Моя Твоя дочь

Глава 5

Маша

— Ты не можешь отказаться! Не можешь! — Маша неверяще покачала головой, повторяя словно заведенная, — не можешь! Нет…

— Отец в больнице. Мне нужно несколько дней, чтобы решить все вопросы, — Андрей недовольно поджал губы, пряча от нее свой взгляд.

— У Евы нет времени на то, чтобы подождать! Понимаешь? — она вцепилась в его рубашку и пыталась заглянуть в глаза. — Андрей!

— И все же, мы летим через пару дней, — холодно повторил он свое решение.

— Нет… — Маша отчаянно замотала головой. — Нет. Так нельзя, Андрей!

Она, прижав ладонь к губам, переминалась с ноги на ногу, не находя себе места.

— Послушай… твой отец в больнице, я понимаю. Но его состояние стабилизировали. Почему ты не можешь уехать?

— Потому что дома лежит мать! — не выдержав, рявкнул он. — У неё был инсульт в прошлом году. И за ней в основном ухаживал отец. Я не могу уехать сейчас…

— Да? Инсульт? — Маша покачала головой и горько усмехнулась. — О! Я не буду говорить о том, что мне жаль. Не жаль! Твои родители прошлись по нашей семье катком и получили то, что заслужили!

— Маша! — Андрей нахмурился и сердито посмотрел на неё. — Сейчас же прекрати! Это мои родители!

— И что? Что? Вам же не было жалко моих родителей! — она зло рассмеялась. — А говорят, нет бумеранга… Есть!

— Может, ты забыла… Но это мой отец оплатил похороны. — Андрей сунул руки в карманы и посмотрел на неё исподлобья. — Он оплатил для девочки осмотр лучшими врачами…

— При этом лишив ее матери? — перебила его Маша и зло хохотнула. — Какая щедрость! Из-за твоих родителей всё это и произошло! Ты думаешь, я не знаю, кто стоял за теми анализами? Думаешь, что, оплатив похороны Дашки, он отмылся от своего вранья? И вообще-то, Ева его родная внучка!

— Прекрати. Мы едем послезавтра, — Андрей развернулся и пошёл в сторону двери. — Или не едем. Выбирай.

— Что? — Маша подлетела к нему и ударила его по спине кулачком. — Ты! Бездушный денежный мешок! Это твоя дочь! И мне абсолютно всё равно то, что ты думаешь по этому поводу! Ева твоя дочь! И если в тебе есть хоть капля человечности, ты поедешь со мной и сдашь этот гребаный анализ на совместимость! Иначе… Иначе я просто убью тебя, Крымов! — она ударяла его по спине, вымещая свой гнев.

Андрей повернулся и обхватил её за запястья, удерживая.

— Я поеду, если ты перестанешь истерить. — проговорил он, со злостью глядя в её лицо.

— Истерить? — она задохнулась от возмущения и просипела, — истерить? Там лежит маленькая девочка. Одна. В стерильном боксе. Абсолютно лысая. Но при этом она улыбается! Слышишь! Она продолжает улыбаться! Она копия ты, Крымов, но при этом характером в Дашу. Такая же смешливая и радостная… А ты говоришь — истерить? Да я готова тебя прибить…

Слезы потекли по её лицу, с каждым словом голос становился все тише и тише, словно ломаясь.

— Ты убил Дашку… — буквально прошептала она. — Так спаси хотя бы свою дочь!

Андрей посмотрел на неё совершенно почерневшими глазами и, оттолкнув от себя, молча вышел из квартиры, оставив её рыдающую.

Маша же упала на колени и некрасиво завыла, обхватывая себя за плечи, выплескивая свою боль.

Андрей

«Ты убил Дашу, — словно набатом звучали слова Маши в его голове, — убил Дашу…»

Андрей ехал по дороге и яростно сжимал в руках руль.

«Убил, убил, убил…», — так же она кричала тогда, когда он пришёл к ней поговорить… Но не получилось.

Маша билась в истерике и все кричала: «Ты убил Дашу! Ты!»

И она была права…

Понимая, что он теряет контроль над собой, Андрей съехал с дороги и остановился. Сердце сжималось от чувства вины и ощущения беспомощности.

Смачно выругавшись, он вышел из машины и громко закричал, пытаясь выплеснуть все, что так долго держал в себе.

Хорошо, что это была старая заброшенная дорога, ведущая к таким же заброшенным дачам.

Прокричавшись, он упал на колени и зажмурился.

Да, это он убил Дашу… Правда, не сам… Да и мысли такой не было. Но тем не менее это так. Почти четыре года он прятал это все внутри, глубоко, стараясь жить так, как прежде. Только не получалось.

Не получается жить как прежде. Не выходит. И права была Юля, когда кричала ему, что он бездушный. Права… Нет у него души. Умерла…

Дашка тяжело носила ребёнка. Сначала токсикоз, потом растяжки по всему животу…. Это на самом деле было для него неважно. Но она считала иначе и постоянно ныла ему об этом, ревнуя его. Постепенно из весёлой хохотушки Дашка превратилась в вечно всем недовольную толстую бабу.

Удивительная метаморфоза для молодой девушки….

Наверное, она чувствовала то, что Андрей её не любил, что старался каждую свободную минуту проводить не с ней, отдельно. Его тяготила эта её беременность. Потому что она привязывала его к ней. К нелюбимой женщине.

Одно дело идти против родителей, встречаясь с Дашей, и другое дело вместе с ней же ждать ребёнка. Ведь ребёнок — это навсегда… Его же никуда уже не денешь.

Он сам себя загнал в ловушку. И от этого бесился. А ещё была Машка…

Спокойная, нежная, какая-то словно неземная Машка с первого взгляда покорила его сердце. Но было уже нельзя…

Когда Даша была на седьмом месяце, ему на телефон пришло видео, где Дашка стоит, почти голая, закутанная лишь в какую-то полупрозрачную ткань и смеётся. И следом фото, как какой-то мужик лапает её.

Для него это был как удар под дых, лишающий уверенности в том, что ему вот это вот всё надо.

Его протест против родителей слишком сильно затянулся, превратив его жизнь в какой-то театр абсурда.

Пока он вкалывал как проклятый, живя в какой-то жалкой коморке, Дашка веселилась в обнимку с каким-то парнем. Ему, Андрею, тогда казалось, что его обманули.

Он тогда впервые не пришёл домой ночевать. Кутил с друзьями до утра.

Дашка плакала, уговаривая его вернуться и убеждая в том, ничего у неё ни с кем не было. Странное дело, но то видео исчезло, и предъявить ему ей было уже нечего. Они снова зажили вместе, пытаясь построить семью.

Тогда же появился отец… Встретил его после учёбы и предложил мир, вернув ему карточку.

И Андрей выдохнул…

Больше не надо было таксовать по ночам, отчаянно стыдясь встретить знакомых, больше не надо было бояться, что будет нечем заправить бак. Можно было ходить по магазину и не смотреть на цену, а брать то, что хочется…

Отец пригласил их с Дашей к ним в гости, обещал свою поддержку и выглядел совершенно искренне в своей помощи. И жизнь заиграла новыми красками.

Он тогда, на радостях, кутил с друзьями три дня… и Дашка снова плакала. И он снова вернулся. Хотя не хотелось.

А через несколько дней Андрею снова пришло видео с голой Дашкой, и отец, бледный и расстроенный, протянул ему результаты теста.

«Отцовство исключено…»

Всего два слова, а у него было чувство, что его придавило в тот момент бетонной плитой. Несмотря на все их разногласия с Дашкой, ребёнка он ждал. Привык к мысли о том, что он у него есть. Чувствовал себя отцом…

И тут сухое «Отцовство исключено».

Наверное, надо было остыть… Наверное, нужно было пересдать анализ самому…

Таких «Наверное» было много, но он не сделал этого.

В тот день их снова оставили одних дома.

Отец и мать Дашки старались брать смены одновременно, чтобы дать им возможность побыть вдвоём. А Машку они отправили жить к подружке на съемную квартиру, чтобы не мешала им с Дашей строить семью.

Только это не помогло сохранить их семью.

Он тогда влетел в дом и с порога стал орать на Дашку, размахивая тестом. Дашка стояла сжавшись, такая маленькая, такая потерянная. Стояла, обхватив свой большой живот и плакала…

А он кричал и кричал, выплескивая свою обиду и боль…

— Пока я, как проклятый, пашу, стараясь хоть копейку заработать, ты голая с мужиками обжимаешься!

— Всё не так, Андрей! Не так! — захлебывалась она слезами.

— А как? Как?! — Андрей подскочил к ней и больно схватил за волосы. — Смотри! Смотри, как! — тряс перед ней своим телефоном, на котором Дашка, закутанная в прозрачные тряпки, танцует.

— Это не то! Не то, что ты думаешь! — отчаянно шептала Даша, протягивая к нему свои руки.

— Не смей! — ревел бешеным медведем Андрей. — Не смей мне врать! Вот! Вот он, результат всего этого! — он ткнул ей под нос результат теста. Смотри!

— Нет! — Даша подняла на него опухшие глаза. — Нет! Это твоя дочь! Твоя… только твоя, Андрей!

— А вот и нет! — заорал Андрей и, оттолкнув от себя жену, выбежал из квартиры.

Если бы он тогда знал, что последует за этим… Но он не знал.

Андрей, сжимая гудящие виски, застонал. Вспоминать было больно. Очень больно.