Наследник для дикаря

Глава 11

Обхватывает мои волосы в кулак. Оттягивает вниз с легкой болью, заставляя запрокинуть голову. Смотреть прямо в его глаза…

А в них читается буря. Ураган выплескивается, заставляя меня задыхаться. Бешенство. Безумие. Настоящая стихия, которая просто не может быть подвластна обычному человеку! Стихия, которая сметет меня… Сожжет дотла…

– Просишь, значит, – рычит, а его ноздри бешено раздуваются.

Как будто он пытается унять эту свою стихию. Сжать в кулаке, как мои волосы.

И…

Вдруг его пальцы обхватывают затылок.

Он дергает мою голову вверх. Притягивает к себе.

На миг еще вижу сверкание его безумных глаз. И тут же Дикарь набрасывается на мои губы жадным поцелуем.

Нет. Это даже нельзя так назвать.

Его рот просто обрушивается на мой.

Сминает мои губы. Расплавляет. Порабощает и будто пожирает все с тем же рычанием, которое отбивается у меня во рту. Пронзает в самое небо, в горло…

Это не губы. Это чистая сила. Концентрированная. Это огонь, который просто расплавляет меня. Заставляет дрожать…

Даже не понимаю, как вдруг его пальцы начинают с нажимом, но не до боли, массировать мой затылок.

Губы словно становятся мягче. Замедляются. Сдерживают свой напор, превращаясь в что-то просто горячее. Жадное, но больше не сметающее все на своем пути. Я ощущаю хватку его губ. Его язык распахивает мои. Властно. Уверенно. Скользит кончиком по моему небу. Толкается до самого горла и медленно. Тягуче медленно возвращается назад.

Проводит по губам и снова врывается . Ловит мой язык, схлестываясь с ним в какой-то дикой пляске и снова толкается до самого горла.

Его губы с силой всасывают мои.

А у меня в ушах звенит. И все мысли из головы вылетают.

Я забываю кто я. Где я. Зачем, почему и как здесь оказалась.

Он больше не терзает, как вначале. Нет. Он творит с моим ртом нечто совершенно безумное!

И его руки начинают творить то же самое с моим телом.

Оплетают его. Так, что кажется, они везде. Каждый миллиметр кожи горит под его прикосновениями…

Я схожу с ума…

Его руки мнут и ласкают мои спину. Это странная ласка. Совсем не нежная. С нажимом. Но… На каком-то интуитивном уровне я понимаю, что это для мужчины и есть самая нежная ласка… На большую он не способен…

Накрывает пальцами мою грудь, не отрываясь от моего рта. Слегка придавливает, заставляя меня глухо застонать прямо в его губы.

Резко дергает бедрами, заставляя мои ноги распахнуться еще сильнее.

Под моими уже совсем влажными складочками дико пульсирует его огромный член. Жадно. Горячо. А в груди растекается жар. Проносятся безумные удары тока. Когда он сжимает и разжимает мой сосок, перекатывает его между пальцами, дергая меня на себя еще сильнее.

Так, что наши тела уже почти сливаются. Врастают.

И кажется, что он уже проник в меня. Уже заполнил. Подчинил. Поработил.

– Алмаз.

Он отрывается, глядя на меня еще более диким взглядом. Произносит мое имя так, словно подтверждает его.

Понимаю. Теперь его уже не остановить! Ничто не смогло бы больше удержать эту бурю, что прорывается из него, рвется наружу!

Его руки властно, с силой обхватывают мои ягодицы. Резким движением раздвигают их в стороны.

Палец скользит от самого копчика прямо к сжавшемуся колечку между полушариями…

– Нет!

Пытаюсь оттолкнуться, но он только качает головой.

Фиксирует крепкой ладонью мою спину, не давая мне отодвинуться и на миллиметр.

– Ты принадлежишь мне, Алмаз, – хрипло шепчет, окидывая голодным взглядом мои распухшие губы. – Вся принадлежишь. Я попробую тебя всю. Везде.

Снова дергаюсь, но получаю в ответ лишь раздраженное рычание.

Его палец прижимается к самому тугому колечку.

Дикарь шумно выдыхает сквозь зубы. И я понимаю, что он дошел сейчас до крайней степени возбуждения!

– Тугая. Узкая, – шепчет, водя кончиком пальца прямо там, в тайном отверстии. Чуть толкается внутрь, задевая чувствительные точки, и я вся покрываюсь испариной.

– Пожалуйста. Не надо.

Умоляюще шепчу, поднимая на него такие же умоляющие глаза.

– Молчи. Просто молчи сейчас, Алмаз, - получаю в ответ глухим рычанием.

Он подхватывает меня под ягодицы. Одним рывком. И вдруг я оказываюсь распластанной на постели!

Марат поднимается.

А у меня дух вышибает. Разглядываю его мощное, поистине исполинское тело. Мышцы, что бугрятся на руках, на плечах и груди, играют кубиками на животе… Скольжу взглядом ниже, по густой черной поросли волос. Замираю на мощных косых мышцах.

От каждого его жеста, да, черт, от каждого его вдоха веет нереальной, запредельной силой. Настоящей мощью, от которой просто замираешь. Теряешь способность дышать!

Дикарь опускает руки на кромку полотняных простых домашних штанов.

Он успел переодеться. Только теперь замечаю, что его волосы еще влажные, зачесаны назад.

Шрам от виска, почти на половину лица, который меня так пугал с самого начала, сейчас кажется естественным дополнением, завершением вида Дикаря. Настоящего дикаря, способного смести все на своем пути...

Шумно сглатываю, возвращая глаза вниз. На его вздыбленный орган, который дергается из-под ткани, как только Дикарь сбрасывает штаны одновременно с бельем.

– Марат…

Наконец-то выхожу их оцепенения. Шумно сглатываю, облизывая пересохшие губы.

– Да, Алмаз?

Он поворачивается ко мне.

Хищно смотрит, весь полыхая жаром.

Его грудь жадно вздымается. Лицо становится диким. Дьявольским. Но… В низком, ударяющим в самую грудь, голосе, бархат, перемешанный с желанием.

И мне страшно, что сейчас я могу снова разозлить дикаря… Пробудить ярость… Я и без того уже наворотила дел, сбегая от него и оказавшись в том проклятом ресторане!

Но…

Я должна узнать правду! Чего мне ждать? Что со мной будет дальше?

– Это надолго?

– Что именно?

Он криво, насмешливо усмехается, опуская взгляд на свой вздыбленный, огромный, перевитый мощными венами член, и снова переводя взгляд на меня.

– То, что я принадлежу тебе…

Выдыхаю, чувствуя, как сердце начинает бешено колотиться. Он явно имел сейчас в виду совсем другое!

– Пока я буду хотеть тебя, Алмаз.

В его голосе все тот же бархат. И мне бы он показался бы красивым, если бы не вся эта ситуация! Он завораживает, так же, как и исполинская мощь этого мужчины! И дело не в огромном даже росте и не в мышцах, которые беспрерывно играют по всему его телу. Это энергия. Жгучая. Бешеная. Она исходит от него потоком. Волнами. Ударом! Ей просто невозможно противиться! А все остальное… Это уже внешнее. Просто приложение. Его сила исходит изнутри, и это чувствует каждый в радиусе километра!

Выдыхаю, понимая, что, к счастью, не разъярила его этим вопросом.

И тут же все тело снова напрягается. Вытягивается в струну.

Дикарь опускается рядом со мной на постель. Матрас пружинит под его мощным телом.

– А что? Снова не терпится сбежать? Повертеться еще на чьем-то члене?

Его глаза опасно сверкают. Прикусываю губу. Черт! Я все-таки разозлила зверя!

– Нет, – отчаянно мотаю головой.

Почему мне , кроме страха перед ним, так не хочется, чтобы именно он так обо мне думал? Странное чувство. Иррациональное. Мне вообще не это сейчас должно быть важно!

– Просто… Хочу знать, что со мной будет дальше. Потом.

– Ты принадлежишь мне, Алмаз.

Он снова наклоняется надо мной. Его дыхание жаром ложится на мои губы.

Обхватывает подбородок, поглаживая губы. Чуть распахивая их и проводя пальцами по внутренней стороне губ…

– И ты будешь моей до тех пор, пока этого буду хотеть я!

У меня еще тысячи, миллион вопросов!

Что это значит, быть его? Принадлежать этому мужчине? Жить с ним? Здесь? В его доме? Или он отпустит, когда насытится, и будет вызывать меня к себе ? На ночь? Или когда ему захочется? И как долго все это будет длиться? И…

И еще тысяча и один вопрос!

Но я понимаю. Сейчас не время для этого!

Он просто не ответит или попросту заткнет мне рот! И далеко не самым приятным способом!

– Хватит разговоров, Алмаз. Ты слишком много говоришь!

Его пальцы поглаживают мою кожу. Спускаются ниже. Скользят по шее, по ложбинке между грудей.

– Поласкай себя, – Дикарь вдруг отстраняется.

Окидывает меня всю с ног до головы горящим взглядом. И под ним я чувствую себя еще более голой, если такое, конечно, возможно!

– Что?

– Я сказал поласкай себя. Раздвинь ноги. Сильнее. Так, чтобы я тебя видел. И ласкай себя руками. Начни с груди. Так, как ты это делаешь, когда остаешься одна и хочешь доставить себе удовольствие. Ну? Алмаз!

Робею под его взглядом. Острые мурашки россыпью расползаются по всему телу. Жар окутывает с ног до головы.

Но.. Выхода нет.

Медленно, осторожно веду своей рукой по груди. Обхватываю ее, почти точно так же, как это совсем недавно делал Марат. Сжимаю сосок, легонько перекатив его между пальцами…

С губ сам по себе срывается тихий стон.

Никогда себя так не ласкала… Я повторяю его движения под пристальным, напряженным взглядом Дикаря. Чувствуя, что погружаюсь в океан порока! Но почему-то рядом с этим мужчиной эта пучина не пугает. Наоборот. Притягивает. Манит своей запретностью»!

– Еще, Алмаз.

Понимаю, что остановилась. Замерла, прислушиваясь, переваривая новые ощущения.

– И ноги. Раскройся.

Его челюсти напряженно сжимаются . Глаза полыхают, словно пожирают меня. Я чувствую его взгляд. Физически. Так, как будто он ведет по моему телу вместе с моей рукой. Прикасается к коже… К самым чувствительным местам…

– Без ложной скромности. Ласкай себя по-настоящему!

Рвано приказывает, и я подчиняюсь.

Распахиваю бедра, словно в каком-то дурмане.

Ахаю, опустив пальцы на напряженный комочек клитора. Дикая. Сумасшедшая. Небывалая чувствительность во всем теле. Я словно один сплошной натянутый нерв! Стоит лишь прикоснуться, как все тело пронзает, будто ударом тока!

Опускаю ставшие тяжелыми веки…

Закрываю глаза, продолжая водить пальцем по напряженному клитору.

Пытаюсь спрятаться от дико горящего взгляда Марата. Но… Он будто пропечатался на внутренней поверхности век! Стоит мне закрыть глаза, и я снова вижу его взгляд. Голодный. Горящий. Полыхающий диким огнем!

– Смотри. Смотри на меня. Открой глаза!

Хрипло приказывает Дикарь, и я подчиняюсь. Открываю глаза и тут же сталкиваюсь с его тяжелым взглядом…

– Еще. Сильнее.

Приказывает низким голосом с хрипотцой, и я подчиняюсь.

Щеки горят. Не только щеки, я вся пылаю!

От стыда. От этого порочного омута, в который он меня затягивает.

Не отрываю больше глаз от его.

Под нашими скрещенными напряженными взглядами, веду рукой сильнее. Увереннее. Быстрее.

Это дикость! Абсурд!

Но…

Возбуждение охватывает меня с головой. Накрывает волнами, особенно когда вижу, как все сильнее и сильнее расширяются черные глаза. Как бьется вена на его виске.

Вмиг становлюсь такой влажной, как никогда не становилась наедине с собой.

Комнату начинают наполнять пошлые влажные звуки, когда я ускоряюсь под его немым приказом. Начинаю водить пальцами быстрее. Ниже. С силой прижимаю нижние губки почти в самого узкого входа. При это продолжая поглаживать уже набухший, дергающийся под моим пальцем клитор.

Мне не хватает воздуха. Тот, что переполняет легкие, становится просто дико горячим!

– Сдави грудь, – приказывает Дикарь, и я подчиняюсь.

Так же безотрывно глядя в его горящие глаза, сжимаю налитое полушарие.

Сдавливаю между пальцами сосок, не переставая ласкать себя второй рукой и самого лона.

Сама не понимаю, как мое тело начинает мелко-мелко дрожать.

С губ слетает короткий стон одновременно с рыком Дикаря.

Никогда ничего подобного не чувствовала! Даже представить не могла!

Все внутри будто собирается в тугой, болезненный комок. Меня просто потряхивает. Бедра сами по себе взлетают в бешеном ритме над постелью.

– Дальше я сам, – хрипло полурычит Дикарь.

Наклоняется прямо между моими бедрами.

С силой раздвигает нижние, до боли припухшие губки.

Водит с нажимом огромным пальцем между ними вверх-вниз, продолжая придавливать обоими пальцами.

И меня пронзает насквозь. Простреливает грудь. Кровь бешено бьется в висках. Особенно когда он медленно погружает свой палец внутрь!

Совсем неглубоко. Всего наполовину!

Но даже это движение вызывает тягучее ощущение внутри. Он растягивает меня даже пальцем! А что будет, когда его заменит его исполинский орган?

Но я не успеваю додумать эту мысль.

Голова становится совсем пустой! Из нее все вылетает.

Меня сжимает диким спазмом, а створками я сдавливаю палец Дикаря так, что искры летят из глаз!

– Играешь или такая чувствительная?

Хрипит Дикарь, уже придавив меня тяжестью своего тела.

Дико всматривается в глаза, но мой взгляд задурманивается. Лишь голова мечется из стороны в сторону по подушке. Потому что он продолжает творить невероятное пальцами у меня между ног!

Но вдруг все резко прекращается.

Дикарь отстраняется. Убирает свою руку.

Немигающим взглядом смотрю на то, как он обхватывает свой мощный, огромный и такой толстый член. У самом основания.

Чувствую, как воздух накаляется. Становится жарче.

Вижу, как ударяет кровь пульсом в венах, оплетающих огромный ствол!

Мамочки! – взрывается внутри, и я рефлекторно дергаюсь назад. Бедра все еще потряхивает, а между ног будто раскаленная лава!

– иди ко мне, – шепчет Дикарь, резко дергая меня обратно. Прямо на себя.

– Расслабься, Алмаз. Раздвинь бедра пошире и просто расслабься.

Я подчиняюсь.

Обреченно распахиваю перед ним бедра на максимум. Стараюсь расслабить каждую мышцу.

И все равно. Это в меня не поместится! Это орудие убийства просто разорвет меня! Проткнет насквозь!

Мысленно смиряюсь со своей смертью. Отчаянно закрываю глаза, приготовившись к самому страшному.

– На меня смотри.

Припечатывает приказом Дикарь.

И вот его лицо уже оказывается рядом с моим. Глаза буквально впиваются в самую душу, которую он сейчас растерзает вместе с моим телом!

Уже почти чувствую дикую, разламывающую меня боль, но…

Он входит медленно.

Хрипло матерясь при этом сквозь зубы. Почти неразборчиво.

Раздвигает. Растягивает меня так, как будто хочет отпечататься внутри меня навечно! Так, что я ощущаю каждую его вену. Каждый толчок в них крови.

И вдруг толкается вперед. Резко. Быстро. На максимум!

А я…

Я только распахиваю рот.

Боль оглушает! Так сильно, что даже закричать не могу. Я будто онемела вся. Кажется, она пронзает даже кончики моих волос!

И только судорожный хрип вылетает из моего рта. Кажется, из самого живота, а не из горла!

– Что за хрень?

Брови Дикаря хмуро сдвигаются.

– Ты что? Девственница? Серьезно?

Только киваю, хватая ртом воздух. Судорожно и жадно.

Глаза распахнуты до боли. И я почему-то не могу даже моргнуть! Только слезы щиплют их, но не смагриваются!

– Тшшшшшшш…..

Дикарь даже как-то нежно обхватывает мой затылок. Замирает внутри меня. Но облегчение лишь очень слабое!

– Так больно?

Выдыхает сквозь зубы с шумом.

Но я не могу даже кивнуть. Зато моргаю. Слезы из глаз скатываются на щеки.

– Тихо, Алмаз.

Он стирает подушкой пальца влагу с моего лица.

– Тихо. Раз я уже в тебе, придется завершить. Иначе будет еще больнее.

Кажется, я что-то скулю в ответ.

Дикарь смотрит на меня хмуро, и… с беспокойством? Или это просто раздражение от того, что ночь, которую он запланировал, не удалась?

Он начинает двигаться. Медленно. Очень медленно. Плавно.

Но у меня все равно такое чувство, что меня сейчас просто расчленяют! Причем. Чем-то вроде обжигающего раскаленного паяльника!

– Расслабься, – прижимает меня к себе еще сильнее.

Буквально впечатывает в свое тело.

– Так будет легче.

Но легче не становится. И я прокусываю губу до крови.

– Тсссссссс….

Стирает кровь, тут же облизывая палец. И…

Как ни странно, накрывает мои губы своими.

Медленно. Даже и правда нежно. Словно успокаивая.

– Расслабься как только можешь, Алмаз.

Его рука снова опускается вниз.

Раздвигает мои складочки. Палец начинает выписывать на все еще твердом клиторе какие-то круги, узоры.

Боль словно отступает. Замораживается.

На смену ей приходит новый жар. Будто тысячи иголочек пронзают всю кожу, всю поверхность тела.

Но именно там, где Дикарь касается пальцами, собирается воронка самого настоящего урагана.

Медленно вначале. Плавно.

А после по нарастающей.

Меня закручивает в эту дикую спирать. Жара и льда. Наслаждения и чувства наполненности, растянутости. Где-то к ним примешивается боль. Но она… Она уже другая. Смешанная с запредельной волной удовольствия!

– Ах!

Вскрикиваю, неосознанно цепляясь за плечи Дикаря. И он одновременно толкается в меня. С силой. На максимум, или мне только кажется? Но чувство, будто простреливает грудь. Ослепляет этим ударом. Заполняет полностью. До самого горла, из которого уже рвутся настоящие, громкие крики.

И меня трясет. Все тело выламывается, изгибается под мощными судорогами, которые накатывают внутри. Чувствую, как сильно сжимаю его огромный член. Как его вены впечатываются в нежную плоть у меня внутри.

Но Дикарь прижимает. Не дает ускользнуть.

Держит меня крепко, что-то хрипло шепча. Слов не разбираю. Меня оглушает. Ослепляет мощной вспышкой… Трясет на максимум…

Мои бедра уже сами движутся навстречу его естеству. Насаживаются, заставляя меня снова и снова разрываться изнутри от его огромного размера, от этой давящей наполненности. Но именно в этой боли и какая-то сладость…

Меня снова взрывает, а Марат дергается сильнее. Рвано. С оттяжкой. Вонзаясь, почти вгрызаясь в меня!

Пока я не дохожу до пика. Тело подбрасывает, впечатывая в его грудь еще сильнее.

Кричу и мечусь, не соображая ничего. Кажется, комкаю ногтями его каменные плечи…

Еще один удар. Еще толчок. Меня раскалывает на множество осколков, а воронка внутри просто взрывается. Он рвано хрипит, и я чувствую, как внутрь, в самую сжавшуюся в спазме матку, ударяет мощная струя, заставляя меня снова вскрикнуть и забиться в его руках…

– Тише, Алмаз. Тише.

Его руки нежно скользят по моим плечам.

А меня все еще колотит. Все тело горит. Чувствую, как по лицу сами по себе текут горячие слезы.

Марат смотрит на меня пристально. С нечитаемым выражением на лице.

– Все хорошо, девочка, – шепчет, стирая пальцами мои слезы. – Все хорошо, – гладит по плечам, укладывая рядом с собой.

Притягивает ближе. Почти укладывает на свою вздымающуюся грудь.

Продолжает гладить. Плечи. Голову. Лицо. Волосы.

Успокаивает. Дурманит. Убаюкивает.

И я сама не понимаю, как льну к нему. Прижимаюсь к сильной горячей груди. Даже обхватываю ее руками.

Он будто успокаивает меня. И… Мне почему-то вдруг становится с ним спокойно.

Я больше не боюсь страшного Дикаря. Или это лишь на миг? На время?

Проваливаюсь в сон. В какую-то странную полудрему.

Мое сознание выдохлось. Но тело продолжает гореть. Трястись. Особенно там, внутри.

Уже уплывая, отключаясь. Слышу, как Дикарь снова стирает пальцами мои слезы. Они все еще почему-то текут. И легкие спазмы все еще сотрясают мои внутренности.

Он что-то шепчет. Очень тихо. Совсем неразборчиво. На непонятном мне языке. И… В его голосе столько нежности… Или все это мне только кажется? Или уже снится?

Как и его горячие губы, что осторожно и мягко прижимаются к виску, а после убирают последнюю влагу с щек. Опускаются на короткий миг на мои губы, будто расплавляя кожу на них?