На той стороне 3

Глава 1

Глава 1

Холодный дождь моросил на улицах пригорода Магебурга растекаясь неровными лужами на мостовой, по неволе заставляя жителей без нужды не выходить на улицу из уютного, теплого и сухого жилья. Осмотревшись по сторонам, шевалье Де Селин и барон Де Тауран недовольно синхронно ругнулись, не обнаружив на месте должной дожидаться их кареты.

-Похоже кучер, перепив на этом мерзком холоде потерял уважение вместе со страхом и нам придется прогуляться пешком. За эту прогулку я лично прослежу как пройдет порка этого мерзавца.

Проговорил шевалье Де Селин, посильней закутываясь в шерстяной плащ, который начал заметно тяжелеть под моросившим безостановочно дождем, неприятно оттягивая плечи.

-Полностью согласен с вами мой дорогой шевалье. Плюсом я настою на добавке этому негодяю уже лично от меня.

Ответил барон Де Тауран, следуя примеру своего молодого товарища и с тем же неприятным чувством начиная ощущать тяжесть промокающего плаща.

-Но сперва мой дорогой друг нам предстоит по этой мерзкой холодрыге добраться до дома. Думается господин граф уже отдыхает, поздно, а вот с самого утра мы ему поставим на вид нашего негодяя кучера.

Подмигнув друг другу в знак одобрения, мужчины, переступая лужи устремились в путь.

Шевалье вспоминал с теплом в душе сегодняшний званный вечер у фонды Хельги. Который закончился очень хорошей перспективой в виде симпатичной госпожи Гальен. На этой недели необходимо будет попереписываться с ней, дабы соблюсти положенные приличия за одно разжигая страсть в себе предвкушением. Да, страстные письма в обход мужа всегда создают определенную атмосферу и притягательность. Запретный плод как известно самый сладкий и желанный.

Барон в очередной раз наступив в лужу из-за плохого освещения едва сдержал брань. Все-таки это не такая уж и суровая плата за его сегодняшний выигрыш в карты. Он, даже не удержавшись сунул руку под мокрый плащ довольно притрагиваясь к тугому кошелю сегодняшнего фарта за карточным столом. Нет, что вы, он не старающийся собрать как можно больше богатств в своих сундуках скупердяй. Да и, сказать по чести, нет у него этих сундуков. Все, как всегда, с возрастом приземленней и прозаичней. Ему, имея тугой кошель нет нужды растрачивать свое время на романтику молодости. Ведь положив руку на сердце цель то у них с шевалье, одинаковая. Только тот в силу возраста имеет возможность идя к ней, рассчитаться своим временем, а он, не желая тратить свое, рассчитается монетами.

Завернув за очередной поворот, мужчины едва не налетели на стоящего по середине дороги. Не сговариваясь, он двинулись обойти идиота, ну в самом деле не убивать же пьяного придурка за хамство. Нет если бы не этот холодный, мерзкий дождь, то произошедшее явно смотрелось бы в другом цвете. По крайней мере в морду эта скотина непременно бы получила за свое поведение.

Осознание кто перед ними, мужчинам пришло одновременно оттого они, замерев на долю секунды потянулись к мечам. Холодный дождь, мелкими струями стекал по размалеванному безвкусным макияжем лицу дроу. А его бусы в слабом отблеске фонаря переливались отблесками огоньков. Промокший до нитки Лакилос стоя здесь ждал именно их, вне всякого сомнения. Мужчины, не смутившись от понимания происходящего молниеносно выхватив оружие ринулись в атаку на эту мерзкую тварь.

Шевалье, удачно оказавшись первым на линии атаки довольно улыбнулся, сверкнув яростно глазами. Он наконец сотрет эту поганую улыбочку с этой не людской рожи. Дроу, вопреки всем правилам фехтования не схватился за свои мечи. Он, неожиданно качнув корпус, пропустил выпад Де Селин, мимо одновременно подло нанеся удар в горло костяшками пальцев. Молодой шевалье после такого удара засипев, выронил меч, беспомощно упав на мостовую. А Лакилос, внимательно следя за бароном Де Таураном сделав шаг, отгородился от того лежащим скрючившись шевалье чем не позволил атаковать себя без подготовки. Барон, зло ругнувшись все-таки изловчившись обогнул своего молодого товарища и сделав предварительно ложный финт, атаковал тварь. Как же ему не понравился взгляд дроу уже держащего свои мечи наготове. Затем было обидное чувство промаха и горестное осознание потери жизни. Эта тварь просчитала его наперед. На мостовую мужчина рухнул уже мертвы. Лакилос в следующее движение ловко рубанул мечем в низ, обрывая жизнь его молодого товарища.

Вытирая свои мечи, темный эльф, отметил про себя-пункт первый на сегодня выполнен. Пора приступать ко второму, ночь не будет длиться бесконечно. Вложив свои мечи в ножны, он подал знак в темноту улицы, проговорив подскочившим к нему.

-Этих закопайте вместе с кучером.

Башмачник Солтен с ужасом смотрел на Висельника, стоявшего всего в каком-то метре от него. И ведь было отчего ужаснуться это все происходило в его спальне посреди ночи. Башмачник, стараясь отдалиться от бандита неосознанно начал елозить задницей, пятясь по постели назад в стремлении избежать неминуемой расправы.

Говорила же ему жена.

-Солтен, твоя жадность заведет тебя в могилу. Накаркала ворона языкастая. Ну почему он должен платить неведомо кому за не пойми, что. Надо же, придумали повод, добровольные консультации по безопасности. Так ведь ясно же сказали, добровольные. Ему втолковывали собратья по ремеслу что к чему с этим платежом, а он. А что он, это с ночными работниками все ясно было, бандиты они и есть бандиты и никто им не указ. Здесь же все по закону должно быть, ведь там написано, добровольно, значит не хочешь не плати.

-Не ценишь ты себя, работяга. Плату за консультацию не вносишь. А мы выходит должны за твой покой за дарма ишачить по ночам, не спавши и от голода болтаясь.

Солтен хотел закричать, позвать стражу, но не успел. Чьи-то сильные руки сбоку из темноты, сграбастали его раньше, за одно накрепко заткнув рот так что и дышать стало едва в мочь.

И где вся эта стража, на которую он регулярно вносит монеты из своего заработка? Его заколотило крупной дрожью от осознания что жизнь закончена вот так грязно и страшно, от рук негодяев, называющих себя ночными работниками. Да какие они работники, палец о палец не ударят утрудившись. Душегубы они, что только и могут у простого ремесленника отобрать монеты в ночи. У него даже слезы на глаза выступили от нахлынувшей в душе обиды.

Вытащив его из спальни, бандиты расположились в его же лавке что на входе в жилье. Там, среди стеллажей с готовыми башмаками, стояла простоволосая, в одной ночной рубахе его жена, Дорна. Женщина, увидев его неожиданно проговорила зло.

-Нажился, идиота кусок? Разбогател с десятины?

Солтен только засопел от ее обидных слов не в силах протолкнуть свои возмущения сквозь кляп. Это что же выходит, родная жена за злодеев ратует. Ах ты ж, курва, ну погоди у меня если жив останусь. Он даже было дернулся влепить бабе дуре оплеуху, но осознав свою беспомощность только зло засопел.

-Радуйся, человек. Смотрящий от ночных работников запретил тебя убивать. Говорит, может так осознает, всякий оступиться может должен быть шанс на исправление.

Висельник говорил мягко, со свойственным дроу акцентом только действовал нелюдь не мягко. Салтон почувствовал, как его заломили, скрутив до хруста костей за одно оттянув руку в сторону. После щелканья ножниц что он режет кожаные заготовки на башмаки, боль пришла не сразу, сперва ожгло кипятком указательный палец. Только через несколько ударов своего сердца мужчина осознал произошедшее. Он, взвыв сквозь кляп забился в истерике стремясь вырваться из цепких рук бандитов. При этом слыша издевательский голос Висельника над ухом.

-Если у тебя остались вопросы, то мы на днях еще заглянем в гости, поболтаем по-свойски. У человека еще много пальцев.

Когда Салтон остался один с женой посреди своей лавки его обуяла ярость. Ведь в законе четко сказано, добровольно. Он этого так просто не оставит. Он найдёт на этих негодяев управу. Закон в вольном баронстве должен быть для все. А потом что есть маху залепил оплеуху стоящей рядом с ним Дорне. Рявкнув срывающимся голосом.

-Ты что паскудница перед ночным сбродом в исподнем щеголяешь, да еще и простоволосая! Совсем стыд потеряла шалава!

Дознаватель квартала господин Шарх, с утра пребывал в подвешенном состоянии. А все из-за отсутствия к нему привычного утреннего потока заявителей. Нет, конечно, он не стремиться к бесконечной службе, утопая в ворохе жалоб, обвинений и прочем бумажном мусоре. Но когда такое было, третий день нет ни одного терпилы. Ну это конечно же не оскорбление заявителей, а рабочий сленг служителей правопорядка вольного баронства. И похоже отсутствие данного контингента в его кабинете, это теперь закономерность. Новый смотрящий от ночных работников очень необычно повел свои дела. Вопреки принятым правилам теперь в квартале не работают различные банды и прочий сброд, грабя, обирая и обворовывая проживающих здесь. Мало того, нелюди и люди главы криминала, тщательно следят за тем, чтобы никто из залетных не промышлял на их территории. Вот такие нынче курьезы происходят в пригороде. От размышлений его отвлек осторожный стук в дверь кабинета. Так просительно могут стучать только терпилы. В миг отметил про себя Шарх. Ну хоть кто то, подумалось дознавателю с нотками облегчения.

-Войдите.

Проговорил он, напуская на себя суровости вкупе с занятой деловитостью. Пусть посетитель видит, что он едва выкраивает на него время из-за своей занятости делами службы.

Осторожно вошедших в кабинет и ставших сразу за прикрытой за собой дверью он узнал сразу. Это башмачник Салтон и его Жена Дорна.

-Господин Шарх у меня заявление на бандитов имеется. Вот что они твари учудили сегодня ночью.

Башмачник выставил вперед руку, на которой зияла кровавая рана вместо указательного пальца.

-Душегубство, господин дознаватель. Требую справедливости, взывая к закону нашего вольного города.

Расположившись за письменным столом, Шарх, отчетливо понимая произошедшее, проговорил ровным, казенным тоном.

-Давайте, рассказывайте по порядку, господин Салтон. Кто, что, из-за чего?

Хотя какое там рассказывайте, сам он прекрасно знал, и кто и почему. Да еще и то, что повезло этому глубоко не умному человеку, лишиться всего только пальца вместо головы. Господин Инглос, очевидно приказал своим нелюдям для начала быть по мягче в донесении необходимости вносить монеты его конторе по безопасности в квартале. А терпила, меж тем принялся распинаться, описывая произошедшее с ним.

-Господин дознаватель эти негодяи сегодня заявились ко мне среди ночи и угрожали меня убить. Вот, даже увечье мне нанесли. А все из-за чего? Требуют монеты за бредовые консультации. Но я-то, знаю, что все это пойдет в их поганый кошель на темные дела. Да и сами эти душегубы ведь говорили, что плата дело добровольное, а сейчас принялись заставлять. Но ничего, вы господин Шарх найдете на этих мерзавцев управу. В тюрьме они быстро по-другому заговорят. Каторга по ним плачет. Значится я двоих что ночью меня пытали точно знаю. Это Висельник и еще тварь не людская, размалеванная шлюхой, дроу Лакилос. Да их в квартале все знают. Вон, жена моя, Дорна, все видела, подтвердит слова мои.

Шарх незаметно для присутствующих вздохнул. Ну нет у него никакого желания связываться с нелюдями господина Инглоса. И дело тут не в страхе или наоборот, заискивании перед ним за его правильные дела в квартале. Он далеко не первый день служит в страже и отлично понимает произошедшее недавно. Для того что бы оправдали гнома, убившего при свидетелях четверых человек у его хозяина, должны быть самые высокие связи в центральном дворце, никак не ниже.

-Врет он все. Никого не было сегодня ночью, спали мы. А палец он сам отчекрыжил, когда башмаки шил.

Зло смотря, то на дознавателя, то на своего мужа, выдала Дорна. От чего Салтон едва не задохнулся, борясь со своим возмущением. Наконец, преодолев себя он зашипел на свою жену, со свежим кровоподтеком на лице.

-Ах ты ж курва продажная. Родного мужа оговаривать, паскудница. То-то ты там среди ночи в одном исподнем перед бандитами себя на показ выставляла заголяясь. Да еще и волосы пораспустила как девка продажная что номерок на боях таскает. Да я тебя…

Его справедливый порыв воспитать свою жену немедленно, остановил Шарх.

— Это что же выходит, господин Салтон? Вы клевету возводите? Да еще к этому свою супругу принуждаете, угрожая избить прямо в моем кабинете. Очень интересное у вас видение закона вольного города. Ну ка, в коридоре остыньте, а я пока с вашей второй половиной переговорю, что там ночью у вас на самом деле произошло.

Когда башмачник, ссутулившись, прикрыл за собой дверь кабинета, выйдя в коридор, Шарх, переведя взгляд на женщину, сказал.

-Вам наверняка сказанное выйдет дома боком.

Донра, потерев ладонью кровоподтек на лице, ответила.

-Так-то переживу, господин дознаватель. Проорется да промашется и все. Дурак он и есть дурак, что с него спрашивать. А эти то, из ночи, второй раз ножницами по пальцам щелкать точно не будут. Там дело за головой станется. Ему же идиоту, и я, и соседи по ремеслу, объясняли, что к чему, а он полоумный заладил — добровольно значит по желанию. Ну хоть вы господин Шарх объясните ему как это на самом деле то. Ведь убьют и все, одна с детьми без кормильца останусь. И так спасибо господину Инглосу, на первый раз почитай простили дурака, да и меня пальцем не тронули. Про детей вообще молчу, один из ночных к дверям детской встал, да говорит мне.

-Пусть спят. Нечего малым за взрослые дурости переживать.

Шарх, выйдя из-за стола, отворил дверь кабинета приглашая войти ожидающего Салтона. Едва мужчина вновь оказался в служебном помещении, дознаватель едва не закричал на того.

-Ты что же, на каторгу за клевету захотел! Да я тебя за оговор самого сейчас в камеру запру, а утром уже пусть суд решает твое наказание! А х ты ж, наговорщик на честных жителей! В общем так, считай повезло тебе на первый раз. У меня сейчас срочные дела важности большой, некогда тобой вплотную заняться, да вывести на чистую воду к ответу по закону. Поэтому, узнаю, что на свою жену руку поднял или по своему наговору монеты не заплатил за консультации что все, платят, отправишься ты у меня сам на каторгу. Иди давай уже отсюда, да побыстрей, клеветник.

Когда из кабинета дознавателя, сгорбленный и потерянный, выскользнул башмачник его жена, задержавшись, поклонилась Шарху, проговорив со слезами благодарности.

-Спасибо вам ваша милость.

-Да пустое, пусть живет.

Ответил он в след женщине. Когда они ушли, дознаватель ощутил недовольство в душе. Неправильно это, не по закону, которому он много лет служил на совесть ну или почти на совесть. Небольшие отступления не в счет, у кого их не было. А если бы по закону так выходит считай кровь на свои руки самолично взять. Как теперь служить?