Навальный. Итоги

Вместо введения

Методы политической борьбы сегодня мало чем отличаются от того, что мы проходили около 20-ти лет назад: киллеры, информационные войны и т. д. Изменились правила игры на площадках — теперь эти войны идут в Интернете. И еще одно существенное отличие — если в 1990-х существовала реальная политическая оппозиция — КПРФ в 1996-м, блок Лужкова-Примакова в 1999-м, то сейчас оппозиции в классическом понимании этого понятия НЕТ ВООБЩЕ. Нет партий, нет финансовой поддержки со стороны частных структур, есть только Интернет-киллеры. То есть средство борьбы стало субъектом этой самой борьбы… Странная штука — жизнь.

НА ВСЕ ЭТИ ВОПРОСЫ В ЭТОЙ КНИГЕ БУДУТ ДАНЫ ОТВЕТЫ…

А пока — немного предыстории.

Кто первым ввел в широкое употребление определение «медиа-киллер», достоверно не известно. До 1996 года широко использовался термин «продажный журналист». Затем, в 1998 году, в ходе кампании по дискредитации Юрия Лужкова и Евгения Примакова, основным действующим лицом этого жанра, помимо самих «целей», стал легендарный телеведущий Сергей Доренко. Тогда, скорее всего, впервые и стал широко применяться термин «телекиллер»…

Другой известный журналист, специализирующийся на жанре расследования, Иосиф Гальперин, правда, утверждал, что этот термин ввел именно он, еще в 1997 году. Впрочем, если присмотреться, у каждого громкого (и удачного) термина есть такой «хозяин»: например, Борис Немцов, ныне покойный, утверждал, что понятие «олигарх» в его нынешнем значении в политологический обиход ввел именно он. Мы, свидетели событий, с этим не согласны, но, так сказать, доказать что-то Немцову у нас уже не получится.

Еще в начале 2000-х годов в издании «Медиа-киллеры» (ЦПИ, М., 2001) мы предлагали обобщить это узкое понятие и называть некоторых «солдат информационной войны» «медиа-киллерами». Потому что большинство из них именно «киллерами» в специфическом понимании этого слова и являлись, уничтожая репутацию «клиента»/«объекта».

Институт был окончательно сформирован в ходе подготовки к парламентским избирательным кампаниям 1995 и 1999 годов. Однако позже, с начала 2000-х, профессия стала опасной и не очень прибыльной: востребовавшие их услуги «олигархи» либо отказывались от политической активности полностью, либо уезжали в эмиграцию (Владимир Гусинский, Борис Березовский и другие). Кончились деньги — закончилась и война. Конечно, в журналистском сообществе эту тенденцию назвали не иначе как «ущемлением свободы слова» и т. д.

Идеальное журналистское расследование должно базироваться на «трех китах»: объективности, достоверности и независимости. В общей массе такие материалы и сейчас — редкость, надо сказать.

«Расследования» же, которые проводят и результаты которых используют «медиа-киллеры», как правило, являются тенденциозными и проходят по категории «заказные материалы» или являются «сливом» информации в нужное время и нужном месте. Имена таких специалистов, как правило, были известны только узкому кругу.

Вспоминая былое, мы тоже не будем называть какие-то имена, чтобы не обидеть упоминанием (или неупоминанием) достойных (и не очень) людей, но они должны понимать, что «рукописи не горят», а память о них, конечно, не стерлась…

Отличительной чертой нашего времени стало то, что такого рода специалисты (например, из группы Навального) решили, что эту деятельность разоблачительного характера можно сделать публично-прибыльной.

Не зря в ходе мэрской кампании в Москве в 2013 году группа Навального буквально пригрозила «развешивать» представителей экспертного сообщества на люстрах. Это было своеобразной, пусть и извращенной, формой конкуренции. Ребята образно «расчищали» для себя площадку…

Впрочем, согласно законам жанра, «компромат», который стал публичным, перестает быть таковым. Это «золотое правило» известно профессиональным расследователям, и поэтому массивы компрометирующей информации весьма редко становились публичным достоянием.

Одним из первых, кто масштабно попытался нарушить это правило, был Сергей Горшков, организовавший свою «библиотеку компромата», которая нам известна в виде интернет-ресурса Compromat.ru. Однако и он подчинялся своим собственным правилам, которые были известны заказчикам, размещавшим у него материалы.

Так называемый Фонд борьбы с коррупцией Навального — игрушка, попавшая в руки, в общем, детей, для которых, как оказалось, «правила не писаны», а мир взрослых — далек и непонятен. Не зря Навальный использует для работы в ФБК в основном молодежь.

Причины, по которым у нас в этой связи появилось ощущение «дежавю лихих 90-х», мы и постарались выяснить.

Оказалось, что существует целая категория людей, которые буквально ностальгируют по тем ушедшим временам и которые не прочь вернуть общество в них. Это, на наш взгляд, так называемая «несистемная оппозиция», выступающая преимущественно с либеральных позиций.

Она, конечно, весьма разнопланова и многолика, однако по мере изучения этого феномена удалось выяснить, что некоторые ее представители, а вернее, представитель наиболее выпукло олицетворяет тенденцию этого «возвращения живых мертвецов». Возможно, дело в том, что он попытался совместить в себе черты и «медиа-киллера», и политика. Получилась по-настоящему «гремучая смесь».

Речь идет об уже упомянутом нами Алексее Навальном — человеке, который, как говорят в его окружении, видит себя на первых ролях в России в ее недалеком будущем. Естественно, мимо такого самопозиционирования нам было весьма трудно пройти.

Вообще-то сначала предполагалось написать шутливую книжку о нашем герое, но по мере исследования его деятельности мы становились всё серьезнее и серьезнее… Известность Навального в определенных сегментах информационного поля «зашкаливает», к чему он сам прилагает немалые усилия, поэтому и наша скромная лепта, скорее всего, зачтется.

Конечно, мы использовали публичную информацию, которую так легко (или нет) обнаружить во «всемирной паутине», то есть воспользовались тем же самым оружием, которое Навальный и его группа применяют против своих оппонентов или героев разоблачений.

Принято считать, что «медиа-киллеров» нанимали в 90-е годы так называемые «олигархи», которые в ельцинский период имели в Кремле определенное (и довольно сильное) влияние, с целью это самое влияние сохранить и усилить.

В отличие от 1990-х, когда крупный капитал практически управлял органами власти страны, сегодня картина их взаимоотношений выглядит принципиально иначе: под контролем госорганов этот крупный капитал и оказался сконцентрирован. Именно идеологемы Кремля определяют сегодня направления развития частного сектора экономики.

Эта политическая конструкция вовсе не означает, что время «информационных киллеров» прошло, ровно наоборот — идет ренессанс «медиа-киллеров» новой формации…

Очень логичной кажется гипотеза некоторых осведомленных конспирологов, суть которой заключается в том, что условно проект «Алексей Навальный» — это продукт олигархической или какой-то политической группы, только в новом исполнении и реализуемый в современном медийном пространстве, в частности, через соцсети. А оружие нового типа — Интернет-киллер — в начале нового века оказалось необходимо многим.

Сегодня в Кремле Интернет-блогера Навального то ли не принято «замечать» вообще, то ли не принято даже называть по имени. Это вовсе не значит, что его там боятся или игнорируют. Скорее, всё наоборот — возможно, именно из Кремля его и «дёргают за ниточки» (у милой Мальвины и благородного Артемона, как правило, есть свой Карабас-Барабас). Этот немногословный «тайный покровитель» пока «в тени» и пусть так и будет. Его имя — не главное.

Можно смело предположить, что Навальный, не является самостоятельной фигурой, также, впрочем, как не является и политиком в общепринятом смысле этого слова. В какой-то период времени внимательному наблюдателю могло показаться, что внезапно ставшего популярным Навального (о «внезапности» поговорим позже) одновременно используют многие группы влияния. Вопрос состоит лишь в одном — происходит это с ведома самого Навального или игра вокруг него идет «втёмную»?

Публичная деятельность Навального состоит из трех наиболее заметных этапов его карьеры:

1) активист-националист, начинающий политик (2000–2007)[1],

2) блогер-бизнесмен (2007–2012)[2],

3) разоблачитель — революционер (2012-настоящее время)[3].

За эти 15 лет Навальный прошел путь от молодого активиста партии «Яблоко» до площадного трибуна, радикала, революционера и с чертами «медиа-киллера», если считать Интернет медиа-сферой.

В своем сегодняшнем вполне сложившемся образе проект «Навальный» выгоден самым разным провластным группам. При этом лично Навальный настолько сдавлен рамками обстоятельств, публичных и непубличных договоренностей, что коридор его политической мобильности сужается с каждым годом. И политическая, и информационная площадки, на которых он может реализовать свои амбиции, становится всё меньше.

Происходит это из-за неразборчивости и ошибок, совершенных в свое время братьями Навальными и членами их группы[4]. В какой-то момент даже показалось, что группа превращается в классический, как говорят, в медиа-сфере, «сливной бачок», который стал использовать то один заказчик, то другой, а до этого вообще использовал третий.

На сегодняшний момент Навальный и К° — пример более или менее успешного проекта «политического гринмейла» и «медиа-киллерства» без каких-либо, впрочем, перспектив и реальной возможности участия в выборах и вхождения в легальное политического поле. События 2013–2015 годов это показали наглядно: с 27 % на мэрских выборах группа стремительно скатилась до 2 % с малым в Костромской области.

В целом же история проекта «Навальный» по-своему уникальна. Она могла бы быть вполне славной и революционной историей о том, что Интернет-блогер, начавший бороться за справедливость, превратился в сенатора или депутата. Однако на сегодня это всего лишь история о превращении группы Интернет-активистов, изменивших ранее существовавшие представление о возможностях информационного поля (в сторону отказа от «игры по правилам», что свойственно обычно «отмороженному молодняку», пытающемуся «выбиться в люди») в политических радикалов-бунтарей. Их действия сейчас — результат манипуляций, «сливов», борьбы за влияние, финансовые средства и спецопераций различных групп влияния и спецслужб. Всё (обидно даже!).

Важно понять, почему так произошло.

Не стоит забывать, что Навальный всей своей карьерой обязан властям и условиям — благоприятным, надо заметить — которые были созданы для развития гражданского общества в 2008–2013 годах усилиями верховной власти. Однако набранные им очки на политическом и информационном поле — результат либо войны внутри российских политических и бизнес элит, либо совершенных ими ошибок и просчетов.

Этот факт не умаляет достоинства Навального, как информационного, а затем и площадно-политического игрока, но он также свидетельствует и о его ограниченных возможностях. А если власть не даст ему столько козырей в руки? Что он будет делать? Что предложит избирателю (если, конечно, пойдет на выборы)?

Напомним, что до 2013 года у Алексея Навального вообще не было публичной политической и экономической концепции. К выборам мэра Москвы ее ему написали, в частности, зачем-то эмигрировавший либеральный экономист Сергей Гуриев. До этого (да и после, справедливости ради надо заметить) вся политическая риторика группы Навального была, как раз, построена на критике действующей власти (коррупция, госзакупки, дороги, ямы, ЖКХ). Таким был его «путь к славе».

Действительно, тактика «отрицания» и разжигания вражды ко всему, что ассоциируется с властью, принесла ему первую публичную известность в информационном поле. На этом этапе Навальный не то, чтобы не смог предложить альтернативный путь развития страны и какую-либо объединяющую разные социальные группы идею, но и фактически не собирался такую программу формулировать. Судя по всему, это вообще не входило в его планы: Навальный не был готов бороться за власть, предпочитая конвертировать свою активность в финансовые средства, что легко прослеживается по первым шагам. На этом пути он допустил те ошибки, которые в дальнейшем легли в основу ряда уголовных дел и лишили его возможности вести легальную политическую работу.

На первый взгляд это покажется странным, но шанс стать профессиональным политиком у Навального был только в самом начале его карьеры — в период с 2000 по 2007 годы.

Этот период в карьере включает сотрудничество с «настоящей» политической партией «Яблоко», увлечением радикальными националистическими идеями, налаживанием первых контактов с политическими активистами различного толка, освоением Интернет-технологий и активностью в информационном пространстве.

И этот период завершился «триумфальным изгнанием» Навального из политического рая для либералов — «Яблока», как раз за радикализм в выражении националистических взглядов. Однако связи и контакты Навального (Илья Яшин, Станислав Белковский, Денис Терехов) вкупе с его активностью в Интернет-пространстве логично подвели его к занятию политикой.

С 2007 по 2011 годы Навальный — относительно популярный общественно-политический блогер, один из лидеров мнений Рунета, расследующий деятельность крупных компаний и госкорпораций. «Мишенями» для Навального стали крупные компании «Транснефть», РУСАЛ, ВТБ и другие структуры, находящиеся в момент его публикаций в эпицентре корпоративных споров и конкурентной борьбы.

Впрочем, с другими популярными представителями Интернет-сообщества у Алексея Навального также сложились непростые отношения. Вот неполный список вопросов, который в разные периоды ему задавал известный журналист и блогер Максим Кононенко, признававшийся, что давно знает Навального и даже относится к нему с симпатией, но хотел бы услышать ответы на простые, в общем, вопросы, которые Алексей отказывается давать, несмотря на свой «публичный статус политика»:

Навальный на вопросы Кононенко (как и многих других критиков), как правило, не отвечал. На самом же деле, его критики и оппоненты, сами того не желая, указывали (и всем читателям) на его же, Навального, «болевые точки» и «белые пятна» биографии — от сомнительного юридического статуса до бизнес-подвигов с кировским лесом. Однако Навальный, видимо, посчитал, что для него «и так сойдет». Это было очень наивно, особенно если учесть, с какой скоростью Навальный «плодил» себе личных врагов.

Именно в этот период его начали использовать для «сливов компромата» и т. н. активных информационных мероприятий. Проводником «заказов» расследований Навального выступал, как говорили на информационном рынке, Станислав Белковский. Ближайшим партнером Навального тогда же стал один из топ-менеджеров «Альфы» Владимир Ашурков, оказывающий организационную, финансовую и политическую поддержку проектам Навального[7].

Параллельно и сам Навальный, уловив выгодный вектор развития, превратился в акционер-активиста, скупая акции компаний и используя статус миноритарного акционера для получения информации и ведения информационных кампаний в духе классического гринмейла.

Окружение Навального многократно усиливало его веру в собственный потенциал — политический и финансовый, и, постепенно, его «накрутили»: акционерный активист увидел себя лидером целого политического сегмента — прослойки «креативного», как они себя сами назвали, класса.

Это специфическое общественно-политическое сословие — «рассерженные горожане» (в общем, обеспеченная социальная группа, состоящая из столичных рантье и менеджеров среднего и низшего звена, студентов и выпускников вузов), недовольная отдельными векторами развития, как внутриполитического, так и экономического курса страны, в период 2006–2008 годов не имела ярко выраженного лидера. Над созданием образа молодого амбициозного политика «нового толка», Интернет-выходца, проевропейски настроенного и чувствующего пульс времени, работала в том числе и команда Владислава Суркова, в тот период активно заигрывающего с «креативным классом» (литературные проекты, культурная среда, художественные галереи, философия потребления, гламурные медиа).

Существует определенная вероятность того, что именно Сурков обратил внимание на проекты Навального, и постепенно, может и незаметно для самого Алексея, вывел его в политическую плоскость.

На тот момент Кремлю был выгоден новый общественный лидер «креативного класса», существующий в поле т. н. «несистемной» оппозиции без перспектив политической легализации, при этом, живущий и работающий в виртуальном пространстве.

События осени 2011 года, случившиеся на Болотной площади, что называется, «вывели» Навального на улицу. Впрочем, кураторы практически всегда сдерживали его от более активных действий в тот момент, когда он мог реально довести толпу до Красной площади или Лубянки.

Незадолго до событий 2011–2012 годов, в период создания предпосылок политической нестабильности в России, Навальным начали активно интересоваться дипломаты разных стран: США, Германии, Великобритании и других стран. Более или менее устойчивый интерес проявили представители Госдепа США. Неудивительно, к тому времени Навальный экстренно завершил программу в Йельском университете и дипломатический интерес носил уже мониторинговый характер. Скорее всего, американцы «отслеживали полет своего птенца», а помогали им в этом их европейские партнеры.

В дальнейшем Госдеп США включил Навального в проекты медиа-поддержки со стороны т. н. либеральных СМИ, которые в значительной степени контролируются извне. В этом, собственно, и заключается сотрудничество Навального с иностранными государствами — гарантия медиа-поддержки его проектов. В результате Навальный и его группа вынуждены идти в повестке дня Госдепа США и даже предоставлять ему «информацию для размышления» в виде рекомендаций, кого и как скоро необходимо включить в т. н. «санкционные списки». Публично известны случаи, когда Навальный, даже находясь на особом режиме содержания, выступал в иноСМИ с рекомендациями пополнить эти самые списки.

Впрочем, затем масштаб фигуры проявился в том, что Навальный в 2015 году вознамерился способствовать включению в «проскрипции» (т. н. «список Магнитского») якобы гонителей своего отбывающего наказание за уголовное преступление брата Олега. Политика — политикой, а о семье забывать нельзя…

После событий на Болотной площади Сурков, возможно — куратор проекта Навального, как известно, попал в опалу и даже на время покинул Кремль. Сам же Навальный с этого момента, судя по высказываниям, начинает считать себя крупным российским политиком, имеющим западную поддержку и претендующим на пост президента страны.

Парадокс ситуации состоит в том, что именно в этот момент Навальный, на наш взгляд, окончательно теряет самостоятельность и превращается в какой-то странный, как утверждают в Интернет-среде, теперь уже чуть ли не «кремлевский проект».

Именно с этого момента каждый его шаг отслеживается спецслужбами, в сферу внимания которых он попал еще в период активного увлечения националистическими идеями. Ситуацию усугубил, конечно, и интерес к этой фигуре со стороны иностранных дипломатов. Работа его структур либо парализуется, либо управляется посредством «сливов» и спецмероприятий, а Следственный комитет России начинает уголовное производство в его отношении, обозначая границы «минного политического поля».

Известные лидеры оппозиционного общественного мнения, кстати, к Навальному, как правило, относятся с некоторым сомнением и осторожностью, не видя в нем ни самостоятельности, ни силы.

Главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов о Навальном говорил следующее: «Алексей меня ни разу не удивил… Скажем, Борис Николаевич и Владимир Владимирович меня удивляли политическим нюхом, поворотом, движением, принятием решений, будучи еще кандидатами. Может лет через 5–10 Алексей и наберет (Венедиктов с сомнением помотал головой — прим.)…». И далее по ходу развития беседы: «Что он делает, он на острых моментах выпускает других вперед, он делает шаг назад»[8].

Еще 19 декабря 2011 года на информационном портале Lifenews были опубликованы скандальные переговоры лидера незарегистрированной партии «ПАРНАС» Бориса Немцова с коллегами[9]. Вот, например, фрагмент из процитированного разговора покойного ныне Бориса Немцова с оппозиционером Ильей Яшиным[10]: «НЕМЦОВ: Вторая просьба — я считаю, что Лешу (Навального — прим.) надо выдвинуть в президенты. Я считаю, я, Немцов. Но мне нужно, чтобы он, по крайней мере, что-то такое промычал на эту тему. ЯШИН: Он пока не готов».

Еще один видный оппозиционный деятель и писатель Эдуард Лимонов правда изначально предупреждает, что относится к Навальному предвзято и негативно: «Офигеть можно от кумира буржуазии: легкомысленен, как пёрышко, глуп, самонадеян, да ещё видимо и сотрудничает с властью»[11]. И еще: «Навального сделали СМИ. Буржуазные, но оппозиционные. Его сделали даже не мужчины, а девушки и дамы СМИ. От Леши без ума заслуженные дамы Евгения Альбац и Юлия Латынина, и Чирикова ему как жена подходит, и Собчак сладкой сметаной о нем улыбается. Он нравится за свой „look“, он — модель сезона. Навального выудили в интернете, где он торчит с самого первого дня, и где он находится, вопреки здравому смыслу, в первой десятке иерархии»[12].

На самом деле, мнения лидеров оппозиционных мнений и есть самая яркая оценка Навального. Он не смог стать объединяющей фигурой для либерального крыла российской политики — то он «не готов», то «делает шаг назад», то «легкомыслен и сотрудничает с властью» (разве не такой Навальный нужен кремлевским башням?).

И что в итоге?

Период с 2012 года по настоящее время характеризуется сужением поля деятельности Алексея Навального и окончательной утраты даже иллюзий относительно его политической независимости, а, значит, и перспектив развития этой фигуры.

Главный проект Навального — Фонд борьбы с коррупцией — превращается, по сути, в некогда популярный сайт compromat.ru, который был создан как публичная площадка для умной институализации «компрометирующей информации», по ситуации на которой можно было отследить главные направления корпоративных войн.

ФБК, на сайте которого существует Интернет-окно для анонимных сообщений (туда можно отправить данные о недвижимости, декларациях, транспорте, иных документальных данных на любого гражданина), что называется, «развил тему» и все чаще становится площадкой, на просторах которой идет игра противоборствующих группировок во власти и спецслужбах.

Сегодня нельзя сказать, что за Навальным и его группой стоит один какой-то конкретный крупный российский игрок — скорее, его используют все, кому это выгодно в определенный конкретный временной промежуток времени. При этом, PR-активность Навального (все проекты группы — от Партии Прогресса до ФБК — это, прежде всего, персональные рекламные проекты) продолжает притягивать к его персоне новых последователей этого «культа личности», что выражается в простом линейном сборе денег с населения. Эта активность позволяет ему обрастать новыми контактами и клиентами за рубежом.

Российским спецслужбам же такая «картина маслом» вообще выгодна: им достаточно отслеживать каждый шаг группы Навального, чтобы собирать всю информацию об оппозиционном движении и его поддержке со стороны иностранных политических кругов, так сказать, в одном месте. Охотники за тиграми часто привязывают козу в джунглях и — просто поджидают добычу.