На семи ветрах

Глава 29

Вечером в покоях княгини Гарнара и Лорда протектора Ламеталя творилось форменное столпотворение. И никого не выгонишь. Все свои. Имевшие маленьких детей, уже ушли. Стало спокойнее.

Чтобы дать супругам побыть наедине Эни и Эль организовали чаепитие для Малого Совета, явившегося в полном составе, чтобы почтить княгиню и наследницу. Старики сидели уже довольно долго и уходить не собирались. Значит, что оставалось? Только отвлечь. Вот девочки и старались.

Мар никого не пустил бы сюда, будь его воля. Незабываемой нужен покой. Полный покой. Он так достал её этим "полным покоем", что Тай не выдержала. Рыкнула, что полный покой у неё будет только в родовой усыпальнице. Муж чуть не упал в обморок от ужаса, и она смягчилась. Пришли они, в итоге, к компромиссу: она лежит, он не мешает ей принимать гостей.

Тай мучилась. И "предвкушала", что так и будет ближайших почти что девять месяцев. Старики её чинно пили чай и насмешливо блестели глазами. Смеялись над обоими супругами и их страданиями. Ну, и радовались наследнице, конечно.

Мар, уже в который раз сегодня, схватился за руку жены, как за соломинку, и почти что простонал:

— Это моя вина!

Тай едва глаза не закатила. Не успела заткнуться и брякнула:

— Не твоя, а наследницы!

Мар моргнул. Жена сбила привычные мысли. Самобичевание шло по кругу. Где кругом был виноват только он один. Мысли, что в его страхах может быть виноват ребёнок, не приходили ещё ему в голову. Тай ухмыльнулась:

— Ну же, очнись! Это работа. Организм исполнит своё. Будет нелегко, согласна. Но от работы не умирают. И от тренировки тоже.

Мар нахмурился:

— Иногда, да.

Тай погладила его руку:

— Давай я отберу у тебя меч, а то вдруг тебя поранят! И Ламеталь, а то вдруг заговорщики снова вздумают прикончить тебя!

Мар снова моргнул:

— Не смеши!

— И ты не смеши! С чего это я должна умереть от того, что делают женщины по всему миру?

Тень набежала на лицо мужа. Вот она причина! Тай ближе придвинулась к мужу:

— Эй, истинный! Ты забыл про объединённый резерв? Мне не страшно ничего.

Они говорили негромко. Но тут он ещё понизил голос:

— А обморок?

Тай подумала, как лучше описать то, что с ней происходило. Пусть натуралистично, но придётся быть откровенной:

— Я не позавтракала. Не хотелось. Там захотелось. Представь, когда тебе хочется одновременно есть и вытошнить. Душно, люди мельтешат, шумят и нестерпимо воняет разными духами.

Мар передёрнулся. Буркнул:

— Надо запретить.

— Что?

— Духи!

Тай рассмеялась:

— Нет, дорогой, это мне нужно перестать присутствовать на всех этих мероприятиях. Только рада буду!

Вздохнула удовлетворённо. Он сжал её руку:

— Не обманываешь?

Тай заглянула в глаза любимого. Были они трогательными, уязвимыми. Даже жалкими. Боится! Ответила шутливо:

— Когда это я тебе врала, Дормерец?.. Не кривись! Не врала, а утаивала часть информации. Но не сейчас… Хватит чудить, Мар! Ты же чувствуешь, что со мной всё в порядке?

Он не доверял себе, но и расстраивать Тай своими страданиями не хотел. А потому, взял себя в руки тоже сменил тон на шутливый:

— Как, интересно, можно хотеть и то, и другое одновременно?

Тай ухмыльнулась:

— Завтра с утра я тебе покажу!

Тай пару лет назад снизошла и дала-таки королю Дормера разрешение приходить в любые помещения замка, кроме личных покоев членов семьи. Разрешение это касалось, конечно, только его и сына. Не слуг или воинов.

А потому портал в гостиной открылся совершенно неожиданно. Из него вышли Эльдар и Арви. Вот незадача! Лариди был тут. Может быть пронесёт и Лариди успеет…

Не пронесёт! Мальчик шести с половиной лет, изучавший уже политику, воинское искусство и стратегию ведения переговоров, восхищавший преподавателей умом и дарованиями, с самым наивным лицом кинулся к своей родственной душе и решительно отрезал ей пути к отступлению:

— Привет, Лист!

Вообще-то звали начальника Тайной Канцелярии Гарнара Алистером. Имя его сокращали по-разному. Чаще всего, как Аль. Мальчику нравилось вот так. Пока "Лист" пребывал в ступоре, парень подлез к нему ближе, намекая на привычное объятие. Лариди неловко похлопал юного принца по плечу. Глаза короля Дормера выкатились:

— Лист?!. Вы что… друзья?

Широко открытые детские глазки в ответ:

— Конечно, папа! Лучшие. Вы мои самые лучшие друзья… Из взрослых! Ты, дядя Мар и Лист.

Немая сцена. Потрясённый король. "Наивный" ребёнок. Растерянный Лариди. Смущённые супруги. И старики, с упоением следящие за спектаклем! Эни не выдержала. Встала:

— Никто не виноват! Никто не собирался делать ничего подобного!

Да! Никто! Арви старательно подлил масла в огонь:

— Конечно, папа! Никто. Я сам его выбрал!

— Каким это образом? — спокойно поинтересовался король Дормера, а у Эни мурашки побежали по рукам. Всё плохо. Она кинулась спасать ситуацию. Получилось, правда, не очень:

— Это ритуал, который проводят в каждой нашей общине, когда там появляется новый ребёнок. Он выбирает себе близких и родственную душу. Того, кто, при необходимости, может заменить родителей…

Последние слова она почти прошептала. Под взглядом короля, полным жгучей насмешки. Арви с энтузиазмом продолжил:

— Да! Дик выбрал Гарду, леди Сель, Хельма и своего папу. А я весь Гарнар, свою семью и Лариди. Все смеялись, что такого жадного ребёнка не встречали ещё!

Эльдар смотрел теперь только на Лариди:

— Родственная душа, значит…

Эльф прямо встретил его взгляд. Арви раскусил отца и снова вклинился. Дёрнул за руку:

— Ты что, папа?.. Ничего он со мной не делал, чтобы я выбрал его! На том ритуале невозможны манипуляции. Мы просто похожи с ним. А он с тобой!

Взрослые застыли. А "наивное" дитя продолжило открывать им глаза:

— Вы оба внешне открытые, а на самом деле замкнутые и мало кому доверяете. Подозрительные. Умные. Одинокие. И оба любите меня!

Мальчик снова дёрнул отца за руку:

— Вам нужно сесть и поговорить. И всё!

Король покивал:

— Согласен. Сесть и поговорить необходимо. О дружбе… И о том, чего она будет стоить Дормеру.

Лариди, который до этого сидел с независимым видом, тихо рыкнул:

— Ты думаешь, я пользовался ребёнком, чтобы добраться до ваших так называемых тайн?..

Никто и ничего не успел сказать. Потому, что Арви снова дёрнул отца за руку в настоящем, не притворном уже смятении:

— Папа! Я сам! Никто не просил меня!

Эни осела на стул. Схватилась за голову. Юный дурень! Что он творит?.. Да, было такое. Она замечала не раз, что не в меру умный ребёнок, суёт нос в бумаги отца. Она потом возвращала их. Подсовывала под кипу документов на столе короля в Малом Кабинете.

А один раз застукала прямо тут, в Гарнаре, Арви и Дика за изучением черновика какого-то международного договора. Она не стала вчитываться, чтобы не узнать лишнего. Сожгла бумагу там же. Мальчики были наказаны. Они две недели помогали Гарде нянчить её близнецов. Жестокое наказание, ведь те дети славились поистине впечатляющей шилопопостью. Что ж, уроки такими и бывают!

А теперь ребёнок признаётся перед всеми в том, что может поставить отношения Гарнара и Дормера, если и не на грань войны, но обострить их невероятно. И не замолкает. Льёт и льёт масло в огонь:

— Я просто хотел показать Дику как выглядит международный договор. Он не верил, что там могут писать такие глупости, вроде того, кто и как кому должен кланяться. Эни застукала нас. Сожгла бумагу, а нас наказала. Ты можешь наказать меня ещё раз, папа… Остальные документы она возвращала тебе. Но это же было в Дормере! В Гарнар я вынес только тот договор с криптами!..

Ланель весело рассмеялся:

— Какая прелесть! Я всегда говорил, что дети прекрасны. И искренни! А раз так, то будем считать инцидент исчерпанным. Особенно ту его часть, что предназначена для ушей всех.

Все, кто хотел что-то сказать, увяли. Король Дормера был, однако, так взвинчен, что не смог смолчать, в принципе. Он обвёл Малый Совет глазами и рявкнул:

— А вы, что здесь… Сидите?

Леди Сель елейно ответила:

— Знакомимся с новой княжной. И наслаждаемся видом мучений вашего брата, Ваше Величество. Страдающий дормерец — это такая редкость. Ведь у вас, как правило, нет сердца!

Разразиться скандалу не дала Альтея. Позвала Эльдара к себе:

— Идём, дорогой родственник, поздравишь меня и пострадаешь немного!

Она хихикнула. Король сжал зубы и послушно пошёл. Поздравлять. И страдать. Он, действительно, с диким страхом в душе отыскивал у Альтеи на лице знакомые признаки. Не мог удержаться. Она понимающе похлопала его по руке:

— Идите-ка вы, парни, расслабьтесь! Залейте свой страх фриллом. Лариди возьмите с собой. В кабинет Мара идите. И рядом со мной, и звукоизоляция. Ну, любимый? Пойдёшь?

Мар беспомощно оглянулся на жену и брата. Эльдар понял: пора уводить его. Бедняга еле держит себя в руках. Кивнул невестке:

— Ты, как всегда, права. Идём Мар, — повысил голос. — И вы, Лариди, присоединяйтесь!

Эльф плавно поднялся и направился к двери кабинета Лорда Протектора Ламеталя. Открыл дверь, приглашая. Проходя мимо, Эльдар бросил на Эни такой взгляд, что у неё под ложечкой засосало. Ой, получит она выволочку!

Мужчины ушли. Эльфы начали понемногу расходиться. Арви подошёл поздравить Альтею. Был скован, явственно испуган, поначалу. Увидел, что Тай выглядит отлично, и немного успокоился. Расхрабрился. Попросил тихонько:

— А можно… Я с ней поздороваюсь?

Тай улыбнулась:

— Конечно, дорогой.

Ланель, непонятно за каким макаром, вклинился:

— А смысл? Ты же не целитель и не можешь чувствовать.

Мальчик надулся:

— Могу. Девочка. Универсал. Красивая и весёлая. Как близнецы Гарды и наши Эль и Мэй.

Ланель закатил глаза:

— Если она будет настолько "весёлой", как эта четвёрка, то мы не выживем!

Мальчик сдвинул брови:

— Я не сказал, что как все они вместе. Только то, что она будет жизнелюбивой. Вот тут прячется.

Он безошибочно накрыл рукой то самое место, где Тай чувствовала новую жизнь. Засмеялся:

— Щекотно!

Ланель скептично поднял брови:

— Чем она тебя щекочет, Арви?

Мальчик снова рассмеялся и "очень понятно" ответил:

— Радостью!.. Ты не умрёшь, Тай. Она любит тебя и скорее умрёт сама, чем повредит своей маме. У тебя хорошая дочь. Лучшая!

Мальчик отвлёкся, засобирался к себе. Нужно спать, чтобы завтра не потерять ни минуты свободы и общения с друзьями. Эни отпустила его с Ланелем. Старики разошлись.

— Пойдём, дорогая, умоем тебя и уложим в постельку! — пропела Эни шутливо.

Тай рассмеялась и легко вскочила с дивана:

— Он сведёт меня с ума за время беременности!

Эни обняла сестру:

— Но лучше так, чем он будет страдать и мучиться в одиночку? Согласна?

Тай вздохнула:

— Конечно! Я буду терпеть и беречься. Только бы он не переходил грань…

Эни потёрлась носом о щеку сестры:

— Он привыкнет. Дай ему время.

Тай кивнула и попросила:

— Побудь со мной. Соскучилась. Тем более, что муженёк мой ночевать будет, судя по всему, на этом вот диване. "Чтобы винные пары не повредили ребёнку"!

Эни усмехнулась:

— Он привыкнет!..

Тай умылась. И Эни взялась расчёсывать её косы. Это успокаивает. А у Гарды сейчас хватает других забот. Тем более, что она сама трясётся, как осиновый лист. Боится за свою девочку. Какая из неё сейчас утешительница!

Эни не тряслась. Она каким-то наитием чувствовала, что всё хорошо. И будет прекрасно. Ощущала тёплый огонёк новой жизни. Радовалась. И, ухаживая за матерью, будто показывала свою любовь её дочери. Племяннице нравилось…

В комнате витало умиротворение до тех самых пор, пока Тай не открыла рот:

— Ты до сих пор одна, Эни?

— Да.

— Почему?

— Ты знаешь.

Эни мерно проводила расчёской по локонам сестры, и так же мерно отвечала. И правда, давно они не говорили по душам. Всё некогда…

— Ты не собираешься что-то менять?

Улыбнулась:

— Хочу. Набираюсь храбрости.

— Кто он?

Эни удивилась:

— Какая разница? Я хочу победить страх и всё. Любой подойдёт, кто не будет пугать сразу же.

Тай покачала головой:

— Не подойдёт. Вспомни меня. Я иногда думаю, что если бы я тогда не поддалась на уговоры, Грай был бы жив… Я не устояла. Всё это не помогло мне, а он погиб. Я всю жизнь теперь буду думать, насколько виновата в том, что любящий меня умер.

Эни поцеловала сестру в макушку:

— Он всё равно прикрыл бы тебя.

Тай снова покачала головой:

— Кто знает, как всё повернулось бы… Мар устоял и выдержал все эти годы один…

Эни усмехнулась:

— Ты забыла, что было до того!

Тай задумчиво проронила:

— Может быть, мужчинам сложнее даётся одиночество?

— Спроси своего мужа, дорогая, как и что ему давалось!

Тай привела разговор к тому, к чему хотела и спросила прямо:

— А король Дормера как переносит одиночество?

Эни хмыкнула:

— С чего ты взяла, что он один?

— Но кого-то постоянного ведь нет?..

— Тай, ты же не романтическая дура! — фыркнула Эни. — Зачем ему фаворитки, когда ребёнок уже есть? Лишние проблемы, амбиции. Он берёт, кого хочет. Бросает, когда надоест. Дамы привыкли уже, что времена, когда он платил должностями для родственников и замужествами закончились. Теперь только замужние, без претензий… И к чему ты ведёшь?

— Не знаю, Эни. Странно это. Вы живёте почти как семья. Только какая-то ненормальная. Растите ребёнка, помогаете друг другу. А развлечения — врозь!

Анастас обошла сестру. Поцеловала в лоб. Заглянула в глаза:

— Не придумывай чего-то, Тай. Няня и хозяин. Только няня родовитая, что налагает на хозяина некие обязательства и ограничения. Он — холодный и не умеет любить. Сама знаешь. Я покалечена. Если я и буду искать мужчину для себя когда-нибудь, то это явно не будет тот, то вине которого "так" умерла моя мать.