На ветру твоих желаний (СИ)

Глава 34

— Янь, Янь, ну сколько можно уже тереть этот чан.

— Ханьшу принцесса Жаолань сказала, чтобы он блестел.

— Так ты ещё оближи его!

— Думаешь поможет?

— Янь, приди уже в себя! Я тебе говорил про хвосты. Лучше бы ты умерла. Посмотри на себя, какая ты дурочка. Да и ещё и это…

Я промолчала, продолжая тереть. Это ужасно успокаивало. Терла я неторопливо и долго. Очень долго. Не потому, что хотела, что бы он блестел ярче солнца и шпилек принцессы, вовсе нет. Мне просто было лень делать что-то ещё. А если что-то одно делать очень долго, то и другое ничего делать не придется.

Выздоравливала я очень медленно. Ничего не хотелось. Полная апатия. Жаолань после получения жемчужины почти забыла обо мне. У нее во дворце было множество служанок. Которые все же не забыли, как я кидала в них чашками и время от времени доставали меня. Но мою толстокожую безразличность ничего не пробивало. Ни палки, периодически получаемые за неторопливость, ни тем более оскорбления. Это все так мелочно. В просторе моего Млечного пути.

Близился обед. В это время никто меня не трогал, и я, оторвал лист павлонии росшей здесь, положила себе на лицо и разлеглась на спине на солнце. Жила и работала я на заднем дворе. Ошейник не позволял мне покидать это место. Поэтому пока я не могла никак отправиться на поиски последнего осколка. С Ханьшу общаться не хотелось, психолог из него никудышный, и я делала вид, что просто отупела, чем очень его пугала. Меня даже стали забавлять его возмущения. Он приобрел чувство юмора. Спустя столько лет вместе.

Да, в таком незавидном положении я находилась уже больше четырех месяцев.

Кормили тут крайне редко, зачастую совсем про меня забывая. И я разгоняла ядро, практикуя Дао лености. А почему бы и нет⁈ Это, между прочим, мое личное изобретение.

Я соединила практику безразличия с практикой голода, и получилось, то самое. Называла это «практика безрассудной лени».

Как красиво, согласитесь.

Будь у меня, не говорю уже телефон, ну хотя бы книги, я бы конечно не так скучала. Но в моем пространстве был только я, двор и чан. Зачастую последний участник этого шоу менялся на ковер, который надо простирнуть так, чтобы добела в прямом смысле, или на любое другое дело, не требующего моего выхода отсюда.

Ситуация в этом поднебесном мире сильно изменилась за последнее время. Лео Сюань спустился с «пиков облаков» или где он там «отдыхал» не так давно, но успел отправить Темного Повелителя демонов, а также по совместительству своего отца на пенсию. Ведь в царстве демонов всегда гласил закон — правит сильнейший.

Пока Небесные сгорали от ненависти, он быстренько объединил царство пустынных шаманов и смертных под свои флаги. Это произошло так стремительно, что войну было объявлять этому новому союзу очень опасно. И Небесные сменили тактику, зазывая Сюаня к себе «отужинать». Уж не знаю, что они задумали сюда, на «задний двор», слухи доходили с большим опозданием.

Но, зная Небесных, было два варианта: отравить его обедом, а если откажется отпотчевать, женить на единственной дочурке императора.

Но Лео Сюань не отвечал. Так ещё и ни разу ни посетил Небесное царство. Принцесса была до того расстроена, что лупила служанок, что есть сил за любую мелкую провинность. Не забывала она и про меня. Время от времени, наведываясь, угощала звонкой пощечиной. Ошейник не давал мне возможности сопротивляться, и я молча сносила эти дары, собирая их воедино, и просто выбрасывала в черную дыру моего спокойствия, можно сказать, моего всепоглощающего смирения.

Сегодня был обычный, ничем не примечательный денёк, и я уже почти уснула, когда темного дерева дверь, ведущая на мой двор, внезапно открылась, и я перепугано села. Ах, лист, прилипший ко лбу, мешал обзору, и я поспешно убрала его. Узрела разряженную в пух и прах принцессу.

— Опять бездельничаешь, глупая лиса. Что от тебя проку⁉

— Ваше высочество, уговора принесения мной пользы между нами не было. Тру чан исключительно на не гаснущем энтузиазме и благодарности за свое спасение! — ответила я, чтобы хоть с кем нибудь поболтать. Было ужасно скучно. Не столько страшно получить по морде, сколько страшно свихнуться тут от одиночества.

Принцесса подошла, упирая руки в бока. За ее спиной бессменно семенила ее служанка, поглядывая на меня, как обычно, опасливо, но с долей шкодности.

— Зачем я вообще тебя кормлю! — возмутилась еще пуще принцесса.

— Прошу простить, но до вас наверняка не доходили слухи, что лисам не докладывают мяса!

— Что это ещё значит!

— Я уже не ела пару дней.

— Ты… ты и не заслужила! Посмотри на себя! Какую работу тебе не дай! Ты ужасно медленная неумеха.

— Ну, я не совсем уж и неумеха. Я умею играть на пипе и петь! Могу сочинять стихи. Вы просто не ту работу мне даёте. Хотите, предскажу вам будущее в стихах?

Принцесса посмотрела на меня насмешливо. А мне вспомнилась забавные слова песни, и я, не дожидаясь разрешения, начала:

— Кладбище…кладбище спряталось у леса. Спит, уснула вечным сном юная принцесса. Я смотрю из-за ветвей на её могилу… — конечно же, договорить я не успела. Получив звонкую пощечину. Потерла рукой ушибленное место, спросила теперь уже прямо:

— Зачем же вы тогда пришли, Владычица моя?

Принцесса сегодня не просто так пришла. Я чувствовала это. Она даже смотрела на меня иначе. Мое звериное чутье насторожилось.

Она же, с одной стороны напряглась, глядя, как я легко разгадала ее настроение, с другой стороны приободрились, услышав лестное к ней обращение. Совсем не понимая, что я тем временем сравниваю ее с капризной старухой с одной известной сказки. Последней, кстати, так и не довелось стать той самой Владычицей морской. Но рыбка была куда сильнее скованной лисицы, и я чувствовала, что все таки скоро отправлюсь разносить посылки. Главное, чтобы получатель был на этом свете.

— Ты все правильно поняла, и очень хорошо, что сообразительность твоя в порядке, — расцвела она, наконец.

Ханьшу, догадавшись о моем бунте по отношению к нему, гневно нагрелся. Казалось, я слышала, как он сопит.

— Лео Сюань посетит Небесный дворец через несколько дней! Старый Лис предупреждал меня, что без твоей помощи жемчужину не открыть. Чтобы заменить его воспоминания о тебе, необходимо, чтобы ты присутствовала при ее передаче. И не просто присутствовала, а взяла наши руки в свои.

Я надеюсь, принцесса не заметила, как моя челюсть упала в бездну. Так вот кто спас мою проклятую шкуру. Мой наставник старик лис наплел черт знает что принцессе, дабы моей жизни не угрожала опасность. Ох, все таки есть в этом мире любящие меня личности, пусть и сложные. Даже если он и правду ей сказал. Как же я благодарна хитрому старику. Надо будет раздобыть ему самого отменного вина, если выберусь.

— Я помогу, но есть у меня условие.

— Имеешь наглость, что то просить! — топнула маленькой ножкой она.

— Обстоятельства вынуждают, на эту ничего не значащую просьбу! Сил нет сидеть в четырех стенах. Пристройте меня куда-нибудь в другое место во дворце, где я бы могла не сидеть в одном месте. Обещаю трудиться не покладая лап, ой, то есть рук.

— Тут уж не смеши меня, вакантных мест гадалок тут нет.

«Она всерьез задумалась над этим?»

— Так, так, — Жаолань постукивала пальцами по подбородку, думая, — Проблема найти тебе хозяина катастрофическая, иначе давно бы отдала. Но тебя бояться, даже в ошейнике, не только служанки, но и небесные. Даже не знаю… Пока побудешь при моем дворце, хоть чему-то научиться и поможешь мне с жемчужиной. А меньше чем через неделю приезжает мой брат. Спрошу его, может, ему нужна служанка. Он точно не из пугливых.

Я аж зависла, какой из братьев не пугливый? Стало не по себе. Но спросить побоялась. Принцесса столь капризна, может в любой момент передумать. Эх, была бы моя воля, отправила бы ее на перевоспитание в приют, где росла. Хотя, может Сюань ее и сам научит.

«Даже не знаю, если действительно она заменит меня в его воспоминаниях. Это ж стыд какой!» — щеки запылали от этой мысли.

«Она ещё не знает на что идет. Это может обернуться полным провалом ее планов. Мне главное доступ ко дворцу для поиска осколка и желательно побыстрее, чтобы опередить эту вселенскую катастрофу. И исчезнуть отсюда раньше, чем она все поймет. Узнав, что Сюань меня не любил, а только использовал, боюсь у нее случиться удар.»