Навстречу друг другу

Часть 1. Интересное знакомство.

Сегодня выходной, а значит здесь много тех, кто пришёл просто выпить, и отдохнуть от скучной жизни. Просто расслабиться. Вот и мы с Ариной решили выбраться из квартиры её родителей, с обещанием, что вернёмся только утром. К счастью, дядя с тётей нас хорошо понимали, и беспокоится, за двадцатитрехлетних девушек, которые способны постоять за себя, не нужно.

Ох, как же Арине с ними повезло. Ну что с нами может случиться? К тому же караоке-бар находился не так уж и далеко. Всего три автобусные остановки. С пересадкой. К тому же, это мои последние дни в этом городе. И уже после завтра я буду… трястись в поезде… потому что отправлюсь домой…

Ариша быстро нашла себе интересную компанию, в виде двух молодых парней. Похоже что её мечта сегодня осуществится… Усмехнувшись, отпиваю безалкогольную "Маргариту". Стоило только подойти к бару, как сразу же нашлись желающие познакомиться. Сестре это очень нравилось, а вот мне… не очень. Не скажу, что была стеснительной и мужское внимание не привлекала, просто от почитателей устала ещё в универе…

Отвечая какому-то парню невпопад, я думала, как же избавиться от ненужного внимания. Я пришла сюда отдохнуть от этого, а не… вот это вот всё… Сейчас даже хотелось сбежать домой, спрятаться под кроватью, прикрыв себя сверху одеялом, что б наверняка…

Извинившись вышла из кабинки. Собираясь взять у бара ещё один коктейль и думая, а не послать ли всех и вся, и отправится на набережную? Там тихо, спокойно и никто не пристаёт.

— Алика, ты чего? — меня догнала немного растерянная Ариша.

— Ничего, детка, просто немного устала, — сладко улыбнулась, поддев подбородок сестры ноготками, — может ну их?

— Ты в своем репертуаре, — ухмыльнулась Ариша, не желая мне подыгрывать… А так хотелось… — У тебя же секса не было уже четыре месяца, ты и так вся злая ходишь, а тут… только пальчиком помани…

— Ну знаешь ли, — фыркнула я, понимая, что играть со мной ну никак не хотят… — Подумаешь четыре месяца… у некоторых и по года четыре не бывает…

— Но я же обещала тебе, что одна ты сегодня не уйдёшь…

— А если я уйду не в компании, «чуть красивее обезьяны», а с миловидной девчушкой? — спросила я, заметив проходившего мимо мужчину, — вон хотя бы с той…

Указываю с сторону шатена с сексуальной щетиной и прекрасными потемневшими карими глазами, брюнетка его сразу замечает, но я спешу её разочаровать, попросив его подвинуться, ведь из-за него не видно милой малышки в обществе высокого русого парня и еще какой-то кампании подростков или чуть старше. Шатенка повисла у него на руке и нахмурив брови, что-то ему доказывает, а парень выглядит взволнованным отодвигая её подальше, и озирается по сторонам, умудряясь убирать алкогольный коктель подальше от милашки.

— Мне кажется она занята, — отвечает брюнетка, разглядывая ту парочку.

— Да нет же, я за ними весь вечер наблюдаю, — успокаиваю её, — они скорее друзья, чем пара. Он уже пару раз целовался вот с той, при милашке, — указываю рукой на барышню рядом, которая с интересом разглядывает, ещё не мою, малышку, — или он её брат…

Обогнув притягательного сексуального мужчину, что направлялся к бару, подходим ближе к милашке и её компании.

— Гриша! Но я хочу! — воскликнув, шатеночка и бьёт парня по голени, умилительно скорчив разгневанную рожицу.

— Тебе нельзя, — отвечает ей парень, перехватив её руки и отпрыгнув подальше от ножек красавицы, — Мне за тебя потом отвечать! Перед дядей оправдываться… а вот оно мне надо? Вот звони своему муженьку и у него проси!

Идти знакомиться отпало всякое желание. Эта милашка уже была занята… Жаль… что я не успела познакомиться с ней раньше…

— Ну вот, я же сказала. Она уже занята, — с видом знатака, сказала сестра, стоя у барной стойки, с двумя коктейлями, — помнишь, мы на катке спорили кто больше упадёт. и ты проиграла мне желание? Пришло время, исполнять.

— Вспомнила тоже… столько времени прошло.— понуро взглянув на девушку, всё ещё поглядываю в сторону милашки, — Ну и какое?

— Познакомься вот с ним, — она указывает на, не обращающего ни на что внимания, мужчину, — вот моё желание.

Ц… кто бы сомневался… Обижено фыркнув, покачивая бёдрами обтянутыми красным платья, приближаюсь к объекту охмурения. Присев на барный стул рядом с красавчиком, повернулась к нему в пол оборота. Не сразу, но он обратил на меня пренебрежительный взгляд, резко выдохнув через сжатые зубы, нахмурился.

— Добрый вечер, — хищно улыбаюсь, рассматривая мужчину-медведя, что сидит рядом.

Широкие мощные плечи, большие накаченные руки, проглядывающие бицепсы. Губы искривлены в хищном оскале, эдакая опасная симпотяшка передо мной. Уже замеченная мной щетина, делала мужчину старше. Мутно-карие глаза, что прожигали во мне дыру, заставляя чувствовать угрозу исходящую от него. Шрамы, что тянулись от виска к щеке, были похожи на шрамы от когтей, какого-то крупного хищного животного. Однако они его не портили. Наоборот, добавляли брутальности и загадочности.

— Я Алика. Познакомимся? — меня осмотрели насмехающиеся тёмные глаза с явным презрением. Ясно. Я ему не нравлюсь. Раздражённо выдохнув, смотрю на мужчину серьёзно, — Вон ведешь ту девушку, — киваю в сторону сестры, что щебечет в компании уже знакомых мне парней, — Я однажды проспорила, и сейчас она загадала, что бы мы познакомились, смекаешь?

— И почему я должен тебе помогать? — не хорошо ухмыляясь спросил бородач. К слову, голос у него был шикарным. Такой тягучий, словно мёд с лёгкой сексуальной хрипотцой.

— Потому что. — немного выпав в осадок, уверенно заверяю его, — мы просто немного поболтаем, а потом я уйду и не буду тебе докучать.

Он придвинулся ближе ко мне, как для поцелуя, но остановился в считанных сантиметрах у ушка, я ожидала что он мне что-нибудь да скажет, но не того, что он начал делать. Он обнюхал меня. Серьёзно. Резко отстранившись от него, я нахмурила брови. Подняла руку. От меня не воняет. Да не использовала духов, подумаешь… дезодорант тоже без запаха. Я не танцевала, а значит не вспотела.

— Дамир, — как-то резко подобрев представился он, переменившись лицом, изучая меня с хищным любопытством, — дама желает коктейль?

Он странный. И он пугает. Но я люблю халяву. Поколебавшись пару секунд, осторожно киваю. Мужчина делает заказ, в то время как я оглядываю его новым взглядом. Хмурым.

— Часто здесь бываешь? — спрашивает он, снова и снова проводя взглядом по моей фигурке и от этого взгляда становится не по себе.

— Довольно… — уклончиво ответив, перевожу взгляд на Аришу, она, заметив меня, показывает большим пальцем «класс» и улыбается, — а Вы?

— Ты.

— Прошу прощения? — вновь вернув взгляд к мужчине, переспрашиваю склонив голову на бок, как это обычно делают милые щеночки и вон та милашка, что разговаривает с парнем по имени Гриша и совсем недавно появившимся раздражённым мужчиной, к слову очень даже красивым и кажется тоже опасным.

— Прощаю, — мужчина махнул рукой и нам поставили коктейли, — обращайся ко мне на «ты», — киваю, желая скрыться от него, но беру в руки красивый такой стакан и помешиваю содержимое трубочкой, — изучаю новую территортю, — хмыкает он, а я вопросительно выгибаю бровь, — недавно выкупил бар, смотрю что стоит изменить. Как оказалось - всё.

— Оу-у… ну-у я наверное пойду, — побледнев отворачиваюсь. Не хочу больше связываться с такими людьми… одного мне хватило, после чего я зареклась со всякими предпринимателями дел не иметь… Тот мерзавец… Я буквально на ноги его поставила, помогала ему и с поставщиками, и с арендой, а этот паршивец, обвинив меня в измене, не доказанной и не существующей, между прочем, ушёл к какой-то девушке с низкой социаллной ответственностью. От неприятных воспоминаний неприятно кольнуло в груди, и в горле встал ком обиды. Резко поднялась и в один миг осушила, как оказалось крепкий алкогольный напиток, — меня уже ждут…

Но уйти мне не удалось. А может и удалось… Этого я пока не знаю ведь голова, после чего-то настолько крепкого отключилась полностью и способность мыслить здраво тоже… Только если бы я знала, чем всё это закончится, всё же бы подошла к милашке и никогда бы не знакомилась с Дамиром и его крепкими алкогольными напитками.

Часть 2. Беглянка.

Очнулась я прижатая к сильному телу и оху… офигела. Не надо было быть экстрасенсом или детективом, что бы понять — мы переспали.

С большим усилием выскользнув из крепкого захвата сильных рук, быстро, опасаясь того, что… Дамиан? Димир? Дамир? Как его звали-то? Мог проснуться, быстро собрав разбросанные вещи, оделась. Не желая быть прогнанной с позором, не завтракая и пропуская все утренние процедуры, выбежала сначала из квартиры в лифт, а после из лифта на улицу.

Лишь дождавшись такси, смогла расслабиться. Меня мелко потряхивало, так и хотелось вернуться к мужчине, с которым я сегодня проснулась. Однако так же хотелось скорее спрятаться от него. Желательно так, чтобы не нашёл.

Прикрыв глаза откидываюсь на спинку сидения. Воспоминания всплывают в моей бедной головушке, которая ещё и болит.

Преодолев расстояние до кровати, не переставая жарко целовать, мужчина свалил меня на мягкие простыни. Откинув к косухе и футболку, он начал расстёгивать джинсы. Только вот видимо он совсем не рассчитывал на то, что когда я напиваюсь меня не на секс тянет, а на душевные разговоры.

— Вот скажи за что мне всё это? — шатен замер и не до конца спустив джинсы уставился на обнимающую подушку меня, тяжело вздохнув взглядом проводила откинутую в дальний угол одежду, — Мало того, что бывший му… не очень хороший человек оказался, так ещё и когда я хочу побыть одна, всякие навязываются и спать не дают. Быть девушкой вообще очень сложно, мы каждый месяц теряем столько крови, при том, что у многих эти дни очень болезненные и проходят они с обезболивающим и свернувшись на кровати калачиком. А вы, упыри, упрекаете нас в симуляции! Зато, стоит вашей температуре подняться до тридцать семь и шесть, всё, реанимация и завещание. А в это время девушки с температурой тридцать восемь и девять должны ухаживать за «умирающим», поддерживать в доме порядок и ещё вам бедняжкам жрать приготовить. А то, что из нас вылезет целый человек? А некоторые, ублюдки вообще сбегают от ответственности за то, что они же не уследили и оставляют это на девушку… А потом вы удивляетесь, чего мы, народ нежный и ранимый именуемый девушками, меняем вас, на 2D мужиков из клуба романтики или других историй или фильмов…

— У тебя тоже есть мужик? — неожиданно рычит Дамир, прижимая меня к кровати. Ого! Будто животное!

— Есть, — киваю я, замечая его хмурый взгляд, аккуратно вылезаю из-под него, — Он оборотень. Его зовут Макс Фолл. Он готовит, защищает, решает проблемы и всё такое… Он у меня в спальне стоит и глаза каждое утро радует… правда он картонный.

— А хочешь живого? — подмяв, пытающуюся слезть с кровати как маленький ребёнок к верху попой, меня под себя спросил мужчина, покрывая открытую грудь поцелуями-укусами.

— Зачем? — вопрос тает в стоне и остается проигнорированным.

Поцелуи скатываются всё ниже и ниже, оставляя за собой мокрую дорожку и мурашек на коже. Меня неимоверно тянет к этому горячему шатену, но интуиция говорит лучше его остерегаться, но из всего в голове я лишь слышу свои стону и неровное дыхание Дамира.

— У меня ещё никогда не было такой любовницы, — прошептал насмешливо он, когда мне не понравилось, то что меня кусают чуть выше лобка, принося сладкое удовольствие на ровне с дискомфортом. Так же мне не понравилось, что готовым он был, но о контрацепции не думал. Поэтому, выползла из-под сильного тела с видом придавленной собаки с большими глазами, взяла из сумочки контрацептивы и кинула в него.

— У меня тоже… — выдохнула я, наблюдая как он раскатывает его по вставшему естеству — такого безответственного любовника…

Низко рыча, будто животное, мужчина накинулся на меня… Желая, чтобы я забыла о любых других и больше никогда не вспоминала…

Радует, что мы хотя бы предохранялись… Доехав до квартиры дяди и тёти, открываю двери выделенными мне ключами. Завтра утром у меня поезд. Вещи уже были собраны заранее. Войдя на кухню вижу записку на кухонном столе. Гласит она о том, что дядя с тётей отправились на романтическое свидание в супермаркет.

Ухмыльнувшись, наливаю стакан воды и достаю противозачаточные. Никаких неприятных сюрпризов ждать не хотелось, а с таким безответственным… тем более…

Зайдя в мою временную опочивальню, смотрю на сонную двоюродную сестру. Довольную сестру. А значит задуманное она исполнила. Вот это понимаю, брать от жизни всё. И плевать ей, что общество узнав, назовёт её девушкой с низкой социальной ответственностью, будут вечные сплетни и т.д… как несправедливо быть девушкой… У тебя больше трёх мужиков было? Гулящая! Фу! Позор! Зато если ты мужик и у тебя в постели за неделю побывало около десятерых, ты красава!

— Прекрасно провела ночь? — сонно спросила она, подавая мне домашнюю одежду.

— Не помню… но проснулась я в объятиях того медведя… поэтому думаю -да…

Взяв полотенце, отправляюсь в ванную. За всеми пропущенными утренними процедурами.

Распрощавшись с родственниками, зашла в своё купе. Скинув рюкзак на нижнюю полку, помахала стоящим на перроне тёте, дяде и сестре и лишь когда поезд тронулся, спокойно выдохнула. Моей соседкой оказалась женщина лет тридцати и двое её детей. Один годовалый, другая шестилетняя.

Последний раз взглянув на перрон, взглядом прошлась по уходящим родственникам и заметила вдали знакомую мужскую фигуру окруженную другими такими же большими людьми.

Не понимая себя и своих действий отпрянула от окна. Подняла нижнюю полку и засунула неё чемодан и спортивную сумку. Закончив, ещё раз глянула в окошко, но там уже пошли леса. На автомате ответив женщине, взяла из рюкзака сменную одежду и пошла в туалет переодеваться.

Часть 3. Знакомец.

Недолго думая как проводить отпуск, родители решили лететь в Италию. Меня, конечно, тоже звали и предлаоали лететь с ними, но я же понимаю… им лучше будет вдвоём и наедине… улыбаясь мыслям, поправляю миленький, мятного цвета, фартучек. Взяв поднос в одну руку, несу к своему столику.

Не то, что бы я подрабатывала из-за огромной необходимости… Но почему бы и да? Предпочту пользоваться своими честно заработанными, а не кичится деньгами родителей. Семья у нас вполне обеспеченная, поэтому не желая занимать чужое место на бюджете, я потопала на платное. Мне конечно дают на карманные расходы, но… хотелось бы самой себя обеспечивать.

Улыбаясь очередному посетителю, замечаю какое-то копошение наших девочек у одного из окон. Приняв заказ, забегаю на кухню. Отдав поворам заказ, возвращаюсь к девочкам.

— Ну что там? — нервно выдыхаю я от нетерпения и любопытства, заглядывая в окно.

— Смотри, — указывает мне Ксюша на асфальт. Прямо у нашего кафе красной краской выведены корявые буквы, — "Куда бы ты не бежала, где бы не пряталась, я уже нашёл тебя."

— Как это романтично, — положив руки на сердце, выдыхает Сабина. И я даже завидую её наивности.

— Нет. Это не нормально, — качает головой Ксю, — больше на помешательство похоже…

— Да ладно тебе, Вишенка, — улыбаюсь я, положив руки на её плечи. Вишенкой я прозвала её за цвет волос, бордовых, ярких и ее любимой зелёной кепки, — Интересно, кто себе такого фанатика нашёл? Эх… я даже завидую… у кого-то личная жизнь налаживается, а мне сегодня с бывшим встретится…

— Уже отпросилась? — в ответ положив руки мне на плечи, спрашивает Ксюша и мы начинаем покачивается в такт песен у нас в головах, — на твоём месте, я бы отправила все его «подарки» каким-нибудь беспризорником, а чего недосчитал, его проблемы, пусть учит алгебру и узнаёт что такое совесть.

— Отпросилась, — посмеявшись ответила я, — ну ладно, я побежала, у меня заказ готов.

Попросив, всё ту же Ксю обслужить мои столики, направилась в раздевалку, напевая " А может к черту любовь?". Колокольчики у входа звенят, оповещая о новом посетителе. Мельком осматриваю крупную мужскую фигуру, показавшуюся мне знакомой, и скрываюсь за дверью. Быстро переодевшись, отвлекаюсь на трель телефона. Никита. Иди в задницу Никита, я сейчас занята. Аккуратно развесив вещи в шкафчик, достаю оттуда рюкзак, со всеми скудными подарками бывшего.

Перекинув рюкзак через плечи иду к заднему выходу или входу для персонала, это как посмотреть, и с какой стороны. Как только выхожу на улицу, помимо прохладного ветра, что обдувает моё лицо, меня встречают два громилы в чёрных костюмах. Неловко улыбаюсь им, внутри неистово паникуя, когда один меня останавливает. Меня же не убьют и не похитят? Со мной просто не может такого случиться!

— Имя, — пробасил низким грубым голосом тот, что был с повязкой на правом глазу и шрамами на всём лице… про таких говорят, это у него не много шрамов на лице, а немного лица на шрамах.

— Аля, — испуганно пискнула я, резко выдохнув. Мужчина зачем-то кивнул другому и мне стало не по себе, вот совсем не по себе, — Я… могу идти?

— Иди, — ответил большой и страшный мужчина. А мне не надо было говорить дважды. Прошмыгнув мимо пугающих мужчин у меня почему-то появилось чувство, будто я подобно Джеку Воробью, обманула смерть и играючи ушла от её загребущих костлявых и холодных рук. Правда играючи это можно назвать с натяжкой… Но кто будет жаловаться? Точно не я.

Встреча проходила в парке, в котором мы раньше гуляли. В одной из наших беседок, меня уже поджидал бывший-шатен и нынешний… Голова у него в общем-то была выкрашена в болотно-зеленый. Мне он сразу напоминал кикимору. Мой бывший — Кикимора. Хихикнув в кулачок, подхожу к оглядывающему всё вокруг парню. Мужчиной, этого хлюпика, назвать язык не поворачивался, ну и ещё по ряду причин называть я его так не буду..

— Привет, — парень придвинулся, надеясь на объятия, но я, скинув чужие ручонки отойдя на шаг, — я скучал.

— Охотно верю, — хмыкаю я, перевесив рюкзак на одну лямочку на правом плече. Раскрыв рюкзак с Луной из «Сейлор Мун», вываливаю содержимое на бетон. От подобного парень аж рот раскрывает, смотрю как на бетон сыплется его «бесценные» подарки. Конечно, ничего подобного от девочки, вечно заглядывающей ему в рот, он не ожидал, — задерживается в такой отвратной компании я не планировала, поэтому «au revoir». Ох, прости, забываю, ты не владеешь даже фундаментом языков. Прощай.

Былые чувства не вернуть. Так же, как и не построить новую дачу из подпалённых брёвен, или того хуже, уже сожжённых. Всё что осталось, лишь обида. Единственное я благодарна ему за предоставленный урок. Когда нам говорят, что самый близкий и любимый человек вдруг предал нас, мы не верим. Пока не увидем своими глазами, как с улыбкой этот самый дорогой, втыкает тебе нож в сердце, для надëжности поворачивая вправа-влево, что бы сделать еще больнее.

— Подожди, — ухмыльнувшись, всё же останавливаюсь. Повернувшись к нему в пол оборота, скрещиваю руки на груди. Взглянув в его серые глаза с насмешкой, фыркаю, когда он опустившись поднимает свои подарки. Ну да, он же не гордый и совести у него нет, ему можно, — Давай вернём всё. Я много думал, — Не выдержав, открыто смеюсь. Думал он. А ты пупсик, разве умеешь? — Я не могу без тебя жить.

— Так умри, — фырнкув, отворачиваюсь от паршивца, параллельно поправляя волосы.

Уверена, у него закончились деньги, а без посторрней помощи разобратся в «своëм» стартапе без моей помощи не может. Ну конечно, это ведь я ночами не спала расчитывая и договариваясь, пока, не буду показывать пальцем ( вон стоит) развлекался со своей новой подружкой.

Каштановые пряди так и норовили попасть в глаза и к огромному сожалению я забыла резинку в кафе. Думаю, нужно начинать носить запасную…

В рюкзаке зазвонил телефон, заставив меня вздрогнуть. Ну как зазвонил. На всю округу заиграл «ПчелоБаф урод», всем известный припев… Эта песня меня оповещала о том, что звонит незнакомый номер. Такое случалось крайне реко, но случалось Остановившись, роюсь в кармашке рюкзака, пытаясь найти телефон.

— Да?

— Я вижу тебя, — угрожающе произнёс смутно знакомый голос с лёгкой хрипотцой. Прищурив глаза, пытаюсь вспомнить где его слышала.

— Эм… — от подобного заявления я немного опешила и остановилась окончательно, принялась разглаживать шорты комбеза.

— Ага. — в трубку тяжело дышали и напрягали меня по полной .

— Я хорошо выгляжу? — спросила, растерянно оглядываясь, но не заметив ничего подозрительного, поправила лямочки летнего комбинезона цвета хаки. Оживая и продолжая путь.

Я молчала. Преследователь тоже. А может и убийца… или маньяк… А потом вдруг раздался приглушённый хохот и звонок сбросили. Я пожала плечами. Может подростки развлекаются… Подростки… Эх, опять вспомнила ту милашку из бара, интересно сколько ей?

Не торопясь шагаю вдоль ворот, ограждающих парк, думаю, а почему я собственно не пошла по нему? По парку? Сейчас же меня от него отделял, всего лишь, высокий кованый забор, а у меня в голове появлялись идеи как его перелезть. Зачем? Да просто так.

Подростки во всю гуляли, некоторые даже с баночками пива. Прикрыв глаза, удивлённо распахиваю, когда мне на глаза ложатся чьи-то большие сухие ладони. Нервно дергаюсь, но меня и не думают пускать. Так, кто может подойти и закрыть незнакомцу глаза? Только знакомец. Может кто-то из бывших одноклассников или друзей?

— Угадай, кто? — хриплый шёпот будоражит всё внутри, заставляя меня нервно вздохнуть и проглотить обильное количество слюны во рту.

— Волондеморт? — слетает с губ, прежде чем я успеваю подумать. Со мной такое часто. Прикусив нижнюю губу, пытаюсь хоть как-то спрятать улыбку.

Часть 4. В общем... Бандит он.

— Волондеморт? — слетает с губ, прежде чем я успеваю подумать. Со мной такое часто. Прикусив нижнюю губу, пытаюсь хоть как-то спрятать улыбку.

— Не угадала, — хмыкают мне в ухо, и прикусывают мочку уха. А вот это терпеть я не намерена. В голове всплывет странный звонок. Там был этот голос. Нахмурив брови, фыркнув наваливаюсь, на стоящего сзади, спиной, и специально отдавливаю ему ногу. Явно неожидающего подобное, от маленькой и беззащитной девушки, мужчина отпускает меня, а я уже отпрыгиваю от него подальше.

Напротив, недовольной прищурившей глаза меня, стоял высокий широкоплечий мужчина с сексуальной щетиной. С коротко стрижеными волосами, уложенными… вверх… три полоски шрама шли от виска до щеки. Тёмно-карие глаза смотрели с недовольством и азартом, опасно поблёскивая. Тонкие губы искривлены усмешкой. Сейчас я могла рассмотреть его куда лучше, чем тогда в полутьме. Одет от был в грязно-серую футболку, кожанку и тёмные джинсы, слава богу, не облегающие…

— О! Ты… — удивлённо подняв брови, ещё раз оглядев мужчину, удивилась ещё больше. А чё он собственно подошёл? — ты же этот… Тимир? Нет… Тамерлан? Нет… блин как же было-то? А вспомнила! — ударив кулачком по ладони поднимаю глаза на мужчину, открыто улыбаясь ему, — Данил! А чё ты собственно тут забыл?

— Дамир, — угрюмо рыкну мужчина угрожающе наступая на меня, но я добрая русская душа, тоже шагнула и приобняла мужчину. Я конечно надеялась, что мы будем делать вид что не знаем друг друга, но раз уж он не хочет… Отстранившись с любопытством разглядываю его лицо.

— Ты проездом или здешний? — поинтересовалась из чистой вежливости. Ну и ещё по тому, что завидела надвигающегося на нас Никиту, — к тому же, я думала у нас это эта… ночь на раз…

— Хочешь сказать, что ничего не понимаешь? — не хорошо усмехнулся шатен, вновь приблизившись ко мне на шаг и нагибается к моему лицу. Хлопнув пару раз ресничками, наивно заглядываю ему в глаза, — И много у тебя было «ночей на раз»?

— Я так не думаю? — склонив голову на бок скорее спрашиваю его, ведь не уверена о чём он. Боковым зрением замечаю Никиту, что остановился недалеко и явно пытался подслушать о чём речь. И тут. В самый «подходящий момент» раздается «Знак водо-оле-ея… всё отдала и ни о чём не жа-але-ею». Отойдя от странного мужчины на два шага назад, принимаю вызов.

— Да?

— Аля, — раздаётся знакомый голос, явно взволнованной, сестры, — помнишь ту надпись… которую у нашего дома. Про то, что кого-то найдут? Я тебе фото отправляла.

— Помню, — киваю я, — ты не поверишь, но у нас перед кафе кто-то написал что-то такое же…

— Вообще, — у Ариши дрогнул голос, но она продолжила, — эта надпись предназначаюсь тебе. Как журналист, я провела небольшое расследование и выяснила… — возбуждённо выдыхаю, забыв о всех тех мужчинах и начинаю медленно идти в своём направлении. Говоря по телефону, мне всегда нужно что-то делать… Дома, я обычно хожу кругами в спальне, или просто по комнатам, туда-сюда, — помнишь того мужчину в баре? С которым ты уехала, — поспешила напомнить брюнетка.

— Помню, — с придыханием отвечаю ей, вновь обратив внимание на догнавшего меня мужчину, который остановил меня, ухватив за руку, — Будто наяву вижу…

— Так вот, тот мужчина, он не совсем обычный, И крутится в таких кругах… в общем бандит он, — удивлённо поднимаю правую бровь, по-новому осматривая мужчину, что держит меня за кисть руки, и противно так ухмыляется, как в первый раз, когда мы познакомились, — и он явно по твою душу… поэтому, как только увидишь его — беги. Беги не оглядываясь.

— Тут такое дело… — нервно выдохнув я поднимаю руку и осматриваю то место, где меня держат. К слову, удерживают меня нежно и осторожно, будто боятся навредить, но не менее сильно сдавливают, что бы даже и не думала бежать, ведь это - бесполезно, — Убежать уже не получится… наверное… меня уже схватили…

— Что? Аля… — телефон у меня забирают и сбрасывают вызов.

Наступает гнетущая тишина. Я медленно осмысливаю полученную информацию и пытаюсь продолжить мыслить положительно… Этот самый криминальный авторитет, с интересом осматривает мои ноги и о чём-то таком думает, что довольно облизывается. Решая прервать неприятную тишину, говорю.

— Так те послания были для меня? — не дожидаясь его положительного ответа, начинаю говорить, совсем не думая, — если что, я вообще-то и не пряталась, и не бегала от тебя… или вас… простите, в баре я вас плохо разглядела, вы казались моложе, — на меня угрожающе рыкнули, возможно пытаясь меня заткнуть, но нет, — так вы что-то от меня хотели? Скажу сразу, какой-то информацией нужной вам, я не обладаю и не располагаю, поэтому вы наверное зря проделали весь этот путь… хотя если взглянуть со стороны романтиков, и вы преследовали меня потому, что я вам понравилась или вы вдруг влюбились, я считаю это бредом… мы ж не в романе каком…

Мужчина, кажется даже внимания не обращал не на меня, ни на то, что я говорю и слушал, вообще в пол уха. Все смотрел на дорогу. А вот болтающийся недалеко Никита, просто смотреть на дорогу не хотел, а воинственно шагал к нам.

— Так на него ты меня променяла? — брезгливо вопросил паренёк, который едва доставал до шеи Дамира, впрочем, как и я сама, — вкус у тебя так себе…

— Возможно поэтому ты мне и нравился, — пожала я плечами, думая и пытаясь придумать, как же высвободить руку. Мне ещё в продуктовый зайти нужно. А этот… отпускать, не отпускает, а сам с места не двигается…

Кажется, только сейчас заметив чужака шатен, что «приковал» меня к себе, принял устрашающий вид и ка-ак зыркнет на Некета, у того аж ноги подкосились. Но к сожалению парень просто уходить не хотел.

— Значит я был прав, когда говорил, что ты мне изменяешь? — гаденько улыбнулся он, а я так подумала… Дружкам он всё равно говорил, что ноги я перед каждым встречным раздвигала. Имя моё доброе он не раз уже очернял пустыми сплетнями, так почему бы не подыграть?

— Может быть и прав, — киваю я, бросая попытки высвободить руку и на этот раз ловлю недовольный взгляд моего одноразового любовника, — вот с ним и изменяла, — кивнула головой на Дамира, и испугано выдохнула, когда к нам подъехал большой и страшный внедорожник, что стоял у кафе.

— Ещё слово, и можешь предупредить родных, что искать твой труп лучше в лесах, желательно не надеясь, что он будет целым, — прорычал мужчина, обращаясь к Кикиморе, а мне так и хотелось показать бывшему язык.

То, каким он голосом и тоном сказал это, заставило меня боятся ещё больше, хотя можно ли больше? Нервно дернувшись, попыталась сделать дыхательную гимнастику, но она вообще не помогала.

— Надеюсь на твою благоразумность, — прошептали мне хриплым шёпотом в ушко и подтолкнули к машине, — залезай, — отрицательно качаю головой, сглатывая. А он ведь так и не ответил, зачем я нужна и для чего, — быстрее. Даю тебе десять секунд, иначе я разозлюсь, — пытаясь соображать быстрее, оглядываюсь на мужчину, — а как я злюсь, тебе ещё рано видеть.

— А мы заедем в продуктовый? — выпалила первое, что пришло на ум, упрямо, подобно барану которого ведут на убой, пытаюсь вырвать себе кусочек свободы.

— Заедем, — обещающе тянет мужчина, касаясь губами моего уха. От неожиданности подпрыгиваю, а этот… что б ему пусто было! Подхватывает меня, вяло брыкающуюся, ведёт к задней двери внедорожника, — и в продуктовый, и в мебельный, и за одеждой… куда захочешь, туда и поедем.

Скинув меня на заднее сидение, закрывает дверь, а сам усаживается на переднее пассажирское. Все двери в авто блокируются. Рядом со мной сидит один из тех бугаёв, что караулили у кафе. За водительским сидит одноглазый. Звездец… и в куда я вляпалась?

— Аля значит? — хмыкает тот, что сидит рядом, доставая что-то из кармана.

— Аля, — утвердительно киваю, — сокращённо от Алика

— Простите что долго - пробки, — оправдывается водитель, заводя внедорожник.

Дамир не отвечает, лишь смотрит, на меня тяжёлым взглядом, через зеркало. Видимо сидящий рядом, понимает его не так и приставляет к моей шее нож-бабочку. У меня дыхание замирает а по телу холодок.

— Фу. Место, — недовольно морщится мужчина-бандит, а мне скопившуюся слюну страшно проглотить, — Если волос с её головы упадёт, ответишь головой.

Нож убирают и скупо извиняются. Передёрнув плечом, отсаживаюсь подальше от громилы.

— Вы меня не отпустите, да? — спрашиваю в полголоса, отсев поближе к окну и придвигаюсь к пассажирскому сидению.

— В точку детка.

— Так зачем я вам?

— Узнаешь позже.

Возмущённо вздохнув, толкаю ногами переднее сидение, и лезу за жвачкрй со вкусом ментоло в кармашек рюкзака. Яростно жую, пытаясь занять себя хоть чем-то, и думаю, что надо бы обидится. Не ну, а чё он? Меня возможно скоро убьют, а он «Позже узнаешь!».

Часть 5. Потрясения.

Внедорожник остановился у высокой многоэтажки. Отдав громилам приказ, что подхватили меня под руки с двух сторон и потащили в эту самую многоэтажку, хорошего такого района, мужчина-бандит пошагал следом внимательно меня разглядывая. В лифт заходили бочком, выходили тоже. В общем, игали в крабиков. Только меня подвели к одной из квартир, как двое-из-ларца-почти-одинаковых-с-лица, куда-то упорхнули. Мужчина осторожно подтолкнул почти не сопротивляющуюся меня к входным дверям.

Однако, находясь в предобморочном состоянии было трудно передвигать ногами и вообще перестать думать о том, что меня сейчас убьют… Как вообще перестать думать, что меня убьют? Я же нужна для чегото, так? Значит не убьют? Так ведь?

Видимо заметив явно нездоровую меня, мужчина подхватил мою бренную тушку на руки, занося в, как оказалось, просторную квартиру.

Шатен, поставив меня на ноги, закрыл за собой входную дверь поворачиваясь ко мне и жутко улыбался . Сглотнув, не удержалась и отступила на шаг. Он шагнул следом. Я ещё на шаг назад. На этот раз он сделал два, заключая меня в тюрьму из сильных рук, которые не собирались меня отпускать, от неожиданности я вскрикнула и зажмурилась.

— Мы так и не заехали в продуктовый, — сморозила первое, что в голову пришло, панически пытаясь понять, как вырваться из кольца рук.

— А разве надо? — лениво вопросил опасный мужчина, — Я так надеялся, что ты всё же, для начала, решишь узнать о своем предназначении.

— И даже не будете томить неизвестностью и запиратзапирать в подвале? — как только меня отпустили, отпрыгнула подальше от шатена прижимая рюкзак к груди, рассмешив его подобной реакцией.

— Только если ты этого хочешь, — указав рукой следовать за ним, кареглазый уверено пошагал в только ему известной направлении. Оставив рюкзак в прихожей, последовала за ним, мучимая сомнениями и страхами.

К моему удивлению привёл он меня не в кабинет, как это показывают в клишированных фильмах или пишут в книгах, а на кухню, даже разрешил присаживаться за барную стойку. Выглядел мужчина очень даже... привлекательно, и не буду отрицать очевидное, я случайно засмотрелась. А сам шатен, продолжая производить манипуляции над кофемашиной, спросил.

— Чай? Кофе? — замерев на мгновение, обведя меня взглядом, и явно заметив что я тут им любуюсь ухмыльнулся и играя бровями добавил, — или, может быть, меня?

— Чай, — проигнорировав его последние слова слегка покрывшись румянцем. С поддельным интересом осматривала кухню-столовую выполненую в красных и бордовых цветах, — чёрный, два кубика сахара.

— Не угадала, кофе, — открыто насмехаясь надо мной, он продолжил вновь ходить туда-сюда, доставать продукты из шкафчиков и даже успевал раздевать меня взглядом. Какой он многофункциональный оказывается.

— Так могу я узнать, что от меня хочет, очень опасный и коварный бандит? — скептически подняла бровь принимая кофе и прося сливки. И прекрасно понимая, что я ничего не понимаю.

— Того же, что и простой оборотень от своей истинной - сильного и здорового потомства, деление одного ложе, и пожалуй будет не лишним провести ритуал «разделения и соединения», — от слов мужчины, которые он произнëс расслабленно и спокойно смотря мне прямо в глаза, я подавилась и зашлась в кашле.

Снова оглядела мужчину и поджала губы, покачивая головой из стороны в сторону. Не смешная шутка. Не смешная. Оставив почти нетронутое кофе, спрыгнула с барного стула, смотря на мужчину волком

— Шутку я оценила. Она не смешная. А теперь я бы хотела, чтобы вы, Дамир как-вас-там-по-батюшке, перестали смеяться над моей любимой новеллой «Рождённая луной» и моим фаворитом — Максом Фоллом, и наконец рассказали, зачем меня преследовали всё то время.

— Я похож на клоуна? Или быть может на шута? — угрожающе спросил мужчина наступая, явно недовольный моим высказыванием. А я сглотнула.

— Подожди… ты серьёзно?! Вот прям серьëзно!?— неверующе спросила я. Конечно были догадки о существовании «звероподобных»… Но одно дело догадываться и с улыбкой пытаться вычислить «оборотня», другое же знать и столкнутся с этой информацией лицом к лицу, — Но оборотни же стаями живут… общинами там…

— Я одиночка, — выдал кареглазый, опасно надвигаясь на паникующую меня, — но сейчас не против создать свою.

— Подожди! — вытянула руки в защитном жесте, — но я же человек! Я не могу быть...

— Я знаю, — серьëзно ответил шатен, прижав меня к стене, — Даже Мать Природа иногда даёт сбой… Но ты далеко не первая человечка, что досталась оборотню. И не последняя.

— Но... Нет... Подожди... Я не хочу! Мне не нравится! —паничеки зашелестела губами, пытаясь отстранится, но все безрезультатно.

— Будто мне это нравится! — неожиданно грубо рявкнул мужчина, больно вцепившись в мои многострадальные плечи, — Ты и твои дурацкие выходки разражают больше чем «охотницы» за моим состоянием! Если бы была возможность выбирать ты или кто-то из них, я никогда бы никогда не остановил свой выбор на такой как ты! Нет, что бы войти в положение и адекватно себя вести, ты устраиваешь цырк!

Замерев бедным крольчонком перед питоном, неверующе смотрю на мужчину в упор. Я ему противна? Куклы-пустышки лучше чем я? У меня ещё и неадекватное поведение? И это мой «истинный»?

— Нужно было заклеймить своё сразу, не давая прав и времени, — грубо припечатав меня к стене, шатен слишком низко наклонив голову, едва коснувшись губ, отстраняется проводя носом по шее, — не пришлось бы играть в кошки-мышки. Однако, щенки нам нужны сильные, — вздрагиваю от осознания всей пахучей ситуации, когда мужчина проводит языком по сгибу шеи, — а значит лучше ждать полнолуние…

— Зачем? — заискивающе пискнула я, когда с одного плеча отпустили рукав футболки и прикусили за плечо.

— Потому что только в это время зверь неимоверно силён…

— Зверь? Подожди… это значит…

— Нет конечно, —Издевательски засмеявшись, мужчина даже отпустил меня, — Какие у тебя, однако, интересные фантазии! Но если хочешь, однажды мы попробуем.

Глаза почти вылезли из орбит. Ноги подгибались и казались ватными, еле-еле выдавливаю из себя «Нет, спасибо». Тело мелко задрожало, а в лёгких катастрофически не хватало воздуха. Делая рваные вдохи, пыталась взять себя в руки, но руки отказывались брать меня в себя... Истерически выдохнув, присела на корточки уткнувшись в ладони. Чёрт! Мне не нравится моё жизненное предназначение! Меняйте! Отменяйте!

— Человечка, ты чего? — удивленно так спросил мужчина, будто не понимает.

— Действительно… — выдохнула я, смахивая выступившие слёзы, — У меня всего лишь сейчас изменяется и меняется жизнь так как врагу не пожелаешь. Ты будешь использовать меня как… и не успокоится пока я не залечу. Мне придëтся всю жизнь находится рядом с нелюбииым мужчиной, что ненавидет меня и вынашевать ему детей! Действительно… чего это я… радоваться же надо!

— Хочешь ты этого или нет, но иначе не будет, — уловив в моих словах иронию прорычал мужчина, ласково потрепав меня по голове. Его угрожающий голос шёл в разрез с его действиями, от чего жалость к себе только усиливалась, а слезы становилось все сильнее и обильнее , — радуйся, что я тебе об этом сообщил заранее и у тебя будет время к этому подготовиться. Когда я мог бы взять тебя здесь и сейчас, не думая о твоих чувствах.

— То есть для тебя я всего лишь утроба? — осознав выдохнула я, а мужчина лишь кивнул.

— От истинных одни проблемы, и вечно готовый, отыметь наречённую, член, — раздражённо сказал Дамир, убирая руку.

— А про любовь и всё остальное, это так… выдумки? Что бы книги покупали? — истерично хихикнула я, но стушевалась под серьёзным взглядом.

— Нет. Просто не в этом случае, человечка. Единственное что мне от тебя нужно, это щенки. Только в паре истинных может рождаться потомство. Иначе бы мы давно захватили власть и заполонили весь земной шар.

Шмыгнув носом, я обиженно засопела. Здесь и не пахнет помешательством на партнёре, любовью и всепоглощающей страстью…

— Тогда… потом ты меня отпустишь? — погасшим голосом спросила, понимая, что бежать не получится. Родители мне не смогут помочь. И законы страны тоже…

— Волк не позволит, — пренебрежительно фыркнул мужчина, предпринимая попытку поднять меня, — иди умойся. Унижать тебя статусам любовницы я не буду. Получишь статус моей жены, деньги и власть.

— А мне это надо? Променять свободу и право выбора, на сомнительную власть и ненужные мне деньги?

— Если я сказал, значит надо. Вскоре вернёмся в мой дом, будешь хозяйкой, — всхлипнула ещё раз, утыкаясь в колени, — перестань реветь! — рыкнул мужчина, хватаясь за грудь, будто ее сдавил спазм или боль, недовольно смотря на меня и видимо решает менять тактику, — если я буду ласково с тобой обходится, ты согласишься мирно сосуществовать со мной?

Поджав губы обиженно осматриваю мужчину, который садится рядом на пол. От его слов хочеться рыдать белугой. До этого ходил с маской «ты мне нравишься детка, я опасный и весь твой», теперь натянет ее снова?

— А что это изменит? Почему ты вообще так грубо со мной обращаешься? Я тебе ничего не сделала, а ты всё время смотришь на меня так, будто я тебе на хвост наступила и собачьего корма в тарелку сыпанула…

— Я не люблю людей. Ненавижу, если быть точнее, однако вынужден работать с ними. А моей женщиной становится не выносливая волчица, а жалкая человечка.— потирая переносицу произносит он, и выдохнув, с силой сбрасывает с себя куртку на пол, — но эта человечка моя истинная, и мне нужно быть с ней ласковым и терпимым, иначе волк может решить, что я плохо с ней обращаюсь и никогда больше не вернëт мне тело. — недовольно щурится и продолжает. — Давай так, я пытаюсь идти тебе навстречу, а ты вместо капризов и упрëков, идёшь навстречу мне, хорошо? Мне нужно к тебе привыкнуть. Тебе нужно ко мне привыкнуть. Нам нужно свыкнуться.

Киваю, когда мне помогают подняться, и только собираюсь поблагодарить Дамира за помощь, как он толкает меня в сторону кровати. Испуганно сжавшись отодвигаюсь к изголовью. Что он хочет делать? Пусть даже не надеется! Пусть у нас уже и был секс, но это было так… на один раз… просто поддалась моменту, к тому же я была пьяна… Но несмотря на мои опасения, мужчина подобрав косуху, скрывается за дверью, а после последовал хлопок входной двери.

Выдохнул, я попыталась успокоиться. Ну не будет же он надо мной измываться? Всхлипнув, встала с мягкой кровати. На сколько я знаю из книг про оборотней-зверей-драконов-фениксов-перевёртышей и так далее, пара — это святое. Подхожу к окну, мечтая, чтобы это был сон. Просто дурной сон. Знакомый внедорожник, под моим внимательным взглядом отъезжает с парковки.

Часть 6. Не такой уж и зверь.

Всё это было до одури странно и пугающе. Однако, кое-что все же прояснилось. Меня так тянуло к Дамиру из-за этой чертовой связи. Но я для него всего лишь инкубатор, которым после, будут пользоваться как личной подстилкой, только потому что нас связали удушающие цепи. Это меня не устраивало. Совсем не устраивало. Да кто вообще согласиться на такое?

Выйдя из спальни первым делом подбежала к прихожей, дëргать ручку входной двери. Дверь оказалась закрытой, а порывшись в рюкзаке поняла, что телефон у меня таки стащили. И я даже знаю кто. Чёртов… волк? Так странно даже думать об этом.

Итак. Делаем выводы. Меня заперли. У меня отняли мой смартфон. Мужчина, что вроде как, должен меня боготворить, презирает расу человеческую, но все же ведёт с ними дела. А еще я ничего не знаю про порядки и неглассные законы пушистых. Меня хотят использовать только для продолжения рода, не считаясь с моим мнением. При том, что этот самый мужчина становится собакой, большой такой и по любому сутулой. Ну или монстром с вывернутыми конечностями и огромной пастью. Всё прекрасно.

Ещё и бежать не получится. Нет смысла даже пробовать. Когда я бежала от него неосознанно, он нашёл. Нашёл где работаю. Узнал где живу. Узнал адрес родителей Ариши, у которых я жила какое-то время, не имея никаких данных обо мне, кроме имени.

Передёрнув плечами от холодка, пробежавшего по спине, решаю, как правильно действовать.

Лебезить перед оборотнем? Потакать, молча все терпеть и бояться взглянуть ему в глаза? Возможно так он поймёт, что пугает меня так же, как и ненавидит и… что? Не думаю, что он решит что-либо менять, для него это будет даже удобнее. Стерва я конечно ещё та, но коварства у меня отродясь не было. Максимум, что могла придумать в отместку, это порезать его рубашки и разрисовать паспорт.

Мне нужно получить его расположение, но при этом не терять собственного достоинства и гордости. А значит просто идти ему навстречу, и прощать скверный характер?

Если это цена того, что мне нужно для спокойной относительно свободной жизни, то я, скорее всего, согласна. Но ведь и быть просто утробой не шибко желается. А значит нужно намеренно показывать ему всё своё недовольство. И сражаться за… право выбора.

Вздрогнула и почему-то вспомнила ту малышку из бара. Она так яростно отстаивала свои права, успевая капризничать и ставить условия, а пришедший за ней мужчина, хоть и увёз её, но был с ней ласков. А они случаем не оборотни? Он на неё ТАК смотрел, будто настоящие истинные. Грустно вздохнув, отпрянула от окна, думая, чем бы себя занять и поскорее отвлечься от подобных мыслей.

От хлопка входной двери отмираю и перевожу затуманенный взгляд на электронные часы. Около трёх ночи. Совсем рядом послышались тяжёлые шаги, я только сейчас замечаю, что всё это время сидела затаив дыхание. К счастью мужчина прошёл мимо, направляясь в спальню.

Вокруг кромешная темнота. Я вздрагиваю каждый раз, замечая силуэты предметов и слыша шорохи. Воображение у меня, как доказал опыт, работало прекрасно, превращая эти самые силуэты в подвижных монстров из страшилок. А я просто сидела на ковре боясь привлечь их внимание. Очень хотелось надеяться, если я закрываю глаза и не вижу их, то они меня тоже.

Зажмурив глаза, судорожно выдохнула. Из соседней комнаты послышался приглушённый рык, а потом и звук битого стекла. Вздрогнула, подскакивая на ноги, покачиваясь из-за слабости. В глазах, потемнело, несмотря на то, что окружала меня тьма, я это заметила или скорее ощутила, не скажу точно. Ноги подогнулись, голова закружилась и я чуть не упала.

В зал влетел злой мужчина. Судорожно втягивая воздух, я отступила. Щёлкнул выключатель, и комната озарилась светом, а я испуганно сжалась, нога запнулась о другую, и я упала на попу, вскрикнув. Дамир оглядел меня пьяным взглядом тёмно-карих глаз, остановился возле белых кресел и выдохнул сквозь зубы, закрывая глаза рукой.

— Человечка… — протянул он, подходя ко мне, а меня пробила мелкая дрожь. Не успела я подняться, как была прижата к мощной груди. Мужчина казался невменяем, но отстраняться было куда страшнее, — Ты здесь.

Жутко улыбнувшись, шатен наклонился к моим губам, но я успела отвернуть голову. Промахнувшись и мазнув губами по щеке, мужчина нахмурился. Недовольно заворчал и поцеловал шею.

От страха в горле пересохло, а на глазах выступили слёзы, обещая новую истерику. Вероятно, заметив пассивные попытки отстранится, мужчина помрачнел ещё больше, и тень мелькнула на хищном лице. После чего его будто озарило.

— Человечка… не плачь… не такой уж я и зверь… — удерживая мой подбородок сказал кареглазый, заглядывая мне в глаза, — и не так уж сильно я тебя ненавижу. Меньше чем остальных. Честно. Может был чуть груб, — кивнул сам себе мужчина, смотря на меня серьёзным, но пьяным взглядом, — и сообщать тебе обо всём нужно было мягче… подготовить, а не сразу в лоб. Но ты сама виновата. Ты сбежала от меня. Знаешь, я тогда чуть в городе не обернулся, зверь был готов бежать и вынюхивать где скрылась наша беглянка. — Мягко поглаживая мою ладонь, мужчина заглядывал мне в глаза так преданно, будто пёс что порвал и сгрыз твои любимые сапоги, обслюнявил дорогую палетку теней и сейчас надеется, будто ты этого не заметишь и просто почешешь его за ушком, — Вот скажи, почему ты ушла от нас? Ночью тебе всё нравилось, даже больше…

— Ну не ждать же было мне, когда ты проснёшься и позорно выгонишь меня… — шмыгнула носом я, когда шатен осторожно начал стирать слёзы с щёк.

— Я бы тебя никогда не выгнал… — ответил он и поцеловал в эти самые щёки слизывая невидимые дорожки слёз, — чего это ты у меня так много плачешь? — я опешила от неожиданно появившейся нежности. У кого-то раздвоение личности? — хочешь, я своего зверя покажу? Он давно хочет с тобой встретиться. Или завтрак тебе завтра сделаю? Может мы с тобой и не с того начали, но обещаю, я сделаю тебя счастливой.

Обещал мужчина-зверь, покрывая моё лицо невесомыми поцелуями, продолжая поглаживать мою ладонь. И сейчас так хотелось верить. Поверить, что с ним я смогу обрести счастье. Поверить в лучшее. Поверить что всё будет прекрасно и замечательно.

Перед глазами встала картина, как я лежу у Дамира на коленях под раскидистыми ветвями ивы, а недалеко на берегу бегают два ребёнка. Мальчик и девочка. Они играют в салки и спорят, а мы с оборотнем просто наслаждаемся этим счастьем разговаривая ни о чем, иногда обмениваясь поцелуями.

— Прежде чем такое обещать, попытайся хотя бы запомнить свои слова…

— А я всегда помню свои слова… Алика, — моё имя он протянул так, будто пробуя на вкус, после ухмыльнулся и попробовал мои губы, — тебе я разрешаю звать меня по имени. Дамир. Так называть меня можешь только ты…

Ещё раз шмыгнув, вскрикиваю, когда меня подхватывают на руки и несут в спальню. Аккуратно уложив меня на мягкие простыни, Дамир начинает раздеваться, стаскивая с себя футболку, а за ней джинсы, замечаю его оттопыренные боксёры, что говорят о том, что я вполне себе желанна. Отползаю, когда он опускается рядом и тянет меня за футболку.

— Аля… — протягивает он и снова улыбается, впервые открыто, проследив за моим взглядом, — Как бы сильно я тебя сейчас не хотел, я понимаю, тебе нужно время, а пугать тебя сегодня, я не намерен, — притягивает меня за руку прижимая меня к груди, осторожно освобождая от футболки, — Завтра мы отправимся домой. Во время полнолунии, когда силы льются через край, я поставлю метку и проведу ритуал, что поможет тебе выносить и родить щенка. Я не насильник, я дождусь твоего согласия, но не буду обещать, что не буду тебя соблазнять. — обрывает он и многозначительно проводит рукой от моих бёдер до шеи, но не обращая внимания на его такие провокационные действия, я хочу задать ему вопрос о каком ещё таком «ритуале» речь, и разве даже если меня соблазнят, но я хотеть этого всё равно не буду, это разве по согласию? но его ответ добивает меня, заставляя мгновенно замёрзнуть, —Но, если этого не случиться, бразды правления возьмёт зверь, он не понимает, что в этом случае лучше и будет действовать так, как считает правильно. А после, если он не будет получать от тебя нужного ему внимания, в виде секса и других ласок он очень расстроится, а тебе лучше не знать что будет… Тогда все будут обречены, — целует мои фаланги пальчиков, прижимаясь ближе стягивает комбез, — все кроме тебя. Мы никогда не навредим матери наших детей и нашей паре…

Прижав меня к себе вплотную, накрывает сверху одеялом, а надежды на что-то светлое тухнут подобно свече поставленный возле открытого окна, во время сильного урагана. Но кое-что заставляет родится новым…

Мужчина, придавив меня к кровати, обвив ногами и руками мою бренную тушку, дышал в макушку. Появившиеся мысли о том, что так мне очень даже уютно и мне это вполне себе нравится, напугали меня, но заставили почувствовать себя на своём месте… Как же всё это странно и непривычно...

Часть 7. Отчаяние.

Проснувшись, не сразу осознала где я, кто я, что я… Комната явно была не моя. Первой мыслью было то, что уехала с кем-то ночью из клуба, но следующие мысли, заставили сжаться от страха. Я не была в клубе. И вчера меня увёл к себе не мальчик-зайчик-красавчик, а злой оборотень, который меня ненавидит, но не отпустит.

Провела рукой рядом, в поиске инородных и наглых тел, но оных не нашла. Лишь холодные простыни. Облегчённо выдохнув, приподнялась на локтях протирая глаза. Так. Я в нижнем белье, меня обещали «не трогать» до полнолуния. Одна проблема. Полнолуние через два дня. Я уточняла.

Собиралась уже вставать, как в спальню зашёл тот самый злой и наглый оборотень. Сглотнув, отползла ближе к изголовью и подальше от всяких... пушистых. К моему огромному удивлению вошёл он не с пустыми руками. Поставив поднос на рядом стоящую тумбочку, хмуро меня оглядел, и сунул оторопевшей и испуганной мне овсяную кашу с орехами, кусочками клубники и банана.

— Я держу слово и выполняю обещания. Всё что говорил вчера — помню. — ответил он на мой немой вопрос, — Ешь. Дорога будет долгой, останавливаться здесь дольше, чем планировал, я не намерен.

— Дорога? — пискнув под грозным взглядом, всё же взяла в руки тарелку и ложку, отправляя ложку с кашей в рот.

— Дорога, — кивнул он, наблюдая как ещё одна ложка отправляется в мой ротик, — я намерен перевезти тебя в свой дом. Отказы и претензии слушать не намерен. Я говорил об этом ночью.

Когда тарелка опустела, её у меня забрали и всунули мне в руки кофе со сливками и сахарную булочку. Не отдавая себе отчёта, облизнувшись сказала.

— Я люблю сахарные булочки…

— Вот как… — кажется от моего предложения опешил даже мужчина, да что там, я сама опешила, я не из тех, кто не отдает отчёт тому, что говорит, а тут вдруг... — Я запомню, чел… — на мгновение замявшись с мучительной рожей выдавил — Я запомню, детка.

Я от подобного даже подавилась. Откашлявшись, смотрела уходящему мужчине вслед. И что это сейчас было? Шаг навстречу? Вернулся он, к слову, быстро и с чемоданом.

— Твои вещи. Заканчивай с завтраком и отправляемся.

Прислонившись к стеклу лбом, с тоской смотрю на деревья и поля, которые мы проезжаем. В машине непринуждённо играет классическая музыка, заставляя грустить ещё больше. Чувство безнадёжности накрывает полностью. Ещё и туфли жмут… но какое-то мазохистическое чувство просто не позволяет мне их скинуть.

Сейчас, именно в этот момент понимаю, какая же я слабая… жалкая, ни на что не способная… Это было и раньше… просто я старалась не думать об этом… Хотела уйти после девятого, боясь ЕГЭ, но не знала на кого идти, выбирала абы какой абы какой… и не прошла по баллам… С позором возвращаться в школу не хотелось, пошла в первый колледж на платное, в который приняли из-за недобора… с ВУЗом было легче, но всё же…

Успокаивала знакомых, которые называли себя неудачниками, говорила, что всё у них получится, а меня кто поддержит? Неудачницей оказалась я. Просто признавать это не хотела. На глазах выступили слёзы.

— Что опять не так? — грубо пробасил Дамир, бросая на меня красноречивые взгляды, — я уже извинился за грубость, но истину не изменить. Понимаю, я тебе не нравлюсь, но и я от тебя не в восторге…

— Спасибо что подбодрил, — стало ещё обиднее, поджав нижнюю губу, обиженно смотрю на него исподлобья, — Я не о тебе думала. Но спасибо что напомнил, что даже в твоей жизни я огромное разочарование…

Очень хотелось расплакаться от несправедливости. И почему именно меня одарили таким счастьем? Почему именно я? За какие грехи? Мужчина молчал, лишь его взгляд показывал насколько он раздражëн. Мои слова он не опровергал, от чего становилось только обиднее и обиднее… В горле встал ком, из-за чего глотать становилось больно, но при этом я специально продолжала и продолжала сглатывать слюну, намеренно причиняя себе боль…

— Сегодня, — единственное что сказал Дамир, поёрзав на сидении и бросив на меня раздражённый взгляд.

Слёзы всё же скатились по щекам и я поспешила отвернуться. Я раздражаю его одним только нахождением рядом, о какой счастливой жизни с «истинным» может идти речь? Уточнять, что же будет сегодня, я не стала. Прикрыв глаза, откинулась на головку сидения, пытаясь незаметно стереть следы от слёз. Голова от пучка из волос начинала ныть и болеть. А ведь хотелось простого женского счастья...

Часть 8. Отсрочка.

Закрыв за собой дверь автомобиля, осматриваю новое место жительства. Не желая что бы родители волновались о моëм внезапном исчезновении, с разрешения бешен… кхм… Дамира, рассказала им о том, что познакомилась с парнем несколько месяцев назад, но решила о нем им не рассказывать, а теперь он приглашает меня жить с ним. Родители за меня только порадовались. А может они радовались, тому, что я наконец съеду от них

Моё новое место жительства было… большим. Хороший такой, добротный дом в два этажа, сделанный в современном стиле из брëвен, большой задний двор, а за ним лес с высокими соснами и ëлками. На видневшемся кусочке заднего двора, приглядевшись, увидела садовые качели и беседку.

Достав мои вещи из багажника, Дамир направился в сторону дома, не удосужив меня и взглядом. Поджав губы, недовольно пошагал за ним. Зайдя за ним в дом, немного задержалась на веранде. Изучая плетёные кресла и стеклянный столик между ними. Раньше я всегда мечтала о таком доме. Не квартире, а именно доме. Ну что ж… Сбылась мечта идиотки.

— Наша спальня на втором этаже. Санузел и две гостевых тоже, ещё комната под детскую. Так же мой кабинет. На первом зал, кухня, столовая и бильярдная. В мой кабинет без меня заходить не смей. Остальное в твоём распоряжении. Все удобства тебе будут предоставлены. Намëки я понимаю плохо, говори прямо.

Коротко рассказав о том, что мне можно и нельзя, отвёл в спальню. Показал гардеробную, и то где я могу расставить вещи. Добавил, что, могу обращаться к нему если возникнут вопросы и проблемы. Показал где ванная, и скрылся в кабинете.

На душе было гадко. Ещё бы, меня даже сейчас бросили. Чувствовала себя той самой мушкой, что случайно залетела в салон самолёта, а вылетела где-нибудь в Литве или Швейцарии.

Выдохнув, начала раскладываться. Что стало с моей жизнью? Что с ней будет позже? Закрыла лицо руками. Так. Спокойно. Сейчас только повешу вещи, поставлю ноутбук на стол и пойду купаться в ванную.

Хвостатый позволил забрать вещи из квартиры родителей. Уже хорошо. У меня есть моё собственное имущество. Он не имеет ничего против моего общения с родными и друзьями, пока я не начну просить их спасти меня, или увести куда подальше от Дамира.

Взяв полотенце и сменную одежду, натянув тапочки пошла в ванную. И только в закрытом помещении, находясь в теплой воде, позволила себе расплакаться. Рыдала долго, но максимально тихо. Ещё не хватало, что бы он сюда заявился. Подумает ещё, истеричка. А он и так меня ненави-иде-ет! Некрасиво шмыгнув носом, размазывала слëзы по щекам.

Когда поток слёз кончился, еще какое-то время тихо сидела в ванной, пялясь в одну точку и ни о чем не думала. В голове пустота. Вода отстала окончательно, когда в дверь постучали. Словно очнувшись, дëрнулась и ударилась головой о стенку. Зашипела от боли. Дверь открылась явив презренной мне самого Его Хвостейшество.

Ничего не сказав, Его Пушистость, расправил большое полотенце и встал напротив ванной.

— Вставай. — прохрипел он, смотря на меня сверху вниз. Вставать не хотелось, а сил спорить не было. Устало показав ему язык, отвернулась, потирая ушиб. — Ведёшь себя как ребёнок. Вода холодная, ты заболеешь.

Проигнорировав его слова, ушла под воду с головой. И вынырнула лишь когда в лёгких кончился воздух. Дамир с укором смотрел на меня. Но именно сейчас мне хотелось сделать что-нибудь ему назло, даже если это в ущерб мне самой.

— Детка, если ты сейчас не встанешь, я не буду церемонится и ждать. Ничего мне не мешает взять тебя силой сейчас.

Фыркнув, всё же, без стеснения, встала, меня сразу же укутали в полотенце и прижали к твёрдой груди, подхватив на руки. Понесли меня в спальню, сгрузили на кровать, поправили подушку, и сунули в руки тарелку с супом и вложили в руки ложку. Вкусным супом, хочу отметить.

И сразу в груди так тепло стала. Обо мне заботятся. За меня волнуются. Словами показывая, что я противна, а действия говорят об обратном. Ведь если бы это было правдой, он бы так не опекал и вообще не проявлял внимание, просто игнорируя, ведь так?

— Лучше? — убрав телефон, на тумбочку спросил мужчина, а я вспомнила, что в ванной комнате осталась сменная одежда.

— Не знаю. — честно сказала я, отставляя супницу на тумбочку. — Мне, наверное, нужно больше времени.

— Я понимаю, — кивнул мужчина и притянул меня к себе. Осторожно поцеловал шею, прикусил ключицу. Мне кажется, или вечером он более лоялен, чем днём?

Освободил моё бренное тело от полотенца, целуя грудь, рукой спускаясь к коротким кучеряшкам на лобке. Зажав между средним и указательным клитор, выбил из груди стон, прикусив сосок. Мужчина чередовал укусы с поцелуями. Желание принадлежать ему, боролось с разумными доводами.

— Подожди. — оттолкнув Дамира, прикрылась стянутым с меня полотенцем. Испуганным зайчонком таращусь в потемневшие карие глаза. Почти чëрные. — Дай мне день. Один день.

— День, — прорычал возбуждëнный шатен, буквально отскочив от меня. Прикрыл ладонью глаза, потерев переносицу. — Только день.

Зажмурила глаза, когда с силой хлопнула дверь. Сжавшись, растерянно смотрю на свои руки. День. У меня есть отсрочка в один. Неужели и правда понимает, что мне нужно время? Но если по его словам, этого времени нет? Он пытается заботиться, но обстоятельства решили иначе.

Мне стоит настроить себя на эти мысли. Осознанно Переспать с этим мужчиной и морально подготовить себя к беременности.

Встав с кровати, подошла к гардеробной. Достала нижнее бельё и пижаму. Всё будет хорошо. Хорошо я сказала! День. День на моральную подготовку.

Спрятавшись под одеялом, обняла лежащую рядом подушку. Даже если нам не удастся создать счастливую семью… да просто семью, никто не запретить мечтать мне об этом. Мечтать и представлять.

Часть 9. Монстр.

Весь следующий день всё что я дела, это внушала себе что ранняя беременность от не любимого мужчины это не так и плохо. Ведь ребëнок это всё равно радость. И полюбить спустя время я смогу. Если любовь у нас не получится, то будет просто привязанность.

Дамира весь день не было видно. Я думала, что он весь день просиживал в своëм кабинете, каким же было моë удивление, когда к дому подъехал его автомобиль.

— Дольше я ждать не намерен, — нетерпеливо прорычал мужчина, только увидев меня в проëме двери, скидывая с себя одежду.

Даже пискнуть не успела, как оказалась прижата к мощному телу. Поцелуи чередовались с укусами. Не жалея мою одежду, мужчина срывал и кидал не заботясь о ее сохранность. Отойдя от шока, неуверенно обняла в ответ, стараясь поймать темп пушистого и отвечать участливо.

Протерли все стены и даже пару раз перила на лестнице. Досталось и дивану с креслами. Стеклянный столик правда жалко, придется новый заказывать. В общем до спальни шли долго...

Проснувшись утром нашла себя о объятиях получеловека, полу-той-ещё-скотины. Шея всё ещё ныла, а тело приятно ломило. Эта собака сутулая вчера укусила меня в изгиб шеи, уверенна след останется на долго. Глаза отказывались открываться, да и не хотелось, если честно.

— Я знаю, что ты не спишь, — шепнули мне, будто по секрету, я угукнула, лишь бы отстал. Вставать не хотелось, от слова, совсем. А ещё было стыдно смотреть пушистому в глаза.

Ох… что мы вчера вытворяли… Стыдно вспоминать… Уткнувшись в подушку, я уверена, щёчки-то покраснели. Хотела уткнуться в подушку, получилось в его грудь. Неосознанно ещё и щекой об неё потëрлась, принимая более удобное положение. Ещё секунд восемь пролежала, пока понимание долбилось кувалдой в дверь сознания и резко отскочила. Даже глаза раскрылись от ужаса, произошедшего только что.

Мужчина вполне себе спокойно лежал, закинув руку за голову и самодовольно ухмылялся. У-у-у волчара! Уверена, ему ещё и понравилось! Скривила лицо, будто увидела что-то мерзкое, например, парней-нытиков, что ничего не могут, но считают, что каждая от него без ума и он единственный центр планеты.

— О-о-о, не переживай, наша связь ещё не до конца сформирована, дальше - лучше. — и столько надменности во взгляде, что так и хочется ударить! — Ты признаешь меня альфой и не посмеешь ослушаться «слова альфы». На подсознательном уровне ты будешь тянутся ко мне и искать защиты или ласки.

— Пф-ф, тогда ты признаешь меня омегой, — на последнем слове он засмеялся. Но не по-доброму, а издевательски так.

— Детка, то, что придумали там людишки, к волкам даже близко не относится. Омега — самый слабый в стае, груша для битья, им не позавидуешь, но не одному человеку, как бы сильно я их ненавидел, такого бы не пожелал. Вы люди, любите всё романтизировать. Детка, прежде чем что-то сказать, сначала подумай.

Холодно сказал мужчина и встал с кровати, не стесняясь своей наготы, натянул боксёры и вышел из комнаты, не разу на меня не посмотрев.

Это он, типа, мной сейчас недоволен? Я что, обязана знать их иерархию, и что, кому, и как, что должен? Да пошёл он! Замечательно поговорили. Светит тут своей задницей… бе!

Выйдя на задний двор, сразу направилась к садовым качелям. Было видно, что за садом никто не следил, но цветы тут были просто закачаешься. А как пахнут! И как растут без должного ухода?

Представила Дамира в розовой панаме с ромашками, милом розовом комбинезончике. Сидит на корточках ковыряется в земле и матерится на сорняки. Хихикнув, удобно устроилась на качели, открыла страницу электронной книги, на которой остановилась в прошлый раз, принимаясь за чтение.

Отвлеклась от чтения только когда, живот скрутило от боли, а где-то недалеко протяжно выли. Чёрт. Когда я последний раз ела? Глянула на часы. Ого… восемь часов назад… вот это понимаю — увлеклась.

Когда вой повторился, я поняла, что выла далеко не собака. Твою… у хвостатого нет собаки… Он сам собака. Большая, бешеная, плешивая собака.

Недалеко от места где я сидела, хрустнула ветка. Вот теперь страшно. Осторожно повернула голову в сторону звука. Никого. Мамочка… роди меня обратно…

Слезла, ну как слезла, сползла, с качель и двинулась к дому, и похоже головой. Собаки разные чувствуют страх, и если я сейчас побегу, у твари сработает инстинкт. Сзади протяжно зарычали, не смогла себя остановить и повернулась.

Твою мать! Мать твою! Машу Вашу! Вашу Машу и Наташу! В двадцати шагах от меня над кустом возвышается огромный монстр! Чувствую, как кровь отливает от лица, а куда приливает не скажу. Огромная страшная морда с большущими клычищами. Да он же почти в два человеческих роста! Один с половиной так точно! А какие передние лапы! Страх божий! А его когти! Да он же меня ими сейчас раздерёт!

Испуганно делаю шаг назад. Тварь делает два вперед, пугая меня утробным рычанием. А какие у него ноги! А хвост! Всё, несите гроб… Мне пожалуйста, что б был пурпурный. Плюнув на все законы жертвы и хищника, разворачиваюсь и бегу с сторону дома.

Чуть не запнувшись о торчащие корни рядом растущего и распускающегося дерева, старалась добежать до дома целой. Так, чтобы с ногами и руками, голова мне тоже пригодится…

Огромная тварь догнала меня быстро, а то с какой скоростью она приложила меня о землю… ударившись о камень, кажется на несколько минут потеряла сознание.

Когда открыла глаза, надо мной склонилось это чудище и страшно скалило зубы. Ну вот и всё. Я была не самым лучшим человеком, у меня даже друзей настоящих не было… Влюблялась пару раз в отношениях пробыла тоже не долго… Даже похвастаться особо нечем перед чертями… Интересно Дамир сильно расстроится? Или облегчённо выдохнет? А-а-а… не о том думаю!

И вот, лежу я такая, готовая к смерти, распрощалась уже со всеми, поняла, что ничего настоящего в моей жизни не было, ни дружбы, ни любви, а меня не едят.

Страшилище смотрит изучающе и кажется хвостом виляет. Рычит страшно, но прижав уши к голове, тянет голову ко мне, мол, гладь, разрешаю. Сглотнув, решаюсь на самое опасное и безрассудное. Тяну осторожно к нему руку, в любой момент готовая вырывать из пасти и бороться за мою любимую руку.

— Хороший, ты же хороший правда? Конечно, хороший, а хорошие чудовища, не едят глупых девочек, так?

Аккуратно погладив его между ушами, настороженно слежу за тварью. Хвост, как пропеллер у Карлсона, а передняя лапа ко мне тянется. Испуганно отстраняюсь, когда пушистая конечность почти перехватила меня за талию. Страшилище угрожающе зарычал, когда я попыталась отползти.

Подняв руки «Сдаюсь», пристально следила за действиями нового мохнатого знакомого. А ему, хоть бы что! Протянул голову, и пару раз ткнулся мокрым носом в шею. В эти моменты у меня дыхание перехватывало, думала перегрызёт!

Ластилось чудище, будто маленький недолбленый котёнок. Меня оно тоже пыталось гладить, то щёки лизал, то шею, лапищами пытался гладить спину и волосы. Так страшно мне ещё никогда не было!

А когда у меня заурчал живот, думала всё. Заказывайте место на кладбище. Мохнатый знакомый на меня ТАК посмотрел, что думала, он перепутает, и ему покажется, это он голоден, а раз еда рядом то…

Последний раз ткнулся мне в шею, лизнул и убежал. Не успела обрадоваться, как побежала быстрей домой. Но на крыльце, когда до спасительной двери оставалось шага три, о эту самую противоударную почти прозрачную дверь опëрся мой мохнатый приятель. Видимо забыл попрощаться.

Передо мной выплюнули из пасти мёртвую тушку жирного зайца, а меня чуть не стошнило. Никогда не могла спокойно смотреть на мёртвых животных. Видеть их стеклянные глазки, в которых навсегда погасла надежда и жизнь… Не могу!

На меня смотрели испытывающее и призывно. Оу… это конечно мило, что меня пытаются накормить, но… Видимо хвостатый не понимает, что так я его съесть не смогу.

Стоп! Хвостатый? От догадки шокировано уставилась на страшного. И тихо, почти беспомощно позвала, всё ещё сомневаясь.

— Дамир?

Часть 10. У меня лапки!

Чудище утробно заурчало, и начало бодаться. Это значит, да? Погладив мохнатого за ушком, чуть не лишилась способности мыслить здраво.

— Можно я в дом зайду? Замёрзла... чуть-чуть...

Хвостатый, странно замер, приподнял голову, посмотрел на меня, посмотрел на мою майку-разлетайку и хлопковые шорты, кажется что-то проворчал и открыл дверь-купе лапами. Лапами! Вот и верь теперь, что те, у кого лапки ничего не могут!

Без лишних движений, осторожно поднялась, поднимая руки в «безоружная я, не трогайте дяденька!», задом двинулась назад, заходя в дом. Мохнатый товарищ странно замер, иногда, водя ушами как локаторами. Вообще создавалось ощущение, что у него внутри идёт нешуточная такая борьба.

Чтобы не попадать под горячую лапу, быстро ретировалась в отведённую мне комнату, и на всякий, готовая лезть под кровать, прятаться. Даже если та тварь Дамир, это не значит, что она не опасна. Он сам говорил, его Волк живёт со своим сознанием, а он со своим и то, что во многом у них сходится мнение, так это от того, что один дополнение второго.

Не зная, чем себя занять, ходила по комнате заламывая руки и очень надеялась, что когда электронная книга выпала у меня, она не разбилась, на неё не наступил мой новый-старый знакомый и что она не упала в какую лужу. Сходила бы забрать, да боюсь, что мохнатый всё ещё там.

За этими метаниями меня и застал мужчина. Накинув сверху халат, скорей всего на обнажённое тело, мужчина был встревожен и раздражён.

— Сильно испугалась? — напряжённо спросил он, усаживаясь на кровать и не желая наблюдать за моим хождением туда-сюда, схватил за руку притягивая к себе. Возможно это не совсем правильно, но единственное, что меня сейчас волновало это дорогой гаджет.

— Она разбилась, да? — отпрянув от его груди посмотрела на него взглядом полном разбитых надежд.

— Что? — явно опешив, переспросил мужчина, ловя мою руку, и еле касаясь её губами. Вечером, он будто совсем другой человек! Отвечаю! Эти странные скачки настроения Дамира, от ненавижу, уйди с глаз долой, до люблю, иди ко мне зацелую, заласкаю.

— Моя электронная книга, она разбилась? — возможно это попытка сознания отвлечь самого себя от ужасной новой информации, но раз так…

— Не знаю, если хочешь я поищу её. — потерев лицо рукой, Дамир поморщился, — Я тебя сильно испугал? Не думал, что ваше знакомство пройдёт так… Перед тем как вам знакомиться с ним, я все же хотел тебя подготовить…

— Честно, ты довольно стрёмный в… во второй ипостаси, и то, чем ты становишься, действительно вызывает ужас, особенно у не готового к такому, человека. — отведя взгляд призналась я.

— Поэтому людей, которые знают о нас, можно по пальцам пересчитать. Хах… Чёрт, знала бы ты, как он скулит и скребëтся…

— Пушистик? — уточнила я, понимая, что услышать такое о себе… не очень приятно. Мужчина странно дёрнулся и посмотрел на меня жёлтыми глазами, переспросив, то, как я его назвала. Накрыла ладонью его руку, как бы в немой поддержке, и сама, не веря в то, что прошу, сказала. Чёрт! Даже он говорил мне сначала думать, потом говорить, а я опять... Даже мысль сформировать не успела, язык уже сказал, — Может, сегодня ты проведешь время со мной в обличие… волка?

Своей просьбой я явно привела мужчину в состояние диссонанса. Себя тоже. Колебался он долго, нахмурился и кажется думал. Не знаю, что он надумал, но отпустив меня, встал, направляясь прочь из спальни.

— Пойду разделаю зайца, после ужина я отдам контроль. Пожаришь стейки?

— Может лучше его с овощами в мультиварке?

— Мы не против, — сказал и вышел. А мне чё делать? Я ж сказала это так… я же несерьёзно… я же пошутила… я не готова!

Подойдя к зеркалу, осматриваю себя. Закрыв глаза, представляю рядом с собой того монстра. Чёрт! Он так жутко выглядит… Но… именно из-за того самого монстра, Дамир начал делать какие-то шаги и всю свою неприязнь почти не показывает.

Агх! Если бы Ариша тогда не отправила меня к этому мужику, всё было бы прекрасно! И у меня, и у него! Не знали бы мы друг друга и радовались жизни по отдельности.

Решившись, спускаюсь на кухню, пока не передумала, вполне уютную, хочу заметить. На такой только готовить и… отжарить можно не только мясо. Настороженно замираю у входа, неуверенно оглядываясь.

Мужчина занимается разделанной тушкой зайца, но стоит мне появится в зоне видимости, больше косит взгляд на меня, чем на медленного и не слишком удачливого косого. Подойдя ближе, к мужчине, всматриваюсь в лицо, не понимая, как такой привлекательный мужчина, может быть таким… филантропом? А хвост у этого самого мужчины вполне себе, и зверь тоже, понятливый, приятный в общении и умный очень, в отличие от самого мужчины.

Достаю вторую разделочную доску и мою под струями воды овощи. Режу аккуратно, учитывая то, что однажды прорезалась учебником истории, при неаккуратном использовании его.

Морда, страшная, с большущими клычищами утыкается мне в живот и трётся о оголённую кожу влажным носом. Продолжая приподнимать пижамную маечку, наглая клыкастая морда, облизывает всё до чего дотягивается.

Это мне напомнило собаку у друзей. Тоже большую, тоже грозную на вид и страшную, но помнит, как я часто с ней сидела, воспринимает мою персону как родную, сразу начиная заваливать и облизывать, куда только язык дотянется.

Оттолкнула клыкастика, укрываясь одеялом, в надежде, что мне перестанут пересчитывать рёбра шершавым языком. Но хвостатый сдаваться был не намерен, поэтому теперь полез облизывать лицо.

Обхватив его за шею, зарылась в длинную шкуру пальцами. В принципе, если он не рычит и не бросается на тебя с целью сожрать, то не так уж он и страшен. Подождав, когда он устроится поудобнее, представила, что всего лишь обнимаю большую собаку, почесала его за ушком. Всё не так уж и плохо. Волк меня уже принял, а вот с мужчиной придётся повоевать. Ну что ж... Артиллерию к бою!

Часть 11. Чувствуешь?

Просыпаюсь из-за холодного ветерка, что гуляет по спальне. Пустая кровать, холодная простынь свидетельствует о том, что ушли давно. Это даже хорошо, учитывая, что сегодня я спала с собакой, страшной и опасной. Поднявшись на локтях, осматриваю комнату в восходных лучах солнца. Прикрыв глаза, падаю обратно, укрываясь одеялом. Переведя взгляд на часы, замираю. Это не восходные лучи, а закатные. Бо-оже, сколько же я проспала?

Вздрогнув, подскакиваю на кровати от ругани, буквально за дверью, и тихим, еле различимым, утробным рычанием. Прикрыв одеялом грудь, ищу взглядом телефон. Моего нигде нет. Приподнявшись, ещё раз осматриваюсь.

Нет. Его нет. Накинув на плечи халат, ищу босыми ногами домашние тапочки. Меня пугает этот мужчина. Меня пугает, его обращение со мной, меня всё пугает. Спрятав лицо в ладонях, вздрагиваю, когда хлопает дверь и в спальню входит мужчина.

Выглядит он так, словно собирается делать мне выговор. Жёсткий такой. Но внезапно передумывает, скосив взгляд на плечо, с которого сполз немного халат, открывая вид на истерзанную ключицу и тонкую лямочку пижамы.

— Утро бобрым не бывает, это каждый добр знает, — зевнула я, осматривая его заспанным взглядом.

— Боброе утро, бобрёнок, — мне протягивают мой телефон, а у меня появляются всякие разные подозрения, — спускайся, погрызёшь и отправимся мы с тобой в небольшое, но увлекательное путешествие.

Недоумённо заглядываю мужчине в глаза, но не нахожу никакого намёка на нежность или предвкушение. У меня закрадываются мысли, будто меня сейчас поведут на кровавый обряд в качестве жертвы.

— Со мной же все будет хорошо? И я вернусь целая и желательно невредимая?

— Желательно невредимая, — передразнивают меня, закатывая глаза, - я уже чувствую щенка, что в твоём чреве, а вредить матери своего ребёнка, никому не позволю.

— Чувствуешь? – кажется перестаю дышать, положив руку на живот, что никак не изменился, - но ведь прошёл всего день…

— Беременная самка пахнет иначе. Твой запах смешивается с моим, создавая третий. Сейчас я не смогу определить пол, но через месяц второй скажу точно.

Приняв его протянутую руку, вместе выходим из спальни. Следуя за ним по коридору рассматриваю всё что угодно но не наши сомкнутые руки.

— Не нужно ли мне состоять на учёте в больнице? — интересуюсь чтобы прервать это молчание.

— В этом нет необходимости. Когда приблизится время родов, в дом будут приглашены повитухи, что помогут принять роды.

— Мы что в средневековье? — внутренне ужасаюсь, понимая, что так легко и умереть при родах, и ребёнок может умереть…

Видимо что-то такое проскальзывает на моём лице, заставляя шатена напряжённо засопеть.

— Дети у оборотней рождаются отличными от человеческих. В родильном доме, если щенка принимать будет человек, у оного возникнут вопросы. Зачем же напрягаться, если есть специально обученные и посвященные… личности?

— А в чём они отличаются? — спрашиваю шёпотом, не замечаю, как сама прилипла к мужчине и почти трусь щекой о его плечо.

— Придёт срок, увидишь.

— Если переживу, — бурчу под нос, почему-то не желая отстраняться от мужчины, а он и не против. — А когда срок придёт?

— Через шесть месяцев, волчонку нужно меньше времени что бы сформироваться, плюс-минус двадцать дней.

— Шесть, — испуганно шепчу я, жалобно заглядывая Дамиру в глаза.

— Да. — Недолго помолчав, Дамир замирает, притянув меня к своей груди, — Твой организм довольно слабый, и без помощи из вне, боюсь может… — этот его обрывок очень пугает. Даже если и случитсях так, что яэ умру при родах, то моим предсмертным желанием будет, что бы малыша положили мне на грудь, ближе к сердцу, — Щенок будет тянуть силы, нужные ему для развития, поэтом, пожалуйста, не отказывайся ни от питательных ежедневных коктейлей, витаминов и уколов, раз в три недели. Я буду рядом, буду поддерживать и помогать.

Сейчас, прижатая к телу мужчины, что сжимает меня в объятиях, впервые показывая, что он действительно боится меня потерять, в груди неожиданно затрепетало сердце, разливая тепло по телу, будто магма, которой стало тесно в жерле вулкана.

— А ты расскажешь, что случилось и... почему ты… недолюбливаешь людей?

— Обязательно, — ответил, прижимаясь губами к виску, — но не сегодня. Может позже.

— Когда… мы будем ближе? – шёпотом спрашиваю я, вставая на носочки, прижимаясь губами к пульсирующей жилке на шее мужчины.

— Ближе чем сейчас, можно только под одеялом ночью, — хмыкнул мужчина улыбаясь.

— Необязательно ночью и необязательно под одеялом. Можно и утром на кухонном столе или столешнице, днём в твоём кабинете, тоже на столе, или как вариант в бильярдной.

— Кто-то хочет попробовать везде? — У него такая краси-ивая улыбка. Я таю. — У кого-то странная любовь к столам...

— Этот кто-то понимает, что вскоре у них не будет на это времени, а после и возможности.

Как бы невзначай поднимаюсь на носочки и легко, еле касаясь, будто дразня, прикасаюсь к его губам, воруя его вздохи. Дамир кажется даже перестал дышать, поддаваясь на встречу, касаясь языком моих губ.

— А теперь ночной завтрак, — только я собиралась отстранятся и хитренько посмотрев на него сбежать, как он отстранился сам, продолжая дразнить легко, касаясь моих губ своими.

— Я, пожалуй, буду омлет с ветчиной и сыром.

— Тогда приготовь мне тоже, — посмеиваясь Дамир, последний раз чмокнул меня в нос и спокойно так пошёл дальше.

Вот же! У! Зла не хватает!

Часть 12. Переплетение душ.

Громко топая и сердито сопя, иду вслед за кареглазой нехороший собакой . Вот возьму и пересолю! А оправдаюсь тем, что влюбилась. Хм… звучит как замечательная идея. Моя маленькая женская месть.

— У тебя лицо, будто ты решила сыпануть крысиного яда в еду, — доставая из холодильника яйца и молоко, промурлыкал мужчина. О у кого-то хорошее настроение. Может испортить? Хотя…

— Не трогай крыс, это милейшие создания! У меня в шестнадцать была крыса. Окружающие говорили, что с ней я обращалась лучше, чем с детьми тёти со стороны мамы. А всё потому, что мой Масик был моим, а не тётиным или чьим-то там ещё.

— А какие ещё у тебя были животные? — участливо спросил Дамир, будто ему действительно интересно, подавая мне миску и яйца с молоком, мол мешай.

— В детстве у мамы была кошка, а у папы была собака. Хочешь расскажу сказку? Однажды кошатница и собачник встретились и полюбили друг друга, их питомцам пришлось привыкать, и порадили они на свет милейшую девочку, которая любила всех животных, и пушистых, и не очень, красивых, и не совсем, и мерзких, как их любили называли люди, и склизких. Как-то у меня были рыбки. Был волнистый попугайчик, тушканчик, геккон, морская свинка и вот крыса. После того, я решила не привязываться даже к животным. Их жизни намного короче наших, а прощаться, забываясь в новом любимце больно.

— В таком случае поздравлю тебя. С этого момента можешь привязываться к волку. Пока я жив, он тоже. Обращайся в любое время и тискай на здоровье. — разрезая ветчину, шатен мне подмигнул. Неуверенно улыбнулась ему.

— Ого, у меня будет большая болонка! Нет! Шпиц! Жаль только в парке с ней не погуляешь — я намордник такой не найду. – и улыбнулась. Мило так, ещё и глазками похлопала, как бабочка крылышками помахала.

— Дошутишься, — клацнул зубами пушистый, — приду и покусаю. Одним бочком не отделаешься.

— Бе-бе-бе, — показываю мужчине язык, пока сам шатен оставил наш завтрак жариться на сковородке.

Немного наблюдений за Дамиром и я не выдерживаю, не сдерживая любопытства лезу ему под руку.

— Что ты делаешь? — удивляюсь ещё больше, когда он берёт шейкер и смешивает компоненты, добавляя небольшой пакетик с содержимым красного цвета.

— Витаминный коктейль. Ресурсов твоего организма не хватит, для поддержания жизни волчонка и твоей собственной, поэтому тебе нужно будет через каждые три дня принимать «помощь из вне». Каждый день. Желательно утром. Пить витамины, лучше поставь их возле кровати и через каждые три недели делать укол. По той же причине Я говорил тебе ранее.

— Помню, — поморщилась, вспоминая как после сотрясения у меня ещё и повысилось внутричерепное, пришлось три месяца сидеть на диетах, пить витамины, ходить на прогревание и капельницы, единственный плюс, который тогда спасал меня от отчаяния, массаж. — а массаж будешь делать? Для профилактики? И как бонус? За то, что в ближайший месяц у меня будет болеть спина и тянуть поясницу?

— Какая хитрая. — беззлобно фыркнул мужчина, положив подбородок на мою макушку. Отлив получившуюся смешанную смесь в красивый стакан, мне вручили его со всем официозом и даже трубочку сунул. — Черт, омлет!

Преспокойно попивая свой коктейль, философски наблюдаю, как мужчина подлетает к плите, и выключает конфорку. Открыв крышку сковороды, мужчина облегчённо выдыхает, бормоча «Ещё не всё потерянно».

Почему-то, когда я слышу слово «сковорода», мне всегда представляется такая чугунная и черная сковородка без ручки, которую держит в руках, такая бой-баба с юбкой или платьем в пол. Одежда обязательно домашняя, на голове либо бигуди, либо бандана и пышная женщина обязательно должна подозрительно щурится и спрашивать: «Ты где, скотина, шлялся всю ночь?!»

Кушая вместе, прям из сковородки, потому что никто не хотел мыть тарелки, я не могла не сказать, пока мужчина даже и не думал о том, о чем думала я.

— Чур сковородку мою не я! — еще и руки крестиком поняла, показывая: я в домике. Как же приятно было наблюдать как лицо волка вытягивается в упрёке и негодовании, — поэтому мой быстрее. И у меня был вопрос, у нас есть на сегодня планы?

— Есть, — ответил мужчина, заливая сковороду водой. — Пока есть возможность, хочу успеть провести ритуал разделения.

— Разделения? А это никак не отобразиться...— неосознанно накрываю живот рукой, отходя от мужчины на шаг.

— Нет, пока нет, — непонятно чему разулыбался оборотень, довольно так, будто объевшийся кот на остатки его трапезы. — Разделение моей жизни на двоих. Это увеличит шансы на лёгкие роды и даст гарантию, что ты сможешь выносить щенка. Ритуал разделит наши жизни поровну, добавив тебе немного дополнительных лет жизни. — немного помолчав, мужчина тихо добавил, — Проще говоря, ритуал объединяет и переплетает души. У нас считается, что душа у щенка в чреве, появляется, когда его сердце начинает биться. Пока у нас есть время, нужно успеть провести ритуал.

— Если всё так неоднозначно и мне нужно долго и тщательно готовиться к беременности, почему ты ее так торопил?

Вопрос так и повис в воздухе. Я выжидательно смотрю на хвостатого. Дамир напряжённо смотрит в окно. А окно не на кого не смотрит, оно просто выходит во двор.

Часть 13. Ритуал.

— На то есть личные причины, я пока не могу раскрыть их тебе. — насупился мужчина, и всё его хорошее настроение слетело на нет.

— Прости. — выдохнув, кладу ладошку ему на плечо сжимая, как бы в немой поддержки, — Если решишься выговориться, я до этого момента далеко сбегать не буду, рядом тут по периметру по бегаю. — попыталась перевести в шутку, нервно выдохнув продолжаю, — я в любом случае поддержу тебя и не буду осуждать. И торопить не буду.

Пока мужчина продолжает напряжëнно сверлить окно, я решила ему не мешать думать. Ведь думать это полезно. Думать это всегда интересно. Мало ли куда заведут тебя мысли...

Проходя в коридоре мимо зеркала замираю, разглядывая себя в отражении, скинув халат. Атласная пижама хорошо сидит по фигуре: маечка облигает грудь строящейся тканью, а шортики - бëдра, волосы выглядят так, будто всю ночь напролёт занимались любовью с подушкой. Обычно я говорю, что это укладка такая, но на самом деле, мне лень с утра волосы расчëсывать

Оглядываюсь. Дамира не видно, ни слышно. Я быстро. Никто даже не узнает. Повернувшись к зеркалу, приподнимаю маечку . Рассматриваю живот, что ещё не изменился, а там уже зародилась жизнь. Вот это да! Кто бы мог подумать? Я так рано стану мамой!

Повернувшись к зеркалу боком, разглядываю с другого ракурса. Мда-а… раньше я представляла себе это несколько иначе.

Я, с горячо любимым мужем, придём к этому решению осознанно и вместе, встанем на учёт, и вместе будем учавствовать в развитии плода по полной.

Сейчас же… Утром Дамир отдал мне мой паспорт. Нас расписали, он даже кольцо отдал. Мы муж и жена. И вроде шаг был осознан, и он тоже собирается учавствовать в развитии плода, но… будто над моими мечтами смеётся сама судьба.

Уйдя в мысли настолько, что выхожу из них, только когда мне на талию ложатся руки, и хриплый голос шепчет в ушко, прикусывая мочку.

— Это очень мило, что ты уже пытаешься разглядеть и увидеть нашего ребёнка, но первый месяц животика не видно. — выдерживает томную паузу, проводя носом по виску и ка-ак рыкнет! — А сейчас марш одеваться! И если не ждёшь определённых последствий, не провоцируй меня так.

Проведя носом по шее, прикусывает у её основания, выбивая из груди протяжный стон. И насколько же было неожиданно, когда меня взяли и шлёпнули по заднице! Вскрикнув от неожиданности, отскакиваю подальше, прикрывая руками филейную часть, обиженно сопя на волка.

— Марш, кому сказал? Одень лёгкое платье. Остальное я уже подготовил.

Сидя, на большой лохматой спине, в простом белом летнем платье обнимала огромного, и не такого уж и страшного, волка-оборотня. Скажи мне неделю назад, о подобном я бы посмеялась и покрутила пальцем у виска.

Жизнь умеет преподносить сюрпризы, к сожалению, не всегда приятные.

Если честно, отношения с сильной половиной человечества у меня всегда складывались плохо. Я никогда даже не была готова к серьёзным отношениям, а тут я уже беременная жена оборотня.

С первым моим парнем я начала встречаться в колледже на втором курсе. Повстречались мы год, было время даже когда хотели съехаться, но нет. Как это обычно бывает, сначала я думала, что всё, это навсегда, а потом мы разбежались, даже без ссор и истерик.Потом познакомилась с Никитой в кафе. Он подошёл первый, ну и всё так закрутилось, завертелось и мы съехались. Жили вместе месяца два, а потом я начала замечать странности в его поведении. Всё закончилось тем, что однажды я вернулась из универа раньше, из-за сильных болей внизу живота и застала как на нашей кровати, на лично мной купленном постельном белье, на нем скачет моя уже бывшая подруга, которую я сегодня покрывала в универе. Так я лишилась и любимого и подруги. Даже хотела бросить учёбу и уехать в другой город. Я долго не могла выйти из депрессии, а поплакав об произошедшем Арише, она предложила приехать к ней, она помогла мне развеется и забыть об этом.

Сейчас же, я скачу на огромном волке, как Иван-Царевич, только не за молодильными яблочками, а потому что, этот самый волк, решил провести ритуал «разделения и соединения».

Уткнувшись в мягкую шерсть, закрываю глаза. С Дамиром, всё сразу пошло не так. Он не ухаживал за мной, не подталкивал меня к нашей первой близости, и даже не предлагал съезжаться. У нас вообще сразу всё пошло не так. Сначала мы переспали. Потом он нашёл меня и не спрашивая просто поставил перед фактом и увёз.

Но… Дамир, относится ко мне искренно. Может в самом начале он и лицемерил немного, но сейчас… А всего-то нужно было оказаться на его территории, на которой он чувствовал себя увереннее, он чувствовал себя хозяином. Приоткрыв глаза, осторожно потрепала оборотня за ушком. И чуть не улетела вперёд по инерции, когда он резко остановился на поляне.

— Ты чего творишь? — прошипела я, намертво вцепившись в шерсть хвостатого и боясь отпустить.

Волк прижал уши в голове и кажется проскулил, мотнув огромной мордой в сторону поляны. Осторожно скатилась по огромному и мощному телу оборотня осмотрелась.На поляне в самой середине, были сложены большие сухие поленья, будто под костёр. Подойдя ближе, заметила на земле, прочерченный круг, со странной пентаграммой внутри, выложенную или расчерченную песком. Оно и понятно, мелом на траве не порисуешь.

— Заходи в середину аккуратно, не задевая песок. Круг не должен быть разорван. Я пол ночи выкладывал, не испорть мои труды, иначе мне придётся бежать за новым песком и выкладывать всё по новой.

Фыркнув на его слова, всё же решила благоразумно не наступать и обходить его художества. Дойдя до сложенных палений, нерешительно замерла. И что дальше? Неуверенно посмотрела на мужчину, что недалеко расставлял ритуальные свечи.

И только сейчас, когда мужчина зажёг уже вторую свечу, замечаю, что на этой поляне нет ветра, даже лёгкого ветерка. Высоко в небе освещает место луна. Безоблачно, нет ветра, большая луна, не слышно даже самых поздних птиц. Мы в лесу. Я и оборотень. Так странно. Передёрнув плечами, повернулась к закончившему, дарить свет, Дамиру.

— Обычно этот ритуал проводят стаей. — тихо начал мужчина, скидывая верхнюю одежду, оставаясь с голым торсом. Подойдя почти вплотную, чмокнул меня в нос, — Но сейчас такой роскоши я позволить себе не могу. Но очень хочу… не так, мечтаю создать новую.

Прижав руку к моему животу, кареглазый, нежно поцеловал. Стоило мне только ответить, как он отстранился с лёгкой ласковой улыбкой.

— А что стало с твоей стаей? — интересно, в какой раз я задаюсь этим вопросом? Но всё сводилось к тому что один он не так просто. Не думаю, что он ушёл сам.

— Однажды я тебе расскажу, но не сейчас. — Мне показалось, или в его голосе была тоска? — После альфы, ты будешь второй в нашей маленькой стае. Альфа и его Луна. Мы возродим…

Запнувшись Дамир закрыл лицо ладонью, отстраняясь и водрузил мне на голову, кажется венок из трав.

— Неважно. Сядь здесь и закрой глаза.

— В белом платье? На траву? Ты сдуре! — взвизгнула я, и стукнула его по руке, — Не ты же отстирывать будешь! В белом! На траву!

Он смеялся! Смеялся надо мной! Ударив его ещё раз по руке, возмущённо смотрю в его бесстыжие карие глаза. Весело ему, видите ли.

— Просто купим новое.

— Мне его бабушка из Германии привезла, где ты такое в России найдёшь?

— Всегда можно пошить на заказ.

— Но оно не будет пахнуть Германией! Она будет пахнуть Россией!

Всё. Довела мужика до истерики. Согнулся, смеётся и не может остановиться. Неуверенно отхожу на шаг назад. Я не с ним, я его не знаю, я мимо проходила, вот подошла поинтересоваться, всё ли хорошо? На всякий, отошла ещё на шаг.

— Ну всё… посмеялись и хватит, у нас не так много времени. — мужчина потянулся к клинку, вероятно ритуальному, и разжёг костёр длинными спичками, — Повторяй за мной движения отзеркаливая.

— Я не сяду в белом на землю! — недовольно вскрикнула я, подавая ему правую ладонь, по немой просьбе.

— Не надо уже, — проворчал оборотень, делая разрез на моей ладони. От болезненных ощущений, вздрогнула и сжалась. Я всегда боялась боли. Иногда даже простой порез доводил меня чуть ли не до обморока. Но больше самой боли я боюсь её ожидания. Думаю, если бы меня когда-нибудь взяли в заложники и пытались выведать секреты, я бы сдала всех и вся, стоило только показать мне плоскогубцы и пообещать вырывать ногти.

Встав напротив меня, Дамир полоснул и себя по правой ладони. Отбросив клинок в сторону соединил наши руки над огнём. Снизу руку припекало, но казалось мужчине всё равно. Он шептал странные слова, закрыв глаза. Язык, на котором шептал оборотень, был смутно похож на латынь, но я понимала никакая это, к чёрту не латынь.

Водя хороводы вокруг костра, я словно заворожённая следила как капает кровь, с наших сплетённых рук, в огонь. По мере того, как шёпот переходил в песню, я повторяла все его действия и даже странные покачивания. Повторив за мужчиной, подняла левую руку и сплела его с его рукой над огнём.

И всё будто замерло на долгих три секунды. Мужчина перестал говорить и резко открыл глаза заглядывая мне в душу. Зверь. Это был его зверь, он смотрел на меня своими до невозможности жёлтыми глазами. Казалось, последние капли крови упали в огонь, как языки пламени взвились синим, потусторонним, оплетая наши руки. Огонь не причинял боль, наоборот, от рук тепло поднялось к груди, разливаясь, горячим чаем, в сердце.

Из-за необычных ощущений не сразу заметила, что огонь погас, оставив после себя лишь тлеющие угли. Сейчас всё воспринималось будто я наблюдаю со стороны. Как-то странно подняла голову и уставилась на оборотня.

— Спи, — последнее что видела это его потемневшие жёлтые, почти тёмно-оранжевые глаза, заострившиеся черты лица и грубый голос.

Часть 14. Вместе.

Утро наступило быстро. Буквально только закрыла глаза, миг и всё, малина кончилась, пора просыпаться. Но что ещё страннее и чудесатее, это то, что я была бодрой. Последний раз, когда я просыпалась бодрой, было примерно, шестнадцать лет назад.

Рядом обнаружился Дамир. Он лежал на животе и обнимал подушку на которой лежал. Жаль что не меня. Из открытой двери на балконе, в комнату ворвался холодный летний ветерок. Плотнее укрыв мужчину одеялом, накинула на себя сверху его рубашку. Идти на кухню и перекусить, или выйти на балкон и полюбоваться видом?

Заметив на прикроватной тумбе стакан воды и мои витамины в баночке, подумала-подумала и всё же решила не делать себе хуже. Запив гранулу водой, мне вот подумалось...Что ради маленького счастья, что сейчас только развивается и растёт здесь, положила руку к животу, можно потерпеть и витамины, и витаминные коктейли, и уколы эти.

Проигнорировав тапочки, вышла на балкон. Вот это да! От увиденного просто дух захватывал. Не смотря на ветреную погоду, солнце пекло не по-детски и было довольно жарко. Скосив взгляд на термометр удивилась увидев, что температура превышает двадцать пять градусов. Вот бы на речку...

Оперившись на перила, босая стояла и восхищалась видом. Если подумать, Дамир не такой и плохой, как мне показалось вначале. Ему просто для чего-то срочно нужен волчонок. На мгновенье замерев, не поверила. Я только что сама назвала ребёнка волчонком? Ну хоть не щенком. Спрятав в ладонях лицо напряжённо выдохнула.

Мой ребёнок не щенок. Да волчонок, уверена, самый красивый и самый лучший на свете. Мой волчонок. А его отец волк. Это нормально. Наверное. И всё же так странно.

— Как ты себя чувствуешь? — от неожиданности вздрогнула и обернулась. Рядом стоял тот самый волк, отец волчонка, в одних боксёрах. Он потёр лицо и зевнул.

— На удивление хорошо и даже бодро, — зевнула с ним за компанию. Мужчина смешно фыркнул и встал рядом со мной.

— Мне нравиться как ты выглядишь в моей рубашке, — придвинувшись ближе мужчина положил подбородок на мою голову. – Мне завтра нужно будет уехать на день, постарайся не выходить из дома.

— Ты серьёзно? — возмущённо тыкаю его локтем, кажется под рёбра. — Ты знаешь, что было последний раз, когда родители оставляли меня дома одну? Я подожгла чайник, когда заваривала дошик, и чуть не затопила соседей снизу.

— Ну сейчас ты можешь топить кого хочешь, никакие соседи возмущаться не станут. — посмеялся мужчина, потеревшись щекой о мои волосы.

— Я серьёзно!

— Я доверяю тебя, и надеюсь ты хотя бы будешь сожалеть, если сожжёшь наш дом.

Наш. Он сказал наш дом. От переполнявших меня чувств даже шмыгнула. Не его дом сожгу, а наш. А кому сейчас хочется быть бездомным? Не своё не жалко, а своё ещё как!

— И не боишься оставить меня совсем одну? Вдруг сбегу? — пытаясь себя не выдать, спрятала лицо на его груди.

— Просто очень надеюсь, что ты умнее, и не побежишь беременной через леса, где полно разной живности в том числе и опасной. — вздохнул, посмотрел в даль, в тот самый лес, — Пойдём, нас ждёт витаминный комплекс.

— И всё же? — Покорно следую за ним, когда он, обхватив мою талию, ведёт в спальню.

— По периметру выставлены мои люди. Если что-то случиться, они мгновенно доложат.

— А с этими коктейлями? Мне…

— Я просто приготовлю тебе перед отъездом, они не портятся в течении двадцати часов. Проснёшься утром, выпьешь. Витамины ты пьёшь как проснёшься. Они лежат на твоей тумбочке.

— Как скажешь. — смиренно следую за ним на кухню, хитро улыбаясь, — Только привези мне, батюшка, из столицы, цветочек аленький, и картины, что по цифрам рисуешь и было бы просто замечательно привези ты мне маски тканевые на лицо.

На мои просьбы хвостатый смешно фыркнул, поморщился но кивнул.

Как ни странно, но всё время перед отъездом, мужчина от меня не отходил. Мы посмотрели вместе фильм про динозавров, вместе приготовили обед, вместе поели. Отлучившись минут на двадцать разговаривая с кем-то по телефону, мужчина вернулся с монополией.

Играли мы долго, даже пару раз сорились и почти подрались. Он пару раз обворовал банк! Сидел с милейшей улыбочкой и говорил, мол, это всё привычки. У-у-у зла не хватает! Завышала аренду как могла, а он её просто обходил и скупал дома, к которым пристраивал другие фигурки и говорил, что это его стая. Стая его, а аренду мне платить!

Готовя ужин закидала его мукой в отместку. Он хотел кинуть в меня помидоры, но стоило мне рассказать ему, что раньше так человеку желали умереть, он рассерженно сопя кинул в меня тесто. В общем, ужин закончился тем, что кухню отмывали тоже вместе.

А ночью… М-м-м, что было ночью. Сколько он дарил удовольствия, грубой, будто неумелой ласки, а его нежности... Это что-то! Если такое будет каждый раз, то я не вижу смысла вообще уходить от оборотня!

Часть 15. Немного о прошлом.

Проснулась я значительно позже, расстроенно отметила холодные простыни рядом. Так странно просыпаться одной, когда привык только открыв глаза, лицезреть противного оборотня. Повалявшись чуть-чуть в постели с телефоном, заверяя знакомых что у меня все отлично, просто я не в городе. Выпила витаминки и направилась в ванную. Волосы ощущались неприятными и жирными, буквально моля меня их вымыть, пока не начала болеть голова.

Выйдя из ванной с тюрбаном на голове и накинув поверх нижнего белья халат, спустилась на кухню. Первым же делом полезла за коктейлем. Его не будет всего день. Думаю вечером или ночью он будет дома. Это не так уж и плохо. Иногда даже от любимых нужно отдыхать, иначе могут так вывести из себя... а ты возьмëшь и наговоришь им лишнего, а потом разгребать…

Выпив в три глотка, отставила стакан подальше. Есть не хотелось. Даже странно. Подумав, чем себя занять, включила телевизор для фона и создания иллюзии что я не одна, пошла искать, где оставила электронную книгу, желая дочитать хоть и интересную, но к сожалению, забытую мной на время, историю.

Повесив полотенце на стул, устроившись поудобнее на мягком диване, приступила к чтению. Мне всегда нравилось читать. Всё, кроме классической литературы. Но мне нравились современные авторы, которые могли погрузить тебя в свой мир, с эльфами и драконами, с приключениями, радостью и горем. Когда ты представляешь себя на месте главной героини, раздумываешь, как бы ты ответила тому или иному персонажу или как поступила в той или иной ситуации. Когда ты считаешь их не просто персонажами книг, а приравниваешь их почти к своим знакомым и друзьям. Скучаешь по ним, думаешь, любишь, ненавидишь…

Отвлеклась от увлекательного чтива, лишь когда живот протяжно заурчал. Со мной всегда так. Уйду в книгу с головой, забывая даже поесть нормально. Все нужды человеческие отступают на второй план. Глянув в окно осознала, что уже вечер. А будто миг прошёл. Зато в истории... Что там было!

Нехотя отложила книгу и отправилась на кухню сделать себе бутерброд и желая вновь вернуться к увлекательному чтиву. Найдя вяленое мясо с аппетитом облизнулась. Взяв резанный батон, сверху мазанула майонеза смешанного с соусом, сверху резанные кусочки мяса, на него помидоры, корейскую морковку и сыр. Итого у меня восемь бутербродов. Ну не всухомятку же их есть, правильно? Поэтому сделаю ещё чай. В моей любимой большой кружке, что подарила мне старая подруга в школе.

Заливая чайный пакетик кипятком, вдруг поняла. Я столько не ем! Раньше мне хватало и одного, чтобы наесться, а сейчас я чувствовала, что всё съем, и как бы этого не было мало?

Неосознанно посмотрела на свой живот. Неужели я теперь всё время буду так есть? Что же станет с моей фигурой? Наберу в боках, на ногах появится целлюлит и ушки, а после родов ещё и растяжки появятся, единственный плюс, грудь увеличитсяс но после и она опустится и на ней появятся растяжки!

Как же так? Я так долго потела над своей фигурой, в прямом смысле этого слова! Диеты, физ.нагрузки, недоедания, стрессы, депрессии! Я ведь не всегда была такой стройной. В подростковом возрасте у меня было несколько лишних кило, и меня это даже не беспокоило, а потом посмотрела на сестру, что всегда была стройной и подтянутой, и мне так стыдно стало за своё тело… А теперь переживать всё снова?!

Она-то занималась танцами, всегда была общительной, имела свою большую компанию...

Я же всегда была интровертом, забывшим как общаться с людьми. Когда мне было одиннадцать-двенадцать, сейчас точно не скажу, родители друзей переехали в другой город, их дети конечно с ними, но... с одним из братьев у нас была первая любовь, до поцелуя даже в щечку мы к сожалению так и не дошли, но после у меня была дипрессиях связанная с этим. Я начала набирать вес и чтобы закрыться от мира ушла в субкультурусубкультуру аниме.

Позже мне пришлось вновь учиться взаимодействовать с людьми, открываться и впускать их в свою жизнь. Бороться с комплексами и вновь, хотя бы, казаться беззаботной.

Застал меня Дамир плачущую и жующую очередной бутерброд. Кушать очень хотелось, а от этого плакалось ещё больше.

Конечно, я бы тоже впала в ступор, увидев девушку с опухшими красными глазами и носом, всё время шмыгавшую, но не выпускающую из рук еду. Обиженно ее жуя.

— Мне вот просто интересно, что могло довести тебя до такого, — устало выдохнул он, присаживаясь рядом со мной, — что вообще может довести до такой ситуации?

Часть 16. Я плохой человек!

— Мне просто интересно, что могло довести тебя до такого, — устало выдохнул он, присаживаясь рядом со мной, — что вообще может довести до такой ситуации?

И притянул меня к своей груди, а я продолжала позорно реветь, используя мужчину как жилетку. Вытерев о него слёзы, отложила наконец недоеденный бутерброд.

— Ты-ы не понима-аешь, — всхлипнув, вытерла о него нос и затараторила, — Я снова стану толстой! Я ем как не в себя! У меня ж, если съем лишнюю дольку шоколада, всё - плюс два килограмма! А ведь я так долго с этим боролась! У меня кожа не такая эластичная как хотелось бы. Я растолстею и снова комплексы, мне даже ребёнку стыдно будет сказать, почему на тех фото я такая стройная и красивая, а на этих…

— Так ты из-за этого ревёшь? — посмеялся мужчина. Серьёзно. Я сижу уже два часа реву, а он смеётся! Он издевается надо мной! Ему всё равно что со мной и как! — Всё что ты сейчас ешь, уходит не в твои тощие бока, а щенку. Естественно ты будешь есть в разы больше. Ты теперь не одна, запомни это. А ему, — хвостатый накрыл ладонью мой живот, чмокнув в висок, — нужно много.

— То есть, — шмыгнув, неосознанно прижимаюсь щекой к его ладони, — всё мной наеденное не пойдёт в, как ты выразился, мои тощие бока.

— Нет конечно, — хмыкнул мужчина, помогая мне подняться, — я боюсь, как бы тебе самой хватило…

Мужчина продолжал что-то бормотать, а мне вдруг так стыдно стало. Я ведь ничего не готовила. А он наверняка голодный. А учитывая, что от ближайшего города до дома часа три с половиной езды, думаю он очень голоден.

Я плохая хозяйка! Мой мужчина вернулся домой уставший, голодный, холодный, а я вместо того, что бы встретить его достойно и предложить чай, кофе, ванну или быть может меня, сижу и оплакиваю свою бедную фигуру и не эластичность кожи.

Из-за этого захотелось плакать больше. Ну как так-то! Я и готовить то особо не умею, мне доступны только базовые блюда. Мясо могу пожарить, рожки сварить, котлетки слепить и ролтон заварить.

И как мне прикажите потом детей кормить? Простите малыши, мама не умеет варить борщ, но вы не расстраивайтесь, мама умеет капусту тушить, а вы хотите кушать будете есть то, что любит мама.

Меня же дети ненавидеть будут! Будут бегать к папе и жаловаться на плохую маму, а мама будет рассказывать им как он однажды приехал уставший и голодный домой и вместо еды и отдыха встретил рыдавшую маму, которая думала только о себе!

Я плохая мать! Я плохая жена! Я плохая истинная! Я просто плохой челове-ек!

Какой ужас!

— Ты сегодня весь день так ходила? — Недоумённо уставилась на Дамира и осмотрела свой прикид, отвлекаясь от мыслей. Даже слëзы течь перестали.

— А? Да, я обычно хожу так, когда дома никого нет.

— Что же мешает тебе ходить так сейчас? — облизнулся мужчина. Говорю же, голодный. Эх… как бы ситуацию исправлять? может нажарить ему стейки по-быстрому?

— В принципе ничего не мешает, — вздохнула я, останавливаясь и украдкой стирая слëзы, — ты наверное очень голодный?

— Хах, точно сказано, очень голодный.

Стоило мне встать с дивана, как мужчина подтолкнул меня к стене, расставив руки по обе стороны от моей головы, ещё и склонился ближе к моему лицу, а мне так неловко с девятого класса не было. Мужик есть хочет, а я не позаботилась. Хотя весь день дома сидела и, ладно, сознаюсь, ничего не делала.

— Сейчас приготовлю. Ты не против стейков средней прожарки? А на гарнир можно потушить овощи.

— Бобрёнок, мы сейчас явно думаем о разном. — хмыкнул мужчина, приближаясь к моему лицу, хотя куда ближе? Я ощущала его дыхание, внезапно сбившееся, на своëм лице, — Голод он ведь тоже разный бывает.

— Чт…

Слова потонули в поцелуе. Этот мужчина никогда не отличался сдержанностью. Подхватив меня под ягодицы, он был явно намерен сначала дойти до спальни. Наверное…

— Подожди! — отстранив ладошкой его лицо, заглядываю в его глаза взволнованно, а его взгляд так и говорит: «Что? Опять?». Нетерпеливо перехватил меня, что бы не сползала и уткнулся в шею, а в меня упёрлось… то самое упёрлось! И ведь он специально подхватил меня так, что бы упëрлось! — а это не повредит…

— Хорошая мать… нам повезло… — О Боже! Это точно мужчина сказал? Рычащий гортанный голос, мало похожий на голос самого Дамира. На меня уставились потемневшие жёлтые глаза, что смотрели с гордостью и нежностью. Миг, и его глаза темнеют, пока не становятся почти чёрными, — Нет. Щенку не может такое навредить.

Часть 17. Оно бьётся!

Если честно, я уже тысячу раз успела пожалеть о том, что согласилась таскать волчонка под сердцем. Физически плохо, морально плохо, ещё и этот витаминный комплекс…

Единственное, что помогало мне, так это осознание того, что я скоро встречусь со своим малышом. На этом все радости заканчивались. Спасибо за внимание. До новых встреч.

Зато, как ни странно с Дамиром мы действительно сблизились. Сильно. Правда не настолько, что он мне прям рассказал зачем ему ребёнок сейчас, в это трудное для всех нас, и нашей страны, время.

Но… он меня не ненавидит! Общается так ласково-ласково и любовно животик поглаживает. Месяц всего третий, а животик такой большой, будто уже на шестом. Дамир по этому поводу молчит и недоумённо пожимает плечами, пытаясь скрыть от меня свои переживания.

Были у меня догадки, что волчонок там далеко не один. Но Дамир опроверг мои теории. Сказал, что в таком случае почувствовал бы. Хотя бы стук их сердец. Хотя с этими сердцами я ему не особо доверяю, учитывая то, что он часто путает моё и малыша, а иногда и своё. Сердце можно хорошо прослушать, только когда ты прижата к этому сердечку.

Спокойно себе сидя на качели, завёрнутая в лёгкий плед с ноутбуком на коленях. Две недели назад взяла академический отпуск. Справку делал знакомый Дамира. Родителям правда тоже пришлось рассказать. Они сначала повозмущались, поужасались, испугались, но приняли и пообещали что не бросят ни меня ни внука. И вот тогда я поняла. Они думали, что меня бросили такую. И это так меня умилило, что я плакала около часа, пытаясь им объяснить, что у меня и муж есть, мы с ним в тихую расписались и сейчас я у него.

Они долго не верили, заверяли, что мы не будем им мешать и они давно хотели внука. Пока Дамир не вернулся с охоты. Тогда они узнали и убедились, что их внук не будет расти без отца. Обещала, как только малыш окрепнет, он познакомится с бабушкой и дедушкой, а сейчас нет. Я далеко. А длительные переезды не рекомендуется, именно так заявил мой оборотень, хмуря брови пытаясь поместится в камере полностью

Сейчас мой муженёк где-то ловил не очень везучих животных и пытался остыть. Ну что сказать. Сложно найти общий язык с беременной женщиной, которая не знает, что хочет от себя, а что уж говорить об окружающих…

В последнее время, Дамир даже перестал ездить куда-то там по своей «работе», зато стал больше перехватывать меня и тискать. Когда он так сделал первый раз, я думала у меня роды раньше времени начнутся, а сердце остановится. Нет, серьезно! Идешь ты такой, никого не трогаешь, думаешь о своëм, а на тебя нападают из-за угла с рычанием "я сейчас съем тебя, моя Красная шапочка!". И как начинают обнимать и целовать, куда только губы дотягиваются.

Никогда не смогу забыть тот момент, когда у нашего сына сердце сделала первые удары. Лицо Дамира в те минуты — это просто нечто! Никогда не думала, что он может быть настолько эмоциональным.

Мы тогда готовились ко сну и немного переругались. Я вся такая гордая, с ним не разговариваю и не ем, хотя очень хотелось! Но... бойкот! Он просто медленно варился в гневе и мариновался в ярости, пыхтя как ëжик. И вот, он хотел сказать мне что-то колкое и по-любому обидное, я это по его глазам видела, как он замирает, будто впадая в ступор.

Переводит взгляд с моего лица на живот. Столько в его глазах отражалось, да и не только в глазах, тогда был единственный раз, когда его маска слетела полностью, обнажая его истинные чувства. И столько было в этом взгляде! Нежность, страх, неверие, счастье, вина, радость, раскаяние, страдание и даже застенчивость.

Неуверенно подойдя ко мне, бухнулся на колени, прижимаясь лицом к животу, который если и было видно, то незаметно. В тот момент, мне показалось что он плакал. Слёзы счастья или чего ещё, явно блестели в его глазах. А я стояла, как громом поражённая и ничего не понимала. Почему он вдруг заткнулся, почему ведёт себя так странно… А он, осипшим, еле слышным голосом прохрипел «Бобрёнок, оно бьётся!»

Вспоминая это, у меня расцветает улыбка, и такое большое понимание, что все наши склоки ничто по сравнению с пережитыми, по-настоящему счастливыми моментами и воспоминаниями.

Вынырнула из дум своих великих, только когда услышала визг шин. Странно... единственный, кто сюда мог ездить — Дамир, он выкупил территорию и ближайшие дома.

Сам оборотень появился передо мной обнажённый, спустя несколько тревожных минут, с кровью жертвы, на шее и невозможно серьёзным и встревоженным лицом.

— В дом. Спустись в винный погреб. Там есть незаметная дверь, ты была в той комнате. Не высовывайся, пока я не подойду. Все вопросы потом.

Часть 18. Пазл прошлого.

— В дом. Спустись в винный погреб. Там есть незаметная дверь, ты была в той комнате. Не высовывайся, пока я не подойду. Все вопросы потом.

Отчеканил он, и схватив в беседке сменную одежду поторопился к пришлым и незваным гостям. И я бы повозмущалась и отказалась, чисто из вредности, но то, каким мужчина был серьёзным меня немного напугало. Чуть-чуть. Очень.

Были у меня догадки, что это связано с моим досрочным погружением в жизнь матери? Вряд ли это хорошие знакомые Дамира, которые случайно узнали и вот, решили поздравить. Только тортик слишком большой, из машины сам не вылезет.

Прошмыгнув в дом, и не думала оставлять ноутбук, поэтому тащила его за собой. Даже несмотря на то, что он мне мешал. Еле-еле спустилась в раскорячку по лестнице и даже не соблазнилась на приглушённые голоса доносившиеся с этажа выше.

Дёрнув за вино-рычаг, что позволяло механизму открыть дверь, собственно подошла и отодвинула дверку, что сразу и не заметишь и так же её закрыла. Поставив ноут на столик, уместилась на удобное, моё почти любимое кресло.

Не зная чем себя занять вернулась к ноутбуку, включив всем известный симс 4. Как и все девочки я создала там нашу с Дамиром семью, пришлось правда скачивать пару дополнений, но теперь я могу похвастаться тем, что в симсе Дамир тоже оборотень. Я даже наш дом построила. У нас даже уже девочка родилась.

К сожалению остатка заряда хватило на минут пятнадцать от силы, расдосавано пофыркав, потому что не успела сохранить, отложила ноут подальше. Задумавшись о моей дальнейшей жизни, не заметила, как задремала. Это всё от нервов!

Снился какой-то откровенный бред. Под конец я даже не запомнила о чём был сон, даже в общих чертах. Будто всего миг прошёл.

Когда я наконец соизволила открыть свои наипрекраснейшие очи, рядом сидел мой оборотень и пялил в одну точку. Серьëзно, если бы можно было бы выжигать взглядом, на стене была бы неплохая такая дыра.

Перехватив его руку, погладила пальцами его тыльную сторону ладони. Бездумно повернул голову в мою сторону, и кажется начал осознавать произошедшее. Моргнул раз, два, странно дёрнулся и взгляд его стал вполне осмыслен.

— Зря я это затеял. — вздохнул и потёр лицо ладонями, — Ещё и тебя втянул.

— Куда втянул? — потирая глаза, на всякий случай спросила, мало ли?

— Ты знаешь, у меня была причина…

Казалось мужчина не мог подобрать слова и очень нервничал, и это его очень раздражало. Что же такого случилось, и кто всë же приезжал? Подсев поближе, заглядываю Дамиру в глаза, перехватив его за руку и прижав к моему большому животу.

— Мы примем тебя в любом случае, у нас просто нет выбора, и не будем осуждать и обсуждать, даже шëпотом и наедине. Честно.

Мой хвостатый нервно засмеялся, и прижался головой к моей груди, ласково поглаживая живот. Привыкшая к подобным нежностям, я быстро разомлела.

— Я последний из северной стаи. — тихо начал мужчина, доверительно прижавшись к моему сердцу, — Когда-то это была процветающая земля с сильным альфой. Моим дядей. Раньше меня мало заботили дела вожака, я мечтал уйти и однажды основать свою стаю. Теперь же понимаю, как был глуп.

— Что же случилось? — так же тихо спросила я, запуская пальцы в его каштановые пряди. Неужели я наконец узнаю, зачем ему мы?

— Нанести такой удар в спину второй по значимости стае, мог только тот, кому доверяли.

— Кто? — затаив дыхание спросила и настолько тихо это прозвучало, что мне казалось он не услышит.

Но он услышал.

— Непризнанный сын вожака. Он давно фигурировал в стае отца. Ублюдок человеческой женщины. Однажды альфа нашëл, и потерял свою пару на восемнадцать лет. Он долго метался и искал, а свёл их случай. У неё тогда уже был сын. Его сын. Их забрали в стаю и никто не ждал предательства.

— И что же он сделал?

— Ударил по самому слабому месту. Меня, к сожалению, тогда в стае не было. Вместо альфы отправился на ежегодный совет. Поэтому я обязан выполнить обещание и убить ублюдка. Так я думал. Пока не услышал биение сердца нашего сына. Пока не начал привязываться к человечке и кажется влюбляться. Пока не понял, что не хочу использовать её как пешку или усилитель… Как много пока… Как много ошибок импульсивного идиота.

Опустилось напряжённое молчание. Я была пешкой в его игре? И наш малыш тоже? Стоп! Смысле влюбляться?! Но… сейчас он осознает, что был неправ? Или это я сейчас неправа, давая ему шанс? Нам шанс…

Пазл в голове выглядел сейчас так, будто ты собираешься собирать старый, однажды уже собраний, но сломанной по воле случая, вытряхивая из коробки. Только разложив и начиная примерять частичку к другой, ты понимаешь, что половины нет и тебе надо вставать и идти искать под столом и кроватью, что бы найти недостающие кусочки.

— И что теперь?

Часть 19. Одна. Всегда одна.

— Теперь я хочу забрать тебя далеко-далеко, где тебя никто не найдёт и наслаждаться счастьем семейной жизни вместе.

— Но…

— Грядёт война. Может громко сказано, но всё же. — мужчина заглянул мне в глаза, ловя мою ладошку и целуя в самый центр, — У меня есть преданные люди и оборотни, что последуют за мной. Раньше у меня была самая бредовая идея. — выжидающе смотрю на него. Ну же, сказал: «а» говори «бэ» — Подвергнуть тебя опасности. Отправить тебя в эпицентр битвы или в тыл к врагу, что бы волку было за что сражаться. Что бы он врал в ярость зная, промедление с его стороны может стоить жизни паре и потомству. Но сейчас я понимаю насколько идиотской была мысль и идея. Придумать такое! Подвергнув своё сердце, свою жизнь, свою пару опасности!

Мужчина нахмурился и явно злился на себя за то, что посмел допустить подобные мысли. Он хотел подвергнуть опасности меня и своего ребёнка ради мести? Это пожалуй, единственное что я не понимала. Ладно я. Но собственная плоть и кровь, что ещё даже не увидела голубое небо, лунный свет, свою мать и отца…

Мужчина пододвинулся ближе, почти вплотную, удерживая меня. Мне очень хотелось отпрянуть, отскочить и закричать, что бы он не смел прикасаться ко мне, но странное чувство сковало моë тело.

Было страшно. Было мерзко. Неприятно. Больно. Но больше всего чувствовалось одиночество. Иллюзия спала, сломалась, пропала и я понимаю, что всегда была одна. Никому кроме себя и не нужна.

— Оно стоило того? — охрипшим от волнения голосом спросила я, боясь выдернуть руку.

Я знаю, что многие от желания отомстить, начинают размышлять… не совсем правильно. Отдавая на растерзание врагу ничего не значащих и даже не подозревающих пешек, что и убить не жалко. Не жалко убить. Так вот кем я была всё то время для Дамира. Я и мой малыш. Всего лишь, ничего не значащие пешки. Наши жизни не так важны как месть неизвестному…

Я старалась ничем не показывать какие эмоции захлестнули меня и продолжать легко улыбаться, хотя внутри рушился весь тот выстроенный мирок счастья и беззаботности… где мы были вместе с Дамиром счастливой семьёй. Мои воздушные замки. Но мужчина всё же заметил.

— Так я думал раньше. — словно оправдываясь он предано заглянул в мои глаза, — С того момента, когда я понял, каким идиотом был, я никому не позволю причинить тебе боль. — мужчина прижался лбом к моему лбу, продолжая смотреть мне в глаза, — я уничтожу любого, кто осмелится на это. И сукин сын поплатится за всё. К чёрту безумные планы, мне хватит и того, что у меня есть к кому вернуться, кого любить.

И подхватив на руки, понёс наверх, в спальню. Что бы прижаться к моему животу и рассказывать волчонку ночные сказки. Пытаясь не подавать вида, я всё думала лишь о том, что это всё ненастоящее, вся его забота. Он делал это не для меня, не для малыша, а для того, чтобы однажды толкнуть к врагу.

Часть 20. Без возражений.

Всё это время у меня действительно было чувство, что мы стоим напротив друг друга на большом расстоянии. День за днём делаем шаги навстречу друг другу.

Сближаемся, привязываемся… влюбляемся. Я думала я счастлива, а оказалось… Он стоял на месте, лишь иногда лживо улыбаясь и маша мне рукой, мол, идём я уже заждался. А я радостно бежала за ним, к нему.

Сейчас же мне отчëтливо представлялось это, будто я добежала до последнего препятствия, счастливая, радостная, окрылëнная, с эмоциями наперевес. Осталось лишь перейти мост. А там стоит он. Манит к себе рукой и режет верёвки. Делаю шаг, мост с его стороны обрывается и падает в пропасть. А он стоит и возмущается: «чего ж ты не идёшь, осталась малость и ты у цели. И ты со мной, ну же, давай!».

Так обидно, когда, казалось бы, самый близкий человек, ну ладно, не всегда человек, думает о тебе как о разменной монете. И как после этого ему доверять? Да, я обещала его понять и не осуждать, но я ведь не осуждаю… я просто разочаровываюсь…

Наверное я была слишком жадной и видимо слишком наивной.

— Я понимаю, насколько мой план был безумным. — прерываясь на середине сказки, мужчина отворачивается, не желая видеть мою слишком натянутую улыбку, — Я понимал, что умрёшь ты, умру я. Но на тот момент я желал мести. И тебя. Когда я только узнал в тебе пару, я подумал: это так не вовремя, но это то что мне нужно! С появлением пары, у сильного волка возрастают силы. У него появляется та, кого он должен защищать и оберегать. Та кто его всегда ждёт. А если у пары появляется щенок… что уж и говорить… Волку есть кого защищать и он разорвëт любого, кто представляет для них опасность.

— И ты решил, почему бы ей не помочь тебе в одном деле? А если я заделаю ей волчонка, это же только улучшит положение дел! Волк сойдёт с ума, если узнает что его беременной паре угрожает смертельная опасность и порешает всех кто посмел косо смотреть на его пару.

Тихо закончила я, тоже смотря куда угодно, лишь бы не на него. Тяжело вздохнув, оборотень угукнул. На некоторое время повисла тишина. Гнетущая такая... У нас такой с самого незаладевшегося знакомства не было.

— Если раньше мне казалось правильным подкинуть тебя к моим кровным врагам и разбирайся ты как хочешь, то сейчас я желаю упрятать тебя в тайге, где тебя искать не будут. Я понимал, что идея обречена на провал, но надежда... Я не знаю сколько времени потребуется для… разбирательств… поэтому с тобой отправится повитуха сведущая во всех необходимых вам делах.

— Подожди, — пораженно замираю, — ты что, уже всё решил, а что я думаю на этот счёт - не важно?

— Это всё для твоего блага. Для твоего и Демида.

— Демида? — переспросила, кажется, потеряв связь. Он что ж нашего сына хочет назвать этим именем? То которое я предлагала первым? Но он так рьяно отказался?!

— Всё же тебе его рожать, а фамилию и отчество он всё равно берёт мои, — передразнил меня Дамир, — для людей он Демид, для оборотней Диэглер.

— Дикегля? Язык сломаешь, — в ответ передразнила его, показав язык и поняла. Он меня специально отвлекает! — Так не отходи от темы!

И взгляд такой грозный, что бы понял. Со мной шутки плохи! Вот возьму и натравлю на него блох, будет знать!

Мужчина так страдальчески вздохнул, мол, эх не удалось перевести её думы на придумы… И ответил, беря мои ладошки в одну свою и заглядывая в глаза, выглядя при этом донельзя серьёзным.

— Я уже купил билет на самолёт, и арендовал вертолёт, что бы ты могла добраться до домика в глуши. Я не хочу чтобы ты была втянута в это. Это не обсуждается!

Не желая встречать сопротивления и негатива в моём лице, мужчина встал и пошёл к балкону, приоткрывая дверцу.

— Не смей волноваться или переживать - тебе нельзя. Я буду стараться передавать тебе весточки о том, что происходит и вводить ясность, но рядом не оставлю. — на мгновенье замерев, мужчина вновь встретился со мной глазами, — Сейчас рядом со мной опаснее всего.

— Но…

— Без возражений! — и скрылся на балконе. Вот же… Резиновый конь! Не знаю почему, но имено сейчас вспомнилась детская считалочка «Сидели на балконе резиновые кони».

Раздражëнно пнув одеяло, кинула подушку туда, где только что стоял хвостатый. У-у-у волчара! Не возражать ему! Главный он! Подумаешь альфа! А я женщина! А женщины всегда правы! В тайгу он решил меня отправить! Вот и хорошо! Вот и подальше от него! Подружусь с медведем и научит он меня на балалайке играть, а я ему шапку-ушанку и валенки подарю! А водку мне пока нельзя, значит косолапому тоже! Пусть проявит солидарность!

И не нужен нам будет этот оборотень! Хм!

Никто не нужен!

Кроме, пожалуй, моего малыша...

Часть 21. Здесь что-то не так.

Впервые за те шесть, почти семь месяцев, я оказалась в месте, где людей больше чем один. И это я про себя, ведь если причислять Дамира к людям, он обидится и покусает за бочки. Не больно, но ощутимо.

Повитуха, которую мне обещал мужчина, что будет помогать, не только принимать роды, но и, как выяснилось, следить за домом и вообще, встретит меня вместе с пилотом вертолёта. Для меня это было слишком сложно и не совсем понятно. Но Дамир заверил, что они проверенные… не совсем люди. А если это не люди, то и доверия к ним больше, чем простым людям.

Люди сновали туда-сюда и это немного пугало. Слишком привыкла к единению. Дамир стоял рядом и переговаривался с кем-то по телефону. Я всё ещë на него злилась, поэтому разговаривали мы в одну сторону. В мою. Я обиженно дулась и кидала на него холодные взгляды. Он же объяснял мне, не ожидая услышать что-то кроме моего недовольного сопения. Но всё равно время от времени ловил ладошку, целовал ее или гладил.

Но как бы мужчина не показывал, что он спокоен, хладнокровен и уверен, он нервничал. Боялся отпускать меня от себя, но понимал, что рядом с ним опасно. Насколько опасно я не знала и не хотела бы узнать, но всё равно дулась. Так. Для профилактики.

Подёргав хвостатого за рукав пиджака, отвлекла его от созерцания взлётной площадки, через панорамные окна, которые я уговоривала Дамира вставить в нашей спальне, указала в сторону туалетов.

Полёты перелёты, а все прелести беременности доводили меня до мыслей, что я на такое больше не поведусь. Ни за какие коврижки! Эта боль в пояснице, неудобные позы для сна, увеличилась грудь, постоянная смена настроения и непонимание не себя, ни того, чего ты хочешь.

Примерно на втором месяце, я пристрастилась к корейской морковке. При том, не так, а обязательно с чем-то. Из-за чего Дамиру пришлось учится ее делать самому. И скажу честно, у него получается вкуснее, чем покупная.

Мужчина нахмурился, посмотрел в ту сторону, в которую я указывала, потом на меня, потом снова в сторону туалетов и отстранив телефон от уха и прижав его к груди тихо спросил.

— Срочно?

— Срочнее некуда, — так же тихо ответила я.

— Иди, — ну я и пошла, а он так и стоял на месте, пристально следя за каждым моим движением.

Чёрт! Этот огромный живот ужасно усложняет жизнь молодой девушке! Ополаскивая руки, внимательно смотрела на своё отражение.

Я не люблю ужастики, потому что очень впечатлительная. Однажды, согласившись на уговоры Никиты, мы посмотрели один такой ужастик и помню, долгое время боялась смотреть в зеркало ночью или когда оставалась одна дома.

И вроде этот страх я пережила и к зеркалу начала относиться дружелюбно, но сейчас я вновь ощущаю тот панический страх, будто сейчас в зеркале моё отражение начнёт жить своей жизнью и отберёт мою жизнь, запечатав меня в зазеркалье.

Надо уходить. Мне это не нравится! То, что это просто воображение шалит, я прекрасно понимала, но и просто шалить оно не будет! Должно случиться что-то плохое! Иначе это чувство я не объясню…

Отойдя от зеркала в угол, достала телефон, написав Дамиру: «Здесь что-то не так». И подумав дописала « Мне не по себе»

Выдохнув, спрятала телефон обратно во внутренний карман. Надо выходить.

Приоткрыв дверь осмотрелась. Вроде всё спокойно. Дамир вновь отвернулся к окну, рыча на кого-то на том конце трубки. Дамир рядом, значит всё хорошо. Облегчённо выдохнув, вышла. Скоро рейс и мне всё же не стоит заставлять Дамира волноваться. Ему сейчас нельзя.

Стоило сделать шаг в его сторону, как к нему подлетела девушка одетая фривольно и начала что-то щебетать, пытаясь дотронуться до моего мужа!

Это что еще такое!? Она продолжала к нему липнуть, заглядывая в рот, а он пытался от нее отмахнуться. Даже сделал попытку её оттолкнуть, но она подлетела с другого бока, будто назойливая муха!

Стоп?! Что это! Этого не должно быть! Попыталась закричать, но рот зажали рукой, а к носу приложили вонючую тряпку. Все попытки вырваться были похожи на предсмертные трепыхания бабочки, которую паук тащил в своё логово. И темнота. Единственное о чём я думала, лишь о защите моего волчонка.

Часть 22. Неожиданно...

ныла голова, слезились глаза и мутило. Приподнявшись на локтях, поморщилась от головной боли, что накатила новой волной, ударив по вискам.

Я лежала на кровати, одноместной такой, у меня почти такая же, в моей комнате, у родителей стоит. Комната вполне комфортная, я бы даже сказала милая. Ощущение такое… будто к моему заселению сюда готовились…

Чёрт! Дамир же меня потом ругать будет! И говорить через каждое нецензурное слово, «я же говорил!». Лучше бы терпела! Мой оборотень сейчас наверняка волосы на себе рвёт. И шерсть. Со злости схватила акулу, явно из Икеи, за хвост и кинула в сторону одной из дверей.

По законам жанра одна должна быть ванной комнатой, другая выход. По этому же закону жанра, входная дверь закрыта. Единственное, что отличается, от этих законов жанра, так это то, что как только я очнулась в комнату никто не вошёл и не рассказал весь свой злобный план.

Что бы не случилось, главное защитить моего волчонка и продержаться до того момента, когда нас высвободит мой оборотень. Откинувшись на спинку кровати, прикрыла глаза. Всё будет хорошо! Главное подыгрывать главгаду и всё будет хорошо!

Когда прошёл примерно час моих метаний, послышались тяжёлые шаги и лязг ключей, после чего дверь отворилась. В проём заглянул мужчина, проверяя в сознании ли я.

— Вас ожидают.

И это всё, что он сказал. Ни тебе успокоить беременную женщину, ни поинтересоваться, всё ли в порядке с моим психическим здоровьем. Вас ожидают и всё. Окинув недовольным взглядом грузного мужчину в чёрном костюме, специально кряхтя и тихо матерясь, медленно стала подниматься, придерживаясь за поясницу и живот. Вкладывая в свое кряхтение все страдание беременной женщины.

Мужчина смотрел на меня странным взглядом. И этим своим равнодушием к бедной беременной женщине, которую повязали почти ни за что, он обидел меня до глубины души. Я с тобой не вожусь, я с тобой не разговариваю, я с тобой не общаюсь! Я обиделась! Ты меня обидел! Не стыдно тебе? Постыдись! Так нельзя! Тем более с беременными!

Выпрямившись, высоко подняв голову, пошла к тому мужику, как та львица из «Симбы», только чуть-чуть беременная.

Несмотря на страх и переживание о муже, ситуация заставляла вымучено ухмыльнуться. Всё случилось так, как он хотел, три месяца назад. Словно сама судьба «дружелюбно» оскалилась, наблюдая за его планами и подтолкнула к... Не совсем хорошим и не совсем людям.

Шли мы недолго. Меня даже не в подвале поселили, а это я считаю уже придаёт очки в карму похитителя. Не будет же он обижать бедную беременную девушку, которую жизнь обидела таким мужем как Дамир?

Завернув за угол, меня явно ввели в столовую. В отличие от нашего с Хвостатым дома, здесь всё выглядело так неестественно. Да, дизайн был довольно современным и дорогим, но от этого выглядел безликим и неживым.

За столом сидел статный мужчина, весьма красивый, но… было в нем что-то отталкивающее, что-то тёмное… Несмотря на то, что стол был уставлен множеством блюд, мужчина сидел и явно ждал, как я понимаю, меня.

Стоило мне только появиться в поле его зрения, как он лучезарно улыбнулся и встал из-за стола, подходя ко мне он раскрыл руки, но вместо того, чтобы ответить на возможные обнимашки, я прикрыла руками огромный живот в желании защитить.

Мужчина грустно вздохнул, явно не понимая, почему я не спешу благодарить его и обнимать. На всякий случай отошла ещё на шаг, но помня, что для Дамира это никогда не было преградой, сделала назад ещё два шага. Так. На всякий случай.

— Дорогая, тебе больше нечего бояться… Я не причиню вреда ни тебе, ни твоему ребёнку, — нежно я бы даже сказала, с придыханием сообщил мне странный мужчина, — хоть он и от… хотя это неважно.

Сморщившись так, будто он съел лимон без сахара, мужчина указал на стол, явно приглашая присоединиться. Застыв в нерешительности, стараясь не обращать внимание на бурчащий живот и желание волчонка подкрепиться. Всё же ела я только утром, а время уже позднее.

Настороженно подошла, под ободряющую улыбку мужчины. Стоило мне присесть на стул, как мужчина встрепенулся пододвинул стул ближе к столу, помог разложить салфетку и сел рядом, наливая в один стакан воду, в другой сок. Мой любимый сок. Морковный. От этого стало немного не по себе. Скосила оценивающий взгляд на мужчину.

— Ты права, — скромно усмехнулся мужчина, заметив мой взгляд, — ты кушай кушай, моя дорогая, — пододвинув ко мне тарелку, которую я тут же отодвинула, чтобы достать рябчика, под, явно, кисло-сладким соусом. Я его по запаху узнала, мне такого Дамир готовил.

— Услышу ли я сейчас весь план ваших задуманных злодеяний, про тяжёлое детство, где тебя растили оцелоты и есть ли у тебя утканос, который каждый день рушит твои машины для уничтожения всего живого? — ехидно поинтересовалась я, обгладывая ножку. Ум-м-м, какие же мы голодные! А как вкусно!

Мужчина не обиделся и даже не разозлился, а просто рассмеялся, пододвигая ко мне какой-то салатик с травой. Я тебе что, козёл?! Сам такое ешь, мне нужно мясо! Я хышник! Ну… точнее во мне растёт хищник. Кхм... Да.

— Что не говори, а ты ребёнок, куда тебе ещё и свой?

— Не отвлекайтесь. Вы знали обо мне. Вы явно следили за мной или за Дамиром, здесь разница непринципиальна. И вы готовились… вот к этому всему, — провела рукой вокруг, — И ничего я не ребёнок. Я просто иногда с племянницей сидела. Двоюродной.

— Дамир сам о тебе рассказал, сам поднял шум, а мне просто донесли, — ну да, был у него такой план… а ты, мистер козёл не такой уж и умный, раз повёлся, — потом узнал, что ты человек. А он не тот, кто будет вести себя вежливо с… людьми.

Часть 23. В стае предатель?

— Дамир сам о тебе рассказал, сам поднял шум, навëл суету, а мне просто донесли.— ну да, был у него такой план… а ты, мистер козёл не такой уж и умный, раз повёлся, — Узнал, что ты человек. А он не тот, кто будет вести себя вежливо с… людьми.

— А вы? — осторожно уточнила я, ставя на место стакан.

— А я не такой как он, в этом ты ещё не раз убедишься, — обольстительно улыбнулись мне, подперев рукой голову, — моя мать, тоже была человеком.

— Была? — приподняла правую бровь, а левую как-то не получалось.

— Бывшей любовнице «отца» не хотелось быть бывшей. А тот ублюдок, узнав о том, что его пару отравили, просто запечатал зверя той суки и изгнал. — Страшным надорванным голосом поведали мне, — Он сдох бы позже от тоски, но то было моей последней каплей.

— Что тогда случилось? — затаив дыхание, спросила я, понимая, ни один оборотень не спустит с рук убийство пары, — почему ты уверен, что было именно так? Ты был в тот день…

— Нет, но кое-кто мне донёс.

Страшный оскал не предвещал ничего хорошего. Нервно поёрзав, даже отложила вилку.

— В стае был предатель?

— Почему предатель?

— Что не говори, а пока в этой истории ты антаганист.

— Допустим, — Подумав согласился мужчина, что взял не самую хорошую роль, — С чего ты взяла что это был кто-то из стаи?

— А кто?

— А вот это тебя уже не касается.

— Ты уничтожил стаю моего мужа, конечно касается!

— Ты будешь нужна своему «мужу», только до рождения щенка. Уже сейчас, можно почувствовать сильного альфу. А вот что с тобой будет дальше, будет зависеть от твоего психа.

— Почему ты так говоришь?

— Потому что ты повторяешь судьбу моей матери.

— Расскажешь о…

— В нашу следующую встречу, завтра, на завтраке, — мужчина снова улыбнулся, вставая из-за стола, — я помогу и провожу.

— А можно вы не будете дверь закрывать? Я очень понятливая и сбегать не буду, да и куда? Больше километра не пройду, с таким-то пузом! И почему я родилась девушкой, — последнее уже шептала, но мужчина всё равно услышал и тихо рассмеялся.

— К сожалению, пока ты моя заложница, но ты можешь поменять стороны и стоять рядом со мной. Я даже приму чужого ребёнка.

— Что?

— Мы пришли, у тебя будет время подумать. — подтолкнув меня, мужчина наклонился, оставляя на лбу мимолетное прикосновение губ.

И… ушёл. Оставив меня в полном шоке. Не за что не поверю, что вот он… Да нет! Да быть того не может…

Часть 24. Сказка на ночь.

Отбросив мысли, о том о чём и думать не стоило, я зашла в комнату, и сразу скинув одежду полезла под одеяло. Так что мы имеем, сопоставив два рассказа? То, что кто-то желал избавиться от стаи и от Дамира, который в то время выполнял поручение бывшего альфы в другой стае, поэтому его достать не удалось.

История с любовницей лишь предлог. И… ой! А как его зовут? Вот же! Забыла спросить! Ну как так можно?! Пока будет мститель. Дамир рассказывал, приводя в пример бывшего альфу, как оборотень сходит сума из-за потери своей половины.

В одном был прав мститель, ей запечатали зверя и в полнолуние погнали как дичь. Альфа первым поймал и растерзал идиотку, до этого она стояла у «позорного столба» где ей могли воспользоваться как душе угодно. Женщины в основном закидывали камнями. Мужчины… на то они и мужчины. Каждый из оборотней понимал, что самое страшное в жизни, лишиться пары. Их альфа и правда умер бы от тоски через месяца три.

Как объяснял хвостатый, это наказание, за то, что оборотень не смог уберечь самое ценное, для него в этом мире. Пара — это святое. И свод законов, тех самый негласных, оборотнских, гласит о том, что за пару одного, мстит вся стая.

Дамир, последний член стаи. Хотя теперь не последний. Любовно погладив живот, пообещала рассказать сказку, как это делал наш папа, каждую ночь, нежно целую большой животик.

У нас всё будет хорошо. Да малыш? Папа нас обязательно спасёт от странного и мутного типа. Иначе папа сойдёт с ума от волнения. Мститель явно уверен в своей правоте, а ещё… то что он ещё до событий того дня готовился… только к чему?

Он хотел стать альфой, желая что бы власть перешла ему, но следующим по силе был протеже бывшего альфы — Дамир. Возможно с самого начала он готовил переворот или революцию, а кто-то явно подогревал его ненависть желая избавиться от стаи, что стала бельмом на глазу. Ну что ж… у меня теперь есть возможность решить эту загадку…

Да-да малыш, я помню, сказка. Погасив светильник, комната окунулась в темноту, лишь в окне можно было заметить горящий тёплым светом уличный фонарь. Про что будем слушать сказку? Про что мы ещё не слушали? Как насчёт сказки про спящего принца?

— Эта история случилась давным-давно, да и в другом мире. Магическом. Жили-были король с королевой, король любил королеву так же сильно как и папа маму, каждый день дарил ей ласку и нежность, а о том что у них происходило по ночам тебе пока рано знать, но именно это привело к тому, что королева однажды порадовала мужа скорым рождением наследника, не такого скорого как у нас, ей то беременной девять месяцев ходить…

Нежно погладив животик, отвлеклась на шорох за дверью. Прислушавшись, вроде никого не услышала, устроившись удобнее, продолжила тихим нежным голоском.

— Роды её были сложными, ребёнок был очень сильным магически, сильнее чем мать-королева. Когда отец-король узнал о трудностях родов он прогневался на новорождённого сына, Убиваясь по умирающей любви всей его жизни, король проклял своего сына нарекая его чудовищем, но королева, как истинная мать, сделала всё что могла, на ослабевших ногах подошла к люльке, смягчая проклятье короля. Как истинный отец, король считал, что сын забрал у него королеву, поэтому ненавидел его ещё больше. А ведь у королевы был шанс выжить, не истощай она свой магический резерв, исправляя ошибки короля.

За дверью послышался приглушённый смешок. Хотела резко встать с кровати и подлететь к двери распахивая оную, но поняла, что не смогу просто быстро встать. Еле-еле поднявшись, прикрываясь одеялом, поковыляла к двери. А вот её резко открыть у меня всё же получилось. Только к тому времени, за ней уже никого не было.

Ну вот! Зря вставала! Вот же… Раздосадовано фыркнув, поковыляла обратно в постель, поглаживая животик, дорассказать сказку.

Часть 25. Скучаем по папе.

Новый день встретил новыми неприятностями. Точнее неприятности старые просто день новый. Проснувшись как обычно ближе к обеду, долго лежала и смотрела о одну точку, осознавая происходящее. Дамир по любому рвёт и мечет. Кто находится рядом.

Зато знать будет! И ценить больше! И меня и Демида.

Потянувшись, хрустнула позвонками и с большими усилиями встала с постели, направляясь в ванную по своим грязным беременным, а значит неотложным делам, а потом умываться. Почистив зубы новенькой щёточкой, мечтала о банане с манго, потому что зубная паста была с углём.

Странно, но сейчас «моя» кровать, которую я оставляла расправленной, была вполне себе заправлена, а на ней лежало лёгкой, явно летнее свободное платье на резинках.

За неимением другого выбора, влезла в выданное платье, завязав декольте, потому что не перед кем светить своим вымнем, по-другому, к сожалению, я свою грудь назвать не могла из-за понятных всем причин. Вот такой вот каламбур.

Если честно, выходить из комнаты самой, было неловко и страшно. В выделенных для меня комнатах я себя ощущала в относительной безопасности. Моя тихая гавань. Но кушать хотелось больше, чем ощущать защищённость. Желудок кажется уже проснулся и устроил бунт и революцию.

И только сейчас я со страхом осознала истину. У меня нет моих витаминов и никто мне не сделает мой утренний коктейль. А как же я дальше?.. У меня слишком слабый организм и сам волчонка он не выносит. Что же делать?

Взволнованная, забыв про свою стеснительность, вылетела из комнаты отправляясь на поиски Мстителя. Мельтешащий человек, который не поспевал за мной или делал вид, не мешал мне врываться в каждую комнату по пути, хотя бы потому что он просто не мог догнать или продолжал делать вид. Сама от себя такой прыти не ожидала. Раньше казалось, что я слишком беременна и стара для этого.

Мститель меня явно слышал, но не ожидал так быстро, поэтому, когда дверь его, по-видимому, кабинета хлопнула, он аж подпрыгнул и оторвал телефон от уха. Хотя это может быть и потому, что оттуда посыпалась отборная не совсем цензурная ругань и проклятья.

Ой, это же моя нецензурная ругань, точнее тот, кто так ругается. Даже эти угрозы звучали так по родному, что сразу улыбалось и хотелось его обнять, но обнимать было некого.

— Дамир, а меня не обижают, только вот витаминного комплекса нет, — прикрикнула, что бы мой оборотень не очень-то и переживал. Но кажется получился немного не то эффект.

В трубке ругать послышалась ещё громче, он ещё и рычать начал. Мститель, которой явно не чего-то такого ожидал, от неожиданности выронил телефон. Возможно он был готов не к моему приходу и заверением пары, что всё отлично, а к истерике и просьбам забрать меня отсюда. Ой, как неловко вышло-то…

— Ой! — как-то слишком громко воскликнула я, когда почувствовала, то, чего чувствовать не должна, телефон снова упал, а поднимающий его мужчина, стукнулся об стол лбом, — Он толкается!

И вот тут затихло всё. И матерящийся Дамир, и шипящий мститель, даже тихо оправдывающийся верзила затих, странно на меня поглядывая.

— Кажется он скучает по папе, — в оправдание сказала я, неловко подставляя ладошку навстречу ощутимым толчкам. Больно же!

Мститель отключил молчащего Дамира, потёр пальцами переносицу и страшно нахмурился. Подойдя ближе и осторожно присаживаясь на стул выжидательно посмотрела на зеленоглазого.

— А как вас зовут? Мы столько знакомы, а я вашего имени всё ещё не знаю…

— Джейкоб, — и посмотрел на меня так, будто я ему план разрушила… или жизнь сломала, ну или продала врагам за кукурузинку.

— Серьёзно? — опешив на мгновенье, присмотрелась одним глазом к мужчине.

Не, ну у него явно имя должно на «П» или на «В» начинаться, ну или в крайнем случае на «С», но никак не Джейкоб. Он для этого имени слишком светлый. Не по моральным качествам, а по волосам. Русый такой. Такого точно не могут звать Джейкоб!

Часть 26. Шантаж.

— Виктроий, знать второе имя тебе не обязательно.

— Да-да, его знать должны только в стае, но если волк-одиночка, то его паре или выбранной спутнице тоже можно его знать. Обычно вторым именем нужно обращаться к волку, но человек на него тоже откликается, как и волк на первое. Традиции. — и горестно вздохнула. Потому что все равно мало понимала. Кничка для животного и имя для человека? Так я объясняла это себе.

Ещё свежи в памяти воспоминания о том как Дамир мне это вдалбливал. Альфа и его Луна должны знать все законы и традиции и только после этого они могут придумывать новые вынося их на ежегодный собачий совет.

Сейчас, чтобы не особо меня тревожить, он не говорит как у него дела с его стаей, разве только обтекаемо. Из этого я знаю, что у него уже около десяти человек, что дали альфе клятву верности. И у каждого этого оборотня была своя печальная история. Как рассказывал Дамир, сейчас кто-то пытается избавиться от большей части оборотней и странность, что исключительно на севере.

— Как много ты знаешь…

— Ага, — грустно посмотрев в даль, не нашла ничего интересного, дома вид открывается красивее, — Луне стаи это знать обязательно.

Мужчина лишь хмыкнул на это заявление.

— Ты меня искала?

— А… Да! Мне нужны мои витамины. Названия я правда не помню… мне ещё каждое утро Дамир вкусняшку такую делал… тоже что бы пережить беременность.

— Ну что ж… какое-то время тебе придётся обойтись без них, — и с такой милой улыбочкой сказал, ещё и ручки так сложил. Ъуъ! Нельзя же так!

— Но они мне необходимы! Сведущий в пушистых делах врач, говорил что максимум, я могу пропустить три-четыре раза, но это не советуется.

— Что поделать… У моей матери ничего из этого не было. Выносила меня, вполне здорового. — мужчина подтянулся и встал, подходя ко мне плавными, ленивыми шагами, будто делал мне одолжение, — смогла даже выжить, хоть и была истощена. Тебе будет легче, у тебя были все эти витамины для беременных и другая дребедень. Ничего тебе не сделается.

— Я бы на тебя посмотрела, будь у тебя такой животище, как у меня, и хоть малая часть тех ощущений что переживаю сейчас я, и та одна третья часть которых передаются Дамиру по связи истинных.

— Но у меня нет ни того, ни другого. Какая радость. Какое облегчение. — и такая до омерзения бодренькая улыбочка.

Как же сильно мне хочется его треснуть. Сначала по голове тяжёлой статуэткой, потом коленкой в живот, и ногой по почкам. И картина всего этого так явно встала перед моими глазами, что на губах расползлась коварная ухмылка, а ноги сделали шаг навстречу к Викторию.

Стоило руке потянуться к бронзовой статуэтке на деревянном столике, как наваждение спало, оставив за собой только чувство недоумения и взволнованность ситуацией. Я никогда не была такой кровожадной! И вся эта ситуация и мои мысли начинали меня пугать.

Шарахнулась от столика, выронив из рук статуэтку, что с противным звоном брякнула о пол. Витёк посмотрел на меня нечитабельным взглядом, который сразу же перевёл на огромный живот. Словно сознаваясь в содеянном, малыш толкнулся и возмущённо заворочался, заставляя меня охнуть и схватиться за живот и он снова толкнулся.

— Пожалуй я не буду спрашивать, что ты хотела сделать и оставлю свои подозрения при себе.

— Так и сделайте. — неуверенно кивнула я, когда Викторий подал мне локоть.

С большим вопросом посмотрела на предложенную руку, а потом в лицо привлекательному, но такому коварному мужчине. Ну и зачем мне твоя рука? Хотел помочь или облегчить учесть бедной беременной женщины — дал мне мои чёртовы витамины и прикатил бы сюда столик с завтраком.

— Не возьмёте — не услышите обещанную историю.

А это уже шантаж! Возмущённо фыркнув положила ладонь на сгиб локтя мужчины, но мысленно обещала мстить. Стоило нам выйти в коридор, мужчина решил идти обычным своим шагом, но мне пришлось его тормознуть. Ну как тормознуть. Остановиться как вкопанная и осуждающе на него смотреть.

— Взялись сопровождать или помочь, учтите, я хожу медленнее и в моём положении увеличить скорость мне сложно. — подумав секунду добавила, почесав локоть, — посмотрела бы я на вас, как вы бы бегали резвой козочкой по скалам с огромным арбузом под четыре-пять килограмм.

И ещё один осуждающий такой презрительный взгляд. И не важно, что до этого я действительно даже почти бегала, но там меня грел шкурный вопрос и возмущение.

Часть 27. Кто у нас не первый, тот у нас второй!

Мужчина скрипнул зубами, но извинился, вновь подхватив меня под руку, пошёл медленнее, пытаясь подстроиться под мои шаги. А я ненамеренно шла прогулочным шагом, иногда пыхтя аки паровоз или охая и ахая. Чисто для солидности. Но никак не солидарности.

Пару раз на пути нам встретились свободно похаживающие девушки. Простые человечки. Человечки? О нет! Я уже разговариваю как Дамир... Но их взгляд — это нечто! Как они смотрели на Виктория! Как голодные псы на последний кусок мяса. Мне даже страшно за него стало… Как бы на него не накинулись и не изнасиловали в каморке с хим.принадлежностями… А он шёл такой независимый и гордый, даже под ноги не смотрел.

Одна из этих девушек, после голодного взгляда на него, посмотрела на меня так, будто думала над тем, что немешало бы плеснуть яда в чай и занять моё место, подложив подушку вместо живота. От этого взгляда непроизвольно спряталась за спину мужчине, чем вызвала его самодовольное е…динственное на этом свете лицо. Кхм…

Неловко переступив с ноги на ногу, повернула лицо и взор свой к окну, отметив что дальние ворота были будто готовый обороняться от огромного полчища войск. От этого стало не по себе. Как же Дамир… Так! Дамир справиться! Я в него верю! А вот в себя не очень… А мне защищать нужно не только себя но и маленькую жизнь внутри меня.

— Хм… Странно…

Еле слышный шёпот догнал меня, когда мужчина, отпустив меня наконец, отошёл налить чай из чайничка в чашачку.

— Что именно? — напряжённо спросила я, отведя взгляд от окна.

— Ваши сердца, до этого бившиеся как одно, вошли в диссонанс, это случается редко, обычно сердце ребёнка вторит сердцу матери, но… сейчас отчётливо можно слышать третий стук. Будто два создают третье. Интересно… Впервые с таким сталкиваюсь…

— И как часто ты сталкиваешься с женщинами беременными от оборотней?

— Ты первая. — Улыбнулись мне, пододвигая кружку.

Опасливо принюхавшись, отпила маленький глоточек. Ум-м… Обожаю молочный улун. И запах и вкус. Пожалуй, это единственный напиток, от которого во время токсикоза меня не мутило.

— Пройдём на террасу, тебе полезен свежий воздух, к тому же я просил накрыть там сегодня. В твоём положении следует больше кушать и находиться на чистом воздухе.

И так доверительно, почти по-дружески подтолкнул меня кулаком по плечу, после чего сразу приобнял, направляя к выходу на террасу. Подвели меня, в переносном и прямом смысле. Подвели мечты и надежды, но это в переносном, а в прямом к круглому столику, уставленному едой.

Мне даже помогли устроиться в плетёном кресле с мягкими подушками. Когда мужчина уместился напротив, начал пододвигать ко мне разные тарелочки, мол попробуй, очень вкусно.

Сдержанно приняла одну из предложенных, и прям так, не откладывая на свою тарелку, прям рукой начала есть, с наслаждением отмечая вытянувшееся лицо Вика. И обязательно облизывать пальчики, показывая какими могут быть беременными голодными если ты плохо думаешь о их пропитании.

Возможно, чтобы не смущать меня, мужчина тоже вполне естественно начал есть руками, даже глазунью с ветчиной, свернул в трубочку и ам! Только желток и тек так соблазнительно, что я тоже так захотела сделать. А возможно он просто сам не очень любил пользоваться вилкой и ложкой.

— Ну так как? Я жду обещанную сказку, — после того, как вроде бы наелась, спросила потягиваясь.

— Какое, однако, нетерпение… — хмыкнул мужчина, всматриваясь в даль, чему-то улыбаясь.

— Это вполне естественно. Вы пообещали мне рассказать о моей возможной участи после родов. Вы меня, можно сказать, заинтриговали и заинтересовали. А сейчас, желаете томить? Нет, так дело не пойдёт. Я жду.

— А ты забавная, — засмеялся мужчина, а мне так обидно стало. Сам ты забавный! — этот ублюдок даже не понял, как ему повезло. А я успел вовремя.

— Что вы бормочите? — беззвучным голосом уточнила, когда сердце казалось замерло.

— Ничего, дорогая Алика, что тебе было бы интересно. Сегодня такая замечательная погода, ты так не считаешь?

С сомненьем оглядела облака, что закрыли солнце. Но согласна, сейчас хорошо. Вроде душно, но такой прохладный ветерок всё же гуляет. С блаженством подставила лицо под этот самый освежающий ветер, зажмурив глаза.

— Может вы и правы. — заметила тихо, не открывая глаза, но явственно ощутила, как мужчина разулыбался.

— В то время порядки были немного иными. Ты прекрасно знаешь, что оборотни живут дольше людей, примерно в два раза. Это было так давно, плюс ещё и люди ворочались, недовольные властью, войны, оборотней это не трогало, пока не касалось лично их.

— Да-да, Дамир рассказывал мне историю, с пушистой стороны. И про немцев, которых загрызали, стоило им произнести что-нибудь на своём ломаном, только за то, что один из них, покусился на самку из одной стаи. И про большевиков и меньшевиков тоже, и про перестройку, в которую приходилось иногда вмешиваться.

— И всё же, для человека ты знаешь довольно много, — выдохнул Вик, явно раздосадованный тем, что не он первый мне поведал про все нюансы истории наших русских пушистых.

Часть 28. Любовь, нежность и страсть.

— Мне самой было интересно, а Дамиру нравилось меня учить, он даже парочку книг привёз. С обратной стороны людской истории так сказать.

Викторий раздражённо хмыкнул и одним резким движением руки послал на… кухню подошедшую к нам девушку, что собирала тарелки и развесила уши, что ей, естественно, делать не разрешали. Как говориться, в дела барские, крестьяне не лезут. Облегчённо выдохнула, когда она дёрнувшись почти убежала. Вряд ли она слышала что-то значимое.

— Когда моя мать встретила отца, увы, так или иначе я должен так его называть, было довольно тяжёлое время. Развал советского союза и все другие проблемы людей. Он наобещал ей всякой чепухи, а она наивно ему поверила. Он даже не думал знакомить её со своей стаей, проводить ритуал разделения и всё другое. Что не говори, а встречались они долго. Отдать ему должное, он подарил ей просторный домик около леса и с ним она жила в достатке в те сложные времена. Всегда сытая и обогретая. Он дарил ей всё что она желала, а она желала только его.

— Если у них была такая любовь, нежность и страсть, как так случилось, что он потерял её на двадцать лет? — спросила весьма закономерный вопрос, представляя их счастливую жизнь, — К тому же… если оборотень встречает пару, он уже не желает ни одну другую, кроме своей женщины, но ты говорил, что её… любовница. — с намёком кашлянула я.

Мститель понятливо кивнул, поморщился и запустил пятерню в волосы. Вероятно нашëл этот вопрос весьма логичным.

— Накануне они сильно поругались, он ревновал её к какому-то парню с её потока, она же даже не смотрела в его сторону, но сколько она не объясняла это ему, он не слышал. А мама решила, всё. Хватит. В то время её родители готовились покинуть развалившуюся империю, пока они могут это сделать. Она улетела с ними. И увезла меня. Едва зародившуюся жизнь.

— Как отреагировали её родители?

— Был страшный скандал, её выставили из дома, когда узнали. Правда через два-три месяца одумались, правда тогда уже мама обиделась и гордость ей просто не позволила вернуться. Она, пожалуй, была единственной, кто действительно был мне рад. Сложно было зарабатывать в первое время, но она справилась. Роды были преждевременные, но она смогла сохранить жизнь мне и выжить сама.

Вздрогнув, незаметно посмотрела в глаза мужчине. Они были грустные, будто в дымке воспоминаний, не совсем радостных, но вполне счастливых, потому что рядом был такой родной человек.

— Первое время акушеры побаивались меня, правда потом решились побрить. Мне пророчили жизнь инвалида и заверяли мою мать, что лучше отказаться, детские дома примут. Но она была против. Забрала меня и как только ей стало лучше, сбежала со мной на руках.

Осмотрела мужчину внимательно, но не заметила в нем никаких отклонений, почему инвалид? Видимо поняв моё недоумение Вик пояснил.

— Дети у оборотней рождаться как щенки, полукровки — наполовину обращёнными, это позже им легче менять ипостась. Но похожи они на волосатых мартышек, — на последних словах мужчина даже странно хихикнул.

— Что было дальше?

— Мы всё время от кого-то бежали. Раз в два-три года сменяли место жительства, мама меняла работу, города, страны. Я менял школы, знакомых, друзей. С первым оборотом мне тоже помогала она рассказывала про иерархию и жизнь оборотней. Было сложно, но мы справлялись. Пока однажды нас не нашли. Я тогда только поступил в универ и радовался, что мать может мной гордиться. Но как понимаешь отцу было плевать, как на мои мечты, так и на её. Забрал в стаю, не слушая возражений. Меня он долгое время считал чужим выблядком и шантажировал мать моей жизнью, пока не позволил матери встретиться со мной.

— Встретиться? Он её забрал, а тебя оставил?

— Нет, просто везли нас в разных машинах, а потом и помещениях. Только тогда он и соизволил встретиться лично. Тогда и понял, что его «единственная» не одна скрывалась, а прятала нечто ценное. Сильное потомство альфы, — и так презрительно фыркнул, что было понятно, бывшего альфу он не просто презирал, а ненавидел, — Потащил меня в свою стаю, поселил в своём доме и решил поиграть в строгого папочку. Стоило мне сделать ошибку, как мне в пример приводили твоего ублюдка. — неприятная волна прошлась по телу. Дернула плечом, непроизвольно отводя взгляд, — Играл в хорошего примерного мужа, нарочно не замечая кружащих змей вокруг, что грезили вернуть себе прежнее положение и власть.

— Спустя двадцать лет?

— Почему же спустя? — нехорошая улыбка расцвела на губах мужчины, — Всё это время пыталась, но стоило моей матери появиться в стае, как они нашли крайнюю. И решили если её убрать, всё удастся.

— И отравили?

— Прямо во время обряда.

— А…

— Я ненавидел эту стаю с самого начал, но терпел, потому что мама, начала чувствовать себя счастливой.

— Но больше сдерживать тебя было нечему, и ты мог уничтожить тех, кто был повинен в смерти твоей матери, но это сделал твой отец, поэтому что решил уничтожить всю стаю?

Что-то неуловимо изменилось в его взгляде, полоснуло яростью, и резко вскочив с места, мужчина быстро удалился. И чего это с ним? Я просто подвела итоги и сделала логичный вывод….

Нервно пожав плечами, откинулась на спинку кресла, ещё раз осматривая территорию особняка. И то что я видела, меня совсем не радовало. Сколько я здесь пробуду? В статусе кого? И успеет ли Дамир до…

Дёрнув плечами и попросила мимо проходящую девушку из персонала принести одеяло. Девушка досадливо поджала губы, но учтиво склонила голову в поклоне и развернулась обратно. Через несколько минут я уютно куталась в тёплый плед.

Что бы не было в последние дни, по Дамиру я очень скучала. Очень хотелось увидеть его вновь и накинуться с объятьями и радостно отвечать на любую его ласку.

В сердце разлилась печаль с растерянностью. Ну как я без Дамира? Без моего хвостатого? Мой пушистик сейчас наверняка злится на себя за то, что не смог защитить. И очень переживает, как бы со мной ничего плохого не сделали.

Посидев немного на террасе, думая, чем я могу здесь заниматься. Вероятно, давно забытым мной делом. Нахождением неприятностей на свою попу. Ну а как иначе? На протяжении беременности, Дамир не давал мне влипать в неприятности, он придумал их сам. Но не об этом.

Кутаясь в плед, вошла обратно в дом. Как оказалось, за мной всё это время следил тот самый верзила. Показав себя невозмутимо, прошла мимо, будто он просто торшер или ваза с икебаной.

Часть 29. Крестиком и гладью.

На пути, вновь поймала девушку, эта побоялась поднять даже взгляд и выглядила она очень зашуганной. Попросила принести мне белый чистый платок и цветные нитки, желательно побольше двадцати четырёх цветов. Девушка что-то заблеяла, мазнула мимолётным взглядом мне за спину и спешно удалилась.

И вот как понять, исполнит она мою просьбу или нет? Горестно вздохнув, погладила свой животик. Ничего малыш, всё будет хорошо! Мама тебя защитит. А папа нас обязательно вытащит.

Викторий внушал лёгкую эмаль страха, заставлял нервничать и переживать на инстинктивном уровне. Даже его «доброжелательный» настрой не внушал доверия, только настороженность. На нем будто бы была надпись, прямо на лбу. Не влезай, убью! И череп волка.

Ну я и не против, я психологом для него не нанималась. Мне он самой нужен. А разбираться с проблемами полукровки я не собиралась, только из солидарности к мужу.

Моему полукровке, я ни за что не позволю вырасти хоть отдалённо похожими на… безумца, одержимым своей идеей мести. Это камень в огород Виктория, и булыжник в голову моего мужа. Что бы мозги вправил. Что б так, наверняка.

Стоя напротив окна, смотрела в никуда и думала ни о чём. В голове пусто, как в песчанной пустыне, лишь ветер и перекати поле. Именно так меня и застала девушка в костюме горничной, заикаясь, сообщила, что сегодня хозяин не сможет уделить мне время и настоятельно просит занять себя самой. Ну я в принципе это и хотела. Ваш хозяин мне и даром не нужен.

Дрожащей рукой блондинка протянула мне большой набор для рукоделия и спешно удалилась. Внутри был и платок, девственно белый, пяльце и столько цветных ниток, что закачаешься.

Усевшись в кресле, сложила ножки на банкетку. Натянув нужный участок ткани, попробовала фантазию заставить работать в правильном направлении. Что можно? Что лучше? И что я смогу?

Немного подумав, отвергнув столько вариантов в голове, что у ребёнка, не умеющего считать до десяти округляться от шока глаза, коварно улыбнулась. А почему бы, собственно и нет?

Стежок за стежком, превращался во что-то более осмысленное. Я увлеклась настолько, что забыла о времени и о том, что надо кушать. Напомнил мне об этом великий мститель, зайдя в мою комнату, слава луне, со стуком.

— Тебя не было за ужином, — словно в оправдание сказал он, подходя ближе.

— Ага, — кивнула я, делая последние стежки заканчивая, — ещё и к обеду не спускалась.

— Это очень… Ты не должна относиться…

— Так халатно к своему состоянию и положению? — хмыкнула я, наблюдая за тем, как мужчина пытался рассмотреть через плечо моё творение.

— Да. — прищурившись кивнул мужчина, — Не должна. Тебе лучше ценить моё гостеприимство.

На сказанное закатываю глаза, убирая все нитки и иголки на место. Викторий стоит за моей спиной и напрягает своим присутствием. Но я всё равно спокойно, даже лениво убираю все принадлежности.

— Я им и пользуюсь, — скупо улыбаюсь я, откладывая платочек что бы на него не пялились всякие…

— Тебе лучше не пропускать приёмы пищи, хотя бы ради ребёнка. Без всяких химических витаминов можно обойтись только если есть немного… больше.

— Ага, — кивнула я, поднимаясь с особыми мучениями, потому что помимо тянущего вниз живота, затекли ноги. А значит нужно показать все свои страдания по этому поводу, — поэтому я иду ужинать сейчас.

— А с чего ты взяла что тебе сейчас же выложат и положат под нос?

— Потому что я бедная голодная беременная женщина, которая хочет краденый шашлык, но молчит по этому поводу.

— Зачем краденый? В наше время деньги решают всё, — натянуто усмехнулся Витёк, предлагая мне свой локоть. В задницу его себе засунь! Не нужны мне от тебя подачки!

— А я хочу краденный! — возмущённо воскликнула я и так обидно стало. А Дамир бы пошёл и украл! Правда потом расплатился бы… но всё же!

На душе так тоскливо стало и неприятно. Он там один с ума сходит, а я тут кушаю и крестиком вышиваю. Ну... Не только крестиком, но всё же. Да как я могу?! Но ведь и ничем помочь не могу… ну кроме как чувствовать себя хорошо и заботится за волчонком. Малыш поддержал меня толкнувшись. Приложив руки к животу, пропустила тот момент, когда на глаза навернулись слёзы и уже текли во всю как горная река.

Мужчина неловко попятился, смотря на меня страшными глазами. Поднял руку, но тут же отдёрнул и спрятал за спину. А я всё позорно ревела и ревела, и не могла никак остановиться.

— Кхм… ужин тебе принесут сюда, — и спешно покинул комнату моих слёз. А я всё никак не могла успокоиться, думая о том, как сейчас страдает мой Хвостатый.

Когда принесли покушать, я всё ещё сидела, прижав к груди подушку и ревела. Молодая девчушка, тоже спешно покинула комнату. Меня никто не любит! Я никому не нужна! Меня все бросили! Ну хоть ты со мной… прижав ладошку к животу, плакала уже от того, что никому я не нужна.

Часть 30. Снял маску.

Прошла неделя, Викторий всё пытался наладить отношения, показывая себя с самой лучшей стороны и просил смотреть на него хотя бы как на хорошего друга, которому можно доверить все тайны, что я, естественно, делать не торопилась. Несмотря на все его наивные надежды.

А я всё сильнее и сильнее начинала скучать по Дамиру. Даже не так. Тосковать. Я томковала по нему. Казалось бы, всего неделя прошла, но… Хотелось вновь его увидеть, всё ему простить и нежиться в его ласковых руках, думая только о том, что он меня любит, он сам сказал, а я поверю на слово.

На вторую неделю мужчина продолжил рассказывать мне истории из своей жизни, рассчитывая, что я начну рассказывать истории из своей, ну я и рассказала, о своих бывших и о том, что до встречи с Дамиром, я хотела перейти на девушек. Я не видела в этом ничего плохого, желая попробовать хоть половину из возможного. А вот Вик сидел со странным лицом довольно долго.

— Осуждаешь? — лишь из вежливости спросила я и зевнула, вот вроде и проснулась часа три назад, но вновь клонило в сон. Еще и саднящее чувство в груди...

— … Кхм… Не то что бы… — неловко отвернулся мужчина, а я лениво перевела на его ошарашенную физиономию взгляд, — У оборотней такое не принято, что бы однополые….

— А если пара одного из оборотней однополая? Один альфа, второй допустим… бета или гамма, но тоже парень?

— Такого быть не может. Природа никогда не сочетает двух парней или двух девушек. — твёрдо ответил Викторий и подавился от моего следующего вопроса.

— А троих? Допустим, двух мужчин и женщину или двух женщин и одного мужчину?

— Ну… — неловко кашлянул, желая быстрее закончить этот разговор и опять сбежать в кабинет, отсидевшись там, — Однажды такой феномен был, но очень давно… века три-четыре назад.

— Оу-у… повезло же той женщине… или парню.

— Я бы так не сказал… девушка была человеческая и достались ей два молодых альфы близнеца, привыкшие всё делить друг с другом. А на то время, это был знатный скандал. — и сразу отвечая на мой немой вопрос, пояснил, — девушка была из знатного дома, племянница короля.

— Ого… Ну что ж… Надеюсь однажды они вновь встретятся, — на этот раз я отвечала на немой вопрос мужчины, — перерождение этой интересной парочки.

— Про это тебе тоже рассказали… — пробубнил мужчина.

На этом собственно наш разговор и закончился, потому что к Викторию подбежала миловидная девушка, мило хлопая глазками и делая губки бантиком, сообщила томным голосом про ЧиПэ и про то, что заслон порвали и на границе нашли пару трупов его людей.

Из сказанного я ничего не поняла, но сделала умный вид и покивала. Мужчина выглядел страшно удивлённым, можно сказать ошарашенным, даже больше чем от нашего оазговора и моих заявлений, и чуть, самую малость паникующим.

Нервно поправив на себе домашнюю одежду, спешно удалился раздражённо сопя, вероятно узнать в чём проблема.

Я тоже решила не терять зря времени и покушать хоть что-то. В последнее время аппетит пропал совсем и мне приходилось пересиливать себя, чтобы взять и проглотить хоть что-то. Любой запах с вида вкусной еды, вновь вызывал тошноту.

А вот уже на третью неделю я не могла даже заставить себя взять что-то в рот, кроме воды. Даже куриные бульоны не проходили этот тщательный отбор.

Похудела я страшно. Ели бы я знала, что начну так стремительно сбрасывать вес, я бы не изнуряла своё тело тренировками и диетами. На себя было страшно смотреть. Щёки впали, пропал второй, ели видимый, подбородок, руки-спички… Я будто усыхала. Вик негодовал и страшился моего состояния. Первое время я даже плакала по поводу увядающей красоты.

На четвёртую неделю мне стало всё равно. Абсолютно на всё плевать! Раньше от отчаяния меня спасал малыш, я старалась держаться ради него, сейчас же… Кроме страшного опустошения я не чувствовала больше ничего. Хотя нет, еще колящая боль в груди и чувство опустошëнности.

Вик всё ходил злился и больше не прикидывался дружелюбным. Пропала та любезность и расшаркивания. Я больше не была дорогой или милой, ко мне он обращался так же как и к остальным: «Эй ты! ». Грубые фразы, раздражённые огрызания. Он скатился даже до угроз и запугиваний.

Носить дальше маску любезности и дальше он не видел смысла. Я тоже. Ещё по тому, как он обращался с обслуживающим персоналом показало его истинное отношение.

А однажды он заявился взвинченный ко мне в комнату посреди ночи и потребовал остаться с ним и примкнуть к его стройным рядам, чтобы уничтожить последнего ублюдка. После этого он перестал притворяться, явив всю надменность холодность и злость на несправедливый мир.

Если до этого он проявлял озабоченность моим состоянием, то после ему было не интересно ела ли я вообще. За мной просто следовал молчаливой тенью охраник, который все время повторял: «Не положено» или «Вам запретили». Но в последние дни я пару раз засыпала только в беседке.

Иногда мне казалось, вот сейчас я закрою глаза и всё. Отмучаюсь. Открыть я их не смогу. И Дамир будет проклинать тот день, когда решился на эту авантюру. Когда решил что цель выше пары.

Часть 31. Ой... А вы не знали?

Ещё недели две в таком же настроении — то бишь никаком, можно смело ставить мне в ножках крест, а через год менять его на мраморный памятник. Только чур красивый и что бы рядом газончиком выложили.

Проснулась от приглушенного вскрика моего надзирателя, в беседке под кустистой яблоней, с которой ещё изредка падали плоды, понимая, что меня, возможно, сейчас будут убивать, я не испытала даже толики чувств, но механически, даже не осознавая, закрыла огромный живот тонкими слабыми руками.

— Бобрёнок… что же этот сукин сын с тобой сделал? — послышался ели слышный, задыхающийся шёпот, а меня снесли объятиями.

До мозга дошло не сразу. Далеко не сразу. Меня всю исцеловали прокляли весь мир, себя и «Сукиного выблюдка», а потом осторожно подхватив на руки понесли в сторону высокого забора.

И лишь когда мы с лёгкостью его преодолели, через огромную дырень в заборе, в которую вполне мог проехать легковой автомобиль, пришло осознание. Всего. До этого, я будто была в мыльном пузыре, что медленно убивал меня, но сейчас он лопнул и осознание происходящего еще плохо долетало до меня. Но главное то, что я уже была готова уйти на покой и потянуть за собой ещё две жизни. Дамир бы медленно умирал от тоски, а малыш никогда бы не увидел небо и луну.

Я позволила себе разрыдаться на коленях Дамира, когда мы уже отъехали от поместья на внедорожнике. Авто ехало не по дороге, а по незаметной тропинке, которой не пользовались уже очень много времени. Рядом с нами на заднем сидении небрежно лежали несколько пистолетов и автоматов. Непроизвольно сглотнула, переводя взгляд на водителя.

Мужчина уверенно вёл автомобиль на большой скорости, подмечая любые детали, расслабленно следя за зеркалом заднего вида. Мужчина, весьма красив собой, смуглый, с чёрными волосами и опасными глазами. Почти незаметный шрам тянулся от шеи к низу, прячась под джемпером. Явно ещё один оборотень.

— Как ты похудела… — всё сокрушался Дамир, прижав меня к себе, пытаясь вжать в грудь так, что я могла бы оказаться в нём, под рёбрами соседствуя между лёгкими, ведь так было бы безопаснее.

Я не отвечала, так же прижимаясь к нему и боялась отпустить и не зная как остановить слёзы. Я была бы не против, вдави он меня в себя настолько, что я окажусь глубже в его сердце.

Проснулась от приглушенных голосов двух мужчин. За окнами было темно, в салоне автомобиля тоже. Продолжила размерно дышать и старалась не трепетать ресницами.

— Твоя радость, что мне он перешëл мне дорогу.

— И чисто из солидарности ты помог усмирить зверя, — выплюнул Дамир, продолжая гладить меня по волосам.

— И чисто из солидарности, и зависти. — вздохнули протяжно и добавили мечтательно, — Возможно это чистой воды бред, но буквально за день до нашей встречи, мне снился сон. Мне обещали подарить мечту, если я помогу тебе.

— Я и не сомневался, что ты не ищешь выгоды. — хмыкнул Дамир, перебирая мои пряди.

— Знаешь, Дикий, в стае моего Деда сейчас бушует молодняк. Отец пытался скинуть его на меня, но ты же понимаешь…

— Тебе это не нужно. — кивнул Дамир поддаваясь вперёд, — Ты так же как и я ушёл из стаи в… молодом возрасте. Нас пытались удержать. Но вскоре мне больше не было куда возвращаться, а ты избрал жизнь с людьми.

— Чем-то мы похожи, но до одури разные. Я никогда не разбрасывался подарками судьбы, — на его слова Дамир зарычал, крепче перехватывая мою ладошку, — но ты всё равно мне нравишься.

— И в чём же выгода продолжить общение, — целуя мои пальчики поинтересовался Дамир и добавил шёпотом склоняясь ко мне, — я знаю, что спящая красавица проснулась.

Меня чмокнули в губы и помогли принять сидячее положение, положив руки на мой просто огромный живот. До родов ещё месяц.

Стоило только папе прикоснуться к малышу, как тот начал отзывчиво пинаться, вызывая у Дамира бурный восторг и сожаления, что не смог сделать этого раньше. На лице помогавшему нам оборотня скользнула зависть, но её затмила мечтательная улыбка.

— Я хочу познакомить свою истинную с твоей, что бы она знала что её никогда не обидят. Сделать это будет лучше женщине, точно это осознающей.

— Ты сначала свою найди, — уже беззлобно фыркнул Дамир подавая мне воду в бутылке.

— Я работаю над этим.

— Простите… а как вас зовут? — что бы не повторять прошлых ошибок поинтересовалась сразу. Их диалог был очень интересный. Особенно та часть, где меня хотели впихнуть в очередную интригу.

— Можешь звать меня Дурлан, — радушно кивнул мужчина. Ой спасибо, за ваше разрешение.

— Это…

— Нет, это имя человека.

— Ох и сложно тебе жилось во двре...

— В то время там, где я жил, такие имена были чем-то обыденным.

— Вы не из России?

— Хм… Скажем так, родился я в Российской империи, воспитывался в милом городке Европы и вернулся, когда был нужен деду здесь. За то время я немного обосновался здесь для… впрочем неважно, — и обольстительно улыбнулся.

На этом я решила голос больше не подавать, а внимательно слушать. Пару раз задремала, но полностью отдаться Морфею не получилось. Мой оборотень всё время прижимал ладонь к моему животу. Это рождало в моей душе тепло.

Всё ещё мне мало вериться, что меня смогли вытащить от туда, при этом с минимальными потерями, если таковые были. Кто бы что не говорил, а нахождение там будто лишало меня сил. Высасывало жизненные силы. Думая сейчас о Викторие и его доме, он представляется чем-то мрачным и лишённым жизни местом. Да и жители его были такими. Вспомнить тех горничных, завистливые, озлобленные или запуганные. И как бы не пытался он казаться дружелюбным и лояльным, чувствовалось, что внутри он надломлен и из всего возможного выбрал самый наихудший путь.

Продолжая анализировать ситуацию прошлого, сопоставляя рассказы, я могу сказать то, что сам Викторий смотреть на произошедшее с другого ракурса не захотел. В тот злополучный день, его не было в поселении оборотней, он мотался по поручениям альфы. Вполне возможно, что это всё было спланировано ещё давно.

Кому-то северная стая очень мешала. И этот кто-то решил избавиться от неё, не пачкая своих ручек. Этому кому-то нужен был тот, кого не устраивала положение вещей в стае и найти его слабые места — не составило труда. А после всё так «красиво» развернуть и поставить. Уверена, этот кто-то всё ещё покровительствует Мстителю, существование Дамира его несколько смущало, поэтому от него решили избавиться, пока мой хвостатый не избавился от этого кого-то и Виктория.

Осталось рассказать об моих мыслях мужчинам и похлопать ресничками. А ещё не мешало бы перекусить.

Стоило только мне поделиться собственными выводами, как они глубоко задумались. Делились теориями мы уже в каком-то придорожном кафе при гостинице.

— Мне его даже жаль, он то, даже не подозревает о том, что его используют и направляют его злость отражением в другую сторону. — вздохнула я и помяла ещё немного салфеточку от волнения и возмущений желудка.

Пока Дурлан задумчиво разглядывал что-то за окном, Дамир осторожно выхватил одну мою руку и зацеловывая ладошку, поглаживал кисть руки.

— Мне без разницы, стоял за ним кто-либо или он действовал сам, но он готовился долгое время, и он уничтожил целую стаю оборотней. Если есть тот, кто его вел всё то время, то мне понятно, что делали там люди. — тихо заметил Дамир, осуждающе смотря на персонал, который вместо тог, что бы уже нести нам вкусненькое и желанное, крутился рядом со столиком и строил глазки. На первый, второй, косоглазый рас-считайсь!

— К тому же, он замахнулся на святое. Пары неприкосновенны. Пары обременённые потомством, табу для каждого оборотня. Это раз. Два, он уничтожил свою стаю, своих сестёр и братьев. Он убил их. И не успокоиться, пока не закончит, — брюнет кивнул головой на Дамира, Дамир тоже кивнул соглашаясь, — сделал он это по своей воле или если ему внушили другую истину — не имеет значения. Но если с помощью него мы сможем вынюхать дичь крупнее, это не будет лишним.

— Понимаю, — тоже кивнула я, — ваши негласные собачьи законы. — на мгновение замерев, осознала что сказала это вслух и тут же исправилась, — то есть волчьи.

— Сделаю вид, что не слышал этого, — закатил глаза хвостатый, прижимаясь ко мне ближе.

Новый знакомый нашей, пока ещё маленькой семьи наоборот, не обиделся, а засмеялся. Громко и неприлично. Пару раз он утыкался головой в подлокотники диванчика, сгибаясь по полам, а мы с мужем активно делали вид, что не знаем его.

Прошло наверно минут четыре, когда нам наконец принесли заказы, а у мужчины вроде закончилась истерика.

— Что-то мне подсказывает, что я ещё не раз услышу такое выражение, — пытаясь разогнуться прохрипел он, глядя в то же окно мечтательной улыбкой.

Неловко посмотрев, в такие любимые глаза, я явно упустила тот момент, когда влюбилась в них. Я с заискивающей улыбочкой отобрала обратно себе руку и с таким обожанием посмотрела на еду, что Дамир аж зарычал, негодуя. на него-то я почему так не смотрю? А мне было всё равно на его терзания, я с огромным удовольствием налетела на, как мне кажется вкуснейшие кушанья.

— Понимаю, — с такой понимающей улыбкой на меня смотрел мужчина номер три, потому что номер один в моей жизни — это Дамир, а номер два — папа, иногда они менялись местами, соперничая за первое место, — Попробуй прокорми двух щенков и сама не останься голодной. Особенно когда они и так выпили все твои силы...

Жуя картошку фри и огромный кусок курицы, отобранный у замеревшего Дамира, я не сразу разобрала слова, так и сидела жевала и хлопала ресничками, тупо смотря на брюнета. А потом как поняла!

Если бы я не успела проглотить то, что находилось во рту, оно нашло бы приют на одежде Дурлана. Дамир, всё еще смотря на меня отрешённо похлопал по спине, помогая откашляться.

— Ой… А вы не знали? — настолько наивная фраза совсем не сочеталась с бруталом в кожанке, который ест стейк с кровью.

— С чего ты взял что… их два… Я слышу только её сердце и одно его. — с сомнением разглядывал мой живот хвостатый, осторожно поглаживая его и переводя недоверчивый взгляд на Дея.

— У их сердец одна частота колебаний. Скорей всего это близнецы, они стучат в унисон, вероятно однояйцевые, — всё так же по-идиотски улыбаясь пояснил черноглазый, мечтательно вздыхая.

Мне кажется это идиотская улыбка очень заразна, иначе как объяснить то, что теперь так же лыбиться Дамир. И только я понимаю то, что рожать двоих больнее чем одного. Выносить их тоже было сложнее чем одного…с двумя ходить сложнее чем со одним и… Это не одно чудо, а целых два! Говорю же, эта идиотская улыбка очень заразна!

Часть 32. Убийца - садовник.

Странно, что самому Дамиру не приходило такое в голову. А величину живота он мне объяснял как то, что щенок развивается не так, как человек. И всё отклонял мои предположения о том, что их двое тем, что не слышит второго сердца.

— А как вы услышали? — всё же решила задать я вопрос, и уставилась на мужчину, что сейчас разделял наше счастье. — Если ни один другой оборотень не слышал?

Всё таки не один Дамир не слышал второго малыша. Это намёк на Мстителя. Кто бы мог подумать? Ну… так то я могла и даже думала, но всё же. Их целых два. Демид и Дэвид. Диэглейр и Делэгрей. Ох, это же полностью переделывать детскую! Делать ли каждому комнату, или оставить их в одной?

— У меня более развит слух, чем у других оборотней, — криво усмехнулся брюнет, — например, сейчас я могу слышать, что делают на кухне и как переругиваться повара. Но если сконцентрироваться на чём-то одном, то это не так уж и мешает жить.

— То есть, ты слышишь то, что происходить в других комнатах? — и красноречиво подняла глаза на потолок, где были гостиничные номера.

— В определённом радиусе, — кивнул мужчина и подумав, добавил ехидно так, — над нами, если хочешь так знать, сейчас репетируют процесс создания новых человечков.

— Оу… — неловко опустила глаза, понимая что знать и слышать, а потом спокойно жевать еду это как-то…

— А стонет она, будто застряла и её пытаются вытолкать. Пинками под зад. В армейских ботинках.

— Кхм… — а вот этого мне знать было совсем не обязательно!

Один Дамир, кажется не слушал не то, что творилось сверху, ни про то, о чëм мы разговаривали. Он очень проникновенно смотрел на место поселения своих детей и усиленно думал о своём, а потом выдал, отвлекая нас от неловкой темы.

— Надо будет заказать ещё одну кроватку и разработать новый дизайн детской. И футбольное поле на заднем дворе.

— А не легче в таком случае в центре поселения сделать спортплощадку? Что б и баскетбол, и футбол, а в озере что неподалёку плавание? Туда только песок завести. Что б наши дети с другими общались.

— И детская площадка и спортивная, а вокруг открыть центры доставки, — пожал плечами Дамир, счастливо улыбаясь. Впервые вижу его таким, аж дыхание перехватило, а бедное сердечко ускорило ритм.

— Вы так соблазнительно расписываете планы на будущее, что я надумываю построить домик, рядом с вашим, и позже поселиться там с моей девочкой.

— Сначала найди «свою девочку», — беззлобно буркнул Дамир, прижимаясь губами к моему виску. Брюнет напротив нас нахохлился и отвернулся к окну.

— Вот и делай после этого хорошие дела.

Не обращая внимания на их перепалку, я продолжила с наслаждением поглощать свой законный… поздний ужин.

Казалось бы, убийцу вычислить легко, хотя бы потому что это садовник или дворецкий, поэтому мужчины решили размышлять в том же направлении. То есть искать того, кто запрятал в кустах рояль и искать его окровавленные инструменты.

К счастью делали это мужчины уже в кабинете у Дурлана, а я сидела рядом на кушетке и успокаивала натянувшиеся нервы Дамира одним своим видом. Немного даже принимала участия в их спорах.

Для такого дела, принесли большую доску, и распечатали фотографии восточной и западной стаи и тех кто остался в живых из северной. Зачем? Мне тоже было интересно знать зачем, но мне не ответили. К фотографиям прикрепили их имена и теперь я могла узнать кого как зовут.

Мне пока самым подозрительным казался кусочек морковного торта, поэтому смотрела я на него с большим подозрением и желала раскусить.

Дурлан отправил собирать об этих оборотнях любые сведенья, при этом отправил собирать людей. Вот и пойми этих пушистых. Как мне потом объяснили, собирали информацию только о тех, кто представлен в обществе людей, как человек. То есть тот, кто сам живёт здесь, в обществе людей и занимает какие-либо высокие… скажем посты.

Таким образом, мы смогли отчислить целых шестьдесят семь нелюдей. Мужчины продолжали разгребать завалы прошлого, а я смотрела на оставшуюся тридцатку и думала о садовнике и зачем ему нужно было избавиться от своего хозяина?

Мало платил? Я так не думаю, миллиардеры и миллионеры обычно очень щедры в этом плане. Зависть и обида на судьбу? Так всё в твоих руках, а не только садовые ножницы. Не захотел оставаться просто любовником жены хозяина? Так предложи ей развестись и посмотри насколько её любовь к тебе искренна.

Если думать почему именно садовник, то разгадка приходит сама собой: он может свободно перемещаться по дому не вызывая подозрений. Это обычно тот, у кого с виду нет мотива, он может быть родственником или другом… хм…

— А у стаи или альфы был кто-то близкий, друг там или родственник из другой стаи? Или тот, кто тёрся около стаи последние месяца два? — задумчиво спросила я, глядя на доску с фотографиями и отставляя пустую тарелочку. Почему два? Не знаю, может он и раньше терся, мне просто число понравилось.

— У кого, казалось бы, совсем нет мотивов, и выглядит он, как добрая крёстная фея, помогая бедному мальчику, — подхватил мои мысли Дурлан. — подогревая злость и показывая решение. Единственное верное, на взгляд мальчика.

— И кто был близок не только к альфе, но и к самой стае. Кому все доверяли и без промедления могли впустить в поселение северной стаи. — закончил мысль Дамир, так же задумчиво смотря на доску, — тот, кто узнал о том, что я жив только спустя девять лет, только потому, что пришёл я к нему сам.

— Убийца — садовник, — глубокомысленно заметила я, жалея только о том, что здесь не было всё так закручено и запутано как в ФЭС на пятом канале.

— Густов, — хмыкнули одновременно два оборотня, и сняли его фотографию.

Часть 33. С полным пакетом нежности.

— Это объясняет его странное поведение, после того, как он отказался от всего. Впрочем, его вынудили это сделать.

— Как альфу его признали некомпетентным, потому что перед его стаей стояла наша, как пример. Молодняк сходил с ума желая изменения и ослабления правил. — коротко ввели меня в курс дела.

— И всё желал сформировать свою стаю, новую, что ударило бы по стабильности. Его свергли, выбрав сильнейшего новым альфой. Странно, что он зашевелился только через двадцать лет. —продолжали вводить меня в курс дела. Пока б эхюнет задумчиво разглядывал фото пожилого мужчины в очках.

— Ждал, выжидал подходящего случая. Альфа первое время всё отказывался и искал свою женщину, но она не находилась, как бы он носом землю не рыл, всё завалил себя работой, пока ищейки искали следы женщины. И через двадцать лет нашли и доставили к альфе. Тогда и пришло время. Появился дурачок, что поверил всем его бредням.

— То есть это альфа минус два?

— Можно и так сказать, — криво усмехнулся Дамир, — тот, для кого стая пустой звук, тот кто убил шестьдесят шесть оборотней, только чтобы смыть свой позор свержения. Тот, кто пять лет жил с людьми и прокладывал пути к отступлению и готовил всё для победы. Тот, кто был любимым, но суровым дедом для всей стаи.

Дамир протёр лицо руками и нервно выдохнул. Дурлан сравнивал фотографии Вика и Густава, задумчиво вбивая что-то в компьютер. А я сидела и думала, как ужасно, когда это тот, кто был тебе не чужим человеком. Тот, кто был ближе всех.

— А мы не плохая команда, — хохотнул мужчина, выходя из-за компьютера, подходя к печатающему принтеру. — прям Чип и Дэйл.

— Ага, команда «Скубиду», что снимает маски с монстров, — Дамир опустился рядом со мной, утыкаясь мне в шею, щекоча дыханием.

— Скорее снимаем маски с недобросовестных ублюдков, — поправила его я, погладив вихры непослушных волос.

— Алика, чтобы быстрее восстановить силы, тебе рекомендовали больше есть и отдыхать. — тонко намекнули мне, складывая бумаги.

— Да-да расписание, я помню, — кивнула я, вставая с помощью Дамира.

— Провожу тебя до двери, — чмокнули меня в висок и повели на выход.

Я прекрасно понимала, что я при их дальнейшем диалоге буду явно лишняя, хоть и было обидно, потому что я буквально тыкнула их мордой в… то что натворила другая собака, но переговаривать они будут всё равно без меня.

Шагая под ручку с Дамиром, я дулась, по-настоящему и смертельно обиженно сопела. Ну как так? Почему они считают, что меня во всё посвящать не обязательно? Я ведь тоже хочу знать!

— Бобрёнок, — меня прижали к стенке и лизнули нижнюю губу. Ошалело уставилась на моего мужчину, потому что я тут иду обижаюсь, а меня тут шокируют, — то, о чём сейчас пойдёт речь не для слабонервных и беременных. А ты по любому пункту пролетаешь.

И так заискивающе улыбнулся. Ну-ну. Да, я слабонервная и боюсь любую страшилку, да я беременная, но в этом ты виноват сам, хвостатый. Я лишь приняла твоё решение и смиренно стерпела все твои издевательства и измывательства. Ну и ещё потому что я, люблю заботиться о братьях наших меньших. У меня в эту категорию входят и дети, это так, если что.

— Ну конечно, как придумывать какой-то абсурдный план, так меня задействовать в первую очередь, а как решать насущные проблемы, так это не моего ума дела.

Возмущенно заметила я, замечая, как помрачнел мой оборотень. Ц, даже не думай, что я тебе это так просто прощу. Ты сам хотел меня выпнуть к Вику, так что не обижайся милый, если я буду тебе это напоминать.

Ой… что-то живот так тянет. Поморщившись от неприятных ощущений, прижала к животу руки, а сама прижалась к стене, наваливаясь на неё полностью. Дамир сразу, смекнул что что-то не так и дуть моську не вариант и вообще, он как-то запаниковал.

— Бобрёнок, Алика, маленькая моя, тише, главное спокойствие, тебе сейчас нельзя волноваться. Вообще никак. После того стресса, твой организм еще не восстановился, да и хрен знает, когда восстановиться, но волноваться тебе нельзя. — придерживая меня за руку успокаивал меня Дамир как мог, но мог он плохо, — Вдох-выдох, сейчас тебе принесут успокоительного, а после как не дуй губы, но я тебя к этому делу не подпущу.

— Но…

Живот отпустило и боль прошла, будто её и не было. Вздохнула с облегчением отрываясь от стены. Вот почему кому-то везёт на уступчивых, понимающих с полным пакетом нежностей, а мне послали… вот это!

— Даже не пробуй, не подпущу. Может я не такой уж и образцовый муж, но сейчас ты должна быть окружена только позитивными эмоциями. Ради себя самой, ради щенков и ради… меня.

— Дамир!

— Я серьёзно и повторять дважды не намерен. — отрезал мужчина и осторожно подхватили меня на руки. Нет, даже не подхватил, а просто поднял, мне же оставалось только обхватить его шею руками и обиженно сопеть.

Ага, как же обеспечат меня положительными эмоция, как же! На меня уже положили и это далеко не эмоции. Я серьёзно думала, что он тот, с кем я буду сидеть у озера говоря о возвышенном и о том, что природа и судьба никогда не ошибается, а рядом будут бегать наши дети, играя в бадминтон? Конечно, держи карман шире!

Скорее это будет выглядеть так. Я сижу под замком в его доме с новым животом вся измученная и готовлю тот самый борщ, который не умею, но то не важно, важно то, что в прихожую вваливаться мальчики и их отец. Мальчики грязные перемазанные все в песке и в болотной тине, зато папа рядом чистый и говорит, тебе знать не обязательно, это дела мужские. А мне потом детей отмывать, дом огромный драить и рожать деся-атого-о ребеюë-онка-а!

На глаза наворачиваются слёзы от такой несправедливости. Ну как так? Где мой принц на белом коне или мерседесе? Если на мерсе, то принц может по пути потеряться. Я не возражаю.

— Бобрёнок, — тут же ласково начинает Дамир, так же осторожно и аккуратно сгружая меня на кровать что бы встать рядом на одно колено вытирая мои слёзы, — не надо плакать. Я не хочу втягивать тебя в это. Снова. Я за тот месяц чуть с ума не сошёл. Я мог кинуться к готовому и вооружённому ублюдку сразу, как зверь, но пострадать могла ты. А я очень этого боялся.

— Ты боялся, что я пострадаю, а не того что тебя убьют? — и ведь иногда он и очень нежным, и ласковым может быть. Стерев дорожку слез, поочередно поцеловал каждую щёчку.

— Какая разница, жив я мертв, если не сумел защитить тебя? Выблюдок не вовремя ошибся, для себя, благодаря чему я познакомился с Дурланом, который и помог мне остудить пыл и выждать, нападая с другой стороны, оставив самую слабую сторону почти без присмотра. Именно благодаря этому я и смог тебя выкрасть тихо, пока другими занимались другие, — он позволил себе слабо улыбнуться и прижался ко мне лбом.

— Всё так сложно? — обиженно выдохнула, смотря в его глаза.

— Пока да. Пока ты останешься в этом доме, как я и сказал, тебе нужны положительные эмоции. С остальным я разберусь сам. Выблюдок не знает, что у меня нашлись союзники. Зря он вообще в это влез. Но я обещаю, к моменту рождения наших малышей, всё закончится.

— Значит два месяца. Если быть точнее месяц и сколько-то там дней, — тихо подсчитала я, сложив бровки домиком и поджала губу, — и опять без тебя…

Дамир начал медленно меня раздевать. Но раздевать там особо и не надо. Расстегнул несколько пуговичек у шеи и стянул платье. Полюбовавшись немного моим видом, а как его назвал сам Дамир «сексуальная беременность». Это тот вид, когда мужчина говорит, «меня заводит то, что в тебе растёт наш ребёнок. В тебе, которую я люблю до безумия, развивается наш плод любви». Хвостатый повздыхал, погладил мой живот и продолжил.

— Бобрёнок, почему же без меня? Как только у меня будет появляться свободное время я сразу к тебе. — закинув мои ноги, спущенные на пол, на кровать и укутал в одеялко, — для меня видеться с тобой, быть рядом, проживать вместе, слышать твой голос день ото дня необходимо как воздух. В таких долгих разлуках я будто задыхаюсь.

Поймав его руку, я прижала её к щеке. Не хочу чтобы он уходил.

— Я тоже тебя люблю, — будто по большому секрету поделилась я, за что получала обжигающе горячий поцелуй. Когда все заснувшие бабочки вновь оживают, когда кровь приливает не только к щекам, когда ты думаешь, а почему я вообще в таком положении и как в таком положении можно отдаться вот этому вот индивиду.Когда он языком проводит по нёбу, щекоча, а потом по ряду зубов сплетаясь с твоим, будто в борьбе, естественно ты улетишь в мир своих желаний и фантазий.

— А теперь спи. — оторвавшись от меня, мужчина слишком поспешно отходит, — Спокойной ночи, — летит от закрывающейся двери.

А удержать разочарованный стон ну никак не получается. Вот же! Взял распалил, настроил, а сам слился в самый последний момент!

И вот я вроде как успокоилась и даже взбив подушки, правда готовилась ко сну, как приоткрылась дверь и знакомый голос начал напевать, вводя меня в невероятный шок.

— Без тебя смысла нет; без тебя жизни нет.Сколько не жмись к стене, сквозь неё не пройти.Без тебя жизни нет. Я не могу найтиНи одного пути грешной души в зиме -Без тебя смысла нет; без тебя жизни нет;Жизни нет.

Сдаётся мне, теперь это надолго.Переживаю словно я переплываю Волгу.Она на шёлке, я на иголках.Вдребезги мост. Осколки Сколково.

Она такая, что не хватит слов -Теперь я знаю, как мне повезло холодам назло.Будто бы кто-то отодвинул заслон,И как же далеко меня унесло!

Танцуют листья на ветру.Я без нее не тру - я без нее умру.Бываю груб, но я не вижу никого вокруг.И тем теплее, чем ближе я к ней

Гори, гори, моя Звезда - да, да!Всё неспроста и мне не перестать;Стали листать вместе страницы - лица, места.Вереницы мест, вместе в новой семье.

Выглянув за дверь, я наткнулась на самый милый взгляд, самого родного не совсем человека. И пусть так коротко и пусть не вся и пусть вообще где-то пропустил, где-то изменил, но даже это, выбило из меня слёзы. Слёзы счастья.

Смотря на него, полными глазами слёз, исподлобья, понимаю, что это мне повезло. В тысячу крат, когда я встретила моего хвостатого. Мне распахнули объятья, стоило мне ещё раз всхлипнуть, укрывая меня всю от целого мира и втаскивая обратно в комнату. А я стояла, уткнувшись в самую родную грудь и улыбалась, пока меня так же крепко обнимали, продолжая напевать.

— Вот эта рука твоя! Вот тебе сердце, не теряй!Дотянем до Января, а там - свалим на моря!Ты и я... "Два сапога - пара!", - так говорят.Вроде не врут. Вот это замут!Я ближе быть хочу к тебе.

В свете фонаря блестит асфальт.Я люблю тебя - ты просто знай!Сдаётся мне, теперь это надолго.Люби! Люби меня одну.

Демис, Дэвид, ваша мама самая счастливая на свете! У ваших мамы с папой есть даже собственная песня, под которую они по-любому будут переглядываться, прижиматься и целовать друг к друга.

Сидя на коленях у самого лучшего мужа на свете, я потихоньку засыпала. Сквозь дрему ещё чувствовала, как меня перекладывают на кровать и укрывают одеялом. А напоследок, целуют в висок. А после проваливаюсь к самым милым снам, где мы с Дамиром воровали курицу-гриль в каком-то супермаркете, а после удирали от полиции на конях по полю арбузов.

Часть 34. Планы на будущее.

Как и сказал Дамир, меня полностью отстранили от дела, даже не так, дело полностью отстранили от меня. И Дамира тоже. Полностью отстранили от моего тела. В принципе, как и сам Дурлан уехал. Я была предоставлена сама себе и штату его слуг. Уже хороший друг, а не просто знакомый, который влез не в своё дело, тоже затаился вместе с Дамиром и сейчас они рассчитывали все риски и то, как можно избавиться от того деда и Вика. Виктория мне было жалко, а деда нет. Из-за деда у Дами не было детства, и у Вика, я так полагаю, тоже.

— Алика, — позвала меня женщина в возрасте, по-матерински смотря на меня и улыбаясь, — выпей уже свои витамины и идём, я просила, что бы нам накрыли в беседке.

Ах да, из-за всех моих переживаний, Дами всё же приставил ко мне ту самую повитуху, что должна была лететь со мной тогда. Не только, чтобы если роды начались преждевременно, она мне помогла, но и что бы она проверяла моё физическое состояние, потому что с моим истощением я могу не успеть подарить жизнь второму волчонку. А это уже сильно нервирует моего хвостатого, я же решила оставить это на бога или высшие силы. Именно это и не нравиться пушистому. Моя смиренность.

— Конечно, — отложив журнал, что листала от нечего делать, приняла помощь от Марианы, которая просит называть её просто Риа.

Допив за раз вторую порцию коктейля и закусив его витаминками, под ручку с Рией вышла из своей комнаты. За неделю пребывания здесь, Дамир смог вырваться ко мне только одни раз. Но мою просьбу, держать меня в курсе, выполнил. Поэтому рассказал всё, пропуская то, что слушать слабонервному человеку не советуется.

А ещё мы целовались. Через каждую минуту. Хвостатый не хотел отходить от меня ни на шаг, а я полностью его в этом желании поощряла. Мы с ним даже закрылись в выделенной нам спальне и немного наверстали упущенное. А сколько было нежности во время прощания… Было ощущение что я провожаю вещего Олега на битву, а не моего Дамира разбираться с тем, с чем он должен был давно всё порешать.

Сейчас он собирается выманить деда один на один, как он будет разбираться с ним, он не рассказал, но дал обещание, что вернётся он к нам живой и это настораживало. Но убьет он его в ипостаси волка, бросив вызов.

Для Вика ловушку готовили другую, там главное было избавиться от деда. Чем сейчас и занимались новые хорошие друзья. Готовили всё, что бы избавиться от деда. К этому мужчине в возрасте я не испытывала ничего, помимо раздражения или презрения.

Если честно, в последнее время я чувствую себя беременной домашней кошкой. То есть сплю, ем, хожу в латок, со мной играют, если мне становиться слишком скучно, заклинаясь что больше ни одной беременности в моей жизни. Если Дами захочет ещё одного щенка, пусть сам беременеет и мучается! Пусть срывается в туалет, выпив минут десять назад, стакана два, воды. И мучается с тянущейся поясницей и больной спиной. Ищет новые лифчики на увеличившуюся грудь, а я буду ходить и с понимающей улыбкой кивать, иногда беспокоясь.

Было немного обидно, потому что в такие сложные для Дами моменты, я хотела быть рядом с ним, но тут так совпало, что это надо быть со мной и заботиться о трёх жизнях, включая мою. Именно поэтому я не имела права вновь впадать в депрессию и хандру.

Главное кушать побольше, и восстановить свои физические силы, чтобы не быть похожей на скелет укравший арбуз в магазине. В первое время, я не хотела даже смотреть в зеркало, правда потом благодаря капельницам и витаминам, всё более или менее вернулось, так же, как и аппетит. Последнее радовало больше всего, потому что из-за меня волчатам пришлось поголодать немного, и вот сейчас я пытаюсь это возместить. Давая себе обещания на будущее, никогда ни в чем щенкам не отказывать. Нет, воспитывать их мы, конечно, будем, но без радикальных мер. Выполнил поручение родителей, молодец, что ты там хотел? Не выполнил или не уважительно относишься к родителям, прости, но как ты к нам, так и мы к тебе.

Спальня наша была на первом этаже, поэтому прыгать по лестнице не нужно, что не сказано меня радовало. Было бы прекрасно поскользнись я на ступеньке или навернувшись с самой лестницы. А вот бедующей хозяйке, о которой с придыханием говорил Дурлан, будет плохо скакать по этой крутой лестнице, хотя бы потому, что хозяйский комнаты находятся на втором этаже.

Выйдя на задний двор, мы неторопливым шагом направились к той самой беседке. Что не говори, а в последнее время, я чувствую себя хорошо только на чистом воздухе. Только рядом с природой. Даже всякие букашки не вызывают омерзения, наоборот, я начинаю умиляться им. Даже червям и паукам, которых раньше боялась.

Завтрак проходил как вчера, позавчера и даже поза-позавчера. Даже еда была одна и тоже. Сейчас мне составили список того что мне можно, а чего нельзя. Он не такой уж и большой… но, когда думаю о том времени, когда буду кормить малышей молоком, этот список увеличиться втрое, а я наберу лишних шесть-семь кило. На груди появятся растяжки, таки же, как и на животе и я больше никогда не одену купальник.

Но стоить мне вспомнить о двух моих мальчиках, как это становиться не так уж и важно. Они вырастут хорошими людьми. И оборотнями. Ради них, так и быть, я не против пожертвовать красотой. Да что там. Уже сейчас я готова умереть за них.

Почему я считаю, что там точно мальчики? У оборотней северной стаи первыми рождаться именно мальчики. Даже если их двое и один может оказаться девочкой, это окажется мальчик. Такая вот генетика у моего мужа. А я бы хотела девочку. Чисто что бы потом рассказывать о том, что папа был далеко не рыцарем, не принцем и даже не конём. Папа был мимо проходящим наёмником, который не любил никого, но в его жизни вдруг появилась мама.

Но есть то, что я буду делась с детьми, не смотря на их пол. Начну, когда им будет года по три. Я начну пересматривать с ними аниме, читать классические произведения на манер сказок, а «Мастер и Маргарита» Булгакова будет у нас страшилкой. Так же, буду приобщать их к искусству.

А когда Дамир будет перебарщивать с тренировками, дети будут бежать ко мне. Я буду обнимать их, улыбаться Дамиру и говорить, что наверстаю за них. В спальне. Но это уже условно. И знать мы будем об этом только вдвоём. Может это даже будет начинаться с каких-нибудь упражнений, но потом…

Часть 35. Второй шанс.

Намазав на хлеб для тостов масло и сверху сливовое варенье, предвкушающе улыбнулась. Мои мальчики просили съесть побольше. И к бутерброду добавить ещё и глазунью с беконом. А я послушно кушала. Мне было очень стыдно, что из-за меня они так себя чувствовали. Я буквально простилась с жизнью, смирившись с тем, что я не перенесу беременность.

Это и не удивительно. Рядом не было моего Дами, так как он, меня не сможет поддержать никто. Ему достаточно просто крепко обнять и поцеловать в висок. И без этого витаминного комплекса я тоже плохо себя чувствовала.

Улыбнувшись Рие, отправила в рот кусочек колбаски. У-м-м… охотничьи!

Вечером в поместье вернулся хозяин. Ну, Дурлан вернулся. Вернулся он без моего Дами, заставив меня огорчённо вздохнуть. Ну как без него? С новым, пожалуй, единственным другом Дамира, я была не близка, но сегодня он решил это исправить.

Стоило мне зайти в столовую, он помог мне разместиться за столом и ухаживал весь ужин. Завязался разговор, непринуждённый такой, а я вдруг вспомнила своё поведение до встречи с Дамиром. Оно разительно отличалось от моего поведения сейчас. А может сыграло то, что я несколько месяцев была в изоляции? Я даже перестала притворяться дурочкой.

— Думаю, как только Дикий разберётся с проблемами, устроить банкет. — задумчиво протянул мужчина после недолгого мочения.

— Зачем? — полюбопытствовала я, не понимая какая ему выгода устраивать праздник в честь моего хвостатого.

Брюнет усмехнулся, раскачивая вино в бокале, так же задумчиво смотря в никуда.

— Ты должна понимать, что значат истинные для оборотней. Я всю жизнь мечтал встретить свою. Обращался к ведьмам, гадалкам и дальше по списку, но ни одна не дала мне ясный ответ. Ты любишь истории? — вдруг заинтересованно посмотрели в мою сторону. — Смотря какие, — отодвинула я пустую тарелку и погладила живот, — страшилки и стекло я на дух не переношу, а любовные или со счастливым концом люблю. Но как это относится к твоей выгоде?

— Вторая встреча с моей парой состоится, когда рядом будет Дамир. — просто ответил Дурлан, — Было предсказание. Мне обещали вторую встречу с истинной, если я помогу Дикому.

— Вторую?

— И вот мы возвращаемся к истории… — хмыкнул мужчина, откладывая бокал. — Однажды я уже упустил мою девочку. Года три назад я прибыл по делам к морю. На крымский полуостров, в город Судак. Я, как и любой оборотень, ненавижу огромные скопления людей. А там туристов завались… Она туда тоже приехала на отдых. Решив с делами, ради интереса подошёл к одной из местных, цыганской внешности, что читала по картам Таро. От неё узнал, что будет встреча с судьбой на набережной и девочка очень юна. Время она не сказала, возраст точный тоже. Попытка будет одна. И как видишь, — вздохнул мужчина, откидываясь на стул, — она была неудачная. Один раз, сидя ночью в баре у набережной, я услышал запах. Манящий и такой соблазнительный. Буквально на пару секунд меня задержала какая-то женщина, и я не смог уже её найти. Запах смешался с другими. О появившемся втором шансе я понял не сразу.

Я сидела и слушала, затаив внимание. Казалось малыши во мне тоже слушали, навострив ушки.

— Узнал о нем, когда приехал в отель. Я ехал недалеко от кипарисовой аллеи, как увидел, как какой-то девочке становится плохо. Мазнул взглядом, отметил, что упала в обморок возле зебры, порадовался, что не на дороге. Отметив что рядом мать девочки, равнодушно проехал мимо, но сердце пару раз кольнуло, и я проехал поворот. Фигуру её помню, одежду, а вот лица не видел, она в шляпе была. Ни имени, ни лица, ни адреса проживания, лишь её дурманящий запах, будто из сна. Когда я вернулся туда, естественно никого не было. Лишь порванная цепочка от сумки валялась на тротуаре. Что с ней было дальше я не знаю. Я потом дня два ходил по этой чёртовой набережной туда-сюда, но даже отголоска её запаха не было. А в четвертый, проходя мимо одного пляжа я отметил девушку-подростка строившую замок из песка, хотя скорее крепость, но отвлекся на другую девушку, подошедшую познакомиться. Пять минут и нет ни моей девочки, не её матери. Это был последний раз, когда я чувствовал её.

— Не волнуйся, скоро ты её обязательно встретишь! — подбодрила я мужчину, — Тебе был дан второй шанс! Хотя и первые провалились, совершенно не завися от тебя, — хотя к потерявшей сознание девочки мог бы и проявить сострадание и помочь ей. Поправив волосы, ободряюще улыбнулась.

— Поэтому я и хочу устроить банкет. После победы, — поднял бокал мужчина и улыбнулся.

— Почему ты уверен, что она на него попадёт? Она вряд ли будет дочерью кого-то из твоих знакомых или просто дочерь какой-то шишки. — поинтересовалась я, подавшись немного вперёд.

— Скажем так. Я не исключаю никакой из вариантов. Но она также может быть официанткой, что я найму для проведения банкета, — просто ответил мне мужчина, так же поддаваясь вперёд ко мне.

— Хорошо. — кивнула я, принимая такой ответ, — но как скоро состоится этот самый банкет?

— Недели через две, — ответил самый родной голос. Мгновенно повернула голову в его сторону и даже встала, чтобы наброситься на него с объятиями, как была остановлена и очень расстроена увиденным. Его одежда была вся в крови и местами изорвана, но он твёрдо стоял на ногах, пряча что-то за спиной, — Бобрёнок, не подходи, и вообще не смотри. Ты у меня слишком слабонервная и беременная.

— А что у тебя в руке? — отвернувшись от своего мужчины поинтересовалась я, теребя свои волосы.

— Голова предателя. — послышался лаконичный ответ, заставив меня вздрогнуть. Как хорошо, что я этого не видела! — Как ни странно, старого подонка убить было легче, чем я думал. Осталось разобраться с выблюдским выкормышем.

— А потом ты меня потилуес? — наивно поинтересовалась я, мечтая сейчас лишь о том, что бы эти самые руки бросили каку и обняли меня.

— Потилую, — в его голосе послышалась улыбка. Не могу поверить, что всё почти закончилось. Скоро всё будет хорошо, и никто больше не посмеет разлучить нас. Возможно мысли слишком наивные и клишированные но…

В кровать Дамир пришёл, когда я уже почти уснула, но не до конца. Засидевшись с Дурланом в кабинете, мой хвостатый сразу отправился в душ, смывать кровь. К этой самой крови я относилась вполне себе спокойно. Не его, вот и хорошо. Главное не его. Другое меня не волновало.

Стоило моему мужчине только залезть под одеяло, как я была сразу зацелована. Сначала мне зацеловали всё лицо, потом зацеловывали мой живот и двух наших малышей. Мой муж самый лучший, это было то о чём я думала, проваливаясь в сон.

Часть 36. Вот она - идиллия.

Проснулась я счастливая. Хотя бы потому что, моя радость была при мне. Спала на животе подмяв под себя подушку, только потому, что меня, в таком положении, подминать было нельзя. Умилившись, долго лежала в кровати смотря на безмятежное лицо моей радости. Малыши тоже умилялись, показывая это по-своему. Толчками.

Стоило моей радости открыть глаза, как его губы тут же были растянуты в улыбке, милой до невозможности, а меня заключили в аккуратные объятия, чмокая в шейку и щёчки.

— Позволю себе ещё завтра, — послышался хриплый ото сна голос, после всех утренних лобызаний, — и отправлюсь на охоту. Не получая приказов от старого маразматика, он просто не знает, что делать дальше. Осталось лишь загнать его в выставленную ловушку.

— И ты мне снова ничего не расскажешь, — протянула я, надув щёки.

— Я не хочу, что бы моя малышка была втянута в эту грязь, — перебирая мои пальцы серьёзно ответил Дами, — поэтому кроме того, что они мертвы, я не скажу больше ни слова.

— Ну мне же интересно… то, что вы обсуждаете с Дурланом за закрытой дверью. Я в такие моменты чувствую себя ненужной, лишней, бесполезной…

— Я учту это, — помогая подняться, пообещал мужчина, — но всё равно не расскажу тебе подробностей.

— Эта твоя черта… — вздохнула, осознавая поражение.

— Я знаю, я прекрасен, — и начал рисоваться, показывая бицепсы с идиотской улыбкой.

— Боже упаси…

— Он не успел, — хмыкнул хвостатый и добавил уже спокойней, — тебе нужна помощь?

— Нет, я справляюсь с этим сама, — неловко отведя взгляд, — ты иди… иди в общем. На завтрак там…

— Позже, мы поработаем с твоей вот этой вот частью, — вздохнул Дамир, привыкший к тому что, естественно, то не безобразно. А я нет. За всё то время, проведённое вместе, я так и не перестроилась.

— Может быть… а может и не быть, — неловко улыбнулась я, скрываясь за дверью в туалет и душевую.

На этот раз накрыли в столовой. Во-первых, из-за хозяина, во-вторых, потому что сегодня, за окном шёл дождь. Собрались мы втроём в столовой и завтракали. Мужчины обсуждали что-то по работе, то что это по работе я узнала, когда Дами рассказал, что тот бар, в котором мы познакомились теперь не бар, а ресторан.

Как бы странно это не звучало, но большинство оборотней, ушедших из стаи к людям, вливались в бизнес. У Дурлана это был отельный бизнес, у Дамира ресторанный.

И сейчас они обсуждали то, что бы в одном из строившемся отеле Дурлана, открыть ресторан Дамира. А я вспоминала отель Элеон, который знала, но лишь частично. Малыши отзывчиво отвечали идеям папы. Вот она — идиллия. По словам Дурлана, не хватало только его маленькой девочки. И казалось бы, что может случиться? Но случилось.

Сначала послышался страшный грохот. Оцепенев с хлебом и персиковым джемом в руках, я уставилась в окно. Мужчины отреагировали мгновенно. То, что до меня ещё не дошло, в их головах уже было переварено и выдано планом действий.

Дурлан мгновенно оказался у окна, доставая из-под подоконника четыре пистолета. Дамир сейчас думал только обо мне, поэтому проследил за тем, чтобы я быстро спряталась в подсобке, закрыл дверь, наказав не открывать, пока он не придет.

Мне не оставалось ничего кроме как привалиться к стене и не переживать, потому что мне нельзя. Я не боюсь, что с Дамиром может что-нибудь случиться. С ним ничего не случиться. Он сильный оборотень. Он альфа. Мой альфа. И я верю в него.

За дверью послышался приглушённое рычание и звуки выстрелов. Зажмурившись, отвлекала себя мыслью, о том что нужно докупить для малышей. Ещё одежды, это точно. Для первого мы скупили пол магазина, для второго мы докупим тот магазин полностью.

Где-то шло сражение, а я пыталась абстрагироваться от реальности. Когда-то я ходила на йогу, училась уходить в сознание и держать мышцы в напряжении. Вот и сейчас мне нужно уйти в себя, чтобы не бояться. Так. Сосредоточиться на дыхании. Мне нельзя волноваться. Ещё бы роды преждевременные не начались…

Всё что я могла сейчас, это не мешать и быть в безопасности. Большего, как бы я не хотела, я сделать не могла. Как бы я когда-то не храбрилась и хорохорилась, а схватить оружие, или простую биту и бесстрашно идти на врага, уклоняясь от всех пуль и ударов, пластично маневрировать, параллельно раздавая всем на орехи, я не могла. Хотя если бы я была какой-нибудь Мэри-Сью, то несомненно, вместо того, что бы сидеть в чулане и успокаиваться, я бы уже вынесла дверь и положила на лопатки всех недоброжелателей, потом сделав селфи с бессознательными мужчинами, на котором обязательно получилась бы отпадно, даже со шваброй в руке, сделала миллионное пожертвование всем нуждающимся, а потом этой же шваброй отмыла дом от крови, попутно делая себе новую укладку и макияж.

Представляя, как я вся такая воинственная выхожу со шваброй лупасить не желанных гостей, и живот с размером большущего арбуза мне совсем не мешает, нет-нет, он добавляет мне соблазнительность и шарм, сражаю врагов своей неотразимостью и шваброй.

Нет-нет, но мысли о мясорубке за дверью, всё же мелькали в голове. Но отдавались они не страху, а желанию и аппетиту. Сейчас я думала о домашней колбасе. Из свинины. Ум-м… И вот рот наполнился слюной, и даже крики снаружи не портили аппетит, а наоборот, подогревали. Хотелось открыть дверь с одной целью. Поохотиться. Я даже подошла к двери, потянувшись в ручке. Но осознав, что я только что, чуть не отворила то единственное, что не давало мне навредить, отлетела как ошпаренная.

Это я только что, желала испытать агонию жертвы? Загнать в угол, а потом безжалостно расправиться? Кажется я. На всякий, отошла от двери подальше, перевернув ведро, присела на него. Чтобы не возвращаться мыслями даже близко к… чужой агонии, решила, что Дамир обязательно сделает мне домашнюю колбаску, поэтому сейчас решу вопрос с учёбой.

Можно было бы бросить университет. Среднее специальное у меня есть, но я не уверена, что мне позволят работать. А можно доучиваться. Заочно. Думаю, это будет сложно, учитывая то, что малыш будет не один, а два. Нет, я уверенна, Дами будет мне помогать, это же ему нужен был щенок, но всё же. Недосып, усталость, нервность и плюсом к нему будет еще и занятия. А во время экзаменов, нужно будет ездить и сдавать. Думаю, лучше всего посовещаться с Дамиром.

Не буду скрывать, хотя бы от себя, но трудностей я боюсь. Если все идёт один за другим, разобраться я могу, но если оно наслаивается одно на другое, то я начинаю паниковать и испытывать тревожность.

Например, если бы я вернулась к обучению лет через четыре-пять, когда малышам не нужно так много нашего времени, то я бы воспринимала это спокойно. То есть, одна проблема решена, можно браться за другую.

За мыслями я пропустила тот момент, когда за дверью всё стихло. Сколько прошло времени, я не знала, по ощущениям было, что сижу я здесь долго. А внутренних часов у меня нет, поэтому точно не скажу. Когда я уже начала тихо паниковать, раздался тихий стук. Зловещий такой.

Часть 37. Упущенные возможности.

К сожалению, я именно тот самый человек, который на словах и в своих мыслях может как Джеки Чан ломать двери и чужие хребты, а на деле очень застенчивый человек, предпочитающий молчать. Не всегда конечно. Нет, я конечно могу дать достойный отпор, но чтобы не вступать в конфликт, я скорее всего промолчу. Просто посмотрю на того, кто затевает этот конфликт, как на пустое место.

Эта странная привычка осталась со мной со времён, когда я считала себя недостойной, но всячески это скрывала. Как таковой самооценки у меня не было. То я была очень милой и как это в меня не влюбляются первые встречные, то я не хотела даже в зеркало смотреть, чтобы лишний раз не расстраиваться.

Я была очень закрытым подростком. Не так. Я была очень застенчивым подростком. Я боялась высказать своё мнение, думая, что оно никому не интересно. Я боялась дать отпор. Нет, надо мной не издевались в классе. У нас была довольно дружеская атмосфера, у меня даже была школьная подруга. Но если кто-то начинал гнать на меня, например какая-нибудь Яжемать, я просто смотрела на таких людей очень тяжёлым взглядом. Будто проклинала, или мысленно связывалась с Вельзевулом или Сатаной, намекая мол, меня обижают. Обычно под моим взглядом и напряжённым сопением люди сдувались и спешили побыстрее уйти. На самом же деле, я просто неконфликтная.

Из-за того, что я не желала участвовать в жизни класса, желая оставаться незаметной, я пропустила практически всю школьную жизнь. Я не про контрольные и проверки домашки, а про дурачество одноклассников, их сборы за пределами школы, прогулки, походы в кино или кафе, ну и конечно алкогольные вечеринки. Их устраивала обычно девочка из класса, с которой мы общались на уровне знакомых. У нас в классе не было такого, чтобы дети делились по уровню дохода родителей и если вон тот кому-то не нравился, его не приглашали. Нет. Такого не было. Обычно кто-то писал в классной беседе мол, го в кино, там вышел новый фильм, или, может сегодня вечером встретимся и погуляем? Присоединиться мог кто угодно. Но я в тот момент считала себя недостойной этого. Я все думала, я буду там лишней

Так же, я боялась подавать заявления в большие города. Всё из-за этого же. Я всё время думала, кто я такая? Или, меня точно не возьмут, потому что я не достойна. Куда мне? Мечтая стать популярным блоггером, я всё время думала, кто-то обязательно осуществит мою мечту. Кто-то, а не я. Поэтому я и не пробовала. Я упускала слишком много возможностей. Позже, я начала себя ценить. К сожалению, я поняла что я у себя одна и надо быть хоть немного наглее, лишь когда в моей жизни чередой шли предательства.

Почему я вдруг это вспомнила? Не знаю. Может потому, что у меня перед глазами пробежал именно этот период жизни. Вот так. За мгновение. Жизнь с пятого по девятый класс. До Дамира воспоминания не дошли. Хотя я бы скорее всего снова бы расстроилась.

Стук повторился, но уже громче. Увереннее.

О, до Дамира тоже дошли. И даже до Дурлана. Всё. Можно считать вся жизнь перед глазами промелькнула.

Настойчивый, громкий и уверенный стук в дверь. Мой закушенный кулак хотел бы очень попросить, чтобы его перестали кусать и жевать, но взволнованная я не могла ему этого обещать.

— Поиграли в партизана и хватит, я слышу, как ты дышишь, — послышался знакомый голос, — и как стучит твоё сердце тоже.

Часть 38. Из лучших побуждений.

— А я не наигралась, — под конец голос позорно сорвался, но я вся же маленькими шажочками подошла к двери.

— Ха-ха, давай быстрее, Дамир ждёт, — сказал всё тот же голос, но я не торопилась открывать.

Возможно это неправильно, но именно сейчас моя подозрительность выросла раза в три. Я ведь не могу уточнять, что Дурлан поведёт меня именно к Дамиру.

— Давай солнышко, — вновь послышался его голос, когда я в раздумьях положила руку на ручку двери, — Я чувствую твой страх. Но ты не волнуйся, я закрою тебе глаза.

— Зачем? — дыхание перехватило.

— Здесь много крови, Дамиру явно не понравиться то, что его «Бобрёнок» видела полы залитые кровью и наличие трупов, что оставили её.

Действительно. Чего это я? Это же Дурлан. С Дами они побратались, а это для пушистых, не просто слова, как у людей, а… да, то самое. Именно Лан нам помог. И помогает сейчас. Дурлан наш чело… просто наш.

Без сомнений открыла дверь, прогоняя страхи и неуверенность. Если бы Дурлан был человеком, то я имела бы право сомневаться в нём. Но он был оборотнем. Улыбнувшись, тут же похолодела.

В столовой было около четырёх с половиной трупа. Это как два с половиной рудокопа, третий который всё равно труп. Меня замутило. Брюнет сразу же закрыл мне глаза ладонью.

— Ну, как тебе сказать… Дамиру очень не понравилось, что опасность была так близка к его беременной самке. — мне кажется, или он отвёл глаза?

— Самке? — не смотря на слабость в коленках, нашла в себе силы возмутиться.

— Не придирайся к словам, — небрежно ответил, подхватив меня под руку, — вот так, осторожнее, не наступи на чужую руку.

Замутило с новой силой. В отместку хотелось вывернуть желудок наизнанку прямо на мужчину. Вот не зря же Дамир не разрешает мне на такое не только смотреть, но и слушать, а этот! Я даже уверена, он специально! Сглотнув желчь, перешагнула ту самую руку.

Сейчас, находясь так близко к этому мужчине, я остро чувствую запах крови. Тот самый металлический запах, когда сидел минут десять на железных качелях, а потом так воняют ладошки. Я ненавижу этот запах.

Подниматься нам пришлось на второй этаж. Дурлан воспринял это радостно, несмотря на мои пыханья и фырканья, он сказал, что это отличная тренировка, ведь от своей девочки он не отойдёт даже на шага три.

Я скромно промолчала о том, что «его девочке», как и любому человек может надоесть такое пристальное внимание к своей персоне. А значит частыми будут ссоры. От друг друга тоже надо отдыхать, только в этом случае отношения продолжат жить и не будут приедаться.

Не буду расстраивать его, он же из лучших побуждений. Хотя очень надеюсь, что его истинная, всё же попытается ему объяснить, что он в корне не прав.

Стоило нам подняться на второй этаж, как чужая рука исчезла с моих глаз. Обернувшись назад, поняла, почему поднималась я, с закрытыми глазами. Много же у тех, кто это будет разгребать, теперь работы. Самый низ лестницы был полностью красный. Не так. Тёмно-багровой. Парочка конечностей валялись у начала лестницы. Мгновенно отвернувшись, уставилась прямо. Здесь крови было в два раза меньше, но запах всё равно бил на отмаш.

— Не волнуйся, — подбодрили меня, потянув дальше по коридору, — Всё закончилось. А надо было всего лишь немного посидеть в подсобке, — это, наверное, была шутка? Неловко кашлянув, я отпустила глаза вниз, — В общем, всё закончилось. Викторию не следовало соваться сюда лично.

— Почему? — тихо спросила я, в душе жалея Вика. Пусть всё его отношение с самого начала было всего навсего фарс, но это было действительно несправедливо по отношению к нему. Немного. Всё-таки жалко его.

— Дамир был очень зол. — просто ответил мужчина, заводя меня в одну из комнат. Как оказалось, это его кабинет, — Вик не успел обратиться, уже был разодран. Кишочки в одну сторону, печёнка в другую.

Воодушевления Лана я не разделяла, представляя эту картину, меня вновь замутило.

— Не надо подробностей, — прикрыв рот рукой попросила я.

— Неженка, — подразнил меня оборотень и продолжил так же жизнерадостно, — Жди здесь. Дикому нужно немного успокоиться.

— И всё-таки, почему Дамир… вышел из себя на столько, что всё еще не может войти обратно? — присев на кожаный диванчик спросила я, понимая, что моего суженного разозлило явно не то, что наш завтрак прервали. Иначе он бы уже был здесь. Но сейчас волк не хочет уступать место человеку, потому что проверяет, насколько сейчас безопасно, для меня, находиться здесь.

— Этот дурак направил дуло пистолета, заряженного серебряными пулями прямо на дверь, за которой стояла ты. Мы не успели сменить место дислокации, а почуять тебя не составило труда. Он снял предохранитель, готовясь выстрелить, когда Дикий снёс ему голову.

— Знаешь чему я действительно рада? — вдруг начала я, — тому, что вы пытаетесь не скрывая, посвящать меня. Хоть Дами иногда и отказывается делиться, но по итогу, он всё же сдаётся.

— Дами? — Брюнет улыбнулся во все зубы, — Подразню его немного, может он быстрее сменит шкуры.

Отсалютовав мне рукой, мужчина закрыл дверь. Мне всё еще было не по себе. От запаха, что казалось, провонял весь дом. От увиденного. Уверена эти трупы будут приходить ко мне во снах. От волнения. Но самое главное было то, что живот неприятно тянет.

Наверное, на нервную систему была сильная нагрузка и так она выдала защитную реакцию, к сожалению, по-другому я не могу объяснить то, что я уснула. Прям на том диванчике. Перекинув ноги через подлокотники, умастив голову на кожаной подушке.

Часть 39. Комнатная собачка.

Проснулась от странных ощущений. Очень странных. Мне периодически лизали лицо и сопели в шею, или висок. Медленно открыв глаза, которые кто-то очень старался зализать, увидела знакомую счастливую морду с, вот такими вот, клычищами, которая поскуливая старательно лизала мне щёки, невероятно обрадовалась. Я обрадовалась, а не, и так, счастливая морда.

Так соскучилась по своему пушистику! Поэтому накинулась на него, с не меньшей радостью, чем он на меня. Повиснув на мощной шее волка, не сразу поняла, затуманенная радостью встречи, что передо мной сейчас волк, а не человек.

— Дейнуарчик, — чмокнула моего пушистика в мокрый носик, — а с Дамиром что?

На мой, казалось бы, простой вопрос, клыкастик зарычал и фыркнул. Рыкнув, уткнулся в шею и шумно вздохнул, ворча что-то на своём. Зарылась рукой в жёсткие вихры шерсти, мечтательно вздыхая.

— Ну он же хотел, как лучше, — попыталась успокоить возмущение хвостатого, недовольного своей второй личностью, — ну да… получилось как всегда, но всё же...

— Вот он где! — послышался голос полного разочарования и несчастное лицо чёрноглазого мужчины, которого сразу обрычали.

Дурлан стоял мрачный и не сводил взгляда с ощерившегося зверя, который сейчас только и думал, как бы защитить свою самку и своё потомство. Если Дамир был знаком с Дурланом и они стали, можно сказать, друзьями, то зверь с ним знаком не был и вполне мог воспринять его как противника.

— Потеряли? — с сомнением оглядела оборотня. Это явно не комнатная собачка, что может незаметно пробежать под ногами.

— Сбежал. — пожал мужчина плечами и плюхнулся на кресло, — Никак не хочет обращаться обратно.

— Я заметила, — усмехнулась я, погладив за ухом моего мохнатика, — он просто тоже очень волновался, скучал и боялся потерять. А ещё очень счастлив узнать, что щенок у него не один, а два. Ой…

Пушистый уткнулся в огромный живот и жалобно посмотрел на меня. Сразу видно, переживает. Волнуется. Понимает, что родить двух, это не одного, это сложнее. И боится, что роды я не переживу. Ещё раз чмокнула в носик, пригладив его пушистые щёки.

— Поздравляю с вступлением в наши стройные ряды, — ухмыльнулся мужчина, доставая телефон, — теперь ты мыслишь, как стандартный оборотень, поздравляю. Оставлю вас наедине, надеюсь хоть ты, сможешь вернуть его двуногую форму.

— Дела? — уточнила я, вытягивая ножки, пока Волк продолжал наблюдать за третьим лишним.

— Дела. — кивнул лишний, поднимаясь, подумав, добавил, — Один идиот решил, если я скомпрометировал его дочь, обязан на ней жениться. Я намерен убедить его в обратном.

От зловещей улыбки мужчины стало не по себе. Передёрнув плечами, тоже начала подниматься. Пушистый мне и в этом очень помогал. А после просто встал во весь свой не малый рост, угрожающе нависая.

— Можешь решать дела в кабинете, мы, пожалуй, отправимся в нашу комнату. — а потом снова передёрнув плечами, пожаловалась зверю, жалобно так, — Холодно.

Кто-нибудь видел, как зверь мечется, не зная, как решить проблему? Я могу этим похвастаться. Полная паника в родных глазах, и метания по кабинету, пока не нашёлся плед, которым, заботливые зубы, меня укрыли.

— Прям дрессированная собачка, — хмыкнул брюнет, скрывая улыбку за кашлем.

— Я на тебя посмотрю, когда ты свою пару встретишь, — немного обиделась я за моего волчонка, — пойдём, Каштанка моя, не любят нас здесь. Значит будем любить друг друга в другом месте.

— Знаешь, а я не против, — полетело мне в догонку, — лишь бы появилась.

Сейчас я чувствовала себя как никогда крутой. Иду такая я, очень пафосно, так же, как та самая львица из «короля льва», только беременная, это да. А рядом, шёл нагоняя страх на всех приведений или простых духов, мой хвостатый. Если бы мы встретили кого-то на пути, не думаю, что он и дальше появился бы у кого-нибудь на пути…

Часть 40. Попалась!

Проснулась я на этот раз из-за ощущения того, что кто-то наглый закинул бедную меня в жерло вулкана. Ну ладно, я утрирую, но всё же… Ужасно жарко. Ужасно душно. Поэтому сразу, как только сознание начало просыпаться, сбрасывая остатки сна, что бы через несколько минут погрузиться в него снова, я очень озадачилась, не найдя на себе, хотя бы, то самое одеяло. Но зато пушистая тушка была, а вот одеяла не было. Тушка прижималась ко мне со всех сторон, взяв в кольцо моё бренное тело и двух наследников пушистого хвоста. Мокрый нос утыкался куда-то мне в лопатки и сладко посапывал. Его не волновало то, что мне было жарко.

Шикать на него сейчас было бессмысленно, поэтому решила просто вылезти из горячего кольца. Ага, щаз. Ещё чего решили? Может Волгу вплавь переплыть? Или собрать апельсинов с яблони?

В общем. Меня не пустили. Пофыркали, прикусили холку, лизнули место укуса и положили морду на плечо. Попытка сбросить лапы, тоже не привела меня ни к чему, кроме, разве что того, что меня прижали теснее к пушистому телу.

— Отстань, животное, — пробормотала, отстраняя ладошкой жуткую морду. Если бы не знала, что он на деле зайка пушистая, то отложила бы себе пару кирпичей на дачу.

Ага, так и отстал! Оборотни вообще, как оказалось, очень настырные! Полез со своим языком в лицо. Проснулась окончательно, сбрасывая чужие лапы. Малыши возмущённо зашевелились. Шикнув на волка, прижала ладонь к животу, призывая постояльцев к спокойствию. Так. Сейчас предоставлю счёт за аренды тела.

Оборотень тоже притих, прислушиваясь. Задумался на какое-то время, я почти даже уснула, вздохнул так тяжко, лизнул живот со своими пушистыми наследниками и прикрыл глаза, будто умирать собрался.

А потом произошло то, на что мне было лучше не смотреть. Сразу замутило. Сначала шерсть вместо того, чтобы опасть, втянулась обратно, параллельно этому вытянутые кости ломались и уменьшались. Появлялись очертания человека, но такого… доисторического, с выдвинутой челюстью и надбровной дугой. Богу слава, зубы тоже просто уменьшались, оставляя только пару клыков, не таких острых. Примерно на этом моменте я и зажмурилась, отворачиваясь. Смотреть на это невозможно…И уже через минуту, меня обнимали родные руки, сопя в макушку.

А меня передёрнуло. Это мне точно видеть было нельзя.

— Прости, — прохрипели мне в ту же макушку, прижимаясь губами к виску, — я не хотел…

— Делать меня главной целью Виктория и Густова, или показывать мне свою изнанку?

Помолчав немного, нахмурив брови, выдохнул, проведя носом по шее, втягивая воздух.

— И то, и другое. Я идиот. В квадрате. Да и зверь…

— Завтра будешь оправдываться, — мягко пожурила его, зевая, — А пока мама близнецов хочет спать. Чёрт! — замерев, поняла что что-то забыла! — Мама же не знает, что у неё не один внук, а два!

— Нашла о чём беспокоиться, — погладил меня по спине муж, — завтра утром позвонишь и скажешь.

— Действительно, — выдыхаю, уткнувшись в его плечо, — нужно было беспокоиться, когда Дейнуар отказывался менять ипостась.

— Это была моя ошибка, — через какое-то время отвечает мне муж, собравшись с мыслями, — он тоже скучал, он тоже боялся, он хочет проводить с тобой больше времени, чем я позволяю ему быть с тобой, ведь ты такая же его, как и моя.

— Дэйнуарчик поставил ультиматум? — улыбнулась я целуя его плечо.

— Можно и так сказать.

— Кто бы мог подумать… зверь умнее человека. — наблюдая его нахмуренные бровки хихикаю в кулак, — Если подумать, зверь ещё ни одной ошибки не допустил. Не придумал ни одного глупого плана и вообще он зайка пушистый.

— Долго мне напоминать об этом будешь? — смиренно как-то спросили меня.

— Всю жизнь, — честно ответила, гаденько улыбаясь.

— Попалась! — Схватили меня в охапку, прижимая ну очень близко, что аж неприлично.

— Что?!

— Учти, обещала всю жизнь!

— Ах ты!

— Самый любимый, нежный и страстный? — улыбаясь так же, как и я пару мгновений ранее спросил хитрый и коварный мужчина моей жизни.

— Самый грубый! Наглый! И да! Самый любимый! — Сдалась я, обнимая его в ответ.

— Люблю тебя… — прошептали мне на ухо, когда я находилась на границе сна и яви, где у меня требовали визу.

Часть 41. Рано... Так быть не должно!

Поправив складки платья, грустно вздохнула. Мы сейчас могли бы быть дома, сидели бы у камина, папа бы сидел в ногах у мамы и читал малышам сказки. Но вместо этого мы на том самом приёме, что устроил Дур для Дами. Дур не оставлял надежд, поэтому Дамир поддерживал меня из-за всех сил. И морально и за локоть.

Я бы не назвала этот вечер таким уж вечером. Время было пока пять и сколько-то там минут. Однако я знала точно, гости намерены задержаться до, как можно дольше, то бишь до утра.

Дурлан стоял рядом с Дами, держа в руке какой-то алкогольный напиток, и всматривался в лица каждого. Зачем он это делал? Думаю, рассчитывал на очень скорую встречу. Я же думала, что его истинная объявиться только когда он переключиться на другое дело. Так всегда бывает, уж я-то знаю.

Например, недавно увидев мои округлившиеся фото в инсте, объявился бывший, про которого я и думать забыла, и, если бы не его манера речи, не узнала бы. Диалог начался со слов: «Это мне назло ты залетела», к середине я была облита грязью и помоями. Он отказывался верить в то, что я не плачу по нему в подушку и не мечтаю его вернуть. Поэтому я не сдержалась. Подловила Дамира и сняла сторис где меня обнимают и чмокают в щёчку, и только удостоверившись, что все завистницы и завистники её посмотрели, заблокала его. А другие пусть локти кусают! Мой мужчина просто мечта!

Интересно, какой окажется девочка Дурлана? Сдружимся ли мы? А подружатся ли наши дети? На эти вопросы я пока не могла ответить в силу обстоятельств. Но очень хотелось бы подружится! Обсуждать то, что понимаем только мы, жены псов сутулых. Это было бы прекрасно!

Недалеко от нас стояла Рия и разговаривала с каким-то солидным мужчиной с сединою на висках, прям как в песне, и кокетничала. Устраивая себе жизнь, одним словом. Именно поэтому я решила не говорить ни ей, ни Дамиру ни тем более Дурлану, о том, что как-то побаливает низ живота. Чисто из солидарности, хоть меня и просили сообщать о таком сразу.

Я как женщина понимаю, как приятно, когда ты идешь вся такая в новых шмотках и все оборачиваются или подходят познакомиться. Как приятно когда тобой интересуются. Нет, не так. Это очень поднимает эго и настроение.

Несмотря на это Дамир был бледен и вежливо отказывался от любых разговоров задумчиво смотря на мой живот. Будто не мог понять, что происходит и в чём дело.

Ноги затекли и я решилась на отчаянный шаг. Размять их несмотря на волнения мужа. Вечер проходил хорошо. Пройдясь туда-сюда, пыталась не засмеяться, потому что Дами, что ходит за мной хвостиком был очень комичен, но ещё комичнее было то, что за Дамиром свою компанию таскает Дурлан, недовольно сверкая глазами.

Нет, правда, за этим смешно наблюдать. Дурлан ходит за Дамиром, а люди, что что-то хотят от Дрла неуверенно переглядываются и шагают за мужчинами. А я их гордый предводитель! Их вождь! А это мое племя!

Решив не шатать его нервы и не испытывать нервы Дурла привалившись к стене, задумчиво прислушиваюсь к себе. Пить хочется. А боль так и не отпускает. Несмотря на обезболивающее, что я приняла перед приёмом.

— Дами-ир, — жалобно тяну и глазками хлоп-хлоп, — мы пить хотим…

Мужчина вздрагивает, трёт переносицу, что-то ворчит, кивает и процессия из Дамира, Дурлана и его компании уверенно направляться к столу с закусками.Найдя глазами Рию улыбаюсь, встречаясь с ней взглядами. А потом ощущаю это. Лицо неверующе вытягивается, в глазах застывает шок и страх, а руки непроизвольно прижимаются к животу. Как так? Рано... Не должно быть так! По ногам течёт вода. В платье это не видно, но кажется Рия всё и так понимает.

Оставив своего кавалера томиться в неизвестности подбегает ко мне.

— Главное дыши! Желательно размерно. Всё будет хорошо! — успокаивает меня, выглядывая моего мужа, что, бросив бокал с водой, мчался к своей, кажется рожающей жене, — неси её в комнату.

Напутствуют нас, стоит только оборотню подхватить меня на руки. Я цепляюсь за него, словно тонущий за спасательный круг, делая дыхательную гимнастику.Именно сейчас, когда он несётся со мной по коридору в нашу комнату, я понимаю, что эмоции, чувства наши едины, как и мысли. Нам очень страшно. А в голове одна цензура, не более.

Эпилог.

— Привет мам, — радостно приветствую родительницу, желая поделится своей счастливой новостью с новоиспечённой бабушкой, — Это ужасно больно, мучительно и не покидает ощущение, что из тебя лезет чужой!

— Ох! Неужели…

— Да! — Счастливо улыбаюсь, заглядывая малышам в сонные мордашки. Дамир был прав, как две макаки, но ничего, главное их вторая ипостась так же сформировалась, и скоро эта волосатость пропадёт, — только я хотела тебе кое-что рассказать… Лучше сядь!

Я долго думала как сообщить маме о том что она бабушка в квадрате… Думала я во время родов, чтобы хоть как-то отвлечься от боли. Было обидно то, что кто-то развлекался в зале, распивая вкусные напитки, а я мучилась в комнате. Уверенна, те, кто оказался случайно в коридоре, мог подумать, что кого-то мучительно убивают.

— Что же? — через чур тревожно спросила мама, — Неужели ребёнок больной? С внутренними пороками? Ну конечно! Родился-то он раньше на два месяца!

— Что? Нет, мам, чур нас!

— Тогда ребёнок темнокожий! Не от мужа! Как-так? Как же так? Как ты могла, Алика?!

— Мам! Да нет же! От Дамира, и это видно! — нахмурившись я прищурилась, смотря как тот самый Дамир, смотрит на меня с таким благоволением, что хочется ему крикнуть, в следующий раз, рожай сам!

— Боже… Неужели ребёночек умер? Горе-то какое! Хорошо хоть ты жива, а то всякое бывает!

— Мам! Палку-то не перегибай!

— Что палку то, если малыш не успел ещё родиться, неба чистого увидеть, как забрала его смертушка…

— Мама блин! Их просто двое!

— Что? — мать кажется опешила, — Как двое?

— Так двое, близняшки они, — уже спокойнее ответила я, погладив старшего, что лежал рядом, по головке. Да, они явно крепче, чем обычные дети. Да и крупнее.

— Близняшки? — ойкнула мама, — как близняшки?

— Так близняшки, — закатила я глаза, фыркая, так, для профилактики. Это вчера я мучилась и хотела умереть, лишь бы избавится от боли, сейчас я счастливо целую своих малышей.

— Когда привезёте? Или хотя бы фото пришли, — сразу просит маман, меняясь голосом, — а-то всё это твой муж… ни тебя отпустить к нам ни нам приехать! Что ж такое?! Ни дитё увидеть, ни внуков…

— Мам, ну я ж тебе рассказывала… А малышей увидеть сможете месяца через три. Ты не волнуйся, они крепкие, а весят!

— Во сколько хоть на свет появились?

— В девятнадцать ровно, и девятнадцать двадцать, разница ровно двадцать минут, — хихикнула я, хотя вчера мне было не до смеха.

— Целых двадцать? — ужаснулась мама, — Роды прошли сложно?

— Нет, на удивление легко и быстро, малыши стремились увидеть маму и сходящего с ума папу, но да, второй раз было сложнее, я полностью выложилась на первом, второй шёл тяжелее.

— Папа сейчас принесёт маме перекусить, — ловя мой печальный взгляд, прошептал Дами близнецам, вставая с кровати, на которой мы все дружной семьёй и разместились.

— Мама очень проголодалась, — печально подтвердила я прижав телефон к груди.

— Пойду обрадую папу, — раздался из трубки голос, — точнее уже деда. И всё же, ждём фоток, хотя бы тех, что с лицами замазанными, или как сейчас делают, смайликами.— проохала мама.

— Пока мам, — улыбнулась я, представляя папину радость и разочарование. Он-то детей любил. Особенно играть с ними, или развлекать их.Отложив телефон под подушку, легла на место Дамира, рядом с близнецами. Это моё! Я сама это сделала! Какие же милые! Мои волчата!

Открылась дверь, но я не обращала внимания, умиляясь своими творениями. В комнату вкатилась тележка, только тогда я обратила внимание на дверь, из-за которой вышел волк. Огромный, пушистый и жуткий, но такой мой любимый и родной волк. Он ещё раз толкнул тележку, с едой на ней, к кровати, и стоило ей удариться о её бортик, залез на эту самую кровать. Фыркнув, уткнулся носов сначала в пузико старшего, потом в младшего.

Малышня сразу потянулись за папкой, и вот уже на кровати валяются три зверя. Не так. Два маленьких зверька и один громадный. Однажды два маленьких вырастут такими же громадными. И одна уставшая девушка, которая может смело говорить, я мать мне можно всё!

Как только я немного восстановлюсь, мы сразу же уедем. И Дурлан с этим ничего сделать не сможет. Как бы он не пытался нас задерживать. Подумав, мы сделали его крёстным отцом для наших пушистиков. Мало ли что с нами может стать…

Огромный волк склонил предо мною голову, кладя её на мои бёдра, поскуливая. Зарываясь в густую шерсть, я медленно уходила в царство Морфея, так и не перекусив. Но спать хотелось больше чем есть, поэтому нормально.

Шесть лет спустя.

Скажи мне кто-нибудь, там, в баре, чем обернётся случайная встреча с незнакомцем, я бы просто сбежала из него. Сейчас я невероятно счастлива. Несмотря на то, что Дами очень серьёзно занимается делами стаи, он всё равно всегда находит время для семьи. Как и любой порядочный оборотень.Наши малыши с трёх лет начали изучать помимо родного русского ещё три языка. Учил их папа, пока я грустно вздыхала и завидовала. Образованием обычно занимаются в семье, но ближе к десяти годами, оборотней собирают в одном здании, обычно одноэтажном, где есть всё что необходимо и рассказывают им уже об устройстве мира. То есть, сначала они изучают устройство жизни двуликих, потом уже людей. Таки себе школы.

Я тоже активно помогаю мужу в работе. Его Луна, так или иначе, но должна быть в теме происходящего и понимать, что происходит.

Не скажу, что сегодня какой-то важный день, вполне обычный. Дэвид и Дэмид играют с лягушками у пруда с другими детьми. Дамир сидит недалеко, решая вопросы со своими ресторанами «Элюзион». А я кручусь на кухне, готовя синобоны. Моим домашним та-ак нравятся эти булочки…

По телевизору в гостиной шли мультики. Точнее мультик. «Шумный дом». Что было довольно актуально, стоило только близнецам вернуться. Мультики дома играли практически всё время. Смотрели мы их всей семьёй, иногда переключая на каналы, говорящие о мифах и предположениях, где было интересно, хоть и не совсем правда. Ну это мне было интересно. Мужу было смешно. Особенно, когда там говорили об оборотнях.

Поправив обручальное кольцо, отодвинула густой крем из творожного сыра и сахарной пудры. С близнецами мои родители познакомились только как те перестали спонтанно обрастать шерстью, становясь волчатами. То бишь, через месяцев три. Оборотни на удивление были куда более развиты, чем обычные дети. Говорить начали примерно на пятый-седьмой месяц. И так осознано!

«Ма-йа, куску ам!» — переводилось это как «Мама, вкусняшку хочу!». Или «Пайа-а фавку па!» — а это переводилось как, «Папа, почитай сказку!». И лица такие сосредоточенные и серьёзные! Если раньше галерея в моём телефоне была забита эстетичными фото, видео с наших с девочками встреч и картинками с котиками и щеночками, то сейчас она забита моими малышами. Я не могу, как можно быть такими милыми?!

Моим волчатам достались мои каре-зелёные глаза и густые волосы Дамира. Его прямой нос и разрез глаз, а от меня высокие скулы и пухлые губы. Пока это не так заметно, я про скулы, но стоит им подрасти немного и всё. Скольким же девчонкам они сердца разобьют…

— Мама-а! Мамочка! Смотри!

— Смотри-и кого мы поймали!

Иногда я очень боюсь, что, когда-то открывая так двери с ноги, они сломают и стену, и дверь.

— Смотри какой он милый! — мне в лицо тыкали испуганного мышонка в зажатых ладошках старшего Дэмида, рядом стоял такой же счастливый Девид с маленьких домиком-гнездом вырванного откуда-то.

— Можно оставить?

— Мы будем за ним ухаживать!

— будем как Шапокляк! — вдруг пришла идея одному, который сразу же поддержал второй.

— Да! Будем гулять с ней на поводке!

— Да-да! Все ходят с собаками, а мы с мышкой!

— Так! Так-так-так, — заметив хитрющие глаза Дамира, что смеялся в кулак, — для начала. У Шапокляк была крыса!— Во-вторых эта мышь может быть больная, — жёстко отказал отец детям.

Хмуро посмотрев на отца своих детей, сделала специально, наоборот. Наперекор.

— Мышке нужна клетка, — улыбнулась я рассматривая специфическую раскраску мышонка. У него на спине, вдоль позвоночника была полоса. Сам он был серенький, а полоска с головы, до хвоста была полоска толи рыжий, то ли каштановой полоски, — пока, она может пожить в коробке, но ей необходимо купить клетку, так же как поилку и корм. И было бы неплохо показать её ветеринару.

— Мы её оставляем?! — послышалось три голоса. Два радостных. Один возмущённый.

— Конечно! — мстительно стрельнула глазками в Дамира. Это тебе за то, что запретил завести мене двух щенков, для близнецов.

На меня смотрели родные возмущённые карие глаза, обещая разобраться. Я же уже улыбалась близнецам, что наперебой обсуждали то, как будут за ней ухаживать. Сама виновница испуганно молчала, боясь пикнуть. Она или он, ещё не знало, что, попавшись на глаза моим мальчикам обрекла себя на страданья до своей мышиной смерти.

Если после их рождения я очень боялась, что они будут часто спорить и делить вещи, то стоило им подрасти, я поняла — этого никогда не будет. Они с детства делят свои игрушки, вещи, еду, книги и всё что только можно.Дома никогда не бывало споров или ругани. Мы всегда пытались решить всё спокойно. Я прочитала уйму книг по психологии и правильном воспитании детей. И собак. Хы. Очень хотелось вырастить психически здоровых малышей, без каких-либо детских травм.

Единственное, папа обычно рассказывает всё как есть. То есть, рубит правду матку. Не думая, что может разбить хрупкую детскую психику. Поэтому, уже сейчас, не смотря на свой юный возраст, волчата знали, что такое секс, как появились они сами на свет, папа их даже упрекнул, мол, мама мучилась, чувствовала боль, сравнимую с сжиганием заживо, а вы безобразничаете. После этого они сразу успокаивались. От папы, они также почерпнули много ругательных слов, придумали свои, но они стараются их не использовать.

Но пожалуй самое милое, это когда папа идëт с ними играть в саду. Пушистый папа. И сыночки пушистые. Они устраивают шуточные драки. Как те же самые собаки. Кусаются, толкаются, рычат, прыгают и фыркают. Пока малышам удается завалить папу только если тот подаётся, но я верю в них!

— Бобрёнок, — прозвучало угрожающе, от надвигающегося на меня Дамира, стоило близнецам убежать искать коробку или контейнер для мышонка.

— Ты же знаешь, как я люблю тебя? — довольно оскалилась я, но тут же спохватилась, — Чёрт! Булочки!

— Знаю, — глубоко вздохнул мой муж, пока я доставала синабоны, — Люблю тебя больше жизни.

Несмотря на гору своих дел, он стоял рядом со мной и мазал крем поверх булочек. Вот она, идиллия. Радостно улыбаясь, я смотрела на сосредоточенного Дамира, немного подворовывая. И сразу в рот. Зато вкусно!

— Опять ты испачкалась, — смешно фыркнул Дамир, наклоняясь ко мне.

— Где?

— Здесь, — слизывая крем с уголка моих губ, мужчина облизнулся, а у меня аж дыханье спёрло, — ты как всегда.

— Да-а, — слова потонули в поцелуе, как, впрочем, и любые мысли. Хорошо, что я успела достать булочки, теперь они точно не сгорят!

Конец.