Наполовину арктурианец!

Звезда Арктур самая яркая в созвездии Волопаса и Северном полушарии. В 36,7 световых годах от нас, совсем близко по астрономическим меркам. Считается, что она имеет внегалактическое происхождение из-за низкого процентного содержания в ней тяжелых металлов. Эдгар Кейси считал Арктурианскую цивилизацию самой развитой в нашей Галактике Млечный путь. Цивилизацией света, живущей в другой мерности, из-за чего мы их не видим. Так почему же я наполовину инопланетянин, что меня натолкнуло на такую странную мысль. 20 чудес произошедших со мной, не считая сотни мелких, многолетний анализ с расчетами, а также философский подход к осознанию сути мироздания.

Придется бегло пройтись по моей жизни, с младенчества и до 57 лет, когда сбылись две мечты моей жизни. А жизнь у меня была, как американские горки, то вверх, то вниз. Все, о чем будет рассказано, чистейшая правда, без лишних деталей. В истории будут описаны и тяжелые случаи, поэтому нервным и детям лучше не читать.

Садик. Воспоминания осколки.

Родился я в Сибири в городе Ангарске в 1963 году. Рос, мечтал и мужал там. В детском садике у более сильного мальчика отобрал цветную проволоку, а тот устроил истерику. Это к тому, что в будущем у меня никогда не будет авторитетов. Восхищался я мудрецами и классиками, с которыми не всегда был согласен. Авторитетом будут только высшие силы, в дальнейшем будет понятно, о чем речь.

Две кроватки рядом я и девочка обследуем друг друга, щупаем. Странно, но ни знаний, ни чувств еще нет, откуда такое любопытство. Это к теме о реинкарнации. Что-то мы помним из прошлых воплощений, но почему немного. Опыт предыдущих жизней напрямую связан с возрастными изменениями. Вы же не хотите родиться, помня о многом, а через год состариться.

И почти все, что я помню за то время.

П Е Р В О Е Ч У Д О.

С рассказа матери. Когда мне было 3 года, у нас была дача. Большая бочка с водой, закопанная наполовину в землю. Как я поставил на нее доску и добрался до воды, никто не видел. А там поскользнулся и ушел головой вниз. Сколько я был утонувшим, никто не знает. Бабушка, почуяв что-то неладное, нашла меня и, вытащив за ноги, стала хлопать по попе и причитать. Вода вышла носом и ртом, я задышал. Вроде не чудо, а удача. Все так, но если бы не десятки таких удач, скользящих на грани света и тьмы.

В Т О Р О Е Ч У Д О.

Когда мне было 12 лет мы с соседом пошли купаться на теплый канал. Течение, вода на мосту доходило до горизонтальных бетонных перекрытий. Мальчишки, упираясь ногами в это перекрытие, лежали спиной на воде. Быстрое течение их удерживало на плаву. Я там был первый раз и решил тоже попробовать. Меня сразу засосало под мост, где перевернуло, и я сильно ударился о бетонное перекрытие головой. Дальше только помню, что потерял ориентацию и дышал водой. Увидел свет и выплыл. Вроде тоже удача, если бы не дыхание водой. Поэтому тоже отнесу к чуду.

Т Р Е Т Ь Е Ч У Д О.

В том же году, но уже зимой пошел на каток. Я высокий и худой, на мне шапка-ушанка, телогрейка и коньки, на которых я плохо стоял. Энергия и азарт требовали скорости, но неудачное движение и ноги резко уходят вперед. Я со всего размаха падаю затылком об лед и слышу глухой хруст, кратковременно теряю сознание. Шапка спасла, но боли головные были еще пять лет. Я об этом никому не сказал, не лечился, не проверялся. Эти три случая говорят о том, что изначально у меня была защита сверху.

Школа. До шестого класса себя помню отрывками.

Быстрее всех научился читать, преуспевал по математике. Как за повышенную энергичность физрук за трусы поднял меня в воздух одной рукой, и я беспомощно болтал ногами. Как классная руководитель выбросила мою ручку в окно в раздражении за мою суету на уроке. Как принимали в пионеры и у меня дрожали руки и ноги от значимости события.

Эмоциональное созревание было у меня долгим, намного дольше, чем у сверстников. Оно завершится лишь к 30 годам и то не до конца. Отчасти из-за того, что я рос без отца и мудрость жизни постигал без подсказок. Может и неплохо это. Сверстники опередили меня в развитии, интеллекте, достижениях. Я был поглощен фоном эмоционального насыщения, постигал мир больше интуицией, чем разумом. Это скажется в будущем, созревший дух и внутренний стержень будут оберегать, и увлекать в постижении сути мироздания. Сейчас за редким исключением мне не о чем даже поговорить с теми, кто меня опережал раньше в интеллекте. Они не сохранили радости от познания жизни, чувства оптимизма. Они не верят в чудо, а оно все вокруг нас – чудо. Солнышко термоядерный реактор, кошки наблюдатели высших сил и многое еще чего, но об этом позже.

Ч Е Т В Е Р Т О Е Ч У Д О.

На летних каникулах после 6 класса я был у родственников в Красноярском крае. Свежий воздух, парное молоко, простор для применения необузданной энергии. Я взрослел, перестал бояться собак и гусей. Дышал полной грудью и радовался жизни. В тот памятный день, когда пришло первое озарение, светило ярко солнце от земли исходил аромат утренней свежести. А случилось это так. Мы собирали землянику в лесу. На опушке под кроной дерева в меня вошла, какая то энергия. Я замер, время остановилось, и ощутил необыкновенные запахи и звуки. Мне показалось, что я растворяюсь в окружающей среде. Шелест травы, шорох и звуки насекомых, все было в какой то гармонии. Я испытал блаженство. В этом возрасте я не был способен анализировать что то, и поэтому не сказал никому. А в душе остался отпечаток неизведанного и непознанного события.

В школе после 6 класса я учился ни плохо, ни хорошо. Мама не сильно меня принуждала. Домашнее задание редко делал, иногда спасала память с предыдущих уроков. Математика легко давалась. Физкультура был любимый предмет. Я был по психологии своей одиночка, со всеми пытался поддерживать хорошие отношения. Моя независимость не нравилась лидеру из класса. Он пытался, почему то, натравить на меня тех с кем я не особо ладил. Кому то я давал отпор, от каких-то разборок уходил в сторону. Я рос без отца и был слишком впечатлительным, чтобы стать героем. А на физкультуре я был героем, 500 метров пробежал за 1 минуту 09 секунд, что оказалось рекордом школы по возрасту. Со временем из-за любви к спорту выполнил звание М.С. по велосипеду, К.М.С. по л. атлетике и шахматам. Освоил более 20 профессий в будущем, от отделочника до научного сотрудника. Широта моих интересов и чувств была безгранична и удивительна. И парадоксальна, так как в 35 лет я узнал, что от рождения живу с одной почкой. На 10 тысяч новорожденных, по статистике, приходится один такой ребенок. При фантастических нагрузках в велоспорте это был смертельный риск. Она адаптирована к обычной жизни, но не к экстремальной. Мне все давалось в разы сложнее, так как молочная кислота и другие продукты распада не успевали выводиться из организма. Я всегда ездил тренировки и гонки на износе. И это было,

П Я Т О Е Ч У Д О.

А сейчас в 7 классе я собирал фантики. Весь класс хихикал долго, а потом они стали их мне носить. Уже в то время я не зависел от общественного мнения. В детстве я рос на сказках и любви бабушки, мама много работала. Бабушка способствовала развитию тонких духовных чувств и мечтательности, заложила фундамент для познания жизни.

… Он был с рождения нейтрален, он жил всегда в самом себе.

Не принимал он общих правил, законов правящих во тьме.

Он видел свет, искал блаженство, постиг он истин мудрецов.

Уйдя от крайностей значений, где учат плохо хорошо.

Постиг он радости и счастья, и выжив в этой кутерьме.

Он был совсем не однозначен, поэт, философ – резюме…

Ш Е С Т О Е Ч У Д О.

К сестре, которая была на три года старше, я рос в женском коллективе, подъехала подруга на спортивном велосипеде. Мне было 14 лет. Я с замиранием сердца смотрел на него, время остановилось. Он был для меня как космический корабль в наше время, все же были 70 е года прошлого столетия. Ощущение слияния с велосипедом, как прикосновение к таинству легло на душу бальзамом. Это было второе озарение. Я пошел в велосекцию, там была жизнь, дыхание. Все, что с возрастом становится неуловимо, там каждая мелочь имела значение – запах, треск шестеренок и цепей, вращение колеса, пульсирующая атмосфера, создавали магическое ощущение, как тогда в лесу при первом прозрении. Я купался в этом. Любил и жил это. Но в велоспорте мне давалось все непросто. На первых тренировках сверстников я не мог заезжать в гору, был в последних рядах на соревнованиях. Хотя бегал отлично. Но любовь и упорство сделали из меня в будущем мастера спорта, единственного из многих групп сверстников. Оглядываясь назад, задаюсь вопросом, зачем, кто меня толкал на такие мучения, ради чего приезжать с пеной на губах каждый день после тренировок и гонок. Любовь и что-то неведанное правит нами. Опишу один памятный день из спортивной карьеры. Он ярко описывает, как душа и дух нарабатывают опыт для матрицы земли, который необходим для эволюционного скачка в развитии человеческой расы.

…Сверкание спиц, шуршание трубок, скользящий ветер по тебе.

И мышц железная упругость, творит парение на шоссе.

Дыханья стон, как будто в птичьем крике, полощется души отчаянный рывок.

Сегодня лучшим будешь среди лучших, счастливым от того, что что-то смог…

…Весна 1979 год, г. Душанбе. Веломногодневка. Сильные команды Ленинграда, Горького, Душанбе и другие. Наша команда Иркутской области 16-18 летних гонщиков перед последним 8 этапом шла на 4 месте, а наш лидер в личном зачете на втором. Горный этап 130 км два перевала 6 и 12 км. У меня за плечами была всего одна веломногодневка областного масштаба, и моего 1 разряда и 4 лет тренировок было явно недостаточно для решения больших задач. И все же этот день мне запомнился больше, чем многие из тех, в которых я участвовал, будучи мастером спорта.

Накануне старта аромат утренней свежести и солнца воспламенял сознание и будоражил кровь. В такой момент обостряется восприятие запахов и звуков. Легкий холодок пробегает по спине, а потом и по всему телу, сообщая вашей фантазии о скором прикосновении к неизвестности. Возникает легкое волнение, и организм внутренне мобилизуясь, подготавливается к большим нагрузкам.

Старт дан и группа более чем из ста человек, в разноцветных майках, устремилась вперед. Треск цепей и шуршание велотрубок по асфальту свидетельствовал о том, что пелотон набирал ход. Волнение улетучилось сразу, с первыми минутами трех часовой гонки. Через 30 км довольно ровного участка дороги будет 6 км перевал, где и решится многое. Но попытки отрыва начались сразу, и произошло это после завала. На шоссе выскочило несколько овец и вместо того, чтобы убежать, они стали прислушиваться и вошли в какое то оцепенение от необычности увиденного, на них наплывала разноцветная лавина гонщиков. Группе ничего не оставалось, как объезжать их с двух сторон. И в этот- то момент, они сорвались с места, внося сумятицу в ход гонки. По цепной реакции произошла свалка. Я кое- как успел среагировать, чтобы не оказаться в ней. Отъехав немного, обернулся и увидел смешную картину. Кто- то из соперников упал прямо на барана, оказавшись с одной стороны сам, а с другой велосипед, что возможно с застегнутыми дуплексами, и в таком положении перемещался по склону вверх на перепуганном животном. Конечно, было не до смеха, тем более что группа резко увеличила темп. Несколько гонщиков воспользовавшись, случаем ушли в отрыв и маячили в ста метрах от основной группы. Шансов оторваться, у них было мало, скорость пелотона все возрастала, а впереди перевал и там пойдет расклад на минуты. Постепенно все слились в общую группу, но попытки отрыва следовали одна за другой. Темп гонки то резко возрастал, то падал. То тут, то там слышится хлопок проколотой велотрубки, и сразу вскидывается рука бедолаги, прося о технической помощи. Из вереницы машин техничек, сопровождавших гонку и расположенных согласно занимаемому месту командой, отделялась одна и спешила на замену велосипеда или колеса. У кого- то лопнула спица и звонко хлестала по раме велосипеда. Кто-то делал несколько глотков из фляги, смачивая пересохшее горло, тем более что становилось жарко. Общий гул усиленного дыхания тонул в своеобразном, ни с чем несравнимом гуле пульсирующего жизнью пелотона.

И надо же было такому случиться, начался минутный сильный дождь. Пока вода не смыла пыль с дороги, последняя становилась опасно скользкой. Учитывая толщину велотрубки 24 мм и давление в ней до 10 атмосфер было понятно, что завалов не миновать. И вот меня уже водит из стороны в сторону. Начинаю нервничать, жесткой хваткой рук руля пытаюсь реагировать на заносы, что усугубляет ситуацию, и я организую завал. Мгновение и по принципу домино сыпется около 20 гонщиков. На меня падает несколько. Еще по инерции от 50 км скорости, скользя по наждаку асфальта и оставляя лохмотья велотрусов, майки, своей кожи и мяса ощущаю, что чья-то шестеренка подкошенного велосипеда впивается в мое бедро. Следы от этого останутся на всю жизнь, а команда будет шутить, что я с тигром дрался. Но это потом, а сейчас, не ощущая боли, мне нужно быстро подняться и догонять группу, ведь это не футбол, нет времени отлежаться. Потеря нескольких секунд, и ты рискуешь остаться вне игры, всю оставшуюся часть дистанции безуспешно догонять лидеров. Я вскакиваю и вижу, что цепь слетела, а руль свернут в сторону. Пока регулирую неполадки, подбегает тренер, расталкивая, придает ускорение мне, что не запрещено правилами. Я быстро набираю скорость. Группа уже отъехала метров на 400, а семь человек из завала метров на сто. Разгоняюсь при боковом попутном ветре, где-то до 60 км час и стараюсь всеми силами удержать темп. Как назло, технички не стали обгонять, чем осложнили мою погоню. В потоке машин сопротивление воздуха заметно ниже. Начинаю приближаться к гонщикам по моей вине отставшим. Они едут, чередуя смены, но практически не приближаются к основной группе. Их скорость меня не устраивает. Мобилизовав все свои внутренние резервы, еще сильнее пригнув голову к рулю, снижая сопротивление воздуха, прохожу ходом мимо. Из-за разницы в скорости из отставших гонщиков никто не смог за меня зацепиться, сесть на колесо.

Основной пелотон все ближе и ближе, а сил все меньше и меньше. Двести метров, всего двести метров расстояние до разряженного воздуха, создающего группой. Три км погони сказываются, легкая пелена начинает застилать глаза, не хватает кислорода, ноги дубеют, и я начинаю понимать, что могу не догнать, так как сокращение расстояния замедляется. Терпеть, терпеть, еще немного, еще чуть-чуть мелькают в голове обрывки песни. Нельзя допускать негативных мыслей, иначе стопор, мышцы сведет. Этот психологический нюанс я усвоил на всю жизнь. Километра два дистанция между мной и группой почти не сокращается. Здесь мне повезло, так как шоссе пролегало через аул с чередой поворотов. Пелотон растянулся. Рискуя, срезаю углы на виражах, встав с седла, периодически раскачиваю велосипед, стараюсь максимально долго удерживать скорость. Быстрей, как можно быстрей нужно ухватить поток разряженного воздуха от пелотона, а там легче будет. Силы на исходе, сокращение последних 50 метров длятся как вечность. И все же с хрипом загнанной лошади предпринимаю последнее усилие, и плавно сливаюсь с основной группой.