Научи меня любить

28. Мария

Ледяной взгляд изучал меня, а я будто заворожённая смотрела на эти две льдинки и не могла пошевелиться. Кучерявые пряди волос спадали на лоб от чего хотелось их убрать, а потом лицо озарила улыбка «до ушей», и я ответила тем же.

— Извините, дверь неожиданно открылась. Нет вы меня не ушибли. — Прости, я всегда тороплюсь и люблю чуть ли не с ноги открывать дверь, хоть мое воспитание не должно этого позволять.

Посмеялся молодой человек и я позабыв о своём разбитом сердечке рассмеялась в унисон с незнакомцем. Откуда он? Голубоглазый принц, надеюсь я сейчас не разговариваю с подъездной дверью. Представляю как это смотрелось бы со стороны.

— Все мы в душе немного бунтари. Вы наверно спешили, а я задерживаю вас. — Кошмар!

Закричал на всю улицу блондин от чего я осмотрелась по сторонам опасаясь увидеть что-то не совсем хорошее. Но парень схватил меня за плечи привлекая внимание к себе и с паникой наклонил свою шевелюру.

— У меня что седина имеется? — С чего вы взяли?

Непонимающе осмотрела его волосы, а потом он поднял глаза на меня и усмехнулся щёлкнув по носу.

— Тогда я не понимаю почему ты мне «выкаешь», я уж не такой старый.

Подмигнул уставившись своими бездонными льдинами на меня. Почему-то от его взгляда пробирал холод, хотя парень излучал тепло своей улыбкой и аурой.

— И да я не спешу, тем более когда на моем пути повстречалась такая прекрасная нимфа. Интересно, а после полуночи ты не превратишься в тыкву?

Его мимика менялась с каждым словом что я терялась, ещё никогда до этого мне не приходилось так легко общаться с малознакомыми людьми. Наверно мне конкретно прилегло раз я стою в такой поздний час и разговариваю с незнакомым мне молодым человеком, а должна была уже быть дома и страдать.

— Извини, но мне домой надо. Время много уже.

Проигнорировала последние сказанные им слова и поменявшись местами оказалась в подъезде. Наверно маньяки выглядят по-другому и не являются в образе Богов.

— Понимаю, хоть и не хочется так быстро расставаться. Как тебя зовут нимфа? — Мария. — А меня Арчи! Это судьба — нимфа!

Ничего не ответила да и не знала как вообще реагировать на этого Арчи. И имя ещё такое странное, может он не русский? Хотя акцента нет. Улыбнулась на прощанье и убежала вверх по лестнице, но совершенно идти домой не хотелось. Замерев на ступеньке, я огляделась по сторонам, тишина. И эта тишина начала меня жестоко добивать, в голове всплывали картинки из клуба; Ксения Сергеевна улыбается Даниилу и он отвечает взаимностью, кладёт свои ладони ему на лицо и притягивает для поцелуя; он гладит её ноги и получает от этого удовольствие ведь его глаза начинают темнеть и мне становится тошно. Пальцы укололо так будто я сама сейчас провела по его небритой, лёгкой щетине. Сильнее сжала кулак пока не почувствовала боль ладони от впившихся в неё ногтей, но я словно подражая мазохистке продолжала сильнее сжимать кулак. Села на ступеньку и прижалась к холодной стене и плевать совершенно, сколько тут ходило людей и что когда-то на эти стены ссали. Голова опухла от слёз, истерика выбивалась из лёгких, но я глушила её делая больно себе же. Когда по руке полилась тонкая струйка крови я успокоилась и разжала кулак рассматривая ладонь, но все расплывалось. Но мне было этого мало, я хотела добить себя окончательно и полетела по этажам вверх забыв про существование лифта и когда замерла на последнем этаже осмотрелась и рухнула на колени вновь рыдая, уже не боясь своих истерических стонов. Здесь мы с ним последний раз были вместе и мое сердечко испуганно вырывалось наружу, отмотать все назад и поставить на повтор, чтобы добить себя окончательно. Когда слез уже не осталось, а глаза щипало так будто туда лили кислоту я встала на ноги и прижалась к стенке. Какая же я идиотка, зачем я вообще убиваюсь? К чему этот цирк? Никто не видит и не слышит моих истерик. Я никогда не любила обращать на себя внимание, и специально что-то делать, как подобается трудному подростку. Не бунтовала в школе, дома, была спокойной и адекватно воспринимала слова взрослых не принимая все в штыки. А сейчас именно этого и хотелось, я хотела биться об эти долбанные стены и чтобы хоть кто-то на это обратил внимание! А лучше он! Только я ещё не поняла для чего все это делаю, ведь он сейчас в ночном клубе с девушкой, а я тут в подъезде на последнем этаже где последний раз дарила ему своё тело и любовь…

Воскресенье я провела целый день лёжа в постели и меня не интересовало происходящее. Хотя ничего и не было, вечером я услышала хлопок двери и с бешеным сердцебиением выбежала в коридор, застала маму в пальто и с пакетом в руках уже хотела вырвать его из рук и убедиться, что мать взялась за своё, но она опередила меня:

— Я в магазин сходила, купила продуктов. Одолжила у соседки она всегда мне занимает. — Мам, могла у меня попросить. Деньги ведь есть. — Тогда завтра перед учебой зайди и отдай долг. Пойду ужин готовить, а ты чего целый день дома? На улице солнышко. — Я готовлюсь к лекциям. Красный диплом никто не даст мне просто так.

Мама грустно улыбнулась и отложив пакет в сторону обняла меня целуя в макушку. Я закрыла глаза и уголки глаз снова закололо, солёная струйка скользнула по щеке и я сжала губы, мама словно почувствовала мое настроение и обхватив ладошками лицо вытирая целый потоп из слез.

— Можешь ничего не говорить. И я не стану читать тебе нотаций, что в твоём возрасте нужно думать об учебе. Просто знай, чтобы не происходило все к лучшему, все будет хорошо.

Я вновь уткнулась в мамину шею и зарыдала выпуская горький ком наружу. Невыносимо больно и обидно до вот таких вот истеричных слез. И ведь я наперёд знала, что будет больно, вопреки всему я подпустила Даню слишком близко к своему сердцу и допустила трагедию. Хотя вначале мне сразу было оговорено, не влюбляться и никаких отношений. От этого ещё больнее. Мной просто попользовались.

В понедельник первой парой была история и я благополучно её проспала, прибежав ко второй паре. С Викой я столкнулась в столовой, но подруга даже не взглянула в мою сторону, да и я не пыталась глазеть на неё лишь бы она наконец увидела меня. Отлично из-за Даниила Романовича я ещё и подругу потеряла! Разозлилась на историка ещё пуще. Во вторник было три пары две из которых физра и я вообще прогуляла универ, наверно первый раз в своей жизни. Маме сказала, что у меня температура, но видимо родительница все прекрасно поняла и не стала задавать лишние вопросы. За что я была благодарна ей, оказывается мама может быть и лучшим другом. В среду утром перед занятиями я встретила снова блондина с ледяными глазами, он махнул мне садясь в такси, а я направлялась в универ. Прибавила шаг боясь, что он кликнет меня и начнёт снова заговаривать зубы. Он возможно неплохой парень, но вот честно не до него.

Я продолжала игнорировать пары Даниила Романовича и так не помирилась с Викой. В пятницу как назло поставили историю третьей парой и я не знала, как быть. Перед ней информатика, мы с ребятами расселись в кабинете и пока препод ходила за журналом, наши начали обсуждать зачет, судя по всему по истории и он должен состояться сегодня. Не долго думая я обратилась к нашей старосте, хоть и не совсем желала это делать.

— Кристина, а по какой теме зачет? Новой или которую мы проходили до этого?

Брюнетка посмотрела на меня так словно перед ней кучка дерьма, хотя по внешнему виду я прекрасно зашла бы за неё.

— Ходить, Соколова, надо! А не спать по утрам! — Я по семейным обстоятельствам не могу приходить на первые пары. — Ага особенно когда история, стоит. Переводись тогда на дистанционное обучение или вслед за бывшим доки забирай.

Решила уколоть меня и за одно брызнуть своим ядом. Я закатила глаза поняв, что ничего от неё не добьюсь и вернулась к монитору.

— Зачёт по первым двум темам, что мы проходили.

Ответила Вика и я молча посмотрела на неё с благодарностью.

— Спасибо.

Но в ответ конечно меня проигнорировали.

Когда началась история я спокойно вошла в библиотеку и уселась за свободный стол, впрочем тут итак было пусто. Положила рюкзак рядом и достала телефон предварительно убрав звук, хотя кто мне будет звонить? Никто. Дверь тихонько приоткрылась и показалась светлая голова, мою кожу покрыли не совсем приятные мурашки, а на лбу появилась испарина. Ксения Сергеевна вошла в кабинет и не найдя судя по всему библиотекаршу хотела уйти, но как назло заметила меня.

— Соколова, а ты почему не на паре? У вас сейчас история.

Я зависла смотря на шикарную, стройную блондинку. Она вся такая нежная, лёгкая, и наверно приторно сладкая, как зефирка. А от зефира меня один раз как-то стошнило, в общем эффект одинаковый. Смотрю на неё и тошнит.

— Вы подробно изучили расписание нашей группы или только Даниила Романовича?

Мне так хотелось съязвить ей, выдрать эти белые кудри, которых касается рука историка и выцарапать на милом личике ругательство!

— Что за…? Мария, я раньше за тобой подобное поведение не замечала или дело в другом?

С той же интонацией подхватила и мои подозрения. Я заблокировала телефон и уставилась в её блядские глаза.

— Можете выйти и закрыть дверь с той стороны? — А ты ничего не попутала в таком тоне разговаривать с преподавателем?! — И вы не повышайте тон на меня, орать будете на своего парня! — Какого…?

Прищурилась подходя ко мне ближе, но нас разделял стол.

— Чтобы в понедельник была у ректора, ясно?! — Нет не ясно.

Блондинка уже собралась на выход, но я остановила её своим тоном, за что пожалела. Развернулась и с таким же недовольством уставилась на меня.

— Ты решила наверстать упущенное? Грубишь педагогу, а после что? Прикуришь на паре? Или что-то помасштабнее приготовишь? — Спасибо за идею, подумаю. — Быстро пошла на пару! — Не хочу, и вы меня не заставите! Можете вместо меня там поприсутствовать у вас хорошо получается!

Двусмысленную фразу поняла только я и не дождавшись когда Ксения Сергеевна вновь откроет свой рот, забрала рюкзак и выскочила из библиотеки. Плевать, даже если она что-то поняла, мне на все плевать и на долбаный красный диплом. Во мне бушевал тот самый трудный подросток которому хотелось внимание, но лишь одного человека и будь я полной идиоткой, но походу отчаянно этого добивалась.

После занятий я собравшись с силами вошла в кабинет историка, дверь была открыта и тихими шагами заполнила тишину своим диким сердцебиением. Даниил Романович что-то проверял и был сосредоточен, не заметил моего присутствия и когда я спустив с последней парты стул, чтобы сесть случайно уронила второй стул чем привлекла историка.

— Завтра конец света? — З-здравствуйте, Даниил Романович.

Запиналась и выглядела как загнанная в себе неуверенная ботаничка, как же хотелось избавиться от этого смущения и вечной зажатости. Хочу быть уверенной в себе и гордо поднятой головой ловить восхищенные взгляды студентов, хотя на кой хрен они мне все сдались? Хочу чтобы историк смотрел на меня и кусал локти. Жалел в конце концов кого потерял.

— И какими судьбами? Вспомнили про мой предмет? — Я принесла эссе.

Достала небольшую папку, эссе всегда был со мной, ещё должна была в понедельник передать его, но каждый день не решалась и только сейчас решилась, и то из-за злости на Ксению Сергеевну. Пробудила во мне ревность и соперничество будь оно неладно!

— Я не задавал. — Я же вас предупреждала, что буду приносить готовые рефераты, изучать дома темы.

Маленькие шаги остановились в нескольких метров меня от стола преподавателя и он выдохнув протянул руку и взял у меня папку. Аккуратно достал листы и даже не посмотрел на содержимое смотря на меня разорвал в клочья мои труды. Слёзы не заставили себя ждать, как и ярость на Даню.

— Вы что с ума сошли?! Я сутки потратила на этот долбанное эссе! Не сомкнула глаз! — Искала в интернете хорошую работу? Откуда мне знать, что ты не обманываешь? — Да знаете что! — Что?! Я вроде тебе русским языком сказал, чтобы ты присутствовала на моих занятиях, я и слова больше не скажу про твой внешний вид. — А вас он так заботит? Мне казалось, что вам намного приятнее пялиться на блондинок с грудью третьего размера!

Его глаза стали темнеть и он угрожающе встал со своего места опираясь кулаками о столешницу. Я лишь заметила пульсацию его вен и меня словно прошибло горячим свинцом.

— Значит так, Соколова. Ты либо сама выбиваешь из своей головы всю эту херню, либо я тебя заставлю и ты увидишь всю мою сущность, уверяю тебе в разы расхочется продолжать всю эту драму! Думать надо об учебе, а не о всей этой хуйне, нет влюблённости и никогда не существовало! Вбей это в свою умненькую, светленькую головку!

Как он так может говорить? Ведь он даже не знает, что я чувствую к нему, или он не верит в любовь? Швырнул со стола листки моего труда и сел обратно на место, а я металась глазами в поиске хоть какого-то ответа.

— С понедельника посещаешь мои пары, либо я тебя не поставлю зачёт за год. — Я не могу… — А надо, Маша! Все не могут, но есть слово НАДО! И в первую очередь — это НАДО тебе, а не мне или твоей маме. — Я не смогу сидеть на ваших лекциях, как не понимаешь, что мне больно! Невыносимо и сейчас! Да я ничего не могу поделать с этим, я не хотела это все само собой вышло! Как ты не понимаешь!

Не заметила, как он оказался возле меня и взяв за плечи хорошенько встряхнул. На глазах застыла пелена слез и я моргая пыталась рассмотреть карий взгляд и жёсткие губы в тонкой линии.

— Возьми себя в руки, ты блядь молодая и у тебя ещё вся жизнь впереди. Таких гандонов, как я в твоей жизни знаешь сколько будет? А сейчас думай пожалуйста об учебе, не делай так, чтобы я жалел о нашей недолгой связи.

Хотелось бы верить, что через много лет я буду все это вспоминать с улыбкой на лице и думать, какая я была идиотка что позволила себя так вести при нем. Это называется безысходность? Нет это называется — глупая, влюблённая дура!

— А если я пожалуюсь ректору за домогательства? Ты об этом не думал?

Не знаю зачем я это сказала, ведь прекрасно знаю, что не скажу. Даня свёл брови и вновь оказался рядом, почти впиваясь своим взглядом в мой.

— Иди, жалуйся! Вперёд! — Думаешь я этого не сделаю? — Если так охота, иди! А может сделать лучше? Пусть увидят, как я тебя домогаюсь!

Резко схватил меня за ягодицы и усадил на парту болезненно вцепился своими губами кусая мои губы, вмиг почувствовала во рту привкус металла. Его язык остервенело трахал мой рот, а руки безжалостно сжимали попу, вторая рука собрала мои волосы на затылке и с силой оттянул назад смотря дикими пылающими огнём глазами.

— За этим ты сюда пришла? А твой чертов эссе лишь жалкий повод? Ты хотела чтобы я тебя как шлюху трахнул на этой парте? Да?!

Оттолкнула историка со всей силы хотя он ослабил свой захват и замахнулась по лицу, увидев как на щеке образовался порез я схватила сумку и выбежала из кабинета, только спускавшись по лестницам я одумалась, кабинет был открыт и нас могли увидеть, услышать и от этого меня лихорадило ещё пуще. За что он так со мной? За что?