Мята и соль (СИ)

Глава 12

— Мы не выйдем отсюда, пока все не выясним, — резко бросил он, плюхаясь в кресло. — Комфорт, мышь, садись уже, и не пищи потом, что я о нём не забочусь.

Я испепеляющее посмотрела на него, сжав зубы, но промолчала и послушалась.

— Хочешь сказать, до тех пор, пока я в тебя не влюблюсь? — съязвила я, беря чашку с ароматным кофе и маленький кекс. Язвить оказалось очень легко, тем более на тему, в которую я совершенно однозначно не верила. Рин чуть сузил глаза, не отрывая от меня взгляда. А я радовалась, что между нами есть преграда, пусть даже и такая сомнительная, как маленький круглый столик.

— Мысль, конечно, хорошая, — все еще немного дергано, но уже спокойнее оценил наследник. — Но мне больше нравится фраза «пришли к общему мнению».

— То есть, к твоему, — уточнила я. Рин запрокинул голову назад и застонал. Потом снова неопределенно махнул рукой в сторону, и там вдруг появилась огромная кровать с балдахином, застеленная красным пушистым пледом. Я тут же подавилась кофе, который только что отпила, когда обернулась посмотреть, на что он своим взмахом указывает. — Нет! Даже и думать не смей! — наследник расхохотался, наблюдая, как дрожат мои руки, пока я пытаюсь поставить чашку на столик, вскочить и одновременно не расплескать напиток.

— Ты себя плохо ведешь. Я же обещал тебя тут запереть в таком случае, — просмеявшись, напомнил он.

— Так, хватит! Рассказывай о проклятии, пока я все тут не разнесла, и пора наверх. Не знаю, что тут за блокирующая магия, но учебу никто не отменял. Я и так отстала из-за твоего «своевременного» желания повыпендриваться императорской магией, если тут еще полдня просидим, будет катастрофа.

— Ладно. Иди сюда, — вдруг легко согласился Рин, удобно и расслаблено устраиваясь в кресле. Я обошла столик и встала рядом, даже чуть подпрыгивая от раздражения и желания весь этот кошмар поскорее закончить. — Садись, — добавил он. Я с недоумением посмотрела на него и даже отступила на шаг назад.

— Куда?

— Ко мне на колени, — он протянул ко мне руку и поманил пальцами, поторапливая сделать это поскорее.

— Рин. Не наглей, — тихо и угрожающе велела я, но парень только развалился еще вальяжнее. — Знаешь, прожила же как-то почти восемнадцать лет, и ничего… кроме одного надоедливого наследника, конечно, мне не мешало. Проживу и дальше. Там не может быть ничего опасного…

С этими словами я направилась к месту у стены, где с ней соприкасался каменный пол. Рин обернулся, заинтересованно, но без попыток остановить наблюдал за мной. Я обшарила стену, понажимала на какие-то выступающие валуны, просканировала магией — пусто. Когда шла к противоположной стене, заметила, как наследник спокойно наливает себе еще кофейку, кивнув, салютует мне чашкой. Таены, у него своих дел нет? Зачем только я попросила перенести нас из кабинета ректора в другое место?

— А у тебя не возникает сомнений, что дверь тут вообще есть? — жуя пирожное, мило улыбаясь, уточнил Рин. Я злобно посмотрела на него.

— Зачем строить тюрьму, в которую никого нельзя посадить? — задала закономерный вопрос. Ринсдей пожал плечами.

— Мы-то сейчас тут, — толком не объяснил, но смысл стал понятен.

— Ты же уже здесь бывал? — С подозрением уточнила я. Кто его знает, может Рин вконец спятил и сам заточил нас в каменном мешке, в надежде, что если нас и найдут, то весьма нескоро, а сами мы отсюда вряд ли выйдем. Еда и предметы обихода тут появляются, вода есть. По моим округлившимся от ужаса глазам ИнЛекрит, кажется, уловил ход мыслей, но сжалился и успокоил, что бывал не раз и легко сможет вынести нас отсюда.

— А разрывы ты создавать не сможешь. Это особенность носителей крови тварей, — отправляя в рот очередное пирожное, Рин усмехнулся и игриво подмигнул. Я глубоко вдохнула, прикрыв глаза, сжала и расслабила кулаки.

— Таены великие, простите меня, ибо я грешна. Можно назначить другое наказание? Ибо с этим я стану еще более грешна, и убью его к хашрам, — пробормотала я, решительно подходя к Рину, по мере приближения повышая голос, чтобы он точно не пропустил, что я о нем думаю, отбирая у него кофе и села, как он просил. ИнЛекрит тут же разулыбался, выглядя как довольный кот, но когда я наклонилась, чтобы поставить пустую чашку на столик, продолжая при этом сидеть у него на коленях, пусть и боком, то услышала плохо сдержанный хриплый вдох.

Ох, как захотелось поддеть его! Задвигаться на нем, чтобы на своей шкуре понял, какого это, когда тебе все время что-нибудь делают поперек. Выхватить потемневший взгляд, почувствовать сбившееся дыхание и бешено колотящееся сердце… Я видела немало истинных, да и просто пар, в институте, поэтому отлично знаю, как все это делается. Но это не очень-то честный вариант мести, так как Рин все еще уверен, будто в меня влюблен.

Таены, прошу, об истинности давайте я подумаю потом… тридцать второго никогдабря меня бы устроило…

— Рин. Проклятие, — напомнила я, щелкая маленькой молнией его по руке, поползшей было по бедру. Он зашипел, но больше для виду, и, вдруг посерьёзнев, снова прикоснулся пальцами к скулам. В этот раз боли я не ощутила. Правда, удержаться в своем сознании и снова не провалиться в ледяной океан его глаз оказалось почти так же сложно.

— С кровью это точно не связано, — наконец тихо сказал Рин, убрал ладони от лица. Правда, они тут же перекочевали на талию. — И это не проклятие, как таковое, а скорее заклинание на подсознание. Вредить тебе оно начинает, только когда ты отвергаешь желание учиться. Хашры, Ная, — он вдруг рассмеялся. Лично я не находила в этом ничего смешного и все еще не понимала, в чем это выражается. — Вот почему ты такая, — продолжил Рин и тут же посерьёзнел. — Это было грубо, прости. Когда ты была ребенком, примерно, около двух лет, это заклятие наложили работорговцы. Оно заставляет тебя постоянно испытывать желание учиться, становиться сильнее и познавать новое. Когда не действует на сознание, начинает причинять физический дискомфорт. Иначе как бы они заставили двухлетних детей выполнять то, что приказано? Терпеть физические нагрузки? Тренироваться?

Рин дал мне время немного осмыслить сказанное, а потом начал рисовать пальцем невидимую спираль у меня на предплечье, постепенно стягивая в нее свою силу, когда я поняла, что он собирается сейчас снять с меня заклятье. И испугавшись, дернулась, нарушив магическую вязь фигуры. Что я вообще буду представлять из себя без этого желания? Вдруг стану ленивой?

— Что? — Ринсдей с недоумением посмотрел на меня. Я все еще сомневалась.

— А что, если все мои достижения только благодаря ему? Вдруг я стану слабее без него? Не смогу добиться того, чего добилась бы с ним?

— Ты никогда уже не станешь хуже, — заверил Рин, а я фыркнула.

— Потому что хуже уже некуда?

— Потому что ты идеальна, — отозвался Ринсдей, проигнорировав иронию, не отрывая от меня глаз. Сказал так невыносимо искренне, будто выдохнул. Почему-то захотелось прикоснуться к его губам своими, его лицо настолько рядом, что кажется, нас разделяет всего лишь пара сантиметров, и…

…и несколько тонн золота в императорской казне, пара десятков родов и звучных фамилий, двести тридцать пять потенциальных невест и этот… этикет.

Интересно, что это останавливает только меня, Рин тем временем потянулся ко мне, но я уже расхотела целоваться и отстранилась.

— Ладно, снимай. Постараюсь не разлениться, — остановила я его. Ринсдей хмыкнул и все же умудрился коротко скользнуть губами по моим, прежде чем я успела отвернуться. Снятие заклятия заняло у него не больше пяти минут, хотя наверняка мог бы и быстрее. После того, как спираль напиталась его силой, она просто вытянула из меня несколько желтоватых сгустков магии и поглотила, погаснув. Я почувствовала легкое непонятное ощущение, будто пространство будто на секунду расширилось, но всё быстро пропало.

— Всё, — отчитался Рин, и я тут же попыталась встать, но он удержал. — Погоди-погоди, еще кое-что. Ты вроде сама хотела проверить бассейны, — с этими слова ИнЛекрит поднялся и прямо на руках понес меня к воде. Никакие брыкания, вопли и даже стихийная магия воздуха его не остановила. Немного замедлила моя, как я считала, мертвая хватка, с которой я вцепилась в колонну, но и то он сумел довольно быстро меня от нее оторвать, чтобы прямо в одежде бухнуться в прохладную воду.

Бассейны отказались очень глубокими. Это я выяснила, когда всеми хашрами выругала ИнЛекрита и, сняв верхний жилет и обувь, отправилась дальше плавать, раз уж все равно мокрая. Голубоватый свет излучали фонари, находящиеся глубоко на дне, а бассейны, будучи смежными, соединяясь прямо под полом круглой залы, поддерживаемой резными колоннами.

— Неплохая тюрьма, — заметила я подплывшему Рину, который тоже избавился от ботинок и рубашки.

— Да, занятная, — согласился он. Свет подводных фонарей танцевал по стенам неоновыми бликами. От каждого нашего движения поднимались легкие волны, а танец отсветов ускорялся. Наследник вдруг привлек меня к себе, закинув мои руки себе на плечи и обняв. Вода при этом стала будто немного плотнее, самостоятельно не давая нам погрузиться глубже. Я усмехнулась, правда уже беззлобно, очередной беспричинной попытке Рина приблизиться.

— Зачем тебе это, Ринсдей? — спросила я, искренне недоумевая, серьезно глядя ему в лицо. — Ты утверждаешь, что я твоя истинная, значит, тебе придется жениться на мне. Что, если ты ошибаешься?

По лицу парня все еще скатывались капли от брызг, которыми я его окатила. В свете неоновых фонарей они казались хрустальными.

— Я не думаю, что это можно с чем-то перепутать, — отозвался Рин, немного подумав, подбирая слова. — Это не просто симпатия, возникшая к девушке. Это магия, ощутимая тяга. Осознание высшей ценности. Желание защищать и заботиться, контролировать все и вся в твоей жизни. Ну и другие… очевидные желания.

— Но ты же спал с другими девушками? — вкрадчиво уточнила я. Какие желания он имел в виду, уже понятно. Очевидно настолько, что странно, почему между нами все еще не кипит вода.

— Не то, чем стоит хвастаться перед истинной, — Рин точно остался недоволен этим вопросом. — Я готов был на хашру кинуться, лишь бы понять, что со мной происходит. Ну, и тебя не тронуть. Тогда тебе было слишком мало лет.

Я промолчала, никак не комментируя это откровение. Задумалась, глядя в сторону.

— Я не жду, что ты мне вот так сразу поверишь. Сам бы рассмеялся, если кто мне так сказал, а я ничего не чувствовал. Сначала я думал, ты мне дуришь голову, скрываешь притяжение. В госпитале же получилось. Но с этим невозможно бороться долго, — негромко продолжил Ринсдей, вдруг наклонив голову и прикоснувшись губами к шее, рядом с плечом. По моему телу прошла слабая дрожь, вдох воздуха получился чуть громче и прерывистей, чем обычно. Не видела, как он улыбнулся, но почувствовала по губам, а потом Рин продолжил поцелуи дорожкой вверх по шее, к уху. Я запрокинула голову чуть назад и вбок, позволяя ему продолжить.

С одной стороны, я понимала, что если не являюсь его истинной, то всем будет только легче и лучше, включая и нас самих. Но при этом гнала из головы мысли о том, что он все это выдумал, чтобы уложить меня в постель, так сказать, напоследок перед завершением института, коронный заключительный раз с девушкой, которую преследовал всю учебу. С другой, он никогда прежде так явно и не приглашал меня в свою постель, старался контактировать, но руки не распускал. Не в драках конечно, там-то никто и слова не сказал бы, облапай он меня с головы до ног. Странно все как-то. И отклик почти нулевой. Приятно от его касаний, не спорю. Кому не приятно внимание. Но в моем понимании истинность должна быть — БАМ! — гром среди ясного неба. А потом все, что было просто хорошо, должно стать супер хорошо.

Не встретив сопротивления, Рин провел кончиками пальцев по позвоночнику, вынуждая немного выгнуться, и осторожно, будто пробуя, снова коснулся губ. Я попыталась ответить, но секунд через пятнадцать поняла, что уже не только почти ничего не чувствую, но и просто не хочу.

— Нам пора идти, — сказала негромко, когда поцелуй распался сам собой. Рин заметно помрачнел.

В узких углах бассейна, оказывается, были ступеньки, но принц проигнорировал их, предпочтя со мной на руках сразу уйти на самую глубину. Зато сейчас не пришлось запрыгивать прямо на бортик, чтобы выбраться. Вода с одежды, правда, лилась ручьем, но Рин мгновенно высушил ее. Молча.

— Я обидела тебя? — напрямую спросила, когда молчание стало гнетущим. Наследник без укора, но и без улыбки посмотрел на меня. Глядя на него сейчас, не могла не спросить себя, каким образом я пропустила момент его превращения из нескладного мальчишки в атлетически сложенного мужчину? Ринсдей всегда был высоким, сколько его помню. Но лет до четырнадцати — худой, даже слишком, что ему совсем не шло, несмотря на ежедневные физические тренировки и бои. А потом он старательно прятал фигуру под военной формой и черными плотными рубашками. Теперь будто глаза открылись. Может, в этом все дело? За вечными приколами и раздражением на Рина я не успела заметить, что он повзрослел?

По обнаженному торсу скатилось несколько капель с влажных волос. Ринсдей немного нервно откинул мешающие пряди с лица, будто специально демонстрируя, как идеально проработанные мышцы двигаются под бледной кожей. Нет, я так же тренировалась годами, и на моем теле нет ни грамма лишнего жира, кроме того, который необходим для женского здоровья, но это… вот где совершенство.

Заметив, что я неотрывно его разглядываю, Рин сделал несколько шагов ко мне, но я отступила назад, отвернувшись, направилась к накидке формы и накрепко затянула корсет. ИнЛекрит мне приятен, но не стоит усугублять. Может, и его чувства сойдут на нет, если он их действительно испытывает. Так будет лучше для всех, но к хашрам мой язык, если он еще хоть раз повернется назвать его мальчишкой.

— Рин, я правда не хотела… — я сумела поднять на него взгляд, только когда полностью оделась. Ринсдей полусидел, привалившись к кровати, и ждал меня.

— Не обидела. Я чувствую, что отклика нет. Но я поборюсь за нас, не сомневайся, — выражение его лица стало жестким, даже немного хищным. Я прикрыла глаза. Упрямец. Решила никак это не комментировать.

— Я готова. Идем, — мне придется приблизиться, чтобы он переместил меня. Рин молча обхватил меня за талию одной рукой, и зала пропала в торнадо сверкающего песка.

Ринсдей перенес нас прямо к моей комнате, которую я делила еще с четырьмя стихийницами, и, едва выйдя из разлома, отстранился.

— Собери вещи. Чтобы не вызвать подозрений, тебе выделят отдельную комнату в нашем крыле, — тихо предупредил принц, оглядываясь, не видел ли кто. — Не спорь. Тебе придется покидать ее, возможно, часто ночью, перемещаясь прямо из спальни так, чтобы никто не знал об уходе.

Я хотела бы поспорить о подозрениях и незаметности, но Рин, не прощаясь, пропал в поТустороннем вихре. Вот тебе и загадала истинного. В этот момент, скользнув взглядом по коридору, я вдруг кое-что вспомнила. Сейчас это многое объясняет, но тогда неожиданный визит Рина поздним вечером я совсем не поняла.