Нарушая Запреты

Глава 2. Предатель

Его распирало от злости. От негодования. Хотелось бить, ломать, крушить. Убивать.

Последнее особенно сильно. Если бы сейчас ему в руки дали гниду, что слила информацию, он бы его разорвал на части. Голыми руками.

Парни, что рядом стояли, знали — в таком состоянии Сокола лучше не трогать. Ни слова не говорить. Не смотреть в его сторону. Избегать любого контакта. Сорвётся. Расстреляет всех к чёртовой матери.

Проходили уже...

— Опаздывают, — бросил зло и сжал кулаки. Сильно. До хруста в суставах.

Правая рука снова чудила. Мышцы очередным спазмом стягивало, отзывалось мелкой дрожью в конечности.

— Скоро будут, — протянул Макар и тяжело сглотнул.

Он, как никто другой, знал характер босса. Единственный человек, продержавшийся рядом с Максом больше года.

Они с Макаром были не просто товарищами или хорошими знакомыми. Почти братьями, не по крови, а по духу. Многое прошли, многое пережили. Вместе пробивал и себе путь на вершину. Кому как не Шарапову знать, что когда он зол, когда на пределе, когда готов крушить всё на своём пути, ему нужна кровь.

Их пути пересеклись десять лет назад, когда Соколу только двадцать пять исполнилось. С тех пор много воды утекло, но одно оставалось неизменным — абсолютное доверие между ними. В Макаре он никогда не сомневался. Верный товарищ, на которого положиться можно. Не боясь, спиной повернуться, потому что не предаст. Будет до последнего тыл охранять. Жизнь отдаст, но не бросит в трудную минуту.

Снова за сигаретой потянулся. Уже десятая по счёту. Ни одна не помогла. Не успокоила.

Только кровь нужна. Тёплая. Свежая. Треск, ломающихся от ударов, костей. И мольбы о пощаде. Только это поможет Соколу в себя прийти. Накормит внутреннего зверя.

Скорее бы уже привезли этого смертника! Макс лично отрежет ему язык болтливый и заставит проглотить. За то, что обманул его. Украл информацию важную и слил конкурентам. Дождаться бы только...

Расслабленно откинувшись на спинку высокого кожаного кресла, сделал глубокую затяжку. Языком нёба коснулся, смакуя островатый вкус табака, и выпустил белые клубы через нос.

В коридоре послышались приглушённые шаги. Пятеро. Один на левую ногу прихрамывает.

Пальцы сжали фильтр тонкий. Крепко. Превращая в хлам ненужный.

Серые глаза Макса опасно блеснули, когда дверь кабинета бесшумно отворилась. На пороге замаячили массивные фигуры в одинаковых чёрных костюмах. Ещё одна прихоть Сокола. В его клубе всё должно быть идеальным. Даже одежда охранников обычных.

Макар шагнул вперёд и вложил в вытянутую ладонь шефа пистолет. Знакомая тяжесть металла приятно холодила кожу, пальцы уверенно сомкнулись на рукояти.

Макс коротко кивнул и медленно поднялся. Щёлкнул предохранителем и направил дулом в грудь предателя.

— Ну, здравствуй, брат, — нахмурился задумчиво. Вышел из-за стола и замер в центре своего огромного кабинета.

Главный администратор резко побледнел. Дёрнулся, как от удара, но ему не позволили даже с места двинуться. На разбитом, покрытом синяками, лице застыла гримаса ужаса. В пустых глазах заблестели слёзы отчаяния.

— Сокол, прости! Прости меня, брат, — лепетал жалобно, пытаясь дрожащими, скованными наручниками, руками дотянуться до него. — Я... У меня не было выбора, — заскулил побитой собакой и грохнулся перед боссом на колени.

Макс невесело усмехнулся. Сколько раз ему приходилось слушать подобные речи? Он уже давно сбился со счёта, перестал обращать на них внимание. Лишь первую свою жертву вспоминал иногда. Когда совсем хреново было или перебарщивал с выпивкой. Тогда его будто в прошлое отбрасывало. С головой в далёкое майское утро окунало. В то самое, когда родителей не стало...

Резкая боль в правой руке отрезвила. Заставила вернуться в настоящее. Нахмурившись еле заметно, подошёл к своей жертве вплотную. Втянув запах страха и запекшейся крови, предоставил право действия изголодавшимся инстинктам.

— Выбор есть всегда, — выдохнул шумно. Наступил на окровавленную икру бывшего подчинённого и надавил, что есть силы. — Например, быть честным до последнего и не пытаться со мной играть!

Открытый перелом представлял собой жуткое зрелище. Разодранная штанина, насквозь пропитанная кровью. Ошмётки мяса и кожи. Раздробленная кость, торчащая наружу...

Мужчина завизжал от боли. Истошный крик отзывался гудящим эхом от стен и потолка высокого, подобно предсмертному вою раненого животного.

Заплывшие, утопленные в слезах глаза смотрели на Макса в немой мольбе. Он видел в нём свою смерть. И боялся. До холодных мурашек в крови. До дрожи в каждом участке истерзанного тела.

— Не надо! — задергался в очередном припадке. — Сокол... Умоляю, не делай этого! Я... я не виноват, — попытался дотронуться до обуви Макса, но тот не позволил. Брезгливо поморщившись, отпихнул от себя. — Клянусь тебе, я не виноват! Они... угрожали мне. Похитили жену... Я должен был её спасти!

— Повторяешься, — протянул скучающим тоном, отвернулся. Обманный манёвр, чтобы дать жертве почувствовать себя в безопасности. Несколько глотков, прежде чем пустить пулю в лоб. — Я был о тебе лучшего мнения, Андрей. Жаль...

Приглушённый свет преломлялся, отражаясь от полированной поверхности суперсовременного M&P*. Указательный палец Соколова с трепетом коснулся спускового крючка, наслаждаясь. Ему всегда нравилось это чувство. Будто прогулка по острию лезвия. Опасно. Горячо. Горько.

— Кто?

В его голосе звучали стальные нотки. Чёрствые, как и его сердце. Веки устало опустились, прикрыв бушующий ураган серых глаз. Всего на миг. Чтобы в следующую секунду обрушится на цель сокрушительной лавиной.

Молчание, от которого кисть волной судорог свело. Злость и агрессия лютая в мозг ударили, отозвались в ушах лёгким гудением.

— Кто, блядь?!

— Я не знаю... — Андрей напрягся, прикурил и без того искусанную губу. Продолжил неуверенно: — Они всегда сами на связь выходили. Я только делал, что мне говорили...

— Тебе же хуже, — усмехнулся Макс, прижимая ствол к виску администратора. — Сдохнешь, так и ничего и не поняв. Закрой глаза.

— Н-не надо...

— Я. Сказал. Глаза. Закрой!

— П-пожалуйста...

— До встречи в аду!

Громкий хлопок раздался почти сразу же. Безжизненное тело Сафонова с характерным звуком повалилось на пол, из отверстия в виске заструилась тёплая кровь, растекаясь по тёмному полу багряной лужей.

Ни один мускул не дрогнул на лице Сокола, когда он, перешагнув через труп бывшего приближённого, бесстрастно подошёл к своему столу.

— Немедленно найди мне Змея! Делай что хочешь, но приведи его ко мной. Я не успокоюсь, пока не увижу эту тварь в гробу!