Найди

Глава 52

Когда Нейт врывается в мою временную комнату, я снова лежу на своём диване. Контейнер из-под салата уже пуст и стоит на столике, и я лишь моментами вспоминаю этот невероятный вкус.

— Чем занимаешься? — спрашивает он, подходя к креслу и плюхаясь на него. — Слушай, мне даже нравится быть твоим нянькой.

— Сколько тебе лет? — спрашиваю я, неожиданно поняв, что мне интересно было бы узнать его возраст.

— Двадцать один, а что? — улыбается Нейт.

— Просто хотела убедиться в том, что то, что вы удерживаете в стриптиз-клубе несовершеннолетнюю, считается преступлением.

Он прыскает от смеха, и я даже понимаю, почему. Мои слова действительно на фоне всего происходящего прозвучали по-детски наивно и глупо.

— Наше существование – уже преступление, начнём с этого, — отвечает Нейт, перестав смеяться. — А так, нам повезло, что мы сейчас в нужном штате[1]. Скоро это преступлением считаться не будет, хе-хе.

Я снова ложусь на диван, уже привыкнув к его текстуре и мягкости. Иногда возникает такое ощущение, что я всю жизнь только на нём и спала.

— Что вы собираетесь делать дальше? — спрашиваю я. — Не будем же мы вечность прятаться в этом клубе.

— Не будем, крошка. Гай сейчас как раз обустраивает дом для тебя.

С загоревшимся интересом я поворачиваю голову в его сторону, продолжая лежать.

— Что за дом?

— На территории Спагетти, — усмехаясь своей же шутке, отвечает Нейт. — Сейчас по заказу Гая там строится домик. По типу того, что был у миссис Майер, но уже в более безопасном месте. Там ты и будешь жить.

— Допустим, — соглашаюсь я. — Но а что потом? Буду вечно прятаться и сидеть рядом с Гаем от страха, что меня могут убить?

— Вообще-то ты... — Нейт вдруг замирает, потом хмурится и задумчиво чешет затылок, уставившись на меня почти стеклянным взглядом. — О боженька святый!!!

От удивления я даже привстаю с дивана, не понимая, что произошло и почему он вдруг так оживился.

— Что?

— Точно! — восклицает Нейт, щелкнув пальцами. — Какие же мы кретины, что не догадались раньше! Рядом с Гаем! Лина, ты гений, что подсказала эту идею!

— Я не понимаю, о чём ты гов...

— Посиди на попе ровно пару минут! Я сбегаю за Зайдом и вернусь.

Не успеваю я и слова вставить, как Нейт буквально вылетает из комнаты, едва не разломав дверь, которая с шумом захлопывается. Я остаюсь в полном недоумении сидеть и смотреть на стену. Однако надолго меня одну не оставили: уже через минуту в комнате снова появляются люди.

— Надеюсь, дело реально срочное, а то я тебя так отх_ярю за то, что ты отвлекаешь меня, — произносит Зайд, едва появившись в помещении на пару с Нейтом. — Я должен следить за обстановкой снаружи, так что выкладывай быстрее.

— Лина подала отличную идею, как её обезопасить, — улыбается блондинчик, обводя меня взглядом небесно-голубых глаз. — И прежде чем докладывать об этом Гаю, хочу сперва убедиться в том, сработает ли это в действительности.

— Сука! — цедит Зайд. — Что непонятного в фразе: «выкладывай скорее»?

Нейт цокает, но всё же уверенно выдаёт в ответ:

— Я думаю, нам нужно поженить их.

От такого заявления у меня глаза лезут на лоб, а рот сам собой приоткрывается в немом потрясении. Я даже сперва решаю, что как-то ослышалась, перепутала слова, может это бесконечная грохочущая музыка на меня так повлияла...

Зайд смотрит на меня несколько секунд, пока на его губах, обколотых пирсингом, вдруг не появляется странная улыбка. Он выглядит так, будто что-то неожиданно вспомнил. Густо нататуированные руки скрещены у него на груди, и он их опускает.

— Ё_аный в рот, — произносит Зайд, садясь на кресло. — Это же реально ох_енная идея.

— Вы что, чокнулись? — Ко мне наконец возвращается способность говорить, и на этот раз я уже полностью встаю с дивана на ноги. — Что это значит?

Нейт вдруг берёт меня за руку, шикает, словно я маленькое дитя, которое он собирается уложить спать.

— Ну сейчас мы тебе проясним предысторию, так скажем, — произносит он, усадив меня обратно на диван. — Ты же, наверное, знаешь, что Могильные карты родом из Англии? Так вот... Давным-давно, ещё в те времена, когда люди тупо выбрасывали своё дерьмо, мусор и выливали горшки прямо на улицу, существовала семья Харкнессов. Тогда они были полными бомжами, грязными ублюдками, которые просто обворовывали простых прохожих, грабили путников, ну и так далее. И в общем, однажды, решив поставить конец вечному голоду, один из мужчин этой семьи, – далёкий предок Гая, в общем, звали его Бришен – начал разрабатывать план по изменению их жизни. Он решил выдать себя за лорда и двинулся прямо к королю с каким-то там предложением, от которого невозможно было отказаться, но которое было придумано на ходу. Он играл роль и очень в этом преуспел. Тусил с другими лордами и леди, баронами и баронессами, посещал их тогдашние вечеринки, крутился со всей английской знатью, предлагал свои услуги. Представь только, он начал дружить с самим королём, и эти придурки ни о чём не догадывались! И в один день Бришен решил использовать устоявшиеся связи для начала своей криминальной деятельности. Сперва он нанял парочку человек и вместе они похищали женщин. Их продавали всяким извращенцам. Затем он как-то умудрился договориться с рыцарями о добыче оружия и передаче его всяким уличным разбойникам. Так начали капать деньги. Вскоре Бришен принялся и за наркотики. Он выкупал земельные участки, договариваясь с феодалами, где затем выращивал опиум и гашиш. Тогда это считалось простым лекарством от всяких болезней: начиная от кашля и заканчивая истерией, и даже продавалось свободно в аптеках, так что проблем не возникало. Даже говорят, что именно Бришен Харкнесс стал основоположником популяризации дури по всей Англии, охренеть, да?

Пока я всё это выслушиваю, я теряю нить повествования и не понимаю, к чему он мне всё это рассказывает. Единственный вывод, к которому я прихожу: оказывается, история семьи Гая уходит так далеко, что мне в какой-то мере становится понятно, почему они так баснословно богаты. Их деятельность передаётся из поколения в поколение, почти так же, как и наследство. Они продолжают мрачную «карьеру» своего предка до этих дней. Удивительно...

— И когда харизматичный и наглый Бришен Харкнесс достиг невероятного богатства для тех времён, обзавёлся влиятельными друзьями и преступлениями за плечами, тогда-то и началась эра Харкнессов. Он сумел построить крепкие деловые отношения и одновременно навевать страх на, так скажем, коллег с других мест. Начал убивать всех провинившихся. Весь криминальный мир его боялся до усрачки. А потому и семья его стала неприкосновенна. Если кто-то вдруг причинял вред любому члену этой семьи, то он лишался всего, часто – жизни. И это правило работает и до сих пор. Как-то раз в баре какой-то мужик пристал к Камилле. Ну, он просто хотел с ней переспать, а она – нет. Это заметил Гай, и после этого случая мужика этого никто уже не видел. Я знаю только, что ему отрубили все пальцы и отпустили жить дальше, но уже инвалидом. Твой отец, убивший жену Вистана, действительно стал исключительным исключением в этом плане. Но думаю, Вистан его не убил только из-за давней дружбы и решил вместо этого кокнуть тебя, крошка. Посчитав это наказанием куда страшнее, чем просто смерть... В итоге, основав целую преступную организацию, собирая туда людей из низших слоёв общества и одновременно сотрудничая с другими богачами, Бришен назвал своё детище «Могильными картами», так как ещё тогда они использовали специальные карточки для распознания своих людей. Потом вскоре его потомки перебрались в Америку и начали строить империю и здесь. Захватили множество штатов, благодаря умению манипулировать и налаживать контакты, они спокойно засели в крупных американских городах. Короче, мужики были не промах.

Зайд толкает Нейта в сторону, закатывая глаза и садясь прямо на столик возле меня. Он опирается руками на свои ноги, на нём сидят чёрные порванные в коленях штаны с цепями вокруг ремня.

— Ты слишком растянул всю эту историю, долбо_б, — говорит он, потом смотрит на меня. — Короче говоря, суть: если ты, цыпочка, станешь Харкнесс, одной из этой еб_нутой семейки, то ты будешь неприкосновенна.

— Даже для Вистана, — добавляет Нейт. — Потому что он свято чтит все традиции и обычаи своей семьи. Если он захочет тебя убить, ему придётся сперва сделать тебя обратно Норвуд. Он не сможет убить Каталину Харкнесс.

— Вы предлагаете мне... — Я запинаюсь, потому что то, что хочу сказать, будет звучать очень странно и абсурдно. — Предлагаете мне... выйти замуж за Гая?

Они оба переглядываются с усмешками, потом снова поворачивают головы в мою сторону почти синхронно.

— Конечно, сыграть пышную свадьбу пока не получится, учитывая обстоятельства, — издаёт смешок Нейт. — Но в целом да, это мы и предлагаем.

— Не парься, цыпочка, — ухмыляется Зайд, махнув рукой. — Вы будете мужем и женой только по документам. Можете первое время не трахаться, ничего страшного.

Нейт бьёт его локтем в живот и велит не выражаться так при мне. А я от стыда уже вся горю, превращаюсь в пепел, а потом и ветер уносит мои мысли куда-то очень далеко.

— Ты же сможешь достать нужные бумаги для заключения брака? — спрашивает Нейт.

Зайд рассматривает свои ногти, и я только сейчас замечаю, что на них лежит чёрный лак. Парень отвечает:

— Да. Но займёт дох_я времени. Притом, что я один из тех, кого могут вые_ать люди Вистана, как только обнаружат. Это всё-таки не отключение локации карт. Достать такие бумаги будет сложнее в трихулиярд раз.

Я растеряна, я в полном смятении, недоумении и в других странных ощущениях. Но всё же для того, чтобы подать голос у меня откуда-то находятся силы:

— И вы не обсудите это с Гаем?

— Конечно, обсудим, — улыбается Нейт. — Мы же не поженим его без его осведомлённости.

— Я не хочу выходить за него замуж.

Зайд раздражённо стонет.

— Воспринимай это как фиктивный брак, — говорит он. — Вот и всё. Я же говорю, вам жить вместе и трахаться необязательно.

— Господи, прикрой уже свою варежку, придурок! — толкает его Нейт, хмурясь.

Я обхватываю руками голову, не веря в то, какой передо мной вдруг возник выбор. Остаться целой и невредимой, благодаря связям моих же врагов, став женой Гая, или отказаться от этого и быть однажды всё-таки убитой, отчаянно пытаясь спрятаться? Мой мозг разрывается от размышлений.

— Нужно позвать Гая и обговорить это с ним, — произносит Нейт, обращаясь к Зайду.

Тот задумчиво уставился на меня.

— Нет, бл_ть, — начинает он. — Если мы его потревожим сейчас без уважительной причины, он затрахает нам весь мозг, а я не хочу выслушивать и получать по еб_льнику.

— Тогда что, по телефону?

— Можешь попробовать.

И Нейт достаёт телефон из кармана своих светлых голубых джинс, тут же залезая в контакты. Я слышу, как Гай поднимает трубку, слышу его голос на громкой связи.

— Чего тебе, Нейт? — спрашивает он. — Я надеюсь, с Каталиной всё хорошо.

— Да-да, твоя красотка в норме. Я звоню по поводу одной идеи. — Нейт бросает в меня хитрый взгляд, а потом вдруг говорит в трубку: — Её мне подкинула как раз твоя крошка.

У меня округляются глаза, а Зайд издаёт такой фыркающий глухой звук, будто хочет засмеяться, но решает этого не делать.

— Я слушаю, — отвечает Гай.

— Что, если поженить вас?

Слышу, что Гай устало вздыхает, словно ему уже надоел и наскучил этот разговор. Он раздражённо говорит:

— Мне некогда до твоих дурацких шуток сейчас.

— Это вовсе не шутка. Сам посуди: Харкнессы неприкосновенны, так же? Будь она членом вашей семьи, папаша её не сможет тронуть. Ты же сам отлично знаешь своего отца.

У меня возникает такое ощущение, что Нейт из кожи вон лезет, лишь бы нас поженить. Я знаю, что моя судьба не так сильно волнует его, именно исходя из его отношения ко мне. Он сам признавался, что пошёл на такой рискованный шаг из-за Гая. Что все они пошли на него из-за своего друга. Всем им плевать конкретно на меня и моё благополучие, даже если утверждают иное. Лишь один Уэйн не лицемерил и показывал всю свою искреннюю неприязнь ко мне в открытую с самого начала. Может, не такой он уж и плохой?

Гай молчит, словно обдумывает идею. Я про себя молюсь, чтобы нашёлся другой выход. Чтобы внезапно появилось такое решение, что не будет заставлять меня выбирать между двумя абсолютно не удовлетворяющими меня вариантами как сейчас.

— Поговорим об этом, когда я вернусь, — произносит наконец Гай после минутного молчания. Но его ответ не дал мне расслабиться. — А сейчас не беспокойте меня.

Нейт возвращает телефон обратно в карман, потирает ладони.

— Что-о-о-о ж, — растягивает он. — Будем теперь ждать твоего парня, крошка. И как только он придёт, вершится твоя судьба. Но я знаю, что Гай не против взять тебя в жёны. Да сто процентов он только за!

Я фыркаю. Сил у меня уже ни на что не осталось. А внутри крепко поселилось безразличие.

— Тогда почему он хочет ещё это обсудить? — спрашиваю я тихо, устало потирая виски.

— Потому что он тебя любит. И ему важно твоё мнение.

От этих слов моё тело вдруг замирает. Да, весьма глупое дело, но почему-то сейчас я всё-таки не могу пошевелиться, уставившись в пол.

— Он никогда не говорил, что любит меня, — возражаю я. — Никогда не произносил эту фразу.

— Этому есть объяснение, — улыбается Нейт. — Гай не из тех, кто просто треплется. Доказательство его привязанности – его поступки, в первую очередь. А сейчас он делает всё ради тебя, вообще-то. Буквально всё.

— Да, — кивает до этого безучастный Зайд. — Вот именно. Поэтому хватит уже х_йнёй страдать. Ты же сама не против выйти за него. Признай.

Я хмурюсь от его уверенности в том, что это так. Но сама не могу разобраться в самой себе и дать чёткий ответ. Я не знаю, как отвечать, ведь мне предлагают всё-таки фиктивный брак. Это будет не настоящее супружество, как принято у всех нормальных людей. Мы не будем жить в одном доме, вставать и ложиться спать вместе. Не будем выходить на прогулки, рожать детей и жить обычной спокойной жизнью.

И поэтому я не знаю, как должна реагировать и отвечать на такие вопросы.

— Он по-прежнему остаётся тем, кто собирался меня убить, — говорю я наконец. — И он по-прежнему тот, кто ненавидит моего отца. О каком желании выходить за него вообще может идти речь?

— Спроси у Софи, что такое брак. — Нейт садится на кресло, принимая вальяжную и удобную позу. — Думаешь, она была в восторге, узнав о работе Лэнса? У них, кстати, история почти такая же, какая и у вас. Только вот у Лэнса просто сократилось количество бабок, а Гай ради тебя отказался от всего. В том числе и от своей семьи.

Мне совершенно не нравится то, как он построил свои предложения, поэтому я спешу задать ему вопрос:

— Ты сейчас винишь меня в том, что случилось?

— Нет, крошка, — отрицательно качает головой Нейт. От покачиваний его светлые пряди падают ему на лицо. — Я просто хочу, чтобы ты уже поняла, что он тебя по-настоящему любит.

— Поэтому дай уже наконец ему, — добавляет Зайд, усмехаясь.

Нейт закатывает глаза, почти возмущённо комментируя:

— Не обращай внимания. Зайд кроме секса ни о чём другом думать не может. — Со смешком он добавляет: — А ещё того челика в клубе называл спермотоксикозником. Ты же сам такой.

— Ты сравнил меня с у_бком, которому для секса нужно кого-то отпаивать? Ты ох_ел?

Я стараюсь не слушать их дальнейшие словесные разборки, отворачиваясь к двери. Прижимаю колени ближе к груди, пытаюсь дышать ровно и спокойно, а голова всё разрывается и разрывается между выборами.

Скоро сюда зайдёт Гай с желанием обсудить вставшую ситуацию. Я, конечно же, должна буду ему всё-таки дать чёткий ответ. Но проблема-то в том, что его у меня нет. Что я должна буду сказать ему?

«Да, я согласна выйти за тебя»?

«Нет, я всё ещё тебя ненавижу. Может быть, уже чуть меньше, но суть не меняется»?

Что из этого будет правильным ответом?

Я закрываю глаза, положив голову на сложенные руки, а потом делаю несколько вдохов, на которых пытаюсь сосредоточиться.

И вдруг я слышу, как захлопывается дверь.

Ох, чёрт! Он пришёл слишком скоро. Я не успела морально подготовиться. Сердце в груди прыгает, скачет туда-сюда, никак не может найти себе удобное место.

Нехотя поднимаю голову.

— Всё! — Нейт встаёт с кресла при виде пришедшего друга. — Разговор будет личный, так что оставим вас одних.

— Нет, стой. — Гай вдруг хватает его за запястье. — Вы останьтесь тут. Мы поговорим снаружи.

Зайд хмурясь спрашивает:

— Уверен?

— Да. — Гай подходит ко мне, накрывает своим плащом мои плечи и объясняет своё действие: — На улице прохладно.

Он берёт меня за руку, сплетая пальцы. Я всё ещё не могу привыкнуть к его прикосновениям, поэтому чувствую, как по спине вниз ползут мурашки. Он ведёт меня к двери, мы выходим из комнаты, пробираемся сквозь разноцветный зал, проходим мимо танцующих красивых девушек в откровенных нарядах. Мне кажется, что Гая они совершенно не интересуют. Он даже мимолётно на них не смотрит, шагая только вперёд, видя перед собой одну сплошную дорогу к выходу. И наконец мы добираемся до улицы.

— Мне уже можно выходить на улицу? — спрашиваю я.

— Нет. Мы дойдём до машины и только.

Я и в самом деле вижу автомобиль. Но уже другой. Более простой, не такой роскошный, какой была его прежняя машина. Догадаться не сложно: видно, во избежание внимания со стороны Могильных карт он решил на время сменить тачку.

Я сажусь на заднее кресло по его просьбе, он садится спереди и заводит двигатель. Мы осторожно и плавно выезжаем на трассу.

— Куда мы поедем? — спрашиваю я, глядя на него сзади.

Никак не получается избавиться от мыслей о его волосах. Да, странно, но когда я бросаю на него взгляд, я не могу не рассматривать его красивые каштановые волосы. И постоянно думать, как бы они ощущались, если бы я запустила в них свои пальцы...

Когда он впервые встретился мне в библиотеке университета, волосы были короче, а спустя два месяца, за которые я не видела его, они чуть подросли и начали скручиваться в некоторых местах. У него, вероятно, от природы волнистые, слегка кудрявые в кончиках, волосы.

— Ты меня слышишь? — вдруг откуда-то издалека раздаётся голос Гая, и я наконец прихожу в себя, понимая, что случайно прослушала его.

— Что? — растерянно спрашиваю я.

— О чём ты так глубоко размышляла?

Через зеркало заднего вида показывается очередная моя редкая награда — его улыбка и ямочки на щеках. Я ненароком заглядываюсь и не могу даже сделать вид, что не рассматриваю его.

— Ни о чём. — Сажусь ровно, наконец сумев всё-таки отвернуться.

— Непохоже, что ни о чём.

— Так куда мы едем?

— Никуда. Просто проедемся по Сиэтлу. Я подумал, ты, наверное, скучаешь по своему городу.

Усмехнувшись, решаю его поправить:

— Ты хотел сказать, по городу твоего отца? Так звучит уместнее. Я читала, что вам принадлежит множество крупных городов Северной Америки.

— Сиэтл принадлежит не полностью, — уточняет он. — Лишь часть.

— Да, я помню. Ту итальянскую мафию Нейт называет Спагетти. — Со смешком я говорю: — А я ведь так и запомнила.

Гай смотрит на меня через зеркальце заднего вида. Его зелёные глаза пронзают меня насквозь, и при этом от них невозможно отвернуться.

— Общество Нейта хорошо на тебя влияет, — сообщает он. — Поэтому я оставил именно его приглядывать за тобой.

— Да. Тут я с тобой соглашусь.

Снова бросает на меня взгляд, задавая вопрос:

— Так то, о чём он говорил, правда?

Я хмурюсь:

— В смысле?

— Ты подала идею поженить нас.

С нервным смешком я спешу опровергнуть его предположения:

— Нет. Это была его идея, а не моя.

— Я так и думал. — Гай улыбается, возвращая взгляд на дорогу. — Но каким же будет твой ответ?

Я не ожидала, что подобные вопросы будут до того, как мы всё детально обговорим, поэтому я замолкаю, напрочь теряя дар речи.

— Ответь, Каталина. Я хочу знать.

— Мы разве не обсудим это сперва?

— Зачем?

— Я думала, за этим ты и приехал.

Он качает головой, крепче хватается за руль. Кольца на его пальцах блестят от солнечных лучей, падающих на них из окна. Отсюда видна из-под ворота чёрной рубашки серебряная цепочка. Та же, что он всегда носит на шее.

— Я бросил все дела и приехал, чтобы узнать твой ответ. Так что ты мне ответишь?

— Выйду ли я за тебя замуж?

Он будто делает резкий вдох, и на выдохе тихо отвечает:

— Да.

— Мне сказали, что это будет как фиктивный брак.

Гай кивает:

— Да, что-то вроде того. Но мы будем считаться настоящими супругами. Ты будешь носить фамилию Харкнесс, будешь считаться полноправным членом нашей семьи.

Про возраст я не спрашиваю. Через пару недель мне исполнится восемнадцать, так что брак будет вполне законным и разрешения моих родителей не потребуется.

— То есть, мы будем как муж и жена? — уточняю я, пока эти два слова всё вертятся в воздухе передо мной.

— Да, Каталина. Как муж и жена. Как полноценные члены клана Харкнессов.

— И меня действительно после этого не тронут?

— Отцу придётся отозвать всех своих людей. Конечно, это не значит, что мы сможем выйти к нему с распростёртыми объятиями и пить вместе чай, но у нас будет гарантия того, что никто не сможет причинить тебе вред. Брак может заключить член Могильных карт и расторгнуть его может только тот же человек или официальный представитель всё тех же Могильных карт.

У меня разболелась голова от напора стольких размышлений. Я потираю виски, хмурюсь и пытаюсь сосредоточиться на одной мысли, отгоняя все прочие.

Машина вдруг останавливается у продуктового магазина. Гай поворачивается ко мне и спрашивает:

— Что мне купить для тебя?

Я растерянно бросаю взгляд на маркет и возвращаю его обратно к парню.

— Какого рода?

— Я не знаю, — улыбается он. — Может быть, шоколадку?

— Шоколадку? — Из моих губ вдруг вырывается короткий смех. — Кровавый принц спрашивает, хочу ли я шоколадку?

Его рука вдруг тянется к моему лицу, он проводит пальцем по щеке, прохладная поверхность колец касается кожи. Его глаза сейчас словно блестят.

А потом Гай тихо произносит:

— С тобой я не чувствую себя Кровавым принцем.

Я замираю от озвученной фразы. А потом перевожу взгляд на его губы. Это происходит автоматически, я даже не успеваю понять, в какой момент глаза вдруг решают переместить свой фокус на эти красивые губы. Будь я безрассудной, наверное, всё бы отдала, чтобы ощутить их на себе вновь, но вместо этого мне всё же удаётся вернуть взгляд к его глазам и ответить:

— Хорошо. Купи мне шоколадку. И маленькую коробочку яблочного сока.

Гай кивает, улыбается и выходит из машины. А я так и остаюсь всё с тем же желанием его поцелуя, в котором никогда, наверное, не признаюсь.

[1] В США возраст совершеннолетия различается в зависимости от штата. В некоторых частях США он наступает с 18-ти лет, в других — с 21 года. Действия книги разворачиваются в Сиэтле, в штате Вашингтон, в котором совершеннолетие наступает в возрасте 18-ти лет.