Наследник криминального Малыша (СИ)

Пролог

— Нам надо поговорить.

— Пожалуйста. — на грани фола делаю еще одну попытку.

Кусая в кровь щеки, стараясь унять эту предательскую дрожь в теле, в голосе, давясь подступившими к горлу слезами беспомощности.

Жалкое зрелище, не удивлюсь если он рассмеется в мое лицо.

— Она останется! — как гром среди ясного неба, его голос, забирая последнюю надежду.

— А если тебя что то не устраивает… — сделал паузу указывая мне взглядом на дверь.

— Где выход ты знаешь. Я тебя не приглашал.

— Не отвлекайся. — бросил шлюхе сосущий его член, откидываясь спиной на спинку кресла.

Показывая своим пренебрежением мне мое место.

Я прилагала огромные усилия, пытаясь взять себя в руки, раз я решилась прийти, мы обязательно должны поговорить, но никак не получалось.

Я задыхалась от ревности! Словно нахожусь в эпицентре горения мусорной свалки и эта токсичность разъедает всю слизистую, отравляет кровь, поражает внутренние органы.

Я хотела закрыть руками уши чтобы не слышать этих чавкающих звуков, которые пронзали тысячами игл мое сердце. Я даже успела пожелать вечный покой своей грешной душе.

На глаза навернулись предательские слезы. Нет, я не была готова к такой картине.

Меня уже во всю колбасило.

Только не заплакать, только не заплакать, твердила как мантру. Мозг сопротивлялся, не хотел верить в происходящее щадя чувства хозяйки. Нет, он не может так со мной поступить, он же видит что мне больно!

— Какого х*я молчим, я слегка занят ты не заметила? — с высокомерным смешком, окатив меня призрением от которого кровь с размаху бьет в лицо, а в груди начинает нестерпимо гореть.

Заметила, проскулило тихо сердце, надрывая своим стоном душу.

Искусав в кровь свои несчастные, дрожащие губы и наконец справившись с захватившими меня разрушающими эмоциями, нашла силы произнести.

— У меня будет ребёнок.

— Это старые новости, у тебя все? — лениво, как на вчерашний прогноз погоды, даже бровью не повел.

— Он от тебя! — буквально вырвая слова из своего все сильнее сжимающегося горла.

Малыш напрягся, поддал корпусом вперед.

— Помнится ты говорила другое. — теперь уже голосом звенящим злобой.

— Прости, но я не могла ина…..

— Заткнись, закрой свой рот!!! — скалит, сквозь плотно сжатые зубы.

Схватил со стола антиквариатную статуэтку и запустил ей в стену превращая дорогую вещь в хлам.

— Заткнись блядь, слышишь? Больше не единого слова! — с яростью выплевывая слова.

— Но пожалуйста, ты должен мне поверить.

— Должен сука? Должен? Ты хочешь чтобы я тебе поверил, после….- надавил пальцами на глаза делая паузу — просто взял и поверил?

— Во что я блядь должен поверить, что ребёнок мой?

— Но он и вправду твой, Саша.

Мужчина резко встал откидывая от себя коленом шлюху и в один бросок сжал пальцы на шее когда-то любимой женщины.

— С*ебись отсюда! — прорычал испуганной распластавшейся на полу шлюхе, смотря прямо в глаза той, что называет себя матерью его ребенка.

— Живо сука! Ты еще здесь? — выплюнул, валяющейся в ногах с порализованным от страха мозгом особе, теперь уже выскочившей за дверь быстрее сквозняка.

— Зачем ты пришла? Я сказал тебе что я не хочу тебя видеть, что я не хочу с тобой разговаривать. — наклонившись прошипел мне в рот, выжигая глазами дыру на моем лице.

— Нах*я испытывать мое терпение?

— Но мы должны, это твой ребёнок. — через силу проговаривая слова.

— Повтори что ты сказала? Я не расслышал. — хрипом, поджигая им волоски на моей коже.

— Он твой — шепотом вслух, а про себя на разрыв аорты — твой, твой.

Она видела как с произнесенным ею словом — "твой", дьявольский огонь зажег его глаза, превращая их в расколенные угли, меняя их черный на чернее смоли.

В них разверглась бездна размером с мировой океан, обещающая ей реки боли и море унижений.

От страха у нее стали стучать зубы, волоски на коже встали дыбом в предчувствие надвигающейся бури.

Непроизвольно отступила назад, а в голове колоколом — БЕЖАТЬ!!!

— Закрой свой лживый рот блядь, слышишь! Я не намерен хавать это дерьмо, довольно! — оглушая животным ревом пустое пространство. Рукою смял ее губы, словно стирая слова и запихивая обратно произнесенную ее ложь.

Наклонился, утыкаясь своим лбом в ее и едва слышно, но чеканя каждое слово не отрывая своих дьявольских пронзительных глаз от ее небесных голубых озер.

— Я бесплоден, у меня не может быть детей. Ты проссчиталась сука!

— Но он твой. — сквозь зажатые рукой губы.

— Я сказал заткнись!!! — взревел.

— Что за очередная игра блядь, как заеб*ли меня твои игры.

Оттягивая назад ее голову за теперь уже короткие волосы.

— Что тебе от меня сука надо? Ты еще скажи что любишь меня, а может замуж за меня хочешь, семью со мной построить, ребеночка нашего — нарочито выделил — вместе ростить?

— Что? Ну? — не сдерживая эмоций и ревя как раненый зверь.

— А может денег? — переходя на шопот.

— Так я дам, сколько надо? Только исчезни сука!

Хватаясь за голову, сдавливая виски как от резкого приступа боли.

— Саша зачем ты так? Я люблю тебя и это наш с тобой ребенок.

— Любишь?

Мужчину трясло от злости!

— Ну давай, покажи как ты меня любишь!

Обхватил пальцами ее шею и накрыл ее рот своим жадно, неистово, как голодный зверь яростным, уничтожающим поцелуем, поцелуем несущем боль, а не достовляющем удовольствие.

— Остановись, не смей, не после не…..- задыхаясь собственными всхлипами, не договорив, упираясь руками в мужскую грудь, беспомощно стуча в нее сжатыми до боли в кулаки ладонями.

А потом они оба как сорвались, как дикие голодные звери вцепились друг в друга не в силах сопротивляться этому больному притяжению.

Он сжимал ее в своих руках на грани поломаных костей. Он вцепился в нее мертвой хваткой не в силах разжать рук. Впился как клещ в ее нежное, желаное тело, вдыхая ее запах как конченый наркоман теряя голову от дозы. Диким зверем ревя от безумия этой близости.

Срываясь в омут этой страсти стал покрывать поцелуями ее лицо, шею, плечи дурея от сладости ее кожи. Обрывая пуговицы, надрывая ткань, накрыл рукой ее спелую, полную грудь. Сжимая ладонями, как голодный впился зубами в эти темные черешенки ее налившейся, молочной плоти, жадно, ненасытно, до боли, срывая стоны с ее розовых губ, наслождаясь вкусом ее сосков и ощущением этой полноты в его руках. Теряя голову, слетая с катушек, теряя контроль.

Задрал юбку оголяя стройные ноги, в нетерпении рванул трусики и проник в нее пальцами ощущая ими жар ее лона.

— Сука, мокрая! — на выдохе.

Малышка вскрикнула, ее трясло, она выгнулась в спине зарывая пальцы в его волосы, подставляя свое тело его ласкам, безудержно разрывая тишину своими стонами получаемого удовольствия и начиная балансировать на краю чувственной пропасти, заставляя сатанеть от ее отзывчивости. Резко развернул девочку уложив грудью на стол и в один толчок заполнил до краев срывая ее в сладкую бездну, заставляя бестыже кричать от оргазма и реветь самому как дикое, безумное животное в нереальном экстазе, кончая с бешеной силой, неуемно, долго.

— Блядь!!! — задыхаясь от понимания случившегося.

Накрыл ее дрожащее тело своим, утыкаясь носом впадинку между ее плечом и шеей в жалкой попытке надышатся перед смертью.

Глава #1#

— Дорогу перекрыли, дальше действуем по плану на всё про всё у нас пять минут. Я отвлекаю это сборище дипломированных дебилов, вы хватаете девчонку.

— Всем всё ясно?

— Предельно, ты отвлекаешь, мы хватаем.

— Кабан, почему когда я слышу это от тебя меня это настораживает, не знеешь? Надеюсь все пойдет по плану.

— Эй смотрите вон вышла.

— Кажись она.

— Ну, по ходу она- глазами еще раз сверяясь с фотокарточкой.

— За дело. Да Рысь, и никакой самодеятельности.

— Не, без самодеятельности Рыся у нас это, не может.

— Точно, не могу.

Мужчина снял ствол с предохранителя и приставил к виску последнего.

— Да чо ты Рысь, я же пошутил.

— Так и я Кабан пошутил. Пуф…! — театрально подул на ствол и убрал оружие за пояс.

— Блядь хорош, вы мне все дело завалите.

— Кабан, успокойся уже слышишь и не переусердствуй когда девчонку брать будете, и с шуточками давай завязывай.

***

— Ну все девочки до завтра! Там уже наверно Василий Петрович заждался, а еще Саша сказал что у него для меня какой то сюрприз приготовлен, не хочу опаздывать! Вдруг у него получилось перенести дела и мы поедем проведать папу!

— Счастливая ты Юлька! — восторженно произнесла Маринка.

— Смотри не сглазь!

Строго посмотрела на подругу Таня.

— Да я не глазливая, ну хотите по дереву постучу.

— Ну вас девочки, все я убегаю.

— Юль ты хоть плащ застегни.

— Таня да отстань ты от нее, как курица наседка в самом деле. За две минуты с ней ничего не случиться.

Вступилась за меня Маринка.

— Беги уже так. — шипела махая мне рукой чтобы я поспешила.

Когда Юля переходила главный двор универа, направляясь к площадке, где обычно ее ожидал Василий Петрович. Неожиданно раздался резкий хлопок и девчачий визг. Юля вздрогнула и только было с облегчением выдохнула, сооброзив что это стрельнуло чье то колесо, как сама сорвалась на крик, ощутив на талии крепкий захват чужой мужской руки, и тупой твердый предмет подпирающий ребра, крик, который задавила чья то мужская ладонь, а уши вдруг опалил хриплый, низкий, явно прокуреный голос.

— Начнешь кричать и я прострелю тебе башку.

— Давай двигай, вон в тачку. — и стал подталкивать меня к стоящей впереди машине.

— Да и смотри мне без глупостей, и чтобы никаких резких движений, поняла? — убирая руку с моего рта.

От страха меня парализовало, я не могла даже разжать зубы чтобы выдавить из себя хоть какой нибудь звук, а не то что внятный ответ, или двигать ногами куда сказано.

— Блядь не слышу, ты меня поняла? — прошипел этот мерзкий, прокуреный голос где то мне в затылок, высверливая глазами мне в нем дыру.

Видимо все же ожидая услышать хоть что-то, встряхнул мое неподвижное тело и больно ткнул дулом пистолета в бок. Единственное что смогла сделать, кивнуть.

— Тогда какого х*я стоим?

Но ноги приросли к земле и ему пришлось буквально дотолкать меня до машины, а оказавшись в нутри почувствовала запах хлороформа и потеряла сознание.

Очнулась уже лежа на полу на старом, сыром матрасе в темном помещение без окон, освещаемом лишь одной тусклой, мерцающей лампочкой. Воздух затхлый, пропитан сыростью, видимо это какой-то подвал. Тело затекло от неестественной позы, а распахнутый плащ перекрутился и задрался к шее. А в голове одна мысль — нет, только не снова!

Мой бедный мозг от полученой дозы хлороформа просто не функционировал. Голова как в тумане, в ушах шум, в теле слабость, а от того как затекли руки поняла что связана, не впервой. С трудом смогла собраться и подтянуть себя к стене. Облокотивщись на нее спиной приняла сидячее положение.

Боже, пусть это будет очередной ночной кошмар, ну пожалуйста!

Послышались шаги, загорелась лампочка, прищурилась, привыкая к свету. В дверях стоял здоровенный, лохматый мужик с мерзкими маленькими глазками. От него нестерпимо воняло пивом, от чего чуть не опорожнило мой желудок прямо на матрас. Закрыть рот руками возможности не было, поэтому уткнулась ртом в плечо, сдерживая позывы.

— Опа, наша цыпа пришла в себя? — мерзкая улыбка расползлась на его лице.

— Твои новые апартаменты сладкая.

Развел руками окидывая пространство подвального помещения.

— Нравиться? От звука его громкого, скрипучего голоса голову прострелило страшнейшей болью. И я скривилась не в силах выдержать этого приступа.

— Что нет, не нравится, а чо так, у твоего папика толстосумма пошикарнее были? Зато компания и прием на высшем уровне. Его мерзкая улыбка стала еще шире, хотя она больше походила на оскал.

Он бессовестно скользил своим сальным взглядом по моим оголившимся ногам и выше. Я хотела одернуть юбку прикрыть себя, но мои руки были связаны и мне пришлось вытерпеть эти низменные, грязные смотрины. А он еще и издевательски кривиться, как будто бы, он уже снял с меня все и рассмотрел десять раз.

— А ты ни чо такая, зачетная бабенка. — стал руками вырисовывать в воздухе формы женского тела.

— Я люблю таких маленьких, сочных малышек чтобы не кости, а как у тебя сиськи, задница. Губки тоже зачет, голубоглазка.

Его глаза воняли похотью, а брюки топорщил стояк не давая Юле усомниться в его намерениях.

Я смотрела на это небритое, лохматое чудище и меня трясло от ужаса, неужели снова? Только не это! Мужчина подошел ближе и присел возле меня на корточки. В страхе отклоняюсь, прикрываю глаза и жмусь к стене.

— Обещаю тебе понравиться! — снова этот жуткий голос.

Твой неполноценный недомужик, возмещающий бабками свою не состоятельность небось и не трахал тебя как полагается, а цыпа?

— Сосать то поди научил, бабки то отрабатывать надо.

С этими словами накрыл мое лицо своей пропахшей пивом и табаком рукой. Теребя мои губы, насильно просунул свой большой палец мне в рот, заставляя давиться от мерзости, вонью перекрывая дыхание.

— Давай блядь втяни щеки, соси.

Я с такой силой сжала зубы, что почувствовала вкус крови, резко дернулась, отстраняясь в сорону от его руки. А мужчина закатил глаза, издавая животные звуки наслождения.

— А ты мне нравишься, люблю цыпочек с характером, а еще люблю жесткий трах. И на отмаш ударил меня по лицу, разбив губы.

Я вскрикнула от резкой боли и ощутила металический вкус собственной крови.

— И ты вижу тоже! — издевательским тоном, смотря своим сальным взглядом на красную каплю на моей губе.

— Ну как нравиться, уже завелась?

Наклонился и слизал ее языком. Почувствовав прикосновение его языка к своей коже, я стала дико, истошно кричать, за что получила еще один удар по лицу.

— Отзывчивая девочка, люблю когда кричат! Смотри что ты со мной делаешь и приложил мою ладонь к своему бугру. Меня не шуточно трясло, а в теле поднималась волна из гнева, страха и безрассудности.

— Что уже хочешь его? Поди у твоего олигарха в штанах мышинный хвостик. — заржал.

— Давай, чего разлеглась, облокотись на стену хочу посмотреть твои сиськи. Мне нравиться чтоб сосочки сочные были. У тебя сочные сосочки?

— Да пошел ты! — и плюнула в его мерзкую рожу, балансируя на грани сознания. За что снова получила удар по лицу.

— Смотрю сука тебе не терпится. — схватил рукой за волосы.

— А теперь давай слижи это с меня. И если мне понравиться я тоже полижу твою кошечку. — и стал делать характерные движения языком. Юля икнула от подступившей к горлу тошноты.

— Да пошел ты! — еле шевеля разбитыми губами, дрожа от страха и держась за сознание из последних сил.

— Уговорила, пуговки растегивать не будем. — и рванул рубашку оголяя грудь, до боли натягивая волосы на затылке, закидывая назад мою голову для своего лучшего обзора.

— Ого! — аж присвистнул.

— Это тоже нам нахер не нужно! — и разорвал лифчик. Я непроизвольно вскрикнула от боли врезающихся в кожу тканей.

— Охуен*ые буфера малышка. Чё точно свои или твой папик бабла отвалил на силикон. — хрипло с звенящим возбуждением в голосе.

Потянул руку убедится в натуральности, я как могла уворачивалась из захвата его омерзительных рук не позволяя прикоснуться к себе.

— Не рыпайся сука, твоя активность начинает подбешивать! — и больно выкрутил сосок который, и без того от прохладного подвального воздуха собрался в тугой комочек. Из глаз выступили слезы беспомощности.

— Кабан! — раздался голос со стороны дверей. Там пожрать привезли и пиво, ты идешь.

— Скоро буду, хавайте без меня! Э, только пиво смотрите все не выжрите.

— А ты что с девкой развлекаешся?

— Ага, надо же показать девочке разницу между настоящим мужиком и мешком бабла.

— А с хуя ты первый?

— А я тут очереди не видел.

— Ладно Кабан, только аккуратнее смотри. Я тогда после тебя, девка должна быть в сознании.

— Лады!

— А я тогда пока схожу пожру.

— Прикинь тебе прет цыпа, у тебя аж два настоящих мужика будет. Папику своему потом расскажешь.

— Эй Серый, как Зверь сказал ее олигарха звать?

— Недальновидно не знать имени человека который тебя убьет. — вырвалось у меня изо рта.

— Чо ты там шепчишь цыпа? — поворачивая от дверей голову в мою сторону.

— Кабан так это, имя не помню, а кликуха вроде Малыш. Зверь говорил он с его другом должен был драться Топором. — окликает рго Серый.

— Колуном. — исправляет этот урод.

— А точно Колуном. — соглашается последний.

— Сука, черт вот же подстава.

Кабан побелел и стал орать как бешеный поросенок.

— Блядь!

Вскочил и как ошпаренный стал метаться из угла в угол, пиная ногами пол, вбивая кулаки в стену, схватившись за голову как безумец.

— Кабан да чё случилось то? — заволновался его друг.

— Подстава сука случилась. Ты видел как едят глаза живого человека чайной ложкой, прямо из черепушки, нет?

Серый замотал головой.

— А я видел.

— Сука я трупп! Мы все труппы!

Глава 2

— Кабан ты чё разорался? — раздался низкий гортанный мужской голос, а потом в дверном проеме показалось еще одно пораждение дьявола, здоровенный, состоящий из мускулов и тестостерона жгучий брюнет с зелеными пронзительными глазами, и зверским выражением лица.

А вслед за ним еще двое мужчин с бандитскими рожами. Юля перестала дышать, а тело обуяла леденящая кровь февральская стужа.

— Зверь, чё за подстава? Ты знаешь кто такой этот Малыш, чью цыпу мы прихватили. — забрюзжило это трусливое подобие мужчины.

Не вынимая рук из карманов Дьявол приподнял бровь и пристально посмотрел в глаза нарушителю покоя, от чего тот сгорбился, и втянул шею.

Но страх перед Малышом заставил мужчину продолжить.

Только, чуть заикаясь и уже на три тона ниже чем раньше.

— Ты… ты вообще понимаешь во что мы ввязались, против кого прем?

— Кабан не верещи блядь, уши от тебя болят. Я прекрасно знаю кто такой Малыш! — произнося слово "малыш" мужчина аж почернел.

— Это мудак, который сорвал мой бой и нарушил мои планы. — срываясь, как будто не хотел этого говорить, но оно само вырвалось из него.

— Так ты из за этого?

— Не твое дело! — грубо прервал.

— И давай завязывай орать тут как баба.

Бандитские рожи стали ржать.

— Вам смешно сука! — возмущенно прошипел Кабан.

— Когда нас поимеют во все щели не один я буду орать как баба.

— Они же отмороженные на всю голову он и его психо дружки. Да они от нас мокрого места не оставят.

Было видно что мужчина испытывал неподдельный страх.

А еще было видно, что тот кого звали Зверь, начал терять терпение.

— Если ты сейчас блядь не заткнешся и не перестанешь скулить, то мокрого места не оставлю от тебя уже я, и прямо сейчас. — последние слова Зверь буквально прорычал. Гул от этого голоса казалось придавил всех к полу и поднял волну трепетной дрожи в теле.

Было смешно и грустно наблюдать за тем, как этот, еще две минуты ранее "настоящий мужик" бьется в истерике, которая в совокупности с его скудным умишком, не позволила ему вовремя закрыть рот.

— Зверь ты не понимаешь! Ты нереально крутой чувак, отличный боец и просто Зверь в клетке, но они это тьма, преисподня.

— Зверь, да по сравнению с ними ты просто хороший мальчик. Что у тебя за плечами пару приводов и две мокрухи, а за ними горы труппов на их руках цистерны крови. Они детдомовские! Как ты думаешь они всего достигли? У них не Лондонское образование, а в том котле что они варились, другие просто дохли, как и те что вставали у них на пути.

— Эй, если нас все равно грохнут. — раздался жуткий, прокуреный голос.

— Я хочу трахнуть его бабу. — не отрывая взгляда от моей обнаженной груди, заявила одна бандитская рожа, от чего липкий пот прошиб мое тело.

— И я! Шикарная малышка! — поддержал его видимо его брат близнец.

— Блядь Рысь да вы с ума сошли! — стал визжать Кабан.

Ты слышал что я говорил? Если ты ее трахнешь то тебя не просто грохнут, тебя тоже сначало трахнут и тебе повезёт если девочкой ты будешь не долго, и только для одного мальчика. Ты сам, начнешь умолять о смерти и это не метафора, я знаю о чем говорю, я видел таких смелых как ты.

— Кабан я сказал тебе заткнуться! — правый хук и бессознательная туша встретилась с полом.

— Еще одно слово и ты станешь моей третьей мокрухой.

Было сказано вслед уже замертво лежащей груде.

Я не смогла сдержать крик, когда тело Кабана с шумом приземлилось у моих ног.

Зверь обернулся и посмотрел в угол куда я забилась как серая мышь, заставив съежиться под его прожигающим взглядом.

— Мммммм- вырвалось сквозь плотно сжатые зубы.

Когда его глаза встретились с бездонными голубыми озерами смотрящей на него малышки из за всех сил жавшейся к стене, широко расспахнутыми и полными ужаса, хищник замер, испытав странное чувство.

Блядь, кажется я уже где то видел эти глаза, но где? Да нет, не может быть! Семь лет всетаки прошло я могу и ошибаться. Сколько той соплюхе было тогда, тринадцать, а сейчас должно быть двадцать. Внимательно всматриваясь в черты нежного кукольного личика искал сходство, опуская взгляд ниже пока не опустил глаза туда, куда глаза всех мужиков опускаются и залип сука!

Форфоровая, молочно сливочная кожа, идеальной формы полная, красивая грудь со спелыми вишенками сосков как на торте. Нестерпимо блядь захотелось жрать. А от тяжелого дыхания ее обдадательницы грудь то поднималась, то опускалась завораживая своим совершенством.

Что за ху*ня? Сглотнул слюну, смачивая пересохшее горло.

Под горячим взглядом Зверя соски девушки бестыже вздернулись.

— Зверь, ты слышал что я сказал? Зверь!

— Что ты сказал…..? — перематывая в голове записаные на подкорку слова.

— Я говорю……- остановился, видя чернеющий взгляд собеседника.

— Позвони заказчику, договорись побыстрее завершить сделку, возьмем бабки и надо валить из города, а лучше из страны. — договорил, предусмотрительно отойдя назад.

— Я решу. — отрезал Зверь. Подошел к матрасу с дрожащим птенчиком, небрежно отпихнув ногой тушу которую сам и отправил отдыхать на пол, и присел на корточки. Птенчик дернулся и вжался спиной в стену, стуча зубами от страха.

— Не бойся!

— Я прикрою. — указал взглядом на место что собирается прикрыть и стянул края ее плаща вместе.

— Спасибо! — еле слышно, но скорее одними губами без голоса.

— Рысь дай нож.

— Нахера? Ты собрался ее прикончить, но тогда нам не заплатят.

— Я сказал дай нож. — но уже голосом не терпящим возражений

Рысь протянул лезвие Зверю.

— Дай хоть сначала засадим ей. — беря в руку бугор своих штанов.

— Зверь ты говорил что мы можем ее трахнуть.

— А теперь я говорю, никто не будет ее трахать.

— Ты Малыша испугался? Это из-за того что Кабан сказал?

Через секунду полотно ножа было прижато к горлу Рыси.

— Ты за базаром следи! — от звука этого голоса заложило уши, а воздух стал трещать и сыпать искрами.

— Мне показалось или ты назвал меня трусом?

Выступили первые капли крови окрашивая лезвие в алый. Мужчина побледнел и похоже намочил штаны, судя по появившемуся пятну на его штанах.

— Извини Зверь! — едва слышно прохрипел Рысь заплетающимся от страха языком.

— Я не то хотел сказать.

— Но сказал то, что сказал. — если бы в помещении были окна то они бы дрожали.

— Извини!

— А если вам сука так приспичило, вызвали бы шлюх.

— Хотя на хуя, тут и так полно баб! — оглушая раздражением и хлещущей внутри яростью.

Глава 3

— Зверь опусти нож, ты его убьешь. — тихий с неподдельным волнением голос бандитской рожи нарушает установившуюся минутную, мертвую тишину которая может стоить одному из них жизни.

— Он понял свой косяк, пощади его Зверь.

Теперь уже струйка, аллой крови сбегала по лезвию ножа на руку Зверя и каплями падая на пол собиралась в лужицу около его ног. А начинающие синеть тело издавало хриплые звуки.

— Зверь он нужен нам, он полный придурок, но отличный стрелок.

— Не горячись, опусти нож. — словно эхо сквозь занавес ярости в голове Зверя, которая не дает это сделать и требует наказать виновного.

— Зверь давай ты остынешь и если посчитаешь нужным грохнешь его позже.

С этими словами дрожащая, мужская рука аккуратно обхватывает запястье Зверя и медленно не делая резких движений убирает приставленный к горлу Рыси нож, в сторону.

Как только давление спадает Рысь падает на колени и двумя руками хватается за горло зажимая ими порез, пытаясь остановить кровь при этом издавая страшные булькающие хрипы. Другая бандитская морда все еще прибывающая в нервном мандраже из за своих геройских действий, едва справляясь с собой спешит ему на помощь. Снимает с себя футболку и зажимает ей рану на горле, помогает подняться и уводит его с глаз хищника пока тот не передумал.

От напряженной обстановки кажется даже стены подвального помещения накалились и стали трещать, закладывая уши этим треском до глухоты, а от происходящего ужаса я буквально вжалась, если не сказать вросла в стену.

Я с силой сжимала стучащие от страха зубы которые выбивали чечетку у меня во рту и мне казалось что дрожат даже глаза. Я зажмурилась чтобы хотя бы на секунду выдохнуть, выпасть из этой чертовой реальности и не видеть этой страшной картины. От резкого, терпкого запаха крови бьющего мне в нос, меня начало тошнить, я не смогла сдержатся и мой желудок всё-таки опорожнило на матрас. Меня сгибало пополам прошивая внутренности адскими судорогами, выворачивало на изнанку, прожигая горло желудочным соком.

— Серый! — раздался раскатистый рык Зверя, в котором еще слышалась не остывшая ярость, вызывающая во мне очередой приступ тошноты и удушья.

— Да Зверь.

— Приведи в чувства Кабана не хуй отдыхать, спасение утопающих дело рук самих утопающих.

— И еще, видимо Рысь у нас пару дней на больничном, подменишь его, проверка территории за тобой и Сиплым, шерстим каждый час и мне доложить.

— Ясно Зверь.

— Да и если еще остались желающие трахнуть ее-, качнул головой в сторону моего скрученного в рвотных спазмах тела.

— Она ваша. Только незабываем, что она живая бабок стоит, а не её трупп.

Зверь не понимал себя, что за херня? Какого спрашивается х*я он вообще вдруг решил вступиться за эту подстилку Малыша.

Пусть бы мужики драли ее да так, чтобы этот мудак корчился от своей никчемности и знал что он, и его дружки не такие уж, и охуе*ные раз втроем одну бабу не смогли уберечь.

Ну похожи, глаза этой Малышевской шлюхи на глаза той мелкой и что с того? Да мало ли найдется девок у кого такие глаза, хотя до сегодняшнего дня я еще не разу не встречал даже близко похожих. Да я блядь и не смотрел, на хуя? Когда трахаешь, бабам в глаза не заглядываешь, а сделал дело давай до свидания. Но внутри что то сжимается сука, не хуя уже не пойму, ну даже если это и она, я ей ничего не должен, или должен? А еще стояк этот сука, это вообще что….?

Пока опять чердак не поехал и в башку ничего не втемяшилось вышел, запустив нож в полотно дверей.

Юля вздрогнула, а приток кислорода пришел с осознание того что хищника рядом нет и дышать сразу стало легче.

Юля даже облегченно выдохнула, но уже через секунду раздался этот мерзкий шопот обдающий лицо гнилым дыханием, раздражающий барабанные перепонки. И гадкое касание на коже.

— Ну что лапуля? — ведет своей потной ладонью по моей ноге вверх.

— Познакомимся поближе. — цедит слова и пальцами сжимает до боли мое колено, искривив губы в похотливой улыбке.

— Не бойся, не обижу пупсик. — его рука продолжает скользить вверх по внутренней стороне моего бедра под юбку, я что есть сил сжимаю ноги вместе и прикусываю свою губу чтобы не закричать от мерзости.

— Такая зажатая малышка, я обещаю мы это исправим.

Прорвавшись сжимает рукой мою промежность. Слезы непроизвольно бегут по моим щекам, а рот наполнился металическим вкусом моей крови.

— Люблю вылизывать зажатых девочек они такие отзывчивые и звонкие, а ты небось сладенькая, должно быть аж сахарная там, раз за тебя готовы стоко бабок отвалить.

Сжимая пальцами мой подбородок разворачивает к себе возбуждаясь от страха отраженного на моем лице.

— И сиськи у тебя охуен*ые.

Ножом раздвигает края моего запахнутого плаща открывая своему сальному взору мою грудь. Облизывается как чеширский кот на сметану давясь слюной, а потом вдруг наклоняется и всасывает мой сосок своим ртом. Мой дикий крик прорезает тишину комнаты, он зажимает своей рукой мне рот и как ненормальный трется своей омерзительной, небритой рожей о мою грудь издавая отвратительное звуки, царапая, раздражая нежную, чувствительную кожу. Я беспомощно всхлипываю, через зажатые его ладонью мои губы.

— Эй Серый, ты чё делаешь? Зверь же запретил ее трогать. — слышится голос вернувшейся бандитской рожи.

Серый нехотя отрывается от моей груди, а меня накрывает истерика. Внутри меня разрывает до дикого воя рвущего связки, а внешне лишь толика, того что творится внутри, беззвучная песнь.

— Он передумал. — слышу голос, от которого еще чуть-чуть и начну блевать.

— А с хуя?

— А кто ж его знает! Как Рысь? — меняет тему.

— Залатали.

— Пошли надо проверить территорию, система показывает что один датчик отключился.

— Стой Сиплый, Кабана надо поднять. Давай помоги приподнимем его, у него должен быть ключ.

— Тяжелый сука!

— Где же он? — пытаясь нашарить рукой ключ.

— Блядь, надо перестать его кормить! Не выходит.

— Кабан вставай хватит загорать, Серый пнул ногой бессознательное тело.

— Серый какого х*я?

Очнулась туша.

— Давай поднимайся, где ключ?

Простучав руками карманы Кабан протянул Серому ключ.

— На выход. — качнул головой в сторону дверей.

— Кабан шевелись блядь, нам датчики надо идти проверить. Надеюсь что это просто сбой, но чую засада.

— Сиплый не кипешуй.

— И кто мне это говорит, ты случайно на полу оказался не из за того что кипишнул, нет?

— Харе вам! Подождешь нас цыпа?

Серый решил напоследок уделить свое внимание мне, видимо как гостеприимный хозяин. Но даже волос на моей голове остался лежать не шелохнувшись.

— Ага, смотри никуда не уходи. — стали ржать над своей остроумной шуткой эти животные, поворачивая в замке ключ, наконец-то оставив меня одну.

— Саша спаси меня пожалуйста! Ну где же ты? — жалобно утыкаясь носом в свое колено. Ты так нужен мне! Нет не мне, ты нужен нам. Я так и не смогла тебе сказать что у нас будет ребенок все ждала подходящего момента, а теперь понимаю, что этот момент может и не наступит вовсе.

Глава 4. Малыш

День похищения.

— Проходи Семен. Я освобожусь через минуту.

Малыш достал из сейфа увесистую пачку денег и кинул на стол перед заплаканой особой.

— Как я и сказал в твоих услугах я больше не нуждаюсь!

— Это выходное пособие. — указал взглядом на лежащий на столе конверт.

— Забирай деньги и давай обойдемся без лишних истерик. Я не хотел разбивать слаженный коллектив и только поэтому, с таким постоянством трахал тебя. Обстоятельства изменились, мне больше не нужна компания на борту, а это отличная компенсация. — пододвинул пальцем конверт к противоположному от себя краю стола.

— Но я думала…. -всхлипывая.

Взмахом руки Малыш остановил начинающую тираду.

— Я знаю все что ты думала и давай прекращай этот театр, заеб*ло. Хочешь блядь остаться без денег?

Малыш не двусмысленно посмотрел на заигравшуюся особу. Та быстро взяла со стола весьма тяжелый конверт и также быстро вышла, не забыв прикрыть за собой дверь.

— Слушаю тебя Семен. — поднимая глаза от стола.

— Александр Андреевич самолет и экипаж к вылету готовы, ждут вас. Капитан просил предупредить что из за меняющихся погодных условий вылететь лучше в ближайшие три часа. Все приготовления на острове тоже завершены. Документы и вещи Юлии Николаевны уже на борту.

— Спасибо Семен.

— Сейчас узнаем- ероша рукой на голове волосы — освободилась ли Юлия Николаевна и можно ехать, я тут закончил.

Звук затянувшихся длинных гудков стал раздражать слух.

— Малышка возьми же трубку, не зли меня. Зачем тебе телефон если ты не отвечаешь на звонки, я уже вижу чья попка сегодня будет гореть.

Постукивая ногой, шипел Малыш пытаясь дозвониться, снова набирая номер, но только долбаное "пипппп" звенело в ушах.

— Блядь, ну давай же девочка ответь. — уже громко и с звенящим гневом, голосом.

Не успел оторвать телефон от уха, как звук входящего смс нарушил установившуюся тишину.

" Малыш я на паре, не могу говорить. Я ненадолго задержусь не волнуйся, позвонить не смогу садится зарядка".

— Что…?

Снова пробежал глазами по строчкам которые теперь казалось написаны китайскими иероглифами.

— Что блядь за задержусь не волнуйся, в смысле не могу говорить? — шипел как уж.

И с каких пор я стал не Сашей, а Малышом? Да она никогда меня так не называла, говорила у нее язык не повернется назвать эти исполинские размеры, — Малыш. Набрал еще раз, уже в открытую издеваясь над сенсором тыча пальцем чуть ли не до трещин. А от туда это параноидальное — "телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети".

— Сука!!!

Хотел со злости долбануть телефон о стенку переходя на русский отборный, но вовремя остановился.

Набирая Василия Петровича, водителя Юли, Малыш не на шутку нервничал, клокотало где-то внутри под ребрами, а сердце дрожало как зайчий хвост в предчуствии неминуемой беды. Мне не нравилось это сообщение от Юли, от слова совсем. Странное оно блядь и она ведь прекрасно знает если не возьмет трубку я не успокоюсь, приеду. У меня было ощущение что внутри меня колючая проволка из страха, плохого предчувствия и говна которая не дает мне свободно вдохнуть, и эта сука своими шипами врезается и разрывает меня из нутри заставляет сходить с ума от неизвестности и подозрений. А ожидание только усугубляет ситуацию.

— Что за ху*ня, да они блядь издеваются?

Василий Петрович долго не брал трубку и мое терпение трещало по швам и с каждой секундой, с каждым гудком треск становился громче, и отчетлевей.

— Да Александр Андреевич.

— Блядь почему так долго?

— Извините, Александр Андреевич. Торопился и вот выскочил, а телефон в машине оставил. Просто Юлия Николаевна до сих пор не вышла, хотя еще пол часа назад сама звонила мне и говорила что освободилась, и просила приехать забрать ее. А я уже минут десять ее жду, а ее все нет и телефон не отвечает. Поэтому когда увидел подруг Юлии Николаевны поспешил подойти и узнать у них, вдруг они в курсе почему Юлия Николаевна задерживается. А они на меня смотрят большими, круглыми глазами и говорят что она уже ушла давно, так еще, и спешила боясь что я ее здесь заждался. Они лично ее проважали и видили как она переходила двор направляясь к месту стоянки.

Мне казалось, то что говорит водитель не может быть реальностью, это про кого-то другого, либо это чья то неуместная шутка, или плохая игра. Я не хотел в это верить, что могло случиться среди бело-дня в месте где полно народу. Но факты упрямая вещь и они говорят что, что-то случилось, и это что-то мне очень не понравиться. Я просто молчал в трубку не зная что сказать, чувство опустошающего отчаяния и рассыпающегося в пепел мира растекалось по венам. И ядовитый смех судьбы, барабанной дробью в ушах хохочущей, над твоими планами.

Малыш с силой сжал в руке телефон ломая хрупкое устройство, а потом запустил им в стену. Минуту стоял прикрыв глаза пытаясь собраться с мыслями, но единственной внятной мыслью была мысль "надо выпить", а остальное как сплошной кошмар, все самое страшное из того что могло случиться. Практически по наитию подошел к бару, взял бутылку, дрожащими пальцами открутил крышку и с горла влил в себя почти все ее содержимое.

Все это время Семен не произнося и звука постоянно что то вбивал в телефон, наблюдая за меняющимся настроением хозяина, и терпиливо ждал указаний. Пока не пришло смс, с номерами случайной машины появившейся на территории универа только сегодня и записи видео, с камер видеонаблюдения установленых по его распоряжению на всякий случай где не четко, но все же видно как Юлия Николаевна сопровождается неким мужчиной до этого автомобиля.

— Александр Андреевич есть зацепка, ребята уже пробивают кому принадлежит средство и маршрут следования. Найдем, не сомневайтесь, прошерстим каждый сантиметр. Это похищение, камеры про которые наши товарищи не знали смогли их выцепить.

Малыш пробил кулаком в стену разбивая в кровь костяшки пальцев, а после не обращая внимание на травму прислонился лбом к прохладной стене.

— Какая тварь рискнула? Кому блядь так преспичело сдохнуть? — взревел как раненое животное.

Внезапно открывшаяся дверь пропустила внутрь поток свежего воздуха и обеспокоеных друзей Малыша.

— Ты как брат?

— Херова, но держусь!

— Семен есть новости?

— Да Данил Сергеевич. Наши ребята по городским камерам отслеживают маршрут авто в котором предположительно находилась и удерживалась Юлия Николаевна.

Слыша имя моей девочки я чувствовал как у меня едет крыша, как трещат мои мозги, они горят, дымятся, а от адской боли перед глазами темнеет. И я рассыпаюсь на части от того что всё летит в там тарары, а жизнь идёт под откос. Стараюсь не думать о плохом, но не могу держать удар. Она единственная, кто может поставить меня на колени не пошевелив при этом и пальцем.

— Малыш возьми себя в руки, будем искать или раскисать? — стальной и уверенный голос друга приводит в чувства.

— Александр Андреевич засекли, надо ехать!

Малыш сорвался как будто за ним неслись черти желающие утащить его в ад. Он знал что если с его девочкой что нибудь случиться именно там он и окажется уже в ближайшее время.

Глава 5

— Волкодав дай мне ключи от своей тачки. Малыш ты уверен, может лучше я?

— Волкодав —, продавливая голосом, заставляя содрагаться воздух — я уверен мать твою — на выдохе, чеканя каждый слог!

Волкадав вопрашая посмотрел на Колуна, тот взмахом головы показал чтобы тот отдал ключи Малышу занимая место на заднем сидении автомобиля за водителем, приглашая жестом Семена присоединится к нему.

— Держи.

Волкадав кинул ключи Малышу.

— Надеюсь мне не придется об этом жалеть. — пробурчал Егор открыв дверь с пассажирской стороны усаживаясь не в водительское кресло.

— Прости девочка, придется немного потерпеть! — он с любовью похлопал панель своего автомобиля. А уже через секунду машина броском рванула с места причем сразу с второй передачи, сжигая резину и сцепление, о чем свидетельствовал резкий характерный запах ударивший в нос, и столб из пыли, и дыма из под колес.

— Семен куда ехать?

Малыш буквально выдавливал из себя слова, сквозь плотно сжатые челюсти своего парализованого тела, при этом ловко варьируя в плотном потоке машин.

— Выезд на федеральную трассу, через старый мост Александр Андреевич, а там наши ребята нас сориентируют. Они уже на месте, пробивают находящиеся в периметре строенния между участками с камерами где потерялась наша машинка. Думаю пока доберемся парни уже определят нужный адрес, в том районе не так много подходящих под эти цели объектов.

Саша нещадно вдавливал педаль газа в пол развивая скорость до фантастических значений, его сознание рисовало ужасающие картины в его голове, а внутренний голос твердил " успеть", "только б успеть" и лишь необходимость следить за дорогой помогала ему переключить трансляцию, и не свихнутся.

Машину ощутимо тряхнуло на резком входе в очередной поворот, заставляя пассажиров напрячься.

— Малыш ты же помнишь, сколько у этой девочки под капотом, да?

Не выдержал Егор, нарушая установившуюся в машине тишину. Следующим нарушил тишину звук входящего смс пришедшего на телефон Семена.

— Нашли! — констатировал тот.

— Интересующий нас автомобиль припарковался на территории турбазы "Камыш".

— Я знаю где это, минут через пятнадцать будем на месте. — отозвался Малыш.

— Да, и скажи парням чтобы сидели тихо до нашего приезда.

— Уже, Александр Андреевич!

— Тормози брат!

Хлопая Малыша по плечу, успокаивающим жестом, заставляя друга скинуть скорость, произнес Колун.

— Думаю подъезжать ближе не стоит, могут засечь звук мотора.

— А вон кажись наши парни. — заметил Волкодав, качнув головой в направлении припаркованого неподалеку в кустах тонированного джипа.

Резко тормознув, Малыш выскочил с еще до конца не остановившегося автомобиля. Ему срочно требовалось сбросить пар, иначе он может наломать дров, а пожар потом будет тушить уже позно.

Чувство вины за свою беспечность и непредусмотрительность заставляло гореть заживо, а внутриности пропускало через мясорубку не позваляя дышать свободно, сдавливая грудь двадцати тонным пресом ответственности, за случившееся.

Он не находил себе оправдания и не знал что будет делать если случиться непоправимое, да даже если хоть только волос упадет с ее головы. Он уже чувствовал как сходит с ума, выгорая из нутри без нее.

Без предупреждения, подойдя к встречающей их группе, выдернул из кабуры одного из парней ствол с глушителем, заставив того не хило понервничать от чего цвет лица парня стал заметно белее. И спустил полную обойму в ни в чем неповинную птицу, парившую в небе над одержимым Малышом, новые, неподдающиеся контролю чувства которого, держали его в судорожном тонусе и застовляли действовать деструктивно, и безрассудно, руководствуясь только голыми инстинктами, а не головой.

— Как обстановка парни? — выйдя из автомобиля и подходя ближе поинтересовался Колун.

— Пока тихо, да и информации, пока не так много Данил Сергеевич.

Машины оформлены на подставные лица. Турбаза числится за муниципалитетом города.

— Не густо! — сводя брови вместе.

— Александр Андреевич наши ребята обнаружили по периметру звонки. Один аккуратно отключили, думаем сейчас должны появиться гости.

— Отличные новости. — в голосе Колуна послышалась бодрость.

— По возможности берем живыми. Больше языков, больше шансов. Держись брат сейчас мы вернем твою девочку.

— А вот и гости пожаловали! Саркастическая улыбка тронула лицо Волкодава.

— Зверь нас нашли! — раздался пропитанный страхом и паникой крик Кабана.

— Уже через пять минут они будут здесь, они в районе второго пояса камер.

— Где остальные?

— Сиплый и Серый думаю уже мертвы, они ушли мониторить территорию, а Рысь спит под действием паров общей анестезии.

— Ясно, уходим! Помоги Рыси, а я за девкой!

— Где ключ?

— Так я его Серому отдал.

— Ладно разберусь. Сука, как же не вовремя!

Услышав звук приближающихся шагов я вжалась в стену, а волна леденящего холода пробежала по моей спине бросая с ног до головы в липкий пот. Волоски на коже в страхе взъерошились. Господи ну почему так быстро, я даже не успела перевести дыхание, я не готова увидеть эти мерзкие, похотливые рожи. Только от одной мысли о том что они со мной сделают у меня скрутило живот в очередном рвотном позыве. Боже надеюсь я не буду в сознании когда это произойдет, неужеле я все это заслужила? Слезы катились по моим щеками от жалости к себе, а тело начало трясти от охватившего ужаса предстоящих событий. Шаги стихли и кто то дернул дверь в попытке открыть ее. Странно они же сами ее заперли, потеряли ключ?

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!!! Слабая надежда на спасение вельнула хвостом, а потом раздался выстрел и еще через секунду дверь с трескоим вылетела с места, вырвав из моего сдавленого горла сухой крик, а в проеме появился разъяренный хищник раздавивший хвост моей надежды в лепешку.

— Давай поднимайся, живо!

А я не могу пошевелить и пальцем под его жутким взглядом, а от звука его стального голоса кажется вросла в матрас.

— Не заставляй меня делать тебе больно девочка, присев рядом на корточки его рука поднимает мой подбородок, заставляя посмотреть в его зелёные обжигающие, пылающие ядовитым огнем глаза, непроизвольно вздрагиваю и жмурюсь в надежде, что когда открою их вновь, картинка изменится, но чудо не случилось!

— Шевелись если хочешь жить! — слышу его рычание прямо над моим ухом.

— И без глупостей!

— Запомни, пока ты молчишь, делаешь то что я говорю ты в безопасности. — продавливая голосом.

— Я понятно объяснил?'шепчет мне в губы сканируя кажется все мои жизненные показатели своим рентгеновским взглядом, на правдивость моего ответа.

Киваю, прикусывая язык, а от внезапно озарившего меня понимания, что Саша где-то рядом неимоверно хочется кричать, но если произнесу хоть звук остановиться уже не смогу.

А Зверь наврятли стал бы шутить, не думаю что его обещание сделать мне больно всего лишь слова.

Еще неделю назад я бы не задумываясь рвала связки, но теперь ответственность за зародившуюся во мне новую жизнь не дает мне быть столь безрассудной. Поэтому я, коряво как могу, как позволяет мне состояние моего тела и связанные руки, делаю попытку подняться. Конечно толку от моих стараний…. Видимо мои жалкие потуги выглядили печально и лишили хищника надежды, что я сегодня все-таки встану.

В доли секунды одним движением Зверь забрасывает меня на свое плечо и быстро идёт по лабиринтам лестниц, и помещений. Оказавшись на улице подходит к машине и швыряет меня на заднее сиденье, а сам усаживается вперёд за руль. Машина срывается с места, я слышу выстрелы в голове хаус, а он спокоен и хладнокровен так, как будто ничего необычного не происходит. А это всего лишь привычные, повседневные будни. Закрыв глаза читаю молитву, а через минуту от резкого поворота меня подбрасывает и я вынуждена их снова открыть. Лучше бы я этого не делала потому, как то что я вижу, заставляет пронестись перед глазами всю мою жизнь. Огромный груженый камаз, с прицепом несется на встречу, а дальше туман, лишь лязг тормозов, мой крик……… и беспросветный мрак!

Глава 6

От резкой боли в затылке пришла в себя. С трудом разлепила глаза пытаясь сфокусировать взгляд и собрать воедино мысли, проносящиеся пчелиным роем в моей голове.

Боже я уже думала что умерла, и свет бьющий мне в лицо, это свет в конце туннеля, но нет я всего лишь потеряла сознание, а свет это пробивающиеся сквозь стекла и падающие мне на лицо лучи солнца. Одинокая слеза скатилась с глаз, от мысли что жива. И мне бы порадоваться, но остановив взгляд на седящем за рулем образе, я чуть не начала реветь в голос от охватившего меня разочарования.

Приложив немало усилий удержалась, и смогла уговорить себя этого не делать.

Но как же жаль, что с "этим", ничего не случилось. Да, я стала злой и ценичной, самой противно, но это не только моя вина, многие приложили свою руку, вот и "этот" поучаствовал.

Кажется мы сменили машину, эта вроде поменьше, но главное она не пропитана запахом дешевого пива, от которого мой желудок выворачивало на изнанку и это еще один маленький плюсик к моей спасенной жизни, среди сплошных огромных минусов.

Пол часа как я очнулась и мы не сбавляя скорости, продолжаем движение. Дорога по которой мы едим оставляет желать лучшего, одни ямы, да ухабы. А я похоже ушибла плечо, которое простреливает острой болью каждый раз, когда колеса автомобиля ловят очередную кочку, заставляя меня в этот момент сжимать с силой зубы, дабы сдержать рвущиеся из горла стоны боли.

Дотянуться и посмотреть в окно боюсь, боюсь вообще шевелиться чтобы не дай бог не привлечь к себе внимание Зверя, он жуткий, и мне совсем не хочется даже мимолетно ощутить его интерес к себе, и уж точно, упаси боже встретить его взгляд, или услышать голос. Поэтому полагаюсь только на слух и собственные ощущения.

Странно, совсем тихо!

Это какой-то очень тихий участок дороги, постоянно падающие тени деревьев, а еще, я почему-то не слышу шума других машин и от этого мне непосебе! Такая тишина наводит жуть и в голову лезут жуткие мысли. Неужели он решил избавится от меня и закопать в ближайшем лесочке. Стараюсь гнать от себя эти мысли чтобы не поддаться панике и чтобы паутина страха не окутала меня своей парализующей нитью, пробирая до самых костей своим паражающим, ледяным дыханием.

Хотя нет, не думаю, если бы он хотел убить меня, то не стал бы так заморачиваться, а просто-напросто остановился бы где нибудь на дороге и престрелил как дворняжку.

От усталости, стресса и все таки имеющей место быть внутренней истерики, вновь проваливаюсь в беспамятство, видимо сработала защитная реакция организма.

А открываю глаза, когда боль в плече отдает нестерпимой болью в шее, от которой непроизвольно шиплю и резко дергаюсь назад, пытаясь избавиться от ее источника, и тут же слышу стальной, пропитанный яростью голос.

— Просыпайся давай блядь!

А мне вдруг, не хочется просыпаться, от слова совсем. Мне хочется заснуть так крепко, чтобы ни за что не слышать этот голос.

А потом следует очередная порция боли, когда пальцы хищника, впиваясь как стальные зажимы в мое плечо, трясут меня за него. От чего из глаз начинают теч слезы, а из горла вырывается сдавленный звук, больше похожий на писк.

— Оглохла сука, я сказал просыпайся! Не заставляй меня повторять тебе дважды, пожалеешь. — просто убивая на повал своей душевностью.

— Давай блядь вылезай из машины, или я тебя от туда выниму сам. — рычит этот монстр не разжимая пальцев на моем плече.

Незаканчивающаяся боль заставила открыть глаза, поймала на себе голодный, злой взгляд Зверя, он буквально пожирал глазами мое выставление на показ, ничем неприкрытое тело.

Я готова была сквозь землю провалится чтобы не чувствовать этих глаз на себе. А природное чувство стыда заставило запылать огнем мое лицо, превращая мои щеки в стоп сигнал светофора.

Но мои руки связанны и я не могу себя прикрыть, поэтому пытаюсь выползти из машины с целью хоть как-то изменить ситуацию.

Практически выпадаю из дверей и уже готовясь носом глотнуть порцию дорожной пыли, чудом удерживаюсь на непослушных ногах и избегаю этой радости.

— Стой — придавливая звуками голоса к земле, хлеще двадцатитонной, бетонной плиты. Подошел ближе выбивая из зоны комфорта.

Не желая того, я все же дергаюсь, отступая назад, хотя убеждала себя этого не делать. Волосы встали дыбом от охватившего меня ужаса, а зубы выбивали степ кроша зубную эмаль.

— Не дергайся, обхватил одной рукой два моих запястья и срезал сверкнувшим в руке ножом веревку, изрядно впившуюся в кожу моих связанных ею вместе рук.

— Не советую испытовать мое терпение попытками сбежать или выкидыванием других цирковых номеров, сделаешь хуже только себе. — прямо в губы, не сводя с меня своих прищуриных глаз.

— К сведению, если ты вдруг не особо одоренная или твой мозг пострадал в ряду произошедших событий. Километров на сто отсутствует цивилизация, а в лесу полно диких, голодных животных! Хочешь стать их обедом или ужином, беги.

Очень смешно услышать такое от Зверя, а еще смешнее когда тупой качёк говорит тебе что ты дура.

— А теперь давай пошла.

Толкнул.

Холодный, пронизывающий ветер вынудил вздрогнуть мое разморенное печкой и сном тело, заставляя ощетинится и покрыться гусинной кожей. Я как могла стянула на себе плащ, укутываясь в него чуть ли не с головой, оцепеневшими пальцами кое как застегнув оставшиеся на нем, две несчастные пуговицы.

— Пошла, что встала? — гаркая как коршун, не проявив и толики терпения, показывая всем своим видом, что он не собирается ждать пока я застегнусь.

Нееет, его свирепое лицо кричало, что он вообще, не намерен ждать, от слова совсем

Сглотнула подступивший ком из жалости к себе и неспешно начала передвигать ногами, которые не слушались меня, проводя остальные манипуляции по утеплению на ходу.

А еще моя обувь, она была совершенно не предназначена для прогулок по таким дорогам. Острые, длинные каблуки моих туфель, прорезая землю плотно входили в ее глубины искажая походку и доставляя немалые трудности при ходьбе.

— Шевелись блядь, ползет как сонная муха!

Я чуть ли не выскочила из туфель от его раздавшегося в спину, пропитанного гневом голоса. А потом в спину прилетел толчок, от которого я споткнулась, цепляясь ногой за лежащую на пути ветку. Так как один каблук плотно засел в земле и я не смогла удержать равновесие, завалилась на бок.

— Сука, ты что вообще на ногах не стоишь, ходить разучилась? Поднимайся! Блядь, мы так и до вечера не доползем.

При падении я ушибла колено и оцарапала руки, кривясь от боли, боясь разозлить Зверя сильнее все же смогла подняться, но сделав шаг без туфли, наступив на что то острое я вскрикнула, и снова упала. Выругавшись матом, схватив меня за волосы, гипнотизируя взглядом мое бледнее самой смерти лицо, еще изрядно нецензурно выразившись, перекинул меня через плечо и понес по тропинке вверх.

Одетый лишь в одну тонкую, драную футболку его тело источало жар, он буквально пылал, было ощущение что в мужчину встроена доменная печь, а в местах соприкосновения моей придавленной к его плечу груди, кожу аж жгло, в отличии от моих уже окоченевших от холода конечностей доживающих свои последние дни. Сама, я бы точно не смогла сюда поднятся, не хватило бы сил! Я была измотанна и выжата как лимон, даже сон в который провалилась по дороге не исправили бы положение дел.

Наверно я достаточно тяжелая, да и подъем видать крутой, потому как дыхание Зверя сбилось и он очень тяжело дышал, как дракон из сказки. Выглядит таким сильным, зловещим, а с трудом способен нести пятьдесят килограмм, вон как пыхтит.

Я и не думала его жалеть и топать самой, да еще и без туфли, которая так и осталась торчать в земле. Поерзав устроилась поудобнее, от чего Зверь с силой сдавил мои ноги оставляя на моей коже синяки от своих пальцев, а потом вообще скинул меня с плеча и за шкирку поволок передавливая мое горло тканью, и матерясь как сапожник себе под нос. Я практически не касалась ногами земли, он буквально на вытянутой руке как катенка, нес меня перед собой. Странно, только недавно задыхался, а тут как ни в чем не бывало тащит в руке. Я уже ничего не понимала, кроме того что тогда было удобней и теплее. Мы люди, странный народ висим на одном волоске от смерти, а рассуждаем о каком-то удобстве. Пройдя метров пятьдесят хишник остановился и наконец выпустил из рук мой плащ, еще немного и он просто удушил бы меня им. Я закашлялась от вновь прибывшего колличества кислорода в мои легкие. В отличие от меня плащ не пережил натиска, видать от давления моего веса оставшиеся пуговицы тоже отвалились, а еще разошлась строчка одной половицы, позволяя потоку холодного воздуха безпрепятственно обволакивать мое тело. А потом он буквально взашей затощил меня внутрь не проявив и капли сострадания, затолкнул в наполненную каким то снаряжением комнату, и тут же вышел чуть ли не открещиваясь от меня. Его ноздри издавали страшные звуки, которые окончательно вынудили остыть мою кровь, превращая в статую, изваяние не способное даже ворочать собственным языком.

— Посидишь тут, надеюсь коньки от холода не откинешь, пока вернусь.

И запер дверь, пробубнив себе под нос что то типо — "бабы народ ебанутый, а бегать искать меня по лесу ему не в досуг".

Глава 7

Боже он, что собирается меня тут закрыть? Нет, нет, нет пожалуйста, пожалуйста только не тут. Тут совсем нет окон, и не одной даже маленькой лампочки, я же не могу совсем без света. Я мотала головой из стороны в сторону, а мое сердце как бешеный заяц скакало в груди, но я так и не выжала сквозь свои сжатые зубы и звука. И поэтому это нет жалобно звучало только у меня в голове.

А когда Зверь запер дверь и я осталась одна на едине со своими страхами в этой кромешной темноте, в которой даже и в полоске щели под дверью не было и бледной тени проблеска, на меня обрушилась бетонная плита ужаса, размером с три футбольных поля, и весом с отколовшийся от Антарктиды ледяной айсберг таких же размеров.

Я пыталась не позволить своим страхам взять меня в плен, но с недавних пор я панически боюсь находиться одной в замкнутых, лишенных хоть какого нибудь освещения пространствах.

Боже но хоть бы бледный блик луны, но не эта черная, беспросветная тьма.

Скатившеяся одинокая слеза обожгла мою щеку, а по сырой дорожке пробежал холодок, который заставил вздрогнуть мое оцепиневшее тело. Я чувствовала что уже совсем скоро мое сознание начнет играть со мной в свои страшные игры, оно дастанет из темных шкафов все мои скелеты и вытащит из дальних глубин все мои кошмары. Кошмары от которых нет спасения, кошмары которые лишают тебя воли, интеллекта, собственного имени! Ведь худшее что с тобой может произойти, происходит у тебя в голове и только твое собственное воображение способно запугать тебя настолько, что ты перестаешь соображать, ты превращается в пароноидальный овощ одержимый пустыми страхами. И тогда ты покрываешся липким, холодным потом, и нещадно рвешь свои сухожилия в попытке вырваться, но не можешь этого сделать, ты намертво зажат этими железными тисками собственного юродства, полоумия, тихого ужаса.

И вот, ты уже не способен отличить вымысел от действительности.

В темноте, мой мозг проворачивает со мной такие вещи, что совсем уже и не хочется жить.

Я не могу в темноте! Не могу! Надеюсь, что к моменту когда я захлебнусь сообственным безумием, мой мозг вымерзнет и перестанет подавать признаки жизни, тихо проскулила в надежде, дрожащая девочка внутри меня.

Боже, девочка внутри меня, это мысль вскользь пролетает в моей голове, но я успеваю за нее зацепиться. Я не одна! Внутри меня новая жизнь, со мной мой малыш! Малыш Малыша мне показалось что мои губы даже тронула слабая улыбка от эпичности этой мысли. И я понимаю, что мысли о ребенке вытесняют все другие мысли из моей головы, и я начинаю реветь от счастья, вот он, мой собственный луч света.

Мой маленький ты еще совсем крохотный и даже еще не родился, но уже спасаешь свою несчастную маму, и слезы наворачиваются на глаза, а ладошка тянется к животу.

Потерпи мой хороший, твой папа скоро придет и заберет нас отсюда.

Твой папа, он очень сильный и смелый, и ты когда вырастишь обязательно станешь похожим на него.

А теперь когда страхи немного отступили и стали второстепенны, я осознала что не на шутку промерзла, а так и заболеть недолго, а беременным противопоказано болеть, особенно в первый триместр.

Надо согреться! Хорошо хоть здесь нет ветра, который пробирает до костей и пронизывает насквозь незащищенное теплой одеждой тело, так как с одеждой у меня очень, и очень напряженно, а точнее пятьдесят процентов отсутствует, а остальные пятьдесят выглядят плачевно.

Стараясь согреться я присела на корточки и свернувшись в клубочек обхватила себя руками, выпуская воздух моего горячего дыхания внутрь образовавшегося кольца. Но моя нога без туфли, в одном копроновом чулке, соприкасаясь с холодным полом практически на нет сводила мои попытки согрется. Я неустанно повторяла себе что я солнце, горячее солнце и мне тепло, мне жарко, но мое тело не внемло моим мантрам и все таки превратилось в полено. Оно одеревенело и если постучать, то думаю, можно будет услышать глухой звук характерный для дерева. Меня потрухивало до такой степени что со стороны я походила на скачаший мяч, а к моменту когда вернулся Зверь я уже во всю, не жалея эмали выбивала чечетку зубами.

— Вставай давай!

— Пошли. — прорезая тишину стальным, не терпящим возражений голосом.

А я не могу встать, не могу разорвать замок из пальцев удерживающий мои колени вместе, они словно, склеились, вросли друг в дружку.

— Поднимайся говорю, оглохла сука или приросла к полу?

И пнул меня ногой, а я как стеклянная ваза, потеряла равновесие, и завалилась на бок только что не укатилась.

— Блядь, решила испытывать мое терпение, что за ху*ня, вообразила себя куклой неваляшкой? — рыча как дикий зверь, заставляя меня съежиться, от ноток злости звенящей в воздухе.

— Нееет. — стуча зубами как швейная машинка.

— Не могууу рууки…..

— Охуеть, стоять не может, ходить не может еще и с руками проблемы, а с головой хоть дружишь девочка, или и здесь мимо?

А я уже с трудом соображаю, промерзла до мозга костей и слов разобрать не могу, что он там выдает, а потом и вовсе поток из абсцессного словаря видимо с глубоким смыслом, но переводу не подлежит. А потом, огромные горячие ладони подхватили лежащий на полу бублик, коий я из себя представляла и вынесли из мрака стен, которые к счастью не стали моей гробницей.

Сделав пару шагов хищник резко встал. Я было уже приготовилась к падению, даже попыталась сгруппироваться в ожидании что меня сейчас швырнут и местами будет ой как больно. А вот тут совсем неожиданно и очень странно, почти на контрасте с тем что было до этого. Наклонившись, Зверь аккуратно уложил меня на шкуру какого-то животного, возле разведенного в камине, завараживающего своим жарким пламенем, мирно потрескивающего огня. Я даже проморгалась в неверии, а еще, как так получилось, что я совсем не слышала что здесь за дверью кто то был, ни шагов и никакого другого шума. Языки пламени голодно лизали мое остывшее тело, от чего по нему растекалось приятное тепло, а на коже ощущалось легкое покалование. Наконец получилось расцепиь руки, но это движение заставило распахнуться половицы моего плаща, открывая на всеобщее обозрение мою лишенную какой либо другой одежды грудь. От холода мои соски сжались и бестыже торчали, заставляя заострить на них внимание. Я как могла быстро, с трудом справляясь с еще до конца не прошедшим оцепинением в конечностях, стараюсь прикрыть себя, заматываясь как можно плотнее, но состояние вещи не очень этому способствует. Зверь скрипит зубами от чего я чуть ли не подпрыгиваю до потолка, а еще это его жуткое дыхание, как вообще возможно так дышать? Но теперь я точно знаю почему его кличут Зверем. Мамочки и судя повсему зверь не в духе, он зол и только слепец этого не увидит. Я стараюсь не обращать внимание на звуки издоваемые хищником и сосредоточится на возможности согреть себя. Еще не известно, как долго, мне будет позволено пользоваться теплом костра. Поэтому тяну руки к огню, а этот горе, злостчастный плащ опять распахивается и прежде, чем я успела схватится за края ускользающей ткани одна из грудей вновь бестыже предстала на суд публике. Поток отборной брани со стороны Зверя и мое пылающее от стыда лицо, да с теплом вернулся и стыд, и цвет. И вот я еще толком и не замоталось, как мне опять прилетело! Причем в прямом смысле, одеяло которое швырнул мне хищник чуть не сбило меня как кеглю и я только по счастливой случайности не упала плашмя в огонь, и не превратилась в поджаристую котлету по Киевски.

Снова поток брани и с грохотом хлопнувшая дверь, которая не надежней ванной, полиэтиленовой шторки отделила меня от разъяренного Зверя.

Глава 8. Зверь

— Сука! Сука! Сука!

Прорезая пышущим огнем дыханием, холодный, ночной воздух и со злости пиная ногами землю.

Зверь был в бешенстве, эта девчонка как кость в горле. Ее глаза не давали ему покоя. Он чувствовал, что из за этих глаз, все его планы во второй раз могут со свистом вылететь в трубу. Первый раз их сорвал Малыш, а теперь они могут рухнуть из за Малышевской подстилки.

— Блядь, что случилось с моим мозгом —, упираясь лбом в прохладное дерево стены и не зная как избавиться от эмоций и сводящих с ума мыслей Зверь вбивал свою голову в стену! Сначало слегка, а потом стал яростно наносить удары головой кроша в щепки древесину и разбивая в кровь свой собственный лоб с огромным желанием раскроить себе череп.

— Сука!

— Ааааааааааа!!!

Сначало сорваный бой, а вскоре Алиев скоропостижно уезжает из города и сообщает блядь, что не может вернутся, и что бизнес он свой продаёт, а я понимаю, что судьба вновь повернулась ко мне своим шикарным местом.

Но неожиданно эта обладательница роскошных форм приподносит мне сюрприз. Объявляется Алиев и говорит что хочет предложить мне дело, которое должно меня заинтересовать. Что одни очень уважаемые люди готовы заплатить очень не скромную сумму, за весьма скромную акцию, а для меня это еще и возможность свести личные счеты с человеком, который сорвал мой бой, и сорвал наши с Алиевым совместные планы и условленные договоренности. А именно, Алиев должен был устроить мне пять боев, где ставки бы прописывались шестизначными цифрами и в случае моей победы во всех пяти боях я становился новым владельцем клуба, а он обладателем энной суммы денег упавшей на его счета. Но Малыш отобрал у меня эту возможность и я посчитал справедливым отобрать взамен. Поэтому с легкостью согласился на это щедрое предложение с немалым количеством нулей в твердой американской валюте, а увести бабу у Малыша мне показалось еще, и весьма забавным. Получить моральное удовольствие и бабла на этом срубить лучшего расклада и пожелать было нельзя.

План сука был безупречным, как они смогли нас так быстро вычислить, что я упустил?

Да до хуя, а главное то, как будет действовать на меня это девчонка. Она превращает меня в идиота, я не отдаю отчета своим поступкам, думать блядь не о чем не могу, только как о ее голубых, аквамариновых озерах, спелых вишенках на полной, идеальной груди и молочной коже с запахом ванили. У меня уже спермотоксикоз головного мозга сука!

Ей вообще должны были заниматься эти никчемные гондоны, а я даже в ее сторону и смотреть не собирался, но какого то хуя сам как грёбаная мамаша тоскаюсь с ней, испытывая на прочность свое терпение и устойчивость принцепов. Зверь снова стал наносить удары по деревяному строению, только уже не головой, а кулаками вымещая злость, пытаясь снять напряжение, нанося не малый ущерб, как объекту его поприщ так и себе. Да еще и Рафик блядь, должен был сам передать товар покупателю. Видимо изначально у него были свои планы на девочку, но походу Малыш прижал его яйца и Алиев решил уполномочить меня, и почему это меня так бесит сука? А я знаю почему, это еще сутки в ее компании. Со злости скрипя зубами и как можно глубже втягивая носом ночной, прохладный воздух Зверь хотел хоть сколько-то успокоиться, взять под контроль разбушивавшиеся эмоции и чувства, а еще привести в порядок сбивающие с толку мысли. Возвращаться к ней в таком состоянии вообще опасно! Хотя какого хуя я вообще завожусь, она шлюха Малыша и уже завтра я обменяю ее на не хилую кучу бабла, не хватало еще самому все похерить из за чужой подстилки. Но мысль кому то отдать девочку просто убивала.

— Блядь! — удар.

— Блядь! Блядь! — снова удар. Что сука происходит?

Надо умыться, похоже спать мне этой ночью не придётся. Да и завтрашний день чувствую будет нелегким. Походу мне понадобится больше силы и воли чем на участие в самом сложном бою.

Он лениво отталкивается от двери, но эта расслабленность только кажущаяся. Все его мышцы напряжены они играют и это очень чётко видно сквозь облегающую его тело ткань футболки. Это дикая, опасная грация самого настоящего хищника она сквозит в каждом жесте, складывается ощущение что он зол на меня и в любой момент может наброситься и перегрызть мне горло.

Я уже месяц живу с еще более опасным хищником и кое в чем начала разбираться. И я сейчас прекрасно вижу, что несмотря на внешнее спокойствие им в нем, и не пахнет. Там ураган! Его глаза сверкают, а кодык дергается и ходит ходуном. Мне страшно, видимо к этому нельзя привыкнуть или месяц недостаточный срок.

— Мне надо в туалет.

Я даже не поняла как вырвались из меня эти слова. Мне казалось я не способна говорить, когда меня на сквозь прожигают взглядом, но видимо страх может действовать и иррационально.

— Иди.

И все, так просто?

— У тебя три минуты, выкинешь какой нибудь номер и в следующий раз будешь ходить в штаны.

Да много можно выкинуть ночью, в лесу, в одной туфле и за сто километров от цивилизации.

Я справилась и за одну, но тянула три, хотя перед смертью все равно не надышишся. Только переступив порог мне опять прилетело. Почему этот мужчина не может просто положить что то и сказать возьми, обязательно нужно кидать? Ну а я опять потеряла равновесие и рухнула как "Вавилонская башня", снова сверкнув трусиками. Зверь видимо во всем постоянен потому как русский, отборной полетел вслед за мной. Как оказалось подбили меня сумкой.

— Выбери себе пожрать.

Резко желудок сводит спазмом. Вроде завтракала с утра, но в животе от слова жрать начинается ураган и я шумно сглатываю прочищая горло, и начинаю перебирать содержимое сумки, а увидев в ней конфету не задумываясь разворачиваю, и кладу себе в рот, а от удовольствия чуть ли не мурлычу.

Зверь издает странный звук, поднимаю взгляд, а в его глазах пляшут адские черти. Мне стало не по себе в горле пересохло и я чуть было не поперхнулась конфетой. Закашлившись, оторвалась от его ядовито-зеленого болота, быстро выбрала пачку печенья, шоколадный батончик и пододвинула сумку к ее хозяину, не отрывая глаз от своих колений, рассматривая этикетку пачки печенья лежащей на них.

— Чай. — слышу недовольный рык этого хищника.

— Что? — слабо пищу.

— Ч-а-й. — произносит по буквам как для идиотки и указывает взмахом головы на стоящий передо мной дымящийся стакан.

Когда он успел, я не видела чтобы он вставал со стула на котором сидит.

— Ешь!

Господи, это прозвучало так, как будто это было приглашение не к столу, а в тарелку. Я на автомате начинаю запихивать себе в рот содержимое упаковки и усердно жевать, а по коже мороз от его пристального голодного взгляда, а в голове две мысли не подавиться, и не стать ужином этому Зверю.

— А теперь ложись спать.

Рявкает так, что я подпрыгиваю немного расплескав чай себе на плащ.

Снова отборный русский с его стороны, а я быстро засовываю в себя последние крошки, запиваю оставшимся чаем и ложусь на шкуру перед камином пока он не передумал, и не закрыл меня в кладовке. Подбиваю под себя одеяло как защиту от холода и от голодных глаз Зверя. Да защититься одеялом от хищника это так же действенно, как от комара забором. Слышу каким рваным становится его дыхание, чуть ли не со свистом и слышится оно все ближе, а я даже смотреть боюсь что происходит. А когда решаюсь и поднимаю робко взгляд встречаю шторм в сто баллов в этом зеленом болоте, и руки сжаты так, что слышен хруст костей. Вздрагиваю когда он вдруг оказывается рядом, а вот теперь мурашки по всей коже потому что на спине я чувствую его дыхание. Жадное, рваное, горячее! А внутри всё сжимается от ледяного ужаса охватившего меня. Хочу что то сказать, но не могу губы будто омертвели. Пытаюсь отползти. Обхватывает рукой мою шею оставаясь позади и шепчет мне в спину так, что из его ушей пар чуть ли не валит.

— Спи.

Этот его тихий приказ, звучит как пушечный выстрел в моей голове, оглушая, заставляя сердце биться как бешеный будильник и оно готово уже вырваться из груди.

Вот как можно уснуть на краю отвесной скалы, но как только я закрываю глаза сразу проваливаюсь в сон.

***

Зверь

Эта…. Блядь просто отрубается, а у меня в глазах хуевы бревна и сперма сдавила мозг. А рассвет сука только через семь часов….

Глава 9

Зверь

Эта…. Блядь просто отрубается, а у меня в глазах хуевы бревна и сперма сдавила мозг. А рассвет сука только через семь часов….

Четко понимаю, что только сон способен дать отсрочку моему сумашествию, поэтому прилагаю все силы чтобы заснуть.

Как больной параноик плотно сжимаю глаза наивно полагая, что это сработает. А в голове сабвуфер от звуков ее тихого глубокого дыхания и ваниль забила ноздри так, что сделать еще вдох невозможно, я как асматик блядь, задыхаюсь адской похотью.

Распахиваю глаза понимая что ни хуя не выйдет, член каменный, яйца распухли и гудят. От дискомфорта в штанах складывает пополам, приходится стиснуть зубы, чтобы не разнести тут все к чертовой матери.

Вдыхаю с шумом, глубоко… вот счас пробьет и отпустит, а оно сука накрыло, и ведет.

Даже после боя, когда адреналин шкалит и ты трахаешь без разбора все что попадается под руку, чтобы выплеснуть это из себя, ломка не настолько жесткая.

А от аромата ее кожи ведет круче чем от дорожки кокса, наркоша херов!

И руки блядь хоть гвоздями двухсоткой прибей, чтоб сука не тянулись куда даже голова не лезет.

А от мысли что под Малышом была!

Ему блядь принадлежит, трепанация мозга в чистом виде!

Глотки драть хочется, кости в щебень дробить, а лучше в песок чтобы зверь этот внутренний в моей башке сука кровью захлебнулся и заткнулся наконец.

Да с каких херов я вообще так завелся, откуда эти собственнические замашки, кто она мне? Так и хочется приложить палец к голове и покрутить у виска.

Знаю с каких! Как на озера эти ее чистые, бездонные, недосягаемые наткнулся с той самой секунды все пошло по пизде.

Со злобой сжимаю кулаки и воздуха не хватает от ярости на свою непроходимую тупость, аж аскома на зубах от своего идиотизма.

Шлюха с чистыми, бездонными глазами — маразм полный. Приложил руку ко лбу праверяя рассудок на градусную здравость.

Лежу и не знаю трахнуть ее, или свернуть эту тонкую щейку, а лучше себе блядь.

Меня всю жизнь воротило от полоумных дебилов которые за баб подыхали! Да этих дырок как говна, как селедок в бочке с селедкой. Эти шалавы сами раздают на право и налево, было бы из за чего париться. А сейчас сам как безумец одержимый да еще из за чужой подстилки, охуеть можно!

Стиснув челюсть бесшумно поднимаюсь, стараясь не разбудить какого-то хера.

Выхожу, тихо прикрываю дверь.

С катушек слетел однозначно!!!

Накал запредельный, а тело судорогами сводит от прилагаемых усилий держать себя в руках.

— Сука — цежу сквозь сжатые в жесткий замок зубы, пробивая кулаком в стену. Как сумашедший наношу удар за ударом, пока кулаки не превращаются в мясо.

А потом еще трех часовой комплекс упражнений с топором, пополневший на пару месяцев имеющийся запас дров, три ведра ледяной воды и медитация с виски двадцатилетней выдержки.

Кажется чуть попустило, теперь могу хотя бы не бояться, придушить ее в порыве ярости.

Но стоит открыть дверь и с первым глотком воздуха, кровь снова начинает кипеть.

— Дерьмо! Сжимая до хруста кулаки, утыкаюсь лбом в косяк. Я привык трахать баб, а не свои мозги. Закрываю глаза стараясь вернуть ускользающие из рук самообладание и действую на автомате пока не похерачил все усилия.

И как установка на бой, твержу одно и тоже, — сначало сон, со всем остальным разберусь потом.

Подкинул дров в камин, убавил в лампе свет и лег как смертник на платцу, игнорируя вопящие инстинкты, камекадзе блядь.

Насильно сомкнул веки, грудью ощущая тепло желанного тела покоющегося рядом. Аккуратно прижал к себе, зарывшись носом в золото волос и вырубился.

Просыпаюсь, от стоящего в ушах хрустального звона моих яйиц.

Утренний стояк утыкается в аппетитную мягкость, а аромат ванили безбожно бьет в нос, лишая возможности мыслить, лишая воли. Просто по щелчку пальцев ставит на колени здорового мужика, подчиняет и превращает в раба не желающего свободы.

Открываю глаза и дохну сука!

Робко подрагивающие, длинные ресницы на раскрасневшемся от жара камина и сна кукольном личике обрамленом разметавшимся шелком волос, рвут планку!

Приоткрытые розовые губки призывно манят вкусить их сахарный вкус и лишают последней надежды на возможность сохранить остатки мозга.

А сползшее вниз одеяло и распахнувшийся плащ открывает взору спелые вишинки, дерзко торчащие на маковой сочности, идеальной, белоснежной груди, становясь последней каплей лишающей меня самообладания.

Вытераю с подбородка слюни и накрываю ртом этот утренний десерт, ибо не хуй меня искушать!

***

Чувствую как огромные руки подминают под себя мое сонное тело. Накрывают грудь и пробираются под резинку белья.

Горячее дыхание обжигает кожу, а язык с зубами играючи перекатывают сосок, от чего низ живота простреливает приятной болью и срывает низкий, горловой стон с моих едва шевелюшихся губ.

Улыбаюсь с облегченем, боже как хорошо это был лишь дурной сон, а казался таким реалистичным.

А что за запах, мой мужчина сменил гель для душа? Все еще продолжая улыбаться открываю глаза вытянув на встречу руки для объятий.

— Саша ты…..

— Ой! — дергаюсь в сторону не договорив, фокусируя взгляд.

— Боже нет! Нет! Нет, разрывая криком тишину комнаты. Пытаясь оттолкнуть, нанося удары ладонями по груди и плечам этой каменной горы нависшей надо мной.

— Успокойся! — рычит разъяренно мне в рот, обдавая своим рваным дыханием мое лицо.

— Успокойся я сказал!

Но я не слышу, накрывшая меня истерика уже во всю единолично правит балом, а значит я не могу просто остановиться.

Это лавина не управляема и не подвластна, и уж точно не заложница моих желаний, это я ее пленница.

Поэтому продолжаю биться в этой огонии и кричать надрывая горло, пока она сама не решит что довольно, или что то из вне ее остановит.

— Что за хуйня?

Рванул на себя, связывая по рукам и с силой прижимая к себе мое обезумевшие тельце.

От резкой встряски к горлу подкатывает ком и выворачивает на изнанку содержимое моего желудка, зацепив и футболку Зверя.

— Твою мать!

Отшвыривает меня от себя и безумно смотрит мне в глаза не веря в происходящее.

— Твою же мать! Дерьмо! И дальше по списку абсцессного словаря и еще кажись, кое что от себя.

— Какого хуя ты творишь? Мат….. Снова мат….. Снимает футболку, откидывает в сторону, разворачивается спиной и шагает в направлении сумки валяющейся около стула.

Перестав истерить как перепуганый зверек забилась в угол и завароженно смотрю за передвижением взбесившигося хишника ожидая ответной реакции. Нервно кусаю губы и стягиваю на груди горе плащ, сжимая края до побелевших костяшек пальцев.

Услышав звук встречи стула со стенкой поднимаю глаза на уровень выше, на большие рельефные руки, широкие плечи и открывшуюся огромную накачиную спину останавливая взгляд на шраме и родимом пятне в виде перевернутый восьмерки красующихся на теле мужчины и раньше чем успела подумать…..вылетело.

— Артем?

Накрывая ладошками рот безостановочно кручу головой из стороны сторону не веря своим глазам.

— Боже, ты жив, а мои щеки обжигают горячие дорожки слез, оставляя после себя белые полосы соли.

Мужчина разворачивается и наши взгляды встречаются.

Долго молчит, гипнотизируя своей болотной зеленью затягивающей в этот зеленый омут как топь, а потом…..

— Это всё-таки ты принцесса?

Как раскат грома обрушает облака с небес на мои хрупкие, подрагивающие плечи своим вопросом.

Глава 10. Малыш

Последние что вижу четко, как огромный камаз с прицепом, груженый под завязку железными трубами переворачивается и скользит по дороге, а остальное как на заезженой пленке, местами пропадает звук, местами изображение, а местами вообще сплошная темнота.

Я как бетонный столб, просто врос ногами в землю и не могу пошевелить ни одной конечностью. Наверно в это время у меня перестало биться сердце, я перестал дышать, а душа покинула тело.

Когда машина в которой находилась Юля была практически подмята камазом, мой мозг пережил клиническую смерть, а я превратился в телесную оболочку, по другому мое состояние объяснить нельзя.

Это как падение на асфальт с пятнадцатого этажа, а ты все еще в сознании. Все кости сломаны, кожа полопалась от удара, внутри тебя мясное рагу из твоих собственных органов и черепно-мозговая открытая, выражаясь медицинским языком.

Боль адская, но шок пока не дает до конца тебе ее прочуствовать, это как если, листок бумаги между твоей ладонью и костром, еще не жжот, но ты понимаешь что будет откат, и вот тогда ты будешь подыхать по-настоящему.

— Малыш уходим! — сквозь марево моих терзаний прорывается рычание Колуна.

— Трубы несутся сюда.

— Малыш! В сторону блядь! — срывается на крик голос друга.

А в моей голове дикий гул вперемешку с металлическим звоном, которые заблокировали мою мозговую деятельность и по всей видимости дизактивировали инстинкт самосохранения.

— Сука сдохнуть хочешь, я сказал в сторону!

Колун прыжком снес меня с места, где уже через секунду прошла лавина из труб, образуя железные, высокие холмы из металла.

— Малыш, какого хуя ты устроил?

— Ты не слышал что я тебе кричал или не видел несущиеся на тебя трубы, а? — читая лекцию и озабочено всматриваясь в мое без признаков жизни лицо. А после смял мое тело в крепких братских обьятьях.

— Они ушли брат, слышишь. Ушли. — взволнованый голос друга так близко что закладывает уши.

— Я видел как их тачка выскочила из под этой махины.

— Снегурка жива! Очнись давай. — сжимает пальцами мое плечо.

Осознание что самого страшного не сучилось пришло, но эмоции уже не поддаются не одному контролю. Ярость, злость, гнев затопили меня и завладели моим рассудком, и я не знаю что может остановить этот селевой поток внутри меня.

Я чувствую что становлюсь не подвластен собственной воле, что не справляясь со своим внутренним зверем, сломана последняя защита и с ускользающей возможностью догнать и вернуть мое сердце, душу, жизнь, исчезает, и последняя надежда удержать этого зверя внутри.

Он жаждет крови и пока сполна не получит, не умоется ею, он не успокоится, и не вернется в клетку. Иначе я просто свихнусь, мне необходимо из себя это выплеснуть!

Выбить, выдрать это раздирает меня изнутри, сводит спазмами мышцы, скручивает внутриности, рвет сухожилия.

На секуду выдохнув что жива начинает крыть снова.

— Сука!

— Ааааааааааааа. — бросился бежать.

— Малыш, ты куда брат?

— Где эти суки? — добежал до гандона с борзой рожей, но играющим от страха кадыком и плотно вжавшегося в дерево. Схватил эту суку за горло, двумя пальцами опуская на колени.

— Кто приказал? — шиплю, не узнавая свой голос.

— Да пошел ты! — все еще храбрится эта падоль.

Удар в челюсть, сплевывает первую кровь и вот уже совсем другие глаза смотрят на меня, но эта огромная горила слишком тупоголовая чтобы сразу сроброзить как обстаят дела.

— Я спрашиваю кто приказал? — дитанация в моем голосе бьет по ушам даже мне и я уже не жду что он ответит, начинаю наносить короткие, сокрушительеые удары в лицо, под его животные вопли, и хруст костей, чтобы почувствовал что никто тут сука не шутит.

Когда отдышался, хватаю за волосы и снова на колени.

— Где она?

— Я не знаю! — голосом потерявшим былую борзость.

Снова удар в челюсть и он сплевывает на землю кровь, вместе с горстью зубов, хотя вижу он сказал правду.

— Кто заказчик? — поднимаю за волосы его голову, которую он сам на своих плечах уже удержать не может.

— Я не знаю. — и это не правильный ответ, но даже если бы он назвал мне имя, это бы уже ничего не поменяло для него.

Удар ногой по яйцам, скорчился и заскулил как паршивая псина.

— Кто ее увез? — присел на корточкии и прорычал в его заплывшую рожу, обхватывая пальцами горло, и прижимая затылком к дереву.

— Долго думаешь сука! — фатальная фраза кинута уже безсознательному телу, уже не контролируя себя и на квадратный сантиметр, засыпаю дохлую тушу градом тяжелых ударов не совместимых с жизнью, но легче сука так и не становиться.

— Колун он убьет вещдок.

— Волкодав ты его глаза видел? Этого мы уже у него не отберем, он все равно не жилец после полученных им травм, а Малышу надо на ком-то это выместить. Пускай это лучше будет этот вещдок, чем кто-то из наших.

— Давай Егор, увози второго в бункера и парней забирай. Я с ним сам, а то и их горячей рукой поломает.

— Давай брат! — хлопает друга по плечу. Там в моей тачке в бардочке есть бутылка, думаю Вам с Малышом будет весьма кстати.

— Спасибо брат, это уже пол дела.

— Заходи Мурад. Что то случилось?

— Плохие новости Батый Хасанович. Нас опередили.

— Что значит опередили?

— Они сработали раньше.

— Мурад перестань говорить загадками, нормально можешь сказать что случилось?

— Девку Малыша прибрал кто-то до нас.

— Что? И кто этот кто-то?

— Я не знаю Батый Хасанович.

— Так узнай! — раздраженно, хлопая ладонью по столу.

— Шайтан!

— А что за хвост новости принес.

— Первоисточник Батый Хасанович. Малыш уже пол города разнес, сейчас про это только ленивая собака не знает.

— И что, прям зверствует? — приподнимая изгиб брови.

— Не то слово Батый Хасанович, этот бешеный слон на таких людей попер…. Если бы не его друзья, даже не берусь представить, каких дров бы он наломал. Им и так не хилый лесоповал разгребать.

— Это хорошо!

— Если будут плотно заняты, то по сторонам тщательно смотреть не станут и нам полегче будет провернуть наши дела.

— Жалко конечно что девку упустили, у меня на нее свои планы были.

Глава 11

— Давай поднимайся и приведи себя в порядок. Через десять минут выдвигаемся.

— Вон ведро с теплой водой — махнул головой, указывая мне на его местоположение.

— Ковш и таз там же.

— Держи, оденешь. — достал из сумки свою футболку и швырнул ее мне.

— И шевелись принцесса. — прорычал, закидывая обратно свои выпавшие вещи и паралельно набирая что-то в своем телефоне.

На пришедшее в ответ смс "интеллигентно" выразил вслух, свои сильные чувства. Видимо плохие новости с утра плохо усваиваются.

Пнул ногой стул, который, свое сразу же отжил, превращаясь в набор лего, закинул на плечо сумку и вышел под бурный поток нецензурщины, и самобичевания.

Дурниной, хлопнул дверью, выбивая плотный поток пыли с щелей, от которого запершило в горле.

Все еще прибывая в неком шоке от случившегося и переваривая свалившуюся на меня информацию я так, и осталась сидеть с изрядно дымящим котелком на плечах вместо головы.

Неожиданно дверь снова открылась и мне в ноги прилетела моя утерянная туфля, и не только.

— Какого хуя ты до сих пор сидишь? Я сказал торопись блядь! — раздроженно рявкнул, звенящим гневом голосом.

Было видно что мужчина не в духе и свежий воздух не пошел ему на пользу.

— Ждешь чтобы я тебе помог принцесса? — угроза повисла над моей шеей как дамоклов меч, когда Зверь сделал шаг вперед.

— Я как балванчик завертела головой и слишком быстрое, — Нет. — сорвалось с губ.

Зверь фыркая вышел, а я поднявшись на свои ватные ноги подошла к ведру и стала приводить себя в порядок.

Ну да, когда-то в прошлой жизни мы были знакомы и что с того? И что это должно было поменять.

Ты наивная идиотка Васина, если думала что сейчас, когда он узнал кто ты, он вруг просияет майским солнышком и из благодарности за все что ты для него сделала, отпустит тебя на все четыре стороны.

Ага, едино-моментно превратится из огнедышащего дракона удерживающего тебя в башне, в рыцаря в сияющих доспехах.

— Ты готова? — выдернул меня из моих грустных мыслей, раздавшийся за спиной, мужской бас.

— Даа. — вздрогнув, выдовила из себя, завязывая потуже пояс, на своем горе плаще.

— Идем тогда. — открыл и удерживал двери.

Сделав глубокий вдох пошла на выход.

Раннее утро. Только, только начало светать, думаю часов пять утра не больше.

Выйдя на уже по осеннему, свежий воздух как черепаха втянула шею и застучав зубами, как пишущая машинка, скрутилась от холода.

Смотря на меня как на занозу в энном месте, осыпая мою бедную голову русским, отборным, подхватил на руки, прижал к своей горячей, широкой груди и огромными шагами понес вниз по склону.

Я так понимаю к оставленному там автомобилю.

Просить чтобы поставил меня на землю и убеждать его, что я сама способна идти не стала, вспомнив свой сюда подъем.

Просто притихла и слушала колотющее в его груди сердце и хриплое, тяжелое дыхание над своей головой.

Спустя пять минут он ставит меня на землю возле своей машины, открывает дверь и запихивет меня на пассажирское сидение. А на его лице написан чистый гнев и я даже не знаю на кого он направлен, на меня, или это его общее состояние.

Он захлопывает дверь, обходит машину, садится за руль и через секунду срывается с места. Напряжение растет во мне с каждым оставленным за спиной километром и я не выдерживаю его!

— Куда мы едим? Куда ты мненя везешь? Скажи, кому ты меня отдашь? — срывается с губ раньше чем я о чем либо успела подумать.

— Почему ты это делаешь Артем? — выдыхаясь на последней фразе, смотрела на него и чувствовала щиплящую в нутри боль, как если бы ободрала коленки об асфальт. Не смертельно, но и приятного мало.

Мое обращение к нему по имени, видимо резануло его слух.

Мужчина скривился, его ажно передернуло, а на губах появилась аскомина, словно ему лимоном рот набили.

— Ты будешь отвечать? — дрожь в голосе выдавала мое состояние.

— Тебе обещали за меня заплатить, сколько? — выражение его лица говорило что мне бы в пору заткнуться, но я не могу.

— Может быть Саша мог бы дать тебе эти деньги или даже больше.

Резко бьет по тормозам, разворачивается, хватает меня рукой за волосы и пристально смотрит в глаза, утаскивая в свое болото затягивая паузу.

— А ты уверена принцесса что стоишь для него этих денег? — медленно шипит мне в лицо, а у самого аж кадык от злости играет и зеленое пламя с чертями пляшет в глазах.

— Думаешь он испытывает недостаток в шлюхах? — прямо в губы с четко слышимым пренебрежением в голосе.

— Я не шлюха. — шиплю в ответ.

— Да, а кто ты для него?

Его вопрос ставит меня в тупик. Мы с Сашей совсем недолго вместе, а у нас уже столько всего было, что я толком и не знаю, кто я для него. Это он для меня, вся моя жизнь.

— Может его жена? — саркастично чеканит слова, наклоняясь ближе к моему уху.

— Что молчишь? — натягивает сильнее мои волосы, а его густое дыхание обдает мою шею.

— Нет?

— Тогда может невеста?

— Он сделал тебе предложение? — продолжает язвить.

— Нет? — приподнимает бровь.

— Нет. — подтверждаю, едва шевеля языком.

— И кто ты тогда если не шлюха? — бьет словами, которые как пощечина звенят на моем лице, и в моих ушах.

— Он любит меня! — вырывается крик души, из пересохшего, сдавленного болью горла, а на глаза наворачиваются слезы.

— Это он тебе сказал? Или это ты так решила?

— Он сказал. — поднимаю голову и упираюсь глазами в его болото.

Не знаю зачем я вообще оправдываюсь перед ним. Пусть бы думал что хочет, а так, только себе больнее делаю.

— Когда? Когда трахал тебя? — не моргая и не разрывая взгляда.

— Или может когда вы гуляли в парке держась за руки как влюбленные голубки.

Ирония в его голосе прожигает тонкую, розовую кожицу на моем едва поджившем сердце. Я понимала к чему он клонит этим вопросом.

Что в постеле можно услышать все что угодно.

— Молчишь? — Зло усмехается.

— Я знаю Саша любит меня. — от щемящей боли в душе, срываюсь. Хотя прозвучало жалко даже для меня самой.

Но глаза Зверя на мои слова налились бешеной яростью.

— Хватит блядь! Ты утомила меня своей глупой болтавней! — прорычал очень близко к моему лицу.

— Выбирай, ты сама закроешь свой рот или предпочитаешь чтобы я его тебе заткнул? Догадываешся, чем? — его голос фонит гневом, а глаза мечут молнии.

И я понимаю что разговора у нас сейчас не получиться, видимо я не стого начала или момент был не подходящий.

Просить и умолять тоже бесполезно, как и получить ответы на мои вопросы. А достучаться до его благородства мне уж точно не удастся, кроме жестокости и аскорблений больше я от него, ничего не добьюсь.

Он в ярости и не скрывает этого.

Поэтому демонстративно отворачиаюсь к окну и умолкаю.

Проходит часов пять прежде чем я решаюсь вновь открыть свой рот.

Продолжая движение все это время, по почти что пустой трассе мы не разу не остоновились и даже не сбросли скорости.

— Мне надо в туалет. — промямлила чуть ли не себе под нос не зная как он среагирует, вызывать в нем новую волну бешенства не хотелось.

Не произнося ни слова просто жмет на тормаза и разблокирывает двери.

Следующая остановка случилась еще примерно через пять часов, на какой-то заправочной станции, с придорожным кафе, где мне так же молча, швырнули на колени пакет с едой и бутылку воды.

К моменту следующей нашей остановки от этой бесконечной дороги у меня болело все тело, ноги жутко затекли, хорошо хоть на этот раз на них не было веревок.

Он привез нас в какую-то небольшую гостиницу, где администраторша чуть ли не выпрыгивала перед ним из своего платья и нижнего белья, буквально уложив свою не малую грудь на рецепшене.

А его лицо осветила такая обоятельная улыбка, что моя нижняя челюсть упала на пол. А еще это улыбка напомнила мне того Артема, которого я когда-то знала.

Поэтому надеяться что администраторша мне поможет, стало безсмысленно, особенно после его заявления что я его взбалмашная, младшая сестренка, которая сбежала из дома, к парню наркоману и растроила нашу бедную, старую мать. И если я пораньше обляжусь, то он обязательно зайдет на чашечку кофе к такой обворожительной особе.

Глава 12

Этот-, еще минуту назад, мистер само очарование, грубо втолкнул меня в номер и зашел следом. Забросив свою сумку на шкаф запер двери и убрал ключ в задний карман своих джинс.

Стало даже как-то немного обидно.

— Спишь на диване. — обдавая дыханием мой затылок, жестко прихватывая под локоть и безцеремонно талкая вперед мое деревянное тело.

— В душ можешь идти первой. — сухо и не капельки человечности, про обояние, которое разливалось из него полноводной рекой на рецепшене, для администраторши, и говорить нечего.

Хотя это я, когда-то спасла его жизнь и месяц выхаживала, пряча в бабушкином сарае от рыщущих его бандитов.

Каждый день в тайне от своих домашних приносила ему еду из дома, и тратила на него свои карманные деньги, покупая бинты, и антибиотики для обработки его ран.

Это не считая свалившихся на меня хлопот с родителями и милицией, когда я слезно умоляла их, спасти раненого парня, которого я тринадцатилетняя школьница, прятала ни одну неделю в тайне от всех.

Не говоря уже о океане слез, которые я выплакала, когда решила что те бандиты нашли его и убили. Мне помнится что я даже была тайно влюбленна в этого зеленоглазого красавца с открытой, обезаруживающей, белозубой улыбкой, дразнившего меня, своей принцессой.

— Боже, а я все думала где же я согрешила.

Насчет дивана и очередности возражений не имела, да и врятли бы они учлись, поэтому молча прошла в ванну, которая надо сказать мне совсем не помешает.

Нежиться долго не стала, хотя усталому телу этого очень хотелось.

Наскоро приняла душ, потому как находится обнаженной в одном периметре с чужим мужчиной, неприлично и недальновидно, особенно, что двери от этого Зверя, как простынка от дождя.

Чистой смены белья у меня не было, пришлось одеть то, в чем была.

В том числе и футболку Артема. На удивление эта вешь не вызывала у меня никаких эмоций, просто вещь, которая выполняет свою прямую функцию, прикрывает мое тело.

Я помню, как рубашка Саши вызывала во мне целую бурю чувств, а запах оставленный на ней хозяином просто сводил с ума, а здесь ничего, тишь, да гладь.

Поэтому вытеревшись полотенцем, спокойно, без каких либо внутренних терзаний, натянула ее на свое еще влажное тело.

Хотела завернуть волосы в полотенце, но не получилось из за его недостаточных размеров, так что я им просто подсушила концы. А на ноги вместо своих туфель одела тапочки, имеющиеся в наличии гостиничного номера.

Собрав свои вещи, потихоньку приоткрыла дверь и делая первый шаг буквально замираю на месте, от звенящего сталью, и бешенством голоса Зверя.

— " Вы нарушили условленные договоренности, а я отменяю сделку".- чеканит каждое слово, сквозь плотно сжатые зубы.

— "Меня не волнует количество нулей". -раздражено рычит в трубку, сжимая пальцами до хруста край стола, на который облокотился.

— "Личные мотивы".- его голос становится на актаву ниже.

А последняя фраза вообще лишила меня дара речи, ошарашила, приведя в полное замешательство мои мозги.

— "Мне похуй кто это! Это ваши договоренности и стало быть ваши проблемы!"

— "Я сказал сделка отменяется, девчонка не продаётся!" — вспарывая, хлещущей в голосе яростью пространство номера и закончив разговор швыряя телефон об стенку, приговаривая его к быстрой смерти.

Находившийся в моих руках плащ выпал, выдавая мое присутствие, звуком своей встречи с мраморной плиткой.

Зверь обернулся.

— И давно ты тут? — рявкает, заставляя ногами прирасти к полу.

— Тыыы меня отпууустишь? — прочищая горло растягиваю слова, отвечая вопросом на вопрос.

Отрывает тело от стола и подходит ближе. Поднимает к моему лицу свою руку и тыльной стороной пальцев проводит по моей щеке, обжигая кожу.

— Нет принцесса. Не отпущу. — очень тяжело дышит, а глаза меняют цвет, превращая зеленое болото в черный омут, отчего становится непосебе, а по позвоночнику бежит колония муравьев.

— Ты попросишь за меня денег у Саши?

Он прикрывает глаза, которые на мои слова просто стали дымится бешенством, а гримаса ярости исказила его лицо, как если бы ему дали по голове пыльным мешком.

— Нет принцесса. — наклонился ближе, обдавая своим полным гнева дыханием мое лицо.

Одну руку зарывая в мои мокрые волосы, а пальцами другой, сжимая мою тонкую шею. И вдавливая меня своим огромным телом в стену.

А я хлопая глазами не соображаю что происходит, не понимаю этой смены настроения.

По его реакции я конечно догадалась, что Артем ненавидит Сашу и только одно его имя способно вызвать в мужчине фонтан эмоций, который он не способен скрыть, но ведь лично я ничего плохого ему не сделала.

Но его глаза говорят об обратном.

Он либо придерживается принципа, "друг моего врага — мой враг", либо еще за что-то меня ненавидит, но за что?

Сглатываю, сквозь давление его пальцев на стенки гортани, прижимаюсь спиной сильнее к стене и поднимаю глаза, встречаясь с его уничтожающим меня взглядом.

— Ты убьшь меня, да? — выжимаю из своего пересохшего горла, присохшим к небу языком и изрядно дрожащим голосом.

Сильнее натянув мои волосы и слегка сдавив пальцы на моей шее, не отрывая глаз наклоняется, шумно втягивает полные легкие воздуха…..выдыхает, а в следующую секунду накрывает мой рот своим.

Я не успеваю даже среагировать прибывая в прострации.

А он тут же резко отрывается от меня и хрипло.

— Иди спать принцесса. — рваным дыханием оглушая мой слух, заполняя тишину стуком наших сердец.

Выпустив меня из своего захвата прошел в ванну.

Я правда уже не слышала когда он оттуда вышел, потому как положив голову на подушку моментально заснула.

У меня не было сил на даже подумать, что это вообще было.

Проснулась от страшного шума и крика Артема.

— Беги принцесса. — взревел, кидаясь грудью сразу на двух огромных мужчин не славянской наружности, вторгшихся в наш номер и вооруженных ножами.

Я на инстинктах бросилась бежать, а через минуту услышала выстрел. Вскрикнула и оказалась в жестком захвате еще одного здорого, чёрного мужика.

Хотела закричать снова, но он накрыл своей рукой мой рот, а я вцепилась в нее зубами. На что он ударил меня по лицу разбив мои едва поджившие губы, произнося целую тираду на непонятном мне языке, вырывая мне волосы накручивая их на свой кулак.

— Да. Кто это?

— Это Зверь.

— Я убью тебя сука! Где Юля?

— Заткнись! Я сам через секунду сдохну.

— Записывай номера… Спаси ее!

Глава 13

— Приехали, выходи! — рявкает это безобразное животное, открыв для меня дверь и заставляя скрутиться спазмами мой желудок.

Бесконечная дорога забрала все мои силы, за все время пути только две остановки, на что бы сменить машину и справить нужду, а из еды бутылка воды, и та, ноль пять.

Хорошо хоть почти все эти часы я провела в беспамятстве. Иначе я просто бы сошла с ума, от всех этих мыслей в моей голове. В те редкие минуты когда я приходила в себя, в момент, леденела от накрывающей меня паникии и теряла рассудок от сковывающей все мое тело паутины страха, и как защитная реакция организма, снова впадала в состояние незыблемой комы.

Это никогда не закончися?

Кто все эти люди?

Если в первые сутки я думала что же им от меня надо, то сейчас я думаю как же мне выжить.

— Бисьтрее! — кортлявая речь этого орка режит мой слух. А его отвратительное лицо, искажает гримаса раздражения. И не дожидаясь пока я немного разомну свое тело, и смогу шевелиться чтобы вылезти, хватает меня за шкирку, и вытаскивает из машины.

Не церемонясь что со мной происходит в эти минуты, и не обращая внимания на мое состояние, волочет по ступеням вверх, в дом, больше напоминающий какой-то дворец.

Охрана открывает нам двери, но мое мытарство продолжается, я задыхаюсь, горловина футболки впилась в мою шею не пропуская и капли кислорода. Я издаю хрипы, извиваюсь, в попытке обрести под ногами землю и ослабить давление тканей. На что мой конвоир разгневанно и брызжа слюной от злости, высказывается на своем языке, но все же освобождает из своего мертвого захвата ворот, плотным кольцом впившийся в мое горло. Но тут же хватает меня за волосы и бьет по лицу. От боли из глаз непроизвольно начинают теч слезы, а у меня даже крик не выходит, я просто захлебываюсь от возможности снова дышать и открывая рот жадно глотаю воздух огромными кусками.

— Пошла шалава! — наматывает на кулак мои волосы и тянет за собой мой парализованный спинной хребет с конечностями. По нескончаемому числу коридоров, оформленных в восточном стиле и сверкающих золотом, где каждый угол кричит о богатстве хозяина, а еще кучей вооруженных людей раставленных на них как солдатики на шахматной доске.

Показная роскошь во всем, даже противоскользящие уголки ковров инкрустированны камнями.

Наконец-то остановились. Огромная резная дверь так же в национальном характере, местами покрыта сусальным золотом ну и как неотъемлемый атрибут, стоящая под ней вооруженная охрана.

Такие меры безопасности предусмотреные хозяином этого Тадж-Махала заставляют невольно задуматься. Он что готовиться к войне? Где я? Словно мы находимся не на территории цивилизованнго государства, а в странах третьего мира, где против действующей власти планируется заговор и возможно будет попытка переворота, и ее возможное свержение.

— Пошла! — толчок в спину вывел меня из моих абсурдных мыслей, заставляя лететь мое деревянное тело, бревном в центр залы.

Где ко мне подходит мужчина и не произнося ни слова, впивается пальцами в мое лицо прожигая глазами дыру у меня на лбу.

— Ктооо вы? — заплетающимся языком, леденеющим от страха голосом больше похожем на писк.

— Шшш воробушек, не трепыхайся. -

подущечкой большого пальца этот габаритный мужчина с мрачным, суровым лицом не славянской наружности запечатывает мои разбитые губы, а его властный с акцентом голос заставляет стыть мою кровь.

— Запомни, в этом доме женщины свой рот без позволения не открывают. Иначе, его пользуют по другому назначению.

При этом его смуглая рука крепко сжимая мой подбородок употребляя пальцы как кукловод нити, вертит мою голову из стороны в сторону.

— Но мне боль… — в эту секунду меня швыряют на пол, хватают за волосы и ставят на колени.

— Продолжай, ты не договорила.

Свободной от моих волос рукой, растегивает ремень своих штанов. Наклоняется ближе, оттягивая назад мою голову и шепчет мне в губы.

— Если бы я не был уверен что получу за тебя шкуру самого черта, то я бы убил тебя прямо сейчас.

— Оттрахал бы во все дырки, даже в уши, а потом забил бы до смерти, глядя, как ты блюешь кишками, как мой мальчик из за тебя. Твое счастье что ты нужна мне живая, пока. Молись чтобы за тебя заплатили назначеную мной цену, ну или чтобы я сдох. Иначе ты достанешься мне. И ты даже не предстовляешь сука что я с тобой сделаю да и не только я.

— Но проверить что это за золотая пизда, за которую пострадал мой сын мне ничего не мешает, ведь так? — оглушая сквозящей в голосе ненавистью сжал мою грудь через футболку и больно скрутил пальцами сосок.

Я содрагнулась от брезгливости. Пусть лучше забьют до смерти, я после такого выживать не собираюсь, хотя еще минуту назад думала только об этом.

Поэтому, когда жикнула змейка штанов я схватила пальцами машонку этого жуткого шейха и как можно сильнее сжала ее в кулаке, заставляя мужчину склониться ниже, желая нанести удар ребром ладони второй руки по шее, но он успел перехватить мою руку, и на отмашь ударил меня по лицу. С растекающей, острой болью на скуле я чувствовала что и сознание вот-вот покинет меня. А он расхохотался.

— Ты это видел Азис? — не прекращая смеяться.

— Я ошибся шайтан, это не воробушек, а тигрица!

— Впервые мой непутевый сын обратил внимание на что то стоящее.

— Если Малика узнает что другой жещине удалось схватить меня за яйца, она перегрызет себе горло. — продолжая весилиться.

— Отведи нашу гостью в комнату и пришли лекаря, пусть осмотрит ее. Не хочу, чтобы что нибудь непредвиденное случилось с моим гарантом раньше, чем это потребуется.

Глава 14

Где я?

С трудом разлепляю глаза.

Яркий свет резко бьет по зрачкам. Настолько резко, что приходиться снова зажмуриться, а с губ срывается болезненный стон.

Во рту пересохло, лицо саднит, кажется даже язык потрескался и прилип к нёбу, состояние такое, что в гроб краше кладут. А в глазах непроглядное, ночное небо, сплошные звезды. Все расплывается, толком ничего не вижу, только образ мужчины совсем рядом.

Стоп! Судорожно сглатываю.

Рядом со мной….. Рядом со мной мужчина?

Лучше уж темнота, задыхаясь, обреченно начинаю глотать ртом воздух. Я бы все отдала, чтобы закрыть сейчас глаза и провалиться в эту блаженную тьму.

Но похоже мне так не повезет.

Убеждаюсь в этом несколько раз моргнув. Видение не уходит, а наоборот, вырисовывается ярче, подавая признаки узнаваемости.

Господи что же это такое? — хнычу внутри, но глаза все равно становятся мокрыми от навернувшихся утробных слез.

Голова раскалывается. Соооброжаемость ноль, сломалась как китайские часы.

А когда сознание все же справляется с возложенными на нее функциями и выдает мне сюжет, из моего персонального фильма ужаса, где я, лежу на кровате, совершенно голая, а передо мной сидит хозяин Тадж-Махала, в который меня не считаясь с моими желаниями, насильно привезли, меня бьет кондратий.

Дышать становится совсем трудно, невозможно. Тело словно парализованно давлением в пятьсот атмасфер или зажато в стальных тисках.

Лицо и шею заливает берлинская лазурь, насыщенно-красного оттенка, а душа уходит в пятки, издавая свой предсмертный всхлип.

— Красивая. — низкий голос мужчины оглушает, а его черные как смоль глаза скользят по моему телу, заставляя меня поежиться и сильнее вжаться спиной в простыню.

— Есть на что посмотреть. — хрипло, с бьющим по ушам акцентом, загребая в свою руку разметавшиеся по постели мои волосы.

— Теперь я вижу что не поделил мой мальчик с этим сыном шайтана. — пропускает мою прядь волос сквозь свои пальцы и с шумом втягивает ноздрями воздух, поднеся ее к своему лицу. А меня нешуточно колотит.

— Ну, зачем так сильно дрожишь?

— Вчера ты была такой смелой, воробушек, даже проявила инициативу. — прожигая на сквозь, своими черными глазами кожу на моей обнаженной и вздымающейся от тяжелого дыхания груди.

— Мой член, до сих пор ноет от твоих нежных пальчиков. — переводит свой жуткий взгляд на мое лицо.

— Я давно не испытывал таких острых ощущений с женщиной. — кладет свою руку на мое колено и сжимая его пальцами, начинает скользить рукою вверх. А я подскакиваю чуть ли не до потолка. Стараюсь сбросить с себя его обжигающую ладонь.

Дергаюсь со всей силы назад, на что, он лишь сильнее сжимает пальцы на моей ноге. Наклоняется ближе и шепчет, прямо в мои дрожащие губы.

— Хочу предупредить сладенькая, если не хочешь в последствии быть оттраханой, то и не стоит хватать мужика за яйца. Если бы ты не потеряла сознание и тах ужасно не выглядела, я бы тебя отымел прямо там, при всех.

Резко отпускает мою ногу и принимает вертикальное положение.

А я отползаю назад, вжимаюсь спиной в изголовье, поджимаю колени и обхватываю их руками, чтобы хоть сколько-то унять эту предательскую дрожь, которая колбасит мое тело. Кусаю губы чтобы не зареветь или не начать кричать.