Нарушая все запреты

Глава 4

Глава 4

Полина долго смотрит на свой же телефон прежде, чем со вздохом открыть браузер.

Итак, Любичи…

Перед глазами – карта и короткая информация. А у Поли в голове очередное «Господи…».

Потому что самой себе сложно объяснить, какого черта полезла гуглить эту деревню?

Она открывает статью на Вики, чтобы зачем-то узнать, что первое упоминание о поселке датируется восемнадцатым веком, а местная церковь – официально признанная памятка архитектуры.

В поселке живут… И снова «Господи»… Потому что меньше пятиста человек. Это как вообще? У неё поток в Университете больше...

После Вики Поля заходит в картинки. Листает… Открывает… Увеличивает…

Зачем ей эти Любичи? Сама не знает. И из-за этого тоже злится. Но ей волшебным образом кажется, что там красиво...

Она знает о поселке уже неделю. Вернувшись в ту ночь из клуба, просто легла спать. Вечер получился настолько странным, что хотелось поскорее забыться. Утром же ужалило обидой, потому что…

Зачем брать телефон? Зачем делать это так нагло, если не собираешься ни писать, ни звонить?

И ей бы радоваться, что от... Гаврилы... Нет ничего, а она…

Убеждала себя, что безразлично, а всё же злилась. И всё же волновалась.

Тот самый Гаврила ни разу не вышел на связь. Она из принципа не забила его номер в память телефона.

Сердце иногда ёкало из-за страха, что с ним элементарно могли что-то сделать, но эти мысли Поля отметала.

Всё, что могла предпринять – она предприняла. Предупредила. Дальше же… Он как-то дожил до своих лет. И дальше справится. Только она ведь так и не узнала, сколько ему…

– Черт…

Шикнула на себя же, стукаясь затылком о подголовник. Заблокировала телефон, отложила.

Всю оставшуюся до Бриоша дорогу смотрела в окно. Пыталась не думать, а всё равно как-то думалось…

Может самой написать? Звонить она в жизни не станет, конечно… Но просто спросить, жив ли…

Почти собралась, потом сама себя же остановила.

Вполне возможно, он даже посмеется. Сам забыл уже, и тут она со своей «заботой». Развесила уши. Нахлебалась его «ты – моя. Сразу понял…», а у него таких «своих» – в каждом втором доме этих убогих Любичей… Девок тридцать, не меньше...

Злиться даже на его поселок – глупость. Но Поле из-за этого только горше.

Как же он так сильно и так быстро ее зацепил?

Автомобиль остановился у заведения. Полина дождалась, когда ей откроют дверь и подадут руку. Пробежалась до стеклянных дверей, чувствуя легонькое покалывание холодных капель по плечам – начинается дождик.

Уже внутри оглянулась…

Варвара на месте. Отрывается взглядом от своего телефона, встречается глазами с Полей. Машет, приглашая…

Проходя мимо витрины с тортами и пирожными, девушка тормозит, чтобы хотя бы мельком и быстро осмотреться…

Она – ужасная сладкоежка. А ещё, если бы кто-то спросил Полину, о чем она мечтает, и если бы Полина действительно верила в реализуемость собственных мечт, она рассказала бы о собственной кондитерской. И пусть на это у неё нет ни единого шанса – у семьи на Полю другие планы – но хотя бы чужой эстетикой любоваться ей никто не запретит…

Только недолго, потому что Варвара проявляет нетерпение. Округляет глаза и всем видом дает понять – она была бы не против, чтобы Полина предпочла витрине с пирожными её…

– Привет, – сестра Марьяна приподнимается, Полина прижимается щекой к щеке подруги…

Сегодня, когда Варя трезвая, а саму Полю уже чуть попустило, она не испытывает пракически ничего относительно рассказа Вари о собственном блядстве в клубе.

Полина не планирует выражать свое экспертное, одобрять или порицать измену. Просто, когда всё вскроется, и Варя будет валяться в соплях, Поля исполнит долг: потратит чуточку себя, чтобы эти сопли подтереть.

Они с Варварой – не родственные души и не незаменимый элемент жизни друг друга. Но лучше такая дружба, чем никакой. Ведь, как показывает опыт, те подруги, которых Полина выбирала душой, очень быстро и очень болезненно отваливаются. Она слишком остро реагирует, когда на её искренность отвечают попытками воспользоваться. Она отлично различает в глазах зависть.

А Варваре хотя бы в материальном плане от неё ничего не нужно…

– Ирландский и фисташка-малина…

Полина заказывает по памяти, улыбается официанту, потом смотрит на Варю…

– Извини… – В ответ получает кивок, которым вроде как ей отпускают грехи. – Ты что-то важное хотела рассказать…

«Что-то важное» стало поводом для сегодняшней встречи. Её инициировала Варя. Поля согласилась, чтобы не киснуть дома.

– Хотела, но уже пофиг…

Только всё, кажется, изменилось. Потому что Варвара отмахивается. Листает что-то на телефоне, поворачивает экраном к Поле.

– Это что? – та берет в руки и присматривается. На фото – тачка. С разбитыми стеклами. Исцарапанная. На капоте четкое «Ванильный пряник».

– Это тачка Марика. А это его рожа…

Голос Вари не сочится уважением к старшему брату. Но это Полю не удивляет. Они вот так всегда.

Варя возвращает телефон и смотрит на экран сама, листает, снова поворачивает…

Фото – не из тех, которые способны усилить аппетит. Разбитое лицо. Треснутая губа. Заплывшие синяками области под глазами…

– Что случилось? – Поле становится не по себе. В голове сразу плохие мысли… А Варя усмехается…

– Помнишь этих уродов? – По взгляду Полины понимает – слишком размыто сформулировала, поэтому уточняет… – Компанию ребят. Из «Акулы». Ну один ещё подняться пытался. Второй Дину трахнул, прикинь? Тоже ещё дура… Ей же сказано было – на них не реагировать. А она ходит теперь… Сохнет…

Варвара не проводит параллелей с собой и своим «Димой», слов для Дины не подбирает. А Поля просто прикусывает язык. Перебивать нельзя. У неё сердце шалит…

– Ты ушла уже… А эти оборзели совсем. Охрану избили…

Варя произносит, скривившись, а Поле внезапно приятно… Она еле сдерживается от того, чтобы не улыбнуться и не выдохнуть… Ей жалко охрану, но куда меньше, чем было бы жалко Гаврилу.

– А Марьян, он что? Тоже полез?

На вопрос Поли Варвара ответила скептическим взглядом. Фыркнула, вздохнула, снова глядя на разукрашенное лицо брата…

– Это вчера. Ночью ехал… К обочине прижали…

– Они его толпой вот так?

Судя по тому, как Варвара смотрит – толпа там была совсем не обязательной… Правда и Полина это знает. Марьян любит приукрасить.

– Один или двое. Отец в бешенстве. Марик в бешенстве. Крови хочет…

– А почему вы решили, что это – те же?

– Марик узнал. Говорит, тот, который подняться хотел… Кстати… К тебе-то хотел…

Варвара произносит, а потом внимательно следит за реакцией Полины. Поля же изо всех сил пытается не выразить никаких эмоций. Она знает, что к ней. У неё до сих пор будто руки его на теле лежат, а посреди ладони горит поцелуй...

Ещё и в голове проносится: «Он тебе очень дорог, Полюшка?».

– Зачем ты мне это рассказываешь? – ей становится неуютно. Надо подумать, наверное. Правда о чем? И что делать после размышлений?

Гаврила ей не писал и не звонил.

Скорее всего, просто воспользовался возможностью – его задело требование Марьяна. Она сама слила ему информацию о том, что так просто уйти из клуба им не дадут…

Это не дуэль за её честь была. Парни яйцами меряются. Не её дело.

– Ну может тебе захочется Марика пожалеть…

Варя протягивает, водя пальцем по столу, глядя из-под ресниц лукаво. А потом прыскает, видя, как кисло реагирует Полина.

Ни для кого не секрет, что Марьян был бы не против. Варвара тоже не была бы. И их родители.

Но пока на Полину никто не давит. Ей повезло – в девятнадцать можно ссылаться на то, что слишком занята учебой…

– Я ему напишу.

Поля обещает, Варя фыркает…

– Марик сказал, что не успокоится, пока эту гниду не уничтожит теперь…

Это можно было упустить, но Варвара все же произносит. Может быть ждет какой-то реакции, но Полина молчит, чувствуя, что по спине бежит холодок…

– За машину? – спрашивает после паузы, видит во взгляде Вари скепсис. Так же скептически кривятся губы…

– Его унизили, мась… Наши такого не прощают…

Ночью Полина долго лежит без сна. Она действительно написала Марику, но почти сразу слилась. Он отправил те же фото ей, пусть и сопровождал их пафосными«да царапина, мандаринка… Ты бы видела, как я того хера разукрасил…». Она поохала, поахала… А по факту говорить не могла.

За Марьяна ей внезапно не страшно. Даже кажется, что получил справедливо. А вот Гаврила…

На него Полина зла. Он не должен был лезть. Ни к ней, ни к Марику.

Сказано испариться – берешь и исчезаешь.

Но он ведь не такой… А ей теперь волноваться.

Непонятно почему непонятно за кого.

Ей бы спать и жить свою жизнь, а она крутится, думая, как бы его предостеречь.

И почему ей вообще в голову лезет о чем-то его предостерегать? Непонятно.

Забыть просто. Забить.

Это всё не её дело и проблемы это не её.

Полина закрывает глаза, начинает в голове считать овец. Таких же тупых, какой тупой кажется себе. И дыхание пытается замедлить, когда слышит вибрацию.

Мозг слишком возбужден, поэтому реакции тела моментальны.

Телефон через мгновение уже в руках. Сердце через мгновение уже в ушах…

На экране:

«Привет, Полюшка. Извини, что только сейчас пишу – замотался. Как у тебя дела? Набрать тебя можно?»