Оля
Каким бы паршивым ни было у меня настроение, в конце концов, я успокоилась, и даже с удовольствием провела день со своей семьей. Точнее, с мамой и с тем, кого называю мужем. Хоть Марк и заслужил хорошую взбучку, все же злиться на него я долго не смогла. Он идеально сыграл свою роль, изображая заботливого зятя. Ко мне же я его просила не приближаться без крайней на то необходимости.
Конечно, этот гад меня не послушал. И при каждом удобном случае я находила его руки у себя на талии, а порой они наглым образом спускались ниже. А его губы то и дело пытались добраться до моих. И пару раз у него это получилось. Он просто подходил и целовал меня, пока я была увлечена чем-то другим.
Мама же каждый раз, видя все это, лишь улыбалась. А значит, она верила в то, что мы семья. И только это сдерживало меня оттого, чтобы залепить этому прохиндею хорошую пощечину. Но если он не успокоится, то точно напроситься.
Вернувшись домой, я первым делом отправилась в душ, пока Марк помогал маме накрыть стол. Готовить сегодня никто не будет, мы специально заезжали в ресторан, чтобы забрать заранее сделанный заказ. Угощает, конечно, мой муженек. Хотя я больше чем уверена, что после он предоставит мне счет за все свои затраты.
Поужинав, я начала убирать со стола. Мама отправилась в свою комнату, желая принять ванну. А Марк… Присев на подоконник, следил за моими действиями. И меня это совсем не напрягало, хотя я очень боялась оставаться с ним наедине.
Просто не знала, о чем с ним говорить.
А еще… После того, что было этой ночью, а потом еще днем, возле кафе, меня постоянно бросало в жар, стоило только об этом вспомнить. Внутри росло какое-то странное необъяснимое чувство нетерпения. Я ждала и опасалась того момента, когда мы вместе переступим порог нашей спальни.
Момента, когда все двери будут закрыты, а за окном будет править ночь.
Время, когда все запреты забываются.
А ты сам теряешь связь с реальностью, отдаваясь во власть дикому желанию.
Я не знаю, чего жду. Не знаю чего хочу. Мысли в голове постоянно путаются. Все смешалось в одно. Кажется, что переступить черту не так сложно. Надо лишь сделать шаг, а о последствиях думать буду потом.
Ведь вот он…
Рядом…
Одно лишь слово может изменить все…
И я вновь почувствую себя живой… Желанной…
Но я так не могу!
Кидаю взгляд исподтишка на Марка. Да, он очень красив. Порой мне даже кажется, что в нем есть что-то знакомое. Такое далекое, но мне родное. А его улыбка, та что настоящая, а не тот коронный оскал, которым он показывает, что ему на все срать… Искренняя улыбка… Она напоминает мне того, кто впервые научил меня любить.
И кого я больше никогда не увижу…
Осторожно смахиваю слезу, чувствуя, как в горле образовался болезненный ком. Воспоминания хлынули на меня, заставляя сердце бешено биться. Столько лет я пыталась забыть. Жить дальше, не оборачиваясь на прошлое, и вот теперь я снова плачу. Это очень больно.
Не говоря не слово, просто выхожу из кухни и чуть ли не бегу в ванную, где сразу же запираюсь. Включаю воду и даю волю слезам. Через несколько секунд раздается тихий стук в дверь.
— Оль, все хорошо? — слышу обеспокоенный голос Марка.
Делаю глубокий вдох, надеясь, что мой голос будет звучать ровно.
— Да, конечно, решила принять душ.
— С мамой? — удивляется он, а я в это время понимаю, что оплошала.
Оборачиваюсь назад и встречаюсь взглядом с мамой. Она смотрит на меня очень задумчиво, немного хмурясь.
— Марк, иди сынок, мы скоро выйдем. — говорит она моему “мужу”, подзывая меня к себе.
Не раздумывая, делаю несколько шагов вперед, оказываясь в ее объятиях. Ей не нужны объяснения, она просто рядом. И за это я люблю ее еще сильнее.