Муза для ректора или Рабыня из Аура

Муза для ректора или Рабыня из Аура 1 Наталья ДеСави

Глава 1

– Я тебе сколько раз говорил, курица безмозглая, «Искры костра» – это тебе не желтая пресса!

Безмозглая курица – это я. «Искры костра» – солидный журнал, в котором я работаю. Или, вернее, работала.

– Кристина, ты меня слушаешь? – продолжал надрываться мой начальник. – Ты ж не автор фэнтези! Ты про прорыв плотины пишешь! – листья бумаги полетели прямо мне в лицо. – Это была последняя капля. Ты уволена.

Опираясь на стол, он тяжело сел в кресло, которое запищало. Я бы тоже пищала, если бы на меня центнер каждый день садился сверху.

– Но есть один шанс, – поманил меня пальцем мой начальник.

Я подошла ближе к столу, он протянул мне руку, и как только я дала ему свою, резко дернул. Чудом обогнув острые углы стола, я приземлилась на его пухлые колени. Кажется, на причинном месте было какое-то пятно? Надеюсь, показалось.

– Только для тебя, – продолжал он елейным голосом, – я выделю пару минут, (пфф, уж не больше, точно), чтобы принять эту статью еще раз. Нам все же нужны талантливые авторы, мне нужны, – он с силой сжал мое бедро, второй рукой пытаясь залезть мне в кофту.

Ну уж нет! Не на ту напали, ваше толстожопое светлейшество. Я схватилась за первое, что попалось мне под руку и саданула начальник по руке. К его несчастью, ближе всего лежало пресс-папье, еще сталинских времен, с красным серпом и молотом. Тогда все делали на совесть. Это я поняла, когда начальник с визгом поросенка спихнул меня на пол и запрыгал около стула, тряся рукой и извергая нечленораздельные вопли.

– Лахудра! Пошла вон! Уволена! Без отпускных! Без оклада! Чтобы духу твоего в издательстве не было!

Он продолжал прыгать и вопить, а я спокойно встала (торопиться мне уже некуда) и гордо вышла из кабинета. Моя карьера журналистки на этом, видимо, была закончена. Этот жирный боров такого не прощает, многие девочки, отказавшие ему, так и не нашли потом работу в журналистике. Ну и черт с ним!

Я собрала свои вещи, все уместилось в мою дамскую сумочку. Благо, журналистам для работы нужен только карандаш и блокнот.

На улице кипел рабочий полдень, кто-то торопился с поручениями, кто-то на обед, только мне спешить было больше некуда.

– Эй, девушка, – какой-то парень сделал передо мной реверанс, – вы сегодня просто великолепны.

Ну да, конечно, проблемы украшают. Я демонстративно отвернулась в другую сторону, делая вид, что не слышу. Но парень оказался настойчив.

– Вы не подумайте ничего плохого, – подошел он сбоку, пытаясь заглянуть мне в глаза, – но вы просто шикарно выглядите. Муза! – он воздел руки к небу. – Такие как вы должны вдохновлять великих!

На последней фразе он повысил голос, и прохожие стали оборачиваться. Я поспешила проскользнуть мимо него и скрыться в толпе. Еще один кавалер за сегодня – уже перебор.

Идти в середине дня было некуда. Дома никого нет, Лешка работает допоздна. Да и моим новостям он не обрадуется. Мы еще прошлую квартплату не отдали хозяйке. Сумочка завибрировала от телефонной трели. Как всегда, вспомнишь Лешку, он тут же звонит. Как чувствует.

– Привет, дорогой, как дела? Занят сегодня, наверное, весь день?

В трубке раздалось недовольное сопение. Вот не люблю, когда он так делает, как поросенок.

– Если ты мне скажешь, что у тебя из двух новостей осталась только одна плохая, – начал он.

– Есть немного, – замялась я.

Ну все, сейчас крика будет, прохожие оборачиваться начнут. Я автоматически убрала звук на телефоне до минимума.

– Меня уволили.

– Кристина, – тихо проговорил он. Не к добру это. Если я не Крис, Крисеныш или Крисулька, дело плохо, – ты понимаешь, что нас выгонят из квартиры? Мы бомжевать пойдем. На вокзал.

– Ну Леш, – начала я строить из себя дурочку, – он ко мне приставал, между прочим. И называл плохими словами. Очень.

– Наверное, есть за что, – буркнул он. – Я завтра уезжаю в Новгород в командировку. На неделю. Будет время отдохнуть друг от друга и подумать, нужны ли нам эти отношения.

В трубке раздались звуки полной безысходности. Вот именно так она и звучит – пик, пик, пик. Сегодня просто мой день. Хотя, чего ожидать... Всю жизнь я влипаю из одной ситуации в другую. Иногда в несколько сразу, как сегодня.

Настроение было прескверное, так что дорога мне была только в одно место – хотелось выпить и расслабиться. Как по мановению чьей-то волшебной палочки оно появилось прямо у меня перед носом. Точнее мой нос чуть не врезался в стеклянную дверь с вывеской, изображающей небритого нестриженого мужика, в кожаных панталонах. Посмотреть бы в глаза дизайнеру, это придумавшему.

«Золотая Аура», – прочитала я название бара. – Ну аура, так аура, мне сейчас не до выбора заведений, напиться можно в любом.

Глава 2

Я придержала дверь и вошла. После яркого света я не сразу сориентировалась, пришлось постоять пару секунд. Когда глаза привыкли к полутьме, оказалось, что бар совсем маленький, пара столиков у стены и барные стулья у стойки. В это время никого не было, бармен лениво протирал стаканы. Во всех фильмах, когда заходишь, бармены протирают стаканы. Интересно, это профессиональное или имиджевые понты, пришедшие из кинематографа? Увидев меня, бармен отставил стакан, перекинул белое полотенце через плечо (точно киношный понт) и спросил:

– Госпоже кофе?

– Госпоже? – я кокетливо поправила волосы. – Госпоже чего-нибудь покрепче.

Бармен кивнул и поставил передо мной стакан. До третьего стакана он не проронил ни слова.

– У госпожи проблемы? – тактично спросил он, плюхая очередную порцию какой-то жидкости и заливая ее колой.

– Много, – я была тоже кратка. Лозунг журналистики «краткость – сестра таланта» из меня еще не выветрился.

– Любовь?

Я неопределенно махнула рукой и выпила третий стакан.

– Работа?

Кивнула, засовывая в рот заботливо поданный кусочек лимона.

– Надо написать объявление.

Из-за пазухи он достал белый лист бумаги (абсолютно гладкий, между прочим, фокусник он что ли?) и ручку. (Бармены всегда носят листы и ручки?) Глаза мои уже плохо фокусировались, но отказывать такому заботливому человеку было неудобно.

– Что писать? – люблю, когда все четко и по делу, без размусоливаний и растягиваний.

– Я, такая-то, ищу работу, мои лучшие качества, телефон и почтовый адрес.

– Готово, – я вывела нетвердую подпись и протянула лист бармену.

Тот сложил его пополам и положил в карман.

– И? Сработает?

Тот кивнул и ничего не говоря ушел в подсобное помещение.

– Здорово! – руки упали на стол. – И кто будет мне подливать? – я перевернула стакан и потрясла. На стойку упала последняя капля. – Ну или хотя бы такси вызовет?

И снова раздались знакомые вибрирующие звуки. Когда я научусь снимать телефон с вибрации? Сумку еще потеряла, ведь слышу – звонит, а где не знаю. О, под стойкой! Ну, где же еще быть сумочке госпожи.

– Але, – ответила я, с третьей попытки сняв трубку.

– Серебрякова Кристина Александровна?

– Я! – голос бы надо не такой бодрый делать. Хотя пофиг, если клиенты, то уже не волнует, если «работники сбербанка», не волнует вообще!

– Вы оставляли свое резюме. Мы готовы предложить вам пройти собеседование.

О-па результативность. У бармена в кармане экспресс-почта, что ли?

– Вам нужно подойти в течение часа по следующему адресу. Мы вам его отправили смс и продублировали на почту. До скорой встречи.

Телефон выключился и тут же пискнул пару раз, сообщая, что принял сообщения. Я открыла смс и прочитала: Гончарная, 17. Кажется, это совсем рядом. Не готова я была к такому повороту, но терять мне уже точно нечего. Была не была. Надо только бармена поблагодарить.

– Эй. Э-э-й. Есть здесь кто? – я застучала по стойке.

На мои призывы из подсобки выплыла смазливая девчонка, с ярким макияжем и двумя хвостиками, один зеленый, другой розовый.

– Дамочка, что стучим? Мы закрыты. Табличку на входе не видели?

Увидев меня, она только цыкнула, вышла в зал и взяла меня под локоть.

– Дамочка, пить с утра вредно, лучше проспаться. На худой конец супермаркет рядом, можно догнаться там.

– Дамочка? Догнаться? Где бармен, который меня обслуживал? – моему возмущению не было предела.

– Какой бармен? Здесь, кроме меня, никого нет.

Она довела меня до двери и вытолкала на улицу.

– Алкоголичка! – крикнула она мне в лицо и захлопнула перед носом дверь.

Сама алкоголичка! Я там выпила тысячи на две, пусть теперь из своего кармана оплачивает. Я огляделась по сторонам. Пока меня не было, тени домов успели вытянуться и расползтись по тротуару. Осмотрелась, на углу дома висела табличка – Гончарная 13. Так мне совсем недалеко. Поправила блузку, затянула волосы в хвост и посмотрела на себя в отражение витрины. Вполне ничего, новая работа, так новая работа. Только хоть убей не помню, что я там в объявлении писала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 3

Дверь в здании была одна, так что ошибиться я не могла. От входа поднималась прямая лестница, раздваиваясь в разные стороны и соединялась на втором этаже. Там тоже была единственная дверь, подсвеченная со всех сторон голубоватым светом.

Вот уж эта пандемийная паранойя, если не маски, то обеззараживатели впихнут обязательно. А ты сиди, дыши этим продезинфицированным больничным воздухом. Я дернула ручку и вошла.

Небольшое помещение было заполнено людьми. Девушки разных возрастов сидели на лавочках, установленных вдоль стен. Прямо у двери было одно свободное место, и я быстро на него села. Не хотелось, чтобы кто-то зашел и занял его, пока я ворон считаю. Девушки были все разные, блондинки и брюнетки, с длинными ногтями и короткими, в мини и в макси юбках, накрашенные и нет. У всех была одна общая черта – стройные, элегантно одетые и красивые. В душу, поверх выпитого алкоголя, закралось подозрение, что сейчас нас всех соберут, погрузят в контейнер и увезут в сексуальное рабство. Так и представила – все мы в кандалах, в одежде для восточных танцев плетемся по шикарному дворцу арабского шейха.

Я уже начала в деталях продумывать свой костюм, как в дальнем углу открылась дверь и оттуда вылетела девушка. Лицо ее было красное, как помидор, что совсем не красило, а даже портило. И точеная фигурка даже не спасала положение. Над дверью зажглась лампочка, и следующая девушка, оглядываясь на свою предшественницу, прошла внутрь.

Больница, что ли? Может там стоит гинекологическое кресло, и всех осматривают? Чтобы увезти к шейху. Если так, то платье у меня должно быть фиолетовым, – размечталась я. – Точно надо меньше пить. Какое еще платье, мне работа нужна.

Загорелся огонек, и я прошла в кабинет. Там царила кромешная тьма. Зачем задергивать шторы средь бела дня? Отбор наложниц для вампиров? Я посмотрела на человека, сидящего передо мной. Одет он был во все черное, я его заметила-то не сразу. Лица было не видно из-за широкого капюшона, накинутого на голову. Жестом он пригласил меня за стол. Стараясь ни обо что не споткнуться, я прошла и села.

– Серебрякова Кристина Александровна? – спросил мужчина. Я даже кивнуть не успела, как откуда-то раздался грубый мужской голос.

– Очередная курица.

Я обалдела. Это был даже не вопрос, а категоричное утверждение. Я пробежала глазами по комнате, но больше никого там не увидела. Мужчина покачал головой и откинул в сторону ткань, закрывавшую… а вот что она закрывала, я так и не поняла. На темном фоне, в такой же неосвещенной комнате, сидел человек. Видимо его высказывание я и услышала. Я много участвовала в телеконференциях, в пандемию мы даже с соседним офисом связывались через интернет, так что всяких устройств для связи повидала немало. Но такого я еще не видела. Черная дыра, с золотыми искрами по краям будто затягивала и открывала пространство прямо в другое помещение.

– Дарринг! – с укором произнес мужчина, сидящий в кабинете, – эту кандидатку я рекомендую лично.

– Курица!

– Это что за собеседование такое?! – я, наконец, пришла в себя и во мне открылся журналистский дар. Говоря проще, меня было уже не заткнуть. – Каждая, кто отсюда выходит, в слезах! Ни один руководитель не имеет права так разговаривать. Тем более вы еще никого не наняли. А с такими темпами и не наймете! Вы читали российское законодательство? Где вы там нашли пункт о том, что так можно разговаривать с сотрудниками?

– Истеричка, – коротко резюмировал мой таинственный собеседник.

– Солдафон! – не осталась я в долгу.

– Канаи, убери ее отсюда, – не повышая тона, попросил мой собеседник.

– Убрать? Меня? И не подумаю уходить! – я поглубже села на стул и обхватила сумочку руками. Понимала, что меня несет куда-то не туда, и можно просто встать и уйти, но выпитый алкоголь начисто отключил самоконтроль. Но стоит отдать должное этому Канаи, он даже не пошевельнулся при просьбе своего начальника.

– Ты уйдешь, потому что мне не подходишь, мерзкая кари!

Наконец я начала выводить его из себя.

– Пока я даже не услышала для чего я не подхожу, а вы не поинтересовались моими способностями. Так что не вам решать, подхожу я или нет.

– У тебя способность одна – доводить людей до белого каления! – мужчина придвинулся к столу, еще чуть-чуть и я бы увидела его лицо. – Что я вижу перед собой: неудачницу. Нет ни работы, ни личной жизни. Умудриться лишиться всего за один день – на это нужны сверхспособности! Только мне они без надобности! Так что встала и пошла вон. Такие даже прислуживать не могут!

Вот это было последней каплей. От музы для великих меня спустили до обслуги великих, а теперь я даже в прислужки не гожусь? Ну, погоди, гусь напыщенный!

Я схватила кувшин с водой, стоявший на столе, и со всей силы плеснула содержимое в это переговорное устройство. Мужчина, сидевший рядом со мной, дернулся, но не успел меня перехватить. Я думала, он так над техникой своей переживает. Но этот напыщенный индюк по ту сторону экрана завизжал, будто его кислотой облили. Вскочил и стал отряхиваться, неприлично ругаясь на каком-то непонятном мне языке.

Я даже опешила, посмотрела на кувшин, который все еще был у меня в руках, потом на мужчину, стоявшего рядом со мной. Его удивление прошло быстрее, чем мое.

– Подходишь, – коротко резюмировал он и толкнул меня в ту же сторону, куда я отправила воду из графина.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 4

Я ничего не успела понять, только упала я не на стол, стоящий передо мной, а на мягкий ковер. В помещении было темно, но я знала, что рядом со мной кто-то есть. Ну да, все те же ругательства, которые я слышала из кабинета.

Передо мной стоял мужчина, высокого роста, темноволосый. Большего в кромешной тьме я разобрать не могла. Встала и только открыла рот, чтобы высказать все, что о нем думаю, но не успела. Рядом со мной засверкали искры, и открылось большое светящееся кольцо, через которое прошел второй, который был со мной в кабинете.

– Канаи! Какого аргуса ты приволок сюда эту девчонку? Ты же видишь, что она мало того, что не способна справиться, так еще и ненормальная! – вопил мужчина, продолжая отряхивать свой костюм.

– А мне кажется, она великолепно справляется, – он широко улыбнулся.

Он скинул длинный плащ с капюшоном, в котором был в кабинете, и я смогла его рассмотреть. Невысокого роста, коренастый мужчина, лет сорока, волосы длинные, завязаны в хвост. Он прошел вглубь кабинета и включил настольную лампу. Свет озарил небольшое пространство на столе, но второй мужчина дернулся в сторону, скрываясь в тени кабинета.

– Кто справляется? Это похищение? Вы мне хоть объясните, что здесь происходит? Кто вы такие и что вам от меня нужно?

– Сколько вопросов, – поморщился хозяин кабинета. – Может лучше было найти немую?

– Вот и искали бы немую, глухую и слепую. Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? – в сердцах я схватила что-то со стола и грохнула этим об пол. Это было что-то стеклянное, что и разлетелось по всему кабинету.

– Объясни ей, пока она кабинет не разнесла.

Хозяин остался стоять в тени, а помощник пододвинул мне стул. Задрав подбородок вверх, с грацией королевы я села.

– Меня зовут Канаи, – представился мой наниматель. – А это ректор Академии волшебных искусств города Аура – Лорд Дарринг Мастерс. Ты выбрана для того, чтобы быть его Музой.

– Быть кем? – я думала, мне послышалось. – Ректор Академии волшебных искусств? Это вообще, где такая Академия находится?

– Параллельный мир. Мы пересекаемся с вашим миром раз в сто лет, и можем находить себе слуг и жен. Для лорда Мастерса ты была выбрана как его Муза.

– То есть слуга? – меня больно кольнуло это утверждение.

– Музы могут стать женами, так нередко случается.

– Слуга, однозначно, – выпалил из другого конца кабинета лорд Мастерс.

– Выпустите меня отсюда, – жалобно пропищала я, все еще не веря в происходящее.

– Поздно, – отрезал Канаи, вставая со стула, – портал закрыт и откроется только через сто лет.

– Но я же столько не проживу, – пролепетала я, понимая, что вот так еще не влипала ни разу в жизни.

– В Ауре время течет по-другому. На тебе будет метка хозяина, она замедлит твое старение до того времени, пока Лорд не захочет отдать или перепродать тебя.

– Метка?

Канаи встал, опустил лампу на столе так, что в комнате стали видны только очертания.

– Ты уверен? – спросил Лорд, подходя ко мне.

– Да, господин.

Лорд схватил меня и, несмотря на мои попытки вырваться, приложил руку к моему плечу. Почувствовала сильное жжение, а когда смогла высвободиться, на моем плече красовалась большое клеймо в виде перекрещенных розы и меча.

– Теперь ты считаешься собственностью Лорда Мастерса, – торжественно объявил Канаи.

– Ну, вы сами напросились, Лорд Мастерс, – злобно посмотрела я на своего нового хозяина, – еще никто не записывал меня в рабыни!

В этот момент в дверь раздался оглушительный стук, будто в кабинет ломилось стадо носорогов.

– Лорд Мастерс! Лорд Мастерс! – надрывалась какая-то женщина. – С вами все в порядке? Мне нужно вызвать охрану? Что у вас случилось?

– Райанна, аргизс ее подери, – выругался мой хозяин, – эта старушенция не успокоится, пока не увидит меня в целости и сохранности. Канаи, уведи ее, – он показал на меня, ­– в замок, завтра я с ней разберусь.

Помощник кивнул, проговорил пару слов шепотом, и рядом со мной появился тот же горящий круг, из которого он пришел.

– Вперед, – подтолкнул он меня. Я замотала головой и попятилась. Совсем не хотелось влезать в огненное кольцо, я же не тигр цирковой. Но спорить со мной никто не стал, крепко схватив меня, Канаи зашел со мной в круг, который тут же схлопнулся позади меня.

Огляделась. Конечно, вокруг царила непроглядная ночь. В их Ауре солнце вообще бывает? Я стояла на мягкой траве, которая щекотала мне ноги, шевелясь от ночного ветра. Это было широкое поле, но не бесконечное. С одной стороны колыхались деревья исполинских размеров, уходящие ветвями в небо, с другой были видны невысокие здания, хозяйственные постройки. На возвышении стоял замок. Шпили башен впивались в тучи, грозный зев входных ворот выкинул иссиня-черный язык подвесного моста прямо мне под ноги.

Канаи закрыл за нами портал и подтолкнул меня вперед. Я вцепилась в сумочку, единственное, что связывало с моим миром, и сделала пару неуверенных шагов. Замки я видела только в виде музеев. Они были ненастоящие и отреставрированные, поэтому неопасные. Здесь же казалось, что замок живой, дышит и смотрит на меня своими горящими глазами-факелами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Муза лорда Мастерса, – крикнул Канаи, когда мы подошли к подвесному мосту, охраняемому двумя чудищами высотой с трехэтажный дом и животами как у нашей бухгалтерши, тети Зои. Монстры послушно сделали шаг назад, пропуская нас внутрь.

Глава 5

«Муза», – вдохновенно прошипели они за моей спиной, и тут же замок ожил, зашевелился, отовсюду послышались голоса, эхом повторяющие: «Муза. Муза». Стали зажигаться факелы, жители замка выходили во внутренний двор, посмотреть на диковинку. То есть на меня.

Эльфы натягивали одежду прямо на ночные сорочки, гномы щелкали подтяжками по голому телу, успев надеть только штаны, гоблины не мелочились и выходили прямо в трусах. Хорошо, что здесь принято хотя бы в трусах ходить, более мощного зрелища я бы не вынесла.

– Ты, действительно, Муза лорда? – ко мне подскочил малыш-гномик. У него уже была борода, не такая, конечно, как у его сородичей, но вид бородатого ребенка меня ошарашил, я метнулась в сторону. Канаи придержал меня и взял под руку. Видимо, чтобы никуда не делась.

– Это новая Муза лорда, – величественно произнес он, проходя мимо гномика.

– Значит у нас все будет хорошо? – вслед крикнул малыш, но никто не удостоил его ответом.

Впереди была открыта дверь, откуда лился теплый свет, а при входе стояла гоблинша в ажурном белом переднике и махала нам рукой. До двери оставалось не так далеко, но круг заинтересованных жителей все сужался. В один момент какой-то тролль с воплем «Да какая это Муза? Надо проверить!» ринулся ко мне. Растопырив все свои четыре пальца, он вырвал меня из рук Канаи, поднял одной рукой и, раздувая свои волосатые ноздри, залез под юбку и принялся там усиленно нюхать.

Сначала на него упала моя сумочка. Она, конечно, дамская, но вещей для дамы нужно не мало, так что удар его оглушил. Второй удар пришелся на его нос. Схватившись за колышущиеся заросли, торчащие из носопырок, я изо всех сил рванула на себя. Тролль взвыл и выпустил меня из рук. Очутившись на земле, я добавила, со всей силы саданув его каблуком по ноге. По всей видимости здесь все ходят без обуви, так что это он тоже запомнил надолго.

Поскуливая, тролль скрылся в толпе, которая заметно поредела. Я посмотрела на Канаи. В его руке метался огненный шар с красно-синей энергией. Он оглядел меня с ног до головы, пожал плечами и схлопнул шар.

– Приживешься, – он снова подхватил меня под руку и повел дальше.

Толпа расступалась, больше никто не пытался попробовать новую музу на ощупь. Это радовало.

– Зира, – обратился он к гоблинше, стоявшей около двери, – проведи госпожу в ее покои.

Служанка схватила меня за руку и потащила в дом. Канаи остался за дверью.

– Эй, а что мне здесь делать? Дальше-то что? – успела я крикнуть, влетая вслед за Зирой в теплое помещение.

– Завтра я объясню тебе твои обязанности, – также спокойно сказал Канаи и закрыл за собой дверь.

Я продолжала бежать вслед за служанкой по дому. Не бежать было невозможно, она была намного выше меня, и шаг у нее был намного шире. Мимо меня мелькали комнаты и помещения. В одних сидели разного вида существа, видимо, слуги, они пили и ели, громко рассказывая смешные истории. Когда история подходила к концу, дом вздрагивал от громогласного смеха. Помещения для прислуги закончились, и мы стали подниматься по широкой винтовой лестнице на второй этаж. Пробежав за Зирой несколько пролетов, мы остановились около комнаты. Она открыла дверь и пропустила меня внутрь.

Комната выглядела достаточно обжитой. Горел камин, кровать была застелена, даже уголок одеяла был приветственно откинут.

– Ваша комната, госпожа.

Я зашла, осторожно присела на край кровати. Мягко.

– Вы всегда готовы к приезду гостей? – спросила я у служанки.

– Комната для Музы хозяина готова всегда, – сказала она, вынимая из стенного шкафа атласную белую сорочку с кружевами.

– Быть Музой так престижно? – мне нужно было хоть что-то узнать от служанки, но вытянуть из нее информацию будет непросто.

Она сделала какое-то движение, похожее на наше тьфу-тьфу-тьфу. Интересная ситуация вырисовывается.

– Музой быть сложно? – продолжила я расспрос, пока она наливала в большой таз горячую воду.

– Не бойся, дорогая, – ворковала она около таза, – не ты первая, не ты последняя.

– Значит у Лорда было много Муз? И куда они все делись?

Зира чертыхнулась, отвлеклась от таза и подошла ко мне.

– Госпоже нужно раздеться и умыться. Ночь на дворе, а с утра госпожа должна хорошо выглядеть перед хозяином.

– А если я не хочу хорошо выглядеть перед вашим хозяином? – возразила я, но одежду все-таки начала снимать. По моим подсчетам должна быть середина дня, но устала я будто сутки не спала.

– Так лучше не делать. Хозяин говорит – ты выполняешь. И вопросов столько не задавай. Хозяин не любит.

«Ах, вопросы хозяин не любит? Пожалуй, завтра именно с этого мы и начнем».

Зира ополоснула меня в тазу, помогла надеть сорочку, кстати, очень мягкую и красивую. Я даже покрутилась около старинного зеркала, думая, что в нашем мире такая и за свадебное платье запросто сойдет. Уже лежа в кровати, я спросила Зиру, которая собиралась уходить:

– Так что же делают Музы? Зачем они вашему хозяину?

Зира только кивнула на тумбочку около кровати и закрыла за собой дверь. Там лежала толстая потрепанная книжка с засаленными страницами. В некоторых местах они выпадали, где-то были порваны, где-то погнуты. То есть читала я ее далеко не первая.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Руководство для Муз» – еле просматривалась надпись на обложке.

На какое-то время я погрузилась в чтение. Люблю читать залпом. Не растягивать на месяц по страничке в день, а за раз прочитать всю книгу. Особенно, если интересная. Особенно, если от нее зависит моя дальнейшая жизнь. Камин потихоньку засыпал, и к моменту, когда последний уголек мигнул и погас, я уже знала, что меня ждет.

В первую очередь я убедилась в том, что Муза – это не красивая тетка с крылышками, порхающая над головой великого писателя (в данном случае ректора). Это рабыня, прикованная к своему хозяину, обязанная ходить с ним всегда и везде и записывать все, что он говорит. Далее шел непонятный пункт про «формирование и направление в правильное русло мыслеформ и образов». Редактор по-нашему, что ли? Ну с этим разберемся. А вот пункт про крылья меня знатно удивил. Крылья у Муз все-таки есть. Точнее должны появляться в момент слияния умов и сердец хозяина и Музы. И тогда Муза будет свободна и равна своему хозяину.

В принципе это был шанс избавиться от рабства. Но мне он что-то не нравился. Меня все время попрекали тем, что от сидения за компьютером растет горб. А тут аж целых два крыла. Интересно, они большие, как у ангелов или маленькие, как у колибри. Если маленькие, в принципе можно прятать под одеждой.

Был в книге описан еще один шанс освободиться. Если хозяин сам захочет избавиться от тебя, он может снять клеймо, и ты будешь свободна. Вот этот шанс будет получше варианта с крыльями. Заставить этого напыщенного Лорда захотеть избавиться от меня будет не так сложно. С самого начала он не горит желанием возиться со мной.

Остается вопрос, зачем его помощник приволок меня сюда, если его хозяин явно был против. И что было с предыдущими Музами, которые жили здесь до меня? С этими вопросами я и заснула, так и не убрав книгу на стол.

Глава 6

– Ох, госпожа, – разбудил меня встревоженный голос служанки, – что же вы так неаккуратно? Не вы же последняя будете читать! Нельзя так с книгами.

Я разлепила глаза. Зира ползала под кроватью, собирая рассыпанные страницы. В камине уже пылал огонь, а за окном занимался рассвет. Интересно, сколько сейчас времени? Здесь принято вставать раньше петухов?

Служанка, кряхтя, поднялась с колен, вложила страницы в книгу и убрала ее в ящик.

– Госпожа со всем ознакомилась? – недовольно поджав губы обратилась она ко мне.

– Госпожа ознакомилась, – парировала я ей. – И госпожа хочет знать, почему тут так часто меняются Музы?

Зира фыркнула и ушла в соседнюю комнату, откуда послышались звуки льющейся воды. Опять меня будут мыть. Пока я выкарабкивалась из одеял, Зира уже стояла рядом, держа наготове полотенце и халат.

– Пока госпожа моется, я приготовлю завтрак. Дарр Канаи уже ждет в кабинете.

Накормить, намыть, спать уложить: в голову полезли русские народные сказки. Может это не выдумка, а раз в сто лет вот такие бабки-ежки приходили и забирали красивых девиц на съедение? Я мотнула головой. Слишком много чести для еды, да и в руководстве ничего не было сказано про съедение.

Ванна была великолепна. Теплая вода с добавлением какого-то ароматического масла немного успокоила. Я погоняла по воде лепестки роз, но больше ничего интересного в лежании не нашла, поэтому через пару минут собралась вставать.

– Нельзя, – подлетела ко мне Зира, – госпожа должна долго лежать.

– Зачем? – воззрилась я на нее.

– Тело должно впитать ароматы розы и ауру спокойствия. Спокойствие – важное качество для Музы хозяина.

Меня резко усадили вниз. Какое спокойствие? Я только больше психовать начинаю, сидя в этом супе. Может точно людоеды? «Повари подольше, чтобы мясо от костей лучше отходило», – некстати вспомнила я совет бабушки.

– Я лучше встану, – я выскочила из ванны и схватилась за полотенце, прикрывая свою наготу.

– Ой, не хорошо, – всплеснула руками Зира, – не будешь спокойна – не поймаешь ауру. А вырвется она – беда будет.

– Что еще за аура? – я юркнула за ширму и быстро натянула на себя халат.

– То, что создает хозяин.

Пояснила так пояснила.

– А что создает хозяин? – спросила я.

Зира вышла из ванной и стала расставлять на прикроватном столике блюда, которые уже были принесены в комнату.

– Какая непонятливая, – проворчала она, – это то, что создает хозяин, – она поводила руками около головы.

– Галлюцинации?

Зира злобно посмотрела, и я предпочла засунуть в рот блинчик.

– Госпожа поест и идет в кабинет, ее ждут.

Под строгим взглядом служанки кусок в горло не лез, хотя принесенные блюда поражали своим великолепием. Блинчики, сэндвичи, яйца трех видов, каша, я бы все это великолепие точно не съела. Засунув в рот два блинчика, я заторопилась. Как там было про неприятности в мультике: «как не идти, они же ждут».

– Госпожа должна есть, – опять заквохтала Зира, – госпожа не спокойна, госпожа голодна.

– Госпожа сыта по горло, – бросила я, – можно уже пройти в кабинет? Меня же там ждут.

Зира опять что-то залепетала на непонятном мне гоблинском языке, но быстро привела в порядок мою прическу, создав прическу с помощью сотни шпилек и помогла надеть платье. Длинное в пол платье было вышито золотыми узорами, которые струйками спускались по бордовому шелку. Подойдя к зеркалу, я засмотрелась. Привыкшая к джинсам и кроссовкам, я не могла себя узнать. На меня смотрела не девчонка-сорвиголова, а солидная женщина. Не привыкнуть бы к таком виду. Мне же еще лорда надо домучить, чтобы он меня выгнал. И пусть его сей покорный вид не обманывает.

Я задрала подбородок, поджала губы и позволила Зире провести меня к кабинету.

Канаи уже ждал меня. Он мерил кабинет широкими шагами. При виде меня остановился и оценивающе осмотрел с ног до головы.

– Подходит, – коротко оценил он мой вид. У него хоть другие фразы есть, или это высшая мера оценки женской красоты?

– Зачем я здесь? – зашла я с места в карьер.

– Садись, – указал он мне на кресло, а сам сел за стол напротив. – Ты уже прочитала книгу?

Я кивнула.

– Тогда ты должна знать, кто такие Музы и зачем они нужны. Но попаданки часто не понимают даже того, что написано в книгах, поэтому я расскажу подробнее.

Хотела сказать что-то обидное, но не нашла слов. Ведь я, действительно, плохо понимала, зачем я здесь и что меня ждет.

– Муза должна находиться рядом с хозяином и записывать его изречения. Тогда, когда Лорд будет диктовать, ты должна будешь писать все, что он скажет. Все написанное тобой будет материализовываться. Но в какой-то момент картина того, что говорит Лорд, и того, что будет возникать, может нарушиться. Твоя задача – сделать так, чтобы вернуть картине нужную и безопасную (он подозрительно громко выделил это слово) позицию.

Он замолчал и выжидательно посмотрел на меня.

– Это вы так объяснили? Считаете, что мне все стало ясно?

Получила вопросительный взгляд.

– Я не поняла ровным счетом ничего после того, что мне нужно будет записывать то, что он говорит. Какую картину я должна буду вернуть в безопасную позицию? Безопасная – это вообще что? Ваш лорд будет делать что-то опасное для жизни?

Мой начальник на данном этапе уже влепил бы стакан в стену в лучшем случае. Канаи же держался молодцом, только уголки губ дернулись.

– Ты все поймешь на практике, – отрезал он и собирался встать. Но от меня так просто не отвяжешься.

– А если я не захочу ничего писать? Просто не буду – и все? Ваш лорд меня изничтожит? Испепелит взглядом? Закует в кандалы? Пока я вижу только то, что я вам нужна больше, чем вы мне.

Конечно, я шла ва-банк. Такая фамильярность от рабыни была верхом дерзости. Но понять, где границы, за которые мне не стоит выходить, нужно было в самом начале.

– Если лорд Мастерс решит избавиться от тебя, то самым лояльным решением будет заковать тебя в кандалы и высечь. Но так утруждаться он не будет. Просто вышвырнет тебя из замка и из Академии.

Я уже потирала руки.

– То есть просто отпустит на все четыре стороны?

– Вряд ли ты сможешь далеко уйти. В Ауре не терпят немагов. Только раб, отмеченный клеймом хозяина, может находиться здесь. Всех остальных может сжечь, разрубить, испепелить любой житель страны. Расправа происходит на месте.

Ком подкатил к горлу, и меня будто пригвоздило к стулу. Во всех красках представила, как гоблины, громы и вурдалаки раздирают меня на части. Вот почему все так на меня косились и пытались потрогать. Они искали, есть ли на мне метка хозяина. Замотала головой, чтобы прогнать жуткое видение. Не очень мне нравилась такая перспектива. Значит за рамки разумного выходить не стоит. А еще лучше держаться рядом со своими «нанимателями». Подняла глаза на Канаи, поймала его странный взгляд.

Глава 7

– Но почему именно я? – удивилась я тишине своего голоса.

– Ты смогла провести свои мыслеформы через портал.

Тупо уставилась на него. Он научится нормально объяснять?

– То, что ты облила его водой через портал. Обычные люди этого не могут, – снизошел он до объяснений. – А сейчас тебе пора к лорду, он ждет.

Больше он ничего объяснять не стал. Просто проводил до высокой резной двери, постучал и, получив разрешение войти, втолкнул меня внутрь. В помещении было темно. Ну, конечно, его таинственное высочество не любит дневного света. Мой новый хозяин стоял в дальнем углу кабинета, наблюдая за мной. Приглашения я не получила, поэтому прошла к столу и села на кресло для гостей.

– Я не разрешал тебе садиться, – жесткий голос разрезал тишину.

– А я уже сижу. Что вы с этим сделаете? Накажете меня или уволите?

Мне показалось, что я слышала, как скрипнули его зубы. Все равно в темноте ничего не видно. Бесила меня эта темнота, поэтому я встала, подошла к окну и попыталась открыть шторы. Мощный рывок отбросил меня в середину комнаты, я еле устояла на ногах.

– Что вы себе позволяете?! – на большее у меня просто слов не хватило.

– Никогда! – Лорд надвигался на меня из темноты. – Не смей! Открывать шторы!

Я попятилась и уперлась в стену. Лорд все еще продолжал надвигаться, пока не навис надо мной. Оказывается он намного выше, чем я думала. И пахнет от него очень приятно, это даже не туалетная вода, таких запахов в нашем мире точно нет, аромат, благоухание, аура, что-то приятное и невероятно притягательное было в этом запахе. Хотелось упасть в объятия этого сильного и властного мужчины, раствориться в нем.

– Ты будешь отвечать?

Кажется, я немного выпала из реальности.

– Вопрос можно повторить? – тихо проблеяла я, отгоняя от себя радужные видения сильных мужских рук и моих грез, не к месту появившихся в этой ситуации.

Лорд резко отпрянул от меня, встал в двух шагах, скрестил руки на груди и спросил:

– Ты о чем сейчас думала?

Кажется, меня не о том только что спрашивали. Взгляда я его не вижу, но такое ощущение, что он прочитал все мои непотребные мысли.

– Ни о чем, – буркнула я, выворачиваясь из угла, в котором оказалась, и возвращаясь в середину комнаты, – вы мне в мысли решили залезть?

– И так все мысли видны невооруженным глазом. Мне не нужна Муза легкого поведения.

– Это кто еще легкого поведения? – вскипела я, понимая, что в эту секунду он не совсем неправ. – Судя по вашей комнате, Муз у вас было предостаточно. И легкого поведения, и очень тяжелого! Это не я сюда пришла, вы сами меня притащили! Так что, если что не гоже – пеняйте только на ваш выбор, господин Мастерс.

Для придания пущего эффекта я ударила каблучком по полу, скрестила руки и отвернулась в сторону. Сделала я, видимо, это зря, поскольку прозевала то, что начало происходить с лордом.

Казалось, он стал увеличиваться в размерах, а потом в один миг надо мной нависли два огромных белых крыла. Лорд стоял передо мной злой, как черт. Хотя черт не то слово для того ,чтобы его писать. Внешне он не изменился, а вот из-за спины торчали белые крылья. Прямо как у ангелов. Только у ангелов таких злых глаз не бывает.

– Ты моя рабыня! – прокричал он. – Будешь меня слушаться!

У меня подкосились коленки. Мужиков с крыльями я еще не встречала. В музее только амуров на картинах видела. Но у тех крылья были значительно скромнее. Но меня так просто не возьмешь.

– В моем мире мужчина с крыльями является лицом добродетели и не может позволить себе орать на девушку.

– Что же, – с нескрываемой издевкой в голосе спросил он, – ты меня совсем не боишься?

– Я читала контракт Музы. В моем договоре не прописано, что я должна вас бояться, мне за это не платят.

– Тебе вообще не платят, – хохотнул мой собеседник.

– Тиран!

– Кари!

– Вы меня обозвали приправой? Великий ректор Академии не способен придумать более красивого ругательства?

Вижу, как у него сжимаются руки. Может не стоило в первый же день накалять обстановку?

– Она еще и невежда! Не знать, кто такие кари может только…

Кто не знает дурацких новых слов, я услышать не успела. Краем глаза заметила, как у меня под ногами мелькнуло маленькое серое пятнышко. Мышь! С детства не переношу на дух этих существ.

«Только бы не упасть перед ним в обморок», – была моя последняя мысль, после которой я отключилась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 8

Дарринг

Эта девчонка бесила меня все больше. Зря Канаи привел ее, и так магия нестабильна, а с ней и вовсе выйдет из-под контроля.

– Не знать, кто такие кари может только кари, потому что мозгов у них нет! – я хлопнул по столу со всей силы.

Совсем неожиданно для меня ноги у девчонки подкосились, и она мешком рухнула на пол. Вроде и не сильно ударил. Черт бы побрал этих смазливых девчонок из другого мира. Что-то пискнуло и промелькнуло у меня под ногами. Я пустил алую струю магии, подхватил хвостатую нарушительницу спокойствия и отправил через окно на улицу. Девчонка все не поднималась. Пришлось вернуться и посмотреть, что с ней.

Наклонился потрогать ее пульс. Кожа на удивление мягкая и нежная, такая бывает только у эльфиек, у них специальные крема есть, замедляющие любое старение. Да и личико у нее приятное, тонкие черты лица, темные волосы, убранные как положено слугам. Одна непослушная прядь выбилась, я провел рукой по шее, отодвинул ее, чтобы пощупать пульс. Воздушные локоны попали под пальцы. Они такие мягкие, интересно, источают такой же аромат, как и все ее тело? Я наклонился ближе, но в этот момент девушка очнулась, посмотрела прямо мне в лицо и в ужасе закричала. В принципе так поступали все, кто видел меня вблизи, но в этот раз было немного больнее видеть ее реакцию.

– Что вы хотели со мной сделать? – в ужасе закричала она, отползая к стене.

– Понять выжила ли ты после встречи с мышью, – я отошел в другой конец комнаты, где было более темно.

– Она, – девушка часто заморгала. Я получил массу удовольствия от этого испуганного взгляда. Значит бесстрашную госпожу все-таки что-то пугает, учту.

– Она вас не дождалась, вы слишком долго отдыхали на ковре.

Девчонка вскочила, отряхнула платье. Вот опять тот же вызов во взгляде. Почему из всех попаданок мне досталась самая упертая?

– На чем мы закончили? – Как ни в чем не бывало спросила она, усаживаясь в кресло.

– Я хотел поработать над проектом, – сел за стол напротив нее.

А ничего, она, действительно, смелая. Несмотря на испуг держится с вызовом и смотрит прямо мне в лицо, хотя и не может его видеть.

– Может вы уже объясните, что я должна делать. А то ваш помощник толком ничего не рассказал.

– Вряд ли с таким гонором ты станешь настоящей Музой, крыльев у тебя не будет. Так что, думаю, можно начать с самого простого, с письма. И посмотрим, сможешь ли ты справиться с основной работой.

– Крылья есть и у страуса, только они его не красят, – кажется это ее задело. – Не будет у меня крыльев, и не очень-то и хотелось. А что это за основная работа?

– Страус – это птица из твоего мира?

– Да.

– Летающая?

– Нет.

– Тогда зачем ей крылья?

– Не знаю. У вас же есть крылья, но вы не летаете.

Если бы не печать Музы, связывающая нас, испепелил бы к аргусовой матери. Достал из ящика наработки по магической защите немагов в Академии.

– Нужно составить проект новых корпусов. Но тебе это пока не по силам, начнем с письма.

Достаю бумагу и перо. Наблюдаю за тем, как она вертит перо в руках, пытается чиркнуть на листе, делая вид, что разбирается в этом. Их там письменности хотя бы обучают или все попаданки безграмотные?

– Ты готова?

Она делает смачное пятно на бумаге. Еще и неряха. Подаю ей новый лист. Смотрит удивленно, но вопросов не задает, берет лист и кладет поверх старого. Клякса протекает и на этот лист. Ладно, с чистотой письма разберемся позже.

– Уважаемый декан Недд. На ежегодном собрании для студентов я собираюсь представить проект новых корпусов Академии. Расширение образовательного пространства планируется не только за счет вхождения в Академию дварфов, но и за счет приема немагов на такие специальности, как секретари, варфостроители, музы.

– То есть такие, как я, смогут учиться и получить корочку об образовании?

– Ты можешь помолчать и просто записывать? – Вся структура письма, которая плавно формировалась в моей голове, обрушилась. Тонкие линии только начали выстраиваться по комнате, как она одной фразой все сломала.

– Вы не можете запомнить и пару слов для письма? –голубые глаза так и прожигали меня ехидством.

Пришлось подойти к ней к сказать прямо на ухо.

– Когда пишешь, смотри по сторонам, – а волосы у нее дивно пахнут розами.

– Как я смогу писать и смотреть по сторонам?

Аргусова девчонка!

– Постарайся! – пришлось рявкнуть. Втянула голову, но взялась за перо. Хотя бы так буду доносить истину, если по-хорошему не получается.

Кристина

«Вот же мужлан! Даже бывший начальник так не орал, когда я не успевала сдать статью. А тут и пиши, и по сторонам смотри».

– Не все студенты и преподаватели одобряют идею присутствия немагов в образовательных стенах Академии. Поэтому для обеспечения безопасности и положительного исхода адаптационного процесса, новые корпуса должны быть защищены магией. Первые курсы обучения немагов будут проходить в помещениях, изолированных от магии. Поскольку начало обучения проходит в теоретическом ключе, будут задействованы такие предметы как зельеварение, заговоры и обряды. Другие корпуса будут разрешать использование магии только при помощи артефактов. Это позволит обезопасить новых студентов и дать магам привыкнуть к нахождению в обществе обычных людей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Говорит верно, правильно. Эта тема не нова, в «Гарри Поттере» такое уже проходили. Закончилось не очень. Так что защищать тех, кто не может ходить через порталы и искрить молниями, нужно. Только лестницы нужно сделать не такие крутые. Не знаю как маги, а обычные люди с такой верхотуры навернуться могут».

Я подняла голову, когда он замолчал. Видимо, мне стоило это сделать значительно раньше. Под потолком тонкими серебряными линиями вырисовывался чертеж башен. Они были все круглые, с остроконечными крышами, а вокруг серебрилась легкая дымка. Наверное, это и есть та защита, о которой говорил Лорд.

Он продолжил говорить, и я опять схватилась за перо. Но теперь на листы смотрела одним глазом. Записывала о расположении корпусов, запланированных расходах на строительство, а в это время все то, что появлялось на бумаге, прочерчивалось тонкими линиями под потолком. Я восхищалась этими белоснежными зданиями, гладкостью линий, что, казалось, дорисовываю картину новой Академии вместе с ректором.

– Стоит упомянуть о том, – продолжал Дарринг, – что необходимо обезопасить студентов не только в стенах новых корпусов, но и на всей территории Академии и города Аура от расправы.

В этот момент в моем воображении возникли образы тянущих ко мне свои лапы чудищ, я почувствовала тролля, который хватает меня за руку и лезет своими лапищами под юбку. Я моргнула, чтобы отогнать неприятные образы, а когда открыла глаза, вся красота выстроенных стен рушилась. Среди белоснежных стен стоял тот самый тролль, который хватал меня перед замком, и разносил все построенные здания в щепки.

Дарринг стоял в стороне и, сузив глаза, смотрел на происходящее.

– Как конюх оказался в моем письме?

Вопрос был задан спокойно, но во всем его виде спокойствия не было ни капли.

Признаваться было стыдно, но пришлось.

– Он меня пытался лапать в замке.

Брови Лорда съехались в переносице.

– Я бы тоже хотела знать, как конюх из моих воспоминаний оказался в вашем, – я покрутила пальцем вокруг рушащихся замков, – письме.

Дарринг махнул рукой и видение исчезло.

– У хозяина и Музы идет слияние мыслеформ. То, что диктую я, дополняешь ты. От слияния двух идей проекты выходят более проработанными и материализуются. Конечно, если в них не попадают тролли.

– Ну уж извините, сами начали про расправу говорить, вот я ее и представила.

– Значит не надо было представлять! – рявкнул Дарринг. – Мне нужен проект, а не твои фантазии. Надо меньше думать во время работы!

Я вскочила со своего места.

– Так вы определитесь, что я должна делать – думать или не думать. Думаю, вы орете на меня, не думаю, вы орете, что я должна включить мозги.

– Ты должна слушать меня и делать то, что я говорю!

– Вот и делайте!

Я пулей вылетела из кабинета, не потрудившись закрыть дверь. Вслед мне донеслось – Я не разрешал выходить! – хлопок открывающейся двери и топот тяжелых сапог. Останавливаться я не собиралась, не сбавляя хода выбежала на лестницу и, подхватив полы длинного платья, стала спускаться.

– Вернись в кабинет! – прогремело сверху. Дарринг стоял и смотрел мне вслед. Затем стал спускаться за мной. Длинный плащ с капюшоном закрывал его полностью. – Ты можешь остановиться? Ни один слуга не может вести себя так, как ведешь ты! Остановись, я говорю!

Глава 9

Сбежав с лестницы, я почти добралась до двери на улицу. Хотелось хлопнуть ей как следует, но Дарринг понял мои намеренья. Одним посылом, он захлопнул дверь, вокруг которой появилась серебристая дымка. Я дернула ручку. Закрыто. Дернула еще раз. Уперлась ногой и со всей силы потянула на себя. Ну, хотя бы теперь знаю, что магия намного сильнее меня.

Дарринг стоял за моей спиной и ехидно усмехался. Слуги, которые прибирались в зале, замерли, предпочитая остаться незамеченными.

– Не получается?

– Сейчас нет, – развернулась и подошла к нему вплотную, – но, кажется, скоро будет открыто обучение для Муз? Вот там и научусь, как справляться с вашей хозяйственной магией.

– Хозяйственной? – прорычал он прямо мне в лицо.

– Хозяйственная, домашняя, бытовая, – стала я загибать пальцы, – хлопать дверьми – ведь это удел женщин.

В тот момент мне показалось, что помидор выглядел бы блекло по сравнению с его физиономией. Лица я полностью не видела, но щеки ярко пылали, кулаки сжаты, в глазах по пылающему костру. Наверное, он и испепелил бы меня в один момент, но гном, протирающий пыль с картин и застывший на стремянке, не удержался и с грохотом свалился, захватив с собой ведро с водой. Из-за широкой спины лорда на меня не попало ни капли, а вот сам хозяин замка был мокрый с головы до пят. Гном, поняв, что натворил, испарился еще раньше, чем лорд успел повернуться. Как по волшебству исчезли и остальные слуги. В зале мы остались одни.

Дарринг, не отрываясь, продолжал смотреть на меня. Сдерживаться приходилось очень сильно, я сжала зубы до скрипа, только бы не прыснуть со смеху. По «его ректорскому величеству» текли струи черной воды и скатывались к его ногам.

– Кажется, мы не можем продолжать наш разговор, – придав безупречный вид, выдавила я. – Хотя бы до того момента, как вы не приведете себя в порядок, – и елейным голосом добавила, – господин.

Пусть порадуется, что я такая послушная. Лорд молча развернулся и стал подниматься по лестнице. На верхней ступеньке остановился за секунду, повернулся, испепелил меня взглядом напоследок и исчез в своей комнате.

Наконец, я смогла выдохнуть. Надо быть поосторожнее, в гневе мой хозяин силен, как никто. Если бы не ведро, сметали бы мой пепел веничком в совочек. Но хотя бы на сегодня экзекуции, надеюсь, закончены, писать и мыслеформить никто меня не заставит. Охоту общаться я у него должна была отбить.

Тут за моей спиной раздалась мелодичная трель. Я повернулась, и через стеклянные прорези двери увидела фигуру, отчаянно жмущую на дверной звонок. Подошла к двери и повернула ручку. На удивление та легко открылась. Видимо, вода смывает все, даже магию.

– Лорд Мастерс у себя? – низенький пухленький человечек прошел мимо меня, даже не удостоив взглядом.

– Можно и так сказать, – усмехнулась я, но мою радость он не разделил. В ответ я получила пальто и зонтик. Не найдя куда их пристроить, кинула на ближайший стул.

– Милая девушка, вы, видимо, тут недавно, – поправляя очки, человечек стал подниматься по лестнице, – но у лорда Мастерса очень важная обязанность. И моя задача – проконтролировать, как он с ней справляется.

– Это вы про выступление? – поинтересовалась я.

– Да-да, – закивал он, с трудом переставляя ноги с одной ступеньки на другую. – Это очень важное выступление. От него зависит, кого декан назначит на следующий год ректором. Кандидатур, конечно, немного, но не все они удовлетворяют преподавательский состав.

– А лорд Мастерс, значит, удовлетворяет всех?

– Не то, чтобы всех, – человечек опять схватился за очки. – Лорд не особо лоялен к некоторым студентам, я бы сказал, жесток.

Пфф, еще бы. Был у меня такой ректор, студентов ненавидел. Может и не нужен такой ректор и этой Академии?

– Поэтому мне, – продолжал он, – как члену выборной комиссии, важно знать, насколько лорд готов. В связи с его недавними проблемами выступление может сорваться.

– Какими проблемами? – насторожилась я.

– Ох, милочка, с какой вы планеты, – человечек добрался до самого верха и остановился перевести дыхание, – о случившемся говорит вся Аура.

– Я тут недавно, – потупила глаза, – не расскажете, что за проблемы у Лорда?

– Ох, милочка, – ну и выражение он для меня выбрал, – сплетни можно узнать и у прислуги. Вы меня проводите в кабинет лорда, у меня с ним будет очень важная беседа. Ведь если лорд не будет готов…

– То что? – навострила я уши.

– Его место займет другой.

Я довела его до кабинета, из которого недавно выскочила. Человечек помялся перед дверьми и обернулся ко мне.

– В каком он расположении духа? – шепотом спросил он.

– В ужасном, – расширила я глаза, представляя, как Дарринг мечется по кабинету, снося на своем пути.

– Как обычно, – вздохнул и постучал в дверь. Не дождавшись ответа, он поколебался, но открыл и вошел внутрь.

Что было с ним дальше меня не особо волновало. Это его работа, сам пришел не вовремя, да и не первый раз сталкивается с «мистером ужастиком». Я вспомнила лицо лорда. Испещренное шрамами от лба до подбородка, оно представляло далеко не приятное зрелище. Будто маленькие феи поработали над ним, разрисовывая левую половину лица крошечными штрихами. Раны затягивались, но представляли собой ужасный рой сросшихся шрамов. Вторую половину лица я рассмотреть так и не успела, все внимание было приковано к изуродованной части.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Интересно, что перед слугами он не побоялся спуститься по лестнице, когда гнался за мной. Или он боится только посторонних? Этот вопрос нужно было уточнить. И, как посоветовал человечек из какой-то там комиссии, все сплетни можно узнать у слуг. А где тусуются слуги, когда хозяин заперся в своем кабинете? Как наемный работник с многолетним стажем я точно знала ответ – на кухне.

Я спустилась вниз и попробовала представить, где здесь может быть кухня. Замок, казался огромным. Второй этаж, на котором располагались моя комната и кабинет Дарринга, имел большое количество дверей. Но первый этаж оказался намного больше. Коридоров и дверей было много, так что я быстро заблудилась. Сцена внизу настолько напугала прислугу, что все предпочли ретироваться. Но скоро я почувствовала приятные ароматы готовящегося обеда. Запах привел меня на кухню. Гремлины и гоблины бегали по кухне. От мелькания их белых колпачков у меня зарябило в глазах. Руководил ими огромный тролль, который возвышался над столами и плитами, показывая своей огромной лапищей что и где нужно досолить, доперчить или переделать заново. Меня он заметил, как только я появилась в дверях.

– Новая Муза ректора! – восторженно раскрыл он руки для объятий, опрокинув малыша гремлина, держащего кастрюлю какого-то супа.

Я предостерегающе подняла руки.

– Понимаю, – тут же остановился он, – о нраве новой Музы по замку уже ходят слухи. Проходи, не стесняйся. Как тебя звать?

– Кристина, – я прошла внутрь и пристроилась за столом рядом с троллем, осматривая жизнь кухни.

– Меня можешь звать Бастиан, – протянул он мне палец, который я пожала двумя руками. – Меня не бойся, да и поварят моих тоже. Тебя здесь никто не тронет. А вот за пределы замка лучше не выходи. Губерт не один такой в Ауре, новую Музу ректора все хотят проверить на подлинность.

– Что значит на подлинность?

– Настоящая ты Муза или нет.

– Я думала это должность. Что-то типа секретаря.

– Муза – это, – Бастиан развел руками, пытаясь найти слова, – это намного больше, – только и смог сказать он.

– А много у Лорда было Муз? – осторожно спросила я важную для меня тему.

– Много, – махнул он рукой, сметя с плиты жарящегося барашка.

– И что, никто не подошел? Чем они не угодили Лорду?

– У Лорда Мастерса характер не подарок, – вздохнул тролль и задул одним махом все печи, – все хотели сбежать. А Муза должна быть рядом, только тогда она становится настоящей Музой.

– Да кто ж с ним захочет остаться по своей воле? –вздохнула и я. – Грубиян, мужлан и жуткий эгоист.

– Это правда, – довольно улыбнулся Бастиан, – моя школа. Я ж его еще вот таким знаю, – он поднял поросенка с плиты и продемонстрировал размер.

– И что, все Мастерсы должны быть такими эгоистами? – поинтересовалась я.

– Конечно! – безапелляционно заявил Бастиан. – В Академии добрякам не место. Дашь слабину и сожрут. Зазевался и все, ни должности, ни уважения. Где Гермина? – рявкнул он, отвернувшись от меня и обращаясь ко всем на кухне. – Второй день прогула приравнивается к увольнению!

– Сэр Бастиан, – потянул за штанину маленький гномик, моющий рядом посуду, – Гермины нигде нет, и дома тоже, мы проверяли.

– И как это мне поможет? Кто будет готовить яичницу гостям? Ты что ли?

Гномик сник и еще тщательнее принялся за тарелки. Бастиан перестал кричать также резко, как и начал.

– Не хорошо это. Третий дворф за этот месяц пропадает, – стал поглаживать он свою коленку. – Яичницу она отменную готовила.

– Я могу сделать яичницу, – не знаю зачем вызвалась я. Ведь это единственное блюдо, которое у меня выходило не подгоревшим.

– Муза умеет готовить? – с подозрением покосился на меня шеф-повар.

– Не то, чтобы готовить, но яичницу точно смогу.

Он подвинулся, давая мне проход к свободной плите, за которой по всей видимости и работала пропавшая Гермина. Передо мной тут же поставили сковороду и принесли с десяток яиц. Для этой сковороды понадобилось бы две плиты, которые стояли у меня дома. На одной бы не уместилась. Я попробовала сдвинуть ее с места. Не получилось. С трудом отодвинув ручку в сторону (в этот момент я напоминала раба, крутящего мельничный круг), я подошла к яйцам.

Когда-то давно Лешка возил меня на птичью ферму и там жарили яичницу из огромных страусиных яиц. Мы вдвоем еле осилили яичницу из одного яйца. Местные яйца можно было сравнить со страусиными. Но только раз в десять больше. Этакая громадина выше меня. Из них, наверное, динозавры вылупляются, не меньше.

Пока Бастиан раздавал указания поварятам, я осмотрелась. Хотелось удивить старика-повара, но для этого нужно что-то добавить, чтобы яичница не была пресной. У моих ног в корзинке шевелились щупальца, рядом гномик резал зеленые листья какого-то странного растения, которые отбивались и не хотели быть съеденными. Быстрым движением он отправил их в большой чан с супом. Листик выпал, и я подняла его. Он уже не дергался, и я рискнула попробовать. На вкус как укроп. Пойдет. Я выдернула пару дергающихся побегов из кучи, прислоненной к столу, зажала им черенки, чтобы не дергались, накромсала и кинула на сковородку. Туда же пошло и щупальце.

Вот с яйцом пришлось повозиться. Поднять его было нереально, пришлось подкатить к сковороде и с силой ударить о бортик. Скорлупа треснула, и в мои заготовки вылилась густая жидкость. На яйцо это было мало похоже, но когда от плиты пошел аромат, поняла, что не прогадала с ингредиентами. Что бы ни говорил Лешка, а экспромт у меня не всегда неудачный.

Бастиан повернулся и заглянул в мое блюдо. Выудил из кармана длинную вилку, с меня ростом, и отколупнул часть яйца, прихватив с собой липкое щупальце.

– А ничего, пташка, готовить ты умеешь, – облизал он вилку. – Унести в подсобку к строителям, – крикнул он, и тут же маленькие гномики в белых фартуках подхватили сковороду и утащили в глубь кухни.

– Мисс Кристину требуют к обеду, – заглянула на кухню Зира. – Я вас ищу и ищу, не подобает Музе хозяина таскаться на грязную кухню.

– Моя кухня никогда не была грязной, – рыкнул Бастиан. – Самая идеальная кухня во всей Ауре!

– Да, да, да, – Зира взяла меня под руку и повела к выходу.

– Пташка, – окликнул меня на последок Бастиан. Я обернулась. – На кухне ты всегда в безопасности. Если что нужно, обращайся, любой работник кухни тебе поможет. Но не доверяй никому, кто выше по статусу. И главное – не выходи из замка. Муз, которые не чурались готовить драконью яичницу, я терять не хочу.

Все-таки про динозавров я была почти права.

Глава 10

Зира вытащила меня из кухни, по пути отряхивая, будто я в муке искупалась.

– Господа не терпят запаха кухни, – щебетала она, – а вы будто из котла только вылезли. Не подобает солидным дамам находиться на кухне.

– А господа – это кто? – я едва успевала перебирать ногами за большерослой горничной.

– Сестра хозяина Химура, ее сын Закари. Господа хотят видеть новую Музу.

– Новая Муза – это местное развлечение? – я уже запыхалась, но мы, наконец, остановились около стеклянной двери, за которой гремела посуда, звучала музыка и раздавались громкие голоса, о чем-то спорящие. Не дав мне сказать ни слова, Зира распахнула дверь и громогласно объявила:

– Муза Лорда Мастерса.

Голоса вмиг замолчали, и две пары глаз с интересом на меня уставились. Зира усадила меня на дальний конец стола.

Господами оказались мать и сын, это было видно с первого взгляда. Русые волосы, подтянутые жилистые фигуры, нос горбинкой. Настолько они были похожи друг на друга, настолько же отличались от угрюмого лорда. Было сложно поверить, что это кровная сестра и племянник. Первым ожил племянник, вскочил с места и поднес мне графин с желтоватой водой.

– Какая необычная Муза у нашего дядюшки на этот раз, – наливая воду, он осматривал меня с ног до головы. Особенно остановился на глубоком вырезе, будто хотел взглядом пробраться гораздо дальше. – Я бы ее попробовал. Хотя тем, что останется от дядиного трофея вряд ли можно будет пользоваться дальше.

– Зак, сядь, – осадила его мать. – Не представай перед музой во всей своей красе, не смущай малышку.

Она улыбнулась мне, показывая белоснежную улыбку. Не люблю такие фальшивые улыбки, чувствую себя кроликом перед удавом. Вранье, щедро смазанное желанием что-то от тебя получить. Закари сел на место рядом с матерью.

– Ну и как же зовут нашу новую Музу? – поинтересовалась дама, помешивая суп в тарелке.

– Кристина, – я с интересом ее разглядывала, пока Зира крутилась рядом и ставила передо мной приборы.

Платье подчеркивало тонкую фигуру дамы. Рукава были длиннее обычного, почти падали в тарелку и только опыт не давал обмочить их полностью. Волосы собраны в причудливую прическу в виде лебедя, с такими только на подиумах ходят. На вид ей было лет 30, но гусиные лапки около глаз говорили, что намного больше.

– Очень приятно с тобой познакомиться. Ты первый день здесь и еще не знаешь всех традиций нашей семьи. Я и мой сын с удовольствием расскажем и покажем особенности проживания в замке.

– Буду вам благодарна, – решила быть покладистой, чтобы не вызывать подозрений и лишнего негатива. С такими личностями лучше выглядеть тише и скромнее.

– О, да, – протянул Закари, – мы осмотрим самые потаенные места.

Он выразительно подмигнул. Мне стало противно.

– Зак! – мать второй раз осадила сына, и тот занялся супом. – Деточка, не обращай внимания, он у меня неугомонный, с детства таким был. Лучше расскажи о себе, откуда ты, как к нам попала.

– Издалека, – решила я сгладить острые углы. Неизвестно, можно ли рассказывать все подробности моего появления, – в ваших краях впервые.

– Из драконьего края что ли? – гоготнул Закари, подавился супом и стал откашливаться, разбрызгивая суп по всему столу. – Судя по твоей встрече с конюхом, норов у тебя драконий.

– Это было недоразумение. В наших местах такое обращение не принято.

– Конечно, – натужно улыбнулась мне Химура, – у каждой страны свои нравы. Но конюхи не обучены манерам в любой стране.

Она издала чавкающий звук, который я с трудом приняла за смех. Натужно улыбнулась в ответ.

– Деточка, у вас теперь важная должность. Вы целиком и полностью принадлежите моему брату. Зная его характер, могу вам только посочувствовать, – она томно вздохнула, – и нам нередко достается.

К чему-то это должно привести. Ни одна такая «милая» беседа не начинается и не заканчивается просто так. Слуг и рабов не сажают за один стол с собой. Мой журналистский опыт кричал во весь голос. Я и не собиралась его заглушать, осталось только дождаться того, ради чего меня пригласили.

– Как бы груб ни был мой брат, он все равно остается братом. Вы же можете меня понять?

– У меня нет родственников.

Мне могло показаться, но у дамочки загорелись глаза на этой фразе. Она переглянулась с сыном и стала отчаянно качать головой.

– Это ужасно. Быть совсем одной в этом мире. Поэтому мы с Заком и держимся за брата. Он – наша радость и наша гордость. Ректор магической Академии, – она вынула ложку из супа и величественно подняла ее вверх, изрядно забрызгав скатерть. Бедные слуги, каждый день приходится все стирать из-за этих поросят. – Поэтому мы очень переживаем.

Глаза ее стали печальными, вот-вот и появятся первые слезы. Закари тоже состроил скорбное лицо и даже от супа отвлекся, давая всем видом понять, что очень переживает за дядю.

– Вы же знаете про выступление и проект, который он хочет представить?

Я кивнула.

– Конечно, безумие – приводить немагов в Академию, но он так дорожит этим проектом, – она бросила ложку и возвела руки к небу. То же самое повторил Закари.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Спектакль переставал радовать. Откровенная актерская игра была жутко фальшивой и вызывала омерзение. Скорее бы до сути дела добрались.

– Вы же знаете, как это важно – представить проект? И что будет, если он не сможет выступить?

– Лишится должности ректора, – скорее утвердительно ответила я.

– Да, мой старший братик это не перенесет, – всплеснула она руками и полными мольбы глазами посмотрела на меня. – Как у него дела?

Вот и до сути добрались. Родственничкам важно понимать на что дальше рассчитывать. Живут они в замке явно за счет Лорда. А если он лишится должности, то и часть привилегий пропадет. Тогда жизнь сестренки и племянничка может значительно пошатнуться. От меня им нужна информация. Ну уж дудки!

– Я здесь первый день. К сожалению, не могу ничего сказать. Тем более рабочие дела хозяина не должны выходить за стены его кабинета.

Такого она явно не ожидала, натянутая улыбка дрогнула, руки сильно сжали салфетку.

– Конечно! – запоздало всплеснула руками Химура. – Меня не интересуют ваши дела. Только скажите – у него все хорошо? Проект будет представлен?

– Знаете, – я опять потупила глаза, чтобы не улыбнуться от ее наивной игры, – я толком не разобралась, что это за проект. Вы лучше у самого лорда спросите, вы же его сестра.

Видно, я задела за живое. Химура покраснела, пару раз втянула воздух ртом, но так и не смогла совладать с собой. Спасать ситуацию принялся Закари. Он протянул матери бокал с вином, и пока та успокаивала нервы, неспеша подошел ко мне.

– Понимаешь ли, цыпочка, мой дядя не любит общение. А разговаривать на деловые темы предпочитает только со своими подчиненными, – голос отдавал сталью, но он быстро спохватился и заговорил мягче, – а со своими единственными кровными родственниками даже словом не перемолвится. Мы же волнуемся.

Он подошел вплотную и встал позади моего стула, оперся руками о спинку.

– Здесь тебе жить еще лет сто, так что нужно быть паинькой, чтобы прожить их более-менее сносно.

Он дотронулся пальцем до моего уха, провел рукой по шее и спустился к груди. Так всегда делал Лешка, и мне это дико нравилось. Но сейчас это же движение вызвало обратную реакцию. Взглянула на мамашу, она уже выпила успокоительную норму вина и теперь не скрывая злорадства скалила на меня зубы.

Я резко отодвинулась от стола. Стул сбил Закари с ног, повалив на пол.

– Думаю, мне нужно вернуться к своим обязанностям, – проговорила я и вышла из комнаты. За спиной неприлично ругался Закари, поднимаясь с пола, и шипела его мама, отчитывая, видимо, за проваленную операцию.

Наверное, не стоило так грубо обращаться с сестрой и племянником. Они завсегдатаи этого замка и получить в их лице врагов, наверное, не лучшая идея. Но, с другой стороны, если не поставишь таких, как этот Закари, на место, потом проблем будет гораздо больше.

В следующий раз нужно будет повежливее с ними общаться, как-никак родственники хозяина, заступится за них, мне тогда несдобровать. Но для меня здесь есть два выхода – либо принять сторону лорда и врать, либо принять их сторону и шпионить против лорда. Последнее делать мне совсем не хотелось. И не только потому, что за такое он испепелит меня на месте. Просто эти родственнички уж больно противные, хуже ужей, сами предадут, если выдастся такая возможность.

– Кажется, вы остались без обеда? – раздался голос сверху.

Я была около центральной лестницы. Подняла голову и увидела черную тень, отделившуюся от стены. Лорд видел или слышал все, что происходило в столовой. Надеюсь, я не перегнула палку.

– Предлагаю разделить со мной чашечку лучшего арзийского чая.

Я остановилась и подняла голову. Пыталась всмотреться в его лицо, спрятанное за капюшоном, но там была обычная темнота.

– Со свежайшими пирожными. Бастиан только что их приготовил.

В его голосе слышалась улыбка, которая должна была украшать его лицо. Но ориентироваться приходилось только на слух. Я подхватила полы платья и стала подниматься по лестнице. Лорд показывал дорогу и перед большой стеклянной дверью, которая вела на балкон, пропустил меня вперед.

– Неплохо ты с Заком, – едва различимо проговорил он, когда я проходила мимо.

Ни злобы, ни упрека. Казалось, я увидела его растянутую улыбку через полы опущенного капюшона.

Глава 11

Шаг на балкон – и я оказалась в другом мире. До сих пор я находилась только в замке и не видела местности. Вид с балкона поражал. Огромные горы, по склонам которых бежали бурные реки и ручейки, даря свои воды лазурному озеру. Вокруг озера были разбросаны дома разной величины. Большие и маленькие, они представляли собой улей, в котором жужжали трудолюбивые пчелы.

– Это Аура, – лорд показал рукой на дома. – Здесь живут студенты и преподаватели. А это и есть сама Академия.

Я посмотрела туда, куда он показывал. Напротив замка, по ту сторону озера, возвышались белые башни. Их было пять, и на вершине каждой колыхался флаг.

– У нас пять факультетов, – пояснил лорд, – у каждого своя эмблема и свой флаг. Но все они объединены и равны, поэтому здания у факультетов выстроены одинаково.

– А какие у вас есть факультеты? – я засмотрелась на белоснежные крыши, оттеняющие снежные шапки горных хребтов.

– Драконий факультет, факультет боевой магии, факультет алхимии, факультет воинов и факультет целителей.

– Но вы хотите построить шестой?

– Это будет факультет истории магии. Там будут обучаться немаги, такие как ты, –скосился на меня. Хотел унизить? Вряд ли. Ведь не для этого затевал новое строительство. – Но давай присядем.

Он ловко пододвинул стул и усадил меня за стол. Там уже стоял чайник, пирожные и две чашки. Ловко разлил горячий напиток. Я засмотрелась на снежные вершины, городок у подножья. Когда-то мы с Лешкой ездили на Кавказ, забрались в самые горы, где из жилья только маленькие аулы. Это место напомнило ту нашу поездку. Вернусь ли я когда-нибудь домой?

– Вы погрустнели, – заметил мой хозяин.

– Просто природа очень величественна. Глядя на нее, чувствуешь свою ничтожность.

– Природа – это единственное, что не может создать никакая магия. Хотя наши алхимики и маги работают над этим, – абсолютно серьезно заметил он.

– А как называется та горная река? – показала на самую большую реку.

– Не знаю, я не интересуюсь местным ландшафтом.

– Как можно не интересоваться? Такие шикарные горы, реки, да я бы целыми днями смотрела.

– Я сижу здесь каждый день, я все видел, – холодно ответил он.

– Не все! Вчера, да даже час назад, облака были другие. Тени отбрасывались в другую сторону, люди по городу ходили иные. Каждое время года природа меняется. Ведь меняется?

– Здесь всегда тепло. В горах всегда холодно.

М-да, не многословен.

– Посмотрите. Нет, посмотрите, – я перегнулась через стол и буквально заставила его посмотреть на горы, – видите? Природа живет, развивается. Вы же хотите развивать свою Академию, делать ее лучше. А здесь природа сама строит то, что не может быть лучше, то, что идеально.

Лорд взглянул лишь на пару секунд и тут же отвернулся.

– Созерцание никак не поможет развитию Академии.

– Сухарь, – вырвалось у меня, – вы делаете только то, что полезно?

– Да.

Я отвернулась, созерцать занудного ректора не хотелось.

– Здесь очень красиво. Горы, реки, маленький город и его жители, – размечталась я, мысленно прорисовывая четкие улочки, укладывая мостовые в камень. На шпиль драконьего факультета очень захотелось посадить дракона. Никогда не видела настоящих, только в книжках.

Над головой что-то зашелестело, звук нарастал, и в один момент над замком пролетел черный дракон, закружил над Академией и вцепился когтями в шпиль башни.

– Не стоит недооценивать свои желания.

Я не сразу обратила внимание, что лорд обращался ко мне.

– Это не я, – замотала головой, не до конца понимая, я это или не я.

Лорд смотрел на меня выжидательно, с интересом. Будто хотел проникнуть ко мне в мысли.

– Вы сильная Муза, Кристина. Ни у одной из моих Муз не получалось в первый же день воссоздать такой объект как дракон.

– Я не могла. Я не умею материализовывать драконов.

– Это не совсем так работает. Вы представляете что-то, создаете в своей голове, чувствуете это и очень хотите увидеть. Тогда видение обретает вид и может стать настоящим.

Раскрыв глаза и открыв рот я смотрела на лорда.

– Вы хотите сказать, что я вот так просто создала дракона? Если он начнет есть людей? Нужно что-то срочно делать! – я вскочила и подбежала к перилам. Но дракона на башне уже не было.

– Он улетел, – в панике повернулась к лорду, но увидела лишь сотрясающиеся плечи. Он смеялся.

– Что здесь смешного?

– Ты, конечно, сильная Муза. Но недостаточно. Твоей силы хватит лишь на то, чтобы создать образ.

– То есть он не настоящий? – выдохнула я, возвращаясь за стол.

– Не настоящий. Настоящим он может стать только при работе в паре с хозяином музы, то есть со мной. Моей силы хватит, чтобы любую вещь из воображения сделать живой и настоящей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– То есть в твоих планах построить целый факультет прямо на глазах студентов? – раскрыла я рот от удивления. – И когда ты собирался мне об этом сказать?

– Не хотел тебя пугать. Ведь твоя роль в этом будет одна из основных. Ты должна будешь удержать в воображении все здания, прорисовать и оформить их. Но самое главное – удержать. Чтобы никаких троллей там не бродило.

Даже не видя его лицо, я знала, что он улыбается.

– Не уверена, что смогу. Я ведь ничего не умею.

– Придется постараться. Выступление перед студентами через два месяца.

– Два месяца?!

– Да, – совершенно спокойно ответил он, – нам придется много работать.

– Я не смогу! – вскричала я.

Он отставил чашку, взял мою руку и сжал. По телу пробежали мурашки. Я подняла глаза. Он был настолько близко, что я могла разглядеть вереницу маленьких шрамов, испещряющих его лицо. Грустные, но мягкие глаза смотрели на меня без укора и без юмора.

– Ты сможешь. Мы сможем. То, что ты сделала во время собеседования говорит о том, что ты способна на многое. Если останешься рядом, не бросишь и не отвернешься, мы сможем сделать и не такое.

Мысли в голове роились в невероятном темпе. Не брошу, не отвернусь? У меня что, есть выбор? Клеймо на плече говорит об обратном. Но откуда такая боль в его глазах? Мольба, просьба, которые не свойственны суровому Лорду, грозе студентов, не разговаривающему с родной сестрой. Я накрыла его руку своей, хотелось не отпускать, пожалеть, пройтись рукой по его голове, гладить черные локоны.

Глава 12

– Господин, – на балкон вошла Зира, – нужно что-нибудь?

Он тут же отстранился и откинулся на стуле. Его тепло исчезло. Дрожащими руками я взялась за чашку.

– Убери здесь, – промокнул рот салфеткой и поднялся. – Если вы закончили с чаем, нам пора возвращаться в кабинет и приниматься за работу.

Поставила чашку на стол. Вот же умеет Зира входить невовремя. На секунду проявилось что-то человеческое в этом монстре и тут же пропало. Что я хочу: помочь или выполнить приказ? Хорошая задачка стоит передо мной. Но выбора у меня особо нет. Делать то, что он скажет все равно придется. А решать с каким настроением это делать можно и по ходу дела.

После солнечного балкона, горных рек и озера меня резко обдало холодом темного кабинета. Лорд включил светильник на рабочем столе и отошел вглубь комнаты. Скинул плащ, видимо и лордам жарко на солнце в черной одежде. Отошел подальше в тень, но даже с такого расстояния в отблесках лампы я могла разглядеть его шрамы. Интересно, если в нашем литературном «соитии» я могу представлять, а он материализовывать, можно сгладить его шрамы? Конечно, говорить ему об этом я не собиралась, но потихоньку попробовать стоило.

– Нам предстоит много работать вместе, поэтому давайте договоримся. Здесь, в рабочем кабинете мы будем обращаться друг к другу на «ты» и по имени.

Я кивнула и тут же получила в руки бумагу и перо. Вот же отсталые люди, в драконов превращаться научились, а нормальную гелевую ручку придумать не смогли. И сколько гусей страдает, когда в Академии начинается учебный год, представить страшно.

В этот раз мы начали с описания корпуса для учебных аудиторий. Дарринг рассказывал подробно, начиная от входной двери, лестницы, расположения аудиторий на каждом этаже, предназначении каждой, материалов и пособий, которые должны в них находиться. Я записывала, плавно выправляла длину ступеней, которые он принципиально делал слишком узкими и высокими, подбирала цвета и материалы для стен и мебели, что бы студентам было удобнее и комфортнее учиться.

Сложнее стало, когда Дарринг стал говорить о магической защите корпуса. Я ничего не знала о магии, поэтому представить какие должны быть вихри, повороты и цвет ауры не могла. Сначала у меня ничего не получалось, Даррингу приходилось объяснять все подробно. Потом все начало рушиться. Но я чувствовала, что он поддерживает меня своими мыслями.

В момент создания мыслеформ наши видения сливались воедино, становились одним целым. Я могла изменять его образы, а он плавно поддерживал мои, когда они рушились или не хотели держаться.

Подглядывая одним глазом за строящимся зданием, я внимательно следила за лицом Дарринга. Иногда он подходил близко к столу, чтобы поправить наше творение, и тогда я видела его лицо. Если бы не шрамы, его можно было бы назвать красивым. Я представила, как провожу рукой по его бугристой щеке, и шрамы под моими прикосновениями сглаживаются. Дарринг будто почувствовал мои мысли, приложил руку к лицу и взглянул на меня. В этот момент, когда мы оба отвлеклись, башня начала крениться и была бы сродни Пизанской, если бы он вовремя не подхватил ее и не выправил обратно.

– Ты еще не настолько сильна, чтобы делать два дела одновременно. Делай то, что говорю я.

Я уткнулась в лист и заскрипела пером. Но мысли уже сбились с нужного русла, и когда мы стали проектировать фонтан около корпуса, мне жутко захотелось все бросить. Вот же неблагодарный, я для себя что ли стараюсь, ведь наверняка можно убрать шрамы мыслеформами, если дворцы создавать можно. Неужели ему нравиться ходить в черном плаще с головы до пят в такую жару? Хотя не для него я это делала, а для себя. Смотреть на уродливое лицо хозяина – то еще удовольствие.

В этот момент фонтан дрогнул и выплеснул все мое недовольство на меня же. Правильно говорят – не желай другому зла. Я отплевывалась от воды, пыталась убрать волосы, мокрыми паклями свисающие на моем лице. Дарринг замер на секунду, потом довольным голосом проговорил:

– Думаю, мы не можем продолжать наш разговор, пока вы не приведете себя в порядок, госпожа.

Вот же жук! Или как там у них говорят – кари! Не знаю кто это, но это слово для меня уже стало звучать обидно.

Я встала из-за стола, отжала волосы прямо на ковер.

– Приведу себя в порядок, и мы вернемся к нашим занятиям, – проговорила я, задрала подбородок как можно выше и вышла из кабинета. Пусть не думает, что меня мокрое положение задело.

Когда я вошла в свою комнату, Зира уже была готова и держала сухое платье. Оно было не новое, видно, что до меня его носила какая-то кухарка или прачка. Но так как меня не обеспечили ничем прежде, чем сюда притащить, выбирать не приходилось. Пока Зира, охая и ахая на нерадивого хозяина, который не может обезопасить госпожу от нежданной простуды, приводила мои волосы в порядок, я разглядывала свое платье. Оно сильно отличалось от того, что носила я, и у меня появился логичный вопрос:

– Зира, а у Муз, которые были здесь до меня, тоже было только одно платье? Или они привозили багаж с собой?

– Для госпожи всегда предусмотрено одно платье, – говорила она, накручивая мои волосы в очередную неведому зверушку, – больше и не требовалось.

– Неужели предыдущие музы никогда не переодевались?

– Госпожи не задерживались здесь надолго, – как всегда лаконично ответила Зира. – Все готово, госпожа может идти к хозяину.

Вздохнув, я подошла к зеркалу. Такого я еще не видела. Зира сильно перестаралась, создавая прическу, «достойную Музы хозяина». На моей голове колыхался целый город, с домиками, а маленькие булавочки изображали жителей, прогуливающихся по улицам. И все это в сочетании с застиранным платьем служанки производило шокирующее впечатление. Но выбора у меня не было, пришлось натужно поблагодарить служанку и отправляться опять к кабинету.

Подойдя к нужной двери, я уже знала, что Дарринг там не один. В принципе это знали все, кто мог находиться поблизости. Крик стоял такой, что слышно было, наверное, и на кухне.

Глава 13

– Ты отдаешь себе отчет, в том, что ты делаешь? Прошлая кари изуродовала тебя! Чуть не убила! А эта с ее паршивым характером может довершить начатое. Видел, что она сделала с бедным Заком? Откуда ты знаешь, что она не подослана? – надрывалась Химура.

– Во-первых, там, откуда я ее взял, нет наших врагов. Канаи провел точное расследование, она ни в чем не заинтересована и ни с кем не связана. Во-вторых, ее сила значительно шире других муз, но это полезно для проекта, она многое сможет сделать, когда будет готова. В-третьих, твоего сына зовут Закари, не называй его этим сокращенным именем.

– Канаи проверил, – передразнила его сестра, – он и в прошлый раз проверил. А что эта девчонка сделала, как только получила крылья? Взорвала все к аргусовой матери, чуть тебя не убила. И своего сына, – она повысила тон до писклявого, – я сама знаю как называть!

– Другие выдерживали значительно меньше, – спокойно ответил Дарринг. – Тебя не должны волновать мои рабочие вопросы. Если боишься – переезжай в ваш с Закари дом.

– В эту лачугу на окраине? – Химура фыркнула так, что было понятно, что от насиженного места в замке она не откажется никогда. – Не хочешь ты, тогда я сама сделаю все, чтобы этой кари в нашем замке не было.

– В моем замке, – поправил ее брат, – не забывай об этом.

Это уточнение явно не понравилось Химуре, и каблучки застучали по направлению к двери. Я отскочила в ближайшую нишу и замерла за раскидистым кустом. Химура пронеслась мимо меня, не заметив. Хотя будь сейчас на ее пути даже Бастиан, он бы с легкостью отлетел в сторону. Я вышла из своего укрытия и тихонько постучала в кабинет.

Дарринг стоял у окна, отодвинув край шторы, и смотрел на переливы горных рек. Но мысли его были далеко, он вздрогнул, когда я окликнула его во второй раз.

– Давно здесь? – спросил он.

– Только что пришла, – я села за стол и взяла в руки перо. Не хотелось обсуждать то, что я услышала. Да и за столом хоть немного скрывался мой внешний вид. Но Дарринг успел его заметить.

– Что за странный вид?

– У вас в замке одежда для Муз не предназначена, – огрызнулась я.

– Можно взять у Химуры, – сказал он, но тут же осекся. – Ладно, решим этот вопрос. Ты готова работать?

– Да, – я не поднимала глаз, продолжая разглядывать листы бумаги перед собой.

– Что случилось? – он подошел близко и коснулся моего плеча. – Расстроена из-за платья?

Я молчала и продолжала смотреть перед собой.

– Ты слышала, – утвердительно сказал он, присел рядом и взял мою руку в свою. – Послушай, никто не сможет выгнать тебя из замка. Здесь хозяин только я, а ты моя Муза. У тебя есть сила, Канаи не ошибся. Вот в этих руках, – он накрыл второй рукой мою, – кипит большая сила.

Я чувствовала. Каждой клеточкой своего тела я ощущала его. Так же, как наши мысли сплетались в мыслеформах, тепло его руки разливалось по всему моему телу, он проникал мне под кожу, в мою душу, в мое сердце. У меня перехватило дыхание. Если бы не его шрамы, пожалуй, я бы могла влюбиться.

Оторвалась от листа и посмотрела прямо ему в глаза. Сейчас, когда его лицо было так близко, я смогла увидеть его полностью. Черные волосы обрамляли его загорелое лицо. Видно было, что этот человек не сидит в четырех стенах, и только случившееся вынуждает не покидать своего замка. Волевое лицо, готовое к агрессии, резким ответам и твердым приказам были расслаблены. А голубые глаза… Вот в глазах я утонула сразу. Синева горных рек, с шумом сбегающих с вершин, приносящих холод снежных шапок, таяли в тот момент, когда он смотрел на меня, утешал.

Шрамы. Засмотревшись в глаза, я не сразу заметила его шрамы. Неужели прикосновения настолько затуманили мой мозг? Или он применил ко мне магию? Нет. Шрамы стали значительно меньше, неровные бугры исчезли. Неужели моя магия действительно сработала? Интуитивно я потянулась рукой к его щеке. Он отдернулся и тут же встал на ноги.

Разочаровано я подняла голову, чтобы посмотреть на него еще раз. Что это было? Страх, неожиданность или ему так противны мои прикосновения?

Выражения его лица не увидела. Зато под потолком витали розовые воздушные облачка, сильно напоминающие меня и Дарринга. Они мерно покачивались, держались за руки и нежно смотрели друг на друга. Мое облачко томно вздохнуло и положило голову на плечо облачку Дарринга.

Раздался щелчок, и они испарились. Я пристыженно уставилась на стол. Нельзя было так сильно увлекаться.

Дарринг отошел в глубь комнаты и тихим голосом произнес:

– На сегодня наши занятия закончены. Вы можете быть свободны.

Я поднялась. Ну вот, опять мы на «вы».

– До свидания, хозяин, – тихо произнесла я. Показалось, что от последнего слова он резко дернулся. Но, может, просто показалось.

Закрыв за собой дверь, я громко выдохнула. Не знаю, что думает Дарринг по поводу моей двухмесячной стажировки, но, если перед студентами вместо новых корпусов станут появляться розовые целующиеся облачка, ничем хорошим это точно не закончится. Нужно сходить в свою комнату и умыться, чтобы отогнать от себя все это наваждение, свалившееся на меня.

Но до комнаты я дойти не успела. Как из-под земли, а может из-за той же кадки с цветком, где я пряталась, на меня выскочила Химура.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Милая пташка, – ласковым голосочком пролепетала она, – вы с господином уже закончили ваши занятия?

Вот кого я меньше всего хотела видеть, так это ее.

– Закончили, – буркнула я и попыталась пройти мимо. Но она явно не собиралась просто так меня отпускать. Сделав шаг в ту же сторону, что и я, она преградила мне путь. – В столовой у нас не очень заладилось общение. Зак все испортил. Но мальчишки, они же такие мальчишки. Шутят, шалят, что с ними поделаешь?

Ага. Таких мальчишек кладут поперек лавки и порют ремнем. Но судя по поведению маменькиного сынка, он и шлепка ни разу в жизни не удостаивался.

– Я бы все-таки хотела наладить с тобой дружеские отношения. Может быть мы даже подружимся и будем сплетничать по вечерам? – она заискивающе заглянула мне в глаза. Лицо такое ласковое, а в глазах два топора висят, готовые опуститься на мою шею.

– Что вы хотите? – играть с ней в любезности у меня не было никакого настроения. Второй раз я на это не куплюсь.

– Я хочу знать, что происходит в моем замке. Я хочу быть уверена, что у моего брата все получится, и он сможет достойно выступить перед студентами.

– От меня вы что хотите? – я конкретно устала от этой игры. Видимо и ей тоже, потому что глаза ее сузились, скулы напряглись, и передо мной стояла уже не добрая «подружка», а настоящая химера.

– Хочу знать все, что происходит во время ваших занятий, – прошипела она, стараясь говорить тихо, чтобы в кабинете, от которого мы так далеко и не отошли, ничего не было слышно.

– Не думаю, что это возможно, – не повышая тона, но начиная закипать, проговорила я. – В кодексе для Муз ясно написано, что все, что происходит при совместной работе (это я еще культурно выразилась, в книге эта часть была описана как глава из эротического романа) не может быть оглашено посторонним людям. Только если хозяин даст одобрение. Когда вы получите у лорда Мастерса одобрение на то, чтобы я вам докладывала, я смогу рассказывать. Кабинет рядом, можете зайти и спросить разрешения.

Змея начала выползать из своей шкуры. Именно так это и происходит, я сама по Дискавери видела. Химура открыла рот и оттуда выскочил раздвоенный язычок, она протянула ко мне руки, которые у меня на глазах стали покрываться чешуей. Глаза сузились и стали желтоватого цвета. В детстве меня кусала гадюка, это было больно, меня везли к врачу и вкалывали противоядие. Но та гадюка была маленькая. Если меня укусит эта, все алхимики королевства, боюсь, меня не спасут.

– Ты думаешь, я не смогу найти на тебя управу? Мерзкая кари, без капли магии, без крыльев, не способная ни на что. Все твои предшественницы прожили меньше недели, думаешь ты сможешь выдержать больше? Я вижу, ты не из нашего мира, как бы Дарринг это не скрывал. Твой мир намного слабее. Твое хрупкое тельце не предназначено для магии. Ты не продержишься столько, сколько они. Тебя просто, – договорить она не успела. Дверь за мной с треском распахнулась, чуть не слетев с петель. В коридор вылетел Дарринг.

– Отойди от нее, – он рявкнул так сильно, что картины на стенах задрожали.

За его спиной на всю ширину коридора простирались два белых крыла. Дарринг навис над нами. Я инстинктивно вжала голову в плечи. Оказаться между змеей и разъяренным ангелом не хотелось от слова «совсем».

– И что ты сделаешь? Выгонишь меня? Не забыл, кто из нас в этом замке хозяин по крови? Наги владели этими землями многие тысячелетия, пока наш папаша не нашел себе приблудную курицу. И теперь я должна мириться с тем, что здесь правит перьевой король?!

Очень хотелось раствориться, исчезнуть, ну на худой конец получить мантию-невидимку, надеюсь, такие в этом мире бывают. В первый же день попасть в перепалку родственников и оказаться между ними – это я могу. Влипать в неприятные ситуации – мое кредо. Но надо было как-то уходить, пусть тут сами себе перья выщипывают и хвосты отрывают.

Я сделала пару шагов в сторону, чтобы не стоять между ними. Это движение не осталось незамеченным, и две пары глаз сошлись на мне.

– Вам было велено идти в свою комнату, почему вы до сих пор здесь? – сверлил меня взглядом Дарринг.

– Мы с вашей сестрой, – начала оправдываться я, не зная как правильно выкрутиться из этой ситуации. Хотя все и так было перед глазами. Жертвой была явно я, спасать нужно было меня. А вот орать на жертву, которую спасаешь – верх извращения. Хотя что я хотела от тирана-ректора?

– Когда хозяин говорит – в комнату, рабыня должна идти в свою комнату! – прорычал он, стараясь сдерживать свой гнев. Плечо, на котором стояло его клеймо, больно зажгло.

Я прошмыгнула мимо него и, подхватив подол платья, побежала в свою комнату. На глаза наворачивались слезы. Вот значит как? Когда хозяин говорит, рабыня должна выполнять?! Значит рабыня? Не сильная и смелая, не та, которую он так ласково держал за руку, а просто рабыня? Так обидно мне еще не было. Отослать не сестрицу, которая чуть меня не сожрала, или что там еще делают наги в своем истинном обличии, а меня? А сестрица-то, похоже не промах. Всем сердцем ненавидит брата и пытается оттяпать себе власть в замке.

Мужлан, солдафон, тиран. Его не только студенты ненавидят, но и собственная сестра. Это он хочет казаться таким величественным, важным и ужасным. На самом деле Химура была права в одном. Его величество перьевой король пройдет по любым головам, лишь бы добиться того, что хочет. А я лишь пешка, очередная игрушка, которую он выжмет до максимума, а потом… потом со мной будет то же, что и с остальными музами. Наверное, это что-то страшное и ужасное.

Глава 14

Дарринг

Произошедшее в кабинете полностью выбило меня из колеи. Ни о каких занятиях и мыслеформах речи быть не могло. Одно это розовое недоразумение на потолке говорило о том, что мысли были далеки от создания проекта. Не только мои, но и ее то же. Такая четкая мыслеформа могла создаться только за счет слияния видений обоих.

Находясь рядом с ней мне было все сложнее сосредотачиваться на работе. Ни с одной из муз, которые были привезены из разных уголков страны, не было такого четкого и крепкого слияния. Мои слова проявлялись моментально, она будто видела здания раньше и брала их из воспоминаний. Грубые контуры, которые я формировал, она превращала в произведения искусства.

Я чувствовал ее энергию, она протекала по моим мыслям, проникала в каждую клеточку моего тела. Не чужеродная, как у других, а своя, родная. Но самое худшее, что я мог сделать в моем случае – привязаться к ней. Нельзя привязываться к Музам. Мне нельзя привязываться. Магию айларов сможет выдержать только истинная Муза. Но из сотни претенденток разных рас это не удалось ни одной. Но в Кристине было что-то, что наводило на мысли, что именно с ней у меня может получиться. Что именно она станет той истинной Музой, которая будет сопровождать хозяина.

Я не говорил ей о том, что Муза – это не рабыня, а жена. Истинная, рожденная для айлара Муза, может быть только добровольной женой. Тогда их союз будет настолько крепок, что магия рода возрастет в разы. Все остальные, кто узнавал о роли жены, вели себя ужасно. Одни сразу пытались затащить меня в постель, другие капризничали и требовали подарков, третьи и вовсе впадали в ужас и панику и не давали даже приблизиться к себе. В этот раз я решил зайти с другой стороны, поэтому Канаи было велено забрать Музу как рабыню. Поможет ли это мне?

От самобичевания меня отвлек шум за дверью. Кристина должна была давно уйти, неужели подслушивает? Осторожно подойдя к двери, я прислушался. Знакомый голос шипел: «Мерзкая кари, без капли магии, без крыльев не способная ни на что».

Я рванул дверь на себя. Химура, почти полностью принявшая свои истинный облик нага загнала Кристину в угол и двигалась к ней, шипя раздвоенным языком. Глупая девчонка! Почему она не ушла? Связываться с моей сестренкой – последнее, что нужно делать.

– Отойди от нее, – что есть мочи рявкнул я, раскрывая крылья и наполняясь магией. На сестрицу это не подействовало, она только остановилась. А вот Кристина съежилась и казалась маленькой под моими крыльями.

– Когда хозяин говорит – в комнату, рабыня должна идти в свою комнату! – прорычал я, закрывая Химуре путь к Кристине. От сестрицы станется, она и при мне может ужалить. А от яда нага могут не спасти и самые сильные лекари.

Наверное, я переборщил, и Кристина в ужасе убежала прочь. Извинюсь потом, а сейчас нужно разобраться со своей названной сестренкой.

– Ты что же здесь устроила? – я стал надвигаться на нее, убедившись, что Кристина не слышит нашего разговора. – Считаешь себя полноправной хозяйкой замка? После того, что устроила твоя мать, ты спасибо должна говорить, что живешь здесь.

Она выпустила в мою сторону свой раздвоенный язычок. Но магия айларов с легкостью отразила ее выпад.

– Несносный чужеродный приблудыш, – прошипела она, – настанет час, когда Аура станет поклоняться нагам. Каждый житель будет со страхом смотреть в нашу сторону. И ни одного чужеродного отребья не будет на территории Академии. Обладать магией могут только истинные. А такие как ты и твоя прислужка станут жить на Черных землях и шагу не смогут ступить на территорию магов.

– Не заговаривайся, – я почувствовал жжение магии в руках, а крылья подрагивали от прилива магии, – моему терпению может прийти конец, и ты со своим сыночком в миг вылетишь из моего дома. Только благодаря просьбе отца я держу вас здесь. Если бы он перед смертью не просил заботиться о вас… , – мои крылья становились все шире, пока не закрыли весь коридор.

– Тебе будет жалко, когда ее не станет? – ничуть не испугавшись угроз, прошипела она в ответ.

На секунду эта фраза выбила меня из колеи. Да, мне будет ее не хватать. Этой несносной девчонки, которая умудряется попадать в неприятности по нескольку раз за день. Но она может справиться. Единственная из всех, у кого есть хоть какой-то шанс. И моя задача – оградить ее от неприятностей. В первую очередь от тех, которые может устроить моя змеиная сестренка. Мои крылья наполнились магией и засверкали сильнее. Выгнать ее я не могу, а вот проучить запросто.

– А я-то думаю, где все, – в проеме появился Закари. Он облокотился о стену и смачно откусывал от большого красного яблока, делая вид, что его не смущает внешний вид матери и дяди. – Вот, принес показать какие яблоки в саду поспели. Матушка, вы были в саду?

– Сам ешь свои яблоки, – первая опомнилась Химура и быстро приняла обычный человеческий облик.

Следом и я сложил крылья. Мальчишка, хоть и нагл, весь в мамашу, но такие разборки родственников ему видеть не нужно.

– Дядя, может вы попробуете? – протянул он мне здоровенное яблоко. Смерив его взглядом, я молча удалился в кабинет.

– Мне показалось, или у вас с лицом получше стало? –вопрос Закари догнал меня у самых дверей.

Химура резко повернулась, пытаясь пробуравить взглядом мне затылок. В пылу ссоры она этого не заметила, да и знать об этом ей было совсем не нужно. Я молча закрыл за собой дверь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 15

Кристина

Следующие дни мы занимались каждый день. С самого утра и до позднего вечера. По поводу произошедшего не было сказано ни слова. Я молча выполняла его поручения, записывала проекты и подправляла косяки в строительстве. Старалась не смотреть на него, не ловить взгляд. Это было легко, Дарринг постоянно стоял в тени и не подходил близко к моему столу.

Проектирование стало получаться все лучше, уже несколько мини-зданий стояло в кабинете. Но удовольствия это не приносило. В конце концов я выдохлась настолько, что все мыслеформы разваливались, не успев обрести очертания.

– Я больше не могу, – откинулась на спинку стула, бросив перо на стол, – мне нужен перерыв.

– Можешь отдохнуть минут пятнадцать, – смилостивился надо мной Дарринг.

– Нет, – начала я капризничать, – не пятнадцать минут. Мне нужна смена обстановки.

– И что же ты хочешь?

– Проведите мне экскурсию по замку. Я ведь кроме кабинета ничего не видела. Мне даже еду приносят в комнату.

– Это для твоего же блага, – отчеканил Дарринг, начиная прохаживаться по кабинету.

– Я знаю, – уже более спокойно проговорила я. – Но ведь с вами мне ничего не грозит. Зира говорит, что вокруг замка раскинулись красивые поля, есть конюшни. Я очень люблю лошадей.

Дарринг ничего не отвечал.

– В замке холодно, – начала я давить на жалость, – а мы и на балкон больше не выходим. Я как в темнице, света белого не вижу.

Дарринг стал быстрее ходить по комнате, видимо метался в принятии решения.

– Я стараюсь лишний раз не выходить на улицу, – наконец признался он, – слуги не должны меня видеть.

Я попыталась всмотреться в его лицо. В темноте невозможно было детально рассмотреть, но изменения явно произошли. Я почувствовала это еще после первого раза. Но больше он не позволял мне отвлекаться, и я не смогла сделать так, чтобы шрамы исчезли полностью. Хотя чувствовала, что моего желания на это хватит.

– Зира мне рассказывала, что у вас в замке раньше проводились карнавальные вечера. Должны были остаться маски. Можем надеть их вдвоем, и вы будете говорить, что так прячете меня, а не прячетесь сами.

Я с мольбой в глазах посмотрела на своего хозяина.

– Хорошо, – согласился он. – Маски должны храниться в библиотеке.

Он накинул капюшон и вышел в коридор. Мы отправились в другое крыло, в котором я никогда не бывала. Открыв массивную резную дверь, он пропустил меня вперед. Это была библиотека. Все стены от пола до потолка были заставлены стеллажами с книгами. Некоторые книги, не нашедшие своего постоянного пристанища, стопками лежали прямо на полу.

Пока Дарринг искал маски, я прошла вдоль стеллажей. Здесь были книги о разных видах магии, учебные пособия по зельеварению, левитации и созданию порталов. Я открыла несколько книг, перелистала страницы. Витиеватые буквы чередовались яркими красочными рисунками, были схемы с подписями о том, как нужно ставить руки для некоторых заклинаний.

– Я хочу это все, – само собой вырвалось у меня.

– Что? – Дарринг отвлекся от поисков.

– Я хочу взять книги из вашей библиотеки и почитать их. Вот эту, эту, эту и эту, – стала я складывать в отдельную стопку книги по бытовой магии, истории Ауры и войнам айларов.

Дарринг с интересом наблюдал за мной, подошел ближе, перебрал книги, которые я отложила.

– Тебе не все подойдет, – он убрал книгу по бытовой магии. – Я подберу то, с чего ты можешь начать. Удивлен, что ты интересуешься книгами.

– Как я помню, Музы должны быть тесно связаны с литературой. Не видела ни одну необразованную Музу.

– Ты не видела ни одной, – усмехнулся Дарринг.

– Это не важно, – хотела обидеться, но передумала. – Неужели предыдущие Музы не интересовались книгами?

– Ни одна. Все обходили библиотеку, предпочитая задерживаться у горячего источника или у водопадов.

– У тебя есть водопады? Прямо в замке? – уставилась я на него.

– Мы же находимся у подножья горы, – как само собой разумеющееся, сказал он.

– Хочу посмотреть, – у меня загорелись глаза.

– Я попрошу Зиру отвести тебя к источнику в замке. И организую отдельный столик в библиотеке, на который сложу для тебя книги. Вечером все будет готово.

Поймав мой удивленный взгляд, он добавил:

– Не разрешаю выносить книги за пределы этой комнаты.

– Боишься, корешок оторву? – решила поддеть его.

– Судя по тому, как ты растеребила книгу в своей комнате, доверять важные для меня книги, я тебе не могу.

Это было обидно. С детства я привыкла обращаться с книгами бережно. Даже научилась брошюровать. Нужно будет вернуться вечером в библиотеку и починить развалившийся экземпляр. Может музам после меня он пригодится.

Дарринг отошел к столу, сделал какую-то пометку в блокноте. После этого протянул мне одну маску, а сам надел вторую. Маска была черная, ажурная, вся в пыли. Я ее тряхнула несколько раз, чихнула и надела. Взглянула в отражение стеклянных дверей шкафа. Даже не Хэллоуин, вполне прилично. Можно изобразить покорную рабыню, которую вывели на прогулку. Дарринг появился за моим плечом, на нем была такая же маска. Мы неплохо смотримся вместе, как близнецы. Его темные волосы были в тон моим, одинаковые маски, даже костюмы сегодня были в одной цветовой гамме. Точнее, мое платье было неизменным за неимением другого, а мой хозяин любил наряжаться, меняя костюмы ежедневно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Думаю, мы можем выйти на улицу, – он подставил локоть, на который я не без удовольствия оперлась.

Спускаться по лестнице в пышном платье, темной маске, под руку с Даррингом, было волнительно. Перед глазами пробежали кадры «Титаника», красота Кейт Уинслет и галантность Леонардо ДиКаприо. Маленький гномик подбежал и открыл перед нами дверь.

Солнечный свет больно ударил по глазам. Несколько дней, проведенные в темной комнате, сказались на моем восприятии света. Дарринг, видимо, тоже отвык. Выйдя, мы сразу остановились и пару минут пытались привыкнуть к дневному свету. Когда глаза адаптировались, оказалось, что мы стоим на широком крыльце, с которого спускались несколько ступенек, ведущие к тенистой аллее.

Из ближайших кустов нам навстречу выскочила большая черная собака. Гладкая черная шерсть блестела на солнце, а из пасти стекали слюни.

– Лайто, фу, – скомандовал Дарринг.

Пес остановился и непонимающе посмотрел на хозяина.

– Лайто – сторожевой пес, – пояснил Дарринг, – он разорвет любого, кто появится на его пути. Обычно его выпускают только вечером, так что никогда не выходи на улицу до обеда. Иначе даже я не смогу защитить.

Я посмотрела в глаза «охранной собаке». Умные, понимающие, они с интересом разглядывали меня. Поймала его взгляд, повернула голову направо – он повторил за мной, повернула налево – пес сделал тоже самое. Я отпустила руку Дарринга и протянула руку к собаке.

– Не надо, – рванулся ко мне Дарринг, но я уже гладила собаку по голове. Лайто сидел, не сопротивлялся и не выказывал недовольства.

– Как ты смогла? – Дарринг обошел собаку с другой стороны и смотрел, как тот ласково протягивает ко мне морду. – Этот пес должен был разорвать тебя. Ну руку откусить – точно. Ты мне собаку сломала.

– Ничего не сломала, – рассмеялась я. – Просто твой пес намного умнее, чем ты думаешь. Да и я не первый день имею дело с собаками. Я росла в районе, где в каждом дворе держали сторожевого пса. Чтобы ходить к друзьям в гости, нужно было найти общий язык с каждой дворовой собакой. Этому быстро учишься.

Дарринг сел на корточки рядом с нами и погладил Лайто по голове. Он коснулся моей руки, и по всему телу пробежала легкая дрожь. Этот мужчина на меня неправильно влияет. Млеть от любого прикосновения незнакомого мужчины было не в моих правилах, но я категорически ничего не могла с собой поделать. Хотелось, чтобы он прикасался ко мне, гладил по волосам, как в тот день, когда я упала в обморок.

Мне показалось, что искра, пробежавшая между нами, задела и его. Не отстранился, растерянно проводил рукой по собачьей голове. Казалось, он отгородился от внешнего мира, полностью сосредоточившись на ощущениях.

– Знаешь, а ведь Химуру он даже близко к себе не подпускает.

Я только рассмеялась.

– Не удивительно. Собаки вообще не очень любят земноводных.

– Земно… кого? – Дарринг вернулся в реальность и с трудом пытался переварить незнакомое для него слово.

– Земно, – показала я руками вниз, – водные, – изобразила греблю. – Это те, кто может жить и на земле, и на воде. Ящерицы, змеи, лягушки.

– Но Химура не любит воду, – удивился Дарринг. – Не видел ее купающейся с самого детства.

– Значит она Гингема, – с уверенностью добавила я. Но новое слово смутило моего хозяина еще больше.

– Гин.. кто? Да что же у вас слова все такие длинные! – Он встал на ноги и приказал Лайто идти в дом.

– Гин-ге-ма, – по слогам повторила я, давясь от смеха. – Это в детской сказке была такая ведьма, которая растворилась, когда на нее вылили воду.

Дарринг залился приступом безудержного смеха. Маска съехала на бок, когда он пытался вытереть выступившие от смеха слезы.

– Прости, – еле выговорил он, – я в красках представил сцену, как ты выливаешь на Химуру ведро воды, а она шипит и растворяется.

Я тоже это представила и присоединилась к нашему, уже общему, смеху. Когда мы успокоились, он стал почти серьезным.

– Но все-таки, почему у вас на Земле такие сложные слова? Я даже выговорить не могу. Гим-гем-на, – попытался повторить он.

Я замахала руками, останавливая его.

– Гин-ге-ма.

– Гин-ме-ма.

– Давай лучше сократим, – сдалась я после пары десятков попыток научить ректора Академии выговаривать земные слова. – Пусть будет Гина.

Дарринг несказанно обрадовался, свои тщетные попытки ему явно не доставляли удовольствия.

– Тогда давай и тебя я буду звать не Кристина, а Крис. Так ведь проще?

Он с мольбой в глазах смотрел на меня. Я улыбнулась. Хозяин просит разрешение у рабыни называть ее по-другому. Мне казалось, что в рабстве можно хоть хомячком назвать, раб должен кивать и молчать.

– Хорошо. Крис тоже очень неплохо звучит, – я еще раз проговорила свое новое имя, – мне нравится!

– Но это только между нами, ты помнишь! – строго посмотрел он на меня, когда мы вышли из аллеи и оказались на пастбище, где паслись животные и работники складывали тюки с сеном.

– Я кивнула, – вот уж эта секретность. Дарринг так активно пытается спрятать меня от всех в округе, что становится даже интересно. Игра в мафию, кто проколется первым.

Глава 16

Завидев нас, работники оживились, стали кланяться, снимать шляпы и всячески выражать радость. Слишком наигранно. Я видела, как они насильно растягивают улыбки, пытаясь держаться подальше от самого лорда. Единственный, который осмелился подойти к нам, был тот самый огромный тролль, который поднял меня в день моего прибытия. Я сильнее схватилась за руку Дарринга и спряталась за его спиной.

– Лорд Мастерс, госпожа, – приветствовал он нас как ни в чем не бывало. – Вы давно не посещали конюшни. Рой вас заждался.

– В другой раз, – остановил его Дарринг. – Я показываю госпоже владения. А вот и то, что госпожа так хотела увидеть.

Он увлек меня в дальний угол пастбища, где в загоне из непрочных досок копошились свиньи. Нельзя было назвать их свиньями в полном смысле этого слова. Пятачок есть, хвост крючком есть. А вот уши были похожи на уши спаниеля, огромные, болтающиеся по обе стороны от головы, лопухи. Свинья встала, тряхнула ушами и со всего разбегу плюхнулась в лужу. Дарринг только успел прикрыть нас плащом.

– Госпожа хотела увидеть кари, – еле сдерживая смех, проговорил Дарринг.

Я уставилась на этих животных. Хотя бы понятно, кем меня обзывали в замке. Теперь могу обижаться, понимая на что именно я обижаюсь.

– Госпожа любит кари? – во весь свой беззубый рот улыбнулся конюх.

– Мне было любопытно, – пропищала я, стараясь держаться подальше от конюха, запах от которого не сильно отличался от кари.

– Привести вам Роя? – конюх переключился на Дарринга.

– У тебя есть собственный конь? – обрадовалась я, но тут же получила предупреждающий взгляд.

– У моего хозяина есть личный конь? – быстро исправилась я.

– У вашего хозяина, – дико заржал конюх, – есть целая конюшня. Но Рой – самый лучший конь во всей Ауре.

Он развернулся и направился к конюшне, мы медленно пошли следом.

– Почему ты никогда не говорил, что у тебя собственные лошади? – прошептала я. – Это же так здорово – иметь собственную лошадь.

– Престижно и респектабельно, – проговорил Дарринг. – Никак не здорово.

– Почему? – продолжала я расспрос. – Ничего не может быть лучше поездки верхом на природе.

– Не люблю природу и не езжу верхом.

Я встала как вкопанная.

– Ты никогда не ездил верхом на своей лошади?

– Никогда, – Дарринг невозмутимо смотрел на меня.

– Тогда зачем тебе лошадь? И не одна, а целая конюшня? – я никак не могла понять, как можно иметь целую конюшню и ни разу в жизни не прокатиться на лошади.

– Я же сказал, – он начал уставать от моей болтовни, – это престижно. Каждый уважаемый житель Ауры должен иметь свою коллекцию. Самый престижный вид коллекционирования – лошади. Они дороги и ценятся больше, чем вино или машины.

– Вот же кари, – ругнулась я на их манер.

Ответить мне Дарринг не успел, из ворот конюшни вывели Роя. Вороной конь сверкал начищенными боками на солнце. Длинная грива спускалась почти до земли и была идеально расчесана – волосок к волоску. И как в сказке – а во лбу звезда горит. Только здесь на лбу коня ярко светился полумесяц.

– Подарок лунного короля, – пояснил Дарринг.

Я провела рукой по шелковистой морде. Конь откликнулся и потянулся ко мне.

– Хороший, – похлопала я его по холке, – в следующий раз обязательно принесу тебе какое-нибудь угощение.

Конь фыркнул в знак согласия и потряс головой.

– Госпожа хочет прокатиться? – спросил конюх.

Я с мольбой взглянула на Дарринга.

– Можно, – он кивнул, и мальчишка, стоящий рядом тут же побежал седлать коня.

Когда конь был готов, я с осторожностью подошла к нему. Верховой ездой я занималась в детстве, но вот как в длинном пышном платье залезть на лошадь, не представляла. Как меня учили, подобрала поводья, выудила левую ногу из платья и вставила в стремя. Но при этом окончательно запуталась в кринолине и чуть не упала.

От полного провала меня спасла твердая рука, которая сначала поймала меня, а потом, упершись в пятую точку, подтолкнула меня вверх. На лошадь я села, вспомнив как нас учили женской посадке и зло посмотрела на Дарринга. В его глазах горели игривые искорки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 17

Дарринг

Я думал, мне предстоит наблюдать трагическую сцену падения и уже начал переживать за свою Музу, глядя как она перебирает юбки, пытаясь залезть на лошадь. Но Крис (теперь я мог не мучаться, выговаривая ее длинное имя) одарила меня злым взглядом, будто и сама бы справилась. Что ж, посмотрим, что будет дальше.

Она подобрала поводья и направила Роя шагом. Ее стройная талия двигалась синхронно с лошадью, будто они были созданы единым целым. Никогда не умел ездить, да и боялся этих огромных животных. Но то, как Крис держалась в седле, было безумно красиво. Конюх, кажется, тоже оценил ее умение держаться в седле, пару раз присвистнул и зацокал языком.

Я с неодобрением посмотрел на него и тут же отослал в конюшню за новым стеком для госпожи. Что это было? Укол ревности? Собственничество? Ведь Муза принадлежит мне, а конюху не подобает засматриваться на хозяйскую вещь.

Пока я предавался мучительной дилемме, кто виноват в моей ревности, то совсем потерял контроль и не заметил, как ко мне подошел мужчина.

– Освальд? – я был удивлен его визиту.

– Не ожидал? – тот растянулся в довольной улыбке, оперся на перила загона и не обращая на меня внимания, стал смотреть за Крис. Она как раз подняла лошадь в галоп и выписывала разные фигуры на манеже. – Ничего красотка.

– Ты что-то хотел? – мне совсем не нравились такие визиты моего первого конкурента на ректорское место.

– Да вот, – небрежно бросил тот, – хотел поинтересоваться как у тебя дела. Поговаривают, ты подыскал себе новую Музу? И создание проекта – дело решенное?

– Поговаривают торговки на рынке. А главе факультета некромантии не по статусу доверять разным слухам.

– Оно, конечно, верно, – Освальд оторвался от созерцания Крис и развернулся ко мне, – но хотелось своими глазами посмотреть. Говорят, она у тебя больше трех дней. Это ровно в три раза дольше, чем предыдущие. Откуда ты ее достал, не расскажешь?

– Не расскажу, – грубо бросил я. Нужно было увести Крис, спрятать, но было уже поздно. Освальд ее увидел. Но откуда он узнал, что в замке появилась Муза? Слугам под строжайшим запретом велено ничего не говорить. В Канаи я уверен. Остается Химура и Закари, два змееныша под моей крышей.

– Это ты зря, – кажется Освальду надоело играть пай-мальчика, – я же все равно узнаю. Да и сейчас я чувствую, что она не из магов. Нелегко тебе с ней придется. Или она уже прошла стресс-тест в постели? И как?

Зря он так. Мои кулаки сжались сами собой. Он это заметил и примирительно вскинул руки.

– Не кипятись. Для тебя это может плохо закончиться. Мы же хотим, чтобы ты закончил свой проект.

– Я надеюсь, вы не ссоритесь? – Крис подъехала к нам и теперь с интересом рассматривала Освальда, косясь удивленным взглядом в мою сторону. – Издалека кажется, будто вы готовы друг друга порвать как тузик грелку.

– Тузик грелку? – Освальд зашелся в искусственном смехе. – Я не знаю значения ни одного слова, но мне нравится их звучание. Вы, видно, приехали к нам издалека?

Крис вопросительно посмотрела на меня, и я кивнул.

– Да, – она осторожно выбирала слова, – очень издалека.

– Долго добирались?

Крис в растерянности переводила взгляд с него на меня.

– Освальд, тебе количество порталов нужно посчитать или товарные билеты предъявить?

– Не обижайтесь, – Освальд подошел к коню, хотел погладить, но Рой стал пятиться. Тогда он схватил его под уздцы и придержал, – у нашего ректора часто портится настроение. Но и я не хотел обидеть вас своим недоверием. Прогуливался мимо и решил узнать каково же живется новой Музе нашего руководителя.

Крис замялась. По ее лицу было видно, что ей не нравится Освальд. Также как и Рою. Да и кому он может нравиться. Заносчивый папенькин сыночек.

– Вполне неплохо, – она спрыгнула с лошади и подошла ко мне, – Лорд Мастерс хорошо обо мне заботится.

– И вы о нем, конечно, – промурлыкал Освальд, – ваш совместный проект готов? Вы же знаете, какие изменения он принесет в Академию? Как нет? Лорд Мастерс вам не рассказал?

– Освальд, тебе пора, – прорычал я сквозь зубы. Если он начнет говорить о том, что ей не нужно знать…

– Вы же знаете, милая госпожа, – и не собирался останавливаться Освальд, – что магия в Ауре – нечто статичное. Ее количество всегда неизменно и делится поровну между всеми жителями. Ну, не совсем поровну, кто-то за счет врожденных данных становится сильнее, кто-то слабее, но общее количество магии всегда одинаково. Если в Академию запустить несколько сотен студентов, которые не обладают магией, то общий уровень у каждого резко упадет. Мы сможем преподавать максимум бытовую магию, то есть умение обращаться с метлами и тряпками.

– Вы против идеи обучения немагов? – догадалась Крис. По ее взгляду было понятно, что она заинтересовалась идеей Освальда. Когда этой девчонке становится любопытно, нужно уносить ноги. Точнее уводить ее саму.

– Нам уже пора, – потянул я ее в сторону. Но она и не собиралась уходить, уперлась каблучками в землю и встала как вкопанная.

– Я за сохранение магии. Те, кто рождены магами, должны ими и остаться. Невладеющие магией не могут ей управлять. Это приводит к большим проблемам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Вы уже пробовали обучать немагов?

Увести эту девчонку будет трудно.

– Нет, но это же логично. Тот, кто получил в одночасье силу, не сможет ее удержать.

– Но ведь для этого и нужна Академия. Она же учит использовать магию как тех, у кого она от рождения, так и тех, кто ей никогда не пользовался?

Освальд открыл было рот, чтобы возразить, но не тут-то было. Я, имея законную власть над ней, не каждый раз мог остановить ее речь, а уж ему и пробовать не стоило. Перестал ее тянуть и стал наслаждаться ситуацией.

– Как я понимаю, вы – глава какого-то факультета? – Освальд скривился от такого вопроса, но кивнул. – И вы отвечаете за то, чтобы студенты не просто услышали вас, но и научились применять полученные знания на практике. Думаю, ваши успехи в образовании достаточно велики, чтобы студенты могли у вас чему-то научиться. Надеюсь, это так, иначе зачем вы тогда нужны Академии? Я искренне верила, что в магической Академии все учителя могут научить, а не просто просиживают штаны в кабинетах.

Она сделала сконфуженное лицо и повернулась ко мне.

– Господин, почему вы набираете персонал, который не может никого ничему научить?

Я еле сдерживался, чтобы не засмеяться. Эта девчонка поставила на место зарвавшегося преподавателя.

– Я умею преподавать! – взвился Освальд. – Мои студенты показывают лучшие результаты!

– Тогда если вы можете научить магов пользоваться магией, немагов вы тоже сможете научить?

– Да я жабу научу и зельеварению, и левитации! – рявкнул он и тут же осекся, понимая, что сам попал в ловушку.

– Вот и замечательно! – довольная Крис развернулась и позволила себя увести. – Значит, вы будете первым помощником в организации образования немагов.

Спиной я чувствовал, как накаляется магия Освальда. Впервые был доволен выбором Музы. За ее безопасность можно не так сильно волноваться, за себя она постоять может. И сколько в ней было гнева и решимости, когда она защищала идею немагов! Хотя не удивительно, отношение к немагам она уже прочувствовала в полной мере. И все же, она была моей подчиненной, рабыней, как бы отвратительно это слово ни звучало.

– Я, конечно, польщен тем, что ты защищаешь идею с новыми корпусами, но не стоило так говорить с преподавателем Академии, – сказал я как можно строже, когда мы отошли на достаточное расстояние.

– Считаешь, я перегнула палку? – и не ожидая от меня ответа, продолжила. – Ты бы что сделал, говорил, что он прав, а за его спиной строил свои планы? Это минимум не честно.

– Этику никто не отменял, – я сделал попытку осадить Крис.

– Этику? – взвилась она. – Ты видел, как он со мной разговаривал? У вас принято так разговаривать с девушками? Но это даже не важно. Я же раба, со мной можно делать все, что угодно, я права?

– А что же тогда важно? – я пытался сдержаться, но гнев во мне распалялся все больше. Она считает себя рабой, но позволяет разговаривать со мной в таком тоне?! Нужно поставить ее на место!

– Важно то, что, если ты искренне считаешь, что немаги должны учиться в Академии, ты должен кричать об этом на каждом углу, доказывать это каждому, кто будет выступать против. Потому что это твоя идея, ты считаешь ее правильной, и должен доносить ее до других. Иначе ничего не получится. Каждый будет при своем мнении. А на твоей стороне, как я понимаю, меньшинство. Но ты уходишь от споров и обсуждений, будто боишься, что у тебя аргументов не хватит, и тебя переубедят.

– Молчать! – взревел я, дернул ее за руку и развернул к себе. Знал, что в глазах сверкает огонь магии, я еле ее сдерживал. Знал, что она это видит. Любая другая на ее месте упала бы в обморок, вопила или грохнулась на колени, прося прощения. Эта же смотрела мне с вызовом прямо в глаза.

– Я могу замолчать и неделю не проронить ни слова, – как она может оставаться такой спокойной?? – но от этого мое мнение не изменится.

Крис выдернула свою руку из моей и пошла по направлению к замку.

– Ты сейчас же остановишься и выслушаешь то, что я тебе скажу!

Я ясно ощущал огонь в моих руках, магия рвалась наружу, от этого голос прозвучал хрипло, будто рык разъяренного цербера. Я сам испугался своего голоса. Но она продолжала невозмутимо двигаться вперед. Даже с шага не сбилась. Пришлось идти следом, еле поспевая за ней. Хорошо, что слуг не было поблизости и никто не видел моего унижения.

– Ты ведешь себя, будто не ты в моем подчинения, а я твоя служанка!

– Ваша идея была притащить меня сюда. Отправили бы обратно, было бы меньше хлопот.

– Я могу тебя отправить обратно только через сто лет!

– Тогда я вам не завидую.

В дальнем углу сада появилась служанка с корзиной яблок. Она остановилась, испуганно глядя на нас. Крис это нисколько не смущало, а вот мой авторитет падал на глазах.

– Вармалаи! – выкрикнул я, и магия вылилась из меня бурным фонтаном искр.

Трава на расстоянии ста метров была сожжена, платье Крис был опалено. Она замерла и с испугом смотрела на меня. Я подошел близко, навис над ней и заглянул прямо в глаза. В них больше не было вызова и смелости. Только неподдельный страх, нарастающий с каждой секундой.

– Ты! Будешь! Слушать! Меня!

Она судорожно сглотнула и кивнула.

– Да, господин.

Я грубо взял ее под руку и повел в замок. Ее рука безвольно висела на моем локте, она не сопротивлялась и не возражала. Злость и магия постепенно стали отступать, а совесть просыпаться. Стоило ли показывать полную силу? Конечно, нельзя допускать того, чтобы мои слуги (которой она и является) диктовали мне условия или выказывали свое неуважение. Но, с другой стороны, эта безвольная кукла, которую я сейчас веду – моих рук дело. И мне это не нравилось.

Не нравилось то, как я поступил, не нравилось безвольное подчинение. Я понял, что не могу в себе разобраться. Ведь всю жизнь я требовал от подчиненных именно этого – полного подчинения и исполения всех моих требований. А сейчас чувствую, что ее послушность начинает меня раздражать хуже, чем невыполненный приказ. Мне нужно срочно разобраться в себе, отстраниться от нее и понять, чего же я хочу на самом деле.

– Сегодня вы мне не понадобитесь, – сказал я сухо и твердо, когда мы вошли в замок. – Я буду работать в кабинете и не хочу, чтобы меня беспокоили.

С этим я отпустил ее руку и стал подниматься по лестнице. Она не сдвинулась с места, пока я не закрыл за собой дверь.

Глава 18

Кристина

Слезы наворачивались мне на глаза. Он же чуть не подпалил меня! Я бы сгорела как щепка. Поэтому Музы меняются так часто? Он их просто испепеляет, не оставляя ничего! Мое желание говорить правду и до конца стоять за свою идею всегда мне выходило боком. Но никто и никогда не пытался меня убить за мои мысли. И сейчас (прочем, как и всегда, когда я стояла на своем), я считала себя правой. За идею нужно бороться, пытаться защитить ее и показать остальным, насколько они ошибаются. Я пыталась доказать его идею, не свою. А получила подпаленное единственное платье и сгоревшие подошвы туфель.

Еще и размечталась: он хороший, есть в нем что-то, чего не видят остальные, мольба в глазах, я сделаю из него красавца. Просто дура, наступила на обычные бабские грабли, повелась на красивые глазки, комплименты и ухаживания. А получила как обычно пинок под зад. Хотя не удивительно, у меня на плече его клеймо. Я его собственность и ничто больше. Как щенок: хочу – поглажу, хочу – сапогом пну. Вот и получила ты сегодня сапогом по мягкому месту, Крис.

– Госпожа уже вернулась? – ко мне подошла Зира, вытирая руки о фартук. – Госпожа плачет? Хозяин обидел госпожу? Не плакать! Зира все исправит.

Она обняла меня за плечи. Так же, как когда-то обнимала мама, и повела в сторону кухни. Открыв дверь, я опять попала в водоворот ароматов разных мастей: пряности, остроты, маринады. Кухня была пуста, лишь несколько поварят перетаскивали корзины с фруктами и овощами.

– Бастиан! – крикнула Зира в глубину кухни. – Мальвийские пирожные для госпожи. – и уже обращаясь ко мне, – Я приготовлю чай на травах, он отлично успокаивает.

Из подсобных помещений, с трудом переваливаясь и пригибая голову, чтобы не удариться о слишком низкий для него потолок, вышел Бастиан.

– Моя маленькая пташка плачет! – он тут же отложил кабачок, который протирал подолом фартука. – Ух я надеру уши этому негоднику! Давай-ка, утри слезки, – он провел своей огромной лапищей мне по щекам, утирая слезы. От такой заботы захотелось плакать еще больше. Я всегда справлялась сама, даже Лешка говорил, что, если на меня наорали, я это чем-то обязательно заслужила.

– А теперь мои лучшие пирожные. Господину приготовил на ужин, но уж он сегодня обойдется без них, не заслужил.

Он полез в холодильник и достал тарелку с кремовыми пирожными. Зира уже принесла чайник и разливала чай по чашкам.

– Мальвийские ягоды, – стал рассказывать повар, – растут на самой вершине горы, достать почти невозможно. А вкус, – он причмокнул пальцами, – просто божественный.

Я шмыгнула носом и взяла протянутую Бастианом ложку. Наслаждение от первого же кусочка пирожного разлилось по всему телу приятной негой. Не знаю, что это за ягоды такие, но я тут же почувствовала себя спокойнее, тревога ушла.

– Фкуфно, – ответила я на вопросительный взгляд Бастиана, и отправила в рот очередной кусок.

– Ну вот и молодец, – улыбнулся повар. – Выпей чай из луговых трав, и все будет хорошо. А лорда ты не обращай внимания, не всегда он был таким. Просто не везет ему с женщинами. Кем бы они ему не приходились.

– Не говори, – хлопнула его Зира сзади по спине, – не везет, не везет. Змеюки все. Змеюки вокруг. Он прав, – повернулась она ко мне, – внимания не обращай. Кричит и замолчит. Платье подлатаю. Будет как новое.

– То есть он когда-то был белый и пушистый? – чай, действительно, оказался хорошим, и я совсем успокоилась.

– Конечно, – Зира присела с нами за стол и налила себе чаю. – Ребенком он был послушным, добрым. Всегда слушался родителей. Вот это его и сгубило.

– В смысле? Разве плохо слушаться родителей?

– Смотря каких. Отец у Дарринга был человек строгий, но при этом любвеобильный. В один момент стало известно, что у него на стороне была интрижка. В самый неудачный момент это случилось, жена его беременная была. Закатила скандал, естественно. Но Лорд принял твердое решение – незаконнорожденный ребенок будет жить с ним. И усыновил Дарринга. Уж не знаю по каким причинам, мать отдала ребенка с радостью, видать из небогатой семьи была, и пристроить ее богатому человеку почла за честь.

Родилась Химура, и отец души не чаял в своей дочке, но и о сыне не забывал, баловал обоих. Мать Химуры, вроде, приняла ребенка, но близко к себе не подпускала, не баловала и даже по голове не гладила. Ну оно и понятно, кто же захочет измену своего мужа каждый день лицезреть? Но она была из нагов, как и отец Дарринга, и Химура. Змеюка еще та. Однажды она приказала маленькому Даррингу идти за поля и открыть дальний загон. А там располагался бестиарий. Только что отстроили, и поставить защиту еще не успели. Уцелел ребенок чудом. У айларов магия заключена в крыльях, но они проявляются не сразу, и магия растет постепенно. А тут, когда он оказался перед толпой бестий, готовых его сожрать, крылья проявились сами собой. Они его защитили до прихода отца. Но проявление было слишком рано, поэтому его магия теперь «с дефектом».

– Что значит «с дефектом»? – я никак не могла разобраться в их терминологии. – И кто такие бестии?

Ответил мне Бастиан.

– Бестии – это жуткие твари, похожи на нас, но душа из них ушла, а жизнь осталась. Мозгов нет, только один инстинкт – есть.

– Зомби что ли?

– Не знаю, кто такие зомби, но твари это дикие, попадешь к ним – живым не уйдешь.

– А что не так с магией лорда?

– Теперь она работает в полную силу только при наличии Музы. Ее силы хватает на мелочи, а вот с большими делами не справляется. Даже летать не может.

– Но это еще не все, – продолжил Бастиан.

Зира тут же ткнула его в бок.

– Не нужно госпоже столько всего знать за один день. Она и так, бедняжка, настрадалась.

– Ну уж нет, – стала сопротивляться я, – твой чай, Зира, просто волшебство. Успокаивает и прочищает мозги. Так что я готова выслушать до конца.

Бастиан и Зира переглянулись.

Глава 19

– Когда бестиарий открылся, там Дарринг увидел свою мать. Она уже полностью стала бестией. Отец Дарринга, когда увидел сына рядом с неживой матерью, взбесился, приказал провести расследование, кто это сделал. Никого не нашли. Но всем и так было ясно, чьих это рук дело. Что маленькая Химура, что ее мать потом ходили очень довольные.

– Да уж, тут женщин возненавидишь. Но при чем тут Музы? Почему Дарринг так часто их меняет?

– А вот это совсем печальная история. Может не сегодня? – с мольбой посмотрела на меня Зира.

– Нет, – настояла я, – раз начали, я хочу знать все.

– С Музами никогда ни у кого проблем не возникало. Заводишь себе девушку, она работает как обычная помощница. В лучших случаях слияние становится настолько сильным, что проявляются чувства. Союз Музы и хозяина – это самое лучшее, что может быть в семейной жизни. Но здесь стало происходить что-то непонятное. Девушки пропадали, сбегали, некоторые стали умирать. Музы задерживались в замке не более трех дней. Выдержала дольше всех только последняя. Мы надеялись на благополучный союз, у нее даже проявились крылья. Но в тот же день она направила всю свою магию на лорда, пытаясь истребить его. Помогло только то, что Канаи прибыл в тот момент в замок и смог остановить девицу. Но лицо лорда сильно пострадало. Он закрылся и никого не подпускал к себе, пока не появились вы.

Да уж, с личной жизнью, как и с карьерой, все плохо. Моему хозяину с женщинами не везло с самого детства. Увидеть свою мать в виде зомби – любому ребенку психику поломает. Знать, кто убийца и жить рядом с ней – это вообще испытание не для слабонервных.

– А что случилось с матерью Химуры и их отцом?

– Отец отправил жену и дочь в усадьбу на краю Ауры, не мог жить с ней под одной крышей. Но Химуру продолжал любить. Поэтому оставил завещание, по которому титул, замок и все наследство передается Даррингу, но тот обязуется содержат и заботиться о своей сводной сестре. Вот после смерти отца она и переехала в замок со своим сыном.

– Да уж, новостей на сегодня хоть отбавляй, – потерла я лоб.

– Госпоже нужно отдохнуть. Чай, хоть и целебный, облегчение дает только временное. Давайте я провожу вас в спальню, – тут же вскочила Зира.

– Не беспокойтесь, я сама дойду.

– Давайте я с вами пройду, хозяину отнесу чай, и заодно за вами присмотрю.

– Зира, я смогу. Давайте и чай отнесу, мне не сложно.

– Пташка справится, – пробасил Бастиан. – Я вижу, она сильная. Не такая как остальные неженки.

Он быстро собрал поднос, на который поставил чайник и чашку. Хотел положить на блюдце пирожное, но потом подумал и отрезал только половину. Я усмехнулась. С Бастианом не забалует даже сам лорд.

Взяла поднос и поднялась к кабинету, тихонько постучала. Ответа не получила, но вошла. Обычный полумрак. Дарринг сидел около окна, приоткрыв штору и выглядывал во двор. Я поставила поднос на стол и развернулась, чтобы уйти.

– Я думаю, вам нужно сменить платье, – тихо донеслось мне вслед. – Я выделю вам деньги, и завтра вы сможете сходить в город, чтобы обновить гардероб.

Не оборачиваясь и не говоря ни слова, я вышла из комнаты. Завтра я пойду в город, увижу дома, лавочки, познакомлюсь с жителями, посмотрю вблизи на горную реку. А самое главное – куплю себе платье и туфли. У меня моментально поднялось настроение, в животе запорхали бабочки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 20

Проснулась я раньше, чем обычно. Зира, увидев меня, всплеснула руками и чуть не выронила поднос с завтраком.

– Госпожа уже встала? Что случилось? Вы плохо спали? – засуетилась она вокруг меня.

– Зира, – я забрала у нее таз, отставила в сторону, и закружила ее по комнате, – я сегодня иду в город.

Но вместо того, чтобы обрадоваться, Зира всплеснула руками и чуть не упала на пол.

– Как же так? Только не говорите, что господин вам позволил.

Я кивнула.

– Не может такого быть! Несносный мальчишка! Не беспокоиться о собственной Музе?!

– Зира, он уже давно не мальчишка. И я сама очень хочу в город, – я заплясала на месте. – Да и посмотри на меня, разве я могу ходить в таком обожженном платье и сгоревших туфлях? Мне нужна одежда. И я очень хочу посмотреть город, увидеть озеро.

– Вот к озеру не думайте подходить! – Зира почти приняла неизбежность моего выхода.

– Почему? Там живет Лохнесское чудовище?

– Там живут студенты из магических факультетов. Они терпеть не могут немагов, и даже проверять не станут, есть ли у вас клеймо хозяина или нет. Сделать с вами могут что угодно.

– А вот это очень ценная информация. Спасибо, Зира, я постараюсь держаться подальше от всяких подозрительных студентов.

– Обязательно зайди к мадам Листье, она модельер. Скажешь, что от меня, она подберет тебе самое лучшее платье.

Зира обошла меня по кругу и внимательно осмотрела, удовлетворенно хмыкнула.

– Самая последняя, но очень важная деталь, – сказала она и сдернула рукав вниз, оголяя плечо.

– Это ты так хочешь, чтобы я была осторожна и обходила стороной всяких студентов? Да я в таком виде привлеку к себе внимание всего города, и не в лучшем виде.

– Может быть, – задумчиво проговорила Зира, – но так каждый увидит твое клеймо. И вряд ли захочет близко подходить. Клеймо Лорда Мастерса наводит ужас на большую часть Ауры.

Довод был вполне логичным, и мне пришлось согласиться. Все-таки безопасность в новом мире важнее. Слова про «разорвать, как только увидит» крепко засели в моей голове.

Зира проводила меня до дверей, привязала мешочек с монетами к поясу, обняла на прощание, будто провожала меня надолго. В нашем мире меня бы еще перекрестили. Как только дверь за мной закрылась, у меня будто выросли крылья. Я побежала к огромным воротам через поле. Огромные тролли, охраняющие вход в замок, сделали шаг в сторону и пропустили меня. Впереди был мост и множество людей (и не людей) проходили мимо по своим делам. На звук открываемых ворот каждый прохожий обернулся и посмотрел в мою сторону. Заметив клеймо на плече, любопытство в их глазах гасло, перерастало в неприязнь, они отворачивались и спешили по своим делам. Я же выбежала на ближайшую улочку Ауры.

Небольшие домики напоминали Старый город в Праге или Стокгольме. Они сливались в единую стену, отличались цветом и отделкой. По оформлению можно было понять, что это лавки. Кондитерская была отделана розовыми камнями, напоминающими зефирки, а над дверью висел огромный торт и покачивался от открывания и закрывания двери. Над сапожной мастерской висел кованый сапог, раскачивающийся на двух цепях, а входная дверь была отделана кожей. Но мимо пекарни я пройти не смогла. Из двери доносился восхитительный аромат сдобы. Популярность данного заведения доказывала небольшая очередь, спускающаяся по ступенькам.

– Вы последняя? – по привычке спросила я у стоящего передо мной эльфа.

Он обернулся, смерил меня подозрительным взглядом, увидел клеймо и презрительно фыркнул.

– Твое счастье, – проговорил он сквозь зубы.

– В чем мое счастье? – не могла я смолчать.

– В том, что мадам Криола не видит разницы между приличными людьми и отребьем.

– Этой фразой вы хотели меня оскорбить? – мило поинтересовалась я. – Вряд ли вы сравнили бы себя с отребьем.

– А зачатки мозгов остались. Удивительно для служанки.

– То, что на мне стоит клеймо не значит, что с ним у меня отняли и мозги.

– Это значит, что они тебе не пригодятся. Раб выполняет только волю хозяина. У него нет желаний, целей и стремлений. То есть всего того, для чего нужны мозги.

– Ну, знаете ли, – в этот момент я хотела высказать этому напыщенному эльфу с длинными волосами все, что о нем думаю. Но на плечо мне легла чья-то рука, заставив вздрогнуть от неожиданности.

– Не думаю, что мадам Криола позволит так громко разговаривать перед ее дверьми. Если это, конечно, не ода ее кулинарному искусству.

За мной стоял Закари и мило улыбался. Эльф тут же отвернулся и замолчал.

– На здоровье, – весело проговорил Закари, убирая свою руку с моего плеча. – Ругающиеся лишаются возможности покупать булки навсегда. Так что в очереди смирно стоят даже самые опасные бандиты и драчуны. Ты же не хочешь лишиться возможности вкусить первое лакомство во всем городе?

– Я не нуждаюсь в защите, – буркнула я, отворачиваясь.

– Бери рогалики, – как ни в чем ни бывало посоветовал Закари, – они получаются лучше всего. Внутри мягкое, почти мокрое тесто, снаружи хрустящая корочка, а сверху все сдобрено посыпкой. Рецепт мадам Криолы, ни один пекарь не может его разгадать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Закари еще долго разливался соловьем, пока, наконец, мы не зашли в пекарню. По всем полкам стояли лотки с разными хлебобулочными изделиями. Так бы сказали про земную булочную. Тут же был настоящий музей. Круче, чем музей! Драконы, единороги, саламандры, дворцы, рыцари, собачки и кошечки – все это великолепие, слепленное из теста, казалось, сейчас сойдет с полок или протянет ко мне свои мягкие лапки из теста.

– Я взял тебе рогалик, – окликнул меня Закари, беря два и поднося их к кассе. Я молча стояла сзади и разглядывала витрину.

– Первый раз у нас? – женщина за прилавком, упаковывающая наши рогалики, мило улыбнулась.

Я только кивнула. Говорить не могла, от невероятных запахов рот наполнился слюной.

– Вам понравится в Ауре. Надеюсь, увидеть вас не последний раз у себя, – проворковала она. – Возьмите этот презент от меня.

Она протянула мне маленький кусочек хлеба, совсем крошечный. Наклонилась и шепнула на ухо:

– Это чудо-хлеб. Он не черствеет и маленьким кусочком можно утолить голод. Он вам пригодится.

Я взяла хлеб и сунула его в карман. На выходе Закари протянул мне рогалик со словами:

– Смотри, язык не проглоти.

Я откусила засахаренную верхушку. Замечание было верное. Таких рогаликов я не пробовала ни в одной земной кондитерской. А я побывала во многих городах. Нежная сдоба таяла во рту. Пирожные Бастиана были великолепны, но до этого рогалика им было далеко.

– Думаешь о том, что даже Бастиан не может переплюнуть мадам Криолу? – проговорил Закари с набитым ртом. – И ты полностью права.

Гад, а ведь прав как никогда.

– Я хоть так немного загладил свою вину перед тобой? – сказал он, прожевав последний кусок. – Ты прости, но после последней встречи с Музой, нужно проверять более достоверно, чем делает это Канаи.

– Какая-то странная у вас проверка, – усмехнулась я.

– Психологическая. Когда берешь на испуг, проявляются истинные качества.

– Даже боюсь представить, каков результат моей проверки.

– По крайней мере мою проверку ты прошла. Неадекватная, взбалмошная, но не желающая причинить зло. Мамину проверку, – он развел руками, – не прошла. Ей нужна покладистая, боящаяся и во всем ее слушающаяся.

– Ты так говоришь, будто не заодно с Химурой, – удивилась я.

– Не поверишь, не заодно. У нас и цели, и методы разные.

Я удивленно подняла бровь.

– Я хочу просто жить в этом доме, потому что в нем вырос. Мамочка же хочет заполучить власть и отомстить.

Я кивнула. Родная дочь и «нагуляный» ребенок. Я бы тоже была не сильно довольна, если бы меня подвинул бастард. Конечно, не до такой степени, как это делает Химура.

– Вижу, ты в городе не просто так, – он покосился на мое обугленное платье. – Давай я тебя провожу. Чтобы не встревать в перепалки с жителями, – развел он руками, после чего подставил свой локоть.

Если все жители отнесутся ко мне как тот эльф, то компания мне точно не помешает. Я ухватилась за его локоть.

– Мне нужно к мадам Листье.

– Как прикажете, госпожа.

До расписной двери, увешанной лоскуточками ткани и кружевами, мы дошли молча. Пропустив меня внутрь, он представил меня высокой худой женщине, которая во рту держала булавки, доставала и подтыкала ими платье. Она выслушала Закари и кивнула на ближайшее кресло.

– Госпожа пусть подождет, а мужчины нам ни к чему, – многозначительно посмотрела она на него. Закари тут же откланялся, подмигнул мне и скрылся за дверью.

Мадам Листье продолжила вставлять булавки в подол платья, висевшего на манекене, и обратилась ко мне:

– Вы же новая Муза ректора Мастерса?

Ну вот, в тайне, похоже, держать эту новость нет нужды, и так все знают. Пришлось кивнуть.

– Я очень рада. Никогда еще до этого дня ни одна Муза ректора не заказывала у меня платья. Я подберу вам самое лучшее. И не одно. Не спорьте. Если вы сидите здесь в подпаленном платье, значит вам нужно как минимум одно про запас.

Я поправила платье, пытаясь скрыть обожженные края подола. Мадам Листье оторвалась от манекена и подошла ко мне. Внимательно оценив мои «параметры», она скрылась за шторкой и через минуту вышла, держа два платья. Одно отливало зелеными изумрудами, второе было выполнено в бордовом бархате, но не менее изящно.

Но больше всего меня привлекло то платье, которым занималась мадам Листье до моего прихода. Белый струящийся шелк поднимался от любого дуновения ветерка. Оно было легкое, но не прозрачное. В таком не стыдно и на показе мод пройтись, и замуж выйти.

– Вдохновляет, правда? – заметила мой интерес хозяйка. – Вилийский шелкопряд, живет только в горах. Его очень сложно найти, а набрать шелк на целое платье просто невозможно.

– Но у вас оно есть, – я протянула руку к платью. Ткань, действительно, была волшебной, ни чуточки не похожей даже на самый дорогой шелк.

– Мадам Листье доступно то, что не доступно самому королю, – она подмигнула и отвела меня в сторону примерочных.

Глава 21

Спустя пару часов примерок, тыканий булавок и ушиваний, я вышла на улицу, держа два огромных пакета. Уже начало смеркаться, и хозяева лавок зажигали огни около магазинов. Ночная Аура была не менее красива, чем днем. Мимо меня величественно прошли двое орков в желтых комбинезонах. В руках они несли огромные светящиеся контейнеры. Я невольно засмотрелась. Они остановились около фонарного столба, один подставил лестницу, второй открыл контейнер и огромным черпаком зачерпнул светящуюся жидкость. Первый фонарщик подхватил ковш и вылил его содержимое в подвесной фонарь. Тот заурчал и загорелся.

– Это еще что, – протянул мальчишка, стоящий рядом и также завороженно смотревший на фонарщиков, – вот около озера настоящих светлячков в фонари запускают. Красотища!

– Покажешь? – тут же встрепенулась я.

Мальчишка недоверчиво оглядел меня с ног до головы. Увидев обожженный низ платья, видимо, принял за свою.

– Пошли, – махнул он рукой уже на бегу.

Я подхватила пакеты и бегом припустила за ним. Бежать пришлось недолго. Свернув пару раз и сократив путь через дворы, завешанные веревками с бельем, мы оказались в начале длинной аллеи. Передо мной раскинулся небольшой парк, который был разбит вдоль горного озера. Глядя с балкона замка, я представляла его могучим и величественным. Здесь же, в вечерней темноте, он казался мирным и спокойным. Парочки медленно прогуливались по каменным мостовым, не обращая внимания на птиц, которые подплывали, прося еды.

Вдоль набережной стояли фонари. Высокие столбы стремились к небу, заканчиваясь куполами, в которых бились о стекло, пытаясь вырваться на волю, маленькие насекомые. Я хотела спросить, что это за светлячки, но мальчишки рядом уже не было. Пришлось идти к дорожке самой.

В каждом фонаре были свои светлячки. В крайнем фонаре у дороги они были круглые с маленькими крылышками и испускали слабый желтый свет. В следующем фонаре они были похожи на мушек, сильно жужжали и все были разных цветов: синий, фиолетовый, розовый, желтый, красный, зеленый. Я переходила от столба к столбу и любовалась многообразием светлячков. Хоть я и выросла в пригороде, но в нашем регионе светлячков не было совсем. Я о них только слышала, да читала в сказках.

Засмотревшись на диковинные виды освещения, я не заметила, как подошла к концу каменной дорожки. Дальше камни сменились гравием, фонари стали тускнее, а растительность гуще. Из раздумий меня отвлек тихий голос. Я не сразу поняла, откуда он доносится, поэтому некоторое время я не обращала на него внимания. Но голос становился все громче и напуганнее.

– Оставьте меня в покое! – слышалось из-за темных деревьев. – Уходите!

Ответом был тихий смех и активное шевеление. Я остановилась и прислушалась. Говорили чуть поодаль. Девушка тихо просила о пощаде, а ее обидчики (судя по сильному копошению в кустах, их было несколько), молча над ней издевались. Я поудобнее взяла пакеты с платьями. Было жалко мять такую красоту, но оставлять девушку в беде я была не намерена. Осторожно обходя кусты и пригибая ветки, я прошла через густую поросль.

– Мелкая грязнокровка! – говорил голос. – В тебе магии ровно на половину, только не понятно, на какую, нижнюю или верхнюю. Мы тут с друзьями поспорили. Давай начнем проверять с нижней.

Я раздвинула ветки и увидела троих парней, лет двадцати, которые прижали молоденькую девочку к дереву. Двое держали ее за руки, а третий пытался задрать ей юбку. Она упиралась, пыталась вырватьс, но парни держали ее крепко. Я огляделась в поисках хоть чего-нибудь, что может напоминать оружие. Я увидела палку, которую, видимо, снесло ветром в сильный ураган. На ощупь она оказалась прочной. Крепко схватившись за нее двумя руками, я вышла на то место, где они стояли.

– А ну, отошли от нее! – рявкнула я как можно громче.

На пацанов из соседней школы это срабатывало, эти же парни даже ухом не повели. Я сделала несколько шагов вперед, показывая, что настроена очень серьезно. Хотя с каждым шагом мой боевой запал становился все меньше и меньше. Парни вовсе не собирались уходить, разбегаться, испуганно оглядываясь и спотыкаясь о коряги. Ну или что еще должны делать три здоровенных парня при виде девушки с палкой?

– Ты кто такая? – с усмешкой спросил тот, которого я отвлекла от юбки девушки.

– Тебе какая разница? Отпусти ее!

К моему удивлению парень вынул руки из-под юбки и повернулся ко мне. Ну хотя бы так. Двое, которые ее держали, ослабили хватку и с интересом меня разглядывали.

– Не чувствую в тебе ни капли магии, – парень подходил ко мне и будто пытался обнюхать меня с безопасного расстояния. – Тоже грязнокровка? Джош, Бишоп, нам сегодня везет на нечистых.

– Нечистый это ты, – рявкнула я, – потому что руки суешь куда не надо.

Парень опешил, взглянул на свои руки, но тут же усмехнулся.

– А ты не из Ауры. Не местная. Без магии. Значит я имею полное право испепелить тебя на месте. И мне за это ничего не будет.

В его руках загорелся синий огонек. Как в старых фильмах Джеки Чана, он сложил руки и принял странную позу. «Сейчас будет показывать свое кунг-фу», – не к месту пронеслось у меня в голове. Но дело было не в боевых искусствах. Я это поняла по тому, как напряглись его приятели и девушка испуганно посмотрела на меня.

– Даже не вздумай, – я опустила палку и спустила платье с плеча. Надеюсь, в темноте листвы они смогут увидеть клеймо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Лоренс, не надо, – парни отпустили девчонку и бросились к товарищу, – у нее клеймо ректора Мастерса.

– Вижу, – огрызнулся Лоренс, но магию из рук не убрал. Теперь она из синего стала ярко-алой. – Это еще и лучше. Давно мечтаю отомстить этому тирану.

– Пожалуйста, – его друг вцепился в рукав и пытался оттащить в сторону.

– За все, – сопротивлялся тот, – за все наказания, за несданные экзамены, на которых он заваливал. Меня, сына Лорда Квиллибека!

– Лоренс, – почти кричал его друг, – да плюнь на нее, ректор нам этого не простит. Он же узнает.

Но парня было уже не остановить. Отпихнув своих приятелей, он направил руки в мою сторону. Я зажмурилась, готовясь к тому, что это будет моя последняя бездумная выходка. Но ничего не произошло. «Заряд у него что ли закончился», – успела подумать я. Но меня что-то дернуло за рукав и потащило в кусты.

– Глаза-то открой! – раздалось рядом.

Я послушалась. Было сложно куда-то бежать по темному лесу с закрытыми глазами. Ветки хлестали меня по лицу, в глазах рябило.

– Куда мы бежим, – спросила я девушку, которая продолжала держать меня за рукав.

– Подальше, – лаконично ответила она.

Глава 22

Наконец мы остановились, тяжело дыша привалились к кирпичной ограде какого-то здания.

– Что там случилось? – спросила я, когда могла более-менее нормально дышать.

– Вырвалась и оттолкнула Лоренса. А Джош и Бишоп слишком трусливы, чтобы принимать самостоятельные решения. Но ты молодец, без тебя бы я не справилась.

– Кто это вообще такие и почему они схватили тебя?

– Студенты-маги из высшей касты. Папенькины сынки, – пояснила она, поймав мой вопросительный взгляд. – Чистые маги.

– За что они так взъелись на тебя?

– Мой отец – истинный маг, а мама эльфийка. У них разные стили магии, поэтому мы считаемся смешанными, нечистыми магами. Чистые маги не любят смешение. Студенты часто отлавливают нас и всячески издеваются. Так что спасибо, ты сегодня появилась как раз вовремя. Хотя это было ужасно безрассудно. Человеку без магии оказаться около студенческого озера, – она косо посмотрела на меня, – нужно быть сверх глупой.

Я рассмеялась.

– Наверное, я такая и есть. Зира меня предупреждала, чтобы я держалась подальше от озера. Как раз из-за студентов.

– Твоя Зира была чертовски права. И что тебя занесло сюда?

– Светлячки.

Такого продолжительного и заливистого смеха я не слышала давно. Моя новая подруга никак не могла остановиться. Прекращала, смотрела на меня и снова заливалась звонким смехом. Мне даже стало немного стыдно.

– Да ладно тебе, – я толкнула ее локтем. – Кстати, мы не познакомились. Меня зовут Кристина. Или Крис, как понимаю, вы не любите долгие замысловатые имена.

Моя знакомая успокоилась и протянула мне руку.

– Ниа. Длинные имена не любят аристократы. Такие как твой ректор. Хотя он никакие имена не любит, – поморщилась она.

– Ты тоже пострадала от него в Академии?

Ниа кивнула.

– Очень строг на экзаменах. У него сдают только те, кто был на всех лекциях, ни болезнь, ни смерть родственника или война не являются причиной отсутствия на его занятии. И знать нужно все от и до.

– Разве это не обычное требование на экзаменах? – удивилась я.

– Обычное. Но приходится трудно. Особенно таким балбесам как Лоуренс и его команда. Они всегда прогуливают, перед экзаменом в кабаке сидят, а потом жалуются, что у них зачеты не принимают. Вот ректор их и отправляет то на пересдачу, то в комнату для наказаний.

– Таким полезно побывать в комнате для наказаний, – буркнула я.

Ниа кивнула, соглашаясь со мной.

– Ректор, конечно, зверь, но политику за равноправие магов и немагов он ведет правильную.

Я промолчала.

– Хотя я тебе все равно не завидую, – проговорила она, косо глядя на меня.

– Почему? – поинтересовалась я.

– Потому что он как зверь. Действует согласно инстинктам. Мало человеческого, такого как сострадание, понимание, забота. Делает то, что нужно для выживания.

Я опять ничего не ответила. А что тут скажешь? Ниа оторвалась от стены и прислушалась. Только сейчас я заметила, какие у нее интересные ушки, большие и острые, поворачивающиеся на каждый шорох.

– Вроде никого нет. Можно идти.

Я поднялась за ней. Где нахожусь, я понятия не имела. Ниа правильно поняла мой взгляд, потому что тут же предложила:

– Давай я тебя провожу. Тебе же к воротам замка Мастерсов нужно?

Я кивнула.

– Заодно расскажешь, каково жить у ректора, и как ты вообще туда угодила.

С Нией мы шли достаточно долго. Оказалось, что убегали мы в противоположную сторону от замка. По дороге я рассказала ей все: про работу, про Лешку, про странный бар и про собеседование. Ниа слушала меня не прерывая. Лишь когда я дошла до встречи с конюхом, она криво усмехнулась.

– Встречалась я на рынке с ректорским конюхом. Он из потомственных троллей, какой-то там древний род, который поработили и заставили прислуживать господам. Мнит о себе гораздо больше, чем есть на самом деле. Его точно нужно обходить стороной.

– Чувствую, в этом мире я многих буду стороной обходить, – поежилась я, вспоминая встречу с Химурой и студентами-магами, – особенно магов.

– Драть их надо, как ректор и делает. Так что одно хорошее качество у него есть.

– Драть студентов?

Ниа рассмеялась.

– И это тоже. Я про защиту немагов и нечистых магов.

Понимающе кивнула. Немагов защищать точно нужно. А то уж и по магазинам не пройтись, кто-нибудь решит испепелить тебя или превратить в лягушку.

Наконец мы оказались около стен замка. Свет луны ловили воды, окружающие внешние стены, изменяли и показывали в искаженном виде, превращая острые шпили в зловещие пасти странных чудовищ. Гигантские охранники ворот так и стояли на своем неизменном посту, уперевшись копьями в деревянный помост.

– Дальше ты сама, – попрощалась со мной Ниа.

– Спасибо тебе, – искренне поблагодарила я девушку-эльфийку.

– И тебе, – пожала она мою протянутую руку, – что так кстати появилась из тех кустов. Правда, на будущее учти, что с палкой против магии идти бесполезно.

Ниа быстро скрылась в темноте. Время было уже позднее, надеюсь, что меня никто не потерял. Хотя Зира точно будет волноваться и кружить вокруг меня как наседка, охая, что в темноте опасно ходить по Ауре. Я даже спорить не буду, потому что это точно опасно.

Стража, завидев меня, сразу открыла ворота, даже клеймо не пришлось показывать и говорить, что я тут вроде как живу. Видно, с того раза запомнили.

Вспомнился мой первый день прибытия. С Канаи мы оказались на этом же месте, так же проходили через мост мимо стражи и шли по широкому полю к замку. Небо было чистое, и лунный свет хорошо освещал поле и замок, который еще не спал. Во многих окнах горел свет, не спали слуги, не спал наверняка и ректор.

Я немного замечталась, представляя, что он должен волноваться, ждать, отправить Лайто на мои поиски. Потом вспомнила, что красивая внешность совсем не обещает хорошего характера, а его отношение ко мне явно потребительское, и представила, как он поднимает голову от стола, спрашивая Зиру, готовы ли все его отчеты, и где эта девчонка, которая уже давно должна была работать. Да, наверное, так и будет. Какое ему дело до того, где я и что со мной. Я уже почти убедила себя, что сейчас приду, приму ванну, попрошу Зиру сделать мне самую лучшую прическу (как бы безумно она для меня не выглядела), приду к нему в кабинет и покажусь в том самом зеленом платье, обшитом драгоценными камнями. Пусть завидует. Кому не знаю, но завидовать он точно должен.

В своих красочных мечтах я и не заметила нарастающего звука. Только когда гул стал мешать Даррингу в моих мечтах извиняться передо мной, я повернула голову влево.

Глава 23

Огромное черное облако с большой скоростью летело прямо на меня. Шум нарастал, и я в последний момент смогла разглядеть в свете луны, что на меня несется целое стадо лошадей. Вороной вожак скакал впереди, ведя все стадо прямо на меня. Времени отбежать в сторону у меня уже не было, до замка было слишком далеко и посреди поля не было ни единственного места, где можно было бы укрыться. Мне оставалось только присесть, обхватить голову руками, как говорили стюардессы в самолетах, и ждать столкновения.

Это я и сделала, слабо надеясь на благополучный исход. Гул нарастал, я уже отчетливо слышала топот копыт. Еще секунда, и лучшие лошади всей Ауры сравняют меня с землей. Я была поглощена мыслями о своей кончине, поэтому не услышала шума крыльев, доносящегося сверху. Хотя как можно услышать птицу, летящую со скоростью самолета? Я только почувствовала, что в безопасности. Опустила руки и подняла голову.

Передо мной стоял Дарринг, обхватив меня крыльями, которые ярко светились. Лошади натыкались на препятствие, отскакивали и пробегали мимо. Табун лился рекой, все новые лошади натыкались на препятствие. Я видела, как дрожат крылья при каждом новом столкновении, как искажается лицо Дарринга от боли.

– Подойди ближе, – процедил он сквозь зубы, – когда очередная лошадь со всей силы ударилась в крылья.

Сильное тело вздрагивало от постоянных ударов, сила выходила из него, разливалась по крыльям, не давая им сломаться. Я положила руки ему на грудь и прижалась щекой. Под тонкой тканью рубашки билось сильное сердце. Мне не было страшно. Я знала, что в безопасности, что он не отступит и не оставит меня. От него исходил такой аромат, который можно было бы взять за основу одеколона «Настоящий мужчина», теплый, сильный и нежный. Я прижалась сильнее и почувствовала себя единым целым рядом с этим сильным и мужественным айларом.

Сотрясение от ударов закончился, табун пролетел мимо. Я почувствовала, что сила уходит от него, отстранилась и посмотрела Даррингу в лицо. Оно не выражало ничего. Бледный, с впалыми глазами, будто он постарел на несколько лет. Крылья медленно раскрылись, и я смогла сделать шаг назад. Тут же он рухнул на землю, как подкошенный.

– Дарринг! – бросилась я к нему. – Кто-нибудь! Помогите!

Замок отозвался гробовой тишиной.

– На помощь! – кричала я изо всех сил.

Около замка начали зажигаться огни, слышались голоса, на помощь бежали слуги.

Нас окружили, меня отвели в сторону, а около лежащего без сознания хозяина, крутились гномы. Его подняли и понесли в замок. Около входа меня перехватила Зира. Я хотела подняться по лестнице за Даррингом, узнать, что с ним, но она вцепилась в меня мертвой хваткой.

– Хозяину нужен покой. Ему помогут. А госпоже нужно к себе. Время позднее. Завтра я вам расскажу, что с лордом Мастерсом.

Медленно я пошла за ней. Не хотелось оставлять его на попечение гномов, но они настолько профессиональном подхватили хозяина и потащили в его покои, что оставалось надеяться, что они настолько же профессионально умеют заниматься лекарским искусством.

В моих покоях Зира охала и ахала, раздевая меня и вынимая из волос пучки травы.

– Как же так, – причитала она, – госпоже нельзя задерживаться допоздна в городе. Где же вы были так долго?

Я решила не открывать всей правды, а то хлопотания вокруг меня будет еще больше.

– Задержалась у мадам Листье, мы примеряли и подшивали платья.

– Ох уж эта мадам, так надолго задержать девочку. Нельзя! Хорошо, господин был рядом и увидел вас. Иначе …

Она не договорила, но мне и так было понятно, что было бы дальше. Ничего хорошего. Если бы меня не увидел Дарринг…

– Удивительно как господин смог меня увидеть, ведь было темно, а я была еще далеко от замка, – закинула я удочку Зире.

– Господин весь вечер места себе не находил. Все ходил по балкону да меня бранил, что отпустила вас одну. Действительно, нужно было идти с вами. Ох уж эти ковры, будь они не ладны, горничные ни за что не выколотят их достаточно хорошо.

– Так он ждал меня? – попыталась я вернуть Зиру к важному для меня разговору.

– Ждал. Меня ругал. Кофейник разбил. Из семейного сервиза.

– Нужно было составить какие-то документы?

– Какие там документы! – Зира махнула рукой. – Весь день только кабинет шагами мерил. Туда-сюда, туда-сюда, – изобразила она походку Дарринга.

– А вы не сидите, идите, я вам уже ванну набрала. Только лепестки не выбрасывайте и про суп мне не говорите! Сидите смирно. Вам успокоиться нужно.

В этом она была права. Меня хоть и разбирало любопытство, но еще трясло от пережитого. Я с удовольствием погрузилась в теплую ванну и закрыла глаза. Что-то Зира точно в нее добавила, потому что спокойствие пришло достаточно быстро. Вода наполняла меня силой и спокойствием. Топот копыт и мощь надвигающегося табуна отходили на второй план, забывались.

Зато в памяти возник Дарринг, закрывающий меня своими крыльями. Сильное тело, стальные мускулы, ничего этого я не замечала под его балахонами, закрывающими не только его лицо, но и все тело. Среди хаоса он создал для меня островок защиты. Снова вспомнила его запах и упругость мышц, сдерживающий натиск. Его взгляд. Он смотрел на меня прямо, не прячась под капюшоном или маской.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Удивительно, но в тот момент я не видела его шрамов. Они исчезли или я их не замечала? Не помню. Но лицо его было прекрасно.

– Зира принесла госпоже травяной чай, – вошла ко мне Зира с большим полотенцем. – Госпоже нужно в кровать и уснуть.

– Как Дарринг, то есть лорд Мастерс? – поправила я себя.

– С ним сейчас гномы, они привели лучшего лекаря. Господин пострадал, но не сильно. В ближайшие дни ему необходим покой. Но из-за сильного расхода, его магия стала нестабильна. Вам к нему нельзя заходить. Ни в коем случае! – Зира сделала на этом акцент и повела меня к кровати.

Укутав меня одеялом, она вручила мне кружку с чаем.

– Пейте. Это успокоит вас, и вы заснете. Завтра все пережитое останется в прошлом.

– Зира, а что вообще случилось? Откуда ночью взялись лошади? Их выпускают на ночь пастись около замка?

– Господин приказал вызвать Канаи. Вот пусть и разбирается. Но конюху не поздоровится. Лошадей и близко не должно быть на лужайке около замка. Их отгоняют пастись в горы, здесь их быть не должно.

– Хорошо, Канаи разберется, – уже почти в полудреме проговорила я.

Как Зира забирала у меня чашку, я уже не помнила. Видно, в травах было много успокоительного.

Глава 24

Проснулась я в середине ночи. За окном было темно, камин догорел и лишь похрустывал угольками. Я укуталась в одеяло и подошла к окну. На стенах замка горели факелы, но большинство окон были темны. Лишь в комнатах прислуги изредка попадались отблески зажженных свечей. От окна сильно дуло, и я поежилась от ночного холода. Интересно, как там Дарринг? Что смогли сделать гномы-лекари, насколько сильно он пострадал?

Я подошла к двери и осторожно выглянула в коридор. Там было темно, лишь вдалеке горел одинокий факел у комнаты Дарринга, ведь врачи должны были быть у его кровати всю ночь. Я покрепче завернулась в одеяло и на цыпочках прокралась по коридору. Прислонившись к двери, я прислушалась. Было тихо. Медленно приоткрыла дверь и заглянула в щелку.

Большая кровать стояла в середине комнаты, завешенная с одной стороны прозрачным балдахином. Я протиснулась внутрь и осторожно прикрыла за собой дверь. Подойдя к открытой стороне кровати, заглянула внутрь. Дарринг лежал на боку, спиной ко мне. Дыхание было ровное, моего присутствия он не заметил. Видимо, Зира и ему дала усыпляющий чай. Вся спина его была в ссадинах и синяках. Огромные красные и фиолетовые разводы вздулись и расползлись. Раны были аккуратно зашиты и спина напоминала бабушкин ковер из лоскутков, где красные, желтые, фиолетовые части перемежались многочисленными швами.

Такого я никогда не видела, поэтому от испуга зажала себе рот рукой. Даже в боевиках по этическим причинам не показывали, не то, чтобы вживую где-то лицезреть. А сейчас передо мной лежал мужчина, ценой своей жизни (хотя бы своего здоровья) пытавшийся защитить меня. Такого точно никто не делал, даже Лешка. Про все мои неприятности от говорил «сама нарвалась» и предлагал решить их самостоятельно.

В голове мелькнула мысль, что, если у меня получалось исправить шрамы на его лице, может быть у меня получится помочь и здесь? Я не знала как это делается, поэтому сильно сжала кулаки и закрыла глаза. Пыталась представить как гематомы рассасываются, кожа становится здоровой. Приоткрыла один глаз, посмотреть, что у меня получается. Ничего. Я опустила руки. Как-то не так это работает.

В этот момент открылась дверь, и на пороге появилась Зира с кучей банок и склянок в руках.

– Что вы здесь делаете? – вопросительно посмотрела она на меня.

Хороший вопрос. Если бы я знала, я хотя бы себе ответила, не то, что Зире.

Поняв мое молчание как-то по-своему, она поставила баночки на столик, взяла меня за руку и потянула в коридор.

– Я же говорила, что вам нельзя к господину. Муза не должна быть рядом. Никак не должна. Опасно.

Она вытолкала меня в коридор, довела до моей комнаты и уложила в постель.

– Госпожа должна лежать! – строго сказала она. – Принести госпоже чай?

– Не нужно, Зира. Я не буду больше никуда ходить, – примирительно сказала я.

Он вышла и поплотнее закрыла за собой дверь. Мне оставалось только ждать утра.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 25

Утро не заставило долго ждать. Хоть ночь выдалась тревожной, я проснулась рано. Солнце заглядывало в окна, пытаясь найти тех, кто не спит. Замок не был спокоен. По коридорам ходили слуги, громко разговаривали, гремели посудой и чавкали половыми тряпками. Пока Дарринг был на ногах, такого никто не мог себе позволить. Но как только болезнь свалила хозяина в кровать, слуги расслабились, почувствовали себя полноправными хозяевами замка.

Я надела в бордовое платье, завязала волосы в хвост и вышла в коридор. Зиры нигде не было видно, хотя она появлялась в моей комнате, как только я открывала глаза. Недалеко от меня стояли две горничных и делали вид, что протирают рамы картин. Мокрые тряпки, которые они только вынули из ведра, заливали ковер. Но они продолжали о чем-то весело болтать, не замечая ни растекшейся под их ногами лужи, ни меня.

– О чем болтаем? – поинтересовалась я у них.

Они смерили меня взглядом, не убирая тряпок, не начиная работу, и продолжили разговор, будто меня тут и не было. Конечно, это были не нежные эльфийки, но, когда я схватила обеих за их ушки, они сразу прочувствовали мое присутствие.

– Ленивых не любят везде. А в замке ректора Академии особенно. Либо вы делаете то, что должны делать, либо можете расслабиться и на эту работу больше не приходить.

Девушки заойкали, запрыгали и запричитали жалобными голосками. Но когда я их отпустила, мигом подобрали тряпки и на этот раз уже молча занялись картинами.

Я подошла к двери, около которой тонкой струйкой дыма догорал факел. Войти не решалась. Зира меня вчера выпроводила из комнаты Дарринга. Было в ее взгляде что-то, что подсказывало, что не нужно мне входить к нему. Я еще немного помялась, не решаясь ни войти, ни уйти прочь, как дверь перед моим носом открылась, и оттуда вышла Зира. На ней был длинный кожаный плащ, а лицо закрывала прозрачная маска.

– Ч-что происходит? – я в ужасе отшатнулась в сторону.

Зира сняла маску, распахнула плащ и глубоко вдохнула. Отдала маску и плащ мне. Лицо ее было в испарине, видимо, в таком облачении было очень жарко.

– Господину совсем плохо. Не надо было госпоже входить вчера.

– Что с ним?

– Магия бушует, – коротко резюмировала она.

– Доигралась? – за моей спиной появилась Химура. Сверля меня глазами, подошла ближе. Но Зира тут же встала между нами.

– Дарр Канаи уже прибыл? – спросила Зира.

– Да, – продолжая неотрывно смотреть на меня, ответила Химура, – только вернулся с конюшни.

– Тогда я провожу госпожу к дарру Канаи, она наверняка хочет поинтересоваться результатами расследования.

– Расследования? – только и успела я спросить, как Зира уже волокла меня по коридору к кабинету Дарринга.

– Вам лучше поговорить с ним и узнать все подробности вчерашнего вечера.

Она оставила меня около двери в кабинет и быстро отправилась дальше. В дальнем конце коридора все еще стояла Химура, поэтому я быстро постучала и вошла. Сегодня в кабинете были открыты не только шторы, но и окна. Ветер шевелил занавески, раздувая их по всему кабинету. За столом Дарринга сидел Канаи и что-то записывал. При виде меня он поднял голову и жестом пригласил сесть.

– Тебе должно быть интересно, что вчера произошло?

– Если честно, мне больше интересно, что с господином и почему меня не пускают в его комнату. А историю с бежавшими лошадьми я и так примерно представляю.

– Вот и не представляешь, – взгляд Канаи был настолько серьезен, что я поняла – состояние Дарринга сейчас его волнует меньше, чем сама суть произошедшего. – Лошади бежали не просто так. Сбежавший табун никогда несется во весь опор, особенно на человека. Если бы конюх забыл закрыть ворота, они бы медленно разбрелись по полю.

– Но они все-таки бежали, – напомнила я, – причем очень быстро.

– И целенаправленно, – закончил за меня Канаи.

– Что это значит?

– Табун бежал точно на тебя. Даже если ты окажешься в середине табуна, лошади не затопчут, будут стараться оббежать. Но этот табун был направлен магией, лошади не оббегали даже Дарринга, расправившего крылья.

– Значит кто-то направил их на меня специально?

– Да, я обнаружил остаточную магию у каждой лошади в табуне.

– Но как они прошли в конюшни? Кто выпустил их? Разве лучшие лошади Ауры не охраняются?

– Этот вопрос можно было бы задать конюху, – начал Канаи.

– Но?

– Но его нигде нет, – развел он руками. – В конюшне пусто, никто его со вчерашнего вечера не видел.

– Зачем конюху направлять на меня табун?

– Не знаю. Да и направить он не мог, тролли не владеют магией. Ему должны были помогать.

– Ничего не понимаю, – я забралась поглубже в кресло, ситуация меня совсем не радовала, – кому я помешала?

– Вероятно, кто-то не хочет, чтобы ты была рядом с Даррингом. Ты же знаешь как важен этот день. Кто-то очень не хочет, чтобы он присутствовал на выступлении.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– И у него это очень хорошо получается. Кстати, что с Даррингом? Почему меня не пускают к нему?

Канаи откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и смерил меня пронзительным взглядом.

– Что произошло вчера ночью, когда ты вошла в его комнату?

– Ничего, – честно ответила я, – я зашла посмотреть как он, а потом Зира меня выпроводила.

– Ты дотрагивалась до него? Пыталась настроить связь?

Щеки вспыхнули румянцем.

– Я только на секунду дотронулась до него, – честно созналась, – и пыталась залечить его шрамы. Ведь с лицом у меня получалось? Что в этом плохого?

– Если говорить о побуждениях, то ничего плохого нет. А если о последствиях…– он не закончил.

– А что могло произойти от одного прикосновения? Да и от того, что я что-то пыталась придумать в своей голове, стоя рядом с ним, ничего не могло произойти, да и не произошло.

– Ты знаешь как прививают деревья?

Я уставилась на Канаи, даже забыла все слова, которые хотела сказать.

– Причем тут деревья?

– Если к груше привить персик, а потом добавить росток малины, то в результате на новом дереве что вырастет?

– Грушевый персик со вкусом малины? – как можно язвительнее сказала я. – При чем тут Дарринг и садоводство?

– При том, что ты не знаешь, какой результат получишь в итоге. Дарринг и есть груша, к которой привили персик. Его мать – айлар, а отец – наг. Это два разных вида магии. В Ауре не любят смешанные браки, а к смешению магии относятся очень скептически. И у них есть все основания. Никто и никогда не изучал возможности и опасности кровного смешения магий. Дарринга уважают за его положение в обществе, вряд ли кто-то решится сказать ректору Академии в лицо, что он полукровка. Такая магия не изучена, но Дарринг, изучая себя и студентов со смешанной магией был уверен, что если найти правильный потенциал, то такая магия будет в разы сильнее той, что дает всем Аура. Поэтому он хочет открыть новый факультет и объявить исследовательский отдел по смешенной магии.

– А я-то тут при чем? Я же не имею отношения к его происхождению. И магии у меня нет никакой.

– После нападения его магия стала нестабильна. А после твоего визита она полностью вышла из-под контроля. Как и сам Дарринг. Пойми, Музы имеют сильное влияние на своего хозяина. Вы вчера взаимодействовали, что разрушило контроль. Теперь он опасен не только для окружающих, но и для себя.

Ох, и зачем я вчера поперлась в его комнату? Вот дура-то, нужно было сидеть как мышка и ничего не делать.

– Это можно исправить? – тихо спросила я.

– Не знаю, – также тихо ответил Канаи, – никто не знает.

Минуту мы не смотрели друг на друга, каждый думал о своем.

– Думаю, тебе сейчас не нужно встречаться с лордом, – прервал он молчание, – надеюсь, ты это хорошо поняла?

Я кивнула.

– И без необходимости не выходи из замка. Мы не знаем, кто и зачем устроил это покушение. Поэтому опасаться нужного каждого. На поиски конюха уже отправлены все силы, но вряд ли мы сможем его найти. У троллей есть много укромных мест и у них сильная взаимовыручка. Так что будь осторожна и не делай глупостей. Как только Дарринг будет стабилен, вы сможете продолжить работу.

Я кивнула. Разговор был окончен, я встала и вышла из кабинета. Что делать дальше я и близко не представляла. Из замка выходить нельзя, в замке нужно бояться всех и каждого. Оставалось запереться в комнате и провести там остаток своего столетнего рабства. Представила себя, сидящей на кровати, с длинными белыми волосами, сморщенной кожей, костлявыми пальцами, показывая такой же сморщенной Зире, чтобы подала стакан воды. Интересно, как выглядят старые гоблины. Они вообще стареют? Отогнала от себя дурацкие мысли и решила пройти на кухню. Там я точно в безопасности, да и если Бастиан не занят, можно будет с ним поговорить.

Глава 26

Кухня, как всегда, была в движении. Поварята носились, громыхая кастрюлями, гномы что-то чистили, скоблили, жарили и парили на огромных плитах. Зычный голос Бастиана было слышно издалека.

– Ленивые громоглоты! Семь минут давить пюре! Да оно само сплющится за это время!

– Да, шеф. Конечно, шеф, – раздавалось в ответ жалобное попискивание.

И опять громыхали кастрюли и шипели сковородки. Я толкнула дверь и оказалась в поварском мире Бастиана.

– Пташка! – распахнул мне свои объятия шеф-повар. – Заставляешь старого тролля переживать. Я вчера все запасы чая на травах выпил, когда мне сообщили, что тебя чуть табун не затоптал.

Я упала в мягкие, пахнущие корицей и ванилью объятия.

– Только за меня переживал? За Дарринга совсем не переживал?

– Да что ему будет, этому чертяке. Оклемается, снова будет ходить по замку и кричать. Он сильный, выкарабкается. А вот мою пташку обижать никому не позволено.

Я выбралась из его объятий и примостилась на краешке кухонного стола.

– Меня к нему не пускают. Говорят, что я могу ему навредить. Или он мне.

– Пташка, ты пойми, – примирительно сказал Бастиан, – на что способна магия двух разных видов не знает никто. А Музы усиливают любую магию. Поэтому вам пока нужно быть подальше друг от друга. Но ты можешь в любое время приходить ко мне, я тебя угощу пирожными.

Я улыбнулась. В жаркой, душной кухне, в объятиях огромного тролля-повара я была в полной безопасности. Бастиан потрепал меня по голове.

– Интересная у тебя прическа, – поднял он мой «хвостик» и покрутил из стороны в сторону, – занятная.

– Удобная, – поправила я его.

Наш разговор прервал шум из кладовой. Что-то падало, разбивалось и отчаянно пищало. Бастиан вскочил и с силой рванул дверь на себя. Затем непристойно чертыхнулся и выудил из закромов двух гномов. Они вертелись как ужи, и даже вися в сильных лапищах шефа, пытались ударить друг друга ногами и руками.

– Что здесь происходит? – рявкнул Бастиан.

Малыши сложили руки на груди и замотали головами, категорически отказываясь отвечать. При этом молотить друг друга ногами так и не перестали.

– Вы должны крупы расфасовывать! А вы что за балаган здесь устроили?

Молчание прервал один гномик, начав со слов «Этот гнусный кари». Второй не остался в долгу и тут же начал поливать собрата более изысканными ругательствами. Третьим подключился сам Бастиан, чей рык сотрясал кухню. Никто никого не слушал, своего грозного шефа малыши не боялись, либо были новенькие и приняли его добродушное лицо за такой же добродушный характер. Я им не завидовала. Бастиан хоть и был мил и добр, но только не к ошибкам на кухне. В этом пощады от него можно было не ждать. Я встала и тихо вышла, чтобы не мешать разборкам и случайно не попасть под горячую руку.

До обеда было еще далеко, и я решила пройти в библиотеку. Если Дарринг не забыл о своем обещании, у меня там должен быть свой столик для чтения. Я поднялась по лестнице. Горничных, протирающих картины, уже не было. Да и не удивительно. Шум на этаже стоял невыносимый. Из комнаты лорда доносились жуткие крики, будто льва выпустили из клетки.

– Убирайся! Вон! – хриплый голос Дарринга срывался.

Следом раздался звук разбивающегося стекла и шаркающие звуки. Дверь приоткрылась. Я не сразу заметила долговязого парня, на коленках выползающего из комнаты. Заглядывать внутрь я не стала, но дверь за парнем закрыла. Встав на дрожащие ноги, он поднял саквояж, который тащил за собой и начал нервно отряхиваться.

– Больной физически здоров, – пояснил он в пустоту, не поворачиваясь ко мне. – Ему нужен покой и спокойствие. Много спокойствия.

Проговорив это, он двинулся к выходу, пошатываясь и регулярно хватаясь за стену. Я прошла дальше и зашла в библиотеку. Около окна стоял небольшой столик, на котором были сложены несколько книг. Придвинув стул, я села и стала смотреть, что мне отложил Дарринг.

«История Ауры», «Войны айларов», «Справочник магических существ» и «Виды магии: теоретические основы». Я взяла «Справочник магических существ» и решила прочитать его после обеда в своей комнате. Вряд ли Дарринг будет сильно против, ему сейчас не до библиотечных проблем.

Я села в кресло около окна и стала читать. Книга оказалась намного увлекательнее, чем я предполагала. Самым интересным в ней были картинки. Рисунки магических животных, к которым прилагалось полное описание их магии, образа жизни, взаимодействия с людьми и другими существами. Больше всего мне понравился Феникс. Птица, о которой я читала только в сказках, оказалась реальностью в этом мире. Правда, легенды немного отличались от реальности. Умением воскрешать из мертвых обладали не его слезы, а его перья. Перо, приложенное к ране, могло остановить кровотечение и вылечить самую серьезную болезнь.

Я так зачиталась, что не заметила, как наступил вечер. Зира зашла ко мне только один раз - принести ужин, и тут же убежала следить за господином. Оторваться от книги я смогла только поздно ночью. Взглянув в окно и увидев, что там глубокая ночь, стала решать, что же делать. Спать не хотелось совсем, а заняться было катастрофически нечем. Даже мобильный телефон не поможет. Вряд ли здесь есть wi-fi, да и за столько дней он должен был разрядиться до нуля. Оставалось одно – вернуться в библиотеку за новой книгой.

Я встала и уже собиралась выходить, как увидела на столике «Руководство для Муз», пострадавшее от моих предшественниц и полностью лишившееся своего облика в моих руках. Во мне взыграли совесть и слова Дарринга о том, что мне нельзя доверять книги. Если мне предстоит жить тут много лет, нужно доказать обратное. Иначе не видать мне даже чтения книги перед сном. Я подхватила руководство, подсвечник и вышла в коридор.

Было тихо, Дарринг, видимо, тоже спал, либо Зира напоила его своим чаем. Пробежав на цыпочках до библиотеки, я вошла. Свет зажигать не стала, включила лишь настольную лампу на своем столе. Тут нашлось все, что нужно для починки книги, и я с энтузиазмом стала брошюровать потрепанное «Руководство». Аккуратно отнесла толстые, пыльные книги на соседний стол, а на освободившемся пространстве разложила лоскутки бумаги. Смазывала их клеем, прикладывала к книге и промакивала тряпочкой.

Так увлеклась, что не сразу услышала голоса, доносящиеся из коридора. Прислушалась. Грубый мужской голос резко отвечал злому шипению и недовольству его оппонента. Мужчины о чем-то сильно спорили. Отложив книгу, осторожно подошла к двери и прислушалась.

Глава 27

– Для твоего же блага будет лучше, если отойдешь в сторону, – прошипел молодой мужчина.

– Ты для этого пробрался посреди ночи ко мне в комнату? Боишься, что маменька узнает?

– У маменьки много странностей, но она права в одном, эта девчонка тебя убьет!

Голос стал громче, и я узнала Закари. Значит он пришел ночью к Даррингу. Что ему нужно? Избавиться от меня? Да чем же я им всем не угодила?!

– Ты живешь под моей крышей, ешь и гуляешь за мой счет. И еще смеешь приказывать?! – голос Дарринга был слаб, но полон гнева и ненависти.

– Если ты этого не сделаешь…

– То что? Чем ты можешь припугнуть меня?

Закари замолчал. Я стояла, стараясь не дышать и не шевелиться, чтобы моего присутствия не заметили.

– Ты знаешь, что в противном случае будет хуже не только тебе. Любишь мучить людей, издеваться над ними и унижать – практикуй это со своими студентами, эти зарвавшиеся маги достойны такого поведения. Но со мной не смей так себя вести. Ты знаешь, я смогу найти на тебя управу, если захочу. Если захочу, от этого замка и от всей твоей напыщенности останется пшик.

Дарринг сухо рассмеялся, но смех перешел в хриплый кашель.

– Пшел вон! Ты жалкая лягушка, земно-родное, – исковеркал он новое для него слово.

Дверь с грохотом закрылась. Я подскочила от неожиданности и чуть не уронила стоящую рядом стеклянную фигурку. Аккуратно поставила ее на место и с дрожащими ногами вернулась к своему столу. Книга так и осталась несброшюрованной, но сил этим заниматься уже не было. Мысли крутились только вокруг услышанного разговора.

Зачем Закари приходил к Даррингу? Почему все вокруг так хотят, чтобы он от меня избавился? Я только оказалась в этом мире, но уже катастрофически всем мешаю. Меня пытались распылить, затоптать лошадьми, ужалить. И это только за неделю. Я не из этого мира, мне здесь не место. Единственное спокойствие может быть только у Бастиана на кухне, но не могу же я всю оставшуюся жизнь прожить, прячась под поварешкой.

Громыхнула дверь, и в библиотеку вошел Дарринг. Из одежды на нем были только брюки. Я засмотрелась на это красивое тело, но, когда посмотрела ему в глаза, меня объял ужас. Глаза неестественные, налитые кровью, глубокие мешки под глазами. Щеки ввалились, скулы напряжены, движения дерганные и нервные.

– Что ты здесь делаешь?

– Книги, – быстро проговорила я, – вы разрешили читать только в библиотеке.

– Ночью? – спросил он, так и оставшись стоять около двери.

– Ночью, – подтвердила я.

– Слышала? – скорее утвердительно сказал он, и не услышав ответа, спросил. – Боишься?

– Нет, – стараясь говорить более убедительно, ответила я, – чего мне бояться.

– Того, что тебя заберут, выкинут из замка.

Он стал подходить к моему столу. Я почувствовала, как участилось мое дыхание. Это не был страх опасности. Близость этого мужчины, стройного и сильного, пылающего исходившей от него энергией – вот что заставляло мое сердце биться сильнее. Я старалась не встречаться с ним взглядом, но то и дело ловила себя на том, что смотрю на мускулы его рук, плотный торс и отмечаю, как плотно сидят на нем брюки.

– Не боюсь, – твердо ответила я, пытаясь собраться с мыслями.

– А следовало бы, – он уперся одной рукой в стол, а второй взял мой подбородок, – ты должна меня бояться. Того, что я могу с тобой сделать.

– Вам не следует до меня дотрагиваться, – отвела я его руку, – это может плохо закончиться.

– Значит боишься, – с горечью ответил он, отходя от стола.

– Не боюсь. Но никто не знает, что может произойти, если мы будем рядом. Ваша магия нестабильна, а я могу только ухудшить положение.

– Нестабильна?! – он рявкнул так, что я подскочила на стуле. – Нестабильна, говоришь?

Он заметался по кабинету как раненый зверь, по пути сшибая книги со столов и полок.

– Ты не знаешь, что такое нестабильность. Когда тебя сжигает внутри пламя, оно готово выжечь тебя насквозь. Ты знаешь, что это такое?

Я замотала головой.

– Вас вылечат, а я могу сделать только хуже.

– Никто не знает, что может случиться. Ты можешь одним прикосновением меня как вылечить, так и убить.

– Поэтому вам лучше держаться от меня подальше, – твердо сказала я, встав и намереваясь выйти из библиотеки.

Дарринг сорвался с места, преградил мне путь и стал наступать, оттесняя к стене.

– Ты не уйдешь! Я не могу позволить, чтобы ты ушла. Я не для того спасал тебя от этих лошадей, чтобы ты уходила. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной. Всегда.

Я уперлась в стену. Отступать было некуда. Но и не хотелось. Разгоряченное тело Дарринга было так близко, еще секунда и он вжал меня в стену. Горячей волной меня охватил жар его тела. Рукой он уперся в стену, гладя меня по волосам.

– Я хочу, чтобы ты осталась, – прошипел он мне в ухо.

Мысли метались между остаться и бежать. Под его напором я таяла, превращаясь в ватную куклу, в голову будто ваты набили, отдавая власть надо мной самым низменным желаниям. Его рука скользнула по моему плечу, скинув рукав платья. Кожу обожгло его прикосновение. Он водил пальцем вокруг клейма, которое с каждой минутой начинало жечь все сильнее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Не сопротивляйся, – ласково проговорил он, – так действует клеймо хозяина. Эта маленькая штучка может управлять тобой, вызывая желание тогда, когда я хочу.

Его рука скользнула ниже, развязывая платье. Жар по всему телу стал еще сильнее, когда он прикоснулся ко мне.

– Стоп! – я резко вернулась в реальность. – Желание во мне вызывает клеймо?

– Так это работает, – продолжая растягивать веревочки на лифе, проговорил Дарринг.

Со всей силы я оттолкнула его от себя, стянула и накрепко завязала лиф.

– То есть вы все это сделали только для того, чтобы получить меня? Это не я, а вы управляете мной?

– Не стоит сопротивляться, клеймо лишь подогревает твое желание.

Дарринг стал подходить ближе, намереваясь продолжить то, от чего я его оторвала.

– Отойдите от меня! – рыкнула я, закрываясь от него стулом. – Я могу на вас работать, помогать строить ваш факультет, но про «спать» в договоре ничего не было.

– Споришь со мной?! – Даррингу явно это не нравилось. – Я твой хозяин. Кому еще во всей Ауре ты нужна? Любой испепелит тебя в одну секунду. Или я тебе не нравлюсь? Лицом не вышел?

Врать я не умела никогда, поэтому выпалила правду прямо ему в лицо.

– Ваше лицо меня не пугает. И вы мне нравитесь. Но вот принуждать меня вас любить вы не заставите. Я не ваша собственность!

– Пока еще моя, – Дарринг увернулся от стула и рванул рукав. Тот оторвался и обнажил плечо, на котором горело клеймо. – Но я могу это исправить. Если тебе так нравится независимость – бери ее сколько хочешь.

В один миг передо мной возник ангел с крыльями, они засверкали серебристым блеском, а плечо охватила резкая боль. Я схватилась за руку, но увидела, что на месте, где было клеймо, теперь пусто.

– Ты свободна! – рявкнул Дарринг, отходя к окну. – Ты ведь этого хотела?! Этого?! Получила. А теперь убирайся. Убирайся! – рявкнул он напоследок. – Чтобы духу твоего в замке не было! Сейчас же!

Я выскочила за дверь и со всех ног побежала по коридорам замка. Слезы застилали мне лицо, я почти не видела, куда бегу, поэтому на полном ходу чуть не налетела на человека в коридоре. Не особо обратив внимания, кто это и даже не извинившись, пронеслась мимо. Ноги сами несли меня все дальше и дальше. Вот уже ворота и подвесной мост остались позади. А с ними и вся моя предыдущая жизнь в качестве рабыни. Теперь я была свободна, но прав в этом мире у меня стало еще меньше.

Глава 28

Ночная Аура выглядела неприветливо, с крыш домов ползли черные тени, принимая причудливые очертания. Сейчас я шла в обратную сторону, в город, где мне были не рады, где на каждом углу меня подстерегала опасность. Я почти перестала плакать, лишь иногда глубокий всхлип вырывался из моей груди. Сильный ветер хлестал меня по щекам, приводя в чувство. Обида, боль и унижение постепенно отходили на второй план, оставляя только щемящее чувство обреченности и неизвестности.

Потерять земной дом, а теперь и дом в новом мире – сильное испытание для молодой девушки. Холод привел меня в чувство, оттеснил эмоции и заставил мозг работать активнее. О прошлом, о еще таком близком прошлом, можно было не вспоминать. Нужно думать о том, как выжить здесь и сейчас, в месте, где я оказалась жертвой среди сотни, если не тысячи охотников.

Но считать себя жертвой было не в моих правилах. «Если ты выглядишь как заяц, еще не значит, что ты не сможешь порвать своих врагов как лев», - так говорила моя бабушка. Мне так не хватает ее и мамы. Но я стала сильной. Я знаю, что могу быть такой, даже если все вокруг против меня.

Уйдя в свои мысли, я не заметила, что ноги сами принесли меня к озеру. Здесь оно поразило своей красотой и привело к первой опасности. Я подошла к кромке воды. Ночной ветер пригонял волны к моим ногам и тут же забирал их обратно, то ли прогоняя, то ли маня к себе. Ветер стал завывать сильнее, деревья шумели, пытаясь из последних сил удержать листья на своих ветвях. Но резкие порывы ветра охапками срывали листья и кидали их на неспокойную поверхность озера. Из-за этого шума я и не заметила опасности, которая подкрадывалась ко мне сзади.

– Что это за цыпочка в наших краях? – раздался ехидный голос.

Я резко обернулась. Передо мной стояли трое. Те самые маги-студенты, от которых в прошлый раз мы с Нией успешно сбежали. Они держали в руках волшебные палочки и напоминали сборище фей-крестных после шабаша.

– Вот мы и встретились, – растягивая слова, пропел Лоренс. – Только теперь ты от нас никуда не убежишь. Мы об этом позаботимся.

Он кивнул своим приятелям, и те обошли меня с двух сторон. Я оказалась в западне, бежать мне было некуда.

– Что это? – удивленно и одновременно радостно проговорил Лоренс, показывая на мое плечо. – Деточка стала свободна и больше не принадлежит ректору? Поздравляю, ты больше не рабыня. Зато теперь за твое распыление мне могут даже награду дать. И уж точно ничего не будет. Даже твоя остроухая подружка тебе не поможет.

Он делал шаг вперед, я делала шаг назад. Наконец мои ноги коснулись воды, и я поняла, что пути назад больше нет.

«Если ты выглядишь как заяц, еще не значит, что ты не сможешь порвать своих врагов как лев» – вспомнила я.

– Пожалуйста, не нужно меня распылять, – я молитвенно сложила руки и придала своему голосу дрожащие нотки. – Я сделаю все, что вы захотите, только отпустите меня.

Лоренс удовлетворенно заржал, друзья его поддержали.

– И что же ты можешь? Ты нам не нужна, а вот твоя смерть порадует.

– Пожалуйста, – я встала на колени и старалась выглядеть безобидной.

Но Лоренс и так подошел ко мне, схватил меня за волосы и приставил палочку к моей шее.

– Теперь ты в моей власти. Только в моей. Ты моя рабыня, и я могу делать с тобой что хочу, верно?

– Не совсем, – ехидно усмехнулась я.

Резко ударила его кулаком в пах, от чего тот согнулся пополам. Вскочила на ноги и хотела повторить прием с его приятелями, но они уже наставили на меня свои палочки. Руки их дрожали, а когда они произносили заклинание, заикались и сбивались. Видимо, это искривило силу удара, потому что после яркой вспышки света, энергия пронеслась мимо меня и попала прямо в Лоренса. Он охнул, опять согнулся пополам и на его груди образовалось алое пятно. Парни оцепенели от ужаса. Это дало мне фору, со всех ног я бросилась в ближайшие кусты. Долго продиралась сквозь ветки и колючки, пока не выбежала на парковую аллею. За мной никто не гнался, магам-студентам было чем заняться.

Я плюхнулась на ближайшую скамейку и отдышалась. События ночи вертелись вокруг меня круговоротом, и нужно было хоть немного спокойно подумать. Идти мне было некуда, я поджала ноги, закуталась в огромный подол платья и стала думать. Думалось очень плохо, мысли бегали вокруг меня, то водя хороводы, то отплясывая чечетку. Я и сама не заметила, как заснула.

Проснулась от того, что кто-то тряс меня за плечо.

– Вставай, соня, – услышала я знакомый голос.

Вскочила и вжалась в скамейку. Только потом разглядела, что передо мной стоял Канаи.

– Пойдем, здесь находиться опасно, – не дожидаясь моего ответа, он пошел по аллее.

Я вскочила и, прогоняя остатки сна, бросилась его догонять.

– Как вы меня нашли?

– Лорд Мастерс вызвал меня ночью и сообщил о том, что мне нужно будет заняться поисками новой Музы. Я решил найти тебя, ведь в городе без клейма долго не проживешь.

– Ему прямо ночью понадобилась новая Муза? – зло бросила я.

– Я же сказал, как только его магия успокоится. При соблюдении полного спокойствия на это может уйти три-четыре дня.

– Мне что делать? Что теперь будет со мной?

– Пока ты будешь жить у меня. Извини, но на тех же условиях, что и у лорда. Тебе придется поставить клеймо, чтобы никто тебя не тронул.

– Мне придется также создавать воображаемое в реальное?

– Нет, – Канаи усмехнулся, – мне Музы не нужны. Будешь секретарем в Академии. Сейчас одновременно идет подготовка к приему новых студентов, и защита дипломных работ у выпускников. Работы много, а в твоем резюме значилось: секретариат и журналистика. Обе эти специальности идеально подходят для работы в Академии.

– Спасибо, – только и смогла сказать я.

А что я еще могла сказать? Пока Канаи единственный, кто заботится обо мне в этом мире. Конечно, дело может быть в том, что он чувствует ответственность за то, что выбрал и притащил меня в этот мир. Но мне было достаточно и этого. Только бы никто больше не пытался испепелить или распылить меня.

Глава 29

На следующий день Канаи привел меня в Академию, представил своим коллегам как нового секретаря. Работа в Академии оказалась интереснее, чем я себе представляла. Целыми днями я перекладывала бумажки, подписывала протоколы и составляла списки. После рабочего дня он отвозил меня к себе домой, где для меня была выделена отдельная комната. Конечно, жил он не в замке, но и его апартаменты, занимающие два этажа в одном из лучших домов Ауры, назвать бедными было невозможно.

Дарринга я практически не видела. Лишь один раз он зашел, увидел меня в приемной и тут же вышел. С тех пор вызывал Канаи он только по внутренней связи. Не знаю, обсуждали ли то, что я теперь живу и работаю у его помощника, при мне Канаи ни слова не говорил ни о чем, что было бы связано с ректором.

Но мне было о чем подумать. Наступала пора выпуска и защиты дипломов, поэтому студентов в ректорской было полно. К самому лорду Мастерсу мало кто готов был идти за подписью и утверждением диплома, поэтому к нам в кабинет очередь стояла с самого утра. Студенты разных специальностей и разных рас стояли передо мной, отдавали свои дипломы и ждали результата проверки своих работ.

Все работы, которые я получала от студентов, я отдавала Канаи, а он относил их Даррингу на проверку. Какие-то работы возвращались ко мне с зеленой лентой, то есть они были допущены до защиты, другие были перевязаны красной, то есть студент завалил работу.

За день до защиты дипломов я проходила по коридору Академии и услышала слабые всхлипывания. Присмотревшись, я поняла, что доносятся они из-за огромного цветка, который сотрясался от плача. Подойдя поближе, я раздвинула листья и увидела около стены Нию.

– Что случилось? – я раздвинула листья цветка и помогла подняться своей недавней знакомой.

Ниа устыдилась того, что ее кто-то видит в таком неприглядном и попыталась закрыться рукавом платья, чтобы я не видела ее лица.

– Да ничего. Просто мой диплом не прошел, – она показала папку, перевязанную красной лентой. – И ректор высказал все, что думает о моей работе.

– Ну ты что, ректора не знаешь? – хмыкнула я. – И зачем ты сама пошла к нему? Можно было дождаться официального ответа.

– Мне нужно знать, насколько правильны мои рассуждения. Я хотела знать все о своей работе.

– А услышала много о себе, – закончила я ее фразу. – Пошли, будем смотреть, что там с твоим дипломом.

Я вывела Нию из ниши и отвела к себе в кабинет. Студентов уже не было, и мы смогли спокойно сесть. Я каждый день видела сотни дипломных работ, и с зеленой лентой, и с красной. Некоторые, самые интересные, даже успевала читать. Поэтому примерно представляла, что требует мой бывший хозяин.

Пробежав глазами диплом Нии, я поняла, чего в нем не хватало.

– Слишком мало практики. Твоя тема звучит как «Достижения эльфийского народа в развитии сельского хозяйства», ты расписала все достижения, которые есть, но не предложила ни одного своего.

– А что же я могу предложить? Я же не инженер и не изобретатель.

– Давай посмотрим, – я снова стала листать ее альбом, – у тебя целая глава посвящена аудумлам и их разведению. Это кто?

– Домашнее животное, оно дает молоко.

Я подняла на нее удивленный взгляд. Неужели корова?

– В самом конце есть фотография, – подсказала мне Ниа.

Я перелистнула диплом и нашла нужную фотографию. Точно, корова. Только безрогая и с огромным языком, который на всех фотографиях облизывал какие-то огромные валуны.

– Почему она постоянно что-то лижет?

– Это соль. Аудумлы всегда лижут соль. Поэтому они водятся только в тех районах, где есть соляные залежи, а они находятся только в горах. От этого их молоко такое дорогое.

– И соленое, – поморщилась я. – А как их доят, если коровы всегда находятся в горах?

Дальше Ниа вдохновенно минут двадцать рассказывала о том, как смелые пастухи взбираются за коровами, а не менее смелые доярки с ведрами поднимаются в горы, а потом с полными ведрами спускаются обратно. В общем все сводилось к тому, что здесь делают все руками. План практической части для ее диплома у меня созрел быстро.

Следующие несколько часов мы составляли описание и чертеж доильного аппарата и закрывающегося стерильного бидона, который можно было носить на подобие рюкзака. Ниа так вдохновилась, что мы не заметили, как рабочий день подошел к концу. Мы были уставшие, но довольные. Чертежи были тщательно прорисованы и вложены в конец диплома, сразу после рисунков аудумл, а сам диплом стал толще на целую главу. В нее мы добавили программу внедрения инноваций, подходящую для всех эльфийских деревень, и рассчитали затраты, которые для этого понадобятся. В целом диплом получился не хуже любого земного, с таким и в МГУ на защите было бы не страшно.

Ниа держала в руках заветную толстую папку и светилась от счастья. Но не долго.

– Я не пойду, – ее лицо помрачнело в один миг, и она отложила диплом на стол.

– Почему? – я искренне удивилась такому повороту. Только она была полна решимости, как вдруг пошла на попятную.

– Я не пойду. Я боюсь.

– Ректора? – догадалась я, вспомнив причину, по которой встретила ее зареванную.

Она только кивнула.

– Хорошо, я сама отдам ему твой диплом, – пожалела я подругу.

Она меня обняла и быстро убежала. Я только вздохнула. Идти к ректору мне было не страшно, уж чего-чего, а лорда я точно не боялась. Точнее не боялась, как Ниа и другие студенты. Я боялась посмотреть ему в глаза. Что больше страшно: увидеть в нем нежность или ненависть к себе, я так и не определила до самого его кабинета. Только занесла руку, чтобы постучаться, как дверь сама открылась, и я лицезрела его. Явно не ожидая меня увидеть, он на мгновенье растерялся. Но только на мгновенье, потому что через секунду его лицо приняло все то же ледяное выражение лица.

– Что ты хотела? – грозно спросил он.

Глава 30

Не смотря ему в глаза, я протянула папку, перевязанную красной лентой.

– Диплом вашей студентки, вы его сегодня отклонили. Доработан и исправлен. Ждет вашей повторной проверки.

Дарринг с подозрением посмотрел на меня, но диплом взял. Развязал ленту и стал перебирать страницы. Дойдя до новой части, он надолго углубился в чтение. Пролистав до конца, он с интересом разглядывал наши чертежи.

– Почему-то я подозреваю, что студентка исправляла работу не одна. Ей сильно помогали, – с подозрением скосился он на меня.

Я ничего не ответила, усиленно делая вид, что не понимаю, на что это он намекает. Дарринг еще раз перебрал листы, закрыл папку, поднес руку к диплому, и красная лента стала зеленой.

– К защите допущена, – протянул он мне папку, но в последний момент отдернул. – Но если она не сможет защититься, вина будет ваша.

Продолжая смотреть в пол, я выхватила папку, сделала благодарственный реверанс и пошла прочь. Но далеко мне уйти не дали. Дарринг догнал меня уже через несколько шагов.

– Как я понимаю, ты теперь живешь у Канаи, – кивнул он в сторону моего нового клейма.

– Вас это не касается. Я теперь не ваша собственность.

– В какой-то степени все еще моя, – усмехнулся он, – все, кто работает в Академии, находятся в моем подчинении.

Я ничего на это не ответила, продолжая идти дальше.

– Канаи оставил тебе машину?

Я отрицательно мотнула головой, попыталась проскользнуть первой в массивную входную дверь, но она была тяжелая, а у меня в руках мешалась папка, да и нервы от такой близости с мужчиной, который еще не так давно вызывал у меня бурные чувства, ослабили мою хватку. Дверь я толкнула, даже шаг вперед сделала, а вот дальше пройти не смогла, да так и застряла. Как Винни-Пух, ни туда, ни обратно. Попробовала несколько раз дернуться в разные стороны, развела руки в стороны и посмотрела Даррингу в глаза.

– Может, поможешь вместо того, чтобы стоять и смотреть?

Он, видимо, только этого и ждал. Одной рукой толкнул дверь, будто та была пушинка, и галантно пропустил меня вперед. Я буркнула в ответ что-то благодарственное и собиралась идти в сторону дома, но Дарринг подхватил меня под руку и потащил в сторону преподавательской стоянки.

– Как ректор Академии и твой прямой начальник, – говорил он по дороге, – я не могу отпустить такого важного сотрудника в позднее время гулять одной по Ауре. Думаю, ты слышала про нападения на девушек, поэтому я подвезу тебя до дома. По какому адресу Канаи разместил тебя?

Я стиснула зубы. Ехать с ним рядом было выше моих сил. От его прикосновения к моей руке и такой опасной близости, я вся покрылась мурашками. В памяти всплыл тот вечер, его руки на моей талии, тяжелое дыхание у моей шеи. Сильное тело, готовое к страсти, горячее и манящее. Нужно было не думать о нем, как о мужчине. Он всего лишь мой начальник. Опять. Нужно быть собранной и отстраненной. Но получалось у меня довольно плохо, поэтому вопрос дошел до меня не сразу, и ответила я с запозданием.

– Там же, где и всегда. Канаи где жил, там и живет.

Боковым зрением заметила, как дернулась его скула, а рука инстинктивно сильнее сжала мою.

– Значит, живешь у него дома?

– Да, – как можно безразличнее сказала я, понимая, что теперь не отмолчишься, – готовлю, убираю, помогаю по работе.

– У него уволились слуги? – скрежеща зубами, спросил Дарринг.

– Нет, просто я теперь совмещаю сразу несколько должностей. Я благодарна ему за помощь, за то, что дал крышу над головой и возможность зарабатывать. Ну и, конечно, защиту, – я решила ударить побольнее, – ведь без нее мне и дня было не прожить в вашем мире.

Он ничего не ответил, но я увидела, как стиснулись его зубы и сжались губы. Мы дошли до парковки. Она была разделена на две части: в одной стояли лошади, кибитки и кэбы для младшего персонала, на другой, которая предназначалась для руководства, стояли маги-кары. Они визуально напоминали наши спортивные машины, двери просто исчезали, пропуская пассажиров внутрь, и также магически закрывались. Удовольствие это было не дешевое, но измерялось оно не деньгами, а уровнем магии. Только сильная магия водителя могла поддерживать управление транспортным средством. Очень удобная штука, скажу я вам, ни затрат на бензин, ни стояния в очередях на заправке. Есть сила – поехал, нет – скачешь на лошади. И угнать никто не может, маги-кар слушается только своего владельца.

Посадив меня на пассажирское сиденье, он сел рядом и завел маги-кар. Легко оттолкнувшись от земли, машина подняла нас на метр вверх и мягко выплыла с парковки. Аура уже была укрыта покрывалом ночи, тихая и спокойная, готовилась к завтрашнему дню. Я смотрела в окно, мы пролетали мимо запоздалых прохожих, ярких вывесок магазинов, которые еще не закончили свою работу. Жители оборачивались и провожали нас взглядами, маги-карты на улицах Ауры были редкостью.

– Он тебя не обижает? – прервал Дарринг затянувшееся молчание.

Я с интересом и недоумением повернулась к нему.

– Тебя волнует это? Сейчас? Через две недели после того, как ты выкинул меня из своего дома?

Дарринг скрипнул зубами.

– Ты сама этого захотела.

– Быть испепеленной малолетними студентами-магами? Этого я хотела?

Дарринг нажал на педаль, и машина рванула вперед.

Больше за всю дорогу я не проронила ни слова. Говорить было не о чем. Заводить старую шарманку я не хотела, на бабу-истеричку не походила, да и ничего нового он мне сказать не мог. Проще решить свои проблемы самой, чем ныть и обвинять в бедах кого-то другого. Даже если все тогда погорячились, сказанного не вернешь, как и сделанного. У дома Канаи я вышла, не дожидаясь, когда Дарринг откроет мне дверь. Из окна на меня уже смотрел сам Канаи, и при виде машины Дарринга, отъезжающей от тротуара, лицо у него стало каменное.

– Почему так долго? – «ласково» встретил он меня у двери.

– Задержалась со студенткой, помогала ей закончить диплом, – просто ответила я, снимая плащ и подавая его Канаи.

Тот повесил его на вешалку и попутно выглянул в окно, будто проверяя, уехал ли Дарринг или все еще стоит у входа.

– Почему не одна?

– Задержалась и ректор вызвался меня проводить до дома. У вас тут девушки пачками пропадают по ночам.

Канаи хотел что-то сказать, но лишь кивнул в знак согласия с правильностью действий своего начальника. Затем подошел ко мне и развернул к себе, держа за плечи.

– Никогда. Слышишь, никогда не смей общаться ни с кем без моего ведома. Пока это клеймо, – он сильно сжал мое плечо, – на тебе, ты не имеешь права общаться с кем хочешь, особенно с ректором. Поняла?

Я с вызовом посмотрела на него. В глазах не было ни ярости, ни злости. Просто четкий приказ.

– Да, сэр, – неразборчиво буркнула я, выбираясь из его тисков и отправляясь к себе наверх.

– К восьми часам я жду ужин, – донеслось мне вслед.

«Все как в реальной жизни», – подумала я, поднимаясь по лестнице, – «где-то рядом есть недостижимый и эгоистичный красавец, а ты идешь готовить ужин еще более эгоистичному ревнивцу». Тяжело передвигая ноги, я стала подниматься. С тех пор, как я поселилась здесь, из дома пропали все слуги, и их обязанности плавно перекочевали на мои плечи. Прям как настоящая семейная жизнь: весь день пашешь на работе, приходишь домой и можешь делать, что хочешь: хоть стирай, хоть готовь, хоть полы мой.

Глава 31

Утром меня разбудил тяжелый стук в дверь. Еле оторвав голову от подушки, я полусонная дошла до двери и отодвинула щеколду. Привычка запираться на ночь у меня выработалась именно здесь. Дом Канаи так и не стал мне родным, постоянно казалось, что в любой момент меня ждет какой-то подвох. Распахнув дверь, я увидела взъерошенного Канаи с какой-то бумажкой в руках.

– Сегодня вечером мэр города устраивает праздник по случаю дня рождения своей дочери, – махнул он передо мной листком, – мы должны присутствовать.

– Мы? Я-то зачем там нужна? Ни дочери, ни самого мэра я не знаю.

Канаи сложил листок и убрал в карман домашнего халата, посмотрел мне в глаза.

– Ты поедешь со мной. Отправь посыльного к мадам Листье за платьем, а сама начинай готовиться.

И не ожидая моих возражений, развернулся и ушел в свою комнату. Ну да, кому интересно твое мнение, если ты рабыня с клеймом на плече. Одевшись, я высунулась из окна и окликнула мальчишку-посыльного. Дав ему все поручения, я засмотрелась на город. Со второго этажа можно было увидеть больше, чем с каменных мостовых. Осень вступала в свои права, раскидывая листья по улицам. Последние теплые лучи согревали пушистые животы кошек, растянувшихся на крышах домов. То тут, то там слышался топот копыт, двуколки везли своих хозяев на службу. Студенты медленно брели, подхватывая кипы учебников, норовящие выпасть из рук еще не до конца проснувшихся хозяев.

Приготовления к вечернему балу заняли почти весь день. Канаи оставил меня дома, уехал в Академию один, правильно рассчитав, что женщина после трудового дня не сможет быстро и оперативно привести себя в порядок перед таким важным торжеством. Я полежала в ванне, добавив туда разных масел и трав, после чего от меня пахло лучше, чем после самых дорогих духов из Рив Гош. Фенов в этом мире не было (еще одно упущение и мои перспективы на внедрение крайне важных инновационных технологий), поэтому почти весь день я провела за сушкой волос и составлением прически.

Вот это стало настоящей проблемой. На балу хвостиком не отделаешься, а по моде этого мира самая лучшая прическа – это трехэтажная конструкция из волос в виде животного или птицы. Мои же способности к парикмахерскому искусству сводились к заплетению косички, из которой минут через десять уже начинали вылезать волосы во все стороны, а через пятнадцать сваливалась резинка. Провозившись добрых часа два, я поняла, что сие мастерство мне не подвластно. Помощи просить было не у кого, Канаи строго следил за тем, чтобы вокруг меня было как можно меньше людей. То ли так ревностно относился к своим приобретениям, то ли не забывал о моем приключении с лошадьми.

Когда внизу хлопнула дверь, и твердый тон Канаи сообщил о том, что платье прибыло, и у меня есть час на сборы, я уже окончательно плюнула на затею с прической и сидела с горячей кочергой, намотав на нее волосы. В этой позе и застал меня Канаи, войдя в комнату с моим платьем наперевес.

– Это кочерга, – решил он просветить меня.

Взгляд был, правда такой, в котором читалось, что клиническим идиоткам данная информация вряд ли поможет, но хотя бы для проформы он предупредить должен был.

– Я в курсе, – невозмутимо сидела я, продолжая придерживать волосы на кочерге.

Он положил платье на кровать.

– Ей в камине золу сгребают.

– Я протерла, – моей невозмутимости не было предела.

Он еще раз внимательно осмотрел меня, приложил руку ко лбу. Я со спокойствием гиппопотама раскрутила одну прядь и принялась накручивать другую. Он только пожал плечами и вышел из комнаты со словами:

– Час, не больше.

Накрутив волосы в шикарные локоны, я пошла к кровати, на которой лежало платье. Голубой кринолин топорщился во все стороны, платье должно было быть очень большим и пышным. Надеюсь, я в нем не утону и не запутаюсь в миллионе юбок, которые к нему пришиты.

Надев платье, я подошла к зеркалу. Оно облегало мою фигуру до пояса, расходясь пышными юбками. Мадам Листье была мастером своего дела, хоть платье было и чересчур вычурное для меня, но сидело оно идеально. Я спустилась вниз, грациозно переставляя ноги по ступеням. Во-первых, я боялась банально упасть, наступив на подол платья, а, во-вторых, хотелось произвести впечатление на моего хозяина. Может хоть сегодня он будет немного повежливее. Но чуда не произошло.

– Я же сказал час, а прошло уже час и две минуты, – услышала я недовольный голос.

Канаи стоял у двери полностью одетый и держал мое пальто наготове. На меня даже не посмотрел. Дальше по лестнице я шла, как могла, главное – не упасть. Мельком взглянув на меня, он подал пальто и открыл передо мной дверь.

– Дорогое? – спросил он, выходя из дома и закрывая за собой дверь.

Вот какой мужчина спросит это у женщины? Сам сказал заказать платье, а теперь счет спрашивает.

– Очень, – съязвила я, хотя была без малейшего понятия сколько это стоит.

У дверей нас уже ждал автомобиль, за рулем которого сидел шофер-тролль. До самого дворца мэра мы молчали. Лишь когда вдалеке появились ярки огни, Канаи повернулся ко мне и сказал:

– Сегодня ты моя тень.

– Поняла, не отсвечиваю, – сказала я.

Вечер мог бы быть интересным, если бы не нужно было следовать по пятам за хозяином и молча дышать ему в спину.

– От меня ни на шаг, – для надежности повторил Канаи.

Я лишь молча кивнула. Как только машина остановилась, двери нам открыл лакей, галантно подав мне руку. Канаи вышел следом, подхватил меня под локоть и повел по лестнице, ведущей к ярко освещенной двери, из-за которой звучала зажигательная музыка, под которую многочисленные пары, кружа по огромному залу, танцевали вальс.

– Дарр Канаи, – приветствовал нас невысокий старичок с абсолютно седыми волосами, завязанным в высокий хвост. – Ваша спутница…

– Крис, мой секретарь, – подсказал ему Канаи. – Мэр Матуэн, хозяин дома и организатор всего этого торжества, – представил он мне старичка.

Я учтиво присела в реверансе.

– Не стоит, не стоит, – засуетился мэр, – такая девушка, как вы, должны лишь принимать приглашения или отказывать в танцах молодым людям. Если, конечно, дарр Канаи не будет против.

– Дарр Канаи будет против, – невозмутимым голосом произнес Канаи, – мой секретарь всегда должен быть возле меня.

Старичок стушевался, развел руками и сочувственно посмотрел на меня.

– Очень жаль. Такой девушки у меня в гостях никогда не было. А ваша прическа, думаю, войдет в моду в этом сезоне. Очень необычно, но очень красиво.

Я еле успела поблагодарить, как Канаи уже увел меня в глубь зала. Все веселились, пары кружились в танце, от взлетающих пышных юбок кружилась голова, а музыка так и просила пуститься в пляс. Но твердая рука Канаи держала меня около себя. Оставалось только идти, улыбаться и делать реверансы перед теми, с кем останавливался поговорить Канаи.

– Я думал, ты не придешь, – раздался рядом знакомый голос.

Я обернулась. Синий костюм отлично подчеркивал его фигуру, в петлице была белая роза, а волосы аккуратно зачесаны назад. Боже, до чего же он красив. Вздох вырвался из моей груди. Канаи услышал и незаметно дернул меня за рукав.

Глава 32

– Решил сделать исключение. Ведь сегодня здесь соберутся все претенденты на место ректора. Не могу упустить такую возможность ближе познакомиться с моими будущими начальниками, – Канаи враждебно смотрела на ректора.

– Выбираешь начальника получше? – усмехнулся Дарринг. – Старый уже не подходит?

– Прекрасно знаешь, что подходит, но лучше знать всех. Думаю, сегодня все попытаются повлиять на декана. К этому нужно быть готовым, в первую очередь тебе.

Дарринг кивнул.

– И у меня есть пара вопросов, которые нужно утрясти с деканом. Так что еще увидимся, – он пожал руку Канаи и, мельком взглянув на меня, прошел мимо.

Незаметно проводив его взглядом, я пошла за своим новым хозяином знакомиться с новыми людьми, с которыми нужно было обсудить важные вопросы.

Далеко уйти мы не успели, так как прямо перед нами появился Освальд. Его светлая шевелюра резко контрастировала с черным одеянием. Показав нам все свои белоснежные зубы, вальяжной походкой он подошел и протянул руку Канаи, при этом не отрывая взгляда от меня.

– Видеть тебя на светской вечеринке означает только одно – здесь будет что-то важное.

– Ты тоже не любитель танцев, что тебя привело? – парировал Канаи.

Освальд наклонился и прошептал нам обоим на ухо:

– Здесь явно будет что-то интересное. А ради такой красавицы я готов терпеть присутствие всего этого жеманного общества.

Я вспыхнула и сделала шаг назад, но Освальд уже отстранился и с ехидной улыбкой смотрел на меня.

– Не думаю, что красавица готова терпеть ваше общество, – жестко ответила я, но вышло это натянуто. Взгляд этого человека сковывал, вызывал неприязнь и непреодолимое желание стряхнуть его липкость.

– Рабыням теперь разрешают разговаривать, не спросив хозяина? – повернулся он к Канаи. – Такой непослушной девочке нужно бы отрезать язычок, чтобы не болтала лишнего. Жалко, конечно, но ведь смотреть и трогать можно и молча. Так даже лучше.

Он расхохотался, запрокидывая голову назад и широко открывая рот. Слюни брызгали из его рта, веером разлетаясь по залу, а липкие, щедро смазанные гелем (или просто давно не мытые) пряди полос прыгали в такт его гоготу.

– Обрезать язычок тем, кто болтает лишнее, могу и я помочь, – за моей спиной раздался голос Дарринга.

Хотела обернуться, но Канаи дернул меня за рукав, заставляя смотреть вперед.

– Хочешь побороться за этот кусок мяса? – улыбка сползла с лица Освальда, и он ткнул в меня своим кривым пальцем.

Спиной чувствовала злобу и нарастающий гнев Дарринга. Но Канаи крепко держал меня за рукав, не давая пошевелиться.

– Этот кусок мяса, как ты выразился, – абсолютно спокойно ответил Канаи, – принадлежит мне. Глупо выяснять отношения тем, кто не имеет на него никаких прав. А с тобой, Освальд, нам нужно обсудить твое присутствие на защите дипломов. Если не возражаешь, – обратился он к Даррингу, который так и стоял, не отводя взгляда от Освальда и не разжимая кулаков, – присмотри за моей дамой, пока мы разговариваем.

Он протянул мою руку и вложил в руку ректора. Затем взял под локоть Освальда, сжал покрепче, так, что тот зажмурился от боли, отвлекся от игры в гляделки с Даррингом, и отвел его в сторону.

Мы остались одни. Моя рука так и лежала в его, но он, казалось, не замечал этого, пытаясь пробуравить Освальду спину.

– Ты мне руку сломаешь, – его хватка стала уже невыносимой.

– Извини, – он ослабил захват, но руку не отпустил. – Мне велено присматривать за тобой.

В глазах пропала ожесточенность. Теперь на меня смотрел веселый ректор.

– А хорошо Канаи спровадил нас? – задорно проговорил он, уводя меня в глубь зала. – У него врожденный дар бесед и уговоров. Он единственный может остановить меня так, чтобы даже я сам не заметил этого.

– Хоть кто-то это может, – буркнула я себе под нос, быстро передвигая ноги.

Платье было неудобное, а скорость Дарринга большой. Затащив меня в середину зала, он завел левую руку за спину, а правую предложил мне.

– Позвольте пригласить госпожу на танец?

Я осмотрелась по сторонам. Вокруг кружили пары, плавно и красиво вычерчивая танцевальные фигуры. А я не умею танцевать. Совсем. Последний раз танцевала на выпускном в школе. Отдавила ноги Пашке Соколову, он ко мне весь вечер потом не подходил и рассказал всем, какая я корова кривоногая. А Лешка танцевать не любил, за весь год, что мы встречались, ни разу так и не танцевали. Именно поэтому я стояла в середине танцевального зала и смотрела на предложенную руку, как на гадюку, которую мне предлагают погладить. Дарринг так и протягивал руку, но в глазах его был вопрос. Вопросище, сказал бы Дмитрий Нагиев. Потому что, когда даме предлагают танцевать, просто стоять и пялиться минимум не прилично. В конце концов он не выдержал, убрал руку и в очередной раз навис надо мной.

– Что опять у тебя не так?

Я сжалась, надеясь, что мое великолепное платье не будет подпалено как в прошлый раз.

– Танцевать не умею.

Воцарилось молчание. Я ждала, что он скажет что-то грубое, раскричится, ну хотя бы что-нибудь. Но он молчал и продолжал смотреть на меня сверху вниз.

– Расслабься и доверься мне, – сказал он, взял меня за талию и медленно ввел в круг танцующих.

Я старалась расслабиться и подстроиться под его движения. Честно. Судорожно схватившись за его руку, я вся сосредоточилась на перебирании ногами. Раз-два-три, кажется так учили в балетной школе. Или в фильме каком-то показывали. Ведь больших знаний о танцах у меня не было. После того, как я насчитала шестнадцать раз, как я наступила ему на ногу, я взмолилась:

– Может оставим это бесполезное занятие?

– Сдаешься? – с усмешкой спросил он, по какой-то причине совсем не возмущаясь моей неуклюжестью, отдавленным ногам и напрочь затоптанным ботинкам.

Я только кивнула. Мы плавно вытекли из толпы и отошли к диванчикам. Выдохнув, я плюхнулась на диван, разгладила все свои юбки и смогла посмотреть на Дарринга.

– Ты отвратительно танцуешь, – улыбаясь во весь рот, произнес он.

– Я предупреждала.

– Надо будет поработать над твоим умением танцевать.

– Вряд ли. Канаи запрещает мне общаться с тобой. Если бы не ваша ссора, я бы так и знакомилась до конца вечера с «важными и нужными людьми», – передразнила я высказывание Канаи.

– В этом он прав, – Дарринг в миг посерьезнел, – теперь ты его собственность.

Разговор явно не клеился.

– А тебе нужно найти новую Музу, через две недели уже выступление перед студентами, а проект сам себя не сделает.

Я говорила это, глядя в глаза, надеясь увидеть его реакцию. Но реакции не было. Он холодно и отстраненно смотрел на меня.

– Да, – невозмутимо сказал он, – это нужно сделать в ближайшее время. Канаи уже подготовил кандидатуры, сразу же после защиты дипломов я начну работу с Музой.

Прикусила губу. Не такой ответ я надеялась услышать. Мы опять замолчали. Через минуту он заговорил.

– Я хочу извиниться за то, что произошло. Магия вышла из-под контроля, и я не мог себя контролировать.

– Это попытка оправдаться?

– Нет. Попытка извиниться.

– Поскольку ничего страшного из того, что могло произойти, не произошло (благодаря стараниями Канаи), то конфликт можно считать исчерпанным.

Опять повисла пауза.

– Это попытка ударить меня побольнее?

– Нет. Попытка перевести разговор на другую тему. Давай уже закончим этот разговор и хождение вокруг да около. Прошлое остается в прошлом. Я не хочу говорить о том, что было или могло бы быть. Есть только то, что есть сейчас.

– Ты жестока.

– Я правдива. Быстро адаптируюсь к сменяющимся реалиям.

Ответом мне были плотно сомкнутые губы и гневный взгляд.

– Не смотри на меня так. Сейчас нас связывает только то, что мы работаем в Академии. И Канаи. Но я его игрушка, не твоя.

– Надеюсь ты не обижаешь моего секретаря?

К нам подошел Канаи, чем-то очень довольный. Перевел взгляд с Дарринга на меня и переформулировал вопрос.

– Или мой секретарь обижает моего друга? Надеюсь, конфликта не намечается? Мне бы не хотелось разводить вас по разным углам. Присутствие дамы на светском рауте, оказывается, приносит больше положительных результатов в переговорах.

– Все нормально, – отчеканил Дарринг, – можешь получить своего секретаря в целости и сохранности.

Он развернулся, и ни разу больше не взглянув на меня, отправился через зал, расталкивая танцующие пары.

– Если все в порядке, можем выдвигаться домой. Все дела улажены. Если, конечно, не хочешь потанцевать. Я могу найти тебе партнера.

– Спасибо, танцев на сегодня хватит, – процедила я сквозь зубы.

Очень хотелось плакать. Да что там, кинуться на подушку и рыдать что есть сил. Отказаться от того, кто тебе нравится, а теперь я точно знала, что попала под чары этого своенравного эгоиста, было больно. Но вариантов других у меня нет. Я смирилась с тем, что больше не вернусь в свой мир. Но и Аура четко мне показала, что без защиты я здесь не выживу. Я приняла правила игры. Играть, так до конца. И сейчас я на поле Канаи. Значит, следую его правилам.

– Если не хочешь танцевать, тогда пойдем домой, – он подхватил меня под локоть и повел к выходу из зала.

Глава 33

Бал был последним развлечением перед сессией, как Масленица перед Постом. Дальше потянулись бешеные дни защиты дипломов. С утра до вечера на разных кафедрах толпились студенты, собирались преподаватели. Гвалт и шум стояли неимоверные, ведь на лекции никогда не приходили все, а в эти дни в стенах Академии собрались даже самые заядлые прогульщики.

– Попрошу тишины! – тяжелым молоточком постучал по кафедре Канаи, который был председателем аттестационной комиссии.

В зале, до отказа заполненном студентами, на секунду воцарилась тишина. Но спустя мгновения стал подниматься шепот, а через минуту зал гудел, как и раньше.

– Госпожа Крис, попросите всех студентов выйти из зала, – приказал мне Канаи.

Я с трудом выпроводила всех и закрыла за ними дверь. Все вздохнули с облегчением. Освальд, как зав.кафедрой некромантии, перебирал стопку дипломов, откладывая те, защитниками которых хотел заняться лично. Канаи вписывал последние сведения в аттестационные листы. Я же тихо присела за секретарский стол, стоящий в стороне от комиссии.

Дверь открылась, и в зал вошел сам ректор. Сегодня на нем не было парадного костюма, как на балу, но черный жакет и элегантные брюки делали его неотразимым. Я невольно засмотрелась, но как только встретила его взгляд, тут же отвернулась, занявшись перекладыванием бумажек с левой стороны стола на правую. Он поднялся на кафедру и занял центральное место рядом с Канаи. Тот передал ему какие-то бумаги и стал рассказывать про подписи и процедуру принятия. Дарринг кивал, но смотрел поверх бумаг прямо на меня. Чувствуя его пронзительный взгляд, я еще быстрее стала перекладывать бумаги. Видимо, Канаи заметил мои манипуляции, поэтому грозно окрикнул:

– Госпожа Кристина, оставьте бумаги в том порядке, в котором я вам дал. И не трогайте их до прибытия студентов.

Я посмотрела в его сторону и поймала взгляд Дарринга. Суровый, без единого намека на улыбку, на мгновенье он оценил мою готовность к работе и опять углубился в бумаги. Ну и пусть. Если тебе с человеком ничего не светит, лучше не терзать себя лишними надеждами.

Все расселись по местам и были готовы к приему студентов. Я открыла дверь и запустила четырех студентов, которых назвал мне Освальд. Защищалась кафедра некромантии. Мы прослушали проекты о создании защиты для бестиарий, выведении новых видов кроперсов и о смешении крови для формирования предпочтительных признаков вида. На последней защите я откровенно зевала, так как про горошины Менделя помнила еще со школы. Неужели в мире, где царит магия, не додумались до скрещивания? Вяло чирикая пером по записям, я почти уснула, на автомате фиксируя зачитываемый текст. Привычка, выработанная еще с института. Видимо я сильно отключила мозг, потому что из забытья меня выдернул громкий визг дриады, которая рассказывала в тот момент о важности цвета хвостов у кроперсов. Я подняла голову и увидела то, что точно не могла бы себе представить даже в кошмарном сне.

Над столом комиссии висел огромный кроперс. Синенький, с длинными ушами, напоминающий нашего зайца. Немного повисев, он плюхнулся своей мохнатой попой на стол и внимательно посмотрел в глаза Даррингу, немного скосил голову и сделал огромный прыжок к окну, через которое моментально выскочил на улицу.

– Кристина! – рявкнул ректор так, что стекла в окнах задрожали. – Ваши штучки?

Я даже ответить ничего не могла, молча переводя взгляд с него на Канаи и других членов комиссии, пытаясь понять: а я-то тут вообще при чем?

– Вы применяли магию Музы? – сурово посмотрел на меня Канаи.

Замотала головой, всем видом пытаясь показать, что я здесь вообще не при чем. Дарринг схватил диплом и стал перелистывать страницы. Нашел картинку кроперса в самом конце и повернул ее ко мне.

– Вы принимали этот диплом?

– Я не помню. Мимо меня проходили сотни дипломов, я в них не вчитывалась, лишь принимала или отдавала студентам.

– Ректор Мастерс, – вмешался Освальд, – не только магия Музы способна оживить образы, есть много вариантов, с помощью каких заклинаний картинка могла ожить.

Дарринг сел на место, но взгляда от меня не отводил. В нем сквозило недоверие. Не повезет тому, кто перейдет ему дорогу. Надеюсь, это буду не я.

– Мы не можем продолжать защиту, пока не разберемся в том, кто совершил данную диверсию, – подал голос Канаи, оторвавшись от подписывания каких-то бумаг. – Нужно определить, это был единичный случай или нет.

Будто в подтверждение его слов стопка дипломных работ, лежащая с краю, зашевелилась, страницы зашелестели и разлетелись веером по залу. Все молча наблюдали за происходящим, но Дарринг и Канаи встали, и в их руках загорелись огоньки магии.

– Элла и Кристина, отойдите за кафедру, – спокойно произнес Дарринг, не отрывая взгляда от разлетевшихся страниц.

Я и студентка-дриада встали за спины преподавателей. Воцарилась тишина, листы просто лежали и, казалось, что ничего дальше происходить не будет. Но это было обманчивое представление. Из разных концов зала раздалось шипение, а из листов повалил серый дым. Его очертание менялось, и над аудиторией формировались фигуры. Горгульи, драконы, монстры из фильма ужасов или воображение больного художника об инопланетянах, так можно было описать все то, что методично появлялось перед нашими глазами.

– Это же бестии из диплома Крудза, – прошептала дриада, – и новые породы гончих псов из диплома Мариулы.

Преподаватели стояли в боевой стойке, но первым действовать начал Дарринг. Он закинул энергетический аркан, поймав одну двухголовую тварь за шею. Но петля пролетела сквозь нее, даже не задев. Тварь обернулась, издала недовольный рык и провела лапой по столу. На столешнице остались глубокие отпечатки когтей.

– Наша магия на них не действует, – с удивлением проговорил Канаи. – Освальд, это твоих рук дело?

Глава кафедры некромантии продолжал сидеть за столом, не пытаясь ни защитить, ни поймать незваных гостей.

– Это не порождение магии и не проделки студентов. Такое может создать лишь профессиональный некромант. И уж поверьте, это не я. Здесь смешение двух видов магии, из-за этого ни один маг не может повлиять на эти создания.

– Мы будем просто стоять и слушать лекции? – рыкнул на него Дарринг. – Может хотя бы попытаешься?

Освальд лениво встал и подошел к остальным преподавателям, сложил руки и появившийся черный шар направил прямо на одну тварь, которая уже сформировалась и стала подходить к кафедре. Шар пролетел мимо, не причинив твари никакого вреда.

– Создать защитные щиты, – выкрикнул Дарринг, и все трое пустили вперед магию, формируя прозрачную защиту между нами и тварями.

Но «новорожденные» не интересовались нами. Когда каждая формировалась полностью, получая вес и плоть, и была способна стоять на ногах, она подходила к окну и выпрыгивала на улицу. Скоро в зале не осталось никого, кроме нас и разбросанных листов. Магические щиты свернули, и ректор повернулся к Канаи.

– Отменить лекции и экзамены до выяснения всех обстоятельств. Закрыть вход и выход из Академии, студенты должны оставаться под нашей защитой. Собрание всех преподавателей через десять минут у меня в кабинете.

С этими словами он вышел из зала, громко хлопнув дверью.

– Кристина, вы идете со мной в кабинет, нужно оповестить всех преподавателей, – дернул меня за рукав Канаи. – Студентка, вы можете идти. Ваш диплом будет разбираться на отдельной комиссии после выяснения всех обстоятельств.

Та только тяжело вздохнула. Даже после всего пережитого то, что ей не засчитали диплом, было большим потрясением. Я двинулась за Канаи, но остановилась. На полу, среди разбросанных листов, лежал доильный аппарат. Тот самый, который мы рисовали с Нией. Канаи меня окликнул еще раз и я выскочила вслед за ним и направилась к деканату. Во всей Академии поднялся шум, преподаватели перебегали из кабинета в кабинет, но в конце концов удалось собрать всех в кабинете ректора. Началось совещание, с которого меня благополучно выпроводили. И слава Богу. Хотелось отдохнуть, хотя бы присесть куда-нибудь. Только я расслабилась, как услышала нахальный голос:

– Привет, красотка. Я пропустил что-то интересное? Все носятся как ужаленные.

Глава 34

Я подняла уставший взгляд. Вот только его мне сейчас не хватало. Закари стоял в дверях, засунув руки в карманы и нахально обозревая меня с ног до головы.

– Местные трудности, – уклончиво ответила я.

– Ясно. Вижу, ты не слишком сейчас занята, может пройдемся до кафе, выпьем по чашечке ароматного чая?

– У меня работа, – буркнула я.

Меньше всего хотелось куда-то идти, особенно с ним. Хотелось пледик, пироженку и телевизор. Но, кроме пироженки, в этом мире не было ничего подходящего.

– Да ладно тебе. Во всей Академии ни одного преподавателя. Мне студенты уже сообщили, что у вас тут что-то стряслось, и все преподы на совещании. А, зная дядю, рано он их не отпустит. Так что часа на два-три ты свободна, – он подошел, взял за руку и потащил к двери. – Я же так не отстану, ты сама знаешь. Мне нужно просто поговорить. Приставать и делать непристойные предложения не буду. Ты не в моем вкусе.

Я вздохнула. Идти не хотелось жутко, и уж тем более разговаривать с тем, от кого только пакостей и можно ждать. Но желудок давно напоминал о том, что сегодня я даже толком позавтракать не успела. Канаи так сильно торопился в Академию, что поднял меня на час раньше, не дав допить даже чашку чая, не говоря уже о обеде. Часы показывали четыре часа, и желудок вопил о том, что и время завтрака, и время обеда давно прошло.

– Хорошо, – согласилась я, – только одним пирожным ты не отделаешься.

Закари тут же приосанился и предложил мне руку. Кафе, в которое он меня привел, находилось совсем рядом с Академией и террасой выходило к озеру. Теплое солнце нагрело деревянные столы, и я с удовольствием прислонилась руками к столешнице. Когда принесли заказ, Закари сразу приступил к разговору.

– Не буду ходить вокруг да около, мне нужна твоя помощь.

– Кто бы сомневался. Не на свидание же ты меня пригласил.

– Не глупая девочка, – довольно кивнул Закари. – Мне нужно, чтобы ты вернулась в замок.

Я чуть не поперхнулась вкуснющей жареной картошкой, или как здесь называли это блюдо – «Колье Фриды».

– Ты просишь невозможного, тем более, прекрасно знаешь, что этого не может случиться, – я отогнула рукав платья и показала клеймо. – Я даже в кафе не должна ходить, если мой хозяин мне не разрешит.

– Ты должна постараться.

– Я ничего никому не должна - это, во-первых. Во-вторых, я не хочу. И, в-третьих, если бы и хотела, то физически не могла бы этого сделать.

– Ты должна поговорить с Канаи, чтобы он вернул тебя дяде.

Я подцепила вилкой кусок «колье» и запустила в рот.

– Зачем тебе это? Если я правильно помню, то в последний раз ты умолял дядю вышвырнуть меня.

– Так и думал, что ты слышала, – мрачно проговорил Закари, отводя взгляд и разглядывая прохожих в окне. – Тогда это было верно. Но сейчас многое поменялось.

– И что же?

– Дядя стал злой, срывается на мне и на маме. И перестал выделять деньги на наше содержание.

– А, – протянула я, – вот в чем самая большая загвоздка. Деньги.

– Это важно, если у тебя нет других источников дохода, – дерзко бросил мне Закари.

– Работать не пробовал?

Он ничего не ответил, но глаза его сощурились, а на скулах заиграли желваки.

– Работать должны те, у кого нет статуса.

– Работать должны те, у кого нет денег, – резонно ответила я. – Ты бы попробовал, может понравится?

– То есть ты не поможешь?

– Нет. Но спасибо за обед. Мне нужно идти, пока моего отсутствия не хватились.

Я собралась встать, но Закари взял мои руки в свои.

– Что бы ни говорил дядя, его магия до сих пор нестабильна. Более нестабильна, чем тогда, когда была ты. Он может ее контролировать, но только временно. А когда ослабляет внимание, – он замолчал и отвел глаза.

– Ты же знаешь, что если я буду слишком близко, магия может стать еще более нестабильной.

– Может, – Закари сжал мою руку. – Но пока я вижу то, что она становится только хуже. Когда ты была рядом, было легче.

– Канаи должен был найти другую Музу. Думаю, что новая кровь в вашем замке должна освежить и отношения, и магию лорда. Извини, я, действительно, ничего не могу сделать.

– Госпожа Кристина, – раздалось над моим ухом, – почему вы покинули свое рабочее место?

Рядом стояли Канаи и Дарринг. Я отдернула руку, но было поздно. Оба увидели то, что увидели. Сидящие за столом и держащиеся за руки молодые люди. Оправдываться было бесполезно.

– Я вышла на обед, – пытаясь сдержать дрожь в голосе, сказала я. – Закари услужливо предложил сопровождать меня.

– Мною было дано конкретное распоряжение – не отходить от меня далеко. Вы ослушались.

Я опустила глаза, спорить было бесполезно. Краем глаза успела заметить, насколько сильно сжались кулаки Дарринга. Но внешне он никак не выдал своего раздражения.

– Если вы уже сыты, – Канаи взял меня под руку, – мы можем ехать домой. На сегодня все дела в Академии завершены. Вследствие этого, смею надеяться на изысканный ужин сегодня вечером.

И тотчас он вывел меня из кафе, даже не попрощавшись ни с Даррингом, ни с Закари.

Глава 35

После случая на приеме дипломов вся Академия стояла на ушах. Защиту корпусов и студентов усилили, вход для студентов ограничили, а преподаватели по вечерам собирались и дискутировали по поводу вариантов защиты от такой нечисти. Правда, дальше дискуссий дело не заходило, никто не знал, что это было, поэтому и вариантов спасения никто предложить не мог. С горем пополам у оставшихся студентов приняли дипломы и принялись готовиться к приему нового потока, до которого оставалось меньше недели.

Канаи завалил меня бумажной работой так, что я и головы не могла поднять от стола. Но все равно мысль о том, как ректор собирается выступать перед студентами без подготовки проекта и проработки его с Музой, меня мучила. Наверное, это был чистой воды эгоизм, поскольку представить, что можно подготовиться за несколько дней к такому мероприятию, когда у меня уходили недели, было сложно. Хоть я и не настоящая профессиональная Муза, но найти подход и слиться с мыслями другого человека мне не представлялось легким делом даже для мага. Канаи не говорил о том, нашел ли он новую претендентку, а так как очереди из девушек в Академии не было, я отбросила эту мысль. Дарринга с тех пор я не видела, да и боялась встречи с ним.

– Крис, – выдернул меня из задумчивости голос моего хозяина. Он стоял одетый в уличную одежду и протягивал мне тяжелую папку с документами. – Меня срочно вызвали к мэру. Эти документы нужно отнести ректору. Немедленно.

Он кинул папку мне на стол и быстро вышел из кабинета. Я провела рукой по шершавой обложке. Эти документы мне сейчас предстоит передать прямо в руки Даррингу. Я не видела его с нашей последней встречи в кафе. Тогда его взгляд говорил о многом. Ненависть, разочарование, сожаление. После этого всяческими путями он избегал встреч со мной даже на официальных мероприятиях в Академии. И сегодня я его увижу. Сердце забилось быстрее. Хотелось посмотреть на него, увидеть, насколько он изменился. Я видела, что шрамы постепенно заживают и исчезают с его лица.

Я взяла папку и пошла в кабинет ректора. Перед дверью сделала глубокий вдох, постучала и не дожидаясь ответа потянула ручку на себя. В открывшемся проеме меня ждало совсем не то, что я ожидала.

На столе, на котором всегда царил идеальный порядок, спиной ко мне сидела блондинка. Ее распахнутые белые крылья подрагивали от искорок магии. Дарринга я заметила не сразу, только когда он вынырнул из-за крыла блондинки.

– Ты принесла документы от Канаи? – сказал он, встав и сдвинув блондинку на угол стола. – Положи здесь.

Томное ожидание от встречи сменилось возрастающим недовольством. Кто эта недообщипанная курица? Я подошла к столу, сдвинула в сторону подставку с ручками, отодвинула пресс-папье и положила на край документы. Крылья нахально порхали у меня перед носом, норовя скинуть все имеющиеся на столе предметы. Я подняла пресс-папье и в момент, когда крыло пролетало в очередной раз над столом, смачно придавила его к папке с документами.

Блондиночка взвизгнула и моментально убралась со стола, поджимая под себя раненое крыло.

– Тупая секретутка! Руки из какого места у тебя растут?

– Извините, – с плохо скрываемой улыбкой проговорила я. – Я нечаянно.

В этот момент мне показалось, что Дарринг улыбается, также стараясь скрыть это от своей Музы. Или не показалось?

– Девочки, не ссорьтесь. Крис, это моя новая Муза Лиана. Она самая лучшая из Муз во всей стране.

Лиана, имечко-то соответствующее, прямо обвила своего нового хозяина с ног до головы.

– Профессиональных Муз, – подчеркнула блондиночка, зло косясь на меня, – а не каких-либо недоучек.

– Она будет с вами на выступлении? – холодно уточнила я.

– Нет, деточка, – поучительно начала лекцию новая Муза, – мне достаточно влить свою магию, которая наполнит хозяина. А уж как мы будем это делать, большой-большой секрет.

Она прижалась к Даррингу, забравшись рукой под его рубашку. Понятно, каким способом она будет вливать в него магию.

– Тогда поздравляю. Уверена, это пойдет на пользу рабочему процессу в Академии.

– Кто сказал, что Муза нужна только для работы? – зашептало на ухо Даррингу крылатое недоразумение. – Муза согревает хозяина по вечерам, расслабляет после трудового дня. И может помочь скоротать время многие-многие годы.

Она еще сильнее прижалась к нему. Дарринг не выдержал и отстранил блондинку, взял со стола папку и пролистнул первые страницы.

– Я подпишу эти документы, подожди за дверью, заберешь их обратно.

Молча я вышла в коридор. Во мне все клокотало. Вот как он решил проблему с нестабильной магией. Тут же решил показать мне, что не так-то сильно и переживает расставание. Не к месту вспомнился Закари, просящий вернуться из-за плохого настроения дяди. Ничего, сейчас настроение ему будут поднимать каждый день. И ночь. А уж как будет довольна Химура! С такой пассией она сможет договориться. Хоть и на кругленькую сумму, но сможет.

Дверь открылась, на пороге стоял Дарринг. Он вышел и протянул мне папку.

– Отдашь их Канаи.

Я взяла папку, но никак не решалась уйти. Будто меня пригвоздили к месту. Смотрела прямо ему в глаза. Он не отводил взгляда, продолжая проникать прямо мне в душу. Дарринг протянул руку и поправил прядку волос, выбившуюся из моей прически. Рука коснулась меня, будто обожгла, и мои щеки вспыхнули. Только бы он этого не заметил.

– Ты сегодня красивая. Мне нравится эта мода на распущенные волосы.

– Скажите это своей новой Музе, – мотнула головой, отстраняясь от него.

Он тут же стал холодным и отстраненным.

– Да, это может стать трендом.

Он развернулся и ушел в кабинет к своей, щебетавшей без умолку, перьевой подушке. Я же вернулась к себе и села за стол. Вот все и встало по своим местам. Ректор имеет Музу во всех смыслах этого слова, а я изображаю секретутку у его помощника. Как там было – каждый сверчок знай свой шесток. Вот и сиди, Кристина, на том месте, на которое тебя посадили, и не рыпайся. Выкинь из головы дурные мысли о любви и хороших парнях. На хороших тебе никогда не везло, а плохие они на то и плохие, чтобы рядом с ними хорошо не было.

Мое молчаливое самобичевание прервал ужасный крик за стеной. Я услышала звон стекла, а грубый мужской голос выкрикивал громкие фразы. Я выбежала в коридор, где уже стояли преподаватели из соседних кабинетов. Из кабинета ректора выскочила новая Муза и постаралась отойти поглубже в толпу, которая со всех концов собиралась к кабинету начальника. Все перешептывались, спрашивали друг друга, что случилось. Только один преподаватель рискнул и приоткрыл дверь. Видно лучше не стало, но хотя бы весь коридор мог слышать то, что происходило внутри.

– Ты, жалкое отродье! – кричал мужской голос. – Да как ты посмел предложить это декану? Думаешь у тебя все получится? Как бы не так. Тебе сил не хватит на то, что ты задумал. А когда на ежегодном выступлении ты опозоришься, вылетишь с места ректора, и тогда никто не поможет ни тебе, ни твоим полумеркам!

– Это же глава некромантии, – прошептала на ухо гному в мантии рядом стоящая соседка.

Я перестала прислушиваться к тому, что происходит за дверьми, там все равно были только угрозы, и стала слушать их разговор.

– А что случилось? Почему он позволяет себе так кричать на ректора? До назначения еще далеко, не факт, что Освальд станет новым ректором.

– Но и не факт, что им останется лорд Мастерс. Его предложения очень рисковые, а проблемы с нестабильностью магии преследуют до сих пор.

– Так это все давно знают, сейчас-то что случилось?

Рядом зашептал еще один преподаватель.

– Ректор смог убедить мэра набрать на подготовительные курсы немагов. И по их окончанию определится, нужна ли такая кафедра. С сегодняшнего дня курсы уже принимают студентов.

– И чем это грозит кафедре некромантии?

– Часть аудиторий ректор взял у некромантов. А зная отношения Освальда и ректора, это было не лучшей идеей.

– А что же ректор? Если не получится совладать с его магией, что тогда?

– Не знаю, но кто-то упорно не хочет, чтобы его магия была стабильна. Музы уходят одна за другой. Говорят, появилась новенькая. Но не факт, что это не подосланная птичка. Недругов у лорда Мастерса сейчас полно.

Дверь кабинета ректора со стуком распахнулась и все разом замолчали. Дарринг вышел, держа за ворот упирающегося Освальда. Одним движением руки от откинул его в толпу.

– Цирк окончен, – его голос пронесся над толпой, – можете возвращаться на свои кафедры.

Толпа зашумела и стала расходиться. Освальд утер рот рукавом и тоже побрел прочь. Проходя мимо меня, он на миг задержался, смерил меня взглядом и прошипел:

– Я знаю как его можно достать.

Я не поняла, правильно ли расслышала его слова, настолько тихо он их произнес, и были ли они обращены ко мне. По позвоночнику пробежал холодок. Третья встреча с этим человеком, а меня каждый раз передергивает в его присутствии.

Глава 36

Те документы, которые я вернула Канаи, оказались приказами о приеме новых студентов. Мне нужно было связаться с каждым из них и выписать пропуск. В связи с последними событиями защита была усилена, и на выступлении ректора перед новыми студентами лишних людей не должно было оказаться. Конечно, никаких мобильных, да даже стационарных телефонов здесь не было, поэтому остаток вечера мой кабинет напоминал огромный курятник, в котором сидело несколько десятков почтовых сов, готовых разносить радостные вести будущим студентам. Поздно вечером, когда я уже сама была покрыта перьями не хуже любой совы, я отправила последнее письмо и с облегчением выдохнула. Канаи уже давно не было, но помня ужасы во время защиты дипломов и общую обстановку в городе, он оставил мне денег, чтобы поймать такси. Конечно, разговоры про пропадающих девушек велись в каждом кабинете Академии, и ходить по городу в одиночку, было не только не разумно, но и опасно. Но голова гудела от объемов проделанной работы, в носу свербило от перьев и жизненно важно было проветриться. Поэтому я решила не ехать, а идти до дома пешком.

Закрыв кабинет, я прошла по пустому коридору. Лекции давно закончились, и даже самые запоздавшие преподаватели разбежались по домам. Поэтому свет в кабинете ректора удивил меня. Я тихо подошла и заглянула в приоткрытую дверь. Дарринг сидел на своем рабочем месте, занеся руки над столом и силой мысли пытался сформировать что-то на подобие здания. Здание выходило дырявым, непрочным, кривым, поэтому разрушалось уже через две секунды после создания. Дарринг рычал от злости, но все с большим остервенением заносил руки и принимался за постройку заново. И чем больше он пытался, тем быстрее разрушались его постройки.

В этот момент он не был страшным и злым ректором, грозой студентов. Скорее мальчишкой, у которого постоянно разрушается песочный замок. Лицо его было сосредоточено, ни один мускул не дрогнул, когда башня в очередной раз рассыпалась магической пылью. Он только крякнул и заново сложил руки. С таким усердием можно и грыжу заработать. Я взглянула на часы. Канаи видел, сколько у меня было работы, поэтому не ждет меня к определенному времени. Тихо приоткрыла дверь, но Дарринг меня увидел и прерывал попытки справиться с очередной башней.

Дарринг

У меня катастрофически ничего не получалось. Раз за разом я пытался настроиться, сделать так, как учила меня Лиана. Вдох-выдох. Отпустить мысли, оставить в голове только образ того, что собираюсь проецировать. Но каждая попытка завершалась неудачей. Получалось убрать все мысли, кроме одной. Крис. Ее образ отпечатался в памяти, будто был вырезан на скале, и убрать его не получалось. В голове прокручивались воспоминания о танце, о том, как она близка, тепло ее тела начинало жечь руки, я ясно чувствовал запах ее волос. И башня разрушалась. С новой попыткой в памяти возникло воспоминание о том, как она прижала крылья Лиане. Все-таки я могу вывести ее на эмоции, злость и ревность сквозила в каждом ее взгляде. Ревность. Тут же я вспомнил, с каким трепетом Закари держал ее руку. Просящий, умоляющий взгляд. Он умел уговаривать девушек, его опыт по соблазнению далеко перевалил мой, хотя и я в свои годы мог похвастаться большим списком девушек. Очередная башня снова потерпела крушение. Я чертыхнулся и собрался сделать перерыв, понимая, что не думать о Крис не могу, как скрипнула дверь. На пороге стояла она.

– Ты еще здесь? – удивился я.

Не ожидал увидел ее в столь позднее время.

– Да, отправлять сообщения с совами — это не и-мейлы строчить.

– И-мейлы? – никак не могу привыкнуть к словам из ее мира. Странные и чудные, они часто вызывали изумление и непонимание не только звучанием, но и необходимостью их использования.

– Забудь, это из прошлой жизни.

– Скучаешь по ней? – неожиданно сам для себя спросил я.

Она такого вопроса не ожидала, поэтому так и застыла в середине комнаты, внимательно заглядывая мне в глаза. Я уже пожалел о вопросе, но лучше мой вопрос, чем ее о том, по какой причине у меня ничего не получается.

– Конечно, – кивнула Крис. – У меня там остались родители, друзья. Парень, – чуть помедлив, сказала она.

– Парень? – сердце больно кольнуло. Неужели и я ее ревную?

– Ты же не думаешь, что до двадцати пяти лет я ни с кем не встречалась.

– Ну да, – я на секунду отвернулся, но тут же снова посмотрел на нее. – Ты уже уходишь?

Тонким намеком можно было избавиться от секретарши, Лианы или любого преподавателя, но только не от нее. Я попробовал, но моя попытка не была зачтена.

– Нет, я зашла к тебе.

– Что-то хотела?

Изо всех сил я сдерживал свои эмоции. Принял самое простое выражение лица, маску, которую надеваю перед просителями и подчиненными.

– Я вижу, что у тебя ничего не получается.

От досады я чуть не выругался. Значит, она видела.

– Справлюсь, – как можно проще сказал я.

Но мою Музу было не обмануть. Каждый день работы с ней я убеждался, что именно Крис может быть моей истинной Музой. Без нее у меня не получалось материализовать и небольшие предметы. Даже Лиана, вливая в меня свою профессионально отточенную магию, не могла наполнить мои ресурсы. Наши магии не могли ужиться друг с другом, отчего в итоге выходили хоть и крепкие строения, но абсолютно непрезентабельные. Только с Крис у меня была крепкая связь. Связь, которая не могла прерваться даже тогда, когда она перестала быть моей Музой.

– Давай помогу, – она кинула сумку на стул и подошла к моему креслу.

Меня окутало облако ее духов, и я утонул в этом аромате. Магия начинала бурлить, хотелось схватить Крис, прижаться к мягким губам, провести рукой по шее, спуститься ниже. Я отогнал от себя подобные мысли. Она четко дала понять, что сейчас мы только коллеги по работе.

– Ты не можешь быть моей Музой. Магия клейма не даст тебе слиться с моей магией.

– Это и не нужно, – она встала за моей спиной, проведя рукой по шее, – чтобы сосредоточиться, тебе нужно расслабиться. Уйдет напряжение, вернется концентрация. Я разомну мышцы, а потом научу тебя дыхательной гимнастике.

Ее теплые руки касались моей шеи, уверенные, но требовательные движения проходили от основания шеи и расходились по плечам. Спокойствие волнами расходилось по моему телу, я закрыл глаза и отдался весь ее рукам. Я чувствовал, как переливается магия, начинавшая буянить, но под руками Крис она успокаивалась, растекалась по телу и придавала мне нужную силу.

Я таял под ее руками, ласкающими мою шею. Каждое прикосновение отражалось искрами, заставляя сердце биться чаще. Когда она провела рукой по моим волосам, я не сдержался и тяжело выдохнул, вцепившись руками в ручки кресла.

Неожиданно в коридоре раздался грохот и непристойные выражения уборщицы.

– Так ты не сможешь расслабиться, – недовольно проговорила Крис, убирая свои руки. – Нужно тихое и спокойное место, где никто не мог бы тебя отвлечь.

Я отряхнулся, смахивая с себя остатки неги.

– Знаю одно место, – сказал я, встал и открыл портал.

Глава 37

Кристина

Мои руки скользили по его шее, все больше распаляясь. Этот жар затуманивал логику, лишая возможности понять, от кого он исходит: от меня или от него. Руки погружались в легкий шелк волос, спускались по шее, проводили по сильным мускулистым плечам. Если бы не рубашка, наверняка я бы не сдержалась и провела рукой по спине и по рукам. Эти руки сгребли бы меня в охапку, прижали к себе.

Мечтания прервал звон упавшего ведра в коридоре. Я отдернулась и заставила себя вспомнить, что я здесь только для того, чтобы помочь ему с завтрашним выступлением.

– Так ты не сможешь расслабиться, – горько проговорила я, маскируя разочарованные нотки недовольством.

Но и на это у Дарринга нашлось решение. Он встал и одним движением руки открыл светящийся портал. До этого я про порталы только слышала, не считая первого дня, когда по такому порталу и прошла в этот мир. Довольно затратный способ передвижения, в Ауре все предпочитали конные экипажи и машины, «заправляемые» магией.

Я так и стояла с открытым ртом, разглядывая светящийся круг, в котором виднелись очертания какой-то комнаты. Он встал рядом и обнял меня одной рукой. Но я не сдвинулась с места, не решаясь переступить светящийся круг. Он притянул меня к себе и буквально занес в портал. Я зажмурилась и не открывала глаза, пока не услышала:

– Можешь открывать, все страшное позади, – усмехнулся он за моей спиной.

Приоткрыв один глаз, я увидела, что нахожусь в замке, в комнате Дарринга. Шторы, как обычно, были опущены, в комнате царил полумрак, нарушаемый небольшой лампой у его кровати.

– Ну, и какой у тебя действенный способ? – он лукаво посмотрел на меня и уголки его губ поползли наверх.

– Медитация и дыхательная гимнастика, – выпалила я.

– Это хотя бы безопасно?

Понимая, что нахожусь в стенах замка, я ощутила защиту и спокойствие. Несмотря ни на что, здесь я чувствовала себя как дома.

– Обижаете, лорд Мастерс, – я прошлась по комнате и встала на середине ковра. – Давайте не откладывать то, что нам нужно сделать. Не знаю, как повысить вашу магию, но знаю, как повысить концентрацию внимания. Иногда этого бывает даже больше, чем достаточно.

– Ну, давай пробовать, – он встал напротив меня. – Что нужно делать?

Я скинула туфли и села прямо на ковер, скрестив ноги по-турецки.

– Присаживайтесь, – пригласила я его жестом.

Лорд сел на пол и пытался принять ту же позу. Выходило ужасно плохо, ноги пытались завязаться в узел, но никак не в тот, который нужно.

– Вы хотя бы сапоги снимите, – хихикнула я.

Лорд зло посмотрел на меня, мол, не могла раньше сказать, и скинул обувь. Общими усилиями мы придали ему нужную позу.

– А теперь вам нужно научиться правильно дышать, – начала я свое обучение.

– Мы опять на вы?

– Как начальник и подчиненный, – пыталась выкрутиться я, уводя взгляд от его пронзительных глаз, которые заставляли биться мое сердце чаще.

– Я думал, для раскрепощения необходима более дружеская атмосфера, нежели отношения «начальник-подчиненный».

– Хорошо, – выдохнула я. Мне и самой было тяжело контролировать выкание. – Давай опять на ты.

Улыбка озарила его лицо, румянец опять полез мне на щеки, пришлось сбросить с себя наваждение и продолжить.

– Закрой глаза, делай вдох на счет три, выдох на счет пять. Делаем так пять раз.

Я начала вдыхать и выдыхать, но сразу заметила, что сопение рядом со мной совсем не напоминает дыхание йоги. Открыла глаза. Дарринг ерзал, пытаясь найти себе более комфортное положение.

– Что такое? – недовольно спросила его.

– Ноги затекли, – пожаловался мой начальник, пытаясь то ли развязать ноги, то ли передвинуться.

В итоге он покачнулся, не успел распутать ноги и с грохотом завалился на спину. Как жук, барахтал ногами, пытаясь подняться. Не удержалась и рассмеялась.

– Может какую-нибудь другую позу выберем? – просящим взглядом посмотрел он на меня.

– Давай, – сжалилась я, – садись, как удобно.

Дарринг сел, поджав под себя ноги. Я взяла его руки в свои.

– А теперь закрой глаза. Сделай вдох и глубокий выдох. Представь, что внутри тебя зарождается маленький огненный шарик силы. Это твоя магия. Расширь его до размеров своего тела. А теперь до размеров этой комнаты. Всего замка. Целой Ауры, – дальше мои географические познания об этом мире заканчивались, поэтому пришлось импровизировать. – Расширь ее до размеров целого мира. И всей Вселенной. Именно она дает тебе силу магии. Почувствуй всю мощь этой силы.

Я замолчала, давая время привыкнуть к этой мысли.

– А теперь сожми свою силу до размера мира. До размер Ауры. Замка. Комнаты. Твоего тела. Представь воронку, которая закручивает ее и преобразует в огненный шарик. Мысленно положи его в свое сердце. Именно из сердца ты сможешь брать энергию тогда и в тех количествах, в которых нужно.

Все время медитации я чувствовала пульсирующую энергию, протекающую из его рук ко мне. Наверное, так влияет магия. Она плавно переходила из его тела в мое, но на последнем этапе, когда всю магию нужно было вложить в сердце, я почувствовала покалывание в кончиках пальцев, а в самом конце энергия плавно вошла в меня. От удивления я открыла глаза.

– Я отдаю энергию своего сердца тебе, – хрипящим голосом произнес Дарринг, глядя на меня. – Всю энергию, магию, смысл моей новой жизни я получаю только рядом с тобой.

Он провел рукой по моей щеке, коснулся большим пальцем губ и прильнул ко мне в страстном поцелуе. Меня обдало жаром, с каждой секундой я теряла контроль, поддаваясь огненному желанию, нарастающему у меня в груди. Где-то на задворках мелькнула мысль, что это все неправильно, но она потонула в неге от его настойчивых прикосновений.

Я обвила его за шею и притянула к себе. Его руки нащупали лиф платья и стали развязывать тесемки. Распустив последнюю преграду, он опустил рукава платья, проведя по моему плечу. Клеймо больно обожгло, но лишь на миг, и я тут же о нем забыла. Как куклу, он достал меня из платья, подхватил на руки и отнес на кровать. Дальше было то, на что способен, наверное, только настоящий айлар.

Глава 38

Я проснулась в середине ночи на плече у Дарринга. Подняла голову и встретилась с ним взглядом.

– Ты самая лучшая Муза во всех Галактиках, – прошептал он, чмокнув меня в нос.

Я засмущалась и уткнулась носом в грудь. Тут почувствовала, что плечо начинает гореть все больше и больше. Села и с удивлением посмотрела на клеймо, которое начало подрагивать золотистым светом. Дарринг тоже это увидел и нецензурно выругался.

– Аргус! Включился поисковый маячок.

– Что включилось?

– Каждый хозяин может найти свою рабыню по клейму. У нас есть минут пятнадцать до того, как Канаи появится здесь.

– Пятнадцать минут? – я вскочила с кровати. – Нужно срочно одеваться.

Замотавшись одеялом, я вскочила с кровати. Дарринг не дал мне быстро убежать, притянув к себе.

– Даже если ты не станешь истинной Музой, я готов забрать тебя у Канаи на любых условиях.

– Чтобы что?

– Чтобы делать с тобой целыми днями то, что захочется нам обоим, – он накрыл мои губы теплым поцелуем.

Я все-таки вырвалась и скрылась в ванной. Нужно было срочно приводить себя в порядок до прихода моего хозяина. Конечно, он лояльно относился ко мне, да и с Даррингом они были друзьями, но это как раз могло сыграть не в мою пользу. Заскочив под теплые струи воды я попыталась придумать правильное оправдание моего нахождения в спальне бывшего хозяина, но в голову ничего не лезло. Плюнула на это дело, пусть Дарринг сам придумывает, я в конце концов лишь рабыня. Пусть хозяева сами решают свои проблемы собственничества. Потянулась за баночкой с маслами, первым делом открыв и понюхав, чтобы представить какой аромат в них заключен. Резкий мятный запах ударил мне в нос, я не удержалась и громко чихнула.

Моментально за моими плечами выскочило два белых крыла. Аргус! Так я еще не чихала. Нет, был случай, когда, чихнув в свое удовольствие, у меня вылетел передний зуб прямо во время экскурсии по Красной площади. Я еще долго потом чихала с крепко зажатым ртом. Но чтобы крылья?

Провела по ним рукой. Настоящие. Я повертелась перед зеркалом. В принципе ничего так смотрятся. Очень даже прилично.

Так. Стоп. Это что же получается? Я стала полноценной Музой? Истинной, кажется, так говорил Дарринг. А что это меняет для меня? Эх, плохо я читала то руководство про Муз, ничего не помню. Могу я теперь стать свободным, полноценным жителем Ауры? Ну или хотя бы, чтобы никто не пытался меня испепелить?

Стук в дверь прервал мои размышления. От неожиданности я подпрыгнула и крылья сложились сами по себе.

– Все нормально? – тихо спросил Дарринг.

Я осторожно заглянула за спину. Вроде нигде ничего не торчит. Смотрится как обычная спина.

– Нормально, уже выхожу, – засуетилась я.

И так много времени прокрутилась перед зеркалом, нужно было торопиться. Наскоро собравшись, я выходила из ванной как раз в то время, когда в середине комнаты загорелся огненный круг и из него вышел Канаи. Недовольный Канаи.

– Госпожа Крис, вы не явились домой вовремя, – мой хозяин с недовольством смотрел то на меня, то на Дарринга.

– Простите, – уставилась я в пол, пытаясь не улыбнуться. Надеюсь, он хотя бы не спросит, чем я тут занималась.

– Я очень недоволен, – продолжил он читать мне нотации. – Уже скоро время завтрака, а я так и не видел своего ужина. К тому же не пристало молодой леди находиться в такое время в обществе своего начальника.

Я потупила взор. Конечно, мне не было ни чуточки стыдно, но уж больно поучительно он говорил. Да и прав он, конечно. Я же его собственность, он имеет право приказывать во сколько мне нужно быть дома и что я должна делать.

– А вас, мой друг, – переключился он на Дарринга, – я бы попросил не брать без спроса то, что вам не принадлежит.

Дарринг вспыхнул как спичка, щеки его запылали.

– Крис не вещь, чтобы ее можно было переставлять с места на место по твоему желанию. Она живой человек.

Но Канаи было не так легко сбить с толку.

– На ее плече клеймо моего рода. Значит, она принадлежит мне. И использовать ее я могу так, как мне будет это удобно. По законам Ауры я имею на это полное право.

Я видела, как Дарринг сжал кулаки, с ненавистью смотря на своего друга. Но сделать он ничего не мог. Законы использования рабов одинаковы в любом мире. Если ты чья-то собственность, с тобой могут делать все, что хотят. Слава богам, мой хозяин относится ко мне уважительно и почти на равных. Найди тогда в парке меня какой-нибудь более прижимистый торговец, стояла бы я на помосте для продажи рабов или исполняла все прихоти нового хозяина. Если бы меня не распылили, конечно. А так, даже грех жаловаться.

Канаи взял меня за руку и подтолкнул к порталу. Я зажмурилась и остановилась, боясь сделать шаг в светящийся круг. Но, как и в первый раз, сильный толчок в спину быстро отправил меня по назначению. Только прямиком в квартиру Канаи.

Глава 39

На столе лежала записка, в которой значилось, что от приготовления завтрака я сегодня освобождена, но вот явиться на работу раньше обычного обязана. Не удивительно, ведь именно сегодня должна состояться торжественная встреча новых студентов и запланированная речь ректора.

Наскоро перекусив, я тщательно привела себя в порядок. Все-таки праздничный день. На самом же деле хотелось петь и танцевать, и выглядеть сногсшибательно в тот момент, когда Дарринг меня увидит. Именно увидит, потому что вчера я выслушала продолжительную лекцию о том, что больше не имею права ни приближаться к нему, ни разговаривать. Когда я поинтересовалась, что делать, если он что-то спросит в Академии – открывать рот и хлопать глазами? – мне было разъяснено, что в этом случае необходимо развернуться, найти своего хозяина и спросить разрешения ответить на вопрос ректора.

Как всегда, я опаздывала, поэтому по улице пришлось бежать. Нельзя же опоздать в такой важный день. Поднести ректору подушечку с ножницами для разрезания ленточки (дурацкая традиция была даже в этом мире)… Пока я прокручивала список моих шагов на открытии нового учебного года, не заметила камня, валяющегося на мостовой. Зацепилась ногой и рухнула.

Вставая, я увидела прямо напротив своих ног чьи-то другие. Они были большие и мохнатые, с длинными крючковатыми когтями. Медленно подняла взгляд выше. Кривые коленки, ноги колесом, будто эта тварь всю жизнь занималось конным спортом, пивной животик. Завершала все волосатая голова, напоминающая помесь нестриженного йорка и льва после посещения брадобрея из детской песенки. В центре этой головы красовались острые клыки, по которым стекали густые желтые слюни.

Я втянула в себя воздух и сглотнула. Чудище стояло, ничего не делая, смотрело на меня и моргало. Глядя на него, меня посетило сразу два чувства: ужас и дежавю. Ужас был вполне логичен, а вот дежавю меня удивило. Где я могла видеть это чудовище? В Академии студенты и преподаватели были всех мастей: и оборотни, и тролли, и наги, но таких жутких морд я, точно, не встречала.

Сделала шаг назад, ища возможность быстрого отступления. Как назло, я была в переулке, в котором не было ни единой двери или закоулка. Да и все прохожие разом куда-то пропали. Пробежала взглядом по окнам и витринам. Может, удастся разбить стекло и юркнуть внутрь? Одни окна были зашторены, другие занавешены, на третьих стояли стопки книг. Книг!

Меня как молнией поразило. Вот где я видела это чудовище. Оно было на страницах одной дипломной работы, которую я принимала. И во время защиты оно было одной из тварей, сбежавших в разбитое окно. Значит, все это время оно бегало по городу. И что делало? Ответ не заставил себя ждать: чудовище разинуло пасть и издало оглушающий рык, после чего сделало огромный прыжок, очутившись прямо передо мной. Понятно. Оно ело бедных девушек. Их фотографии пестрели на первых страницах газет чуть ли не каждую неделю.

Мне не нужно было дважды напоминать о том, что делать в ситуации, когда на тебя несется зубастое, мохнатое чудовище. Развернувшись, я понеслась по улице в противоположную сторону. Зубастая тварь неслась за мной, клацая зубами и норовя схватить меня. В каком-то фильме я видела, что для того, чтобы уйти от преследования, нужно бежать из стороны в сторону. Тогда меньше вероятность, что тебя подстрелят. Очень надеялась на то, что к укусам эта техника тоже применима. Зубы хватали воздух то справа, то слева от меня. А я, как заяц, металась из стороны в сторону.

Неожиданно рядом мелькнул проулок, в который я тотчас нырнула, в надежде, что тварь не заметит моего маневра. Но тварь была то ли умная, то ли нюхастая. Маневр не прошел, и я оказалась прижатой к облезлой кирпичной стене, а с другой стороны на меня надвигалась моя смерть, смачно клацая зубами.

Тварь не торопилась, видя, что жертве деваться некуда. Медленно приближаясь ко мне, будто растягивала удовольствие перед прожаренным стейком, смакуя предвкушение от предстоящей трапезы. Наконец ему это надоело, чудовище разбежалось и растянулось в прыжке. Попрощавшись с жизнью и простив всех, кого когда-либо обидела, я закрыла голову руками и крепко зажмурилась.

Но никакого клац, мявк и других звуков, соответствующих откусыванию моих частей тела не последовало. Глухой удар и последующее царапанье. Я открыла один глаз. Передо мной было все белое. «Наверное, это рай», – подумала я. – «Все чистое, как в больнице после прихода уборщицы». Но звуки вокруг были явно не ангельские. (Хотя с чего я взяла, что должна попасть именно в рай).

Пришлось открыть второй глаз и опустить руки. Тварь, напавшая на меня, никуда не исчезла. Просто она билась в истерике, потому что не могла добраться до своей добычи. А между ней и мной стояла белая пернатая защита. Мои крылья. Они отгородили меня и закрыли от опасности. Значит вот как это работает: при появлении угрозы жизни, магия выстреливает крылья и защищает. Интересная функция, нужно бы найти где-нибудь руководство к применению и узнать все возможности.

Тварь так и билась, не имея ни малейшей возможности добраться до меня. Магия крыльев создала прочную преграду, спрятав меня внутри. Немного расслабившись, я поводила плечами. Оказывается носить крылья было не тяжело. Хорошо, осанку хоть не испортит. И раз я не чувствовала их раньше, значит и перевешивать как рюкзак, они не будут. Хотелось попробовать поуправлять ими, но я не решилась. Все-таки чудовище было еще рядом.

Но вскоре оно поняло бессмысленность своего положения и, повизгивая, убежало прочь. Я смогла распрямиться, а крылья раскрылись, встав, как два верных телохранителя, у меня за спиной. Так я и дошла до улицы. Высунула голову. Никого. В принципе можно выходить, но как я с такими сопроводителями ходить буду? Только об этом подумала, крылья тут же исчезли. В целом, принцип работы мне нравится, но инструкция все же не помешала бы.

Выйдя на центральную улицу, я услышала, как бьют колокола на башне Академии. До открытия осталось полчаса, а меня все еще нет на месте. Канаи мне голову оторвет. Я бросилась вниз по улице и влилась в толпу студентов, шедших к Академии.

Глава 40

Влетев в кабинет, я плюхнулась на свое кресло и отдышалась. Из кабинета Канаи никто не выбегал и не называл меня кари, попытавшейся сорвать важное мероприятие. Осторожно постучав, я приоткрыла дверь. Кабинет был пуст, и я смогла выдохнуть. Пара спокойных минут у меня есть.

Но и через пару минут, и через пятнадцать, никто не появился. Я уже начала волноваться, не случилось ли какой-нибудь диверсии, как сам Канаи зашел в кабинет.

– Ты сегодня встречалась с лордом Мастерсом? – резко и без приветствия спросил он.

Я замотала головой.

– Точно?

– Вы же запретили.

– Я и в первый раз тебе запретил.

Захотелось обидеться, но решила сделать это немного позже. Важный день как-никак.

– А что случилось? – разобрало меня любопытство.

– Ректора нет в Академии.

– Может, он репетирует речь перед выступлением? Вы же знаете его проблемы с … – осеклась я, поймав недовольный взгляд Канаи.

– Его нет дома, и в Академии его тоже никто не видел.

Я озадаченно посмотрела на него. Во мне начинал просыпаться заядлый детектив.

– Мы последние, кто видел его, – «живым», хотела добавить я, но вовремя остановилась.

– Да. И в такое время вряд ли бы он куда-нибудь вышел из дома. Хотя после твоего визита… – он брезгливо посмотрел на меня. – Вечно от вас, женщин, одни проблемы, – выплюнул он эту фразу мне в лицо и ушел в свой кабинет.

Я осталась сидеть, но никак не могла понять, что же заставило Дарринга не прийти на самую важную в его жизни встречу со студентами. Поверить в то, что у него появилось какое-то более важное дело, или он передумал выступать, я никак не могла. Слишком многое он ставил на карту, и одним разом потерять все, что имеет, было просто невозможно. А вот в то, что ему «помогли» не прийти в Академию, я вполне верила. Теперь уже и утренняя встреча с чудовищем не казалась такой случайной. Кто-то явно не хотел, чтобы ни я, ни Дарринг не оказались на сегодняшней встрече. И объяснение этому могло быть только одно: нельзя было допустить присутствия немагов в стенах Академии. А таких кандидатур здесь было не мало.

Но принятие новых студентов - это принятие новых студентов. Отсутствие ректора никак не может быть причиной отмены события, на которое собралось более тысячи первокурсников. Я понуро вышла из кабинета и поплелась за Канаи, который ни слова не говоря шел на главную стену замка.

На широком балконе уже стояли все учителя. Мы заняли место в центре и повернулись, чтобы встретить того, кто будет говорить речь для новых студентов. Из двери, шурша черной мантией, вышел Освальд. На его лице играла довольная улыбка, которую он безуспешно пытался скрыть. Подойдя к краю балкона, он приветственно вскинул руки, и толпа загудела в знак приветствия. Новые студенты не знали ни как выглядит ректор, ни кто вообще должен выступать, поэтому приветствовали любого, кто будет говорить для них. Но Освальд, кажется, каждый возглас принимал на свой счет. Раскинув руки, он впитывал возгласы толпы, будто подзаряжаясь. В этот момент он напоминал певца, просящего «руки, не вижу ваши руки». Стало противно, и появилось дикое желание наподдать сзади, чтобы он полетел в объятия своих поклонников. Интересно, поймают или нет?

– Мои дорогие студенты, – начал он, когда толпа стихла, – сегодня важный день в вашей жизни. Вы входите в стены Академии и будете учиться у лучших специалистов в своих областях. Магия Ауры подпитает ваши силы и отточит способности. А главное, – он сделал длительную паузу, – магия достанется только истинным. Студенты, не имеющие врожденной магии, смогут доучиться. Но ваш поток будет прорывом на новый уровень. Истинная магия – истинным магам. Это лозунг Академии магии Ауры!

Толпа зашушукалась, не зная как реагировать. Но Освальд поднял руки вверх и призвал студентов аплодировать. Раздались жидкие хлопки, потихоньку нарастая. Я оглядела преподавателей. Аплодировали все, но выражения на лицах сильно разнились. Большая часть была рада и поддерживала оратора. Лишь некоторые стояли с угрюмыми лицами, смотря либо перед собой, либо кидали в спину Освальду острые взгляды. Да, слишком мало было поддержки у Дарринга в его начинаниях. Не удивительно, что сейчас здесь стоит этот некромант. Только на что были готовы все эти маги, чтобы убрать с дороги неугодного ректора?

Я стала разглядывать лица каждого из улыбающихся преподавателей. Абсолютно все с кафедры некромантии - преподаватель магической защиты, преподаватели креомантии, трансформации, магии времени. Если бы пришлось драться за свою правду, вряд ли понурые сейчас преподаватели флористики, истории магии, метаморфизма и любовной магии, смогли бы сильно помочь.

Церемония подходила к концу, ленточка была перерезана, студенты гурьбой отправились по своим новым кафедрам. В конце рабочего дня, когда первые ознакомительные лекции были проведены, в окно моего кабинета влетела достаточно упитанная сова и швырнула на стол письмо. Это оказалось требование от ректора Академии всем преподавателям явиться в зал заседаний.

Сначала я опешила. Неужели Дарринг вернулся и теперь созывает всех на «разбор полетов»? Но подпись в конце заставила мое сердце пропустить удар. «Освальд Д., ректор Академии Ауры», – значилось последней строчкой. Из своего кабинета уже вышел Канаи, держа в руках такое же письмо. Лицо его было еще серьезнее, чем утром, когда он не смог отыскать Дарринга. Кивнув мне, чтобы я шла за ним, он двинулся в сторону зала заседаний.

Из аудиторий выходили преподаватели, тихо переговаривались и пытались выяснить друг у друга причину совещания. Когда мы вошли, зал уже был полон, а на сцене стояли и переговаривались друг с другом Освальд и мэр города. Мы сели в первых рядах, и почти сразу декан оторвался от разговора и повернулся к аудитории. Послав в зал заклинание распространения звука (экономия на микрофонах и аудио системах), он начал свое выступление.

– Чтобы не тратить ваше время, сразу перейду к делу, – начал он. – Сегодня произошло вопиющие событие. На церемонию приема новых студентов не явился ректор Академии. Такого не было за всю истории Ауры. Как понимаю, его нет до сих пор. Моим решением было назначить нового ректора еще до ежегодных выборов. Дарр Освальд помог сгладить все возникшие неприятности, поэтому до выборов он будет руководить Академией. Надеюсь, что на самих выборах вы будете учтивы и проголосуете за крепкое новаторское руководство.

Он поклонился и под аплодисменты вышел из зала заседаний, оставив преподавателей один на один с новым ректором. Я скривилась, от такого назначения можно было ждать чего угодно, но только не хорошего.

– Я тоже не буду тратить ваше время, – скопировал он манеру разговора декана, – поэтому расскажу об изменениях, которые произойдут уже сегодня.

Народ в зале зашептался, загудел. Одним заклинанием Освальд навесил на зал заклинание тишины. Теперь все могли слышать только его.

– Наши с лордом Мастерсом подходы к обучению сильно разнились. Поэтому, во избежание недопонимания, мы проведем кадровые перестановки. Следующие преподаватели будут смещены со своих должностей уже с завтрашнего дня, так как они всячески способствовали ухудшению положения Академии, поддерживая предыдущего ректора, жалование им выплачено не будет. Также со своего места снимается и помощник ректора, – он перевел взгляд на Канаи. – Но у вас, дарр Канаи, есть один шанс остаться в этих стенах.

Канаи с каменным лицом продолжал смотреть на Освальда. А вот на меня напала паника. «Предложение, от которого невозможно отказаться» – так это называется в нашем мире. И хорошего дальше точно не последует.

– Вы отдадите мне своего секретаря, – он ткнул своим пальцем в меня. – Как только снимете клеймо, можете вернуться к своим обязанностям.

«Канаи, миленький, родненький. Я же не такая плохая работница. Мясо по-бельведерски готовлю не очень хорошо. Но зато яичница выходит отменной. И бумаги всегда в полном порядке. И на работу почти никогда не опаздываю. Пожалуйста, только не отдавай меня этому смертнику».

Я пыталась телепатически донести до него свои молитвы, но то ли он не обладает даром чтения мыслей, то ли полностью игнорировал меня. Есть такое свойство у мужиков – решать с кем тебе остаться, не спросив меня саму. Канаи ответил не сразу.

– Я подумаю, – коротко, но ясно. Но меня такой ответ явно не устроит.

Освальд кровожадно улыбнулся и вернулся к залу, перечисляя фамилии тех, кто покинет стены Академии уже сегодня. Список был ужасающе длинным.

– Ты же не отдашь меня этому ходячему трупу? Представляешь, что он может со мной сделать?

Я вцепилась в Канаи, до боли сжав его руку. Он только поморщился, но ничего не ответил. Из зала мы выходили молча. Лишь зайдя в кабинет, он указал мне на мое кресло. Когда я села, он сказал коротко и ясно.

– Ты не должна ни во что вмешиваться. Я займусь поисками Дарринга, а ты будешь сидеть тихо и выполнять свою работу.

– Да как я могу работать?! – вскипела я. – Перебирать бумажки, зная, что вечером ты отдашь меня тирану, маньяку или еще кто он там, только для того, чтобы сохранить свое насиженное место?!

– Ты сядешь и будешь работать! – впервые он повысил на меня голос. Даже забирая меня посреди ночи от Дарринга, он не кричал.

Я взяла лейку и стала поливать цветы на окне. Убедившись в моей работоспособности, он вышел из кабинета. Нет, сидеть спокойно на месте я не буду. Нужно найти Дарринга, чего бы это ни стоило. Только я собралась сбежать из кабинета, как в дверь ввалился запыхавшийся Закари. Одежда была смята, волосы взъерошены, на щеках копоть.

– Ты что, из камина вылез? – уставилась я на племянничка.

– Угольные шахты, – пояснил он, пытаясь черной рукой оттереть сажу с лица, от чего оно приобрело сероватый оттенок. – Меня теперь не пускают на территорию Академии.

– Быстро он.

– Кто? Что тут у вас вообще происходит? Почему к собственному дяде я должен пробираться по угольным подвалам?

– Потому что твой дядя больше не ректор Академии. Теперь здесь заправляет Освальд, – поежилась я от своих же слов.

– А дядя где?

Я только развела руками.

– С утра никто не может найти. На церемонию он не пришел, и до сих пор ни один из вестников не принес никаких сведений. Как в воду провалился.

– В воду вряд ли, – не понял моего каламбура Закари. – Но найти его нужно.

– Умный, да? – съязвила я.

– Можно и так сказать, – ничуть не обиделся он. – Предлагаю начать с замка. Ночью слышал голоса из его комнаты.

Кивнула. Голоса слышал - это хорошо. Надеюсь, что не узнал, и мне не придется объяснять, что там делали я и Канаи.

– Чего сидишь? – протянул он мне руку. – Пошли в замок.

Схватив одной рукой мою, второй он открыл портал. Господи, да за что же мне это. Только не портал. Я зажмурилась, но Закари уже втаскивал меня в огненное колесо.

– Ты всегда входишь в портал с закрытыми глазами? – спросил он, когда мы оказались по ту сторону.

– Всегда.

– Странные вы, иномирские женщины, – пожал он плечами.

Я огляделась. Мы стояли в коридоре замка ровно перед дверью в кабинет.

– Дядя сюда никого не пускает. Кроме тебя, – замялся он перед входом.

Я повернула ручку двери. То, что я увидела за ней, меня совсем не порадовало.

Глава 41

Шторы, вечно задернутые и не пропускавшие ни лучика света, ни дуновения ветерка, ошметками валялись на полу. Окно было разбито, книги сброшены с полок, по полу разлетелись бумаги с изображением новых корпусов, которые теперь так и останутся на бумаге.

Мы вошли в кабинет и огляделись. Конечно, я знаю порядок следственных действий только по сериалам, но и так было понятно, что здесь что-то произошло. То ли что-то искали, то ли была борьба. Больше ничего я предположить не могла, поэтому посмотрела на реакцию и действия Закари.

Тот смотрел на все огромными от удивления глазами, рассматривая не бардак, а само убранство кабинета. Наверное, потому что здесь он был первый раз, и его разбирало любопытство, что же такого дядя скрывал от посторонних. Пришлось толкнуть его в бок, чтобы вернуть к насущным вопросам.

– Здесь что-то произошло, – констатировала я.

– Умная, да? – передразнил он.

– Можно и так сказать, – я не осталась в долгу.

Нужно было с чего-то начинать, не стоять же посреди этого бардака. Видимо, у меня детективных познаний было больше, все-таки кабельный канал детективов я оплачивала не зря, хоть где-то пригодилось.

– Начни все осматривать с той стороны, – отдала я распоряжение, – а я с этой.

– И что я должен искать? – озадаченно посмотрел на меня Закари.

– Не знаю, – с видом мисс Марпл я выложила истину каждого детектива, – то, чего здесь быть не должно.

Либо в этом мире не было сыщиков, либо Закари не интересовался работой сыскного дела, потому что это предложение для него было сродни найти капучино в лавке мясника. Он хотя бы ничего не сказал, а молча отошел в противоположный угол и стал перебирать разбросанные по полу бумаги, поднимать книги и ставить их на полки.

Некоторое время мы пытались рассортировать разбросанные книги и документы, но ничего нового не нашли. Я расставила валяющиеся книги по полкам, сгребла в кучу листы бумаги и начала изучать их, сидя на полу. Это были учебные планы, конспекты лекций и прочая невозможная скукотень, от которой у меня слипались глаза. Но слипались не только мои глаза. Переложив очередной лист в стопку, я поняла, что он более плотный и не похож на остальные. Я снова взяла его в руки и осмотрела. Оказалось, что два листа слиплись, да так плотно, что их легко можно было принять за один.

Приложив усилия, я разлепила их. На обратной стороне была размазана какая-то липкая жидкость, похожая на чью-то слюну. В ней запуталось несколько волосков. Оторвав их, с жутким пренебрежением поднесла к лицу. Слюни и шерсть напомнили мне о соседском сенбернаре, жившем со мной на одной лестничной клетке. Выходишь из лифта, а вокруг одни слюни и шерсть. Фу!

Я потрясла рукой, смахивая гадскую смесь с руки. Стоп. Слюни и шерсть. А ведь буквально утром я встречалась с одним обладателем такого сочетания. И шерсть по цвету совпадает, что уж говорить о вонище от слюней.

– Закари, – окликнула я племянника, сидящего в другом углу, – тебе не попадалась никакая шерсть, слюни, следы когтей или укусов?

– Вроде, ничего подобного. Хотя, подожди, – он встал и подошел к столу, – посмотри вот здесь.

Я встала и увидела то, что он показывал. На ножке стола четко прорисовывались четыре тонких полосы, явно оставленные каким-то животным.

– Может, это Лайто? – без надежды в голосе спросил Закари. – Он часто увязывается за дядей в кабинет и сидит тут.

– У Лайто не такая шерсть, – продемонстрировала я волоски, которе нашла. – Да и такой погром собака вряд ли смогла бы сделать.

– Оборотни? Но до полнолуния еще далеко, а без надобности никто не показывает свою сущность. Да и кому вообще все это нужно было?

– Вопросов много, – резюмировала я, – но хотя бы на один я попытаюсь ответить.

Закари с интересом уставился на меня, ожидая продолжения.

– Сегодня утром на меня напало чудище. То ли оборотень, то ли еще какой-то волк с длинными ногами. Я в них не очень разбираюсь. Но я его видела.

– Где? – схватился за мою фразу Закари.

– В Академии. Помнишь тот случай с дипломами, когда все животные оттуда сбежали?

Он кивнул.

– Вот там и было такое чудище. Я его запомнила, потому что принимала этот диплом и помогала делать некоторые правки по оформлению.

Закари оперся рукой о стол и задумался.

– То есть, ты считаешь, что диверсия на защите, нападение на тебя и пропажа дяди связаны?

– Выходит, что так. У тебя есть другое объяснение?

– Нет. Мне и это не нравится.

– Почему?

– Подумай, – его лицо неожиданно озарила довольная улыбка.

– Издеваешься? – насупилась я. – Тут такое происходит, а ты решил поиздеваться?

– Ну, не все же тебе.

Он коварно улыбнулся и сложил руки на груди в ожидании моего ответа.

– Ладно, как обладательнице женской логики, я дам тебе подсказку. Кто связан со всеми этими случаями?

Я начала размышлять, пытаясь включить все мощности своей женской логики.

– На защите дипломов были я, Дарринг, Канаи и Освальд. Кто связан с нападением на меня, я не знаю, но при первом нападении я была связана клеймом с Даррингом, а сегодня - с Канаи. А про исчезновение твоего дяди и говорить нечего, там доброжелателей пруд пруди.

– А больше всего, кто зависит от того, чье будет место ректора?

– Освальд. В принципе, он уже получил, что хотел. Ну и Канаи, так как он может остаться или не остаться помощником ректора в Академии. Да! – озарило меня. – Освальд предложил ему отдать меня взамен на место. И на защите дипломов он тоже был.

– Значит у нас пока два подозреваемых. Освальд и Канаи, – резюмировал довольный Закари.

– Ты веришь, что Канаи мог навредить Даррингу? – я скептически посмотрела на племянника. – Они верные друзья, Дарринг безоговорочно доверяет ему.

– Это ли не лучший повод для предательства? Пока не доказано обратное, они оба остаются под подозрением.

В этом он был прав. Не хотелось верить, что я так сильно ошибаюсь в людях, и Канаи может навредить мне и Даррингу. Но я не так долго знаю их обоих. А ситуация, когда он нашел меня в покоях у своего друга, могла свести на нет их дружбу, если бы у него были какие-нибудь виды на меня. Но ничего подобного я не замечала. Зато Освальд вызывал подозрения одним своим видом.

– И что дальше? – озвучила я мысль, которая не давала покоя нам обоим.

– Единственное, что можно сейчас сделать – найти дипломы и посмотреть, что в них было и что их связывает. Ведь не все дипломы «ожили»?

– Не все, – подтвердила я. – Большинство тех, кто учился на кафедре некромантии и флористики.

– Где они хранятся? – оживился Закари, идя к выходу из кабинета.

– У Освальда в кабинете, – я чуть не застонала.

Это место было как сейф королевы Виктории. Недосягаемо, а за попытку проникновения положена смертная казнь.

– Надо что-то придумать, – развел Закари руками. – У нас нет больше ничего. Спросить ни Освальда, ни Канаи о том, причастны ли они ко всем этим событиям, мы не можем.

Вздохнула. Он был чертовски прав. Но от этого перспективы данной затеи более радужными не становились. Обреченно двинулась за ним следом. Но не успели мы выйти из кабинета, как внизу хлопнула дверь и вежливый голос дворецкого возвестил:

– Дарр Канаи, рад вас видеть. Нет, лорда не видел с самого утра. Нет, не появлялся.

– Аргус! – чертыхнулся Закари, отпрянув назад и увлекая меня за собой. – Принесло же его.

– Нельзя, чтобы он меня видел, – запаниковала я. – Он же четко мне приказал сидеть в кабинете и не высовываться.

Пульс бил в виски, а последние события заставляли меня дико бояться встречи с хозяином. Пусть он был добрым и прощающим, но это было раньше. Мое непослушание мало кто готов был терпеть долго и без последствий.

– Давай к окну, – Закари за секунду пересек комнату и отворил створки, вскочил на подоконник и протянул мне руку.

Я выглянула наружу. В замке это был второй этаж, но, если мерить по нашим «панельным» меркам, этаж третий, не меньше. Если бы в этом мире был телевизор, я бы подумала, что Закари пересмотрел боевиков. Там всегда герои выходят в окно и ползут по тонкому парапету вдоль стены. Но здесь не было ни телевизора, ни самого парапета. Голая стена.

– И куда? – уставилась я на него. – Я летать не умею.

– Я наложу на тебя заклинание невидимости. Будешь стоять здесь. Даже облазив всю комнату или почуяв тебя, они не смогут найти.

С этими словами он взял серебряный подсвечник и со всей силы ударил по стене. пара ударов - и он юркнул обратно.

– Давай, – он силой втянул меня на окно и показал на выдолбленное им отверстие.

– Я там не помещусь, – пискнула я, представляя, что туда если только носок моей ноги влезет.

– Придется постараться, – он подтолкнул меня, заставляя вступить ногой в выемку.

Одной рукой я ухватилась за оконную раму, второй пришлось хвататься за практически голую стену. Закари что-то прошептал и в мою сторону полетели золотые искорки, окутав меня будто сетью. Я ничего не заметила, изменений не произошло, себя я видела также как и раньше. Но главное, чтобы меня никто не видел.

Дверь распахнулась, и в кабинет вошли люди. Судя по голосу, это был Канаи и двое неизвестных мне мужчин.

– Что здесь произошло? – резко обратился он к Закари.

Тот стоял у окна, облокотившись о подоконник.

– Я бы тоже хотел знать. Как только мне сообщили о том, что моего дядю ищут, и что он не появился на церемонии, я обошел все места в замке, где он мог быть. Нашел кабинет вот в таком виде.

– Ты что-нибудь трогал здесь? – после секундной заминки, спросил Канаи.

Вот, хоть кто-то знает о том, как вести расследование. Хотя откуда помощнику ректора знать особенности сыскного дела?

– Пытался прибраться, – невинно произнес Закари. – А то, если дядя увидит, что его работа улетела в окно, вряд ли он будет доволен. И не поздоровится в первую очередь мне.

– Осмотреть комнату, – приказал Канаи.

Раздались шаги и звуки перелистываемых листов. Сыщики начали свою работу.

– Что-нибудь подозрительное нашел?

Голос Канаи переходил от одной стороны комнаты к другой.

– Кроме разбитого окна, разбросанных бумаг и порванных книг? – Закари сделал паузу. – Нет.

Канаи рванулся к окну и прижал Закари к подоконнику.

– Не нужно со мной играть. Если я узнаю, что ты хоть как-то причастен к пропаже своего дяди…

Из моего положения я видела разъяренные глаза своего хозяина. Вечно спокойный, невозмутимый в любых ситуациях, сейчас он не был похож на себя. Мощь и сила, жестокость и решимость. Я не узнавала его и от этого боялась еще больше.

– Не стоит предъявлять обвинения, не имея на то доказательств, дарр Канаи, – спокойно ответил Закари. – Вы можете осмотреть кабинет, но не стоит превышать свои полномочия. В обязанности помощника ректора угрозы не были включены, не так ли?

Канаи отошел от окна, а я почувствовала, что сил держаться у меня практически нет. Нога затекла, руки еле держались за малую опору, а не в тему разгулявшийся ветер норовил скинуть меня под стены замка.

– Закари, – прошипела одними губами, – я больше не могу.

Слава богам, он меня услышал.

– Господа, если вы закончили, можете перейти в комнату лорда. Ее вы тоже можете осмотреть.

– Ты там уже был? – спросил Канаи.

– Нет. Не успел. Уборка кабинета займет много времени. Так что, господа, вас проводить?

– Сами дойдем, – буркнул Канаи.

Раздался стройный ряд шагов, выходивших из кабинета. Хлопок двери возвестил о том, что я могу расслабиться. Что я и сделала, совершенно забыв о том, что вишу на отвесной стене, опираясь на одну ногу. Ойкнув, я не сразу заметила, что за руку меня держит Закари, а я болтаюсь за окном, как выкинутый флаг. Втащив меня в окно, мы упали на пол кабинета.

– Надо выбираться, – подытожил Закари, – пока они не вернулись.

– Портал? – жалобно спросила я.

Я была готова даже на это, только бы больше не висеть на стенах.

– Нет. У меня есть идея получше, – сказал он, поднимая меня с пола.

Он подошел к окну, вскочил на подоконник и не задерживаясь ни на секунду прыгнул вниз. От дикого вопля меня спасло лишь понимание, что тут же прибежит компания Канаи, и будет еще хуже. Зажав себе рот руками для достоверности (вдруг натура пересилит разум), я подошла к окну и выглянула вниз. В моем представлении там должно лежать либо бездыханное тело, либо корчившийся от боли Закари с вывернутыми костями наружу. Но там никого не было. Чистый, идеально подстриженный газон. Я посмотрела по сторонам: может он выпрыгнул куда-нибудь в бок. Но куда бы я ни посмотрела, нигде не было видно ни одного живого человека. От перечисления придуманных историй меня отвлек шум, доносящийся сверху.

Глава 42

Около замка парил дракон. Настоящий, аргус его побери, дракон. Черный, с зелеными прожилками. От Змея Горыныча, Дракоши-сластены и дракона из «Игры престолов» его отличали типичные птичьи крылья. Змеиная морда, воробьиные крылья и хвост ящерицы.

– Долго будешь смотреть? – проговорила драконья голова, зависая напротив окна. – Ждешь, когда твой хозяин придёт?

– Закари? – уставилась я на дракона.

– Удивил, да?

Дракон сделал разворот, демонстрируя себя со всех сторон.

– Но как? Ты же наг. Наги не умеют превращаться в драконов! Ну, насколько я знаю.

За правоту высказывания я была не полностью уверена. Конечно, я посидела в академической библиотеке и почитала про разные виды фантастических тварей, чтобы не обозвать какого-нибудь уважаемого профессора тухлой жабой, но такого я ни в одной энциклопедии не видела.

– Сюрприз, – на распев произнес Закари. – И вообще не рассиживайся, прыгай на шею.

Я залезла на подоконник и осторожно вступила на шею этой зверюге. Кожа оказалась гладкая, как у змеи. Чуть не поскользнулась, но вовремя вцепилась в торчащие уши.

– Ай! – зашипел дракон. – Поосторожнее там.

– Я не виновата, что ты такой скользкий, – я уселась поудобнее и обхватила шею руками. – А поосторожнее это ты там будь. Я же и упасть могу.

– Будет сделано, – сказал дракон и взмыл в небо.

Поначалу было очень страшно. До этого дня летала я только на самолетах, но там сервис был в разы лучше. Сиденья мягкие, ремни безопасности, даже кормили. Тут же пришлось вспомнить все навыки верховой езды без седла, чтобы не сползти с чешуйчатой шеи. В тот момент я напоминала русалку из мультика с коронной фразой: «Ну я соскальзываю!». Поджав ноги и найдя, наконец, положение, в котором я держусь на месте, осмотрелась по сторонам. Летели мы не очень высоко, все-таки дракон был немного «недоделанный», но верхушки деревьев брюхом не задевали. Внизу мелькали поля, дороги, удивленные прохожие показывали на нас пальцем. Значит я была права, и таких животных в этом мире не водилось.

– Расскажи, – решилась я спросить Закари, перекрикивая ветер, – откуда у тебя такая способность – превращаться в дракона.

– Про дракона ты мне, конечно, польстила. До настоящего чешуйчатокрылого я явно не дотягиваю.

– Ну, а как тебя называть? Змеептица?

– Можно и так, – хохотнул Закари, от чего я чуть не вылетела с его шеи. – Названия себе я еще не искал.

– Так все-таки, как получилось, что истинный наг в каком-то там поколении имеет крылья?

– Версии есть?

Закари явно не хотел распространяться на эту тему. Но это же не остановит настоящего журналиста, верно? Журналист должен душу вынуть, в мозг залезть и добыть информацию, которая ему нужна. Пришлось включать все свое журналистское мастерство доводить людей до белого каления, чтобы они в агонии гнева выпалили то, что хотели скрыть.

– В детстве ты забрался в лавку алхимика и выпил первое попавшееся зелье с клубничным вкусом?

В ответ Закари хмыкнул, но ничего не ответил.

– Над тобой проводил тайные эксперименты безумный маг?

Опять ответом мне был смешок.

– На Новый год загадал желание, чтобы нравиться всем девушкам, и Дед Мороз перепутал желания?

– Не знаю, что за маг такой Дед Мороз, но вряд ли бы он долго жил, если бы совершил такую оплошность, – рассмеялся во всю драконью пасть Закари. – Но твои идеи мне нравятся. Веселят.

Впереди появились башни Академии, и дракон стал снижаться. Я стала судорожно придумывать варианты, иначе после приземления эту тему будет сложно поднять.

– Ты выдернул у дяди перо, воткнул себе в голову, и у тебя выросли крылья? Неудачно переспал с какой-нибудь Музой? Твоя мама изменила папе с петухом?

Дракона качнуло и повело в бок. Я закрыла глаза и поджала ноги, потому что мы пролетали так близко от стены главной башни, что чуть не задели ее крылом. Покачиваясь, мы опустились на задний двор Академии. На последних шагах дракон не удержался, и мы кубарем покатились по траве. Когда я поднялась, рядом со мной уже стоял Закари в человеческом обличье.

– С приземлением. Можем идти.

По его виду я поняла две вещи: разговор окончен, и я попала в его больное место. Вряд ли бы его так взволновал тот факт, что он с кем-то неудачно переспал. А вот вариант того, что мамочка где-то нагуляла сыночка очень даже вероятен. Смесь нага с кем-то крылато-подобным могла сыграть такую шутку, как змеевидный дракон. А судя по перьям, они были очень похожи на мои и Дарринга. Так что в результате кровосмешения нага и айлара вполне мог получиться такой феномен. Только вот хвастаться им Закари не спешит, и я в числе первых, кто его видел в таком виде.

Но думать по этому поводу долго мне не пришлось. Мы дошли до двери в Академию и попали в дальний коридор. Это было не самое людное место, на пути нам встретились лишь несколько студентов, бегающих в поисках своих аудиторий.

– Где найти Освальда? – спросил Закари, поднимаясь по ступенькам на второй этаж.

– Вариантов два, – ответила я, еле успевая подниматься за ним, – либо в своем старом кабинете в дальнем крыле на кафедре некромантии, либо в своем новом кабинете – кабинете ректора.

– Если я понимаю натуру этого Освальда, в первую очередь он займет новое место, к которому так стремился. Но за один день перетащить все его вещи не смогут, нужно же вынести дядины вещи. Да и дипломы его кафедры вряд ли нужны ему в ректорской. Показывай, где там ваша некромантская кафедра.

Он остановился, пропустив меня вперед. Дорогу до кафедры я знала неплохо, но вот какой именно кабинет принадлежал Освальду, понятия не имела. Здесь не было принято вешать таблички на двери, различия определялись только по цветным полоскам, которые клеились прямо на дверь. Какая именно цветовая гамма принадлежала руководителю кафедры, я не знала. Сообщила об этом Закари, и он остался очень недоволен новостью.

Проблему он решил по-своему, используя чисто мужской подход: открывал все двери и смотрел на преподавателей и убранство кабинета. Я же пошла женским путем.

– Дарр Нейрус, – поймала я за рукав одного из преподавателей, – подскажите, где находится кабинет руководителя кафедры? Мне нужно передать составленный приказ.

– Конечно, дорогуша, – с радостью откликнулся профессор, – за тем поворотом третья дверь слева.

– Что за приказ? – тут же подошел ко мне Закари.

– Освальд – руководитель кафедры. Был им, пока не стал ректором. Значит кто-то должен занять его место. И как все подчиненные, стремящиеся на место руководителя, будут стремиться занять новый кабинет, а не отсиживаться в старом. Руководители меняются, а кабинеты остаются неизменными. Круговорот начальников в природе, – важно подняла я палец к потолку.

– Умно, – хмыкнул Закари.

Мы дошли до кабинета и приоткрыли дверь. Внутри, на нашу удачу, никого не было. Зайдя, мы осмотрелись. Два ряда парт тянулись вдоль стен. Около окна возвышалась кафедра, за которой был стол и шкаф с множеством дверец и ящиков.

– Думаю, шкаф, – Закари двинулся в его направлении.

Прошерстив все полки, мы добрались до папок, на которых было написано «Выпускные дипломы». Папки были достаточно толстыми, дипломы по некромантии отличались большими теоретическими выкладками. Конечно, кто же на практике даст умертвлять, чтобы потом воскрешать.

Мы расположились прямо на кафедре, раскрывая дипломы и откладывая в сторону те, в которых речь шла о живых существах. Таких набралось штук двадцать. Дальше мы принялись изучать эти работы. В каждой было несколько изображений фантастических тварей. Одни были изучаемы, другие были придуманы студентами для будущего разведения или других нужд государства. Я отобрала шесть, которых видела в день защиты, и отложила в сторону.

Закари разложил их в определенном порядке: ряд папок и ряд фотографий под ними. Третьим рядом шли другие дипломы, животных из которых я не знала. Мы стали пристально смотреть эту схему. Мне она не говорила ровным счетом ничего. Но вот Закари был довольно заинтересован.

– Смотри, – показал он на корешки папок, – на каждой из тех, которых ты видела, есть подпись Освальда. И на некоторых, которых ты не опознала, тоже.

Я присмотрелась. Действительно, все папки, рядом с которыми были выложены фотографии сбежавших тварей, были подписаны Освальдом на самом корешке. Такие же подписи нашлись еще на нескольких работах. Мы отмели все остальные и разложили в ряд эти папки.

– Сколько у нас получается? – Закари начал считать. – Двенадцать. Если предположить, что Освальд выпустил всех тварей, на корешках дипломов которых была его подпись, то двенадцать монстров бегают сейчас по городу. Но зачем ему это нужно?

– Вот этот, – я достала одну фотографию и протянула ему, – напал на меня в переулке. Очень похоже, что его шерсть и была в кабинете Дарринга.

Закари взял в руки фотографию и посмотрел.

– Зачем нападать на дядю, я еще могу понять. Но зачем нападать на тебя?

– Вопрос интересный. Я больше не его Муза и не могу оказывать на него никакого влияния. Но почему-то нужно было, чтобы на церемонии меня не было.

– Но ты там была.

– Была. И ничего страшного не случилось. Ничего не изменилось.

– Кроме смены ректора, увольнения преподавателей, в том числе Канаи.

– Он предлагал Канаи остаться в Академии, если он отдаст меня, – я с ужасом подняла глаза. – Надеюсь, Канаи меня не отдаст.

– Канаи всегда был предан Даррингу. Не просто так он подобрал тогда тебя. Но в сегодняшней ситуации я даже не знаю, можно ли ему верить.

– Хорошо, оставим меня в покое. Но даже если я так сильно мешала Освальду, он мог напустить на меня эту тварь. Но остальные одиннадцать ему зачем?

– Пугать благородных девиц? – решил отшутиться Закари, но я схватилась за его фразу.

– Точно. Именно для этого!

– Для чего? – он озадаченно посмотрел на меня.

– Пугать девиц. Те случаи, когда в городе пропадали молодые девушки. Это же давно длится.

– Но защита дипломов была недавно, а девушки пропадают уже давно, – не согласился Закари.

– Но и не все твари появились на защите. Только шесть. Остальных там не было, значит он их оживил раньше.

– Хорошо, – признал мою правоту Закари, – а зачем ему девушки?

– Вот этого я не знаю, – развела я руками. – Но и эту версию тоже нужно проверить.

Я собрала все фотографии и сунула их в карман платья.

– Нужно найти газеты, в которых описаны все случаи пропажи девушек и определить, как именно они связаны с этими тварями. Может, по признакам, как расправились с девушками, мы поймем, сделали это «выходцы из дипломов» или кто-то другой.

– Зачем? – удивился Закари. – В принципе же понятно, что это они.

– В принципе – не доказательство, – сказала я покровительственным тоном профессионального журналиста.

Скрипнула открывающаяся дверь и грубый голос произнес:

– Что вы здесь делаете?

Глава 43

В дверях стоял Освальд, а за его спиной маячил преподаватель, у которого я спрашивала дорогу. Вот же рассадник змей, везде одни доносчики!

Оба вошли в кабинет и с интересом разглядывали то, что тут творилось. Конечно, разложенные по кафедре дипломы не укрылись от их взгляда. Поняв, что произошло, Освальд поджал губы и дал знак преподавателю следить за дверью. Путь к отступлению был перекрыт.

– Решили поиграть в детективов?

– Для начала, здравствуйте, – выступила я вперед. – Да, мы нашли очень интересные вещи. Думаю, они заинтересуют декана Академии.

– И что же вы нашли? – он смотрел с усмешкой, без тени страха за то, что нашлись улики против него. – То, что ожили дипломы с кафедры некромантии? Это и так всем известно. Да и никто, кроме некромантов, не смог бы сделать такое. Проделки студентов, декан уверен, что виновные будут пойманы и наказаны.

– На меня напала одна из этих тварей. И она же напала на лорда Мастерса в его кабинете.

– С чего вы взяли? – будто искренне удивился Освальд. – Кто видел, что на вас нападали? А отсутствие ректора на церемонии может быть связано с чем угодно. Например, с тем, что после бурной ночи с любимой он понял, что не сможет быть с ней, так как она принадлежит другому. Разозлился и… – он сделал выразительную паузу, – и неизвестно, что он мог сделать с собой в порыве отчаяния.

Закари открыл от удивления рот и выразительно посмотрел на меня. Нечего смотреть, я ему о таких вещах докладывать не обязана. От злости у меня сжались кулаки. Откуда он мог об этом знать?! Только трое знали о том, где я была ночью. Дарринг, я и Канаи. Значит, он все-таки предатель, больше некому было рассказать. Решил отомстить, унизить меня. А это значит, что он принял решение отдать меня. Из груди вырвался стон. Нужно срочно что-то делать, чтобы сбежать отсюда.

Кажется, это понял и Закари. Разбежавшись, он выпрыгнул в окно. На секунду на лице Освальда промелькнуло удивление, но уже в следующую секунду он рванулся ко мне, пытаясь схватить за руку. Но я уже знала, что делать. Увернулась и последовала за Закари, в надежде, что он не решит взлететь повыше. Но только я оторвалась от окна, как почувствовала под собой скользкую, чешуйчатую спину. Ухватившись за то, за что могла ухватиться, крикнула:

– Давай! – и дракон взмыл в небо.

Приземлились мы в дальнем конце Ауры, на крестьянских полях, среди кочанов капусты.

– Ты мне не сказала, что была с Даррингом, – первым делом обиженно проговорил Закари, как только принял человеческий облик.

– Ты тоже не сказал про то, что не истинный наг, – отбилась я.

– Это совсем другое.

– А о таких вещах приличные девушки не говорят. Да и вообще, какая теперь разница. Главное то, что мы влипли. Освальд нас не оставит в покое, будет искать. И ты был прав, Канаи предатель. О том, что я была у Дарринга, знал только он и Дарринг.

– Не думал, что он примет сторону этого некроманта. С дядей их связывает дружба с самого детства.

– Ладно, хватит про Канаи, с ним все понятно. Нужно понять, что делать дальше. Вернуться ни ты, ни я теперь не можем. Канаи меня просто передаст Освальду, что сделать с тобой тоже что-нибудь придумает. Мы слишком много знаем.

– И что делать? – на его лице отразилась болезненная гримаса.

– Доказательства искать, – сказала я, уже двигаясь между кочанов по направлению к городу. – У вас тут архивное хранилище есть?

Закари догнал меня в два счета.

– Архив? Так в Академии.

Я чуть не взвыла от досады.

– В Академии? Ты издеваешься?

Закари замотал головой.

– Ты разве не знала? Сама же там работаешь.

– Ну и как мы туда проберемся, не попавшись никому на глаза?

Закари усмехнулся и потянул меня за рукав в противоположном от города направлении. Мы дошли почти до гор, окружавших Ауру. Вечерело, солнце пряталось за вершинами гор, оставляя лишь легкие отблески последних лучей. Мы обошли несколько огромных валунов и остановились перед небольшой расщелиной.

– Вот он, – гордо показал он мне на каменные глыбы.

– Кто он? Бог камней? – уставилась я непонимающим взглядом на камни.

– Проход, – легонько стукнул он мне по лбу и показал на небольшое отверстие между камнями.

– Это не проход для людей. Это проход для змей и пауков, – замахала я руками, отходя от камней подальше. – Туда и протиснуться может только что-то склизкое, ползучее и маленькое, и ума лезть туда хватит только у паука.

Закари посмотрел на меня так, будто я обидела весь его род до пра-пра-бабки, присутствовавшей при сотворении мира. Махнул рукой, и камни, теснившиеся передо мной, раздвинулись, открывая небольшую тропинку, ведущую в глубь скалы.

– Проход создали студенты какого-то древнего курса. Через него можно незаметно слинять из Академии и прогулять лекции, не будучи замеченным стражником на входных воротах.

– Неплохо придумано, – похвалила я идею. – Но судя по паутине, здесь давно никто не ходил.

– Это точно, – ответил Закари, увлекая меня в тоннель, – когда ректором стал дядя, он быстро закрыл этот ход.

– Откуда он знал о нем? Разве учителя были в курсе о его существовании?

– Конечно, нет. Просто дядя закончил эту Академию, и, как всякий студент, знал об этом проходе. Да и сам пользовался им не раз.

– Не честно по отношению к молодым. Сам прогуливал, а другим этот путь отрезал.

– Да. Тогда версию закрытия тоннеля преподнесли как «опасную из-за обрушения», но в это мало кто поверил. Тысячелетиями здесь ходили, и ни одного камушка не упало. А тут вдруг опасно. Это и стало первой причиной, почему студенты не любят ректора.

– Небось, не только студенты, но и преподаватели не любят, – предположила я.

– Конечно, – Закари усмехнулся, отгибая в сторону корни деревьев, и пропуская меня вперед. – К чему это привело, ты сама можешь убедиться. Идея равности магов и немагов не всем нравилась.

– А Дарринг знает о том, что ты…, – я замялась.

– Что я полукровка? Пернатая ящерица? – усмехнулся он. – Нет. Я даже от матери это скрывал. Ушел из Академии, не окончив ее, чтобы никто не увидел меня таким. Сказал, что не хочу учиться, и заперся в нашем доме. Потом, когда мы переехали в замок, дядя вызывал ко мне учителей прямо туда. Это было проще, приходили они редко, и сдерживать свой дар я мог на несколько часов, пока они меня учили. Со временем научился управлять собой, но в Академию так и не вернулся. Там профессиональные маги, они бы раскусили меня в два счета. А крылатая ящерица была бы еще одним ударом и для дяди, и для матери.

Он замолчал, и я поняла, что дальше расспрашивать не стоит. Поэтому постаралась перевести тему разговора.

– Ты сказал, что этот вход закрыли. Так куда мы идем? К заколоченной двери?

– Об этом можешь не беспокоиться. Как только мы придем, выход я открою.

– Надеюсь, – прошептала я.

Дальше мы шли молча, в темноте я пыталась смотреть, куда наступаю, уж очень не хотелось поскользнуться на гадюке, устроившей себе ночлег в теплом тоннеле. Но усмотреть все препятствия я все же не смогла, зацепилась ногой за корень и со всего размаха упала. Звук моего падения эхом разнесся по тоннелю, затихая вдали, а потом, будто оттолкнувшись от какой-то преграды, стал возвращаться и нарастал с каждой секундой.

– Что это? – испуганно спросила я, хватаясь за руку Закари и поднимаясь на ноги.

Ответить мне он не успел, поскольку я и сама все поняла. Звук приближался, и это было не ответное эхо, а шум обвала.

– Нам не убежать! – крикнул Закари, притягивая меня к себе.

Его руки обхватили меня за талию, но тут же я почувствовала жесткие когти, вцепившиеся в меня. На моих глазах Закари превращался в дракона, закрывая меня своими смешными перьевыми крыльями.

Глава 44

Звук обвала становился все тише, уходя далеко вперед, ко входу, откуда мы пришли. Вокруг летала пыль, комья сыпались мне на голову, но я была относительно цела. Устоять под натиском толщи земли не смог даже дракон. Я лежала на земле, укрытая пологом перьев.

– Ты в порядке? – прохрипел дракон мне в ухо.

– Да. А ты?

– Почти. Только вся земная твердь лежит у меня на спине. Долго я так не выдержу.

– Нужно позвать на помощь, – попыталась я придумать план выхода.

– Кого? – хмыкнул дракон и тут же закашлялся. – Про этот тоннель все уже забыли. Даже если услышат грохот, никто не подумает, что здесь могут быть идиоты, решившие пройти по нему.

– Мы обречены?

Закари не ответил. А мне очень не хотелось умирать. Я же еще молодая. Замужем даже не была. Не завела собаку и детей. Даже рыбок не было. А сколько я в этом новом мире не видела? Да даже в своем-то не видела. «Увидеть Париж и умереть», так ведь и в Париже меня не было, дальше Анапы я не ездила.

– Не могу больше, – прохрипел Закари, и опустился чуть ниже, практически вплотную накрыв меня крыльями.

– А нет заклинания для придания сил?

– Моя магия и так на исходе, а на любое заклинание нужна сила.

– Сила! – меня как током дернуло. – У меня ведь есть то, что придает силу! В моем мире говорят «хлеб всему голова», – говорила я, пытаясь дотянуться до своего кармана, – и у вас хлебу тоже придают важное значение. Готово!

Я выудила наружу маленький кусочек хлеба, который мне дали в пекарне.

– Он должен помочь, – я не дала Закари сказать ни слова и всунула кусок хлеба ему в рот.

– Кажется, у меня стало чуть больше магии, – удивленно проговорил он. – Все-таки мадам Криола волшебница во всем, что относится к хлебу, – он чуть-чуть приподнялся. – Только надолго его не хватит.

Мне очень хотелось, чтобы пришел кто-нибудь на помощь. Ну хоть кто-нибудь, кто может меня услышать.

В этот момент рядом раздалось урчание. Потом скрежет, будто кто-то пытался копать землю. И, наконец, я услышала радостный собачий лай. Через секунду среди перьев просунулась грязная собачья морда.

– Лайто! – узнала я знакомый мокрый нос. – Закари, нас нашел Лайто. Миленький, хорошенький, ты меня услышал?

Лайто радостно тявкнул.

– А теперь беги за помощью. Приведи Бастиана. Ну же, где Бастиан, ищи!

Лайто еще раз тявкнул, будто понял меня, и морда скрылась.

– Ты умеешь разговаривать с животными? – тяжело выговаривая слова, спросил дракон.

– Не знаю, – сама удивилась этому вопросу, – видимо умею. Но раньше за собой такого не замечала.

– Смею надеяться, что умеешь, и он правильно тебя понял. И бежит сейчас не за зайцем в поле, а прямо к Бастиану.

В этом мы могли убедиться очень скоро, когда над головой услышали зычный голос шеф-повара.

– Пташка, ты здесь?

– Бастиан! Ты пришел! Мы здесь, вытащи нас.

– Слава богам, вы живы. А ну, за работу, – крикнул Бастиан, и я услышала десятки молоточков, отбивающих камни со всех сторон.

Скоро Дракон тяжело выдохнул и крикнул:

– Всем отойти! – и тут же напряг лапы, расправляя крылья и скидывая с себя последние комья земли.

Я поднялась и тут же попала в объятия к Бастиану. Он сжимал меня своими руками и ласково гладил по голове.

– Если кому-то интересно, я в порядке, – произнес рядом уже очеловечившийся Закари.

Бастиан меня отпустил, и я смогла увидеть своих спасителей. Десятки маленьких гномов-поваров, видимо, оторванные от своих прямых обязанностей, стояли в запачканных землей фартуках и держали в руках молоты и кирки.

– Когда Лайто прибежал, я сразу понял, что с моей пташкой что-то не так, – начал рассказывать Бастиан. – Он так лаял, схватил меня за передник и притащил в погреб к лопатам. И начал там грести и раскапывать. Копает и смотрит на меня.

– Как вы так быстро оказались здесь? – спросил Закари. – До замка ведь очень далеко.

– Если знаешь куда идти, путь становится короче. Когда Лайто начал копать, я понял, что вас где-то засыпало. А засыпать могло только в одном месте – здесь. Лорд Мастерс не зря этот проход закрыл, опасный он был. Воды горных рек сильно подмыли этот грунт. Вокруг озера пришлось укреплять почвы, чтобы не было оползней. Но укрепить тоннель было невозможно. У меня был припасен артефакт для открытия порталов, вот мы в миг и домчали.

– То есть это не злой ректор, забывший о студенческом прошлом, лишивший возможности прогуливать лекции, замуровал тоннель? – спросила я Бастиана, косясь при этом на Закари.

– Что ты! – махнул рукой повар. – Лорд все делал для блага студентов. Только эти дурынды ничего не понимают, что для них все делается.

Закари отвел глаза, разглядывая взошедшую на небосклон луну.

– А теперь давайте-ка быстро в замок. Вас отмыть нужно и накормить.

– Нам нельзя в замок, – спохватилась я. – Нас там в первую очередь будут искать.

– Во что это моя пташка ввязалась? Лорда нет на вас обоих, он бы вас приструнил.

– Из-за лорда мы и ввязались в неприятности.

Я вкратце пересказала то, что нам было известно. Бастиан только хмыкал, потирал свой большой нос, угукал, когда я говорила что-то, с чем он был безоговорочно согласен.

– Все равно едем в замок. На моей кухне хозяйничать могу только я, вряд ли кто в здравом уме попробует туда сунуться для поисков. А этот ваш архив – глупость полная. Большей информации, чем у лорда в кабинете, вряд ли можно найти даже в самой Академии. А подшивки всех газет собирает Зира, у нее коллекция по всем случаям пропаж девушек собрана, уж она расскажет вам и хронологию, и места укажет. Нравится ей проводить свои кухонные расследования.

Я улыбнулась. Замирская мисс Марпл. Конечно, кто же еще может знать все, что происходит вокруг, чем скромная служанка, знающая всех и вся в округе.

– Только это, – Бастиан покосился на Закари, – фокусов с драконом на моей кухне не показывать! Побьешь посуду – уши твои чешуйчатые надеру.

На кухне у Бастиана было тепло и уютно. Рядом хлопотала Зира, готовя чай и доставая остатки ужина.

– Ой, что тут было, – приговаривала она, расставляя тарелки, – сначала пришел дарр Канаи, такой жесткий, грубый, никогда его таким не видела. Перевернул здесь все, бардак устроил и в кабинете, и в комнате лорда. Горничные несколько часов убирались, чтобы порядок после него навести. Допрашивал всех как преступников. Что, когда, кто? А лорда так и нет. Весь день нет. И матушка ваша, – она покосилась на Закари, – очень нервничала. Сказала, как вы придете, сразу доложить.

– А вот этого делать не нужно, – тут же спохватился Закари. – Лучше пока никому не знать, что я и Крис в замке.

– Это то понятно. После прихода Канаи она вся дерганая была, тут же почту летучую отправлять побежала. И в конюшню сходила. Уж на что она лошадей ненавидит, а тут прямо бегом бежит, будто умом тронулась от переживаний.

Мы с Закари переглянулись.

– А что на конюшне? Конюх вернулся?

– Какое там, как сквозь землю провалился, – махнула она рукой.

Я отодвинула от себя пустую тарелку и спросила:

– Зира, Бастиан сказал, что ты знаешь все про случаи похищения девушек в городе.

– Конечно, – активно закивала она, – я все газеты собираю, все подробности знаю. Даже те, которых в газете не печатали.

– Даже так? – подняла я брови. – Откуда?

– На рынке торговки все знают, через них весь город проходит. Вот они и собирают новости со всех уголков Ауры.

Ну да, бабки на рынке лучше всякой библиотеки. Неиссякаемый источник информации.

– А можешь рассказать про каждый случай?

Зира, обрадованная, что ее «хобби» кого-то интересует, тут же притащила охапку газет и разложила на столе.

– Ада Крампус пропала первой. Было это месяца два назад. Она ушла на базар рано утром, но там так и не появилась. Ее долго искали, а потом нашли в озере. Вся вздутая, будто плавала там с неделю. Хотя нашли быстро, буквально в тот же день.

Я достала из кармана платья рисунки, которые успела забрать из дипломов. Разложила на столе и стала рассматривать. Зира, Закари и Бастиан стояли рядом и тоже изучали предполагаемых преступников.

– Это твари, которые могли похищать девушек, – пояснила я.

– Вот этот, – Бастиан ткнул пальцем в рисунок, на котором была изображена помесь жабы и носорога, – очень похож на злого духа воды. Такие живут в южных районах, они протыкают жертву и наполняют ее водой. Кажется, будто тело было в воде несколько дней.

Я сложила рисунок и газетную вырезку вместе и отложила в сторону. Дальше мы перебирали вырезки, рассматривали фотографии. В итоге ко всем газетным вырезкам были приложены фотографии тварей, которые могли бы совершить эти преступления.

– Ничего себе, – присвистнул Бастиан, – хорошенькая ситуация получается. По городу бегают твари, которых выпустил полоумный ректор Академии. И это я не про лорда сейчас говорю, – поймал на себе недовольный взгляд Зиры.

– Мне не понятно одно, – начал говорить Закари, – зачем они нужны? Чтобы получить место ректора можно было обойтись банальным похищением, подлогом, обманом. Но столько смертей – это уже не просто продвижение по карьерной лестнице. Здесь что-то намного более серьезное. То, о чем мы пока понятия не имеем.

Все замолчали, не найдя, что возразить. По всему получалось, что он прав. Пропажи девушек не были нужны для получения ректорского кресла. Значит, тут было что-то более страшное, от чего у меня мурашки побежали по телу.

– Но для начала нужно найти дядю, – продолжил Закари. – А раз мы точно уверены, что к его исчезновению причастен Освальд, нужно проследить за ним.

– Но где мы его найдем? Уже поздно, наверняка, он давно спит в своей кроватке, – возразила я. Выходить сейчас в ночную Ауру мне совсем не хотелось.

– Вот и посмотрим.

Закари встал, взял свою куртку и направился к выходу.

– Возьмем дядину карету и подъедем к дому Освальда. Я знаю, где он живет.

Выйдя из кухни, мы остановились и прислушались. В замке царила тишина, все его жители давно спали.

– Пройдем через центральный выход, от него ближе всего к конюшням.

Мы прошли через широкое поле и тенистый сад. В конюшнях было тихо, лошади мирно фыркали и мотали головами.

– Стой здесь, я выведу лошадей, – Закари приоткрыл дверь и проскользнул внутрь.

Сначала была тишина, потом раздались звуки борьбы, что-то упало и разбилось. Я бросилась к конюшне, открыла дверь и увидела двух катающихся по полу людей. Один из конюхов схватил Закари и пытался задушить его крепким локтевым захватом. Я схватила вилы, стоящие рядом, и бросилась ему на помощь. Но сильная рука подхватила меня и подняла в воздух.

– Вот мы и встретились, Муза хозяина. Теперь ты будешь намного сговорчивей.

Глава 45

Уже по толстой вонючей руке я поняла, что меня схватил конюх. Отбивалась как могла, но из огромных лап тролля выбраться было нереально. В это время борьба с конюхом закончилась не в нашу пользу, и Закари стоял связанный, с расплывающимся синяком под глазом и кровоточащим носом.

– Попались, голубчики, – басом проворковал конюх, кидая меня к связанному Закари.

Меня связывать никто не собирался, видимо и за проблему не считая.

– Доложи госпоже, что пойманы оба, – крикнул конюх своему товарищу, и тот быстро выскочил из конюшни.

– Значит все это время вы прятались здесь? – я сверкнула глазами в его сторону. Тот удовлетворенно кивнул. – Зачем вы пытались меня убить, отправив на меня лошадей?

– Чтобы убрать тебя, деточка, – как волк из сказки, проговорил он. – Ты слишком мешала.

– Кому?

– Много кому, – уклонился от ответа конюх.

За дверью раздались шаги, вернулся второй конюх и почтительно открыл створку, впуская Химуру.

– Без тебя, мамочка, не обошлось, – прорычал сквозь зубы Закари.

– Сынок мой, – бросилась к нему мать, – как эти мужланы с тобой поступили?

Она сверкнула глазами в сторону конюха.

– Ну ничего, я тебя заберу, вылечу. А про эту, – она ткнула в меня крючковатым пальцем, – ты забудешь. Не следует молодому человеку из приличной семьи водиться с пришлыми. Скоро ты будешь хозяином поместья и сможешь выбрать любую девушку Ауры.

– Что значит хозяином? – уставился на нее Закари. – Хозяин поместья дядя.

– Это пока, – Химура заботливо провела рукой по щеке сына. – Но скоро все будет принадлежать тебе.

– Что ты сделала с дядей?

– Это не твое дело, милый. Ты совсем запутался. Забыл, что настоящие хозяева замка – наги. Только они должны быть владельцами замка и уважаемыми людьми в Ауре.

Закари сдавленно засмеялся.

– Ты сильно просчиталась, мамочка. В первую очередь тогда, когда гуляла в молодости. Думаешь, твои интрижки с айларами за спиной моего папеньки прошли даром?

Химура вскочила и отшатнулась от сына.

– Что за ересь ты несешь? Эта девчонка наговорила тебе гадостей про мать, а ты и поверил? Айлары приносили только горе нашей семье. Они зло, которое нужно истреблять.

– Развяжи, и я покажу тебе истинное зло в твоем понимании.

Химура кивнула конюху, и тот ослабил путы, но веревку не выпустил из рук. Закари размял затекшие руки, встряхнул головой и превратился в дракона. Помещение конюшни тут же стало ужасно тесным, конюхи попятились, лошади заржали и стали вставать на дыбы.

– Крис, – крикнул Закари.

Я рванулась в сторону, но этот маневр был предугадан главным конюхом, и я опять оказалась в его руках.

– Не делай глупостей, – рявкнул он, крепко, прижимая меня к себе.

Дракон понуро опустил голову и тут же стал снова человеком. Химура, стоявшая в полном ступоре, пришла в себя и всплеснула руками.

– Мы это исправим! Это должно быть исправлено! Мой сын не может быть полукровкой, особенно таким, – ее рот скривился в отвратительной гримасе, – Мой сын истинный наг!

– Нет, мамочка, вряд ли ты это сможешь исправить.

– Уведите его в замок, – приказала она конюхам.

Закари связали руки и, подталкивая вперед вилами, отправили в замок. Напоследок он посмотрел на меня извиняющимся взглядом.

– Девчонку, – уже в дверях крикнула Химура конюху, – сейчас заберет местная полиция. Поэтому скройся, оставь ее помощникам. Пусть составят легенду, что она хотела украсть лошадей. И не вздумай что-нибудь сказать про моего сына.

Она ушла, а конюх злорадно посмотрел на меня.

– Не в этот раз, но мы обязательно встретимся, – он кивнул помощникам, которые тут же схватили меня и вытолкали за ворота.

Троль, а через все поле ко мне неслись конные всадники с факелами в руках. Прямо как на сожжение ведьмы, подумалось мне. Но сжигать меня никто не собирался, по крайней мере пока.

– Кристина, клейменная дарром Канаи? – спросил человек в мундире, спрыгивая передо мной с лошади.

– Да, это я, – безразлично ответила, разглядывая форму представителя закона.

– Вы обвиняетесь в попытке убийства двух жителей Ауры и, – он выжидательно посмотрел на конюха.

– Кражи лошадей, – поддакнул тот.

– И кражи лошадей, – закончил представитель закона.

Глава 46

Понятно. В любом мире действует закон «человек есть, значит дело найдется», то есть пришить то, чего ты не совершал можно запросто. Ну если кражу лошадей еще можно было предположить, то покушение на убийство – это совсем из области фантастики.

– Простите, – обратилась я к представителю закона, – а на кого я покушалась?

Тот, не моргнув глазом, ответил:

– Студенты Академии магии Лоренс Квиллибек и Бишоп Криддл.

Студенты, понятно. Маменькины сынки нажаловались родителям. Хотя в тот раз я приложила их знатно. Но так, чтобы покушение на жизнь – это уже перебор. Нужно узнать, где у них тут адвокатов брать.

– Взять ее, – приказал местный полисмен своему напарнику.

Тот подъехал, подхватил меня и перекинул поперек лошади.

– Эй, – крикнула я, пытаясь лягнуть полисмена, – не имеете права! Где доказательства? Эти мальчишки сами пытались меня убить, и не только меня.

– Это недоказуемо, – коротко высказался полисмен.

– Я свидетелей найду! – пыталась я топнуть, но, вися поперек седла, попала только по лошади.

Полисмен, который меня вез, только хмыкнул:

– Против Квиллибеков еще ни одного свидетеля не было.

– Это как? – не поняла я. – Со мной была девушка, я ее найду, и она докажет, что все было наоборот.

– Ты можешь найти кого угодно, – спокойно сказал главный полисмен, ведя свою лошадь рядом с моей, – но ни один житель Ауры не будет свидетельствовать против семьи Квиллибеков.

– И что это за семейка такая?

В принципе мне было все понятно. Не важно, какой статус у этой семьи, важно, что они такие шишки, против которых не пойдет ни один житель. То есть я попала, так попала. Впрочем, не в первый раз за свою жизнь.

– Герольд Квиллибек владеет банком и фабрикой по производству магических метел.

Владелец заводов, газет, пароходов. Против такого биться сложно. Но где наша не пропадала. Помирать, так с музыкой. На суде я им такое устрою, что не позавидуют. Был бы только этот суд. А то ради финансовых воротил Ауры казнят без суда и следствия, делов-то.

Но по крайней мере сегодня меня казнить не собирались. Минут пятнадцать тряски головой вниз - и меня скинули около каких-то ворот.

– Ланс! – крикнул полисмен, который привез меня. – Посади эту в шестую, за ней завтра с утра придут. Передашь прямо на руки дарру Тодесу.

– Кто такой дарр Тодес? – навострила я уши.

– Судья, – бросил через плечо полисмен и ускакал прочь.

Подошедший охранник схватил меня за локоть и потащил через ворота на грязный двор. Туфли увязали в толще грязи, норовя там и остаться, в нос ударил запах конского навоза. Это – точно, не самое лучшее из мест, куда я попадала. Толкнув тяжелую железную дверь, охранник впустил меня в помещение. Это была небольшая комнатка, освещаемая свечкой, одиноко стоящей на конторке. За ней сидел молодой парень, уткнув голову в руки, и мирно спал.

– Подъем! – гаркнул охранник, который меня привел.

Парнишка вскочил и в полусонном состоянии отдал честь, одновременно поправляя мундир и надевая фуражку.

– Отведи ее в шестую, – толкнул меня охранник своему напарнику и вышел из коморки.

Парнишка осмотрел меня с ног до головы, пытаясь понять, что такая девица, как я, могла натворить. В конце концов он оторвался от созерцания меня, взял со стены ключи и вежливым жестом пригласил пройти в коридор, ведущий из помещения. Если в его коморке было относительно тепло, то в коридоре сразу повеяло холодом. То ли где-то было открыто окно и ночной воздух морозил помещение, то ли в каменных джунглях вообще никогда не было тепло. Я поежилась. Нелепое, поначалу, обвинение перестало быть нелепым, и я стала понимать серьезность моего положения.

Камера, в которую меня привели, наверняка предназначалась для богатых господ. Нары были застелены пуховым одеялом, в углу стоял деревянный резной стол. Если бы не сырость каменных стен, можно было подумать, что меня привели в гостиницу. И что-то мне подсказывало, что номер для меня был забронирован заранее.

– Что со мной будет дальше? – повернулась я к своему конвоиру, когда под его рукой лязгнул засов.

– Не знаю, – он безразлично пожал плечами. – Судя по выбору камеры, за вами придут.

Больше ничего не сказав, он ушел, громко топая по каменному полу коридора. Я огляделась. Вид тюремной камеры меня угнетал. Окон здесь не было, поэтому определить сколько времени, будет очень сложно. Я подошла к решеткам, отделяющим меня от свободы, и выглянула в коридор. Везде было тихо, никаких криков и гнусных речей, который я привыкла слышать в американских боевиках по телевизору. Теперь вся моя жизнь превратилась в сплошной боевик.

Перестав бессмысленно созерцать пустые стены, я забралась на свои вип-нары с ногами и стала думать. Вариант спасти Дарринга провалился. Спасать теперь нужно было меня. Наши враги очень сильно постарались, разделив нас. Но сидеть, свесив лапки, было не для меня. Я долго перебирала варианты, как можно избежать последствий, и вообще что может произойти дальше, Но все варианты спасения разбивались о толстую решетку, отделившую меня от внешнего мира.

Не знаю, сколько я просидела, кажется, даже заснула. Резкий звук грохочущего железа заставил меня подскочить на постели. Я подошла к решеткам и увидела тележку, которую катила молодая девушка. Она останавливась у камер, плескала в миски огромным черпаком месиво из кастрюли и подавала в протянутые руки. Желудок напомнил о том, что я давно не ела, мерным урчанием. Когда тележка подкатила ко мне, я протянула руку и всмотрелась в лицо девушки.

– Ниа, – закричала я.

Девушка дернулась, откинула прядь волос и с изумлением посмотрела на меня.

– Крис? Что ты здесь делаешь?

– Тебя жду, – съязвила я. – Сижу. Как и другие здесь.

Ниа набрала черпаком тюремный суп и протянула мне миску.

– Не кричи и не показывай, что мы с тобой знакомы, – прошептала она.

– Почему?

– Здесь любят тишину. А если узнают, что мы знакомы, меня переведут отсюда. За что тебя посадили?

– Помнишь тех студентов, – ответила я, принимая у нее миску, – кажется при последней встрече я сильно задела этого Лоренса и его дружка. Теперь у меня покушение на убийство, бегство от хозяина и еще куча всего, что смогли придумать.

Ниа недовольно шикнула.

– Все с Лоренсом нормально. Бегает по Академии и рассказывает сказки, что на него напал тот, кто девушек убивает, а он один смог отбить нападения убийцы-маньяка. Но это все не так плохо, как то, что ты в шестой камере.

– А что не так с шестой камерой? – меня саму этот вопрос мучал, но спросить до сих пор было не у кого.

– Эта камера для заказных. То есть если у служак есть заказ на поимку кого-то, его ловят, сажают за поддельные преступления, а потом забирают.

– Куда?

– Чаще всего себе в услужение. Здесь добиваются от заключенных того, что им нужно.

– Канаи, – поняла я. – Он хочет отдать меня Освальду. А Освальду я живой не нужна. Ниа, – вцепилась я в рукав девушке, – помоги мне.

– Я не могу тебя выпустить.

– Хотя бы можешь найти Закари. Это племянник ректора Мастерса, он живет в замке. Расскажи ему, что я здесь.

– Постараюсь, – Ниа взялась за тележку и покатила ее дальше, – только сиди здесь тихо и не привлекай внимание.

– Привлекать внимание? – горько усмехнулась я. – Был бы кто-нибудь, чье внимание можно привлекать.

Глава 47

Тишина, темнота и отсутствие какого-либо занятия нагоняли дремоту, поэтому я и не заметила, как снова заснула. Проснулась от того, что лязгнул засов. Молоденький паренек, определивший меня в камеру, открыл дверь и пропустил посетителя. Кутаясь в длинный черный плащ, в камеру вошел Канаи. Я села на кровати, готовая к любому повороту событий. Он подошел и присел рядом.

– Покушение – очень тяжкое обвинение, – грустным и потерянным тоном сказал он, не глядя мне в глаза.

– Только потерпевшие бегают как ни в чем ни бывало и рассказывают дружкам небылицы, – зло проговорила я.

– Это не имеет значения. Думаю, ты уже это поняла.

– Поняла. Только не поняла почему я мешаю стольким людям.

– Ты очень ценна, – он попытался улыбнуться. – Даже не представляешь насколько.

– Что тебе нужно? – спросила я не желая продолжать эту дурацкую тему по поводу моей ценности.

– Я пришел дать тебе свободу.

В ужасе я посмотрела на него.

– Нет! – практически крикнула я. – Ты же знаешь, что будет со мной.

– Не совсем. Сегодня ночью Освальд предложил мне сделку. Я снимаю с тебя клеймо, а он становится новым хозяином. Взамен он вытаскивает тебя из тюрьмы.

– Но я ничего не сделала! – с жаром выпалила я.

– Это не имеет значения. Единственное, что я могу сделать в данной ситуации – это то, что я делаю.

– Отдаешь меня маньяку? Как только ты снимешь свое клеймо, я стану его собственностью. И тогда…, – я захлебнулась в своих предположениях.

– Мы договорились, что утром придем сюда вместе. Я сниму свое клеймо, а он поставит свое, – он взял в руку мой подбородок и заставил посмотреть прямо в глаза. – Но я СЕЙЧАС даю тебе СВОБОДУ, – с нажимом произнес он. – Ты должна меня понять.

Несколько секунд он смотрел прямо мне в глаза, будто ждал ответа. Затем отпустил, поднес руку к плечу. Резкая боль пронзила меня, но тут же исчезла. Он встал и вышел из камеры. В дверях повернулся и произнес:

– Теперь у тебя есть время до утра.

Дверь с грохотом захлопнулась, лязгнул ржавый засов.

– Предатель! – бросилась я к решетке, выкрикивая слова ему вслед. – Ты бросил меня на смерть! Ты предал лорда!

Когда Канаи скрылся за поворотом, я бессильно опустилась на пол. Он был прав в одном: у меня есть время до утра. Когда Освальд поставит свое клеймо, моя жизнь превратится в ад. Я буду игрушкой, с которой он может делать все, что хочет. А в его намереньях я убедилась еще при первой нашей встрече на конюшне.

Я сидела и успевала лишь утирать соленые капли, ручьем текущие по моему лицу. Неожиданно сзади раздалось тихое постукивание. Дзинь-дзинь. Я обернулась. В камере напротив также на полу моей точной копией сидел старик. Его длинные седые волосы опускались почти до груди, заслоняя от меня его лицо. Я размазала по лицу последние слезы. Это одной можно нареветься вволю, а когда у тебя есть зрители, плакать уже не хочется.

– Детка, я слышу, ты плачешь? – почти неслышно спросил он.

Я тоже перешла на шепот, помня о предупреждении Нии.

– Тут такое место, не располагает к шуму и веселью.

– Тебе дали свободу? Почему ты так противишься этому?

– Свобода – это переход от одного хозяина к другому, – горько вздохнула я. – И мне не нравится то, что ждет меня впереди.

– Ты была в рабстве?

– Да, на меня поставили клеймо. Сначала один человек, потом он меня выгнал, потом второй пытался спасти меня от этого мира. А теперь он дал мне свободу, чтобы утром я была рабыней страшного монстра.

– Мне уже много лет, – старик придвинулся ближе к решетке, – но почему ты решила, что рабыня – это собственность? В Ауре испокон веков одни люди не были в собственности у других.

– Я не из этого мира, – я уронила голову на решетки, сил держать ее больше не было, да и скрывать свое происхождение смысла не было, – и мне поставили клеймо. Ведь у вас пришлых принято испепелять на месте. Так я переходила от одного хозяина к другому.

– Деточка, ты что-то не так поняла. Конечно, я уже несколько лет сижу здесь, но законы Ауры не могли так сильно измениться за это время. Баловаться заклинанием испепеления могут лишь студенты-маги, которые начитались древних книг про времена, когда людей сжигали на кострах. Но молодежь, она читает через строчку, тогда сжигали как раз магов, считая их умения подарком дьявола. Сейчас испепеление, то есть сжигание на кострах запрещено. Да и клеймо. Кто тебе сказал, что клеймо заставляет человека быть его рабом?

– Ну как же, – я уже ничего не понимала, в моей голове сложенная головоломка развалилась и никак не хотела принимать форму чего-нибудь понятного, – сначала мне сказал Канаи, когда затащил меня в этот мир. Моим хозяином был лорд Мастерс. А потом, когда он меня прогнал, меня нашел Канаи и поставил свое клеймо, чтобы жители Ауры не убили меня, ведь я пришлая из другого мира.

Старик сухо и надрывисто засмеялся.

– В такие сказки может поверить разве что девица из другого мира.

– Сказки? – переспросила я.

– Клеймо ставится не рабам, а женам. Если житель Ауры захочет взять жену, он ставит на ней свою метку, видя которую другие мужчины не посягают на эту женщину. А рабов у нас отродясь не было.

– Подождите, – я вскочила на колени и схватилась руками за решетку, – но я читала. Книга «Руководство для Муз». Старая такая, потрепанная.

Старик опять залился сиплым старческим смехом.

– Никакого «Руководства для Муз» не существует. Музой называют жену. Когда магия Ауры дает добро, он позволяет сливаться двум стихиям магий в единый поток. Только так можно определить свою настоящую жену. У тебя было слияние магий с кем-то из твоих мужей-хозяев?

– С Даррингом, – я обессилено села на пол.

– Значит он и есть твой супруг. И не позволяй другим запудривать тебе мозги. Только с мужем проявится твоя самая сильная сторона магии.

– Что это значит?

– Она выйдет на новый уровень. В твоем мире была магия?

– Нет, да и здесь я не очень-то преуспела в магических ритуалах. Только с Даррингом я могла корректировать его магические предметы.

– Истинный супруг медленно наполняет тебя магией. При слиянии ваших мыслеформ ты не только участвовала в его магии, но и получала небольшой заряд от него. Он все правильно делал. Самый сильный поток магии можно получить только при, – он замялся, – ну ты сама понимаешь, верно?

– А это могло дать мне крылья? – кивнула я.

– Если ты была с айларом – да.

Я замолчала. Значит все с самого начала было враньем. Про рабство, хозяина, работу Музой. Наполнять его магией могла только настоящая жена, но на ней нужно жениться. А тут так удобно, наврал с три короба, и пользуйся всеми благами. Ну, ректор, погоди! Дай только добраться до тебя! Если ты уже мертв, я тебя оживлю и убью еще раз. Смачно и с удовольствием.

– А у тебя прорезались крылья? – осторожно спросил мой собеседник.

– Да. Это что-то значит?

– Это значит, что ты стала настоящей жительницей Ауры. В рабство тебя забрать не могут, потому что у нас нет рабства, а судить могут только по праведным законам Ауры.

– Праведные законы? Они отличаются от других законов?

– Для обычных жителей, приезжих и тех, у кого нет магии, существуют законы права. Они зависят от судей – обычных жителей, которые подвержены всем порокам. Богатые и влиятельные могут этим пользоваться, привлекая разными благами их решения на свою сторону. Но если ты имеешь магию Ауры, а с крыльями айларов она у тебя точно есть, ты можешь претендовать на праведный суд, в котором тебя будет судить сама магия.

– Как магия может судить? Она же бестелесна, не говорит, не пишет.

– Источник магии Ауры находится в горах над озером, там откуда берут начало горные реки. В огромной пещере живет дракон, он является средоточением и источником всей магии. При праведном суде обе стороны должны пройти арку правды в пещере дракона. Только правый человек сможет пройти ее. Лжец и обманщик растворится навсегда.

Глава 48

На негнущихся ногах я дошла до кровати. Хотелось упасть, и чтобы ничего не было. Ни тюрьмы, ни замка, ни крыльев за спиной. Ничего. Хочу обратно в свою хрущевку, где было тихо и спокойно. Никаких айларов, нагов и некромантов. Безопасная работа журналистом. Но нет. Реальность никак не хотела меняться по моему желанию. Даже способности Музы к воплощению мыслеформ здесь не работали.

Лязгнул замок. Кого опять принесла нелегкая? Передо мной стоял парнишка-охранник, нагло разглядывая меня с ног до головы.

– Вставай, мадама, на выход.

– Зачем? – безразлично спросила я.

– Встать! – гаркнул он, недовольный тем, что его не слушаются с первого раза. – К тебе пришли.

Освальд. Больше некому. Я нехотя поднялась и поплелась перед парнишкой по затхлым коридорам. С каждым шагом моя пассивность испарялась, а кончики пальцев щекотала прибывающая магия. Что, женишок, хочешь со мной поиграть? В «Рабыню Изауру» я еще с детства выигрывала у всех мальчишек во дворе. Никто не смог переговорить меня. Не тебе со мной тягаться, повелитель трупов!

Мы дошли до ярко освещенной рекреации. Там была всего лишь одна дверь, которую и толкнул охранник, пропуская меня вперед. В комнате стоял только один стол и два стула, один из которых и занимал Освальд. Второй предназначался мне, но садиться я не собиралась. Лишь толчок в спину показал, что сейчас мне подчиниться все же придется.

– Госпожа Кристина, – назвал меня Освальд полным именем, – рад вас видеть.

Я скривилась и промолчала.

– Вы чем-то расстроены? Сегодня вы перестанете быть рабой дарра Канаи. И я смогу полностью вас обеспечить. Предоставлю вам лучшие комнаты в моем загородном доме, у вас будут служанки, я подарю вам коня. Вы же увлекаетесь верховой ездой? Я свожу вас в те уголки страны, где вы никогда не бывали. Я сделаю вас свободной!

– Я уже свободна.

Кажется, эта фраза не вписывалась в сценарий моего «освобождения». Он наклонил голову и посмотрел на мое плечо, на котором больше не было клейма. Но стоит отдать должное, он быстро собрался и переиграл свою пьесу.

– Вижу дарр Канаи уже освободил вас от своего клейма? Это даже лучше. Дайте, мне вашу руку, и вы навеки станете госпожой моего сердца.

Он протянул руку, по которой тут же получил смачный шлепок.

– Не распускайте руки, дарр Освальд.

– Что ты себе позволяешь? – вскричал он. – Рабы не могут, – захлебнулся он в своем гневе.

– Может быть рабы и не могут. В той стране, где они есть. Но, во-первых, на мне нет клейма, а, во-вторых, в Ауре нет и не было рабства.

Освальд стоял, ошарашенный моей речью и только хлопал глазами. К такому диалогу он явно не был готов.

– Да как… Кто тебе сказал?

– Это не важно. Только теперь в вынужденное замужество вы меня загнать не сможете.

– Может быть, – он начал приходить в себя, глаза стали наливаться гневом, – но здесь ты никто. Человек без магии не может быть полноценным жителем Ауры и не имеет полных прав!

– Без магии, говорите вы?

Я чувствовала, как наливаются огнем мои руки и в ладонях зарождается магия. В комнате не было ничего, что могло бы стать примером для показа моих способностей. Только на подоконнике стоял камень, который служил пресс-папье, придавливая какие-то бумаги. Приложив всю свою силу, я подняла его швырнула на стол. Камень приземлился прямо на руку Освальда. Тот взвыл, отдернул руку и в ярости попытался схватить меня.

– Стой! – крикнул он и схватил меня за подол платья. – Ты никуда не уйдешь и станешь моей.

В другой его руке загорелся огонек магии, он стал тянуть руку к моему плечу. Вспомнив все приемы самообороны, которым нас учили на курсах подготовки военных репортеров, я развернулась и саданула его коленом в самое больное место. Вся его магия в момент улетучилась, а сам Освальд согнулся пополам и стал выглядеть достаточно жалко.

Не оставляя ему возможности прийти в себя и предпринять вторую попытку поставить мне брачное клеймо, я рванула дверь на себя и выскочила в коридор, столкнувшись лоб в лоб с Нией.

– Ты как? – спросила она, глядя на меня встревоженным взглядом.

– Я нормально, он не очень, – мотнула я головой в сторону кабинета. – Как отсюда выбраться?

– Давай за мной, – Ния бросилась бежать по коридору. – Рав отошел и дал мне возможность «подежурить», так что у нас есть пара минут, пока он не вернется.

Мы неслись по коридорам, поворачивая то направо, то налево. Я удивлялась количеству ответвлений и комнат, которые тут были. И ни одного направляющего знака. Как сами сотрудники находили отсюда выход – не понятно.

– Ты была в замке? – запыхавшись, спросила я.

– Была, – также тяжело дыша, ответила Ниа. – там никого нет. Только слуги.

– Ни Закари, ни его мамаши?

– Никого. Гувернантка, Зира, кажется, сказала, что когда тебя увезли, мамаша затащила сына в карету и увезла. Куда – неизвестно.

Мы подбежали к огромной железной двери и остановились.

– За дверью стоит охранник, – тяжело дыша, проговорила Ниа. – Откроем дверь, и нужно будет бежать изо всех сил, пока он не опомнился.

Я кивнула. Говорить сил уже не было. Ниа уперлась плечом в дверь и с силой толкнула. Скрипя, дверь поддалась и выпустила нас.

– Бежим, – крикнула Ниа и потащила меня за рукав на улицу.

Охранник, стоявший около двери, видимо, не ожидал дерзкого побега и первые секунды просто смотрел, как мы улепетывали. Потом спохватился и стал поднимать ружье. В тот момент, когда он приставил его к плечу и начинал целиться, перед нами вылетела и резко затормозила черная машина. Она качнулась на магической энергии и остановилась. Дверь приоткрылась и хриплый голос приказал:

– Быстро в машину!

Думать о том, кто это и почему нужны прыгать к нему в машину, было некогда. Мы просто заскочили в открытую дверцу и захлопывали ее уже на ходу. Когда мы смогли отъехали, я посмотрела на водителя и пришла в ужас.

Глава 49

– Канаи!

Ниа с испугом посмотрела на меня. Видимо, по моему тону было понятно, что мы находимся в очередной западне.

– Успокойся, – произнес мой бывший хозяин (или жених, как теперь их называть-то?).

Он молча крутил руль, петляя по переулкам. Заехав в узкий проход между домами, он остановился, выключил двигатели и повернулся к нам.

– Я рад, что ты поняла, про что я тебе говорил.

С заднего сиденья мне было не добраться до него, поэтому я только зло прошипела:

– Вы мне врали все это время.

– Это было нужно, – спокойно ответил он, будто вранье заключалось в том, что в этом мире сахара кладут не две ложки, а три.

– Зачем?

– Лорду нужна была Муза. Для выполнения задуманного плана. В этой части мы не врали. Если ты про клеймо, оно было нужно для того, чтобы никто не посягал на тебя. Красивых девушек можно легко увести.

– Хорошо, – но другое мне не давало покоя, – когда план лорда провалился и он вышвырнул меня из замка – зачем ты поставил на меня свое клеймо?

– Для того, чтобы на тебя не покушались другие мужчины Ауры. В том числе и лорд Мастерс. Он был слишком взволнован, а его спокойствие было важнее, чем ваши отношения.

– У тебя шуры-муры с ректором? – вытаращилась на меня Ниа.

Я только отмахнулась, мол не до этого сейчас, но она не отставала.

– Почему ты мне не сказала?

– Как Муза я ему все равно не нужна, тем более затея с проектом на церемонии полностью провалена.

– Затея провалена, ректор больше не занимает свою должность, – прервал наши девчачьи перепалки Канаи, – но лорда так никто и не нашел.

Мы замолчали. Действительно, Дарринга нигде не было, а теперь еще и Закари пропал.

– Закари тоже пропал, – выпалила я. – Его увезла Химура. А когда меня арестовали, а Закари увела его мать, там был конюх. Он все это время прятался на конюшне.

– Умно, – Канаи потер подбородок, – быть там, где тебя искать точно не будут. – Значит, это он поймал тебя и Закари, а потом передал его матери.

– Да. Но куда Химура могла его увезти? И главное – зачем? Хочет спрятать от неприятностей? Или из-за того, что он наполовину айлар?

– Айлар? – хором спросили Канаи и Ниа.

– Он же истинный наг, я это еще со школьной скамьи помню, – удивленно проговорила Ниа. – Наги всегда были владельцами замка. Пока лорда Мастерса не назначил его отец.

– Вот Химура тоже удивилась, – хмыкнула я, вспоминал взгляд мамаши, когда она увидела своего сына в настоящем обличии.

– Нагуляла все-таки, – с желчью в голосе проговорил Канаи, – отец Дарринга это подозревал, но никогда не выносил эти разговоры за пределы семьи. Наг и айлар – раньше такого слияния магии я не видел. Это новый вид магии. Он достаточно важен для Академии, все преподаватели хотели бы изучить этот феномен.

– Смешанная магия под запретом, – тихо проговорила Наи.

– Пока да, – отстраненно проговорил Канаи, углубляясь в свои мысли. – Химура причастна и к похищению лорда. Ведь его магия тоже смешанная и неизученная.

– У них был дом на окраине Ауры, куда их выселил отец Дарринга, – напомнила я. – Может, они там?

– А это неплохая мысль. Я об этом не подумал, – сказал Канаи, вновь заводя машину.

Мы выехали на улицы Ауры и осторожно, не привлекая внимания, поехали на окраину города.

– За нами будет погоня? – тихо спросила я, будто в машине нас мог кто-нибудь подслушать.

– Официальная вряд ли, – отозвался Канаи. – Освальд не посвящал никого в свои планы. А о том, что его будущая невеста сбежала из-под венца, распространяться не будет. Но своих людей он может отправить.

Мы покинули город и полетели по проселочной дороге, которая вела к горам. Здесь не было фонарей, и дорога освещалась только светом фар. Через некоторое время, когда тишина повисла в машине такая, что ложкой ешь, я не выдержала и спросила.

– Почему дом Химуры и Закари так далеко от города?

– Отец Дарринга и Химуры оправил их с матерью в ссылку, ты же помнишь эту историю.

– Помню, – согласилась я. – Но почему так далеко? Здесь же и жилых домов нет ни одного.

– Тебе их жалко? – усмехнулся Канаи. – Не ожидал от тебя такой человечности после того, что она хотела с тобой сделать.

– Человечность тут не причем. Я пытаюсь понять логику. Даже если мать Химуры совершила такой ужасный поступок, она все равно была его женой. Той, которую он выбрал сам. Да и Химура все равно была ему дорога, раз в завещании он приказал заботиться о ней. Но тем не менее он отправил их в жуткую изоляцию, прочь не только от себя, но и от окружающего мира.

– Кажется, я знаю, – встряла в разговор Ниа. – Если я правильно понимаю, мы едем к Отдаленной Пустоши. Это место, где блокируется любая магия. Там любой становится обычным человеком и может рассчитывать только на свои силы.

– Закари говорил, что сила айларов в нем проявилась с детства. В замок они переехали, когда он поступал в академию.

– Расскажи мне подробнее о силе Закари. Он так умело скрывал ее, что никто даже подумать не мог, что он не истинный наг.

– Или не хотел, – буркнула я, ловля на себе осуждающий взгляд Канаи. – Он рассказывал, что получил смешанную магию с детства, но не показывал ее никому, даже матери. И из Академии ушел только потому, что магические уроки стали настолько сильны, что он боялся потерять контроль над своей силой и показаться таким, какой он есть, полу-драконом, полу-курицей.

– Я его понимаю, – тихо вздохнула Ниа. – Быть на половину одним, наполовину другим очень сложно. Особенно, когда это проявляется физически.

Я посмотрела на нее. Вот кто точно знал, что такое быть изгоем, половинкой от настоящего мага, подвергаться нападкам истинных, но все равно не сдаваться и продолжать учиться наравне с другими. Мои мысли прервал Канаи.

– Мне кажется, что там мы найдем и Закари, и Дарринга.

– Почему? – хором спросили мы с Нией.

– В Отдаленной Пустоши не может проявляться никакая магия. Даже магия айларов. Но если это не чистая магия, а смешанная, то вполне вероятно, что она настолько сильна, что прорывает запретные границы. Никто даже не пытался изучить особенности смешения разных магий. Этим занимался только Дарринг. Он мог заниматься изучением феномена Пустоши.

– И как это все связано с Закари и ректором? – спросила Ниа.

– Если то, что сила айлара появлялась в Закари на территории Пустоши, значит, что его магия намного сильнее любой другой. И не только его, но и Дарринга. Ведь он тоже наполовину айлар, наполовину наг.

– Я так и не поняла, зачем Химуре эта магия? Высасывать ее что ли будет?

– Есть способы извлечения магии. А в месте, где блокируются обычные магические силы, можно извлечь только особенные. То есть получить чистую магию, равной по силе которой нет.

– И захватить с ее помощью мир? – прыснула я. – Химуре нужна власть, но не в таких масштабах. Ей бы хватило, чтоб ее все боялись и преклонялись. А это она может получить просто похитив Дарринга. И мучить своего сына? Да она пылинки с него сдувает.

– Сдувала, – поправил меня Канаи, – когда он был истинным нагом. А сейчас он не больше, чем лабораторная крыса и позор, от которого ей нужно избавиться.

Об этом я не подумала. Нехороший червячок шевельнулся в моей груди. Выходит, и Даррингу, и Закари угрожает опасность. Фраза «Змею на груди пригрел» зазвучала для меня по-другому.

Фары высветили впереди очертания горы. Канаи свернул в сторону и остановил машину.

– Дальше идти придется пешком, иначе нас могут заметить.

Мы вышли и направились к темнеющему впереди строению. За поворотом показались огни небольшого двухэтажного дома. Тени вековых деревьев скрывали нас. Канаи щелкнул пальцами, потер ладони друг о друга, и с сожалением бросил:

– Аргусова магия, ни капли.

Ниа попробовала, но и у нее ничего не вышло. Защита Отдаленной Пустоши наглухо блокировала любые проявления магии.

– Добро пожаловать в мой мир, – улыбнулась я. – Все придется делать ручками.

Не дожидаясь ответа, я пригнулась и побежала по направлению к дому. Друзья направились за мной. Подойдя с торца дома, мы прижались к стене дома. Над нами светилось окно, из которого раздавался звон посуды и веселые переговоры прислуги.

Глава 50

– Миа, – раздался зычный голос какого-то мужчины, – на сколько персон накрывать стол?

– Не торопись, – из-за звона посуды тоненький голосок было еле слышно, – хозяева ушли в пещеру и обещали вернуться только к утру.

– Так мне накрывать или нет? – голос все больше раздражался.

– Нет, – пропищали в ответ, – когда вернутся, тогда и накроешь.

– А когда вернутся?

– Да не знаю я. Не скоро. Может к утру.

– Так накрывать на ужин или на завтрак?

Грохот посуды возвестил о том, что у кого-то кончилось терпение.

– Не! Накрывай! Совсем! – рявкнул тоненький голосок.

Ответом ему была тишина. Видимо здесь знали, что связываться с разъяренной женщиной не лучшее дело. Опять загремели тарелки, и снова тоненький голосок замурлыкал приятную мелодию. Мы отошли от окна.

– Значит, в доме нет ни Химуры, ни Дарринга с Закари, – резюмировал Канаи.

– И все в пещере. Ты знаешь, где это? – спросила я.

– Здесь я никогда не был. Но когда-то изучал все владения Мастерсов, и там была речь о проходе, который вел через гору. Вероятно, это и есть та самая пещера.

– Можешь показать, где она?

Канаи только развел руками.

– Так подробно я в это не углублялся.

– Зои! – раздался опять зычный зов с кухни, – Зои!

– Да что тебе нужно, оглоед ты этакий!

– Я за хозяев волнуюсь. Давай, я соберу им корзинку и отнесу.

– Тебя об этом просили? Нет! Вот и не суйся туда, куда не просят.

– Но они же голодные будут, – продолжал ныть голос.

– Сказано - не суйся, значит, не суйся. Сердобольный нашелся. Только неприятностей на нас навлечешь. Я в погреб, ты здесь ничего не трогай.

Раздались шаги, мы забежали за угол и притаились. Из кухни донеслось шарканье ног, возня, хлопанье дверец шкафов. Наконец воцарилась тишина, а через секунду приоткрылась входная дверь, из нее высунулся нос какого-то животного, похожего на крота. Существо осмотрелось, принюхалось, вышло на улицу и тихо прикрыло за собой дверь. Двигаясь крадущимися беззвучными шагами, животное двинулось в темноту ночного леса.

– Кажется, нам несказанно повезло. Инициативные туповатые слуги – наше все, – прошептала я, начиная двигаться за животным на приличном расстоянии.

Мы шли молча, пытаясь смотреть себе под ноги, чтобы не наступить на ветку и не выдать своего присутствия. Но заботливому слуге было не до нас, он пел песни и радостно размахивал корзинкой с продуктами. Вскоре он замедлил шаг и остановился около входа в круглую пещеру, черной дырой зияющую в отвесной скале. Он подошел, поставил корзинку перед входом и на цыпочках, чтобы не нашуметь, убежал обратно. Мы только успели юркнуть в кусты.

– Мы на месте, – шепнула мне на ухо Ниа, – и что дальше?

Хороший вопрос. Потому что как раз это я и хотела спросить у Канаи. Поэтому просто выразительно посмотрела на него, присоединяясь с Ние.

– Идем внутрь.

– Просто так? – ужаснулась Ния. – У нас же нет ни капли магии.

– У них тоже, – шепнул Канаи, проходя мимо нас и двигаясь ко входу в пещеру.

Мы с Нией переглянулись и пошли следом. Вход был полностью погружен во тьму. Ни единого огонька или проблеска, который бы говорил о том, что впереди есть живые люди. Через два шага в пещере было уже ничего не видно. Огня мы с собой не взяли, а магия здесь не работала. Пришлось пробираться на ощупь, держась друг за друга, чтобы не потеряться.

– Ты уверен, что здесь кто-то есть? – шепотом спросила я. – Может, этот слуга был совсем идиот и просто придумал себе историю о том, куда все пошли? Или слугам сказали одно, а пошли совсем в другое место?

– Все может быть, – огрызнулся Канаи, у которого, видимо, тоже терялась надежда на то, что здесь можно кого-нибудь найти.

– Стойте, – шепнула Ниа и резко остановилась.

Мы остановились и прислушались. Кромешная темнота и ни единого звука.

– Что? – не рискнула я повысить голос.

– Вы не слышите?

– Нет, – тоже прошептал Канаи.

– Голоса. Где-то совсем близко.

– Ничего не слышу, – еще раз прислушалась я.

– Потому что во мне течет кровь эльфов, я и без магии хорошо ориентируюсь в пространстве и могу слышать на расстоянии.

– Тогда веди нас, – проговорил Канаи, проталкивая Нию перед собой.

Так же гуськом, но двигаясь уже за Нией, мы двинулись дальше. Скоро и я стала слышать какие-то шумы, издали напоминающие голоса людей. А потом впереди блеснул едва заметный огонек. Медленно мы шли вдоль стены, приближаясь к широкому входу в каменный зал.

Это было большое помещение, от которого расходилось два коридора. Видимо, как и говорил Канаи, это был сквозной проход через гору. Но сейчас он был оборудован как лаборатория безумного ученого. Вдоль стен стояли стеллажи с банками и склянками, на нескольких столах дымились стеклянные колбы. У дальней стены стояли клетки. В них, рыча и сопя, сидели разные твари. Часть из них я уже видела в дипломах у студентов. В самом углу заприметила своего знакомого, с которым имела счастье познакомиться в подворотне. По сравнению с остальными, он был на метр выше, когти его были длиннее, что доказывало, что даже в этой стае он вожак.

Но самое ужасное было в центре пещеры. На двух плоских камнях, привязанные ремнями, лежали Дарринг и Закари. Они не шевелились и не подавали признаков жизни. Между этими импровизированными каменными столами суетился маленький человечек, одетый в белый халат. Ну точно как сумасшедший ученый. Движения его были нервные, дерганые, он перебегал от одного к другому и проверял прочность ремней, затянутых у пленников на запястьях и на лодыжках.

В пещеру с противоположной от нас стороны вошли трое. Мы инстинктивно присели, стараясь не выдать своего присутствия.

– Райзер, ты все приготовил? – спросила Химура, недовольно оглядывая пленников.

– Проверил все крепления. Такого больше не повторится, – быстро проговорил человечек, не поднимая головы.

– Ну, теперь я здесь, – пробасил сзади конюх, – пусть попробуют рыпнуться.

И он сжал кулаки, показывая, что будет с теми, кто попытается сбежать или сопротивляться.

– Постарайся, Райзер, – последним на свет вышел Освальд. – У нас не так много времени.

– Думаешь, девчонка сможет причинить нам неприятности? – повернулась к нему Химура.

– Я отправил на ее поиски отряд по поиску беглых преступников. Они обычно не церемонятся и редко довозят беглых до тюрьмы.

– Ты же хотел оставить ее себе?

– Перехотел, – резко бросил Освальд, – от нее больше неприятностей, чем пользы.

– Надеюсь, в этот раз они сработают как обычно, – усмехнулась Химура.

– Я готов, – человечек в халате замер перед ними. – Отойдите на безопасное расстояние, и мы попробуем еще раз.

Химура и Освальд отошли к стене и заняли свой наблюдательный пункт. Ученый подбежал к столу, взял какую-то трубку и подтащил ее к Даррингу. Пристроив трубку ему на руку, он вернулся к приборам и стал крутить какие-то ручки и нажимать рычажки. Замигали лампочки, заскрежетали колесики механизма и по трубке потекла белая жидкость, вливаясь Даррингу в руку. Тот закричал и выгнулся на столе, пытаясь вырваться из связывающих его пут.

В ужасе я зажала себе рот, чтобы не закричать. Посмотрела на Химуру и Освальда. Оба стояли довольные и явно получали удовольствие от происходящего. Человечек крутанул рычажок вниз, лампочки потухли, а тело Дарринга упало на каменный стол. Он так и не показывал признаков жизни.

Человечек подбежал к колбе, в которую собиралась белая жидкость. Вынул ее из прибора и показал своим зрителям.

– Проба восемьдесят четыре, – гордо объявил он.

Химура подошла, взяла со стола огромный шприц и запустила его в колбу. Набрав его до конца, она подошла к одной из клеток. Конюх схватил за шкирку зверя, который бился о решетки, пытаясь сбежать из плена. Одной рукой Химура придержала зверя, а второй резко всадила шприц, до отказа выжав все содержимое. Конюх отпустил животное, и все отошли подальше от клеток, смотря на то, что стало происходить.

Зверюга, которая раньше напоминала длинноногого зайца с копытами и сидела тихо, начала бегать и биться о прутья. Твари, сидевшие в соседних клетках, забеспокоились и забилась в угол, стараясь держаться подальше от неадекватного зверя. Наконец, тварь выдохлась и упала. Освальд взял прут, подошел к клетке и толкнул лежащую тушку. Тушка издала громогласный рыгач и попыталась встать. Лапы ее держали с трудом, голова моталась из стороны в сторону. Ее качнуло, и она ударилась о решетку, от чего за ее спиной тут же выросло два черных крыла.

Автоматически я потянулась к спине. Канаи удивленно посмотрел на меня, но ничего не сказал.

– Почему крылья черные? – раздался голос Химуры, и я вернулась к наблюдению за экспериментом.

Человечек в халате засуетился, побежал к своим приборам, что-то щелкал, крутил, записывал. В конце концов он повернулся и развел руками.

– Не могу сказать. Смешанную магию никто не изучал, это может быть побочное явление. Наука не знает ни случаев переливания магии, ни особенностей смешанных видов.

– Покажи, что эта тварь может, – Освальд сунул свой палец прямо под нос ученому.

Тот опять стал бегать по пещере, выдвигать ящики, из одного достал клетку поменьше и вынул из нее белую мышь. Взяв ее за хвост, он поднес к клетке и кинул под ноги крылатой твари. Та удивленно посмотрела на нового соседа, резко ощетинилась, расправила крылья, которые покрылись золотыми крупинками магии, и ударила молнией. Мышь пискнула и замертво свалилась на пол.

– Как мы можем ими управлять? – спросил Освальд, с интересом разглядывая дохлую мышь.

Не получив ответа, он перевел взгляд на ученого.

– Н-никак, – запинаясь, проговорил он. – Можно попробовать наложить управляющие путы. Но только попробовать и только за пределами Пустоши. А если магия преодолела магические запреты, не факт, что другой вид магии сможет ею управлять.

– Тогда они бесполезны, – брезгливо бросила Химура, отходя в противоположную сторону пещеры и собираясь уходить.

– Не думаю, что они настолько бесполезны, – остановил ее голос Освальда. – Мы определили, что перенос смешанной магии возможен между существами. А это значит, что мы можем перелить эту магию себе.

– Ты ненормальный? – вскипела Химура. – Мы не знаем, что случится, если перелить магию. На эту-то тварь ты смотришь пару минут. Может она через час окачурится.

– Если ты так боишься, можешь оставаться со своими змеиными возможностями, дорогуша, – Освальд остановил ее изречения жестом. – Но я хочу получить максимальные возможности. А эти твари мне еще пригодятся. Они навели достаточно шума в городе, а с новыми возможностями они вгонят Ауру в панику. И спаситель у Ауры будет только один. Тот, у кого самая мощная магия, неподвластная другим.

– Ты точно ненормальный, – сказала Химура, отходя подальше от Освальда.

– А ты разве не этого хотела? Чтобы все жители Ауры кланялись тебе в ноги, приносили подношения, а вокруг были только истинные?

– Хотела, – огрызнулась она, – но не такой ценой. Я уже сына потеряла, между прочим!

– Не дави на жалость. Не ты ли сама привезла его сюда? Так что не проси компенсации, не будет.

Химура осклабилась и зашипела, но возразить ей было нечего.

– Насобирай достаточно магии из них обоих, – повернулся Освальд к ученому. – Мне нужен будет запас для себя и для всей этой шушеры, – он махнул рукой на зоопарк, сидящий в клетках.

Освальд подхватил Химуру под локоть и вывел из пещеры. За ними заковылял конюх, все это время стоящий молча. Последним семенил ученый, напоминая хозяевам о том, что ему нужны дополнительные ресурсы, время и финансирование. Собственно, как и в моем мире.

Когда все ушли, я рванулась к Даррингу и стала развязывать путы, которыми были связаны его руки и ноги. Рядом пыхтела Ниа, развязывая Закари. Канаи стоял около аппарата и внимательно разглядывал его.

– Может, поможешь? – зло прошипела я.

Он повернулся и кинул мне небольшой нож. Хоть на этом спасибо. С ножом дело пошло быстрее, я освободила Дарринга и передала нож Ние. Оба мужчины были свободны, но все еще были без сознания.

– Канаи, – рявкнула я. – Как мы их заберем отсюда?

Казалось, он был недоволен тем, что его оторвали от изучения незнакомой для него техники. Но все же подошел и похлопал Закари по щекам. Тот замотал головой, постепенно приходя в себя. До него экспериментатор-ученый еще не добрался. С Даррингом было хуже, привести его в сознание было невозможно, как мы ни пытались.

– Нужно его увести отсюда, – забеспокоилась Ниа, с опаской поглядывая на проход, в котором скрылись наши враги.

– Унести, хотела ты сказать, – поправила я ее.

– Можете не торопиться, – в пещере Освальд.

Глава 51

Канаи моментально встал передо мной и Нией, оттесняя нас назад.

– Не подходи к ним! – рявкнул он.

Освальд лишь усмехнулся, продолжая движение вперед.

– Что ты сделаешь? Здесь у тебя нет магии, которая могла бы защитить.

– У тебя ее тоже нет, – напомнил Канаи. – А в рукопашном бою ты не выстоишь передо мной. Некроманты же отказались от боевых практик.

– Может быть я не так силен физически, но одно преимущество у меня есть.

Освальд уже дошел до импровизированной лаборатории, схватил со стола шприц с остатками белой магии, которую вливали безумному зайцу, и всадил шприц себе в плечо. Наи рядом со мной ойкнула и отступила назад. У меня появилась надежда на то, что белая магия в темном некроманте не приживется. Освальд согнулся пополам, издал протяжный стон и повалился на пол. Несколько секунд он лежал без движения. Но надежды мои не оправдались. Он резко вскочил и вместе с этим за его плечами появились два черных крыла.

Здесь уже ойкнул Канаи и тоже отступил. Освальд оглянулся, посмотрел на свои новые крылья, которые сулили ему невероятные возможности, и посмотрел на нас.

– Теперь мое преимущество значительно больше вашего. Можете сдаться сразу и тогда я подумаю насчет того, чтобы отпустить вас.

Ниа сделала попытку шагнуть вперед, но я ее остановила. Сериалов про террористов и заложников у меня было пересмотрено значительно больше, чем у нее. А мой опыт ведения переговоров говорил о том, что никто никого отпускать не собирается.

– Мы сдаваться не собираемся, – выступила я вперед. – Ты похитил Дарринга и Закари, проводишь запрещенные эксперименты. Да тебя арестуют сразу, как только мы отсюда выйдем.

– Если вы отсюда выйдете, – по его взгляду было понятно, уйти никто нам не позволит.

Сверкнула молния, вылетевшая из руки Освальда, и ударилась в потолок. Посыпались камни, и выход преградила куча камней. Да, истинная магия там, где любая другая заблокирована – это по-настоящему страшное оружие.

Позади Освальда раздался громкий крик Химуры и ругань конюха.

– Свяжи их, – прикрикнул Освальд, и конюх тут же схватил Канаи и заломил ему руки.

На нас он решил не особо тратить свои силы. Потуже связав Канаи, он толкнул его в угол пещеры. Похотливо улыбаясь и поглаживая плечо Ние, связал и ее. Ухмыляясь, стал подходить ко мне, но когда я уже приготовилась отбиваться руками, ногами и зубами, Освальд остановил его:

– А эту подведи ко мне.

Улыбка конюха стала разочарованной, он толкнул меня в сторону крылатого дьявола. Я подошла и смогла разглядеть его ближе. Он изменился.

Сгорбленная фигура сменилась военной выправкой, в глазах блестел огонь, даже прическа казалась более дерзкой.

– Что хочешь от меня?

– Подчинения, – прохрипел он, притягивая меня к себе.

– Это ты вряд ли получишь. Да я тебе и не нужна. Что на самом деле ты хочешь?

Его улыбка стала хищной, он отпустил меня и посмотрел, как удав на мышь.

– Унижения. Я хочу отнять у него все, – он кивнул на лежащего на столе Дарринга, – уважение, работу, заслуги, достижения, деньги, власть, магию и тебя. Я практически все уже отнял, даже магии в нем практически нет. Осталась только ты.

– Не думаю, что могу тебя обрадовать. Я твоей не буду никогда.

– Тогда я испепелю, – навис он надо мной. – Не тебя, а вот его.

Он подошел к столу, где лежал Закари, который постепенно приходил в себя, и занес над ним свое черное крыло.

– Нет! – Химура бросилась вперед, закрывая собой сына. – Ты не посмеешь его убить! Мы так не договаривались.

– Отойди! – рявкнул Освальд, отталкивая ее в сторону. – Время всех договоренностей прошло. Да и не тебе изображать заботливую мамашу. Напомнить, кто положил его на этот стол?

– Я хотела только изъять из него эту ужасную магию айларов и сделать его истинным нагом, – по лицу Химуры текли слезы, наверное, первые в ее жизни. – Я не хочу, чтобы ты убивал его.

– Поздно! – рявкнул Освальд и повернулся ко мне. – Так какое решение ты принимаешь? Его жизнь взамен твоей?

– Оставь Закари в покое, – скрежеща зубами, я шагнула вперед. – Можешь поставить мне свое клеймо.

Химура бросилась к сыну, обхватила его руками и горячо заплакала. Освальд отошел от каменного стола и протянул ко мне руку. На кончиках пальцев звенела магия. За шаг до меня он остановился и задумался.

– Но ведь даже, если ты будешь принадлежать мне, ты не перестанешь думать о нем. Его образ будет всегда стоять между нами. Извини, но есть только один способ заставить тебя принадлежать мне.

Он резко развернулся и взметнул столп магии.

В ужасе я представила, что еще доля секунды, и от Дарринга останется кучка пепла. Метнулась к нему, хотя понимала, что не успею, что сама попаду под удар. Но мой ужас был настолько велик, что голова полностью отключилась, предоставив действовать инстинктам. Сознание включилось через секунду. Я стояла перед столом, на котором лежал Дарринг, а нас закрывали мои огромные белые крылья. Магия Освальда с силой ударилась о них и растворилась.

– Что это? – Освальд оторопело смотрел на мои крылья.

Я не хотела его ни слышать, ни видеть. Было только желание удостовериться, что Дарринг жив и магия не причинила ему вреда. Я прижалась к нему, покрывая его лицо поцелуями. Его ресницы дрогнули, он прижал меня к себе и ответил на поцелуй.

– С моей кровати сняли матрас, и мы лежим на голых досках? – с едва заметной улыбкой на лице произнес он.

– Дурак! Не до шуток сейчас.

Только тогда он стал оглядываться и понимать, что происходит.

– Ох ты, аргус, – выругался он, вспоминая, где находится.

Удары магии Освальда прекратились, и я рискнула приоткрыть свою пернатую защиту, но тут же получила еще один удар. Ловко отбив удар, прикрыла крылом Дарринга.

– Ты же никто! – взвыл от ярости Освальда. – У тебя не может быть никакой магии. И магии айларов уж точно!

– Сюрприз, – сказала я, сама не зная кому, ему или Даррингу, изумленно уставившемуся на мои крылья.

– Не то слово, – произнес Дарринг, пытаясь приподняться на локтях. Тут он заметил Закари. – Что с ним?

– Вроде ничего, в отключке.

– Поставь над ним защитный купол, – прохрипел он.

– Я что, умею?

– Умеешь. Я рисую, ты закрепляешь.

Он стал пристально смотреть на стол, где лежал Закари. Я повернулась и увидела проблески магии, тонкими нитями проявляющиеся над ним. Мысленно направила энергию, и купол, который был тоньше воображения, стал обретать свои черты. Плавно ведя свою магию за его мыслями, мы закрыли стол, где лежал Закари, который все еще не мог прийти в себя.

– Сделай щит, – крикнул Дарринг, садясь на стол и с нескрываемой ненавистью смотря на Освальда, – он не должен уйти.

Я напряглась, представляя перед собой щит, закрывающий нас от черной магии айларов. Но будучи не способной к военным наукам, я соорудила щит, который больше напоминал блюдце.

– Аргус, и это щит? – выругался Дарринг.

В этот момент очередная порция магии ударилась в него и полностью ее поглотила.

– Функции свои выполняет, – пожала я плечами. – Тебе надо покрасивее? С цветочками?

Он только нецензурно выругался и стал строить в мыслеформах свой щит. Я подхватила его идею и уже скоро от выстрелов магии Освальда нас закрывал вполне приличный щит, с зазубринами и похожий на чешую дракона.

– То есть тебе нужен был щит для мальчиков? – съязвила я. – Просто то, что защищает, не подходило?

– Это конструкторское решение, – слабеющим голосом произнес он, теряя силы и заваливаясь на бок, – так лучше защищает.

Я поддержала его под руку, чтобы он не упал. Он только мотнул головой в другую сторону, показывая, что там надвигается новая беда. Конюх пришел в себя и бежал в мою сторону, с громогласным криком:

– Все перья повыдергиваю.

От этого рыка заложило уши и задрожали склянки на столе ученого. Но это принесло свою пользу. На соседнем столе очнулся Закари. Он сел и уставился непонимающим взглядом на мои крылья.

– Что происходит?

– Зак! – крикнула Химура, которая продолжала сидеть около него. – Ты жив! Сыночек!

Она хотела обнять его, но наша защита не пропустила, и она молящими глазами смотрела на сына.

– Мама, не делай такие глаза, – он даже не посмотрел в ее сторону, – они не имеют на меня влияния. Во что ты меня втравила в этот раз?

– Зак! Как ты разговариваешь с матерью!

– Как хочу, – огрызнулся он. – И не называй меня Зак, просил же.

Он быстро оценил обстановку и хотел встать со стола, но защитный экран был настолько силен, что не пропустил его.

– И кто меня засунул сюда? – зло смотрел он то на Освальда, то на мать, то нас с Даррингом.

– У тебя есть магия? – выкрикнула я.

Закари поставил перед собой руку и в его ладони замерцал огонек.

– Есть.

Дарринг дернул невидимую нить, связывающую его и защитный экран, и тот растаял в воздухе. Но конюх уже был рядом и водрузил со всего размаха свою лапищу на стол. Дарринг успел увернуться и отдернул меня в сторону. Закари одной рукой создал себе щит, второй ударил по конюху. Тот ойкнул и осел около стола.

– Высшая магия должна быть только у истинных! – проревел Освальд, надвигаясь на нас. – Ни один ущербный не достоин владеть ею. И уж тем более девчонка из другого мира.

– Пока что я вижу высшую силу только у смешанной магии. Ни один маг не может владеть ею, – парировала я, маленькими шажками подходя к Освальду. – Да и ты уже далеко не истинный, раз вобрал в себя чужую магию. Даже не магию айларов, а смешанную магию. Так что ты теперь сам немного недоделанный!

Ему это явно не понравилось. Он чуть не выпрыгнул из штанов, пытаясь ударить меня магией побольнее. Но щит бы создан на совесть. То ли магия была крепкая, то ли конструктивные особенности, о которых мне так и не успел рассказать Дарринг, действительно, работали. В общем загнала я его почти в угол. Последней каплей было то, что Ниа, которая лежала связанная у стены, подставила ему подножку, и тот раскинув крылья в разные стороны, грохнулся на пол пещеры.

– Свяжи его, – крикнул мне Дарринг из последних сил.

Легко сказать «свяжи». Чем бы я это должна сделать в голой пещере? И что вязать: руки, ноги или крылья? На помощь мне пришли Ниа и Канаи, которые чудом освободились. Канаи прыгнул на Освальда сверху, связал руки за спиной, а крылья заставил убрать.

– Как вы освободились? – спросила я, убирая магический щит.

– Это ты у своей подружки спроси, – усмехнулся Канаи.

Я взглянула на Нию. Она скромно потупила взор и разглядывала носы своих ботинок.

– Мне тоже очень интересно, – присоединился Закари. – Как без магии можно развязать веревки?

– В студенческом городке сложно жить той, чья магия считается непризнанной. Поэтому я умею выживать и без использования магии.

– Вот это девушка! – уважительно покачал головой Закари. – Ни разу в жизни не встречал таких.

Он пожал руку Ние. Девушка засмущалась, и по ее щекам пополз румянец.

– Может, кто-нибудь на меня обратит внимание? – тихий голос Дарринга отвлек нас.

Я бросилась к нему, помогая подняться на ноги.

– А где моя мамочка? – развел руками Закари, оглядывая пещеру. – Как всегда, дала деру в самый ответственный момент?

– Хочешь ее вернуть? – усмехнулся Дарринг.

– Нет, спасибо, – помахал он руками, – был бы рад ее больше не видеть.

В этот момент конюх, лежащий около моих ног, стал приходить в себя и зашевелился. От неожиданности я подскочила и ударила в него зарядом магии. Он охнул и снова осел на пол. Дарринг внимательно посмотрел на конюха, на меня, и спросил:

– Может кто-нибудь объяснит мне, что все это значит? И как давно у тебя крылья?

Глава 52

– С чего начать? – я наморщила лоб.

– С крыльев, – Дарринг смотрел прямо мне в глаза, от чего становилось очень неуютно. Особенно от того, что все замолчали и смотрели на меня в ожидании ответа.

– Про крылья было бы всем интересно послушать, – подтолкнул меня Канаи.

– Эм, – замялась я, пытаясь придумать, как бы так рассказать про историю в душе, чтобы было не очень стыдно. – Я чихнула, и они появились.

Дарринг, Закари и Ниа переглянулись.

– Что ты делала до этого? – спросил Закари. – Просто так магия не появляется. Должен был быть толчок, чтобы магия музы и айлара выдала тебе крылья.

– Да, – закатила я глаза и отвернулась в сторону Дарринга, говоря уже тише, – был толчок, и не один.

Он меня услышал, озорно улыбнулся, и постарался сменить тему.

– Ладно, с ее крыльями мы еще успеем разобраться. Но кто мне объяснит, почему у Освальда черные крылья и почему он может владеть магией в Отдаленной Пустоши?

– Они выкачали из тебя часть магии, сначала проверили на зверюге, – Канаи ткнул пальцем в сторону клеток, – а когда увидели, что мы вас освобождаем, он вкатил оставшуюся порцию себе.

С трудом поднявшись, Дарринг подошел к клеткам. Заяц с черными крыльями и красными глазами зло смотрел на него, скаля зубы.

– Откуда у него эти твари?

– Это те, что сбежали из дипломов. Некоторые при защите, некоторых он вывел раньше. Они нападали на девушек в городе.

– Зачем тебе это было нужно? – повернулся он к Освальду.

Тот с ненавистью смотрел прямо Даррингу в глаза.

– Весь город боялся бы выходить на улицы, боялись отпускать детей на улицы. А потом пришел бы я, и спас их всех.

– Честолюбие – отвратительный грех, – вздохнул Закари.

– А что будет с этой тварью? – Дарринг показал на крылатое животное в клетке. – Они проверяли как смешанная магия действует на него?

– Не успели. Эксперимент продолжается прямо на твоих глазах, – усмехнулся Канаи.

В этот момент заяц дернулся, отряхнулся и скинул с себя всю шерсть, оставив только пернатые крылья.

– Вот это новость, – захохотал Закари. И обратился к Освальду, лежащему связанным в углу, – ты видел, что тебя ждет?

– Ладно, давайте заканчивать с шутками, – посерьезнел Канаи. – Даррингу нужна помощь, да и всех животных, и этого в том числе, – он показал на Освальда, – необходимо отвезти в Академию и подвергнуть тщательному изучению. Еще не понятно, что он с собой сделал и как это отразится в будущем. Только до этого нужно нейтрализовать магию, иначе за пределами Пустоши она станет намного сильнее.

– Давайте выкачаем из него магию таким же способом, как он это сделал с Даррингом, – предложила я.

Дарринг поежился.

– Это было чертовски больно.

– Ему не привыкать, – пожала я плечами. – Ему еще лысеть предстоит.

Канаи и Закари привязали Освальда к каменному столу, на котором лежал Дарринг. К его плечу присоединили те же трубки, что и к Даррингу. Канаи подошел к аппарату и стал кручить ручки.

– Ты хоть знаешь, что делаешь? – осторожно спросила я его.

– Раньше я работал охранником в тюрьме для несовершеннолетних. Чтобы не держать их взаперти, придумали способ наказывать по-другому. Забирали магию и отпускали на волю. Обычно маги без магии больше ни на что не способны, не привыкли делать ничего руками. У этой машины тот же принцип.

На всякий случай я отошла подальше. Еще не хватало, чтобы что-нибудь взорвалось или магию вытянули из меня. Я ведь только ее обрела, и это ощущение мне очень нравилось. Машина заработала, вытягивая черную субстанцию из Освальда.

– А почему у тебя она была белая, а у него черная? – шепотом спросила я Дарринга.

Он стоял рядом, делая вид, что ему нужна опора, а на самом деле просто плотнее прижимал меня к себе.

– Магия — это не что-то постоянное. Она меняется в зависимости от ее носителя. Освальд некромант, это черная магия, как и у Темных лордов. Поэтому она трансформировалась. Но главное, что та сила, которая перебивает защиту Пустоши, будет из него извлечена. А с остальным мы разберемся.

– Но как же ты? – я прижалась к нему сильнее. – Ведь они выкачали из тебя почти всю магию.

– Почти не считается, – улыбнулся он мне, – к тому же у меня есть тот, кто сможет наполнить мои резервы. И я даже знаю отличный способ для этого.

Мои щеки запылали краской. Хорошо, что никто этого не видел, все были увлечены процессом удаления магии из Освальда. Я уткнулась Даррингу в плечо, а он еще сильнее меня обнял.

– Теперь все, – произнес Канаи, когда машина перестала урчать, а стеклянная колба была полна черной жидкости.

Освальд продолжал лежать на столе, не шевелясь и не приходя в себя.

– И что дальше? – Ниа подошла к нему и проверила пульс. – Не на себе же его тащить.

– Нужно вызвать полицию, – предложил Закари, – пусть сами приедут и разбираются со всем этим.

– Для этого нужно отъехать на достаточное расстояние от Пустоши, чтобы магия смогла работать и можно было бы отправить шар помощи.

– Что за шар помощи? – тут же подключилась я. – Обычно же письма отправляются совой или еще какой птицей.

Все повернулись и посмотрели на меня как на идиотку.

– Когда нужна помощь, отправляется специальный магический шар, который долетает точно до стражей порядка и ведет их обратно к тому, кто его отправлял.

– Как сложно, – почесала я голову. Птицы, шары. Вроде образованные люди, могли бы давно телефон изобрести.

– Ну хорошо, вот где ты сейчас птицу возьмешь? – Закари продолжал на меня смотреть как на неразумное дитя.

– А где ты возьмешь магию? – не осталась я в долгу. – Для таких случаев никаких фокусов не предусмотрено?

– Перестаньте! – прикрикнул на нас Дарринг. – Давайте решим, кто сможет выйти и позвать помощь.

– Я могу, – скромно подняла руку Ниа.

– Отправлять девушку одну ночью гулять по незнакомым местам? Не могу позволить, – Закари в этот момент был похож на павлина, распустившего хвост. – Я пойду с тобой и прослежу за твоей безопасностью.

– Ты сам еле на ногах стоишь, – Ниа подозрительно оглядела его с ног до головы.

– Я прекрасно могу стоять и даже идти.

Он приготовился к превращению, но я тут же закричала. Во-первых, каменные своды пещеры могли не вынести разрастания огромного дракона, а, во-вторых, этот дракон имел еще тот видок. Ниа, конечно, была не из пугливых девушек, но при первой встрече так пугать ее не стоило. Потому что по взглядам, которые они бросали друг на друга, и по тому, как Ниа постоянно краснела, если Закари стоял рядом, можно было надеяться на продолжение их общения.

– Давайте, вы лучше дойдете пешком. Тут недалеко припаркована машина, вы сможете быстро отъехать на нужное расстояние.

Ребята кивнули и стали пробираться через небольшой завал, который организовал Освальд своей черной магией. Но не успели они добраться до верха каменной глыбы, как со всех сторон послышались хлопки, взрывы и топот десятка военных сапог. И через минуту мы стояли в центре пещеры, окруженные небольшим отрядом людей в военной форме.

– Всем оставаться на местах! – крикнул главный из них, отличающийся желтыми эполетами на плечах.

– Работает спецназ, – закончила я за него, но на меня не обратили особого внимания.

Солдаты взяли каждого из нас на мушку. Конюха же, который во второй раз стал приходить в себя, ударили прикладом по голове, от чего от опять обмяк и свалился на пол.

– Кто вас вызвал? – выступил вперед Дарринг, опираясь на мое плечо.

Последствия выкачивания магии сказались на нем не лучшим образом, он все еще был слаб.

– Мы пришли арестовать госпожу Кристину по следующим пунктам, – начал солдатик.

Я закатила глаза. Опять? Да сколько можно!

– Сопротивление при задержании, побег из тюрьмы, похищение тюремного имущества.

– Ты сидела в тюрьме? – Дарринг смотрел на меня во все глаза, то ли с восхищением, то ли с досадой. В такой суматохе было сложно понять.

– Это длинная история, – отмахнулась я.

Солдатик перестал зачитывать мои прегрешения и подошел, чтобы отвести меня в сторону.

– В чем она обвинялась? – спокойно спросил Дарринг, отводя меня к себе за спину и не подпуская военного. – До всего перечисленного вами.

– В покушении на убийство двух человек, – не моргнув глазом сказал тот.

– Это ложь! – вперед вышла Ниа, которая так и не успела уйти. – Эти обвинители расхаживают целы и невредимы.

– Покушение – это еще не убийство, – методично объяснил солдат, снова протягивая ко мне руку, – но за это тоже предусмотрено наказание.

Дарринг хотел меня отстранить, но у меня сегодня уже была лекция по основам права данного государства. Я убрала его руку и вышла вперед, глядя прямо в глаза солдату.

– Я требую Праведных законов, – сказала я.

Солдат отшатнулся от меня как от дракона.

– Праведные законы распространяются только на жителей Ауры, имеющих магию. Ты пришлая, и у тебя нет магии.

Молча показала ему свою спину, на которой красовались два огромных белых крыла. Он внимательно посмотрел, потрогал для надежности и произнес:

– Тогда вы должны проследовать со мной. Суд должен принять решение о прохождении испытаний.

– Нет! – крикнул Дарринг, хватая меня за руку и притягивая обратно. – Это опасное решение. Я найму тебе адвоката. Ты не виновна, и он это докажет.

Я обвила его шею руками и примкнула к горячим губам.

– В любом мире есть те, для кого закон не писан, – шепотом сказала я, – но в вашем мире есть то, что решит этот спор раз и навсегда. Я уверена, что делаю все правильно, и могу потребовать справедливого суда.

Я отпустила его и позволила солдату себя увести.

Глава 53

Дарринг

Я стоял и смотрел, как ее уводят. Состояние полной безнадеги окутало меня. У меня только появилась возможность быть с ней, но ее забрали. Было очевидно, что обвинение в покушении на убийство могли организовать только влиятельные люди Ауры. Наверняка, это было спровоцировано Освальдом, чтобы загнать ее в тупик и заставить делать то, что он хочет.

Нужно было что-то делать. Срочно бежать в тюрьму, найти ей лучшего адвоката. Но меня отвлек другой солдат, который потребовал объяснить, что здесь происходит. Я смотрел, как Крис исчезает за поворотом, и слышал краем уха, как Канаи рассказывает офицеру о произошедшем.

Освальда и конюха тут же увели. Солдаты так и не смогли найти ни следа Химуры или учебного. Им повезло скрыться. И, надеюсь, у моей сестренки хватит ума не возвращаться в этот город.

На сегодня нам разрешили разойтись по домам, но завтра мы должны были явиться в участок для объяснений. Я принял решение, что все мы должны ночевать в замке, включая эту девочку Нию. Она также нуждалась в отдыхе, да и она могла быть важным свидетелем в деле Крис. Закари был этому несказанно рад, и, как только мы приехали в замок, он собственноручно пошел готовить для нее комнату. Зира и Бастиан были взволнованы произошедшими событиями, но держались стойко, не расспрашивали, а только помогали расположиться гостям, быстро накормили всех и приготовили вечерние ванны.

Заснуть я не мог несмотря, на то, что был практически без сил. Отсутствие магии сильно сказалось на мне, глаза сами слипались, а ноги подкашивались от усталости. Но было одно дело, которое не могло ждать.

Как только Зира обмыла меня и помогла облачиться в чистую одежду, я прошел по коридору и осторожно постучал в комнату Нии. Девушка открыла сразу, она уже приняла ванну и была облачена в сорочку, которую ей предоставила Зира.

– Извини, что поздно, – я прошел мимо нее в комнату, – но мне нужно знать все, что произошло с Крис.

Ниа пропустила меня в комнату, но глаза отвела в сторону и поскорее накинула на плечи плед. Ей явно не нравилось присутствие мужчины в ее комнате. Пусть даже это хозяин дома, в котором она находится. Я сел в кресло около окна.

– Что вы хотите знать?

– Для начала – что это за покушение на убийство. Когда Крис арестовали все были удивлены. Кроме тебя и Канаи. Но если его осведомленность я могу объяснить, то ты точно должна была в этом участвовать.

Ниа не отводила от меня взгляд. Я уже думал, что мне придется прикрикнуть на нее, но она заговорила.

– С Крис мы познакомились еще когда она жила у вас в замке. Меня схватили Лоренс и его приятели около озера, а Крис стала меня защищать. Мы убежали, но они вряд ли так просто это оставили. Она не рассказывала, но, вероятно, они ее подкараулили где-то, и попытались напасть снова. Но Крис не из таких, она в обиду себя не даст. Видимо тогда им хорошо досталось. В Академии они потом ходили с ссадинами и синяками, рассказывали, как храбро отбились от монстра, который на них напал. Конечно, никто им не верил. Но Лоренс же из богатой семьи, наверняка он и родителям рассказал все не так, как было. А они уже написали заявление. Вы же знаете, если есть статус и власть, никто не будет разбираться, кто на кого нападал.

Я кивнул. Есть такой грешок в нашей стране.

– То есть ты думаешь, что родители этого Лоренса сделали запрос на арест Крис?

– Да. Крис сама не могла бы напасть на них. В этом я уверена.

– А кто родители этого Лоренса?

– Лорд Квиллибек. Это..

– Я знаю, кто это.

Эта новость огорчила меня. Более сварливого, алчного и упрямого человека я еще не встречал. Для него статус и власть имели огромное значение. Убедить его отказаться от судебного разбирательства будет непросто. Точнее, я был заранее уверен в провале. Но ради Крис я готов был сделать все.

– Спасибо, – встал и направился в коридор.

Уже в дверях Ниа остановила меня вопросом.

– Вы думаете, получится отговорить Лоренса от участия в испытании?

– Я сделаю все возможное, – бросил я фразу, в правдивости которой совсем не был уверен.

Всю ночь мне не спалось, поэтому утром я встал раньше всех и отправился за пределы Ауры, где у подножия горы находился замок Квиллибеков. Каменные горгульи на железных воротах смерили меня презрительным взглядом, когда я проезжал мимо них. Хвойные деревья обсыпали меня иголками на протяжении всей подъездной дороги до усадьбы. Припарковав машину около входа, я кинул ключи лакею, подбежавшему ко мне, и взошел на крыльцо.

– Доложите лорду, что прибыл дарр Мастерс, – крикнул я слуге, встретившемуся мне на пути.

Тот осмотрел меня с ног до головы, бросил свои дела и быстро ретировался в направлении хозяйских покоев. Через минуту, расшаркиваясь, он приглашал меня в кабинет лорда.

– Удивлен вашим визитом, Дарринг, – хищно улыбаясь, протянул мне руку лорд Квиллибек.

– Неотложное дело, – бросил я, пожимая руку и опускаясь в кресло напротив его стола, – вам уже наверняка доложили о Праведном суде, который требует госпожа Кристина, против которой вы возбудили дело о покушении.

– Возбуждать дела не моя прерогатива, – нахмурился лорд, – я лишь подал заявление о том, чтобы преступница была наказана.

– Вы верите в то, что девушка, не будучи жителем этого города, приехала сюда для того, чтобы убить вашего сына?

– Предпочитаю об этом не думать, – лорд откинулся на спинке кресла. – Это дело полиции.

– Вы же понимаете, что обвинить приезжего человека было гораздо проще, чем получить приглашение на Праведный суд от обладателя магии, равной, а то и превышающей магию обвинителя?

Желваки заходили на лице лорда. Ему явно не нравилось это положение дел. Но отступать было не в его правилах.

– Конечно, довольно досадно, что у этой девчонки оказалась магия. Но не думаю, что она сама понимает, во что ввязывается. Если ей так хочется быть распыленной древней магией, пусть идет на это.

– А вы не думаете, что ваш сын подвергается этой же опасности?

– Мой мальчик? – лорд удивленно вскинул брови. – Я ему полностью доверяю. Каждому его слову.

Он позвонил в колокольчик и тут же появился слуга.

– Джозеф, позови Лоренса. Срочно.

Слуга удалился, а лорд продолжал.

– В тот день мой мальчик был настолько напуган, что едва мог говорить. Его одежда была разодрана в клочья, а на груди красовались ужасные синяки. Я думал, что потеряю его. Эта девчонка должна ответить за то, что сделала.

В кабинет вошел Лоренс. Его явно подняли с кровати, волосы были растрепаны, он на ходу застегивал пуговицы на рубашке. Опасливо озираясь, он бегал взглядом с меня на отца, пытаясь понять, зачем его вызвали в такую рань.

– Отец, я пришел, как вы и велели.

– Подойди ко мне, мой мальчик, – лорд посадил сына рядом с собой и погладил по голове.

– И вы смеете утверждать, что это дитя может лгать?

В глазах Лоренса отразился страх, он теребил руки, не зная куда их пристроить.

– Скажи дарру Мастерсу, как эта глупая девица напала на тебя?

– Я, она, – залепетал Лоренс, – я ничего не делал. Она сама, из кустов.

– Вот видите, – лорд продолжал гладить сына по голове, – эта девчонка сама напала на него.

– Вы настолько уверены, что готовы отправить сына на Праведный суд?

Глаза Лоренса забегали, руки затряслись еще больше.

– П-праведный? П-папа, – молящим взглядом посмотрел он на отца.

– Я уверен в словах своего ребенка. Ты же не солгал мне, Лоренс?

Он убрал руку с головы сына и жестким взглядом посмотрел на него. Руки Лоренса обмякли, взгляд потух, еле двигая губами, он почти прошептал:

– Нет, отец. Я всегда говорю тебе только правду.

– Вот и славно. Значит ты успешно пройдешь испытание. Думаю, наш разговор на этом закончен. Ваша девица не сможет победить на праведном суде, потому что не может быть двух правых в одном споре. Сынок, проводи дарра до выхода.

Лорд пододвинул к себе бумаги и углубился в их чтение, давая понять, что аудиенция окончена. Лоренс на негнущихся ногах поплелся к выходу, открывая мне дверь. Мне стало даже жалко его. Ребенок, не видавший ремня ни разу в жизни и не понимающий, что за проступки приходит наказание, очень жестоко получит свой первый урок. И последний, потому что из арки правды может выйти только один.

Мы почти дошли до двери, как Лоренс, шедший с дрожащими коленями, осмелился спросить.

– Меня, действительно, ждет Праведный суд?

– А думал, что отец и здесь тебя отмажет?

Он замолчал и уставился в пол.

– Если ты знаешь, что не прав, имей смелось хотя бы признаться в этом. На тебя ведь никто не нападал?

Он молчал.

– Тебя совесть не мучает, что ты девушку отправил в тюрьму за то, что она не делала?

Он молчал.

– Не мучает, как погляжу. Так подумай хотя бы о себе. Ты же понимаешь, что не сможешь пройти испытание? И тебя просто не будет? Почему ты до сих пор стоишь здесь? Иди, признайся отцу. Конечно, влетит тебе по самое, – я жестом показал по куда именно, – но ты хотя бы будешь жить.

Лоренс отчаянно замотал головой. Такого поведения я откровенно не понимал.

– Ты настолько боишься отца? Не думаю, что он будет настолько суров, раз до сих пор прощал все твои выходки. В его власти замять это дело быстро и без суеты. И ты выйдешь сухим из воды.

Мальчишка продолжал мотать головой.

– Нет. Вы не понимаете. Я никогда. Никогда не врал отцу.

Я усмехнулся.

– Точнее будет сказать, что он знает, что ты никогда ему не врал.

– Не важно. Я никогда не посмею этого сделать.

– Это глупо! – я уже окончательно разозлился и начал орать на парня. – Ты умрешь, ты понимаешь?! Никакой гнев отца не может быть настолько страшен, как смерть!

– Вы не понимаете!

Мальчишка стал отступать от меня, мотая головой и повторяя одну и ту же фразу. У лестницы он развернулся и взбежал, не оглядываясь на меня. Еще некоторое время я смотрел на лестницу, ничего не понимая. Но в конце концов для меня это было уже не важно. Здесь я получил полный отказ, Квиллибек заявление не заберет, а мальчишка не будет сознаваться в своей лжи. Значит, мне оставалось одно – подготовить Крис к тем испытаниям, на которые она себя обрекла.

Глава 54

Кристина

И снова та же тюрьма. Даже камеру мне оставили мою, будто ждали, что я сюда вернусь. Всю дорогу до тюрьмы, трясясь в тюремной кибитке (хорошо, что хоть через седло не перекинули), я думала о том, что сделала. О правилах и законах этого мира я не знала ничего. Все, что я знала до тюрьмы, оказалось враньем и ложью. Частичку правды я узнала от старика. Кажется, он не врал, потому что при словах о Праведном суде все солдаты мгновенно съежились и обращались со мной более вежливо, чем в прошлый раз. Но, честно признаться, эта реакция меня смутила. Было в этом много страха. Даже Дарринг и Канаи, услышав мои слова, в миг поменялись в лице, а Ниа и вовсе стала белая, как полотно. Спрашивать моих конвоиров было бессмысленно, поэтому я с нетерпением ждала возвращения в тюрьму, чтобы расспросить старика.

Когда за моей спиной лязгнул засов, я дождалась, чтобы охранники ушли и бросилась к решетке.

– Эй, – осторожно крикнула я в темноту.

В тусклом свете было не понятно, есть ли кто-то в камере напротив. Но кричать громче было опасно. Я подождала и крикнула снова.

– Дедушка, вы здесь?

В камере что-то заворочалось, и к решетке подполз старик. Выглядел он заспанным и недовольным.

– Вернулась, что ли? – недовольно спросил он. – Шуму-то ты наделала знатно. Вся тюрьма на уши встала. Но это пустое, от их отряда никто еще не уходил.

– Дедушка, – взмолилась я и протянула к нему руки, – расскажите мне о Праведном суде.

– Тебе зачем? –резко спросил он. – Ты что ль, успела ляпнуть, что хочешь идти на Праведный суд?

Я молча кивнула.

– Вот дуреха, – воскликнул он, – кто тебя за язык тянул?

– Но вы же сами сказали, что здесь меня обязательно посадят или заставят пойти замуж, что равно рабству. А Праведный суд все расставит по своим местам.

Старик тяжело вздохнул.

– По местам-то расставит. Все расставит. Правду вывернет наружу, да так, что сокрыть ничего не сможешь. А нужна ли тебе эта правда? Истинная магия горы – это не судья, который взвешивает, что ты сделала хорошего, а что плохого. Если есть плохое – просто казнит.

– Но это же суд. Значит должен быть правый и неправый.

– В Праведном суде нет победителей. На ту сторону выходят те, кто чист душой. Поэтому часто не выходит никого.

Я прикусила губу с такой силой, что почувствовала соленый вкус крови. Вот дура-то, не то слово. Как можно было подписаться на такое, не спросив ничего об этом. Чиста душой? Да я стольким людям за свою жизнь мозг выела, что меня не то, что не пропустят, еще до вхождения в эту арку, испепелят.

– А что же теперь делать? – чуть не плача, спросила я.

Старик долго молчал, наконец ответил.

– Идти до конца. Не сможешь ты ни отказаться, ни отменить. Но вижу, что ты не плохая. Авось, пропустит тебя магия.

Авось. В родной стране все делалось на «авось», значит и здесь не привыкать к этому замечательному способу. Вдохнуть, выдохнуть и идти на верную смерть с чистой совестью.

Только будет ли моя совесть чиста? Ведь иду я туда не одна. Мальчишка этот, конечно, был нагл и задирист, стольким напакостил. Что было бы с Нией, если бы я не подоспела тогда с деревяхой, представить было страшно. Но он был мальчишка. Не маленький, конечно, но сильно избалованный. Окажись он в школе, где я училась, ему бы мигом объяснили, что бывает с папенькиными сынками, если они задирают носы. Но этому не объяснили. И он жил в мире, где все сходит ему с рук.

Но его мир в миг перевернулся и встал с ног на голову. Хотя бы в этом я его понимаю. Только вот ждет его не наказание, прилюдная порка или еще какая другая унизительная вещь, а смерть. Потому что с его «подвигами» он, точно, арку не пройдет.

Я схватилась за голову и плюхнулась прямо на пол камеры. Что же я наделала. Ладно, сама сдурила, так и мальчишку потащила за собой. Он, конечно, виноват на полную катушку, и уши бы я ему отодрала за будь здоров, но смерти он точно не заслуживает.

Хотя, с другой стороны, пожалеть мальчишку, который упрятал тебя в тюрьму, сфабриковал обвинение и довесил еще парочку от доброты душевной, совсем не хотелось. Что же, я должна сидеть в тюрьме, а он будет расхаживать по Академии, пугая других девчонок историей про то, что бывает с неугодными ему? Вот уж дудки. Наказать его нужно, но явно не такой ценой.

Искать способ проучить мальчишку, выйти из тюрьмы самой, да так, чтобы никто при этом не умер, мне помешал охранник, открывший мою дверь.

– Вставай, спящая красавица. На выход.

– Куда? – я мигом напряглась.

– На проверку истинности магии.

– Что еще за проверка? Мне про такую не говорили, – забеспокоилась я, пытаясь остаться в камере.

Но охранник грубо вытолкал меня и потащил по коридору.

– Деточка, ты, главное, не бойся. Будь собой и делай то, что они просят. И все будет хорошо, – услышала я вслед сиплый голос старика.

Легко сказать, «будь собой». Собой – это какой? Журналистской местного журнала или Музой с перьевой подушкой за спиной, обладающей невероятной магией? Но ладно, попробую послушаться совета старика и хотя бы делать то, что попросят. Надеюсь, до хождения по углям дело не дойдет.

Меня довели до двери на улицу, где надели на глаза черную повязку. В таком виде вытолкали за дверь, усадили в карету (или что-то подобное) и повезли. Мурашки маршем ходили по моей спине, а тараканы в голове сидели притихшие, даже не метались из угла в угол с воплями «Мы все умрем». Хотя такая мысль закрадывалась в мою голову не один раз. Когда карета остановилась, мне помогли выйти и повели под руки. Скрипнула дверь и закрылась за мной с громким хлопком. Несколько лестничных пролетов, и меня ввели в какой-то зал. Тут же гомон, который было слышно еще на подходе, затих. Мои сопровождающие отпустили меня, сняли повязку и отошли.

Яркий свет десятка ламп осветил мне лицо. Я стояла в середине зала, как на арене, от которой во все стороны поднимались ряды кресел. На первом ряду располагались столы, за которыми сидели очень важные (лысые, толстые и потеющие, они же всегда самые важные) люди в черных пиджаках. Дальше на трибунах сидели мужчины и женщины, с интересом меня разглядывающие. Среди них я увидела Дарринга, Канаи и Закари. Лица у них были как на похоронах. Чтобы убедить их, что я еще жива и помирать не собираюсь, помахала рукой. Никакой реакции, только лица стали еще более скорбными. Помощники, блин. Даже, как подбодрить, не знают.

– Рассматривается дело о признании за госпожой Кристиной права претендовать на Праведный суд, – начал декламировать обладатель самого большого живота и самой блестящей лысины в зале. – Расскажите нам о том, при каких обстоятельствах вы оказались в Ауре.

Мельком взглянула на Дарринга. Подставлять еще и его мне совсем не хотелось. Оставалось надеяться, что судьям будет больше интересна моя магия, а не откуда я взялась.

– Я прибыла из далека. Здесь оказалась случайно.

– То есть вы признаете, что не являетесь жителем Ауры?

– Конечно, – развела я руками.

– Расскажите о том, как у вас появились первые признаки магии.

Вот этот вопрос меня начал сильно доставать. Что же они привязались к этим обстоятельствам?! Какая разница, как и почему!

– Я чихнула, и за моей спиной появились крылья, – решила я опустить интимные подробности.

– Раньше у вас наблюдались приливы магии? По моим сведениям, вы служили Музой у дарра Мастерса.

Вот что за дурная привычка спрашивать, если и так знаешь ответ?

– Да, мы проводили тренировки, и во время них наши магии сплетались, материализуя мыслеформы.

– Попрошу учесть, что бытовая магия подсудимой и смешанная магия дарра Мастерса были в соприкосновении, – обратился он к сидящим рядом.

– Хотите что-нибудь добавить?

– Хочу узнать, зачем я здесь?

Вопрос судей удивил, но «самый» быстро сообразил.

– Ну да, вы же не являетесь жителем Ауры, значит не можете знать всех правил и традиций. Для прохождения Праведного суда, на котором вы настояли, нужно подтверждение того, что вы являетесь обладателем магии. А поскольку от рождения у вас не было магии, суду нужно в этом убедиться. Вы согласны? – обратился он опять не ко мне, а к сидящим рядом.

– Я требую полноценного расследования и доказательств того, что эта девчонка имеет право на то, чтобы вызывать моего сына на такое опасное испытание.

Ага. Вот значит кто зачинщик всей этой кутерьмы, папаша Лоренса. Странно, что его самого нет в зале.

– Лорд Квиллибек, – низко поклонился ему «самый», – мы, безусловно, во всем разберемся. И если присутствие магии не подтвердится, то виновница будет наказана.

Ну, конечно, они придумают мне еще с десяток провинностей, за которые меня можно будет посадить на пожизненное или что-нибудь похуже. Но если уж начали, давайте доводить все до конца.

– Я согласна на то, чтобы меня проверили. Как я должна доказать, что обладаю магией?

Лорд Квиллибек сверкнул глазами, смерил меня взглядом и одним жестом дал понять, что проверку можно проводить. «Самый» повернулся ко мне и приказал:

– Покажите ваши крылья.

Я закрыла глаза, сосредоточилась, и почувствовала, как за спиной появляются два огромных крыла. Зал всколыхнулся и охнул. Видимо, все ожидали, что мое требование – чистой воды профанация. «Самый» сглотнул, посмотрел на Квиллибека и, получив одобрение, продолжил.

– Покажите степень вашей магии.

– Как я должна это сделать? – искренне не понимала я. – Меня не обучали ей пользоваться и делать что-то на показ.

«Самый» опять обернулся на Квиллибека, а тот, недолго думая, пустил в меня энергетический заряд из своих рук. Я зажмурилась, а крылья мгновенно закрыли меня и поглотили его заряд. В зале воцарилась тишина, а когда я открыла глаза и убрала крылья за спину, все до единого смотрели на меня с выпученными глазами и открытыми ртами. Что же я такого сделала, что удостоилась такого неописуемого изумления? Закрылась крыльями? Тут так не делают? По залу прокатился шепоток, люди стали переговариваться, стараясь говорить друг другу на ухо, но с опаской поглядывая на меня. Один Дарринг сидел довольный. Вот неадекватный, точно. Сейчас-то чему улыбаться?

– Она поглотила заряд, – «самый» развел руки и повернулся к не менее удивленному Квиллибеку. – Это высшая степень истинной магии. Но такого никогда не было.

– Другие стали перешептываться и, казалось, совсем забыли обо мне.

– Простите, – решила я их отвлечь от жутко интересного обсуждения меня, – моя проверка закончена?

Квиллибек посмотрел на меня, зло сверкнул глазами, кивнул «самому» и удалился из зала.

– Комиссия признает у госпожи Кристины истинную чистую магию и дает разрешение на проведение Правдивого суда. Испытание назначено на завтра на полдень.

Зал зашумел, люди стали расходиться, уже не стесняясь вслух обсуждать произошедшее. Канаи ушел, Закари с опаской глядел на меня, а Дарринг улыбался, что откровенно выбешивало. У меня завтра испытание, после которого я могу не выжить, а он рад этому больше всех. Хотела крикнуть ему что-нибудь соответствующее, но на меня уже надели черную повязку, подхватили под руки и потащили к выходу.

Глава 55

Звуки фанфар оповестили о том, что начинается подготовка к испытанию. Я стою на горе около входа в огромную пещеру. Если там кто-то живет, то он просто исполинских размеров. Ветер дует мне в лицо, от чего волосы разлетаются в разные стороны. Кажется, именно так воспринимают свободу герои в фильмах. Да, я без наручников, веревок и других атрибутов насильственного удержания. Но свобода – это возможность сделать свой выбор. А этой возможности у меня нет.

За мной на огромной поляне разместились зрители и судьи. Точнее, не судьи, а те, кто будет фиксировать результат Праведного суда. Секретари, я бы сказала. Но лица у них важные, будто они здесь играют хоть какую-то роль. Народ галдит, перешептывается, до меня доносятся обрывки фраз: ненормальная, иномирянка, крылья во-такущие. Я не смотрю на этих людей. Я никого не хочу видеть. Они все остались позади. Впереди только пещера, магический дракон и арка правды. Что меня ждет за ней – неизвестно никому.

Рядом со мной дрожит Лоренс. Его лицо то белеет, то сереет, руки трясутся, а ноги едва держат его держат. Мне его жалко. Только жалость это какая-то неправильная. Мол, доигрался, теперь расхлебывать придется наравне со мной.

Я чувствую легкое прикосновение к своей руке. Дарринг.

– Тебя пустили? – удивленно спрашиваю его.

– Да. Перед прохождением арки дают возможность попрощаться с родными.

Взглянула через его плечо на Лоренса. Он был один. Лорд Квиллибек, вальяжно раскинув ноги, сидел в составе жюри, болтая с усатым мужиком и громко хохоча над его фразами. Все-таки мне жалко парня.

– Подожди, попрощаться?

Он прижимает меня к своей груди.

– Не бери в голову. Ты пройдешь это испытание.

– Ты уверен, что я настолько безгрешна?

– О, нет, – смеется он, – просто ты так достанешь всех по ту сторону правды, что они тебя пинком выкинут обратно.

– Это ты так комплименты делаешь?

– Пытаюсь, – заливается он смехом.

Но глаза его серьезные. Я вижу, что смех – это ширма, за которой кроется большая тревога. Он целует меня в макушку и шепчет на ухо:

– Буду тебя ждать на той стороне.

Я вижу, как он уходит и встает на противоположной стороне поляны. Там, куда я должна, по идее, выйти. Раздается громкий рык, от которого кровь стынет в жилах. Нас обдувает горячей струей воздуха, и из пещеры выходит дракон. Он, действительно, невероятных размеров. Черно-красная чешуя сверкает на солнце, его голова мотается из стороны в сторону, видимо свет слепит ему глаза. Наконец, он фокусируется и видит нас. Лоренс пищит и пытается отойти назад.

– Не смей бежать! – раздается сзади требовательный голос лорда Квиллибека, и я начинаю все больше его ненавидеть.

Успеваю схватить Лоренса. Мы так и стоим, держась за руки, как школьники. Дракон смотрит на нас, не отводя взгляда. Склоняет голову то в одну, то в другую сторону. Отворачивается, разевает пасть, из которой льется не огонь, а голубая струя магии. Арка правды начинает светиться. Дракон возвращается к пещере и ложится рядом, как собака у конуры.

«Правда! Правда!» – скандируют со всех сторон. Голоса подталкивают нас вперед, к светящейся арке. Лоренс пытается упираться, но я изо всех сил тащу его вперед. Отступать точно нельзя. Неизвестно как все обернется там, но здесь мы остаться не можем. Я это чувствую. Своим женским седьмым пернатым чувством. Яркий свет магии заставляет прищурить глаза. Один шаг – и мы по ту сторону арки.

«Я уже в раю?» – первая мысль, промелькнувшая у меня в голове. – «Если да, то почему я чувствую ветер и слышу щебетание птиц? Стоп, а птицы то здесь откуда?»

Открываю глаза. Я стою в доисторическом лесу, с исполинских деревьев свисают лианы, с одного неизвестного мне дерева на другое неизвестное мне дерево перелетают неизвестные мне птицы. Таких я и в Ауре никогда не видела. Лоренс стоит рядом, с таким же удивлением разглядывая место, куда мы попали.

– Ты знаешь, где мы? – спрашиваю его.

– В самой правде, – пренебрежительно говорит он. Оклемался, голубчик. – Ты реально что ли не знаешь?

Развожу руками.

– Пришлая, – хамит он второй раз.

– И что нам нужно делать? – пытаюсь успеть за Лоренсом, который уходит в глубь чащи.

– Выжить, – коротко бросает он.

– Если наша задача выжить, может не стоит разделяться?

– Что бы выжить, мне нужно отделаться от тебя. С такой как ты будет больше хлопот.

– Это с какой это такой как я? – догоняю и разворачиваю его к себе. – Ты даже имени моего не знал, но «решил преподать урок». Только потому, что ты маг, а я нет? Нос не отвалится так сильно его задирать?

– Не отвалится, – буркнул он, стряхивая мою руку с плеча и уходя дальше.

– Ну уж нет, ты от меня так легко не отделаешься, – я быстро его догнала. – Из-за твоего бахвальства мы здесь и оказались. Так что будь добр выслушать меня!

– Из-за меня? – он развернулся и посмотрел на меня взглядом, полным ненависти. – Это я применил энергетический удар? Если бы ты тогда не ранила меня, ничего бы не было!

– То есть мне надо было стоять и спокойно смотреть как ты наставляешь на меня свою палочку? Или наслаждаться тем, как ты меня лапал?

– Могла бы…

– … сидеть в тюрьме до конца жизни и не рыпаться? – выпалила я ему в лицо. – Извини, но в моих планах этого не было. Ты сам нажаловался папочке, наплел историю, вот теперь и расхлебывай!

– Я и расхлебываю, если ты еще не заметила.

Минуту мы стояли, пытаясь прожечь друг друга взглядом. Не получилось ни у кого, поэтому этот цирк нужно было прекращать.

– Может уже начнем думать, что здесь делать и как отсюда выбираться? – предложила я, когда глаз начал дергаться и усиленно чесаться, но в гляделки я проиграть никак не была готова.

– Идем, – Лоренс развернулся и опять двинулся вперед.

– И куда?

– Вперед.

– Чертовски логично, – плелась я следом, пытаясь не оставить свои туфли в густой траве и не проткнуть глаз выступающими ветками.

Но зацепиться за что-то я умудрилась. Потеряла равновесие и начала падать. Но упасть мне не дали. Что-то с силой рвануло меня вверх, и я зависла в воздухе, раскачиваясь на длинной лиане. Лоренс, шедший впереди, обернулся на крик и с удивлением смотрел на мое раскачивание.

– Решила отдохнуть с дороги? – хохотнул он.

– Может, снимешь меня? – огрызнулась я, продолжая раскачиваться из стороны в сторону.

– И не подумаю. Так от тебя меньше хлопот. А у меня больше шансов выбраться отсюда живым.

– Вот же гад, – бросила я в спину уходящему парню.

Но не прошел он и пяти шагов, как что-то хрустнуло, он смешно взбрыкнул ногами и повис в той же позе, что и я.

– Решил отдохнуть? – съязвила я.

– Ну ты и заноза, – проворчал Лоренс.

– Только не говори, что все это из-за меня. Я здесь абсолютно ни при чем.

– Не болтай, а думай, как выбираться. Эта ловушка здесь не просто так поставлена. Скоро кто-нибудь придет ее проверить.

Я попробовала подтянуться, но не смогла достать даже до своих ног. Нужно будет потом заняться своей физической подготовкой. Лоренс же, наоборот, легко дотянулся до ног и попытался развязать путы. Но лиана сжалась еще крепче, он даже вскрикнул от боли.

– Аргусова лиана! Чем больше из нее выпутываешься, тем сильнее она тебя держит.

– Значит, не выпутывайся, – дала я самый логичный совет.

– Умная, да?

– Между прочим, да. Если ты расслабишься, она сама тебя отпустит. По крайней мере должна.

– И упасть головой вниз с такой высоты? Спасибо, подсказала.

Он опять принялся за попытки освободиться, но лиана все туже стягивала его ноги.

– Ты можешь перестать? – не выдержала я. – Делаешь только хуже.

– Куда уж хуже.

– Давай попробуем вот что. Видишь ту ветку, справа от тебя? Нам нужно до нее добраться.

– Слишком далеко. Да и толку.

– Ты хотя бы дослушай, умник, – начала раздражаться я. – Ты хватаешь меня за руки, я расслабляюсь, и лиана меня отпускает. Ты меня ловишь и докидываешь до ветки. Я за него уцепляюсь и уже страхую тебя, пока ты выпутываешься.

Лоренс с недоверием посмотрел на уступ и с еще большим недоверием на меня.

– Можешь еще что-то предложить?

Он недовольно хмыкнул, но стал раскачиваться, пытаясь дотянуться до меня. Минут пятнадцать мы потратили на то, чтобы достать друг до друга и крепко взяться за руки.

– Ну давай, – сказал он, – покажи класс расслабления.

Я только улыбнулась. Йога наше все, не в таких стрессовых ситуациях успокаивались. Вдох-выдох и уже через несколько минут лиана разжала свои путы, и я со всем размаха ухнула вниз. Лоренс успел схватить меня в последний момент.

– Ну ты даешь, – выдохнул он, когда мы оба раскачивались, – не думал, что у тебя получится, особенно так быстро.

– Опыт не пропьешь, – рассмеялась я. – Теперь раскачай и докинь меня до того уступа.

Медленно мы начали раскачиваться. Сначала ничего не получалось, но потом мы стали работать синхронно, и скоро я смогла зацепиться за уступ. Дотянувшись до ближайшей ветки, я обхватила ее ногами.

– Держусь крепко, – сообщила я. – Можешь начинать расслабляться.

У Лоренса выходило плохо. Он ерзал, поводил плечами, но никак не мог заставить себя расслабиться. Я поняла, что так я долго не выдержу, ноги уже гудели, норовя соскользнуть с ветки. Вспомнилось, как в детстве меня успокаивала мама.

– Ложкой снег мешая, – тихо запела я.

Лоренс перестал ерзать и стал прислушиваться. На «светят дальним кораблям» Лоренс соскочил вниз, чудом я смогла его удержать.

– Докинь меня до ствола дерева, – крикнул он, быстро сориентировавшись.

Я качнулась, и Лоренс зацепился за другую лиану, освободив мне руки. С облегчением я заползла на ветку, расслабив ноги, которые ужасно затекли. Мы слезли с дерева и сели внизу перевести дух.

– Откуда у тебя такая хорошая физическая форма? – спросила я. – Учишься на боевых магов?

Лоренс замотал головой.

– К сожалению, только иногда занимаюсь с ними.

– Почему «к сожалению»?

– Я хотел учиться с боевыми магами, но отец сказал, что это для тупых качков, и карьеру там не сделаешь.

– И где же делается карьера? – усмехнулась я, представив лорда Квиллибека, в попытках заняться спортом.

– В артефакторике, – с грустью сказал Лоренс.

– Не пробовал сказать отцу, что ты хочешь другого?

Лоренс махнул рукой.

– Пустое дело. За любое неповиновение он выгонит меня из дома и лишит содержания. Одно его слово, и я смогу только посуду мыть в таверне в Приграничье.

– Ну, знаешь ли, – растянула я, – выучившемуся боевому магу не нужно ничье содержание. Они, знаешь, сколько зарабатывают? Побольше, чем артефакторики.

– Думаешь, мечта стоит того, чтобы потерять вообще все, что я сейчас имею?

Лоренс с интересом смотрел на меня.

– А что ты сейчас имеешь, без чего не сможешь обойтись? – ответила я вопросом на вопрос.

Он задумался и ничего не ответил.

– Ладно, – хлопнула я парня по плечу, – все с тобой понятно. Пошли дальше.

– И что тебе со мной понятно?

– То, что ты делаешь гадости другим, чтобы доказать себе, что что-то можешь без ведома отца.

Он надулся и пошел следом молча.

Глава 56

Неожиданно лес закончился. Перед нами была широкая и полноводная река. На другом берегу стояли такие же ворота, как и те, в которые мы вошли.

– Вот и выход, – радостно воскликнул Лоренс. – Осталось переплыть реку.

– Подожди, – остановила я его. – Ты же не знаешь, что там. Вдруг река глубокая или там кишат пираньи?

– Кто?

– Рыбы такие кусачие.

– Моргелы, что ли? Так они нападают только на раненых. Просто так нападать не будут.

– Но все же, – пыталась я придумать какую-нибудь причину, – не может же быть все так просто.

Лоренс скосил глаза и посмотрел на меня.

– Плавать не умеешь?

Я насупилась и сложила руки на груди.

– Не умею.

Безудержный смех сразил Лоренса, он чуть ли по земле не стал кататься.

– Такая взрослая и не умеешь плавать?

– Не умею. Многие не умеют, и ничего страшного с ними не случается.

– Ну, кроме того, что они остаются по эту сторону портала.

– Ты же не оставишь меня одну? – испуганно посмотрела я на него.

– Ладно, ты помогла выбраться из лиан. Дотащу тебя через реку.

Он огляделся и нашел недалеко от берега бревно, почти перегрызенное бобрами (ну или как у них называются эти речные животные). Пара ударов, и бревно было у нас в руках.

– Уцепишься за бревно, а я тебя переправлю, – сказал Лоренс, входя в воду.

Я с опаской последовала за ним. Никогда не любила воду, особенно в таких масштабах. Когда течение стало стаскивать меня в сторону, я уцепилась за бревно двумя руками и повисла на нем. Лоренс мощными гребками подталкивал бревно в нужном направлении. С такой силищей ему, точно, место в боевых магах, а не в артефакторах.

Но вдруг что-то пошло не так. Вода стала бурлить, поднимаясь из глубины большими пузырями. Они лопались на поверхности, брызгая мне в лицо горячими каплями.

– Что за…? – выругался Лоренс, смахивая с лица капли. – Почему они горячие?

– Не гадай, а греби к берегу, – крикнула я, начиная отчаянно молотить ногами по воде.

Лоренс быстро сориентировался и мощными гребками толкал нас вперед. Пузырей становилось все больше, и они становились все горячее. Руки и ноги обжигали маленькие взрывы, а вода вокруг становилась все более горячей. Я начала впадать в панику, пыталась хвататься за дерево и дрыгать ногами так, чтобы двигаться хоть немного быстрее. Но при всех этих движениях забыла последовательность действий и отпустила руку. Она соскользнула по мокрой древесине, и я погрузилась в кипящую реку.

Толща воды тут же сомкнулась надо мной, утягивая вниз. Я видела небо, едва различимое за сотнями пузырей, рвущихся наружу. Пузырей становилось все больше, а небо скрылось совсем. Я дергала руками и ногами, но это мало помогало подняться наверх, только больше обжигалась о пузыри.

Я закрыла глаза и решила, что если помирать, то красиво. Расставила руки и ноги звездочкой, зажмурилась и мысленно попрощалась со всеми близкими: мамой, папой, Даррингом. Резкий рывок не дал попрощаться с Нией и Закари. Кто-то усиленно тянул меня вверх. Из воды я выскочила как пробка, жадно глотая воздух. Лоренс вытащил меня на берег за шиворот, упал рядом и тяжело дышал.

– Кари! – крикнул он со злости. – Еще хуже, чем кари! (уж чего хуже может быть, даже не знаю, других сильных ругательств в этом мире я не встречала) Столько лет, а плавать не научилась! Я что, должен таскаться за тобой по всей реке?!

– Спасибо, – тихо проговорила я, отплевываясь от воды.

Руки, ноги, лицо, все горело огнем. На ладонях вздулись волдыри, как от сильных ожогов. Лоренс встал и направился к светящейся арке.

– Меня подожди, – крикнула я, – пытаясь встать.

Мокрые туфли скользили по земле, я падала и со злостью смотрела на Лоренса, который и не собирался останавливаться. Поднажав на последних метрах, я вошла в арку вместе с ним.

Я думала, что сейчас мы выйдем на поляну перед пещерой, но ничего не произошло. Мы так и остались стоять в голубом свечении. Вокруг было только оно, сзади уже пропала река, а впереди не было ничего.

– Мы застряли? – тихо спросила я, дернув Лоренса за рукав.

– Отстань, – огрызнулся он, – я не знаю.

Еще пару минут ничего не происходило, и я начала терять терпение от этой неизвестности. Но вдруг перед нами появилась драконья морда. Как и при первой нашей встрече, она покачивалась из стороны в сторону, будто не могла определиться, кого из нас выбрать. Морда не открывала пасть, но мы отчетливо услышали слова.

– Из арки правды выйдет только один, – возвестила нам драконья морда. – Кто из вас обвиняемый?

Я молча подняла руку.

– В чем тебя обвиняют?

– В покушении на убийство.

– Ты это делала?

– Нет.

Морда перевела взгляд с меня на Лоренса.

– Она это делала?

Лоренс молчал.

– Я знаю все, что было, есть и будет. Молчать бесполезно.

– Нет, – он опустил голову.

– Ты напрасно обвинил другого человека, – констатировала голова, – ты останешься в арке правды.

Вокруг засветились белые огоньки, а голубая дымка стала рассеиваться, и я увидела перед собой зеленую траву и людей, ждущих нашего возвращения. Хотела шагнуть вперед, но заметила, что морда, к которой присоединилось и все тело дракона, открывает пасть и выпускает ту же струю магии, которой зажгло и арку. Но магия летит не в меня, а в Лоренса. Тот даже не пытается сопротивляться, стоит и смотрит прямо в драконью пасть.

Инстинкт сработал раньше меня. Да, Лоренс нахал, избалованный мальчишка, гад последней степени, но, по сути, он не плохой, он спас меня из реки. Да и в конце концов, когда я могла стоять и спокойно смотреть, как испепеляют ребенка, пусть даже и великовозрастного?!

Понять, что произошло, я смогла лишь через минуту, когда стояла, прижав дрожащего Лоренса к себе и закрывая его крыльями. Драконья магия хлестала по крыльям, я чувствовала, как они обугливаются и огонь жжет мне спину. Но, судя по всему, свою функцию они выполнили. Мы с Лоренсом стояли невредимые.

Когда я почувствовала, что жар прекратился, отпустила мальчишку и посмотрела на свои крылья. Вместо красивых ровно сложенных белых перьев, у меня на руках были черные обугленные палочки. Не то, что лоска, самих перьев почти не осталось. Я огляделась. Все молча смотрели на нас. Казалось, даже ветер стих, с изумлением взирая на происходящее. Лорд Квиллибек вскочил со своего места и растерянно хлопал глазами, постепенно понимая, что только что мог потерять сына. А Дарринг. Этот гад стоял и улыбался. Будто знал, чем все закончится. Дракон фыркнул, развернулся и ушел в пещеру. Арка погасла.

Народ начал приходить в себя, люди стали переговариваться, а потом вдруг все дружно закричали:

– Истинная магия! Истинная магия!

Первым ко мне подбежал Дарринг и заключил в своих объятиях, сладким поцелуем накрыв мои губы.

– Ты чего такой довольный? – спросила я, когда он отодвинулся, и я увидела его лицо.

– Знал, что ты справишься.

– Не знал. Мог предполагать. Никто не знал, что по ту сторону арки.

– Я же с самого начала говорил, что ты достанешь там всех, и тебя предпочтут выкинуть подальше, только бы не связываться.

Я толкнула его в бок. Заметила, что лорд Квиллибек вышел из ступора и бежит к сыну.

– Лоренс! Что это значит? Дракон чуть не поджарил тебя! Вся Аура увидела, что ты врал? Что обо мне подумают в совете?!

Лоренс печальным взглядом посмотрел на меня. Одними губами я подсказала ему: «Ты можешь». Он улыбнулся и уже более жестко посмотрел на отца.

– Мне плевать, что подумают о тебе.

– Как ты смеешь! – лорд попытался схватить сына за волосы, но тот успел увернуться.

– Мне плевать на тебя, на твои приемы и договоры. Также, как и тебе плевать на меня. Я ухожу из дома, отказываюсь от твоего содержания и перевожусь на факультет боевых магов.

– Ты не сможешь! – лорд Квиллибек стал покрываться малиновыми пятнами.

– Я уже посмел, – усмехнулся Лоренс и прошел мимо отца.

Дарринг проводил его взглядом.

– Твое влияние пагубно, – покачал он головой, – две минуты провела с парнем, а успела ему всю жизнь испортить.

– Почему испортить? – удивилась я. – Наладить. Подпишешь ему перевод, назначишь стипендию и общежитие. И заживет парень своей собственной жизнью.

– Вот с общежитием будет сложновато, – деланно огорчился Дарринг. – Его у нас нет. Если бы мне помогли с мыслеформами, тогда было бы и общежитие, и новые корпуса для Муз.

Я заулыбалась.

– Ты сначала место ректора верни, а то Освальд, небось, уже весь твой кабинет под себя успел переделать.

– Ему еще долго кабинеты не понадобятся, – загадочно усмехнулся Дарринг.

– Почему?

– После того, как мы покинули Пустошь, его магия начала работать и слилась с магией айларов. От такого смешения произошла метаморфоза, и теперь он полностью покрыт перьями.

Я разинула рот.

– Весь?

– От головы до ног. Точнее до хвоста.

К нам подбежали «самые важные» люди, что-то кричали, трясли перед нами бумагами, которые нужно было заполнить и подписать. Но мы просто ушли. У подножия горы нас уже ждал Закари. Открыв дверцу автомобиля, он галантно пригласил меня внутрь.

– Бастиан обещал на ужин жареную птицу, – ехидно щурясь, сообщил он.

Вот почему вокруг меня собираются одни ехидные парни? Мы сели в автомобиль, и я решилась спросить.

– А что будет дальше?

– Дальше ты будешь отдыхать. Вообще магию Правды не может победить ни одна известная магия. Но твоя – уникальна. Конечно, крылья сгорели почти до тла, но они восстановятся. С таким уровнем магии, как у тебя, это произойдет быстро.

– А что будет с нами?

– Я надеюсь, что ты не откажешься стать моей женой и музой?

– Опять на сто лет?

Дарринг рассмеялся и прижал меня к себе.

– На тысячу. На миллион лет!

Я прижалась щекой к его камзолу. Теперь я уверена, что здесь я буду спокойна.

Конец