Наследник

Часть 1. Кандидат в наследники. Глава 1. Пробуждение

Темнота заполонила все, такое впечатление, что кроме нее, больше ничего и нет. И странное дежавю, как будто так уже было? Не помню, кто я? Зачем я здесь? И вообще, где это, то самое здесь?

И с этими мыслями я открываю глаза и первое, что бросается в глаза, белый потолок. Поворачиваю голову и там конечно окно, за которым уже встает рассвет, пробивающийся из-за неплотно задернутых штор.

В комнате уже довольно светло и даже можно что-то разглядеть. Белый потолок, серо-синие стены, похоже крашеные, немногочисленная мебель под старину. И все это навевает откуда-то знакомые слова. Там еще что-то про белый потолок, виды на огни и веру в любовь.

__________________________________________________________

—Вот только не помню, откуда это я знаю? — Думаю я и наконец полностью прихожу в себя.

Все, очнулся и где это я? И тут же новые мысли всплывают в разуме:

— Надеюсь я не парализован на этот раз? И не при смерти?—

Но это легко проверяется при помощи конечностей. Шевеление рук, ног, почему-то еще кое-чего и я понимаю, что все нормально, уж чего-либо, а паралича точно нет.

Но по-прежнему не могу вспомнить где я? И кто я? Вечный вопрос образованного человека, на который впрочем вполне можно найти ответ, пользуясь подручными средствами.

Мгновенное движение и одеяло уже отлетает в сторону, а я устремляюсь в погоню за зеркалом.

— Ну, должно оно быть? — Думаю я и начинаю обследование стен, ну и собственно комнаты.

Стен много, мебели мало. Пока нашлось всего-то: кровать, стол, кресло, стул и шкаф. Зеркало не нашлось. Но нашлись часы и календарь и стало быть сегодня у нас:

7 апреля 1936

Воскресение

Москва,

6.00

— И видимо где-то в центре? — Понимаю я, глядя в окно и видя типичный московский пейзаж, для центра конечно типичный.

Парк в окне, неяркие огни особняков, прям средневековье какое-то.

— Хотя какое средневековье? Тридцать шестой год на дворе, эпоха великих перемен и получается советская Россия со Сталиным во главе? — Думаю я и понимаю:— Что-то не вяжется, не все так просто.—

И снова размышления:

— Зеркало должно быть в ванной, а ванная должна быть неподалеку. — Объясняю я сам себе, а потом поправляюсь:— Ну или санузел хотя бы, тот самый, типа сортир. Может там то же зеркало есть?—

Размышления приводят к меня обследованию стен и о, да, двери находятся, аж целых две.

—За одной темной и холодный коридор, из которого того гляди, выскочит кто? — Зачем-топаникую я и тут же разбираюсь с этой паникой:— Ну его в лоб и как выскочит, так и обратно заскочит. — Сразу стало легче на душе и дверь закрывается. А за следующей наконец-то находится долгожданное сантехническое оборудование и такое нужно зеркало.

— Но сперва проведем опробование сантехники. — Решаю я и исполняю свою угрозу.

Организм функционирует нормально, и сантехника то же. И более того, я вполне себе мужчина.

— Отрадно это осознавать. — Понимаю я и подхожу на конец к зеркалу.

А оттуда на меня глядит чем знакомая физиономия, но не моя.

— Хотя, что-то общее есть. Снова высокий, снова темные волосы и карие глаза. И опять молодой, лет четырнадцать на вид. — Оцениваю себя я, признаю вполне годным и решаю: — Разберемся позже.—

И снова шаги, хлопнула дверь и я опять в комнате, но как оказалось уже не в одиночестве.

— Ну чего? Налюбовался на себя? — Спрашивает меня неведомым образом оказавшийся в комнате рыжий мужик, неопределенно среднего возраста.

Я только хочу ответить, как в разговор вступает смешливая рыжая девчонка, каким то чудом, не замеченная мной раньше:

— Локи, ты хоть что-то объясни ему, а потом уже прикалывайся. — Говорит она, а у меня при этих словах, как будто прорывает плотину в разуме:

— Локи, Эйза, Дан и уже столько включений. — Вспоминаю я и понимаю:— Я все это помню. А вот кто, где и зачем я сейчас? Совершенно не представляю.—

Но, тот самый Локи, только улыбается Эйзе и отвечает:

— Да он уже и сам вспомнил. Да ты тот самый Дан и одновременно слепок его памяти, в очередной раз отпочковавшийся от прототипа и полетевший погулять. Тебя вот тут и притянуло, ну и мы помогли немного.

Паренек то интересный и хороший, не его вина, что он дальше не смог и ушел. Тяжело ему было, как разберешься со всем, поймешь.

Он просто не захотел дальше так жить, он считал, что один во всем мире, не понимал, что у него все-таки есть родные. Закрылся ото всех, погрузился в депрессию. Еще и считал себя виновником произошедшего.

Тебе надо будет по новому все выстраивать, база у тебя не очень хорошая, но поймешь, что и к чему.

Мы тебе здесь, к сожалению, помочь не сможем. Местные реалии от нас закрыты. Так что придется тебе самому во всем разбираться.

Пока могу сообщить только базовые понятия: ты наследник, зовут как всегда Дан. И магии здесь нет, но способностей и знаний у тебя сильно больше, чем у кого бы то ни было.

А вот с местной историей, причинами и следствиями, придется самому разбираться. Таковы правила. Нам только одно послабление дали, но это в следующий раз, через несколько дней, как разберешься.

А пока просто усвой, ты не один, у тебя четыре тетки, у одной из них ты и живешь, и целая дюжина кузенов и кузин. Но все сам узнаешь со временем. — Заканчивает свою речь Локи и машет рукой, видимо прощаясь.

Рыжая Эйза, тоже подскакивает с места, подбегает ко мне, обнимает и шепчет на ухо:

— Не бойся, прорвешься. Только гарем сразу не заводи, повремени немного, ну или как хочешь. В памяти пошеруди, у тебя там много чего отложено. И подарок правда будет, местные не учли кое-чего. Но это чуть позже. И я за тобой буду приглядывать, братишки. Давай, переверни этот мир с головы на ноги и заставь его станцевать, ты это умеешь. — Смеется она и растворяется в воздухе с последними словами.

Я оборачиваюсь, а Локи уже тоже нет.

— Один, опять один. — Думаю я и замечаю на столе интересную книжку.

Прям так и тянет меня. Подхожу, беру в руки и вижу тисненное золотом название на обложке: «Полная История государства Российского. Век 20. Революция». И ниже: «Только для внутреннего использования, совершенно секретно».

— И снова Москва, ну так написано на календаре. — Думаю я и погружаюсь в чтение с очередными мыслями:

— Явно сегодня не в школу, и народ еще спит. Пара часов есть, чтобы попробовать разобраться.—

А тут еще и паспорт углядел на столе со странной символикой: серп и молот, коронованные тройной короной.

— Оригинально. — Думаю я и открываю, а на меня глядит хорошо знакомая физиономия и буковки слагающиеся в хорошо знакомые слова:

— Даниил Алексеевич Романов. 14.4.1922 г.р.—

И тут же новые мысли:

— Ясно, царевич Даниил. Но надо разбираться. — И я погружаюсь в чтение.

__________________________________________________________

Вынырнул из книги, проморгался и постепенно приходит осознание того, что только что прочитал:

************************************************************

История похоже во многом незыблема. И тут, вновь, Россия объявила Войну Германии, во все том же злосчастном августе 1914 года. Объявила войну в которой у нас не было ни каких интересов, да и немцы не предъявляли к нам никаких претензий.

Более того, им как раз было бы куда интереснее иметь за спиной нейтральное государство. Ведь главной целью войны для Германии было — получить доступ к мировым колониям и в первую очередь к нефтяным полям северной Африки и Персидского залива.

А ведь все у нас довольно не плохо шло. Высокие темпы развития промышленности, потихоньку выправляется ситуация с крестьянством. Страна богатеет и люди тоже.

Но те, кто двигал страну долгие годы, аристократия и ее верхушка, царская семья, мертвым грузом повисли на горле народа и государства.

Аристократия и богатые тоже неоднородны и многие поняли к чему все это может привести и начали прорабатывать разные варианты.

Но не успели, эти не очень умные люди влезли в Мировую войну. Там были интересы у всех, кроме нас.

***********************************************************

— Да. — Думаю я: — Во истину везде, во всех мирах и реальностях, наступаем на одни и те же грабли. Власти не понимают, когда надо меняться, а когда понимают, становится уже поздно.—

И снова вспоминаю то, что только недавно прочитал:

***********************************************************

Как говорят, Германия опоздала к переделу мира и в тот момент захотела урвать свою долю. Воевать на два фронта ей совсем не хотелось, да и трудно это.

И потому Рейх активно строил флот, пытался догнать британцев, делал ставку на «подводную войну» и дредноуты, способные громить города.

У всего есть своя цена и своя цель.

Война в Европе шла для того, чтобы выбить французов из игры, хапнуть спорные приграничные территории и главное вынудить передать часть североафриканских владений.

И вот так же велась и морская война с Британией, в реальности за персидский залив. И снова, чтобы поделится.

И где тут, в этих уравнениях Россия? А мы влезли, ведомые неумной властью и стали пушечным мясом заслоняющим Европу и оттягивающим на себя немцев.

Многих в стране начала напрягать политика царской семьи и лично царя, его фактически вынудили созвать ГосДуму и с каждой ее версией, раз за разом падало представительство монархистов и лоялистов, и наоборот росло число «конституционников» и демократов.

Причем отмечается не очень хорошая тенденция, растет представительство радикалов, почти до самой войны, а потом их просто вымывают из политики, как будто специально подталкивая к силовым методам.

***********************************************************

И новые мысли:

—Все как всегда. Верхи не могут, низы не хотят. Еще и не понимают часто, как они выглядят в глазах людей. А потом уже становится поздно, слишком поздно — Вновьразмышляю я над прочитанным и снова погружаюсь в воспоминания:

***********************************************************

Да еще и экстремистские крылья проявились. Националисты начали говорить о независимости для своих регионов, черносотенцы привычно обвинили во всем евреев и пошли громить, а левые радикалы занялись прямым отстрелом власть имущих.

А тут война, никому не нужна, да еще и затихшая на год, перешедшая в окопную. Солдатам начало надоедать «кормить вшей» и популярность царя все падала и падала, в народе, в армии, среди богатых. И даже среди дворянства, как это ни странно.

На последнем созыве ГосДумы, уже в военный период, тридцать процентов мест заняли националисты, резко, практически на треть, упало представительство монархистов и почти исчезли социал-демократы и социал-революционеры. А ведь, во втором созыве они составляли почти тридцать процентов делегатов. Их просто «вымыли» из политической жизни, запреты, ссылки, вынуждение уехать из страны.

Крайне неумные шаги привели к тому, что социалисты ушли в революцию, а центристы, перестали верить во власть и пошли к националистам.

Страна уже на грани развала, но царь всего это не желает видеть. Итог, правые эсеры, те что за конституционные изменения в стране, совместно с кадетами — центристами, имея на пару подавляющее большинство в Думе, устраивают переворот и арестовывают императора.

И дальше, встаёт вопрос о будущем страны, но об этом позже.

************************************************************ И время пролетело, я выныриваю и понимаю в общих чертах, что и к чему.

— Я вроде наследник. — Думаю я, но пока не будем гнать лошадей:— Царя арестовали, я его наследник, и явно не арестован, но и царем не являюсь. Пока еще не все ясно, прояснились только предпосылки и да, у меня сегодня день рождения. Вон даже паспорт подогнали, в качестве первого подарка. Что мне подсказывает, что с родными не все просто. Но разберемся, чуть позже. А сейчас надо вставать.—

Тут я замечаю еще одну книжечку с интересной надписью: Фамильный альбом Дома Романовых, 1936 год, Москва. Я открываю его и на первой странице вижу себя любимого с подписью Наследник империи. А дальше еще интереснее:

Ольга Голицина-Романова, симпатичная и явно умная блондинка лет сорока и следом за ней трио ребят, и девчонок примерно моего возраста Александр, Анна и Андрей. Светловолосое трио с дерзкими открытыми взглядами.

Следующая страница и новое четверка персонажей. Высокая и стройная каштановолосая Татьяна и снова тройка подростков, Нина, Владимир и Вера. Эти уже по темнее, на грани перехода от каштанового цвета к брюнетам. И в глазах спокойствие и ум. Орловы-Романовы, тоже получается кузены.

Станица вновь переворачивается и передо мною предстает очередная занимательная четверка. Светлорусая валькирия Мария Нарышкина-Романова и очевидно тройка ее детей. Богатыри, ничего не сказать, хотя и возрастом еще не вышли. Людмила, Михаил и Кирилл. Русоволосые, крупные и все как один добродушные и упертые, это видно сразу.

И наконец последний лист альбома. А на нем те, без кого скучно в этой жизни. Рыжеволосые озорники, и в чем то даже хулиганы. Не такие крупные как остальные, но сразу видно, что шума и проказ от них много. И предводительница этой ватаги Анастасия с детьми Ладой, Романом и Еленой. Шереметьевы-Романовы, знаменитая фамилия, ничего не сказать.

— Да. — Думаю я:— Парнишка не прав был, не один он тут. Нормальные они, это сразу видно. Но наверно не смог принять жизнь без родителей. Непонятно пока что случилось? Но их явно нет, как нет и деда. Остальные Романовы, тоже как отрезаны похоже и наш ближний круг ограничен мной, четверкой теток и дюжиной кузенов. Не так уж и мало.—

Взгляд вновь падает на настольные часы, а там уже:

9.00

И я встаю, рывок в ванную. Привожу себя в порядок, дальше, небольшой разминочный комплекс, прекрасно сохранившийся в памяти. Бой с тенью и репетирование, а скорее даже вспоминание стоек и проходов, и все почти бесшумно.

Полчаса пролетели, как одна минута и я уже в норме:

— Можно приступать к изучению этого самого, пока еще не совсем понятного, мира. — Решаю я и открываю дверь, наружу, в тот самый мир.

_______________________________________________________________________________

7 апреля 1936

Воскресение

Москва, где-то в центре

9.30

—Мир, новый мир, где столько интересного. — Думаю я и выглядываю в коридор.

Пусто, пока пусто, но звуки постепенно наполняют дом и я иду на шум, пока еще не очень ориентируясь, что и где. Но с каждым шагом, всплывают воспоминания об уже четырнадцати годах, проведенных в этих стенах. Ноги помнят куда идти и голова почти не участвует в этом процессе.

Так, на автопилоте, прохожу коридор, дальше поворот налево и лестница, устремляющаяся вниз.

—Ну, да, все логично. — Думаю я:—Спальни и личные комнаты хозяев на втором этаже, столовые, гостиные, и комнаты персонала на первом. Так и должно быть, ноги помнят и ведут.—

Пролетел лестницу, еще один поворот налево и шум приближается.

—Люди, здесь есть Люди. — Думаю я и устремляюсь к источнику шума.

А вот и дверь, за которой что-то происходит.

Дошел, встал, набрался смелости и толкнул. Дверь открывается и шаги в комнату, оказавшуюся столовой, наполненной сейчас очень интересными персонажами, будто сошедшими со страниц недавно виденного альбома.

Короткое приветствие летит в комнату:

— Доброго утра.—

И немедленный, нестройный, но очень доброжелательный ответ, ото всех:

—Доброго Даня.—

—И тут я Даня. — С улыбкой думаю я и прохожу на очевидное свое место, между двумя близкими мне по возрасту кузенами, и кузинами.

____________________________________________________________________________

И потек неспешно завтрак, перемежаемый быстрыми и осторожными взглядами присутствующих.

—Видно, что-то я делаю не так. — Подумалось мне:—Что-то сильно отличается от оригинала.—

И тут же прилетел вопрос справа и прямо «в глаз»:

—Даня, ты какой — то не такой сегодня? — Спросила Аня, высокая стройная и даже утонченная блондинка с голубыми глазами и по совместительству моя кузина.

—Да я, наверно не с той ноги сегодня встал. — Отсмеялся в ответ я и тут же добавил:—Наверно с правильной? Надоело грустить, пора веселиться.—

И улыбка, осветившая мою прелестную соседку справа, стала мне наградой.

А слева уже прозвучал второй, не столько вопрос, сколько утверждение:

—Ну и правильно, Дан. Жизнь хороша. — Это уже Александр высказался, старший брат Ольги, очень похожий на нее, такой же блондин, немного постарше и повыше. Ну и по мощнее конечно.

Я в долгу не остался и парировал, или скорее даже дополнил утверждение кузена:

—И жить хорошо, особенно когда красоты вокруг много. — Произнес я с претензией на юмор и почувствовал сразу пять взглядов, упершихся в меня с немалым удивлением.

И резюме всему подвела повзрослевшая копия Ани по имени тетя Оля, заявив:

—Ни когда не замечала за тобой тяги к искусству. Ты меня удивляешь Даниил.—

Я улыбнулся и вновь парировал:

—Красота, она разная бывает. Опера, балет и наверно театр, это не мое уж точно. Вот стихи, то да, то сила и красота. Песни, если красивые и современные, если в них есть ритм и смысл. Ну конечно люди, понятно что не мужчины. — Выдал я почти речь и ответом мне послужил негромкий смешок, отца семейства Голициных-Романовых, Бориса.

Я взглянул на него, оценил. Высокий, блондин, симпатичный и представительный. Судя по властности и выправке, офицер, скорее даже генерал.

—Внушает, внушает. — Подумал я:—Этакий современный гусар и повеса, в прошлом, наверно, у Ольги то похоже не забалуешь. Вон как сверкает глазами моментами.—

И поймал встречную оценку, как говорится, взвесили и признали годным.

—Хорошо сказал, Дан. Молодец, так и надо. И вы парни, берите на заметку, правильно парень сориентирован в жизни. Наконец правильно.—Подвел резюме Борис Голицин-Романов и парни, старший Александр, и младший Андрей, согласно кивнули, а я с удивлением заметил одобрительную улыбку в глазах обеих дам.

—Похоже им, мои ценности тоже зашли.—

И Анька, уже Анька, шепнула чуть слышно:

—Таким ты мне нравишься больше, братишка. Буду знакомить тебя со своими подружками. —

И уже я улыбнулся в ответ с мыслью:

—Ну это мы еще посмотрим, кто и с кем, знакомиться будет, но я конечно не против. Я ни когда не против красоты. Хотя и молодой конечно пока. Хотя, Гайдар говорят в 15 что ли полком командовал? А я, что хуже?—

И завтрак плавно пошел к своему завершению.

………………………………………………………………………………

—Знакомство явно удалось, со всех сторон. — Подумал я, уже выходя из столовой.

___________________________________________________________

— Да, неожиданно, что ни говори, неожиданно. — Думаю я уже стоя в своей комнате, весь такой красивый, прям как в песне поется:

—Как денди лондонский одет...—

И продолжаю свою мысль, лично для себя:

***********************************************************

С одной частью своей новой семьи уже познакомился, теперь похоже предстоит знакомство и с остальными. И повод то, самый, что ни на есть правильный. День Рождения у еще одной моей кузины, той, что рыжая Лада Шереметьева-Романова. Ну, наверно, там и остальных увижу?

***********************************************************

И делаю решительный шаг из комнаты вон, дверь открыта и я практически сталкиваюсь в коридоре с троицей моих блондинистой кузенов и кузин.

—Готов? — Басит вместо приветствия старший Александр.

—Всегда готов. — Отвечаю ему в тон и почти по пионерски я, а они уже и не удивляются мне изменившемуся, только Ольга вопросительно поднимает бровь в ответ на мою реплику и немедленно слышит продолжение:

—Вы мне не удивляйтесь, я теперь понял. Мир на голове и чтобы ему соответствовать надо его перевернуть, в правильное положение. А делать это проще с юмором и шутками, пускай и дурацкими. — Говорю я и ловлю в ответ ободряющие улыбки.

Нет, не просто вежливые, а искренние, от нормальных искренних людей, которым ты не безразличен. И они мне тоже.

Мы выдвигаемся на День Рождения кузины все нашей дружной компанией. Идти совсем не далеко и тут я понимаю:

—Подарок, блин. Цветы, два раза блин. —

Тут же летит вопрос:

—Напомните, где тут цветочный и кондитерская?—

—А что такое? — Удивляется Аня

—С пустыми руками идти, совсем не правильно, особенно в гости к солнышку. — Отвечаю я, а они на глазах подбираются и уже Володя удивленно переспрашивает:

—Так у родителей подарки, от нас всех. И раньше тебя это не волновало?—

—Так-то у родителей и раньше. А это от меня, лично и прямо сейчас. Как говорится, почувствуйте разницу? — Отвечаю я и они понимают, Аня смотрит на братьев и говорит:

—Ты прав, надо от себя. Тогда давай вместе?—

Я согласно киваю и мы под удивлёнными взглядами старших и с возгласом:

—Мы сейчас, мы быстро.—

Срываемся до находящихся в пяти минутах бега цветочного и кондитерского магазинов. Там еще мгновение, собраны четыре шикарных букета по пятнадцать роз, разного цвета причем. Красные, бордовые, белые и оранжевые. И шестьдесят рублей на полку.

Затем рывок в кондитерский и набрана громадная корзинка лучших конфет и шоколада. Тут и «Южная ночь», и «Мишка косолапый», и конечно «Золотой ярлык». Я все порывался добавить конфет с ромом и коньком, но меня вовремя остановили.

—Рано, ей всего пятнадцать. — Сказал Саша, на что услышал мое:

—Не чего, через год приду с коньяком с конфетами, уже будет не рано. — И все на это заржали, включая продавщиц, с интересом посмотревших на меня, а Саша задумчиво произнес:

—Ну если так, то мне уже шестнадцать, почти.—

Но тут же был безжалостно опущен на землю синхронным высказыванием Ани и младшего Андрея:

—Тебе, до не почти, еще восемь месяцев, почти.—

И все рассмеялись, включая продавщиц, теперь уже с интересом смотревших не только на меня, но и на Сашу, и даже младшего Андрея.

—Наверно оценивают, какой он будет, года через три — четыре. — Подумал я и мы рассчитались за немаленький набор конфет и шоколада.

Я отсчитал, собранные в складчину восемьдесят рублей с мыслями:

— Ассортимент совсем не плох и цены приемлемые. Конфеты по тридцать рублей за кило и шоколад по червонцу. При том что средняя зарплата, насколько я читал тут как в союзе в то время под три сотни, а генерал, такой как мой сводный дядя, и все пять тысяч может получать. Так же как и профессор. Жить тут можно. А деньги нашлись по карманам, все таки мы не из бедных.—

И еще один марш рывок, теперь уже до особняка Шереметьевых-Романовых. Подлетели вчетвером, с красивой корзиночкой на пару кило конфет и шоколада, и четырьмя букетами.

Дядя Борис посмотрел на нас, потом на жену и произнес историческую фразу:

— Вижу что взрослые, все правильно сообразили и собрали. Комендантский час отодвигается пока на час, а там посмотрим.—

Кузены и кузина сильно обрадовались, а я подумал равнодушно:

—Не испугать Вам всякими комендантским часами того, кто в настоящий разгуливал и настоящими патрулями дискутировал на тему — кто тут хозяин в городе.—

И мы все таки постучались, в красивые резные двери, старинного особняка на Волхонке, а нас уже ждали, открыли и запустили.

Виновница торжества стояла на пороге и с улыбкой встречала гостей. И я с первого взгляда понял, что это нет не любовь в обычном понимании этого слова. Нет, это родственные чувства, невероятно сильные. Просто желание защитить это Рыжее солнышко, не ведомым образом попавшее на землю.

—Сестренка. — Подумал я и еще раз ее оглядел: —Маленькая, гладенькая, в зеленых глазах бесятся чертенята, легкая курносость, только придает изюминки. И конечно, рыжие волосы, как огонь, легли на плечи, оттеняя их матовость. —

Улыбка летит от меня в ответ, поздравления, подарки и новые мысли:

—Повезет парню, которого она полюбит. Или не повезет, который посмеет обидеть, ох не повезет. — Думаю я и улыбка, уже не покидает моего лица, видя как она радуется нашим цветам и корзинке с конфетами.

—Какие вы молодцы, мои любимые принесли. Спасибо. — Бросается она на шею Ане, невероятно милая в своей непосредственности, хотя далеко уже не ребенок, пятнадцать лет все-таки.

—Ты Дана благодари, его идея. Он прям сейчас нас и потащил за букетами от нас лично и конфетами от всех. — Признается Аня, а в глазах Лады мелькает искреннее удивление, вылившееся в неожиданное признание:

— Не ожидала от тебя, Даня. Мне казалось, что все равно и на всех. А ты оказывается совсем не такой. Спасибо, Даня. — Говорит она, совершенно серьезно.

Я киваю и тут же отвечаю, как всегда, с улыбкой и в стихах:

***********************************************************

Того, что был

Уже и след простыл.

Теперь я вот такой

Со всеми и ...с тобой

***********************************************************

Теперь уже все, удивленно на меня смотрят, а только пожимаю плечами, как бы говоря:

—Теперь вот так, иногда. Привыкайте.—

И как будто слышу от них:

—А нам нравится. Привыкнем.—

И праздник полетел своим чередом. Закружила, завертела, та самая круговерть тостов и поздравлений, потом танцев и музыки, разговоров ни о чем и обо всем. И я постоянно чувствовал на себе внимательные оценивающие взгляды как старшего поколения явно влиятельных гостей, присутствующих на празднике, так и сверстников. А кто-то из сверстниц похоже еще о чем-то и расспрашивал моих кузин, присутствующих на празднике.

— Интерес я явно вызвал — Решил я и броуновское движение брожения по залу вынесло меня на балкон.

Нет не покурить и прочие потребности, которые скорее из анекдотов о славном поручике Ржевском, тоже не причем. Просто подышать свежим воздухом и в общем проветриться.

Но просто постоять и проветрится не получилось, точнее получилось, но довольно не долго. Только я облокотился о перила балкона, на втором этаже особняка, с того самого торца здания, что обращен в парк и на набережную Москвы-реки и собрался насладиться вечерней свежестью, как:

— Пусти. Отстань. — Услышал я, удивительно знакомый голосок, той самой рыжей сестренки.

Невнятное бухтение где-то внизу, в парке и снова:

— Пусти, не надо, я не хочу. — Снова она и напугана похоже.

— Не дело. — Думаю я: — Не хочет девочка, значит надо остановиться.—

И я спрыгиваю с балкона на землю. Парк не большой, примерно тридцать на тридцать метров и найти тут нарушителей не проблема.

Рывок в направлении шума и картина маслом, буквально спустя несколько минут:

Рыжая сестренка, которая Лада, прижалась к стене парковой беседки и пытается оттолкнуть в наглую лапающего ее парня, наголову ее выше. А тот разошелся на максималках, ничего не слышит и не собирается, уже и юбку заворачивает, и губы в поцелуе поймать пытается. Действует по известному и довольно пошлому принципу:

— Надежно зафиксированная девушка, в предварительных ласках не нуждается.—

И зрители, в количестве еще двух парней, а может и не зрители, может и своей очереди ждут, или помощники. Кто знает о чем они договорились? С тремя то ей не справится, а потом сказать побоится.

— Нет, обломаешься. Это не про мою сестрёнку.—

И я говорю:

— Парнишка, а ты чего такой тупой? Слов не понимаешь? Она же говорит, что не хочет.—

Одновременно еще пара шагов и короткий удар в печень со спины.

— Нечестно? А кто сказал, что я буду честен?—

Он удивленно охнул, отпустил ее, обернулся и произнес, совершенно тупое, как видно и он сам:

— Ты чего, Наследник? Мало получал? Уже забыл?—

Я улыбнулся ему, очень ласково, так что он натурально отшатнулся и еще один короткий удар в «солнышко», заставил его согнуться, а последовавший за ним добивающий удар локтем сверху и в голову, заставил поцеловаться с землей.

— Готов. — Сказал я, а потом добавил:— Лада, он тебя вроде правой рукой лапал?—

Она неуверенно кивнула, а парни застыли, не совсем понимая, что происходит.

— А происходит суд, над тем, кто осмелился полезть к моей сестрёнке, без ее желания. — Подумал я и резким движением сломал в локте, упомянутую правую руку, лежащего на земле неудачника.

Он пришел в себя и завыл, а я присел рядом с ним и вновь, очень ласково сказал:

— Твое счастье, что дальше не зашёл и другие органы в ход не пустил. Тогда бы все совсем плохо было, для тебя. Сперва бы ты перестал быть мужчиной, а потом просто умер. Поверь, так и было. Веришь. — Спросил я и он испуганно кивнул, даже перестав выть.

Я встал, посмотрел на парней и спросил, по прежнему ласково:

— Вы тоже чего-то хотели от моей сестренки? Может вам тоже чего поломать? Вы только скажите, я добрый, я сделаю. Раз и все.—

Они натурально побледнели, спешно закачали головой и молча собрались уходить, но были остановлены:

— Не понял, а этого мне самому тащить? Боюсь он тогда сильно потеряет в здоровье. — Спросил я у все той же троицы и они поняли, мгновенно подхватили бедолагу и рванули на выход из парка, и усадьбы.

Я наконец обернулся к рыжей, а ее трясет, в глазах слезы. Она похоже только осознала, по какому краю лезвия прошла.

— Ну, Лада, успокойся. Все нормально. Это кто были то и чего хотели? А то я побил немного и даже не знаю кого? — Спросил я и протянув руки, обнял сестрёнку.

И водопад хлынул, куда там Ниагаре:

— Это мои одноклассники, а главный у них Петя Самсонов. Он решил, что ухаживает за мной. Честно, ничего не было, так, пару раз в кино сбегали. А тут он вытащил меня в парк и говорит, тебе уже пятнадцать, пора значит. И полез. Честно, я ничего ему не обещала. — Летели из нее слова, пополам со слезами.

— Затопит сейчас звуком и водой — Подумал я и ответил:— Ладно рыжая, он теперь не скоро очухается, а ты смотри лучше с кем дружить и тем более встречаться. Если что, говоришь мне, я их успокою.—

Она прижалась ко мне и вроде успокоилась, рыдания стихают, а я подумал и добавил, внося определенность:

— Ладка, я тебе не сторож, но брат. Ты всегда и все можешь мне рассказать. Я помогу, но ничего за тебя решать не буду и заставлять тоже. Ты вольна в своей жизни и я совсем не моралист, скорее на оборот. Я помогу и прикрою, если что. Мы вместе, мы одна семья, по настоящему.—

Она кивнула, потом отстранилась и ответила:

— Да, Даня, ты прав. Мы одна семья, спасибо тебе.—

И мы пошли обратно, а уже на входе в особняк столкнулись с кузенами и кузинами, практически в полном составе.

— Что у Вас случилось? Тут Самсонова унесли, такое впечатление, что по нему трактор проехал. — Спросила Аня, а я усмехнулся и сказал:

— Не сошлись во мнениях, о том как надо общаться с девушками. Мое мнение оказалось тяжелее, вот его и унесли.—

Саша нахмурился и переспросил у Лады:

— Что он опять цеплялся к тебе, я же ему говорил уже.—

Я посмотрел на него и жестко сказал:

— Саша, ты меня извини, но если у сестры проблема, то проблему ту ломать надо, а не решать. Простой и эффективный способ. Одну проблему поломаешь, вторую. Глядишь и закончатся те самые проблемы.—

А он серьезно посмотрел на меня и ответил:

— Ты изменился Дан, стал жестким и опасным. Но, ты прав. Так и буду теперь.—

А я кивнул, снова улыбнулся и ответил, ему и всем:

— Вы знаете, я сочиняю и пою. Стихи пишу и распеваю, не знали? Так вот, барда обидеть может каждый, но далеко не каждый сможет это пережить.—

Ребята немного обалдело на меня посмотрели, от такой постановки вопроса, а я продолжил:

— Да кстати и премьера. Немного на тему произошедшего, посвящена моей любимой рыжей сестрёнке и дружбе. Так что слушайте и восхищайтесь. Да, еще гитара нужна.—

Восхищаться, очень быстро собралась половина присутствующих, столь же быстро появилась гитара и я напел, и наиграл, конечно, не свое, но думаю никто не обидится, я же не продаю, я лишь пою. Да пою, глядя в те самые распахнувшиеся изумрудные озера, под солнечной шапкой непослушных, но таких красивых, волос.

Пою песню, очень подходящую к настоящему моменту, знаменитое в мое время «Ты, да я, да мы с тобой»:

************************************************************

Ты, да я, да мы с тобой!Здорово, когда на свете есть друзья.Если б жили все в одиночку,То уже давно на кусочкиРазвалилась бы, наверное, земля.Ты, да я, да мы с тобой!Землю обогнём, потом махнём на Марс.Может, у оранжевой речкиТам уже грустят человечкиОт того, что слишком долго нету нас.Ты, да я, да мы с тобой!Нас не разлучит ничто и никогда.Даже если мы расстаёмся,Дружба всё равно остаётся,Дружба остаётся с нами навсегда.

************************************************************

И наградой мне стала улыбка расцветшая в глазах той самой рыжей сестренки и ее слова:

— Спасибо, Даня. Ты лучший.—

Согласные кивки молодого поколения Романовых, подтвердили ее слова, а заинтересованные взгляды прелестных подружек моих сестрёнок, пролились бальзамом на мою немного романтичную душу.

— Жить тут можно. — Подумал я и тут же добавил:— А хорошо жить тем более.—

И тут же добавил мысленно:

— Хорошо все-таки, я тогда гитару у наследника обнаружил, как оказалось он играл, моторика пальцев сохранилась, ну а песни и мотивы я помню. Даже успел немного потренироваться, пока собирался...—

И мы ушли праздновать дальше.