Настойка мухомора для босса

Яркий свет лишь на мгновение ударил в лицо, когда направили в ее сторону луч фонаря. Дана ощутила сильный толчок в спину и, споткнувшись об порог, едва удержалась на ногах. Длинный коридор и непривычный запах. Так пахнут новые сосновые доски, пропитанные свежей смолой.

«Гроб? Почему такой большой?» – мелькнула в голове странная мысль.

От этого стало не по себе. Здесь был еще кто-то. Она оглянулась. У двери за столом сидели люди. Полумрак надежно скрывал их лица. Кожей чувствовала, что ее изучают. Молчаливое внимание не предвещало ничего хорошего, отчего легкий холодок пробежал по спине. Даже в воздухе витала опасность.

Из темноты послышался слабый стон. Замерла, прислушиваясь, и подалась туда.

Верзила, сидевший ближе, лениво выбросил руку вперед и, цепко ухватив ее за запястье, дернул на себя. Горячие пальцы жгли кожу. Второй громко хмыкнув, лениво поднялся из-за стола. Табурет, отброшенный ногой, шумно отскочил в сторону. Слегка покачиваясь, он пошел в темноту. Остановился, издал дикий воинственный клич, подпрыгнул на месте и пнул ногой… еще и еще… Наверное, так самозабвенно бьет по мячу футболист. Боль и стоны беспомощной жертвы распаляли, а запах свежей крови с каждым ударом все больше превращал его в яростное животное.

Ей хотелось закричать, броситься вперед и закрыть собой истерзанного человека, но ноги не слушались. Казалось, они приросли к полу. Она открывала рот, но слова, беззвучно слетавшие с губ, тонули в темноте.

Противная потная рука, вцепившаяся клещами, настойчиво тянула ее непослушное тело ближе. Неизбежность. Ужас навалился всей тяжестью, отчего стало трудно дышать…

Вдруг все изменилось. Свет погас. Железная хватка верзилы ослабла, и он резко отпустил руку. Она упала на пол. Резкая боль пронзила плечо. В ушах отдавался звук закрывающейся двери, но вскоре все стихло. Приподняла голову. Прислушалась. Похоже, все ушли.

– Дана… Дана… – прерывистым эхом доносилось от дальней стены.

Показалось? Снова прислушалась. Слабый голос тонул в темноте.

Она поднялась и, осторожно ступая, пошла вперед.

– Только бы они не вернулись… не вернулись… – шептала, опасалась, что дверь снова откроется и повторится этот страшный кошмар.

Коридор закончился. Руки наткнулась на стену, заваленную свежим сеном. Оно пахло лугом и свежескошенной травой. Этот дурманящий дух свободы никак не вязался с тем, что сейчас происходило.

Опустившись на колени, принялась шарить руками по сену. Нашла! Мужчина был без сознания. Мокрая окровавленная одежда прилипла к телу. Он тяжело дышал, повторяя в бреду ее имя.

Дана осторожно легла рядом и прижалась щекой к его плечу. Несмотря ни на что, ей было хорошо. Рука нежно гладила колючий подбородок, впалые щеки, волосы, слипшиеся от запекшейся крови. Теперь уже никакая сила не сможет их разлучить.

Мужчина очнулся и обнял ее. Запах свежего сена смешался с запахом крови, но она не замечала этого, ощущая лишь прикосновение разбитых и опухших губ…

Утром громко звучала музыка, двери непрерывно хлопали. Недовольные девичьи голоса, доносившиеся из соседней комнаты, лишний раз подтверждали догадку о том, что пробуждение было тяжелым.

Дана накрыла голову подушкой и попыталась снова уснуть, однако сон уже прошел. На душе тяжелым грузом лежал ночной кошмар.

«Привидится же такое? Какие страсти в моем застоявшемся болоте. Надо же? Совершенно на пустом месте и сразу так много: и жизнь и слезы и любовь», – подумала, прислушиваясь к шуму в соседней комнате. Как быстро летит время. Дети незаметно выросли, и остается лишь принять это. Кажется, совсем недавно она заплетала им косички, учила правильно чистить зубы и помогала зашнуровывать ботинки. Плотнее укутавшись в одеяло, она тихонько вздохнула.

– Мамуля, – нежно проворковала на ухо Даша. – Пора вставать.

– Ага, – ответила из-под подушки, чем дала понять дочери, что уже проснулась.

На какое-то время о ней забыли. Из кухни доносился запах свежего кофе и яичницы.

– Мам, ну ты что? – зажегся свет в комнате, и в дверном проеме появилась Настя. – Хочешь опоздать на работу? Эй, але-е-е, ты думаешь просыпаться? – склонилась над ней дочь и забрала подушку. – Соня, пора вставать.

Она сонно зевнула и, потянувшись, надела махровый халат. Прошлась по комнате, сделала несколько упражнений руками, пару круговых движений головой, чем отдала дань утренней гимнастике. После чего со спокойной совестью отправилась на кухню.

– Доброе утро, мои хорошие, – взгляд, пробежавшись по стенам, остановился на старинных часах, мирно отсчитывающих время. – Итак, новый день уверенно шагает по планете. Что-то мне подсказывает, сегодня он порадует нас чем-то особенным. А, почему бы и нет? Должна же и наша жизнь когда-нибудь наполниться новым смыслом и интересными событиями?

Утренняя шутка на самом деле была не такой уж и безобидной. Никто и подумать не мог, что именно сегодняшний день станет началом в длительной череде непредсказуемых и даже опасных событий, которые уже терпеливо ожидали своей очереди на пороге их квартиры.

Дана неторопливо прошлась по кухне и открыла холодильник.

– Мам, есть будешь? – быстро прожевав, спросила Настя.

– Нет, спасибо, я на диете, – ответила она и, решительно захлопнув дверцу, снова сладко потянулась. Торопиться было некуда.

Смутная догадка озарила смышленое сознание дочери.

– А ты что, на работу не идешь? – спросила Настя.

– Нет, – ответила поспешно и попыталась скрыться в ванной, но ей это не удалось.

Следующий вопрос настиг еще быстрее:

– Мам, у тебя отгул, или какая-то другая форма отдыха? – с подозрением спросила дочь. Она уже поняла, что в семье появились осложнения.

– Похоже, у меня начались длительные каникулы, – слабо улыбнулась, хотя на самом деле ей было не до смеха.

– Мамочка, тебя уволили? – догадалась Даша.

Дана неуверенно пожала плечами, и скорчила покорную гримасу. Дочери, как по команде, перестали жевать.

– Ну, вот, как мы теперь будем жить? – на кукольном личике Насти отразилось нескрываемое огорчение.

– Проживем как-нибудь. Каждый вечер приношу столько «халтуры», что за ночь не успеваю обработать, – она зевнула. – Сегодня уснула уже под утро. Так что зря беспокоитесь. Готовые деньги лежат на письменном столе, осталось их только материализовать. За этим дело не станет.

– Да уж, проживешь на твоей «халтуре»? – заныла Настя, но через мгновение глазки ее заблестели. Она хитро прищурилась. – Мама, я знаю, что нужно делать.

– Я тоже знаю. Искать новую работу.

– Да нет же, тебе необходимо выйти замуж. Только для этого нужен серьезный мужчина, который будет о тебе заботиться и, конечно же, содержать самым достойным образом.

– Ну, да, как породистую собачку, – пробормотала в ответ и закрыла за собой дверь в ванную комнату.

– Между прочим, я не шучу, – дочь тут же появилась за ее спиной. – И, знаешь, – она окинула критическим взглядом мать, – тебе давно уже не мешает привести себя в порядок. Осталось совсем немного, и ты перейдешь в необратимую возрастную категорию, по крайней мере, внешне.

Дана замерла.

– Ты так считаешь? – спросила, максимально приблизив лицо к зеркалу.

– Нет, не считаю, я в этом просто уверена. Ты вообще в зеркало смотришься? Не так, как сейчас, а внимательно?

– Конечно.

– Вот и хорошо. Мама, ты должна срочно заняться собой, – обрадовалась Настя, заметив некоторое замешательство во взгляде матери. – Для начала убери живот. «Пончики» нынче не в моде. Даже дурак знает, что полнота старит женщину, а любой мало-мальски приличный мужчина хочет видеть рядом с собой молодую, стройную и привлекательную во всем. А, поскольку, нам нужен, именно приличный, а не какой-то там… – она закатила глаза и, после незначительной паузы рационально добавила: – В общем, давай работай над собой. Ну, постарайся же, сделай масочки, примочки, или еще что-нибудь, займись специальной гимнастикой, аутотренингом. У нас столько всякой литературы. Открой нужную книгу и просто выполняй инструкции. Вспомни, что ты женщина, наконец. Кстати, это совсем не трудно, нужно только захотеть.

– Обязательно. Вот сейчас все брошу и займусь воспоминаниями, – произнесла Дана совершенно спокойно, засовывая в рот зубную щетку.

– Не слушай ее, мамочка. Ты у нас – красавица, – послышался из кухни голос Даши. – Настя ты на часы смотришь? – спросила она сестру.

Та мигом исчезла за дверью, но не прошло и пяти минут, как появилась снова.

– Мам, а, может, тебе сделать татуашь губ? Обозначить брови или нарастить ресницы?

– Своевременное предложение. И хлопать ими направо-налево подобно корове, отгоняя мух, – хмыкнула Дана.

– Но нужно же что-то делать. Перестань, наконец, есть торты, свои любимые пирожные, сдобные булочки. И… никакой колбасы. Женщина должна всегда быть привлекательной и обращать на себя внимание яркостью, молодостью и хорошей фигурой.

– Ясно. А как насчет ума?

– Это уже потом. А для начала нужно привести в порядок все остальное. Слушай, мам, а что если тебе пойти «на йогу» или «танец живота»? Теперь все тетки твоего возраста повально этим увлекаются. Будешь у нас, как эта… – она сделала несколько плавных движений корпусом и вдруг спохватилась: – Ой, совсем забыла сказать. Я вчера письмо из ящика вынула. Оно адресовано тебе. Не обижайся, но я его открыла… по ошибке…

Дана повернулась к дочери с возмущенным лицом, перепачканным зубной пастой.

– Да, не волнуйся, мамочка. Это не настоящее письмо, а очередной призыв улучшить свою внешность с помощью новейших средств, рекламируемых в импортных каталогах красоты, – выпалила она без запинки, как на рекламном ролике. – В общем, посмотришь там – в коридоре на тумбочке. Правда, даже на первый взгляд ясно, что все стоит больших денег, но ради такой цели, можно и не жалеть их. Деньги нужно вкладывать с умом и отдачей, – добавила Настя уверенней. – А отдача в этом деле нам просто-таки необходима.

Предложение от косметической фирмы не вызвало интереса, и Дана спокойно отвернулась к умывальнику, продолжая старательно чистить зубы.

Оставался запасной вариант. Дочь нерешительно потопталась на месте, заглянула в зеркало, поправила прическу и самым невинным голосом спросила:

– А что, Вадим Александрович скоро возвращается из командировки?

– Скоро, – сплюнула пасту в раковину.

– Что-то я не пойму, он собирается делать тебе предложение? Столько времени встречаетесь, и ни – «му-му»? – не унималась Настя. – Ты бы намекнула ему, что ли? Пора вам как-то определиться, не дети уже. Это у мужиков в запасе всегда уйма времени, а женщины лишены этой роскоши, – с мудростью взрослой женщины заметила она. – Не успеешь оглянуться, а там и старость не за горами, тогда уже не до любви. Придется больше думать о грелке.

– Настя, да отвали ты от мамы. Мы и так опаздываем, давай одевайся, – не выдержала Даша.

Дана вздохнула. Общение между девочками, безусловно, заставляло желать лучшего, но они страшно сопротивлялись любым воспитательным беседам по культуре речи, объясняя это явление современным сленгом, а ее нормальный язык – старомодным занудством. Хотя в последнее время она стала замечать, что и сама легко произносит довольно странные словечки. Это вызывало внутренний протест, но бороться с собой было все труднее, а с маленькими грубиянками – тем более.

– Мы ушли, – в коридоре хлопнула входная дверь.

Дана вышла из своего убежища в ванной и остановилась перед зеркалом. Слова дочери задели за живое. Она критически осмотрела себя со всех сторон. Все-таки, дьявольское изобретение это самое зеркало. Как хорошо жилось бы женщинам, если бы негде было наблюдать за тем, как безжалостно меняется их внешность. Кажется, еще совсем недавно она выглядела иначе. Светло-карие глаза озорно блестели, вздернутый носик был усыпан веснушками, а на щеках и заостренных скулах играл румянец.

Вздохнув, провела рукой по лицу и, с сожалением отметила, что в больших и выразительных глазах не осталось и следа от прежнего блеска и лукавства. Может дочь права? Стоит только захотеть и глаза снова загорятся и заискрятся прежним огнем? Вот, то-то и оно, что нужно захотеть. Она снова вздохнула и осторожно коснулась пальцами небольших водянистых мешочков под глазами – неоспоримому свидетельству бессонных ночей.

Да, жизнь… Жизнь съедает все безжалостно, хотя, ей еще не так и много… Конечно, кое-что уже не помешает припрятать, но и не грех похвастаться тем, что еще приковывает взгляды мужчин. В конечном итоге возраст – это всего лишь число.

Приспустив халат, обнажила покатые плечи, приподняла руками и без того высокую грудь и удовлетворенно улыбнулась.

Эх, молодежь! Где им знать, что женщина бывает красива независимо от возраста или комплекции? Будет совершенно неправильно, если все станут молодыми и стройными. Пухлые формы и изящные изгибы всегда нравились настоящим мужчинам, и с этим даже не стоит спорить. Взгляд ее опустился ниже и остановился на талии.

Да… эта часть тела, отнюдь, не вызывала восхищения. Что греха таить, талии, практически, нет. Довольно грустное явление. Трудно сейчас поверить в то, что еще недавно ее тощий и немного впалый живот был предметом настоящей гордости? Дана с, нескрываемым удовольствием, демонстрировала его, прогуливаясь по пляжу, высокомерно посматривая на «раздобревшие» фигуры, лениво и неподвижно лежащие под палящим солнцем.

Она снова провела рукой по животу и вздохнула. Похоже, пришел час справедливого возмездия за столь недолговечное высокомерие. Сказывается гиподинамия и ночная «халтура», в виде курсовых и переводов для студентов, не желающих особенно утруждать себя учебой. Жизнь жестоко диктует свои условия и приходится ей подчиняться. Сколько ни работай, а денег все равно не хватает.

Нахмурилась, вспомнив о том, что беспокоило со вчерашнего дня. Некрасивая сцена в кабинете начальника, за которой последовало немедленное и несправедливое увольнение, в мельчайших подробностях промелькнула перед глазами.

Дочь, безусловно, права – придется потуже затянуть пояски. Это сегодня. Но, что с ними будет завтра?

Машинально запахнула халат. Слишком много проблем с самого утра. Может, и в самом деле заняться собой? Поможет ли это в жизни – неизвестно, но не помешает – точно.

Устремившись на кухню, краем глаза заметила большой серый конверт. Он лежал на тумбочке, слегка прикрытый газетами. Значит, об этом письме говорила Настя?

Удобно устроившись в кресле, Дана надела очки и легко вытряхнула его содержимое на колени. Это были каталоги известной косметической компании.

С первой страницы юные создания с нежной кожей и безукоризненным овалом лица удивленно смотрели на всех, кто еще не решился выглядеть так же потрясающе. Стройные, даже несколько худые фигуры, демонстрировали немыслимые позы, чем доказывали, что достичь такого совершенства просто и легко. Всего-то и нужно? Воспользоваться предлагаемой продукцией.

В глаза бросились фотографии, обозначенные небрежными линиями черного маркера. Быстро пролистав каталог, усмехнулась.

Вот оно что! Оказывается, конверт этот особенный. Кто-то самым наглым образом указывает на недостатки в ее фигуре. И каждая новая страница носит рекомендательный характер. Например, шампунь от выпадения волос, регулярное употребление которого навсегда избавит от перхоти. А массирующий гель разгладит морщины не только на лице. Немножко усилий, за которые нужно выложить кругленькую сумму, будут щедро вознаграждены. К тому же, за непосильный труд по приобретению новой внешности: упругой, разглаженной и благоухающей полагается утешительный приз – увлажняющее молочко с ароматом какого-нибудь экзотического заморского плода. Например, папайи, киви, гуавы или же персика, какой больше нравится.

– Экзотического персика, экзотического… – бормотала, мысленно перебирая в памяти друзей и знакомых. Интересно, кому из них пришла в голову такая замечательная идея? Только совершенный негодяй мог протянуть эту «дружескую руку помощи».

Кровь мгновенно прилила к лицу. Выходит, она уже в этом нуждается, имея отвисший живот и упавшую на него грудь? Все тело покрыто совершенно не аппетитной апельсиновой корочкой целлюлита, да и кожа смощена, как печеное яблоко. А тут еще и волосы безнадежно выпадают и в скором времени обещают навсегда покинуть свое привычное место, оставив после себя лишь заметные следы перхоти.

Хорошенькая перспектива. И добавить нечего. Однако на конверте четко указан не только ее адрес, но и фамилия, имя и отчество. Кажется, она совсем недавно видела подобные конверты. Где? Мысли вихрем носились в голове. Вдруг тихий вкрадчивый голос прорвался из глубины памяти:

– Вы – потрясающая женщина… Сладкий, сочный персик. Я хочу пить и пить его сок… Не отталкивайте страждущего. Просто умираю от жажды и, переполняющих чувств…

– Б-р-р-р, – невольно передернула плечами. Красное потное лицо шефа всплыло в памяти. Его кругленькие поросячьи глазки блестели, как две полированные пуговицы. Так вот откуда конверт? Такие точно она видела на столе его секретарши. Неужели эта маленькая дурочка подумала, что мерзкое маслянистое сокровище, до самых торчащих ушей утопающее в большом кожаном кресле, нужно еще кому-то, кроме нее?

Хотя… Эта девочка совсем не дурочка, а обладает неплохой фантазией. И, похоже, хорошо осведомлена о том, что происходило в кабинете шефа. Ну, конечно же, она подслушивала.

Настроение с утра было испорчено. Аккуратно, страница к странице, она сложила каталоги в конверт и вышла в подъезд. Какой умный человек придумал мусоропровод.

Вернувшись, снова остановилась перед зеркалом.

– Я привлекательна и красива! Неповторимая, интересная, неординарная личность! Я независима и имею право выглядеть так, как я этого хочу! Я имею полное право не оправдываться и не извиняться за это! Мое будущее прекрасно! Оно безопасно и полно удивительных и радостных сюрпризов. Так будет всегда! – сказала громко и уверенно и чуть тише добавила: – А, кто с этим не согласен, тот мне попросту завидует, – и, гордо вскинув голову, направилась в ванную комнату.

После прохладного душа и получасовой гимнастики на укрепление брюшного пресса, уверенность в собственных силах приобрела еще большую основательность, отчего, взбодрившийся организм незамедлительно ответил чувством легкого голода.

Дана прямиком отправилась на кухню. Ее мечтательно-блуждающий взгляд остановился на остатках завтрака. Убрать за собой у девочек, как всегда, не хватило времени, а, возможно, все было гораздо проще. Утреннее настроение не располагало к наведению порядка и это уже входило в привычку.

Она покачала головой и снисходительно улыбнулась: традиционные бутерброды с маслом, сыром и колбасой, вчерашние оладьи, в розеточке вишневое варенье. Дочери находились еще в том возрасте, когда особенно не задумываешься о полезной пище для организма и лишних сантиметрах на талии. Рука невольно потянулась к бутерброду, но, вспомнив, о данном себе слове, с сожалением, посмотрела на колбасу, понюхала остатки кофе в чашке и, безжалостно выплеснув его в раковину, направилась к холодильнику. На нижней полке лежал сморщенный и, почерневший от времени банан. Этот слегка перезрелый плод незамедлительно был призван принести двойную пользу. Одна часть его стала легким завтраком, а вторая предназначалась для более ответственной роли в виде маски на лицо.

Все шло по плану.

Дана лежала на диване и наслаждалась покоем и полной тишиной. Шторы на окнах были плотно закрыты, надежно отгораживая ее от уличного шума и суеты. Она совершенно расслабилась и прикрыла припухшие веки пакетиками с теплым зеленым чаем. Банановая маска, старательно взбитая с оливковым маслом, увлажняла и питала кожу.

– «Я вся оживаю, расцветаю и снова, заново рождаюсь веселая, энергичная, счастливая. Я живу по закону – чем старше, тем моложе, тем здоровее и прекраснее. Постоянно возрождается легкая, гибкая, юная, стройная фигура. Все лицо мое гладкое, полированное. На нем нет и не может быть ни одной морщинки… А жизнь так изумительно прекрасна…» – старательно и монотонно повторяла она слова известного настроя доктора Сытина, к которому раньше относилась критически. Но сегодня уже верила в то, что через несколько минут поднимется с дивана совершенно другой, обновленной, принявшей волшебный эликсир красоты и молодости. Она даже пыталась визуализировать молодую красавицу, что, как утверждают психологи, способствует самым лучшим результатам.

Внезапно магическую атмосферу чудодейственного превращения нарушил резкий звук дверного звонка. Он ворвался подобно урагану, безжалостно сметая на пути все ее достижения.

– О, нет, – простонала. – Только не это, ведь жизнь изумительна и прекрасна, и я должна в это поверить, иначе, мне сейчас просто нельзя.

Звонок прозвонил еще несколько раз.

– Ну, надо же? Именно сегодня? Вот и не верь после этого в совпадения, знаки и магнитные бури на солнце… – бормотала, слабо надеясь, что звонить больше не будут. Ведь по законам любой логики, даже самой непредсказуемой, если дверь не открывают и, при этом не дышат в глазок со стороны квартиры, значит, никого нет дома.

Однако звонок был настойчив помимо всякой логики.

С сожалением сняла с глаз чайные пакетики и посмотрела на часы. Прошло всего восемь минут, из предполагаемых пятнадцати. Жалкие остатки настроения, так тщательно создаваемого с самого утра, улетучились окончательно. Процедура быстрого омоложения была безнадежно сорвана, а звонок продолжал звонить, делая лишь небольшие передышки.

– Неприкосновенность жилища, право на личную жизнь, наконец… – бормотала она, решительно поднимаясь с дивана. – Откуда такое неуважение к законам?

Глухое раздражение пульсировало у виска тупыми равномерными ударами, готовое в любую минуту превратиться в извергающийся вулкан.

На пороге квартиры женшина появилась с грозным видом, подперев бока руками.

– Какого черта? Я не вызывала ни водопроводчика, ни сантехника, ни электрика и никого больше из других сфер обслуживания. Я, также, не звонила в милицию, МЧС и, слава Богу, не жду врача скорой помощи. Чем же, скажите, обязана такой настойчивости? – громко спросила и сама удивилась грубости и агрессии, которую столь неожиданно обрушила на незнакомого человека. Тот неподвижно стоял на месте и со страхом взирал на появившееся из квартиры разъяренное чудовище с остатками банана на лице.

– Знаете, по простой случайности, я как раз милиционер, – сказал он, несколько растерянно.

Дана запнулась на полуслове, всем видом высказывая ожидание. Ведь должна же быть причина появления этого представителя закона у ее двери.

Но, похоже, он с этим не торопился, продолжая внимательно и совершенно беззастенчиво ее рассматривать. Первое недоумение сменилось любопытством, и он даже не пытался его скрыть. Закончив изучать лицо, неторопливо окинул взглядом фигуру, довольно уютно чувствующую себя в широких мешковатых шортах и мужской рубашке неопределенного цвета. Из-под туго повязанной косынки выбился и прилип к сладкой щеке клок светлых волос.

Мужчина не сдержал улыбку, проследив, как кусочек подсохшего банана отвалился от щеки и упал на грязный пол подъезда. Это явилось последней каплей в ее терпении.

– Ну, и в чем же дело? – глаза снова сверкнули молниями, а брови сердито сошлись на переносице. – Чем моя скромная персона так заинтересовала органы правопорядка? – она сделала два шага навстречу, плотнее прижав кулаки к бокам.

– Да, собственно, ничем… – как-то нерешительно произнес милиционер. – К вам нет вопросов. Я пришел к Дане… Богдане Романовне.

– К Богдане Романовне? – переспросила удивленно и от неожиданности опустила руки – воинственное настроение пошло на убыль. – Я не ослышалась?

– Вы все поняли правильно. Мне необходимо встретиться с Богданой Романовной, – ответил он увереннее и тут же добавил: – Если это сейчас возможно, конечно.

Негромкий приятный голос действовал успокаивающе. Дана, немного смутившись, сдала завоеванные позиции и несколько другими глазами посмотрела на гостя.

Мужчина был привлекателен: высокий, статный, по-спортивному подтянут, и, несмотря на возраст, имел хорошо тренированную фигуру. Открытое лицо с волевым подбородком, разделенным на две части глубокой ямочкой, проницательные серые глаза и короткая прическа с первой сединой на висках.

В целом внешность производила приятное впечатление, и ей вдруг стало стыдно за немыслимо дикую вспышку раздражения, которое она с такой силой обрушила на постороннего человека. И в самом деле, что это на нее нашло? Слова раскаяния готовы были сорваться с уст, но она вдруг вспомнила о своем банановом лице и с ужасом прижала ладони к сладким щекам, полыхнувшим нешуточным огнем.

– Я так и не понял, могу я сейчас увидеть Богдану Романовну, или придти в другой раз? – нарушил молчание милиционер. – Да вы не волнуйтесь, у меня к ней сугубо частный разговор, – добавил вежливо.

– Нет! Ее нет… Вернее, вы ошиблись адресом, – ответила поспешно, справедливо рассудив, что в таком жутком виде, глупо протягивать руку для знакомства. К тому же, давно известно, что первое впечатление зачастую бывает самым правильным, а, значит, не стоит стараться производить на него второе. Вполне достаточно и этой встречи.

В подтверждение своих слов, она неопределенно пожала плечами и вернулась в квартиру, оставив гостя в подъезде в полной растерянности. Позвонить в дверь еще раз, скорее всего, он не решился.

Закрывшись в ванной, она старательно терла губкой присохший банан, который, казалось, прирос к щекам, и никак не могла отделаться от чувства неловкости. Господи, до чего дошла? Совсем озверела. На людей бросается. А теперь еще и скрываться приходится.

За самобичеванием, женщина не заметила, как оказалась на кухне. Машинально отрезала толстый кусок любительской колбасы и, такой же ломоть батона. Захватив с собой большую кружку горячего сладкого чая, ушла в комнату, где ее ждала стопка переводов. Улучшить, окончательно испорченное настроение, сегодня уже не представлялось возможным, но этого и не требовалось.

Спустя несколько дней в дверь квартиры снова позвонили.

– Мам, открой, – крикнула Настя из своей комнаты. – Это к нам.

Вздохнув, она отложила бумаги и направилась в коридор. В последнее время все чаще приходилось примерять на себе роль швейцара. Только сегодня она открывала дверь в третий раз. Это отрывало от работы и раздражало.

На пороге стоял знакомый милиционер.

– Вы? В чем дело? – спросила строго, подняв очки на лоб.

Гость не торопился с ответом. По его взгляду Дана поняла, что он узнал ее, отчего щеки покрылись легким румянцем.

– Вы позволите войти? На лестнице не совсем удобно. Мне нужно поговорить с Богданой Романовной.

– Если мне не изменяет память, мы все выяснили в прошлый раз, – в тоне ее прозвучали недружелюбные нотки.

– Не понимаю, почему мой частный визит вызывает у вас такую необъяснимую реакцию? – удивился он. – Я уточнил адрес. Ошибки быть не может. Небезызвестная Богдана Романовна не только прописана, но и фактически проживает именно в этой квартире. Вы что, прячете ее? – при этих словах взгляд его стал подозрительным.

Она не успела ответить, потому что за спиной появилась Даша.

– Мы готовы, – радостно сообщила она, надеясь увидеть кого-то из своих друзей. – Мам, а там кто?

– Это не к нам, ошиблись адресом, – и дверь захлопнулась перед носом настойчивого незнакомца.

Прошло с полчаса, и в квартиру снова позвонили.

– Полный дурдом, – пробормотала Дана, и, полагая, что это пришли к девочкам, не сдвинулась с места.

Однако уже через пару минут к ней заглянула Настя.

– Мам, ты чего? Это же к тебе. В, общем, принимай гостя, а мы убегаем. Смотри, за нас не волнуйся – будем поздно. Не скучай, – многозначительно подмигнула дочь и скосила глаза на мужчину. Он, с нескрываемым любопытством разглядывал комнату.

Дана погрозила ей пальцем и вместе со стулом повернулась к незнакомцу.

– Итак, – нарушила гнетущее молчание, приняв при этом недоступный вид, – вы настойчивы, даже чересчур.

– А я и не спорю, – улыбнулся гость. Похоже, он пришел с миром и хотел с первых минут произвести на хозяйку благоприятное впечатление.

– Чем обязана? – ледяной тон несколько остудил теплую улыбку на его лице.

Мужчина покачал головой. Враждебность хозяйки его озадачила, и это было не совсем понятно.

– Признаться, я вас совсем не такой представлял. Не буду скрывать, что для меня это несколько неожиданно…

– А, какой? – она с вызовом посмотрела на гостя поверх очков, и вдруг подумала: «И чего я на него набросилась? Сама не знаю, что на меня нашло? Бедный мужик, снова ни за что оторвалась. Нашла себе стрелочника. Господи, до чего дошла? Сама себя не узнаю», – но вслух сказала: – Ладно. Не выгонять же вас за дверь? Проходите, коль пришли, присаживайтесь. Так какой вы меня представляли? Молодой и красивой? Длинноногой блондинкой?

Он вздохнул с облегчением, отметив про себя смену ее непримиримого настроения, и сел в кресло, положив руки на подлокотники.

– Признаюсь, думал, что вы дородная пожилая дама в золоте и окружении какого-то мистического ореола. Ожидал и интерьер соответствующий, располагающий к познанию тайны. Магические символы на стенах, астрологические календари и изображения древних знаков.

– Что вы говорите? – закатила она глаза, все еще не понимая, к чему он клонит.

– Да и само ваше имя «Богдана Романовна» говорит о загадке, массивности и величии, а вы, оказывается, совсем другая. И обстановка в квартире самая обычная… А, эти девушки? Они ваши дочери? Близнецы?

Дана неопределенно кивнула, но не ответила.

– И все же любопытно, что вас ко мне привело? Да еще с такой настойчивостью… И, что за бред? «Загадка, массивность, величие и… соответствующая обстановка с изображением каких-то знаков». Согласитесь, звучит довольно странно. С вами, простите, все в порядке? Если можно, давайте проще и конкретнее, я совершенно не располагаю временем, – она невольно вздохнула, бросив взгляд на стол, заваленный учебниками и бумагами.

Гость замялся. Он усиленно тер лоб, чтобы оттянуть время, долго искал платок, а потом старательно промакивал капельки пота на лбу и висках. Она терпеливо ждала, когда же он перейдет к делу и поведает, кому и зачем понадобилась «небезызвестная Богдана Романовна».

«Странный какой-то, – думала, наблюдая за мужчиной. То, что с этим милиционером не все в порядке, было видно даже невооруженным глазом. – Ладно, подожду. Пускай соберется с мыслями. Что-то сильно волнуется. А, может, он контуженный? Воевал в одной из горячих точек, и теперь… Господи, мало ли на свете больных и убогих? Так, стоп. Больных…» – она тоскливо посмотрела на дверь – отступать было некуда.

Гость сидел в кресле напротив. Пауза затягивалась, и, наконец, он решился.

– Для начала, давайте познакомимся. Думаю, с этого должно начинаться любое общение. Меня зовут Константин Андреевич… – он немного смутился, заметив на ее лице высокомерную улыбку. – А, знаете что, называйте меня просто Костей, – и добавил: – Дело мое очень… деликатное, хотя, вас, наверное, трудно удивить. Вы ко всему привыкли.

Улыбка, появившаяся еще какую-то секунду назад, медленно сползла с ее лица. Она сняла очки и, покрутив их в руке, спросила:

– Простите, кажется, я не совсем… К чему привыкла?

– Не знаю, как и сказать… Короче, я пришел к вам на сеанс, – с трудом выдавил он из себя и смело посмотрел ей в глаза.

На этот раз пауза получилась слишком длинной. Теперь Дана оказалась в затруднении. Визит этого с виду серьезного мужчины мало походил на розыгрыш, но и не имел никакого логического объяснения.

«Нет, он не болен, – думала, продолжая держать паузу, – и, похоже, не дурак. Однако ведет себя странно. Может, он маньяк, и для начала, просто морочит мне голову, стесняясь перейти к действиям? Ситуация совершенно не смешная. Именно этого мне сейчас и не хватает для полного счастья в жизни. Как-то опрометчиво я позволила ему остаться в квартире».

– Подождите, в прошлый раз, помнится, вы сказали, что из милиции… Что-то случилось? Вообще-то… вы на самом деле похожи на милиционера. Кстати, больше, чем на кого-либо другого, однако… – Дана попыталась заговорить с ним о серьезных вещах.

– Похож? – переспросил гость и вдруг вздохнул с явным облегчением. Ей даже показалось, что ее вопрос несказанно его обрадовал. – Двадцать лет в рядах МВД, наверное, наложили отпечаток на внешность, но сейчас я на пенсии и работаю в одной известной фирме, возглавляю службу безопасности и…

– Все это понятно, и для меня не имеет никакого значения, – перебила она. Нет, на маньяка он не тянет, а, значит, можно и не проводить никаких отвлекающих бесед. – Знаете, за последние дни я несколько переутомилась и не очень хорошо себя чувствую. Похоже, и соображаю тоже не очень хорошо. Давайте без ненужных вступлений и предисловий, так сказать, ближе к делу. Хотя, если честно, не совсем понимаю, чего вы от меня хотите? Какой-то абсурд.

– Хорошо, поговорим напрямую. Говорят, вы умеете предсказывать судьбу, заглядываете в прошлое, можете предвидеть будущее…

– «Если знаешь будущее, то это уже не будущее», – процитировала она из Коэльо и усмехнулась, заметив, что эти слова совершенно ничего не сказали гостю. Более того, он понял их по-своему.

– Мне очень нужно… Просто необходим ваш совет и помощь. Знаете, я впервые в такой ситуации и, не знаю, как правильно себя вести, – в его взгляде была надежда и некоторое смущение.

– Ведите себя естественно, – подсказала машинально, словно перед ней был один из студентов. Однако спустя несколько минут, до нее дошел смысл этих слов. – Что? Я не ослышалась? – и без того большие глаза ее, округлились до невероятных размеров. – Такой серьезный и благополучный господин верит в подобную чепуху и бегает по гадалкам? Обычно этим грешат женщины, – тон ее стал насмешливым. – Жена изменила или молодая любовница решила уйти к другому? Теперь это быстро. Подвернулся более щедрый или состоятельный, способный решить сразу все проблемы?

– Я не женат, – багровая краска прилила к его лицу. – А с любовницей, как вы это называете, у нас мир и согласие – лучше не бывает. Собственно, почему вы так со мной разговариваете и заставляете все время оправдываться? Я пришел за помощью, а не за тем, чтобы выслушивать всяческие недостойные намеки и… насмешки.

Дана не ответила. Встала, подошла к книжной полке и взяла стопку газет.

– Вот, читаем: «Сильнейший специалист России. Снимаю сглаз, порчу, даю заговоры. Ясновидение, гадаю на картах Таро и рунах…» – при этих словах она выразительно посмотрела на гостя. – Читаем в другой газете: «Потомственная гадалка. Предскажу судьбу. Оберегу от горестей и невзгод. Успех 100 %». Далее: «Помогу решить любые проблемы. Изготовлю индивидуальный талисман и устраню все препятствия на вашем пути». Кстати, в каждом объявлении имеются телефоны и адреса офисов. Конфиденциальность гарантируется. Думаю, что дальше читать нет смысла и на этом можно остановиться. Почти в каждой газете таких или подобных объявлений предостаточно, только моего нет. Вы, случайно, не знаете почему? Нет? Оказывается, все гораздо проще, чем вы думаете. Я нигде не заявляла не о своих необычных способностях, не давала объявления в газеты и, тем более нигде не расклеивала приглашения, как вы говорите, «на сеанс». Так что извините. С вами просто пошутили, дорогой Константин Андреевич, или вы не туда попали. Советую не терять зря времени и поискать для своего интереса другое, более подходящее место. Я вас не задерживаю, и в целях благотворительности могу подарить несколько газет с нужными объявлениями.

Костя сидел, не шелохнувшись. На лице его не дрогнул ни один мускул, хотя внутри все клокотало. Он просто не знал, как вести себя с этой агрессивно настроенной и довольно непредсказуемой дамой.

А она демонстративно уселась в кресло напротив, закинув ногу на ногу, и принялась ждать, когда он уйдет.

Гость не торопился и, в свою очередь, совершенно беспардонно рассматривал ее ноги, выглядывающие из-под широких шорт, черную свободную рубашку с пестрым гавайским рисунком и, похоже, немного освоился, потому что чувствовал себя увереннее.

Тишину в комнате нарушил звонкий щелчок. Заколка, еще несколько секунд назад перехватывающая пышные волосы хозяйки, упала под ноги гостю.

Пригладив рукой, рассыпавшиеся по плечам волосы, Дана покраснела, как школьница, и Костя не упустил случая воспользоваться ее замешательством. Он поднял заколку, задержал ее в руке и пристально посмотрел в большие грустные глаза.

– Пожалуйста, вы должны мне помочь. Это очень важно. Возможно, от этого зависит жизнь человека. Я понимаю, что сейчас выгляжу довольно глупо, но у меня нет другого выхода. К тому же, мне рекомендовали вас. Не знаю почему, но я вам верю…

Он заметил, как в глазах женщины промелькнула странная искорка. Она на миг задумалась, но потом покачала головой.

– Поймите и вы меня. Не занимаюсь я этим. Не все так просто… У меня самой сейчас не лучший период в жизни. Себе помочь не могу, не то что… – она безнадежно махнула рукой. – Так что, давайте, договоримся так: я не буду вас загружать своими проблемами, а вы, ради Бога, не грузите меня своими. – Кстати, а кто вас ко мне направил? Довольно странный визит, тем более с такой просьбой.

– Моя тетя, – просто ответил Костя. – Она вас давно и хорошо знает. Рекомендовала, как глубоко порядочного человека, что, согласитесь, очень важно. И потом… все эти объявления, которые вы мне приводили в пример, не вызывают доверия. Поверьте моему профессиональному опыту. В последнее время развелось столько аферистов, изображающих наследников сокровенных магических знаний, что каждому второму можно спокойно предъявлять статью о мошенничестве. Но даже, если маг и в самом деле настоящий пророк и ясновидящий, все равно не с каждым решишься обсуждать личные проблемы, а, тем более, информацию, которая является семейной тайной. Даже не знаю, как сказать…

– Вот ничего и не говорите, – снова перебила его Дана. – Я сейчас не в том настроении, чтобы вникать в чужие проблемы. А, что касается тайн, так тут и вовсе случай тяжелый. Надеюсь, вы со мной согласитесь, в любом деле, особенно деликатном, должен быть специальный настрой. Так сказать, соответствующее состояние души. Так вот, боюсь, что сейчас мне остается лишь поблагодарить вас за доверие. Передавайте большой привет тете. Как, кстати, ее зовут?

– Алла Васильевна.

– Что?

– Мою тетю зовут Алла Васильевна.

– Вот-вот, Алле Васильевне, – машинально произнесла она. – И, простите, больше ничем не могу помочь. Хотя, постойте… Вы сказали: Алла Васильевна? Я знала только одну женщину с таким именем.

– Это и есть моя тетя.

– Ах, вот оно что? – она резко встала. Лицо покрылось багровыми пятнами. С трудом сдерживаясь, Дана собрала волосы в пучок и долго не могла справиться с заколкой. Наконец ей это удалось. – До свидания. Надеюсь, что я больше никогда не увижу ни вас, ни вашу тетю. Вот теперь я окончательно поняла, почему вы мне так не понравились с первого взгляда. Прощайте, племянник своей тети.

Костя медленно поднялся и, крепко сжав кулаки, шагнул к ней. Они смотрели друг другу в глаза. Дана – вызывающе, а он изо всех сил старался взять себя в руки. Эта дамочка оказалась способна не только вывести его из себя, но и вызывала ответную агрессию, что было совершенно недопустимо.

– А я к вам не свататься пришел, чтобы нравиться, – сказал тихо, чеканя каждое слово. – Думаю, что могу ответить полной взаимностью на ваше чувство. Слишком многое вы о себе представляете, хотя на самом деле… М-да, с таким характером и амбициями, в общем, не трудно догадаться, куда и зачем сбежал ваш муж? – он и сам не ожидал, что способен сказать такое. Им уже управляла неведомая сила, противодействующая силе этой женщины, и это было необратимо.

– Да? И, куда же? – Дана снова опустилась в кресло и, скрестив руки на груди, демонстративно приготовилась выслушать новую версию их развода с мужем.

– Подальше от вас. И не помогут вам никакие маски и прочие процедуры, которые я наблюдал в прошлый раз. Запомните, это я вам говорю, – он прижал ладонь к сердцу. – Ни один нормальный мужик на пушечный выстрел к вам не приблизится, потому что вы… вы совсем не привлекательная, вы и на женщину-то не похожи.

Она удивленно подняла брови, но промолчала. Наверное, это несколько приободрило гостя, и он уверенно добавил:

– Да вы же ведьма. Да-да, настоящая ведьма. Вот только помела не хватает. Как я сразу не догадался? Вы забираете у человека энергию и пьете его жизненные соки. И все это… вся наша беседа именно на это и рассчитана. Мне, кажется, я разгрузил вагон угля, хотя мы общаемся не более получаса.

– Ведьма? Значит так? И, по-вашему, я не похожа на женщину? А что же вы тогда так пялились на меня? – глаза ее смотрели холодно и презрительно. – Или, скажете, я умело воздействовала на вас, подчиняя своей воле? Вот уж никогда бы не подумала, что вы такой поддающийся внушению, – она усмехнулась, что привело его к новой вспышке гнева.

Он побагровел и крепче сжал кулаки.

– Я? Пялился на вас? Ну, знаете. Вы несколько переоцениваете свои чары. Тут не помогут никакие оморочки. Я люблю молодых и стройных, добрых и нежных. А вы совсем не в моем вкусе.

– Скажите, пожалуйста. У него еще и вкус есть? Ну, кто бы мог подумать? – лицо Даны стало пунцовым.

Хорошенькое дело. Сидит она себе дома, усердно работает над переводами и никого не трогает. Вдруг появляется этот нахал, и морочит голову всякой ерундой. Мало того, что оскорбляет, так еще и обвиняет в том, что она забирает у него энергию. Вот только его энергии сегодня ей и не хватало. Глубоко вздохнув, она на полном выдохе прошептала:

– Убирайтесь вон. Вон! – резко встала и в сердцах топнула ногой.

Костя стремительно вышел, с силой оттолкнув ногой пуфик в прихожей. Он так хлопнул дверью, что со стены посыпалась штукатурка.

Дана быстро метнулась на кухню и открыла окно.

– Эй, послушайте, племянник своей тети. Я забыла сказать, что еще совсем недавно была молодой и стройной и, очень даже привлекательной. А, относительно нежности, знаете, у меня ее предостаточно – нетронутые залежи. Так что ваше мнение глубоко ошибочно.

Костя оторопело посмотрел вверх и, заметив соседей на балконе, молча сел в машину. Та тотчас же сорвалась с места и помчалась прочь со двора.

Вернувшись в комнату, тяжело опустилась в кресло. За что ей это? Пожалуй, все беды, которые так внезапно свалились несколько лет назад, связаны с именем Аллы Васильевны.

Она вздохнула и закрыла глаза. Как глупо и нелепо все получилось с этим Константином Андреевичем. Вот, если не задалось знакомство с первой минуты, так оно и продолжается. Что-то внутри подсказывало, что это не последняя их встреча и праздновать победу рано. Она попыталась работать, но буквы расплывались перед глазами, а потом и вовсе выстроились таким образом, что всю страницу занимало лицо гостя.

– Черт знает что? – в сердцах захлопнув учебник, вышла на балкон – подышать свежим воздухом.

Дни тянулись однообразно, и даже весна, заглянувшая в окно веткой цветущей сирени, оказалась неспособной поднять настроение. Все было не в радость и раздражало – мало солнца, нет долгожданного тепла, на улицах сплошная слякоть, ночной крик загулявших котов и даже птичьи голоса. Наверное, это состояние имело свое определение, и любой врач поставил бы простой диагноз: «весенняя депрессия» или, как теперь говорят, ослабление защитной функции организма, что вполне объяснимо при недостатке солнечного света, авитаминозе и общей апатии.

И все же, эта весна явилась особенным испытанием. Дана буквально тонула в захлестывающем потоке жизни, за которым не успевала, как ни старалась. Она давно уже заметила, чем угрюмее и безрадостнее существование, тем лучше аппетит и закономерное увеличение талии.

В общем, она вступила в самый неразрешимый конфликт – конфликт с собой. И никакая специальная и психологическая литература, которой женщина увлекалась в свободное время, была не в силах помочь. Иногда вечерами, проходившими в полном одиночестве, Дана пыталась разобраться в себе, найти выход или просто смириться со всем, что окружало и особенно раздражало, но это не всегда получалось.

И только дочери, такие непохожие друг на друга, хотя появились в этот мир одна за другой, и были для нее главным стимулом, заставляющим неустанно барахтаться в вязком океане под названием «жизнь».

Наверное, если хорошо разобраться, она просто закапризничала, а в целом, грех жаловаться.

В школе она училась легко. После десятилетки успешно окончила институт иностранных языков. Направление в престижную гимназию с углубленным изучением немецкого, явилось вполне заслуженным подарком. Зарплата по тем временам была приличная, а постоянная нужда в хороших репетиторах делала жизнь и вовсе безбедной.

Да и в замужестве все складывалось, как нельзя лучше. Муж, врач по образованию, возглавлял отдел городского здравоохранения, что значительно возвышало ее в глазах сотрудников и знакомых. А забота о двух маленьких дочурках и вовсе предельно заполнила жизнь.

Все изменилось в одночасье. Ее уволили с работы, муж ушел из семьи. И сам мир стремительно полетел под откос подобно, сошедшему с рельс поезду.

Чтобы удержаться на плаву, приходилось много работать. Так и тянулись дни однообразно, поразительно похожие друг на друга, и Дана захандрила.

Этот вечер нельзя было назвать исключением. Она устала и чувствовала себя совершенно разбитой. Весь день шел дождь. Было сыро и неуютно. На остановке собралось много народа. Мимо проезжали машины, умудряясь забрызгать грязью и, без того мокрых людей – заложников плохой погоды и переполненного транспорта.

Дана, решила пройтись пару остановок пешком. Отчего-то хотелось побыть одной и на свободе.

Светофор ярко вспыхнул красным фонарем, запрещая движение пешеходам. Находясь в плену своих мыслей, она не заметила этого, шагнув на перекресток.

Большой джип с визгом затормозил, и остановился так неожиданно близко, что женщина даже не успела испугаться. Плавно открылось заднее затененное окно. Сначала она увидела застывший мужской профиль. Голова, как в замедленной съемке, повернулась в ее сторону. Взгляды их встретились, и она испуганно отпрянула назад.

Лицо пассажира было настолько безжизненным и бледным, что его можно было принять за восковую маску. Его безразличный взгляд лишь мимоходом скользнул по ней и устремился вверх. Трудно сказать, увидел он женщину, или таким образом прореагировал на внезапную остановку? Стекло поднялось, и машина стремительно рванула вперед.

За джипом неотступно следовала черная иномарка. Они быстро скрылись из виду, а она так и стояла на проезжей части. Машины объезжали, сигналили, а более нервные водители крутили пальцем у виска, что-то выкрикивали в окна, но она словно приросла к тому злополучному месту. Все проблемы и неприятности, которые одолевали в последнее время, вдруг отступили и лишь безжизненные глаза смотрели из пустоты.

Дома Дана выпила горячего чаю, закуталась в плед и удобно устроилась на диване с томиком Коэльо в руках. Это была ее любимая книга. В ней всегда находился ответ на многие вопросы, которые порой возникали чаще, чем того хотелось бы.

– «Кто ты такой, чтобы помогать другим? Неужели не способен ты увидеть свои собственные пороки?» – прочитала вслух и вспомнила встречу с Костей.

Да, в обоих случаях она выглядела отвратительно. Даже не скажешь, когда превзошла себя, в первый или во второй раз? Однако образ Кости как-то сам по себе рассеялся, и его сменило другое лицо. Бледное, с безжизненным взглядом, оно было обращено к ней. Пустые глаза пугали своей отрешенностью от всего и даже от самой жизни.

Вслед за этим пришла мысль, что встреча на перекрестке не была случайностью, и женщина, ощутив озноб, плотнее укуталась в плед. Сейчас, когда это лицо снова возникло в памяти, она уже наверняка знала, что с этой минуты начинается новый жизненный этап. Он способен подобно урагану увлечь ее за собой еще неизвестно в какую сторону, но пути назад уже не было.

– «Никто не избегнет того, что предначертано», – прочитала на следующей странице, словно в подтверждение своих мыслей и с силой захлопнула книгу.

Дождь, не переставая, лил несколько дней. Однако капризы природы никаким образом не освобождали от повседневной жизни. Уже несколько утомительно-серых дней Дана возвращалась домой, промокшая до нитки. Тонкий плащ совершенно не защищал от промозглости и холода.

– «Как похожа эта жизнь на безумие», – пробормотала она зачитанные строки, окинув взглядом унылую улицу.

Сырость пробирала до костей. Людей на остановке становилось все больше, а дождь продолжался, не давая никакой надежды на передышку. Хотелось съежиться, укрыться или найти хоть какой-то сухой и теплый уголок.

Как назло, ее маршрутки долго не было. Дана отошла в сторону в надежде поймать такси.

«Мерседес», перепачканный грязью, резво выскочил из-за поворота и на большой скорости промчался мимо, окатив женщину с головы до ног фонтаном холодной воды. Она с проворностью кошки отскочила от бордюра, и, размазывая грязь по лицу, в сердцах показала кулак.

«Обидчица», отъехав на приличное расстояние, резко затормозила и дала задний ход. Дверца открылась. Своеобразное приглашение явилось компенсацией за неприятный душ из лужи. Оглянувшись на мокрых людей, томившихся на остановке, она, не раздумывая, шагнула вперед.

В салоне дорогого автомобиля было тепло и сухо. Дана провела рукой по мокрым волосам, вытерла платком лицо и после этого повернулась к водителю. Тот молчал, терпеливо ожидая ее внимания.

– Добрый вечер и добро пожаловать Богдана Романовна. Вы не поверите, но я рад вас видеть. К тому же, мне почему-то приятно оказать вам скромную услугу, спасая от дождя и холода, – мягко произнес он.

– Вы? – женщина дернулась и резко открыла дверцу, чтобы выйти из машины, но крупные капли дождя, мгновенно упавшие на голову, вернули на место. – Постойте, а почему бы и нет? – спросила она и неожиданно улыбнулась. – Кстати, у меня будет хорошая возможность извиниться.

– Что вы говорите? – удивился Костя. – Неужели в это можно поверить? Наверное, именно по этому поводу разверзлись небеса, и на землю уже несколько дней льет такой обильный дождь.

– Возможно, так и есть, – она вытерла свежие капельки воды на лице. – Но, поверьте, мне очень стыдно за грубость и за все остальное, что я умудрилась вам тогда наговорить. Честное слово, сама не знаю, что на меня нашло?

– М-да, полоса черная, полоса белая? – он улыбнулся. – Состояние знакомое.

– Что-то вроде того. Только черная полоса оказалась настолько безразмерной, что я уже отчаялась из нее выбраться. Все как-то сошлось один к одному. А вы появились в самый неподходящий момент. Сама всегда страдаю от грубости и хамства, и, честное слово, очень раскаиваюсь в своей несдержанности, – она виновато улыбнулась. – Ну, вот, кажется, теперь мне стало легче.

Костя засмеялся, легко и непринужденно, слегка запрокинув голову назад.

– Ладно вам, бывает. Ничего нового вы не сказали. Об особенностях вашего характера мне рассказала тетка. Кстати, она частенько вас вспоминает и очень уважает.

– Опять? – округлила глаза Дана, изобразив подобие ужаса, но потом снова улыбнулась. – Ну, да Бог с ней, с вашей тетей. Прошло уже много времени, и я на нее зла не держу. Возможно, все, что произошло тогда – к лучшему. Кто знает? Но вспоминать тот период жизни до сих пор не просто. Это сейчас я уже спокойно обо всем рассуждаю. А тогда… Вы и представить не можете, сколько всего свалилось на мою голову. Да и закончилось все не менее плачевно. Ко всему, от меня ушел муж. Да-да, вы оказались не далеки от истины. Он просто сбежал, потому что положение жены, уволенной «по статье» с педагогической работы, никак не вязалось с его высоким служебным положением. Другими словами, я компрометировала его, и он выбрал карьеру. Да, что там говорить? – она безнадежно махнула рукой. – Вся жизнь, которую я так старательно строила долгие годы, полетела коту под хвост. Ни копейки за душой, двое малолетних детей и безнадежная очередь в Центре занятости, которая длилась целый год. Не знаю, как бы я выжила, если бы рядом не оказалась моя тетя.

Костя внимательно слушал.

– Может, вы и не поверите, но Алла Васильевна до сих пор переживает из-за того, что вынуждена была так поступить. Она и сама пострадала в этой истории, на которую сейчас и внимания бы никто не обратил. Но тогда, заслуженный педагог – директор престижной школы получила строгое предупреждение и в один момент могла лишиться своего места. От нее требовали незамедлительно разобраться и прекратить сеансы предсказаний, гаданий, астрологических прогнозов и прочих вещей, происходивших в стенах серьезного учебного заведения? Не знаю, правильно ли я сформулировал то, чем вы там занимались?

– К вашему сведению, я там преподавала немецкий язык. А, что касается «прочих вещей», как вы это называете, наверное, ни для кого не секрет, что женский коллектив живет своей жизнью везде и всюду. Это на уроках мы учителя, а в жизни такие же женщины, как и все остальные со своими радостями и бедами, с проблемами, которые никто за нас не решит. Вообще-то со мной поступили жестоко, тем более, в самой середине учебного года. По большому счету, я понимаю Аллу Васильевну, но можно же было, как-то иначе… Я болела душой за своих подруг и помогала им, чем могла, и, заметьте, совершенно безвозмездно, так сказать, на общественных началах.

– А они пользовались вами и при этом не забывали строчить анонимки в отдел образования и другие инстанции.

Дана вздохнула. Пожалуй, он прав. Тут ответить нечего.

Она выросла в семье, где женщины из поколения в поколение передавали друг другу особенные знания, накапливаемые веками. И хотя была не самой способной среди представительниц рода, однако умела хорошо предсказывать судьбу, безотказно и грамотно составляла гороскопы и астрологические прогнозы и при этом обладала незаурядной интуицией.

Это сейчас газеты пестрят объявлениями о чудодейственной помощи экстрасенсов и гадалок. На каждом углу продается литература и диски по эзотерической практике, открываются школы парапсихологии и астрологии, центры нетрадиционной медицины, в которых престижно даже просто учиться, чтобы в дальнейшем щеголять дипломом выпускника. Звание дипломированного специалиста дает не только силу, но и власть. И многие готовы за любую помощь выложить приличную сумму. Тогда же было другое время.

– Давайте не будем ворошить прошлое. Сейчас это бессмысленно. Однако эта история меня многому научила, и скажу откровенно, что с тех пор я больше не брала карты в руки. Я дала себе слово, что если разорву круг, образовавшийся вокруг меня, навсегда откажусь от своих способностей.

– В самом деле? – удивился Костя. – Разве это возможно?

Дана пожала плечами.

– До этого времени мне удавалось не нарушать слово.

– Ну, тогда это многое объясняет, – ей показалось, что губы его подавили усмешку.

– Расскажите лучше о своих делах, – она решила сменить тему. – Судя, по стойкому запаху дорогих женских духов в салоне, все в порядке и без постороннего вмешательства? Я рада за вас, поверьте, это искренне.

Костя промолчал. У подъезда ее дома он заглушил мотор, повернулся к ней и тихо произнес:

– А у меня и так все было в полном порядке. Я приходил к вам по поводу друга. Скорее всего, это было излишним, но, когда с ним случилась беда, я совсем растерялся. Не знал, чем могу помочь? Скажу сразу, традиционные методы все отметались. А тут еще тетка со своими советами: «иди» да «иди». В общем, сглупил, теперь самому неловко. Простите. Кстати, я тоже у вас вел себя не лучшим образом и мне стыдно. Может, забудем?

– Безусловно. Этот неприятный для нас обоих эпизод знакомства заслуживает полного забвения. Главное, что мы нашли возможность извиниться, и спасибо за то, что подвезли. Сегодня не лучшая погода для прогулок, – улыбнулась на прощанье вышла из машины.

Взявшись за ручку двери, ведущей в подъезд, оглянулась. Машина все еще стояла на месте. Женщина быстрым шагом вернулась назад.

– Знаете, Константин Андреевич, я себя неловко чувствую. Наверное, впервые отказала человеку, просящему о помощи – так не положено. И неважно о чем вы просили, страшно, что жизнь делает нас черствыми и жестокими.

Костя, молча, смотрел на нее, облокотившись на руль.

– Вы не торопитесь?

Он отрицательно покачал головой.

– Я тоже свободна. Девочки в спортивном лагере, так что приглашаю вас на чай, кофе, ужин… Что вы хотите? Сегодня я ваша должница.

– Горячего чаю. На улице такая слякоть – пробирает до костей, даже одежда влажная.

– Ну, так идемте же, у меня и лимон есть.

Они долго пили чай и неторопливо беседовали обо всем и ни о чем конкретно. Костя никак не обмолвился о цели своего предыдущего визита, и, казалось, намеренно старался обходить эту тему. Наконец Дана не выдержала.

– Расскажите о своем друге. Я до сих пор чувствую себя неловко оттого, что не выслушала вас в тот день.

Он долго молчал, рассматривая рисунок на скатерти, но потом поднял на нее глаза и неожиданно сказал:

– У вас необычное имя – Богдана. Похоже, вы и в самом деле необыкновенная женщина во всем, даже в имени.

– Ну, это с какой стороны посмотреть, – уклончиво ответила она, и нетерпеливо спросила: – Так что же все-таки с вашим другом?

Костя снова промолчал. Наверное, сейчас ему меньше всего хотелось обсуждать эту тему.

– Скажите, я ведь правильно поняла, вам нужно было погадать?

– Признаться, я и сам четко не осознавал, что мне было нужно. Образовался какой-то пятый угол, в котором ничто не поддавалось нормальной логике. Я не мог сидеть, сложа руки, и спокойно наблюдать, как Стас погибает. Ко всему и тетка подоспела. Дала ваш адрес и сказала, что не только найду ответы на вопросы, но и получу совет на будущее, – он вздохнул и грустно улыбнулся. – Смешно, конечно, «совет на будущее». Это чем-то смахивает на рецепт счастья. Интересно, знает ли его кто на самом деле? – он вопросительно посмотрел на Дану.

– Думаю, нет, – уверенно ответила она.

– Нет? – Костя удивленно поднял брови и усмехнулся. – Даже вы?

– Я такая же, как и все – земная женщина и не владею копилкой рецептов на все случаи жизни. Да и как тут угадаешь? У каждого свое счастье и, заметьте, свое представление о нем.

– В этом вы правы. Какая помощь от гадания, обычных слов, если нужны реальные действия? И мой визит… – он снова усмехнулся. – Знаете, если разобраться, все даже не смешно, а глупо.

– Отчего же глупо?

– А вы не обидитесь?

– Постараюсь.

– Не знаю, в чем именно заключаются ваши способности? И, если честно, я в это не особенно верю. Но, допустим, одной вы помогли вернуть мужа, другой устроили в семье полное согласие и взаимопонимание, третью помирили с сыном, а четвертую спасли от разорения. Получается настоящее бюро волшебных услуг. Ах, как просто бы все жили, если бы на самом деле все так и было. Мне кажется, это обычное самовнушение. Человек в итоге получает все, во что так сильно сам хочет верить. Тем самым он мобилизуется и творит чудеса. Возможно, что это как раз и происходит под влиянием гадалок, экстрасенсов и прочих представителей оккультных наук. Раз обратился за помощью, значит, уже готов к самостоятельным действиям, а все остальное является лишь определенным толчком, – он сделал паузу и вопросительно посмотрел на Дану.

– Не буду с вами спорить. По большому счету, каждый имеет право на собственное мнение, – пожала она плечами.

– Тогда скажите, почему вы сами не замужем? Муж давно оставил, да и помимо этого вас окружают трудности. Это видно невооруженным глазом. Почему же вы себе не поможете? Если вы имеете какую-то силу и знания, почему не используете ее в свою пользу? Что может быть проще? Да и… – Костя осекся на полуслове. Он понял, что сказал слишком много. – Надеюсь, я вас не обидел? По крайней мере, мне этого не хотелось бы…

Дана покачала головой. Она слушала спокойно и внимательно. Подобные вопросы ей задавали часто.

– Видите ли, – медленно произнесла она, выдержав небольшую паузу, – я постараюсь честно ответить вам. Как правило, я не втягиваюсь в подобные разговоры, но сегодня все по-другому… – она сделала несколько глотков чаю, и, с готовностью повернулась к нему. – Все не так просто, как кажется на первый взгляд. Вы, вот, сами никогда не задумывались над тем, что все трудности и болезни нам посланы свыше? Испытание или наказание, называйте это как хотите. Ведь наказывают же маленьких детей для их будущего блага, правда? Да и вы, по роду своей бывшей деятельности, наверное, были просто убеждены в том, что вину можно искупить наказанием. Это так очевидно. И, потом, почему вы решили, что я сама не пользуюсь своими знаниями и опытом? Мне даже как-то обидно стало, – она лукаво посмотрела на него. – Ладно, не пугайтесь, это я к слову. В данном случае вам ничего не грозит. Я даже в мыслях не держу лишать вас воли или принуждать к каким-либо незаконным действиям, – она вдруг, стала серьезной. – Понимаете, корректировать судьбу, можно только в крайнем случае, когда без этого уже не обойтись, или в случае, когда стоит вопрос о жизни и смерти. И заниматься этим должен лишь опытный и посвященный в особенное таинство человек. Однако каждый выбирает сам, что ему нужно? Вернуть мужа или, наоборот, избавиться от него? Наказать соперницу или приворожить жениха? Людей нельзя осуждать за подобные желания и стремления – это их жизнь. А, что касается меня конкретно… Прошло время и я не считаю себя пострадавшей оттого, что меня оставил муж. Скорее всего, это именно тот вариант, когда все что происходит, происходит во благо. Думаю, что у меня еще не раз будет возможность в этом убедиться. Ничего не случается просто так. Я потеряла работу в школе, но вскоре нашла другую, которая была гораздо интереснее и занимала меня полностью, – она вспомнила, что в данный момент снова является безработной и незаметно вздохнула, но потом усмехнулась и сказала: – Ничего не хочу менять в своей жизни, корректировать и, тем более, что-то притягивать. Зачем гневить Бога? Бывают периоды, которые просто необходимо пережить и познать. Ведь так? Всему свое время и надо в это верить.

Костя встал. В задумчивости прошелся вокруг стола, сцепив руки на затылке. Странная все-таки эта женщина, и тетка была права, когда посоветовала поговорить с ней. Он хмыкнул и покачал головой. Похоже, что у этой Даны Романовны, действительно, есть свой ответ на все вопросы без всякого колдовства. Как-то убедительно у нее получается. Еще и не помогла ничем, но на душе стало спокойнее.

Он достал из внутреннего кармана куртки фотографию и протянул ей.

– Это мой друг. Снимок, примерно месячной давности. Я приносил его к вам в прошлый раз. Так до сих пор фотография и лежит в кармане.

Дана, бросив беглый взгляд на снимок, сильно побледнела. Подержав ее в руке, она осторожно положила фотографию на стол и несколько раз медленно провела над ней ладонью.

– Красивый блондин, чувствуется порода. И с виду вполне благополучный, на поляка похож, хотя родился на западе. Видно, что жизнь его балует, и нужды он не знает ни в чем. Однако глаза… в них уже просматривается определенная обреченность. Да и над головой витает, как говорится в таких случаях, сгусток темной энергии.

– Вы уже гадаете? – удивленно спросил Костя.

– Нет, это и так видно. Скажем, первое впечатление. А, что, угадала? Значит, имею жизненный опыт. Научилась разбираться в людях, а это многого стоит, – она вернула фотографию, и, помедлив, с легкой улыбкой добавила: – У него новенький дорогой джип и в данный момент он выглядит гораздо хуже, чем на этом снимке, – безжизненное лицо пассажира джипа отчетливо всплыло в памяти.

Выходит, его Величество Случай в очередной раз показал ей начало нового пути. Встреча дождливым вечером на дороге была каким-то особенным знаком судьбы или явилась для нее предупреждением? Теперь все тот же Случай устраивает новую встречу с этим человеком, но теперь у нее дома.

– Об этом тоже вам сказала фотография? – несколько запоздало спросил Костя, и в голосе его послышалось напряжение.

– Почти, – неопределенно ответила она и снова взяла в руки снимок.

– А по руке гадать вы умеете? – вопрос гостя прозвучал как-то по-детски. – В последний год службы у меня в производстве было одно запутанное дело. Все уже согласились с тем, что это безнадежно, так сказать, полный глухарь. Но тут одному оперу пришло в голову обследовать ладони трупа. Ладони себе и ладони, ничего в них особенного не было. Но опер оказался настойчивым и со своим видением ситуации. Он притащил в морг древнего деда, которого представил опытным хиромантом. Мы все посмеивались, а потом оказалось, что с его помощью удалось распутать дело. Вот так. Совсем старенький был дед, плохо разбирался в тонкостях современной жизни, а по ладони все правильно понял, – Костя развел руками. – А раньше я в это не верил.

– Рисунки на руках и в самом деле отражают судьбу. Нужно уметь их правильно читать, а это не каждому дано. Тело – не язык и оно никогда не лжет. Порой бывает полезно услышать, о чем безмолвно говорят руки вашего друга, жены, собеседника. Это древнее и весьма уважаемое искусство, но частенько им недобросовестно промышляют у вокзала цыганки, отчего и недоверие к целой науке, – произнесла задумчиво, продолжая внимательно всматриваться в лицо на фотографии. – Какие странные глаза. В них уже нет жизни, – она вспомнила взгляд, обращенный из машины, и отметила про себя, что на снимке дело еще обстоит гораздо лучше. – Складывается впечатление, что его глаза смотрят из другого мира. Простите, а ваш друг не употребляет наркотики?

Неожиданный вопрос застал Костю врасплох.

– Да вы что? – возмутился он. – Вы, похоже, не представляете, кто такой Ольховский на самом деле? Стас и наркотики… – покачал головой. – Извините, Дана Романовна, но вы тут загнули.

Женщину нисколько не задела его искрометная реакция. Скорее всего, она ее и не заметила, продолжая внимательно рассматривать фотографию.

– Видите ли, его взгляд мне напоминает… Короче, это неважно. Скажу лишь, что мне не раз приходилось видеть такой взгляд, вернее то, что он выражает. В детстве почти каждое лето я проводила у тетки в глухой сибирской деревушке в верховьях Енисея. Там мне как-то пришлось повстречаться с настоящим шаманом. Эта встреча до сих пор не оставляет меня.

– Ну и что? – не понял Костя. Какое отношение имеет шаман к Стасу?

– Прямо – никакого. Однако замечу, что шаманы, в отличие от знахарей, с которыми нам привычнее сталкиваться в жизни, живут в отдалении от людей. Они проводят определенные ритуалы, и, зачастую, для этого используют галлюциногены.

– Галлюциногены? Тут вы, дорогая Дана Романовна, опять что-то путаете. Насколько я знаю, шаманство существует много веков и обряды их, как и снаряжение, практически не меняются. А галлюциногены – штука серьезная, к тому же, является достижением современной фармакологии.

– Ничего я не путаю, – спокойно ответила Дана. – Современная фармакология сама по себе, а природные галлюциногены появились на земле, пожалуй, намного раньше самого человека. И наиболее распространенными из них являются ядовитые грибы. Так что, согласитесь, Константин Андреевич, это вполне доступное средство для камлания даже самым древним шаманам, будь то в прошлом, позапрошлом или еще каком веке.

– Возможно. Но вы так и не сказали, какое отношение имеет шаман – грубый неграмотный мужик в халате, украшенном беличьими хвостами с допотопным бубном в руке к моему другу, известному бизнесмену – современному во всем утонченному человеку? – с усмешкой спросил Костя. – Да он настоящий денди.

– Самое прямое, – просто ответила она, не приняв его вызов. – Кстати, шаман, с которым мне приходилось неоднократно встречаться, мало чем напоминает персонаж, так ярко описанный вами. Это была хрупкая женщина с красивым и необычным для нас именем – Ятока.

– ???

– Да-да, не удивляйтесь. Почему-то никто и предположить не может, что шаманом может быть женщина.

– Ну, это, пожалуй, из области очевидного и невероятного, – снова усмехнулся Костя. – Не хочу вас обижать, но… это какое-то исключение из прравил, – он развел руками.

– Все очевидно и очень даже вероятно, – в тон ему ответила Дана. – Да будет вам известно, что шаманами становятся по родословной, и, если в роду не было мужчин, или по какой-то другой серьезной причине, шаманство переходит в женщине. Однако мы несколько отвлеклись, исследуя истоки шаманства. Я хорошо помню взгляд Ятоки во время исполнения ритуального танца. У меня от ее взгляда мурашки бежали по коже, и всегда хотелось спрятаться, – задумчиво добавила она.

– Я не совсем вас понимаю, – удивление в глазах Кости сначала сменилось недоверием, но уже через пару минут в них читалось откровенное подозрение в том, что с ней не все в порядке.

Это забавляло.

– Напрасно вы так на меня смотрите. Я хорошо знаю, о чем говорю. Дело в том, что взгляд шаманки из далекого детства напоминает мне взгляд вашего друга, с той лишь разницей, что шаманы добровольно входят в транс, чтобы осуществлять соответствующие обряды, а этот мужчина на снимке больше похож на жертву. Тут и гадать не стоит, чтобы понять, что дни его на бренной земле ведут свой отсчет. У него не осталось ни сил, ни времени, чтобы за себя бороться.

– Вы… думаете, что говорите? – спросил Костя, сдавленным голосом.

– Я говорю то, что вижу. Вашего друга необходимо лечить, пока еще не поздно, – она снова провела рукой над фотографией и, резко отдернув, сжала ладонь в кулак, словно пыталась ее согреть. – Холод. Пронизывающий холод. Сегодня ему уже гораздо хуже, чем в тот период, когда был сделан этот снимок, – перед глазами снова возникло бледное заостренное лицо, похожее на маску.

Некоторое время они молчали. Костя не знал, как следует правильно воспринимать ее слова? Эта женщина никогда не видела Стаса, но знала о нем больше, чем он, его старый и единственный друг. Однако это чистый бред – галлюциногены, наркотики, шаманы… Почему она сказала, что Стас уже одной ногой стоит в могиле? Это совершенно невозможно. Хотя он и в самом деле так изменился. Похудел…

Заложив руки за голову, он ходил по комнате, пытаясь осмыслить и принять то, что сейчас услышал. Внезапно остановился и наклонился к Дане так близко, что она почувствовала его обжигающее дыхание.

– Все это похоже на страшный и непонятный сон. Честно говоря, я уже жалею, что встретил вас сегодня. Но в одном я готов с вами согласиться. Мой друг болен, ему плохо, очень плохо и началось это довольно странно и неожиданно. Теперь я просто обязан все рассказать, но боюсь, что это займет много времени, – он посмотрел на часы. – Может, перенесем нашу встречу на другой день? Хотя, вряд ли я сегодня смогу уснуть.

– Не беспокойтесь, – Дана поднялась с кресла и направилась на кухню. – Идите сюда, – позвала она. – Сейчас мы немножко перекусим и под уютным абажуром обо всем поговорим. Кстати, я очень люблю свою кухню. Там какая-то особенная атмосфера, сближающая, что ли, и, ко всему, располагающая к доверительной беседе. На улице проливной дождь и, если хотите, можете заночевать у меня. Комната девочек свободна. Думаю, вам там будет удобно, а утром отправитесь по своим делам.

Костя ничего не ответил. Он уселся за стол и посмотрел на нее долгим взглядом.

Дана убрала тарелки и разлила по чашкам чай. Принесла толстые свечи, и, погасив свет, зажгла их. Все сразу изменилось. Атмосфера уюта и умиротворения уверенно заполнила пространство.

– По-моему, идеальная обстановка для общения, – сказала с улыбкой и оглянулась на Костю.

Он кивнул. И, немного помедлив, начал свой рассказ.

– Моего друга зовут Станислав Ольховский. Вы правильно заметили, что он поляк и происходит из старинного дворянского рода. В городе его знают все. Ольховский генеральный директор фирмы «Антей». Фирма серьезная, занимается нефтью, цветными металлами и прочим, что приносит солидный доход и стабильность. Он – гений, можете поверить на слово. С такими мозгами ему тесно в нашем городе, поэтому появились дочерние фирмы и филиалы в других городах. На данный момент его состояние насчитывает солидный капитал, и перспективы в бизнесе открываются без территориальных ограничений в немыслимых масштабах. Ничего не предвещало беду. Я до сих пор так и не понял, что произошло? Все благополучие, бизнес, да и сама жизнь в момент полетело коту под хвост.

Он замолчал, чтобы справиться с волнением. А, возможно, просто потерял основную мысль.

– А, давайте, все с самого начала, – подсказала она.

– Пожалуй, вы правы. Думаю, нужно рассказать обо всем с самого начала, так будет понятнее.

Со Стасом мы дружили с детства, жили в одном дворе. Потом пути наши надолго разошлись. Я служил на благо родины, а он работал на себя и, нужно сказать, далеко не безуспешно. Когда подошло время пенсии, я несколько растерялся. Жизнь резко и непривычно изменилась. До этого я каждое утро вставал и шел на службу. Домой возвращался затемно, а иногда и вообще на следующий день. Сами знаете, что тогда творилось в стране? Но вот все осталось позади. Я даже не представлял, чем могу заняться? Стас сам позвонил и предложил возглавить службу безопасности на фирме. Так я попал к нему. И то письмо он получил, когда мы уже были вместе…

– Письмо? – переспросила Дана.

– Да-да, все, что происходит сейчас с Ольховским, я связываю именно с письмом. Оно пришло из Гданьска от какого-то дальнего родственника. Стас срочно уехал в Польшу и словно пропал. Ни звонков, ни распоряжений, ни личных сообщений. Вернулся он примерно через месяц. Это был другой человек. Его как-будто подменили. Ссутулившаяся фигура и пустой взгляд, обращенный в землю. Казалось, он несет непосильную ношу. Я, конечно же, несколько раз пытался с ним поговорить, однако он отвечал уклончиво или вообще отмалчивался. Короче, не шел на контакт. Как назло, в этот период на фирме появилась некая молодая особа. Она свалилась ниоткуда, как снег на голову. Говорили, что встретил он ее на закрытой корпоративной вечеринке. Кто ее туда пригласил, узнать не удалось. Как-то вовремя освободилась должность секретаря-референта, и шеф принял решение о ее назначении, даже не позволив проверить девчонку. Та, к слову, оказалась на удивление сообразительной и вскоре прочно осела не только в приемной, но и в доме шефа, не говоря уже о его постели.

Ольховский исчез с поля зрения. Я лишь видел его машину, когда он утром проезжал через проходную и вечером, когда уезжал домой. Алиса, так зовут девушку, неизменно присутствовала рядом.

Дела фирмы заметно ухудшились, и даже мне пробиться в кабинет шефа стало невозможно. Все распоряжения он отдавал через своего нового екретаря. За глаза Алису прозвали «многорукий Будда», потому что она каким-то образом умудрялась держать под контролем почти всю деятельность фирмы. Эта дама-телохранитель лично решала, кого можно допустить к шефу, а кого послать куда подальше.

Однако бдительность божественно красивого монстра, со временем притупилась. Алиса быстро привыкла к новой жизни, и, возомнив себя современной Клеопатрой, укатила на горячие Тиберийские источники принимать грязи и ванны с водорослями. Я сразу заметил, что ее отсутствие положительно сказалось на Ольховском. Он как-то встряхнулся, много работал. Другими словами, стал возвращаться к жизни, хотя в глазах, по-прежнему, оставалась непонятная тоска и затаенный страх. Меня он намеренно избегал. Однажды, прихватив бутылочку коньяка, я явился к нему домой.

Стас искренне обрадовался. Мы неплохо посидели: поговорили, вспоминали прошлое. Заметив, что он расслабился, я, признаюсь, намеренно воспользовался ситуацией. Все-таки, не зря столько лет отдал следственным органам. Короче, мне не составило большого труда вызвать его на откровенный разговор. Он и не заметил, как сам начал рассказывать нелепую и странную историю, связанную с их семьей, которой, кстати, уже давно на самом деле не существует. Давайте, еще выпьем чаю, – предложил Костя. – Это уже другая история и меня она пугает намного больше, чем увлечение девушкой «с улицы».

Дана послушно встала и поставила на конфорку чайник. Казалось, Костя ушел в себя. Он смотрел в свою чашку, и после каждого глотка зачем-то ставил ее на блюдце. Она терпеливо ждала.

– Так вот, я вам уже говорил о письме, – начал медленно новый рассказ. – Как потом оказалось, его написал дальний родственник – тяжелобольной и совершенно древний старик. Похоже, они остались единственными наследниками панов Ольховских, некогда проживающих в своем большом поместье под Гданьском. При встрече старик рассказал о том, что над всем родом давлеет тяжелое проклятие. Вам лучше других должно быть известно, что это действие не имеет срока давности. Все потомки, некогда богатых и известных на всю Польшу панов, уже два века, выражаясь современным языком, запрограммированы на вымирание. Трудно во все это верить, но, как показывают последние события… – Костя озадачено потер подбородок. – Честно говоря, впервые с таким сталкиваюсь, хотя за годы службы всякое приходилось видеть. В, общем, все по порядку.

У старых панов Ольховских был единственный сын Вольдемар. Гулена и повеса. Он успешно прожигал жизнь и не менее успешно просаживал родительские денежки и поместья в карты. Вольдемар учился в Кракове, а летом приезжал к родителям на каникулы. Молодой человек, вкусив плоды запретной городской жизни, состоявшей из соблазнов и приключений, изнывал от скуки в старинном замке, где жили по строгим католическим законам. Не трудно догадаться, что очень скоро он заметил молоденькую горничную Марысю. Это было действительно прелестное и юное создание с нежным румянцем, кукольным личиком и толстой, черной, как смоль, косой.

– Откуда вы знаете, как выглядела эта прелестная горничная? – с любопытством спросила Дана.

– Об этом позже. Слушайте дальше. Сердце Вольдемара вспыхнуло страстью и ему легко удалось заморочить голову неискушенной девушке. Каникулы закончились быстро. Он вернулся в Краков, прихватив с собой портрет Марыси, написанный в часы досуга. И, как показали дальнейшие события, очень скоро забыл мимолетное романтическое приключение. Все бы ничего, но, как известно, от любви рождаются дети. История до боли тривиальна. Марыся ждала ребенка, но еще больше она ждала возвращения легкомысленного возлюбленного. Старая пани Ядвига и слышать ничего не хотела о пылкой любви и, как только заметила увеличивающийся живот, тут же выгнала несчастную из дома, сунув ей на прощанье несколько золотых в руку. Девушка долго скиталась по окрестностям, но нигде не находила пристанища. Наступали холода, и ее приютил старый ксёндз, разрешив перезимовать в строжке. Вначале весны родился мальчик. Наивная Марыся полагала, что у старой пани есть сердце, поэтому и осмелилась явиться в поместье с ребенком на руках. Я забыл сказать, что перед отъездом, Вольдемар подарил ей старинные золотые серьги с изумрудами, которые в качестве свадебного подарка предназначались его будущей жене. Когда пани Ядвига увидела на служанке эти серьги, она едва не лишилась чувств и сорвала их с такой силой, что капельки крови упали на плечи девушки, застыв яркими пятнами на рубашке. На ребенка она даже не взглянула, и приказала выгнать их за ворота, натравив собак.

От горя и отчаяния бедняжка потеряла рассудок. Она так и бродила в окрестностях замка, с плачущим младенцем на руках, неприкаянная и всеми отвергнутая. По распоряжению панов, никто не смел оказывать ей помощь. Стоило лишь девушке появиться в деревне, как ее забрасывали камнями. Однажды ноги ее сами привели на крутой берег реки. Поднялась сильная буря, небо затянуло грозовыми облаками. Яркие вспышки молнии освещали хрупкую женскую фигуру, стоящую на краю обрыва. Ветер развевал растрепавшиеся длинные косы, но она не чувствовала холода. Крепко прижимая к себе сына, несчастная смотрела вниз. На какое-то мгновение рассудок Марыси стал удивительно ясным, и девушка крикнула, наперекор разбушевавшейся стихии:

– Так будьте вы прокляты все паны Ольховские! И пусть ваши дети и внуки, и правнуки, пусть все ваши потомки не находят себе места на земле так же, как нет места среди вас моему бедному сыну.

С этими словами она бросилась вниз – в темные воды Вислы. Сказка это или правда, но с тех пор это проклятие, поражает всех, кто имеет хоть какое-то отношение к роду Ольховских. И в самом деле, некогда сильный и, процветающий род, быстро терял свою мощь и величие. У многих дети умирали в младенчестве, а те, что выжили, прошли семь кругов ада на земле и почти все приняли насильственную смерть. Два месяца назад умер и старик, предпоследний из потомков этих панов. Ему, непонятным образом, удалось обмануть судьбу. Кстати, его тоже звали Вольдемар. Умер он на руках Стаса, после того, как поведал тайну семейного проклятия. Как будто всю жизнь ждал этой минуты, и, передав непосильную ношу, с облегчением вздохнул в последний раз.

Стас похоронил старика, и, кроме этой страшной и красивой легенды, унаследовал небольшой сундучок с семейными реликвиями и драгоценностями.

Ранее судьба была к нему слишком благосклонна, бережно оберегая от житейских невзгод. Теперь же, все изменилось. Последний потомок Ольховских убежден, что встреча со старым поляком была не случайной. Более того, он уверен в том, что старый Вольдемар, умерший на его руках, и был тем молодым повесой, который соблазнил бедную горничную. По-нашему, человек без возраста. Проклятие сумасшедшей девушки было направлено на истребление всего рода, кроме него самого. Ему же она уготовила роль вечного мученика до тех пор, пока он не передаст свою ношу следующему из Ольховских. Стас и сам понимает, что это невозможно, но ничего не может с собой поделась. Ясное дело, он никому не решается рассказать эту историю, но продолжает жить в ней сам. Дошел до нервного истощения, забросил все дела и медленно спивается.

Появление на фирме Алисы немного отвлекло его от мрачных мыслей. Он приблизил ее к себе. Но, спустя какое-то время, Ольховскому стало значительно хуже. Далекие предки и их нечестивые дела мало того, что надежно осели в его сознании, так еще и стали регулярно посещать его в ночных видениях в виде живых людей и образов. Возможно, это галлюцинации на почве чрезмерного употребления алкоголя. Но так недолго и… – Костя махнул рукой, тяжело вздохнув, но неожиданно, несколько оживившись, сказал: – Кстати, я видел эту шкатулку и цацки в ней. Среди них есть и тот медальон пана Вольдемара с портретом горничной. Он прекрасно сохранился в массивной золотой оправе и донес до нас неизменную прелесть юной девушки. Там же и серьги с изумрудами, те, что легкомысленный юноша подарил Марысе, а его мать – пани Ядвига, с кровью вырвала из ушей несчастной. Выходит, не все сказки в этой истории?

Костя надолго замолчал. За окном брезжил рассвет. Дождь закончился, и небо стало проясняться. Значит, день будет хороший.

Дана снова поставила на плиту чайник.

– Даже не знаю, что и сказать… – произнесла задумчиво. – Возмездие из прошлого? К сожалению, так бывает, но интересно другое. Не кажется ли вам странным, что до встречи с этим родственником, ваш друг жил себе в полное удовольствие и никакая печать проклятия не мешала ни ему самому, ни его бизнесу.

– Не могу с вами не согласиться. Но сейчас меня больше беспокоит то обстоятельство, что Стас погибает на глазах, а я бессилен что-либо для него сделать, – Костя посмотрел на часы. – Ох, как я задержался, да и вам устроил бессонную ночь. Неудобно.

– Это не страшно, завтра у меня выходной, – заметила она.

Ей было жаль Стаса и Костю тоже. Он так близко принимал к сердцу беду друга, что готов был помочь ему любой ценой.

– Любой ценой, любой ценой, – повторяла тихо женщина, как заклинание, сама не замечая, что говорит вслух. – Да, цена будет выставлена, но все еще впереди, и до этого нужно дожить. А Стасу, необходима помощь сейчас, – сказала она громче и подняла взгляд на Костю. – Сам он себе не поможет – это точно. А знаете, зачем люди гадают? – вдруг спросила, доставая из берестяной шкатулки карты. – Человека всегда манит тайна. Есть тайны, которые мешают жить, и мы не хотим о них знать, но, если бы кто спрашивал нашего согласия. Чрезмерное любопытство и желание приоткрыть хоть краешек большой завесы, всегда чревато жестоким, а порой, и смертельным наказанием. Собственно, этим мы сейчас с вами и занимается – пытаемся подсмотреть чужую тайну. И, кто знает, чем на самом деле это для нас обернется? Вы готовы?

Костя изменился в лице, но промолчал. Дана же, не обращая на него внимания, уже раскладывала карты на столе в известном ей порядке.

– Вот видите, в подтверждение ваших слов, в делах друга были успех и удача. Все шло прекрасно, пока в его окружении не появилось новое лицо.

– Алиса, – выпалил Костя.

– Нет. Это не она. Вот он – король, – указала она глазами на карту с изображением внешне вполне симпатичного короля. – Могу вас заверить, это не тот старик, что недавно покинул бренную землю. Наш король здоров и полон сил, но именно от него теперь зависит дальнейшая участь вашего друга. А вот и дама – хитрая и коварная женщина. Наверное, это и есть та самая Алиса. Видите, как близко она от короля-злодея? Хотя это и не мешает ей делить постель с вашим другом. Чтобы было понятнее, скажу, что они состоят в интимной близости, – Дана ткнула пальцем в карту с дамой, и надолго задумалась. – И все же… Мне трудно разобраться. Все расплывчато и слишком запутано, как будто прошлое и настоящее живут рядом и тесно связаны между собой. Каким образом? – она подняла взгляд на Костю.

Тот сидел с напряженным лицом и внимательно рассматривал карты, на которые указывал ее палец.

– С полной уверенностью могу сказать лишь одно: для нашего бизнесмена наступили далеко не лучшие времена. Туз трефей и пики говорят о том, что он будет еще долго и тяжело болеть и болезнь эта уже не оставит его… – она быстро смешала карты, накрыв их руками. – Не огорчайтесь, плохой результат – тоже результат, скажем, своего рода предупреждение, – и, перетасовав колоду, произвольно достала несколько карт. – Девятка пик, семерка пик, дама пик, шестерка пик, туз пик, король пик, валет… пиковый, туз трефей, шесть червей… – голос ее слабел с каждой картой.

Костя ничего не понимал из того, что сейчас происходило в далеком от него мире предсказаний, однако видел по лицу женщины, что ничего хорошего карты не обещают.

Дана откинулась на спинку стула и, сильно сжав пульсирующие виски пальцами, старательно избегала его взгляда.

– Видите ли, я с детства много раз имела возможность наблюдать, как гадают взрослые. Сама тоже гадала много лет и скажу честно, что в моей памяти такой расклад выпал впервые. Ситуация вокруг вашего друга меняется почти молниеносно. Так катит вперед поезд, даже после экстренного торможения. Его невозможно остановить, потому что проявляется сила инерции движения. Подобно поезду, ваш друг уже движется вперед к завершению своего жизненного пути. Остановить его практически невозможно. Вернее, не в моих это силах. Семь карт пики всегда говорят о смерти в течение месяца. Ваш друг получил бумагу и через нее получил все последующие неприятности. Скорее всего, она послужила лишь толчком к тому, что происходит с ним сейчас. Мне остается лишь добавить, что в данный момент он находится в казенном доме и это, скорее всего, больница, только не совсем обычная. Оттуда он уже не выйдет, если только не произойдет чудо. Все довольно странно. Даже не знаю, что и добавить, кроме того, что это далеко не простая история, очень непростая… В ней так сходу не разобраться. Но ничего другого, хотя бы в какой-то степени, утешительного, я не вижу. Мне очень жаль…

Смертельная бледность проступила на лице Кости. Его взгляд не хотел верить и просил о помощи, а она, как ни старалась, не могла придумать ничего такого, чем могла бы его успокоить.

– Не отчаивайтесь. Со злом тоже можно бороться и очень даже успешно. Главное, не сдаваться, вот тогда – конец. Мы попытались заглянуть в будущее и получили предупреждение, вернее, подсказку о том, что нужно избрать другой путь, на котором не будет такой опасности. Всегда есть выход – последняя возможность что-то изменить. Главное не упустить ее. И потом… я не открою большой секрет, если скажу, что Дух человека сам выбирает момент ухода из земной жизни. Вот в этом случае уже ничто не помешает его решению, а причина может быль любая.

Огоньки от свечей нервно подергивались, и крупные капли расплавленного воска стекали по ним, как слезы по щекам. Они сидели в тишине и смотрели на, умирающие свечи.

– Да, знаете ли, опасная это затея, обманывать Судьбу, – почти шепотом произнесла Дана. – Не поздоровится всем, кто будет рядом с вашим другом. Тут уж мало никому не покажется.

Костя угрюмо молчал.

– Кажется, я придумала, – встрепенулась она. – Самой мне не под силу заниматься родовыми проклятиями. Да и не умею я. Об этом необходимо поговорить с моей теткой. Таких, как она, называют ведуньи, знахарки. Слышали? Скольким людям она помогла, избавила от беды…

– Серьезно? – в его голосе была откровенная насмешка. – Вы сами-то верите в то, что говорите? Неужели бывают такие?

– Я не только верю, но и знаю наверняка. Именно, как вы говорите, «такие» и являются последней надеждой больного, от которого уже отказались врачи. Они спасают, лечат и вымаливают у Господа жизнь умирающему, или оступившемуся, не считаясь со своим временем и здоровьем. Думаю, что правильнее будет сказать, что у этих людей особая миссия великого самопожертвования на земле.

– Ну, хорошо. Как я понимаю, вы предлагаете лечить Ольховского методами нетрадиционной медицины? Это об этой тетке из далекой Сибири вы рассказывали сегодня?

Она кивнула.

Костя с присущей ему профессиональной подозрительностью посмотрел на нее, и она поняла этот немой вопрос.

– Тетка давно живет в соседнем микрорайоне. Жизненные обстоятельства сложились так, что пришлось покинуть родные места. Сами понимаете, такое было время. Думаю, нам нужно наведаться к ней и спросить верного совета.

– Совета? Ну, что же, думаю, от совета беды не будет. К тому же, вы меня заинтриговали. Сейчас я готов поверить даже самому черту, если это поможет Стасу, – он встал из-за стола и сделал несколько махов руками. – Засиделся. Я заеду за вами в двенадцать часов. Успеете отдохнуть?

– Надеюсь.

Костя уже направился к двери, но потом быстро вернулся и тихо сказал:

– Вы, ведь, понимаете, что все, о чем мы говорили этой ночью, должно остаться между нами. Правда?

Щеки Даны вмиг стали пунцовыми.

– Я не хотел вас обидеть, – он мягко прикоснулся к ее руке. – Но, согласитесь, Стас слишком известный человек, и многие готовы на все, лишь бы получить хоть какую-то информацию. А тут целый Клондайк компромата. Даже самые маленькие слухи могут стать причиной большого скандала и краха всего его дела. Не сердитесь, прошу вас, я больше не хочу с вами ссориться.

Дана промолчала, проводив гостя до двери, и, в задумчивомти, вернулась в комнату. Спустя пару минут, она, подтянув к подбородку колени, уже крепко спала, свернувшись калачиком под теплым пледом.

Неожиданный звук дверного звонка заставил вскочить на ноги. Она взглянула на часы и, к своему стыду поняла, что безнадежно проспала.

Костя был свежо выбрит и выглядел вполне отдохнувшим.

– Ох, и здоровы же вы поспать. Добрые люди уже обедать собираются, а вы еще и не завтракали? – в глазах пробежала насмешка.

– Остаться без завтрака – это для меня не самое страшное, – Дана посторонилась, пропуская его в квартиру.

– Наш визит отменяется или переносится? – серьезно спросил он. – Хотя, скорее всего, теперь совет даже самой всемогущей колдуньи не имеет смысла.

– Я умею собираться очень быстро. Проходите, – она скрылась в ванной, но через минуту появилась снова. – Что-то случилось?

Костя кивнул.

– Утром я случайно узнал о том, что Стас уже пару недель находится в психушке. Алиса скрывала это от всех. Говорит, что боялась огласки и поступила так в интересах фирмы. Отчасти она права. Такое серьезное дело не может возглавлять психически больной человек. Хуже другое, что эта секретарша возомнила себя, Бог знает кем, и решила, что может сама все держать под контролем. Или не сама… – внезапная мысль пронзила сознание. Тогда этот факт объясняет многое.

«Это еще не самое страшное», – подумала Дана, заметив, как изменилось лицо гостя, но вслух сказала:

– Ставьте чайник. Я сейчас.

Через несколько минут она появилась на кухне. Посвежевшая от холодной воды, в меру подкрашена. Модный, но не броский костюм придавал строгий и уверенный вид.

Костя смерил ее оценивающим взглядом и посмотрел на часы.

– Действительно, быстро. Для женщины это редкая черта. Садитесь к столу, чайник уже закипает. Он заварил чай, разлил его по чашкам и виртуозно расположил на тарелке пирожные.

– О! Вижу, вы вполне освоились на моей кухне. Мне это нравится. А откуда пирожные?

– Купил по дороге. Я вчера заметил, что холодильник у вас пустой.

– Вообще-то, я сейчас на диете. Для этой благой цели холодильник и призван отпугивать своей пустотой. Когда нет соблазнов и грешить не хочется, – развела она руками. – Вполне чистосердечное признание. Кстати, Костя, вчера я явно поторопилась зачислить вас в ряды своих друзей. Какая жестокая ошибка, – на лице ее появилась огорченная гримаса.

– Почему? – в глазах его появилось недоумение. – Где и когда я успел потерять ваше доверие?

– Ну, скажите, разве друг может принести женщине столько калорий? Это называется сладкой пыткой и не всякий ее с честью выдержит.

– Понял, – с готовностью ответил он, и, взяв тарелку со стола, решительно направился к мусорному ведру.

Дана проворно подхватилась следом и, едва успела перехватить его руку.

– Вы что? С ума сошли? Отдайте сейчас же. Лучше давайте пить чай, – вздохнула с облегчением, отобрав у него пирожные. – Человек слаб и не может устоять перед наступающими на него соблазнами, – она с удовольствием откусила приличный кусок с кремом. – Ничего не случится, если мы еще один раз подкормим свои пороки, а похудеть всегда успеем, было бы желание. Правда?

Костя молчаливо прихлебывал горячий чай, с любопытством наблюдая, как из тарелки исчезает одно за другим высококалорийное лакомство.

Спустя час они подъехали к панельному пятиэтажному дому. Дана вышла из машины и неторопливо направилась в крайний подъезд. Костя шел за ней. Он привычно молчал и, похоже, чувствовал себя неловко.

Дверь открылась на первый звонок. Их встретила моложавая женщина со спокойным и ясным лицом. Ее большие синие глаза излучали какой-то особенный свет и были похожи на бездонные чистые озера. Темные волосы, густо разбавленные серебряными нитями, были гладко зачесаны и собраны на затылке в большой и тугой пучок.

Костя про себя отметил, что ничего общего с колдуньей у этой женщины нет, хотя на самом деле в жизни ему не приходилось встречаться ни с одной их них. Тетка Даны с первого взгляда вызывала симпатию и расположение.

– Дана, детка, куда ты пропала? – спросила, пропуская гостей в квартиру. – Я уже несколько дней пытаюсь дозвониться, но телефон молчит. Завтра сама к тебе собиралась. Да вы проходите в комнату, – обратилась она к Косте. – Там все и расскажете.

– Вот видишь, Нонна, – Дана с детства называла тетку по имени, – я так просто почувствовала твое желание видеть меня и сразу же примчалась. Умница я?

– Не знаю, умница ли, но болтушка – это точно, – вздохнула тетка и поцеловала ее. – Так что, все-таки, с твоим телефоном?

– Тут такое дело, – она замялась и смущенно оглянулась насвоего спутника. – У меня уже десять дней отключен телефон… за неуплату, – добавила тихо и тут же постаралась сменить тему. – Кстати, познакомься, это Костя. Мы приехали к тебе по важному делу.

Нонна сдержанно поздоровалась, пристально посмотрев на гостя, однако руки ему не подала. Дану это нисколько не смутило, она знала, что тетка никогда не здоровается за руку и, вообще, лишний раз старается не прикасаться к посторонним, имея особенную энергетику. В квартире был странный беспорядок. Это удивляло и вместе с тем настораживало. Обычно дом тетки всегда сиял идеальной чистотой.

– А что за погром? Зачем эти коробки? И чемодан? Нонна, что происходит? – спросила обеспокоенная племянница.

– Вот, собственно, за этим я тебя и искала. Но сначала я выслушаю, зачем вы пришли, – спокойно ответила она.

Дана покорно протянула фотографию Стаса и кратко рассказала о сути, не вдаваясь подробности с легендой и прочими деталями. Все, что нужно, Нонна уже поняла, внимательно посмотрев на снимок.

– Да, родовое проклятие – дело серьезное, – сказала после некоторой паузы. – И влиять на ход этих событий очень тяжело. Хотя, Господь наш милостив и, возможно, вашему другу ниспошлет свою благодать и прощение, отвернет от суровой кары. Как говорится, «будущее приоткрывается лишь в том случае если предначертанное должно быть изменено».

Дана с удивлением отметила про себя, что Нонна слишком уверенно процитировала ее любимого Коэльо.

– Какая кара? Он же ни в чем не виноват, – с некоторым опозданием вскрикнул Костя и тут же осекся. – Простите.

– Вы, молодой человек, наверное, слышали, что такое карма? Не нам судить, виноват он или нет. Мало того, что ваш друг несет наказание за грехи предков и это тяжелое бремя разделить ему не с кем, потому что он остался единственным из некогда большого рода. Но его еще и земные заботы не отпускают, впереди стоят. Все один к одному. Не все знают, что прошлое и родовое проклятие настигает потомков до седьмого колена. Бывают случаи, когда Судьба корректируется, и проклятия снимаются, но все это не так просто, как кажется. На все воля Божья и не всякий Мастер возьмется за эту работу.

– Нонна, помоги ему, – тихо попросила Дана. – Я же знаю, что ты можешь.

Тетка метнула на нее строгий взгляд.

– Не говори так. Все мы проводники и исполнители воли Господа нашего и без его помощи – мы бессильны, а он милостив… Но я не возьмусь за это дело, – сказала она тихо и твердо.

– Я вам хорошо заплачу… много заплачу, только спасите Стаса, – Костя говорил с горячностью, но в голосе его слышалась скрытая мольба. Ему совершенно не было дела до всяких тонкостей магической науки. Жизнь Стаса – это то, главное, за что он готов был бороться до конца.

В ответ Нонна покачала головой. Тогда Костя повернулся к Дане. В его взгляде она прочитала все, что сейчас творилось в душе. Она хорошо знала, что это не понравится тетке, но все же тихо произнесла:

– Помоги ему, за-ради Христа, – использовала безотказный прием.

Нонна укоризненно посмотрела на племянницу и, после некоторых раздумий, открыла маленькую черную сумочку. Полистала небольшой блокнот и сказала:

– Записывайте адрес. Это сильный Мастер, моя старшая подруга. Но она живет на Алтае. Это очень далеко. Передадите ей от меня поклон, а дальше – все в Божьих руках.

Нонна медленно продиктовала адрес и телефон.

– Будете звонить, учитывайте разницу во времени, негоже человека беспокоить ночью. И поторопитесь, ваш друг уже вступил на дорогу, ведущую в мир предков. Это все, – добавила так тихо и твердо, что стало ясно: разговор на эту тему окончен и повернулась к Дане: – Детка, я послезавтра уезжаю в Канаду.

– Куда? – удивилась та. – Зачем? Ты не шутишь?

– Нет, все серьезно. Меня давно приглашали работать в Центр нетрадиционной медицины. На прошлой неделе пришел официальный вызов. Так, что квартиру и цветы я оставляю на твою заботу. На подоконнике лежит график полива и подкормки растений. Я там все подробно написала. В аэропорт провожать поедешь? – уголки ее губ тронула легкая усмешка.

– Конечно, но все так неожиданно. А, как же я? У меня, кроме тебя никого нет, – вдруг всхлипнула Дана, совсем как маленькая девочка.

– Ну – ну, – обняла ее тетка, – не разводи сырость. Я же не навсегда уезжаю. Поработаю какое-то время и вернусь к вам. Уж тебе-то грех говорить об одиночестве. Дочери рядом. Как быстро растут. Время не стоит на месте. Твой петушок скоро вернется. Все будет хорошо. Хотя, смотрю, рядом с тобой еще один появился, – метнула она странный взгляд в сторону Кости.

– Это по делу, – смутилась племянница.

– По делу – так по делу, – хитро прищурилась Нонна и совсем неожиданно подмигнула ему. – Ну, дорогие мои, чаем поить мне вас некогда. Много еще незавершенного осталось. Прощайте. И, помогай вам Бог.

Она проводила гостей до двери и, легонько прикрыв ее за Костей, задержала Дану.

– Рассказывай. Тебя что, снова уволили с работы?

Дана кивнула, опустив голову. Спрашивать Нонну, откуда она знает, было просто нелепо.

– Что ты там натворила? – строго спросила тетка.

– «Перезрелые фрукты частенько оказываются в мусорной корзине», – ответила с усмешкой, вспомнив, что именно эти слова предшествовали ее увольнению. – Понимаешь, Нонна, этот новый начальник так достал, на работу ходить не хотелось.

Последняя встреча в кабинете начальника отдела всплыла в памяти в мельчайших подробностях. Он, подобно мурлыкающему коту, пускал слюни восторга, текущие по подбородку, и не отрывал от нее взгляда.

– Богдана Романовна, мы с вами делаем одно большое дело, и залог его грандиозного успеха состоит, так сказать… В общем, для этого нам необходимо сблизиться, лучше узнать друг друга. Впереди ждут великие дела, и нам обоим будет полезно… – он положил маленькую пухленькую руку с короткими толстыми пальцами ей на колено.

Дана выразительно посмотрела на него и сбросила ее с таким видом, словно к ней прикоснулась лягушка.

– Ну, же, не стоит быть такой недотрогой, мой сладкий персик, – ласково сказал шеф – пижонистое существо ростом в метр шестьдесят. – Я уже оценил ваш жест. Женщина должна выглядеть недотрогой, чтобы хотелось ее завоевывать, а потом с особенным наслаждением обладать своей добычей, – эти слова он произнес уже прерывистым шепотом, близко склонившись к ее уху.

С трудом сдерживаясь, она резко встала и отошла к окну.

– Егор Тимофеевич, – произнесла, как можно спокойнее, – мне нужно сегодня успеть отправить техническую документацию заказчику. Вы подписали документы?

– Это успеется, дорогая Богдана Романовна, – пропел противным голосом, и глаза его при этом странно блеснули. – Да вы присаживайтесь. В ногах правды нет. Мне нужно уточнить у вас еще несколько пунктов.

Дана тяжело вздохнула и напряженно утроилась на краешке стула.

Шеф тем временем исчез под столом, но через пару минут выглянул оттуда и поставил перед ней бутылку шампанского и уже открытую коробку «Ассорти». Двумя пальцами он взял одну конфету и снова близко склонился над ней.

– Перезрелые или испорченные фрукты частенько оказываются в мусорной корзине, а могли бы стать полезными, – сказал он все тем же тихим и ласковым голосом и, как бы невзначай, опустил конфету в вырез ее платья. – Ох, какая жалость, – вздохнул притворно, что послужило своеобразным ответом на ее немой и вопрос, читавшийся в выразительном взгляде. – Вы не будете возражать, если я ее достану? Шоколад имеет способность быстро таять, а это испортит вам платье… и белье… – поросячьи глазки смотрели вызывающе, и в них уже читалась победа.

Дана встала, достала подтаявшую конфету из бюстгальтера и, зажав ее в ладони, влепила шефу звонкую пощечину, размазав шоколадом по щеке.

Этот ответ не удовлетворил его и к окончанию рабочего дня секретарша, с сияющей улыбкой кинозвезды, получившей Оскара, положила на стол выписку из приказа об ее увольнении.

– Отрабатывать будете? – спросила нагло. – Положено две недели…

Дана едва сдержалась, чтобы не послать ее по определенному адресу. Однако в ответ лишь слабо покачала головой.

– Но ты же не сама ушла, а тебя уволили, у-во-ли-ли, улавливаешь разницу? – добивалась объяснений Нонна, вернув из воспоминаний в реальность.

– Ну, уволили. Я считаю, что если человек козел, то нужно, чтобы ему кто-то об этом сказал. В противном случае, он постоянно будет лазить в чужой огород. И, потом, он сам напросился, ведь всякому терпению есть предел. Правда, же?

– Ладно, уж, иди. Горе мне с тобой, – вздохнула Нона.

На лестнице поджидал Костя. По выражению его лица она поняла, что разговор с теткой коснулся и его ушей. Они спустились вниз. Уже у машины Дана беспокойно оглянулась. У подъезда стояла тетка и пристально смотрела им вслед. Она быстро вернулась.

– Послушай меня, деточка, тебе не стоит ввязываться в это дело. Помощи от тебя – никакой, а себе навредишь. Вижу, ты и сама поняла, что помимо векового проклятья, вокруг этого несчастного существует еще много всякого зла от живых людей, которые его окружают. Трудно ему придется. Выкарабкается ли? Он уже себе не принадлежит и полностью находится в зависимости от того, кто им управляет, – она посмотрела племяннице в глаза, отчего та быстро опустила ресницы. – Эх, ты, – Нонна покачала головой. – Ты уже слепа и глуха. И все же, хотя бы пообещай мне не принимать необдуманных решений.

Дана поцеловала ее в щеку и вернулась к машине. Костя терпеливо ждал.

– Домой? – спросил притихшую спутницу. Та в ответ просто кивнула. За всю дорогу они не проронили ни слова. Когда машина остановилась, он спросил:

– Можно вам позвонить?

Она на минуту задумалась, но потом ответила:

– Конечно, можно. Вот только я еще сама не знаю, когда будет это «можно»? Телефон у меня отключен. Скорее всего, надолго.

– Это неважно. Просто я хочу, чтобы у меня был ваш номер.

Она пожала плечами и достала из сумочки небольшую карточку.

– Это ваша визитка? – спросил удивленно.

– Что-то вроде того. Я занимаюсь репетиторством, приходится часто давать свой телефон, вот и отпечатала его для удобства. Ну, мне пора. Желаю вашему другу удачи. Надеюсь, все будет хорошо. Мастер его примет и сделает все возможное, хотя бы из уважения к Нонне.

– Скажите, вы серьезно думаете, что это ему поможет?

– Уверена. Я знаю эту подругу тетки. Ко всем своим достоинствам, она еще известная травница, а на Алтае растет всякая трава, дающая свою пользу. Так что нисколько не сомневайтесь. От нее он вернется, как огурчик. Но, учтите, что нужно будет везти Станислава к ней домой, а это совсем не близко. Как он переносит самолет?

– О, черт! Я об этом даже не подумал. Сначала его нужно как-то забрать из дурдома, а это тоже не просто. Меня к нему сегодня не пустили. Да, одни проблемы, но это все решаемо. Большое спасибо за помощь. Теперь я ваш вечный должник, – улыбнулся он.

– Не благодарите меня, не за что. Наберитесь терпения и все получится. А, что касается вашего долга… Я подумаю, чем с вас взять? – засмеялась она и открыла дверцу.

– Подождите, вы уже уходите?

– А вы что хотите, чтобы я всегда сидела в вашей машине?

– Честно говоря, я уже привык к вам за последние два дня, – он медлил. – А, что, если мы сейчас сбежим куда-нибудь? Ну, скажем, подальше от всех проблем, хотя бы на какое-то время?

Дана удивленно посмотрела на него и улыбнулась.

– Это уже интересно. Куда побежим?

– Может, поужинаем вместе? Вы где обычно отдыхаете? – в голосе Кости слышалась надежда. Похоже, ему действительно не хотелось прощаться.

– За приглашение спасибо, но мне на сегодня хватит пирожных. Это был мой завтрак, обед и ужин. А, что касается отдыха, то я обычно отдыхаю дома – так дешевле.

– Простите за бестактность. Тогда я оставлю вам свои координаты, – он протянул ей визитку, выполненную по всем правилам. – Вдруг что-нибудь понадобится. Вы только свистните, а я, как Сивка-Бурка, примчусь сразу.

– Хорошо, пойду учиться свистеть, – кокетливо засмеялась она, а про себя отметила, что этот милиционер очень привлекательный мужчина и источает слишком притягательные флюиды, которые опасно ощущаются даже на расстоянии.

Костя дождался, когда она скрылась в подъезде, и тотчас уехал.

Прошло еще несколько дней, удивительно похожих друг на друга. Как-то вечером Дана привычно сидела за своим рабочим столом, уткнувшись в мелко исписанные листочки чьим-то нервным почерком. Курсовая работа была почти готова. Тема оказалась не интересной и Дана, изо всех сил заставляла себя завершить ее на должном уровне. Телефонный звонок вызвал у нее, по меньшей мере, удивление. Казалось, что ничто не должно было нарушить тишину в квартире еще пару недель. Однако телефон, молчавший уже много дней, настойчиво зазвонил. Дана недоверчиво посмотрела на него и сняла трубку.

– Алло, я вас слушаю.

– Добрый вечер Дана Романовна, – приветствовал знакомый мужской голос.

– Да, вечер добрый, – ответила она, все еще ничего не понимая.

– Как поживаете? – спросил Костя так, как будто их телефонные разговоры были для него самым обычным делом.

– Неплохо. Жизнь удивляет и радует.

– Это уже интересно. Чем же? – спросил он с не прикрытым любопытством.

– Ну, например, телефон, который отключили на длительно-неопредеоенный срок, почему-то звонит, да еще и говорит вашим голосом. Если честно, я от него за последнее время успелоа отвыкнуть.

Костя засмеялся.

– Но, с ним ведь удобнее, правда?

– Не буду спорить.

– Я сейчас нахожусь у вашего подъезда. Позволите подняться в квартиру?

Дана задумалась и машинально поправила волосы.

– Вообще-то… – неуверенно начала она и бросила взгляд на неоконченную работу, которая мучила уже не один вечер.

В это время позвонили в дверь. Она, извинившись, положила трубку и пошла открывать. На пороге стоял Костя, прижав небольшой мобильник к уху.

– Константин Андреевич? Вы уже здесь? – она беспомощно оглянулась на телефон.

Он усмехнулся.

– Вот, ждал, ждал, когда вы «свистнете», и пришлось самому проявить инициативу. Так что хотите вы, или нет, но гостя принимать придется, – и протянул ей большой пакет с фруктами. – Это вам. Я учел прокол с пирожными. А теперь, скажите, что я прощен.

Дана заглянула в пакет.

– Это именно то, что я люблю. Спасибо. Вы очень наблюдательны. С одной стороны – это приятно, хотя, с другой… – она засмеялась. – С вами нужно держать ухо востро. Ладно, уж, проходите. Странный сегодня вечер.

Костя не заставил себя уговаривать и быстро устроился в большом кресле.

– Так, что же такого странного сегодня произошло? – спросил он.

– Ну, скажем, ваш визит был несколько неожиданным, да и телефон почему-то зазвонил, а я за него еще не уплатила. Нужно сообщить на телефонную станцию, что произошло ошибочное подключение, а то меня же потом и обвинят еще и оштрафуют.