Моя Твоя дочь

Глава 3

Андрей

Он не хотел сюда приходить. Не хотел. И всё же он здесь.

Стараясь не смотреть по сторонам, он прошёл в комнату и остановился.

— Расскажи мне всё.

Маша недовольно смотрела на него, сложив руки на груди.

— Не прошло и четырех лет? — не удержавшись, уколола она его.

— Просто расскажи всё, — буркнул он.

Видит бог, ему совершенно не хотелось стоять здесь и слушать её, потому что он понимал, что после рассказа всё изменится.

— Еве полных три года. Она замечательная, красивая, очень умная малышка, — Маша грустно улыбнулась уголками губ. — Она очень общительный ребёнок. Так радовалась, когда пошла в садик! И ведь ничего не было. Никогда ничего не было! Она даже болела мало, хоть и родилась недоношенной…

Худенькие плечики Маши горестно опустились, и она замолчала, отведя глаза.

— На Новый год мы выучили сложное стихотворение, сшили костюм снежинки… Такой, как раньше мама нам с Дашкой шила… А потом, совершенно неожиданно, на утреннике она упала…

В комнате повисла пауза. Маша судорожно выдохнула и зажала пальцами переносицу, стараясь не расплакаться.

А Андрей… Он молчал. Все еще не верилось в то, что девочка, о которой с такой болью рассказывает ему Маша, его дочь. Дочь…

Он ведь привык думать о том, что не имеет отношения к этому ребёнку. Это был просто ребёнок. Чужая кровь…

— Ева лежит сейчас в больнице. Нам провели уже два курса химии, и они пока не дают результата. Она очень ослабла. Единственный выход в нашей ситуации — это пересадка костного мозга. Ей срочно требуется донор костного мозга.

Маша сердито поджала губы, и в её глазах снова вспыхнула злость.

— Если бы не это… Если бы не Ева… Я бы никогда, слышишь, никогда и близко не подошла бы к вашей семейке! Но Ева твоя дочь! И ей нужна помощь!

Андрей поморщился, чувствуя явную ненависть Маши. Не сказать, что он удивлён этому. Нет, конечно, но это было неожиданно… больно.

Он, конечно, понимает Машу. Это действительно ужасно, что ребёнок страдает и, наверное, Маша надеется, что именно он мог бы стать этим донором, но Андрей не мог поверить в то, что Ева действительно его дочь. Не мог и всё…

Слишком ярко он помнил то чувство разочарования и едкой горечи, что настигла его, когда увидел результат теста на отцовство.

— Я хочу сделать тест. Я не верю в то, что Ева моя дочь.

При этих словах Маша подлетела к нему и замолотила кулачками по его груди.

— Какой же ты мерзкий! Мерзкий! Как ты можешь сомневаться! Ты! Ты бесчувственный!

— И ты всё равно пришла ко мне! — крепко ухватив ее за запястья крикнул он. — Пришла к бесчувственному! Хотя кричала тогда, что не придёшь. Прекрати истерику! — он держал её крепко, не давая вырваться, пока она не успокоилась. — Мы поедем к Еве и сделаем тест. Все остальное… потом, — чуть оттолкнув от себя Машу, он пошёл к дверям.

Хотелось сбежать отсюда. Уйти, захлопнув дверь, и никогда не возвращаться… Жить дальше, ничего не зная. Так же, как он и жил эти годы, задвинув далеко все свои эмоции, всю боль и такое тяжёлое, просто удушающее чувство вины.

— Я позвоню тебе вечером. Нужно купить билеты. Скинь скрин своего паспорта, — не оборачиваясь, он вышел из квартиры, осторожно прикрыв дверь.

Выйдя из подъезда, Андрей подошёл к своей машине и остановился.

Сердце сжималось от неверия и той боли, что он в себе носил всё это время.

За три с лишним года он привык верить в то, что Ева не его дочь. Но если это так, если все же Маша права, то, получается, что его обманули?

Но ведь у него были на руках все доказательства. Ведь не могло быть так, что тест был ошибочный?

Посидев немного в машине, Андрей завёл машину и медленно выехал со двора. И нет, он не поехал домой. Он поехал к отцу.

Им давно надо было поговорить с отцом. Наверное, ещё тогда…

Но сначала не получилось, а потом было страшно ворошить эту кучу, и они оба молчали. Малодушно молчали, стараясь не смотреть друг другу в глаза при встрече. Да они даже встречаться стали реже после того, что случилось.

Сейчас же после того, как к нему в кабинет вломилась Маша, принеся за собой прошлое, Андрей задумался о том, какая роль во всем этом принадлежит отцу. А в том, что отец был замешан в том, что тогда случилось, Андрей сейчас уже был уверен. Иначе зачем бы его отцу виновато отводить глаза при встрече с Андреем?

Он старался не думать о прошлом, не вспоминать, спрятать далеко и надолго всё, что было связано с теми днями, но сейчас, видимо, пришло время вытащить всё это наружу и разобрать.

Припарковавшись возле дома отца, Андрей откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания.

Дашка… Его первая жена.

Они познакомились, когда ей было двадцать лет, а ему двадцать два в университете. Она была очень забавной. Да, именно забавной. Маленькая, юркая, отчаянно смешливая и абсолютно безбашенная. Конечно, она привлекла к себе его внимание. Не могла не привлечь. Их роман, бурный, крайне эмоциональный, длился год. Она была его бунтарством. Его самовыражением. Его выпадом против отца и матери.

Ну, конечно! Отличник, наследник, красавчик Андрей — и Даша. Просто Даша. Мама санитарка в больнице, а отец водитель машины скорой помощи.

Мама Андрея рвала и метала, когда он привёл Дашу к ним домой.

— Ты не можешь с ней встречаться! Кто ее родители?! Посмотри лучше на Юлю!

И это её упоминание ненавистной Юли, дочки мэра, уверило Андрея в своём решении. Они с Дашей расписались. Просто сходили в ЗАГС и поставили свои подписи.

Мать кричала так, что ему казалось, вылетят окна в доме, а отец просто указал им на дверь.

И они ушли. Да, гордые, да, звонкие. Жили у родителей Даши и Маши. Они выделили им крошечную спальню, которая размером была даже меньше туалета в родительском доме.

Андрей всё ждал, что родители одумаются. Ведь он же сын. Наследник. Но отец заблокировал карточку, и пришлось Андрею по вечерам таксовать, чтобы не сидеть на шее у родителей жены. О том, что они с Дашкой поторопились, он понял уже через месяц. Понял, что не любит её и находится в квартире, где кроме них было ещё три человека, ему было тяжело. И еще Машка.

Машка… Андрей зажмурился, пытаясь прогнать ненужные мысли из головы, но не получилось. С появлением Маши в его жизнь вернулись воспоминания.

Тяжело вздохнув, Андрей вышел из машины и направился к дому. Пора поговорить с отцом. Давно пора.