Найду тебя по звёздам

Глава 33. Линара

Едем по довольно живописной местности. Юсуф всю дорогу развлекает нас с тётей рассказами о достопримечательностях, о климате и здешней кухне, почитателем которой он является. Говорит о своих детях, внуках, кто чем занимается, и кто где учится. Осторожно расспрашивает меня о моей жизни в Москве. Я отвечаю уклончиво, не вдаваясь в подробности, и мудрый Юсуф тут же переводит разговор на другую тему, видя моё нежелание распространяться о себе.

Роксана в основном помалкивает. Очевидно, что настроение у неё далеко от радужного, и в этом я с ней солидарна. Она оскорблена поведением зятя, который осмелился так открыто демонстрировать свои новые отношения, что даже потащил свою любовницу на семейное сборище, но присутствие кузена сдерживает её от желания высказаться по этому поводу. Однако я уверена: тётя своё наверстает, когда мы останемся наедине.

Интересно, что бы она сказала, если бы узнала, что и я не без греха? Что целовалась и обнималась с её зятем, и даже получала от этого удовольствие? А, правда, зачем Заир делал это, когда под боком у него была Марина? Он ни во что не ставит женщин? Или это какой-то хитрый ход в отношении меня? Ну, нет, не может же он быть настолько мерзавцем. Или может? Да что я, собственно, знаю о Заире?

И снова уверяю себя, что ничего не хочу о нём знать. История с Асей вот-вот разрешится. Скоро я отправлюсь обратно в своё одиночное плавание, и моя жизнь вернётся на круги своя. Как и до него.

Забыть. Хочу забыть всё, как страшный сон.

Виляем по горной дороге, затем спускаемся снова к морю. Курортная зона осталась позади, а здесь, в небольшом городке, малолюдно и тихо. Медленно плутаем по кривым улочкам с белёными домами, вдоль стен которых стоят большие глиняные горшки с цветами и туями; делаем круг по вымощенной булыжником площади и останавливаемся у огромных деревянных ворот, таких старых, что они потемнели от времени до черноты.

Охранник Юсуфа выпрыгивает из авто, распахивает перед нами тяжёлые створки, прилагая немалые усилия для этого, и наша процессия торжественно вплывает внутрь.

Сказать, что я поражена, это ничего не сказать. Это даже не дом, а целая крепость, с многочисленными пристройками, верандами, галереями, с потаёнными уголками и крохотными балкончиками. Этому сооружению, наверное, лет двести, а то и все триста. По нему можно изучать историю.

Мы выходим из машин и всей толпой проходим через арку во внутренний дворик, затенённый нависшими над ним галереями.

— Это старинная часть дома, — объясняет дядя Юсуф. — Родовое гнездо, так сказать. Дальше будет более привычная для вас обстановка с садом, бассейном и прочее.

И действительно: пройдя двор насквозь, мы выходим из сумрачной тени веков на широкую, светлую площадку, окружённую вполне современным двухэтажным строением. Нам навстречу с лестницы спускается пара: совсем молоденькая девушка и парень постарше.

— А вот и мои дети — то есть двое из шести. Остальные, как я уже говорил, живут отдельно и приезжают сюда только по праздникам. Познакомьтесь: Мирай, моя младшая, и Тахир. Он только недавно закончил университет. Сейчас помогает мне с бизнесом.

Девочка, лет пятнадцати, красивая, как нимфа, однако одетая и причесанная по всем правилам современной молодёжной моды, приветливо улыбается нам и тепло здоровается с Роксаной, чему я немало удивлена.

Парень ведёт себя сдержаннее, но видно, что он тоже рад гостям. Наши глаза встречаются, и его улыбка становится шире. Хмм… Я торопливо отвожу взгляд и тут же утыкаюсь в черные омуты, которые следят за мной, как коршуны.

Заир окатывает меня немым осуждением, или предупреждением, — не знаю, не берусь судить, потому что моё внимание привлекает его рука, лежащая на пояснице сияющей, как новенький пятак, Марины. Принародное повышение статуса до «почти мачехи» явно добавило ей уверенности. И теперь она улыбается всем, даже Роксане. Против воли, во мне поднимается протест. Я прищуриваюсь и возвращаю Заиру убийственный взгляд.

Но долго в гляделки нам играть не дали, поскольку началась процедура знакомства сразу на двух языках. Возникла небольшая толчея, а потом и вовсе разразился полный хаос, когда во двор влетела стайка галдящих, как воронята, детишек, возрастом, примерно, от трех до шести:

— Büyükbaba, büyükbaba burada! (*Деда, деда приехал!)

— Оо-о!! Allah sizi kutsasın, canlarım! (*Благослови вас Аллах, хорошие мои!)

Две девочки и два мальчика облепливают Юсуфа как головастики, виснут на нём, хватаются за него своими маленькими ручонками, а дед улыбается им, довольный до безобразия.

— А это мои младшие внуки, кто еще в школу не ходит. Сейчас гостят у меня. Остальные учатся, или совсем крошки. Ben de size başka bir torunu getirdim — bu Asya'dır. Merhaba deyin. (*А я привёл к вам еще одну внучку — это Асия. Поздоровайтесь)

Детишки заверещали ещё громче, окружив немного растерявшуюся Аську со всех сторон, и тут же увели её в свои детские хоромы, под неусыпным вниманием дородной турчанки, судя по всему, няни.

— Не волнуйтесь, за ней присмотрят, пока вы устраиваетесь, — успокаивает нас Юсуф.

Я и не переживаю за Аську — уверена, она быстро освоится, и даже не слишком хорошее знание языка не помешает ей общаться с новыми братьями и сёстрами.

Юсуф тем временем распоряжается:

— Мирай, дочка, покажи женщинам их комнаты, а Тахир устроит мужчин, — говорит Юсуф по-турецки, а потом переходит на русский: — Встретимся через полчаса, в столовой. Вам объяснят, где это.

Задней мыслью отмечаю, что Марину не стали селить вместе с Заиром, видимо, придерживаясь восточного этикета «мужская половина — женская половина», и что «до свадьбы ни-ни!»

Можно было предположить, что ей неловко будет оставаться в нашем с тётей обществе, но Марина вышла из положения, прибившись к Мирай, а мы с Роксаной, поотстав, следуем за ними.

Надо отдать должное тётке, которая воздерживается от прямых нападок на Марину. Она просто делает вид, что её не существует. А я, шагая сзади, могу, наконец, оценить вкус Заира.

Что сказать? Аська предельно точно описала её. Правда вместо тривиальных «90-60-90», я бы выразилась так: Вау! — шестьдесят — Ого!

Женщина-мечта. Для мужчин, разумеется. Красивая, холёная, белая, как молоко. Блондинка с голубыми глазами и плавными движениями каравеллы. Я же на её фоне маленький швертбот, лихорадочно мечущийся по волнам в ветреную погоду. То есть, полная её противоположность. Тогда почему? Зачем?

Не понимаю Заира. Не понимаю тот наш поцелуй, его жгучие взгляды, ночное бдение под дверью. Ведь в какой-то момент я действительно поверила…

Так, хватит об этом думать. Хватит! Не было ничего. Всё это иллюзии. Мираж. Обман. Игра. На кой чёрт только она ему сдалась? Не знаю.

Мне выделили комнату вместе с Асей. Небольшая, уютная спальня, с шикарным видом на море. Пока я раскладываю вещи, ко мне заходит тётя. И началось:

— Нет, ты видела? Как Заир посмел притащить сюда эту женщину?

— Это Юсуф её пригласил.

— Но как она вообще оказалась в Турции?

— Не знаю. Если честно, то вся эта история мне порядком надоела. Я хочу быстрее вернуться в Москву.

Но тётя не замечает моего нежелания углубляться в тему.

— Иди сюда.

Она хватает меня за руки и нетерпеливо усаживает на кровать. Сама садится рядом.

— Расскажи мне всё, как было. Что тебе сказала Нисар? Как Заир выследил вас? Когда…

— Долго рассказывать, — прерываю я её, — а нас ждут к обеду. Скажу только, что Нисар здо́рово подставила меня, наврав с три короба. Как всегда, впрочем. А Вы? Как Вы могли пойти на такой шаг? Отобрать ребёнка у отца, это надо же подумать!

Выражение лица Роксаны становиться жёстким. Она воинственно сверкает на меня глазами.

— А ничего, что отец лишает дочь матери?

Качаю головой: спорить с ней не хочется.

— Я не владею достаточно информацией, чтобы вступать с Вами в полемику, тётя. Все вокруг врут, изворачиваются, в лучшем случае отмалчиваются. Кто прав из вас, кто виноват — я не знаю. Знаю одно: прежде всего, надо думать об интересах Аси. А Нисар… Мать-наркоманка не лучший вариант для неё, согласитесь.

— А мачеха лучше?

— Любой вариант лучше, если он не несёт прямой угрозы ребёнку! — не выдерживаю я, повышая голос.

— В таком случае, почему не отдать Асю мне?

— Да Вы в своём уме?! — всплёскиваю я руками, поражаясь упёртости тётки. — Разве Заир позволит забрать у него дочь?

— Ах, если бы ты так не сглупила…

Нет, это бесполезно.

— Скажите спасибо, что сглупила, тётя, иначе Тураев от вас с Юсуфом мокрого места бы не оставил. А тому есть что терять. Признайтесь, Вы даже не подумали, что подставляете близкого человека, втягивая его в свои склоки, раздувая настоящую кровную вражду. Я уже не говорю, что Вы подвергли Аську опасности, отдав её в руки, не отвечающей за свои поступки Нисар, рядом с которой крутятся самые настоящие бандиты!

Роксана замолкает, опуская глаза — возразить ей нечего. Тогда я подступаюсь к ней с вопросом, который давно волнует меня:

— Скажите, тётя, что случилось с Нисар? Почему она стала такой?

— Мансуров случился, дочка, — Роксана, видимо думает, что этим объясняется всё.

Она берёт Аськину кофточку, разворачивает и заново сворачивает её, уже по-своему. Делает это машинально, и я понимаю, что мысли её не здесь.

— Этот парень проклятье наше, не иначе. Погубил мою девочку. А поначалу у них с Заиром всё было так хорошо!

Да не было у них «хорошо» никогда, враки всё это. Враки и самообман.

— Почему она не лечилась?

— Ты же знаешь свою сестру. Себе на уме человек. Никогда не признается в своих ошибках. Всё-то она знает лучше, никто ей не указ.

Роксана тяжело вздыхает.

— В последние годы я в Москве жила больше, чем дома, пыталась хоть как-то контролировать её. Куда там!

— Почему вы ничего мне не говорили? Я ведь звонила вам?

— Не хотела, чтобы кто-то знал. Скрывала. Надеялась до последнего, что всё наладится. Не наладилось. Заир, в конце концов, подал на развод и на лишение Нисар родительских прав. Я тогда сильно поскандалила с ней. Кричала, угрожала, уговаривала. А она только смеялась. Говорила, что ничего Заир ей не сделает, что знает, как остановить его.

— Документы?

Роксана кивает.

— Когда-то Шамиль попал в нехорошую историю. Заир вытащил его, но при этом сам замарался. Понятия не имею, как об этом узнала Нисар — не от меня, уж точно, но она решила шантажировать этим Заира.

— Так это была не ваша инициатива?

— Нет. Нисар. Она хотела тем самым заставить Заира забрать иск. Но когда о материалах узнал Мансуров, то вцепился в эту идею, как клещ, решил подзаработать. Сказал, что знает человека, который выложит хорошую сумму за компромат на Тураева, а деньги ему были очень нужны. И не те крохи, что ещё оставались у нас от Шамиля, а действительно большие деньги. Рамиль стал давить на Нисар. А рычаги давления у него имелись.

— Наркотики?

— Да, будь они неладны. Страшно смотреть на то, как из-за них человек теряет себя, но самое страшное, когда это твой ребёнок. Нисар стала неуправляемой. Семья побоку. На дочь ноль внимания. Тогда-то я и решила, что Заир правильно делает, что разводится: он молодой, здоровый мужчина, мечтающий о большой семье, о детях. За это я его не осуждаю. Но когда узнала, что в мачехи моей внучке прочат Марину…

— Вы что-то имеете против неё?

— Конечно, имею!

— Что?

— Ну, хотя бы то, что она была близкой подругой Нисар, когда влезла в постель к её мужу. И при этом ещё какое-то время продолжала прикидываться ею, пока их грязная связь с Заиром не всплыла.

У меня шея заныла от этих слов, лицо невольно скривились от горького привкуса во рту.

— Это отвратительно, конечно. Но не оригинально. Сколько таких случаев? — я тру шею, наклоняю голову то вправо, то влево, стараясь избавиться от тяжести. — Потом, только ли Марина виновата? А Заир? А сама Нисар, которая далеко не добродетельная жена и мать?

И это я ещё мягко выразилась, пощадив чувства Роксаны.

— Да уж, все хороши, — неожиданно соглашается тётя, резко заканчивая разговор. — Ну, что? Пойдём обедать? — Она встаёт и расправляет складки на юбке.

Видит Бог, как мне не хочется никуда идти. Улыбаться, вести светскую беседу, делать вид, что всё замечательно, а внутри обливаться слезами, глядя на Заира рядом с Мариной. Но дядю Юсуфа обижать не хочется.

— Да, — я тоже поднимаюсь, мельком смотрюсь в зеркало, поправляя волосы. А потом, из каких-то бесячих соображений достаю губнушку и ярко крашу губы. — Пошли.