не последовало. Она снова повернулась к Зои.

- Но мы все равно пойдем на чертово колесо, да?

- Мы пойдем вместе, - принял решение Джеймс, вставая. Он потрепал темные волосы девочки;

Зои заметила в его взгляде восхищение.

Девочка вела их к очереди на главный аттракцион ярмарки. Поспевая за ней, Зои шепнула Джеймсу:

- Мне жаль, что она вас не узнала. Вы, наверное, надеялись на это?

Ей ничего не удалось прочесть по его лицу, но она еще не забыла замеченное минуту назад выражение. Ей все труднее становилось соотносить его с образом, созданным Рут. Каков же настоящий Джеймс Лэнгфорд? - снова спросила она себя.

- Я готов ждать, - шепнул он в ответ. Несмотря на внутренние терзания, Зои не могла не испытать сочувствие к нему. Привыкнув командовать в мире бизнеса, на этот раз он не мог управлять ситуацией.

Все трое уселись в маленькую, чуть раскачивавшуюся кабинку чертова колеса. Сочувствие сочувствием, а забывать о том, что он намерен отнять у нее ребенка, не стоит, сказала себе Зои.

И все же, сидя напротив них и наблюдая, как ветер треплет черные пряди волос Джеймса, Зои испытывала к нему непроизвольную симпатию. После своего печального опыта замужества меньше всего на свете ей хотелось испытывать такие чувства к какому-либо мужчине. Еще немного, и она признает, насколько Джеймс привлекателен, хотя ей пора бы уже понять, что привлекательность не всегда сочетается с достойным поведением. Эндрю, например, был просто красавцем...

Однако Джеймс вовсе не походил на Эндрю, это она готова была признать. Даже его готовность отсрочить воссоединение с дочерью, чтобы дать Зои возможность свыкнуться с этой мыслью, говорила в его пользу.

Хватит превозносить его! - отчитала себя Зои. Он, каким бы достойным ни был, все равно отберет у нее Джинни. От этой мысли в горле Зои застряло рыдание, которое ей удалось подавить лишь усилием воли.

Наконец колесо плавно закрутилось, унося их высоко в небо. Личико Джинни засветилось радостью. Зои ощутила спазм в желудке, когда Джинни крошечной ладошкой схватилась за руку Джеймса.

Неужели Джинни подсознательно помнила связь с крупным мужчиной, сидевшим рядом? Обычно девочка стеснялась незнакомых, но с Джеймсом она вела себя достаточно раскованно. Глядя на них, Зои почувствовала, как кровь отливает от лица.

От Джеймса не укрылась ее внезапная бледность.

- Вы боитесь высоты?

Не в силах сдержаться, она взглянула на их переплетенные пальцы.

- Дело не в высоте. Он помрачнел.

- Почему-то я так и подумал.

К счастью, колесо сделало полный оборот, и вот они вновь оказались на земле и, по настоянию Джинни, отправились еще раз осматривать киоски.

- Джеймс еще не все видел, - оправдывалась девочка, когда Зои сказала, что Джеймс может не разделять ее восторга от ярмарочных развлечений.

- Вы не правы. Я наслаждаюсь каждой минутой, - возразил он.

Джеймс решил попытать удачи в тире. Глядя, как уверенно он держит ружье и целится, Зои пришла к выводу, что ему приходилось обращаться и с настоящим оружием. Его загорелая рука обнимала ружье с привычной уверенностью. Левой рукой он поддерживал ствол, а правой нащупал спусковой крючок. Прижавшись щекой к стволу, Джеймс сделал первые выстрелы.

У Зои внутри словно раздался взрыв. Каждый выстрел отдавался в ней, словно целились прямо в нее. Последний достал почти до сердца, и она придушенно вздохнула. Что с ней происходит? - Джеймс, у вас получилось! Вы выиграли! Радостное восклицание вернуло Зои к реальности. Она заставила себя улыбнуться, когда хозяин тира протянул девочке пушистого розового песика, которого та крепко прижала к себе. Глядя на крупного мужчину и на девочку, обнявшую мохнатую игрушку, Зои чувствовала, как у нее переворачивается сердце. Она постаралась придать голосу назидательный тон, произнося:

- Что надо сказать Джеймсу?

- Спасибо, - прозвучал звонкий ответ.

- Это тебе спасибо за то, что подсказала, что нужно делать, - сказал Джеймс, заслужив еще один восхищенный детский взгляд.

Его улыбка могла осветить ярмарочную улицу! Несмотря на свою решимость не реагировать, Зои отметила, что его хорошее настроение очень заразительно. И все из-за того, что ему удалось порадовать маленькую девочку.

Рут, должно быть, была не в себе, подумала Зои и тут же отбросила эту мысль. Может, он и обаятелен, но, чтобы добиться своего, не остановится ни перед чем, а она для него - основная помеха.

- Что теперь? - спросил он, изучая оживленную улицу.

- Аттракцион! - объявила Джинни. - Мамочка там будет участвовать.

Джеймс лукаво приподнял бровь и удивленно посмотрел на девочку.

- Аттракцион?

Зои почувствовала, что начинает краснеть.

- Она хотела сказать "аукцион". Местные компании пожертвовали товары и услуги, чтобы выставить их на аукцион и собрать средства на покупку оборудования для новой детской площадки в парке. Вам это вряд ли будет интересно.

Но это его заинтересовало.

- Если вы будете участвовать, я не пропущу это ни за что на свете. Правильно, Женевьева? Девочка хихикнула.

- Почему вы все время зовете меня Женевьевой, ведь мое имя Джинни?

Взгляд Джеймса затуманился, и Зои невольно посочувствовала ему. Им всем было так весело и Джеймс так увлекся общением с Джинни, что позволил себе забыть, какой долгий путь ему еще предстоит, прежде чем удастся наладить отношения с собственной дочерью. Он выдавил улыбку.

- Джинни - это сокращенное от Женевьевы, твоего полного имени. Мне оно кажется более красивым, чем Джинни, а тебе? Девочка пожала плечами.

- Ладно, пусть так. Вы собираетесь купить мамочку?

Джеймс окинул Зои откровенно оценивающим взглядом.

- А вы продаетесь?

- Конечно нет, - яростно возмутилась Зои. - Вас не заинтересует то, что я буду продавать.

Он был явно заинтригован.

- Не будьте в этом так уверены. Прежде чем она успела ответить, прозвучало объявление о начале аукциона, и у нее не осталось иного выбора, кроме как присоединиться к Джеймсу, которого Джинни нетерпеливо тянула к сцене. Зои не могла не заметить восхищенные взгляды, которыми одаривали Джеймса женщины в толпе, и завистливые взгляды некоторых мужчин, принимавших их троих за семью.

На аукцион по продаже услуг собралась огромная толпа, особенно привлеченная тем, что вырученные деньги предназначались на благотворительные цели. Рекламное объявление в местной газете помогло собрать людей, а также привлекло внимание поставщиков мяса и бакалейных товаров. Ужин с мэром, довольно привлекательным холостяком, также вызывал большой интерес.

- Далее мы предлагаем услугу, которая наверняка покажется вам интересной. Профессиональная няня на десять часов. Это пожертвовала наша любимая риэлтер Зои Холден. Она известна как прекрасный рассказчик. Итак, кто откроет торги при цене пятьдесят долларов?

Три предложения, быстро последовавшие друг за другом, подняли цену до двухсот долларов, прежде чем руку поднял Джеймс.

- Тысяча долларов.

Раздался дружный вздох, и Зои одернула его:

- Не шутите.

- Никогда не был более серьезным. - Он взглянул на Джинни. - Эту услугу мы отлично используем.

Она и предположить такого не могла! Мысль о том, что Джеймс выиграет десять часов ее времени, заставила разгоряченную кровь Зои быстрее бежать по венам. За десять часов они могли бы...

- Нет, я отзываю свое пожертвование, - встревоженно проговорила она.

- Слишком поздно.

Ничего удивительного, что предложение Джеймса устранило всех соперников и прозвучал решающий удар молотка.

- Продано джентльмену рядом с Зои за тысячу долларов. Это весьма щедрый жест, сэр. Мы даже не станем интересоваться, чем вы намереваетесь заняться с ней в эти десять часов.

В толпе раздался смех, а Зои почувствовала, что краснеет. Все явно решили, что Джеймс выкупил ее из рыцарских побуждений.

Ей пришлось вытерпеть еще немало дружеских подначек, пока Джеймс выписывал чек и передавал его организаторам.

- Зачем вы это сделали? - спросила она, когда он вернулся.

- Ради благородной цели, - мягко ответил он. - На мой взгляд, я должен вам гораздо больше, чем могу вернуть в реальности, и это лишь маленький шаг по пути выравнивания счета.

- Вы ничего мне не должны. - Наплевать ей на то, что Джеймсу принадлежит ее время. Он оставался невозмутимым.

- Тогда считайте это просто пожертвованием. - Он внимательно смотрел на нее с минуту. - Интересно, а какова могла бы быть ваша цена?

- Только циники считают, что все имеет свою цену, - резко ответила Зои, со смущением осознавая, что ее цена, если она все же была, это ребенок, жавшийся сейчас к ее ногам.

Джинни широко зевнула, прервав их спор.

- Пора домой, соня, - сказала Зои, погладив малышку по темным шелковистым волосам. Джеймс кивнул.

- Я отвезу вас домой. Моя машина неподалеку.

- Мы пришли пешком. И можем дойти обратно, - запротестовала Зои.

Он взглянул на ребенка.

- Женевьева с трудом держится на ногах. Мы поедем на машине.

Он привел их к автомобилю, оставленному у перекрытия, закрывавшего улицу для въезда. Сзади находилось новенькое кресло для ребенка. Он хорошо подготовился, подумала Зои, борясь с чувством отчаяния и наблюдая, как он пристегивает девочку.

- Вы всегда так предусмотрительны? - язвительно спросила она.

Джеймс хмуро взглянул на нее.

- Будь это так, моя дочь не оказалась бы в такой ситуации.

Значит, он хотя бы частично винит и себя в уходе Рут. Усаживаясь на переднее сиденье, Зои отложила это открытие на потом для более серьезного анализа. Ей хотелось спросить, что он планирует делать дальше, но она слишком боялась услышать ответ. Несомненно, ему приятно провести время с Джинни. От Зои не укрылось, как его лицо начинало светиться, стоило ему взглянуть на нее.

Зои вздохнула. Ну почему Джинни предпочла сегодня не показывать свой характер?

- Она не всегда такой ангел, - произнесла она вслух.

Его пальцы крепче сжали руль.

- О чем я, возможно, со временем узнаю и сам. Даже если она маленький дьяволенок, это ничего для меня не меняет. Как и для вас. Я вижу, что удивил вас, - продолжил он, с пугающей проницательностью растолковав ее молчание. - И готов продолжить, пригласив вас с Джинни на ужин сегодня вечером.

- Вы, видимо, мало знаете о маленьких девочках. Первую половину вечера они требуют, что бы им поскорее принесли еду, а вторую настаивают на том, что уже наелись и хотят домой.

Его глаза заискрились весельем, а улыбка была такая, что не ответить на нее было невозможно. Зои почувствовала, что ее решимость держать его на расстоянии постепенно тает. В других обстоятельствах...

Она тряхнула головой. Хватит мечтать! Никаких других обстоятельств нет и быть не может!

- Так что поход в ресторан будет для вас лишь потерей времени и денег, заключила она.

- Возможно, мне доставит удовольствие потратить и то, и другое на собственную дочь, - возразил Джеймс. - Тем не менее, - продолжил он, отметая все дальнейшие возражения, - я полностью полагаюсь на ваше мнение. Мы можем поесть дома. У вас или у меня.

- Джинни слишком устала сегодня, чтобы ехать куда-нибудь, - сказала Зои. Она никак не могла решить, какая из перспектив пугает ее больше - ехать к нему или пригласить его к себе. - Честно говоря, я тоже немного устала. Не могли бы мы отложить ужин?

- Скажем, еще годика на полтора? Зои, этого не случится, так что давайте договоримся встретиться у вас. Об угощении не беспокойтесь. Я все закажу сам.

Решимость, прозвучавшая в его голосе, не оставляла места для возражений. Зои взглянула на ребенка, заснувшего в своем кресле.

- Тогда что же вы планируете?

- Я расскажу вам о своем плане сегодня за ужином.

Зои ощетинилась:

- Вы не можете просто так забрать ее у меня. Ей всего четыре с половиной года. Она нуждается во мне. - Так же, как и я в ней, добавила она про себя.

Судя по эффекту, произведенному ее словами, с тем же успехом она могла взывать к граниту. В его взгляде не было и следа жалости, его не смягчили даже слезы, выступившие на ее глазах.

- Вот теперь вы начинаете ощущать, через что я прошел за последние полтора года, - с удовлетворением отметил он.

- Я уже ощутила гораздо больше, - с трудом произнесла она. - Вы не представляете, что значит ежедневно видеть, как Джинни подрастает, любить ее всем сердцем и знать, что не можешь ее удочерить. Я вздрагивала от каждого стука в дверь в страхе, что ее семья нашлась и я потеряю малышку.

- Стук в дверь раздался, Зои. Сегодня вечером вам придется решить, как с этим справиться, - резко проговорил Джеймс.

- Если вы были столь же бесчувственны с Рут, то неудивительно, что она сбежала, - произнесла Зои.

Джеймс тяжело вздохнул.

- Вам не удастся причинить мне боль словами, так что не стоит и пробовать. Я приеду к вам в шесть вечера. Будьте готовы.

Он остановил машину у дома Зои, затем обошел ее, чтобы открыть дверцу и забрать Джинни с заднего сиденья. Девочка сонно склонила головку ему на плечо. Джеймс поправил ее растрепавшиеся кудряшки, и при взгляде на Джинни лицо его осветила улыбка.

- До вечера.

Зои забрала у него Джинни.

- Да, до вечера.

В ее словах звучали и обещание, и угроза. Как бы ей хотелось набраться смелости, взять Джинни и исчезнуть! И все же она знала, что вечером он застанет их дома.

Глава 4

Джеймса тоже не покидали мысли о предстоящем вечере, пока он ехал в свой офис.

Его дочь настоящая красавица! Джеймс улыбнулся, вспомнив, как она крошечными пальчиками схватилась за его руку. Джинни так обрадовалась, когда он выиграл для нее мягкую игрушку, что ему захотелось вернуться и повторить все заново, лишь бы увидеть вновь это выражение на ее лице.

Способны ли взрослые на такую безграничную любовь? При мысли о последних восемнадцати месяцах у него заныло сердце. Когда он видел ее в последний раз, она была совсем кроха. Как могла Рут лишить его этого чуда - наблюдать, как его малышка растет?

Зои. Эта женщина беспокоила его. Окажись она такой же, как Рут, ему было бы легче. Он просто бы выплеснул на нее весь накопившийся гнев, и все. Но она такая же жертва обстоятельств, как и он.

Он вспомнил, как появился на пороге ее дома. В тот момент, когда она открыла дверь, между ними словно промелькнула искра. Ерунда! Он вовсе не собирается заводить с ней роман. После опыта с Рут он уверился, что женщины создают одни проблемы. Единственная женщина, которая необходима ему в жизни, это его пятилетняя малышка.

Однако образ Зои в элегантном, потрясающе сидевшем на ней зеленом платье не шел у него из головы. Ее красоту не назовешь классической, но от одного взгляда на нее захватывало дух. Великолепные волосы. Интересно, каковы они на ощупь? Джеймс был уверен, что они окажутся мягкими, словно шелк.

Она не была худой, как манекенщица. Зои не из тех, кто сидит на одних салатах, подумал он с невольной улыбкой, вспомнив, как они ели мороженое и хот-дог на ярмарке. У нее наверняка отличный аппетит.

Усилием воли он прогнал эти мысли. Зои ненавидит его за то, что он встал между ней и ребенком, которого она полюбила, и, черт возьми, у нее есть на это право! Так почему же он не может заставить себя не думать о ней с нежностью? Она оставалась спокойной, даже когда Женевьева капнула мороженым на ее явно дорогое платье. Рут устроила бы скандал.

Зои Холден была абсолютно не похожа на Рут, и это не давало Джеймсу покоя.

Что за нелепое имя она придумала его дочери! Джинни. Это надо прекратить. Она не какой-то там джинн из бутылки!

Зои, наверное, умудрилась бы сократить и собственное имя, если бы это было возможно. Зои.

Джеймс резко нажал на тормоз, когда перед ним возник грузовик. Сейчас не время для фантазий. Ему предстоит новая и непростая задача, с которой он намерен во что бы то ни стало справиться.

Вспомнив совет врача, он решил немедленно приступить к делу.

Достав диктофон, с которым никогда не расставался, Джеймс принялся диктовать указания своей секретарше Анджеле: "Пусть меня на пару недель подменит Брайан. Если возникнет необходимость, можно связаться в "Белых звездах", но в офисе меня некоторое время не будет". Он усмехнулся, представив себе реакцию Анджелы на свои следующие слова: "Вы, конечно, обрадуетесь, узнав, что начальник, наконец-то, берет отпуск, который вы так уговаривали меня взять".

Он мог не беспокоиться о делах. Анджела знала, с чем в его отсутствие может справиться сама, а о чем следует сообщить Брайану, его заместителю. Сейчас Джеймс был рад, что предусмотрел подобную ситуацию. Слишком много компаний зависело от одного-единственного человека и распадалось, стоило тому, например, взять отпуск. Джеймсу не хотелось, чтобы его фирма оказалась в их числе.

Он вновь поднял диктофон: "Я также передаю Брайану полномочия на покупку особняка Стрэтфилда. Бумаги уже направлены агентом Зои Холден". Джеймс достаточно хорошо знал свою секретаршу, чтобы добавить: "И перестаньте сверкать глазами, мисс Дэвис. Я уезжаю не для того, чтобы забавляться с Зои Холден. Если вы обручены, это еще не значит, что и все остальные готовы бегом бежать к алтарю".

Джеймс начал насвистывать, пребывая в отличном настроении.

Неужели его так обрадовала мысль об отпуске? Вряд ли. Он не особенно расслаблялся на отдыхе, за исключением редких моментов, когда ездил верхом на призовых арабских лошадях в "Белых звездах". Но после строгого указания врача вести себя осмотрительно Джеймс знал, что от езды верхом придется на время отказаться. Тогда что же подняло его настроение? Зои Холден? Чушь. Она блондинка, а блондинки его никогда не привлекали. Однако у Зои совершенно особенный цвет волос. Как бы его поточнее назвать? Медовый? Золотистый?.. Вот-вот, в точности такого цвета, как шкура у тигра! И сама Зои похожа на тигрицу, когда речь заходит о Женевьеве. С ней придется побороться за право вернуть себе дочь.

Зои, извиняясь, улыбнулась соседке:

- Надеюсь, Саймон не будет очень разочарован, пропустив сегодня наше видеосвидание. Джули отрицательно покачала головой.

- Приезжает моя сестра со своими близняшками. Они на год младше Саймона, и он обожает ими командовать. - Она добавила молока в кофе. - Кроме того, ты, должно быть, в восторге от перспективы поужинать с таким роскошным парнем, как Лэнгфорд, вместо того, чтобы в который раз смотреть "Бэмби". Зои глубоко вздохнула.

- Это не то, что ты думаешь, Джули. Он просто клиент, и ничего больше.

Джули окинула ее проницательным взглядом.

- С каких это пор при упоминании о клиенте у тебя так краснеют щеки? В этом нет ничего плохого. Тебе не повезло с Эндрю, но это не означает, что все мужчины одинаковы.

Зои вновь вздохнула.

- Я понимаю, но не готова снова идти на риск, даже если это так. - И тем более с таким мужчиной, как Джеймс Лэнгфорд! Если бы они познакомились при других обстоятельствах, все могло бы быть иначе. Но он прежде всего отец Джинни, а Зои лишь препятствие на его пути. К тому же установленная им тайная слежка уязвила ее гордость и напомнила о ее покойном муже. И все же, почему она вспыхивает каждый раз, стоит ей подумать о Джеймсе?

- Зои, скажи честно, что происходит? - спросила настороженная ее молчанием Джули.

- Ничего. Почему ты спросила?

- Мы так давно дружим, - во взгляде Джули читалось беспокойство. - Это как-то связано с Джинни?

Зои почувствовала, как глаза ее наполняются слезами, а тяжесть в груди становится нестерпимой.

- Ох, Джули, я не знаю, что мне делать. Джеймс - настоящий отец Джинни. Джули чуть не выронила чашку.

- Отец?! Неудивительно, что у тебя такой потерянный вид. Когда ты узнала?

- Джеймс пожелал осмотреть вместе со мной дом Стрэтфилда, когда ты с детьми была на детской площадке.

Джули присвистнула.

- И ты даже не подозревала о том, что ему нужно на самом деле?

Зои отрицательно покачала головой.

- Я думала, покупка дома его действительно интересует, пока он не огорошил меня этой новостью и не показал документы. Сомнений нет.

- Для тебя это, должно быть, настоящий удар, - сочувственно произнесла Джули. - Если я могу чем-то помочь...

- Спасибо, но вряд ли тут кто-либо поможет. Единственное, что я могу сделать, это убедить его, что я нужна Джинни не меньше, чем он.

- Неужели он собирается забрать ее у тебя? - возмутилась Джули.

- Это возможно. - Зои подняла на подругу взгляд, в котором читалась боль. - Закон на его стороне. Самое смешное в том, что я его не виню. Я ненавижу то, как он со мной поступает, но на его месте сама поступила бы точно так же.

Джули прищурилась:

- Здесь что-то еще, не так ли? Зои смотрела в сторону:

- Не выдумывай.

- Я ничего не выдумываю. Он ведь тебе нравится?

Сделав резкое движение, Зои задела чашку, и горячий кофе растекся по поверхности стола. Вытирая его, она попыталась спрятать раскрасневшееся лицо от пристального взгляда Джули.

- До чего же я неловкая, - пробормотала она. - Это все стресс.

Но Джули было непросто сбить с толку.

- Или, возможно, дело в том, что я оказалась права.

- Этот человек намерен отнять у меня ребенка! Как он может мне нравиться? Джули пожала плечами.

- Кто сказал, что нам всегда нравятся подходящие мужчины? Ни одного из моих двух мужей не назовешь подходящим. Да и Эндрю, если вспомнить, не был идеалом, и все же ты вышла за него. Все дело в чувствах, которым подчас невозможно противиться.

Зои кивнула.

- Ты, как всегда, права. У меня хватило наивности принять ревность Эндрю за доказательство его любви. Я не собираюсь снова делать глупости. И уж, конечно, не собираюсь влюбляться в мужчину, который считает, что я мешаю его планам.

Джули скрестила руки на груди.

- Да, в вашей ситуации идеальным решением было бы, если бы вы, двое самых важных в жизни Джинни людей, объединились.

От одной этой мысли по спине Зои пробежали мурашки. Джули не встречалась с Джеймсом и не видела решительного блеска в его глазах, когда он поклялся вернуть себе Джинни. Вряд ли он захочет делить свою дочурку с ней.

- Прекрати. Я не интересую Джеймса. Я лишь препятствие на его пути к воссоединению с дочерью.

- Если все, что я о нем слышала, правда, то тебе не позавидуешь, заметила Джули. - Журнал "Уорлд мэгэзин" писал, что свой первый миллион он заработал в двадцать лет и без всякой помощи со стороны семьи. Его жена наверняка была ненормальная, если сбежала от него с ребенком. Ты знаешь, почему она это сделала?

Зои вкратце рассказала Джули о том, что поведал ей Джеймс.

- Мне кажется, что вся проблема в его жене, - заключила она.

- В каждом споре две стороны. Может, он садист и избивает женщин, размышляла Джули.

Зои покачала головой.

- Он может быть узколобым и безжалостным в бизнесе, но жестоким он вовсе не кажется.

- Ты сказала, что после рождения Джинни он вернулся на Ближний Восток. А вдруг у него там гарем? - настаивала Джули.

Зои покачала головой, отметая такую нелепую мысль.

- Извини, что говорю это, но ты не думала о том, что с ним Джинни будет лучше обеспечена? Зои задумчиво закусила нижнюю губу.

- Да, он богат, он ее биологический отец, однако его настолько захватили собственные дела, что он отложил возвращение к жене и ребенку. Сколько же времени пройдет, прежде чем он потеряет ощущение новизны отцовства?

- Что ты собираешься делать? Зои распрямила плечи.

- Я должна как-то убедить его в том, что нужна Джинни. Если мне это не удастся, то, возможно, я попробую прибегнуть к каким-то юридическим ходам.

Джули разочарованно вздохнула.

- Это не слишком соответствует моему представлению о романтическом ужине вдвоем. Больше смахивает на разделку мясной туши девятью ударами топора. Может, мне остаться для поддержки?

Зои покачала головой.

- Нет, лучше проведи приятный вечер с сестрой. С Джеймсом Лэнгфордом я справлюсь.

Как смело сказано, думала она, убирая со стола после ухода Джули и ее сынишки. Несмотря на данные подруге заверения, Зои вовсе не была уверена, что сможет воплотить их в жизнь.

Проблема заключалась в том, что, как Зои и призналась Джули, она понимала чувства Джеймса. Ее собственная любовь к Джинни была так сильна, что она легко представляла ту пытку, через которую он прошел, лишившись дочери. Это самый страшный кошмар, который только могут испытать родители.

Дом казался излишне тихим, словно в преддверии грозы. Зои поймала себя на том, что то и дело заглядывает к Джинни, чтобы убедиться, что малышка по-прежнему увлечена игрой в куклы.

Зои тряхнула головой. Она ведет себя так, словно Джеймс Лэнгфорд уже одержал победу. Может быть, Джеймс и победит. Вероятно, она уже никак не повлияет на исход событий. А может, ей это и удастся. Разве не обязана она не сдаваться ради своей дочери? То, что Джинни появилась в ее жизни, само по себе чудо. Если потребуется еще одно чудо, чтобы удержать ее, Зои просто должна его совершить.

Глава 5

Вечером, в назначенный час, Джеймс Лэнгфорд вновь оказался на пороге дома Зои Холден. Открыв дверь и увидев у него в руках огромный букет великолепных желтых роз, Зои растерялась. От благоухания роз у нее закружилась голова, или это оттого, что она снова увидела Джеймса?

- Входите, - пригласила она не совсем уверенным голосом.

- Это вам, - он протянул ей розы. Зои сознательно оставила букет на столике в прихожей, подчеркивая, что не рада принимать от Джеймса подарки, хотя ей очень хотелось позаботиться о чудесных цветах.

Едва она собралась закрыть дверь, он предупредил:

- Подождите, сейчас подойдет Антон, он приготовит нам ужин.

И в самом деле через секунду появился высокий чернобородый человек с пакетами продуктов.

Коротко поздоровавшись и спросив, куда пройти, повар направился на кухню и вскоре принялся за работу.

У Зои появилось ощущение, что ее переехали паровым катком, или это был "австралийский бульдозер"?

- Я не представляла, что вы привезете повара, чтобы готовить здесь ужин, раздраженно выпалила она.

Джеймс удивленно приподнял брови:

- Разве это важно? Нам предстоит обсудить более серьезные вопросы.

- После того, как вы установите правила игры. - А играть, разумеется, он любит по своим правилам. Он привык манипулировать людьми, словно шахматными фигурами. Может быть, Рут тоже не понравилось быть пешкой в его игре?

Джеймс молча открыл бутылку марочного "шардоннэ".

- Мне не пришло в голову спросить у вас разрешения. Антон здесь для вашего удобства в такой же степени, как и для моего.

Он понимает, что вызвал ее недовольство, подумала она.

- Тем не менее это подчеркивает разницу в нашем образе жизни.

Джеймс протянул ей наполненный бокал.

- Я не собираюсь использовать свое финансовое состояние в качестве козыря. Речь не о том, кто может подарить Женевьеве больше игрушек. Важно, что больше пойдет ей на пользу.

Зои взяла бокал.

- Даже если это значит оставить Джинни у меня на воспитание?

- Если для нее это будет лучше, я именно так и поступлю.

- Но вы так не поступите.

- Зои, у нее есть семья.

- А вы уверены, что лучше всех сможете позаботиться о ней? В материальном плане вы дадите ей больше, чем я, но как быть с более важными вещами? Например, с материнской любовью, добавила она про себя.

Казалось, он собирался продолжить спор, но затем передумал и поставил свой бокал.

- Я бы хотел сейчас ее увидеть.

- Она играет в своей комнате, - сказала Зои, внезапно охрипнув.

Она уже сделала шаг, чтобы показать ему дорогу, но Джеймс остановил ее, накрыв ее руку своей ладонью:

- Просто скажите, куда идти.

Его прикосновение обожгло ее, словно огнем. На секунду она потеряла дар речи. Что это с ней? Почему она так бурно реагирует на него? Он враг, он хочет отнять у нее ребенка! А она готова растаять, стоит ему прикоснуться к ней.

- Куда? - повторил он свой вопрос. Зои тряхнула головой, чтобы избавиться от наваждения. Деревянной походкой она вышла в коридор и указала на приоткрытую дверь. Он кивнул, дыша так же тяжело, как и она, и распахнул дверь.

Джинни сидела на полу в окружении целого кукольного семейства. Когда Джеймс опустился на колени рядом с девочкой, Зои затаила дыхание.

- Привет, милая. Отдыхаешь после волнений на ярмарке?

Быстро взглянув на Зои, словно спрашивая разрешения, Джинни улыбнулась.

- Привет, Джеймс. Вуф знакомится с моими куклами.

Вуфом она окрестила игрушечного пса, выигранного для нее Джеймсом на ярмарке. По просьбе Джеймса Джинни стала знакомить его со своими куклами.

Зои с трудом верилось в произошедшую с Джеймсом перемену.

Неужели это тот самый мужчина, чье присутствие заставляло глухо биться ее сердце? Она не узнавала в этом человеке, стоящем на коленях напротив малышки, привыкшего к победам бизнесмена. Ей вспомнилось, как Руг описывала его безжалостным и бесчувственным. Если это так, то он на удивление хорошо притворяется. Джеймс встал и предложил Джинни руку:

- Ты готова поужинать?

- Я уже ужинала, - ответила Джинни. - Я ела жареную рыбу и картофельное пюре.

- Тогда ты не будешь возражать, если я поужинаю с Зои? - спросил он ее. Она помотала головкой.

- А можно мне мороженого?

Джеймс взглянул на Зои, и та кивнула.

- Тогда я попрошу повара приготовить тебе мороженое, - пообещал он.

Джинни склонила голову набок.

- Кто такой повар?

- Это человек, который готовит еду для других, - объяснил он несколько озадаченно.

- Смешное имя для мамочки. Его взгляд метнулся к Зои с удвоенным интересом.

- А что еще делают мамочки, кроме ужина? Джинни изумленно смотрела на него, словно не могла поверить в то, что он этого не знает.

- Они много чего делают. Забинтовывают раны, помогают на детской площадке, показывают дома хорошим людям.

- Неужели? Джинни кивнула.

- Тетя Джули брала меня на детскую площадку вместе с Саймоном, потому что мамочке надо было показать дом одному хорошему человеку.

У Зои упало сердце. По наивности Джинни подтвердила предположение Джеймса о том, что для Зои на первом месте работа, а уже потом ребенок.

Но он лишь сказал:

- Хочешь кое-что узнать? Я тот самый человек, которому твоя мамочка показывала дом.

Джинни придирчиво оглядела его темный костюм и галстук.

- Мамочка сказала, что он живет за городом. А ты живешь за городом? Джеймс кивнул.

- Там, где я живу, можно часами кататься верхом, не покидая моей территории. Глаза девочки округлились.

- Ты хочешь сказать, кататься на живых лошадках?

У Зои оборвалось сердце. Джеймс невольно затронул самую любимую тему Джинни. Она с ума сходила по лошадям. Даже у ее кукол Барби были свои лошадки, за которыми она ухаживала, как за живыми.

В прошлом году во время посещения Королевского пасхального представления единственным, что заинтересовало Джинни, были лошади. Она вернулась домой, пропахшая сеном и лошадьми, счастливая как никогда. Сейчас ее мордашка расплылась в улыбке, стоило Джеймсу достать из бумажника несколько фотографий арабских скакунов. Как могла судьба дать Джеймсу такое несправедливое преимущество?

Зои облокотилась о дверной косяк. Соблюдай осторожность, твердила она себе. Это лишь маленькое поражение.

- Поблагодари Джеймса за то, что он показал тебе фотографии, - сказала она Джинни.

- Спасибо, Джеймс, - послушно произнесла девочка.

- А ты бы хотела навестить моих лошадей, а, Женевьева? - спросил малышку Джеймс.

Зои почувствовала, как у нее из-под ног уходит земля.

- А можно? Правда? А когда? - Глазенки Джинни загорелись. Джеймс улыбнулся.

- Скоро. Я обещаю. - Он протянул девочке руку. - Как насчет того, чтобы полакомиться мороженым прямо сейчас?

Пальчики Джинни, обхватившие его сильные пальцы, казались такими крохотными. Да и сама девочка казалась трогательно маленькой рядом с высоким и широкоплечим отцом. Невозможно было не заметить явного сходства между ними. Джинни словно заняла свое законное место рядом с Джеймсом. Зои с трудом сдерживала слезы.

Ей удалось улыбнуться, когда Джеймс отодвинул для нее стул, а потом усадил и Джинни за стол, сервированный поваром. В любой другой момент такая галантность была бы ей приятна. Мерцающее столовое серебро и изящный фарфоровый сервиз сверкали в мягком свете свечей, а блюда в центре стола издавали божественный аромат. Как легко было бы отдаться на волю фантазии и представить, что они одна счастливая семья...

- Я сказал Антону, что мы сами себя обслужим, - заметил Джеймс. Он положил на тарелку Зои устрицы под изысканным соусом и свежайший салат.

Зои, чувствуя, что не в силах проглотить ни кусочка, рассеянно ковыряла салат вилкой.

Джинни с удовольствием набросилась на великолепное клубничное мороженое.

- Это все мне? - спросила девочка с расширившимися глазами, когда ей подали блюдо.

- Все тебе, - заверил ее Джеймс, улыбаясь. - Я позабочусь, чтобы, когда ты приедешь в "Белые звезды", в меню каждый вечер было мороженое.

- А что такое "Белые звезды"? - поинтересовалась девочка у Джеймса.

- Так называется мой загородный дом, где живут арабские скакуны. Мне хочется показать их тебе.

- Но не сразу, - воспротивилась Зои. Это слишком быстро. Джинни еще не готова. Зои еще не готова, если уж говорить честно.

Лицо Джеймса потемнело.

- Почему же? У Женевьевы осталось несколько месяцев до школы. Сейчас самый подходящий момент.

- Можно, мамочка? У Джеймса настоящие лошади!

Зои захотелось его убить.

- Джинни, тебе пора спать, - объявила она, стараясь скрыть свое расстройство. - Мы с Джеймсом обсудим это предложение и решим, что можно сделать.

- Ура! - Джинни уже считала вопрос решенным. Зои хотелось расплакаться.

Джеймс говорил, что важно не то, кто сможет подарить ей больше игрушек, но разве сам он не опустился до низкого подкупа?

Уложить Джинни спать оказалось нелегкой задачей. Вернувшись к столу, Зои кипела от гнева.

- Что же вы делаете, позвольте спросить? - начала она, стоя руки в боки и сверкая глазами.

- Пытаюсь порадовать свою дочь, - ответил Джеймс, пожав плечами.

Зои резко опустилась на стул.

- Вы хотите сказать, подкупаете ее? Пытаетесь завоевать ее любовь с помощью пони и загородного дома, где она вам будет только мешать.

- Она не будет мне мешать, - возразил Джеймс. - Я уладил дела таким образом, что смогу следующие несколько недель провести с ней в "Белых звездах".

Зои уставилась на него с застывшим на лице ужасом:

- Несколько недель? Вы все уже заранее спланировали?

Джеймс облокотился руками о стол, невозмутимо выдержав ее испепеляющий взгляд.

- Надеяться еще не означает планировать. Я надеялся, что все получится именно так. Можете предложить иной способ лучше узнать мою дочь? Конечно, я пойму, если вы предпочтете не ехать с нами.

Ее сердце словно оборвалось.

- Вы хотите сказать, что надеетесь, что я не поеду?

- Можете мне не верить, но я надеюсь, что вы поедете. Вы сами видите, как сильно Женевьеве хочется поехать. Было бы проще, если бы вы были с ней, хотя бы первое время.

Зои охватило отчаяние. Он отлично понимает, что она не может отказаться помочь Джинни, как бы трудно ей самой ни было.

- Вы победили. Мы поедем в "Белые звезды", - устало ответила она. - Но только отдохнуть. Если Джинни почувствует себя хоть самую малость несчастной...

- То я сам привезу ее назад в Сидней. На большее Зои не могла надеяться.

- Думаю, что теперь, когда вы добились всего, чего хотели, вы счастливы.

- Если бы я добился всего, чего хотел, мы с Женевьевой уже были бы на пути в "Белые звезды".

- А вместо этого вы застряли здесь со мной. После долгого молчания он произнес:

- А вы не думали, что я могу получать от этого удовольствие?

Зои бросило в жар, и ей понадобилась вся ее сила воли, чтобы сказать:

- Я бы не стала говорить об удовольствии. Она вспыхнула под его пристальным взглядом.

- Может быть, пока нет, - произнес он, помедлив.

- Никогда! - воскликнула она. Джеймс отодвинул свой стул и подошел к Зои, чтобы помочь ей подняться, и.., спустя мгновение она оказалась в кольце его рук, чувствуя, как искры страсти вспыхнули между ними. Если он ее поцелует, она не станет возражать...

Джеймса потряс шквал нахлынувших эмоций. Ему до боли хотелось обнять Зои и долго-долго не отпускать...

Что с ним происходит?

Он отвернулся, но успел заметить в глазах Зои разочарование. Да-да, именно разочарование промелькнуло в ее глазах, когда он отошел, в этом он готов был поклясться. Неужели она ждала, чтобы он поддался искушению и поцеловал ее? Рут использовала секс для достижения своих целей и уверяла его, что все женщины поступают так же. Если это правда, значит, Зои понимала, как действует на него, и надеялась каким-то образом использовать свою власть, чтобы заставить его передумать и не забирать у нее Женевьеву.

Ее слова рассеяли это подозрение:

- Я надеюсь, вы не считаете, что своим обаянием сможете убедить меня отказаться от Джинни.

Джеймс чуть было не расхохотался.

- Так вы признаете, что я мог бы вас очаровать? - спросил он, не удержавшись. Почему-то мысль об этом была ему приятна.

Зои вздернула подбородок.

- Вы последний мужчина в мире, способный заинтересовать меня в этом отношении.

Джеймс вдруг понял, что она-то, без сомнения, интересует его в этом отношении, но интуиция предостерегла его от того, чтобы высказывать свои мысли вслух. У него будет еще достаточно времени, чтобы обдумать подобную возможность, когда они окажутся в его доме.

- Могу вас обрадовать: в "Белых звездах" полно прислуги, так что вам не понадобится компаньонка.

Джеймс с трудом узнавал себя. Почему он так старается успокоить ее по поводу поездки? Было бы проще убедить ее остаться. Рано или поздно расставание с Женевьевой все равно наступит.

Против всякой логики ему хотелось, чтобы Зои поехала в "Белые звезды". Ему хотелось, чтобы она разделила с ним восторг от великолепных арабских скакунов и от долгих прогулок верхом.

Джеймс старался убедить себя в том, что все это ради Женевьевы. Как только Зои сама увидит, что "Белые звезды" настоящий рай для ребенка, она станет меньше противиться его планам, которые включали перевод деловых операций в его домашний офис на постоянной основе, чтобы быть всегда рядом с Женевьевой. Однако он понимал, что это лишь одна из причин, почему ему хотелось видеть Зои в своем загородном доме. Другая же причина заключалась в том, что он.., хотел ее.

Глава 6

- Как насчет того, чтобы пойти поплавать? - спросила Зои Джинни.

Они жили в "Белых звездах" уже больше недели и, как ни странно, ни разу не искупались в великолепном бассейне. Дома в Сиднее Джинни радовалась каждой возможности поплавать. Зои удивилась, заметив, как нахмурилась девочка.

- А это обязательно? Сегодня Грейс будет учить меня ездить верхом.

Грейс Макговерн была управляющей конюшней. Ее муж Джок тоже работал на Джеймса, и чета жила в одном из многочисленных коттеджей на территории поместья.

- Но у тебя были уроки верховой езды почти каждый день с тех пор, как мы приехали. Нельзя отнимать время у Грейс, у нес много другой работы.

Джинни выпятила подбородок:

- Я вовсе не отнимаю у нее время. Джеймс говорит, что я могу кататься, когда захочу, а Грейс будет за мной присматривать.

"Джеймс говорит", "Джеймс разрешает"! Зои готова была растерзать Джеймса!

- Все равно, я сомневаюсь, будто он имел в виду, что ты будешь отнимать у Грейс все ее время.

- Именно это я и имел в виду.

Зои едва не подскочила, услышав глубокий баритон Джеймса. По спине ее пробежала дрожь, а сердце глухо забилось. Зои надеялась, что сумеет привыкнуть к нему и не реагировать так бурно, но она жестоко ошиблась, управлять своими чувствами она была не в состоянии.

- Позвольте нам обсудить это наедине, - вспылила Зои.

Он пронзил ее насмешливым взглядом.

- Конечно, только это ничего не изменит. Я дал указания Грейс в первую очередь заниматься Женевьевой.

- До каких пор?

- Пока я не дам ей других указаний.

Он вывел Джинни на улицу, где их поджидала Грейс, готовая начать урок. Наблюдая за ними в окно, Зои ощутила, как ее переполняет возмущение. Джинни медленно, но верно ускользала от нее. И виной тому Джеймс. Как скоро девочка отдаст всю свою привязанность Джеймсу?

Как ни уговаривала себя Зои, что Джеймс отец Джинни, ничего не помогало. Зои не покидало ощущение, что у нее по кусочку вырывают сердце.

Через минуту Джеймс вернулся.

- Вас не устраивает, что Женевьева учится ездить верхом?

- Меня не устраивает ваше представление о воспитании детей, - резко ответила Зои, злясь как на свою слишком бурную реакцию на него, так и на то, что он беззастенчиво балует Джинни. - Вы можете выиграть бой за нее, но зато испортите прекрасную девочку.

- Уроки верховой езды ее не испортят. Грейс сама вырастила четверых детей. Она не позволяет Женевьеве командовать. Почему бы вам не расслабиться и не наслаждаться отдыхом?

Зои чувствовала, что сейчас взорвется.

- Не надо меня опекать. Я приехала сюда не на каникулы. Я приехала, чтобы быть с Джинни.

- И это единственная причина? Зои почувствовала, как краснеет.

- Это единственная причина, имеющая значение.

Он подошел ближе, и у нее участилось дыхание.

- Зои, я понимаю, как вам тяжело сейчас. Она могла вынести все, кроме жалости.

- События развиваются слишком быстро.

- О себе этого сказать не могу, - возразил Джеймс.

Зои вздрогнула от его слов. Он вовсе не чувствует того, что чувствует она. Она слишком долго была лишена мужского внимания, вот и вообразила себе невесть что. Может, Джеймс и хочет заняться с ней любовью, но лишь для того, чтобы без усилий отнять у нее Джинни. Зои резко развернулась и направилась к загону.

Глядя ей вслед, Джеймс ощущал в душе невероятную пустоту. В висках запульсировала боль. Он разжал кулаки и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, пытаясь успокоиться. Зои не понимала, что он не имеет права затягивать время или щадить ее чувства. У него нет выбора. Ему необходимо как можно быстрее устроить Женевьеву в "Белых звездах".

Билл Марголин ясно дал ему понять, что откладывать операцию надолго нельзя. Джеймс намеревался перевезти Женевьеву сюда, а затем заняться всеми необходимыми приготовлениями, как советовали врачи. Но, отыскав наконец своего ребенка, он стал ненасытным. Ему хотелось проводить с девочкой как можно больше времени, прежде чем лечь под нож, который мог его как спасти, так и убить.

Кроме того, он не мог заставить себя не думать о Зои. Джеймс никогда так не мечтал о будущем, как с момента знакомства с ней. Они могли бы стать друзьями, а еще того лучше любовниками. Девушка на редкость сексуальна. Желание обладать ею было настолько сильным, что у него кровь буквально закипала в жилах.

Забудь об этом, приятель, это невозможно. Потребуется время, чтобы заставить ее переменить свою точку зрения, а времени у тебя как раз и нет. Благодари Бога за то, что разыскал Женевьеву, и пожелай Зои счастья с мужчиной, чьи шансы на выживание больше, чем у тебя. Головная боль становилась нестерпимой. Джеймс понимал, что причиной боли является не только пуля, давившая на нерв в спине. В гораздо большей степени она была вызвана видением Зои в объятиях другого мужчины.

Зои с замиранием сердца наблюдала, как Грейс с помощью корды направляет лошадь Джинни по кругу тренировочного загона. Несмотря на заверения Джеймса, что лошадь Джинни по кличке Амира спокойная и хорошо объезжена, она казалась слишком мощной по сравнению с маленькой неопытной наездницей.

Джеймс уверял ее, что арабские лошади очень покладистые животные.

Джинни вся светилась от счастья. Детская мечта исполнилась. Она могла кататься верхом столько, сколько хочется.

В данный момент Джинни училась удерживать равновесие, сидя на лошади с вытянутыми в стороны руками и ногами, свободными от стремян. Она терпеливо следовала указаниям Грейс.

Внезапно девочка покачнулась и, завизжав, полетела на землю.

Зои, похолодев, вскрикнула и бросилась было к ней, но ее отбросили назад сильные мужские руки, и она упала в объятия Джеймса.

- Что вы делаете? Пустите меня к ней.

- Все в порядке. У Грейс все под контролем.

- Но Джинни упала! Она могла пораниться. Как Зои ни вырывалась - все тщетно.

- Она не поранилась. Взгляните.

Боясь того, что может увидеть, Зои все же заставила себя посмотреть в сторону загона. Увидев, что Грейс помогла Джинни подняться, проверила, все ли с ней в порядке, и отряхнула ее, Зои немного успокоилась. Девочка даже хихикнула, когда ее приподняли и усадили в седло.

- Неужели вы снова позволите ей кататься? - Она бросила возмущенный взгляд на Джеймса.

- Попробуйте ее остановить, - усмехнулся он. - Она счастлива. Если вы сейчас подойдете к ней, то лишь передадите ей собственный страх. Вы ведь не хотите этого?

- Я хочу защитить свою малышку, - сказала Зои.

- Прежде всего, она не малышка, а потом, она не нуждается в защите. Ездить верхом для нее столь же естественно, как дышать, - проговорил Джеймс.

- Я вижу, что вам хочется в это верить. - Похоже, что жизнь Джинни для него ничего не значит, раз он готов подвергать ее такому риску. - Неужели недостаточно просто иметь дочь, не пытаясь лепить ее по собственному образу и подобию?

Джеймс помрачнел.

- Никто из нее ничего не лепит. Она делает то, что ей нравится.

- Да, а вы готовы потворствовать любой ее прихоти. Я почти не вижу ее с тех пор, как мы здесь. Это часть вашего плана?

- Вы не понимаете, что говорите, - сухо произнес он.

- Неужели? Скоро она станет звать вас боссом, как и все, кто живет здесь.

- Это уж как ей захочется. Должна же она как-то меня называть.

- А вы, конечно, не будете возражать. Джеймс прищурился.

- А как бы вы предпочли, чтобы она меня звала? Мне лично больше всего импонирует "папочка".

Зои вскинула голову, смерив его холодным взглядом.

- Я думала, вы хотели узнать ее поближе, а не отдалять ее от меня.

Он взял ее за руку и потянул к конюшням.

- Здесь не место обсуждать это. Зои, рассвирепев, выдернула руку.

- Я не уйду отсюда, пока Джинни не слезет с лошади! - заявила она, но Джеймса не так-то легко было переубедить.

- И все-таки вам лучше пойти со мной. Сделаете это сами или вас отнести?

Он вполне способен на это, подумала Зои, вспыхнув. Не стоит бросать ему вызов, она не готова к последствиям. Одно его прикосновение уже вызывало у нее жар, что же будет, если он подхватит ее на руки?..

- Спасибо, я дойду сама, - напряженно ответила она.

Зои отметила, что его дыхание нельзя назвать ровным. Джеймс не мог не чувствовать электричество, пробегавшее между ними всякий раз, когда он касался ее. Если так, он вряд ли в восторге от их общения, ему было бы гораздо проще воспринимать ее как врага.

В напряженном молчании она шла за ним по направлению к конюшням, мимо рядов чистых денников, приятно пахнущих сеном, и ухоженных лошадей, к зданию, где располагался офис Джеймса.

Зои не удивилась, что его кабинет оказался большим и роскошным. Огромный дубовый стол, заставленный оргтехникой, кремовые кожаные диваны, стеклянный столик между ними, великолепный вид из окна.

Джеймс подвел ее к дивану, предлагая сесть.

- Что-нибудь выпьете?

- Нет, спасибо. Скажите мне, зачем привели сюда, и позвольте вернуться к Джинни.

- Женевьева не нуждается в том, чтобы вы следили за каждым ее движением. Как вы считаете, почему она упала?

Зои почувствовала, что начинает закипать.

- По-вашему, из-за меня?

- Вы ее отвлекали. Если уж я почувствовал ваш страх, представьте, как он должен был подействовать на маленького ребенка.

Это уж слишком!

- Значит, я ее отвлекаю? Странно, что вы не отошлете меня в Сидней и не успокоитесь! Зачем вы меня пригласили сюда, если собирались вбить клин в наши отношения с Джинни?

- А как со мной поступаете вы? Что бы я для нее ни делал, вы все время со мной сражаетесь.

- Я лишь хочу сделать так, как лучше для Джинни, - проговорила Зои.

- Что же, хоть в чем-то мы сходимся, - заметил Джеймс голосом, в котором зазвучал металл. - Что бы вы обо мне ни думали, я не чудовище. Единственное, чего я добиваюсь, так это права быть отцом собственному ребенку, права, в котором мне было отказано почти два года.

Он начал расхаживать, меряя комнату огромными шагами, то приближаясь к Зои, то отходя от нее. Он действовал ей на нервы и в то же время словно гипнотизировал. Как удав кролика.

- Вам не станет легче, если вы будете наказывать меня, не подпуская к Джинни. Джеймс пронзил ее взглядом.

- Возможно, вам это кажется наказанием, но я здесь ни при чем. Женевьева сама предпочитает проводить каждую свободную минуту в конюшнях. Грейс говорит, что она и спала бы там, будь это возможно. С правдой не поспоришь.

- Значит, вы не планировали этого, чтобы разлучить меня с Джинни Он остановился прямо перед ней. Мысли Зои закружились. Она постаралась сконцентрироваться на Джинни, напомнив себе, что Джеймс мечтает отнять у нее малышку. Это не помогло. Казалось, она не способна ни на что другое, кроме того, чтобы смотреть на него, не отрываясь. Уж слишком он красив. Высокий, широкоплечий... Мягкие каштановые волосы.., так и хочется провести по ним рукой. Зои вздрогнула от пронзившего ее желания и взглянула Джеймсу в глаза. То, что она увидела в них, ей совсем не понравилось.

Он прекрасно осознавал, какое действие оказывает на нее. Но она совершенно не собиралась падать жертвой его чар. В ее планы это никак не входило!

Зои поднялась. Утопая в мягком диване, она чувствовала себя слишком беспомощной. Но, вместо того чтобы обрести уверенность, она потеряла последние крохи самообладания. Стоило ей встать, как Джеймс протянул к ней руки и она, не понимая каким образом, оказалась в его объятиях.

Его поцелуй обжег ее. Мягкие губы скользнули по ее шее, принялись ласкать мочку уха. Зои не могла шевельнуться, Джеймс пробудил в ней долго спавшие желания. Чувствуя на шее губы Джеймса, она застонала от удовольствия. Как бы она хотела продлить это волшебное мгновение и отдаться на милость жаркой страсти, вспыхнувшей между ними. Зои знала, что стоит ей сказать "нет", он немедленно остановится. Так почему же она этого не делает? Почему обвивает руками его шею, почему готова слиться с ним в единое целое?

- Вот видишь, нам нет необходимости воевать, когда мы можем получить удовольствие, - хрипло проговорил он. - Если бы мы встретились при иных обстоятельствах, то могли бы стать любовниками.