Мудрость ангельская о Божественном провидении

Эммануил Сведенборг

Мудрость ангельская о Божественном провидении

Общее оглавление

Глава первая. Божественное Провидение есть управление Божественной Любви и Божественной Мудрости Господа (1-26)

(3) Вселенная со всеми и каждым из предметов, содержимых ею, создана Божественной Любовью посредством Божественной Мудрости

(4) Божественная Любовь и Божественная Мудрость исходят как одно от Господа

(4) Одно не существует без формы, но сама форма образует это одно

(4) Форма образует одно тем совершеннее, чем предметы, входящие в форму, отчетливее различны, а между тем соединены

(5) Это одно в некотором образе во всяком творении

(7) От Божественного Провидения дабы всякое творение, в общем и в частном, было таким одним и если не есть, то стало бы

(10) Добро любви настолько есть добро, насколько оно соединено с истиною мудрости, и истина мудрости настолько истина, насколько она соединена с добром любви

(14) Добро любви, не соединенное с истиной мудрости, не есть добром в себе, но добром по видимости, и истина мудрости, не соединенная с добром любви, не есть истиной в себе, но истиной по видимости

(16) Господь не терпит, дабы что-либо было разделено, поэтому всякая вещь должна быть в добре и в то же время в истине или во зле и в то же время во лжи

Глава вторая. Божественное провидение Господа имеет целью Небо, происходящее из рода человеческого (27-45)

(28) Небо есть союз с Господом

(32) Человек от сотворения таков, что он может все более и более соединяться с Господом

(33) Как человек может быть сочетаем ближе и ближе с Господом и затем как это сочетание представляется более и более близким

(33) Как это сочетание представляется более и более близким

(34) Чем ближе человек в союзе с Господом, тем он становится разумнее

(37) Чем ближе человек соединен с Господом, тем он счастливее

(42) Чем ближе человек соединяется с Господом, тем отчетливее ему кажется, что он принадлежит себе, и тем яснее он замечает, что принадлежит Господу

Глава третья. Божественное Проведение Господа во всем соделываемом взирает на Бесконечное и Вечное (46-69)

(52) Бесконечное и Вечное в Себе может лишь взирать на бесконечное и вечное по себе в конечных

(55) Божественное Провидение, во всем соделываемом, взирает на бесконечное и вечное по себе, особенно в спасении Рода Человеческого

(56) Образ Бесконечного и Вечного в разнообразии всех предметов

(56) Образ бесконечного и вечного в плодотворительстве и размножении всего

(60) Образ Божественного Вечного существует в ангельском Небе

(64) Взирать на Бесконечное и Вечное в образовании ангельского Неба

Глава четвертая. Есть законы Божественного Провидения, неизвестные людям (70-190)

Закон Божественного Провидения, дабы человек действовал в свободе по рассудку (71-99)

(73) Человек обладает Рассудком и Свободой, или Рациональностью и Свободой, и эти две способности по Господу в человеке

(74) Все, что человек соделывает в свободе, согласное или несогласное с рассудком, лишь бы оно было по его свободе, ему представляется как свое

(78) Все, что человек творит в свободе, по рассудку, ему становится присущим как его и за ним остается

(82) Посредством этих двух способностей человек преобразуем Господом и возрождаем, без них же он не может быть ни преобразован, ни возрожден

(87) Посредством этих двух способностей человек может быть настолько преобразован и возрожден, насколько он быть может доведен или к признанию, что всякое добро и всякая истина, которые он мыслит и творит, от Господа, а не от него самого

(92) Сочетание Господа с человеком и сочетание взаимное человека с Господом соделывается теми двумя способностями

(96) Господь во всей прогрессии своего Божественного Провидения сохраняет неприкосновенными и как бы святыми эти две способности у человека

(97) Посему от Божественного Провидения, дабы человек действовал в свободе, по рассудку

Закон Божественного Провидения, что человек как бы сам собою удаляет из человека внешнего зло как грехи; и Господь может, только таким способом, а не иначе, удалять зло в человеке внутреннем и в то же время во внешнем (100-128)

(103) Каждый человек имеет Внешнее и Внутреннее мысли

(106) Внешнее мысли человека в себе такое же, как внутреннее

(111) Внутреннее не может быть очищено от вожделений зла, пока зло в человеке Внешнем не было удалено, потому что оно препятствует

(114) Зло в человеке Внешнем не может быть удалено Господом иначе, как посредством человека

(118) Из предыдущего следует теперь подтверждение пункта V, а именно: что человек должен как бы сам собою удалять из человека Внешнего зло

(119) Тогда Господь очищает человека от вожделений зла в человеке Внутреннем и от самого зла в человеке Внешнем

(123) Непрерывное действие Божественного Провидения Господа состоит в сочетании человека с Собою и Себя с человеком

Закон Божественного Провидения, дабы человек не был внешними средствами понуждаем мыслить и желать и любить присущее религии, но дабы человек сам стремился к этому и иногда себя понуждал (129-153)

(130) Никто не может быть преобразован посредством чудес и знамений, ибо они неволят

(134) Никто не преобразован виденьями и разговорами с умершими, потому что они неволят

(136) Никто не преобразован угрозами или карами, ибо они неволят

(138) Никто не преобразован в состояниях нерациональности и несвободы

(145) Принуждать себя самому не против рациональности и не против свободы

(150) Внешний человек должен быть преобразован человеком внутренним, а не наоборот

Закон Божественного Провидения, дабы человек был веден и поучаем с Неба Господом посредством Слова, учения, проповедей по Слову, и по видимости как бы самим собою (155-187)

(155) Человек веден и поучаем одним Господом

(162) Человек веден и поучаем одним Господом посредством Ангельского неба и от этого Неба

(165) Человек веден Господом посредством наития и обучаем посредством просветления

(171) Человек поучаем Господом посредством Слова, доктрины и проповедей по Слову, и таким образом непосредственно самим Господом

(174) Человек веден и поучаем Господом во внешних, во всей видимости, как бы сам собой

Закон Божественного Провидения, дабы человек не сознавал и не ощущал действия Божественного Провидения, но дабы он знал его и признавал (176-190)

(176) Если бы человек сознавал и ощущал действие Божественного Провидения, он бы не поступал в свободе по рассудку, и ничего ему бы не казалось как бы идущим от него Подобное тому, если бы человек обладал предведением событий

(180) Если бы человек видел явственно Божественное Провидение, он бы вошел в порядок и строй его хода и их испортил бы или истребил

(182) Если бы человек видел явственно Божественное Провидение, он отрицал бы Бога, или бы сделал себя Богом

(187) Человеку дано видеть Божественное Провидение сзади, а не с лицевой стороны, а также в состоянии духовном, а не в состоянии природном

Глава пятая. Собственная предусмотрительность ничтожна, но представляется существующей, и должна представляться как бы существующею, но Божественное Провидение по особенностям универсально (191-213)

(193) Все мысли человека исходят от чувств его жизненной любви, и без этих чувств нет и не может быть никакой мысли

(197) Чувства жизненной любви человека ведомы одному Господу

(200) Чувства жизненной любви человека ведутся Господом посредством Его Божественного Провидения, а его мысли, от которых происходит человеческая предусмотрительность, ведутся одновременно

(201) Господь Своим Божественным Провидением соединяет вместе чувства любви всего Человеческого Рода в одну форму, которая есть формой человеческой

(204) Небо и Ад суть в такой форме

(205) Признавшие одну природу и одну человеческую предусмотрительность составляют Ад, а признавшие Бога и Его Божественное Провидение составляют Небо

(206) Откуда происходит и что такое собственная предусмотрительность

(207) Откуда происходит и что такое Божественное Провидение

(208) Кто и каковы признающие одно и признающие другую

(210) Все это не может иметь места, если только не представляется человеку, что он мыслит сам собою и располагает сам собою

Глава шестая. Божественное Провидение взирает на вечное, на временные же вещи лишь настолько, насколько они согласуются с вечными (214-220)

(215) Временное относится к почестям и богатствам, также к почету и наживам в Мире

(215) Что такое почести и богатства и откуда они

(215) Какова любовь к почестям и к богатствам ради них самих, и какова любовь к почестям и богатствам ради дел

(215) Эти любови различаются между собою, как Ад и Небо

(215) Различие между этими родами любви с трудом познается человеком

(216) Вечное относится к почестям и богатствам духовным, принадлежащим любви и мудрости в Небе

(217) Почести и богатства, или почет и избыток, суть благословениями или проклятиями

(217) Почести и богатства, будучи благословениями, духовны и вечны; когда же они проклятия, то временны тленны

(217) Почести и богатства, которые суть проклятиями, относительно почестей и богатств, которые суть благословениями, как ничто относительно всего и как то, что в себе не есть относительно того, что в себе есть

(218) Временное и Вечное разделено человеком, но соединено Господом

(219) Что такое временное и что такое вечное

(219) Человек в себе временен, а Господь в Себе вечен; следовательно, от человека может исходить лишь то, что временно, от Господа же то, что вечно

(219) Временное отделяет от себя вечное вечное же соединяется с временным

(219) Господь соединяет с Собою человека посредством видимостей

(219) Господь соединяет с Собою человека посредством соответствий

(220) Соединение временного и вечного в человеке есть Божественным Провидением Господа

(220) От Божественного Провидения дабы человек освобождался смертию природного и временного и облекался в духовное и вечное

(220) Господь Своим Божественным Провидением соединяется с природным посредством духовного с временным посредством вечного, согласно с делами

(220) Господь соединяется с делами посредством соответствий и таким образом посредством видимостей, согласно с подтверждениями их человеком

(220) Такое соединение временного с вечным есть Божественным Провидением

Глава седьмая. Человек внутренне вводится в истины веры и в дела милосердия, лишь насколько он может в них быть удержан до конца жизни (221-233)

(222) Человек может быть введен в мудрость вещей духовных и также в их любовь, и все-таки не быть преобразован

(226) Если человек впоследствии отступает и принимает обратное направление, то он профанирует святое

(227) Все, что человек мыслит, говорит и делает по воле, ему присваивается и остается - как добро так и зло

(227) Господь, Своим Божественным Провидением, приуготовляет и располагает постоянно так, чтобы зло было само по себе, а добро само по себе и чтобы таким образом они были разделены

(227) Но это не может быть соделано, если человек сначала признает истины веры и живет по этим истинам, а потом удаляется и их отрицает

(227) Тогда он смешивает добро и зло так, что оные не могут быть разделены

(227) Так как добро и зло у каждого человека должны быть отделены, а у того, кто такой, они отделены быть не могут, то, следовательно, такой человек уничтожается во всем, что есть истинно человеческого

(229) Есть много родов профанации святого, но этот род наихудший из всех

(231) Первый род профанации совершается теми, кто шутит по Слову и над Словом по Божественным Церкви и над этими Божественными

(231) Второй род профанации совершается теми, кто понимает и признает Божественные Истины, а между тем живет противно этим Истин

(231) Третий род профанации совершается теми, которые применяют буквальный смысл Слова к подтверждению дурной любви и ложных принципов

(231) Четвертый род профанации совершается теми, которые устами произносят вещи благочестивые и святые и тоном голоса и жестами притворяются, что тронуты любовью к ним, но сердцем им не верят и не любят их

(231) Пятый род профанации совершается теми, кто относит к себе Божественное

(231) Шестой род профанации совершается теми, кто признает Слово, а между тем отрицает Божественность Господа

(231) Седьмой род профанации совершается теми, которые сначала признают Божественные истины и живут по этим истинам, а затем отступают и отрицают их

(232) Поэтому Господь не вводит внутренне человека в истины мудрости и в добро любви, как лишь насколько человек может быть в них удержан до конца жизни

(233) Во внутренних человека не может быть зла одновременно с добром, ни, следовательно, неправды зла одновременно с добром истины

(233) Добро и истина добра не могут быть внесены Господом во внутренние человека, как лишь насколько зло и ложь оп зла были удалены

(233) Если бы добро со своею истиною было внесено прежде или в большем количестве, чем зло со своею неправдою не было удалено, то человек отрешился бы от добра и вернулся бы к своему злу

(233) Когда человек во зле, то многие истины могут быть внесены в его разумение и заключены в его памяти и между тем не быть профанированы

(233) Но Господь Своим Божественным Провидением способствуете величайшим предусмотрением, чтобы добро не было принято прежде, чем человек не удалит, как бы сам собою, зло в человеке внешнем, ни в большем количестве, чем удалит он его

(233) Если бы это было прежде и в большей пропорции, то воля извратила бы добро, а разумение исказило бы истину, смешав их со злом и ложью

(233) Ради этого Господь не вводит внутренне человека в истины мудрости и добро любви

Глава восьмая. Законы Попущения суть тоже Законами Божественного Провидений ничто не может быть допущено без причины, и нет причины в ином, как лишь в каком-либо законе Божественного Провидения (234-274)

(241) Мудрейший из людей Адам и его супруга поддались соблазну змея, и Бог Своим Божественным Провидением не воспрепятствовал этому

(242) Их первый сын Каин убил своего брата Авеля, и Бог тогда не отклонил его от этого, говоря с ним, но только проклял его после убийства

(243) Израильский народ в пустыне поклонялся золотому тельцу и признал его Богом, выведшим его из Египта, а между тем Иегова это видел с горы Синайской, вблизи, и не воспрепятствовал тому

(244) Давид сделал исчисление народа, и по причине этого была наслана чума, погубившая несколько тысяч человек, и Господь к нему послал пророка Гада не до проступка, но после - возвестить ему о наказании

(245) Было попущено Соломону установить идолослужение

(246) Было попущено многим царям после Соломона профанировать Храм и святыни Церкви

(249) Всякий поклонник самого себя и природы утверждается против Божественного Провидения, когда видит в миру столько нечестивых и столько нечестия с их стороны, и в то же время славу, извлекаемую некоторыми из оного, без того чтобы Бог налагал на них какое-либо наказано

(250) Поклонник самого себя и природы утверждается против Божественного Провидения, когда видит, что нечестивые введены к почестям и становятся вельможами и примасами, затем также изобилуют в богатствах, живут в пышности и великолепии, между тем как почитатели Бога - в презрении и нищете

(254) Человек совершенно природный утверждается против Божественного Провидения, когда разбирает религии различных народов, например, что есть люди, не имеющие никакого понятия о Боге, и есть поклонники солнца и луны, другие же, поклонники идолов и резных изображений

(255) Человек совершенно природный утверждается против Божественного Провидения, когда размышляет, что Магометанская религия принята в стольких империях и королевствах

(256) Человек совершенно природный утверждается против Божественного Провидения, когда видит, что Религия Христианская только в меньшей части обитаемого земного шара, называемой Европою, и что и там она разделена

(257) Человек совершенно природный утверждается против Божественного Провидения тем, что во многих Государствах, где принята Христианская религия, есть люди, мыслимых и произнесенных, а не в творимых добрых делах

(259) Человек совершенно природный утверждается против Божественного Провидения тем, что в Мире Христианском было столько ересей, и есть еще таковые, как Квакеры, Моравские братья, Анабаптисты и многие другие

(260) Человек совершенно природный утверждается против Божественного Провидения тем, что Иудейство еще продолжается

(262) Может подняться сомнение относительно Божественного Провидения из того, что весь Христианский Мир поклоняется Богу под тремя Лицами, а это значит поклоняться трем Богам, и до сих пор не видел он, что Бог един в лице и в сущности, в Котором Троица, и что этот Бог есть Господь

(264) Духовный смысл Слова не был открыт ранее, потому что если б был открыт, то Церковь профанировала бы его и тем профанировала бы самую святость Слова

(264) Также подлинные истины, из которых состоит духовный смысл Слова, были открыты Господом лишь по совершении Последнего Суда и когда новая Церковь, разумеемая под Новым Иерусалимом, имела быть установленною Господом

(265) Может подняться сомнение относительно Божественного Провидения в том, что до сих пор не было известно, что избегать зол как грехов есть сама Христианская Религия

(274) Может подняться сомнение относительно Божественного Провидения из того, что до сих пор было неведомо, что человек живет человеком по смерти, и это прежде чем оно не проявится

Глава девятая. Зло попускается для цели которая есть - спасение (275-284)

(277) Всякий человек во зле, и должен быть извлечен из него, дабы быть преобразованным

(278) Зло не может быть удалено, прежде чем оно не проявится

(278а) О Признающих себя виновными во всех грехах и не изыскивающих в себе никакого

(278) О тех, которые из-за мирских дел нисколько не помышляют о грехах и, следовательно, не могут их знать

(278) О тех, которые благоволят к грехам и не могут их знать

(278) У всех таких грехи не проявляются и, следовательно, не могут быть удалены

(278) Причина, не известная доныне, по которой зло не может быть удалено, если только оно не разыскано, не проявлено, не признано, не исповедано и если не отступятся от него

(279) Насколько зло удалено, настолько оно отпущено

(279) Заблуждение века - мысль, что зло отделено и даже выброшено вон, когда оно отпущено

(279) Заблуждение века, что состояние жизни человека может быть изменено в одну минуту, что таким образом злой может сделаться добрым, следовательно, быть выведенным из ада и тотчас перенесенным в Небо, и оное по непосредственной Благости Божьей

(279) Питающие такие верования вовсе не знают, что такое зло и что такое добро

(279) Верующие, что спасение совершается мгновенно и что благость непосредственна, не знают, что чувства, присущие воле, суть простыми изменениями состояния чисто органических субстанций духа

(281) Таким образом попускается зло для цели, которая есть спасение

Глава десятая. Божественное Провидение Господа равно у злых, как и у добрых (285-307)

(287) Божественное Провидение универсально в самих особенностях, не только у добрых, но также у злых, и тем не менее оно не во зле их

(295) Злые бросаются постоянно сами во зло, но Господь их постоянно извлекает из зла

(296) Есть вещи, бесчисленные в каждом зле

(296) Злой погружается сам беспрерывно глубже и глубже в свое зло

(296) Божественное Провидение относительно злых есть постоянным попущением злу с целью, дабы они были постоянно из него извлекаемы

(296) Отрешение ото зла совершается Господом тысячью способов, даже весьма сокрытых

(297) Злые не могут быть вполне извлечены из зол и введены в добро Господом, пока уверены, что собственная предусмотрительность есть все, а Божественное Провидение - ничто

(298) Собственное умствование, когда воля во зле, видит только ложь и не желает и не может видеть иного

(298) Если собственное умствование тогда видит истину, то отворачивается от нее и искажает ее

(298) Божественное Провидение соделывает постоянно, что человек видит истину, и даже ему дарует любовь ее сознавать и принимать

(298) Человек через это извлекается из зла, но не сам собою, а Господом

(299) Господь управляет адом противоположностями, и злыми, которые в миру, Он управляет в аду, что до их внутренних, но не внешних

Глава одиннадцатая. Божественное Провидение не присваивает кому бы то ни было ни добро, ни зло, но собственная предусмотрительность присваивает то и другое (308-321)

(310) Что такое собственная Предусмотрительность и что такое не собственная Предусмотрительность

(312) Человек, по собственной предусмотрительности, убеждается и подтверждает в себе, что всякое добро и всякая истина - от него и в нем, и то же самое со всяким злом и со всякой ложью

(317) Все, в чем человек убедил себя, и в чем он утвердился, остается как собственное у него

(318) Нет ничего, что не могло бы быть подтверждено, и ложь может быть подтверждена более, чем истина

(318) Когда ложь подтверждена, то истина не показывается; но от подтверждений истины показывается ложь

(318) Способность подтверждать все желаемое не есть умом, но только изощренностью, могущею существовать даже у злых

(318) Есть подтверждение умственное, и в то же время не волевое, но всякое подтверждение волевое есть тоже умственное

(318) Подтверждение зла волевое, и в то же время умственное, производит в человеке веру, что собственная предусмотрительность есть все, а Божественное Провидение - ничто, но не так относительно одного подтверждения умственного

(318) На века остается все, подтвержденное волею, и в тоже время разумением, но не то, что подтверждено одним разумением

(320) Если бы человек верил - так как это истина - что всякое добро и всякая истина от Господа, и всякое зло и всякая ложь от ада, то он бы не присваивал себе добра и не вменял бы его в заслугу, и не присваивал бы зла и не ставил бы себя в нем ответственным

(321) Подтверждающий в себе видимость, что мудрость и предусмотрительность - от человека и затем как принадлежащие в нем ему, может лишь видеть, что если бы было иначе, то он бы не был человеком, но был бы животным или статуей, а между тем это наоборот

(321) Верить и мыслить - так как это истина, - что всякое добро и всякая истина от Господа, и всякое зло и всякая ложь от ада, представляется невозможным, а между тем это истинно человечное и затем ангельское

(321) Верить и мыслить так невозможно для непризнающих Божественности Господа и того, что зло есть грехом, но возможно для признающих эти два пункта

(321) Признающие эти два пункта размышляют лишь о зле, которое в них, и отгоняют его от себя в ад, откуда оно, насколько избегают они его и отвращаются от него как от грехов

(321) Таким образом, Божественное Провидение не присваивает никому зла и никому добра; но собственная предусмотрительность присваивает то и другое

Глава двенадцатая. Всякий человек может быть преобразован, и нет предопределения (322-330)

(323) Цель сотворения есть Небо, произведенное из Рода Человеческого

(324) Всякий человек был создан, дабы жить вечно в счастливом состоянии

(324) Таким образом, всякий человек был создан, дабы войти в небо

(324) Божественная Любовь не может иначе, как желать этого, и Божественная Мудрость иначе, как способствовать этому

(325) Затем от Божественного Провидения, дабы всякий человек был спасен, и были спасены признающие Бога и живущие хорошо

(326) Признание Бога соделывает сочетание Бога с человеком и человека с Богом, отрицание же Бога соделывает разъединение

(326) Каждый признает Бога и сочетается с Ним по добру своей жизни

(326) Добро жизни, или хорошо жить, - это избегать зол, потому что они против религии и, таким образом, против Бога

(326) В этом общее всех религий, через которые каждый может быть спасен

(327) Вина самого человека, если он не спасен

(328) Всякая религия, с течением времени, оскудевает и истощается

(328) Всякая религия оскудевает и истощается ниспровержением образа Божия в человеке

(328) Это происходит от постоянных умножений наследственного зла в поколениях

(328) Тем не менее от Промысла Господня, дабы каждый был спасен

(328) Также от Промысла, дабы новая Церковь следовала за Церковью предшествовавшей и родящиеся в лоне Церкви, есть безумною ересью

(328) Также от Промысла, дабы новая Церковь следовала за Церковью предшествовавшей и опустошенной

(329) Таким образом, все предназначены для Неба, и никто для ада

(330) Предназначение иное, как к Небу, противно Божественной Любви, которая бесконечна

(330) Предназначение иное, как к Небу, противно Божественной Мудрости, которая бесконечна

(330) Предположение, что могут быть спасены лишь родящиеся в лоне Церкви, есть безумною ересью

(330) Предполагать, что некоторые из рода человеческого осуждены по Предопределению - жестокая ересь

Глава тринадцатая. Господь не может действовать против законов Божественного Провидения, потому что действовать против этих законов было бы действовать против Божественной Любви и против Божественной Мудрости, таким образом, против самого себя (331-340)

(332) Действие Божественного Провидения на спасение человека начинается от его рождения и продолжается до конца его жизни и затем в вечности

(335) Действие Божественного Провидения производится постоянно средствами чистой Благости

(338) Спасение мгновенное, по чистой благости, невозможно

(338) Верование в спасение, совершаемое мгновенно, по непосредственной благости, взято от природного состояния человека

(338) Это верование происходит от незнания состояния духовного, которое совершенно отлично от состояния природного

(338) Рассмотренные в самих себе, учения всех Церквей Христианского мира против спасения, совершаемого мгновенно, но, тем не менее, внешние люди Церкви поддерживают его

(340) По верованию в спасение, совершаемое мгновенно, по одной непосредственной благости, вводится жизненная обеспеченность

(340) По этому верованию осуждение вменяется Господу

Глава первая

БОЖЕСТВЕННОЕ ПРОВИДЕНИЕ ЕСТЬ УПРАВЛЕНИЕ БОЖЕСТВЕННОЙ ЛЮБВИ И БОЖЕСТВЕННОЙ МУДРОСТИ ГОСПОДА

1. Чтобы понять, что такое Божественное Провидение и каково Управление Божественной Любви и Божественной Мудрости Господа, важно знать, что было сказано и указано О Божественной Любви и Божественной Мудрости в Трактате об этом предмете; это следующие предложения: в Господе Божественная Любовь принадлежит Божественной Мудрости и Божественная Мудрость принадлежит Божественной Любви (34-39). Божественная Любовь и Божественная Мудрость не могут иначе, как быть и существовать в других, созданных ими (47-51). Все предметы Вселенной созданы Божественной Любовью и Божественной Мудростью (52, 53, 151-156). Все предметы Вселенной суть приемники (recipientia) Божественной Любви и Божественной Мудрости (54-60). Господь является перед Ангелами как Солнце; Теплота, исходящая от него, есть Любовь, и Свет, исходящий от него, есть Мудрость (83-88, 89-92, 93- 98, 296-301). Божественная Любовь и Божественная Мудрость, исходящие от Господа, составляют одно (99-102). Господь всей вечности, Который есть Иегова, сотворил из Себя, а не из ничего Вселенную и все предметы Вселенной (282-284, 290-295). Эти предложения пояснены в Трактате, озаглавленном Мудрость Ангельская о Божественной Любви и о Божественной Мудрости.

2. Из этих предложений, вместе с тем, что было пояснено в том же самом Трактате о Сотворении Мира, можно действительно видеть, что Управление Божественной Любви и Божественной Мудрости называется Божественным Провидением; но там была речь о Творении, а не о Сохранении состояния вещей после творения, а так как это сохранение есть управление Господа, то посему предмет этот будет теперь изложен; но настоящая Глава касается сохранения союза Божественной Любви и Божественной Мудрости, или Божественного Добра и Божественной Истины, в сотворенных предметах; об этом будет показано в таком порядке: I. Вселенная со всеми и каждым из предметов, содержимых ею, создана Божественной Любовью посредством Божественной Мудрости. II. Божественная Любовь и Божественная Мудрость исходят как одно от Господа. III. Это одно есть, в некотором образе, во всяком создании. IV. От Божественного Провидения, дабы всякое создание было, в общем и в частности, таким одним, и если не есть, то стало бы таким. V. Добро любви настолько есть добром, насколько оно в соединении с истиною мудрости, и истина мудрости настолько есть истиною, насколько она в соединении с добром любви. VI. Добро любви, не соединенное с истиною мудрости, не есть в себе добром, но это есть добро по видимости, и истина мудрости, не соединенная с добром любви, не есть в себе истиною, но эта истина по видимости. VII. Господь не терпит, дабы что-либо было разделено, поэтому каждый предмет должен быть или в добре и, в то же время, в истине, или во зле и, в то же время, во лжи. VIII То, что в добре и, в то же время, в истине, есть чем-либо, и то, что во зле и, в то же время, во лжи, не есть чем-либо. IX. Божественное Провидение Господа содействует дабы, зло и, в то же время, ложь служили для уравновешивания, для отношения, для очищения и, таким образом, для соединения добра и истины в других.

3. I. Вселенная со всеми и каждыми из предметов, содержимых ею, создана Божественной Любовью посредством Божественной Мудрости. Что Господь всей вечности, Который Иегова, есть по естеству Божественная Любовь и Божественная Мудрость, и что Он из Себя, Сам Собою сотворил Вселенную и все предметы Вселенной, было показано в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости, из чего следует предложение, что Вселенная со всеми и каждым из предметов, которые содержит, создана Божественной Любовью посредством Божественной Мудрости. В вышепоименованном Трактате было тоже показано, что без мудрости Любовь ничего не может соделать и что без любви Мудрость тоже не может ничего соделать; ибо любовь без мудрости или воля без разумения не может ничего ни мыслить, ни даже видеть или чувствовать и ничего произносить, поэтому любовь без мудрости или воля без разумения не может ничего творить, подобно же и мудрость без любви или разумение без воли не может ничего ни мыслить, ни даже видеть или чувствовать и ничего произносить, посему мудрость без любви или разумение без воли не может ничего творить; в самом деле, а если отнять любовь, то нет никакой воли и, следовательно, нет никакого действия, так как оное существует у человека, когда он сделает что-либо, тем более оно существовало у Бога, Который есть сама Любовь и сама Мудрость, когда Он творил и создавал Вселенную и все предметы Вселенной. Что Вселенная со всеми и каждым из предметов, которые содержит, была создана Божественной Любовью посредством Божественной Мудрости, может быть подтверждено всем, что представляется зрению в мир. Возьми только какой-либо предмет в частности, рассмотри его с некоторою мудростью, и ты будешь убежден; возьми дерево, или его семя, или его плод, или его ветку, или его лист и, сосредоточив насколько есть в тебе мудрости, посмотри на этот предмет в хороший микроскоп: ты увидишь дивные вещи, а внутреннее, которого ты не видишь, поразительнее еще; разбери порядок в его последовательности, как дерево растет от семени до нового семени, и рассмотри, нет ли в этой последовательности постоянного усилия к распространению вперед, ибо последнее, к чему оно стремится, есть семя, в котором сызнова производительная сила его. Если тогда ты пожелаешь мыслить духовно, - ты это можешь, если захочешь, - не увидишь ли ты мудрости? Сверх того, если ты пожелаешь додуматься духовно, ты увидишь, что эта производительная сила не происходит от семени, ни от Солнца мира, которое есть чистый огонь, но что она в семени от Бога Создателя, Которому принадлежит бесконечная Мудрость, и что не только она в нем была при творении, но и с тех пор постоянно в нем; ибо поддержание есть непрерывное созидание, так же, как содержимость есть непрерывное существование (sustentatio enim est perpetua creatio, sient subsistentia то же самое est perpetua existentia). Когда же ты от действия отнимешь волю, - дело прекращается; или когда от слова отнимешь мысль, слово прекращается; или когда от движения отнимешь усилие, движение прекращается, одним словом, когда от действия отнимешь причину, действие пропадает; так и с остальным. Во всем творении вложена сила, но эта сила ничего не делает сама собою, она действует из Того, Кто вложит силу. Взгляни еще на какой-нибудь предмет на земле, например, на шелковичного червя, на пчелу или другое насекомое и рассмотри его сперва природно, затем рационально и, наконец, духовно - и тогда, если ты можешь мыслить глубоко, ты будешь поражен всем, из чего состоят они - и, допустив говорить в себе мудрость, ты скажешь в своем восхищении: "Кто не видит в этом божественного! Все тут принадлежит Божественной Мудрости". Ты еще больше будешь удивлен, если рассмотришь действия (usus) всего созданного, как они в своем порядке идут постепенно до человека и от человека к Создателю, от Которого происходят, и как от сочетания Создателя с человеком зависит сцепление всего и (если ты признать способен) сохранение всего. Что Божественная Любовь создала все, но ничего не создала без Божественной Мудрости видно будет из нижеследующего.

4. II. Божественная Любовь и Божественная Мудрость исходят как одно от Господа. Оно опять очевидно по тому, что было пояснено в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости, именно в этих главах: Бытие и Существование в Господе раздельно одно (14-17). В Господе бесконечное раздельно одно (17-22). Божественная Любовь принадлежит Божественной Мудрости, и Божественная Мудрость принадлежит Божественной Любви (34-39). Любовь без супружества с Мудростью не может ничего соделать (401-403). Любовь ничего не творит иначе, как в союзе с Мудростью (409, 410). Духовная Теплота и духовный Свет, исходя от Господа Как Солнца, составляют одно, так же, как и Божественная Любовь и Божественная Мудрость в Господе одно (99-102). Из того, что было представлено в этих статьях, явственно видна истина этого предложения. Но так как неизвестно, каким образом две вещи, различные между собой, могут действовать как одно, я укажу здесь, что одно (unum) не существует без формы, но что сама форма образует это одно тем превосходнее, чем предметы, входящие в форму, отчетливее различны, а, между тем, соединены. 1. Одно не существует без формы, но сама форма образует это одно. Кто мыслит с устремлением ума, может ясно увидеть, что одно не существует без формы и, если существует, то форма есть; в самом деле, все существующее обладает от формы тем, что называется Качеством, что называется принадлежностью, затем, что называется переменой состояния и также отношением и другим подобным; поэтому, что не в форме, то не принадлежит ни к какому аффекту любви (Affectiones), а то, что не принадлежит ни к какому аффекту любви, не принадлежит ни к чему; форма сама дает все это, а так как все предметы формы, если совершенна она, взаимно относятся друг к другу, как в цепи звено относится к звену, то следует, что форма сама образует это одно и, таким образом, субъект, которому можно присвоить качество, состояние, аффект, следовательно, что-либо, по степени превосходности формы. Таким одним есть все, что мы видим глазами в мире, и таким одним есть все, что мы не видим глазами во внутреннем ли природы или в духовном мире; таким одним есть человек, таким одним есть человеческое общество, таким одним есть Церковь и все Ангельское Небо перед Господом; словом, таким одним есть сотворенная Вселенная, не только в общем, но и в каждой частности. Дабы все, вообще и в частности, было формами, неизбежно, чтобы Создавший все был Самою Формою и чтобы от этой Формы происходило все, созданное в формах; оное и было представлено в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости, например, в этих главах: Божественная Любовь и Божественная Мудрость суть субстанция и форма (40-43); Божественная Любовь и Божественная Мудрость суть субстанцией в себе и формою в себе, таким образом Само Собою и единым (44-46); Божественная Любовь и Божественная Мудрость суть одно в Господе (14-17, 18-22). Они исходят от Господа как одно (99-102 и в других местах). 2. Форма образует одно тем совершеннее, чем предметы, входящие в форму, отчетливее различны, а между тем соединены. Это не легко впадает в разумение, если разумение не на высоте; ибо видимость в том, что форма не может образовать одно иначе, как из подобий равенства вещей, составляющих форму. Я об этом предмете часто говорил с Ангелами, и они мне сказали, что это одна из тайн, которую их мудрецы сознают ясно, а менее мудрые темно; но истина в том, что форма тем совершеннее, чем предметы, составляющие ее, отчетливее различны и все же, особенным способом, соединены; они подтверждали это обществами в небесах, которые, взятые вместе, составляют форму неба, и Ангелами каждого общества в том, что чем более независим Ангел сам по себе, таким образом свободен и любит своих сочленов как бы сам собою и по своему расположению, тем форма общества совершеннее. Они поясняли это также супружеством добра и истины в том, что чем отчетливее добро и истина двое, тем они совершеннее могут составлять одно; подобно же тому любовь и мудрость; и в том, что не различающееся - неопределенно, от чего происходит всякое несовершенство формы. Но каким образом вещи совершенно различные соединяются и составляют одно, они подтверждали несколькими примерами, главным образом, тем, что в человеке бесчисленные органы различны, а тем не менее соединены, различны по оболочке и соединены связками; тоже относительно любви и всего присущего его любви и относительно мудрости и всего присущего мудрости, которые в сознании как одно. (Смотрите большие подробности об этом предмете в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости (14-22); и в Трактате О Небе и об Аде (56 и 489). Оное приведено, ибо от Ангельской Мудрости.

5. III. Это одно в некотором образе во всяком творении. Что Божественная Любовь и Божественная Мудрость, сущие в Господе, - одно и исходящие от Него как одно, в некотором образе и во всяком творении, можно видеть по указанному в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости и особенно по читаемому в N 47-51, 55-60, 282-284, 290-295, 313-318, 319-326, 349-375; в этих местах было пояснено, что Божественное во всяком творении, ибо Бог Создатель, Который есть Господом вечности, произвел из Самого Себя Солнце Духовного Мира и посредством этого Солнца все предметы Вселенной; что это (следовательно) Солнце, произведенное от Господа и в Котором Господь, не только первая, но и единственная субстанция, от которой все произошло, и так как оно - субстанция единственная, то следует, что эта субстанция есть во всем сотворенном, но с бесконечным разнообразием, сообразно действиям (службам). Теперь, так как в Господе обретаются Божественная Любовь и Божественная Мудрость, а в Солнце, происходящем от Господа, Божественный огонь и Божественное сияние и через Солнце духовная теплота и духовный свет, и попарно составляют одно, то следует, что это одно в некотором образе во всем сотворенном. Отсюда все во Вселенной относится к Добру и Истине и даже к сочетанию добра и истины, или, что то же самое, все во Вселенной относится к Любви и к Мудрости и к сочетанию любви и мудрости, ибо добро принадлежит любви, а истина принадлежит мудрости; в самом деле, любовь называет добром все, что ее, и мудрость называет истиной все, что ее; что сочетание их во всяком творении, будет видно в последующем.

6. Признано многими, что есть субстанция единичная и тоже первичная, от которой все происходит, но какова эта субстанция - неизвестно; полагают, что она так проста, как ничего нет проще, и может быть приноровлена к точке, не имеющей никакого протяжения, и от бесчисленного множества этих точек существуют формы притяжения; но это иллюзия, получившая начало от идеи пространства; ибо такая малейшая точка лишь по идее этой представляется; но тем не менее правда в том, что чем что-либо проще и чище, тем оно совершеннее и полнее; от чего происходит то, что чем внутреннее рассматриваем предмет, тем более в нем открывается дивного, совершенно прекрасного, и таким образом в субстанции первичной самое дивное, совершенное и прекрасное. Что это так, то потому, что первая субстанция от духовного Солнца, которое, как было сказано, происходит от Господа и в Котором Господь; и таким образом, единою субстанцией есть это самое Солнце, которое, не будучи в пространстве, есть всем во всем, в величайшем и в малейшем созданной Вселенной. Потому, что это Солнце есть субстанцией первой и единой, от которой происходит все, следует, что в ней есть вещи бесконечно многочисленнее тех, которые можно видеть в субстанциях произведенных, называемых субстанционными и наконец веществом; эти вещи не могут быть видимы в последних, потому что они нисходят от Солнца степенями двоякого рода, по которым все совершенства умаляются; отсюда, как было сказано, - чем внутреннее рассматриваем предмет, тем более в нем открывается дивного, совершенного и прекрасного. Все оное сказано в подтверждение того, что Божественное есть, в некотором образе, во всяком творении, но менее и менее видимо, опускаясь по степеням, и еще менее, когда нижняя степень, отделенная от степени высшей засорением, огораживается земною материей. Но это может показаться темным, если только не прочтено и не понято изложенное в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости о Солнце духовном (83-172); о Степенях (173-281); и о Сотворении Вселенной (282-357).

7. IX. От Божественного Провидения дабы всякое творение, в общем и в частном, было таким одним и если не есть, то стало бы таким, значит дабы, во всяком творении было что-либо от Божественной Любви и в то же время от Божественной Мудрости, или, что то же, дабы во всяком творении было добро и истина или союз добра и истины, так как добро принадлежит любви, и так как истина принадлежит мудрости, что было сказано выше (5), то впоследствии вместо любви и мудрости будет часто сказано добро и истина, вместо союза любви и мудрости - супружество добра и истины.

8. По вышеизложенному параграфу очевидно, что Божественная Любовь и Божественная Мудрость, которые в Господе одно и исходят от Господа как одно, суть в некотором образе в каждой сотворенной Им вещи; теперь будет изложено об этом одном или о союзе, называемом супружеством добра и истины. I. Это супружество в самом Господе, ибо, как было сказано, Божественная Любовь и Божественная Мудрость в Нем одно. II. Оно от Господа, ибо во всем, что исходит от Господа, есть любовь и мудрость, вполне соединенные; эти оба (начала) исходят от Господа как Солнца: Божественная Любовь как Теплота и Божественная Мудрость как Свет. III. Они приемлются Ангелами раздвоенными, но Господом соединяемы в них; то же самое с членами Церкви. IV. По наитию любви и мудрости, исходящих как одно от Господа в Ангелов Неба и в членов Церкви, и по принятию этой любви и этой мудрости ангелами и человеками, Господь назван в Слове Женихом и Супругом, а Небо и Церковь названы Невестой и Супругой. V, Итак, насколько Небо и Церковь в общем и ангел Неба и человек Церкви в частности пребывают в этом союзе или в супружестве добра и истины, настолько они суть образом и подобием Господа; ибо эти два (начала) суть в Господе и суть Господом. VI. Любовь и Мудрость в Небе и в Церкви вообще и в Ангеле Неба и в человеке Церкви в частности составляют одно, когда Воля и Разумение, так же, как когда добро и истина, составляют одно, что то же, когда милосердие и вера составляют одно, или опять что то же самое, когда учение по Слову божию и жизнь по этому учению составляют одно. VII. Но каким образом эти два (начала) составляют одно в человеке и во всем, что в человеке, было показано в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости, Пятая часть, то есть вопрос о Сотворении человека и, главное, о Сотворении воли и разумения сердцем и легкими (385-432). 9. Но каким образом они составляют одно в предметах, которые ниже и вне человека, как то в Царстве животном, также и в Царстве растительном, будет сказано впоследствии в разных местах. Следует изложить сперва эти три пункта. Во-первых, что во Вселенной и во всех и в каждом из предметов вселенной, созданных Господом, есть супружество добра и истины. Во-вторых, что это супружество после сотворения было разъединено в человеке. В-третьих, от Божественного Провидения дабы разъединенное стало одним и дабы супружество добра и истины было восстановлено. Эти три пункта были подтверждены разными способами в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости, так что бесполезно подтверждать их далее. Каждый также по рассудку может видеть, что так как супружество добра и истины, бывшее от создания во всем созданном, затем разъединено, то Господь действует постоянно, дабы оно было восстановлено и, следовательно, его восстановление и затем союз сотворенной Вселенной с Господом посредством человека есть дело Божественного Провидения.10. V. Добро любви настолько есть добро, насколько оно соединено с истиною мудрости и истина мудрости настолько истина, насколько она соединена с добром любви. Добро и истина берут оные из своего начала; добро в своем начале в Господе, подобно же оному и истина, ибо Господь есть само добро и сама истина, и оба в нем составляют одно. Отсюда выходит, что добро в Ангелах Неба и в людях земли настолько есть добром в себе, насколько оно соединено с истиной, и истина настолько истиной в себе, насколько она соединена с добром. Что всякое добро и всякая истина исходят от Господа - известно; и так как добро составляет с истиною одно, а истина с добром одно, то следует, что для того, чтобы добро было добром в себе, а истина - истиной в себе, - необходимо чтобы они составляли одно в приемнике, который есть ангел неба и человек земли.

11. Известно, правда, что все предметы во Вселенной относятся к добру и истине; ибо под добром разумеется то, что в обширном вместе охватывает и облекает все присущее любви; и под истиной разумеется то, что в обширном вместе охватывает и облекает все присущее мудрости, но неизвестно еще, что добро не есть что-либо, если не соединено с истиной, и что истина не есть чем-либо, если не соединена с добром; кажется, правда, что добро есть чем-либо без истины и истина есть чем-либо без добра, но тем не менее это не так. В самом деле, Любовь, которой все произведения называются добром, есть Бытие предмета, а Мудрость, которой все произведения называются истинами, есть Существование предмета по этому Бытию, что и было показано в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости (14-16); поэтому, как Бытие без Существования не есть что-либо, ни Существование без Бытия, то и добро без истины не есть что-либо, ни истина без добра. Что такое добро без отношения к чему-либо? Может ли оно быть названо добром? Ибо оно не принадлежит никакому чувству и никакому постижению. То, что в соединении с добром затрагивает и подлежит сознанию и чувству, относится к истине, ибо относится к тому, что в разумении. Если сказать кому-либо просто "добро, и не "это или то определенное - добро", будет ли тогда добро чем-либо? Оно становится реальным, когда прилагается к тому или этому доброму существу; этот союз с добром не совершается иначе, как в разумении, а все от разумения относится к истине. То же и с волей; воля без знания, без сознания и без мысли того, чего желает человек, не есть что-либо, но с этими тремя оно становится чем-либо. Все воли принадлежит любви и относится к добру, и все знания, сознания и мысли принадлежит разумению и относится к истине; из этого следует, что желать не есть что-либо, но желать того или другого есть чем-либо. То же самое со всяким действием, ибо действие есть добро; если действие (USLIS) не направлено на какой-либо предмет, с которым оно составляет одно, то оно не есть действием и таким образом не есть чем-либо. Действие извлекает из разумения свое "что-либо", и то, что потом соединено с действием или придано ему, относится к истине, из которой действие извлекает свое качество. Из этих объяснений можно видеть, что добро без истины не есть что-либо, так же, как истина без добра не есть что-либо. Сказано, что добро с истиною и истина с добром суть что-либо, из чего следует, что зло с ложью и ложь со злом не суть чем-либо, ибо эти последние противоположны тем, а противоположное уничтожает; здесь оно уничтожает это "что-либо". Но об этом предмете будет говорено впоследствии.12. Но существует брак (соединение - conjugium) добра и истины в причине и существует брак добра и истины по причине в явлении. Брак добра и истины в причине есть брак воли и разумения или любви и мудрости; брак этот во всем том, что человек желает и мыслит и вследствие оного решает и замышляет; этот же брак входит в явление и его производит; но проявляясь, эти два (начала) отличны одно от другого, ибо сплоченное тогда становится последовательным. Например, когда человек имеет желание и мысль питаться, одеться, поместиться, торговать или работать, разговаривать, то он сперва одновременно желает и мыслит или решает и намеревается; когда же он сведет все эти расположения в явления, тогда одно следует за другим, но тем не менее неизменно составляя одно и то же в воле и мысли; действия в этих явлениях принадлежат любви или добру, а средства действий принадлежат разумению или истине. Каждый сможет подтвердить эти общие примеры примерами частными, если только отчетливо сознает, что относится к добру любви и что относится к истине мудрости, и отчетливо также, как оно относится в причине и как оно относится в явлении.

13. Не однажды было сказано, что любовь составляет жизнь человека, но любовь не отдельно от мудрости или добро не отдельно от истины в причине; ибо любовь отдельная или добро отдельное не есть чем-либо; вот почему любовь, составляющая интимную жизнь человека, и которая исходит от Господа, есть любовь вместе с мудростью, даже любовь составляет жизнь человека, насколько он есть приемником, и нет отдельной любви в причине, но только есть она в явлении, ибо любовь не может быть уразумеемою без качества, а ее качество есть мудрость; качество же или мудрость не может существовать иначе, как по своему Бытию, которое есть любовь, отсюда выходит, что они - одно, то же самое относительно добра и истины. Теперь, так как истина исходит от добра так же, как мудрость исходит от любви, посему эти два (начала), взятые вместе, называются любовью и добром; ибо любовь в своей форме есть мудрость и добро в своей форме есть истина, всякое же качество - от формы, а не иначе. Из этих объяснений можно видеть, что добро не более добро, как насколько оно соединено со своею истиною, и что истина не более истина, как насколько она соединена со своим добром.

14. Добро любви, не соединенное с истиной мудрости, не есть добром в себе, но добром по видимости, и истина мудрости, не соединенная с добром любви, не есть истиной в себе, но истиной по видимости. Правда в том, что нет добра, которое было бы добром в себе, если оно не соединено со своею истиною, и нет истины, которая была бы истиной в себе, если она не соединена со своим добром; однако есть добро, отдельное от истины, и истина, отдельная от добра; это у лицемеров и льстецов, у злых людей, каковы бы они ни были, и у тех, кто в добре природном, не будучи ни в каком добре духовном. Те и другие могут делать добро Церкви, Отечеству, Обществу, Согражданину, Неимущим, Бедным, Вдовам и Сиротам, могут также разуметь истины, мыслить о них по разумению, говорить о них и поучать их по мысли; а между тем это добро и истина не суть в них внутренне, следовательно, не суть добром и истиной в себе, а лишь по видимости; ибо они лишь для них самих и для мира, а не для добра самого и не для истины самой, следовательно, не по добру и не по истине, и принадлежат устам и телу, а не сердцу. Они могут быть сравнены с золотом и серебром, положенным на обожженное или гнилое дерево или на навоз, а выраженные истины подобны развеянному дыханию или блуждающему огню, который является и исчезает; тем не менее снаружи они кажутся реальными. Они себе такими представляются, но для других они могут представляться иначе, для тех, кто слушает и принимает, не зная что они такие, ибо влияние действует на каждого, согласно внутреннему каждого; в самом деле истина входит в слух другого, какими бы не произносилась она устами, и принимается духом, согласно состоянию и качеству духа. У тех, которые по наследственности в добре природном и ни в каком добре духовном, она подобна же почти тому: ибо внутреннее всякого добра и всякой истины духовно, и эта духовность рассеивает зло и ложь, но одно природное им благоприятствует; благоприятствовать же злу и лжи и делать добро не согласуется.

15. Если добро может быть отделено от истины и истина отделена от добра и если после отделения они могут представляться как добро и истина, то это потому, что человек имеет способность действовать, которая называется Свободой, и способность понимать, которая называется Рациональностью, и по злоупотреблению этими способностями человек может казаться во внешнем совсем иным, каков он во внутреннем, и, следовательно, злой человек может делать добро и говорить истину, и дьявол может притвориться ангелом света. Но об этом предмете смотрите в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости следующие статьи: Начало зла происходит от злоупотребления способностями, свойственными человеку, и называемыми Рациональностью и Свободою (264-270). Эти обе способности суть так же у злых, как и у добрых (425). Любовь без супружества с мудростью или добро без супружества с истиною не могут ничего соделать (401). Любовь ничего не творит иначе, как в сочетании с мудростью или разумением (409). Любовь сочетается с мудростью или разумением и соделывает, что мудрость или разумение сочетаются взаимно (410, 411, 412). Мудрость или разумение, по мощи, которую ему дает любовь, может вознестись и сознать вещи, принадлежащие свету, исходящему от Неба, и их принимать (413). Подобно же тому может и любовь вознестись и принимать вещи, принадлежащие теплоте, исходящей от Неба, если любит мудрость, свою супругу, в этой степени (414, 415). Иначе любовь оттягивает от вознесения мудрость или разумение, дабы оно действовало как одно с нею (416-418). Любовь очищена в разумении, если они вознесены вместе, и загрязнена в разумении и разумением, если они не вознесены вместе (419-421). Любовь, очищенная мудростью в разумении, становится духовной и небесной, но любовь, загрязненная в разумении, становится чувственной и плотской (422-424). То же самое с милосердием и верой и их сочетанием (427-430). Что такое милосердие в небесах (431).

16. VII. Господь не терпит, дабы что-либо было разделено, поэтому всякая вещь должна быть в добре и в то же время в истине или во зле и в то же время во лжи. Божественное Провидение Господа имеет главной целью, дабы человек был в добре и одновременно в истине, и оно действует в этой цели, ибо таким образом человек есть своим добром и своею любовью и также своею истиною и своею мудростью; в самом деле, через это человек есть человеком, ибо он тогда есть образом Бога. Но так как человек, живя в миру, может быть в добре и в то же время во лжи, также во зле и в то же время в истине и даже быть во зле и в то же время в добре, следовательно, двойственным и как такое разделение уничтожает этот образ и, следовательно, человека, то Божественное Провидение Господа стремится во всем и в каждом из своих действий к тому, дабы это разделение не имело места; и так как для человека лучше быть во зле и в то же время во лжи, чем в добре и в то же время во зле, Господь дозволяет, чтобы он пребывал в таком состоянии, не желая этого, но по невозможности противиться тому, из-за цели, которая есть спасение. Что человек может быть во зле и в то же время в, истине, и Господь не противится тому из-за цели, которая есть спасение, то это потому, что разумение человека может быть вознесено в свет мудрости и видеть истины или их признавать, услышав, в то время как любовь остается внизу; ибо человек может быть разумением своим в небе, а любовью в аду; невозможно отказать быть таким человеку, ибо он не может быть лишен двух способностей, по которым он, человек, и отличается от животных и посредством которых он единственно может быть возрожден и, следовательно, спасен, а именно Рациональности и Свободы; ибо ими человек может действовать по мудрости и тоже по любви, не принадлежащей мудрости; он может по мудрости видеть с вышины внизу любовь и видеть, иначе, намерения влечения, следовательно, зло и ложь, а также добро и истины жизни своей и своей доктрины, без знания и без признания в себе которых он не может быть преобразован, ибо об этих двух способностях было уже говорено и будет больше сказано впоследствии. Такова причина, по которой человек может быть в добре и в то же время в истине, и быть во зле и в то же время во лжи, также быть в добре и в то же время во лжи и быть во зле и в то же время в истине.

17. Человек в миру может с трудом войти в то или другое сочетание или в союз, то есть в сочетание добра и истины или зла и лжи; ибо, живя в миру, он держится в состоянии преобразования или возрождения, но по смерти всякий человек входит в то или другое сочетание, ибо тогда он не может быть преобразован или возрожден; тогда он остается таким, какова была для него его жизнь в миру, то есть какова была для него главенствующая любовь; если в нем была жизнь любви ко злу, то от него отнимается всякая истина, которую в миру он приобрел от наставника, из проповедей и из Слова; когда же истина отнята, он наполняется ложью, согласующейся с его злом, подобно губке, всасывающей воду; и наоборот, если в нем была жизнь любви к добру, то от него удаляется всякая ложь, которую он воспринял в миру, слушая или читая, и вместо лжи ему дается истина, согласующаяся с его добром. Это самое разумеется под словами Господа: "Отнимите от него талант и отдайте тому, кто имеет десять талантов; ибо кто имеет, тому дано будет, дабы ему преумножилось, а у неимущего отнимется и то, что имеет" (Матф. XXV. 28, 29; XIII, 12; Марк IV, 25; Лука VIII, 18; XIX, 24 до 26).

18. Если каждый после смерти должен быть или в добре и в то же время в истине, или во зле и в то же время во лжи, то это потому, что добро и зло не могут быть в сочетании, ни добро и в то же время ложь зла, ни зло и в то же время истина добра, ибо они противоположны, а противоположности борются между собой, пока одно не истребит другое. Те, которые во зле и в то же время в добре, подразумеваются под следующими словами Господа Церкви Лаодикеев в Апокалипсисе: "Знаю твои дела, что ты не холоден и не горяч; лучше было бы, чтобы ты был холоден или горяч; но как ты тепловат и не горяч, Я извергну тебя из уст Моих" (III, 15, 16). И также под словами Господа: "Никто не может служить двум господам, ибо или одного возненавидит, а другого будет любить или к одному привяжется, а о другом станет нерадеть" (Матф. VI, 24).

19. То, что в добре и в то же время в истине, есть что-либо и то, что во зле и в то же время во лжи, не есть что-либо. Что то, что в добре и в то же время в истине, есть чем-либо, видно в вышеизложенном (11), из чего следует, что то, что во зле и в то же время во лжи, не есть что-либо. Под "не может быть чем-либо" понимается, что не имеет нисколько мощи и нисколько жизни духовной; те, кто во зле и в то же время во лжи, каковыми суть все в аду, имеют, правда, силу между собою, ибо злой дух может делать зло и делает его тысячью способами; однако по злу он может делать зло только злым, но не может сделать никакого зла добрым, и если делает добрым зло, что иногда случается, то это по сочетанию с их злом: откуда искушения, которые суть наваждениями злых духов на человека и, следовательно, борьбой, посредством которой добрые могут быть избавлены от своего зла. Так как нет могущества у зла нисколько, то следует, что перед Господом весь ад не только как бы ничто, но относительно могущества решительно ничто; что это так, я видел подтверждение множеством опытов. Но удивительно, что все злые считают себя могучими, и это потому, что они все относят к собственной предусмотрительности и также к хитрости и лукавству и ничего не относят к Господу, а добрые ничего не относят к собственной предусмотрительности, но все относят к Господу, Который Всемогущ. Что зло и ложь не суть чем-либо, то также потому, что в них нисколько нет духовной жизни, отчего жизнь адских духов и назвали не жизнью, а смертью; все существующее чем-либо принадлежит жизни; быть чем-либо не может принадлежать смерти.

20. Те, которые во зле и в то же время в истине, могут быть уподоблены орлам, летающим высоко и падающим, когда крылья отняты у них; в самом деле, так же действуют по смерти, став духами, люди, которые понимали истины, говорили о них, им поучали, а между тем не обращали вовсе взоров к Господу в жизни своей; чувственными началами они возносятся высоко и иногда входят в небеса и подделываются под ангелов света, а когда истины отняты у них и они выведены наружу, то падают в ад. Орлы и означают также хищников, обладающих умственным знанием, а крылья означают истины духовные; было сказано, что таковы суть те, которые не обращают взоров к Богу в жизни своей; обращать взоры к Богу означает одно лишь: мыслить что такое или иное зло есть целиком против Бога, и из-за этого не делать его.

21. IX. Божественное Провидение Господа соделывает дабы зло и в то же время ложь служили для уравновешивания, для отношения и для очищения и таким образом для соединения добра и истины в других. По вышеизложенному можно видеть, что Божественное Провидение Господа действует постоянно, дабы в человеке добро соединялось с истиною, и это потому, что такое соединение есть Церковью и Небом; ибо это соединение в Господе и во всем исходящем от Господа; по этому соединению Небо названо браком, и Церковь подобна оному; также Царствие Божие в Слове уподоблено браку; по этому соединению суббота у Церкви Израильской была самым священным праздником культа, ибо означала это соединение; отсюда же, что в Слове и во всех и в каждом из предметов Слова есть брак добра и истины. Об этом браке см. Учение Нового Иерусалима о Святом Писании (80-90). Брак добра и истины исходит от брака Господа с Церковью, а брак Господа с Церковью исходит от брака Любви и Мудрости, которые в Господе, ибо добро принадлежит любви, а истина принадлежит мудрости. Из оного можно видеть, что вечный объект Божественного Провидения - это соединение в человеке добра с истиною и истины с добром, ибо таким способом человек соединяется с Господом.

22. Но так как многие расторгали и расторгают этот брак, особенно разделением веры и милосердия - ибо вера принадлежит истине и истина принадлежит вере, и милосердие принадлежит добру, а добро принадлежит милосердию - и тем, соединяя в себе зло и ложь, стали таким образом противоположностями, то от Промысла Господня, дабы они, тем не менее, служили сочению добра и истины в других равновесием, отношением и очищением.

23. От Промысла Господня соединение добра и истины в других через Равновесие между Небом и Адом; ибо от ада постоянно выдыхается зло и в то же время ложь; и от Неба постоянно выдыхается добро и в то же время истина; каждый человек, пока живет в миру, держится в этом Равновесии и через оное в свободе мыслить, желать, говорить и делать, свобода, в которой он может быть преобразован. Об этом духовном Равновесии, по коему есть свобода в человеке, см. в Трактате О Небе и об Аде (589-596 и 597-603).

24. От Промысла Господня соединение добра и истины в других через Отношение; в самом деле, добро познается лишь по отношению к другому, меньшему, добру и по противоположности ко злу; всякое сознание и всякое чувство оттуда происходят; ибо их качества оттуда происходят; так всякое удовольствие ощущается по отношению к меньшему удовольствию и посредством неудовольствия; всякая красота по отношению к меньшей красоте и посредством некрасивости; подобно тому всякое добро, принадлежащее любви, сознаваемо и чувствуемо по отношению к меньшему добру и опосредством зла; а всякая истина, принадлежащая мудрости, сознаваема и чувствуема по отношению к меньшей истине и опосредством лжи. Необходимо быть разнообразию в каждом предмете от его максимума до его минимума; когда же есть разнообразие от минимума до максимума и в противоположности его, тогда и является Равновесие, тогда по степеням образуется с той и с другой стороны отношение, и увеличивается или уменьшается сознание и ощущение предмета. Но следует знать, что противоположность отнимает и также возбуждает сознание и чувство. Она их отнимает, когда смешивается, и возбуждает, когда не смешивается; вот почему Господь заботливо отделяет добро и зло в человеке, дабы они не смешивались; так же Он отделяет Небо от Ада.

25. От Промысла Господня соединение добра и истины в других через Очищение, которое производится двояко: одним способом посредством Искушений и другим - посредством Брожений. Духовные искушения не что иное, как борьба против зла и лжи, выдыхаемых от ада и затрагивающих. Ими человек очищается от зла и лжи, и в нем добро соединяется с истиной и истина с добром. Духовные Брожения производятся разными способами, как в небесах, так и на земле; но в мире неизвестно, что оно такое и как они производятся; в самом деле это зло и ложь, которые будучи пущены в общества, производят то же, что закваска, положенная в муку или в сок виноградный, и посредством которой вещества разнородные отделяются и однородные соединяются, и отсюда чистота и прозрачность. Эта закваска подразумевается под словами Господа: "Царство небесное подобно закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не скисло все" (Матф. XIII, 33; Лука XIII, 21).

26. От Промысла Господня совершаются действия эти путем соединения зла и лжи в обретающихся в аду; ибо не только в небе, но и в аду Царство Господнее есть Царством действий. Промысел Господень таков, дабы не было ни личности, ни вещи, которыми не производились бы действия.

Глава вторая

БОЖЕСТВЕННОЕ ПРОВИДЕНИЕ ГОСПОДА ИМЕЕТ ЦЕЛЬЮ НЕБО, ПОИСХОДЯЩЕЕ ИЗ РОДА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО

27. Что Небо не образовано из нескольких Ангелов, сотворенных вначале, и что Ад не происходит от какого-нибудь дьявола, созданного ангелом света и низверженного с Неба; но что Небо и Ад происходят из Рода Человеческого - Небо из тех, которые в любви добра и затем в разумении истины, Ад же из тех, которые в любви зла и затем в разумении лжи, - об этом я имел сведения и наглядность по долгому сообщению с ангелами и духами; о настоящем предмете см. представленное в Трактате О Небе и об Аде (311-316), затем сказанное и в Продолжении о Последнем Суде и о Духовном мире от начала до конца. И как потому что Небо происходит из Рода Человеческого и есть сожительством с Господом на вечность, следует, что Небо было для Господа целью творения, и так как оно было целью творения, то оно есть целью Божественного Провидения Господа. Господь создал Вселенную не для Себя, но для тех, с которыми Он должен быть в Небе; ибо любовь духовная такова, что хочет дать свое другому и насколько это может, настолько она в своей Сущности, в своем Мире и в своем Блаженстве; духовная любовь извлекает это из Божественной Любви Господа, которая такова в бесконечной степени; из этого следует, что Божественная Любовь и затем Божественное Провидение имеет целью Небо, состоящее из людей, ставших ангелами и становящихся ангелами, которым бы Господь мог даровать все блаженства и всякое счастие, принадлежащие любви и мудрости, и даровать их по Самому Себе в них; иначе невозможно Ему, ибо Его образ и подобие суть от создания в них; образ Его в них есть мудрость, и Его подобие в них есть любовь, и Господь в них есть любовью, соединенною с мудростью, и мудростью, соединенной с любовью, или, что то же самое, добром, соединенным с истиной, и истиной, соединенной с добром; о соединении этом было сказано в предыдущей главе. Но так как неизвестно, что такое Небо вообще или у нескольких, и что такое Небо в частности или у кого-либо; и также, что такое небо в мире духовном и что такое небо в мире природном, а между тем знать это весьма важно, ибо небо есть целью Божественного Провидения, то я изложу оное в некотором свете и в таком порядке: I. Небо есть союз с Господом. II. Человек по творению таков, что может быть ближе и ближе в союзе с Господом. III. Чем ближе человек в союзе с Господом, тем он становится разумнее. IV. Чем ближе человек в союзе с Господом, тем он становится счастливее. V. Чем ближе человек в союзе с Господом, тем ему отчетливее кажется, что он принадлежит себе, и тем яснее он замечает, что принадлежит он Господу.

28. I. Небо есть союз с Господом. Небо есть Небом не по ангелам, а по Господу, ибо любовь и мудрость, в которых ангелы и которые составляют Небо, исходят не от них, а от Господа и даже суть Господом в них. И так как любовь и мудрость принадлежат Господу и суть Господом в Небе, любовь же и мудрость составляют жизнь ангелов - то очевидно также, что их жизнь принадлежит Господу и даже есть Господом; что Ангелы живут Господом; сами они в этом сознаются; из того можно видеть, что небо есть союз с Господом. Но так как союз с Господом существует различно, и вследствие того Небо в одном не сходно с Небом в другом, то следует, таким образом, что Небо является по союзу с Господом; что союз бывает ближе и ближе и также отдаленнее и отдаленнее, это увидится в следующей главе. Здесь будет сказано нечто об этом союзе, как он совершается и каков он. Есть союз Господа с ангелами и союз ангелов с Господом, таким образом, взаимный; Господь наитствует в любовь жизни ангелов и ангелы приемлют Господа своею мудростью и ею сочетаются с Господом взаимно. Все же, надобно знать: ангелам кажется, что они сами сочетаются с Господом мудростью, но, тем не менее, это Господь сочетает их мудростью с Собой, ибо их мудрость исходит от Господа; то же самое, если сказать, что Господь сочетается с ангелами добром и что ангелы взаимно сочетаются с Господом истиною; ибо всякое добро принадлежит любви и всякая истина принадлежит мудрости. Но так как этот союз есть тайною, которую не многие без объяснения понять могут, то я, насколько возможно, развею ее объяснениями, доступными пониманию. В Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости (404, 405), было представлено как любовь сочетается с мудростью, а именно: по влечению знать, откуда является влечение к истине, по влечению понимать, откуда является сознание истины, и по влечению видеть то, что знаешь и понимаешь, откуда является мысль. Господь наитствует во все эти влечения, ибо они суть производствами любви жизни каждого, но ангелы приемлют это наитие в сознании истины и в мысли, ибо в оных наитие обнаруживается для них, а не во влечениях любви; но так как сознания и мысли представляются ангелам как бы от них, хотя они происходят от влечений любви, исходящих от Господа; но эта видимость для того, дабы ангелы взаимно сочетались с Господом, хотя Господь их сочетает с Собою, ибо само влечение производит эти сознания и мысли, так как влечение, принадлежащее любви, есть их душою; в самом деле нельзя ничего ни сознавать, ни мыслить без влечения любви, и каждый сознает и мыслит по этому влечению; из этих объяснений очевидно, что взаимное сочетание ангелов с Господом совершается не ими, но как бы ими. Таково же сочетание Господа с Церковью и Церкви с Господом, которое называется браком небесным и духовным.29. Всякое сочетание в Мире духовном совершается наглядно: там если кто-либо думает о другом, по влечению говорит с ним, другой тотчас находится в его присутствии и они видятся друг с другом лицом к лицу; то же самое, если кто-либо думает о другом по влечению любви; по этому влечению есть сочетание, но по предыдущему лишь присутствие одно; в этом особенность духовного Мира; причина та, что все там духовны; иначе, чем в Мире природном, где все материальны; в Мире природном подобная вещь совершается у людей в чувствах любви и в мыслях духа; но так как в Мире природном суть пространства, в Мире же духовном пространства - одна лишь видимость, по сему то, что в мысли каждого духа в Мире духовном, совершается и в действительности (актуально). Это сказано дабы, известно было, как совершается союз Господа с ангелами и взаимный по видимости союз ангелов с Господом; ибо все Ангелы обращают лик к Господу, и Господь взирает на их чело, но Ангелы взирают Господу в очи, потому что чело соответствует любви и чувствам любви, а очи соответствуют мудрости и сознаниям мудрости; но ангелы не сами собою обращают лик к Господу, а Господь их обращает к Себе, и Он их обращает наитием в любовь их жизни и этим наитием входит в сознание и в мысли и таким образом обращает ангелов. Во всем присущем человеческому духу есть такой же кругооборот от любви к мыслям и по мыслям к любви любовью, этот кругооборот может быть назван кругооборотом жизни. О предмете этом см. в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости несколько глав, например следующие: Ангелы постоянно обращают лик свой к Господу как к Солнцу (124-134); все внутреннее ангелов, как дух, так и тело, подобным же образом обращены к Господу как к Солнцу (135-139). Каждый дух, каким бы ни был его характер, подобным образом обращается к своей господствующей любви (140-145); любовь сочетается с мудростью, и по этой же причине с ней взаимно сочетается мудрость (410-412). Ангелы пребывают в Господе, и Господь - в них; поэтому ангелы восприемники только Господа на Небесах (113-118).

30. Господни небеса в природном мире называются церковью, и ангел этих Небес - это человек церкви, который соединен с Господом; и после того, как он оставляет этот мир, он становится ангелом духовных небес. Из этого ясно, что то, что было сказано об ангельских небесах, должно также быть понятным по отношению к человеческим небесам, называемым церковью. Это взаимное соединение с Господом, которое образует небеса в человеке, явлено в следующих словах у Иоанна: "Пребудьте во Мне и Я в вас... кто пребывает во Мне и Я в нем, тот приносит много плода, ибо без Меня не можете делать ничего" (Иоан. XV, 4,5).

31. Следовательно, из этого можно видеть, что Господь есть небеса не только в целом вместе со всем в них, но и в частности, со всяким единичным. Ибо каждый ангел - это небеса в своей последней форме, и эти небеса составлены из ангелов и есть ангельские сообщества; что это так, смотрите в сочинении О Небесах и об Аде (51-58). А поскольку это так, пусть никто не придерживается заблуждения, которое многим первым приходит на ум, что Господь присутствует на Небесах среди ангелов или что Он пребывает с ними как царь в своем царстве, Он является там перед их взором в солнце, однако по отношению к их жизни и мудрости Он пребывает в них.

32. II. Человек от сотворения таков, что он может все более и более (теснее) соединяться с Господом. Это можно заключить из объяснения в книге О Божественной Любви и Божественной Мудрости, в третьей части, где повествуется о степенях, в особенности из того, что в человеке от сотворения есть три степени прерывные, или высоты (230-235). То, что эти три степени есть в каждом человеке от рождения и что если они открыты, то человек пребывает в Господе и Господь в нем (236-241). Все совершенства восходят и нисходят по степеням и в соответствии с ними (199-204). Из этого следует, что человек такой от сотворения, что может по степеням все теснее и теснее соединяться с Господом. Однако всем надлежит знать, каковы эти степени, и что они двух родов: степени раздельные, или степени высоты и степени продолженные, или степени широты, (gradus discreti et continui), - и какая между ними разница; а также, что в каждом человеке по творению и, следовательно, от рождения суть три степени раздельные, или высоты; что человек, родясь, входит в первую степень, называемую природной, которую он может в себе увеличить, продолжив ее до того, что станет рациональным; что он входит во вторую степень, называемую духовной, если живет по духовным законам порядка, которые суть Божественные истины; и что он может даже войти в третью степень, называемую небесной, если живет по небесным законам порядка, которые суть Божественное добро. Эти степени в действительности открываются Господом в человеке, по его жизни в Миру, но они открываются сознательно и ощутительны только по выходе его из Мира, и по мере того, как открываются и затем совершенствуются они, человек все ближе и ближе сочетается с Господом. Это сочетание в приближении может увеличиваться вечно, и у ангелов вечно увеличивается оно, но тем не менее не может ангел дойти до первой степени Любви и Мудрости Господних или достигнуть этой степени, ибо Господь Бесконечен, ангел же конечен, а нет отношения между Бесконечным и Конечным. Так как никто не может понять ни состояние человека, ни состояние его возвышения и его приближения к Господу, не зная этих степеней, то о них специально было изложено в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости (см. 173-281).

33. В немногих словах будет сказано, как человек может быть сочетаем ближе и ближе с Господом и затем как это сочетание представляется более и более близким. I. Как человек сочетаем ближе и ближе с Господом. Совершается оное не по знанию только, и не по просветлению ума, и не по мудрости одной даже, но по жизни, связанной с ними; жизнь человека есть его любовь, а любовь разнородна; в общем есть любовь ко злу и любовь к добру; любовь ко злу есть любовью прелюбодеяний, мести, обмана, богохульства, ограбления других от их добра; любовь ко злу чувствует приятность и удовольствие при мысли об этих деяниях и при их совершении; вожделения или чувства этой любви в таком же большом количестве, как и злые деяния, к которым любовь эта сводится; и сознания и мысли этой любви в таком же большом количестве, как неправды, благоприятствующие этим злам и подтверждающие их; эти неправды составляют одно со злом, подобно тому как разумение составляет одно с волей; они не раздельны одно от другого, ибо одно другому принадлежит. Теперь, так как Господь наитствует в любовь жизни каждого и по чувствам любви в сознания и его мысли, а не наоборот, как было сказано выше, то следует, что Он не может сочетаться ближе, иначе как по мере удаления любви ко злу с ее чувствами, которые суть вожделения; а так как эти вожделения находятся в природном человеке, человек же чувствует, что действует как бы сам собою во всем, что ни творит по природному человеку, то, следовательно, человек должен удалять как бы сам собою зло этой любви, и тогда, насколько он его удаляет, настолько Господь ближе и ближе сочетается с ним; что вожделения с их удовольствиями замыкаются и запирают двери перед Господом, и что они не могут быть изгнаны Господом, пока сам человек держит запертыми двери и снаружи нажимает и толкает, чтобы не отворились они; то, что человек сам должен отворить, очевидно по словам Господним в Апокалипсисе: "Се стою у двери и стучу; если кто услышит Мой голос и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним и он со Мною" (III, 20). Очевидно, что насколько кто избегает зол, как диавольских и как противящихся вхождению Господа, настолько ближе и ближе сочетается он с Господом, и ближе еще сочетается тот, кому они отвратительны; ибо зло и диавол одно, и ложь зла и сатана одно. Так же, как есть наитие Господне в любовь добра и ее чувства, а через них в сознания и мысли, которые все от добра, в коем человек, почему и суть истинами, - есть и наитие дьявола, то есть ада, в любовь ко злу и ее чувства, которые суть вожделениями, которые все от зла, в коем человек, почему и суть ложью. II. Как это сочетание представляется более и более близким. Чем более зло удалено в природном человеке тем, что изгнано и принято в отвращение, тем ближе человек сочетается с Господом; а как Любовь и Мудрость, которые суть Господом Самим, не обретаются в пространстве, ибо чувство, принадлежащее любви, и мысль, принадлежащая мудрости, ничего не имеют общего с пространством, то, следовательно, Господь является ближе соответственно соединению любви и мудрости и отдаленнее соответственно отвержению любви и мудрости; в духовном мире пространства не существует, и расстояния и присутствия там суть видимостями, зависящими от сходства и несходства чувств; ибо, как было сказано, чувства, принадлежащие любви, и мысли, принадлежащие мудрости, которые в себе духовны, не суть в пространстве. Об этом предмете смотрите что было сказано в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости (7-10, 69-72 и в других местах). Союз Господа с человеком, в котором зло было удалено, разумеется под словами Господа: "Чистые сердцем Бога узрят" (Матф. V, 8); и под этими словами: "Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их - Мы обитель у него сотворим" (Иоан. XIV, 21, 23). Иметь заповеди - это знать; и соблюдать заповеди - это любить, ибо то же сказано в этом стихе: "Кто соблюдает заповеди Мои, тот Меня любит".

34. III. Чем ближе человек в союзе с Господом, тем он становится разумнее. Так как у человека по творению и, следовательно, по рождению суть три степени жизни, как было сказано (32), то, главным образом, в нем три степени мудрости; эти степени раскрываются в человеке по мере сочетания, они раскрываются по мере любви, ибо любовь есть само сочетание; однако возвышение любви лишь смутно сознается человеком, но возвышение мудрости ясно сознается теми, кто знает и видит, что такое мудрость. Причина, по которой степени мудрости сознаются, та, что любовь входит, посредством чувств, в осознания и мысли, и те являются перед внутренним зрением ума, соответствующим внешнему зрению тела; отсюда выходит, что представляется мудрость, а не чувство любви, производящее ее. С оным то же, что со всем, совершаемым в действительности человеком; заметно, как оно совершается телом, но не то, как оно совершается душой; сознается также, как человек размышляет, постигает и мыслит, но не как душа этих размышлений, постижений и мыслей, которая есть влечением к добру и истине, их производит. Есть три степени мудрости: природная, духовная и небесная; в природной степени мудрости человек находится, пока он живет в миру; эта степень в нем может быть усовершенствована до высочайшей точки, и тем не менее не может она выйти в духовную степень, ибо степень духовная не держится природной по продолженности, но соединена с нею посредством соответствий; в духовной степени мудрости обретается человек по смерти, и эта степень такова, что может быть усовершенствована до высочайшей точки, но он не может войти в небесную степень мудрости, ибо эта степень небесная не держится степени духовной по продолженности, но соединена с нею посредством соответствий. По этим объяснениям можно видеть, что мудрость может возвышаться трояким родом, и в каждой степени может быть совершенствуема в однородном виде до высочайшей точки. Схватывающий умом возвышения и совершенствования этих степеней может в некотором роде сознавать сказанное об Ангельской Мудрости, что она неизреченна; мудрость эта столь неизреченна, что тысячи идей мысли ангелов по мудрости их могут собой представить лишь одну идею мысли человеков по их мудрости, ибо девятьсот девяносто девять других идей мысли ангелов не могут войти, будучи сверхприродны; что это так, мне было несколько раз дано познать живым опытом. Но, как было выше сказано, никто не может войти в неизреченную мудрость ангелов, иначе как сочетаясь с Господом и соответственно этому сочетанию, ибо один Господь раскрывает степень духовную и степень небесную, но лишь у тех, которые разумны от Него; разумны же от Господа отвергающие от себя дьявола, то есть зло.

35. Но да не мыслят, что кто-либо разумен потому что знает многое, кто с некоторым светом оное сознает и может говорить умно об оном, разве только мудрость в нем соединена с любовью, ибо любовь своими чувствами ее производит; если же не соединена с любовью, то она как метеор, исчезающий в воздухе, или как падучая звезда; но мудрость, соединенная с любовью, есть как постоянный свет Солнца и как неподвижная звезда. Человек настолько любит мудрость, насколько отвращается от диавольской ереси ада, то есть от вожделений зла и лжи.

36. Мудрость, подлежащая сознанию, есть постижение истины по влечению к истине и, главным образом, к истине духовной; есть истина гражданственности, истина нравственности и истина духовная; те, кто в духовной истине, по влечению к ней, обретаются также в сознании истины гражданственности и истины нравственности, ибо влечение к истине духовной есть душа этих сознаний. Я часто говорил о мудрости с Ангелами, которые мне сказали, что мудрость есть соединение с Господом, ибо Господь есть сама Мудрость, и что в соединение это входит тот, кто отбрасывает далеко от себя ад, и входит в такой мере, в какой его отбрасывает; они мне говорили, что представляют себе Мудрость великолепным Дворцом, прекрасно украшенным, в который входят по двенадцати ступеням; что никто не входит на первую ступень, иначе как от Господа по соединению с Ним; что каждый всходит согласно соединению, и по мере того как поднимается, сознает, что никто не мудр сам собою, что все мудры от Господа, и также то, что знания его, относительно того, что он не знает, все равно как несколько капель воды относительно большого озера. Двенадцатью ступенями Дворца мудрости означается добро в соединении с истинами и истины в соединении с добром.

37. IV. Чем ближе человек соединен с Господом, тем он счастливее. То, что сказано выше (32 и 34), о степенях жизни и мудрости, соответственно сочетанию с Господом, может быть сказано о степенях счастья; в самом деле, счастье, блаженство и приятности поднимаются соответственно тому, как высшие степени духа, именуемые степенью духовною и степенью небесною, раскрываются в человеке, и эти степени после земной жизни его, вечно возрастают.

38. Всякий человек, пребывающий в удовольствиях восхождений зла, ничего не может знать об удовольствиях влечений к добру, в которых ангельское Небо, ибо эти два рода удовольствий абсолютно противоположны одно другому во внутреннем и, следовательно, во внешнем, но на поверхности самой они различаются мало; в самом деле, всякая любовь имеет свои удовольствия, даже любовь ко злу у того, кто в вожделениях ее, как-то любовь прелюбодействовать, мстить, обманывать, красть, предаваться жестокости, и даже у самых злых богохульствовать о предметах Церкви и изливать свой яд против Божества; источник этих удовольствий есть любовь властвовать из любви к себе; удовольствия эти исходят из вожделений, которые овладевают внутренним духа, оттуда спускаются в тело и в нем возбуждают нечистое, щекочущее фибры; следовательно, из удовольствия духа, согласно вожделениям, рождается удовольствие тела; в чем состоят и каковы нечистоты, щекочущие фибры тела, каждый по смерти может узнать в духовном Мире; то вообще элементы трупные, извергаемые каловые, гнилостные и уриноватые, ибо ад изобилует подобными нечистотами, которые суть соответствиям, как это видно в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости (422-424); но по входе в ад эти постыдные удовольствия изменяются в страшные мучения; сказано это для вразумления, в чем состоит и каково благополучие неба, о котором теперь будет речь, ибо каждый предмет познается по своей противоположности.

39. Блаженства, приятности, удовольствие и услада, одним словом, счастье неба, не могут быть описаны словами, но могут быть чувственно сознаваемы в небе; в самом деле, что сознается только чувственно, не может быть описано, ибо не входит в идеи мысли и, следовательно, в слова; разумение только видит, но видит то, что принадлежит мудрости и истине, а не то, что принадлежит любви или добру; вот почему это счастье невыразимо; но, тем не менее, оно повышается в той же степени, как и мудрость; его видоизменения бесконечны, и каждое неизреченно; я слышал об этом и это познавал. Но это счастье вступает по мере того, как человек удаляет вожделения любви ко злу и лжи, как бы сам собою, но тем не менее Господом, ибо это счастие есть счастием любви к добру и истине, и любови эти противоположны вожделениям любви ко злу и лжи; счастие влечений любви добра и истины имеет свое начало в Господе, следовательно, в сокровенном, и оттуда распространяется во внутреннем, до последних; так что наполняют ангела и соделывают, что он весь, так сказать, одно наслаждение. Такое счастие есть с бесконечным разнообразием в каждом влечении добра и истины, особенно в любви мудрости.

40. Удовольствия вожделений зла и удовольствия чувства добра не могут быть сравнены, ибо внутренне в удовольствиях вожделений зла есть дьявол и внутреннее в удовольствиях чувств добра есть Господь. Если желать сравнения, то удовольствия вожделений зла не могут быть сравнены иначе, как с похотливыми удовольствиями лягушек в прудах или змей в местах смрадных; а удовольствия чувства добра могут быть сравнены с наслаждениями духа (animi) в садах и цветниках, испещренных цветами; в самом деле, то, что действует на лягушек и змей, действует также в адах на тех, которые в вожделениях зла, и то, что действует на дух в садах и цветниках, действует также в Небесах на тех, которые в чувстве добра; ибо, как было выше сказано, нечистое по соответствию действует на злых, а чистое по соответствию действует на добрых.

41. Из этого можно видеть, что чем ближе кто в соединении с Господом, тем он становится счастливее; но это счастие обнаруживается редко на земле, ибо человек тогда в состоянии природном, природное же сообщается с духовным не по продолженности, а по соответствию; и это сообщение лишь ощущается некоторым родом спокойствия и мира в духе (animus), что случается особенно после борьбы со злом; когда же человек оставляет природное состояние и вступает в состояние духовное, что бывает после его выхода из мира, то счастие вышеописанное последовательно обнаруживается.

42. V. Чем ближе человек соединяется с Господом, тем отчетливее ему кажется, что он принадлежит себе, и тем яснее он замечает, что принадлежит Господу. По видимости, чем более кто сочетается с Господом, тем менее он принадлежит себе; такая видимость у всех грешников, также и у тех, которые по религии своей мыслят, что они не под игом закона и что никто не может делать добро сам собою; ибо как те, так и другие могут видеть, что не быть в возможности ни мыслить, ни желать зла, но добро одно, - это не принадлежать себе; и из того, что сочетавшиеся с Господом не желают и не могут мыслить и желать зла, они заключают в себе, по видимости, что это значит не принадлежать себе, а между тем совершенно наоборот.

43. Есть адская свобода, и есть свобода небесная; от адской свободы мыслить и желать зло и, насколько законы гражданские и нравственные не препятствуют, выражать его и делать; и наоборот, от небесной свободы мыслить и желать добро и, насколько можно, выражать его и делать; все, что по свободе человек мыслит, желает, выражает и делает, сознается им как свое, ибо всякая свобода исходит для каждого из его любви; посему те, которые в любви ко злу, не могут не сознавать, что свобода адская есть настоящая свобода, но пребывающие в любви к добру сознают, что свобода небесная есть настоящая свобода: следовательно, те и другие сознают, что обратное есть рабство; но никто не может отрицать, что либо то, либо другое есть свобода; ибо две свободы, противоположные себе, не могут быть каждая в себе свободой, и, сверх того, неоспоримо, что быть управляему добром есть свобода, а быть управляему злом есть рабство; ибо быть управляему добром - это быть управляему Господом, а быть управляему злом, это быть управляему дьяволом; теперь, так как все, соделываемое человеком в свободе, ему кажется своим, ибо принадлежит его любви, и так как (что выше было сказано) действовать по любви значит действовать в свободе, то следует, что сочетание с Господом производит, что человеку кажется, что он свободен и поэтому принадлежит себе, и чем ближе сочетание с Господом, тем он свободнее и более себе принадлежит. Если ему отчетливее кажется, что себе принадлежит, то потому, что Божественная Любовь такова, что желает, чтобы все ее принадлежало другому - человеку и ангелу; такова всякая духовная Любовь, особенно Божественная Любовь; и сверх того, Господь никогда не принуждает кого бы то ни было, ибо все, к чему принуждаем человек, ему не кажется своим, а что ему не кажется своим, не может стать предметом его любви, ни, следовательно, ему быть присвоено; вот почему человек постоянно виден Господом в свободе; в свободе также преобразован и возрожден. Но будет больше сказано в последующем о предмете этом; см., что было сказано выше (4).

44. Если касательно человека, то чем отчетливее ему кажется, что он принадлежит себе, тем он яснее замечает, что принадлежит Господу; и это потому, что чем ближе он сочетается с Господом, тем он становится разумнее, как было показано выше (34-36); а мудрость поучает тому и дает замечать. Ангелы третьего Неба, будучи самыми мудрыми из Ангелов, сознают оное и называют настоящей свободой; но быть управляемым собою они называют рабством: они представляют причину этого в том, что Господь наитствует непосредственно не в присущее их сознанию и их мыслям по мудрости, но в чувства любви к добру и через них в те первые; и что они сознают наитие в чувство, по которому имеют мудрость, и затем все, что они мыслят по мудрости, им представляется исходящим от них и как бы сущим их, и этим совершается сочетание.

45. Так как Божественное Провидение имеет целью небо, происходящее из рода человеческого, то следует, что оно имеет целью сочетание рода человеческого с Господом (28-31); затем оно также имеет целью, дабы человек сочетался с Ним ближе и ближе (32, 33), ибо таким образом человек имеет небо более внутренне; затем еще оно имеет целью дабы человек становился разумнее (34-36) и счастливее (37-41), ибо человек имеет небо по мудрости и, соответственно ей, и счастье через мудрость; наконец, оно имеет целью, дабы отчетливее казалось человеку, что он себе принадлежит, и замечал он яснее, что принадлежит Господу (42-44). Все оное присуще Божественному Провидению Господа, ибо есть Небом, которое оно имеет целью.

Глава третья

БОЖЕСТВЕННОЕ ПРОВЕДЕНИЕ ГОСПОДА ВО ВСЕМ СОДЕЛЫВАЕМОМ ВЗИРАЕТ НА БЕСКОНЕЧНОЕ И ВЕЧНОЕ

46. В Миру Христианском известно, что Бог Бесконечен и Вечен, ибо в Учении о Троице Афанасии сказано, что Бог Отец есть Бесконечен, Вечен и Всемогущ, равно как и Бог Сын и Бог Дух Святой, но что они не суть трое Бесконечные, трое Вечные и трое Всемогущие, но Один; из того следует, что если Бог Бесконечен и Вечен, то относить к Богу можно лишь Бесконечное и Вечное. Но что такое Бесконечное и Вечное? Оное не может быть понято, потому что конечное не способно постичь бесконечное, и может быть понято потому, что существуют идеи отвлеченные, которыми можно видеть, что вещи суть, хотя и не видно, какие они; есть такие идеи о Бесконечном, например, что Бог, будучи Бесконечен, или что Божественное, будучи Бесконечно, есть само Бытие, что оно сама Сущность и сама Субстанция; что оно сама Любовь и сама Мудрость или само Добро и сама Истина, что, таким образом, оно есть Само в Себе (Ipsum), или что оно есть Сам Человек; затем, если сказать, что Бесконечное есть Все, например, что Бесконечная Мудрость есть Всеведение, и что Бесконечное Могущество есть Всемогущество. Но все же оное вступает в темноту мысли и может из непонятного обратиться в отрицательное, если из идеи не извлечено выносимое мыслию из природы и, главным образом, из двух свойств, присущих природе из пространства и времени, - ибо они ограничивают идеи и производят то, что идеи абстрактные суть как бы ничем; если же можно извлечь эти представления у человека, как оно имеет место с ангелами, то Бесконечное может быть понято через поименованные представления; и затем, можно понять, что человек есть что-либо, потому что он создан Богом Бесконечным, Который есть Всем; что человек есть субстанцией конечной, ибо создан Бесконечным Богом, Который есть самой Субстанцией; что человек есть мудростью, ибо создан Бесконечным Богом, Который есть сама Мудрость, и так в остальном; ибо если бы Бесконечный Бог не был Всем, не был самой Субстанцией, не был самою Мудростью, то человек бы не был чем-либо; он или не был бы ничем, или был бы одной идеей, чем он и есть по мнению визионеров, именуемых идеалистами. По тому, что было указано в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости, очевидно, что Божественная Сущность есть Любовь и Мудрость (28-39); что Божественная Любовь и Божественная Мудрость суть самою Субстанцией и самою Формою и таким образом Самим в Себе и Единым (40-46); что Бог сотворил из Самого Себя, а не из ничего, Вселенную и все предметы Вселенной (282-284): из того следует, что все сотворенное, а главным образом, человек и в нем любовь и мудрость, есть чем-либо, а не одной лишь идеей, что он есть; ибо если бы Бог не был Бесконечен, то не существовало бы конечного; если б Бесконечное не было Всем, не существовало бы чего-либо; и если б Бог не сотворил все из Самого Себя, то не было бы ничего: одним словом, мы есть потому, что Бог есть.

47. Теперь, так как мы касаемся Божественного Провидения, а здесь того, что во всех действиях оно имеет в виду бесконечное и вечное, и так как этот предмет не может быть отчетливо обсужден иначе, как в известном порядке, - то вот каков будет этот порядок: I. Бесконечное в Себе и Вечное в Себе есть то же самое, что Божественное. II. Бесконечное и Вечное в Себе может только взирать на бесконечное и вечное по Себе в конечных. III. Божественное Провидение во всем соделываемом взирает на бесконечное и вечное по Себе, особенно в спасении Рода Человеческого. IV. Образ Бесконечного и Вечного существует в Ангельском Небе, происходящем из спасенного Рода Человеческого. V. Взирать на бесконечное и вечное в образовании Ангельского Неба, дабы оно было перед Господом, как один Человек, который есть образом Господа - есть сокровенное Божественного Провидения.

48. I. Бесконечное в Себе и Вечное Себе есть то же самое, что Божественное. Это можно видеть по нескольким местам в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости. Что Бесконечное в Себе и Вечное в Себе есть Божественное - взято оное из Ангельской идеи; Ангелы понимают Бесконечное не иначе, как Божественное Бытие, и Вечное - как Божественное Существование. Все же люди могут видеть и не видеть, что Бесконечное в Себе и Вечное в Себе есть Божественное; могут видеть оное те, которые не мыслят о Бесконечном по пространству и о Вечном по времени; но не могут видеть оного те, которые мыслят о Бесконечном и Вечном по пространству и времени; таким образом, могут оное видеть те, которые мыслят более возвышенно, то есть внутренне в рациональном, но не могут видеть оного те, которые мыслят низко, что не может быть ни бесконечности пространства и, следовательно, бесконечности времени, которое есть вечное по себе (a quo), ибо бесконечность - без начала и конца, или без пределов; они мыслят также, что не может быть бесконечного по себе, ибо по себе предполагает предел и начало, или предыдущее (a quo); что, следовательно, легкомысленно говорить Бесконечное и Вечное по себе, ибо этим как бы говорим, Бытие по Себе, что било бы противоречиво; ибо Бесконечное по себе было бы Бесконечным по Бесконечному и Бытие по себе было бы Бытием по Бытию, и это Бесконечное и это Бытие было бы или то же, что Бесконечное, или было бы конечным. По этому и подобному, подлежащему зрению в рациональном, очевидно, что есть Бесконечное в себе и Вечное в себе, и что то и другое есть Божественное, от которого все происходит.

49. Я знаю, что многие скажут в себе: возможно ли охватить внутренне, в своем рассудке, что-либо без пространства и времени и понять, что это не только есть, но что оно есть все и что оно Само в Себе, от чего все происходит? Но подумай внутренне, разве любовь или какой-либо из ее аффектов и мудрость или какое-либо из ее созданий и даже мысли - в пространстве и во времени? И ты поймешь, что нет; и так как Божественное есть сама Любовь и сама Мудрость, то следует, что Божественное не могло быть зачато в пространстве и во времени, и Бесконечное тоже нет; чтобы сознать это яснее, рассмотри: во времени или в пространстве мысль? Предположи в ней прогрессию двенадцати- или десятичасовую; это пространство времени не может ли тебе показаться часом или двумя, не может ли оно показаться также днем или двумя? Оно является по состоянию аффекта, от которого происходит мысль; если это аффект радости, в котором о времени не мыслят, то мысль десяти- и двенадцатичасовая едва будет с час времени или два; но выходит наоборот, когда это аффект печали, по котором обращают на время внимание; отсюда очевидно, что время есть только видимость по состоянию аффекта, от которого происходит мысль; то же самое с расстоянием пространства в мысли, когда ты гуляешь или путешествуешь.

50. Так как Ангелы и Духи суть чувствами, принадлежащими любви, и мыслями, происходящими от этих чувств, они поэтому не в пространстве и не во времени; видимость пространства и времени для них по состоянию чувств и мыслей, происходящих от чувств; посему когда кто-либо из них мыслит по расположению чувства о другом, с намерением его увидеть или говорить с ним, другой присуществует сейчас же. Отсюда выходит, что при каждом человеке присутствуют духи, которые в одинаковом чувстве с ним: злые духи с тем, кто аффектирован подобным злом, и добрые духи с тем, кто в аффекте подобного добра, и они присутствуют так, что человек среди них - как кто-нибудь среди общества; пространство и время ничего не значат для присутствия, и это потому, что чувства и мысль, происходящая от чувства, не суть ни в пространстве, ни во времени, а духи и ангелы суть чувствами и мыслями, происходящими от этих чувств. Что это так, мне дано было познать живым опытом в течение нескольких лет и также тем, что я беседовал со многими после их смерти, как с европейцами из разных государств, так и с жителями Азии и Африке и разных их государствах, и они все были около меня; если бы для них существовало пространство и время, то потребовалось бы путешествие и на него время. Больше того, каждый человек, по врожденному в себе или в духе, знает это, в чем я имею доказательство, ибо никто не думал ни о каком расстоянии пространства, когда я сказывал, что беседую с таким и таким-то, умершим в Азии, в Африке или в Европе; например, с Кальвином, с Лютером, с Меланхтоном; или с каким-либо королем, с каким-либо правителем, с каким-либо священником области отдаленной; и даже никому не пришло в мысль сказать: как мог он разговаривать с жившими в этих местах? И как они могли прийти к нему и быть в его присутствии, когда между ними находились земли и моря? Через то для меня стало очевидным, что никто не может мыслить по пространству и времени, мысля о тех, которые в Духовном Мире. Но что для них есть видимость пространства и времени, видно в Трактате О Небе и об Аде (162-169; 191-199).

51. Теперь, по этим объяснениям, можно видеть, что должно мыслить о бесконечном и о вечном, следовательно, о Господе, вне пространства и времени, и что так можно мыслить; что так именно мыслят те, которые мыслят внутренне в рациональном; Бесконечное и Вечное для них то же самое, что Божественное; так мыслят ангелы и духи; по мысли, отвлеченной от времени и пространства, можно понять Божественное Вездесущее и Божественное Всемогущество, также Божественность их вечности, но не по мысли, к которой привязана идея пространства и времени. Очевидно, что можно мыслить о Боге от вечности, но никогда о природе от вечности; что, следовательно, можно мыслить о создании Вселенной Богом, но вовсе не о создании природою, ибо собственное (Proprium) природы - пространство и время, тогда как Божественное вне пространства и времени. Что Божественное вне пространства и времени, видно в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости (7-10, 69-72, 73-76 и в других).

52. II. Бесконечное и Вечное в Себе может лишь взирать на бесконечное и вечное по себе в конечных. Под Бесконечным и Вечным разумеется Само Божественное, как было показано в предыдущей главе; под конечным разумеется все сотворенное Бесконечным и в главной степени человеки, духи и ангелы; а взирать на бесконечное и вечное по себе в конечных - это взирать на Себя Самого в них, как взирает человек на свой образ в зеркале; что это так, было показано в нескольких частях Трактата О Божественной Любви и Божественной Мудрости, главным образом, где было пояснено, что в сотворенной Вселенной есть образ человека и образ бесконечного и вечного (317, 318), следовательно, образ Бога Создателя, то есть, Господа всей вечности. Все же, знать должно, что Божественное в себе - в Господе, но Божественное по себе есть Божественное, исходящее от Господа в творения.

53. Дабы это было понятно полнее, надобно пояснить: Божественное может взирать лишь на Божественное и не может взирать иначе, на него, как в сотворенных собою; что это так, очевидно по тому, что никто не может смотреть на другого иначе как по своему в себе: любящий другого смотрит на него по любви к себе; мудрый смотрит на другого по мудрости в себе; он может, это правда, видеть, любит или не любит его другой, разумен он или неразумен, но видит это он по своей любви и по своей мудрости в себе, и поэтому он в союзе с тем другим, насколько тот его любит так, как он его, или насколько тот разумен так, как он, ибо таким образом они составляют одно. То же самое Божественное в себе; ибо Божественное в себе не может взирать на Себя по способу другого, например, по способу человека, духа и ангела, ибо в них нет ничего Божественного в себе a quo (от чего все происходит), а взирать на Божественное по тому, в ком ничего нет Божественного, - это взирать на Божественное по не-Божественному, что невозможно; поэтому Господь соединен с человеками, с духами и с ангелами так, что все относящееся к Божественному не от них исходит, но от Господа; в самом деле, известно, что всякое добро и всякая истина, которые в ком-либо есть, исходят не от него, а от Господа и что, более того, никто не может даже назвать Господа или произнести имена Его, Иисуса и Христа, иначе, как от Господа. Из того следует, что Бесконечное и Вечное, которое есть то же, что Божественное, взирает на все бесконечно в конечных и сочетается с конечными по степени восприятия ими мудрости и любви. Одним словом, Господь не может обитать у человека и у ангела иначе, как в том, что Его, а не в соби их (Proprium), ибо собь их есть зло и если бы она и была добро, то она все-таки конечна, и не способна, в себе и по себе, вместить бесконечное. По этим объяснениям можно видеть, что невозможно никогда, чтобы конечное взирало на Бесконечное, но возможно, дабы Бесконечное взирало на бесконечное по себе в конечных.

54. Представляется, что Бесконечное не может сочетаться с конечным, ибо нет соотношения между Бесконечным и конечным, и конечное неспособно вмещать Бесконечное, но, тем не менее, сочетание есть как потому, что Бесконечное все из себя создало, что было доказано в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости (282-284), так и потому, что Бесконечное в конечных не может взирать на иные, как на Бесконечные по себе, и это Бесконечное может представляться в конечных как бы сущим в них; таким образом есть соотношение между конечным и бесконечным не через конечное, но через Бесконечное в конечном, и, таким образом, конечное способно вместить бесконечное, не конечное в себе, но конечное как бы в себе, по Бесконечному по себе в конечном. Впоследствии будет сказано более об этом предмете.

55. III. Божественное Провидение, во всем соделываемом, взирает на бесконечное и вечное по себе, особенно в спасении Рода Человеческого. Бесконечное и Вечное в себе есть Само Божественное, или Господь Сам в Себе; Бесконечное и Вечное по себе есть Божественное исходящее, или Господь в других, Им сотворенных, - в человеках и ангелах; и это Божественное по себе способствует тому, дабы все творения были содержимы в порядке, в котором и для которого оно было сотворено, и так как Божественное исходящее оное производит, то следует, что это все Божественное Провидение.

56. Что Божественное Провидение во всем соделываемом взирает на бесконечное и вечное по себе, можно видеть из того, что все сотворенное продвигается от Первого, Которое есть Божественное и Вечное, к последним, и от последнего к Первому (a quo) [от которого все исходит], как было показано в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости в той Части, где вопрос о Сотворении Вселенной; и так как во всей прогрессии есть сокровенно это Первое (a quo), то следует, что Божественное Исходящее, или Божественное Провидение, во всем соделываемом взирает на какой-либо образ бесконечного и вечного; оно взирает на него во всем, но в некоторых предметах явственно сознается, в других же нет; оно представляет этот образ явственно сознаваемым в разнообразии всех предметов и в плодотворительности и размножении всего. Образ Бесконечного и Вечного в разнообразии всех предметов обнаруживается в том, что нет одной вещи, совершенно такой, как другие, и во всю вечность не может быть; это заметно по лицам людей от первого творения и, следовательно, по духу их, которого типами суть лица и, сверх того, по чувствам, сознаниям и мыслям, ибо из оного слагается дух. Отсюда выходит, что в целом небе нет двух ангелов и двух духов, которые были бы и те же, и во всю вечность не может быть; то же самое с каждым видимым предметом в том и другом мире, как в природном, так и в духовном; из этого можно видеть, что разнообразие бесконечно и вечно. Образ бесконечного и вечного в плодотворительстве и размножении всего очевиден по свойству, дарованному семенам в царстве растительном и производительной силе в царстве животном, особенно у рыб, и в том, что если бы плодотворение и размножение соответствовали способности, то пространства всего земного шара, даже Вселенной, наполнились бы в один век; оное показывает ясно, что в этой способности сокрыто усилие в рождаемости до бесконечности, и так как плодотворение и размножение не прекращались от начала создания и не прекратятся во всю вечность, то следует, что в этой способности есть усилие к рождаемости вечной.

57. То же с людьми, относительно их чувств, принадлежащих любви, и созданий, принадлежащих мудрости; разнообразие тех и других бесконечно и вечно, и также плодотворимость их и размножение, которые духовны; ни один человек не обладает чувством и сознанием, настолько подобным чувству и сознанию другого человека, чтобы они были те же самые, и это все может быть во всю вечность; также чувства могут плодиться и сознания размножаться без конца; что знания не смогут никогда истощиться известно. Эта способность плодиться и размножаться без конца, или бесконечно и вечно, есть в природных (началах) у людей, в духовных у ангелов духовных и в небесных у ангелов небесных. Таковы не только чувства, сознания и знания в общем, но даже каждая и малейшая вещь, зависящая от них в частности. Они таковы, ибо ведут существование от Бесконечного и Вечного в Себе через Бесконечное и Вечное по себе. Но так как конечное нисколько не имеет в себе Божественного, то нет ни малейшей доли этого Божественного в человеке и в ангеле, как принадлежащего им; ибо человек и ангел конечны и суть только приемниками, которые сами по себе мертвы; что в них живого есть - идет от Божественного исходящего, сочетаемого с ними смежностью (per contiguum) и которое им представляется как бы своим. Что это так, увидится впоследствии.