Наследник рода Раджат – 14

Глава 1

— Ваше величество, я подумал над нашим с вами прошлым разговором на эту тему, — неторопливо начал я. — И у меня к вам встречное предложение.

Император глянул на меня с интересом, а Кишори набычился.

Странно, я думал, император меня знает лучше Кишори, ну да ладно.

— Вы были правы, я вполне могу расплатиться за своего будущего клановца, — продолжил я. — Если, конечно, Лапанья примет именно такое решение.

— Давай начистоту, Раджат-джи, — фыркнул император. — Мы оба прекрасно знаем, что между мной и тобой Лапанья выберет тебя.

— Я все еще не уверен, что он не захочет свой клан, — покачал головой я.

— Он не боец, — поморщился император. — И тебе-то сложно было завоевывать себе место под солнцем, но у тебя хоть фора была в виде неведения оппонентов. Лапанья такую фору никто не даст. И даже твоя дружба его не спасет. Нападать на него, может, и не будут. Но и вести дела тоже. По крайней мере, на нормальных условиях.

Что ж, в том, что Лапанья — не боец, император прав. Я и сам уже сделал такой вывод.

Однако хороший управленец и не обязан быть бойцом.

Впрочем, ладно, я понимаю, что притягиваю этот вариант за уши. Лапанья ни намеком не обмолвился, что хочет самостоятельности в том или ином виде.

Я с ним, конечно, поговорю на эту тему.

Но в целом, я склоняюсь к тому, что император прав во всем. Не будет Лапанья биться за свой клан. Он даже свободным родом остаться не захочет, скорее всего.

— Давай сейчас исходить из предположения, что Лапанья вступит в твой клан, — предложил император.

— Хорошо, — согласился я. — В этом случае я готов взять на себя цену его свободы. И у меня есть предложение получше очередного родового объекта.

Император с интересом вскинул брови.

— У императорского рода этих объектов и так…

Император нахмурился и быстрым взглядом указал на Кишори.

— … хватает, — вывернулся я.

Император одобрительно кивнул, а Кишори только молча усмехнулся.

М-да, по краю прошелся. Как-то я забыл, что к магической карте имеют доступ только единицы во всей стране, а так-то даже само наличие объекта может быть тайной рода. Большинство, конечно, кичатся этим как еще одним признаком статуса, но большинство — не значит, все.

И уж точно я ни разу не слышал, чтобы у рода было несколько объектов. А на магической карте такой род далеко не один.

— Зачем вам еще один объект? — продолжил я.

И замолчал. А я вообще могу обсуждать эту тему в присутствии Кишори?

Император, судя по всему, правильно понял мои сомнения и сам с неоднозначным выражением лица покосился на главу ИСБ.

— Я и рад бы выйти, — насмешливо развел руками Кишори, — но навыки десантирования из машины на полном ходу уже забыл за давностью лет.

— Если вы не возражаете, — я показательно переводил взгляд с одного на другого, — я могу поставить звукоизолирующий купол.

— Буду благодарен, — мимолетно склонил голову император.

— И я тоже буду благодарен, — хмыкнул Кишори. — Не хочу вспоминать молодость.

Это он про десантирование на ходу, видимо. Надо же, Кишори умеет шутить, вот уж не ожидал от него.

Я улыбнулся и парой жестов сплел купол. Пересаживаться не пришлось, я и так сидел в кресле напротив императора, а Кишори — по его правую руку. Мой купол просто накрыл половину пространства салона.

— Полная звукоизоляция? — поинтересовался император, оглядывая серую пелену, отделившую нас от внешнего мира.

— Полная, — кивнул я. — Отсекает все, включая магию. Но на удар не рассчитан, это не щит. Просто тонкий слой изоляции.

Император кивнул, принимая информацию, и устремил на меня вопросительный взгляд.

— Вместо нового родового объекта, — вернулся к теме я, — предлагаю вам восстановить производство родовых сокровищ на действующем объекте.

— Агра? — прищурился император.

Он понял меня с полуслова. Да и как не понять, если на их родовом объекте под столичным дворцом до сих производятся чистые родовые камни?

— Агра, — подтвердил я.

Не то чтобы у меня были какие-то варианты. После разговора с Лиангом я понял, что восстановить все производства, которые изначально были заложены в древней системе, нам действительно придется. Я и сам это предполагал, Лианг лишь подтвердил мои выводы.

Я совершил ошибку, когда передал большой объект в чужие руки. Оба объекта. Этого вообще не стоило делать, никогда и ни с кем.

Объект, проданный в свое время Дхармоттара, мне было жалко в меньшей степени, — Дхармоттара все-таки вошли в мой клан, — хотя даже род моего клана мог бы обойтись обычным хранилищем. А вот об объекте, который достался императорскому роду, я реально сожалел. Особенно с учетом так и не сложившихся в итоге хороших отношений.

Но тут уже ничего не изменить.

Что ж, будет мне урок на будущее. Вкладываться в хорошие отношения стоит более аккуратно, далеко не все оценят подобные подарки по достоинству.

В принципе, не прояви император сейчас свою фамильную жадность, он получил бы восстановление производства на своем объекте и так.

Но раз уж он установил «цену за свободу» — причем фактически только для одного Лапанья, остальные как-то проскочили мимо без подобной платы, — то я могу на этом сыграть.

Бесят меня слова «свобода» и «плата», объединённые в одном предложении. Особенно когда это говорит тот, кому почти невозможно отказать. Не с текущей позиции Лапанья, во всяком случае.

Справедливости ради, я не стал бы биться за скользкую тварь вроде Тикси. Но Лапанья мне искренне симпатичен, а обвести вокруг пальца императора именно в этом вопросе у меня аж руки чешутся. Так почему бы и нет?

— То есть этот объект тоже должен что-то производить, — сделал вывод император. — Что именно?

— Абсолютные щиты, — ответил я.

На самом деле, мне повезло, что и в Агре, и на приграничном объекте Дхармоттара должны были производиться одинаковые артефакты. Иначе у меня, скорее всего, не получилось бы перекинуть производство с объекта на объект.

Пришлось бы рисковать и попросту отключать объект, который я отдавал тогда еще наследному принцу. А с отключениями и так уже перебор.

— Заманчиво, — неопределенно покачал головой император. — Только разве это не должно было входить в изначальную сделку?

— Не думаю, — хмыкнул я. — Объект, который производит родовые сокровища, стоит куда больше, чем одно-единственное родовое сокровище.

Император усмехнулся и кивнул.

— Что ж, — сказал он, — мне нравится ваше предложение, Раджат-джи. Вы готовы реализовать его сразу или дождемся решения Лапанья?

— Было бы жестоко подразнить вас такой возможностью и оставить вероятность отказа, — покачал головой я. — Поэтому я восстановлю производство на вашем объекте в любом случае. Правда, не в ближайшее время, это не так-то просто. Дайте мне хотя бы пару месяцев.

— Конечно, Раджат-джи, — легко кивнул император. — Что такое пара месяцев в масштабах тысячелетий?

— Ну а Лапанья-джи… — задумался я. — Расскажу ему все, как есть, и пусть решает сам. В нормальном варианте он будет должен мне, а не вам. Ну а если нет… Я просто сделаю свои выводы.

— Вы уже мысленно приняли его в семью, Раджат-джи, — понимающе улыбнулся император. — Но без этой последней проверки вам будет некомфортно с ним сближаться.

Ну да, очень похоже на то.

Пока император этого не сказал, я даже не отдавал себе в этом отчет. Но, в общем-то, он прав. Если Лапанья взбрыкнет и поведет себя некорректно, я хочу знать об этом до того, как сделаю ему предложение о вступлении в клан.

— Похоже, я верю в него больше, чем вы, Раджат-джи, — хмыкнул император. — Впрочем, время покажет. Снимайте свою изоляцию, Кишори-джи уже там весь извелся, наверное.

Я улыбнулся и рассеял купол.

В столицу мы вернулись еще засветло. Колонна пришла в императорский дворец, и уже оттуда нас с Астарабади забрал мой отряд сопровождения.

Я даже к ужину успел. Правда, Андана чуть-чуть задержала его в ожидании меня, но тем не менее.

За столом мы собрались впятером: я с женой, Рачана и Астарабади с Мирайей. Раз уж тетушка своим приездом нарушила наше с Анданой уединение, то я решил, что пора и Астарабади с Мирайей приучать к их новому статусу. Они теперь тоже аристократы и скоро вступят в свои «права» официально.

На ужинах стало веселее, кстати. Как ни крути, Рачана немного стесняла нас с Анданой, да и сама она чувствовала себя явно не в своей тарелке. А когда компания стала больше, это оказалось комфортнее для всех.

Ну, кроме Мирайи, пожалуй. Астарабади еще со времен Аукциона привык общаться с аристократами, а вот у Мирайи такого опыта не было. Ничего, мы ее не съедим, пусть привыкает.

К моему удивлению, Рачана вела себя прилично. И не просто внешне прилично, а действительно сдержанно и спокойно. Она не отмалчивалась, легко поддерживала любой разговор, но и себя не особо выпячивала. Да и Астарабади с Мирайей, ставших аристократами буквально только что, она приняла как равных. Мне даже придраться было не к чему.

Впрочем, я был этому только рад.

Идея сослать тетушку в Лакхнау мне уже разонравилась.

Нет, я сделал бы это, если бы потребовалось сохранить мир в собственном доме. Однако я понимал, что таким образом поставлю крест не только на ней самой, но и на ее будущем ребенке. Кого может вырастить обиженная аристократка, которую сделали фактически изгоем в роду?

Да и дядю я, скорее всего, таким образом потерял бы.

Не то чтобы я на него сильно рассчитывал, но он — маг основы рода, его в свое время принял родовой камень. А кровная магия — не пустой звук, родовой камень кого попало не признает, в этом я уже убедился. Да и в целом Риван — нормальный мужик, мы вполне могли сработаться. Однако такое обращение с его женой он мне не простит.

В общем, если Рачана каким-то образом приживется у нас, это пойдет на пользу всем.

После ужина я приказал подать чай на крышу и утащил туда жену. Не на ужине, так после него побудем немного вдвоем, я по ней соскучился.

— Милый, помнишь, ты просил занять Рачану делом? — произнесла Андана, когда мы расположились в плетеных креслах.

— Помню, конечно, — улыбнулся я. — Есть идеи?

— Есть, — довольно улыбнулась Андана в ответ. — Как ты смотришь на то, чтобы она занялась детьми? В больших кланах, у тех же Дамаяти, например, есть клановый детский сад…

Я с изумлением вытаращился на жену.

Допустить нелояльного человека к детям⁈ Чтобы она не только своего ребенка испортила, но и все будущее поколение слуг рода? Так и хотелось спросить жену: «Ты в своем уме»? Но я сдержался.

Надо хотя бы выслушать до конца, вдруг в этой идее все-таки есть рациональное зерно?

— Ну что ты на меня так смотришь? — хмыкнула Андана. — Разумеется, она не будет заниматься их воспитанием. Это не ее профиль, да и не по статусу аристократке возиться с детьми слуг. А для разработки мер поддержки беременным женщинам и организации дошкольного обучения и развития нужен скорее управленческий опыт. И у Рачаны он есть. Плюс она как женщина понимает, что на самом деле нужно, там ведь куча неочевидных мелочей.

Хм, так звучит уже намного лучше.

Организатор, который возьмет на себя, по сути, львиную часть социалки. Сначала — родовой, а если потянет — то и клановой.

Это при условии, конечно, что военному со стажем вся эта возня вообще будет интересна. Род — довольно жесткая структура, вольницы тут нет, но это все же не армейское подразделение.

— Документы, кадры, финансы, поставки, общий контроль… — задумчиво прикинул я. — В принципе, большей частью этого Рачана и как командующий фортом наверняка занималась.

— Я тоже так подумала, — скромно улыбнулась жена.

— И при этом все регламентирующие документы пойдут через меня, — продолжил я. — Да и в финансах у нее свободы не будет, это все тоже идет через меня. Если приставить к ней верного мне человека в качестве секретаря, то ничего крамольного она не сможет натворить при всем желании.

— И если она завалит эту работу, — подхватила Андана, — то о ее провале даже в роду мало кто узнает. Начальный этап — это же чистая работа с документами. Просто в этом случае у нас как не было социальной сферы, так и не будет еще какое-то время.

— Логично, — кивнул я. — Если Рачана не справится, будем просто искать другого человека на место куратора.

Андана кивнула в ответ.

— Спасибо, милая, — улыбнулся я. — Идея отличная, я поговорю с Рачаной. Ты ей, кстати, это предлагала?

— Нет, конечно, — фыркнула жена. — Я только поинтересовалась, хочет ли она вообще заняться делом. Хоть каким-нибудь.

— И что она ответила? — заинтересовался я.

— Да как тебе сказать, — неопределенно покачала головой Андана. — Мне показалось, она мне не поверила. Я так поняла, что прежний глава рода не допускал ее ни к каким делам рода. Может, она потому и сбежала вслед за мужем в армию, что устала сидеть в четырех стенах и маяться бездельем. Это же годами продолжалось, ей просто не было места в роду, по сути. Она только домом и занималась, а это, мягко говоря, не ее. И не ее дело, и не ее уровень. Домоправительницей, особенно в небольшом доме, может быть и слуга рода.

Чаще всего так и есть, в общем-то.

Даже у нас сейчас столичной резиденцией рода занимается не Андана, несмотря на размер территории и количество живущих тут людей. Да и самим домом, в принципе, тоже. Конечно, слуги обращаются к моей жене по многим вопросам, и она держит руку на пульсе, но это скорее общий вектор, нежели полноценное руководство.

А вообще я как-то не задумывался, как Рачане жилось в роду. Но прежний глава рода действительно был довольно жестким мужиком, всех держал в ежовых рукавицах. И да, женщин он вообще ни во что не ставил.

— Прямо Рачана всего этого не говорила, конечно, — добавила Андана. — Но общаться ей и тут особо не с кем, поэтому иногда в разговоре со мной что-то прорывается. Отдельные фразы, намеки, прошлые обиды, — ну сам понимаешь. А анализировать такие вещи меня учили на совесть.

Я усмехнулся. Андана может быть какой угодно милой домашней девочкой рядом со мной, но о ее подготовке тайной убийцы я помню всегда.

— Втирается к тебе в доверие? — насмешливо приподнял брови я.

— Не сказала бы, — спокойно качнула головой Андана. — Скорее, просто ищет свое место. Прощупывает меня, конечно, пытается понять, откуда я ее гнать не буду. Рачана ведь не дура, она понимает, что ты поддержишь меня, а не ее. И мягкостью ты тоже не страдаешь, статус «гость» показал ей это очень наглядно. А значит, шансов в противостоянии у нее нет, ей придется с нами договариваться. И у меня сложилось впечатление, что в принципе она к этому готова.

— Ладно, я поговорю с ней, — подвел итог я. — Если она действительно хочет заняться делом, будет ей дело.

— Спасибо, милый!